Божьей милостью живущий,
Вечно грязный, сильно пьющий,
Без оков и без цепей,
Сам хозяин своих дней.

Грешен, как преступник беглый,
Лицом черен, душой белый,
Сам убийца и спаситель,
Сам острог, храм и обитель.

Безобразен я и свят,
Дурен, нищ и не объят.
Расползаюсь на частицы.
Обожаю плевать в лица,

Обожаю пинать урны,
Разрезать язык о струны,
Хаять мир тем языком,
Кровью харкая на пол.

Обтирающий подъезды,
Жив одной своей надеждой,
Жив, живее всех живых.
Я влюблен во всех больных,

Во всех рыжих, сумасшедших,
Потерявших и нашедших,
Неуемных, как тоска,
И готовых для броска.

Я, бегущий по теням,
Не даю скакать коням.
Перья, краски и чернила
Словно ладан и кадило.

В бронзе, как всегда, домой,
Мертвый или чуть живой,
С пистолетом в кобуре
Еду в розовом седле.

Еду по родным просторам
Со священником и вором,
Двух покойников в гробу
На своем тащу горбу,

И младенец на руках -
Это наш всеобщий флаг.
Жилы, мышцы перерву,
Но его я удержу.