Аннотация: ВНИМАНИЕ! Рассказ содержит сцены насилия и жестокости!
Дмитрий W. Вронский (aka Ди V. Vo)
БЕСЕДА С МУРМУРЯНИНОМ
Очередному празднованию
"23 февраля"
ПОСВЯЩАЕТСЯ
В городе хозяйничала весна. Свежий ветер, шальной и весёлый, шлялся по приободрившимся улицам в поисках удобного случая учинить какой-нибудь беспорядок. Старался изо всех сил, но без какого-либо результата, поскольку город был настроен встретить теплынь в полном приличии. Остатки талого снега сметены в придорожные клумбы. Бумажки и окурки, утерянные прохожими или беззаконно покинувшие урны, а затем жалко зазимовавшие под снеговым покрытием тротуаров, поштучно обнаружены и удалены с глаз долой в места вполне отдалённые. Также и всяческая слякотная грязина тротуарная и обочинная подверглась тотальному уничтожению. Потому-то асфальтовая шкура улиц блестела под обильным светом усердного весеннего солнца словно свежеотштампованная монета-серебрушка.
Так и вышло, что наводить беспорядок шалуну-ветру оказалось негде и нечем. Вот разве что пошуровать на головах некоторых бесшабашных прохожих, бравировавших по случаю первых дней оттепели героическим пренебрежением к головным уборам. И ещё прогуляться по умеренно лохматым шубам домашних псов, которых отважные хозяева решились вывести на очередной моцион без непременных ранее комбинезонов.
Всё это баловство резвый ветрило проделывал бурно, с молодым энтузиазмом, но никто на него не обижался -- ни люди, ни животные. На лицах -- и, казалось, на мордах тоже -- играли блаженные улыбки. Весна! Такое время, когда все существа полностью отдаются переживанию радости и снисходительно прощают окружающим их грешки и несовершенства. Вернее сказать, прощают не все, а почти все -- исключения, увы, встречаются даже в этом прелестном городе.
Вот и опять -- в нарушение радостной весенней атмосферы на углу Улицы Весенних Поцелуев и Проспекта Кленовых Листьев скандалили двое. Одним из двух был старик в поношенном комбинезоне Звёздной Пехоты. На левом лацкане шамблер старшего сержанта, на правом -- шамблер элитных войск. Старый воин опрометчиво ввязался в словесную схватку с юной особой в шикарном пестроцветном костюмчике. Уши непочтительной девицы были увешаны и усеяны изрядным количеством огромных серёжек, украшенных кристаллами драгоценного искрилла. Волосы же согласно последней моде были уложены в винтовую пагоду и полыхали всеми оттенками алого. Впечатляющая внешность, что и сказать. Затратная весьма.
Ссора, насколько было возможно рассудить, началась с полной ерунды -- так часто случается. Девица залюбовалась на молодых людей, что мимо проехали, и какой-то кусочек пути прошла не глядя -- ну прямо крейсер на автопилоте. И так случилось, что в конце этого кусочка она заехала остреньким локотком в бок ветерану, который так некстати вывернул из арки, что во двор вела.
Пострадавший смолчать не счёл нужным, раздражённо посетовал -- нынешняя молодежь не та, совсем не та. В таком молодом возрасте уже страдают слепотой и глухотой. Если сравнить со старыми добрыми временами, то... "мы такими не были!".
Юная дама наглейшим образом ответила, что слепота и глухота сопутствуют преклонному возрасту и при излишней резвости стариков приводят к печальным последствиям. Так что старчеству есть все основания смотреть внимательно, куда прёшься. И не следует полагать, что все вокруг только и озабочены тем, как уступить тебе дорогу, дряхлый попрыгун.
Старик от такой беспардонности ещё сильнее вскипел праведным негодованием и громогласно сделал вертихвостке замечание, что не грех бы и уступить дорогу битому войной ветерану. Тем более -- неоднократно битому войной. Этот самый ветеран на пыльных дорогах иных планет кровь канистрами проливал ради блага человечества в целом и данной неблагодарной твари в частности. И если бы не он с товарищами, которые несокрушимым заслоном стали перед инопланетной агрессией, сейчас бы тут мурмуряне хозяйничали, приказы бы командовали и погонялами бы размахивали. А всякие соплюхи либо не народились бы вообще, либо сейчас не гульки бы гуляли, а работу бы трудили в поте лица и прочего тела младого, лишеньями бы истощённого... Короче говоря, свара первоначально бытовая резко повернулась в плоскость общественно-политическую.
Тут молодая не-ледь окончательно утратила последние остатки соображения о приличиях и откровенно вызверилась на старого несчастливца. Всё высказала, что только нельзя было. И о том, что лично она ни перед кем на коленки не падала, чтобы о защите умолять. И если кого таким манером от полнокровия полечили, так тому и поделом. А мурмуряне -- раса культурная, цивилизованная. Лучше у таких добрых хозяев в рабстве быть, чем на свободе как бы, но под пятой у подобных маразматиков...
После такого афронта бедный старикан ни одного слова в ответ не смог выдавить, а только рванул из кармана коробочку кардиоквиетатора и вколол себе за один раз полудюжину успокаивающих импульсов. А юная мамзеля мимо бедолаги горделиво прошествовала, чтобы в более укромной обстановке нервы тоже успокоить, только естественным образом.
Итак, она зашла в небольшой уютный двор и уселась на первую попавшуюся лавочку. Благо сооружение, наделённое рукотворным интеллектом, заранее стряхнуло с себя морось и капель и слегка подогрело поверхность в ожидании будущих пользователей.
И вот сидела наша героиня в тиши и покое, смаковала весенний воздух. Наблюдала, как по оттаявшей земле скачут воробьи, а на ветвях деревьев сидят... эти... сороки... или сорокапуты... Эх, орнитология -- наука малопопулярная в народе!
И вдруг юная особа услышала, что возле неё кто-то тихонечко присел на лавочку. Повернула она голову и глазами встретила нечеловеческий взгляд огромных оранжевых глаз с вертикальными зрачками.
Глаза эти, разумеется, не сами по себе существовали, а находились на лице у того, кто на лавочку присел. А точнее, на морде, что была сплошь покрыта густым рыжим мехом. Или всё же на лице -- не всё ли равно, как называть?
К морде прилагалось спортивного сложения тело, которое подобно морде было покрыто густой шерстью, надлежащим образом ухоженной. Кроме родной шерсти пришелец ни во что одет не был, если не считать пары ремней наперекрест. Да и те надеты были, очевидно, лишь для того, чтобы поддерживать на широкой грудной клетке жестянку с гербом клана. Какого клана -- это мало кто из землян может определить по картинке наизусть. Однако если судить по количеству больших жёлтых клипс с узорами чёрными и синими, облепивших высокие остроконечные ушки-на-макушке, этот инопланетянин был не просто мужчиной в самом расцвете сил, а занимал весьма уважаемое место в своём клане.
Это был один из тех самых мурмурян, о которых только что зашёл разговор у споривших. Так бывает порой: только о ком-то речь пойдёт, а он -- вот он.
Девушка, понятно, вытаращилась на неожиданного соседа самым что ни на есть обалделым образом. А тот ухмыльнулся почти что по-чеширски и сказал практически чистым человеческим голосом, разве что с лёгким кошачьим акцентом:
--
Спасибо за добрый отзыв о нашей расе. Не скажу за всю нашу расу, а мои достопочтенные предки и в самом деле были люди цивилизованные, культурные, к своим рабам добрые. Только не тебе о том рассуждать, глупая маленькая человечья самка. Это нужно увидеть своими глазами...
--
Вы хотите мне что-то рассказать?
--
Рассказать? О, нет! А вот показать я желаю.
У нас, мурмурян, есть такая интересная особенность -- мы можем записывать аудиовизуальные образы внутрь клеточного вещества и передавать по наследству. Как прямо при зачатии, так и в прямом смысле с молоком матери. А ещё можем их не только сами просматривать и слушать, но и транслировать любому желающему -- к сожалению, только на небольшое расстояние. Ну так как, маленькая человечья самка, желаешь притронуться к исторической хронике?
Девушка помедлила секунду, нерешительно кивнула -- и окружающий весенний мир поблек и расплылся...
... Солнце по имени Альфа Горгоны уже довольно высоко заползло на небосвод планеты Звёздный Перегон-16 над горизонтом, окружавшим городок Перевалочный Пункт-1385, когда суперкоммандер Мурмуриус изволил наконец выйти из парадных дверей своего трёхэтажного особняка. Постоял, любуясь пышным садом, окружавшим с обеих сторон выложенную мраморной плиткой дорогу к воротам виллы. И пошагал вбок, где за стеной садовых деревьев стояла большая красивая конура.
На свист хозяина из конуры на четвереньках выползла садовая рабыня, стройная человечица средних лет, и встала на колени перед ним, нагнув шею в почтительном поклоне. Её человеческое имя звучало как "Мария", но с точки зрения мурмурянского общества такое имя было слишком длинным и сложным, чтобы принадлежать рабыне. Вот так и получилось, что Мурмуриус стал называть её просто "Мри".
Вслед за рабыней из конуры притопал её детёныш, толстощёкий четырёхлетний крепыш. Один из тех малышей, что были зачаты на свободе, а рождены уже в неволе. Его отец, ныне с большой вероятностью уже покойный, был командиром роты звёздного десанта, так что попал не на одно из пригородных полей, а на юг, в урановые рудники...
Левая часть личика у малыша представляла собой один сплошной синяк, глазик совсем заплыл и не открывался. Увидев здоровым глазом своего рыжешёрстного хозяина, человеческий детёныш шарахнулся в сторону и спрятался за маму.
--
Ты очень огорчила меня, Мри, -- сказал Мурмуриус печально, -- вот так ты платишь за мою доброту! А ведь я не только милостиво разрешил тебе выносить плод и родить, освободив от работы на это время. Я приказал кормить тебя досыта, чтобы детёнышу было что сосать. А потом, когда он стал подрастать, я приказал кормить его не взрослой пищей, а выделил ему тот же рацион, что и для собачьих детёнышей, чтобы его нежный желудок не испортился.
За свою доброту я просил только одного -- не создавать проблем и не позорить меня. И что же? Вчера я велел тебе помочь домашним слугам на кухне подготовиться к приёму моего давнего друга суперкоммандера Муриана, а детёныша надёжно запереть в конуре. И что же? В тот момент, когда мы с моим давним другом сошлись на дороге перед домом, дабы издать подобающие нашему положению приветственные крики, твой щенок каким-то образом открыл дверь конуры и бросился обнюхивать моего дорогого друга, запачкав его изысканный мех своими грязными конечностями. Твоему детёнышу очень крупно повезло, что я смог быстро среагировать на такое кощунство с его стороны и ударом в голову отбросил его в сторону. Мой добрый друг суперкоммандер Муриан уже выпустил когти, чтобы растерзать оскорбителя своего меха!
Взгляд рабыни не отрывался от земли под лапами господина. Со слезами на глазах она пролепетала:
--
Простите, господин. Вы так добры ко мне, недостойной.
Мурмурянин тяжело вздохнул и, вытащив из подсумка, швырнул женщине небольшой свёрток. При падении обёртка развернулась, и на землю упал маленький ошейник.
--
Этот ошейник сделали по моему специальному заказу из легчайших сортов пластмассы и оббили изнутри мягчайшей тканью. Возьми его, и, пока твой детёныш глуп и несознателен, пусть носит не снимая. Этот ошейник не позволит ему ходить туда, где быть не положено, и приближаться к воинам Великой Мурмурии ближе, чем на расстояние двух десятков фыррров.
Рабыня распростёрлась в знак покорности, а Мурмуриус, не говоря более ни слова, повернулся в сторону ворот.
Он шагал по дороге, ведущей в центр городка, и вспоминал далёкие годы своего котячества. Все дети играют с едой, прежде чем скушать её, и все родители поощряют своих детей играть с едой. Плох и небрежен тот родитель, который, дав ребёнку еду, забывает пожелать приятного развлечения для возбуждения аппетита. Также и маленький Мурмуриус играл со зверюшками, которых родители давали ему в пищу, но в отличие от сверстников частенько отпускал свои жертвы на волю, наигравшись. И хотя после этого ему приходилось голодать до следующего дня, заглушая пустоту в желудке молочком диких пчёл, которое он лакал прямо из дупла с риском быть ужаленным в язык -- зато на душе было светло и сладко. Вот таким странным ребёнком он рос. Впрочем, не только он один в Семье был особенным -- вся семья такая. Вспомнить хотя бы дядюшек Мрура, Фарра и Хырра, убеждённых вегетарианцев...
С этими размышлениями мурмурянин дошагал до небольшой площади, что являла собой во многих смыслах центр города. В центре площади обнаружилась широкая тахта, судя по изношенности обшивки справившая не один десятилетний юбилей. На тахте корчилась распятая грубыми верёвками по рукам и ногам юная человечья самка. Судя по худобе этих самых конечностей она только недавно вступила в возраст полнозрелости -- а возможно лишь только приближалась к нему. Из одежды на её лишённом меха тельце имелась пара тряпочек, еле-еле прикрывавших места, запрещённые для публичного показа мужским человечьим особям.
Вокруг девочки водили хоровод несколько мурмурянских солдат-охранников. Причём хороводились они на необычный манер -- повернувшись спиной к своей поднадзорной и не держась за руки, а определяя взаимное местоположение на слух. Время от времени тот мурмурянин, на кого выпадало определённое слово произносимой ими считалочки, наклонялся и пускал мутную струю в направлении живой мишени в центре хороводного круга.
Стрельба вслепую -- занятие непростое, особенно из подобного оружия. Однако то ли мурмурянские солдаты были непревзойдённо талантливы в этом, то ли многолетняя тренировка сказалась -- большинство выстрелов нашли цель, не ушли в сторону. В результате маленькая человечья самка оказалась вымочена от головы до задних конечностей.
Суперкоммандер Мурмуриус при виде такого зрелища издал яростный вопль, по пронзительности сравнимый разве что с рёвом движков стратосферного истребителя. Будь на месте солдат-мурмурян человечьи особи, они наверняка зажали бы свои неуклюжие округлые уши плоской стороной кистей рук и бросились бы врассыпную. Впрочем, если бы то были человечьи воины, которых посетил свой человечий командир, в ответ на человечий аналог подобного вопля они выпрямили бы позвоночник, сдвинули бы подошвы и опустили бы руки вдоль боковых швов на брюках. Что же касается мурмурян, они наоборот упали вперёд на четыре конечности, приняв положение полулёжа-полусидя. Из этого положения легко как совершить прыжок с перекатом налево или направо, переворотом вперёд или назад, так и броситься вперёд со всех ног выполнять приказание начальства. В официальной мурмурянской милитографии эта поза именуется "готов исполнить любое приказание".
Суперкоммандер Мурмуриус небрежно махнул рукой, милостиво дозволяя солдатам подняться с четверенек -- аналог человечьей команды "вольно". И когда они воспрянули от земли в едином движении, он окатил их раскалённым взглядом и шипящим шёпотом поинтересовался, каков глубинный смысл происходящего. Разве не отдал он приказ, чтобы эту маленькую самку доставили в барак к его, суперкоммандера Мурмуриуса, личным сельскохозяйственным рабам мужского пола для удовлетворения их мужских потребностей? Почему же он, суперкоммандер Мурмуриус, вновь видит эту же самую маленькую человечью самку здесь на площади в окружении солдат победоносной мурмурянской армии -- и вдобавок в столь неприглядном виде? После того, что проделано с этой самкой, она вряд ли сможет возбудить желание даже у самого тупого и лишенного обоняния человека мужского пола!
Из объяснений охранников следовало, что они не так уж и виноваты. Малая самка согласно приказания суперкоммандера была отведена в барак сельскохозяйственных рабов и оставлена там для выполнения своей миссии. Утром биолог по человеческим существам пришёл освидетельствовать её состояние и с прискорбием обнаружил, что маленькая самка пренебрегла своим долгом перед Великой Мурмурией и своими собственными соплеменниками -- осталась нетронутой.
Как показало расследование, попытки совершить соединение со стороны отдельных рабов предпринимались. А именно, со стороны самых молодых самцов, по возрасту примерно соответствовавших самке. Однако данные попытки остались безрезультатными в силу психологического давления со стороны юной невольницы, которая заливалась слезами и умоляла не трогать её. Эти призывы вызвали у старших особей из группы рабов немотивированную агрессию против молодых мужских особей, поведшую ко взаимному избиению с нанесением лёгких телесных повреждений. В итоге состояние группы рабов наутро оказалось хуже, а никак не лучше, нежели накануне.
Исходя из результатов расследования, маленькая самка была изъята из помещения и отведена на площадь, где по сию пору пребывает в ожидании распоряжений Его Превосходства. Что касается невинного развлечения, которое позволили себе солдаты, то очевидно, что оно не содержит ничего дурного. Маленькая самка, в силу своего истерического характера, является непригодной для самцов своего вида, и то прискорбное состояние, в котором она на сей момент находится, ничего не меняет.
Выслушав жалобные и довольно жалкие оправдания своих подчинённых, суперкоммандер сурово рявкнул на них, оттопырив средний коготь на правой руке. Зная суровый нрав своего военачальника, да и в общем будучи опытными военнослужащими, солдаты поняли приказ с полу-рыка и наперегонки бросились развязывать узлы на путах. Не прошло и десяти хрипов, как пленница неловко поднялась на ноги, морщась и поёживаясь от боли в затекшем теле и потирая худенькие предплечья.
Затем солдаты отошли подальше, выстроились полукругом спиной к центру и поджали уши в знак того, что не смеют подслушивать беседу своего командира даже с этим никчёмным инородным существом.
Суперкоммандер же подошёл поближе к юной человечице и слегка приопустился на полусогнутых задних конечностях, так что глаза его оказались на одном уровне с крохотными узенькими глазками маленького существа. И глядя прямо в эти чужие враждебные глаза, мурмурянин произнёс хриплым напряжённым шёпотом:
--
Мне очень жаль, маленькая человеческая самка! Мне действительно очень жаль, но ничем иным я не могу помочь тебе.
Я взял бы тебя к себе домой, но у меня уже и без того переполнен штат домашних рабов и домашних любимцев. Новое увеличение их числа явится чрезмерным и неположенным и будет сурово пресечено. Я мог бы отправить тебя на одну из малообжитых планет, но жизнь в условиях, когда к вечной нехватке питания добавлена враждебная биосфера -- такая жизнь даже для взрослых самцов тяжела, а тебя она наверняка убьёт.
Я могу отправить тебя в сельскохозяйственный отряд таких же как ты человечьих самок. Ты не умрёшь там сразу, но от многочасовой ежедневной работы под открытым небом солнце сожжёт твою безволосую кожу на лице, а мышцы твои набухнут и одеревенеют. И неизвестно, хватит ли тебе выносливости дожить до возраста полной взрослости? Я не хочу допустить тебя до такого, женский человеческий детёныш.
Мурмурянин зашипел словно от глубоко спрятанной боли, облизнул гибким розовым язычком пересохшие губы и заставил себя продолжать:
--
Поэтому я говорю тебе, маленькая самка, что ты пойдёшь в другой барак сельскохозяйственных мужчин. Там живут только солидные, глубоко взрослые человеческие самцы, поэтому никто не будет тебя принуждать. Наоборот, ты сама должна будешь просить их и даже умолять на коленях, если потребуется. Ты должна понять и сообщить им, что если к следующему утру ты не будешь освидетельствована и признана полезной, тебе будет дозволено сделать выбор между быстрой смертью на чужой планете и медленной смертью от истощения на сельскохозяйственном поле. Я сказал тебе.
Нетвердыми шагами суперкоммандер отошёл от пленницы и басовито зарычал, призывая подчинённых к вниманию. Солдаты тут же развернулись к своему командиру и напрягли уши в жесте почтительного послушания.
--
Что же вы сделали с этой маленькой самкой, дети горных собак! Хотя человечьи особи лишены нормального нюха, даже они учуют вонь, которую вы развели! Разве может теперь эта самка быть привлекательной для самцов своего вида? Принесите тёплой воды и убирающее запахи мыло, да омойте её хорошенько, высушите как следует и облачите в чистые одежды, а затем отведите в барак имени Четвёртой Великой Матери.
И послушные его воле мурмурянские воины тут же кинулись выполнять повеление: кто кинулся за тёплой водой и мылом, кто за сушилкой, кто за чистой человечьей униформой -- а остальные бросились к охраняемой девушке и окружили её плотным кольцом. А их командир пошёл прочь, не оборачиваясь, и на душе у него отчего-то было тоскливо и мрачно, как бывает в пасмурную дождливую погоду. И непонятно ему самому было, отчего так -- ведь всё было вроде бы нормально, как и должно быть, и с неба ярко светило солнышко...
... С неба ярко светило солнышко, заливая обильными лучами маленький дворик, в котором на лавочке сидели два представителя разных разумных рас. Мужчина резко встряхнул головой, встопорщив оранжевую шерсть на загривке, и пару раз дёрнул острыми ушами, словно сбрасывая морок пережитой вновь картины. Затем он посмотрел на собеседницу. Девушка сидела сильно наклонившись вперёд, прижав руки к животу, лицо её было исковеркано страдальческой гримасой. Раздался неясный звук -- молодая особа с трудом сдерживала тошноту.
--
Мой прадед был великим человеком, -- задумчиво проговорил мурмурянин, -- он одним из первых осознал губительность потворства агрессивным инстинктам. И когда мурмурянские войска в конце концов были разбиты наголову, и планеты мурмурян были захвачены десантами землян, именно он возглавил народности Великой Мурмурии и научил их жить в мире с самими собой и с другими народами.
Оттого моё племя благодарно твоему племени вдвойне. Во-первых, за наше поражение, которое обернулось нашей величайшей победой -- над собой. А во-вторых за то, что победители-земляне отнеслись к нам по-другому, не так, как мурмурянское общество той поры к пленным землянам. Твои предки признали нас равными себе и тем самым воззвали не к нашей гордости, но к нашей чести.
И потому память о Великом Разгроме есть величайшее Знание, которое будет передаваться от родителей к детям, покуда существует народ Мурмурии. И очень странно, что вы, народ победителей, стесняетесь открыто вспоминать и рассказывать детям об тяжести и мерзости тех испытаний, которые пришлось перенести вашим предкам. Это неправильно и губительно.
Так что можешь считать, юная самка, что я просто вернул тебе малую часть долга. Надеюсь, зрелище было познавательным. А сейчас мне пора, срочные дела ждут. До свидания! При следующей встрече, если она будет, покажу тебе что-нибудь ещё этакое увлекательное!
Девушка молчала и тяжело дышала, глотая слёзы. Мурмурянин резко поднялся со скамейки и низко поклонился собеседнице на прощанье, оскалив великолепные белые клыки в широкой усмешке, ехидно прищурив большие ярко-жёлтые глаза с чёрными вертикальными зрачками.