Первое, что она услышала, приближаясь к кухне, это детский смех. Веселый и непринужденный. На душе сразу потеплело. Если ребенок смеется так расковано, значит, он счастлив, и ему нравится компания, в которой он находится.
- Вы оставили мне хоть кусочек? - поинтересовалась Шона, входя на кухню.
- Нет, - улыбнулся Джозеф и откусил внушительный кусок от сэндвича.
Перед мальчиком лежало уже пустое блюдо, еще одно печальное свидетельство того, что он давно не ел.
- Я сделаю тебе сэндвич, - предложила Эвелина.
- Я сама, - Шона погладила мать по плечу. - Ты еще хочешь, Джос?
- Нет, спасибо.
-Джос решил оставить место для пудинга, - подмигнула мальчику Эвелина.
- Ясно, - пробормотала Шона.
Со сноровкой, выработанной годами, она ловко соорудила сэндвич: намазала хлеб майонезом, положила сверху листья салата, по одному ломтику ветчины и сыра, снова салат, и опять хлеб. Разрезав сэндвич по диагонали, чтобы получилось два треугольника, Шона переложила их на тарелку и, устроившись на соседнем с Джозефом стуле, приступила к еде, краем глаза наблюдая за юным гостем. Когда он расправился со своей едой, поинтересовалась:
- Джос, ты не хочешь нам ничего рассказать?
- Например? - настороженно поинтересовался он.
- Например, почему ты один гулял в Кенсингтонском парке. Что, сбежал из дома?
- Да.
- Почему?
- Я искренне благодарен вам за то, что накормили меня, но сейчас мне пора идти, - мальчик спрыгнул на пол и, подхватив свой рюкзак, направился к двери.
- Джос, подожди! - воскликнула Шона.
- Джозеф! - Мальчик резко обернулся и, прижимая к себе рюкзак, настороженно посмотрел на Эвелину. Она одним лишь взглядом могла заставить своих дочерей подчиниться, а в тех случаях, когда повышала голос, все знали, жди беды. Но сейчас она улыбнулась и ласково произнесла: - Ты еще не попробовал шоколадный пудинг. А если тебе не хочется ничего нам рассказывать, можешь не говорить.
- Если я вам все расскажу, вы заставите меня вернуться домой, - дрожащим голосом произнес Джозеф.
- Неужели все так плохо? - участливо поинтересовалась Эвелина.
- Для меня - да!
- Понятно, - кивнула она. - А теперь садись, будешь есть пудинг.
Джозеф послушно вернулся к столу. Уронив рюкзак на пол, взобрался на стул.
Эвелина сняла крышку с блюда с еще горячим пудингом. Отрезав большой кусок, ловко переложила его на тарелку, щедро полила ванильным соусом и поставила ее перед гостем. Через мгновение рядом с тарелкой появился стакан лимонада.
Лишь после этого хозяйка успокоилась и уселась напротив.
Попробовав пудинг, Джозеф довольно промычал, что, должно быть, означало наивысшую похвалу. Он уже намеревался отправить очередную порцию пудинга в рот, но встретился взглядом с миссис Макгиллиган. В ее глазах светилась доброта, понимание и еще что-то, чему не знал названия. Джозеф со звоном поставил ложку на тарелку и пробормотал:
- Я вам все расскажу.
- Только если ты сам этого хочешь, - улыбнулась Эвелина.
- Папа собирается жениться.
- И это все? - Когда мама посмотрела на нее убийственным взглядом, Шона поняла, что сморозила глупость. - Прости, Джос. Продолжай, пожалуйста.
- Тебе, наверное, не нравится мачеха? - ласково поинтересовалась Эвелина.
- Я еще с ней незнаком, - пожал плечами Джозеф. - Но когда они поженятся, папа отправит меня в военную школу. А я не хочу туда, - со слезами на глазах сказал он. - Там ужасно. Уж лучше я буду жить на улице.
- А ты сказал своему папе, что не хочешь учиться в военной школе?
- Он не послушает меня, это же традиция. Так поступил и его отец, мой дедушка.
- Традиция? - нахмурилась Эвелина.
Сложив дважды два, она посмотрела на дочь, та кивнула, подтверждая догадку матери. Мальчик был аристократом. И хотя сейчас времена уже не те, но знать все еще трепетно относилась ко многим своим традициям. Ей ли это не знать!
Отогнав мысли о своем прошлом, Эвелина участливо произнесла:
- Думаю, тебе все же придется поговорить с отцом, потому что он захочет узнать, почему ты убежал из дома. Ты расскажешь ему о своих переживаниях и, возможно, он прислушается к твоим словам.
- Я не хочу возвращаться домой, - упрямо покачал головой Джо.
- Джос, скажи мне одну вещь, - попросила Шона.
- Какую?
- А твой папа тебя любит?
- Он говорит, что любит, но иногда я сомневаюсь.
Шона на мгновение задумалась, но потом решила зайти с другой стороны.
- А ты любишь своего отца?
- Конечно!
- Как думаешь, он очень волнуется из-за того, что ты пропал?
- Но я же не пропал! Я оставил письмо.
- Письмо?
Шона с недоумением посмотрела на мальчика. Если он говорил правду, то почему же считалось, что его похитили.
- Да. Я написал, что ухожу.
- И где ты его оставил?
- В кабинете. Там, где обычно Джилдс ставит папину почту.
Что ж, если граф Бриджуотер задержался в своей поездке, то его почту, наверное, никто не читал. И когда Джозеф исчез, все решили, что это похищение. Та еще путаница получилась!
- Даже если твой папа прочитал письмо, - сказала Шона, не желая выдавать свою осведомленность, - то он все равно волнуется за тебя. Как думаешь, может, все же сообщим ему, что с тобой все в порядке?
- Я подумаю.
- Вот и хорошо, - улыбнулась ему Шона. - Так ты говоришь, у моей мамы получился очень вкусный пудинг?
- Очень!
Джозеф обрадовался, что неприятный разговор остался позади и теперь можно заняться десертом.
- Тогда и я отрежу себе кусочек.
Когда они заканчивали лакомиться десертом, в дверь позвонили.
- Я открою, - вскочила Шона, взглядом попросив мать проследить за Джозефом.
Как Шона и ожидала, пришел Заккари Уилкинс. Поприветствовав гостя, сказала:
- Мальчик еще не признался, кто его отец. Но, думаю, он именно тот, кого вы ищите.
- Как он настроен?
- Джос не хочет возвращаться домой, так что везти его куда-то самим проблематично. Может, пусть лучше родственники сами заберут его?
- Логично. Где он?
- На кухне. Лакомится маминым пудингом.
- Надеюсь, там еще что-то осталось?
- Не факт. Пошли проверим
Войдя на кухню, Шона радостно провозгласила:
- Мама, смотри, кто к нам пришел! Дядя Зак!
- Зак, - пробормотала Эвелин.
- Иви, - столь же напряженно отреагировал Заккари.
Но Шона не заметила напряжения, возникшего между ними, поскольку все ее внимание было приковано к юному гостю. А тот, украдкой посмотрев на вошедшего мужчину, невозмутимо вернулся к своему десерту.
- Я бы тоже не отказался от кусочка твоего знаменитого пудинга, - сказал Заккари.
- Присоединяйся к нам, - ответила Эвелина, вставая, чтобы добавить еще одну тарелку к столу.
- Я только руки вымою.
Шона посмотрела на дядю Зака, заметив едва уловимый кивок - подтверждение того, что Джозеф действительно пропавший наследник графа Бриджуотера.
В душе она сочувствовала мальчику: вскоре примчатся его родственники, и ему с лихвой достанется за побег, не говоря уж о том, что была поставлена на уши полиция всего Лондона. Шона внутренне порадовалась, что ее родители обычные люди.
Заккари Уилкинс вернулся на кухню и принялся с аппетитом поглощать десерт, а Шона предложила Джозефу пройти в гостиную и заняться чем-то более интересным.
Заметив, как он с трудом сдерживает зевоту, предложила ему почитать, надеясь, что утомленный ребенок попросту уснет.
- У меня есть собой книга.
Джозеф покопался в рюкзаке и достал второй том "Лесных сказок тетушки Макги".
- Ты это читаешь?! - не смогла сдержать удивление Шона.
- Конечно, я уже большой, но...
- Мне они тоже очень нравятся.
- Правда?! Ты меня не обманываешь?
- Нет, и я могу это доказать.
- Как? - Джозеф с явной подозрительностью посматривал на Шона.
- У меня есть третий выпуск "Лесных сказок".
- Он еще не вышел в продажу! - возмущенно заявил мальчик. Теперь у него не осталось никаких сомнений, что его пытались одурачить.
- Никуда не уходи, я быстро.
Шона взлетела по ступенькам на второй этаж, ворвалась к себе в комнату и вскрыла пакет, вчера доставленный курьером. Обычно литературный агент присылала ей десять экземпляров каждой новой книги. Схватив одну, Шона помчалась вниз.
- А вот и я, - провозгласила она прямо с порога.
Но не услышала ни восторженных криков, ни пренебрежительного фырканья. В комнате было тихо, если не считать размеренного посапывания уснувшего ребенка.
Едва сдерживая слезы умиления, Шона на цыпочках подошла к диванчику, осторожно уложила Джозефа на одну из диванных подушек, затем укрыла пледом.
Несколько секунд она смотрела на мальчика, а затем отправилась в библиотеку, ранее служившую отцу кабинетом, где подписала для своего юного поклонника экземпляр своей новой книги.
- Он уснул, - заявила Шона, вернувшись на кухню.
Она села на свободный стул, а рука автоматически потянулась к сладким ватрушкам, которые мать только-только достала из духовки. Весьма странно, что при всей своей любви к кулинарии Эвелина Макгиллиган не закормила всю свою семью до неимоверных размеров. Но женщины Макгиллиган были на удивление стройными и подтянутыми.
- Наверное, нужно будет подать чай, - задумчиво пробормотала Эвелина и встала, чтобы достать чашки.
- Мама, да не волнуйся ты так! Великое дело, в твой дом зайдет граф. Как зайдет, так и выйдет.
- Джейн Эвелин Макгиллиган!
- Мама, прошу тебя. Неужели ты думаешь, что я могу относиться с уважением к человеку, который вынудил собственного ребенка покинуть дом из-за каких-то там глупых предрассудков?
- Дети часто не понимают своих родителей.
- Да, бывает. Но мы с сестрами всегда знали, что можем прийти и обсудить наши проблемы с тобой и с папой. Нам не приходилось убегать из дома лишь для того, чтобы вынудить вас выслушать нашу точку зрения.
Было заметно, что Эвелина страстно желает продолжить спор, но внезапно раздавшийся дверной звонок стал точкой в их дискуссии.