Аннотация: Серия рассказов о жизни в столице орков - Оргриммаре по мотивам вселенной Близзард World of WarCraft, публиковавшихся на офф-форме с 2001 по 2013 года https://eu.battle.net/forums/ru/wow/topic/2151590409?page=1 http://www.blizzgame.ru/forums/tvorchestvo/show/40
Оргриммарские истории
Трусливые свиньи!
Кралнор, ветеран Битвы при Хиджале, начинал день с привязывания деревянной ноги. Давно отгремели те дни, когда он был бравым рубакой и наравне бился с закованными в сталь и мифрил рыцарями и самыми жуткими демонами. Жадная Гончая Скверны вмиг оборвала карьеру вояки - хорошо, что товарищи успели прибить гадину до того, как она добралась до колена... вечер он начнёт, разумеется с проклятья той идее, которая заставила его надеть зачарованный эльфами сапог. Хорошо, что он не украл второй...
Ну, карьера дуротарского фермера тоже неплоха - не только воины и охотники могут служить Орде, а разросшийся с новым вождём Оргриммар требовал всё больше и больше мяса. Кстати, мясо...
Кралнор встал со стула и крепко притопнул, проверяя надёжность протеза. Ещё не хватало, чтобы он в этот день соскочил. Он был ещё крепким стариком - силой не уступал молодому рубаке, пусть волосы и борода поседели, а тёмно-зелёную кожу усеяли многочисленные шрамы, он мог ещё не одному молокососу показать, что носит их по праву. За дверью лачуги светало. Свиньи, словно догадавшись, что сегодня за день, проснулись и начали волноваться. Орк, прихватив висевший на почётном месте старый боевой топор, хромая прошагал во двор. Хразгок, его молодой сын, к позору отца оставивший службу в армии в угоду торговле мясом с отцовской же фермы, уже не спал, а сидел на ограде: - Пап, может, дашь мне попробовать? - Вот когда заслужишь право носить топор, тогда и будешь сам пробовать, а пока молчи и смотри, умник! Кралнор ловко перемахнул через ограду, и презрительно посмотрел на выводок: - Ты их сегодня не кормил? - Нет. - А маток с поросятами отобрал? - Отобрал и отогнал. Вон в том загоне спят. - Смотри у меня. Старый фермер опытным глазом выбрал самого крупного вепря, и, подняв топор, встал в боевую стойку: - Лок-Тар Огар! Выходи на честный бой, грязная свинья! - Па... сколько тебе говорить, что они не понимают... - Заткнись, трус, пока говорят мужчины! Вепрь явно разделял точку зрения сына и "мужчиной" считать себя не хотел. Увидев двигающуюся на него гору мускулов с топором, предпочёл ретироваться за спины боле мелких собратьев. - Да что такое... Есть среди вас, свиней, хоть один настоящий воин?! - Папа, они - свиньи... - Трусливому торгашу только и оскорблять настоящих воинов!.. - огрызнулся Кралнор. Наконец, особо удачным выпадом, ему удалось зацепить кого-то из вепрей по рылу, и тот бросился на орка, невзирая на топор. Старый солдат без труда увернулся и парой ударов добил бедное животное. - Папа... мы так долго провозимся. Да и ты весь выдохся. Давай, сделаем, как рассказывал тот гоблин - свяжем их и перережем глотки? - Заткнись, недотёпа! И какой же уважающий себя орк будет есть мясо трусливой свиньи?! Наши рубаки должны есть мясо только свиней-героев! - Ты на одном-то уже выдохся, а теперь представь, что с тобой станет, когда закончишь весь загон? В этом году приплод хороший, а в следующем ещё больше будет... Если так будем убивать, первые протухнут к тому времени, когда забьём последних... Кралнор опёрся на топор, задумавшись. Возможно, в словах сына был резон. Терять столько дорогого мяса просто из-за жары, очень не хотелось. - Просто они трусливые, сын. Вот если бы они сами бросались в бой, с клыками наперевес, роя землю копытами, опьянённые жаждой крови... ты б увидел, что может твой старик-отец!.. Хотя... Отец и сын переглянулись. - Ну-ка, сынок, давай, бери новый кувшин и беги в таверну. Возьми пива... нет, лучше сразу "Речную воду джунглей"! И быстро!
...Через полчаса, изрядно осовевшие кабаны, уже готовы были бросаться не то что на одинокого орка, а хоть на Архимонда во главе всей армии ада. Довольный, Кралнор похлопал сына по спине, и, взвалив топор на плечо, гордо вошел в загон: - Ну, Победа или смерть, трусливые свиньи! - и выкованный ещё в Чёрной Горе топор обагрился наконец-то кровью смельчаков...
...Вытерев кровь и пот, отец сидел на ограде на месте сына, и глядел, как отпрыск собирает туши, поучая: - Свиноводство - это всё-таки воинская работа. Вырастить кабана может и торгаш, тут ничего сложного, но вот попробуй-ка его забей, да так, чтобы мясо было не стыдно продать. За их спиной что-то грохнуло, землю ощутимо тряхнуло и над соседской фермой поднялось грибообразное облако. - Похоже, сосед тоже начал забой скота - сказал Хразгок, рассматривая медленно рассеивающееся облако. - Да... у него были хорошие свиньи. Но, как я говорил, забой скота - это работа для воина, а не для чернокнижника...
...и суккубья нога!
В центре Оргриммара - большого, шумного, и ржавого, как совесть гоблина, гремела неутихающая новая жизнь, наполненная лязгом металла и свистом пара. Пронырливые зелёные коротышки громко, не жалея связок, выкрикивали что-то про свой товар и честность, но всё это перекрывал оглушительный крик Гришки - хозяйки самого известного трактира на Аллее Силы: - ТЫ ЧТО ПРИВЁЗ, ДУБИНА?! Отравитель проклятый, ты думаешь, я этим буду кормить клиентов? Вези свою мразь в Подгород, и там мертвякам продавай! Эти и множество других, не менее громогласных и цветастых эпитетов предназначались соседу, старому другу и злейшему конкуренту Кралнора - бывшему чернокнижнику Крагиру, успевшему со своей телегой, запряженной хромым Конём Погибели вперёд остальных мясников, и теперь представлявшему на суд трактирщицы телегу, полную свиных туш - обожженных, дымящихся, перемигивающихся подозрительным зелёным свечением. И в довершении картины, кучу свинины живописно венчала оторванная суккубья нога - измазанная кровью для маскировки. - Тебе ясно сказали, что твою свинину у тебя покупать не будут? Нет? - переведя дух, продолжала Гришка: - Ты зачем опять припёрся, да ещё первым? - У меня свинина хорошая, хорошая... - попытался оправдаться Крагир. - Хорошая? А это что? - и выразительно ткнула пальцем в высящуюся над кучей изящную ножку, увенчанную копытцем: - Коза? Или может быть, дренейка? - Да,- не моргнув глазом, соврал чернокнижник. - Вали отсюда... - в сердцах попросила трактирщица: - Вали пока я кор-крон не позвала, или они тебя вместе со мной не взяли! - Ну не стоит так шуметь, - тут же вмешался Хразгок, неведомо каким методом просочившийся сквозь очередь и оказавшийся меж орчихой и предметом её гнева: - В самом деле, вы посмотрите на свиней моего отца - они намного лучше, самое свежее мясо во всей очереди, а пока вы будете разбираться с Кор-кроном, объяснять, да и прочее - всё просто испортится... Весьма недовольный Кралнор, под вдвое недовольные взгляды конкурентов из очереди, обойдённых его пройдохой-сыном, прохромал по гремящему под ногой настилу и оборвал: - Не надо, Гришка. Давай всё по-честному. Где мы стояли - там и наше место, не позорь нас, слушая этого торгаша. - Ну почему же, Кралнор? Я знаю, что у вас всё равно лучшее мясо, поэтому мне выгоднее пустить тебя вперёд. Вези свою телегу на весы...
...Пересчитывая полученное золото, сын стал строить планы на будущее: - Знаешь, папа, а ведь на одной Гришке мы долго не протянем. Она, того и гляди, за Громтака выскочит, а тот сам мясник побогаче нас будет... - Ты опозорил меня, сын... - мрачно ответил Кралнор, впечатывая в красный гравий свою деревянную ногу. - Да ладно тебе, отец... Я вот что думаю... Громтак всё хочет с Гришкой съехаться, даже свою ферму на Перекрёстке с убытком продал, лишь бы в Колючий Холм переехать, может, продадим ему нашу? Он ведь на разницу в земле не посмотрит, а в Колючем Холме, я слышал, поля можно и расширить... - Молчи, трус... - впереди, у поворота на Волок замаячила заметная телега соседа-чернокнижника, с его огненным конём. - Кстати, можно ведь и по-другому сделать... - вдруг перевёл тему Хразгок, завидев, куда смотрит невесёлый отец: - Ведь Крагир сегодня в убытке? А свиноматок у него мало. Слушай, пап, он ведь сегодня свою свинину не продаст - на следующий год ему нечем будет торговать. И землю продаст... давай у него купим, расширим свой участок, а потом обменяем на какое-нибудь поле в Ясеневом... Нахмуренное лицо отца ожило, он бросил злой взгляд на сына, и потянулся рукой в телегу, где лежал старый боевой топор: - Не заслужил ты ещё поле в Ясеневом, трус... - Отец, что ты задумал?! - Молчи! Рубаки своих не бросают!
Чернокнижник вздрогнул, когда увидел, что его догоняет Кралнор - старый друг, сосед, конкурент... - Крагир... - Кралнор... Что, пришел позлорадствовать? Что я никудышный мясник? - Молчи... - сказал рубака, обходя телегу и беря под уздцы дыхнувшего огнём коня: - У гоблинов в луже есть тоже трактир. Зеленоносый скупает любое мясо, и не жадничает особо, только надо поторговаться... Ну что? - он обернулся на остановившегося чернокнижника: - Ты хочешь продать своих свиней, или выкинуть в Строптивую?..
Сын-торгаш отстал, не желая участвовать в разорительном мероприятии отца, и Кралнор вздохнул свободнее: - Эх... а ведь твой конь тогда же потерял своё копыто, когда и я - свою... Помнишь, я ещё ржал над тобой, когда ты свалился, а тут и меня... - Ну, конь-то демон, - вздохнул чернокнижник: - Твоя нога-то как, не болит? - Нет. Я же солдат, - они шли мимо новой крепости Громмаш, огибая её с тылу, подальше от взглядов бдительных молодчиков Гарроша. - Эх, а крепость-то нынче не та... Меньше стала. Теснее. - Зато выше! И железная! - Раньше была как-то уютнее... и половина города могла поместиться. - Ну, сгорела бы, во время пожаров-то... вот и перестроили, чтобы не сгорела... - Мне всё равно не нравится... могли бы старую не рушить. Ну, как это называется - сын, крепости имени своего отца... - И не говори...
...Придирчивый гоблин прижал цену втрое от нормальной, но под убедительные аргументы двух знающих дело мясников, ветеранов Хиджала, и топора с обещаниями усиленного прижигания, сошелся на половинной, а потом и полуторной, рассыпавшись в извинениях: - Ну, вы же знаете, что я не смогу продать такое мясо за настоящую цену! Поэтому - только из уважения к вам, себе в убыток!- причитал он, тщательно взвешивая каждую тушу и обсчитывая обоих стариков, на чём только можно. - А ты кого этим кормить-то собрался... - с сомнением спросил Кралнор, передавая в лапки трактирщика полуобугленную свиную голову, подозрительно косящую на него светящимся зелёным глазом. - Не волнуйтесь, не отважных рубак славной Орды! - тут же завёл, как заученную речёвку опытный кезанец: - А осадным инженерам, полезно иметь некоторое несварение желудка, чтобы чаще меняли позицию во время обстрела вражеских укреплений! Регулярный понос способствует сохранению личного состава! Ответный удар уничтожит только технику, а не ценных специалистов, которые маскируются в кустиках! Орки переглянулись, и передали последнее, что осталось - ту эпичную суккубью ногу. Вопреки ожиданиям, гоблин оглушительно заверещал, ничуть не тише недавней Гришки: - Да как вы могли подумать? Да что вы себе позволяете! Вы что думали, если я сделал вам грабительскую скидку, так значит, я способен на любые преступления?!!! - Да заткнись ты! - не выдержал более грубый Крагир: - В чём дело-то? Чем это нога хуже? - Это нога демона! - Да ну?! А мы-то не знали... - Я не торгую мясом демонов! - А сейчас что ты купил, зелёная морда? - Я купил у вас высококачественную свинину! И если вы под видом неё подсунули мне мясо каких-то демонов, то я требую деньги назад!.. - Да тише ты... поняли... а что с ногой делать?.. - Ладно, - утихомирился гоблин, и, подмигнув старикам, сказал зловещим шепотом: - В расселине теней, говорят, скупают любое мясо демонов, на колдовские зелья... и я даже знаю, кто не задаёт лишних вопросов... - Ну?.. - Не бесплатно знаю, разумеется...
...В Расселине Теней молодой - ровесник Хразгока, орк-алхимик, усмехнулся, рассматривая принесённый "трофей": - Э, как её угораздило... Купить-то, конечно, куплю, только если не секрет - за что? Не поделили? - Да нет, поделили... - Ну, я вижу, что "поделили". Одна нога одному, другая - другому... Вторую-то тоже продадите? - Не осталось второй ноги, - вступился за друга Кралнор, топнув протезом: - Плати деньги и затыкайся! Алхимик скосил взгляд на деревянную ногу рубаки, потом на топор, и быстро отсчитал серебро: - Больше не могу. Порченый товар.
...- Слушай, дак это что - она? - после второй кружки наконец-то спросил у старого друга Кралнор. - Угу... она, ненаглядная... не уследил я, слепошарый! Какая баба была... - Да, хороша была... ты помнишь, я из-за неё чуть с женой не развелся?! - Угу, а я так и не женился... Орки вздохнули хором и залпом выпили по очередной кружке пива. - Как её хоть звали-то? - Ээээ... прости, нельзя. Она демон, у них с именами - строго! Кралнор отхлебнул ещё раз, вдруг зажмурился, и заплакал, шумно вытирая заскорузлыми пальцами глаза. - Кралнор? Что с тобой? - спросил уже осовевший чернокнижник. - Крагир... мы с тобой последние сволочи!.. - Да что? - Она же была такая баба!.. Она была нашим другом!.. а мы... - он рванул хлипкую жилетку на груди: - Её продали! А настоящий рубака - друзей не продаёт!.. - Да хватит тебе... суккуба ведь, всего лишь... я пять штук послезавтра вызову... - Её не заменит ни одна! Сын! - крикнул он, и ожидавший у стойки напивающегося родителя Хразгок воспрянул духом. - Вези отца домой! Мы окончили торговлю!..
Эльфийка в Оргриммаре
Цех кузнецов крепко держал рынок в Оргриммаре. Так как, множество магазинчиков брони и оружия давно разрушили монополию мастерских на торговлю бронёй, они сделали хитрее - почти в каждой лавке можно было приобрести почти весь латный комплект, на любой рост... но за исключением одной детали. Штанов. Ты мог быть великим воином Орды, самым богатым гоблинским магнатом, но вот за таким элементарным предметом ты был просто обязан идти на поклон к настоящему кузнецу, а не к скупщику. И сегодняшним дымным оргриммарским утром у кузницы выстроилась длинная очередь бесштановых рыцарей, жаждущих обзавестись столь необходимой деталью снаряжения... ...Орки единственные были одеты более-менее прилично - в кожаных или кольчужных изделиях мастеров национального костюма. Эльфы крови, как один, надели белые обтягивающие рейтузы, выделяющие все анатомические особенности тела. Отрёкшиеся, в дырявых кальсонах или остатках приличных брюк держались особняком... на некоторых тоже были эльфийские рейтузы. Таурены не страдали стыдливостью и пришли в набедренных повязках, отгоняя мух длинными хвостами... на некоторых медлительных уроженцах Степи, впрочем, были кожаные легины, с впечатляющей бахромой по шву, на которую уже пальцами указывали знающие, замечая, что она может и помешать примерке... Два гоблина, прохаживаясь вдоль очереди, продавали желающим белые эльфийские рейтузы... ...и только тролли, как истинные жители джунглей, гордо смущали юных обитательниц дуротарской столицы цветом, формой и размерами. На все замечания медленно звереющей стражи они отвечали, что, согласно указанию Тралла, Тёмное Копьё имеет весьма широкие автономные права, касающиеся, в том числе и культурных традиций. А Гаррош им не указ.
Всё бы ничего, и с Гаррошем и с Траллом, но только мерку с заказчиков снимал не сам кузнец - престарелый орк с тёмно-зелёной кожей, а молодая и самоуверенная ученица-эльфийка... Как ни самоуверенны уроженцы солнечного Кель'таласа, в этом городе мало кто воспринимал их всерьёз. А потому, как только очередь доходила до очередного эльфа, рядом моментально как из-под земли вырастала группка доброхотов, с гоготом и солёными словечками подсказывавших (и показывавших) "девочке", как и что именно следует измерять. Мерно машущий молотом над заготовками Мастер Урук только на миг поднимал взгляд от наковальни, чтобы удостовериться - проверять его ученицу не надо, работа идёт как часы, и пусть все злые языки, нашептывающие, что его штаны "слишком широки в паху" подавятся сами собой. На все намёки он неизменно отвечал: "А никто из женщин не жаловался". Бывший оружейник, он когда-то дал честное слово - некогда не ковать оружие, Тралл уважил его волю, ведь и бронником он был неплохим... а он, в очередной раз, сваривая мифрил и сталь, вспоминал пыльную улицу Луносвета, и голоногую девчонку, просящую у него "кастрюльку на починку". "Дяденька, не будет у вас кастрюльки на починку, я дешево сделаю, помогите, мою маму и папу убили орки... Зарубили своими топорами..." И словно не видела, что просит-то у орка - или была в том состоянии, когда готова на всё - даже просить помощи у самого страшного кошмара. Старый Урук стоял тогда долго-долго - настолько долго, что запомнил каждый лучик света, каждую веснушку на её лице, каждый упавший лист с золотых деревьев. У него самого никогда не было детей - его сердечная подруга, чьё имя уже давно угасло в памяти меж кузнечными ухватками и рецептами стали, погибла ещё в Шаттрате, так и не увидев ни нового мира, ни голодных эльфиек в Луносвете... и кузнец, не найдя ей замены, так и прожил бобылём, отдав нерастраченное сердце - работе. И, говорят, ковал хорошие топоры. Но что-то шевельнулось в тот день - и он сказал: "Иди за мной, будешь мне помогать". И так Эльсэнна Длинные Ушки, последняя в древнем роде эльфийских кузнецов, стала ученицей Урука из Чёрной Горы, мастера горна и наковальни. А топоров он больше не ковал...
Кралнор с Хразгоком стояли как раз за спинами очередной стайки "доброжелателей", и счастливый и сияющий как новый эльфийский грош, мясник не упускал случая похвастаться нежданной радостью: - Видели, да? Не трус мой сын! На войну идёт! Сам! Не перевелись ещё рубаки в Оргриммаре! - Папа, да перестань. Я же сказал - это всего лишь Азшара. - одёргивал старика, не понимающий сути дела сын: - Да я буду успевать тебе к вечеру баланс подводить! - Молчи лучше! "Всего лишь" Это не всего лишь, это фронт! Это честь! А ты, "всего лишь"... - одноногий рубака в сердцах плюнул: - Дави в себе труса, сын, дави! - Да папа, что ты меня позоришь... - Это ты себя позоришь! Твоя очередь, иди!
Эльсэнна Длинные Ушки, зеленоглазая ученица мастера Урука, механически переложив выкупленными слитками, листок с метками предыдущего заказчика, даже не взглянула в лицо молодому орку. Эльфийские нервы - не для такой работы, не для таких насмешек, но дочь кузнеца и ученица кузнеца должна отличаться терпением, поэтому она упрятала все посторонние шумы и лица на какой-то край сознания, оставив только самое необходимое: "ваше имя?", "размер ноги?", "длина бёдер?", "тип доспеха?", "металл будете покупать или свой принесёте?"... и так далее, и так далее, стирая всё, что увидела, из памяти, едва обёрнутые бумагой слитки, со звяком становились в стопку.
Впрочем, тонкие девичьи руки, огрубевшие от холода и жара и испортившие маникюр на закалке, были годны не только вести бухгалтерию. И когда последний лист скверностали ("Надо же, кто-то ещё заказывает эти доспехи!") под молотом Урука превратился в выпуклый квадрат наколенника, седовласый мастер перевёл дух, бросив заготовку в раствор желчи кодо, и измерив взглядом изрядно уменьшившуюся баррикаду заказов, наконец, скомандовал помощнице: - Закрывай, лавку, дочка. Сегодня никто не придёт. Поешь и можешь отнести свои ножи. Как раз сутки дойдут, филигрань уже вытравилась. Эльсэнна с превеликим удовольствием вздохнула свободно, с чистой совестью отмахнувшись от последнего тролля, и, втащив длинную трёхногую доску и примерочное полено внутрь кузницы, поспешила наверх, где в маленькой комнатке с воистину гоблинской небрежностью располагались одновременно кухня и травильня. Эльфийка сделала себе бутерброд с медовым чаем, и не спуска глаз с суточных песочных часов задумчиво жевала, умоляя взглядом каждую песчинку падать побыстрее. Последние она провожала уже стоя на двух ногах и прыгая от нетерпения - наконец, наконец, время пришло, и она, обернув руки трёхслойной кожей, вытащила из бадьи своё сокровище. Настоящие эльфийские клинки! Пусть и всего лишь кухонные ножи, пусть полосу, из которой она их нарезала, проковал Урук, но это была её работа. Каждое лезвие украшала затейливая филигрань, сплетающая имя владельца и маленький поучительный наказ, который уместен на кухне и в харчевне, и даже самые настоящие чары, не дающие ножам затупиться от небрежения или потеряться от рассеянности. Эльсэнна тщательно обтёрла металл, умелой рукой приклепала рукоятки и упаковала всё в свёрток. Тот гоблин будет доволен. Прижав сокровище к груди, она легко слетела по ступенькам, и, сделав кузнецу ручкой на прощание, выбежала в Город.
Полдень уже давно вступил в свои права, раскалив железные стены и шипы на бордюрах мостовой так, что знойное марево чувствовалось на локоть от них, или на пол-руки - кто как привык измерять. Ослеплённая Солнцем, эльфийка зажмурилась и шла по памяти, открывая глаза только на шум и ощущение тени на лице. Первый раз - новый Торговый Дом возле рыбака, что возле озера, где чернокнижник со странными мурлоками. Второй раз - на мосту, тёплые доски показались непривычными ногам. Третий раз - возле нового банка, опрятная гоблинша вышла на крыльцо с метёлочкой и стала аккуратно сметать пыль от схлынувших к сиесте клиентов. Четвёртый - это уже были ворота на Волок, можно уже не зажмуриваться, девушка пристроилась к тележке игрушечника, которую окружили сиротки из приюта, шумно загалдевшие при виде желанных и недоступных сокровищ. Какой-то орчонок дёргал Эльсенну за рукав, смотря просящими глазами, но эльфийка даже не подняла головы, чтобы посмотреть, боясь посмотреть на детские сокровища, боясь обнадёжить и старого мастера и мальчишку несбыточной мечтой. Мимо, на коне Рыцарей Смерти, проехала женщина-Отрёкшаяся, вся в чёрном, с запоминающимся очками-"консервами". Дети живо окружили коня, галдя наперебой, игрушечник бросил умоляющий взгляд на всадницу, но, похоже, мысли той были далеки от детских забав. Эльсэнна пожалела гоблина. Оргриммар отстроился после пожаров и нововведений сурового вождя. Разве что Волок ещё сиротливо зиял рёбрами и балками полусобранных домов - но вовсе не от бедности, а только потому, что, проколовшись на заказе эфириалов, которые потребовали перестраивать уже готовый и довольно дорогой дом, гоблинские подрядчики не спешили заканчивать здания, до тех пор, пока покупатели не утвердят все условия и подпишут все их кабальные контракты. Желающих добровольно совать голову в пасть кроколиску не было, и земля на Волоке стремительно дешевела, так как все желающие перебирались на расширявшуюся Аллею Чести, или вообще - в Азшару, в стремительно богатеющую Гавань Трюмных Вод. А вот и само здание "Звёздного Ветра" - главной достопримечательности последних месяцев. Как всегда - очереди разношерстного и разнокожего народа, какие-то подозрительные личности с подозрительно-жуткими кинжалами просили подозрительно большие суммы в долг и как милостыню. Эльсэнна заглянула внутрь - там юный эльф мерил одно белое одеяние за другим, задерживая очередь, девушка загляделась на него, и не заметила, как налетела на холодную, даже в эту жару Тёмную Следопытку, рассыпавшую целую пачку свежеотпечатанных плакатов. Извиняясь, она помогла собрать уроненную ношу, украдкой глянув, что там - на жесткой бумаге было отпечатано: "Южнобережье наше! Вступай добровольцем на Восточный Фронт!" и нарисованы обнявшиеся орк и отрёкшийся на фоне чего-то отвратительно зелёного и даже на вид - шевелящегося.
"Это для орков" - подумала она, прощаясь с молчаливой лучницей-банши: "Мне туда не надо".
...Возле лифта, у самой восьмиугольной дыры, под откидной крышкой на пыльном крыльце, сидел грязный старик-шаман из троллей, и нервно пересчитывал талисманы вуду, шепча какие-то проклятия на своём языке - "Наверное, тоже сшибли в толпе, и боится что-то потерять" - подумала Эльсэнна. Эльфийка заглянула в восьмиугольное жерло, где под мерный стук механизма за дымящей решеткой покачивались на казавшимися хлипкими осях ужасающие шестерни - говорят, Газлоу, в доказательство Гаррошу, что их никогда не заклинит, пропустил сквозь них трёх несостоятельных должников... да много чего говорят. Эльсенна поёжилась, и даже побледнела, живо представив всю легенду в живописнейших красках. Площадка из розовых досок эльфийского ясеня, опустилась как раз вовремя, пыхнув в лицо густо сжатым ароматом смазки. Словно зачеркнула всё нехорошее, что можно было придумать - даже смотреть на узоры древесины было приятно, не то, что шагать по ним. Она шагнула туда первой, обернулась на тролля - тот почему-то не решился - наверное, не все амулеты нашел. Перед лицом оказались очередные огромные шестерни, они дрогнули, напугав её, и площадка медленно поплыла вверх, по блестящим железякам, в пахнувшую железом и лишней смазкой высь. "Смазкой" - подумалось опять. Восьмиугольник шахты вдруг осветился светом и запахом ветра и высоты, и она сказалась на вершине, прикрывшись рукой от солнечного луча, внезапно ударившего из-под ската крыши. Свисавшие дугами цепи ограждения, покрашенные свежей краской и уже обросшие ржавой пылью, мерно покачивались в тени. Потный, словно натёртый маслом, орк-рубака, стоял спиной к поднявшемуся лифту, высматривая что-то в жарком мареве улиц. Девушка засмотрелась на его могучие мышцы, на линию руки, сжимавшую топор, и чуть не уехала обратно, к забывчивому шаману, в последний момент, перепрыгнув с лифта на твёрдую площадку. Орк обернулся - у него была короткая чёрная борода без усов, как раз такая, какая больше всего нравилась Эсльсэнне. "Жаль, что эльфы не носят такие бороды" - подумала она, с чувством сожаления отворачиваясь и спускаясь по осыпанной ржавчиной лестнице на утёс. Навстречу, от башни Подгорода шла пылающая гневом орчиха с волосами, уложенными в шикарный длинный хвост, развевающийся боевым флагом над бритыми любом и висками. Эльсенна ещё издалека с завистью заметила, какие красивые у неё ноги с мощными пластами мышц, вздымающиеся буграми при каждом шаге. "Всё-таки, они по-своему красивая раса" - подумала она, оглядываясь через плечо на то, как красивая орчиха устраивает красивый разнос заглядевшемуся на неё красивому бородатому рубаке. Небо закрыла крылатая тень. Другая орчиха - лохматая, в тяжелых доспехах, верхом на виверне, замысловато ругнулась, на тему, что "ушастые понаехали", и что "ходят не смотрят". Эльсенна даже не обиделась - слишком она была счастливая сегодня. Мимо проплыл дирижабль Громового Утёса, спугнув сердитую орчиху, за ним - самый настоящий Ледяной Змей из тех, что достались самым-самым знаменитым героям Нордскола. Эльфийка заворожено проследила полёт столь редкого чудовища, а рулевой дирижабля решил не испытывать судьбу, и прибавил газу. К шалуну со всех сторон города бросились летающие патрули. Правда, видать, наездник Змея и вправду оказался кем-то из знаменитых героев, потому что стража сразу потеряла к нему интерес, чуть задержавшись и сразу же разлетевшись в стороны. "Может это Гаррош или Саурфанг?" - подумала девушка, но сутулая фигура отсюда мало походила на орка. Да и не стал бы Гаррош пугать дирижабли... Командир воздушного патруля нес красный флаг на своей виверне, и, утратив интерес к всаднику на Змее, они тренировались, выстраиваясь то в линию, то в клин, и один раз пролетели так близко от обрыва, по краю которого шла девушка, что она смогла даже помахать какому-то таурену. Она дошла до лифта вниз и спустилась в тёмной шахте, пережив почти те же чувства, что и при подъеме - история от трёх несостоятельных должниках между шестерёнок снова пришла на ум, тем более что шестерёнки в этом лифте жутко скрипели. Возле Зала Легенд бессменный всадник на волке охранял почтовый ящик. Он уже раскалился на этой жаре так же, как железные стены, но стоически переносил тяготы, вместе со своим несгибаемым волком. Из ворот на гоблинские трущобы пахнуло несвежей водой и нефтью, и Эльсенна увидела заказчика. Хозяин трактира в трущобах не обременял себя не заботой о свежести продуктов, ни зарплатой персоналу, ни даже покупкой помещения - вся харчевня располагалась на свежем воздухе, с живописным видом на загаженное нефтью озеро с плавающей там дохлой рыбой, картонные дома гоблинов-строителей и виднеющиеся вдалеке деревянные мостики Аллеи Духов. Посетителей в этот час было немного - маленький, невзрачный гоблин в штанах от комбинезона и майке осадного инженера, уныло ковырявший сломанной вилкой в тарелке, и пара троллей - небритый хромой старик с тростью, забравшийся с ногами на табурет и красивая рыжеволосая жрица, вся в золоте и серьгах, взглядами патологоанатомов смотревших на стоящее перед ними рагу. Хозяин оказался доволен ножами, Эльсенна потратила несколько минут, чтобы настроить чары поиска на гоблина и его поваров, и, тепло распрощавшись, поспешила домой через Расселину. Она не думала задерживаться, но неожиданно заметила, что за ней идёт тот самый осадный инженер - да ещё и с блокнотом! Напротив спуска в расселину стояла новая парикмахерская - Эльсенна, недолго думая, свернула туда, и отдала себя в распоряжение словоохотливой гоблинши, рассказавшей, как её злые маги выселили из расселины, где "были все свои и дело схвачено"... Эльфийка уже было перевела дух... как тот злополучный инженер-преследователь вошел, и сел в следующее по очереди кресло. "Ну, спокойно, Эльсенна - сказала она сама себе, рассматривая лысую, как шарик подшипника, голову гоблина, - Может он тоже постричься? Или покраситься?" Не успокоившись, и дважды сменив цвет волос, и запутав капризами стилистку, она внезапно оставила деньги на столе (намного больше, чем полагалось), и быстро выбежала на улицу, в зев тоннеля Расселины Теней, надеясь, что ей всё это ещё показалось. Не показалось - оглянувшись, она увидела, что лысый гоблин вышел из парикмахерской и пошел буквально по её следам. К счастью, на каждом повороте стояло по рубаке - девушка спешила, поминутно оглядываясь, надеясь, что стражники поймут, кого она боится - орчиха, на последнем посту, всё-таки догадалась, и преградила путь ушастому, дав эльфийке время оторваться. На другом конце Расселины Эльсенна позволила себе оглянуться - и увидела что маленькая, но настойчивая фигурка уже была на середине дороги. Наверное, и стражнице не удалось остановить его... "а может, стражницы уже и нет" - самые страшные мысли и жуткие картины того, что могут сотворить гоблины, спускающие несостоятельных должников меж зубцами шестерёночного механизма, пронеслись у неё в мозгу. А он ещё и Осадный Инженер! То есть, к смертоубийственным шестерёнкам имеет самое прямое отношение! Дрожа от страха, она остановилась и прямо взглянула на врага. "Иногда это помогает. Иногда они проявляют свою натуру" - вспомнив советы из модного романа, подумала она - "И тогда, я закричу..." - но гоблин, встретив её взгляд, повел себя совершенно неожиданно. Он остановился, стал отводить глаза, и вдруг густо покраснел - вернее потемнел, но уж эльфийка-то знает, как краснеют гоблины! Вздохнув, она вдруг заметила, что вокруг-то есть жизнь, и совсем не страшно - там, вдалеке сидели в кружке тёмные личности, за поворотом колдовали тёмные личности, за другим поворотом, под освещённым изнутри хлипким шатром что-то варили тёмные личности. Прямо под нею, возле охраняемого выхода в незаселённую часть подземелья, статная соотечественница в белых доспехах и инженерных очках в пол-лица, спорила о цене портала с магом-отрёкшимся в серой шляпе. "На что только не тратится искусство риторики и изящной словесности" - подумала Эльсенна, уже отошедшая от приступа паники. Она снова глянула на гоблина - тот придвинулся на шаг, но опять мило покраснел и засмущался, стоило бросить на него взгляд пооткровеннее. Так было даже неинтересно. Эльфийка повернулась к нему спиной, и, вернув себе прежнее счастливое настроение, поднялась из дымного урочища колдунов и убийц. Гоблин догнал её на выходе, не решаясь, однако, приблизиться ближе, чем на пять шагов. Эльсенна, не без злорадства ещё несколько раз подряд заставила его краснеть до кончиков ушей и носа, и даже упасть в мелкий пруд, так кстати оказавшийся по дороге. В конце концов, он был даже забавен. Эльфийке сразу пришел на ум стих: "Гоблин-гоблин-гобли-шок, Приходи на..." Слово, рифмующееся на "шок" все никак не придумывалось, и поэтому гоблин из этого стиха, всякий раз приходил на весьма странные вещи. Эльсенна была раздосадована - она хотела остановиться и рассказать милому коротышке, на какие стихи он её вдохновил, но не читать же плохие! ...А во вратах на Аллею Чести он отстал. Может, его, в конце концов, добило смущение, может, ему было нельзя дальше, а может, в их гоблинском расписании время на преследование эльфиек было строго ограничено....
Награда осадного инженера
"Адский Крик" был машинкой надёжной, сработанной на совесть, и как все вещи, сработанные на совесть, был желанной добычей для предпринимателей, ею не обладавших. Он нисколько не терял и в боевых, ни в ходовых качествах, даже если стырить половину болтов, треть шестерёнок, и все колёса. Конечно, на сборочных стендах у Ворот Азшары никто не воровал так открыто, всё было тоньше - заменить дорогой саронит дешевой сталью или вообще бронзой, вместо облегченных кобальтовых болтов поставить ломкие обсидиановые, продать эльфийский ясень и дуб налево, а вместо него использовать бросовую тирисфальскую липу (хваткие ребята из подгородских сделали целое состояние на экспорте порченого леса для подлога) - и другие хитрости, которые кому-то позволяли разбогатеть, а кому-то - могли стоить собственной шкуры в бою и в первой же инспекции. Кому-то, вроде осадного инженера Физзла - славному парню, честному настолько, насколько честным может быть гоблин, особенно, когда от его честности зависит целостность его шеи. "Ну что же" - молился он: "Ну что же с тобой?!" Физзл не хватал звёзд с неба - он хватал их на земле. И когда бывшему механику хотродов предложили "работу с железками", где нужен неплохой глазомер - согласился не глядя. Кто же упустит такой шанс? А глазомер у бывшего слесаря был на зависть бомбардирам футбомба - за смену столько раз молотком по зубилу метишь, что зашвырнуть из ковша баллисты какой-нибудь "подарочек" на радость ушастым или розовокожим - детская игра. Пришлось, конечно, начать со смазчика осей, через подавателя снарядов и толкателя-на-буераках он дослужился до действительного канонира - а там и собственный Разрушитель прошел как заслуженная награда. Вот этот разрушитель и был сейчас его головной болью. Примостившись за крайним столиком у восхитительно пахнущей нефтяной лужи, Физзл раз за разом изучал кальки модели "Адский Крик", которые он с большим трудом раздобыл через игрушечника, и всю вчерашнюю ночь сверял с оригиналом, поправляя и переписывая. Чашка рамхакенского кофе (чтобы прогнать сонливость) стоила половину его месячного довольствия - он заказал две. Гоблины на сборке, конечно, проявляли чудеса изобретательности, находя, где что можно сэкономить и присвоить, но Физзл тоже был гоблином. Обе оси он заменил полностью - хотя, наверное, дефектной была только рулевая, но в этом деле лучше перестраховаться. Прицел, конечно, ему не вернут, чем бы он не аргументировал - на артиллерийскую оптику шли редкие сейчас торий и адмантин, и их воровали ещё в мастерских, донося до сборочного стенда лишь долговые расписки с обещанием поставки в следующее десятилетие. Физзла больше интересовало, что сделали с самой баллистой - ковш внешне выглядел совершенно целым, однако при попытке стрелять слетал вслед за снарядом, за малым не прихватив голову пилота. "Заменили на липу? Непохоже - текстура на редкость добротная. Сделали полым для облегчения? Но в этом никакого резона - дерево не металл, выгоды от высверливания в нем никакой. Даже если бы была - стоить такая работа будет дороже, чем любая выгода от ней... куда проще склеить короб из фанеры... или просто картона. Да неужели я бы картон от дерева не отличил!.."- в досаде он взял со стола бутерброд, машинально откусил и тут же сплюнул - потому, что почувствовал что-то шевелящееся на языке. "Паразиты!" - осенило его. "Древоточцы, они снижают закупочную цену, но невидимы, пока не съедят все!" - бутерброд, в чьём мясе что-то подозрительно шевелилось, полетел в нефтяную лужу, а мысль работала дальше: " Конечно, древесина сейчас как альтеракский сыр, но что мешает её укрепить? Древоточцы - живые, значит все их ходы сообщаются. Просверливаем балку, заливаем сначала отравой, потом - отделочным лаком. Конечно, нужно будет рассчитать плотность и добавить наполнитель..." - Физзл залпом допил оставшуюся чашку кофе. Да. Он определённо стоил потраченных на себя денег. В трактире было немного посетителей. Невезучий таурен, и влюблённая парочка - гоблинша и орк, уже ушли, хозяин, протирая кружки, что-то ворчал об "навязчивых продавцах адмантина", за столиком рядом мерно раскачивался, сидя на корточках на стуле, пожилой небритый тролль, и под протестующие замечания красивой рыжеволосой мамбо, пытался направить в рот подозрительного вида стейк. Физзл, довольный собой, свернул чертежи и пригладил лысину, и тут же его самого одолел приступ голода, и он набросился на останки того жалкого обеда, который был ему по карману после заказа сразу двух чашек рамхакеновского кофе. Стук-стук по тарелке, разваренные бобы и отвратительная пережженная свинина (где он такую берёт, из Запределья, что ли возит?), прошли в желудок как по смазке, и тут он увидел Её. Она стояла в лучах ослепительно-яркого послеполуденного солнца, такая невероятная в этом месте, такая сказочная, в своей красненькой кофточке, с родинкой на открытом плече, со шрамом на указательном пальце и маленькой сережкой в ухе. Эльфийка. Физзл мечтательно заулыбался, и рука его сама полезла в карман, нащупывая брелок с игрушечными тотемами. "Духи, ну никогда вас ни о чём не просил, но почему нельзя в этот раз? Ал-Акир, ты же командуешь всеми ветрами, ну дунь ей в глаза... ой, нет, Ал-Акира же убили... тогда, мнэээ... Нептулон, повелитель вод, мнэээ... ну булькни чем-нибудь в пруду, чтобы она обернулась и посмотрела на меня! Рагнарос, Повелитель Огня, разогрей ей кровь, чтобы она обратила взор на твоего ничтожного слугу!" - похоже, молитва сработала, эльфийка мимоходом скользнула взглядом по Физзлу, заставив того волноваться ещё больше: "Рагнарос, ох, Рагнарос..." - в этот момент объект мечтаний закончила свои тела и развернулась спиной: "Рагн... о нет, Теразейн, Мать Скалы, не дай ей уйти, схвати её за её прекрасные ножки!" - но, видать, плоха была его молитва, либо Мать Камней не хотела отвечать бывшему служителю Рагнароса. "О Свет, ты милостив, и великодушен, если ты поможешь мне, это же будет милостью и великодушием!" - обратился к другой конфессии гоблин, бросаясь вдогонку за прекрасными ножками: "Я ведь никогда у тебя ничего не просил, терпел, всё что имею - заработал сам, смилуйся, дай мне заработать и эльфийку? Разве я мало страдал? Разве я её не заслужил?" - девушка обернулась, словно услышав его молитвы, и свернула в парикмахерскую. Зайдя следом, Физзл, уселся на стул у входа и, пожирая её глазами, продолжил молиться: "О, Алекстраза, Хранительница жизни, ты же защищаешь жизнь, а жизнь - это любовь, так пусть эта девушка заговорит со мной! Изера Спящая, я клянусь, что не выпью ни грамма кофе после этого" Эм... кто там у Синих? Я не знаю, кто ты, но помоги мне, начальник синих, и мы о цене договоримся! Драконы времени, главное не дайте сорваться... " - пока он подбирал слова, объект преследования уже закончила с причёсками и вышла, он устремился следом, шепча очередную молитву: "Саргерас Всемогущий! Обрати ко мне сердце и душу этой смертной, и я клянусь, положу душу на дело Пылающего Легиона!" "О, Наару, не знаю, что вы сейчас делаете в Шаттрате, может, всего-навсего, чистите ковры..."- молитву прервала невесть откуда взявшаяся орчиха с топором наперевес: - А ну-ка, малыш, что ты здесь шляешься? - Смертокрыл Разрушитель! - выкрикнул гоблин, охваченный страстью, и вскинул руки с зажатыми в одном кулаке гаечным ключом, а в другом - с брелками-тотемами. - Ладно-ладно... - примиряюще подняла руки орчиха, пряча в вырезе лифа на миг показавшуюся эмблему Сумеречного Молота: - Ты давай, только это, тихо тут. Наших не так много... Физзл, даже не сказав "спасибо", ринулся вниз, как оказалось - в тьму Расселины Теней, и чуть не задохнулся, когда снова увидел Её. "Азшара!" - взмолился он, и тут она обернулась и улыбнулась. Улыбнулась ему! Он не выдержал и остановился. "Азшара-то ответила... - пронеслось в мозгу у него - значит надо... значит надо..." - что именно "надо" вечно уносилось из головы, всякий раз, когда Она снова ему улыбалась. А тут ещё в голове стал мешаться ковш баллисты, который зачем-то надо было чинить, и цена двух чашек кофе... На выходе он нелепо упал в лужу, и окончательно упустил свою эльфийку. Плача от огорчения, и осознания того, что Азшара может предъявить неподъёмный счёт за помощь с эльфийкой, он сорвал со стены первый попавшийся плакат и долго сморкался в него. Потом развернул - это оказалась живописная панорама тающего в зелени Южнобережья с обнимающимся на переднем плане тауреном и эльфийкой-тёмным следопытом. "И здесь эльфийка. И не моя" - с горечью подумал Физзл, и поднял глаза на стену, с которой сорвал этот плакат. Там висело прошлогоднее: "Скажи миру всё, что ты о нём думаешь - вступай в гоблинские сапёры!"
Ожидание капрала Бутина
Капрал штрафного взвода Альбрехт Бутин ненавидел жизнь. Да и как можно любить эту вещь бывшему лордеронскому студиозусу, получившему в спину рунный клинок Рыцаря Смерти как раз в тот день, когда он, наконец, решил доказать себе и всему миру: "Тварь ли он дрожащая или право имеет?!", и с топором в ременной петле под плащом предстал перед дверью в лавку старухи-процентщицы. Нежизнь потёрла амбициозного экстремала, пообдирала с него кожу, плоть и тринадцать комплектов брони, попутно выбив из оставшейся вечно двадцатилетней головы все непутёвые и молодые мысли, оставив две вещи - железную хватку в том смысле, в котором о ней говорят старшие по званию, и недюжинную солдатскую смекалку, которая не раз спасала эту презренную жизнь ветерану Сильваны. Но - теперь Тёмная Госпожа была за далёким морем, и суровый капрал не очень-то спешил возвращаться в родные гнилые пенаты. Здесь, в Батальоне Трюмных Вод, гоблины платили полновесным золотом за каждую удачу, и не задавали ненужных вопросов. И никого не удивлял капрал на должности лейтенанта - всё равно ни один из умных гоблинов добровольно совать голову в петлю командования штрафным взводом не будет, а глупые гоблины слишком коротко живут, чтобы дослужиться до офицеров. Азшара радовала Альбрехта. Он любил побродить по палой хвое между вечноосенними соснами, так напоминавшими родной Серебряный Бор, послушать почти забытые голоса птиц... чтобы потом с новой энергией взяться за трату очередной порции "пушечного мяса", под нагской магией и эльфийскими стрелами. А вот и оно. Не запоздало - проломившись сквозь кустарник, перед ним предстала весьма разношерстная компания - два испещрённых какими-то совсем жуткими татуировками тролля, пухленький, как откормленный карапуз, орк в штанах из скверностали, тщедушный Отрёкшийся с виновато-вороватым взором, мрачный лысый гоблин в спецовке и майке, и странная пара - ещё один орк в сбруе волчьих налётчиков с оборванными знаками различия, бережно ведший за руку довольно-таки симпатичную гоблиншу, на которую, судя по хвое в ирокезах троллей, заглядывался весь отряд. "Начнем, пожалуй, с этого" - подумал капрал и, выйдя из кустов, с ходу подставил ножку впереди идущему троллю. Никто, конечно, и не подумал остановиться - и вся орава, матерясь на четырёх языках, полетела на землю, прямо в сапоги не дрогнувшего Отрёкшегося. - Будь я фумигатором Гниллеса, - начал он, поправив баллон за спиной и раскручивая сепаратор пулемёта: - Вы бы давно лежали весёлой зелёной лужицей, - он выразительно повёл стволом, показывая, каких размеров была бы лужа: - И здорово бы испортили мой любимый вид на руины. Позвольте представиться: Альбрехт Бутин, для вас либо "капрал", либо: "так точно, сэр!". До тех пор, пока вы не совершите чего-нибудь героического, либо не сдохните, как всё пушечное мясо, что мне присылали до вас, я буду ваши единственным богом, королём, и родителем на всём белом свете. Капрал опустил оружие и помог подняться пухлому орку, которого сразу отметил: - Это Азшара, и вы - в штрафной роте. Здесь, с одной стороны - наги, с другой - эльфы, спереди - и те и другие вместе, а сзади - гоблины и взрывчатка. Добро пожаловать в землю вашей мечты! Орк тем временем шустро собрал уроненное горе-штрафниками оружие, и разрезал связанные руки троллям и мелкому Отрёкшемуся. - Ты за конвойного? - спросил его Альбрехт. - Ну, вроде бы, - пожал плечами орк. - Этим - оружие не давай. Пусть в бою добудут. - Почему? Есть ведь... - Р-р-разговорчики! Имя, солдат! - Хразгок, сын Кралнора. Мясник я. - Здесь тебя будут звать "Пухлик". Почему в штрафниках? - Попросил отправить поближе к дому. Сказал, что к отцу буду бегать на выходные. - Орчий юмор. Уважаю, - капрал перевёл взгляд на вороватого соотечественника: - Имя, земляк! - Генри Осом! - И за что ты тут, Генри? - Нарушил Пятую Добродетель Святого Света. В наступившей тишине было явственно слышно, как скрипнули солдатские мозги капрала, вроде ещё не забывшего, чему учился в студенческие годы: - И какую же? - спросил он с издёвкой, поигрывая стволом пулемёта. - "Не попадайся". Капрал опустил взгляд и посмотрел на гоблина. - Физзл. - мрачно ответил тот: - Я доброволец. - По причине?! - Я кое-что обещал Азшаре. - Хороший настрой. Боевой! А эти двое? - он кинул в сторону троллей, которые, освободившись, вовсю соревновались друг с другом по подниманию камней и побольше. - А, Легион их знает. Они по-орочьи не говорят. - Ещё лучше. Кто-нибудь знает, как будет по-тролльи "капрал"? - Вроде, "Джин"... - подала голос гоблинша. - Точно? Ты уверена? - Конечно! Я же кассир Банка Оргриммара! - ответила она оскорблённой невинностью: - Или "зул"... ну или "зул" или "джин" - что-то одно из этих означает "командир"! Я слышала у клиентов!.. Альбрехт плюнул сквозь зубы и пошел к уставившимся на него троллям: - Эй, вы! Так как по особому циркуляру Батальона, штрафному взводу, предписано не считаться с возможными потерями при ведении боевых действий, то поверьте - в первую очередь я не буду считаться с вашими потерями, салаги. Это, - он поддел носком сапога обрывки верёвок, которыми были сваны руки троллей: - это значит, что вы никудышные вояки - вас смогли обезоружить и взять живыми даже жирные боровы из городской стражи. Против снайпера ушастых или мирмидона хвостатых вы не проживёте и секунды, так что всё, на что вы годны - задержать их настолько, пока кто-то, более годный, убивает их. Ясно? Вы все сюда пришли либо сдохнуть, либо стать героями, и поверьте - в этом батальоне "сдохнуть" получается намного чаще.
Капрал помолчал, выдержав для драматичности паузу, потом резко рявкнул: - Как имя? Первый? Второй?! Тролли переглянулись между собой, а потом один из них поднял тощую руку и, тыкая в сторону капрала, крикнул: - Ор'мани! Второй тоже поднял клешни и начал орать: - Ор'мани! Ор'мани! Ор'мани! - "Ор'мани" - вроде по-тролльи значит "чужой". - А может это значит: "заткни писклявый рот и не открывай его до приказа"? - Да нет, не может... Это же короткое слово! А у вас целых девять! - Ор'мани! - ещё более требовательно крикнул тролль, и в этот момент, свистнув, в плечо капралу вонзилась длинная стрела с фиолетовым оперением. - Ор'мани! - капрал обернулся, и в самом деле увидел "чужих" - два стройных эльфийских силуэта на фоне разрыва в соснах, одна из которых опускала лук после выстрела, а другая - натягивала свой. - Досиделись, слизнево семя, - выругался Бутин, выдёргивая стрелу за наконечник сквозь мёртвую плоть, и ударом кулака по пиропатрону разжигая топку в баллоне за спиной. Вторая стрела пролетела мимо, сепаратор в пулемёте со стрёкотом раскрутился, ещё одна стрела - он от неё уклонился и поднял своё грозное оружие, почувствовав, как шланг отяжелел, наполнившись расплавом: - Вперёд, мясо пушечное! У них - ваше будущее оружие и зарплата! - приказал он, и с бедра рубанул обе фигуры светящейся очередью из капель расплавленного металла...
Одна фигура загнулась сразу, вторая шустро сиганула назад, чуть ли не кульбитом - похоже, эта парочка уже не раз встречалась с грозным "инструментом" капрала и знала об его недостатках. Отрёкшийся зигзагом бросился в погоню, прыгая с кочки на кочку (пусть по прямой бегают те, кто никогда не получал эльфийской стрелы в брюхо), и краем глаза проверил, как отряд. Увиденный бардак ничуть не удивил его - конечно, Пухлик, забывший, что из доспеха на нём только штаны, понёсся геройствовать с голой грудью, гоблин, даже и не думая прикрывать товарища, вальяжно бежал по дальнему краю, засунув обе руки в карманы спецовки, только тролли обрадовали - кубарем скатились в ложбинку, по дуге огибавшую холм, и должны были опередить борзого ушастого. Бутин про себя отметил, что нужно будет похвалить их, и, после очередного обмена "любезностями" с эльфом, оглянулся дальше - второй орк, вооружившись тесаком, даже не двинулся с места, охраняя хлопающую ресницами гоблиншу, а Генри Осом... Генри Осом улепётывал во все лопатки, взяв курс к ближайшим кустарникам, перпендикулярно к линии погони за эльфами. - Да возьми мою печёнку Мерзоцид... Держи! Держи дезертира! - хрипло гаркнул Альбрехт, разрядив очередную порцию расплава вслед неуловимого эльфу - орк и гоблинша, конечно же, даже ухом не повели. Тогда капрал живо распорядился, крикнув Пухлому и гоблину: - Доброволец! Добей подранка! - он указал в траву, в которой всё ещё корчился первый эльф, срезанный очередью в ноги, и потом сыну мясника: - Загоняй ушастика к троллям! Быстрее! Он может быть не один! Я за этим вурдалачьим потрохом! - и резко свернул в строну, наперерез волне шевелящихся кустов, обозначавшей путь чересчур шустрого соотечественника. "Зарежет ушастый троллей, как пить дать зарежет - зря я им оружие не дал" - ругал себя капрал с раскалённым баллоном на спине, уже начавшим жечь спину через драконью чешую плаща, пробиваясь через высохшие ветки азшарийской малины: "Одна надежда на Пухлика - этого увальня ножиком не завалишь, лишь бы он голым пузом на стрелу не напоролся..." Сзади раздались так хорошо знакомые хлопки - гоблинские револьверы. "Наверное, доброволец - вот он что в штанах прятал. Или, может, Кассирша из лифа вынула"... - он пустил пристрелочную очередь чуть выше мелькнувшей впереди лохматой головы, с удовольствием услышал крик боли - зацепил, гада! И рубанул по кустам, не сбавляя бега. Сепаратор взвизгнул и застучал - похоже, опять засосало металл в подшипник, кусты вспыхнули и повалились, открыв хромую убегающую фигурку. Бутин одним прыжком оказался рядом, стянул с плеча лямку и с размаху протянул его раскалённым баллоном вдоль спины. Беглец взвыл, как волк, и полетел на четвереньки. Запахло палёным. Не останавливаясь, капрал развернулся, и врезал баллоном в голову. Генри отлетел спиной к какому-то валуну, и там шлёпнулся на пятую точку, судорожно пытаясь шевелиться...
- Ты что думал, ошибка вал'киры, можно так просто удрать из взвода Бутина? - фигура сделала попытку шевельнуться: - Сидеть!!! За попытку побега в военное время - расстрел! Но, мы не в военное же время? Значит... - капрал присел, и, достав кисет, скрутил цигарку и прикурил от дымящегося баллона: - Значит, мы сейчас придумаем, как тебя наказать... - Дай... махорочки-то... - попросил Генри. - Махорочки. Отлично. - Отрёкшийся высыпал в подставленную ладонь Отрёкшегося горсть коричневых опилок, отдававших сосной и табаком, которые и считались в гавани "махоркой": - Кури. Дезертир запихнул их в рот и начал жевать. - Ну, жуй. Итак, что же нам с тобой, таким умным, делать? - Альбрехт небрежно держал на коленях ствол пулемёта, как бы невзначай направив его в сторону беглеца: - Знаешь, там, за виллой Галливикса есть такое хорошее минное поле? Мелкие зелёные там испытывали новые типы мин, и заминировали такие неожиданные предметы, что каждый раз гадаешь - тебя после следующего шага просто взорвёт или ещё каким-нибудь рогом скрутит? Хотя для тебя там курорт будет. И мне лень. На побережье есть одно местечко - там наги любят утренние прогулки устраивать. И все ломают голову - как они там оказываются? Может тебя туда отправить? Авось прославишься... ну или познакомишься со множеством мускулистых мирмидонов. Или в лагерь гномов за лабораторией... Давай им сдадим тебя для опытов? Конечно, они враги, но можно договориться насчёт безопасного прохода. Его собеседник медленно жевал в такт словами и вдруг, усмехнувшись, спросил: - Знаешь, почему "не попадайся" - Пятая Заповедь? - И почему же? - Потому, что Четвёртая - "Не болтай"! - и, дёрнувшись, резко плюнул в лицо капралу. Едкая, пахнущая табаком гадость залепила глаза, Альбрехт качнулся, и вслепую выстрелил из пулемёта раз, потом чуть проморгался, и ещё раз - по скорее угаданному, чем увиденному силуэту. По дикому крику боли понял, что попал - и куда сильнее, чем даже тому же эльфу. Капрал вскочил на ноги, левой рукой обтёр лицо - увидел корчащегося перед ним Отрёкшегося, и щелчком выкинув сепаратор, добил, залив густой струёй горячего металла. Генри Осом дико вскрикнул последний раз в жизни... и всё, не стало Генри Осома... - Капрал... - послышался голос сзади: - Капрал, тролля одного убили... Шипя от злости, Альбрехт обернулся и направил раскалённый ствол прямо в грудь Хразгока: - Чтоб больше... где твое "сэр"? - Чего?! - не понял мясник. - Понятно. Значит и это вам надо разжевывать. Веди! Откуда вы только взялись... - Из казарм Оргриммара. - Шутник. Где кираса-то? Или это такая мода теперь - ходить с голым пузом? - Проиграл. Оказывается, там можно было мухлевать. - А набить морды и отобрать? - Я Каменному Стражу доложил. - И? - Теперь у него есть новая кираса. - Орочий юмор. Уважаю. Они спрыгнули в балку и увидели весть выживший состав штрафного взвода в сборе. Тролль с синей татуировкой лежал в низине, скрючившись, нелепо вытянув руку, и судя по луже крови, порезали его хорошо... Второй - раскрашенный красным, как-то нервно ходил чуть выше, подбирая то один камень, то другой и весьма профессионально кидая их по кустам и соснам. Гоблин, в эльфийских дамских сапогах и с револьверами в руках, мрачнее тучи подошел к командиру и вместо рапорта показал на свои обновки. Второй орк (Альбрехт уже прозвал его "Молчуном"), сложив руки на груди, невозмутимой горой возвышался над сидящей на пеньке гоблиншей, которая, ничуть не смущаясь трупа невдалеке и настроения капрала, кушала леденец! Этот леденец был последней каплей. Скрипнув зубам, Бутин шагнул к ней, перехватив пулемёт, и в этот момент Молчун шагнул к Бутину. Закипая от гнева, отрёкшийся поднял глаза на орка, превосходившего его в росте на две головы. Орк покачал головой, ничуть не боясь пулемёта. Капрал не выдержал, и отвёл глаза. - Взвод! Как вы потеряли бойца! Доложить! Быстро! - А как-то быстро... Я подбегаю - только увидел, как тот его чикнул ножиком - и всё, кровища, а эльфа уже и след простыл. Ну, мы и не знали что делать. - Преследовать! Салаги... Вы в армии! Извольте доложить по форме, и после каждой фразы добавлять "сэр"! - Ну, как пожелаете... сэр... - Хразгока, похоже, ничуть не смутило: - А как-то быстро, сэр. Я подбегаю, сэр - только увидел, сэр, как тот его чикнул, сэр, ножиком, сэр, и всё, сэр, кровища, сэр, а эльфа уже и след простыл, сэр... Ну, мы и не знали, что и делать, сэр... Капрал развернулся, чуть ли не исходя пеной от бешенства, и прошипел: - Ах, вы вариматрасова кровь... я из вас это повыбью. Стройся! Смирно! - гаркнул он. На удивление, команду понял даже тролль, якобы "не знавший орчьего" и гоблинша со своим леденцом. - Вы - неудачники и недотёпы, - начал капрал, вышагивая вдоль линии, и пальцем свободной руки пытаясь на ощупь выдрать застрявший мусор из сепаратора пулемёта: - В схватке "семеро против двоих" вы умудрились потерять двух бойцов, и не убили ни одного! - Эй! - подала голос кассирша: - Физзл же убил эльфа! - Добил. Подранка, которого убил - я. Он бы и так сдох, просто медленно и мучительно, я приказал его добить, чтобы он не позвал на помощь. - Но так нечестно... - кассирша надула губки. - Это война, здесь всё нечестно, милочка. А почему у тебя в руках не оружие, а леденец? Немедленно бросить! Значит, другим проливать кровь, а тебе... тебе... Вот заставлю в бой идти с этим леденцом! - И, пожалуйста! - ответила Кассирша, бросая леденец, и доставая из-под юбки маленький и блестящий арбалетик: - Я бы и леденцом смогла - я же ходила на курсы женской самообороны! Капрал только хмыкнул, отметив на себе неодобрительный взгляд Молчуна. "Сочтёмся, герой, сочтёмся...". Отрёкшийся нацепил на себя баллон и стал прохаживаться вдоль строя, поучая: - Вы, плоды фантазии неудачников, даже не думайте, что попали в обычный питомник для цыплят, где сержанты кудахчут над каждым желторотиком. Вы во взводе капрала Бутина, и вы здесь - не новобранцы! Вы - смертники! А это значит, что вам позволяют жить и жрать только для того, чтобы вы имели честь отдать свою грёбанную жизнь во славу Орды, или Картеля! Больше - ни на что не надейтесь. Кто-то думал здесь выслужиться, и поскорее свалить? Предупреждаю - он понизил голос: - Я вам этого просто не позволю... Альбрехт крутанулся на пятках, и продолжил: - Единственное что я могу гарантировать вам, заготовки для поганищ - это несколько секунд жизни, если вы исполняете то, что я вам говорю. Всем ясно? Если кому неясно - пусть вспомнит смертника Осома. Я отдал приказ "бежать" - он побежал не в ту сторону! - капрал посмотрел на Молчуна и Кассиршу и добавил с особым нажимом: - А если кто-то думает, что может стоять и смотреть, как их товарищи гибнут, то я... - что именно, он договорить не успел, так как над его головой сверкнула бледно-синяя вспышка, пронзившая капрала нестерпимо-холодным огнём. "Проклятье" - подумал он, корчась на земле: "Этот гад всё-таки привёл подмогу!" - он с силой приподнялся и увидел, что так же корчатся Молчун и Пухлик - правильно, как самые здоровые... Как назло, било сверху - попробуй, угадай, сколько тот ушастый притащил за собой гадов... - Вррассыпную! Нерубская подстилка, шевели ногами, в кусты! Сообразили. Капрала ещё раз шарахнуло, прежде чем он, гремя баллоном и пулемётом, добрался до спасительных зарослей и смог перевести дух. Друид, похоже, потерял цель, или тоже сам переводил дух - но это ненадолго. К тому же, с ним, как минимум, был один стрелок. - Цепью! Держать друг друга на виду! Киньте троллю меч! Пухлый и ты - расходитесь и зажимайте в клещи! Доброволец - рядом со мной! Прикрываешь! Кассирша, отстанешь - сам порешу, поняла?! ...Послушались. Довольно чётко разошлись полукругом, охватывая заросли малины, которые, скорее всего и скрывали друида ушастых. Одним из последствий Лунного Огня была дикая боль во всём теле, и не-жизнь, данная капралу не особенно-то спасала от неё. Альбрехт шипел от боли при каждом шаге, утешая себя тем, что двум недоумкам из сегодняшнего набора попало не меньше. - Шевелите ногами! Сейчас переменит позицию и снова начнёт нас жарить! Не успели. С неба ударил вихрь, и моментально примял весь кустарник в округе. Взвод высветился как на ладони, и капрал наконец-то увидел своего противника - одинокая эльфийка в длинных одеяниях. - Вперёд! Она одна! Что выпялились?! Снова перед глазами сверкнула синяя вспышка, но на этот раз капрал был к ней готов и только сбился с шага. Рванувшегося вперёд тролля приковало к земле выросшими из-под неё корнями, Пухлик отбивался от наседающих на него зелёных мух, медленно отползая к кустам, Физзл с перепугу палил в белый свет как в копеечку. - Вперёд! Она страшна только на расстоянии! Добегите и сверните ей шею! - воздух засвистел от пролетающих стрел, и только чудом не задело никого из взвода: - Не стоять на месте! Двигайтесь! - на том пригорочке, откуда их шмаляла друидка, не было никакого места для лучников. "Из-за холма, навесом бьют" - понял капрал: "Слишком много чести для смертников. Значит, она только наводит, а дальше будет жарко..." - Огромный столб нестерпимо яркого света ослепил капрала, когда он поднял свой пулемёт и попытался прицелиться. "Врёшь, не возьмёшь" - подумал Альбрехт и бросил в направлении врага гранату. Ослепляющий столб света погас - как раз для того, чтобы капрал увидел, как порывом ветра его собственную гранату отбрасывает ему за спину. "Надеюсь, в Кассиршу" - зло подумал он, пересчитывая своих солдат. Нет, Кассирша была цела, как обычно жмясь к Молчуну, и даже пытаясь куда-то стрелять. Тролль выбрался из корней, чтобы снова в них попасть. Пухлика нигде не было. Гоблин перезаряжал свои револьверы. Граната рванула. И тут их накрыл второй залп. Молчун резко прыгнул в сторону, увлекая Кассиршу за собой. Капрал поймал стрелу в ребро, но просто сломал её, чтобы не мешала - нужно что-то поболее, чтобы убить Отрёкшегося. Тролль выбрался и из вторых корней и, усмехнувшись, разогнался, занося над собою ржавый топор...
...И тут их накрыл третий залп. Тролля пронзило сразу пятью стрелами, срезав буквально в броске от друидки. К счастью, никого не задело больше, капрал, чувствовавший уже, что не успевает на дистанцию выстрела, поднял ствол пулемёта и навесом полил стену ближайших кустов - авось что-то да загорится. "Ну, вот и всё. Пристрелялись. Следующий всё равно я..." - как-то безразлично пронеслось в голове. Друидка подняла руки для следующего заклинания, и тут за её спиной из кустов выросла фигура с голым зелёным пузом и штанах из скверностали. Хразгок ударил эльфийку обухом топора по затылку - с проносом, как мясники забивают свиней. Девушка свалилась на землю как куль, а Альбрехт Бутин подумал: "Ну, вот тебе и конец, зеленомордый. Сейчас лучники переменят цель... а ты спасёшь жизнь командира..." - и тут стена кустов за спиной орка вспыхнула стеной огня. Цепочка взрывов, как будто летящая на крыльях, пронеслась по горизонту, оставляя за собой запах гари и жареной плоти. Потом - ещё раз, чуть задерживаясь там, где звуки взрывов перекрывались криками боли. Эльфийскими криками боли. Альбрехт покачал головой - в чудесное спасение он не верил, хотя Пухлику, наверное, долго придётся чистить свои моднявые штаны из скверностали... В центре круга, выбитого в кустарнике вихрем друида, замерцал воздух и исторг из себя златоволосую фигуру в багрово-красных одеяниях. - Капрал Бутин, я полагаю? - сказала фигура на чистейшем наречии Отрёкшихся: - Магистр Вальтрус Золотой Дождь, старший офицер безопасности Второй Азшарийской археологической экспедиции, Реликвиариум. Командование Батальона вовремя сообщило нам, что ваш отряд может быть в этом районе, а то мы всё гадали - кто это наши спасители, и не накрыть ли их вместе с калдорай... - Так, ушастые, значит по вашу душу, а не по нашу, ушастый? - прищурился капрал. - Абсолютно точно. Армия Часовых заинтересована, чтобы сорвать наши раскопки в этом регионе, и если бы не ваше вмешательство - они бы в этом преуспели. - Ну что же. Значит вы теперь нам должники... - капрал задумался, что можно вытрясти из этого богатенького эльфа. - Конечно нет. Мы же спасли ваш отряд от полного истребления. Бутин скрипнул зубами. - Если бы вы заранее шарахнули магией по ним - я бы не потерял бойца! - Мы знаем цену вашим бойцам. И магия - не настолько простое дело. - Будете добивать? Вам помочь? - капрал попытался взять магистра дружелюбным тоном. - Нет необходимости. Экспедиция только что вернулась с Огненных просторов и большинство из калдорай, с которыми нам придётся столкнуться - наши друзья оттуда. Мы произведём зачистку подлеска и северных холмов после того, как у них сменится личный состав по ротации. Ваш Батальон, кстати, обещал в этом помочь. Если вы не против - приглашаю вас и ваш взвод на ужин в нашем лагере. Если конечно, это не противоречит используемым вами дисциплинарным мерам. - Чего? Придём, конечно... Взвод! Собрать трофеи, и следовать за мной! Труп бросить - это вам не Нордскол, никуда он не убежит. Выполнять! Эльф сделал жест рукой, показывая чуть заметную тропинку в кустарнике, и сам исчез - наверное, чтобы предупредить своих о гостях-уголовниках. Капрал поправил баллон пулемёта и с силой шарахнул кулаком по криопатрону, замораживая его содержимое от беды. Молчун увидел его жест и сразу пошел навстречу. - Тебя-то мне и надо было, бугай, - нехорошо улыбнулся Отрёкшийся: - Ты два боя подряд стоял в сторонке, хотя и слепому ясно, что ты - не салага. Что думаешь, удастся бесконечно повторять такой трюк? - Альбрехт медленно повышал свой голос, рассчитывая, что его услышат остальные штрафники: - Ты что, думаешь, развлекаться сюда приехал? Вечно ни тебе, ни твоей подружке-кассирше везти не будет - на войне все равны! - он ткнул орка в живот стволом, вернее попытался - потому что ствол оказался в могучих зелёных лапах, которые без напряжения изогнули его дугой. - А теперь послушай, что я скажу, человечишко, - глухим голосом начал Молчун: - Меня зовут Хаген, сын Гарада, и я видел битв больше, чем червей в твоей гнилой башке. И таких как ты мерзавцев, которые идут на войну, чтобы убивать не равных, а слабых и безоружных - повидал немало, и ещё больше придавил собственными руками. Так вот, запомни - мы с моей подругой - отбываем здесь наказание. И отбудем, как и положено Законом. Не бойся, от битв мы не бежим, и спину в бою прикроем. Но угробить нас - я тебе не дам... Капрал судорожно выдернул ствол пулемёта из его рук, с ужасом думая, во сколько обойдётся теперь ремонт. "Ишь, герой... ничего, бывали у меня и герои" - он посмотрел на Кассиршу, смело и открыто державшуюся за руку орка: "Есть у тебя слабое место, Молчун. И я дождусь, когда сделать тебе бо-бо..."
Оргриммарская служба неприятных известий.
...- А если ты, плесень зелёная, слизняк никчёмный, дубина стоеросовая... - Эй, ну выбивается же "дубина" из ассоциативного ряда... - В смысле? - Ну, вы начинаете, про жидкие предметы - "плесень", "слизняк", и тут вдруг твёрдый - "дубина". Надо что-то, продолжающее логическую цепочку... Итак: "плесень зелёная, слизняк никчёмный..."... может "слизняк" сделать первым в перечислении? - Да, ты прав. Давай так: "И если ты, слизняк никчёмный, плесень зелёная... вонь гнилостная...". - Паузу между "зелёной" и "вонью", как сейчас сказали, или сплошным речитативом? - Сплошным. Залпом. Чтобы сразу понял. "...Осмелишься после этого показать свою уродливую рожу в Гавани, дубина стоеросовая - я попрошу своего самого здорового облома, взять тебя, дубину, и сделать то, что и положено делать с дубинами - забивать сваи с обеда до вечера!". Точка. - Подождите. Для "вечера" надо чёрную жемчужину - отложив шитьё, попросил Бадар. - Вы знаете, сколько это стоит? - гоблин-заказчик был не на шутку обеспокоен: - Вы и так перевели целый ушат бисера на пару слов... - Вы сами хотели вампум, - надавил таурен: - Конечно, я могу записать ваши слова и на простой табличке, и на бумаге, и даже на бамбуковых палочках, но это не будет настолько эффектно, как вы хотели. - Ладно, - вздохнув, магнат придвинул по столу к курьеру ещё одну коробочку с образцами: - Берите, сколько требуется. Для меня это важнее денег. Таурен поднял, совсем крохотную в огромных пальцах, иглу, и нанизал жемчуг, заканчивая работу. Несколько уверенных стежков - и разгневанные слова владельца нескольких жемчужных бухт в Азшаре легли замысловатым тауренским узором на тщательно выделанную кожу пояса-вампума. - Ваше известие будет доставлено в течение двух часов. Подготовьте страховую сумму за риск, как договаривались, - сказал Бадар Тяжелый Посох, выпрямляясь и затягивая священный пояс посланника вокруг мощной талии. Раздраженный клиент, который так и не сел за всё время диктовки, только рассеяно кивнул и сделал знак охране - пропустить могучего быка, который был вынужден сложиться чуть ли не втрое, чтобы протиснуться через узкую дверку гоблинского офиса.
Гавань Трюмных Вод умудрялась заглушать своим шумом даже сильный в этот ветер азшарийский прибой. Косая тень огромной пушки летела на фоне стремительно мчащихся облаков - Бадар поёжился от неприятного предчувствия и, поправив на щиколотках мамины мокасины, поспешил к гавани, пока непогода не прижала к земле даже самых смелых из ветрокрылов. Мама - достойная старица их маленького племени, когда-то с гордостью отказавшаяся от удочерения сильным родом Кровавого Копыта давно бы перестала глядеть сыну в глаза, если бы знала, чем он занимается. Но, если таурену не удосужило родиться достаточно могучим для воина, достаточно мудрым для шамана, или достаточно терпеливым для охотника, ему даже воровством не заняться. К священному ремеслу святоходов, его, из строптивого безродного рода Тяжелых Посохов просто не допустили, а отец, которого как раз и уважали как вестника, за то, что он не сближался ни с кем из крупных племён, ко времени, когда сын возмужал, уже погиб, и память о нём истлела даже среди кичащихся ею скороходов Мулгора. Стала цениться не свобода Степи, а единство в сильной руке - и такие, как отец Бадара, были преданы забвению. А его сын, с трудом прошедший Испытание Мужества, вынужден был, оставив разорённую войной Степь, искать заработок в орчьей столице, продавая за бесценок родовые обычаи. "В конце концов, письма отправлять нужно всем" - убеждал он себя, борясь с очередным приступом совестливости, пока привычные ноги несли его в порт по косогорам Гавани Трюмных Вод - "...даже оркам. Что страшного в том, что я делаю это по-нашему?"
В гавани почти что повезло - на всех четырёх насестах сидели свежие ветрокрылы, но стоило только тауренским копытам ступить на нарядную желтую травку у причала, как смотритель ветрокрылов решительно опустил копьё поперёк дороги и пригрозил: - Даже и не думай. - Я же прилетел на ветрокрыле. И ничего не случилось. - Вот и случилось. Три сломанных ребра - чтобы на выстрел твоей телячьей морды здесь не было. Понял? Таурен попытался разжалобить, показав на почтовую сумку. - К жрецам-десантникам иди. У них самолёты - рёбра не переломаешь. Надеюсь. Ну, вот это начинало портить день с самого начала. Даже хуже, чем надвигающаяся непогода. Опустив плечи, обиженный Бадар побрёл обратно - в гору, где возле основания пушки размещался аэродром с катапультами для самолётов бесстрашных жрецов-десантников Картеля. Конечно, может, это было и лучшим выбором - в последний год он здорово раздался в плечах и набрал вес, как и подобает всякому здоровому мужчине-таурену, и уж раза три падал с ветрокрылом, но врождённая неприязнь народа Шу'хало ко всяким жужжащим и стрекочущим механизмам брала верх над всеми разумными доводами. Жрецов уже, похоже, предупредили о новом клиенте, потому что его уже ждали. - О, тот самый таурен! - воскликнул вёрткий гоблин в бело-синих одеяниях: - Пожалуйста, касса здесь, пилоту доплатите лично? - А зачем пилоту? - В кассу - за флогистон, пилоту - за полёт! Ну? Мы готовы порвать небо? Бадару эта перспектива отнюдь не казалась такой радужной, как её представлял радостно потирающий ручонки гоблин, но другого выхода не было - он сам подписался на срочность, поэтому пришлось раскошелиться. - Отлично! - сказал лётчик, подкинув на ладони звонкую монету: - Забирайся! Садись на заднее сидение, надень парашют, и НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ПРИСТЁГИВАЙСЯ!!! - последние слова он прокричал уже сквозь рёв винта. - Почему не пристёгиваться? - сил лёгких таурена, натренированных специальными упражнениями святоходов, хватило для того, чтобы говорить, даже не повышая голоса. - ЕСЛИ ОН ЗАГОРИТСЯ, ИЛИ ВЗОРВЁТСЯ, ОТСТЕГНУТЬСЯ НЕ УСПЕЕШЬ! РУКАМИ ЗА БОРТА ДЕРЖИСЬ НА ВИРАЖАХ!!!! Катапульта выплюнула их в затянутое облаками ненастное небо Азшары. Пилот с видимым усилием переложил руль, элероны со скрипом повернулись, и самолётик, делая широкий вираж, пошел по дуге на Оргриммар. Бадар расставил ноги, изо всех сил стараясь копытами и коленями удержаться о внезапно накренившейся кабине. За левым бортом мелькнула застывшая серая рябь Залива, желтое месиво осенних красок подлеска, и блестящая, словно новёхонькая игрушка, стальная нить Ракетной Дороги. - СЕГОДНЯ В ПАТРУЛЯХ ТОЛЬКО ШТРАФНИКИ! - продолжал вещать пилот: - ПОЭТОМУ БОЕВЫХ ВЫЛЕТОВ НЕ БУДЕТ! ПОЭТОМУ ТАК ДЁШЕВО! - А мы где в городе сядем-то? Там есть место? - ДА ПРЯМО В ТРУЩОБАХ МОГУ! В ПРУД! ЭТОЙ МАШИНКЕ ХВАТИТ! - он повернул к пассажиру закрытые "консервами" глаза: - ГЛАВНОЕ - НЕ ЗАЦЕПИТЬСЯ ЗА ЭТИ МОСТКИ У ТРОЛЛЕЙ! А ТО ИХ КАК СПЕЦИАЛЬНО ПОВЕСИЛИ - ЧТОБЫ НЕ ЛЕТАЛИ! Я КАК-ТО ВПИСАЛСЯ - УГРОБИЛ САМОЛЁТ И ТРИ ТРУПА, НЕ СЧИТАЯ ПАССАЖИРОВ! Пассажир сглотнул и только крепче вцепился руками в посох, давший имя его фамилии... - Не любишь троллей? - поинтересовался он, пытаясь поддержать разговор подальше от темы лихачества. - ДА НЕТ, ЧТО ТЫ! - раздалось в ответ: - Правда, есть один... А, САРГЕРАС! НАКАРКАЛИ! - вдруг истошно завопил жрец-десантник, показывая куда-то вперёд. Бадар пригляделся - в ржаво-рыжем смоге, мерно взмахивая костлявыми крыльями, медленно материализовывалась костлявая тень Ледяного змея... - Нападение Плети? - ХУЖЕ! ДЕРЖИСЬ! ЭТОТ ПРОСТО ТАК НЕ ОТСТАНЕТ! - самолёт, жалобно заскрипев всем набором, сделал крутой вираж, непристёгнутого таурена метнуло из кресла на правый борт кабины, он еле успел подхватить улетающий родовой посох - и тут почувствовал, что земля и небо поменялись местами, и он стремительно удаляется от самолёта. "Вот теперь и начался обычный рабочий день" - подумал он, глядя на со свистом приближающуюся утыканную железными шипами нарядную красную крышу одинокого орчьего домика и суматошно выдёргивая шнур от плаща-парашюта...
Шнурок поддался, парашют со свистом раскрылся, больно дёрнув за подмышки и шею, задержав героический полёт, и шипастая красная крыша заплясала перед глазами на безопасном удалении. Бадар с облегчением перевёл дух и тут же услышал, как возле левого уха подозрительно свистит стропа... он скосил глаз - и только успел увидеть стремительно утончающуюся белую нить, как купол оглушительно хлопнул, таурена грубо перевернуло сначала набок, а потом - вверх копытами, и он только успел зажмурить глаза, прежде чем рогатой головой встретил ту нарядненькую крышу. ХРЯСЬ! ТРАХ! БАБАХ! - бычий череп выдержал, а вот дранка крыши и доски - нет. Он даже умудрялся открывать глаза между ударами о перекрытия. Перед ними мелькнула та крыша, полутёмный чердак, какой-то разлетающийся шкаф с женскими тряпками, стенка, сундук с каким-то остро блестящим железом, винтовая лестницы, вышитый коврик прихожей... ШАРАХ! - на нём он и приземлился... Не болели, пожалуй, только копыта и кольцо в носу. Бадар лежал в конусе дневного света, на груди, нелепо задрав ноги, так, что хвост кисточкой щекотал нос. Цветастая накидка "Службы неприятных известий" повисла на рогах этакой учёной ермолкой и довершала картину. Сверху со звоном падали и втыкались в доски металлические детали женского белья, доспехов и оружия, закончил аккомпанемент родовой посох, с гулким ударом отскочивший от пола, ударившийся об стену... по которой поползла трещина, и целый кусок её, невозмутимо так выпал на улицу, прямо под ноги прохожим. - Кто здесь?! - послышался недовольный женский голос сверху. Бадар попытался подняться, но максимум что ему удалось сделать - это перевернуться на спину, так чтобы хозяйка разгромленного дома попала в поле зрения. Это была орчиха. Определённо, орчиха - у гоблинш столь стройные ноги не отрастают, а у остальных известных разновидностей женщин не бывает зелёной кожи. Коротко стриженная, удивительно лохматая красотка в эльфийском халатике и при двух топорах. Лицо с этой точки зрения казалось смутно знакомым... - А это ты, Бадар... - подтвердила она подозрения, убирая топоры и запахивая эльфийский халатик: - Давно не заглядывал. Снова на работе? - Срезаю путь. - А. Ну спасибо, что заглянул. Тебе помочь? Может, чаю? - Нет, - отрицательно покачал рогатой головой почтальон, отряхиваясь и поднимаясь на ноги: - В другой раз. - Ну... как-нибудь заваливайся ещё раз. После работы. Когда торопиться не будешь. - Прости за стену и крышу. - Мне не привыкать. Хороший мужчина даром с неба не падает. Бадар проверил сумку и вампум, и, отряхивая гриву от пыли и соломинок, проломился сквозь дыру на улицу, окончательно разворотив стену. Соскучившаяся орчиха осталась позади, в обрамлении пролома, махая на прощание ручкой. Она, конечно, была хорошей, и ласковой - одна из адресаток, которой он приносил письмо от мужа-фронтовика, предпочитавшего ушастых пленниц, но она всё-таки была орчихой, а значит - не могла сшить ему новые мокасины. Её нарядный домик располагался на Аллее чести, недалеко от вчера грабленого банка и кузницы, откуда на него большими зелёными глазами глядела эльфийка-подмастерье. Таурен, ободряюще улыбнувшись, поспешил добраться до озера, и, глядясь в гладь воды, привести в порядок себя, гриву, и накидку, как и подобало вестнику. Всё-таки ему повезло - отсюда на пути к главному клиенту были ещё два адресата, к которым он мог донести послания. Правда, было ещё пара мест, мимо которых ему после доставки было ходить небезопасно... но всего лишь небезопасно, не смертельно.
- ...И вот входит туда инкассатор с охраной. А кассирша как бы невзначай вышла - крыльцо подмести. Я-то со всеми вышел, как сказали, но сра-а-азу того типа заприметил - он под глухого косил, мол-де не понимает, ему там на пальцах аж двое объясняют - а он кивает и сам ни с места. Ну вот, стража с деньгами проходит в дверях - двое на улице остались, двое вошли только - и тут гоблинша как переломит свою метёлку - и у неё два пистолета! С двух рук, с первого раза, навскидку прям срезала тех, что на улице, а тем временем, глухой мужик-то внутри разошелся - только и слышно - хрясь, бум, да в зубы! Один там сквозь решетку в кассу улетел - решетка - целая осталась! Я-то отошел, и вижу там, один в одну сторону улетает, другой в другую... выпрыгивает на порог этот орк, в одну руку сундук с золотом, в другую свою подельщицу - и поминай их, как звали, если бы не эта ушастая... - Эльфа, что ли? - Ага. Идёт, загни-назад-голову-смотрит, непонятно, что за блажь между ушами влетела, на дорогу не смотрит - и аккурат под ноги этому. Орк в одну сторону, деньги - в другую, гоблинша - в третью, эльфийка та - в четвёртую, и тут как раз и патруль волчий выезжает... - Кх-кхм... - негромко подал голос Бадар в стеснении мявшийся на пороге. Два орка, обсуждавшие новости в глубине просторной лавки, синхронно обернулись. - Чего тебе? Закрыто! - У меня послание для Драна Дроффеса и его сына. От Каменного Стража Кроша. Старший из орков - тот самый знаменитый старьёвщик, настороженно поднял лохматую бровь. - "С наилучшими пожеланиями - быть вашими клыкам всегда острыми, топорам - никогда не тупиться..." - набрав полную грудь воздуха, выразительно и с чувством начал таурен: - "... и вашим воргам не терять нюха, Крош, Каменный Страж Приюта Серебряного Ветра, сообщает тебе, достойному сыну хомяка, Драну Дрофферсу, что не платил по процентам и не собирается возвращать долга, а если жадная жаба хочет с него денег, то пусть отберёт их в поединке!", - почтальон выдохнул и спросил: - Будете писать ответ? Могу предложить бумагу, рунопись, вампум... - А если тебе топор промеж глаз метнуть, ты как, доставишь его этому гаду? - Топор будет доставлен адресату и передан с рук на руки. Счёт за лечение от возможных травм будет включён в стоимость доставки. - Он его из рук в руки передаст, упакованным, отец, - сказал второй орк: - Если уж слать - то что-то такое что бросать не надо. - А пачку динамита? - Только для фиксированных адресатов. Длина фитиля должна соответствовать объявленному времени доставки. - Ну, он вроде как раз такой...- орки переглянулись: - Пойди, погуляй где-нибудь, а мы пока посылку соберём. Сын - живо к инженерам через дорогу. Скупи весь динамит.
Расселина теней маленько пугала. С одной стороны, адресатов там много. С другой стороны - адресаты злопамятные. Вот, в самом деле бы, они были б по разные стороны Расселины - как бы было удобно... вздохнув, Бадар поправил сумку, прикрыл вампум накидкой, и спустился в дымную дыру. В Расселине было как в Расселине. Как обычно, колдуны что-то творили весьма злобное и мучительное, судя по доносящимся с их стороны звукам. Посреди дороги стоял бородатый рубака с топором в руке, и, судя по лицу, мучительно думал - "Вмешаться или нет?". У магазинчиков для воров шла мелкая потасовка с участием группы подозрительных лиц разных национальностей, в палатке магов орк в лиловом халате, с раскрытой книгой в руках, прихорашивался перед зеркалом. Ни туда, ни туда идти не хотелось. В лавке, соседней к концерту чернокнижников, молодой орк, нацепив монокль, взвешивал алхимические реагенты. К нему, кстати, было письмо. Бадар посмотрел на рубаку - собирался ли тот разгонять кордебалет, который готов был выбежать от колдунов, или ждал подкрепления, а потом сам набрался храбрости и сошел с ограждённой дороги. Алхимик увидел его и поднял взгляд - знали тут, что за новости носит этот таурен, и тот уже замедлил шаг - уже бывало, что до того, как он раскроет рот, в него летело что-то твёрдое и травмоопасное, как вдруг тяжелая ладонь легла на его плечо. - Постой-ка дружочек, - послышалось сзади. Почтальон вздохнул и обернулся, думая, что это рубака. За спиной стояли три тролля с фингалами. - Огоньку не найдётся? - А вам, от фонарей под глазами, света-то не достаточно? - Шутник, - ухмыльнулся один. - А помнишь, шутничок, как ты нашему другану письмо принёс от его крали? - хрустнул костяшками пальцев другой. - Бьём, чо. - ударил кулаком о ладонь третий. Первым рванулся Второй, с подката в ноги. Ударился об копыто босой ногой и ушиб лодыжку, с целой оперной арией ругательств закрутившись волчком на земле. Тролль-Первый как-то странно изогнулся, и в его руке вдруг появился какой-то жуткий шипастый кастет, которым он с нелепо большого замаха попытался зацепить таурена в лицо. Бадар привычно крутанул посохом, и ткнул им в солнечное сплетение - вернее попытался ткнуть, так как скользкий тролль как-то зацепился за него своим неидентифицированным оружием. - А теперь - я! - ухмыльнулся немногословный Третий, размахнулся... и как-то странно выгнувшись дугой и выпучив глаза, полетел на пузо. За его спиной орк-рубака перехватил топор обухом вперёд: - Ну что, почтальон, разомнём кости? Второй тролль, тем временем оклемался, и попытался достать Бадара, лягаясь с земли. Первый - не выпуская посох таурена, мешающий ему, пытался оцарапать того своим кастетом. - Куча-мала! - послышался радостный вопль с верхнего яруса. Пара гоблинов и ещё один орк, что мутузили друг друга у лавки ядовара, заметили новую драку, и с радостью спрыгнули прямо на голову Бадару. "Ну уж хватит" - подумал таурен, взмахом посоха отгоняя забияк и доставая из сумки флакончик с серым порошком. - Берегись, бомба! - гаркнул он, и бросил его под ноги. Раздалось шипение, поднялся чёрный в этой темноте дым, и ставший невидимым почтальон, прыгнул в сторону, за хлипкую ширму из натянутых для сушки шкур. Ширма закачалась и упала, показав спрятавшегося таурена всей толпе. - Вот он! Держи! - У него бомбы! Берегись! Пользуясь тем, что трюк с дымом всё-таки дал ему возможность вырваться из окружения, сын святохода рванулся к дороге, не обращая внимания на крики, несущиеся в спину. Навстречу, через ограждение из костей уже прыгала рубака-орчиха с двуручным топором наперевес. - Ты хороший или плохой? - на бегу спросила она. - Хороший! - Тогда давая ещё свой дым! Сейчас, наведу я им порядок... Бадар, не глядя, бросил за спину второй флакон, припустив что было духа, и только у самого выхода остановился отдышаться. Орк и орчиха отбивались спина к спине, причём один гоблин и тот тролль, что был "третьим", уже лежали, да ещё один гоблин готовился прочертить носом грязь. Из шатра чернокнижников вырвалось что-то разноцветное, разрисованное светящимися татуировками, следом - толпа колдунов, увешанных черепами и крыльями демонов. Спустя секунду это всё столкнулось и смешалось в единой куче-мале, а мимо Бадара пробежало ещё двое рубак...
Доставка в Расселину на сегодня, похоже, была закончена. Бадар поднялся по извилистому ходу и помахал рукой вышедшей из парикмахерской ученице Берби. Хорошие были у неё гоблинши - Керри Ли и Ким Кардашиан. По два раза в месяц посылали друг другу милые гадости, вроде коробки блох или брошек с потайными пружинками. Впрочем, гоблинши и сами были весьма милые. Таурен вздохнул. Две гоблинши, та орчиха из домика с нарядной красной крышей, другая орчиха из лавки у ворот... та жутко молчаливая троллька, у которой он никак не решился спросить имя. Эльфийки из экспедиции... И ни одной приличной скво. Так ему и проходить всю жизнь в маминых мокасинах. Может, они просто боятся почтальонов? В смысле - скво, а не мокасины. Мокасины-то ничего не боятся... - Привет. А Керри мне ничего не посылала? - догнала-таки и спросила его гоблинша. - Нет, - Бадар поправил свою накидку, на которой было на нескольких языках написано: "Служба НЕприятных известий". - Жаль... - она отстала, потом крикнула вдогонку: - Я тогда ей тоже ничего не пошлю, раз она так! "Ну и ладно" - их он решительно не понимал. Живут в одном доме, работают в одной лавке, ну надо им друг другу посылать опасные посылки... причём каждый раз - в какую-нибудь дальнюю таверну, откуда за день не обернуться, и приходится ночевать... одни убытки.
Он прошел на Аллею духов, не забыв оглядеться - не появились ли дружки тех троллей из Расселины, и, стуча копытами по доскам, без приключений добрался до гоблинских трущоб. Адресат был тут - руководил бригадой такелажников, складывающих в живописную кучу огромные валуны, и ругался со старым знакомым пилотом из Гавани - там самым, что его уронил. - О, привет, - удивился пилот: - Ты живой? - Джепифан Акмедоу? - обратился таурен к его собеседнику, раскручивая вампум: - У меня послание для вас от Дональда Блестянщика. Со всем почтением и во славу предкам, я зачитаю его. Бадар читал, перебирая жемчуг на вампуме, и, старательно следя за интонациями, чтобы не нарушить ни одного правила, не отойти ни на йоту от канона и сам презирал себя - вот он, смотрите, Бадар Тяжелый Посох, сын святоходов, позор предков, которые когда-то несли вести о мире и объявления войны через дикую Степь... а теперь он использует доверенные ему тайны, чтобы передавать гоблинские ругательства... - Отвечать будете? - сумев не сбиться ни на едином слове, всё-таки сумел закончить он. - Так... понятно... я, ему, значит, камень по бросовым ценам, сам за свой счёт доставку провожу, а он, едва переделом рынка дело запахло, так сразу крутым стал?.. Знаем мы, с чего он так заговорил - он мрамор с руин на свои жемчужницы разбирает! Ну погоди, вот узнают эльфы из экспедиции - они тебя самого в устрицу засунут, что ты их руины тронул... - Так что, отвечаете? Вампум, бумага, руны... - Погоди. Ты знаешь, как найти Вальтруса Золотой Дождь? Он бывает иногда в Оргриммаре... - Да. Письмо желаете составить на бумаге? - Нет, конечно, или я не каменный магнат! Ну-ка, ребята, тащите ту поддельную скрижаль! Два дюжих хобгоблина-такелажника притащили отполированную каменную плиту с недоделанным по краям тролльским узором в стиле имперской гурубаши, и поставили перед Бадаром. - По камню работать умеешь? - Да, конечно, - таурен, вспомнив, что ему тащить динамит от Дрофферсов, достал молоток и зубило, и провёл пробную черту: - Диктуйте...
Допрос по-азшарийски.
- И что, даже если мы тебя привяжем к камню, и будем щекотать ноги пёрышком, ты всё равно ничего не скажешь? - Я Радогаст Рыжий, я смеюсь в лицо вашим угрозам, демоны! - Ну что ты так грубо... - обиделся Хразгок: - Мы тебя даже ласково приняли, вон ножки хотели помассировать... а ты сразу: "демоны". Так и обидеться можно. - Да что с ним нянчиться, - фыркнул Физзл, щелкнув сепаратором: - В жидкий свинец по щиколотку - и сразу разговорится. - Ну, давай без грубостей. Мы же не Альянс. Можем договориться, - примирительно улыбнулся сын мясника. - Договариваться ещё... с этим фанатиками... А НУ, КОЛИСЬ, ГДЕ У ВАС ПАТРУЛИ! - Тихо-тихо... - вновь вмешался Хразгок: - Давай по-дружески побеседуем. Ну, сам подумай, это же не особо секретная информация, патрули сегодня тут - завтра там, они уйдут, и ты вроде их и не выдавал. А мы, за то - тебя отпустим. Пленный паладин недоверчиво оглядел допрашивающую его парочку - хмурого гоблина со страшным дымящимся механизмом за спиной и улыбчивого пузатого орка в зелёных латных штанах: - Ребята, а вы точно уверены, кто из вас - орк, а кто - гоблин? Хразгок только развёл руками. Ну, как же трудно с этими паладинами... - Послушай, парень, мы всё-таки на задании... - А я - на Служении! - Ну вот, ты служишь, я служу, Физзл вон - и тот служит. Он может и до капрала выслужится. У нас раньше был капрал, знаешь... злой такой, да вот... - Да что я, капралов не видел?! Знаю я ихнюю породу - особенно если на офицерское место поставят. Сами - ни в зуб ногой в военной науке, а с солдат готовы три шкуры спустить, чтобы показать, как стараются! - Ну вот, мы про тоже... большое начальство-то к нам не заглядывает, мы под ним как... - Знаю-знаю! - перебил паладин: - Вечно так, распустят нижние чины, а потом удивляются разгильдяйству и дезертирству! У нас вон, позавчера из Терамора подкрепление прибыло - так половина в лес улизнули! С оружием! - Половина Терамора? - Да какая там половина - полка не было! А их дворф так и говорит - "не суйтесь, мол, со своими конями..." - Стоп-стоп стоп, а откуда здесь дворф взялся? - Ну, как же ты непонятливый, орк! Я же сказал - из Терамора. Прикатил на танках... - Так может у него танков - целая дивизия! Вот вы своими лошадями и мешались. - Какая дивизия? Разве может этот захудалый Терамор собрать целую дивизию? Всего два, понимаешь, два! - Два танка? Да как он мог на ваших лошадей кричать! - Ага, да ещё он у нас новое пополнение эльфиек увёл! Они только на фронт прибыли, юные свежие, мы цветов нарвали - а смотрим - они уже с дворфами пьянствуют. - Да как он мог всех эльфиек увести! Постой... у него же всего два танка было, говоришь... - Ага, и в каждом - по десять танкистов! Каждый по две эльфийки взял - они и кончились. - Нда... тяжело у вас братец... - Хразгок почесал череп пальцем, потом вынул блокнот и карандаш и стал быстро подсчитывать: - Итак, в итоге имеем: неполный полк подкрепления из Терамора, (дезертиров - в скобочки), два танка. На каждом по десять дворфов-танкистов, итого - двадцать. Каждый из дворфов взял себе под две эльфийки из нового подкрепления итого - сорок эльфиек. А так, как вы рассчитывали, что эльфиек хватит и вам, то паладинов тоже около сорока... Спасибо. - Да ты... Как ты... Не смей! Радагаст Рыжий никогда не был предателем! - А ты и не предавал - ухмыльнулся сын мясника: - Я тебя перехитрил. _ Кончим его? - вмешался хмурый Физзл. - Да ладно. Оставим тут, пусть его свои забирают... - Эй... Эй! Вы не можете так поступать! Свет мне этого не простит....
...- Знаешь, Пухлик... Ты и правда, в "доброго и злого костолома", лучше "доброго" играешь. - Ну, как же! Я же торговец. - А я на этой работе что-то растерял всю хватку. Совсем как капрал становлюсь. - Да ладно тебе, Физзл. Ты же доброволец, в любой момент можешь всё бросить, и вернуться к своим Разрушителям. - Да, правда... в любой момент...
Астроном.
Осенняя ночь раскинулась над обновлённым Оргриммаром. Мягкая тьма укутала дымные улицы, соблазняя прохожих безнаказанностью, и испуганно шарахаясь в тёмные углы от факелов стражи. А над ними, за пологом дыма неспящих кузниц и гоблинских механизмов, раскинулось ясное небо, полное огромных осенних звёзд. - Хватайся за руку, Занила! - Х-холодные пальцы! И д-дует-то как! Ну не дует - поддувает. Не то, что ты подумал. - Встань сюда - здесь нет ветра. Молодой тролль, почти невидимый в ночи, помог юной тролльке в одеяниях гурубашенской жрицы подняться на крышу причальной башни. Слабо звякнули тяжелые золотые украшения девушки: - Да, Зан'зар. - Смотри! - сказал он, обведя панораму худой длинной рукой. Оргриммар раскрылся перед ним равниной, залитой белесым дымом, из которой далёким берегом вырастали воротные башни, и маленьким, окруженным волнами островком, казалась площадка ветрокрылов под ногами. А над ними, в бездонной вышине раскинулись сияющие калимдорские созвездия. - Звёзды такие огромные, - ахнула Занила, - что кажется, можно их потрогать! - Поэтому эльфы и считают их своими прародителями. - Да. Я их понимаю, - вздохнула восхищённая девушка. - Это ещё не всё! - объявил юноша, доставая из-под доски крыши длинный свёрток. - Что у тебя там, что? Ружьё? - Нет, - с гордостью сказал Зан'зар, раскрывая треногу и устанавливая блеснувшую линзами трубу: - Телескоп. Зан'зар не мог сказать про себя, что он великий воин или удачливый охотник. Ни чародеем, ни шаманом, ни жрецом одного из могучих Лоа Чёрного Копья ему так стать не удалось, единственное, что он имел за душой - миллион мечтаний, да любовь детской подруги с того края света. Занила, в свою очередь, росла прилежной ученицей и послушной девочкой. С малых лет она отличалась среди прочих зулфи в далёком Зул-Гурубе, и, быть бы ей новой жрицей Хир'ик, к окончанию юности, да вот, не могла она забыть веснушчатого мальчишку из изгнанного сен-джинова племени. Они виделись-то ещё несмышлёнышами, не знающими взрослых законов и обычаев, ни чудных слов "любовь" и "клятва", но вот запал он ей в сердце - так, что вопреки всему находила она способ послать ему весточку, и когда закованные в орчьи и гоблинские доспехи Сиаме-Куаши пришли копьём и томагавком разрубить неразумный союз Зул-Гуруба с Зандаларом, не испугалась - через дворфов Эрнестуя, через гоблинов Пиратской Бухты, под недоверчивые взгляды орчьих матросов и пограничников прошла пол-мира, оставив сгинувшую в войне родину ради того чтобы стоять здесь, под огромным дуротарским небом, холодными ветрами, пришедшими с Азшары, рядом с ним, умеющим рассказывать о калимдорских звёздах так, как никто не рассказывал. Она поёжилась - ветра пробрались под легкое платье южной моды. И тотчас тёплые руки любимого обняли её, прижали к пушистой груди, согрели. - Дренор отсюда виден? - Нет, но можно попытаться угадать, какая из звёздочек - он. Понимаешь, по идее, он не должен быть целой звездой, а таким облачком из нескольких поменьше... - Эй, что вы там делаете? - раздался грубый окрик снизу. Стражник-рубака, чернобородый и без усов, с коптящим факелом в поднятой руке увидел их, и угрожающе ощерил клыки. - Смотрим на звёзды! - смеясь, крикнула ему Занила. - Сегодня хороша погода, самое время для наблюдений... - начал было Зан'зар. - А... ты гадалец... гадатель... или как? - Нет, я просто астроном. Звездочёт. Считаю звёзды, чтобы ни одну не украли. - А, - глубокомысленно кивнул орк: - Правильное дело. Особенно если с такой красивой девчонкой. Смотри там, считай внимательно - а то Альянс такой проныра - скоро и звёзды воровать начнёт! Не уследим! - Уследим обязательно! - хохоча, ответила Занила. - А если Альянс в свою трубу увидите - меня позовите - я тревогу подниму - патруль взлетит - и живо все звёзды на место прикрутит. - Позовём обязательно! - подтвердили тролли. - А я пойду. У меня подружка ревнивая - устроит головомойку, если заметит, что я с посторонними красотками разговариваю. Польщённая Занила крепче прижалась к плечу любимого, и когда свет факела чернобородого оставил их наедине со звёздами, спросила: - Ага! Приревновал? - Ну что ты. Разве можно. - Совсем-совсем нисколечки не приревновал? - она по-птичьи наклонила голову и искоса заглянула в его мерцающие глаза. - Ну, ты скажешь. Он же орк. - Ну и что что орк. Ты мне и рта не дал раскрыть. - Ну ладно. Маленько приревновал. Но - только маленько! - Вот - другое дело. Зан'зар вздохнул: - Ты же прошла ради меня огромный океан и половину джунглей и степей. Как я могу тобой не дорожить? - Правильно. Я пришла, чтобы разделить с тобой эти звёзды, этот город, и все-все ночи, которые у нас будут в жизни. Ты готов делиться?! - Занила, я немного имею и ещё меньше могу дать. Но вся это теперь - твоё. Пользуйся. - Начнём с того, что ты меня поцелуешь. А потом - расскажи окончание сказки, которую ты начал в твоём последнем письме. Его рука скользнула по татуировке на бедре, она, коснувшись щекой клыков, обняла и поцеловала его сама...
...Над Оргриммаром взошла луна и светом своим погасила звёзды. На фоне её диска пролетел ледяной змей, неся сутулого клыкастого всадника с угловатым мешком за спиной...
Урок иностранного языка
Вальтрус Золотой Дождь вышел с Аллеи Мудрости и сверился со временем по солнечным часам. Небо было затянуто тучами, поэтому он подсветил себе огненным шаром. Новый тауренский предсказатель, и правда, был точен, как никогда. Дождь собрался как раз по часам. - Дождь собирается - точно по минутам сообщил Трандуил Медная Монета, раскрывая над ним зонт. - Мы успеваем на урок? - из вежливости осведомился у слуги Вальтрус. - Да, милорд. Есть около тринадцати минут на неспешную прогулку. Вальтрус отлично знал это и без напоминаний, но этикет не позволяло ограничиваться молчанием в таких случаях. Более - это отлично знал и Трандуил, он ведь видел, что хозяин смотрел на часы, но дворецкого, тиски этикета держали не менее крепко. - Ну что же, - развёл руками начальник экспедиции: - Давай прогуляемся. Эльфы, не обращая внимания на дождь, гуськом двинулись по Волоку, с надменной миной вынужденной вежливости разглядывая порядком поднадоевшие достопримечательности обновленной орчьей столицы. - Эта заклёпка, мне кажется, раньше не была видна под слоем краски? - Никак нет, милорд. - Знаете... а в этом что-то есть... - археолог встал в позу под струями льющейся воды и начал декламировать: - "Заклёпки, появляющиеся во время дождя... Откровение, рождающееся из-под старой краски. Ты стареешь, обнажая сердце металла для ржавчины! И открывая глаза нам на сокрытую красоту!" - Браво, - не шелохнув зонтом, умудрился поаплодировать Трандуил. - Думаю, на этом, необходимый минимум вежливости гостей в чужом городе соблюдён. Поспешим под крышу. Трандуила он нашел после трагичного возвращения Солнечного Принца на обетованную Родину. Отзвучали последние аккорды тяжелой магии той мясорубки, даже самые отчаянные сорвиголовы побросали мечи и молоты в ужасе от того, что натворили, стрелки хвастались пустыми колчанами, а подающий надежды ученик Ворен-Таля Вальтрус Золотой Дождь подвергся нападению грабителя. Они разбирали руины Террасы Магистров после похорон, когда он наткнулся на него - испуганного, чумазого, в знаменитых чёрно-красных доспехах и изорванной накидке Рыцарей Крови. Только отчаянно сжимаемый юношескими руками меч больше не сиял пламенем краденого Света, а державший его заплаканный мальчишка в бессильной ярости кричал в лицо Вальтрусу: "Молот! Печать! Свет Небес!.." - и всё бесполезно. Вальтрус назвал его Трандуилом - тогда всех таких пацанят из заблудших выводков Лиадрин называли "трандуилами" чтобы не утруждать себя проблемами с поисками родственников, и не раскапывать их прошлое, (которое, зная, что было в Запределье, вполне могло вытащить за собой не только грязь и порочащие слухи, но и кровную месть). Этот Трандуил стал основателем рода Медной Монеты - по количеству денег, которое в тот момент было у Вальтруса. Ну да, знаменитый археолог и великий маг не любил носить с собой большие суммы, как всякий наглый эльф, предпочитая получать то, что ему было необходимо даром. Или в кредит. - Это же лавка городского алхимика? - Да, милорд. - Странно, что в клиентах в основном только городская стража. - В Расщелине Теней есть более модный конкурент. Там и больше ассортимент, да и к городскому порталу ближе. - Надо будет как-нибудь туда сходить. - Не советую, милорд. Бесчинства троллей. Даже тауренов живьём съедают. Не для эльфов из благородных домов. - Ну, вот и изучим кулинарные обычаи тролльских аборигенов. Кстати, об аборигенах - ты не видишь никого из наших бравых волонтёров, спешащих на урок? Или меня зрение подводит? - Никак нет, милорд. - Странно, а я всегда думал, что по этой дороге нам по пути от наших квартир. - Они могли придти раньше и провести оставшееся время на Арене, наблюдая за поединками. - Точно. Как же я мог не учесть молодость нашей экспедиции. Под такими разговорами они прошли чуть спасшую от дождя арку врат Аллеи Чести, и, миновав мост, приблизились ко второму банку Оргриммара. Задняя дверь, с наклеенной белой афишей, была распахнута, и прямая как палка Богемия Штильд, в сопровождении низкорослого и квадратного в трёх проекциях гоблинского костолома из охраны банка, приветствовала их. - Добрый вечер, магистр Вальтрус. - Добрый вечер, магистресса Штильд. Мои сотрудники прибыли вовремя? - Поджидаем последних, - сделав книксен, ответила Отрёкшаяся: - Не волнуйтесь, нам всё равно не начать до конца банковской смены. Начальник экспедиции прошел мимо неё в класс и скомандовал: "Смирно!". Раздались хлопки крышек парт - только что беззаботно галдящие и шалившие эльфы моментально замолкли и вскочили, вытянувшись по струнке. - Вольно. Поприветствуйте Учительницу. - АНАРИЯ ШОЛА, УЧИТЕЛЬ ШТИЛЬДА! - хором проорал класс, к немалому неудовольствию банковских гоблинов, занимавших дальний уголок комнаты. - Отлично, - поблагодарил их Вальтрус: - Можете сесть. А вы, Учитель, можете начинать занятия.
Обер-грамматрик-ментор Королевской Дипломатической Миссии, Магистр талассийской словесности, и Бакалавр чистописания Богемия Штильд, терпеть не могла, когда её фамилию произносили как "Штильда", и уж тем более, чтоб её, заслуженный потом и кровью титул "магистр", произносили в женском роде. Но с правилами грамматики талассийского не поспоришь - в отличие от Всеобщего, где не различался мужской и женский род, это - был знак уважения. А Богемия Штильд (не "шильда"! "Штильд"!) ничто так не уважала, как правила грамматики. Может, она не могла похвастаться шикарной карьерой, как многие её ученики, но она точно могла гордиться своим постоянством. Она родилась, чтобы учить, училась, чтобы учить, жила, чтобы учить, умерла, уча, и восстала из могилы, чтобы учить. Она сама удивлялась, что за всей этой великой ОБЯЗАННОСТЬЮ, она смогла заработать столько учёных степеней и титулов. Наверное, когда сама была ученицей - бесформенной и бесправной глиной в руках своих менторов. Сама став одной из них, она естественно включилась в число шестерёнок педагогической машины, не задумываясь, применяя к своим ученикам то же, что делали с ней. Эльфы немного выбивали Отрёкшуюся из равновесия. Конечно, её работа обязывала выполнять союзнический и культурный долг, но, глядя на молодых счастливых юношей, на молодых девушек в коротких юбочках и с длинными волосами, она испытывала... какое-то неудобное чувство. Но, по крайней мере, эльфы всё-таки лучше, чем гоблины, объясняя которым очередную сложную грамматическую форму, обер-грамматрик-ментор ощущала себя соучастницей преступления. - Итак, начнём. Домашним заданием было составить фразу-приказ, используя только формы артикля неопределённого рода. Кто готов? Руку поднял блондинчик-дворецкий этого бесстыжего щеголя Вальтруса. - Да? Трандуил? - Кхм... - эльф потратил несколько драгоценных секунд урока на то, чтобы встать в позу, и продекламировал: "Нафига до фига нафигачили, Расфигачивайте нафиг!" Богемия несколько раз кивнула, собирая пальцы домиком: - А теперь, переведите на орчий. - "Проанализируйте причину появления группы неопознанных объектов, и приведите их в прежнее состояние как можно быстрее" - ответил он на талассийском. - Неправильно! - стукнула кулачком по столу магистресса: - На орчьем! - "Откуда взялись эти вещи, да ещё собранные в кучу, раскидайте кучу, как было" - перевёл он фразу на орчий. - Вариант на орчьем у вас ближе к смыслу. "Нафигачить" - это вовсе не "сложить в штабель" или "в кучу" это означает любой хаотичный порядок без системы, созданный искусственно. "Нафиг" в данном случае не имеет значения "ускорить действие", а скорее "избавьтесь любой ценой". Не удивляйтесь, если после вашей фразы: "Уберите эту кобылу нафиг!", кобылу не уберут с дороги, а пристрелят. Запомните - артикль выражает сомнение в приказе, только если он употреблён в начале предложения! Если он в конце - это категорический императив! Она кивнула ученику: - Садитесь. Четыре. Гуттерспик может быть очень опасным языком, если не учитывать многих нюансов. - Итак, темой сегодняшнего урока будут наклонения глагола. В Гуттерспике у глагола три наклонения, записывайте: "Наезд", "Понты" и "Отмаза". Выделяются так же "гнилые понты", но о них поподробнее...
...Вальтрус слушал учительницу вполуха, на автомате ведя конспект левой рукой. В конце концов, все мучения волонтёров, охранников и исследователей должны будут окупиться втройне, когда они поедут на раскопки в Дарнхольд. Давно уже в планах зрела диссертация по истории талассийско-араторских контактов, результатов которой ждал сам Тей-Талан, но всё тормозилось из-за нерешительности Орды на восточных фронтах. Сейчас, наконец-то, так необходимая ему область была освобождена от Альянса, и он мог... "Впрочем, не стоит смешить Провидение излишне далеко идущими планами." - одёрнул он сам себя. Ещё была проблема с гоблинской артелью, надумавшей разбирать старый мрамор на свои нужды - он усмехнулся, вспомнив, на чём был составлен донос... нет, мешать он им не собирался, но наложить руку на все стоящие находки следовало как можно быстрее... "И сравнить имеющиеся у нас тролльские скрижали со скрижалью доноса... в самом деле, в зандаларских артефактах так далеко на севере, есть что-то подозрительное..." Урок закончился так же незаметно, как и шел. Эльф встал и учтиво поблагодарил Отрёкшуюся за "отлично поданный материал". - Магистр... - вдруг вздохнула Богемия, когда он уже повернулся уходить: - Вы же говорите на нашем языке не хуже меня, почему вы ходите и исправно платите? - Всё очень просто, магистресса. Мораль, личный пример, и немного самопожертвования ради коллектива. Экспедиция - это такой же отряд, как и на фронте. Если командир не будет во главе атаки - армия пройдёт ровно столько, сколько в силах обычных смертных. Вдохновить на подвиг и ожидать чуда, можно только личным примером.
Герой
Деревянные стены дрогнули от синхронного крика толпы. Спустя несколько секунд скрипнули ступени в конце коридора под тяжелыми шагами, и ланиста пошел между клеток гладиаторов, стуча рукоятью плети по прутьям решеток. Хаген, сын Гарада, открыл один глаз и проводил взглядом рыжий ирокез. Потом закрыл и снова попытался расслабиться. Наверное, там, наверху, кто-то опять победил. В другое время, он бы сидел в загоне под трибуной, пытаясь прикинуть, как следует справляться с очередным чемпионом, но сегодня их выводят первыми, и он предпочёл потратить драгоценные минуты на отдых перед боем. Уловки одиночек и пар на разогреве его не интересовали - против каторжников сражаются совершенно по-другому. И единственное, что следовало слушать - скрип ворота, опускающего платформу. Тёплая ладошка коснулась его бицепса. Да, конечно. Не единственное. Ещё биение маленького сердца, которое он обязался сохранить, что бы ни случилось. И ради которого до сих пор жил. Он согнул руку в локте и накрыл своей ладонью маленькую ладошку Диззи. Она, конечно, волновалась. Она всегда волновалась, сколько они были рядом. И когда они познакомились, и когда готовили ограбление, и когда грабили, и когда так глупо попались из-за той эльфийки. И когда он стоял с окровавленным топором над трупом мёртвого - на этот раз навсегда, капрала, и когда решили сдаться, и идти на Арену, а не бежать. И здесь - перед каждым боем и после него. А ему - оставалось быть мужчиной. Твёрдой скалой и крепкой мачтой, за которую мог зацепиться этот беспокойный парус, рвущийся в новый путь по велению очередного свежего ветра, и двигающий лодку его судьбы из, казалось бы, безнадёжно засасывавшего его тёмного омута уже почти год. И не важно - куда. Она была ему нужна - а всё остальное... он переживёт.
Заскрипели цепи. Хаген встал, отёр ладонями лицо. Диззи стояла рядом, уже одетая, с ружьём на ремне поперёк груди. На противоположной лежанке сидел Фальстрам, подперев голову руками и скрыв лицо под длинными волосами. Уже в доспехах, тоже. Неизвестно, что совершил и как оказался тут этот брезгливый, всем сердцем и душой ненавидящий Оргриммар и орков паладин, но именно из-за доспехов Хаген и взял его в команду. Потому что это был единственный целитель, который мог выжить в их команде, и единственный, кто не задал вопроса: "почему стрелок не сражается?". - Пора. Орк поднял и надел свою броню, перчатки. Пока застёгивал тяжелые, подбитые кожей наручи, Диззи уже затянула на нём кирасу. Хаген сел, чтобы ей было поудобнее, и, оставив наплечники заботам подруги, проверил шлем. В прошлый раз туда налили нечистот, и пришлось пережить не самые приятные минуты во время боя, теперь он хранил его подальше от прутьев клетки, чтобы ни один умник не сумел дотянуться к нему из коридора. - Готово! - сказала Диззи. - Встаём. По лестнице, подпрыгивая, спустилась парочка гоблинов в инженерных очках на двоих - стрелок и воин, как они с Диззи. Обычно, на разогрев выпускали команды, похожие по составу на те, что позже сражались насмерть - чтобы зрители успели вспомнить, как называются те или иные приёмы, и активнее радовались хорошим бойцам и громче освистывали неудачников. Вполне возможно что... - Эй, - окликнул он гоблина-стрелка: - Как бой? Гоблин обернулся, узнав Хагена, и показал большой палец вверх: - Я завалил шамана! А потом... - Ты! - одёрнул гоблина некстати появившийся ланиста: - Поговори у меня тут, с каторжниками! Правил не знаешь?! Хаген обернулся к Диззи: - Может быть шаман, будь осторожнее. Увидишь призрачных волков - просто беги, мы сами справимся. Лучше сначала стой за нашими спинами, прятаться начнёшь, когда я скажу. Дверь камеры распахнулась: - Хаген, сын Гарада, Диззи "Кассирша", Фальстрам Светлый Лебедь - на выход! Возьмите оружие! - Двинулись, - приказал орк, и, взяв в одну руку топор, а в другую - шлем, шагнул к выходу. Диззи засеменила следом, заряжая ружьё на бегу, и как обычно, в суете рассовывая по карманам только что отданные ланистой патроны и гранаты. Чуть позже их догнал и Фальстрам - у него надсмотрщик отбирал зеркало. - Шаманы не только бойцы бывают, - сказал он на ходу. - Колдуна я убью быстро, - угрюмо отпарировал воин: - У меня хороший доспех. - Зеленокожий, - процедил сквозь зубы эльф: - Ты слышал о чернокнижниках? - А ты у нас Воин Света. Значит, справишься. - Я не... - начал, было, паладин, но в этот момент пол под ними задрожал, и стены поползли вниз: - Итак, уважаемая публика! Победоносные воины Орды и жители Оргриммара! Вы достаточно насмотрелись на эти потешные бои понарошку? Так позвольте вам представить зрелище, воистину достойное победы Вождя Адского Крика, и доблести его воинов! БОИ НАСМЕРТЬ!!!
Платформа со стуком остановилась. Песок вокруг был чистый, ровно расчерченный бороздками от грабелек. Стены клетки, ограждающей платформу, были ещё подняты, и все трое смертников сразу же развернулись лицами к стороне, откуда должны появиться их противники. - Итак, сегодняшние бои открывает команда Орды, под предводительство Хагена, сына Гарада из клана Песни Войны... "Команда Орды" - отметил про себя Хаген. "Он подчеркнул это. Значит, против нас не орки, не тролли, не таурены. У эльфов и мертвецов нет шаманов. Гоблины?" - он оглянулся на Диззи. Та ободряюще улыбнулась в ответ быстрой, мимолётной улыбкой. "Картель вполне мог специально для нас нанять команду профессионалов. Галливикс мстителен, а мы дважды его пытались ограбить" - он оглядел трибуны, заполненные на удивление разношерстной публикой: "Ах да, ведь какая-то победа. Вполне могут быть и военнопленные". Орк перевел взгляд на главную ложу, в которой можно было без труда угадать коричневокожую фигуру сына Адского Крика: "А ещё есть Мрачный Тотем. У которых тоже есть шаманы. Не саму ли Магату мне придётся победить перед новым вождём?" - он усмехнулся: "Нет, Магату Гаррош предпочтёт зарубить лично. Хотя для нас таурены будут хорошим раскладом. За Диззи они не угонятся". - А теперь, позвольте представить их противников - нежданная замена! Хаген напрягся. - Вместо растерзанных негодующей толпой соискателей сегодняшнего дня мы переставляем команду "Когтей Разложения"! Они согласились на бой насмерть, и вы впервые можете увидеть беспощадную схватку между профессионалами и смертниками! Трибуны взревели. Противоположная платформа поднялась, и они увидели врагов. Худощавые, сутулые, в одеждах, стилизованных под погребальные наряды и лохмотья. Отрёкшиеся. Один, в железной маске убийцы расхаживал взад-вперёд, размахивая руками и кривляясь перед зрителями. Второй, скрыв лицо под капюшоном, всем телом опирался на посох с мерцающим навершием. - Знаменитые чемпионы Подгорода тоже понесли потери в своей знаменитой команде, поэтому третий боец с ними - новичок-смертник, единственный выживший из предыдущей команды! - А вот и шаман, - негромко сказал Фальстрам. - ДЕСЯТЬ! Хаген повернул голову. Эльф был прав - шаманы бывают не только бойцы. На одной площадке с живыми мертвецами, на корточках сидел третий противник - зеленокожий, клыкастый, с вытатуированным в красное лицом и обвешанный деревянными амулетами - настоящий аманийский знахарь. - ШЕСТЬ! - Уйдёт за огонь, а потом не достанем, - сплюнул паладин. - Постараемся сделать всё быстро, насколько сможем. Эти ребята слишком опасные. - ЧЕТЫРЕ! - Нет. - ТРИ! - Диззи, за стену сразу же на ускорителях, как можно дальше от нас! - ОДИН! Хаген одел шлем. - В БОЙ! - За Квель-Талас!!! - он даже не успел ничего сделать - окутанный сиянием паладин вдруг рванулся вперёд, навстречу вражеской троице и моментально оставил их позади. - Что это? Целитель команды Хагена бросился на целителя "Когтей"! Это проявление вечной ненависти эльфов и Амани, или хитрый тактический ход? Хаген фыркнул, разгоняясь следом, так, чтобы своим телом скрывать Диззи от взгляда мага и знахаря. - Паладина сейчас закрывает божественный щит, - захлёбывался комментатор: - Он неуязвим для атак, но хватит ли у него веры, чтобы продержаться достаточно долго? Напоминаю, это бой насмерть, и команда, которая не сохранит целителя, рискует погибнуть полностью! Хаген выругался про себя. Пустоверть бы побрала этого паладина... только после боя, не сейчас. Не сейчас... Знахарь заметил несущуюся на него гору сверкающего и лязгающего металла при эльфийских ушах, и бросился в сторону - но слишком медленно, Фальстрам вполне мог бы догнать... Сверкающий щит со звоном лопнул - только что кривлявшийся на публику убийца-Отрёкшийся, вдруг замысловато изогнулся, и, взмахнув романтично болтавшимся лохмотьями одежды, исчез в дрогнувшем воздухе Арены. Его напарник поднял посох, засиявший ледяным пламенем, Фальстрам взмахнул рукой - над головой тролля полыхнула призрачная вспышка, и тут перед эльфом, низко пригнувшись, материализовался убийца, и, распластавшись в броске, с ходу ударил закованной в стальной кастет рукой ниже пояса. Паладин резко согнулся пополам, как подрубленный. - О, удар ниже пояса! Это, было, наверное, больно, даже сквозь доспехи! Если, конечно, эльфы носят доспехи на этих местах! Трибуны дружно грянули хохотом. Хаген отметил, что аманиец тоже вырубился, и упал головой как раз на форсунки стены пламени. "Только бы он не очнулся до включения. Сразу одной проблемой меньше." - Оба целителя вне боя! Какая из команд сумеет воспользоваться положением? Орк уже был рядом с паладином. Немёртвый ждал его, и мгновенно исчез в дрожащем мареве, стоило воину замахнуться - Хаген, продолжая движение, пролетел вперёд, и, чиркнув сапогом по песку, вдруг метнул его взмахом ноги - в воздухе, застигнутая врасплох, возникла осыпающаяся человекообразная фигура, воин, не останавливать, встал обеими ногами, сохраняя стойку, и крепко ударил его топором, чувствуя, как лезвие зацепило хлипкую броню неживого. Раздался свист, и звон как от разбитого стекла - Фальстрам, сделав вычурный пируэт, проскользил по песку, весь в осколках льда и снежинках. Маг решил не рисковать, а добить целителя. - Третий участник "Когтей Разложения" наконец-то вступил в бой! И с несомненным успехом! Что же Диззи, третий участник команды Хагена? Сможет ли она переломить ход боя? Сын Гарада очень нехорошо выругался. Ну надо же этому гоблину напомнить... - не добивая, он развернулся к магу, уже успевшему шагов на десять убежать от площадки, и что есть силы, метнул в того свой топор. Выцеливающий беспорядочно стреляющую по нему Диззи (реакция у неё хорошая, это не отнимешь, но с меткостью плохо), Отрёкшийся заметил новую угрозу, и взмахом руки нарисовал ледяную стену меж собой и Хагеном - но топор, ударившись об неё рукоятью, обогнул стену поверху и рубанул мертвеца в череп. Полыхнули огненные стены. За спиной раздался знакомый хлопок ускорителей Диззи - гоблинша перелетела через них, оказавшись в безопасности. - Невероятный поворот! Целитель "Когтей Разложения" оказался жив, и теперь вне досягаемости Хагена и его команды! Но сумеет ли он помочь своему магу? От такой раны будет тяжело даже немёртвому! Жестокая боль пронзила Хагена в спину, чуть не сбив с ног, и невидимые пальцы вцепились в плечи, с неимоверной силой отдирая латный ошейник, закрывающий горло. Безоружный, орк попытался схватиться за невидимую руку, но его крепко держали за локоть справа, тогда он, резко пошатнувшись, левой рукой нащупал чужую ногу пониже, и, схватившись, изо всех сил дёрнул, сорвав со спины нежеланного ухажера. Поймал правой рукой за руку, и, перехватив за пояс и шиворот, поднял гладиатора Сильваны на вытянутых руках над головой и, со всего размаху, насадил на выступающие выше шлема шипы наплечников. Трибуны взревели! - ХАГЕН! Взревев сам, воин сбросил с себя ещё шевелящегося противника, и, перехватившись обеими руками за ногу, взмахнул им, как тряпкой и крепко приложи об песок Арены - раз! Другой! Публике нравится, больше шансов выжить. - Напоминаем, маг ещё жив, а целитель, похоже, знает свое дело. Сумеет ли герой боя справиться безоружным с волшебником так же, как справился с убийцей? Или ему потребуется так безрассудно выброшенный топор?
Мага возле лежащего на песке топора не было. Огненные стены ревели и воняли нефтью, их шум сливался с рёвом толпы и мешал сосредоточиться. Хаген, бросив ногу бездыханного ассасина, побежал к оружию, оглядываясь. В таких случаях помогали инфракрасные очки Диззи, но сейчас, пока горели стены огня, они были бы бесполезны. Орк нагнулся, схватился за рукоять, и тут его ноги и руки сковала неведомо как возникшая глыба льда. - Какая забавная поза! - не преминул прокомментировать ведущий. Маг появился за спиной, творя сложное заклинание. Вокруг него, в воздухе, вспыхнули и замерцали чародейские руны, а перед воткнутым в землю сияющим посохом стал собираться прозрачный, водянистый шар. - О, да это заклинание вызова элементаля! Похоже, волшебник "Когтей разложения" решил добиться численного преимущества с помощью магического напарника! Зрелищная, но напрасная трата времени - противник и так в его власти! Хаген напряг и расслабил мышцы, стал раскачиваться из стороны в стороны. Руки он мог освободить давно, но топор вмёрз накрепко... не с сосулькой же на мага бросаться? - Что-то он долго творит заклинание. Похоже, этот Отрёкшийся решил вызвать на Арену Оргриммара самого Нептулона! Но смотрите, воин Орды врывался! Ледяная ловушка с треском разлетелась от рывка, и Хаген уже летел на мага, прямо сквозь висящую каплю зарождающегося элементаля - справедливо рассудив, что в своё собственное создание кудесник бить не станет, а он - дотянется. Если не до самого колдуна, до хотя бы до его посоха. В лицо плеснуло водой через щели шлема, ослепив на миг. Выдохнув веер брызг сквозь забрало, мокрый орк обрушил влажно блеснувший топор на череп волшебника, чудом успевшего отшатнуться от неминуемой смерти. Лезвие разрубило лицо и грудную клетку, маг не удержался на ногах и, качнувшись, сел на песок, вскинув дрожащей рукой ярко засиявший посох. Неземной холод охватил Хагена. Вода элементаля внутри доспехов моментально замерзла, и он повалился рядом недвижной статуей, не выпуская примёрзшего к ладоням топора. - Вот это финал! Похоже, маг сам немного не в себе от такого развития событий! Естественно, любой потеряет голову от страха в схватке с неудержимыми воинами Орды! А Хаген, сын Гарада - из победоносного Клана Вождя нашего, Адского Крика - Песни Войны! Смотрите, призыв пока продолжается! Хаген и Отрекшийся смотрели в глаза друг другу. Один - скованный морозом, другой - не в силах пошевелиться, боясь растерять оставшиеся внутренности на песке Арены. Глаза немёртвого были желтые и светились как гнилушки. Говорят, они неплохо видят в темноте... Холод льда сменился отвратительной мокростью, и, резко подогнув ноги, орк вскочил на колени, и снизу, из неудобного положения, зачерпнув лопастью топора гору песка, бросил во врага, метя в открытую рану. "О честности вспомним потом". Крутанул скользящее в руках оружие по кругу, гася инерцию, и, занеся топор над головой, обрушил его на скукожившуюся у его ног фигурку. Раздался хлопок телепортации - топор рассёк медленно оседающее облачко песчаной пыли... - В последний момент! Ослеплённый, смертельно раненный заклинатель "Когтей" выждал момент, когда целитель достаточно восстановит его силы, и телепортировался за спину неуклюжего воина, оставив его в дураках! На этот раз трибуны ревели Отрёкшемуся. Хаген выругался - он надеялся, что аманийскому знахарю, беды живых мертвецов окажутся недостойными внимания, но, похоже, эти жмуроны умудрились найти с пленным троллем общий язык. Что же, ошибки наказуемы. Свистнуло ледяное копьё. Вскинув топор, он отбил его плашмя, в сторону огненной стены. Второе - в сторону другой. Держа оружие перед собой, медленной походкой пошел вперёд, поближе к жаркой стене огня, огибая пышущую холодом громаду элементаля так, чтобы если маг захочет телепортироваться, у него не было бы иного пути, как в огненную стену или под топор. От близости ревущего пламени из доспехов валил пар, стелясь шлейфом за ним при резких движениях и испаряясь облачками из мокрых следов. И в этот момент сияющие вокруг элементаля магические символы погасли и громадина, вымахавшая вдвое выше Хагена, шевельнулась... - Невероятно! Это же... осадный элементаль! Легендарное оружие людей в Первую Войну! Невероятно, что до сих пор есть кто-то, кто сохранил тайну его призыва! Сможет ли Хаген противостоять монстру, который воевал на равных с демонами? Развеется ли элементаль после смерти мага? Какие разрушения он сможет причинить Оргриммару? Несомненно, тут чувствуется заговор строительных компаний! К Газлоу уже выехали!
...Стены Штормграда были из белого камня, облачное небо было тёмно-серым. Зелёные фигурки в красных доспехах казались чёрными на их фоне. Хаген, как самый тяжелый, замыкал отряд штурмующих, готовый в любое время подтолкнуть тех, кто сорвётся. Выдумщик Малет лез чуть ниже, по верёвке, зацепившись "кошкой" за бойницу где-то посередине высоты. Вдруг, цепь стрелков за зубцами исчезла, на какой-то миг вместо них возникли торжествующе потрясающие топорами фигуры рубак, как небо закрыла огромная, прозрачная, отливающая синевой, громада. На мгновение показалось, что город людей смыло огромной приливной волной, а это её гребень - но волна ожила, обрела руки, которыми в один взмах смахнула всех штурмующих, переломала лестницы, и, перегнувшись хрустально-прозрачной громадой через стену, выпустила очередь водных шаров - каждый размером с инфернала - по сгрудившимся за рвом стрелкам и катапультам...
Хагена спас брат - поймал, удержал за пояс, не дал разбиться - только для того, чтобы он выжил и увидел среди разбросанных по земле бездыханных фигурок ту, одну-единственную, у которой были самые невероятные глаза в этих двух мирах... и которые, казалось, закрылись навсегда в тот миг, двадцать три года назад...
...Неестественный звук, - которому не было места в тех воспоминаниях, торжествующий, скрежещущий смех немёртвого мага вернул Хагена в реальный мир. Тот всё ещё был тут, целый и невредимый, стоял, выпрямившись на воне ярко-оранжевой полыхающей стены, и воткнув посох в землю, поворачивал его, ведя навершием вслед движениям элементаля. Тренированное тело воина само увернулось от удара громадины. Вблизи эти твари были довольно безопасны, если не давать им утопить тебя в себе. Сам же, ещё весной учил новобранцев в Наджатаре! "Это всего лишь ещё один враг. И не самый сложный..." - Сможет ли рубака победить элементаля? Со времён Первой Войны никто не решался поставить на пехотинца в таком поединке! О, нет, что это? Элементаль отходит прочь? Зачем он тогда? Маг выстрелил ещё парой сосулек - орку ничего не стоило их отразить. Нет, размазать себя какой-то капле переростку он давать не собирался... Есть же...
Вдруг, за его спиной дохнуло паром и раздалось шипение. Маг выдернул посох из песка и показал куда-то в сторону. - Невероятно! Элементаль пересекает огненную стену! Да! Это хитрый тактический ход! Ведь, несмотря на весь список побед команды Хагена у них всегда было слабое звено! Это Диззи "Кассирша", знаменитая кезанская грабительница банков, никогда не участвовавшая ни в одном бою! Не убившая ни одного врага! Самый слабый боец! Несомненно, кто-то много заплатил, чтобы раскрыть врагам этот секрет, который может стоить нашему герою победы!
Маг снова хохотал. Хагена прошиб холодный пот - огненные стены всё ещё горят, значит, колонны опущены и Диззи там как на ладони. Перед тварью, умеющей ломать катапульты гигантскими водяными шарами... - У Хагена и его партнёрши остаётся только один выход - как можно быстрее убить призывателя, чтобы элементаль вернулся в свой родной план стихий! Этого же хотят зрители с нижних трибун и сам Вождь Гаррош Адский Крик - никому не охота отстраивать Оргриммар заново! "Нет..." Год назад, нет, меньше, он снова нашел её - те глаза, которые он почитал навсегда закрывшимися, те слова и то дыхание, больше не надеялся когда-либо услышать. Каким-то чудом Она переродилась в этом мире - и пусть у неё было тело гоблинши, но это были её глаза, её сердце, её душа... и он больше не собирался дать ей снова умереть от какой-то откормленной колдовством капли! - ЛОК-ТАР ОГАР!..
- О, "Победа или Смерть!" Боевой клич Орды! Поможет ли он Хагену, сыну Гарада, в этом неравном поединке?! Надо же так промазать огненным шаром! Интересно, что чувствует маг, попав под собственное заклинание полиморфа? Отметим отличную работу целителя - аманийская школа знахарства творит буквально чудеса! Какой страшный удар! Вся надежда на лекаря! Похоже, маг так и не понял, что отразить любое заклинание обратно ему в лицо, ордынскому рубаке - всё равно, что раз плюнуть! Знаете, когда я был в Нордсколе, клыккары угощали меня лакомством из стружек замороженной рыбы - называется "струганина". Сейчас вы видите рецепт изготовления! Ой, как это было, наверное, больно! Что это было? Смотрите! Элементаль прекратил гоняться за гоблиншей и разворачивается! Маг выпрыгнул из телепорта прямо перед топором Хагена. Оглянулся, не понимая, как так получилось, и в этот момент их обоих накрыло огромной волной и перемешало с песком...
Трибуны Оргриммарской Арены притихли. Несколько секунд томительного молчания, и устрашающая глыба элементаля оставалась недвижимой... а потом рухнула горой воды, расплескавшись мокрым болотом на быстро высыхающем песке. - НЕВЕРОЯТНО! Маг повержен! Своим же созданием! Но удалось ли выжить Хагену? Или Диззи придётся в одиночку сразиться с коварным аманийским троллем? ...В голове у орка гудело. Он потряс ею, отдирая левой рукой забрало, залепленное мокрым песком, и увидел перед собой окруженную зелёной целительной дымкой поднимающуюся с колен фигуру мага. Рванулся в сторону, шаря по песочной каше в поисках рукояти топора, и услышал за спиной звук мгновенного телепорта. Мокрый песок мгновенно превратился в ледяной камень. - Смертельная ловушка! Маг благодаря целителю, всё-таки пережил удар собственного элементаля, и теперь нам ничего не остаётся, как смотреть, как гибнет герой, который вполне мог бы победить, если не магия! Разве что огненная стена могла бы растопить лёд, если бы только что не погасла! Стена погасла через секунду-две после того, как объявили. Хаген даже усмехнулся - конечно, никто и не считал, что бои были честными. Хотя с выключением стен поднялись столбы, и теперь Диззи была в более безопасном положении. Отрёкшийся, сделав торжествующий круг вокруг орка, поднял руки над головой, и в небе начала собираться искрящаяся снегом тучка. - Это самое мощное заклинание Снежной бури, которое мне только довелось видеть! Сейчас, на тело жертвы обрушатся и рассекут на части тысячи ледяных лезвий! Хотя, может, стоило спросить у достопочтенной публики - сохранять или нет жизнь столь доблестному герою? Или нет, давайте насладимся по-настоящему КРОВАВЫМ зре... Грохнул выстрел. Маг качнулся, мгновенно оставшись без половины лица, и медленно роняя посох, красиво повалился на землю. Молчание повисло над трибунами. - И невероятно! Самый забытый, самый бесполезный боец команды переламывает положение в пользу ордынцев! налётчица Диззи по прозвищу "Кассирша" метким выстрелом, одной пулей убивает последнего выжившего из "Когтей Разложения" попаданием в голову! Довольно неразумно было с их стороны недооценивать её уголовный опыт - ведь не душеспасительными беседами грабят банки! Хаген изо всех сил напрягся и вырвался из ледяной ловушки. С убийцами-профессионалами было покончено, теперь остался пленник, которому цена победы - жизнь... - Итак, перешли к самой скучной части поединка - добиванию целителя. Расслабьтесь, можете сходить в туалет или перекусить, когда бой приблизится к кульминации, ваш покорный слуга возвестит это. Кстати, кто проголодался - советую опробовать новые сорта эрзац-каджа-колы из каджамитовых заменителей, и горячие сосиски из самой взаправдашней, самой настоящей свинины... Кушайте на здоровье, но не забывайте, что бой всё ещё продолжается, и возможны неожиданные повороты!
Орк разбегался, уже подуставший, грязный и мокрый. По крайней мере, финал боя произойдёт на этом конце Арены, и Диззи может больше не рисковать. Если бы не длинный язык этого гоблина, можно было воспользоваться старой тактикой - все боялись высунуться из-за столба под огонь стрелка, а Хаген, под опёкой Фальстрама, развеивавшего все проклятия и сглазы, приканчивал трусов. Но теперь, после такого громогласного объявления тролль вряд ли будет бояться Диззи... "Нда, лягушкой побегать придётся, если не повезёт. От топора бы далеко не убежать, когда мозги станут лягушачьими". В такт шагам, прикидывая, с какой стороны ближе прячется знахарь, он начал внушать себе: "Топор - хорошая вещь. Топор - хорошая вещь. Он нравится лягушкам. Он мокрый и поэтому нравится лягушкам. Далеко не убегать, с топором рядом - хорошо". И тут же гадкая мыслишка испортила настроение: "Топор мокрый. Ох, и больно будет от молний..." - Шнахаль пока не проявляет шаметной активношти. - с набитым ртом лениво вещал диктор: - Он спрятлша жа колонной и тшварит какое-то должое колшунштво. Што наш штёт на жетот раж? Явшение аважары Лоа или большое жлое Вуду? - гоблин прожевался: - После осадного элементаля сегодня я больше ничему не удивлюсь! Хаген тоже не удивился бы. Давайте, элементалем больше, элементалем меньше - уже всё равно, только бы поскорее закончить этот бой. Он заметил какую-то деревяшку у столба. Не думая долго, сделал обманный рывок сначала в одну, потом в другую сторону, разгоняясь, и с боевым кличем прыгнул в атаку. Какая-то гадость полыхнула огнём, он только поморщился, и, подобрав ноги, изо всех сил врубился топором в дерево столба выше себя на половину роста. Трибуны замолчали. Топор не подвёл - воткнулся накрепко, Хаген подтянулся, и увидел сверху аманийца - тот ещё не понял, что произошло, и, не перерывая колдовства, осторожно высовывал длинный нос из-за колонны. Орк упёрся обеими ногами в колонну, встав почти параллельно земле, и одним рывком вырвав топор, полетел на врага...
...Кто-то свистнул с трибун - тролля предупредили, и он в последний момент поднял голову и отшатнулся. А навстречу Хагену, из волны, пошедшей от той деревяшки, вздыбился песок, и огромная каменная глыба, формируясь в нечто похожее на руку на ходу, врезала крепким апперкотом в челюсть, сбив и без того покорёженный шлем. "Элементаль" - и почему он не был удивлён?! Орк крепко приземлился на ноги, всё-таки сохранив равновесие - хоть и ценой боли в коленях, и тут же получил по удару слева и справа - да кого этот тролль вызвал? Чемпиона по кулачному бою при Тиразейн? Он разнёс встречным ударом топора одну из рук каменного монстра и еле успел подставить наплечник под удар второго кулака. Пряжки лопнули, щиток повис на одном ремешке. Элементаль размахнулся, собирая вновь раздробленную руку из песка и камней, и Хаген, вдруг подбросив топор вверх, сам низко пригнулся и скользнул в подкате по песку, метя в деревянный тотем, из которого рос торс чудовища. Сталкивающиеся каменные булыжники прогрохотали над головой, купившись на блеск оружия, и под башмаком громко и сухо хрустнула деревяшка. Топор со свистом воткнулся в песок. Элементаль замер, так и не окончив движение, и вдруг как-то потеряв очертания, сплюснулся, и быстро, быстрее, ещё быстрее разваливаясь на глыбы, камни, просто песок, рухнул на Хагена, погребая его во тьме.
Трибуны притихли. - Чья это победа? Тролля над орком, или орка над троллем? Знахарь, осторожно, словно принюхиваясь, приблизился к горе песка, держа посох наготове, ткнул один раз, другой, сделал шаг ближе, потянулся к точащей из песка рукояти топора... как вдруг песок взорвался, и рука в железной перчатке схватила его за горло! Хаген, весь в песке, сейчас сам похожий на элементаля, поднялся из песка, роняя всё-таки сломавшийся наплечник, и не напрягаясь, поднял не уступающего ему ростом аманийца над землёй на вытянутой руке. Отобрал свой топор, и с размаху бросил об борт Арены, под радостные крики трибун. - Команда "Когтей Разложения" не спрашивала воли зрителей, когда решала судьбу Хагена и его друзей! Как думаете, имеет ли право орк не проявлять благородство? - ХАГЕН! - услышал он истошный крик Диззи, выстрел, и хлопок ослепляющей гранаты. Воин непонимающе обернулся - как раз для того, чтобы увидеть несущегося на него нелепо машущего руками ослеплённого убийцу. Он просто не успел затормозить - один небольшой шаг - и взмах топора чисто снёс немёртвому голову, которую, чтобы тот ещё раз не воскрес, орк отбросил куда подальше. - Так вот, что это было за колдовство! Аманиец, жертвуя собой, рискнул воскресить напарника - и неизвестно, как бы всё обернулось, если бы не реакция гангстерши Диззи! Похоже, Амани когда-то не зря состояли в союзе с Ордой! Лучшие качества им не чужды! Так жить ему или умереть? Как решит благородная публика?! Хаген, тяжело дыша, подошел к троллю и поставил ему ногу на грудь, примеряясь топором. "Не дёргайся" - сказал он взглядом: "Если тебе умирать, так дай сделать всё это быстро". Тролль поднял и притих, закатив глаза. - ХА-ГЕН, ХА-ГЕН, ХА-ГЕН! - скандировала публика. Воин тяжело поднял голову и медленно обвёл взглядом трибуны. Неужели и он когда-то сидел по ту сторону, радовался проливающейся крови и смертельным приёмам, решал - кому жить, а кому умереть из обречённых? Ближе всего была трибуна эльфов. Два следопыта в одинаковой форме - пальцы вниз. "Убить". Стайка эльфят из числа помощников Вальтруса, знакомые по Азшаре и штрафбату - все пальцем вверх, они просто как-то говорили с Хагеном про это. Красивая, словно точёная резцом, хрупкая и юная эльфиечка в роскошных нарядах, вся такая чистенькая и благоухающая - палец вниз. Старый эльф-следопыт, длинные волосы в косе до пояса - "пощадить". Орки-рубаки, в армейских доспехах, вроде как Грознорёва - все пальцы вверх, они знали цену таким лекарям. Курносая троллька-девочка среди них просто помахала ладошкой. Отрёкшаяся-рыцарь смерти - палец вбок: "решай сам", таурен-шаман рядом с нею: "Пощади". Тролли ярусом выше - кто за, кто против. Красивая рыжая жрица подняла палец вверх. Сидевшая рядом с ней молодая, но уже вся в золоте, троллька, сначала было показала "добить", потом оглянулась на старшую и перевернула руку. Молодой тролль-доктор рядом с рыжей, тоже было, показал пальцем вниз, но рыжая дала ему по руке, и перевернула его руку вверх. Стайка орчьих девушек в шортиках оргриммарской стражи - самые красивые показывали: "жить", самая грудастая, перегнувшись через парапет своими прелестями, настойчиво показывала "добить". Хаген поднял взгляд выше, на ложу Гарроша - тауренский шаман, вроде из близких к Бейну - "жизнь". Незнакомый серокожий орк, рядом с Гаррошем - "умереть". Сын Гарада перевёл взгляд на вождя. То тоже долго смотрел на трибуны, потом перевёл взгляд на поле и неуверенно поднял свой кулак. Пальцем вверх. - ПОБЕДА! - возвестил диктор: - решением Адского Крика побеждённому дарована жизнь! Хаген резко снял ногу с груди тролля и убрал оружие. Сразу же, тёплые маленькие ладошки схватили его за руку: - А я сразу догадалась, в чём дело, когда он вдруг сказал "Когти Разложения", вместо "Аманиец", - захлёбываясь, лепетала напуганная Диззи: - Хорошо, что уже была в очках - секунды ему не хватило! Хаген ласково взъерошил её волосы. - И да, ещё... - сказала она, дёргая его руку. - Браво, - раздался такой знакомый голос. И аплодисменты. - Фальстрам? - удивился орк, оборачиваясь: - Так ты... жив? - Ты что думаешь, меня может свалить какое-то дурацкое ледяное копьё? Глупости, просто у меня сегодня последний бой - выиграю я или проиграю, я выхожу отсюда. С какой радости мне помирать вместе с вами? - Ты!.. вспыхнула Диззи, но Хаген удержал её своей огромной рукой. - Правда, эти шутки с элементалем, меня чуть не угробили. В следующий раз гляди под ноги, ладно? - Меня не волнуют проблемы трупов, - угрюмо ответил Хаген. К ним уже приближались ланиста и незнакомый бледный эльф в чёрных доспехах и с мёртвенно-льдистым сиянием голубых глаз. - Я же говорил, что он жив!- послышался голос ланисты: - А вы переживали! - Фальстрам Светлый Лебедь! Ваша вина перед Оргриммаром и Ордой признана искупленной! Вы передаётесь в ведение законов Луносвета! - Наконец-то, - наигранно вздохнул паладин: - Как же я соскучился без законов любимого, нашего, Луносвета. Кто имеет честь меня соп... - он повернулся лицом к незнакомцу и осёкся на полуслове, на глазах бледнея, как смерть. Тот, не говоря ни слова, схватил его закованной в чёрное рукой за плечо, и потащил, брыкающегося, сопротивляющегося, буровящего песок ногами, к выходу с Арены. - Ох уж эти эльфы, - вздохнул ланиста, поправляя обеими ладонями свой рыжий ирокез: - Ладно, он, а ты-то как не заметил, что он притворяется, Хаген? - Не до этого было, - угрюмо отрезал орк, подхватывая Диззи на плечо с целым наплечником: - А ты чего сегодня такой разговорчивый? - А... да. Понимаешь, тут такое дело. Ты Адскому Крику очень понравился. Ты же тоже из Песни Войны, да? - Допустим. - Ну, так он потребовал освободить тебя. - Я один не уйду. - Да знаем же! Мы ему объяснили, потом сам Галливикс вмешался, и, в общем, решили так: - Эта неделя - последняя. Но только, если ты выиграешь все бои. Проиграешь хоть один - последняя следующая неделя. Там проиграешь - следующая... и так далее. - Понятно. - Ну, у вас же всё равно пожизненное! Так ты согласен? Сам Гаррош проследит! - Соглашайся, - сказала Диззи. - Они всё равно всё уже за нас решили. Что толку от согласия? - Только это... - крикнул отставший ланиста: - Вам надо третьего бойца. Правил никто нарушать не будет, даже ради Гарроша. Хаген резко остановился, спуская с плеча Диззи, и оглянулся. Аманиец сидел на краю ямы, откуда поднимаются бойцы на бой, и уныло перебирал что-то похожее на чётки. - Эй! Тролль!
Знахарь поднял голову. - Твоя команда вся погибла. Тролль показал два пальца. - И твои друзья тоже. Я с подругой остался без целителя. Ты же вроде лекарь неплохой - мог бы повоевать сам, но решил воскресить товарища... Хочешь к нам? Аманиец покачал головой, смотря на орка сквозь прорези маски снизу вверх: - Я сражался с тобой, и помогал твоим врагам. Я вызвал элементаля, чтобы искалечить тебя, и воскресил твоего злейшего врага, чтобы он тебя убил. Ты согласен доверить мне после этого свою жизнь и жизнь своей женщины? Хаген опустил топор и протянул руку: - Добро пожаловать в Орду.
Возвращение топора
...Холодный иней лёг на кованые скобы свай из ржавого металла. Мастер Урук положил щипцами узкую раскалённую полосу заготовки для наплечника на наковальню, и, кивнув молотобойцу, стал прохаживаться молотком по неровностям, которые требовали удара кувалдой.
- Эй! Мастер, я так и не услышал! - оторвал его крик из-за скамьи для примерок. Угрюмый кузнец поднял глаза, успев дать знак молотобойцу-таурену остановиться. У столика Эльсенны переминались с ноги на ногу два серокожих орка из любимчиков Малкорока - нового друга Вождя. Ещё одна неровность, которая требовала удара кувалдой. - Ответ был, - невозмутимо бросил Урук, кидая заготовку в горн ещё раз: - Я топоры не кую. - А это что? - махнул мордой серокожий в сторону лежащего на верстаке чёрного топора с характерной для Старой Орды жутковатой формой лезвий. - Работа мой ученицы, - холодно ответил кузнец, возвращая заготовку на наковальню и поворачиваясь спиной. Молотобойца он просил подождать - из-за неурочных посетителей изгиб попортился, и теперь надо было править осторожно, если он не собирался перековывать заново. - А может... - стук молотов заглушил голос орка и серокожий крикнул громче: - А может она согласится?! - Может, - кивнул кузнец и крикнул: - Эльсенна! - Что? - ответил нежный голос из кузни, и оттуда вышла эльфийка - блестящая от пота, в одних штанах и безрукавке. - А, это эльфийка... - протянул один серокожий и повернулся кругом. Второй подошел ближе и плюнул ей под ноги. И тоже повернулся и ушел вслед за первым. - Что это было? - удивлённо хлопнула длинными ресницами Эльсенна, и осторожно отодвинула ножке подальше от оскорбительной влаги. - Клиенты для тебя были, - переведя дух, ответил Урук через несколько минут: - Видать, передумали наконец-то. - А-а-а, - кивнула девушка, беря с крюка полотенце и вытирая мокрые от пота плечи. Потом взяла с верстака кувшин с водой, и поднесла сначала мастеру, а потом - молотобойцу. - Накинь что-нибудь, - сердито приказал кузнец, глядя, как редкие снежинки тают на бледной эльфийской коже: - Простудишься! - Не-а, я быстро обратно, - покачала головой ученица: - Там у мне сварка сейчас нагреется, совсем жарко будет. - Унесла бы ты топор отсюда, - попросил наставник: - А то все видят топор из Чёрной Горы, и думают - моя работа. Ходят, интересуются. Рукоять уже высохла, наверное. Знаешь ведь, что я оружие не делаю. - Да, сейчас. Просто этот серебряный меч хотя бы вчерно прокую, чтобы горн можно было погасить и почистить вечером. А то завтра утром мы его не зажгём - там золы до краёв. - Делай-делай. Только не простудись. Эльсенна приняла опустевший кувшин, повернулась, поставила его на верстак, а взамен двумя руками подняла неподъёмный чёрный топор. И, правда, надо было уже возвращать заказ - мясник Кралнор и так торопил с заказом, да и как можно тянуть - он же мясник, как ему работать без топора? - Не заглядывайся - угрюмо буркнул молотобоец Уруку, возвращая того к реальности: - Не пережги заготовку-то. - Замуж её надо, - вздохнул старый мастер в перерывах меж ударов молота, поинтересовавшийся: - Знакомых хороших эльфов нет на примете? Чтобы из наших, из кузнецов или литейщиков? - Не-а, хороших эльфов не знаю, - фыркнул таурен: - Только одну хорошую эльфийку, - и мотнул рогатой головой в сторону кузницы, в которой скрылась Эльсенна.
Пока Урук прилаживал в тисочках на верстаке затейливо изогнутые детали наплечника друг к другу, превращая набор пластин и полос в шипастый символ воинов Орды, молотобоец сидел, покуривая табак в резной деревянной трубке и рассматривая тренирующихся пандаренов возле палаток посольства на другой стороне улицы. - Как у них так ноги гнутся... - с некоторой завистью проговорил он, пожирая взглядом прыгучую пандаренку с точёными формами, как раз сделавшую стойку "ласточкой" и вертикальный шпагат. - Воинским уставом положено, вот и гнутся, - ответствовал сосредоточенный Урук, вставляя квадратный шип в паз: - У вас поленом махать положено, так никто же не спрашивает?! Скажут тоже "гнуть ноги за голову" - так тоже загнёте, по приказу-то. - Хы... - хмыкнул таурен: - Ну, мои-то копыта, предположим, уже так просто не загнёшь... Эх, ты смотри, какая! Нет, решено - сегодня пойду знакомиться! - Ты смотри, она - медведица, - предупредил кузнец, разглядывая на глазок получившееся изделие. - А я - бык. Напугал козла капустой. Подавленный градом сельскохозяйственных аргументов, мастер замолчал, кинув собранный наплечник в пламя, и раздувая мехи горна. - Ты бы его в большом разогревал, в кузне, - подал совет молотобоец. - Там Эльсенна для серебра огонь развела. Для стали жара не хватит. Туши трубку, и бери малый молот - тут кувалдой не приладишься.
Легкая на помине, эльфийка как раз вышла из кузни, в дверях которой медленно угасал красноватый отсвет отгорающего горна: - Я всё закончила. Я пойду, заказ отнесу? - она выразительно показала на завёрнутый в грубую холстину топор. На ней самой уже были тёплые штаны и короткая шубка с капюшоном. Урук обернулся: - На голову одень! Девушка в ответ только отрицательно покачала головой, поправив высокий хвост снежно-белых волос так, чтобы он развевался как победный флаг, и поспешила по дороже.
Мясник жил за городом, и ученица кузнеца не хотела лишний раз тратить время на споры - тем более что ей и без шапочки было тепло и не холодно, а при том - ещё и красиво. Это было, конечно важнее всего, и даже встречный орк с мурлоком кивнул в ответ на её мысли, подтверждая, что она думает правильно.
Маленькое злое солнце взошло над зубцами стен, в ясном небе, совершенно не грея. Облаков уже не было, как и снежинок, и стало ещё холоднее. В Оргриммаре никогда не было по-настоящему морозно зимой, но легкий снежок выпадал исправно, перекрашивая рыжие крыши в белый цвет - в тон волосам Эльсенны. Кактусы и пальмы под снежинками смотрелись просто сюрреалистично.
Эльфийка шла счастливая и дышала полной грудью - после лета, когда впервые оценили сделанные её руками ножи, груз заказов посыпался так плотно, что даже в деловых вылазках по городу было не до рассматривания красот. И она уже забыла, как это - взять топор, выйти в город, идти, радоваться всем встречным, и видеть, как все тебе торопливо улыбаются в ответ. Возле Второго Банка её нагнал суетливый гоблин в лиловой фрачной паре: - Госсспожа Эльсссенна, Второй Банк не забыл ваших зассслуг в помощщи поимки грабителей, - зеленокожий франт неприятно шипел и присвистывал через дырочку в щербатом рту: - Не хотите ли почти бесспроцентный кредит? Эльфийка только посмотрела на него и улыбнулась - с того дня, когда она натолкнулась на убегающих грабителей, этот клерк неизменно привязывался к ней, желай отблагодарить по-гоблински. Девушка отбивалась от него улыбками и воздушными поцелуями, ну никак он не мог понять, что ей не нужно столько денег, чтобы брать банк! Но гоблин был настойчив и появлялся неизменно, разве что, меняя количество геля на напомаженных волосах и цветок в петлице. Эльсенна теперь перестала с этим бороться - да и ей теперь льстило столь настойчивое внимание. После осадного инженера она уже ничего не боялась!
**** Бадар Тяжелый Посох вышел из Расселины Теней, держа в руке обломанный клык тролля. Огляделся и кинул в чуть подёрнутую ледком лужицу. Как тут выживали лягушки - было выше его понимания. Копыта привычно его понесли по Волоку, в обход задумавшейся посреди дороги беловолосой эльфийки с большим свёртком в руках. - Вы почтальон, да? - вдруг услышал он голос позади себя. Таурен обернулся и показал на свою накидку с надписью: "Служба неприятных известий". - Я вестник. Для сложных случаев, - он сбавил шаг и дал возможность эльфийке себя догнать. - А я просто думала, кто почту из ящиков забирает... - Не я. Это почтовая служба. Я сам по себе, за отдельную плату. - Много ходить, наверное? - Много. А иногда и посылки тяжелые или опасные. - А зачем - опасные? - Ну, это же неприятные известия. У каждого неопрятность по-своему получается. - А я - кузнец! - эльфийка показала свой бицепс - толщиной в два пальца таурена: - Я очень сильная. Если хотите новый нож или топор, я могу сковать. - Спасибо, пока не требуется. - Меня зовут Эльсенна. Эльсенна Длинные Ушки. - Бадар из рода Тяжелый Посох. Я святоход... почти. Если надо будет на кого-нибудь бочку покатить, или камень из-за пазухи... - обращайся. Они расстались возле крепости Громмаш. Таурен направился к группке молодых орчих-стражниц, а эльфийка, помахав ему на прощание, и крутясь на месте из-за желания всё разглядеть, пошла к воротам.
**** Физзл, довольный результатами испытаний, сидел за рычагами своего Разрушителя, аккуратно вписываясь в городские ворота. Укреплённая древесина показал себя просто великолепно, надо было спешить скупать весь порченый лес, пока конкуренты не догадались о секрете. Можно было забросить карьеру осадного инженера и начать... Неожиданно аппарат подпрыгнул на невидимой кочке и раздался женский вскрик. Чуть не вывалившийся из кресла гоблин мгновенно остановил машину и спрыгнул на землю, в испуге, что это могло быть. Под колёсами машины лежал завёрнутый в обрывки ткани внушительный топор, а перед ней стояла... Та-самая-эльфийка. Он даже потерял возможность дышать на мгновение - неужели, как это можно? Но нашел в себе силы сглотнуть комок прокашляться, фыркнуть, шаркнуть ножкой, потереть ладони, нагнуться, поднять топор и передать его... Той-самой-эльфийке. - Ваше? - спросил он, выдавив из своего сдавленного горла какой-то писк, у Той-самой-эльфийки. - Д-да... - ответила Та-самая-эльфийка. - Я вас не повредил? - нашел в себе силы ещё раз задать вопрос он Той-самой-эльфийке. - Н-нет... - помотала головой Та-самая-эльфийка. - Извините, - попросил прощения он не своим голосом: - Будьте осторожны... - Спасибо, - кивнула Та-самая-эльфийка: - Вас подтолкнуть? Он долго-долго стоял, глупо улыбаясь, пока Та-самая-эльфийка не начала делать какие-то странные жесты -С-сапасибо, н-ненадо... - отпустил он Ту-самую-эльфийку. - Ну, как хотите... - она ушла, а Физзл долго-долго стоял и провожал её тоскливыми глазами. "А ведь тогда Азшара помогла мне... может..." - и тут же себя одёрнул, почувствовав уверенность сразу, как белые крашенные волосы скрылись за поворотом: "Хватит мне Азшары в любом виде на всю жизнь. Пусть о любовных делах думают эльфы, а ты, Физзл, будешь думать о деньгах!.." - и, решительно надвинув очки-"консервы" на глаза, запрыгнул в кресло разрушителя и поехал в город.
Если утро Кралнора радовало, то день одноногого рубаки не задался в прямом смысле слова. Он ходил по тесной комнате, грохоча своим протезом, воздевал к небу руки, сжатые в кулаки, набирал полную грудь воздуха, собирался обрушить громы и молнии, но не найдя слов шумно выпускал воздух и ломал что-то из предметов мебели. Хразгок, только что вернувшийся домой - после Азшары и Ясеневого леса, тоже был немного не в своей тарелке - хотел обрадовать отца, а принёс только одно расстройство. Это расстройство сейчас сидело на столе, кушало яблоки, кокетливо поправляло фиолетовые пряди волос и сверкало голыми коленками. Розовыми коленками. - Да не бойся, отец, она по-нашему не понимает, - приготовился слушать гневные тирады сын мясника. - Ты когда перестанешь меня позорить, сын! (Хразгок пожал плечами) Неужели нельзя хоть что-нибудь сделать, как положено, как завещано предками?! Чем тебе орчихи не угодили?! Оглянись, незамужние шаманки за окном толпами бегают! - он махнул рукой в сторону двери, так, что все оглянулись - но вместо толп незамужних шаманок там стояла Эльсенна, предпочившая скрыться от внезапного внимания за широким топором. Явление второй эльфийки совсем выбило старика из колеи: - Да как вы сговорились-то, если она по-нашему не понимает! - чуть не плача, с растрёпанными седыми волосами он рухнул на табурет, грохнув вытянутой деревянной ногой об пол. - Ну, жестами. А потом поцеловались. Ну, и понравилось. - Хразгок, не терявшийся, и сохранявший чувство юмора при самых жестоких издевательствах капрала Бутина сейчас был не в ударе. - Понравилось ему! Какой ты ордынец, если с врагами гуляешь! Ну, надо было тебе эльфийку, так почему именно эту, а не нашу, ордынскую эльфийку! - он выразительно ткнул пальцем в сторону Эльсенны, которая, после первого шока, осторожно высовывала из-за топора любопытный зелёный глаз и курносый нос, с профессиональным интересом разглядывая не сколько неожиданную гостью, сколько её снаряжение. - Надо было именно эту и никакую другую. - Ну что с тобой сделаешь - Кралнор с силой хлопнул по бедру, и, неожиданно повернулся лицом к ученице кузнеца: - Ну, хоть ты ему объясни, что он глупости наделал! Осмелевшая Эльсенна отдала орку топор, и гибко и изящно перешагнув какой-то мусор на полу, подошла к ночной эльфийке, которая отложила яблоко и вопросительно наклонила голову, заставив водопад фиолетовых волос (на зависть Эльсенне) перелиться блестящей волной с одного плеча на другое. - Глаза какие-то белесые, - после продолжительного созерцания лица изрекла синдорейка. - Ну вот, - кивнул Кралнор. - Да и ростом она намного выше. Будет же неудобно! - Вот слышишь, что тем ста... ум... женщина говорит! - Коленки костлявые, а ноги толстые. Бёдра вообще квадратные, - продолжала ябедничать девушка: - Никакой округлости. - Гхм-гхм... - прокашлялся старый рубака, мрачнея лицом. - И одета в "одно название", - ту в ней заговорила профессиональная жилка: - Разве это броня? Это купальник! - Знаешь, ты не про наряды, ты сыну объясняй... - неуверенно заметил мясник. - И вот смотрите - она взяла гостью за руку и показала всем: - Видите? Это шрамы от тетивы, из лука без наруча стреляла. Они ведь на всю жизнь останутся, потом никакое открытое платье не надеть... Ночная эльфийка удивлённо посмотрела на собственную руку, не понимая, что не понравилось в ней придирчивой судье. - Ну, знаешь что... А вот и хорошо, что шрамы от лука! - вдруг вскочил Кралнор: - Значит охотник, значит - сражалась! Тоже мне тут, "платье, мол, ей не налезет" - а зачем ей платье, если она - воин? - Ну, вы же сами просили, - обиженная внезапной переменой "курса партии" надула губки эльфийка крови. Ночная эльфийка, не понимая, переводила взгляд то с одного, то на другую. - Да, просил. Но сына вразумить, а не про наряды! Ты же ордынка! - А что плохого в нарядах? - Эльсенна, совсем обиженная, нахмурила брови так, что они слились в одну полоску: - И вообще, вы мне золото за ремонт не отдали, - меркантильно отомстила она нетвёрдому в принципах старику. Кралнор отсчитал золото и, проводив синдорейку за порог, вернулся, бухая деревяшкой об глинобитный пол: - Ладно, уладим как-нибудь. Пусть за стол садится, похудеет ведь с одних яблок-то. - Отец... - Кстати, Крагир умер, слышал? Вызвал пять суккуб разом... на похоронах они ревмя по нему ревели....
***** Возвращаясь, и успев разменять одну из полученных монеток на вкусное лакомство, Эльсенна увидела большую толпу у ворот на Волоке. Подошла, подпрыгивая, и пытаясь выглянуть из-за спин, потом, наконец, спросила: - Что там? - Банк ограбили, - ответил молодой эльф в ливрее дворецкого, держащий раскрытый зонт над разодетым в красное и золотое синдорейским магом: - Говорят, какая-то гоблинша пришла с проповедью, и за душеспасительной беседой, спасла, кроме душ, ещё два сундука с золотом. - Ужас какой. А её поймали? - Нет, конечно. Сейчас всех опрашивают. - Летом этот банк уже пытались ограбить, - тоном знатока заявила эльфийка. - Правда? - Да, я даже грабителей почти поймала. Синдорейский маг снисходительно улыбнулся. - Что, не верите? Они из банка выбегали и со мной столкнулись. Я их не ловила, но без меня бы они так бы и убежали непойманными. - А... я вспомнил. Так это вы были! Наслышан, наслышан. - Что наслышан? - девушка ещё не отошла от отповеди у Кралнора и выказанного ей недоверия. - Что их задержала красивая женщина. Вы ведь работаете в кузнице, так? - Эльсенна Длинные Ушки, подмастерье-кузнец. Но вообще, я кузнец почти настоящий, просто мастер не хочет с цехом связываться. - Трандуил Медная Монета, дворецкий и секретарь. А это мой господин, Вальтрус Золотой Дождь. Эльсенна сделала книксен. - Я вас часто видел, когда ходил на уроки. Знаете, у вас очень красивая спина. - Обычная у меня спина... а какие уроки? - У Богемии Штильд, в банке. Она теперь язык хозенов преподаёт, вы слышали? - А... нет, нам не до этого. Я же кузнец, вся в работе... Вальтрус неожиданно достал из кармана расшитый золотом кошелёк, и кинул его Трандуилу: - На сегодня ты свободен. Сходи, своди девушку, на какое-нибудь представление. Молодой дворецкий вопросительно взглянул в глаза ученицы Урука: - Вы не против? - Нет, совсем! - забавно помотали головой в ответ: - До утра я совершенно свободна. - Тогда... вы видели представление дрессированных зверей на верхнем ярусе? - Нет, но сколько раз слышала! - Ну, вот и увидим, - эльф осторожно взял девушку под руку: - Так как вы задержали тех грабителей?.. - Да ну... я... меня тогда ещё гоблин напугал. Вы знаете, я смертельно боюсь осадных инженеров...
Вставная история. Посвящается одной хорошей женщине. (честно говоря, писать было страшно - почти нет окружающего мира, одни эмоции и наброски портретов)
Посвящённая третьего круга
- Так что опять с нашим ходячим бедствием? Почему с нами не пошла? - Они опять поругались. Всё, как всегда. - Ох уж эта её ревность! Нормальный бы мужик давно бы бросил... - Она слишком красивая, чтобы её бросать. И он и правда её любит. Говорившая это коренастая и миниатюрная орчиха с двумя рыжими хвостиками на лысой голове, отвела взгляд от глаз подруги и осторожно посмотрела за её спину. - Ну что?! - спросила её та. - Вау. Третий в очереди, со шрамом. Посмотри. Они поменялись местами, и теперь другая орчиха глянула через плечо рыжехвостой. У неё, в отличие от подруги, была ниспадающая на глаза фиолетовая чёлка, прячущая взгляд, поэтому не пришлось осторожничать. - Ничего себе, - аж присвистнула она. - Давай, подойдём, пристанем, Крига? - Ты что с ума сошла?! Спугнём! - Имеем полное право! - Ты, правда, временами сумасшедшая, Загра.
Они ещё раз оглянулись на очередь у кузницы, сделали ручкой знакомым рубакам, и не торопясь, не выдавая интереса, спокойно пошли к воротам на Волок. - Так думаешь, где сейчас Орнада? - Наверху, у первого лифта, наверное. - Там, где пост Гузоргга? - А где же ещё? - Надеюсь, он её не обидит. - Да чтобы он, да обидел? Ты что, Крига! Орнарде повезло, она просто не знает об этом. Крига горько усмехнулась. Загра была такой молодой, такой наивной. - Все поначалу... так... Они невольно замедлили шаг у всё ещё закрытого после ограбления Второго Банка, и бросили взгляд на противоположную сторону улицы - домик с красной крышей. - Ты мне так и не расскажешь про неё, Крига. Она была твоей подругой до меня? Конечно. Загра же верила ещё в такую вещь, как "женская дружба". Не время было ещё её разочаровывать. - У неё всё было, как у Орнарды. Красавец-жених, любовь-морковь, страсть и ревность через край. Но ей захотелось приключений. - И?.. - от любопытства кругленькое личико Загры вытянулось, чуть ли не вдвое. - Решила погулять с луносветским эльфом, а он оказался штормградским лейтенантом. Ну и всё. Муж её простил, она нас - нет. Пошли. Загра отстала, удивлённая: - Постой... тебя-то за что? - Неважно. Высший сержант Огриммарской Стражи Крига из Сумеречного Молота, посвященная третьего круга Культа, терпеть не могла вопросов. Она пошла прочь, упрямо шагая сильными ногами по замёрзшей от задержавшихся весенних холодов дорожке, оставив Загре самой додумывать версии. В конце концов, она была не обязана оправдываться в том, что была дочерью своего клана, своей идеи, своего Вождя. А если кто-то попытается снова тянуть прошлогоднюю историю с авариями на ракетной дороге - пусть сначала докажут! Она и так много сделала, чтобы не подвести никого из девчонок под разборки этих мужиков... Загра её догнала только в воротах, и некоторое время шла притихшая, не лезла больше с вопросами. Крига, чтобы не возникало повода продолжить неприятные ей темы, без нужды потребовала документы у встречного гоблина, выслушав от того пару подхалимских любезностей, вернула бумаги и шлепком по спине отправила дальше, на Аллею, прежде чем Загра успела присоединиться. "Хотя... можно было дать Загре принюхаться. У девчонки удивительное чутьё на подделки" - высший сержант усмехнулась. Забавно до чего полезные навыки оказывались у окружающих её девчонок. С этой рыжей они подружились в прошлом году. Её так же, как и Кригу, бросил вождь - заявил Гаррошу, что Северные Волки выходят из Орды. И если Кригу предавал не кто иной, как сам великий Чо-Галл, то Загру - благородный и добренький Дрек-тар. Посвященная Культа в Криге хотела злорадствовать, а стражница Крига просто подошла и протянула руку девчонке, которая ещё вчера была обласкана удачей, а сегодня вмиг лишилась всего, даже родного клана. - Крига... - перевала её мысли объект воспоминаний. - Что? - возвращение из уютных мыслей в шум и топу большого города было делом болезненным. - Асхака. Прямо по центру Волока, напротив дверей "Выделки шкур кодо", стояла орчиха в форме стражниц, уронив длинные волосы себе на лицо. Если бы специально не искать - так бы и не заметили её среди прохожих и зевак. - Ну, если она опять на ходу заснула... - ощерив клыки, выразилась Крига, и, раздвигая толпу плечом с шипастым наплечником, резко двинулась к ней: - Эй! Ты что, решила смотреть на очередь? Тебя же это не интересует! Асхака только оскорблено вскинула взгляд. У неё было что-то с глазами, из-за чего они казались совсем бледными. - Дура. - Зато ты больно умная!.. - Я вас искала. Борстана и Аруги уже неделю грабят. - Что, наконец-то раскололись? Асхака обиженно пожала губы, и отвернулась, пряча лицо за своими треклятыми волосами. - Нет. Просто дальше им некуда. Крига выпрямилась, вытащив из-за спины топор, и крикнула: - Загра! Зови нашу блаженную, хватит ей там "патрулировать"! Сразу обе бегом к мясной лавке, мы пока "почву" подготовим... Веди! - приказала она Асхаке.
- Ну, Аруги и Суджу я ещё понимаю - одна девка, другая - баба, но ты, Борстан, ты-то что, уже не орк? Марогг не успел уехать, и к вам уже бандиты пожаловали! - Простите, Высший сержант, мы мясники, не рубаки... - Топоры и ножи в доме есть? Так в чём же проблема? - Крига, уймись, - вялым голосом попросила от двери Асхака. - Да любой бы из нас сказал бы сразу - не у Кралнора же за городом покупаем, а у тебя! Ну и хорошо тебя подоили за неделю? - Месячную выручку. - Молодцы. Вообще молодцы! - Они когда следующий раз придут? - спросила Загра. - Могут и сейчас. Видели же, наверное, как вы к нам заходили, - шмыгнув носом, подала голос Аруги: - Вы уйдёте - они придут. - Это идея. Загра! - Крига показала взглядом на причёску стражницы и поварихи: - Аруги, как насчёт примерить наши модные шортики?! - Загра одна может не справиться, - очень вовремя заметила Асхака. - Я тоже останусь здесь, - ответила Крига, разглядывая потолочные балки: - Дом-то у вас новый... значит... - орчиха закинула туда топор, потом сама подтянулась, и оказалась невидима со стороны двери. - Крига, даже если Аруги заменит Загру, они спросят, куда ты подевалась. - А ты не учи офицера! - огрызнулась сержантиха: - Не могли они видеть, сколько нас приходило. Кто им скажет? Мальчишка какой-нибудь, прибежал с вытаращенными глазами и сказал, что мясную лавку стража обложила. Они пойдут проверять... увидят милую мордашку нашей Марты, а потом - как мы уходим. Ни на одной из нас не написано, сколько приходило. - Асхака, не бойся, - Загра уже скинула одежду и примеряла нехитрый наряд поварихи: - Вы на лифте подниметесь, а потом по стене к нам, там невысоко. Там и Орнада с Гузроггом! Помогут! - Я молчу, - вечно недовольная патлатая бросила косой взгляд, но споры прекратила. - Главное Марту на крышу не роняйте. Проломит же! - добавила Крига, лезвием топора соскребавшая стружку со скользкой от копоти балки. - Надо ещё, чтобы их подельников не предупредили. - Это Гузроггу с мужиками скажите. Пусть воздушный патруль сюда пригонят. Загра, Арига, переоделись? Выходите!
Асхака с переодетой Аригой вышли, прихватив громоздкую Марту, которая всё это время перекрывала снаружи своей широкой спиной дверной проём от любопытных глаз. - Надо было мне наверх залазить, - сказала Загра, разглядывая кухонную утварь на столе перед собой: - Я ловкая, а Крига - нет. - Ловкая? Ну, вот и нарежь петрушку! - живо пристроил её к делу Борстан. Крига только усмехнулась. Загра внизу засопела, однако за работу принялась, причём не без мастерства. - А из тебя выйдет хорошая жена... - Скажешь тоже! - Вы, галки, тихо! Идут,- одёрнула обеих до сих пор молчавшая Суджа, натягивая поварской колпак на лысую голову.
Она ожидала увидеть гоблинов или троллей, но это оказались орки. Подтянутые, жилистые, затянутые в обтягивающие чёрные одежды покроя эльфийских следопытов. С выправкой, как у штормградских караульных. Двое, похожие как братья, быстро, без шума, подошли к Борстану и Загре, в тот момент державших ножи, и мягкими жестами предложили положить оружие. Третий, лохматый, в полумаске на лице, встал в дверях, на месте Асхаки. К счастью, никто не додумался посмотреть вверх. Крига хищно усмехнулась. - Наш дорогой Борстан. Я слышал, ты не выполняешь наших убедительных просьб? - вкрадчиво начал один, ходя кругами и поглядывая на Суджу. - Я вам сегодня всё выплатил. Идите к Смертокрылу. - угрюмо набычился мясник. - Ха-ха-ха, как смешно. А что мы обговаривали насчёт вмешательства стражи в наши маленькие дела?! Второй и третий всё ещё молчали. Второй пытался заглянуть в лицо Загре, но та умело выкручивалась, подставляя ему то пучок сельдерея, то кусок мяса. - Ну, вот идите в казармы стражи и скажите, чтобы они у меня мясо больше не покупали, - нашелся мясник: - Чо, уроды, съели? А ты сходи, скажи. Прямо в лицо Высшему сержанту, что ты запрещаешь стражникам покупать мясо. Потому что они тебе не нравятся! - Да гнилое дело с ним, - подал голос второй близнец: - Сдал он нас, как пить дать, пора кончать всю семейку. Крига напряглась. - Мой братец скор на расправу, но скуден умом, - усмехнулся первый: - Я буду умнее. Давай сделаем так: ты сегодня же пойдёшь к стражникам, и скажешь, чтобы они в твоей лавке не появлялись. Что ты больше не их поставщик. Идёт? "Да он не только бандит, он ещё и идиот" - подумала затаившаяся стражница. Мясник думал похоже: - И что за волшебное слово заставит меня отказаться от самого выгодного контракта? - Ну, скажем, - он невероятно плавным и неуловимым змеиным движением, оказался рядом со стоявшей у противоположной стены Суджи, и, схватив девушку за руку, ласково улыбнулся: - Ты, говорят, копишь на приданное для дочери? Знаешь, твое сегодняшнее упрямство стоило невесте одного глаза. Ты не хочешь же, чтобы она совсем ослепла? - в его руках сверкнул нож, раздался удивлённый крик второго, и тут Крига прыгнула.
Двуручный топор сверкнул и перебил занесённую с ножом руку как тростинку, Крига ощутимо ударилась коленом об пол. В тот же момент раздался звучный удар второго тела об стену, и мясницкого кулака - об третье тело. Борстан тоже не желал упускать участия в веселье. Бандит рухнул на пол, визжа как эльфийская девочка, с ужасом смотря на окровавленную культю вместо руки. Со стороны Загры всё ещё раздавались мерные удары и оплеухи - она вечно долго возилась с процедурой ареста. Третий бандит, немножко осовевший от удара в рыло, рванулся было на помощь к своим, потом покрутил глазами, повернулся, и вылетел наружу. - Убежит! - перекрикивая визжащего подранка, крикнула Загра. - Там Марта. Не убежит, - в подтверждении её слов сразу за дверью раздался звук, отчасти схожий со звуком столкновения физиономии с дубиной огра. Орчиха наклонилась над притихающим грабителем и сказала: - Привет. Я Крига. Крига из Сумеречного Молота. И знаешь, что я думаю насчёт мужиков, поднимающих руку на девок?! Я думаю, им надо обрубать руки, ноги, и бить головой об стенку до тех, пор, пока все глаза и зубы не вылетят наружу... Кстати, это же лавка мясника? Борстан, у тебя есть молоточек для отбивной?!
Крига подставила окровавленные руки под струю воды из кувшина в руках всё ещё бледной Суджи: - Ну, вот и всё, больше они никого не побеспокоят. Загра вышла из лавки, и, обтерев об чистый снежок, подала Криге её двуручный топор: - Смотри-ка. Помирились вроде, - она указала подбородком в сторону, где как раз бородатый Гузоргг допрашивал неубежавшего лохматого. За правую руку лохматого ласково придерживала как раз последняя из их взвода - красавица Орнада, и вознаграждала многообещающими улыбками за каждый удачный удар в поддых. - Кто-то сегодня пропустил целое утро, - ухмыльнувшись, подошла к ним Крига: - Гузоргг, у них должен был быть кто-то на стрёме. - Ага, видели, какой-то мелкий рванул, - ответил рубака, давая отдых кулакам: - Виверны его притащат. Только без толку - всю верхушку повязали. - На Арене будет одним тренировочным манекеном больше, - пошутила Орнада. - Хватит уже его, кулака Марты и так хватает, чтобы потом всю жизнь пугалом от голодных огров подрабатывать, - попросила подходящая Загра: - Крига из главарей уже все имена и где деньги спрятаны вытрясла. - Обильная кровопотеря быстро развязывает язык! - громко заметила та, покосившись на допрашиваемого - слышал ли?! - Эх, никогда не нравились мне методы вашего Сумеречного Молота, - подыграл Гузоргг, подмигнув стражнице: - Но не даром все культисты как шелковые ходили! Лохматый уже яростно вырывался из рук Орнады и другого бугая, всем телом и остатками лица, изъявляя желание сотрудничать. - Да не знаю, Гузоргг, я что-то сегодня устала... - над головами раздался крик виверны, их накрыло тенью крыльев, и с неба к ним спрыгнул, потрясая огромным рыжим ирокезом, довольный наездник. - Вот ваш беглец! - торжественно объявил он, предъявляя спеленатого, как младенца, гоблина: - Поймали почти у самой Аллеи мудрости! - Долго же вы за ним гонялись, - усмехнулась Крига: - Постой, у Аллеи Мудрости? Почему? - Ну... - наездник задумчиво почесал основание ирокеза. - Крига верно говорит. Нормальный воришка от виверны прыгает в Расселину Теней... - Что на Аллее у вас? - она приставила лезвие топора к носу испуганно заворочавшего глазами гоблина. - Дыра! Дыра! Я всё скажу, всё покажу! Хорошая дыра, удобная, можно от стражи прятаться! Сверху невидно, крышечка есть! - А ну-ка, веди нас к этой "крышечке"...
- Вот она, моя дырочка. Миленькая дырочка, дырёшечка, спасительница моя. И с крышечкой! - спеленатый сетью гоблин был само сотрудничество, хоть весь путь проделал на шипастом наплечнике Марты, не отличающейся особо мягкой походкой. - Ишь ты, как замаскировано... - заметила Загра, расчищая песок и жухлую траву ногами: - Тут и проходя не заметишь, место знать надо. А уж сверху... - она запрокинула голову вверх, смешно встряхнув косичками: - Совсем не увидят. - Кому бы такое делать для воришек... - покосилась в сторону тауренского шатра Крига. - Меня больше беспокоит то, что над этой "дырёшечкой" прежде стояла Крепость Громмаш, - присев, заметил Гузоргг. - Думаешь, какой-нибудь неразграбленный склад Тралла? - Если не хуже. Ну-ка, девчонки, помогите! Крышка поддалась с натугой, оказавшись массивнее, чем казалась снаружи. Под ней оказалась плотная, как подушка взвесь пыли, ухнувшая вниз под потоком холодного воздуха. Определённо, туда тянуло сквозняком. - С другой стороны выход. Это плохо. - Гузоргг обернулся к гоблину и спросил: - Ты! Длинноносый! Там кто-то кроме тебя бывал?! - Я некого не видел, ни на кого не смотрел! - заверещал тот: - Рядом ходили, но я не смотрел, чтобы меня не били! Крига повела носом. Что-то знакомое было во всём этом. Очень знакомое... Она опустилась на одно колено, а потом и на четвереньки, засовывая голову в квадратный люк. - Крига! - крикнула Орнада: - Ты чего? - Запах. - Дым? - Нет. - Кровь? - Нет. - Жареное мясо? - Нет. - Вонючие огры? - Да нет же. - Маленькие лошадки? - Благовония. - Что? Вместо ответа она вытащила из-за пазухи медальон Сумеречного Молота и показала всем. Асхака, выругавшись на эредане, подошла, вытащив по дороге горящую головню из шаманского костра, и посветила внутрь: - Обсидиан. Надо звать Кор'крон. - Как же! - фыркнул хором со своей виверной наездник с ирокезом: - Так они и придут. У Малкорока сейчас дела поважней - он не всех торговцев в городе пристращал! - Гузоргг, а мы с вами не справимся разве? Всадники, наверное, нам тоже помогут. - У нас ни брони, ни чар на оружии нету. Ты когда в последний раз с нормальным колдуном дралась? - Ну... месяц назад. - Попадём в засаду - и головёшек от нас не останется. - Эти благовония не зажигают просто так. Это значит - началось жертвоприношение и сейчас кто-то там умрёт, - Крига встала, и медальон культистки качнулся на фоне её зелёной кожи. Асхака повернула к ней лицо. Как-то совсем страшно выглядели её белесые глаза. - Броню можно одолжить у Урука. - послышался голос патлатой: - Он чтит Тралла, и, узнав, что под его дворцом нашли лаз культистов, поможет обязательно. У него как раз закончился приём заказов, и должны быть готовые образцы с чарами. - Гузоргг, слышал? Асхака ждала. Горящая головня играла бликами на морде желтого льва с трофейного молота. - Ладно, была, не была! Пойдём! - Орнада, бегом в кузницу Мастера Урука! Либо ему, либо его ученице, скажи, что Асхака просит помощи. Ну, он и так поможет.
- Что у вас с Орнадой всё так тянется? Давно пора бы нас на свадьбу звать. - Крига, ты сама бы себе кого-нибудь искала, что нас-то всё время подгоняешь. - А я ещё молодая, не нагулялась. - А Орнада, значит, "старая", что ты её сбыть с рук торопишься?! - Нет! Мне просто не надо "какого-нибудь". - Ты всё ещё высший сержант? Давно бы могла на каменного стража идти, если не на кровавого. Голова-то у тебя варит. - Ты знаешь, откуда я. Мне и сержантство-то по ошибке дали. Вспомнят - отберут, как у Асхаки. - Сейчас в кор-крон берут всех без разбору. Попробуй попроситься к Малкороку. Я видел тебя в бою - ты никому из них не уступишь. - Орнада! Наконец-то! Тебя только за смертью посылать! - Загра прыгала от нетерпения. - Придёт пора - её и пошлём, - с полной серьёзностью подтвердила Крига. Первая красавица отряда поправила свой шикарный хвост и сбросила на скамью звякнувшие кольчуги: - Ради вас же задержалась. Надо было по размеру подобрать. - Ну, у нас размер подбирать только Марте. - Марте как раз и не надо, так помню. А вы двое - вечно в каждой портняжной лавке врёте! Крига и Загра синхронно отвели глазки.
Подошедшая с Орнадой беловолосая эльфийка с не менее длинным, чем у Гузоргговой невесты хвостом на макушке, помогла раздать блестящие новизной кожи и кольчуги. - А я уж боялась, что панцири на радостях притащишь, - усмехнулась довольная Асхака, подпрыгивая, проверяя, не бренчит ли где. - Нам же сказали, что в дыру лезете, - голосом обиженного профессионала ответила эльфийка: - В латах вы там в лепёшку расшибётесь, если что обвалится. - Загра вообще весь день только и делает, что наряды меряет. - Да! - довольная-предовольная кивнула рыжая. - Как бы, пока мы тут переодеваемся-собираемся, эти любители благовоний не сбежали... - вмешался наездник на виверне. - Не сбегут, - через плечо ответила Крига: - Ритуал прерывать нельзя, может боком выйти. - О, "прервать ритуал"! - хором прыснули со смеха девчонки. - Опять они прошлое лето вспоминают. Ты тоже, что ли, идёшь? - Да. Гоблина Легион подержит. - Твою виверну зовут "Легион"? - Да, и каждый раз об этом вспоминаю, когда пытаюсь накормить.
...Верёвки нашлись у друидов в вигвамах, но они не понадобились - в стенках оказались удобные ступеньки, а под тоннелем - удобная свежая охапка сена. Видать, не только гоблин сюда с разбегу прыгал. - То, есть, говоришь, ритуал они прервать не могут? - Конечно. Это не гоблинский двигатель - хочу верчу-хочу-не верчу. Это стук в дверь тем, кто тебя взглядом испепелить может. - Значит, если сквозняк заметили, нас ждёт банальная засада за удобным поворотом. Медальон болтался и мешал движениям, Крига раздраженно убрала его за ворот. Оглянулась. Асхака шла сразу на ней, держа свой молот наготове. Загра вместо одного из топоров несла факел, который бросал на стену огромную тень от паруса-ирокеза наездника. Гузоргг и Орнада шли по другой стороне. Замыкала топавшая в тени Марта, которой доверили мешки и верёвки. - А эльфийка та, что, седая? Почему? - Да нет, обычная крашенная. Не видно, что ли? - А я думала - что с ней такого случилось... постой-постой, а что, есть белая краска для волос? - Не для наших грив. У нас получается "цвет кентаврьей неожиданности". - А не "оргрьей"? - Это у Асхаки цвет. Спроси, чем она красится. - Крига, у меня молот в руках, и я уже замахнулась. - С вами и, правда, невозможно ходить в разведку... - Это всё Крига! Она всех, кроме Марты, подначивает!
Неожиданно коридор расширился. Не было ни засады, ни охраны - прямо в середине низенькой пещеры, подсвеченный фиолетовым свечением, стоял плоский алтарь, окруженный по кругу пентаграммы пятёркой сомнамбулически покачивающихся фигур в испещрённых пятнами тёмных одеждах. В голове алтаря возвышалась самая крупная фигура, увенчанная тауренскими рожками, торчащими прямо сквозь ткань капюшона. - Ух ты. Взяли тёпленькими, - шепнул Гурзогг. Крига, бледнея, двигалась вперёд. Шнуровка на топорище отчего-то больно впилась в ладони - она скосила взгляд, и удивилась, как побелели её костяшки. - Так, без нервов. Берём живьём всех, разрываем ритуал... - СУМЕРЕЧНЫЙ МОЛОТ!!!! В АТАКУ! ЛОК-ТАР ОГАР!!! - молот Асхаки секундой позже ударился в то место, где была голова Криги, выбив из стены фонтан обсидианового крошева. Крига уже неслась к ближайшему культисту, лезвие топора со свистом зашлось в замахе, привязанные к ушку фиолетовые ленты взвились красивой спиралью - обернувшийся культист только успел удивиться, увидев клановые эмблемы на оружии, как оно вонзилось ему в лицо. - Ну вот, она всё испортила... Вперёд, возьмите хоть кого-то живым! "Размечтался", - подумала Посвящённая Третьего Круга, разворачиваясь к следующей жертве, уже успевшей схватиться за посох. "Вперёд, Чо-Галлу не нужны слабаки!" - она шагнула за алтарь, и огненный шар воткнулся в обсидиан, шаг вперёд, и прыжок, и посох уже не спасёт. Орчиха оглянулась - молот Асхаки был уже весь в крови, Загра летела на предпоследнего, закинув обе руки за голову в замахе. "Она так когда-нибудь нарвётся на удар в живот". Остался последний - таурен. Крига вскочила на алтарь, поскользнулась на воске свечей, и полетела на пол, чуть не утащив за собой недвижную жертву. С пола она увидела, как за рогами последнего культиста возникла бородатая рожа Гузоргга, и его топор плашмя опустился прямо по центру - меж рогов. - Взяли! - выдохнул он: - Где верёвки?! - Крига, напугала. Я думала уж - на их сторону перешла. - А я так и подумала. - Вы тролльке с алтаря дайте плащ кого-нибудь из покойников. - А она рыженькая, как и ты, Загра. - Сегодня день переодевания рыжих!
- Гузоргг... - Крига, покраснев, отвела глаза: - Насчёт пленных... - Ты чего? - Может... отдашь их нашему отряду? У нас и так мало происшествий на неделе, хоть круглые сутки дежурим. А тут такой урожай... - Ха! - улыбнулся он в бороду: - Ладно, берите себе. Ты согласен? - вопрос адресовался наезднику. - Да берите и гоблина. Тем более что я вам в пещере вообще не помог. - Ты тролльку на руках нёс! - Ну, мне этого и хватит, - наездник выразительно пригладил свой шикарный ирокез, и посмотрел в сторону тауренских костров, где сверкала в сторону спасителей янтарными глазами, уже ожившая спасённая. - Ну, договорились? - Ладно, по рукам. Орнаду только сегодня долго не задерживайте. - Обижаешь!
Пленный, оказавшийся могучим быком с чёрной шерстью и седой бородкой, долго и внимательно смотрел на высовывающийся из-за пазухи Криги амулет Сумеречного Молота. Та заметила этот взгляд, и, снявши и отдав на руки эльфийке кольчуги, подошла - и с размаху влепила пощёчину. - Крига, ты чего? - На сиськи пялился, - объяснила она, пряча настоящий объект внимания в лиф. Таурен незаметно ухмыльнулся и покорно встал, демонстрируя готовность к путешествию. - Будто на тролькины не нагляделся, - осудила его Загра. - Может, ему такие большие не нравятся. - Пошли уже, галки.
Марта возглавила строй, взвалив на плечо уже переставшего кивать и поддакивать гоблина. Таурена толкнули следом, Крига оказалась сразу за Мартой, Асхака, как и ожидалась, чуть приотстала, держа в поле зрения одновременно и пленника и начальницу. Крига только улыбнулась таким подозрениям. Пленники не проявляли желания сбежать, прохожие, видя, кого ведут, предупредительно разбегались, девчонки шагали в ногу. Впереди качалась спина великанши Марты. Да, может и правда лучше быть такой как она. Единственная замужняя из всего бедового девчачьего взвода - сразу и мужа нашла и семью... А что? Вопросов не задаёт, приказы исполняет, в хозяйстве всегда пригодится. А если ошибётся - какой спрос с полоумной? Открыла рот и пустила слюни. Посвященная третьего круга рассмеялась. "Метод Марты" помог ей выжить этот год. Действительно помог... ...Фиолетовые ленты она намотала на руку и топорище ещё заранее, чтобы не выдали замаха. Зев спуска на Расселину приближался с каждым шагом, она выровняла дыхание, чтобы не сбиться - счёт пойдёт на удары сердца, ошибиться в ту или другую сторону она не могла себе позволить. Пора. Топор лезвием к себе - замах через спину, и аккуратно в загривок Марты. Самая опасная противница валится как куль. - КРИГА!!!! - Она предательница. УБИТЬ ЕЁ! "Асхака, ты слишком любишь командовать" - Орнада, как всегда, на миг растерялась, один взмах топора - верёвки на подставленных руках таурена разлетелись в стороны. Теперь Загра. - Крига! - Слишком медленно, подружка, - она шагнула навстречу, чётко, как на тренировке, поймала в вилку меж лопастью и топорищем её руку, крутанула топор, Загра выгнулась дугой - только пуговицы с лопнувшей курточки с треском полетели в снег, топорик - в другую сторону. Теперь кинуть оружие таурену. Отбила наручем в наруч удар второй рукой, смачно всадила коленом в поддых. - Орнада! - Крига обернулась и увидела, как первая красавица взвода падает, держась за лицо, и сквозь её пальцы хлещет на грудь и лицо тёмная-тёмная кровь. Та же кровь на руках таурена и топорике, который она сама вручила ему. - Бежим! - приказала она, схватив Загру за пояс и бросив в подходящую Асхаку. Повторять не пришлось. Вихрем они перелетели границу света и тени, перемахнули хлипкое ограждение на выходе, и свалились на рушащийся шатёр Ниру. - В Огненную Пропасть! - зев пещеры скрыл во тьме и орчиху и таурена, уголь захрустел под башмаками и копытами...
- Придурок! - крикнула она ему в лицо. - Твои действия были похвальны, весьма. Аколитами ты пожертвовала вовремя. Какой твой ранг в Культе, сестра?.. - Крига, посвященная Третьего Круга. Ты зачем в драку полез?! - Ты была внедрена в городскую стражу уже после падения Господина? "Ах да. Таурен же. Для них вождь не Чо-Галл, а тот, кто крупнее". - Я здесь с самой постройки города. Служила Вождю ещё во время войны в Силитусе. - она перевела дух и продолжила: - На кой демон было бить Орнаду?!! - Я повышаю твой ранг до Посвященной Второго Круга. Что же касается твоего вопроса... - У девчонки и так жизнь несчастливая, одна радость - что красивой на лицо родилась, а ты, урод, её в лицо рубанул! Мог же просто убежать! - Агенту культа следует привыкать избавляться от личных привязанностей. Они снижают его эффективность... - Ах, вот как... - она опустила взгляд на топор, где гравированный символ клана уже стёрся от частых заточек. Фиолетовые ленточки соскользнули с запястья и взвились красивой спиралью...
...Девчонки нашли её нескоро - костёр успел наполовину прогореть. - Это же Крига! Мы все её приёмы по тренировкам знаем! - Крига! Что... - Держи свой топор. Растяпа. Загра только хлопнула глазами от удивления. - Что с Орнадой? - Всё в порядке. Шаманка попалась навстречу, сказала - жить будет. Даже шрама не останется. - Ну и отлично, - Крига поднялась, замазывая клановою эмблему на топоре кровью таурена. Сорвала и бросила в лаву медальон. - Загра заменит меня. Асхака, научи её всему, чему научила меня. - Принято. - Ну, девчонки, - вздохнула она, беря топорище двумя руками: - дайте хоть сдохнуть с честью... Они достали оружие и шагнули навстречу. Невесёлая Марта, готовая за обиду разорвать голыми руками. Асхака, со своими бельмастыми глазами - она бросила свой штормградский молот и где-то раздобыла отличный двуручный меч. И Загра, со своими косичками... "Проклятье, почему именно Загра? Против неё всегда было трудно... с двуручем..."
Эпилог
Отрывок из письма Чень Пеня, путешественника и собирателя историй. "Достоуважаемый Хранитель Истории, надеюсь, что почтовый журавлик застанет вас в добром здравии. Да минуют болезни и непогода вашу семью, и пусть царит в Пандарии безмятежный мир. Пишу вам по случаю кратковременного отдыха, выдавшегося в деревне восставших троллей, редкого между ежедневными тренировками добровольцев и отражениями набегов солдат кровавого диктатора. Воистину, жизнь в эпоху перемен - самое страшное из наказаний, но я горд за моих друзей, стойко переносящих это испытание. Я практически не вижу унылых лиц, все собраны и готовы отразить как происки карателей Гарроша, так и случайные невзгоды судьбы. С историей и языком меня знакомит молодой, но весьма образованный тролль по имени Зан'зар. Его эрудиция в вопросах истории Азерота и Дренора просто поражает, и я, наверное, буду ходатайствовать перед Вол-Джином, чтобы столь способного юношу отправили с верительными грамотами к тебе, в Вечноцветущий Дол. Он искусный рассказчик, владеющий великолепным слогом, думаю это достойный продолжатель нашего дела. Единственное что печалит - его полная зависимость от жены, которая, как мне кажется, злоупотребляет золотыми украшениями, и своей привычкой разоряет небогатого мужа. Я стараюсь, в меру своих средств, оплачивать щедрее его товарищеские услуги и настаиваю, чтобы он, душой по натуре щедрый, принял плату, но мои средства не бесконечны, а выговаривать жене друга я не могу в моём положении. Может, если ты пришлёшь мне "Притчу о Двух Женах Императора" мне удастся изменить ход её мыслей?! Мне бы хотелось действовать осторожнее, потому что Занила во всём остальном добрая и достойная женщина, и я бы не хотел её обижать авторитетом своего возраста и древности истории..."
...В небе над деревней Сен-Джин высоко кричала чайка. Усталый пандарен отложил кисть и чернильницу и потянулся за пресс-папье - промокнуть свежие чернила, чтобы случайный ветер не испортил с таким трудом выписанные иероглифы. Чень Пень был молод и амбициозен. И если у других амбиции проявляли в желании победить самого сильного врага, забраться на саму высокую гору, переплыть самое глубокое море, или, на худой конец, захватить весь мир - у него была цель этот мир накормить, обогреть и воспитать. С удовольствием полюбовавшись на завершенную страницу, он взял новый лист бумаги, и, прихватив широкий рукав свободной рукой, провёл кистью по тушечнице, готовясь изящным росчерком начать новую строку. Его прервали в самый неудобный момент. - Ну вот, Чень, и поговорили мы с Траллом... - старый мастер Урук и его подручный-таурен были не в подходящем настроении для витиеватых приветствий, поэтому просто подошли и уселись рядом за его стол. Пандарен напряжением всех сил удержал чернильную каплю от падения на драгоценную бумагу, ловко перевернул кисть с козьим мехом и поставил её в подставку под тень. - Вождь принял участие в вашем деле? - Да какое там "принял"! - махнул рукой старый кузнец: - Нет, конечно, он тоже сочувствует, но не может же он наступать на Оргриммар из-за одной эльфийки! - А Вол-Джин? - Сказал, что попробует вызнать о её судьбе через лазутчиков... Эх, голова моя бедовая! Нет, чтобы просто схватить её в охапку - на одно плечо - наковальню, на другую - её, и бежать, пока время было, так нет, послушал её глупостей. - Ничего бы без неё её жениху бы не было... - вставил слово таурен-молотобоец. - Да. А она упёрлась: "Хочу свадьбу в Оргриммаре! Хочу свадьбу в Оргриммаре!". Вот и отсваталась... - Да это всё начальник парня виноват - Вальтрус этот. Мог ведь парня отправить по каким-нибудь делам... - Да что теперь разлитое молоко-то поминать. Хоть сам иди сдавайся Гаррошу. - Не нужно никому сдаваться, - с мягкой улыбкой заверил пандарен: - Ведь у вас есть я! Орк и таурен вопросительно посмотрели на юного Хранителя истории. - Для солдат Гарроша все пандарены на одно лицо. Поэтому я ничем не рискую, если, закончив письмо, поев на дорожку и немного промедититровав для спокойствия духа, просто схожу в Оргриммар и попытаюсь узнать о судьбе вашей ученицы. - Правда? - с надеждой спросил мастер Урук. - Погодите благодарить, я ещё не закончил и трети письма... - степенно урезонил их пандарен.
******
- Это ты хорошо придумал, мясник, - улыбаясь во весь рот, полный желтых клыков, сказал, кор-кронский надзиратель, отхлёбывая из эльфийского ночного горшка, которым хозяйственный ветеран разливал Речную Воду Джунглей для свиней. - Эх, люблю я тролльскую выпивку, только ради неё бы оставил этих вонючек в городе. - Да-да, - поддакивал одноногий рубака, молясь, чтобы сноха по своей эльфийской природе не вылезла полюбопытствовать, что с её отхожей посудиной делает любимый свекор. Бездонное голубое небо Азерота звенело от жары. Надзиратель, большими глотками прикончив всю водку в ночном горшке, смачно вытер рот меховым наручем и спросил: - Ну что, по рукам? Я вижу - ты верный сын Орды, и готов пожертвовать его бойцам непобедимого Вождя необходимый запас свинины! Кралнор задумчиво посмотрел в голубое небо, на караван кодо, запрудивший дорогу к их новой ферме, на Разрушитель Адского Крика новой модели, наведённый на дом и на свой старый, проверенный топор, который всё это время крепко сжимал в руках. - Нет, не договоримся, Кровавый Страж. Что же это я буду за ордынец, если буду кормить тех, кто поднял руку на другого ордынца? Надзиратель недобро рассмеялся и отечески похлопал старого рубаку по спине, ласково так сказал: - Ну, дед, неужели ты до сих пор не понял? Нам нет разницы, хочешь ты или не хочешь - мы всё равно заберём всех твоих свиней. Просто в одном случае - мы оставим тебе жизнь и дом, а во втором - просто сожжем. Понял, батрак? - В моей Орде званием "батрак" гордились, а не оскорбляли, - резко ответил мясник, и, увидев, как кор-кроновец пьяно трясущимися руками лапнул рукоять топора, зло добавил: - И я не батрак. Я - рубака! Так и не выхваченный топор надзирателя как живой, вылетел из рук незваного гостя, и, игривой рыбкой блеснув в высоте, оказался в руках мясника. Деревянная нога ловко простучала по коленным чашечкам, так что кор-кроновец даже не понял, как оказался на земле. - И это - Кор-Крон? - сплюнул Кралнор: - Те, чьим девизом было: "Хочешь отдохнуть - кладбище рядом!"?! - Ты... - прошипел ошалевший от такой неожиданного поворота событий надзиратель: - Измена! Убейте его! Закованные в доспехи орки у каравана зашевелились, ловко выхватывая топоры, ружья и луки. Внезапно, за спиной Кралнора раздался знаковый многим жутковатый стрёкот, свист, и половина каравана просто испарилась в ярком пламени взрыва. Отец Хразгока обернулся - маленький гоблин, управляющий разрушителем, уже заряжал метательную машину своего механизма новым зарядом. Ещё один выстрел - и вторая половина каравана сгорела в белесом пламени. Кор-кроновская катапульта попыталась огрызнуться, но гоблин вовремя сдал чуть назад - бомба разорвалась прямо перед ним, а второй выстрел он сделать не дал. - Физзл! - услышал Кралнор голос сына: - Ты какими судьбами?! - Штрафник штрафника никогда не бросит в беде! - с важностью заявил гоблин, снимая огромные очки-"консервы": - А вы - его отец, да? Здорово вы его! Раз - и нету топора, два - и топор у вас, три... - Вот повоюй, как ордынец, и не такому научишься, - угрюмо ответил Кралнор и, подняв злополучный горшок, крикнул: - Хразгок! Опять твоя жена свиней не поила?! Смотри, будут труса играть - ни один приличный орк на их мясо не позарится!...
****** ...Отправив письмо, закончив трапезу, набравшись храбрости с помощью медитации, и нарядившись в свой лучший, вишнёвый халат с золотыми змеями, вспомнив подходящую случаю притчу, Чень Пень взгромоздился в седло ездовой черепахи и неспешно поехал из деревни Сен-Джин в сторону Колючего Холма. Раскаляющее песок солнце отнюдь не способствовало комфорту путешествия, поэтому он раскрыл над собой золотистый, с пурпурной вышивкой зонт, и продолжал путь в относительном уюте. Ввиду передовых постов Колючего Холма его окликнули: - Эй! Эй, ты, пандарен! Сохраняя достоинство и степенность, Чень Пень оглянулся. В тени большой глыбы песчаника стоял человек - по одежде паладин Альянса, по виду - потерпевший кораблекрушение. - Чем могу служить? - поинтересовался летописец, старясь не привлекать внимание маячившего вдали орчьего патруля. - Пошли со мной! - тоном, не терпящим возражения, предложил оборванец и махнул рукой, указывая куда-то в сторону развалин крепости Тирагард. - Простите, зачем? - поинтересовался пандарен. - Как зачем? Ну что ты такой непонятливый! Орков бить! - Приношу глубочайшие извинения, но я поклонники учения Хоцзинь и не могу пойти с вами. - Почему - не можешь? - не понял паладин. - Я ордынский пандарен. - А-а-а, - понимающе закивал человек: - Ну, тогда извиняй. Я думал ты наш, этот, как его - "не горюй!". То есть - "горюй". Или как его... "Валяй!"... нет... "Туши!"... - Тушуй, - вежливо поправил его адепт Пути Ходзинь: - Я уважаю медитативный процесс познания, но понял, что только активное вмешательство в события может привести положительному к результату. - Ну, это ты хорошо подумал. - Да, - не без гордости согласился Чень Пень: - В данный момент я как раз направляюсь в Оргриммар, чтобы спасти эльфийскую девушку и её жениха. - О, - покачал головой паладин: - Достойный подвиг. Ну что же, удачи. - И вам удачи и здоровья. Черепаха тронулась в путь. - Ах да! - догнал его новый знакомец снова: - Я же паладин! Подожди! - он достал из-за спины украшенный золотом меч с эмблемой Альянса и, взмахнув им, торжественно произнёс: - Я, Радегаст Рыжий, Паладин Альянса, Именем Святого Света благословляю сего пандарена на великое делание! Да пребудет с тобой Свет! Слабо мерцающее сияние окружило ездовую черепаху, и изматывающая духота стала как-то легче переноситься. - Премного благодарю, многоуважаемый паладин. - Иди, спасай свою эльфийку! И, получив святое благословение, и добрые слова напутствия, Чень Пень продолжил свой путь в направлении столицы, минуя Колючий Холм без остановки на чаепитие...
+++++++
- Земля! - раздался истошный вопль вперёдсмотрящего гоблина, привязанного стропами к заостренному носу баллона. - Дуротар на горизонте! - отрапортовал небесный капитан дирижабля возвышавшемуся над ним Кор-Кронскому командиру. - Отлично. Правь на Устье Строптивой. В Бухту Острорука сейчас опасно заходить - слишком много посудин Альянса в море. - Слушаюсь! Три румба влево! Держать на маяк Кабестана! К повороту направо, по команде, приготовиться! Хаген, сын Гарада, держа топор в одной руке, тяжело поднялся с пассажирской на верхнюю палубу, угрюмо зыркнул на прохлаждавшихся без дела свободных от вахты кор-кронцев, и пассажиров-гоблинов, потягивающих через трубочки соки и каджа-колу на летних шезлонгах, и, взвалив топор на плечо, подошел к командиру. - А, Хаген! - заметил тот, чётко, по-морскому, поворачиваясь к нему всем корпусом: - Ну что, убедился в чёрной неблагодарности того сброда, за который ты заступался? Недавний герой Арены потрогал свежий шрам на подбородке: - Молотки и пилы у них надо было отобрать просто, чтоб не поранились. - Только тролли могут додуматься до такой глупости, как пилить дирижабль, на котором летят! - Эй-эй! - вмешался капитан корабля, обиженный до глубины души: - И гоблины! Мы даже взорвать можем! - Но гоблины никогда не восстанут против настоящего вождя! - хохотнул кор-кронский командир: - Он, наклонив голову, смерил взглядом Хагена и спросил: - Понял, в чём разница? - Не очень, командир. Я же просто рубака. - Да ну, не прибедняйся. Ты же, говорят, в Пандарии был в моём звании?! За что разжаловали, а? Ну, можешь не отвечать - догадываюсь, правды искал, верно? Хаген фыркнул: - От вас не утаишь. - Гарсон, кофе! - потребовала со стороны гостевой половины нарядно одетая гоблинша в большой белой шляпе и огромных фиолетовых противосолнечных очках. - А ты не думал, что держит нас всех вместе? Орк может взбеситься, таурен может заупрямиться, тролль может предать, мертвец - угостить отравой, а эльф и подавно совершить какое-нибудь непотребство. Но почему мы вместе, как... он огляделся и кивнул на сеть, ограждавшую открытую рубку: - Шестерёнки и тросы в такелаже?! - Потому, что мы - Орда. Кор-кронец расхохотался: - Шутишь! Потому что - Сила! Хлюпик, вроде Тралла, завернёт тебе про "честь", гоблин помянет золото, эти вот тролли будут всё валить на "волю духов", а эльфы - на магию. Но ведь прав тот, у кого сила. Есть сила - и есть у тебя и золото, и правда через него. Кто скажет, что ты неправ - убей или купи. - А как же честь? - Честь? Ты что, первый в мире орк-паладин? Кто победил, то и честен! А остальное пусть выдумают! - Ну что же, - усмехнулся сын Гарада: - Слова, достойные вождя. Сила, да. Она правит. - Ну, наконец-то ты понял. - А вот что ты будешь делать, если вдруг внезапно встретишься с тем, кто сильнее тебя? Я? Как? - Прошу всеобщего внимания! - раздался голос той самой гоблинши, что звала гарсона. Два лощёных гоблина подняли её на руки и поставили на стол, аплодируя заранее. Она сняла, шляпку, очки, и достала из-за пазухи два внушительных скорострельных короткоствольных гвоздемёта: - Я, Диззи "Кассирша", объявляю этот дирижабль захваченным! - выкрикнула она, настав гвоздемёты в лица оторопевших кавалеров. - Всякого, кто попробует рыпаться, РАЗМЕТАЮ ПО ПАЛУБЕ, КАК СТАТУЮ НЕФРИТОВОЙ ЗМЕИ! - Да ты что... ах ты, - опешив от такой наглости, командир рванулся было к гоблинам, но за его спиной мрачной горой возвысился Хаген, сверкнул глазами - и ударил, гладиаторским приёмом, топором с плеча, начисто отрубив правую руку по ключице. - П..предатель! - выдохнул коркроновец и рубаки, ещё не понявшие, стоит ли вмешиваться в то, что творят гоблины, метнулись к бывшему сослуживцу. - ЛОК-ТАР ОГАР! - гаркнул Хаген, заставив отшатнуться половину (сегодня он как раз распоряжался постами, и позаботился, чтобы стрелков и магов конвоя на верхней палубе не было), и взмахнул топором, встречая тех, кто оказался посмелее. Полумесяц любимой эльфами луны нарисовало в воздухе тириллевое лезвие нового топора, круша одинаково успешно и доспехи и плоть. Двое ловкачей попытались зайти сзади, но опытный гладиатор просто их бросил на леерное ограждение, а потом обрубил леера, за которые они схватились, падая за борт. Ещё пала противников, пара удачных приёмов - и с орчьим экипажем было покончено. - Предатель... - шептал командир кор-крона, истекая кровью: - Ты же из Песни Войны? Как ты мог предать Гарроша... вождя твоего клана... - Я горд тем, что я из Песни Войны, - склонился над ним Хаген, сын Гарада: - Горд потому, что наш вождь - Гром Адский Крик освободил орков от власти демонов. Горд тем, что его сын превзошел его в подвигах - Гаррош-Спаситель Градара, Гаррош-Победитель Артаса, Гаррош-Палач Кром-гара. Но мне стыдно носить имя клана, потому, что есть Гаррош-Убийца Керна, Гаррош-Разрушитель Договоров, Гаррош-Мясник Терамора. - Счёт равный... - прохрипел кор-кронец, и, захрипев, скончался. Хаген долго стоял, смотря на медленно расползающуюся вокруг его ног лужу крови. Обеспокоенная Диззи осторожно подошла, держа пассажиров-гоблинов на прицеле своих гвоздемётов. - Так, что, курс на Сен-Джин, командир Хаген? - заискивающе улыбаясь, поинтересовался капитан. Орк словно очнулся: - Нет, не стоит. Такую громадину там не спрятать. Идём к Громовому Утёсу! - Так точно! Рулевой, отставить поворот, курс не меняем! На машинах - набрать ход, подогреть газ в баллоне! - Старайся держаться рейсовой трассы, чтобы не вызывать подозрений... Я пойду, освобожу приговорённых...
***** Бейн с поклоном принял из рук Бадара вышитый вампум и сказал: - Спасибо, гонец, за своевременную весть. Хоть она и нерадостна, но сбережет много жизней, как наших храбрецов, так и орчьих рубак. - Мне нести ответ, Вождь? - Мы обсудим наши действия на Совете со Старейшинами. Подожди и насладись гостеприимством рода Кровавого Копыта, сын Тяжелого Посоха. Для нас будет честь, если именно ты вернёшь ответ Громового Утёса. Бадар повернулся кругом, и, не чувствуя земли под копытами вышел на улицу. Заходящее солнце ослепило глаза, ослабевшие колени подогнулись, и он тяжело навалился на празднично украшенный тотемный столб. Дыхание срывалось от волнения как у молодого телка на первом свидании. Понявший состояние гонца, кряжистый стражник с богатырских размеров боевым бревном на плече дружески похлопал его по плечу. Пахло домашней полынью и горицветом, свежевыбеленным льняным полотном, печёным потатом. Даже солнце было какое-то особенное - зелёное, мулгорское. Где-то в вышине пел жаворонок. - Ты, паря, как, в порядке? - осведомился давнишний стражник: - Не перегорел, на солнышке-то? Бадар фыркнул, покачав рогатой головой: - Просто долгая дорога. Сердце зашлось. - Бадар?! Бадар Тяжелый Посох? - вдруг окликнул его полузнакомый девичий голос. Он оглянулся, узнавая и не узнавая подходящую вьющейся походкой красавицу-тауренку, со светло-гнедой шерстью, украшенной белым ромбом на низко открытой груди. Она подошла близко-близко, засмеявшись молодым низким голосом: - Не узнаёшь подружку? А я тебя сразу узнала по бахроме на легинах - такой узор только твоя мать и я могли вышить. - Каури? - сглотнул комок святоход, глядясь в огромные зелёные глаза. - Каури из рода Кровавого Копыта, Бадар Тяжелый Посох. - Так... ты не замужем? Тауренка звонко рассмеялась: - Нет, конечно! Зачем это мне? А ты, - он выдержала паузу, искоса рассматривая его мужественное лицо с подросшей бородой без единой воинской косички: - Всё-таки стал святоходом? Носишь приказы и письма меж мудрейших и храбрейших? - Ну, как стал... не особенно... - сыну Тяжелых Посохов стало стыдно и душно: - Я Вождя-то сегодня увидел в первый раз... - Ты надолго? - Вождь сказал - ждать ответа и гостить у него. - Как замечательно, - прищурилась Каури: - А я ведь как раз из рода Кровавого Копыта. Угоден ли будет усталому гонцу уют моего вигвама и свет моего очага? - Каури... я... - Бадар просто большими глазами смотрел на неё и не мог вымолвить ни слова, пораженный внезапным, нахлынувшим как волна, осознанием её красоты. - Пойдём, святоход, - ласковая рука нежно взяла его ладонь: - Ты слишком долго носил мамины мокасины...
++++++++++ Как и следовало адепту Пути Ходзинь, Чень Пень не мешкал, спеша на помощь. Объяснив смешливым девушкам Кор-Крона своё сияющее положение благословением паладина (и, естественно, умолчав о том, что паладин был из Альянса), он рассказал им пришедший к случаю анекдот о глупом цзинь-юй и волшебной рыбке. Ободрив и обещав успокоить пленников Чёрного Копья, томившихся в клетках, он обсудил с местным кузнецом низкое качество железа на хомутах для шлангов боевых крошшеров, и, дав несколько весьма разумных советов, вспомнил притчу "Об императоре Могу и его портном", которая была выслушана и кузнецом и пленниками с восхищённым вниманием. Встретив попутчика - оркского охотника летописец имел продолжительную беседу о том, что иглошкуры уже перевелись, и кроколиск нынче совсем не тот, а шкуры рапторов в этом году ни на что негодны. Зато скорпиды и всякая гадость расплодились неимоверно, и причина, скорее всего, в том, что гоблины сбрасывают в Строптивую всякие химикалии. Под конец беседы Чень Пень вспомнил, что у него есть знакомый гоблин, эколог по профессии и ему было бы интересно услышать о научных наблюдениях охотника. К слову пришлась и сказка "О хозене и плётке-самохлёстке", которая очень развеселила усталого попутчика. С продавцом жердей они имели беседу о лучших сортах древесины для горбыля и строительного бруса, попутно выразив сожаление, что настоящая пальма вся в Дуротаре перевелась, а когда новая вырастет - неизвестно. Притча "О саде для вождя сауроков" как нельзя лучше проиллюстрировала текущее поражение дел. Солнце уже коснулось горизонта на западе, когда, не сбавляя маршевого хода черепахи, путешественник приблизился к вратам Оргриммара. Батраки заканчивали работы над катапультами, а рубаки - учения, и огромной толпой втекая в город с удивлением и интересом, разглядывая пандарена в вишнёвом, с золотыми змеями, халате, восседавшего на тёмно-пурпурной черепахе. Чень Пень сложил зонт, тень от которого становилась излишней, и вступил в город. Крики зазывал торговцев-гоблинов, грохот сапогов марширующих полков, лязг механизмов, шипения насосов, какофония песен о героях, звучавших сразу из нескольких таверн, сначала оглушили его, но, чуть обвыкнув, он понял, что этот ритм как нельзя лучше походит закованному в железо городу. Город-воин не стал хуже, попав под пяту кровавого тирана. Он просто стал мрачнее угрюмее и неразговорчивее, как великий герой, вынужденный служить в армии жестокого завоевателя. Юные девушки не ходили одиноко и гордо, дразня своей красотой восхищённых мужчин и завистливых соперниц. Юноши шагали в воинском строю, а не дарили цветы в обмен на поцелуи ласковым красавицам. Там, где раньше танцевали артисты, нынче караульные разводили костры на ночь. В лавках продавалось оружие, а не домашняя утварь и женские украшения. И Кор-Крон - в тяжелых доспехах, вместо привычных полуголых городских стражников встречал всех проходивших тяжелыми взглядами. За этими наблюдениями Чень Пень сам не заметил, как въехал на Волок, и его сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости, когда он увидел выходящего из здания "Звёздного Ветра" и седлающего крылобега высокого эльфы в красно-золотых одеяниях. - Досточтимый Вальтрус Золотой Дождь, я полагаю? Вы меня ещё помните, я - Чень Пень, начинающий Хранитель Истории. - Да... - застигнутый врасплох Вальтрус пристально изучал пандарена сквозь стёкла очков в золотой оправе: - Чем обязан столь радостной встрече? - спросил он, непринуждённо перейдя на пандаренский. - Для настоящего учёного всегда честь встретить коллегу, более эрудированного, чем он, магистр Вальтрус, да будет ровной дорога под вашими ногами во все восемь сторон света. - Но любому пытливому искателю приключений, гораздо интереснее вести беседу, когда известен её объект, чтобы не уподобиться немому духу леса, в сказе о говорящем дубе и трёх лесорубах. - Приятно, когда собеседник не чурается чужих обычаев. Однако мой интерес к вам сугубо практичен и я, скорее играю роль брата невесты из сказа о сломанной уурге и яунгольской свадьбе. Надеюсь вам не надо рассказывать о первых монахах и последнем Императоре Могу? - А... ЭТИ яунголы, - понимающе кивнул археолог: - Этих яунголов я укрыл у одного моего друга, потому что, правильно говорится в "ЗЗ наставлениях сауроков"....
.... - ...кашу маслом не испортишь, - хрюкнул весь такой кругленький, упитанный, подвижный, словно в самом деле, смазанный маслом, центурион кор-кронцев. Богемия Штильд брезгливо поджала тонкие сухие губы. - Я вижу, вы не против, грамматик-ментор. Какое образцовое послушание! Гаррош будет доволен! - Я сомневаюсь, что Вождь лично отдавал приказ врываться к одинокой женщине среди ночи. Он всё-таки благородный мужчина. - Вождь будет польщён, - снова хрюкнул центурион (это у него само получалось вместо "угу"), не отрываясь от пролистывания и разбрасывания аккуратно, с педантичностью немёртвых, расставленных на полке книг. - Центурион, неужели вы полагаете, что на моей книжной полке уместится заговорщик? А тем более - между страницами книги? Стоявшие у дверей кор-кронцы дружно хохотнули. Центурион покачал головой и повернулся всем корпусом, встретившись с презрительным взглядом Отрёкшейся умным взглядом маленьких и цепких глаз: - Вам ли, грамматик-ментор, не знать, что книга порой может быть поопаснее любого заговорщика? - В неграмотном Оргриммаре? Побойтесь, Тени, центурион! Или давайте я буду назвать вас "легионер", раз уж вы самовольно понижаете меня в звании? Обер-грамматрик ментор к вашим услугам, - процедила она сквозь зубы, выделив букву "т" в слове "грамматрик". - Да-да, в неграмотном Оргриммаре в руках учителя словесности, госпожа "обер-граммаТрик ментор". У нас есть информация о сторонниках Тралла, укрывшихся в вашем районе, моя обязанность - проверить сигнал, - от небрежного движения руки пачка криво раскрашенных листов улетела в горящий камин. - Вы только что уничтожили плод моих двухмесячных исследований, - холодным, как сам Ледяной Трон голосом, прокомментировала Богемия Штильд: - Это были ЕДИНСТВЕННЫЕ на этом материке образцы хозенского письма. - Ух ты. Да неужели? - в третий раз хрюкнув, спаясничал центурион. - Да будет вам известно, что хозены - наши единственные и самые надёжные союзники в пандарийской кампании. И их язык, и письменность используется для шифровки особо важных донесений разведки и шпионов. Не сомневайтесь, руководству Изувеченной Длани будет доложено о вашем участии в срыве спецзадания всеордынской важности. Впервые оптимистичная улыбка сползла с курносого лица кругленького центуриона. Он даже посерел: - А вот мы ещё посмотрим, кто кому доложит... - однако, ногой в кованом сапоге попытался вытащить горящие листки из камина. - Так, что за шухер, что за туса, почему нас не позвали? - раздалось в этот момент снаружи. Богемия Штильд улыбнулась: - Похоже, глубокоуважаемый центурион, на этом ваша юрисдикция здесь закончилась. Ухватившись за притолоку, над головой стоявшего в дверях орка в домик проскользнул Отрёкшийся в кожаных доспехах Стража Смерти. Ловко спрыгнув на стол, он сказал "ша!" центуриону, сделав "козу" из двух пальцев. - Он докладывает: "К охране объекта приступил", - поспешила перевести на орчий учительница. Второй прошел сбоку от часового-орка, сплющившись, свернувшись чуть ли не в трубочку внутри доспехов. Третий просто напролом - орк ухватил его за руку, и выронил челюсть, увидев, что рука осталась у него. Страж Смерти развернулся, и, забрав руку, приладил её на старое место. - Я временно исполняющий обязанности верховного палача при дипломатической миссии Беррумен Салазар, - сказал второй из вошедших, расправляя плечи и занимая телом весь объём доспеха: - По какому поводу вы нарушаете неприкосновенность жилища сотрудницы посольства... - Отрёкшийся прищурился, разглядывая знаки отличия: - Центурион?! - Можете говорить на родном, я переведу, - предложила Богемия. - Для Вождя нет юрисдикции. - Эта хаза - хазар Королевы-Банши. Проблемы, начальник? - Этот дом - собственность Тёмной Госпожи. Вы желаете создать дипломатический инцидент, центурион? - перевела Богемия Штильд. - Для Кор-Крона нет законов! - прохрипел центурион, уже готовый отдать приказ к атаке. - Пургу гонишь, начальник. Сильвана сказала - валите отсюда. Покажи ксиву. - Вы ошибаетесь, центурион. У нас есть подтверждающие документы, и мы в своём праве. Можете ознакомиться,- снова перевела Богемия. Один из Стражей подсунул под нос орку бумажку. Центурион, бросив полный ненависти взгляд на переводчицу, схватил бумажку, прочитал и скомкал в кулаке. - Командир, их тут много! - крикнул бородатый кор-кроновец с улицы: - Порежут нас, а потом ничего не докажем! - Ладно, - бросив скомканные грамоты в лицо Отрёкшейся, сказал тот: - Мы ещё вернёмся и припомним вам сегодняшнюю ночь. А тебя, - он ткнул в лицо не пошевельнувшейся Богемии: - Я лично найду и выпотрошу. Орки, подчинившиеся быстрым и коротким приказам, быстро скрылись в темноте оргриммарской ночи, совершенно непроглядной за кругами света гоблинских разноцветных гирлянд. Стражи смерти, оглядев помещение, вышли наружу и заступили на посты. Временно исполняющий обязанности палача тяжело вздохнул и опустился на стул: - Ух, и задали же вы нам беготни сегодня, орбер-грамматрик-ментор. Все остальные - люди как люди, живут в своих районах, орки с орками, таурены - с тауренами, гоблины с гоблинами. Только мы по своей лордеронской раздолбайности, расселились где попало среди живых - одних у эльфов спасал от облавы, других у тауренов, вас вообще у гоблинов нашел... Пора бросать это дело и помнить, что мертвяк мертвяка должен держаться как щупальца у кальмара... - недавно из Вайшира? - наконец улыбнулась Богемия: - Причина в том, что они - не люди. А мы - да. Столь же наивные, столь же и доверчивые. - Нет, учительница, ошибаетесь. Мы - не люди. Мы уже Отрёкшиеся. - Ещё раз благодарю за помощь. Подождите снаружи, мне вполне может скоро потребуется ваш совет. Салазар нахмурил бровь, однако вышел из дома, дав знак своим солдатам последовать за ним, и громко хлопнул дверью. Госпожа Штильд тщательно заперла замок, проверила ставни в своём домике гоблинской конструкции, и, открыв платяной шкаф, отодвинула одежды и провела пальцем по почти невидимой планочке. Соскользнувшая в сторону задняя стена явила её взору целующихся Трандуила и Эльсенну.
- Всё? - спросила раскрасневшаяся Эльсенна, отлипнув от посиневшего Трандуила. - На некоторое время, - медленно ответила учительница, переводя взгляд желто светящихся глаз то с одного влюбленного, то на другого. - Это всё он! - показала пальчиком эльфийка-кузнец на переводящего дух бывшего Рыцаря Крови: - Увидел мышь, и чуть не закричал, пришлось рот затыкать, чем дотянулась... Трандуил попытался прокашляться и утвердительно махнул рукой. - Я ожидала чего-то подобного, - Отрёкшаяся усмехнулась, видя бедовое состояние дворецкого: - Но вы, девушка, меня удивили. Эльсенна скромно потупила зелёные глазки. - Они больше не вернутся? - задал деловой вопрос эльф, едва смог говорить. - Сомневаюсь. Салазар дело знает и может быть очень опасным противником, особенно ночью. Но улицы, думаю, перекроют наглухо, - Богемия сделала знак, приглашая эльфов садиться за стол. - Всё равно ответа Вальтруса ждать до утра, - вздохнул жених, усаживая невесту: - Жаль, что нет знакомых магов. - Вальтрус - сам маг. - У него порталы только в столицы. А там везде ждёт Кор-Крон. Не в Даларан же сейчас отправляться! - Шаттрат? - Только не мне. - Трения с Наару? - Скажем так: не люблю, когда кто-то копается в моей голове без спросу. Эльсенна обеспокоено взяла Трандуила за руку. - Вам сейчас самое время бежать в Сен-Джин. - Да. Только выйти бы из городских ворот. Эльсенна шмыгнула носом: - И это всё из-за меня! Если бы я не была ученицей Урука... - Перестань, милая, - теперь Трандуил сжал её ладошку своей: - Что ты недавно говорила? Нет больше никаких "меня", есть только "нас". - И право дело, милая девушка. Если бы дело было только в Мастере Уруке, то мы бы запросто решили этот вопрос, - Отрёкшаяся встала, открыла дверцы маленького бара, до которого не добрались загребущие лапки центуриона, и достала оттуда большую бутылку чёрного стекла: - Вы, в конце концов, теперь уже признанный кузнец. В состоянии войны Гаррош не будет выпускать таких умельцев за стены города. Будь его воля - к наковальням бы приковал. - Успокоили, - шмыгнула носом немного успокоившаяся эльфийка. - Вот, давайте для полного спокойствия. Это вино с виноградников Балнира, лучшего, 19-го года. Десять лет выдержки. В дверь неожиданно постучали. - В тайник, быстро! Стук повторился два раза, потом раздался ещё один - дробный. - Отбой. Это Вальтрус. Интересно, почему так поздно...
...Едва щелкнул замок, как в дверь ввалилось сразу трое. Вальтрус, Салазар, сразу взявший на прицел изжелта-бледных глаз незнакомую ему эльфийскую пару, и незнакомый сидящим в домике пандарен, в нарядом халате, расшитым золотыми узорами. - Вот те яунголы, которых вы ищите, - с легкой усмешкой сказал Вальтрус пандарену, сделав приглашающий жест рукой. - Благодарствую, - поклонился тот: - Приятно познакомиться. Я Чень Пень, летописец, может быть, вы запомнили меня по нашим встречам в посольстве Ходзинь. Меня послал ваш наставник, Мастер Урук... - Мастер Урук? - вскочила Эльсенна: - Как он? - Великолепно, - с лёгким акцентом отвечал путешественник: - Беспокоится о вашем здоровье и благополучии. - Ты где их прятала? - спросил Салазар у Богемии, закуривая самокрутку. - В тайнике для дипломатической почты, - ответила учительница, доставая мундштук с недокуренной дорогой сигаретой и прикуривая у Стража Смерти: - Только вот никогда не думала, что буду пересылать дипломатической почтой - эльфов. - Вы придумали, как их выводить? - спросила она у Вальтруса: - Меня утром снова проверят, и вряд ли даже вся армия отважного Салазара спасёт. - Как раз думаем... - ответил археолог, рассматривая наведённый кор-кроновцами бардак в уютном жилище немёртвой. - А может их в пару наших доспехов? Опустим забрала, выведем к порталу... - предложил Салазар. - Неплохо, - похвалил пандарен. - У порталов теперь заставляют снимать шлемы и шляпы. С закрытым лицом не откроют. - Вальтрус, да ты сам открой! Неужели не можешь? - У Гарроша тоже есть верные маги. Если не помешают здесь - то предупредят на другом конце. Я и так под подозрением. - Так что, магия не поможет? - Я думал дождаться, когда в Луносвете нейтрализуют сторонников вождя, или, по крайней мере, координат портала на ставку Лор-Темара на острове Грома. Но, гонец, похоже, задержан. - Уже не вариант, - помотала головой обер-грамматрик-ментор, выпуская изо рта, ноздрей и ушей завивающиеся кудрями струйки дыма: - У нас нет времени. - Значит, магия бессильна? - Не сказал бы, - вдруг подал голос забытый всем пандарен, который всё это время внимательно изучал разбросанные по полу книги и листки, расправлял их и складывал в аккуратные стопочки: - Это у вас те самые тексты хозенских мудрецов? - Да. Прошу не напоминайте о них. Провели, как маленькую девочку. - Мы-то не знали, как от них избавиться. А кто-то нашел способ на них заработать. Остаётся только поаплодировать остроумию и предприимчивости. - Да-да, а мне сокрушаться об так глупо ушедшем золоте. - Это был пандарен? Или гоблин? - Груммель. - Да, - закивал Чень Пень: - Груммели - известные прохвосты. Кстати, я чувствую запах отличного вина. Не нальёте чашечку? - Ну, вы говорите, говорите, что вы придумали, уважаемый Чень Пень. - Зачем одевать то, что можно снять? Я, как и вы, досточтимый магистр, имею некоторые познания в магии. Думаю, нам двоим, не составит труда превратить двух эльфов - в хозенов. - В хозенов? - А хозенов я смогу провести через главные ворота. - Тогда почему бы... - вмешался Салазар, протягивая походную железную кружку под горлышко бутылки в руках Богемии: - не превратить их в Отрёкшихся и не последовать моему плану? - В Подгороде есть Кор-Крон. В деревне Сен-Джин - нет. - Что же... - хмыкнул Страж Смерти, подхватывая полную кружку под донышко. - Разумно, - кивнул Вальтрус. - Выпьем за вас, магистр Чень! - поднял бокал Трандуил. - Ни в коем случае, - отказался пандарен: - Я бы ни за что не додумался, если бы не история, которую мне напомнил в дороге магистр Вальтрус. - Собственно, у нас бы вообще ничего не получилось, - прокашлялся археолог: - если бы не наша отважная магистр словесности. - Я бы ничем не помогла, если бы Сильвана не приказала иметь в каждом доме тайник на случай экстренной необходимости. - Ну, тогда - за Сильвану! - За Сильвану! Тёмной Госпожи за столом не было, чтобы передать почести следующему по кругу, поэтому тост бы принят единогласно.
********
... Солнце восходило над восточным морем, дорожкой из нестерпимо-оранжевых бликов прорезав покатые волны Бухты Острорука. Невысокая молодая орчиха с двумя смешными рыжими косичками разломила каравай хлеба надвое и присела возле могилы, одну половину положив на надгробный камень, а другую - откусив сама. - Ну, вот мы и потеряли Колючий Холм, Крига... - вино из походной фляги Загра тоже разделила поровну - на один глоток выплеснув на могилу, другой - выпив сама: - Марту убили. Ну, она сама скоро придёт к тебе и всё расскажет. Ты когда её увидишь - скажи, чтоб намекнула, где её тело-то лежит. А то, как свалилась - видели, а искать-искали и не нашли. И троллям кричали, они тоже не нашли... Как её детям в глаза глядеть. У неё муж должен был вчера на дирижабле из Пандарии приехать - так и не дождалась она его... Девушка вздохнула и продолжила: - А я теперь в Кор-Кроне. Всё как мы с тобой мечтали. Только... радости-то в этом нет. Старой городской стражи почти не осталось - все переводятся в Кор-Крон, и разводятся по разным полкам. Надо носить доспехи... в наших модных шортиках не пощеголять. Загра ещё раз разделила вино с мёртвой подругой и продолжила: - Тут все - и я и Гузоргг с Орнадой, и Марта-покойница. Асхака отказалась, сказала, что она слепая. Она и правда, оказывается слепая! Ты знала? Ведь лучшая фехтовальщица нашего взвода... Ну, ей может и лучше так - она же сторонница Тралла, как бы не арестовали со всем, что сейчас творится...
- А наше развлечение теперь прикрыли - кузнеца на Аллее Чести пришел приказ арестовать, он бежал, теперь безштановой очереди больше нет, - Загра обиженно надул губки: - А ещё мы были на эльфийской свадьбе. Послали нас, значит в оцепление, чтобы после одного кузнеца другие не сбежали, вдруг видим - та эльфийка, которая нам тогда кольчуги принесла. Ну, мы вспомнили, а она рассказала, что свадьба у неё намечалась, но мы своей облавой сорвали. Мы взяли, по старой девичьей памяти и придумали шалость - как бы арестовали и отвели на Аллею Мудрости. Там уже жених ждал, их слепой таурен по всем правилам обвенчал. Не обошлось без шума - пришел новый командир Гузоргга, такой толстяк-центурион, начал шум, но мы то топор уроним то недорасслышим, то Марту на дорогу поставим... так и дали им сбежать. - Орнада и Гузоргг так и не сошлись. Они, по-моему, перегуляли - у Орнады вообще какая-то блажь в голову лезет, изведёт ведь мужика под корень. Лицо у неё зажило, ты не беспокойся - она снова самая красивая девчонка и в городской страже и во всём Кор-Кроне. Только вот ума бы побольше. - А я... я тоже замуж выхожу, - лицо молодой орчихи озарилось мечтательной улыбкой: - Помнишь того наездника на виверне, воооот с таки ирокезом?! У которого виверну Легион зову?! Который тролльку на руках вынес? Он тоже рыжий! Я ему говорю - а он: "хороших рыжих должно быть много!". Ну... я не устояла... Стражница прощально поклонилась, и вылила остатки поминального вина на маленький холмик. Потом встала с колен и, поправив топоры на поясе, отправилась проверять батраков у катапульт. Солнце восходило всё выше, и острые тени зубцов башен укорачивались, уступая пяди дуротарской земли пустынной жаре. Налетел свежий ветерок, и, подхватив, поднял и заигрался с нарядными лентами, украшавшими старый топор, укреплённый вместо изголовья...
В небе, распугивая рейсовые дирижабли, пролетал тролль-рыцарь смерти на ледяном змее, а из ворот в сторону Колючего Холма неспешно двигался верхом на черепахе важный пандарен в компании двух симпатичных хозенов....