Власов Денис Геннадьевич (Ден Волг) : другие произведения.

Помочь победить

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Война и любовь.
  Власов Денис Геннадьевич
  
  
  
  
  Помочь победить
  
  
  
  
  От автора
  
  
  
  
  Вся история является плодом моего воображения. Любые совпадения, кроме названий населённых пунктов, случайны. Историческая достоверность отсутствует.
  
  
  
  
  Часть первая
  
  
  
  
  
  Катастрофа на фоне начала большой трагедии
  
  
  
  
  1.
  * * *
  
  
  
  
  
  Бууум... Движение вверх, тело придавлено возросшей тяжестью к полу трюма.
  "Схшуууххх", - шипит за бортом волна. После этого тяжесть резко уменьшается, поскольку баржа, взобравшись на гребень очередной водяной горы, скатывается с неё. Сердце невольно ёкает, а в желудке что-то взбалтывается, хотя он и пуст, ведь вечером Соловьёв ничего не ел.
  
  Затем всё повторяется. Волна, исторгнув в мир жестяной грохот, соприкасается с металлической обшивкой баржи, буксируемое судёнышко, хрипя составными частями, натужно возносится вверх, чтобы снова рухнуть вниз с тяжеловесностью старого поломанного утюга, который разгневанная хозяйка выкинула из окна, обидевшись на него за неработоспособность.
  
  
  Люди спали. Нет, сказать так было бы неправильно, ведь пребывать в объятьях Морфея в таких условиях довольно трудно. Кто-то просто сидел, думая о чём-то невесёлом, кто-то тихо переговаривался, кто-то что-то рассказывал, одна компания, используя в качестве стола деревянный ящик с запчастями от какой-то техники, играла в карты, постоянно придерживая колоду и отдельные бумажные прямоугольнички с картинками, чтобы те не свалились на трюмный пол. Возможность отвлечься от жестокой реальности, отдавшись игре, им давала небольшая лампа. Она была единственной на весь трюм, но находилась как раз над ними.
  
  
  И всё-таки многие люди действительно спали. Самые непробиваемые даже похрапывали, что никому не мешало, ведь грохот волн заглушал всё и всех. Не стоит этому удивляться, ведь человек ко всему привыкает. Сначала ему кажется, что произошло нечто ужасное, потом он думает, что надо как-то жить дальше, потом приспосабливается к новым обстоятельствам, а там уже и привык, начав забывать, что раньше было лучше, раньше было по-другому, раньше...
  
  
  
  Многие из людей, эвакуируемых из Ленинграда, смирились со страшной реальностью. Они ещё не привыкли к ней, но уже задумались о том, как жить дальше и начали приспосабливаться к новым условиям. Они стали меньше вздрагивать от воя сирены воздушной тревоги, они стали больше работать и меньше получать продуктов, они стали меньше удивляться возросшему количеству военных патрулей на улицах Колыбели революции.
  Труднее всего было приспособиться к уменьшению продовольственного пайка. Впрочем, людям, которые находились в барже и с каждым мгновением удалялись от Ленинграда, приближаясь к большой земле, в некотором роде повезло. Они вырвались из города в самом начале блокады, когда норма выдачи хлеба не была уменьшена. С 18 июля 1941 года и по 30 сентября рабочему полагалось 0.8 кг хлеба в сутки, служащему 0.6 кг, а иждивенцам и детишкам по 0.4 кг. Пассажиры баржи не могли знать, что уже принято решение об уменьшении норм. С 1 октября рабочие будут получать в двое меньше хлеба, служащим станут выдавать в три раза меньше. Они станут получать всего по 200 грамм хлеба в сутки, как дети и иждивенцы.
  
  
  Пассажиры баржи Љ 995 этого не знали, но самые проницательные и наблюдательные понимали, что уменьшение продпайка - это только вопрос времени. Их, между тем, эвакуировали из города, чей подвиг обессмертит его в веках. Им не придётся испытать ужасов голода, холода, обстрелов, смертей, пеленалок и многого другого самого кошмарного, что может выдумать извращённый войной и страданием человеческий ум и повреждённый из-за лишений рассудок.
  
  
  Курсант Соловьёв, как и многие пассажиры, пытался спать. Иногда у него получалось и он проваливался с головой в зыбкую пучину сновидений. Иногда сон сходил с него, словно набежавшая волна с баржи, на которой он сейчас перемещался. Чаще же всего он пребывал на границе между миром реальным и миром грёз, находясь в полудрёме. Он ещё не стал бывалым солдатом, который мог бы спать в любой ситуации и любом месте, но и курсантской закалки хватало на то, чтобы организм даже в таких условиях набирался сил. Это было необходимо, поскольку прошлый день оказался достаточно хлопотным.
  
  
  Накануне им сообщили, что их эвакуируют из Города Ленина. Утром их доставили на Финский вокзал, где они быстро погрузились в поезд. Паровоз уже стоял под парами, так что отправились быстро. Расстояние было небольшим, так что уже в 2 часа дня они выгружались на Ж/Д станции "Ладожское озеро". Быстро выгрузившись, они пешим маршем направились в сторону Осиновца. Именно там находился порт, способный принимать и отправлять значительные объёмы грузов. Строительные работы в нём, между тем, продолжались в лихорадочном темпе. Требовалось расширить возможности порта, чтобы увеличить грузооборот между осаждённым городом и остальной страной.
  
  
  Когда курсанты военно-морского училища прибыли на баржу, она уже не пустовала. На верхней палубе стоял 1 грузовик и пара легковых автомобилей. Автотехника была прочно прикреплена к палубе с помощью цепей. Трюм тоже оказался отнюдь не пустующим, поскольку там уже находились люди. Это были служащие разнообразных учреждений, которых государство решило эвакуировать из окружённого врагом города как можно скорее. Естественно, что люди уезжали вместе со своими семьями. Будущие моряки сразу поняли, что после их прибытия на борт, вместимость баржи стала предельной, но люди всё продолжали подходить, подъезжать, пребывать, заполняя трюм под завязку. Первые дни войны - это паника, отступление, эвакуация, желание убежать от ужасов войны, от немецких бомберов, от воя их бомб, от истребительного пулемётного огня. Беженцы всеми правдами и неправдами стремились убраться с театра боевых действий, желая спасти себя и свои семьи. Часто на сходнях происходили перепалки, которые могли бы перерасти в драки, если бы не матросы с винтовками, которых предусмотрительный капитан баржи Семёнов выставил для охраны и поддержания порядка.
  
  
  С момента прибытия будущих моряков на борт несамоходного судна прошло более трёх часов. Трюм заполнился под завязку. Только тогда был отдан приказ отдать концы. К барже подошёл буксир "Морской ястреб", с него завели трос и баржа отвалила от пристани. Никто из людей, оказавшихся в душном трюме, не мог знать, что для очень многих из них это будет последнее плавание.
  
  
  2.
  * * *
  
  
  Ночь давно вступила в свои права. Ладога словно только этого и ждала. Ласковый вечерний ветерок сменился сначала на более сильный и уже не такой ласковый, а затем и вовсе рассвирепел, налетая сильными порывами на "Морского ястреба" и его подопечную баржу. Волнение усиливалось. Ладога - это пресное озеро, но его глубины превышают азовское море в разы. Шторм на Ладоге - это всегда очень суровое испытание для людей, оказавшихся в районе действия разбушевавшейся стихии.
  
  
  Андрей Соловьёв дремал, прислушиваясь к метроному волн. Он привык к качке, а волны убаюкивали его, словно колыбельная. Сейчас ему снилось, что он действительно в колыбельке, которую раскачивает любимая мама. Он ещё совсем маленький, несмышлёный младенец. Нет никаких проблем, нет муштры, плацев, учёбы, учений, экзаменов и смотров.
  
  
  Внезапно в очередное "бууум", встречи волны с бортом баржи вплёлся ещё один звук. Это был страшный, скребуще-скрепящий звук металла. Представьте себе, дорогой читатель, что кто-то начал водить металлом по стеклу, а получаемый звук усилили в несколько раз. Хотя и этот пример не передаст того отчаяния, с которым прочный метал разрывается, образуя трещину.
  
  
  Андрей вздрогнул и открыл глаза. Ничего не изменилось в окружающей обстановке. Разве только разговоров стало меньше, да карточные игроки, устав, отправились на боковую, желая хоть немного поспать.
  
  
  "Что же это было?" - подумал Андрей.
  "Может это мне приснилось?"
  
  
  Ах, как хотелось верить в то, что страшный звук разрываемого металла был лишь фантазией мозга, одурманенного сном, но что-то в глубине его души говорило о том, что это не сон, а реальность. Неожиданно в корме послышался женский вскрик. К нему присоединился ещё один, но дальнейшего распространения паника среди женского контингента не получила. Пока не получила. Крики смолкли, но появился гул голосов. Он всё разрастался, словно пчелиный улей, куда ночью забрался медведь.
  
  
  Вокруг Андрея зашевелились его товарищи-курсанты. Кто-то спросил у него о том, что случилось. Лампа давно погасла, света не было, так что Андрей не видел, кто к нему обратился, но по голосу понял, что это Иван.
  
  
  - Не знаю, слышал только, что женщина вроде кричала, - ответил он.
  
  
  Людской гул, между тем, постепенно разрастался, набирая обороты и увеличиваясь в своих масштабах. Уже половина пассажиров принимала участие в обсуждении какого-то происшествия, из-за которого кто-то кричал.
  
  
  Внезапно до слуха Андрея отчётливо донёсся мужской голос:
  
  
  - Товарищи! Просьба найти и принести сюда доски и инструменты. У нас здесь небольшая течь образовалась, нужно её заделать.
  
  
  Андрей встрепенулся. В голове промелькнула крамольная мысль, что если уж течь появилась, то её заделать при таком волнении не получится. Его глаза привыкли к темноте, так что он нашёл взглядом жилистую фигуру Ивана.
  
  
  - Слышь, Ванька, - обратился он к другу, - пойдём поможем? Заодно и узнаем, что там у них случилось.
  
  
  - Уаааххх, - ответил тот огромным зевком, и встал на ноги.
  
  
  - Пошли, Андрюха! Моряки мы или хрены собачьи? - хмыкнул он. Это было его любимое выражение, которое он вставлял при любом удобном случае.
  
  
  - Опять ты со своим хреном, - поддел приятеля Андрей, поднимаясь.
  
  
  Курсанты отправились к месту происшествия. Чем ближе они подходили, тем больше людей было рядом. В конце концов они остановились, застряв в пробке встревоженных пассажиров. Друзья заработали локтями, продвигаясь к цели, словно ледоколы. Внезапно перед ними вырос низкий, но плотный мужик, поражающий окружающих шириной своих плеч.
  
  
  - А вы куда, пацанва, - мрачно глядя на курсантов, поинтересовался он.
  
  
  - Мы будущие моряки, в училище учимся, хотели посмотреть, что случилось.
  
  
  - О, это хорошо, а то я уж думал, что единственный тут в морском деле понимаю, - обрадовался их собеседник и, развернувшись, ткнул заскорузлым пальцем куда-то в темноту, - Смотрите, может вместе что-нибудь и скумекаем.
  
  
  Андрей и Иван приблизились к месту, куда показывал пожилой моряк. Сначала трудно было что-то разглядеть, но постепенно они увидели, что на полу что-то поблёскивает...
  
  
  - Не видно нихрена, - оповестил приятеля Иван.
  
  
  - Это не новость, - хмыкнул Андрей, похлопывая себя по карманам. Найдя искомое, он извлёк коробок спичек и одну зажёг. В свете серной палочки они увидели воду, которая стекала с борта баржи на пол, где уже образовалась приличная лужа. Вода хлюпала по дощатому настилу, расползаясь всё дальше и дальше в стороны.
  
  
  - Напор не сильно большой, как из водопроводного крана примерно. В общем, это не страшно, но если шторм продолжится, а пробоина увеличится, то придётся худо, - сделал вывод Андрей.
  
  
  - Согласен, - отозвался Иван, - надо как-то заделать течь.
  
  
  - Да, надо принести какого-нибудь тряпья и досок. Тряпки подложим, досками закроем, а щели... А,*ля! - внезапно прервал нецензурным возгласом своё выступление курсант Соловьёв. Он совсем забыл о спичке, которая горела в его пальцах. Догорев, огонь лизнул кожу, от чего парень и выматерился. Рефлекторно дёрнув рукой, Андрей выбросил остатки спички в воду, где она, зашипев, погасла.
  
  
  - Что же ты про спичку забыл? - удивился Иван.
  
  
  - Задумался, вот и забыл, - отозвался Андрей, подставляя пострадавшие пальцы под струйку холодной воды, просачивающуюся в трюмную течь.
  
  
  - Ладно, хорош шипеть, пошли за инструментом! - предложил Иван.
  
  
  - Ага, пошли.
  
  
  
  3.
  * * *
  
  
  
  Друзья рассказали свои выводы пожилому моряку и отправились на поиски необходимых материалов. Нужно было найти каких-нибудь тряпок. Так же требовались доски и гвозди. Нашлось всё это быстро. Беженцы, находящиеся рядом с течью, особенно волновались из-за её наличия. Они без проблем предоставили в распоряжение юных моряков какие-то старые вещи, которые везли с собой из Ленинграда. На доски были пущены пара пустых ящиков. Пустая деревянная тара, к слову сказать, поделилась с друзьями не только досками, но и гвоздями, хотя и с новыми гвоздями проблем тоже не было, ведь в трюме вывозили на большую землю десяток ящиков продукции какого-то фурнитурного завода. Не было проблем и с необходимыми подручными средствами, поскольку в трюме находился комплект инструментов, необходимых для починки баржи в условиях плавания. Данное плавсредство, по мнению друзей, уже не раз давало течь, так что моряки держали набор всего необходимого всегда под рукой.
  
  
  Подтянувшись к месту течи, ребята начали заделку, следуя руководящей и направляющей воле пожилого моряка. Тот им подсказывал, что и как делать, а затем они стремились чётко следовать его ценным указаниям. Получалось это у них далеко не всегда, поскольку учёба-учёбой, а практика-практикой. Если никогда не приходилось что-то ремонтировать на ходящей ходуном палубе, когда настил то убегает из-под ног, то больно бьёт по пяткам, заставляя колени невольно сгибаться под возросшей силой тяжести, то вполне естественно, что с первого раза ни всё получится.
  
  
  В конце концов работа была сделана. Щель кое-как удалось заткнуть, прикрыть досками, забив в них как можно больше гвоздей для лучшей крепости. Оставалось лишь надеяться, что эта самодельная заплата продержится до прибытия в порт назначения.
  
  
  
  4.
  * * *
  
  
  
  
  
  Все дела были улажены, работы выполнены, течь почти устранена. Лишь малюсенькая струйка, прерываясь с каждой отступающей волной, напоминала о том, что с данным плавсредством не всё в порядке. Довольные собой, друзья расположились на своих местах.
  
  
  - Да, вот и практика, - хмыкнул Иван.
  
  
  - Ага, - отозвался Андрей, - повоевать-то мы успели, а вот по профессии поработать не получилось.
  
  
  Разговор стих сам собой. Они не любили вспоминать то время, когда их, необстрелянных курсантов, отправили на передовую, чтобы хоть кем-нибудь прикрыть брешь на фронте. Не нужно подробностей, ведь они уцелели, не отступили, продержавшись до прихода подкрепления, а большего и не надо. Но свои впечатления вчерашние мальчишки запомнили на всю жизнь и заключили между собой негласное соглашение, что они не будут обсуждать друг с другом эту тему. Рассказывая о своих впечатлениях посторонним, они, как правило, врали, врали и ещё раз врали, всячески замалчивая кровавую, лишённую всякого благородства правду о войне.
  
  
  Волны продолжали неспешно, но монотонно накатывать на металлические борта баржи Љ 995. Андрею казалось, что их удары становятся сильнее с каждым разом. Но его страх, да и страх Ивана, они знали это точно, исчез, оставшись на поле их первого боя.
  
  
  
  5.
  * * *
  
  
  
  
  
  Очередной удар волны о борт, но за ним последовал до чрезвычайности противный металлический скрежет. Звук донёсся откуда-то из середины баржи. Они оба уже слышали этот звук, после которого им пришлось заделывать образовавшуюся течь. Друзья, не сговариваясь, вскочили на ноги. Ориентируясь на встревоженные крики людей, они упорно продвигались к новому месту происшествия. Андрей внезапно налетел на какой-то чемодан, наподдав ему изо всех сил. Неожиданно этот предмет шустро стронулся с места, нога Андрея поехала на чём-то скользком и... Иван успел вовремя, подхватив друга за шиворот.
  
  
  - фух, Ванёк, спасибо! Если бы не ты, то быть бы мне на полу.
  
  
  Внезапно он умолк, поскольку почувствовал, что его левая нога ощутила холод. Он потрогал левую штанину своих брюк и понял, что она мокрая. Стала объяснима причина той лёгкости, с которой чемодан унёсся неведома куда с пути спешащего курсанта.
  
  
  - Ванька, кажется, мы в жопе! Тут, похоже, большая течь, поскольку уже начинают плавать чемоданы, - сказал Андрей и рассказал другу всю предисторию этого происшествия.
  
  
  
  Осмотр подтвердил худшие подозрения Андрея. В трюм баржи хлестала вода. Рядом с местом течи уже плавал какой-то мусор, платок и детская кукла.
  
  
  - Ну-ка, пацанва, дай-ка посмотрю! - раздался за их спинами прокуренный голос отставного моряка, - М-да! Здесь надо уже помпами откачивать, пробормотал он как бы про себя, но люди непостижимым образом его услышали. В следующий миг крик "тонем" встряхнул с пассажиров сонную одурь. Большинство людей бросилось в носовую часть баржи, поскольку центральный люк был надёжно задраен. Друзья же и пожилой моряк направились к корме. Степан Семёнович, а именно так звали отставного моремана, сказал им, что там, скорее всего можно будет выйти на палубу, поскольку охрану там не ставят из-за пролетающего над люком время от времени румпеля.
  
  
  - Нужно быть осторожными, чтобы не угодить под румпель. Ваш слух, ваше чутьё и ваша реакция должна помочь вам уцелеть, - учил он молодёжь.
  
  
  Первым на верх отправился Андрей. Он поднялся по трапу, откинул люк и внимательно прислушался. Внезапно он понял, что нечто огромное пролетело над его головой. Немедля ни секунды, курсант бросил своё сильное тело вверх, извернулся и откатился в сторону. Верхняя палуба встретила его холодным ладожским воздухом. Луна была скрыта тучами, лишь на бортах баржи горели ходовые огни. Их включили не на полную мощность, чтобы свет был виден только с "Морского ястреба".
  
  
  - Иван выскочил столь же ловко, как и Андрей. Вот только едва не угодил под тяжёлый румпель. Дерево лишь слегка чиркнуло молодого курсанта по подошве ботинка.
  
  
  - Фух, твою мать! - Выдохнул тот.
  
  
  - Опасно здесь. Надо бы предупредить Степана Семёновича, - заметил Андрей, но было поздно. Упрямый старик, не желая ни в чём уступать молодым, вынырнул из люка, встал на палубе...
  
  
  - Сюда, прячьтесь! - в один голос закричали друзья! Пожилой моряк повернулся к ним, сделал шаг.
  
  
  Смачный, сочный, страшный звук от соприкосновения твёрдого дерева с чем-то более податливым, мягким. Короткий шорох сметаемого за борт тела и всплеск, который за шумом бури никто не услышал. Степан Семёнович, отдавший морю больше полувека жизни, нашёл последний покой. Пусть не в солёной, а пресной воде, но он умер так, как и надлежит старому морскому волку.
  
  
  
  6.
  * * *
  
  
  
  
  
  Друзья потрясённо молчали. Всё произошло так быстро, что разум ещё не успел обработать полученную информацию. Вот только что на палубе стоял человек, а через секунду его уже нет. Ребята никак не могли прийти в себя от потрясения. В чувство их привела ругань, раздававшаяся от центрального люка.
  
  
  - Ванька... - хрипло произнёс Андрей, - пойдём посмотрим, что там происходит, - продолжил он, откашлявшись.
  
  
  - Ага, пошли!
  
  
  Они, словно радуясь возможности сбросить страшное оцепенение, направились к центральному люку. Внезапно в звуки бури и крика вплёл свою зловещую струну выстрел. Стреляли из нагана. На курок нажал, по-видимому, часовой, несший вахту возле люка.
  
  
  - всем назад, я сказал! - орал молодой парень с лейтенантскими лычками, - иначе буду стрелять на поражение. Куда прёте, мать вашу! Вы мне всю маскировку пустите псу под хвост, а с меня начальство потом спросит.
  
  
  Послышался звук удара, сдавленные вопли, какие-то крики.
  
  
  - Ты что творишь, придурок! - в ярости заорал Андрей, - Там люди тонут, вода трюм заливает, а ты тут застыл! Граница на замке, да? А там пусть все утопнут, как котята в бочке!
  
  
  Лейтенант резко развернулся, вскидывая наган. На его молодом лице застыло выражение ослиного упрямства. Он был готов сделать всё, чтобы не получить взыскания от начальства.
  
  
  - А вы что тут делаете, сопляки? Живо в трюм! Чтоб духу вашего здесь не было. Попадётесь на глаза начальству, оно меня по головке не погладит.
  
  
  - Сам иди в свой трюм, тупой идиот! - рявкнул на офицера Иван, - тебе говорят, заливает водой трюм, людей нужно спасать, выводить на верхнюю палубу.
  
  
  - Вы, морячки, вообще охренели? - Ещё больше повысил голос лейтенант. От напряжения его голосовые связки иногда издавали противные визгливые нотки, выдающие страх и растерянность, - доберёмся до большой земли, я доложу по начальству, будете 10 суток на "губе" сидеть. Марш в трюм!
  
  
  - Лейтенант, - более спокойно начал Андрей, - там действительно вода трюм заливает. Мы выбрались через кормовой люк, но там опасно выходить, поскольку румпель сшибает людей за борт. Пассажиров нужно выводить из трюма, иначе они все там останутся. Думаю, что начальство тебя точно по головке не погладит, если выяснится, что по твоей вине погибли люди.
  
  
  - Не твоего ума дело, что мне начальство скажет, - окрысился лейтенант, - у меня приказ, чтобы все пассажиры находились в трюме, так что марш по своим местам!
  
  
  - Сам иди туда, а мы здесь за тебя подежурим! - усмехнувшись, предложил Иван!
  
  
  - Не подчинение приказу старшего по званию? - зловеще зашипел офицер, наводя пистолет на Андрея, - В трюм, я сказал, а иначе... - зловеще закончил он, слегка поводя стволом из стороны в сторону.
  
  
  - Не, - сказал Андрей, - лучше сдохнуть от пули, чем захлебнуться в воде.
  
  
  
  7.
  * * *
  
  
  
  
  
  Лейтенант застыл. Дело дошло до того, что сейчас ему, возможно, придётся стрелять в человека. Этим человеком был не враг, а свой, гражданин СССР, пусть не армеец, а будущий моряк. Недавний выпускник общевойскового офицерского училища не был уверен в том, сможет ли он вот так хладнокровно выстрелить в безоружного человека.
  
  
  Неизвестно, к какому решению пришёл бы молодой лейтенант, но в это время к ним подошёл капитан баржи, которого, по всей видимости, привлёк шум скандала.
  
  
  - Из-за чего конфликт? - сухо и по-деловому спросил он.
  
  
  - Вот, таарищ капитан, выбрались из трюма и не хотят возвращаться. - доложил часовой.
  
  
  - Вы можете пояснить ваше поведение? - повернулся капитан к курсантам.
  
  
  - Так точно, товарищ капитан второго ранга, - браво отчеканил Андрей, разглядевший форму офицера, - Трюм заливает водой, людей нужно вывести на верхнюю палубу.
  
  
  Андрей рассказал всю их историю, не забыв упомянуть опасность выхода из кормового люка. Как бы в подтверждение его слов со стороны кормы раздался звук удара и ветер донёс сдавленный человеческий крик.
  
  
  - Всё ясно, - помрачнел капитан баржи, - Лейтенант Сидоркин, открывайте люк, а затем бегите к старпому, пусть объявляет аварийную тревогу. Выполнять!
  
  
  Люди, промокшие в холодной воде, поднимались на верхнюю палубу, попадая в объятья осеннего северного ветра. По их словам, вода в трюме достигла уровня пояса взрослого человека. По распоряжению капитана, был открыт носовой люк и из него тоже выходили пассажиры. Матросы, раскатав шланги, опустили их в трюм через люк на корме. Начала свою работу единственная помпа на барже, но толку было мало. Затопление трюма замедлилось, но вода всё равно продолжала пребывать.
  
  
  
  8.
  * * *
  
  
  
  
  
  Утро не принесло облегчения. Погода стояла пасмурная. Небо было затянуто тучами, которые изредка обстреливали баржу пулемётными строчками дождя. Волнение усилилось ещё больше. На верхней палубе людям, не имеющим моряцких навыков, трудно было стоять. В трюме же просто нельзя было находиться из-за огромного количества воды. Единственная помпа не справлялась. Она физически не могла пропустить через себя и выплюнуть за борт всё то, что натекало в баржу из штормовой Ладоги.
  
  
  Капитан распорядился протянуть леера по фальшборту. Кроме того, где это было возможно, тоже протянули лини, чтобы пассажиры имели возможность удержаться на палубе. Волнение достигло таких масштабов, что вода могла смыть за борт человека, а уж если тот оказывался в озере, то спасти его не представлялось возможным.
  
  
  В эфир отправили тревожный сигнал, сообщающий командованию о разыгрывающейся в акватории Ладоги трагедии. Ожидали помощь, но пока никакой реакции от начальства не последовало.
  
  
  Андрей с Иваном сейчас отдыхали. Они были одними из тех, кто пытался помочь механической помпе с помощью её ручного варианта. Ребята откачивали воду, пока проходящий мимо старпом не сменил их.
  
  
  Внезапно баржа как-то особенно сильно подпрыгнула на крутой волне, а затем влага хлынула на палубу. Сидящие рядом друзья оказались на некоторое время под водой. Они отчаянно вцепились в подножку полуторки, возле которой сидели. Волна не смогла совладать с ними и ушла, но в её разочарованном и шипящем журчании было зловещее обещание: "мы ещё встретимся".
  
  
  Когда ребята немного отфыркались и отплевались, в их сознание ворвались крики горя и боли. Оказалось, что стихия унесла за борт сразу трёх человек, среди которых были две молодые женщины и парень-подросток.
  
  
  
  
  9.
  * * *
  
  
  
  
  - Прекратить панику! - неожиданно загремел над палубой металлический голос капитана, усиленный рупором, - Старпом, освободите рулевую рубку. Женщин и детей разместить там! Выполнять! Пассажирам сохранять спокойствие. Если начнёте паниковать, то не только сами погибните, но и остальных подведёте.
  
  
  Дисциплина на барже оказалась на должном уровне. Через 5 минут все женщины и дети, чей возраст не превышал 12 лет, оказались в рубке. Озеро, как будто ожидавшее именно этого момента, усилило натиск. Волны бушевали всё сильнее, периодически заливая верхнюю палубу. Неожиданно откуда-то из далека ветер принёс звук выстрелов крупнокалиберного пулемёта.
  
  
  - Зенитный. - со знанием дела заключил Иван.
  
  
  - Ага. Кажется, первыми на наш SOS пожаловали фашисты. - с горечью подтвердил Андрей.
  
  
  Подвесной небесный потолок, состоящий из туч, словно лопнул, выплёвывая пятёрку мессеров, которые, заметив баржу, хищными птеродактилями кинулись на свою добычу, растопырив когти неубираемых шасси.
  
  
  - Пора прятаться, - заключил Андрей и потянул друга к полуторке.
  
  
  - Ты думаешь? - с сомнением покосился на автомобиль Иван, - А если его с цепей сорвёт?
  
  
  - Его-то может сорвёт, а может и нет, но пулемёты с самолётов на открытой палубе нас наверняка зацепит. Из двух зол, дружище, сам знаешь...
  
  
  - Да, Андрюха, пожалуй, ты прав.
  
  
  Оказавшись под автомобилем, ребята не могли видеть того, что происходит вокруг. Они не видели, как от немецких стервятников отделились некие предметы, похожие из-за большого расстояние на крупные капли воды. Зато все окружающие могли слышать, как эти смертельные "капли" неслись вниз, свистя стабилизаторами.
  
  
  С "Морского ястреба" просигналили флажками, что отдают буксирный трос. Баржа была предоставлена самой себе, но именно такие несправедливые моменты в судьбе компенсирует удача. А может озеро не хотело ни с кем делиться своими жертвами? Как бы то ни было, а с бомбометанием у фашистских лётчиков не сложилось. Самолётам со свастикой мешал шторм, который швырял и раскачивал баржу так, что трудно было точно предугадать, где она окажется в следующий момент. Сбросив все бомбы и обстреляв баржу из пулемётов, немцы убрались на аэродром. Так закончился первый за этот день налёт, но, к сожалению, людям на барже Љ 995 предстояло пережить ещё две похожие атаки с воздуха.
  
  
  
  
  10.
  * * *
  
  
  
  
  С момента появления немецких бомберов прошёл час. За это время ничего не изменилось, только волнение усилилось ещё больше, а ещё баржа погрузилась в воду почти по самую верхнюю палубу. Иван и Андрей сидели возле полуторки, держась за всё, что только возможно, чтобы не оказаться за бортом. Внезапно к ним подошёл старпом.
  
  
  - Пацаны, - заорал он, желая перекричать шум стихии, - дело есть!
  
  
  Андрей с Иваном встали, держась за кузов грузовичка.
  
  
  - Слушаем. - за всех откликнулся Андрей.
  
  
  - Требуется оглядеться, посмотреть, где наш буксир,нет ли рядом других кораблей. - начал старпом, - В общем, кому-то нужно влезть на крышу рубки и осмотреться. Мы с кэпом подумали и решили, что это опасное дело можно доверить кому-то из вас. Мы не можем вам приказывать, мы вас просим...
  
  
  - Мы всё сделаем, - за обоих ответил Андрей, переглянувшись с другом.
  
  
  - Спасибо, братцы! - хлопнул моряк их по плечам, - Тогда через 5 минут подходите к рубке.
  
  
  - Я Думаю, что идти нужно мне, - сказал Андрей. Иван насупился, сдвинул нахмуренные брови, но кивнул. Они уже вышли из того возраста, когда хотелось совершать безрассудные подвиги. Возможно, что это детское стремление к подвигам и приключением из них выбили в училище. Они оба понимали, что с гимнастической подготовкой у Андрея обстоит лучше, а это означает, что с заданием ему будет справиться проще, чем Ивану. А если вдруг Андрей окажется в воде, то и плавает он лучше, чем его друг.
  
  
  
  11.
  * * *
  
  
  
  
  Через 5 минут друзья стояли возле рубки. Андрей разделся, оставив на себе только кальсоны и тельняшку. Сделано это было на тот случай, если он окажется смытым за борт особенно сильной волной.
  
  
  - Ну, Андрюха, давай! - сказал Иван, обнимая друга. Они понимали, что могут уже и не обняться вот так, поскольку Андрей очень сильно рисковал, выполняя это задание.
  
  
  Подошёл старпом и повесил на шею курсанта бинокль.
  
  
  - Пусть поможет тебе Нептун, парень! - похлопав его по плечу, пожелал старший помощник первого после Бога.
  
  
  Скоб-трап оказался мокрым, но Андрей довольно быстро приспособился к этому и буквально через минуту уже стоял на крыше рубки, стараясь не упасть. Почти прямо по курсу виднелся "Морской ястреб". Буксир маневрировал, но подойти к барже ближе, чтобы завести на неё трос не мог, поскольку этому мешало сильное волнение. Андрей крикнул о месте нахождения буксира вниз.
  
  
  - Посмотри, нет ли других кораблей? - прокричал старпом. Парень закрутил головой, но ничего не заметил. Вдалеке виднелась какая-то точка, но она не приближалась
  
  
  - Вдалеке что-то есть, но не могу разобрать.
  
  
  - А бинокль тебе на кой хрен даден? - рявкнул старпом. Только тут Андрей вспомнил о бинокле, который висел у него на шее. Воспользовавшись этим прибором, он разглядел очертания канонерской лодки. Название прыгало перед глазами, не давая разобрать буквы. Ле... Ленин... Нет, дальше Андрей разобрать не смог...
  
  
  - Слева по курсу примерно 25-35 градусов канонерская лодка. Название не могу разобрать, вроде Ленин, но там явно что-то ещё написано.
  
  
  - Может "Ленинградец"? - спросил старпом.
  
  
  - Может быть, но не могу прочитать, хоть режьте!
  
  
  - Посмотри, нет ли ещё каких судов? - попросил офицер. Андрей осмотрел горизонт, но ничего не увидел.
  
  
  - Нет, больше судов не видно, - ответил он.
  
  
  - Ладно, спускайся, - вздохнул старпом, - а я пока пойду и доложу кэпу о том, что ты рассмотрел.
  
  
  Андрей повесил бинокль на шею и собрался спускаться, когда с палубы вдруг завопил Иван:
  
  
  - Андрюха, держись! Волна!
  
  
  Курсант, крутнувшись волчком, увидел её. Волна, вздымаясь пенным горбом, неслась прямо на него.
  
  
  "Крышу не зальёт, высоты не хватит", - подумала трезвая частичка его сознания.
  
  
  Масса воды, двигающаяся на скорости, легко ворвалась на палубу и с силой тарана ударила в стену рубки. Доски крыши под ногами курсанта заходили ходуном. Вокруг бурлило, журчало, скрипело, шипело. С палубы внезапно раздался жуткий вой:
  
  
  - У-у-у-о-о-ой! А-а-а-а-а!
  
  
  "Чего это они?"- удивлённо подумал парень. Он оглянулся и обмер. Баржа находилась метрах в пятнадцати справа, а он стоял на крыше рубки, которая, в это невозможно было поверить, плыла в бурных и холодных водах Ладоги. Люди на барже выли, кричали, вопили, размахивали руками. Андрей похолодел. Он вспомнил, что в рубке были женщины и дети, самые маленькие дети, возраст которых не превышал 12 лет. В его душе что-то натянулось и с глухим стоном оборвалось. Война в очередной раз показала ему свой мерзкий оскал, забрав в пучину вод тех, кто был больше всего дорог... Парень сам лично не знал никого, кто сейчас находился в рубке, но он готовился стать будущим моряком, будущим защитником, будущей опорой для тех, кто нуждается в защите от врагов. Курсант был хоть и юным, но уже мужчиной. Он должен был оберегать тех, кто сейчас уходил на дно вместе с рубкой баржи Љ 995, но он ничего не мог для них сделать и от этого ему самому хотелось завыть, словно волку, завыть от бессилия и отчаяния.
  
  
  Парень взглянул на крышу рубки под своими ногами, потом на воду. Разъярённое озеро стремительно приближалась к его нижним конечностям, до него оставалось всего полметра. Люди на барже продолжали кричать, но в рубке под ним было удивительно тихо. Никто не кричал, не взывал о помощи, не просил, не плакал... Возможно, что люди и не поняли, что произошло и это было к лучшему для Андрея. Если бы в рубке кричали женщины и дети, то парень мог бы сойти с ума, хотя он и так знал, что никогда не забудет этого страшного дня, этого жуткого мига, когда смерть забирает самых невинных, а ты бессилен что-то противопоставить такой жестокой несправедливости.
  
  
  Вода скрыла крышу рубки, затем щиколотки, колени... Когда вода достигла его пояса, он оттолкнулся и поплыл. К этому времени его отнесло от баржи метров на 150, так что он решил попробовать добраться до буксира. Пловцом Андрей был хорошим, постоянно завоёвывая призы в училище, но сейчас ему нужно было выиграть в суровом состязании, где его соперником была Ладога, а ставкой в соревновании являлась его молодая жизнь. Парень плыл изо всех сил. Он потерял счёт времени, он просто хотел выжить. Жажда жизни жгла его зверином инстинктом, заставляя грести руками и ногами, бросая тело вперёд снова и снова.
  
  
  В очередной раз подняв голову, Андрей увидел перед собой какую-то серую стену.
  
  
  "Да это же борт буксира", - обрадовался он. Собрав последние силы, парень завопил:
  
  
  - Помогите!
  
  
  Его явно услышали. Кто-то подбежал к борту и через секунду в воду полетел канат. Из последних сил парень подплыл к нему и полез вверх. Получалось плохо, но он упорно продвигался к спасению, стиснув зубы до хруста. Внезапно что-то схватило его за руку и рвануло вверх. Затем появились ещё руки, которые перевалили его через фальшборт, словно мешок с картошкой. Стоять Андрей не мог, поэтому сел на палубу "Морского ястреба", а затем и лёг на неё.
  
  
  "Добрался! Выжил! Как хорошо!" - подумал он и потерял сознание.
  
  
  
  
  12.
  * * *
  
  
  
  
  Катастрофа баржи Љ 995 вошла в историю морских трагедий, ведь число погибших было огромным. На "Титанике", наверное, с жизнью рассталось больше людей, но цифры потерь оказались вполне сопоставимыми. Точного числа назвать не мог никто. Очень много пассажиров попадали в трюм баржи без должного контроля. По мнению исследователей число жертв разыгравшейся драмы достигло тысячи человек.
  
  
  Это была страшная трагедия, но на фоне блокады и страдания жителей огромного города о ней скоро забыли. Продолжалась война, которая требовала всё новых и новых ресурсов: продовольствия, патронов, снарядов, ж/д вагонов и паровозов, станков, полезных ископаемых и, конечно же, людей. Молох войны требовал всё больше и больше пищи.
  
  
  Что же касается наших героев, то им посчастливилось спастись. Ивана с борта полузатопленной баржи подобрала та самая канонерская лодка "Ленинградец". Встретились друзья в госпитале. Иван от переохлаждения подхватил воспаление лёгких. Если бы не американские антибиотики, то он бы не выкарабкался, но парню повезло. Андрей смог навестить друга перед самым выздоровлением. Он рассказал, что сейчас работает матросом на похожей барже, а зимой власти планируют организовать автомобильную дорогу по льду.
  
  
  - Ты же знаешь, у меня батя водитель. Он и меня учил. Зимой Ладога замёрзнет, так что суда ходить не будут. Подам прошение, чтобы на зимнее время определили в водители. Думаю, что перевод одобрят, ведь крутить баранку я умею, с полуторкой точно справлюсь, да и в моторах разбираюсь. Хочу стать одним из шофёров и водить грузовики с продовольствием в город. Там, говорят, сейчас совсем плохо. Нормы хлеба сократили чуть ли ни в трое. Я хочу им помочь.
  
  
  - А меня, похоже, отправляют на чёрное море. Там буду служить на каком-то эсминце. То ли "стерегущий", то ли "Здоровущий", то ли "старательный"... В общем, как-то так...
  
  
  Они ещё долго говорили, пока солнце не скрылось за горизонтом. После этого врачи увели Ивана на процедуры, а Андрей отправился в озёрный порт, ведь в десять вечера его увольнительная заканчивалась.
  
  
  Было у этой истории и ещё одно последствие, о котором из людей, особенно в СССР, вряд ли кто-то мог даже подумать. Если бы советская власть не боролась так рьяно с пережитками и мракобесием, как это называли большевики, то, возможно, кто-то и догадался бы, но... Всё сложилось так, как сложилось.
  
  
  
  
  Часть вторая
  
  
  
  
  Чудесное спасение
  
  
  
  
  1.
  * * *
  
  
  
  
  Дверь заскрипела, оповестив голосовыми связками несмазанных петель, что она открылась. Вместе с офицером, быстро вошедшим в тёплое и прокуренное помещение, за ним пожаловал мороз. Впрочем, последнему гостю мигом прищемили нос, просто закрыв дверь. Морозный уличный воздух тем не менее разбавил свежестью запах масла, бензина, пота и, конечно, табачного дыма. Действительно, в помещении, где собрались более трёх десятков мужчин, трудно ожидать, что будет пахнуть розами, а если учитывать, что все собравшиеся были водителями, то сама мысль о запахе роз уходила в небытие.
  
  
  Офицер с майорскими петлицами прошёл к столу в центре помещения, сел, пододвинул бумаги и прокашлялся:
  
  
  - Все собрались? - чуть простуженным голосом задал он риторический вопрос. Все промолчали, поскольку на предрейсовый инструктаж не прийти было просто нельзя. Если водитель не посетил это мероприятие, значит его не выпускали в рейс. А если не выпустили в рейс без уважительной причины, то виноват был водитель, за что и наказывался по законам военного времени. Короче говоря, если особенно не повезёт, то за отсутствие на инструктаже можно было и в штрафную роту загреметь.
  
  
  Не дождавшись ответа, майор продолжил:
  
  
  Значит так, сверим часы! На моих сейчас 21:20. У меня швейцарский хронометр, подбросил один армейский приятель. Отмеряет время данный механизм исключительно точно, так что подводите ваши часы по моим.
  
  
  Никто не отреагировал и на это, поскольку подобный инструктаж проводился не в первый раз, так что все, кому это было нужно, давным-давно подвели свои ручные ходики, установив точное майорское время.
  
  
  - Что же, - хмыкнул простуженный офицер, - тогда о маршруте. Регулировщики сообщили, что с трассой всё в порядке. Изменять маршрут не нужно, но ваши вернувшиеся коллеги рассказывают, что вот здесь, - офицер подошёл к карте и, подхватив карандаш, ткнул в точку почти в самом центре маршрута, - на отрезке с 17 по 18 километр лёд не внушает доверия. Говорили, что он потрескивает. Мостостроители прошлись по тому участку, водичкой полили, подморозили и дали добро, так что вроде бы всё в порядке, но вы всё равно будьте осторожны.
  
  
  --
  Примечание: мостостроители - имеется в виду бойцы мостостроительного батальона инженерных войск РККА. Конец примечания.
  --
  
  
  Водители молчали, сосредоточенно глядя на карту и отметку майора. Офицер тем временем подвёл итог:
  
  
  - В общем, клювом не щёлкайте, соблюдайте порядок движения и скорость. Повторяю, дистанция между машинами при движении должна быть не менее полусотни метров. У кого две фары на грузовиках, одну приказываю закрыть! - строгим голосом сказал офицер и посмотрел почему-то на Андрея. Именно у него была довоенная модификация полуторки ГАЗ-АА. Этот грузовичок произвели ещё до войны, так что у него были и передние тормоза, и металлическая кабина с дверями, и две фары. Автомобили, которые стали делать после начала войны, утратили эти детали. Всё было принесено в угоду быстроте производства и дешевизне. В кабинах военных грузовиков отсутствовали даже двери, заменяемые брезентовыми скатками. Впрочем, опытные водители, которые совершали рейсы в Ленинград с самого начала функционирования ледовой магистрали, говорили, что без дверей даже лучше.
  
  
  "Когда полуторка проваливается под лёд, нужно быстро из неё выскакивать. На счету каждая секунда. Одним словом, открывать дверцу некогда", - делились они своими впечатлениями с молодым пополнением.
  
  
  Андрей логически понимал, что опытные водители правы, но сам радовался тому, что у него довоенная полуторка, ведь двери хоть как-то защищали его от ледяных северных ветров. Правую фару он, конечно, закрыл специальной накладкой, которую ему помогли сделать за небольшой магар в мастерских, так что его "полундра", как иногда называли эти автомобили, внешне почти не отличалась от своих военных коллег, если, конечно, не считать наличие дверей.
  
  
  - Короче говоря, - начал закруглять совещание майор, - новичков среди вас нет, у каждого не по одному десятку рейсов в Ленинград, так что порядок знаете. Сейчас все расходимся и направляемся к своим машинам. Если кто чего-то не доделал, быстро доделывайте, в 21:40 все должны завести двигатели, а в 22:00 начинаем движение. Первым, как всегда, пойдёт Иванихин, за ним Земсков, за ним Парин и так далее. Надеюсь, каждый помнит порядок движения. На этом совещание объявляю закрытым, - сказал майор, но никто не пошевелился, ведь приказа разойтись не поступало.
  
  
  - Помните, братцы, - неожиданно добавил простуженный офицер, - одна наша полуторка может привести продуктов на десять тысяч человек в сутки. Так что держите эту мысль в голове. Разойтись!
  
  
  
  
  2.
  * * *
  
  
  
  
  Андрей вышел из штабного здания и, подняв воротник куртки, зашагал к своему грузовику.
  
  
  - Андрюха, погодь! - окликнули его. Парень обернулся и увидел Егора, который только вышел из тёплого нутра штаба.
  
  
  Сдружились они уже здесь. Сначала Егор помог курсанту, одолжив в нужный момент машинного масла, затем Андрей помог ему, достав какую-то запчасть... Там слово за слово и парни сдружились, тем более, что и по возрасту они были почти одногодки. Андрей был на год младше Егора, зато родился в Ленинграде, а Егора призвали в армию из станицы Тимошевской Краснодарского края.
  
  
  - Слыхал, что майор говорил о плохом льде? - поинтересовался Егор, догнав молодого курсанта.
  
  
  - Ага.
  
  
  - И что думаешь?
  
  
  - А что тут думать, там на месте посмотрим. Если что-то плохое и будет, то объедем, а если нормально, то и говорить не о чем.
  
  
  - Жаль, что объехать заранее не получится. - вздохнул Егор.
  
  
  - Это да, ведь мы же в колонне поедем, а в одиночку объезжать потенциально опасное место нас никто не отпустит.
  
  
  - Я бы на всякий случай объехал это место, - снова вздохнул Егор.
  
  
  - Прорвёмся, - хлопнул Андрей приятеля по плечу.
  
  
  - Куда же мы денемся, если не разденемся? - хмыкнул своей любимой прибаутке горячий южный парень. К слову сказать, переносил Егор северный ленинградский климат довольно плохо. Он привык к теплу, к жаркому южному солнцу, а здесь мороз, ветер, холод, метель... Для молодца из южной части России ленинградская зима была настоящим испытанием. А сама мысль о том, что можно провалиться под лёд и оказаться в ледяной воде, приводила его в ужас больше, чем сама смерть.
  
  
  "Мне даже от одной мысли об этом так холодно, что зубы сводит", - как-то признался он Андрею.
  
  
  
  
  
  3.
  * * *
  
  
  
  
  За разговором приятели не заметили, как дошли до места назначения. Попрощавшись, Андрей пошёл к своей полуторке.
  
  
  - Кстати, крикнул в последний момент Егор, - ты знаешь, что в порядке движения произошло изменение. Теперь ты едешь за мной.
  
  
  - Это точно? - удивился Андрей.
  
  
  - Да, можешь у Парфирьева спросить.
  
  
  - Ладно, уточню, - отозвался курсант и отправился проверять свой грузовик.
  
  
  Подготовка автомобиля не заняла много времени. Всё было давным-давно проверено, смазано, отрегулировано. Даже стартёр вёл себя прилично, хотя этот механизм являлся слабым местом полуторки. Как правило, данные устройства служили не более полугода, а затем их приходилось менять. Андрею со стартёром повезло. Повезло ему ещё и в том, что его автомобиль был довоенной сборки. В его кабине имелись 3 педали, а не две, как было на ГАЗах-ММ, собранных во время начавшейся войны.
  
  
  - Соловьёв, у тебя всё в порядке? - окликнул его знакомый голос.
  
  
  - Да, Семён Викентьевич.
  
  
  - Смотри, через 5 минут заводим машины, движки погреем и в путь.
  
  
  Лейтенант Семён Викентьевич Парфирьев был призван в автодорожные войска РККА из какого-то колхоза. Там он работал старшим техником на машино-тракторной станции, что и определило место его службы. Крепкий мужик, с круглым крестьянским лицом, обрамлённым бородой и усами, на котором красовалась картошина носа. Весь его вид внушал окружающим надёжность и крестьянскую обстоятельность. Глядя на него, становилось ясно, что уж этот мужик, повидавший в жизни много чего, точно семь раз отмерит, три раза подумает, а потом, не торопясь, обстоятельно и надёжно сделает то, что нужно. Парфирьева водители уважали, считая, что он, как никто другой, достоин офицерского звания, хотя лейтенанта ему дали больше авансом, ведь никаких офицерских училищ тот не заканчивал.
  
  
  - Семён Викентьевич, - обратился к старшему по званию курсант, - скажите, пожалуйста, правда я за Семёновым в колонне пойду?
  
  
  - Ах, да, совсем забыл тебе сказать, - хлопнул себя по лбу Парфирьев, - пойдёшь за Семёновым. Грузовик Семашкина крепко поломался, а нового ему пока не предоставили. Его груз между остальными машинами раскидали. Сам знаешь, нормы по грузоподъёмности всё равно превысили, а тут полторы-две тонны раскидать на 29 машин - считай, что по полсотни килограммов на брата добавили.
  
  
  - Ага, понял, - сказал Андрей и немного помрачнел. Он знал, что полуторатонки сильно нагружают. Иногда они везли и по три тонны. Неприхотливые полуторки выдерживали нагрузку, хотя преодолевать подъёмы часто было возможно только задним ходом. В общем, весть о лишних даже пятидесяти килограммах его не обрадовала, тем более, что поездка предстояла по ледяной дороге. Лёд - это всё-таки не твёрдое дорожное полотно. Даже при нынешнем морозе риск провалиться в воду был довольно велик.
  
  
  
  
  
  
  
  
  4.
  * * *
  
  
  
  
  Звук автомобильного клаксона разорвал студёную вечернюю тишину. Андрей как раз прибежал от своей хозяйки, где квартировал. В руке он нёс ведёрко с угольками. Открыв дверь, он поставил ведро в отверстие под ногами водителя в кабине. В годы войны такие вёдра с горячими углями заменяли нашим шофёрам автомобильную печь. Затем парень взял с сиденья ватник и натянул его на свою куртку. Из кармана ватника он извлёк рукавицы и натянул их на руки. Теперь можно отправляться в рейс, чтобы спасти десять тысяч голодных и замерзающих ленинградцев.
  
  
  Андрей начал протискиваться в кабину. Она была тесной сама по себе, а уж в зимней одежде, которой любой из них нацепил на себя много, ведь термометр на здании штаба показывал -25 градусов, а обогрева в кабине ГАЗа, помимо упомянутого ведёрка с угольками, не было. Втиснувшись на неудобное сиденье, представлявшее собой деревянную лавку, будущий моряк приступил к процедуре заводки двигателя. Его правая рука уже привычно скользнула к ветровому стеклу, под которым находился краник бензобака. Повернув его, парень открыл путь топливу, которое самотёком начало поступать в двигатель. Затем он нашёл маленький ключ зажигания и повернул его. После этого предстояла физическая работа. Парень изо всех сил выжал педаль сцепления, наваливаясь на неё едва ли не всем телом, а пяткой правой ноги слегка-слегка надавил на кнопку стартёра. Вся сложность заключалась именно в том, чтобы изо всех сил выжать сцепление левой ногой, а правой легонечко придавить стартёр. Если на эту кнопку нажать чрезмерно сильно, то топливо могло залить цилиндры двигателя. Андрею пришлось долго тренироваться, прежде чем он освоил этот акробатический трюк Наконец стартёр застрекотал, двигатель чихнул, из выхлопной трубы вырвался сизый выхлоп и полуторка, вздрогнув, мерно зарокотала пятидесятисильным движком.
  
  
  - Фух, слава тебе, Господи! - вздохнул про себя молодой водитель и локтем правой руки утёр со лба пот, выступивший несмотря на мороз. Теперь оставалось только ждать назначенного времени начала движения.
  
  
  
  
  5.
  * * *
  
  
  
  
  Ровно в десять вечера раздался двойной сигнал клаксона. Автомобили в определённом порядке двинулись к выезду из села со странным названием Кобона, чтобы доставить груз до станции "Ладожское озеро", что находилась в полутора километрах от порта "Осиновец". Увидев автомобиль Егора, двигавшийся по центральной улице села, Андрей выжал сцепление, дёрнул вторую передачу и тронул свою полуторку с места. Да-да, уважаемый читатель, именно со второй передачи лучше всего было начинать движение на полуторке, а первая больше подходила для преодоления препятствий, когда требовалось включить пониженную передачу.
  
  
  Выехав за околицу Кобоны, андрей увидел деревянный настил, который позволял без особых приключений спуститься с твёрдой дороги на лёд. Постоянно придерживая педаль тормоза, его полуторка медленно и осторожно преодолела этот спуск и оказалась на льду Ладожского озера. Самая опасная часть рейса началась.
  
  
  Сначала грузовики шли не быстро, чтобы можно было спокойно выехать из села, съехать на лёд и, соблюдая порядок, продолжить рейс по льду озера. Но постепенно водители в колонне увеличили скорость, перейдя на третью передачу. По замёрзшей водной поверхности нужно было проехать всего около тридцати километров, но путь этот таил в себе множество опасностей. Помимо угрозы отправиться на дно, существовала вероятность угодить под снаряд фашистской тяжёлой артиллерии. Если бы рейс состоялся днём, то была опасность попасть под бомбёжку, но ночью немецкие авиаторы предпочитали спать, а не воевать.
  
  
  
  
  6.
  * * *
  
  
  
  
  Для Андрея, занятого управлением полуторатонки, время бежало незаметно. Он любил водить машины, любил возиться с ними, ухаживать, чистить, смазывать. Он любил крутить тяжёлую баранку, вдыхать запах бензина, масла и чего-то ещё, что свойственно только автомобилям.
  
  
  Справа проплыло мимо небольшое деревянное здание. Его возвели на тот случай, если с водителем или его автомобилем случится что-то плохое. В этом здании можно было обогреться, отремонтировать сломавшуюся технику, да и водителю там могли оказать первую помощь. Такие домики попадались каждые 5 километров, так что водителю, если с ним или его грузовиком что-то произошло, было куда обратиться за помощью.
  
  
  Ледовая дорога, которую потом назовут "Дорогой жизни", бежала под колёса. Внезапно идущий перед ним автомобиль слегка вильнул.
  
  
  "Это же Егор мне подал знак", - догадался Андрей. Вдруг к шуму работающего двигателя и шуршанию шин по льду примешался ещё какой-то звук, заставивший Андрея напрячься. Сквозь обычные шумы движущегося грузовика стало пробиваться какое-то потрескивание.
  
  
  "Твою мать, это же лёд трещит", - промелькнула в голове парня паническая мысль, а сам он ощутил, что по его спине, не взирая на лютый мороз, заструился пот.
  
  
  "Бу-ух" - раздалось где-то рядом. ГАЗ вздрогнул и покачнулся.
  
  
  "Ещё этого не хватало! Ведь нашли же время для обстрела, сволочи", - подумал будущий моряк, крепче обхватывая двумя руками рулевое колесо.
  
  
  "Приспособились садить из своих мортир, урроды! Но ничего, мы вам ещё покажем, где раки зимуют! Сами с ними зимовать будете, твари поганые!", - мысленно крыл он врагов.
  
  
  "Дела-то хреновые. Если попадут даже не по машине, а по льду, где мы едем, то кто-то может и подо льдом оказаться".
  
  
  Если бы он знал, что мысль материальна, то зарёкся бы так думать, но Андрей об этом не имел никакого представления.
  
  
  
  
  7.
  * * *
  
  
  
  
  Только сейчас Андрей заметил, что передние автомобили увеличили скорость. Он тоже притоптал педаль газа, но эта мера ему не помогла. Снаряд угодил прямо на лёд в сотне метров перед ним. От взрыва грузовичок слегка подбросило, но иных последствий не было. А вот лёд в месте попадания снаряда разрушился, обнажив холодную черноту воды. Андрей заметил опасность и изо всех сил нажал на педаль, но тормоза на полуторке не отличались особенным быстродействиям. До тех тормозных систем, к которым привык современный автолюбитель, им было очень и очень далеко. Грузовик начал останавливаться, но скорость падала слишком медленно. Вдруг передок грузовика вздрогнул, словно кто-то ударил по передним колёсам, а затем полуторка клюнула носом, ударилась бампером о кромку льда, раскрошила его и начала уходить под воду.
  
  
  Андрея крепко приложило грудью о руль. Сила удара была такова, что он на какое-то время потерял способность дышать. В чувство его Привел холод. Что-то ледяное обожгло его ноги. Открыв глаза, он осмотрелся и увидел, что вода уже скрыла переднюю часть его грузовика и подступила к ветровому стеклу.
  
  
  "Надо выбираться отсюда", - подумал он и дёрнул дверь. Та не поддавалась, ведь снаружи её подпирала вода. Чтобы открыть дверь у тонущей машины, нужно дождаться, пока давление внутри и снаружи автомобиля сравняется. Но будущий моряк не желал ждать того момента, когда кабина окажется затоплена ледяной водой.
  
  
  "Правы были опытные водители, которые говорили, что без дверей лучше", - с отчаянием подумал он, изо всех сил пытаясь совладать с препятствием. Оно не поддавалась, а вода всё быстрее и быстрее затекала в кабину. Изловчившись, парень откинулся вправо, забросил на лавку ноги. Подогнув нижние конечности, он напружинился и резко распрямился, ударяя обеими ногами в водительскую дверь. В ней что-то хрустнуло, она немного поддалась, но не открылась, только вода стала поступать ещё сильнее в кабину. Андрей повторил удар, но успех пришёл лишь с третьей попытки. Дверца водителя распахнулась и вода хлынула в кабину, обжигая тело. Набрав полную грудь воздуха, Андрей принялся выбираться из грузовика. Он не мог представить, что это будет так сложно. Ватник постоянно за что-нибудь цеплялся, да и в тесной кабине было не развернуться.
  
  
  Ноги парня оказались снаружи, но сам он всё ещё сражался с кабиной ГАЗа, которая упорно не отпускала своего водителя, желая отправиться на дно Ладоги вместе с ним. Внезапно парень почувствовал, как что-то тёплое, показавшееся в ледяной воде почти горячим, схватило его за ноги и дёрнуло. Ватник с треском порвался и остался в кабине, а Андрей оказался в ледяной воде. Воздух в его лёгких почти закончился, неимоверно хотелось вдохнуть живительного кислорода, а сил бороться почти не осталось. Перед глазами уже начали появляться круги и огоньки, когда он почувствовал, что кто-то обхватил его и потянул вверх. Он открыл глаза и увидел что-то странное. Перед ним возник силуэт великолепной девушки. Она обладала изумительной фигурой с пышной, высокой и на вид упругой грудью, потрясающе красивым лицом, половину которого, как ему показалось, занимали невероятно выразительные глаза зелёного цвета. За плечами этого неземного создания струились роскошнейшие волосы, словно выкрашенные зелёной краской. Обычной земной девушке для выращивания таких волос потребовалась бы вся жизнь, большую часть которой она провела бы в уходе за этим сокровищем. Волосы тяжело колыхались в воде, медленно развиваясь, словно поддаваясь какому-то странному замедленному ветру. Поведя глазами, парень увидел что-то необычное. Мозг упорно пытался подобрать аналогию, пока на ум не пришло, что этот предмет, слегка поблёскивающий в глубине, больше всего похож на рыбий хвост.
  
  
  "Неужели русалка?" - подумал парень, - "А говорят, что их не бывает. Впрочем, она так прекрасна. Увидев такую красавицу, можно и умереть. Хотя нет, глупости всё, именно увидев такую красоту, больше всего хочется жить. Жить для того, чтобы помнить, чтобы хранить этот образ в себе, как образец прекрасного, волшебного, чудесного".
  
  
  Пока будущий моряк размышлял о странной девушке, его голова оказалась на поверхности. Он вдохнул морозный воздух, закашлявшись от обжигающего холода. Парень почувствовал, что его больше никто не держит. Верхняя часть молодого человека лежала на льду, а ноги всё ещё болтались в ледяной воде. Андрей осознал, что начинает снова сползать в воду, а сил на борьбу у него не осталось. Вдруг его схватили за ноги, приподняли и сильно толкнули. Толчок был настолько силён, что парень буквально пролетел несколько метров по льду, оказавшись далеко от края полыньи.
  
  
  
  
  
  
  
  8.
  * * *
  
  
  
  
  Мало что соображая, парень попытался встать. Своего тела он уже не чувствовал, так что подъём на собственные ноги получался с трудом, но он упорно стремился утвердиться в вертикальном положении, поскольку в этом ему виделось спасение. Оказавшись на своих ногах, он оглянулся, повернувшись всем корпусом, ведь крутить шеей он тоже не мог. Кто-то бежал к нему, что-то крича.
  
  
  "Егор, кажется", - подумал он и сделал шаг в его направлении. Нижние конечности, словно став чужими, не послушались своего хозяина. Одна нога, будто деревяшка, пошла вперёд, а другая поехала вправо. От такой рассогласованности, что вполне естественно, парень упал, вновь оказавшись на льду. В это время к нему подбежал Егор.
  
  
  - Андрюха, живой? - закричал он, бросаясь к другу.
  
  
  - Да вроде, - хотел сказать Андрей, но из груди вырвался какой-то стон, прерываемый лязгом зубов от лютейшего холода.
  
  
  - Берём его на руки и бегом в машину. Там быстро доедем до ближайшего спасательного поста, - распорядился кто-то ещё. Андрей напряг память и вспомнил. Этот голос. принадлежал москвичу Партнягину. Между ними существовало негласное соперничество, корни которого лежали в противостоянии двух столиц. Каждый считал свой город настоящей столицей России. Но соперничество протекало вполне цивилизованно, не скатываясь до банальной ругани и мордобоя, сводясь, как правило, к безобидным подначкам.
  
  
  Ребята подхватили Андрея и бегом рванули к машине Егора, поскольку она была ближе остальных. Сбросив с кузова пару мешков, они уложили на относительно ровное место пострадавшего водителя, Сашка Партнягин запрыгнул в кузов, а Егор прыгнул за руль полуторатонки. Двигатель не был заглушён, так что машина резво рванула с места и уже через 5 минут Андрея положили на скамью в хорошо прогретом помещении.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  9.
  * * *
  
  
  
  
  Так, ребята, раздевайте его. Быстро! - рявкнул врач.
  
  
  За одно мгновение с Андрея сорвали одежду, после чего эскулап достал с полки бутыль, чистую тряпицу и, щедро смочив её из бутыли, начал растирать тело спасённого водителя. По помещению домика разнёсся приятный для любого мужского носа запах спирта.
  
  
  - Да, сейчас я бы выпил для сугреву. - подумал парень, вновь забыв, что мысль материальна. После окончания растирания, доктор плеснул спирту в стакан, наполнив его до половины.
  
  
  - Пей! - потребовал он, приподняв парню голову. Потерпевший водитель, постаравшись унять дрожь, выдохнул воздух и залпом опрокинул полустакашек в себя. Андрей не подумал, что чистый спирт - это не обычная водка, пить которую он более или менее умел правильно. Горло обожгло, вызывая на глаза непрошенные слёзы, а по организму прокатился расколённый огненный шар, остановившись в желудке.
  
  
  - Не кашляй, пацан, - беззлобно рявкнул на него эскулап, - а если сблюёшь, то я сам тебя на руках вынесу и в той самой полынье утоплю! - пригрозил он.
  
  
  То ли угроза оказалась действенной, то ли организму действительно сейчас требовалось именно столько горячительного напитка, но никаких позывов к рвоте Андрей не ощутил. На него навалилась усталость и он закрыл глаза.
  
  
  - Егор, - позвал он.
  
  
  - Я здесь, Андрюха, - отозвался тот.
  
  
  - Егор... Русалка.... Там, в воде... - пробормотал молодой человек и отключился.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  10.
  * * *
  
  
  
  
  Через 2 дня Андрей снова был в Кобоне, где его сразу же вызвали в штаб. С ним пожелал побеседовать тот самый майор, который инструктировал водителей перед каждым рейсом. Рассказав ему о своих приключениях, умолчав, разумеется, о русалке, ответив на пару-тройку дополнительных вопросов, парень был огорошен сообщением офицера, носившего смешную фамилию Бричко:
  
  
  - Знаешь, Соловьёв, странно как-то это всё, - задумчиво протянул майор, - там с тобой ещё особисты побеседуют, но особых неприятностей не жди. А происшествие всё-таки странное.
  
  
  - Что же тут странного, откровенно-то говоря? - удивился Андрей, - Мы ездим по льду, а это всё-таки не асфальт. Да ещё и этот злополучный снаряд от грёбаных немцев прилетел так неудачно, что просто невезение какое-то.
  
  
  - Насчёт невезения ты помолчи. Если жив остался, значит повезло, - возразил офицер, - А странно то, что груз, который ты вёз, оказался на льду. Не знаю, весь или нет, там ещё подсчитывают, но на следующий день на том месте, где твоя полуторка ушла на дно, нашли и мешки с мукой, и ящики с банками сгущёного молока и рыбных консервов, и даже кабель провода. Не знаю, будет ли польза с промокшей муки, но с закрытых консервов польза ленинградцам будет точно.
  
  
  - Я понятия не имею, как это получилось, - удивлённо ответил курсант, - Я в это время был в "Осиновце", где мне выдали полуторку, на которой я вместе со всеми и прибыл к вам.
  
  
  - Да знаю я, - отмахнулся майор, - у тебя железное алиби, так что ты достать груз со дна не смог бы даже теоретически. Да и кто бы смог? Вот я и говорю, что происшествие-то странное.
  
  
  Андрей пожал плечами, а сам подумал, что если уж его вытолкнули из-под воды, то могли и груз оставить на льду, а вот на машину, весящую почти две тонны, сил у русалок, видимо, не хватило.
  
  
  - Ладно, иди и отдохни! Завтра утром новый рейс, так что силы тебе понадобятся. Хорошо ещё, что ты крепкий оказался и не подхватил никакого воспаления, а то выбыл бы из строя надолго.
  
  
  Козырнув майору, парень отправился к своей хозяйке, где его уже поджидал Егор. Друзья крепко обнялись.
  
  
  - Ну ты даёшь, - радостно вскричал Егор, - выжил в такой передряге. А я уж подумал, что ты уже бредишь. Ну, когданачал про русалок чтото бормотать.
  
  
  - Эх, Егорка, ты мне всё равно не поверишь, - вздохнул Андрей, - А ведь я не в бреду это говорил. Меня действительно спасла русалка.
  
  
  - Ага, нагая и прекрасная, - засмеялся его товарищ, - горазд же ты сочинять.
  
  
  Андрей лишь грустно улыбнулся. Перед его глазами до сих пор стоял образ прекраснейшей девушки с медленно развивающимися под водой волосами, огромными зелёными глазами, большим и сильным рыбьим хвостом. Будущий моряк знал, что этот образ останется с ним до конца его дней.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть третья
  
  
  
  
  Последняя встреча
  
  
  
  
  1.
  * * *
  
  
  
  
  Проснувшись ровно в шесть утра по удару сигнального колокола, находящегося во дворе, Андрей, быстро одевшись, выскочил на свежий воздух, где в темпе сделал зарядку, умылся и справил естественные надобности. Нужно было спешить, поскольку ровно в 7 утра он должен находиться на борту своего катера. Такой оборот речи, разумеется, является неточным, поскольку бывший курсант, а ныне младший лейтенант ВМФ Соловьёв, не являлся командиром малого охотника, на котором служил. Такую должность ему, вчерашнему курсанту, никто не доверил бы, но всё равно парень уже привык считать катер с бортовым номером 599 типа МО-4 своим.
  
  
  Весной 1942 года недоучившимся курсантам досрочно присвоили флотские звания и отправили на военную службу. В чём-то командование было право, ведь многие юные моряки к тому времени фактически уже служили, выполняя работу матросов, кочегаров, а некоторые даже стояли за штурвалом. Страна требовала новых флотских офицеров, поэтому начальство решило, что доучиваться молодые моряки будут уже на службе. Досрочные выпускники радовались своим званиям недолго. Весь восторг был смыт тяготами военной службы. Страна напрягала последние силы, чтобы остановить сильного и уверенного в себе врага.
  
  
  Младлей, совершив все процедуры, отправился в столовую, где быстро позавтракал. Затем он, заскочив за вещами, покинул казарму, направившись в сторону порта. Осенний день 22 октября 1942 года не радовал хорошей погодой. Небо закрыли тучи, изредка сбрасывая на землю то дождь, то хлопья тяжёлого мокрого снега, то какую-то непонятную массу, содержащую в себе и то и другое. Чтобы не опоздать, приходилось то и дело переходить на бег, но даже в такую погоду утренняя пробежка для молодого и сильного организма - только радость и приподнятое настроение.
  
  
  Добежав до пристани, Андрей, предъявив документы часовому, зашёл по сходням на свой катер. Бросив быстрый взгляд на свой хронометр, он убедился, что у него в запасе ещё 5 минут. Решив, что лучше всего доложиться сразу, он направился к мостику. Старший лейтенант Сенцов, являющийся командиром этого небольшого корабля, сейчас находился под капитанским мостиком, помогая техникам налаживать оборудование. Поступила информация, что немцы доставили на Ладогу пару небольших подлодок. Катера типа МО-4 задумывались специально для охоты за субмаринами, но в условиях Ладоги с 599-го катера демонтировали всё необходимое оборудование, позволяющее обнаружить и атаковать подлодку. Командование считало, что противодействовать подводным силам противника на ладожском озере не придётся. Сейчас же на малом охотнике вновь установили необходимые устройства и механизмы, включая компрессор, эхопеленгатор, а также пополнили боекомплект глубинными бомбами.
  
  
  Сенцов, лично помогающий техникам закреплять какие-то шланги, увидел Андрея. Парень, моментально перейдя на строевой шаг, подошёл к командиру и чётко доложил:
  
  
  - Товарищ старший лейтенант, младший лейтенант Соловьёв для прохождения службы прибыл.
  
  
  - Вольно, Соловьёв, - ответил старлей, - Сейчас иди в машинное, ещё раз проверь движки, чтобы всё было в норме. Возможно, что сегодня будем сопровождать караван. Мне не сообщили, но выйдем, как мне кажется, часов в 5 вечера. Да и вообще, Андрей, предчувствие у меня какое-то... - Иван Сенцов неопределённо покрутил двумя пальцами в воздухе, - в общем, будь наготове.
  
  
  - Есть! - громко отозвался бывший курсант, а затем, понизив голос, добавил: - Всё сделаю, Ваня, во мне и моих мотористах можешь быть уверен.
  
  
  - Я знаю. Ну, иди уже! Надо с этим, мать его так, компрессором закончить.
  
  
  
  
  2.
  * * *
  
  
  
  
  Все мотористы оказались на месте.
  
  
  - Как тут у нас? - поинтересовался Андрей у усатого мужика со смешной фамилией Свинько.
  
  
  - Усё в норме, товарищ младший лейтенант. Вчерась заменили уплотнители на левом двигателе, масло утекать перестало. Бильше неполадок нема.
  
  
  - Ох, Свинько, - вздохнул младлей, - когда уже дурачиться перестанешь, гарный украинский хлопец, а? Ведь ты по-русски говоришь лучше меня, а всё туда же.
  
  
  - Виноват, товарищ младший лейтенант. Я свою ридну сторонку вспоминаю. Так хочется хоть пару слов на ридной мове молвить. Вам хорошо, ваш Ленинград рядом, можете родных навестить хоть иногда, а мне... Эх! - закончил своё пламенное выступление Гришка Свинько тяжёлым вздохом.
  
  
  - Да уж, очень хорошо! - буркнул Андрей, невольно возвращаясь к воспоминаниям.
  
  
  Он действительно имел возможность навещать родных, но каждая такая встреча становилась для него тяжёлым испытанием. В памяти всплыл страшный город, глядящий на него тёмными окнами домов. Пустынные улицы наводили тоску, а редкие прохожие, закутанные во всё, что только было можно надеть на себя, походили на призраков. Очень вялых призраков, еле-еле переставляющих ноги, плетущихся куда-то, как казалось Соловьёву, сами не зная куда.
  
  
  Он вспомнил, как однажды увидел небольшую вереницу людей. Они шли навстречу ему. Каждый тащил за собой детские санки. Парень автоматически бросил взгляд на первые сани и сначала даже не понял, что на них лежит. В простыню, когда-то белую, а сейчас грязно-серого цвета, был завёрнут какой-то комок. Прошло пара секунд, прежде чем он увидел контур маленькой, скрюченой, какой-то высохшей женской руки.
  
  
  "Это же... Это же..."
  
  
  Мозг отказывался впускать в себя страшную мысль, но она упорно, словно мерзкий червяк, прогрызала себе выход и мозг не выдержал её напора:
  
  
  "Это же трупы вывозят", - с ужасом подумал Андрей, отшатываясь. Скорбная процессия действительно двигалась в направлении пискарёвки. Тогда он увидел подобную процессию впервые, но впечатления от этой зимней встречи в голодающем и замерзающем городе, где пока ещё живые вот так провожали в последний путь уже неживых, остались с ним на всю жизнь.
  
  
  Его семье в какой-то степени повезло. Отец работал в автомастерских, мать учила детей. Удивительно, но учебный год практически не прерывался, разве только время уроков было уменьшено до 25 минут. На полноценные занятия не было сил ни у учеников, ни у учителей. Младшая сестра Лена, к примеру, продолжала ходить в школу. А повезло его семье в том, что в первую зиму Андрей работал на перевозках продовольствия. Он ничего не крал, но любым законным способом доставал для своих родных так необходимые им продукты. Парень стал меньше есть, откладывая часть своего пайка родным, помогая колхозникам, он складывал продукты, полученные в качестве благодарности за оказанную помощь, он тратил все получаемые деньги на еду, приобретая её в местном магазине военторга. Благодаря Андрею, его семья смогла пережить самую первую, самую страшную блокадную зиму.
  
  
  
  
  3.
  * * *
  
  
  
  
  Убедившись в том, что двигатели в полном порядке, для чего пришлось облазить, обстучать и осмотреть каждый из них, парень успокоился. Чтобы ни случилось, а машинное отделение готово дать малый ход уже через полминуты после приказа, а через 5 минут можно смело командовать "полный вперёд". Проще говоря, двигатели, согласно заводским нормативам, к работе были готовы.
  
  
  Сигнал боевой тревоги, как всегда внезапно, разрезал утреннюю тишину. С верхней палубы прозвучала, усиленная рупором, команда Сенцова:
  
  
  - Экипаж, по местам стоять! Офицерам собраться на верхней палубе.
  
  
  - Свинько, ты за старшего, - торопливо бросил Андрей, - будь готов, похоже пойдём на задание.
  
  
  Верхняя палуба встретила младшего офицера всё той же пасмурной погодой. Подойдя к старлею, он осведомился:
  
  
  - Что случилось?
  
  
  - Подожди, сейчас всем расскажу. - хмуро ответил тот.
  
  
  Наконец все четыре офицера катера, включая самого командира, собрались вместе недалеко от капитанского мостика.
  
  
  - Значит так, - начал старлей, - противник предпринял десантную операцию, имея целью захватить остров Сухо. Думаю, что вам не нужно объяснять, чем это грозит не только всей флотилии, но и Ленинграду. Сейчас там идёт бой. Через 5 минут нам надлежит отшвартоваться и идти на помощь гарнизону. Мы отправляемся не одни, с нами пойдёт 556-ой и 578-ой. Позже туда подтянется, как я думаю, половина флотилии. Вопросы?
  
  
  - Есть информация, сколько вымпелов у противника? - спросил командира Василий Нефёдов, носивший на плечах артиллерийские нашивки.
  
  
  - Около трёх десятков.
  
  
  Офицеры невольно присвистнули.
  
  
  Наша задача, - продолжил командир, помочь обороняющимся продержаться до подхода основных сил. У нас скорость хода быстрее, чем у остальных судов флотилии, так что, сами понимаете... Приказ есть приказ. В этой связи на тебя, Андрей, вся надежда. Нам потребуется дать полный ход и держать его без перерыва чуть меньше часа.
  
  
  - Сделаем, - уверенно ответил Младлей, - в своих мотористах я уверен.
  
  
  - Вот и хорошо. Ты, Нефёдов, готовь артиллерию, нас ждёт суровый бой. Ты, Марков, - повернулся он к радисту, - будешь держать связь с остальными МО и штабом. Ещё вопросы есть?
  
  
  Вопросов больше ни у кого не было.
  
  
  - Р-разойдись!
  
  
  
  
  4.
  * * *
  
  
  
  
  Оказавшись в машинном отделении, Андрей сразу приказал заводить двигатели. ГАМ-34 схватились без проблем, поскольку в подчинении у Соловьёва находились действительно знающие и ответственные краснофлотцы. Через пять минут, отдав швартовы, катер отошёл от пристани и, замыкая кильватерный строй однотипных катеров, направился к месту боестолкновения с захватчиками.
  
  
  Клочок земли, называемый Сухо, имел искусственное происхождение. Он был насыпан ещё при Петре I. В конце 19 века на нём возвели здание маяка, чтобы облегчить навигацию кораблей по ладоге, а также судам, которые шли из озера в реку Волхов. Этот небольшой кусочек земли, размером 90 на 60 метров, позволял держать под контролем не только всю восточную часть большого озера, но и подходы к Волхову и порту "Новая Ладога", где в настоящий момент находилась база Ладожской военной флотилии. Захват немцами этого островка позволит им если не прервать полностью, то изрядно затруднить сообщение между блокированным Ленинградом и остальной страной. Именно по этой причине Сухо нужно было сохранить под советским контролем любой ценой.
  
  
  Время в пути пролетело незаметно, но младший лейтенант, уже имеющий опыт попадания в ледяную воду Ладоги, провёл его с пользой. Добыв в укромном месте небольшой прорезиненный мешочек, в котором находился собранный им набор для выживания, молодой человек упрятал его в карман брюк.
  
  
  - А что вы делаете, товарищ младший лейтенант? - не удержался от любопытства вездесущий Свинько.
  
  
  - Надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему, - ответил Андрей, проверяя, не выпадет ли его поклажа из кармана.
  
  
  - Как это? - удивился любопытный украинец.
  
  
  - Жизнь может по-всякому повернуться, так что лучше озаботиться своим спасением заранее. Вот я и приготовил.
  
  
  - А что у вас там? - поинтересовался Сашка Свиридов, услышавший их разговор.
  
  
  - Соль, спички, - начал перечислять офицер, - таблетки сухого спирта, странички с записной книжки, складной ножик, леска и рыболовные крючки.
  
  
  - Здорово! - присоединился к разговору и Мишка Смыкалов, - надо будет тоже себе такой набор завести, а то служба у нас опасная.
  
  
  - Это точно, - поддержал товарища Свинько, - вот помню, рассказывал мне один приятель с такого же катера...
  Далее в ход пошли байки, на которые разговорчивый Свинько был большой мастер. Младлей Соловьёв пока не препятствовал такому поведению своих подчинённых. С чего бы? Все двигатели работают нормально, выдавая суммарную мощность 2550 лошадиных сил, все механизмы отрегулированы, масло и, не дай Бог, топливо нигде не протекает. Пока не вступили в бой, пусть ребята почешут языками, избавятся от напряжения предстоящего сражения, которое охватывает не только новичка в ратном деле, но и опытного вояку.
  
  
  Бензиновые ГАМы, уверенно рокоча, толкали катер Љ 599 вперёд, приближая его к сражению. Через 50 минут послышалась команда:
  "Средний ход", а затем и "Малый ход". Тройка советских катеров приблизилась к острову. Снаружи до Андрея и его мотористов начали доноситься звуки боя: выли падающие бомбы, взрывались снаряды, безостановочно строчили, словно спятившие швейные машины, пулемёты.
  
  
  - Жарко там, товарищ младший лейтенант, - заметил Свинько.
  
  
  - На то она и война, - хмуро буркнул старшина 2 статьи Свиридов.
  
  
  - Р-разговорчики! - прикрикнул на них Соловьёв, - Сейчас начнётся самое сложное, так что придётся попотеть. По местам стоять!
  Снаружи дважды тявкнуло, а катер вздрогнул всем корпусом. Это начали работу сорокопятки 21-К, устанавливаемые на малых охотниках типа МО-4. К ним присоединились пара пулемётов ДШК. Подоспевшие катера вступили в сражение.
  
  
  
  
  5.
  * * *
  
  
  
  
  Самое сложное началось немедленно. В машинное отделение бурным потоком хлынули команды: полный вперёд, малый вперёд, средний ход. Однажды даже отработали немного назад. Снаружи царила какафония боя. Немцы, желая захватить Сухо, подтянули значительные силы и, не считаясь с потерями, остервенело лезли вперёд. На острове им оказывал сопротивление гарнизон, в состав которого входила трёхорудийная батарея 100 пушек, а также 3 пулемёта ДШК. К моменту прибытия катеров "МО-4" критическая фаза боя была пройдена. Высаженный на остров немецкий десант усилиями защитников Сухо, проявивших невероятный героизм, был сброшен в воду.
  
  
  Малый охотник Љ 599 с ходу вступил в бой. Первыми же выстрелами его артиллеристы сумели серьёзно повредить 1 десантный катер противника. Немцы, однако, умели воевать и делали это неплохо. Против катера внезапно оказалась тяжёлая десантная баржа типа "Зибель". Если МО-4 мог похвастаться двумя сорокопятками и двумя 12,7 мм пулемётами, то тяжеловесная баржа имела на борту целых три орудия 88 мм, а также пару двадцатимиллиметровых автоматических пушек. В манёвренности, правда, малый охотник превосходил тяжеловесную баржу. Только это и спасало советских моряков. Постоянно перемещаясь и отчаянно маневрируя, они не давали немецким артиллеристам взять точный прицел, сами же обстреливая вражескую паржу из сорокопяток.
  
  
  Корабли ладожской военной флотилии продолжали пребывать к острову Сухо. Если сначала десанта у немцев было подавляющее преимущество не только в живой силе, но и плавсредствах, то к девяти утра больше было уже советских катеров и кораблей. Кроме того, с неба на фашистов постоянно налетали авиаторы 5-го авиаполка. В таких условиях немецкому командованию оставалось только уходить. Примерно в половине десятого утра фашисты начали отводить уцелевшие суда от острова Сухо, защитники которого так и не сдали его, не позволив захватчикам перерезать трассу, связывающую Ленинград с большой землёй.
  
  
  Малый охотник Љ 599, изрядно потрепав тяжёлую десантную баржу немцев, сам получил несколько повреждений от осколков снарядов. На помощь "Зибелю" бросилась пара лёгких итальянских катеров. В завязавшемся бою 599-ый показал себя во всей красе, отправив один катер на дно, а второму итальянцу нанёс значительные повреждения. Тяжёлая баржа, между тем, сумела уйти вместе с остальными уцелевшими плавсредствами фашистов.
  
  
  
  
  6.
  * * *
  
  
  
  
  - Младший лейтенант Соловьёв, явиться к капитану! - прозвучала команда в переговорном устройстве. Андрей немедленно выполнил приказ и направился на верх. Картина прошедшего боя его поразила. Палуба стала похожа на дуршлаг. Повсюду были дыры от осколков вражеских снарядов, доски возле одного орудия и капитанского мостика оказались заляпанными красным, словно матрос-неряха, решив зачем-то выкрасить судно в кричащий цвет, выпустил из рук банку с краской, которая и расплескалась неаккуратными кляксами, заполнив даже пространство между досками. Подходя к мостику, парень ощутил некоторое сопротивление, с которым его сапоги отрывались от палубы.
  "Чвяк-чвяк-чвяк" - послышалось снизу. Сапоги прилипали к месту, где обильно пролилась кровь. Андрей за время войны видел всякое, так что шокировать телами убитых людей его было невозможно, но этот звук... Словно шагаешь по полу, на который некоторое время назад неловкий ребёнок разлил сладкого чаю. Чай высох, а сахар, содержащийся в нём, остался, сделав пол липким. Но это, конечно, был не чай. Именно от осознания того, что он идёт по высохшей крови, а также от звука отдираемых от пола сапог, бывшего курсанта немного замутило. Он зашёл в пространство под мостиком и перевёл дух, загоняя прыгнувший к горлу желудок на своё законное место.
  
  
  - А, прибыл? - услышал он голос командира. Пару раз вздохнув, Андрей ответил:
  
  
  - Младший лейтенант Соловьёв по вашему приказанию прибыл.
  
  
  - Вольно. Что можешь сказать о состоянии наших двигателей?
  
  
  - Состояние нормальное, товарищ командир.
  
  
  - Враг бежит. Сейчас организуется приследование. Сможем ли мы принять в нём участие? Я почему спрашиваю, не подведут ли нас моторы.
  
  
  - Никак нет. Всё отрегулировано, проблемные детали заменены, двигатели в отличном состоянии. Мы ещё можем три дня без остановки курсировать по Ладоге. Моторы это выдержат.
  
  
  - Отлично! Это я и хотел от тебя услышать. Но смотри, если двигатели откажут, то берегись! А сейчас иди и приготовься дать полный ход.
  
  
  ГАМ-34 рокотали, выдавая всю мощность, заложенную в них конструкторами. Малый охотник с номером 599 мчался вперёд со скоростью около 48 км/ч. Впрочем, долго выжимать полный ход не пришлось. Уже довольно скоро моряки нагнали ту самую десантную баржу, которую не успели добить у острова. Ненцы тоже заметили своих прежних врагов и "поприветствовали" их из 88 миллиметровой пушки. К сожалению для советских моряков, удача на этот раз решила улыбнуться немцам. Первый же выстрел привёл к прямому попаданию. Тяжёлый снаряд разорвался на верхней палубе. Катер сильно тряхнуло и качнуло. Центральный двигатель, как показалось Андрею, немного мотыльнуло в креплениях. Он бросился к нему, но беглый осмотр показал, что повреждений нет.
  
  
  - Машинное, доложите о повреждениях, - механическим голосом потребовал командир из переговорного устройства.
  
  
  Переглянувшись с Свинько, Младлей доложил:
  
  
  - Всё нормально, повреждений нет.
  
  
  - Соловьёв, поднимайтесь на верх и приступайте к командованию пулемётом правого борта. Я думаю, что ваши люди справятся и без вас.
  
  
  - Свинько, ты за старшего. - кратко распорядился Андрей и поспешил выполнить приказ командира.
  
  
  
  
  7.
  * * *
  
  
  
  
  Верхняя палуба встретила младшего лейтенанта ещё большим разгромом. Немецкий снаряд наделал немало дел, "сбрив" осколками почти всё, что было на верхней палубе. Рубка рулевого практически не имела одной стены, но рулевой, судя по всему, уцелел, раз судно не рыскало по волнам, а совершало вполне осмысленные манёвры.
  
  
  - Соловьёв, - обратился к нему подошедший командир, - иди к тому пулемёту. Вторым номером у тебя будет старший мотрос Горепанов. Твоя задача: когда подойдём ближе, уничтожить пулемётным огнём прислугу вражеских орудий. Главная цель - 88 миллиметровки. Если они засадят нам в борт, то нам хана.
  
  
  - Есть, - козырнул Андрей и бросился к ДШК.
  
  
  Катер, тем временем, описал дугу и вновь устремился к десантной барже. Для пулемёта было ещё далеко, а вот 88 миллиметровая пушка фашистов выстрелила.
  "Птах-х-х", - раздалось над головой, после чего за кормой 599-го раздался сильный всплеск и поднялся столб воды. Набежавшая волна догнала "охотника" и толкнула его вперёд.
  
  
  - Тявк! - отозвалась через минуту сорокопятка. Её выстрел оказался более удачным. Снаряд самым краешком взрыва зацепил фальшборт баржи. Вторая пушка катера молчало. Андрей не знал о том, что расчёт этого орудия был убит, да и сама К-21 оказалась повреждена.
  
  
  Командир малого охотника вновь стал хаотично маневрировать, не позволяя вражеским канонирам произвести точный выстрел. Зато единственная сорокопятка и два ДШК наводили изрядного шороху на десантной барже. Постепенно советские моряки стали брать верх. Одно за другим замолчали 88 миллиметровые пушки. Теперь краснофлотцам огрызались только пара автоматических двадцатимиллиметровок. Их огонь был даже опаснее крупнокалиберных орудий, но пока всё обходилось мелкими повреждениями. Внезапно один из выстрелов советских артиллеристов угодил прямо в борт немецкой барже. Раздался сильный взрыв и вражеская посудина начала гореть. Советские моряки прекратили огонь и подошли поближе, чтобы снять уцелевших немцев с судна.
  
  
  - Твою ма-а-ать! - внезапно завопил Антон Горепанов, находившийся в подчинении Андрея в качестве второго номера пулемётного расчёта. Младлей проследил за взглядом подчинённого и похолодел. Казалось, что прямо на него смотрит, жадно подрагивая, хобот 88 миллиметрового орудия. Подняв глаза, парень увидел безусое лицо, по-немецки вытянутое, с фанатично горящими на нём глазами. На плечах юнца Соловьёв разглядел погоны СС. Сбросив растерянность, он быстро закрутил рукоятками, наводя ствол пулемёта на врага.
  
  
  "Только бы успеть... Только бы успеть", - металась в его голове мысль, но трезвая часть его сознания понимала, что он опаздывает.
  
  
  Андрей почти успел, но почти, как известно, не считается. Из дула пушки вырвался огонь, одновременно младлей дал очередь. Он ещё увидел, как верхняя часть головы СС-овца перестаёт существовать, растворяясь в кровавом месиве, а потом... А потом неведомая сила подхватила его, швырнула, ударила и... И наступило небытие.
  
  
  
  
  8.
  * * *
  
  
  
  
  "Холодно, как же мне холодно".
  Это была первая осознанная мысль Андрея после произошедшего.
  "Холодно... Гм... Но ведь мёртвые не мёрзнут", - подумал парень. Он попробовал пошевелиться. Подвигав ногами, Младлей почувствовал, что они двигаются свободно. Сам он как будто находился в вертикальном положении, но ноги не имели под собой никакой опоры. Попробовав шевельнуть руками, молодой моряк понял, что они что-то обхватывают, да с такой силой, словно стискивают в объятиях любимую женщину. Инстинкт подсказывал, что рук разжимать ни в коем случае нельзя. Пахло морозной свежестью и холодной водой. Решив, что пора уже осмотреться, Лейтенант Соловьёв открыл глаза. Он находился в воде, отчаянно цепляясь за обломок доски, за который он, видимо, схватился, находясь в бессознательном состоянии.
  
  
  Нужно было плыть, но куда. Определив примерное направление по солнцу, парень решил попробовать добраться до острова Сухо. Если ему хватит сил, если он не замёрзнет в осенних водах Ладоги, если ему повезёт, очень повезёт, как победителю всесоюзной лотереи, то тогда он спасётся. Шансов на это удручающе мало, но они всё-таки есть.
  
  
  "Нужно бороться", - решил Андрей. Неподалёку виднелось целое море обломков. На воде дрейфовало довольно много деревянных частей, ведь корпус катеров типа "МО-4 был деревянным.
  
  
  Найдя несколько крупных досок, парень с большим трудом соединил их вместе с помощью собственной шинели и поясного ремня. Получился даже не плот, а плотик, но он помогал человеку держаться на воде, что давало некоторый шанс на выживание. Желая уменьшить нагрузку на самодельное плавсредство, младлей, скрепя сердце, выбросил свой офицерский ТТ, который, булькнув, отправился на дно Ладоги. Позаботившись о том, чтобы не уйти на дно сразу, Андрей попытался плыть, работая руками, словно вёслами. Получалось плохо, но он не оставлял попыток. Да, продвижение вперёд если и было, то очень незначительным, но оставаться на месте младлей позволить себе не мог. Кроме того, от бездействия можно просто-напросто замёрзнуть.
  
  
  Солнце скрылось за горизонтом. Осенью дни всегда короткие, напоминая нам о приближении самой длинной ночи в году. Силы давно покинули Андрея, но он, сцепив зубы, продолжал грести воду руками. Из головы исчезли все мысли. Спроси его сейчас, зачем он пытается куда-то плыть, он не смог бы вразумительно ответить на этот несложный вопрос. Морской офицер просто знал, что так надо, что нужно сражаться, а сдаваться, наоборот, категорически запрещено, ведь русские не сдаются. Организм человека, между тем, не беспределен. Напряжение боя, взрыв, ледяная вода вряд ли могут стать тем эликсиром, который позволит человеку чувствовать себя бодрым, счастливым и довольным жизнью. Наоборот, лишения могут лишь закалить дух, если, конечно, человек обладает сильной волей, а вот сил телесных тяжёлые испытания точно не добавляют.
  
  
  Постепенно Андрей начал замечать, что на него наваливается усталость. Хотелось прекратить на какое-то время эту нудную работу руками, прилечь, устроившись как можно удобнее на разноплановых досках, и просто немного отдохнуть. Он гнал от себя эти мысли. Парень знал, что холод так и подступает к человеку. Сначала появляется желание немного отдохнуть, потом захочется спать, а потом... В общем, не будет больше никакого потом. Младший лейтенант, будучи образованным человеком, обо всём этом знал, но ничего не мог с собой поделать. Постепенно движения его рук замедлились, тело стало наливаться свинцовой тяжестью, а вот чувство холода пропало.
  
  
  "Совсем плохой признак", - вяло и безразлично подумал андрей, затем прекратил грести воду руками, лёг на спину и закрыл глаза. Перед ним тут же появилась мама, которая что-то эмоционально говорила ему. Слов, правда, Андрей не слышал, да и не мог услышать, ведь неведомая сила относила его от матери всё дальше и дальше. Мать тянула к нему руки, кричала, плакала, но он ничего не слышал, а расстояние между ними всё увеличивалось. Вот уже фигуру матери стал заволакивать туман. А может это его неведомая сила начала затягивать в непонятное марево. Андрей не мог точно сказать, но мать стала растворяться в воздухе, словно кусочек сахара в воде.
  
  
  Внезапно что-то произошло. Неведомая сила, тянувшая его от матери, куда-то пропала, нехотя отдав кому-то свою жертву. Андрея что-то подхватило и... Он почувствовал, что лежит рядом с печкой. Ему хорошо и тепло, он в деревне у бабушки и дедушки. Дедушка наколол дров и сильно натопил печь. Андрейка этому только рад, поскольку на улице почему-то была зима, хотя он приезжал в деревню только летом. Он не знал, почему сейчас, когда на улице лето, вдруг наступила зима, но натопленная печь была очень кстати. Парень пригрелся, прижавшись к её тёплому боку, и закрыл глаза.
  
  
  - Спи, Андрюша, - услышал он откуда-то издалека дивный голос, - тебе нужно поспать.
  
  
  "Наверное это фея... Прекрасная фея говорит со мной", - вяло подумал младший лейтенант Соловьёв и провалился в сон без сновидений.
  
  
  
  
  9.
  * * *
  
  
  
  
  Сквозь сон андрей иногда чувствовал, что холод заползает к нему под кожу, разрывая её тонкими холодными иголочками, буравя мышцы и мясо, стремясь добраться до костей, чтобы превратить их в замёрзшие стеклянные трубки. Но он чувствовал, что по-прежнему прижимается правым боком к тёплой печи. Иногда возникало странное ощущение, что не только он обнимает этот источник тепла, но и тот тянет к нему свои тёплые руки, ласково обогревающие его.
  
  
  Очнулся Младший лейтенант Соловьёв внезапно. Он просто почувствовал лютый холод. Ощущение тепла под правым боком пропало. Холод, не встречая сопротивления, атаковал его тело со всех сторон, особенно наседая снизу. Андрей открыл глаза, но практически ничего не увидел. Судя по его ощущениям, стояла кромешная ночь. Небо было затянуто облаками, которые закрыли собой свет ночных светил. Пошевелившись, парень застонал. Тело одеревенело и двигаться не желало, но он быстро справился с этой телесной слабостью и поднялся на ноги. Совсем рядом слышался плеск воды.
  
  
  "Нужно осмотреться", - подумал младлей и потянулся к карману брюк. Мешочек, который он всегда брал с собой после происшествия с полуторкой, был на своём месте. Вытащив его из кармана, парень с трудом распутал завязки, стягивающие горловину, и запустил в мешок руку. Вместилище предметов неприкосновенного запаса, к его большой радости, не пропустило в себя воду, сохранив вещи, находящиеся в нём, в сухости. Достав коробок спичек, он извлёк одну и, чиркнув серной головкой, добыл огонь. Медленно поворачиваясь кругом, он обозрел прилегающее пространство. В паре метров перед ним поблёскивала в свете спички вода. Сам же он стоял на небольшом островке, который больше походил на огромный камень, чем на остров. Размеры клочка суши составляли примерно 20 на 20 метров. Удивительно, что никто не додумался организовать здесь, скажем, маяк или наблюдательный пост.
  
  
  Повернувшись спиной к воде, парень увидел перед собой доски, которые, по всей видимости, помогли ему добраться до спасительной суши. Кроме этих досок он заметил горку каких-то палок, веток, даже небольшой кусок бревна.
  
  
  "Странно", - подумал младший лейтенант, - "неужели это всё выбросило каким-нибудь штормом. Впрочем, мне это только кстати".
  
  
  Спичка погасла, но парень не стал унывать по этому поводу. Добравшись на ощупь до замеченных при свете дров для костра, он принялся сгребать всё деревянное в одну кучу. В центр кучи он определил фрагмент бревна, обложив его досками и мелкими палочками. Добыв из мешка бумагу, парень завернул в неё одну таблетку сухого спирта и вновь зажог огонь. Запалив страничку от записной книжки, Андрей аккуратно подложил её под мелкие палочки.
  
  
  Всё деревянное топливо было сырым и гореть не хотело. Младлей уже начал волноваться, когда огонь добрался до таблетки сухого спирта. Пламя, взметнувшись крохотным языком, немедленно облизало маленькие палочки, испарив с них влагу. После этого дело пошло веселее и костёр, хотя и нещадно чадя, но всё-таки разгорелся. Андрей немедленно разделся, оставшись в кальсонах. Одежду он разложил сушиться, а сам подошёл ближе к огню, чтобы впитывать телом каждую частичку живительного тепла.
  
  
  
  
  10.
  * * *
  
  
  
  
  Внезапно вода за его спиной забурлила, а затем что-то трижды ударило по камням. Андрей стремительно обернулся, но ничегоне разглядел. Найдя возле костра небольшой прутик, он запалил его и, вооружившись самодельным факелом, направился посмотреть, что могло так шмякнуть о камни. Подойдя к тому месту, откуда он услышал эти звуки, парень с удивлением увидел трёх больших карасей. Рыбы были отборные. Двум таким не поместиться на одной сковороде, так что каждого придётся жарить отдельно.
  
  
  "Странно", - подумал младший лейтенант Соловьёв, - "я вроде не слышал, чтобы караси, подобно китам, выбрасывались на берег. Впрочем, я мало интересовался природой, так что многого могу и не знать".
  
  
  Воспользовавшись небольшим складным ножиком, парень приступил к работе. Этот инструмент оказался довольно неудобным, но молодой моряк всё-таки сумел распотрошить карасей и, найдя в груде деревянных обломков подходящую палку, принялся за приготовление пищи.
  
  
  Над островом разнёсся потрясающий запах жареной на костре рыбы. Желудок Андрея яростно ворчал, словно лев, которого посадили в клетку и долго-долго не кормили. Молодой организм потерял много сил накануне и нуждался в их восполнении. В дело пошла и соль, которая ждала своего часа в спичечном коробке.
  
  
  Горячая еда придала младшему лейтенанту сил, а также подняла боевой дух. Текущие проблемы на настоящий момент решены, так что можно подумать о будущем. Положение было аховым, ведь деревянного хлама, пригодного для дров, на островке оставалось совсем немного. Если он останется здесь на пару дней, то дрова точно закончатся. В общем, парень решил, что будет следить за окружающей обстановкой и надеяться на свою удачу. В конце концов, если он выкрутился и остался жив после такой передряги, то и сейчас фортуна его не покинет. Осталось дождаться рассвета и надеяться на то, что небо не будет затянуто тучами или облаками.
  
  
  Младший лейтенант Соловьёв сидел возле костра, повернувшись к воде спиной, если так, конечно, можно говорить, когда речь идёт о столь крошечном участке суши, каким был спасший его островок. Внезапно от воды прилетел какой-то всплеск, но молодой человек, задумавшись, не обратил на него внимания. Всплеск повторился. Теперь уже звук был определённо ближе, но Андрей подумал, что это просто плещется рыба. Всплесков больше не было и парень успокоился, став смотреть на огонь. Мысли приобрели упорядоченность. Сам он тоже пришёл в умиротворённое состояние. Стоило, однако, спокойствию и расслабленности овладеть им, как из-за его спины донеслось:
  
  
  - Здравствуй, Андрей!
  
  
  
  
  11.
  * * *
  
  
  
  
  - Здравствуй, Андрей, - прожурчал, прозвенел, пропел за его спиной чарующий голос. Молодой человек вздрогнул от неожиданности и стремительно развернулся. В следующий миг его глаза удивлённо расширились, а нижняя челюсть устремилась вниз, распахнув в удивлении рот. На камне сидела... На камне сидела она: невероятно красивая, привлекательная, соблазнительная. Любой эпитет будет слишком слабым, чтобы передать то ощущение прекрасного, которое возникает при взгляде на неё. Только за возможность просто любоваться роскошнейшими волосами, пусть и зелёными, каждый мужчина, не раздумывая, расстался бы с любыми богатствами, а ведь ещё в наличии было потрясающее лицо, словно вышедшее из-под резца самого гениального скульптора всех времён. Особо красили его большие зелёные глаза с длинными ресницами. Казалось, что эти невероятные глаза занимают половину лица и смотрят прямо в душу. Красоту её фигуры не портила даже бледная кожа. Наоборот, в свете костра это лишь добавляло ей привлекательности. Тонкие руки, тонкая, но гибкая талия, а ещё высокая и пышная грудь - всё это предназначалось, по всей видимости, для того, чтобы уж точно сразить на повал любого представителя сильного пола от 14 до 114 лет. Завершая образ незнакомки, следует сказать о красивом и даже на вид очень сильном рыбьем хвосте. Длинной он был чуть более метра, а его чешуйки при свете костра отбрасывали перламутровые отблески.
  
  
  Сказать о том, что Андрей остолбенел - это всё равно, что вообще промолчать. Парень застыл до такой степени, что на какое-то время позабыл о необходимости совершать вдохи и выдохи. Лишь когда в его лёгких стал распространяться пожар, он на автопилоте возобновил снабжение своего организма кислородом, но пошевелиться всё равно не мог.
  
  
  - Что же ты застыл? - прозвенела своим хрустальным голоском русалка, - может не признал меня?
  
  
  Только сейчас до парня дошло, что он действительно её видел. Тогда, правда, он задыхался, барахтаясь в ледяной воде, но всё равно запомнил свою спасительницу, не давшую ему отправиться на дно Ладоги за своей полуторкой.
  
  
  - Признал, - хрипло ответил младший лейтенант Соловьёв, - спасибо за спасение!
  
  
  - Не за что, - засмеялась русалка. Этот смех заворожил парня ещё больше. Эти божественные переливы хотелось слушать снова и снова, воспринимать их ушами, глазами, всей кожей купаться в этом хрустальном звоне. А ещё хотелось, чтобы такое удовольствие никогда не заканчивалось, но русалочий смех, конечно, закончился. Разочарование молодого человека было столь велико, что он на какое-то мгновение пришёл в себя. В душе возникла странная обида. Обида на то, что прекрасные мгновения счастья от возможности ощущать волшебный смех русалки остались в прошлом. Чувство разочарования трансформировалось вдруг в раздражение на самого себя. Как же так, ведь он - воин. Он уже успел повоевать, увидеть войну без романтического бреда, о котором врали пропагандисты, ни раз побывать на волосок от смерти. Так к лицу ли ему, воину и защитнику, поплыть при одном взгляде, при одной ноте звука голоса даже самого прекрасного существа.
  
  
  "Нужно взять себя в руки", - промелькнула в голове мысль. Парень отвёл взгляд от русалки, подошёл к воде и, зачерпнув влагу в ладони, вылил её себе на лицо. Вода обожгла, но именно этого Андрею от неё и было нужно. Повторив процедуру несколько раз, он почувствовал, что мысли в голове прояснились. Взбодрившись, младлей решительно подошёл к русалке и присел рядом.
  
  
  
  
  12.
  * * *
  
  
  
  
  - Скажи, прекрасная незнакомка, а вчера ты тоже меня спасла? - спросил Андрей, старательно загоняя в глубь подсознания мысли о невероятной красоте его собеседницы.
  
  
  - Конечно. Если бы я не дотянула тебя до этого островка, то ты просто-напросто замёрз бы в воде. Хорошо, что штормом сюда недавно выбросило немного деревянного мусора. А ещё хорошо, что ты смог развести костёр, а без этого тебе пришлось бы несладко.
  
  
  - Постой-постой! - перебил русалку Соловьёв, спеша подтвердить или опровергнуть пришедшую на ум догадку, - В бреду мне мерещилось, что я нахожусь возле деревенской печки, которая обогревает меня. Выходит... Выходит, что это была не печка, а...
  
  
  - Ну да. Чтобы тебя согреть, мне пришлось тебя обнять. Надеюсь, что ты не в претензии? - снова засмеялась своим волшебным смехом русалка.
  
  
  - Спасибо! - смущённо поблагодарил Андрей, - Слушай, а имя у русалок есть? Неудобно же без имени общаться.
  
  
  - У русалок нет, - усмехнулась его собеседница, - а у меня было имя, когда я ещё была жива. Тогда меня звали Еленой.
  
  
  - Елена, Лена, Ленчик, Ленок, - забормотал парень, словно смакуя на языке все вариации этого женского имени, - красиво. Если не ошибаюсь, то из-за прекрасной Елены началась троянская война. Если древняя красавица хоть на половину была так же прекрасна, как ты, то я бы не удивился разгоревшемуся кровопролитию. За таких девушек можно и повоевать, - закончил младший лейтенант мысль, которую неожиданно сам для себя озвучил вслух.
  
  
  - Комплименты ты говорить умеешь, - хмыкнула прекрасная Елена.
  
  
  - Положение обязывает, ведь женщины любят ушами, - вернул он ей ответную усмешку.
  
  
  - Хваткий парень, - откровенно засмеялась русалка. Внезапно молодого человека посетила ещё одна мысль, породив новый вопрос:
  
  
  - Лен, я немного поискал в памяти сведения о русалках. Вроде вашей сестре надлежит топить таких, как я. Что-то там Пушкин говорил о несчастной любви, да и бабушка рассказывала нечто подобное. Сейчас и не вспомню её истории, ведь слышал я их, когда мне было лет шесть, но точно помню, что добротой к парням ваши сёстры не отличаются. А ты меня дважды спасла, да ещё, как я понимаю, своим телом согревала. Караси, похоже, тоже твоих ручек дело. Почему?
  
  
  - А ты меня не помнишь, Андрюша? - вопросом на вопрос ответила русалка. Парень задумался, напрягая память, но это оказалось бесполезным, ведь вспомнить, где он видел Лену до происшествия с полуторкой, молодой моряк не мог.
  
  
  - Нет,не помню, - ответил он.
  
  
  - Я плыла на той самой барже Љ 995, на которой с другом плыл и ты, - прояснила ситуацию Лена, - Не знаю, что там понапридумывал пушкин и народные сказители, ведь моя история от них в корне отличается. Я увидела тебя тогда и ты мне сразу понравился. Я не сводила с тебя взгляда, но ты не обращал на меня внимания. Потом нас отправили в рубку. Я слышала, как тебя послали на крышу, чтобы ты посмотрел, где наши корабли. Мне было слышно, как ты разговаривал со старпомом. А потом пришла эта волна и смыла рубку за борт. Это было страшное мгновение. Все настолько оцепенели от ужаса, что не было сил даже крикнуть. Так мы и захлебнулись, не издав ни звука. Мой же страх переродился в ненависть. Я возненавидела поганых фашистов, которые пришли на нашу землю с войной, мешая нам жить, созидать, любить. Я так хотела, чтобы мы с тобой были вместе, но из-за проклятых гадов мне пришлось умереть, не испытав волшебного чувства любви. Больше всего я тогда хотела, чтобы они заплатили за это. Заплатили своими жизнями, ведь завоеватель, покусившийся на жизни других, должен быть готов расстаться со своей. Это неистовое, исступлённое, страстное желание, по всей видимости, послужило толчком к тому, чтобы я стала русалкой. Теперь любой немец, оказавшийся рядом с Ладогой, рискует столкнуться со мной. Нашим же парням нечего волноваться, ведь я успела влюбиться и понимаю, что значит любить, хотя мне было и не суждено познать волшебство ответного чувства.
  
  
  
  
  13.
  * * *
  
  
  
  
  Лена говорила, а по лицу её текли слёзы. Они, словно неземные жемчужинки, зарождались в глубине зелёных глаз, чтобы, оставив на щеках светлые дорожки, упасть на землю.
  
  
  Андрей, побуждаемый естественным для любого мужчины желанием утешить плачущую девушку, потянулся к Лене и обнял её. Она доверчиво прильнула к его плечу, которое немедленно обожгли капельки солёной влаги. Младший лейтенант успокаивающе поглаживал русалку по роскошнейшим зелёным волосам. В конце концов она успокоилась. Тогда Андрей, испытывая в сердце странную тоскливую нежность, обнял её сильнее и потянулся к её губам.
  
  
  - Нет, теперь нельзя, - сказала она, отстраняясь от него.
  
  
  - Почему, - удивился парень.
  
  
  - Для людей поцелуй русалки очень опасен. После него любой человек теряет собственную волю, полностью подчиняясь нам.
  
  
  - Я в это не верю, - самонадеянно заявил молодой офицер, - думаю, что всё это сказки. А даже если и нет, то разве ты не сможешь избавить меня от этого?
  
  
  Русалка на какое-то время задумалась, а потом ответила:
  
  
  - Думаю, что смогу, но ты мне не поверил, так что в любом случае придётся тебя проучить.
  
  
  После этой фразы она сама приникла к его губам. Перед глазами андрея всё закружилось, появились радужные круги, в ушах зашумело, но всё его существо, не исключая самой последней клеточки, вопило от счастья.
  
  
  "Ради такого нежалко и жизнь отдать", - промелькнула в его голове последняя мысль, а потом он просто перестал думать. Совсем. Обо всём.
  
  
  Резкая боль обожгла лицо. Справа, слева, ещё раз справа, затем слева. Огонь пощёчин начал распространяться по физиономии, но его быстро затушила холодная влага, прилетевшая откуда-то спереди. Андрей охнул и открыл глаза. Он стоял по пояс в воде. Ноги слушались своего хозяина с большим трудом, голый торс дрожал от лёгких прикосновений осеннего ветра.
  
  
  "Как я здесь оказался?" - удивлённо подумал парень. Рядом с ним послышался волшебный смех. Это стало той соломинкой, что прорвала дамбу его памяти. Младлей всё вспомнил, кроме того, как он оказался по пояс в воде. Последним его воспоминанием была мысль о том, что за такой поцелуй нежалко и жизнь отдать, а потом просто провал в памяти.
  
  
  - Ну ты даёшь! - потрясённо выдохнул Андрей и, развернувшись, медленно побрёл к берегу. Выйдя на сушу, он подошёл к костру и подбросил дров в огонь. Весёлые саламандры, радостно искря, устремились к новой пище, благодарно поделившись с человеком своим теплом. Молодого моряка затрясло, зубы начали выбивать странный ритм, похожий больше всего на барабанную дробь, что он слышал в цирке. Тепло костра, однако, быстро оказало на него благодатное воздействие. Парень скоро пришёл в себя и привёл мысли в порядок.
  
  
  - Ну как, убедился? - послышался за его спиной чарующий голос.
  
  
  - Да уж! - только и сказал Андрей.
  
  
  - А ты не верил, - засмеялась русалка. Парень обернулся и увидел, что она плавает возле берега, не покидая водную стихию.
  
  
  - А что ты там плаваешь, а не на берегу сидишь? - поинтересовался молодой человек.
  
  
  - А ты точно на меня не обиделся? - уточнила Лена.
  
  
  - Да ну, на что здесь обижаться. В какой-то степени я сам виноват. Так что не дури и вылазь!
  
  
  
  
  
  
  
  
  14.
  * * *
  
  
  
  
  Она вновь сидела на берегу. Он расположился рядом, бережно обнимая её. Они разговаривали. Разговаривали обо всём: о войне и о мире, о любви и разлуке, о пустяках, о серьёзных вещах и о том, о чём почти никогда не говорят между собой люди. Им было хорошо вместе, но обоим было ясно, что продлится это счастье лишь до утра. С первыми лучами солнца им предстояло расстаться и, возможно, навсегда.
  
  
  - Слушай, а что ты будешь делать, когда война закончится? - вдруг спросил он.
  
  
  - Я перестану существовать, - просто ответила она, но от этой простоты его бросило в дрожь.
  
  
  - Как? - воскликнул парень, вложив в этот простой вопрос обуревающие его эмоции.
  
  
  - Очень просто. Меня породила любовь и ненависть. Они дали мне толчок к моей странной жизни. Когда враг капитулирует, исчезнет ненависть, поскольку не будет врага, которого нужно ненавидеть. Тогда я лишусь одной из своих опор, благодаря которой существую. Знаешь, Андрей, это к лучшему. Я бы точно не хотела вечно плавать в водах Ладоги, выискивая немцев, чтобы отправлять их на дно. Все войны заканчиваются. Любая ненависть тоже рано или поздно пройдёт. Нет ничего вечного в этом мире, как, собственно, и сам мир.
  
  
  Больше к этой теме они не возвращались, но с того самого момента в сердце парня поселилась какая-то странная тоска. Это была тоска по красивому, тоска по прекрасному, тоска по волшебному и несбывшемуся.
  
  
  К утру небо очистилось от облаков, так что ничего не мешало солнцу обрадовать мир своим очередным явлением. На востоке уже появилась первая алая чёрточка, которая прямо на глазах начала разростаться в полосу. Рассвет занимался. Новый день воцарялся над самым крупным в западной Европе пресным озером.
  
  
  - Андрей, нам пора прощаться, - грустно улыбнулась русалка.
  
  
  - Как, уже? - невольно вырвалось из самого его сердца.
  
  
  - Увы! Мне нельзя находиться под лучами солнца. Для нас, русалок, это губительно.
  
  
  - А следующей ночью ты приплывёшь снова? - с надеждой спросил он.
  
  
  - Нет. Думаю, что к следующей ночи тебя спасут. Я помогу тебе в этом.
  
  
  - Каким образом? - удивлённо спросил он.
  
  
  - Узнаешь. Пусть это будет мой прощальный подарок тебе. Прощальный подарок от девушки, не успевшей познать любовь, но успевшей полюбить.
  
  
  Она грациозно соскользнула с камня, на котором они сидели, и без брызг погрузилась в воду.
  
  
  - Может быть мы ещё встретимся, но на всякий случай я говорю тебе: прощай, Андрей, и спасибо тебе за всё.
  
  
  Рука, в последний раз показавшись из воды, махнула ему, а затем и она, и девичья голова с роскошными зелёными волосами скрылась под водой. Лишь круги ещё недолгое время говорили о том, что совсем недавно здесь была русалка, а потом затихли и они.
  
  
  Андрей долго сидел, продолжая смотреть на воду отсутствующим взглядом. Он не мог поверить, что чудо, с которым ему посчастливилось повстречаться, ушло от него, ускользнуло, растворившись в холодных водах пресного озера.
  
  
  Младший лейтенант не знал, сколько времени он бездумно смотрел на воды Ладоги. Костёр, в который никто не подкладывал дров, слабо тлел, почти не давая тепла. В конце концов он ощутил, что затекли нижние конечности. Нужно было размяться. Парень встал на ноги, подбросил пищи огню и начал механической походкой ходить по клочку суши. В очередной раз обернувшись к озеру, он увидел на горизонте какую-то точку.
  
  
  "Это же корабль, катер или лодка. Нужно как-то дать знать о себе", - вяло подумал он, но делать ничего не хотелось, даже спасаться. Да и что он мог сделать, ведь кроме костра у него ничего не было, а огонь и так горел во всю. Вдруг откуда-то послышалось дивное пение. Хрустальный голос русалки Лены выводил чудесную, но печальную мелодию.
  
  
  "Вот что она имела в виду, когда говорила, что меня обязательно спасут", - подумал молодой моряк. Он ещё успел посмотреть в даль и увидеть, что точка на горизонте изменила курс и движется в сторону его острова, а потом Андрей Соловьёв перестал существовать, растворившись в волшебном пении русалки.
  
  
  - Парень, очнись!
  
  
  Сильная рука потрясла его за плечо. Андрей застонал и открыл глаза. Он сидел на берегу, а рядом с ним стояли двое матросов. Недалеко от острова покачивался разъездной катер, используемый для связи. На его борту оставались ещё двое. Пожилой моряк стоял за рулём, а молодой парень смотрел на Андрея из-за станка ДШК. Русалка Лена выполнила своё обещание, приманив своим пением моряков со связного катера, чтобы они спасли младшего лейтенанта Соловьёва.
  
  
  
  
  Эпилог
  
  
  
  
  Двенадцатое сентября 1948 года.
  
  
  
  
  Свадьба была шумной. Гости уже опрокинули пару чарок за молодожёнов. Заиграл патефон, народ устремился танцевать. Жених, конечно, повлёк в медленном танце свою Ленку. Неожиданно она сказала:
  
  
  - Я до сих пор не верю, что мы с тобой вместе. Андрюша, любимый! - она прижалась к нему.
  
  
  - Теперь так будет всегда, - улыбнулся он, нежно коснувшись губами её губ.
  
  
  - Я до сих пор не верю, что ты выбрал меня. Я ведь ничем не отличалась от своих подруг. Вот скажи, почему ты обратил своё внимание на меня?
  
  
  Молодой мужчина нахмурился от того, что не хотел врать ей, но вдруг подумал, что лгать не придётся. Правда настолько невероятна, что в неё никто не поверит.
  
  
  Просто ты похожа на русалку.
  
  
  - Спасибо, любимый! - ответила она, одарив его страстным поцелуем.
  
  
  "Лена приняла это за комплимент, а ведь она действительно похожа на ту русалку. Похожа настолько, насколько человек способен подрожать такой волшебной красоте", - грустно подумал Андрей Соловьёв, с нынешнего дня ставший женатым человеком.
  
  
  
  
  30 августа 2004 года.
  
  
  
  
  Поиски рыбачьего счастья привели его на этот небольшой островок. Знающие люди говорили, что клёв в этом месте просто отменный, если, конечно, правильно подобрать прикормку. В своём выборе он был уверен. Забив в берег металлический костыль, он привязал к нему свою лодку и, достав всё необходимое, отправился на противоположную сторону островка. Подходя к воде, он почувствовал, что из-под его правой ноги вывернулся камень. Мужчина взмахнул руками, но это ему не помогло удержаться на ногах. Грохнувшись на каменистую поверхность, рыбак смачно выругался. Поднявшись, он захотел посмотреть на место, которое стало причиной его падения. Мужчина быстро нашёл ямку, из которой выскочил предательский камень. В ямке вдруг что-то сверкнуло. Опустившись на колени, рыбак разгрёб мелкую гальку и... На его ладони лежал настоящий речной жемчуг. Стоит ли говорить, что рыбалка была забыта. Перерыв практически весь остров, простой сорокалетний мужик Михаил Сёмушкин, страстно любящий рыбалку, нашёл двадцать одну жемчужину.
  
  
  "Словно русалка на этом месте плакала", - счастливо подумал он, отправляясь домой.
  
  
  
  
  23 мая 2014 года
  
  
  
  
  Андрей Вячеславович Соловьёв прожил долгую жизнь. Встречались на его пути и трудности, и неудачи, и разочарования, и потери друзей и близких, но хороших моментов в его судьбе было всё-таки больше.
  
  
  Два года назад он стал вдовцом. Елена Сергеевна Соловьёва, его Леночка, покинула этот мир. С тех пор он начал пробовать рисовать. Пожилой возраст никак не отразился на его памяти и умственных способностях. Он помнил, словно это было вчера, каждый миг встречи с русалкой на маленьком островке Ладожского озера.
  
  
  Затрачивая много сил и времени, ветеран пытался, насколько это было возможно, отобразить в рисунке всю красоту той Лены, той прекрасной русалки, память о которой он пронёс сквозь всю свою жизнь. Андрей Соловьёв извёл огромное количество листов ватмана. Сегодня, как он чувствовал, у него начало получаться.
  
  
  Пожилой мужчина откинулся на спинку кресла. С листа ватмана на него смотрела потрясающая девушка с зелёными глазами и волосами, неподражаемой фигурой и переливающимся перламутром рыбьим хвостом. Рисунок, конечно, уступал реальной русалке по всем статьям, но лучше нарисовать, он знал это точно, ему не дано. Повесив рисунок над диваном, ветеран лёг и смежил веки.
  
  
  "Завтра внуки придут меня проведать и сильно удивятся", - подумал он, погружаясь в сон. Пришедшие на следующий день потомки так и нашли своего деда лежащем на диване, а на спокойном лице его застыла мечтательная улыбка.
  
   02.03.2018
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"