Во, Ди В.. Иван-недурак и черт-простак

Давным-давно... Хотя куда там давно, совсем даже недавно... Жил да был в одном городке провинциальном парнишка нестарый, а вернее -- молодой человек. Иваном звали. Не был он ни красавцем писанным, ни уродом кошмаристым, ни гигантом роста баскетбольного, ни карликом из племени пигмейского. Ещё не был ни здоровяком прокачанным, ни дохляком кощеистым, ни умником высоколобым, ни придурком бесталанным... Во всём, что очами видно, ничем особым не выделялся, кроме разве хитрости, которою Господь пожаловал его в преизбытке. Даже поразительно, как при таком средненьком уме в человека столько хитрости вместилось!

Разумеется, при такой хитрозадости был он не пахарь-сеятель, не рабочий-ремесленник и не школяр-учёный -- а был он крючкотвор. Не в том смысле, что к рыболовным снастям крючки-блёсны прилаживал -- хотя он и этим занимался, но лишь для развлечения помимо работы. А зарабатывал на пропитание жизненное и прочие прелести-прихоти тем, что закорючки на листах бумажных разглядывал и крючки-зацепки в них разыскивал и извлекал. И так недурно этим трудом зарабатывал, что ел вкусно и пил сладко.

И вот однажды настала нашему герою пора остепениться -- не до старости же по чужим жёнам бегать да волочиться. Поглядел мужчина молодой вокруг себя взором жадным и горячим в поисках невесты богатой и поставленной на высоту надлежащую, дабы влюбиться в неё было бы не зазорно и не досадно. И не зря сказано, что если кто с подобающим тщанием ищет, тот разыскивает непременно -- и зачастую подходящее. Вот и нашему парнишке нашлась юница соразмерная: пусть не прынцесса-королевна и не боярская дочь, а всё же единственная кровиночка тамошнего градоначальника -- для простого словоблуда и сие есть куш увесистый.

С девицей-красой наш герой поладил-слюбился быстренько, поскольку хотя мужчина был и не сильно видный, а всё же миловидный до обаятельности. И паче того было, что языком умел деять превосходно, в том числе и по-хреньцузски! Это особливо ко двору пришлось, поскольку красавица до подзаконного замужества общаться только таким манером дозволяла -- да и вообще была до этого упражнения большая охотница и любительница.

Так что в скором времени явился вьюноша наш к папе чиновному на официальный приём по личному делу -- в зятья набиваться. И вот вам картина не маслом художественным, не гуашью и киноварью, а карандашом да тушью: стоит Иван-ничей сын на ковре официозном, молью да подошвами порченном, и пылкие краснобайки вещает-декламирует со вдохновением немереным... А пан городской голова слушает страдальчески да морду лица чудовищно кривит. Не то, чтобы молодой законник-юрист самого что ни на есть рассветного возраста в виде зятя так уж не к месту высокому пришелся -- но всё же сумление папеньку взяло-одолело, достоин ли.

А посему тестюшка будущий и весьма потенциальный послушал-послушал защиту этой диссертации кандидатской в женихи, да и обрубил на полуслове, чтобы своё решение-постановление изложить. А вернее задачу задать-подкинуть, а решение пускай недобрый молодец ковыряет-отыскивает, если дорожит судьбой будущности своей.

-- У моего ныне покойного папаши, боцмана бывалого, был в своё время перстенёк заветный силы огромной -- духами повелевать. Папаня им дорожил до ужастиков, даже сынуле единственному законно нажитому -- мне, то есть -- не токмо в руки дать жадничал, а и показывал лишь на картинке светописной, -- тут городничий картинку из стола достал и вьюноше предъявил.

-- Да, родитель мой бывший, -- продолжил повествование муж чиновный, -- являл себя сволочью не последней, а в первейших рядах, что тут скажешь. Недаром вся команда его корабля боевого от капитана галунастого до юнги голоногого звала-величала старикашку не иначе как "чёрт старый". Да и ладно, пускай будет ему земля камнем.

А как пришла папаньке пора преставиться да мир подсолнечный покинуть, черти его живьём в свой коллектив адский уволокли, а перстенёк задевался куда-то. Сумеешь возвернуть -- будет тебе благо и полное довольство, а коли не осилишь -- Бог на небеси, а порожек вот.

-- Да кто ж его знает, этот перстень, куда он столько лет назад подеваться соизволил! -- взвыл кандидат-соискатель в полном нервном расстройстве.

-- А чёрт его знает, -- ответил господин градоначальник равнодушно и небрежным мановением руководящего перста выставил надоевшего посетителя вон.

Вышел печально Иван на крыльцо административное рококовое и со всего сердца ругнулся прегорько и горестно: "Побрал бы меня чёрт с этим перстнем!" -- и глядь, а чёрт тут как тут.

Недаром говорится в народе, что в тамошней городской управе нечисто, как есть нечисто. Уж сколько раз и священники осанистые православные, и прочие неведомые служители всяческих культов иноверческих являлись содружно как на праздник субботник-воскресник, чтобы поганское-язычное строение кадильницами окурить и заговорной водой попрыскать! А тёмные личности всё одно так и шастают.

Но по крайней мере и в изрядной степени Ивану нашему чёрт явился не завалящий-заезженный, а самый что ни на есть элитный -- бизнес-класса, если не роскошнее. Весь упакован надлежаще: костюм-тройка немнущийся-негнущийся и рубашка белоснежная хрустящая не иначе как "от Кордона", лакированные ботиночки от немки Салли Мандер, аромат воды не колодезной, а из города Колонь от фирмы Жгуччи, да в довесок меж челюстей толстенная Хованская сигара марки "Смерть американским оккупантам!" тлеет-дымится. Лицо совсем человеческое: такая же красная рожа пьяная как у любого простого людины, со шнобелем-бульбою облупленным от загара чрезмерного -- разве что бородка не обычная, а интеллигентская, то бишь козлячья. Да вот ещё наверху головы пара рогов отрощена, но уже не от козла как бы, а скорее от горного барана винторогого. Короче говоря, чёрт Ивану достался в комплектации "престидьж", ну или по крайней мере "привелидьж".

И будто с места в песчаный карьер прыгнувши, ринулся чертяка лепетать про радость и счастье, что именно его Иван к себе пригласил и позвал. В аду, вишь ли, чертей деловых в переизбытке, а душ грешных работящих напротив недочёт. А ведь у кого из чертей больше всего душ под командованием, тому наибольшее уважение и всяческий почёт... Словом, взаправду чёртик выдался юный, а посему дурак дураком, гусь лапчатый и простофиля лапотный -- кто же деловому собеседнику-содельнику с первых словес расклад свой картёжный на позорище открывает!

Прошлись переговорщики в скверик супротивный, уселись на лавочку обшарпанную, со времён перестройки пенсионерами засиженную. Достал нечистик из кейса иноземного бланк договора купли-продажи и попросил заполнить надлежащим образом. Можно кровью из вены, а чернилами ещё прекраснее будет. Чернила -- они посильнее проявляют себя, куда там крови до них.

Достал послушно Иван из портфельчика пузатого, канцеляритом обкормленного, склянку чернил заветную и принялся к договору примериваться, чтобы нужное вписать не абы-кабы, а где положено. И надо же случиться такой оказии -- ветер-шалун налетел неожиданно, под локоток толканул легоненько, рука-паршивка дерганулась и лист сплошняком обмарала. Чертушка со всей дури русским матом орёт, пеной из пасти брызжет да слезами горчащими обливается. Бланки-то эти на вес души ценятся, понимаешь, поскольку с бумагой в преисподней жуткие нелады.

Молодой человек в брань-ругань не ввязался, а душевно успокоил страдальца речами спокойными да участливыми, как смоглось, а затем из портфеля запасливого пару бланков достал и стал заполнять неспешно. Заполнил, ткнул в галочку -- чёрт в чувствах расстроенных подмахнул не глядя оба экземпляра кровью своей чёрной. Облизал коготь некультурно и принялся настойчиво требовать, чтоб Иван пожелание изъявил-высказал, дабы исполнить поспешно и в царствие чертовское совместно отчалить -- потому как время не тётка и ждать никого не будет. Молодой ещё, торопливый да дурковатый, привык со всей мочи тарантас по бездорожью гнать-убыстрять...

Иван на это домогательство не сразу ответил, а сперва свой листок в портфель надёжный отправил, другой же напарнику протянул и вымолвил с прохладцей насмешливой:

-- Неувязочка у нас образовалась, дешёвый ты мой. По буквам этого договора не я тебе душу за желание продал, а ты мне свою в дар навечно пожаловал безо всякой моей расплаты, а наоборот обязался бессрочно послушание оказывать верою и правдою.

Чёрт-раздолбай от такой новости негаданной весь серостью пошёл, словно костёр пеплом подёрнулся, а поделать ничего не в силах -- что подписано когтём, всё равно что на лбу вырублено топором. И начал бедолага в неподобающей манере ныть да плакаться:

-- Ой, да как же это! Никогда такого ни с кем не случалось! И как же возможно -- я ведь дух целиком, что ли я себя целиком предоставил? И зачем тебе целый чёрт, да ещё навечно -- ты ить и не проживёшь столько. Давай я тебе лучше с маху желание лично выполню... или два... да хотя и три! А ты за это договор дозволишь порвать... Смилуйся, будь человеком!

-- Цыть, -- Иван на это строжайше ответствовал, -- не тряси бородой, не болтай ерундой. Что за разговоры аполитичные? Сперва надо работу работать, потом уж дивиденды делить.

И скакнул-запрыгнул к чёрту на хребтину, за рога ухватился наподобие как за руль мотоциклетный, да пинка дал под Адамово ребро, чтобы завело с пол-оборота. Фыркнул нечитый пронзительно, пустил сзади серный газ вонючий, да и сиганул в раскрывшуюся адскую бездну -- куда там до него твоему "Харлею, сыну Давидову".

В миганье ока прибыли они к цели. Смотрит Иван -- стоят ровными рядами фундаменты бетонные, на них автоклавы обретаются. Сзади похуже -- чернобокие да неухоженные, спереди побогаче и пороскошней -- серебрянными боками сияют да хромированными детальками поблёскивают. Однако все как есть на угольном питании. В автоклавах грешники в кипятке нежатся да на чертей покрикивают: совсем обленились недотёпы рогатые, кое-как мешки с угольком тягают, грешникам косточки отогреть никак не в мочь. Куда катится этот мир?

Иван с чёртом-подсобником отсчитали нужный автоклав и вежливо так в полированный бок постучали. Изнутри заспанный голос по-первости буркнул "Войдите!", затем однако опамятился и рявкнул, что потусторонним вход воспрещён. На другорядный стук собеседник невидимый послал их к чёрту -- к другому какому-то, не иначе. Тогда наши герои-соискатели в троицын раз в металлический бок кулаками громыхнули-толканулись, да Троицей матюкнулись -- Отцом, который всякого разного и всего сущего понатворил, Сыном Его незаконнорожденным, да Духом Святым, коего эти двое только что упомянутых в своё время наиспускали предостаточно.

На таковую похабную матерщину крышка автоклавная сдвинулась, старый чёрт башку комолую высунул и осведомился прохладно, какого чёрта надобно. От вопроса, не он ли бывший боцман такой-то, старик неожиданно развеселился и хохмачествовать принялся:

-- Вы уверены, молодые люди, что вам нужен именно боцман Такойто? Может быть вам потребен князь Какойто? Тогда вам это на Кавказ...

Отсмеялся и продолжил уже всерьёз:

-- Да я это, я. Изложите ваше дело, раз уж всё равно припёрлись.

Иван поведал старику откровенно про свою надобность касательно перстня и предложил в ответ службу услужить: памятник покрасить, или там оградку поправить. Старый хрыч вдругорядь развеселился:

-- Уморили старика, молодёжь! Даже ежели бы у меня где-либо остались кости лежать, не всё ли равно мне было бы, как они там без меня век коротают. А тем паче что меня черти целиком побрали, со всеми унутренностями. Не дрейфь, салага, будет тебе шанс! Ещё когда я жил на том свете -- человеческой жизнью, то есть -- была у меня золотая мечта дать хорошего пенделя американскому царю. Да вот не срослось! Так что ежели умудритесь мечту мою в дело воплотить, за мной должок не заржавеет и быльём не зарастёт.

-- Извините, -- Иван степенно ответ повёл, -- однако этого никак нельзя сделать. Американским царём нынче негр работает, так что получится форменный расизм и угнетение некоренного населения.

-- Фу ты, а ведь и верно, -- согласился отставной боцман, -- неладно получится, неинтернационально. Ну, тогда его на Лорда-Управителя ООН заменить можно?

-- И его нельзя, ко глубочайшему моему сожалению и прискорбию. На этой должности в сей час некий азиат обитает: то ли кореец, то ли сингапурец. Опять некрасивость вырисовывается. Притеснение желтой расы, то есть.

И вот так собеседники наши всех известных в наземном мире деятелей переупомянули-перечислили -- и никто не подошёл! Одни недостаточно белокожие, другие принадлежностью к женскому полу отличаются, а у кого-то вообще бабушка из России произошла -- какой ни на есть, а земляк. Вот только Великий Магистр НАТО по всем статьям оказался пригоден -- здоровенный мужик, и почти всегда белокожий, кроме тех случаев, когда только что из сауны. Но тут уже старый чёрт заартачился: хоть и главнокомандующий вооружёнными силами вероятного противника, а всё же коллега.

-- Ладно, -- сказал старик в конце концов с воздыханьем тяжёлым, -- раз уж такая непруха и некудыха выяснилась, примем к рассмотрению вариант самый крайний, неприкосновенный. Заменим американского царя на двух наших -- если каждого на пендель отоварить, то же самое выйдет.

-- Как это, -- наш герой неприятно изумился, -- в России по Конституции один царь имеется, если память моя мне ни с кем не изменяет.

-- Эх ты, салага консервированная, политической подготовкой страдаешь! -- сделал бывший служака юноше строжайший устный выговор, -- всем известно, что в России нынче два царя при исполнении. Просто у одного должность называется "Король", а у другого "Канцлер". А вместе -- полный комплект.

-- А-а-а! -- просиял Иван, -- так это ж я мигом. Легко!

А чего бы ему не легко было, когда токмо руку протяни -- и вона тебе личный чёрт-хранитель в полной боеготовности.

Того царя, который Король, подловили наши сталкеры, когда он в грязном поле речь проталкивал перед сельскими жителями-обитателями -- посредством дальновидения. Те граждане народа российского, которые на Короля через чудо-ящики в тот момент таращилися, стали очевидцами-свидетелями, что правитель наш шементом с экранов пропал-провалился. А то, что он землю-матушку носом взрыхлил, никто посторонний не углядел, поскольку погонщик дальновиденья чуткую бдительность да меткую расторопность явил и резво в чудо-ящики двинул заслонку объявочную: "Передача прервана по высокотехническим причинам".

Впрочем, особой беды-неприятности от этого оказуса никому не стряслось и не икнулось: врачи дорогие царский нос поспешно вылечили, так что назавтра они оба в полном порядке по чудо-экранам шлялись. Не врачи, разумеется, а нос и его царь. В результате Король наш молодой остался с носом в обеих смыслах -- так и не прознал, чего такое приключилось, зато не утратил ни красоты мужеской, ни уверенности правительственной. А и то сказать, навык благополучно в грязь грохнуться и красивым оттуда назавтра вылезти -- это ж самое главное умение политическое.

А с тем царём, который Канцлер, ещё веселее получилось. Он как раз напялил свою любимую белоснежную пижаму, чтобы совместно с воинами-прыгунцами тренировку боевых ухваток продемонстрировать. Под взглядом дальноглазовым, конечно. И только было собрался резким захватом напарника цепануть и через себя перешвырнуть-закинуть, как осознал неожиданно, что сам летит куда-то на пол. Ну, Канцлер у нас мужик действительно спортивный -- вмиг сгруппировался и приматился почти по-кошачески, тут же на ноги вскочил и во всеуслышанье гордость выразил насчёт бойцов, которые его самого хитрым подходом одолели. Он же не ведал, что это не подход хитрый, а Иван невидимый.

Выполнив оба поручения, наши герои согласно отправились к чёрту. Видят -- старый чёрт хохочет восторженно, аж слюной брызгаючи, да комплименты говорит. Какие они молодчины.

-- Молодчины-то мы молодчины, -- Иван бубнит в ответ, -- перстень-то где?

-- А его чёрт побрал, -- старик сообщил, ухмыляясь пакостно.

Вот ведь конфуз! Ну, Иван серое вещество сушить не стал, к своему чёрту поворотился -- а тот весь трясучкой дёргается, будто в приступе лихоманки, глазами лупает трагедийно, да челюстями зверски стучит. Проморгался чуток, вынул перстень и протянул: бери, мол, всё одно от него мне никакой пользы-выгоды не произошло.

Поглядел соискатель наш -- огромадный такой перстнище, в позолоту облачённый, а вокруг печатки арабская вязь черняво змеится. И гласит эта надпись -- чертяка перевёл по требованию -- "Нет Аллаха окромя Аллаха, а Мухаммад есть его полномочный представитель. Подпись: Аллах". Понятно теперь, какими такими "духами" перстень повелевал.

Иван с чёртом время зазря терять не стали -- газанули на пару, да телепортом метнулись обратно к будущему тестю в кабинет. Тестюшка перстень принял, с картинкой сличил и на жениха дочкиного уважительно взглянул. Дескать, я думал, ты тварь дрожащая, а ты, оказывается, все права имеешь -- и водительские, и гражданские. Любо!

И надо же такому совпадению получиться -- стоило нашему герою на суженой своей ожениться, как его карьера резко в рост пошла. Приняли парня на службу в городскую управу работать важным человеком. Иван помошника не позабыл, назначил себе заместителем, так что чертушка с того момента тоже важной персоной заделался. И на земле, и под нею -- мало у кого из чертей столько десятков душ в повиновении насчитываются.

Только вот тамошняя городская управа с тех пор совсем в адское место превратилась. Если кто из населения жалобу или прошение представит, документ непременно как в преисподнюю канет. А порою и проситель самолично пропадёт безвестно. А если даже нет, то всё равно бедняга вернётся домой изрядно не в себе -- с помутнённой душой и помрачнённым рассудком. Оно и понятно: чтобы в этой бесовщине сохранить нетронутыми душу и прочее здоровье, надобно быть человеком душевно крепким и морально неподатливым. А таких мало в наше время осталось -- ох, мало.

Волгоград, 2009г.

Комментарии: 18, последний от 22/02/2010. © Copyright Во, Ди В. Размещен: 06/10/2009, изменен: 15/12/2009. 19k. Статистика. Новелла: Проза Небывальщина или Рассказы С Той Стороны		Ваша оценка:
Аннотация: Пародия на сказки современные, коих злобны молодцы да чёрны девицы повествуют преизрядно

Во, Ди В. : другие произведения.

Иван-недурак и черт-простак