Аннотация: Казка українською та росiйською мовами. Iсторiя про дiвчинку Олесю, яка потрапила до чарiвного лiсу.
Вариант на русском смотрите ниже.
++++++++++++++++
ЛIСОВI ПРИГОДИ
Ти боялася чудовиськ: вони з'являлися, коли ти лягала спати, i шарудiли пiд лiжком. Зi скрипом вiдкривши дверцята, вони визирали iз шафи, або засiдали у кутку, де збиралася уся темрява ночi, яку не осяяли анi мiсяць, анi зiрки. Ще вони заглядали у вiконце, а їх гучне дихання ворушило квiтчасту фiранку.
I лише матусинi обiйми (або тата - хто першим прийде навiдати) i м'яке свiтло нiчника могли розвiяти тих страхiтливих монстрiв, що насмiлилися завiтати до тебе - лякати... увi снi та наяву (у свiтлi мiсяця ота ява нагадувала тобi казку).
Одного разу ти захворiла, твiй голос зник (анi покликати, анi гукнути нiкого не можеш), i свiтло крихiтного нiчника з гучним зойком розсiялося в iмлi - ти залишилася вiч-на-вiч iз темрявою. А з неї вже тягнуться волохатi лапи з гострими пазурами, очi виблискують жовтизною, дихання з моторошним свистом рветься мiж iклiв. За тобою прийшли нiчнi страхи...
Аби нiчого не бачити, ти накрилася ковдрою, аби нiчого не чути, притиснула до вух долонi - але все ж почула шепiт, i в ньому прозвучало твоє iм'я. Олеся! Хтось раптом потягнув ковдру... Ти з безмовним криком зiскочила з лiжка, не забувши прихопити кошеня, iграшку, що тобi подарувала тiтка. Але в кiмнатi - нiкого!
- Допоможи! - знову хтось почав благати.
- Хто тут? - прошепотiли губи без слiв. Без питання нiхто тобi не вiдповiсть.
Раптом на бiлiй стiнi, яку ви з мамою разом фарбували минулого року, хтось зеленою крейдою накреслив перекошений отвiр. Коли була намальована кругла ручка, то дверi стали справжнiми - i вiдкрилися, тихо, нечутно. А за ними - цiлий свiт, небезпечний та примарний.
У тебе за вiкном квiтла весна, а там, за дверима, чорнi гiлки лiсових дерев скинули свою пишну одежину, i тепер землю вистеляв пожухлий жовто-зелений килим. I не чути анi неспiшних крокiв вiтру, анi дзвiнкого цвiрiнькання птахiв. Нiби завмерли усi, чекаючи, що ж ти обереш: безпеку своєї кiмнати чи невiдомi загрози, якi причаїлися у мовчазному лiсi.
Ти б волiла зачинити тi чарiвнi дверi i годинами витирати зелену крейду, аби на бiлiй стiнi i слiду не лишилося, але знову хтось покликав:
- Олесю, допоможи! Тiльки ти мене можеш врятувати.
Як же тут не вiдгукнутися? Ти любила звiряток - особливо тих, що не мали домiвки. Усiх мрiяла прихистити, обiгрiти, нагодувати, викупати... i обiйняти хоч на хвильку. Тобi було шкода навiть тендiтний iрис, що хлопцi випадково зламали м'ячем. Як же тут не зробити крок назустрiч тому, хто благав про порятунок?
I тiльки-но ти ступила за порiг, як за спиною зачинилися дверi - тiєї ж митi вони розтанули у тишi. Кругом височiв лiс. Вiн був мовчазним i похмурим. Iз протяжним хрускотом у гiлках вiн потягнувся до тебе. Нi, не поранити хотiв чи огорнути дерев'яним коконом, вiн хотiв доторкнутися, не вiрячи, що ти все ж прийшла.
Раптом звiдусiль зазвучав голос, немов разом говорили десятки... сотнi людей - певно то луна жартувала:
- Минулого мiсяця страшне зло прийшло до лiсу. Воно оселилося у дубi, якому вже тисяча рокiв. З кожним днем воно створювало все бiльше отруйних чар, i дуб почав гинути. Разом з ним помирав i зелений лiс. Листя зiв'яло, пожовкло, полетiло на землю, почорнiли та висохли гiлки. Звiрi покинули свої домiвки, за ними полетiли птахи. Лише я залишився. Навiть рiдня моя пiшла: мої дiдусь та бабуся, Лесавки, а також вiрнi помiчники, Листин та Листина, Пущевик, Щекотун i Ягодiч, Грiбнiч з Боровиком, Моховик, Кустiчi та Лiстiчi - усi вони покинули мене, бо не вiрили, що наш лiс можна врятувати.
- Але хто ж це говорить? - запитала ти. На диво голосно. У чарiвному свiтi твоя хвороба минула.
- Не здогадалася? - з образою промовив голос. - Я Лiсовик, володар лiсу.
- Якщо ти тут головний, накажи, нехай те зло пiде геть.
- Не слухає воно мене, - вiдповiв Лiсовик i гiрко зiтхнув. Легким вiтром той подих полетiв спустiлими кронами. - Але ти здатна прогнати зло.
- Я?! Але як? Ти володар лiсу i не змiг впоратися. А я лише...
- Ти надiлена лiсовою магiєю. Давньою мовою вона записана у твоєму iменi. О-лес-я. "Я, лiс, назавжди у твоїй душi". Вiдшукай ту магiю i врятуй мене, благаю! - знову попросив Лiсовик. - Якщо лiс загине, я загину разом iз ним.
- А якщо налякати зло? - запитала ти, повернувшись подумки у тi ночi, коли тебе лякали тiнi й простi звуки. Сильний страх змусить тiкати найбiльше зло.
- Лякали i не один раз, але тiльки гiрше ставало, - вiдповiв Лiсовик. - Наче те зло живилося нашої люттю i ще бiльше отрути випускало.
- Що ж робити? - розгублено пробурмотiла ти.
Навiть опинившись у чарiвному лiсi, ти все одно не вiрила, що i сама здатна чаклувати. Як раптом твоє кошеня нявкнуло: i не iграшка вже у руках, живе звiрятко - живiше не буває. Вiд подиву ти розтулила пальцi - кошеня стрибнуло на землю, всiлося бiля твоїх нiг i, немов не було йому iнших турбот, почало вилизувати лапу: люблять кошенята вмиватися.
Спитати б, як це сталося, та тiльки усi слова раптом розбiглися. А Лiсовик не змовчав:
- Я ж казав, лiсова магiя у твоїй душi. Ти здатна дарувати життя, що iграшцi, що блiдому паростку, що зернятку, нехай навiть воно здається кам'яним. I менi подаруєш життя. Я вiдведу тебе до дуба! Рушаймо!
Дерева пiдкорилися його волi - в одну мить розступилися i показали стежку. Ти пiдхопила кошеня - не лишати ж його невiдомо де! - i пiшла туди, де в небо тягнувся тисячолiтнiй дуб, туди, де причаїлося зло...
Стовбур дуба був кремезним i вузлуватим, немов розповiдаючи яким непростим було життя, кора ж - товстою та шорсткою, адже стiльки разiв довелося пiзнати немилосердний зимовий холод i пекучу лiтню спеку. Розлога крона здiймалася над галявиною, нiби парасолька, i якби листя залишилося на гiлках, то було б темно, як беззоряної ночi, а зараз сонце пробивалося крiзь тужливо-мереживну порожнечу.
Ти обiйшла дуб по колу... I ось воно, дупло, зяє чорнотою, нiби рот, вiдкритий в мовчазному крику, але iншi просили про допомогу. А над дуплом - випадковiсть чи, може, чийсь примхливий задум? - давно вирiс трутовик, немов око, прикрите вiд втоми та болю.
- Тут хтось є? - запитала ти. За муркотанням кошеняти не було чутно тремтiння у твоєму голосi.
Вiдповiддю стали бурштиновi очi, якi осяяли темряву деревного житла. Ти злякалася, сильнiше пригорнула до себе кошеня - воно жалiбно нявкнуло i, попручавшися трохи, вирвалося на волю. Махнувши хвостиком, звiрятко попростувало до дуба, м'яко ступаючи по опалому листю. Кошенятко потерлося спинкою об шорстку кору - при цьому голосно мурчало, - потiм легко видерлося нагору та зникло у дуплi.
Шурхiт, шипiння та метушня. I з дупла з'явився дивний чоловiчок. Вiн був зростом не великий, але не дитина, на головi волосся майже не залишилося, а те, що було, зовсiм вже побiлiло, як i борода. Одягнений вiн був дивно, як для твого свiту: полотняна сорочка та штани, пiдперезанi простою мотузкою - босi ноги бруднi, у шматочках моху та павутиннi.
Коли iз дупла визирнуло кошеня, то дивний чоловiчок метнувся до тебе, - аби сховатися! - потiм визирнув, щоб крадькома спостерiгати за чотирилапим "переслiдувачем".
- Так це ти тварин розполохав i намагаєшся погубити лiс? - З твоїх губ мимоволi зiрвався смiшок. I це те саме зло? Жахливе та велике? - Може, в дуплi хто iнший живе?
- I нiкого я не лякав, - з образою вiдповiв чоловiчок. - I лiс губити не збирався.
- Але хто ж ти такий?
- Я... Гей, не пiдходь до мене! - Вiн навiв на кошеня палець. Та тiльки пустотливому звiрятку усе пальцi свiту не указ. У зелених очах блиснула хитринка: кошеня вирiшило зайти з iншої сторони, але мета залишилася все тiєю ж. - Якщо хочеш побалакати, то спершу притримай кота. Я їх не люблю. Вони пустують, а винним роблять мене. I об ноги труться, потiм доводиться шерстини по однiй знiмати.
Ти пiдхопила кошеня на руки, погладила по головi - воно солодко завуркотiло, притулившись до твоєї шиї.
- Так хто ж ти такий? - запитала знову. - Навiщо прийшов до лiсу?
- Я - Домовик, але ти можеш кликати мене просто Дiдом. Донедавна не було в мене причин сюди приходити. У озера, що за пагорбами, стояв будинок iз ясена та клена, у ньому я i жив. Влiтку ночував на горищi, дивився на зiрки, взимку грiвся на великiй печi. У того будинку змiнювалися господарi, але з новими я завжди товаришував. Так минали столiття за столiттями, як раптом минулого року господаря не стало, а його син не захотiв оселитися у тому будинку. Ну i не жив би, я б упорався зi справами й сам. Пiдмiтав би сiни, полагодив би i дах, i вiконницi, вони трохи покривилися. Я навiть траву косив би поряд iз домом. Та тiльки його продали - i за два днi знесли. Як i решту будинкiв бiля озера. У одну мить звели там царськi хороми, я таких зроду не бачив. Але жити у них було неможливо, то ж я пiшов шукати собi iншу домiвку. З озера мене погнав мене Водяний, сказав, що не зможу там жити, i Лiсовик, що верховодив у сусiдньому бору, теж мене спровадив. Моряна вiдмовилася прийняти у морськi води, Водяниця вiдповiла, що в рiчцi для мене немає притулку. Я хотiв залишитися у чистому полi - так Польовик вигнав звiдти: не мiсце менi серед запашних трав i жита. Тодi вирiшив я не питати дозволу. Просто прийшов i оселився у дубовi. Ось! - для достовiрностi Домовик рiзко хитнув головою.
- Ой, бiдненький! - зiтхнула ти сердечно. Довелося ж стiльки поблукати! - Але як же вийшло так, що гине лiс?
- Про те менi нiчого невiдомо.
- I все ж причина має бути. Лiсовик казав...
- Ах, Лiсовик! - глумливо промовив Дiд. - Так знай, вiн той ще пустобрех. Вiн тобi розповiдав, скiльки разiв намагався вигнати мене з лiсу? Як посилав свою рiдню та помiчникiв, аби залякати, i сам мене намагався настрахати. Та тiльки я сидiв у дуплi i нiкуди йти не збирався.
I згадалося, як у новiй школi дiти не хотiли водити з тобою дружбу: не приймали нiкого у свої давнi компанiї. Як ти злилася, на них i на батькiв за переїзд. Як дратувалася, обурювалася, ображалася...
Домовика i ранiше гнали з усiх-усюд - i злiсть його, певно, була безмежною. У чарiвному ж лiсi та злiсть перетворилася на отруту. В твоєму життi усе змiнилося, як тiльки ти знайшла собi подругу: в школi стало весело та цiкаво. Та чи може бути, що рiшення настiльки просте?..
- Нумо, Лiсовик, швидше йди сюди!- покликала голосно. Нехай лише вiн спробує не з'явитися!
Заворушилася поряд листя - крутилося, вихорило, а пiсля пiднялося стовпом. Лiсовик прийшов, але кутався у зелено-жовтий плащ.
- Давай-но, покажи обличчя!
Вiн слухняно скинув свiй плащ. Його сорочка була зiткана з тонких стеблинок, а хутряний комiр каптану, пiдперезаного червоним поясом, нiби зроблений iз листя. Капелюх, сплетений з гнучких прутiв верби, прикрашали кетяг калини та букетик пожовклих квiтiв. У довгiй сивiй бородi заплуталося кiлька сухих листочкiв.
- Що ж ти, Лiсовику, такий поганий господар? Виганяєш гостей з дому, тiльки-но вони до тебе забрели? Запитав би, може, подорожньому нiкуди дiтися? Лiс у тебе великий, у ньому помiстяться усi, хто забажає.
- Де ж це бачене, щоб Домовик у гнiздi тулився? - насупив брови Лiсовик. - Нас засмiють.
- Тобi так важливо, що будуть казати iншi?! Ти ж володар лiсу!
- Водяник або Польовик...
- Нехай собi смiються. Велике горе! Зате ти б зробив добру справу. А чи це не головне у життi?- Ти вимогливо дивилася на володаря лiсу.
- Отже, домовилися! - Ти радiсно плеснула в долонi. - Як i ранiше, Домовик буде жити тут. Нiхто йому заважати не стане. Адже так, Лiсовику?
- Нiхто! - зiтхнувши, пообiцяв господар.
- А Домовик, - ти повернулась до непрошеного гостя, - забуде образи i стане дбайливо доглядати за дубом та галявиною, бо це його єдина домiвка. Згоден?
- Звичайно, буду доглядати! - вiдгукнувся той.
- А зараз потиснiть руки. - Саме так скрiплювали угоду у твоєму свiтi.
Коли господар та гiсть потиснули один одному руки, кошеня урочисто нявкнуло, проголошуючи, що справу зроблено i все тепер буде в порядку: лiс вiдродиться, повернуться птахи i тварини - а Лiсовик i Домовик стануть жити у згодi. Тепер би i додому повернутися. Лише про одне ти жалкувала: вдома кошеня знову стане мовчазною iграшкою...
- Менi вже час йти... але я залишу вам того, хто простежить за порядком: щоб ви не ображали один одного. Ось тобi сусiд!- Ти вклала кошеня до рук Домовика.
- Я не люблю котiв! - Дiд обурився, однак звiрятко тримав.
- Не бiйся, вiн iграшковий, жодної шерстинки не втратить. Хоча, як справжнiй, буде пiдлещуватися до тебе, а ти, будь ласка, грай з ним частiше. Йому буде потiха i тобi забава. Жити удвох веселiше, нiж одному. - Ти повернулася до Лiсовика. - Вiдчиняй менi дверi, хочу додому...
Олесю, Лесю, лiсова моя дiвчинко, як швидко ти стала дорослою. Здавалося б, нещодавно рятувала чарiвний лiс, сьогоднi вже не бачиш дверi, що для тебе крейдою малюю на стiнi. Ти пошепки втiшаєш свою донечку, нiжною рукою витираєш сльози з її щоки - не пам'ятаєш, як у дитинствi так само боялася темряви. Тодi ти не одразу зрозумiла, що я прийшов не лякати, а просив про допомогу.
Ти нас не пам'ятаєш - i не згадаєш вже, напевно. Але хоч увi снi приходь до нашого лiсу. Ми за тобою сумуємо. За дружнiми бесiдами, за дзвiнким смiхом, за яскравою щирою посмiшкою...
Твої друзi навiки, Лiсовик, Домовик - i грайливе, як i ранiше, кошеня Мур-Няв.
+++++++++++++++++++++++
ЛЕСНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Боялась ты чудовищ под своей кроватью. Глядят они из шкафа, со скрипом дверцу его приоткрыв; и из угла, где собралась вся темень ночи безлунной. Еще в окошко смотрят, дыхание их красочную занавеску шевелит.
Только объятья мамы (или папы - кто первым забежит проведать) и ночника неяркий свет развеять могут монстров, что к тебе прийти посмели - пугать... во сне и наяву (а при луне та явь, ой как, напоминает сказку!).
Однажды заболела ты, пропал твой голос (и ни позвать, и ни окликнуть никого), а свет из ночника с гулким хлопком рассеялся во мгле - один ты на один осталась с темнотою. А из нее уж тянутся с когтями лапы, уже сверкают желтизной глаза, дыхание со свистом жутким рвется между клыков. Ночные страхи за тобой явились...
Под одеялом ты нашла приют и ладони прижала к ушам - но все же услышала шепот, в нем имя твое прозвучало. Олеся! Кто-то вдруг потянул одеяло... С криком безмолвным ты из кровати скользнула, не забыв прихватить котенка, игрушку, что тебе подарила тетя. А в комнате - никого!
"Помоги!" - снова кто-то взмолился.
"Кто здесь?" - прошептали губы без слов. Без вопроса никто не ответит тебе.
Вдруг на белой стене, которую в прошлом году вы с мамой красили вместе, кто-то мелом зеленым начертил криво проем. Когда нарисована круглая ручка была, настоящею стала та дверь - и открылась, беззвучно, бесшумно. А за ней - целый мир, опасный и страшный.
Хоть весна у тебя за окном, там, за дверью, лЕса черные ветки скинули пышное облаченье свое, землю теперь устилает пожухлый желто-зеленый ковер. И не слышно ни ветра неспешных шагов, ни чириканья птиц. Будто замерли все в ожиданьи, что ты выберешь: спальни своей безопасность иль угрозы, которые притаились в безмолвном лесу.
Ты готова была дверь волшебную эту захлопнуть и часами стирать мел зеленый, чтоб на белой стене и следа не осталось, но снова послышался зов: "Помоги мне, Олеся! Только ты меня можешь спасти".
Как же тут не откликнуться? Ты любила зверушек - особенно тех, что без дома. Всех хотела ты приютить, обогреть, накормить, искупать... и потискать немного. Тебе было жалко даже хрупкий ирис, что мальчишки сломали мячом ненароком. Как же тут не шагнуть навстречу тому, кто молил о спасеньи?
И едва лишь ступила ты за порог, за спиною захлопнулась дверь - в тот же миг растворилась она в тишине. Кругом высился лес. Он безмолвен и мрачен. С хрустом протяжным он ветвями к тебе потянулся. Нет, не поранить хотел или в кокон деревянный укутать, он хотел прикоснуться, не веря, что ты все же пришла.
Зазвучал голос вдруг отовсюду, словно разом заговорили десятки... сотни людей - видно эхо играло с тобой. "В прошлом месяце страшное зло в лес проникло. В дубе, которому тысяча лет, поселилось оно. С каждым днем испускало все больше чар ядовитых, начал дуб погибать. Вместе с ним умирал лес зеленый. Листья пожухли, полетели на землю, почернели, высохли ветки. Звери покинули норы свои, за ними и птицы исчезли. Я лишь остался. Даже родня лес покинула: Лесавки, Пущевик, Щекотуны и Ягодник, Грибнич с Боровиком, Моховичок, Кущаники, Манила и Водила - все ушли".
"Но кто же это говорит?" - спросила ты. На удивленье громко. В волшебном мире болезнь твоя прошла.
"Не догадалась? - казалось бы с обидой голос вопрошал. - Я Леший, царь лесной".
"Если ты царь, так прикажи, пусть зло уйдет".
"Не слушает оно меня, - ответил Леший и горестно вздохнул. По опустевшим кронам ветром полетел тот вздох. - Но ты способна зло прогнать".
"Я?! Как? Ты царь и справиться не смог. А я лишь..."
"Ты магией лесной наделена. Она таится в имени твоем. О-лес-я. На древнем языке то значит: "Я, лес, твоей душою окружен". Найди ту магию, спаси меня, прошу! - взмолился снова Леший. - Ежели лес погибнет, то с ним и я погибну".
"А напугать не пробовали зло?" - спросила ты, вернувшись мысленно в те ночи, когда тебя пугали тени и простые звуки. Коль сильный страх нагнать, то самое большое зло умчится прочь.
"Пугали и не раз, но только хуже становилось, - ответил Леший. - Как будто зло живилось нашей яростью и еще больше яда испускало по округе".
"Но что же делать?" - растерянно пробормотала ты. Даже в лесу волшебном очутившись, ты все равно не верила, что и сама способна колдовать. Как вдруг котенок твой мяукнул: и не игрушка уж в руках, живой зверек - живее не бывает. От удивления разжала пальцы - котенок прыгнул наземь, у ног твоих уселся и, словно не было ему других забот, лапу вылизывал: котята любят умываться.
Спросить бы, как это случилось, да только все слова вдруг разбежались. А Леший не смолчал: "Я ж говорил, лесная магия в твоей душе. Ты жизнь дарить способна, что игрушке, что блеклому ростку, что зернышку, пусть даже каменным оно казалось. И мне подаришь жизнь. Пошли скорей, тебя я к дубу отведу".
Его словам деревья подчинились - в миг расступившись, тропинку показали. Котенка подхватила ты - противиться не стал он, - пошла туда, где в небо тянулся тысячелетний дуб, туда, где притаилось зло...
Ствол дуба кряжист был и узловат, описывая его долгий век, кора же - толстой и шершавой, ведь столько раз пришлось познать суровый холод зим и летнюю жару. Раскидистая крона вздымалась над поляной, будто зонт, и если бы листва осталась на ветвях, то было бы темно, словно беззвездной ночью, сейчас же солнце пробивалось сквозь тоскливо-кружевную пустоту.
Ты дуб по кругу обошла... И вот оно, дупло, зияет чернотою, как будто рот, открытый в молчаливом крике (о помощи призыв другие прокричали). А над дуплом - случайность или чья задумка - давно уж вырос трутовик, что глаз, прикрытый от усталости и боли.
"Здесь кто-то есть?" - спросила ты. Дрожанье голоса не слышно было за урчанием котенка.
Ответом стали янтарные глаза, разрезавшие тьму древесного жилища. Ты испугалась, котенка посильней к себе прижала - он жалобно мяукнул и, заелозив, вырвался на волю. Махнув хвостом, зверек невинный к дубу устремился, мягко ступая по опавшим листьям. Мурлыча громко, потерся спинкой о шершавую кору, потом легко вскарабкался наверх - в дупло залез.
Шуршание, шипение и кутерьма. И из дупла явился странный человечек. Он ростом не велик, но не дитя, на голове волос почти что не осталось, а те, что были, совсем уже седые, как и борода. Одет был странно, как для мира твоего: холщовая рубаха и штаны, бечевкою простою он их подпоясал - босые ноги грязью перепачканы, поверх нее и мох прилип, и паутина.
Когда из дупла выглянул котенок, то странный человечек к тебе метнулся - спрятался он за тобою, украдкой выглянул, чтоб за "врагом" четырехлапым наблюдать.
"Так это ты животных распугал и лес грозишься погубить? - И с губ твоих невольно смешок сорвался. И это зло? Ужасное, большое? - А может, кто другой еще живет в дупле?"
"И никого я не пугал, - с обидою ответил человечек. - И лес губить не собирался".
"Но кто же ты такой?"
"Я... Эй, не подходи ко мне! - Навел он на котенка палец. Да только шаловливому зверьку все пальцы мира не указ. Сверкнув зелеными глазами, другою стороной решил пойти котенок, но цель осталась прежней. - Коль хочешь ты поговорить, то забери кота. Я не люблю их. Они шалят, а мне за них еще и попадает. А еще трутся об ноги, потом приходится шерстинки по одной снимать".
Котенка ты на руки подхватила, погладила по голове - он сладко заурчал, прижавшись к твоей шее.
"Так кто же ты такой? - спросила снова. - Зачем сюда пришел?"
"Я - Домовик, но можешь звать меня ты просто Дедом. И не было причин сюда являться, жил припеваючи у озера, что за холмами. Там дом стоял из ясеня и клена. На чердаке отрадно было летом ночевать, смотреть на звезды. А на большой печи зимою греться. Хозяева сменялись у того дома, но с новыми я всегда дружил. Так век за веком проходил, как вдруг в прошлом году хозяина не стало, а сын его не захотел в тот доме жить. Ну и не жил бы, я б управился один. И сени б мел, и крышу б починил, и ставни (они немного покривились). Даже б траву я покосил у дома. Да только продан дом был. Снесли его. Другие рядом тоже. В мгновенье ока возвели там царские хоромы, таких не видывал я отродясь. Да только жить в них было невозможно. Отправился я дом другой искать. Погнал меня из озера Водяник, сказал, что не смогу там жить, и Леший, что верховодил в бору соседнем, тоже прогнал меня. Моряна отказалась принять в морские воды, ответила Наяда, что в речке нет приюта для меня. Хотел уже остаться в чистом поле - да Полевик изгнал меня оттуда: не место мне среди душистых трав и жита. Тогда решил не спрашивать я позволенья. Просто пришел и поселился в дубе. Вот!" - для достоверности кивнул Дед головой.
"Ой, бедненький! - вздохнула ты сердечно. Пришлось же столько поскитаться! - Но как же получилось так, что погибает лес?"
"О том неведомо мне ничего".
"И все же быть должна причина. Вот Леший говорит..."
"Ах, Леший! - протяжно хмыкнул Домовик. - Так знай, он тот еще обманщик. Рассказывал ли он тебе, как много раз пытался выгнать меня из леса? Как посылал свою родню, чтоб запугать, и сам меня пытался застращать. Да только я сидел в дупле и никуда идти не собирался".
И вспомнилось, как в новой школе ребята не хотели водить с тобою дружбу: в компании свои не собирались принимать кого-либо еще. Как злилась ты, на них и на родителей за переезд. Как раздражалась, возмущалась, обижалась...
Домовика и прежде гнали ото всюду - и злость его, наверно, безграничною была. В волшебном же лесу та злость и стала ядом. Все изменилось у тебя, как только ты нашла себе подругу, и в школе стало весело и интересно. Возможно, что решение было таким простым?..
"А ну-ка, Леший, иди сюда скорей!" - позвала громко. Пусть лишь попробует он не явиться!
Зашевелилась рядышком листва - и закрутилась, и завертелась, а после поднялась столбом. Леший пришел, закутавшись в зелено-желтый плащ.
"Давай же, покажи лицо!"
Свой плащ послушно скинул он. Его рубаха соткана была из тонких стебельков, а ворот меховой кафтана, подвязанного красным поясом, как будто сделан был из листьев. А шляпа сплетена из гибких ивы прутьев, украшена кистью калины, букетиком цветов - только пожухли те совсем. Как листья, что остались в бороде седой.
"Что же ты, Леший, такой плохой хозяин, гостей из дома гонишь, едва они к тебе лишь забрели? Спросил бы, может, путнику некуда идти? Лес у тебя большой, в нем разместятся все".
"Где ж это видано, чтоб Домовик в гнезде ютился? - нахмурил брови Леший. - Нас засмеют".
"Тебе так важно, что другие скажут?! Ты ж леса царь..."
"Водяник или Полевик..."
"Да пусть смеются. Великая беда! Зато ты дело доброе свершил бы. А это ли не важно?" - Смотрела требовательно на царя лесного.
"Значит, договорились! - довольно хлопнула в ладоши ты. - Как прежде, будет жить здесь Домовик. Никто ему мешать не станет. Ведь так?" - на Лешего ты посмотрела.
"Никто!" - со вздохом тот пообещал.
"А Домовик, - ты к гостю повернулась, - забудет все обиды и станет заботиться о дубе и полене, ведь это дом единственный теперь. Согласен?"
"Конечно, буду!" - откликнулся тот радостно.
"Теперь пожмите руки". - Ты знала, что так скрепляют договор.
Когда хозяин с гостем пожали друг другу руки, котенок торжественно мяукнул, провозглашая, что дело сделано и все теперь будет в порядке: лес возродится, вернутся птицы и животные - а Леший и Домовик в согласьи станут жить. Теперь бы и домой вернуться. Лишь об одном жалела ты: дома котенок снова игрушкою безмолвной станет...
"Пора мне уходить... но я оставлю вам того, кто за порядком проследит: чтобы друг друга вы не обижали. Вот тебе сосед!" - Домовику всучила ты котенка.
"Я не люблю котов!" - Дед возмутился, однак зверька из рук не выпускал.
"Не бойся, он игрушечный, шерстинки ни одной не потеряет. Хотя, как настоящий, будет ластиться к тебе, а ты, будь добр, играй почаще с ним. Ему потеха и тебе забава. Жить веселей вдвоем, чем одному. - Ты повернулась к Лешему. - Скорее дверь мне открывай, хочу домой..."
Олеся, Леся, Лесенька, как быстро взрослой стала ты. Еще недавно, казалось бы, спасала волшебный лес, сегодня же не видишь дверь, что мелом для тебя рисую на стене. И шепчешь доченьке своей слова ты утешенья, и слезы нежною рукою стираешь с ее щеки - не помнишь ты, как в детстве так же боялась темноты. Не сразу поняла, что не пугать тебя являлся, о помощи просил.
Ты нас не помнишь - и, наверно, уже не вспомнишь. Но хоть во сне к нам приходи. Мы по тебе скучаем. По дружеским беседам, по смеху звонкому, по яркой искренней улыбке...
Твои друзья навеки, Леший, Домовик - и, как прежде, игривый котенок Мур-Мяу.