Аннотация: Поэзия обо всем... Как разговор у костра!
Я помню...
Я помню музыку надменных лир,
Звучала что над полем полным трупов,
Сзывающую на победный пир,
Убийц разврата, похоти и блуда.
И отвечает ей немою тишиной,
Сняв вечно-лицемерный грим,
Навеки проигравший бой,
Низвергнутый теперь уж Рим!
"Отдать швартовые..."
"Отдать швартовые, мы дома!" -
Кричит суровый капитан -
"Давайте выпьем, братцы, рома
За нас, за жизнь, за океан!"
Жизнь моряка трудна, опасна -
Пираты, бури да шторма,
Зато теперь мне шепчет страстно
Красавица: "Уже весна..."
Лишь молодым, горячим, смелым,
Гардемаринам, юнкерам,
На этом нашем свете белом
Принадлежат сердца всех дам!
Эх море... Забираешь самых,
В душе которых место есть
Для славы, слов для величавых,
Что не забыли слово Честь.
А капитан... Как все - лет тридцать,
Хоть молод, но уже старик,
Все так же ему часто снится,
Тот первый бой, тот первый крик...
Кричишь "На абордаж!" и в бой,
С горящим взором, крепкой сталью,
Но падает товарищ твой,
Следя за синеватой далью...
Кровь прилила к твоим вискам,
Орешь от ярости священной,
Вплотную, ближе, к ним, к врагам,
Наносишь ты удар смертельный!
За ним другой, "Яхонт", "Клещи",
В смятенье, в страхе от напора
Отходит враг. Уж не взыщи -
Опасна жизнь морского вора.
Юнец, не видел что без моря
Себя, судьбу свою, любовь,
В бою том хапнул много горя,
Впервые в жизни пролил кровь...
"Былина".
Мы едем трое, и видать издалека -
Как вороны, взымают комья грязи,
Горы слева, быстрая река,
А мы все едем, мы пока не князи.
Пусть времени прошло немного,
Как отчий дом покинули сыны,
Но как остаться, коль своя дорога -
Отцы не возвращаются с войны?
Но вдруг - видны хазарские отряды,
Переглянулись, вынули мечи свои,
"Держитесь - мы сказали - браты!" -
Когда-то в верности поклялись на крови.
До боли, скрипа стиснули мы зубы,
Собрали волю всю немалую в кулак,
Взыграли люто сечи трубы -
Мы бросились в "атаку из атак".
И бились где-то двое суток,
Потом враг дрогнул, побежал,
Мы гнали их, как будто ястреб уток,
А князь Владимир пировал!
Вдали задребезжал рассвет,
И сразу в путь, дорогу -
Не приняли ни веру, ни завет,
Покорный где угоден Богу.
А как иначе - мы ведь войны,
Как нож по сердцу детский плач,
И тяжкой доли лишь достойны,
А струсим коль - готовь топор, палач!
Но вот уж вечер, впереди распутье,
Три дороги... Эх, Судьба...
Теперь не связка, только прутья -
Видать у каждого своя звезда.
Милав, Илья и старший - Веркут,
Мы обняли друг друга на прощанье,
Взыграл над нами тихий беркут,
Махнув своей пернатой дланью.
Ну что ж - последний и стыдливый взгляд,
Мужчинам не пристало плакать,
Но все-таки одна, "горючая" слеза
Стекла до подбородка, стала капать...
Наш терпеливый, храбрый Милав,
Могучий, большой, как скала Илья,
Пришпорив коней, помчались стремглав,
А Веркут остался стоять... "Друзья"...
Спустя две минуты, тряхнул головой,
Коня поднял на дыбы, поскакал к оврагу,
Все грустные мысли отбросил долой,
А ветер выдул последнюю влагу.
Прошло четыре года... Прошли они в неволе.
И вот уж после битвы, жестокой и кровавой,
Встречаются три брата, одни во чистом поле,
Да не юнцы - воспеты грозной славой.
Объятия, улыбки со спекшейся кровью,
Но что же? Как это возможно?
Они из разных армий, полегших в этом поле!
Что делать братьям? Все так сложно...
И братья застыли, в смятенье младушном,
Три побратима стали врагами,
Им стало вдруг нестерпимо душно,
Они будто прокляты всеми богами!
У каждого мысли, гороше другого,
Злодейка-судьба, что творишь ты, дуреха?!
Что ж они сотворили такого?
Зачем все делать настолько плохо?
И братья решили...Честь сохранить.
Суровые лица разом смягчились,
И знают ведь - не врага убить,
Но чувства в единое целое слились.
Вот Веркут с Милавом пешим сошелся,
Брат с братом дерутся, слез не тая,
Один по другому секирой прошелся,
И молодую траву кровь залила.
Один погиб, в печали другие,
Илья и Веркут, ваш черед,
Храбрые, честные, еще живые -
Как ни горько, но бой зовет!
Но руки у них опустились в отчаяние,
И подленький страх в душу заполз,
В глазах неподдельное пламя страдания,
Боль и печаль промелькнули не вскользь.
И первым не мог руку на брата
Поднять никто из братьев "седых",
Сердце становится черным агатом -
Не к месту сейчас ни песня, ни стих...
Вот бы стояли братья безмолвно,
Но видно и им, бывает, везет -
Нищий бродяга, без родословной,
Очнулся и дико от боли орет.
Для них это стало живительной влагой,
Что путник в пустыне жаждет найти,
Душа трепетала надеждою слабой -
Через это можно еще пройти.
Но как будет жить брат самый старший
Убивший младшего рукою своей,
И вот еще один ангел упавший,
Мститель, каратель, бога плебей.
Удары Судьбы предназначены сильным -
На прочность жизнь проверяет лишь тех
Которые с кровью, что льется обильно
Добудут славу, почет и успех!
Великому поэту...
Памяти Высоцкого
к его семидесятилетию...
Я задыхаюсь,
Мне больно, больно,
Злость так и плещет
Из рваных краев,
Но я не раскаюсь,
Ведь жить так привольно,
И пусть этот вещий
Другому "споет"!
Забыть мне о боли
Никак не удастся,
И даже любовь
В этом деле не друг,
Но вольному воля,
И мне не сломаться
Пусть вижу я кровь
На лицах прислуг.
Удар за ударом
Обрушат на раны,
Края разрывая -
О рана моя!
Мне больно, боже,
Даже во сне,
Но плакать не гоже,
Пусть наедине.
И плакать не будем,
Ломаться не станем,
Забудем о ранах,
Презрим эту боль,
Мы вспомним, что люди,
Немногим поране
Не в далечих странах
Презрели ту боль!
"Бескрайнее поле..."
Бескрайнее поле, закат над пролеском,
Могучий, раскидистый дуб,
Быстрая речка, с заливистым плеском,
Косой деревенский сруб,
Изба неказистая, забор перекошенный,
Старушка сидит во дворе,
И сын ее, сединой припорошенный,
Виднеется в темном окне,
Баба усталая, с ведрами полными,
Крепкий мужик с косой,
Сердце, русское сердце бездонное -
Вот он, край мой родной!
Гимн укротителям обезьян
Мир прогибается под поступью
Людей, что и не люди вовсе,
И не поймут их те, что "просто пью",
Которые "я покурю, как все".
Есть общее у тех и у других,
Да только сходства нету с НИМИ,
Им возразишь, услышишь слово "псих" -
Они и это слово извратили.
Забытый край, медвежий угол,
Леса, пещеры, хлев, навоз-
Места родные всяких "пугал",
Что попирали волю звезд.
Иисус, Мухаммед, падший Будда -
Сподвижники великих дел,
Но есть такие, как Иуда -
Всенаводящих беспредел.
И в "Божье Царство" не возьмут
Иуд, и прочих разных,
Пусть остаются, к черту, тут -
Боимся их, заразных!
Песня о непонятных дверях
Сейчас один, затем другой -
Совсем уж непонятно,
Какой-то все же не такой...
Быть может нам невнятно?
Быть может это мы
Отстали все от жизни?
А жизни новые грибы
Поднимутся под ливни?
Вдруг восхотелося ему
Зажечь какую-нить звезду,
Аль погасить другую?
Какуй-нить не такую?
Сейчас вон тот, потом не тот -
Совсем уж непонятно,
Но не дурак он, и не бот -
Наверно нам невнятно!
Смотри - а занят он другим,
Совсем каким-то не таким,
Совсем уж непонятным -
Но все-таки занятным:
Да, сингуляр не промах парень,
На мелочь не меняет он -
И поднимет этот камень,
Не Бог, не царь, не даже слон!
Сейчас один, и вот второй -
Совсем уж непонятно,
Какой-то все же не такой...
Быть может нам невнятно?
Проснулся с ужасом макак,
Что немакак услышал,
Подумал "Вот же я дурак,
Я рылом-то не вышел!" -
И правда - если твоя цель
Балдеж, вино, сигары,
То для тебя закрыта дверь
Ведет что в сингуляры!
Революция
Погибла Честь, погибла Совесть -
На трон Советы возошли!
И в моем сердце живет горесть,
Хоть годы те давно прошли!
Пусть и не жил я в ту эпоху,
Когда Россия умерла!
Ее отправили на плаху,
И откатилась голова!
До края...
До края Русь дошла, до самого предела,
И мочи нет смотреть на этот ад -
Плоды мы пожинаем беспредела,
Пред нами горечь, боль и страха смрад.
Смотрите - вон убийца судит судей,
Вот парень в черно-розовом идет,
Пока смотреть мы безучастно будем -
Оркестр похоронный нам споет.
Играть он будет весело, злорадно,
И НАТО на надгробье наплюет,
А там написано: "Беззвестному солдату
Народ Эстонии долг честью отдает!"
Но где та честь, пропала где-то,
А сам народ продался ни за грош,
Сошли с тропинки к Храму Света -
Их покорила сладенькая ложь.
Горлопанам-критикам посвящается...
Вечность... К чему она?
Сила... Зачем? Зачем?
Трусость - вот это да!
Слава тебе, о лень!
Свобода нам нафиг,
Скажем ей: "НЕТ!" -
Пусть хавает трафик
Злой интернет!
Живем по подвалам,
Лакаем с параши,
Не много, не мало -
Мы критики ваши!
Песня о воздушном шаре.
Меня разрывает на части давленье,
И больно, как больно - ты бы узнал,
Я не могу побороть то стремленье -
Вверх подниматься, наверх, выше скал!
Меня мой хозяин совсем не жалеет,
Он будто бы хочет смерти моей,
А надо мной мой товарищ белеет -
Ты слышишь, товарищ, ты не белей!
Восстанем, нарушим приказ против страха,
На верочку жизни положим свои,
И хоть нас не ждет топор или плаха,
Нас ждет переплавка огнем в две струи.
Но что же, что это, меня закрутило -
То смерч беспризорный наткнулся на нас,
И Им хорошо, у них будет могила,
А я... Только тряпка да гнутый каркас.
Ода трансгуманизму
Новая идея, что мир не захватит,
Но Мир уже создала другой,
И пустит к себе тех, кто заплатит,
Пусть и билет чересчур дорогой.
Пить, курить, от чего-то зависеть
В Новом Мире будет нельзя,
Как нельзя будет разум холодный не слышать...
Солнечный ветер дует, сквозя...
Состоит из слов, по значению разных:
Транс, гуманизм - их мы знаем давно,
Но пора забыть тех страстишек страстных,
Что с таким злорадством тянут на дно.
Жажда жить - нормальное чувство,
Но маленький срок человеку был дан,
Безнадежной фантазии робкое буйство -
Не за грош этот мир был кому-то продан...
Забытое чувство неясной тревоги
Охватило мир беззаботнейших дум,
И прошлись по нему тяжеленные ноги
Тех, что вперед пошли, наобум!
Любовь...
Любовь... Как глупо и банально,
Неправда это изначально
Ведь чувства все мои к тебе
И сердце, что горит в огне,
Хочу с тобой всегда быть рядом,
Прикосновением и взглядом
О чувствах этих говорить...
Но разве это полюбить?
Отвечу - НЕТ, ведь слишком много,
Судить давайте будем строго,
Сокрыто лжи, обмана, боли
Сокрыто в этом самом слове!
Но нет другого... Жаль, что нету.
Скажу тебе не по секрету,
А прокричу на целый мир,
Что состоится званный пир,
Не просто так, не просто как бы,
А в честь моей с тобою свадьбы!
Черный ворон...
Черный ворон кружит в поле,
Бьет коварно в сердце мне,
Задохнусь от страшной боли,
Утону в слепом огне.
Но вмешался сокол ясный,
Складывает крылья над
Черной птицыщей ужасной,
Отправляя прямо в Ад.
Сила ворога огромна,
Но нетрудно победить:
Со спины напасть проворно,
Когти острые вонзить.
Что делать?
Цепким взглядом хватаю рубанок,
И старый Прадуб тесаю, тесаю,
Не надо и дюжины высших смекалок,
Понять чтоб, что я замышляю.
Я Сингуляр, развлекаюсь немного,
Мир создаю из дуба,
Решил сойти с главной дороги,
Такая уж видно Судьба...
Но нет, вы постойте, ведь что же такое
Судьба? Ведь я царь и Бог!
Наверное это не что-то слепое,
А дерзкий, злокачестный Рок!
И Рок это я... Так что же мне делать?
Вину на кого свалить?
И как в Мирозданье забросить невод?
Осталось одно - жить.