Аннотация: Вторая книга о приключениях Энни Фишер. Девушка приезжает в замок Уайтбор, чтобы познакомиться с новым обретенным родственником и морально подготовиться к свадьбе. Однако все складывается не так, как ей представлялось. Дядя-опекун вовсе не проявляет радушия; он дерзок, насмешлив и вообще, если честно, не очень похож на человека. Родовой замок обладает слишком живым самосознанием для древней кучи камней, а в холмах вокруг него кипит загадочная потусторонняя жизнь. В довершение всего, вероломный жених, кажется, начал поглядывать на другую девушку... Ситуация осложняется еще больше, когда в окрестностях замка происходит убийство. Полный текст здесь: https://author.today/work/31597
Пролог
В детстве я мечтала стать принцессой. Когда удавалось выбраться из Кречи, мы с Глэдис пересекали бесконечный каменный мост через Тессу и украдкой, как зверьки, пробирались в "чистые" кварталы. Неподалеку от набережной, за вечно закрытым маленьким театриком и круглой тумбой, облепленной потрепанными афишами, сверкала витрина самой чудесной в городе лавки. Это место манило нас сильнее, чем миска сметаны - двух оголодавших котят.
Повиснув животами на каменном цоколе, мы могли долго обтирать пыльную стену, замерев от восторга перед витриной, где стояла Она - в пышном оборчатом платье, похожем на распустившийся цветок, с золоченой короной в пышных кудрях и в леденцовых туфельках. К кукле-принцессе прилагалась расписная карета, запряженная четверкой лошадей, а еще - замок, поднимавшийся ярусами, наподобие свадебного пирога.
Глэдис обмирала над платьем, я же уделяла больше внимания замку, изучая его контрфорсы и зубчатые ободы башен, упирающихся в склон холма, на котором зеленели кустарники, вырезанные из бархатной бумаги. Ужасно хотелось проникнуть взглядом за замковые стены из папье-маше, оценить убранство внутренних покоев, но мне ни разу не представилось такой возможности. Как правило, через некоторое время после нашего появления дверь игрушечной лавки распахивалась с мелодичным звяканьем, и на пороге возникала долговязая черная фигура магазинного клерка, грозящая нам кулаком. Так угрюмая ворона прогоняет от крошек шустрых воробьев. Мы с Глэдис были не в обиде, полученного впечатления нам и так хватало на несколько дней. Дома мы мастерили свадебные вуали из старой обмахрившейся занавески, которая не годилась даже на тряпки и потому была отдана в наше распоряжение. Строили "дворец" под столом, откуда крикливая Рут Бобарт, моя приемная мать, выметала нас веником, чтобы не путались под ногами. В то время я и подумать не могла, что когда-нибудь окажусь в настоящем замке, да еще в роли хозяйки!
Строго говоря, замок Уайтбор, где я сейчас находилась, не был моим. После смерти отца (которого я никогда не знала), здесь хозяйничал его брат, мистер Робин Уэсли. Я подозревала, что он не слишком обрадуется моему приезду, несмотря на его вежливые письма, поэтому не стала настаивать на немедленной встрече. Больше всего мне хотелось "познакомиться" с замком, который раньше являлся мне только в снах. Оставив в холле Неда Уолтера и встретившую нас экономку, я прошла через темный коридор, изгибаясь, вел в правое крыло, и остановилась, очутившись в полукруглой комнате с высоким потолком.
Вероятно, раньше здесь находилась часовня. Акустика была просто великолепная. Звук шагов, отзываясь эхом, возносился ввысь и тонул в сумрачной глубине под стропилами. Несмотря на теплые зимние ботинки, мои ноги чувствовали холод, сочившийся из каменных плит. Замок следил за мной пристальным холодным взглядом. Каждый камень его дышал стылостью. В окружающей звонкой тишине дрожали отголоски старых напевов, звучавших здесь в те времена, когда я еще не родилась на свет.
Взгляд скользнул по стене и поднялся выше, от мрачно-серой каменной кладки к горящим витражам узких стрельчатых окон. Снаружи был обычный январский день, серенький и тусклый, но окна жадно вбирали в себя свет с улицы и переливали его в комнату, бросая вниз пряди невесомого разноцветного шелка. Я поднесла к свету ладонь и смотрела, как она окрасилась в смугло-желтый, фиолетовый... а потом вдруг вспыхнула тревожно-алым.
В воздухе зазвучала новая нота, некое смутное беспокойство, и я поежилась, как кошка, которую погладили против шерсти. На всякий случай убрала руку, сунув ее в муфту.
Уайтбор, замок Белого Вепря - непростое, таинственное место. Его корни уходят глубоко в земли Думанона, исконного царства фэйри. Все луга и рощи на многие мили вокруг когда-то принадлежали им. Моя мать была из народа фэйри. Она забрала отца на Ту Сторону, потому что только так могла спасти ему жизнь.
Мне казалось, этот замок будил во мне нечто такое, что я предпочла бы не вытаскивать на свет божий. Он, словно серый скалистый материк, возвышался над долиной, и отголоски волшебства пробегали по его стенам, как тени от солнца бегут по склонам холмов.
"Или я просто выдумываю?" Если столичного жителя выдернуть из привычной обстановки - шумные слякотные улицы, грохот экипажей, крики лоточников и "бегунов", разносивших газеты - любой уединенный замок покажется ему прибежищем колдовских сил!
Сопровождаемая четким эхом собственных шагов, я направилась к выходу. На пороге в последний раз оглянулась. Пока я стояла в бывшей часовне, солнце успело сместиться, и теперь в центр площадки падал робкий карамельно-розовый луч, который снова напомнил мне о Глэдис. Моя бывшая подруга исчезла, растворилась в закоулках Кречи, этого грязного эшентаунского брюха, поглотившего не одну жертву. Мне, можно сказать, повезло. Меня взял под крыло мистер Тревор, потом внезапно отыскалась влиятельная родня, появился замок, и даже рыцарь, готовый защитить меня от дракона.
Вот только повзрослевшей принцессе это совсем не нужно.
Глава 1
Бывают такие дни, когда все идет наперекосяк. Особенно обидно, когда ты не ждешь подвоха, радуешься всей душой в предвкушении счастья, и тут внезапно получаешь от судьбы под дых. Для меня таким днем стало Рождество 18** года.
С раннего утра мы были заняты украшением особняка на Гросвен-стрит. Я помогла мистеру Батлеру укрепить за картинами пучки остролиста и развесить по стенам ветки омелы. В самый светлый угол столовой поставили крепкую пушистую елочку. Горничная Агата вдвоем с миссис Бонс наводили последний лоск на праздничный стол. Наша повариха, расставляя тарелки, время от времени промокала глаза фартуком от избытка чувств. Неудивительно, ведь еще два дня назад ей казалось, что придется встречать Рождество в унылом одиночестве, в пустом доме, хозяина которого, лорда Кеннета Фонтероя, собирались арестовать за несанкционированное превращение в дракона и уничтожение чужой частной собственности. Вообще-то в тот раз Кеннет пытался спасти мне жизнь, так что в случившемся была изрядная доля моей вины. Его дворецкого, мистера Батлера, тоже хотели привлечь к ответственности за помощь хозяину. Горничная Агата призналась, что под действием шантажа была вынуждена совершить кражу, и в порыве самоуничижения готова была покинуть особняк. В общем, если нас послушать, так почтенный дом на Гросвен-стрит представлялся каким-то разбойничьим гнездом. Мягко говоря, дела наши были не очень хороши.
И вдруг внезапно все наладилось. Мне удалось вернуть пропавший амулет, за что мой шеф мистер Тревор, главный магистрат с Коул-стрит, перед всеми сотрудниками объявил мне благодарность. Более того, из-за вспыхнувших чувств между мной и Фонтероем проклятье с него вообще было снято, и внезапное превращение в дракона ему больше не грозило. Сейчас, пока Агата с миссис Бонс хлопотали возле стола, я стояла у высокого окна, наблюдая, как небо над крышами Эшентауна постепенно принимает сиреневый оттенок, и с волнением ожидала Кеннета. Половину своего последнего жалованья я потратила на платье. Оно было сшито из скромного светло-зеленого муслина, почти без всякой отделки. Мне казалось, что такое одеяние больше подходит скромной "ищейке" с Коул-стрит. Все роскошные наряды, сверкающие серебром и блестками, пошитые для меня, чтобы во время расследования изображать великосветскую даму, я старательно убрала в чехлы и заперла в шкафу. Так будет правильней. Не хотелось, чтобы между мною и Кеннетом была какая-то фальшь, а та леди, с которой он однажды танцевал на балу - это была не я. Меня немного тревожило, сможет ли он принять меня настоящую? За окном загорались золотые глаза фонарей. Очертания крыш постепенно таяли в фиолетовых сумерках, мягкий снежок заметал подъездную дорожку к особняку, а Кеннета все не было. Я, волнуясь, вытерла вспотевшие ладони о юбку. Почему-то не покидало ощущение, что в этот вечер должна была решиться моя судьба.
Наконец-то в холле хлопнула дверь, отчего мое сердце заколотилось, как сумасшедшее. Кеннет! Мне вдруг захотелось встретить его первой. До того, как его вниманием завладеют мистер Батлер или другие домашние, до того, как нам придется изображать равнодушную вежливость перед лицами собравшихся гостей. Я на цыпочках прошла на верхнюю площадку лестницы. Внизу, в передней стоял высокий человек, разматывая шарф. К нему уже спешил мистер Батлер, чтобы взять шляпу и пальто. Сняв шляпу и отряхивая снег, человек отбросил со лба промокшие светлые волосы. Моя вспыхнувшая улыбка резко увяла. Это был не Кеннет. Новоприбывшим гостем оказался мой напарник Нед Уолтер.
***
Горящие свечи создавали в столовой уютную атмосферу, а высокие серебряные подсвечники, специально для этого дня извлеченные из недр посудного шкафа, придавали ей оттенок торжественности. Таинственно мерцала наряженная елка, и по улыбающимся лицам гостей скользили теплые оранжевые отблески. В общем, окружающая нас душевная атмосфера еще больше подчеркивала мою угрюмость. С того момента, как я поняла, что Кеннета мы сегодня не дождемся, праздничный вечер утратил для меня всякое очарование. Не радовал ни аромат жаркого, щекотавший обоняние из-под запотевших серебряных крышек, ни крошечные пирожные миссис Бонс, тающие во рту, ни веселая болтовня Селины и Селии Виверхем, почтивших нас сегодня своим присутствием. Рядом с моим салфеточным кольцом лежали два распечатанных письма, которые принес Уолтер: от мистера Тревора и от Кеннета Фонтероя. Первое я бы сейчас с удовольствием спалила в камине, а второе мне хотелось отнести к себе в комнату, положить под подушку и выплакаться всласть.
Уолтер, тоже оставшийся на ужин, напрасно пытался меня утешить:
- Ты же давно знала, что лорда Кеннета собирались отправить в Астилию. Правда, потом все решили, что дракон-переговорщик - не слишком подходящая кандидатура для столь деликатной миссии. Но теперь, когда проклятье благополучно снято, Фонтерой может оказать неоценимую помощь нашим союзникам!
Тогда, два месяца назад, я очень удивилась, узнав, что Кеннет Фонтерой, славившийся в молодости дуэльными подвигами и скандальными похождениями, заслужил среди высоких лордов репутацию искусного дипломата. Ситуация на Континенте действительно была, мягко говоря, напряженной. Король Ральф, наш грозный соперник, подминал под себя одно государство за другим. Астилийцам, пытавшимся то откупиться от грозного соседа, то договориться с ним, приходилось несладко, а наше правительство не желало терять выгодные рынки и порты для торговли. Но почему именно Кеннет? Не так давно король Ральф тоже весьма интересовался его "драконьими" способностями. Разве это не опасно, посылать его туда?!
- Уверен, что все будет в порядке, - продолжал Нед Уолтер, словно отвечая моим мыслям. - Лорд Фонтерой вернется через месяц-другой, получив очередную благодарность от правительства, а ты за это время сумеешь наладить отношения с твоим дядей. Мистер Тревор прав, тебе следует навестить родные края, познакомиться с родственниками...
Я снова неодобрительно покосилась на письма, в которых Тревор и Фонтерой с поразительным единодушием старались спровадить меня из Эшентауна. За нашими спинами возник Батлер, который никому бы не уступил привилегию прислуживать за рождественским столом. Он бесшумно подлил в бокалы вина - легкого и светлого, пахнувшего почему-то сеном и земляникой. Впрочем, в дорогих винах я разбиралась слабо. Зато очень неплохо научилась разбираться в человеческих характерах. Кеннет действительно иногда страдал от излишнего протекционизма, стремясь защитить меня от любой воображаемой опасности, но уж мистер Тревор за годы работы должен был изучить меня получше! Откуда у него возникло это странное желание отправить меня к дальним родственникам, которые меня и знать не хотели?!
Я подозрительно сощурилась на своего напарника, вдруг принявшего преувеличенно беззаботный вид:
- Они сговорились, да? Видно, не зря Фонтерой в последний день заезжал к нам в суд! Почему вы все хотите отослать меня из города? Возникло новое интересное дело, и Кеннет потребовал, чтобы меня к нему не привлекали?
- Да что ты, Энни... - запротестовал Уолтер, но его выдала Селия Виверхем:
- Вообще-то в газетах писали, что на той стороне Тессы, в квартале за Белой Часовней утром нашли труп молодой женщины! Восемь ножевых ранений - ужас! - выпалила она полушепотом, перегнувшись ко мне через стол. Ее карие глаза заблестели от волнения и страха.
- Мисс Селия! - воскликнул шокированный Уолтер. - Никогда бы не подумал, что вы читаете газеты!
- А я и не читаю, - тряхнула светлыми локонами Селия. - Но я слышала, как мама обсуждала эту новость с мистером Кервудом во время утреннего визита. И еще я слышала, что это не первое подобное убийство!
Моя мысль заработала с лихорадочной скоростью. Кажется, пока я была увлечена поисками амулета и другими делами лорда Фонтероя, эшентаунский преступный мир по-прежнему жил своей бурлящей жизнью. В трущобах "на той стороне Тессы", где-нибудь в Кречи или в Доках, человеческая жизнь подчас ценилась дешевле, чем лохмотья, которые на вас надеты. Но даже для тех мест подобные зверства были несколько чересчур...
- После такого жестокого убийства преступник наверняка был покрыт кровью с головы до ног, - задумчиво произнесла я. - Район возле рынка довольно оживленный, так что человек в таком виде далеко не уйдет, если только он не совершил свое черное дело в глухую полночь. Однако недалеко есть опиумная курильня старика Квинси, где можно переодеться, причем клиенты Квинси вряд ли что-нибудь заметят, даже если он приведет слона в свою лавку... Нужно срочно его допросить!
- Стоп-стоп-стоп! - осадил меня Уолтер и даже прихлопнул ладонью по столу. - Конкретно нам с тобой нужно завтра же собрать вещи и купить билеты на дилижанс, который отправляется в Кэреск, в графство Думанон. А твой совет насчет Квинси я передам Фоксу, наверняка он будет признателен, спасибо.
Нед уже давно делал мне страшные глаза, намекая, что подобный разговор не следовало бы вести в присутствии сестер Виверхем. Я отмахнулась. С тех пор как мы с Селиной спасли ее жениха, мистера Меллинга, от мерзейшего из наших ростовщиков, я считала, что девушки достаточно знакомы с "изнанкой" эшентаунских улиц, и их тонкая душевная организация вполне может выдержать обсуждение кровавых убийств. А уж в умении выуживать информацию Селии Виверхэм не было равных! Она дала бы сто очков вперед даже Фоксу!
В столовую торжественно вплыл рождественский пудинг - огромный, размером с тыкву. Миссис Бонс, лучась улыбкой, внесла его на серебряном подносе. Поверх сахарной пудры задорно торчала веточка остролиста. Я вспомнила, как мы, согласно традиции, все вместе замешивали тесто и загадывали желания. В тот день я загадала, чтобы у Кеннета все сложилось благополучно. Теперь же моим самым горячим желанием было оказаться с ним рядом. Любые опасности легче преодолеть, когда ты не один! И насколько проще иметь возможность помочь, чем ждать и волноваться за любимого, находящегося за сотни миль!
Пока миссис Бонс ловко раскладывала пудинг по тарелкам, сидевшая напротив Селина застенчиво мне улыбнулась. Очевидно, она сжалилась над Уолтером и желала вернуть разговор в более праздничное русло.
- Мистер Меллинг передавал вам горячий привет. Он жалел, что из-за простуды не смог лично засвидетельствовать свое почтение.
- Да ладно, - прыснула Селия. - На самом деле он жалел, что не смог сегодня прочитать нам свои новые стихи. Он посвятил твоей храбрости целую эпическую поэму, - подмигнула она мне.
- Передайте ему мою благодарность, - улыбнулась я с искренним облегчением. Насколько мне нравилась спокойная Селина и ее бойкая сестра, настолько же хотелось держаться подальше от Меллинга с его поэтическими наклонностями. Его высокопарные стихи кого угодно могли довести до мигрени. Селия частенько подшучивала над ним, и сейчас не упустила бы случая поупражняться в остроумии, однако ее кое-что отвлекло. Поднеся к губам ложку с пудингом, девочка вдруг восхищенно вскрикнула:
- Монета! Мне выпала монета, я буду богата! Селина, а тебе? Неужели колечко? Ну давайте же, проверьте, кому что досталось?
Я уж и забыла, что суеверная миссис Бонс начинила тесто всякими мелкими штучками, в страстном желании предсказать нашу судьбу на будущий год. С осторожностью я разломила вилкой пышное тесто. На край тарелки, звякнув, выпала "холостяцкая пуговица"(*).
(прим.*: Есть особое рождественское гадание с помощью пудинга, когда в тесто подмешивают всякие мелкие предметы. Обнаружить в своем куске кольцо - к свадьбе, пуговицу или наперсток - к холостяцкой жизни, птичью косточку - к удаче и путешествиям, монету - к богатству и благополучию).
***
Мы с девушками пили кофе в гостиной, ожидая, когда подадут их экипаж. Уолтер, у которого были еще дела, откланялся и ушел. Селия вертелась возле елки, собирая с колючих ветвей конфетную дань. Мы же с Селиной занялись тем, что обсуждали ее предсвадебные хлопоты. Особенно беспокоил девушку план рассаживания гостей за столом.
- Тетя Роуз не может сидеть рядом с дядей Генри, так как они друг друга на дух не переносят, - рассказывала огорченная Селина. - А кузен Росс не может сидеть рядом с ними обоими, так как категорически не ест мяса, даже запаха его не терпит.
М-да, проблема. Такая задачка, пожалуй, требовала недюжинных познаний в комбинаторике! Вот уж не думала, что организация семейного праздника - это настолько сложное дело!
Селина, неверно истолковав мою задумчивость, мягко положила ладонь на мою:
- Не думай об этой дурацкой пуговице. Гадание на пудингах вообще никогда не сбывается! Уверена, что у вас с мистером Уолтером все сладится, ведь он так на тебя смотрел!
- Э-э... что?!
Я подумала, что, отвлекшись на математическую задачу, слегка утратила нить беседы.
- Неужели ты не замечала? Мистер Уолтер явно увлечен тобой!
Да быть того не может. Нед Уолтер не из тех мужчин, кто способен легко увлечься, и кроме того, он совсем недавно пережил тяжелую личную драму, когда Агата Доусон призналась в своем предательстве. Ее поступок навлек на нас массу проблем, но злилась я, в основном, из-за Неда. Мой напарник был слишком цельной натурой, чтобы простить любимой девушке расчетливую злонамеренную ложь. Думаю, он скорее простил бы убийство! Теперь расстроенная Агата при каждом появлении Уолтера пряталась в недрах дома, а он так подчеркнуто не интересовался ее жизнью, что воздух в комнате буквально звенел от невысказанных вопросов.
- Ты ошибаешься... Вообще-то мы помолвлены с Кеннетом Фонтероем, - растерянно произнесла я и сразу же пожалела, что у меня вырвалось это признание. Глаза Селины изумленно округлились:
- О! Ну тогда конечно... Если лорд Фонтерой просил твоей руки, он, конечно, не такой человек, чтобы ему можно было отказать! Но уверена ли ты...
От неловкого разговора меня спасло появление Батлера. В этот момент как раз подали карету, и я вышла в холл, чтобы проводить обеих сестер. Но слова Селины посеяли в моей душе зерно сомнения. Действительно ли Кеннет любил меня? Может быть, его теплые слова и объятия в нашу последнюю встречу объяснялись лишь благодарностью, ведь я фактически спасла ему жизнь!
Я тряхнула головой. Нет, что за чушь! Стоило вспомнить, как он поцеловал меня тогда в саду, а потом - еще раз, в конюшне, когда я оплакивала потерянных родителей, и Кеннет пришел меня утешать! Из чувства благодарности так не целуют! С другой стороны, Селина куда опытнее меня и лучше знает свет... и Уолтер действительно смотрел как-то странно.
Я вдруг вспомнила: точно таким же взглядом "ищейки" смотрели на Хаммонда, когда он при задержании получил опасную рану, и мы опасались за его жизнь. Нед боялся, что меня постигнет сильнейшее разочарование. И внезапный отъезд Фонтероя вроде бы подтверждал правоту моих друзей. Не потому ли мистер Тревор хотел спровадить меня в Думанон?! "Высокие лорды редко женятся на бедных сыщицах", - всплыли в памяти слова Уолтера. А ведь Кеннет был честолюбив. Он многого добился за последние годы, но, чтобы продвинуться еще выше, ему следовало заручиться поддержкой какой-нибудь влиятельной семьи. В политическом мире действовали свои законы. Брак с подходящей девушкой мог бы помочь ему в этом...
Просторный, сияющий чистотой холл в доме на Гросвен-стрит вдруг показался мне очень неуютным местом. Со стен, обшитых дубовыми панелями, строго смотрели достойные предки рода Фонтероев в золоченых рамах. Их взгляды не добавляли оптимизма. Нет, я должна верить Кеннету! Разве можно забыть то тепло, которое он дарил мне каждым взглядом, каждым прикосновением? Я зябко обхватила себя руками. Из высоких окон и входной двери тянуло холодом.
Стоя в продуваемом сквозняками холле и глядя в темное завьюженное окно, я приняла решение: если Кеннет может поступиться честолюбием, чтобы жениться на мне, то и я должна немного умерить свои желания. Я поеду в Уайтбор, завоюю доверие дяди (который представлялся мне забавным сморщенным старичком-отшельником) и докажу всем, что могу стать настоящей светской леди, такой же обходительной и заботливой, как Элейн! Кеннет увидит, что я тоже могу быть ему полезна! В письме он обещал, что как только вырвется из Астилии, то приедет сразу в Думанон. Обещал, что наша разлука продлится не дольше двух месяцев...
Я улыбнулась про себя. Он удивится, когда увидит, как сильно я могу измениться!
Глава 2
Два дня спустя мы с Недом уселись в дилижанс, следующий из Эшентауна в Кэреск, самый крупный город южного побережья. Нам предстояло провести в пути около недели. Был один из тех ясных, искристых дней, которые приносят с собой радость и оживление. Ночью дорогу прихватило морозцем, на ветвях деревьев поблескивал свежий иней. Наша повозка, запряженная четверкой лошадей, весело бежала вперед, позвякивая упряжью. Правда, кучер скептически хмыкнул, что это ненадолго. "Мы еще хлебнем распутицы, не успев доехать до Шиффрида", - сказал он, отъезжая от станции.
С нами ехали четверо попутчиков, которых не отпугнули тяготы зимнего пути. Рядом со мной и Недом, сидевшем возле окна, разместился немолодой священник с узким востроносым лицом, не выпускавший из рук пухлую Библию. Напротив расположились: чопорная вдова, закутанная в темную вуаль, румяный джентльмен с бакенбардами, одетый в коричневый сюртук и слишком яркий клетчатый жилет, и молодая девушка. Звали ее мисс Бейли. Лицо она скромно прятала под дешевой соломенной шляпой, тощий плащик тоже был потрепанным и не слишком чистым, зато она была обута в новенькие желтые полуботинки, которые стеснительно задвинула под скамью.
В тесной карете никуда не денешься от разговоров. Мы быстро перезнакомились. Чопорную вдову, похожую на ворону, звали Харриет Трелони, и она возвращалась от родственников. Мистер Сликер, священник, ездил в Эшентаун по делам своего прихода. Пухлый господин с бакенбардами, по имени мистер Пай, подвизался в торговле.
- Я б ни в жисть не поехала в такую стынь, кабы не моя мамаша, - жаловалась девушка, оказавшаяся дочкой кожевника. - Мою дурищу-сестрицу угораздило выйти за сапожника из Шиффрида. Нынче она на сносях, вот мать и послала меня помочь...
Девушка с тоской посмотрела в окно, где проплывали белесые заснеженные пригороды, кое-где размеченные серыми штрихами небольших рощиц. Над темными крышами курился дымок.
- Ну, вы-то, мисс, доберетесь до места еще затемно, - позавидовал Клетчатый Жилет. - А вот мне предстоит тащиться до самого Кэреска!
- О, вы едете в Думанон? - восхитился словоохотливый священник. - Правду ли говорят, будто медь и олово лежат там почти под ногами, и если поладить с нокерами (*), те вынесут вам из недр ценной руды на сотни фунтов? - и его маленькие вострые глазки заблестели, как мелкие монеты.
- Если бы! - хохотнул мистер Пай. - Мой приятель служит в банке в Босвене, так он говорит, что почти все местные шахты убыточны. Горная порода в Думаноне давно истощилась, и теперь, прежде чем извлечь деньги из недр земли, придется их сначала вложить, так что местные землевладельцы вынуждены занимать деньги у банкиров.
- Чушь, - уронила строгая миссис Трелони, так что непонятно было, к кому это относилось. Потом она поджала губы под вуалью и надолго умолкла.
Так за разговорами незаметно пролетело время. Зимой вообще рано темнеет. Мы едва проехали половину дневного пути, когда небо начало густеть, принимая лиловый оттенок. С востока наползала сырая пелена облаков. Пейзаж за окном оставался таким же унылым, только вдалеке зажглись редкие огоньки человеческого жилья. В соответствии с прогнозами нашего кучера, дорога действительно стала хуже, и повозку нещадно трясло на каждом ухабе. При каждом толчке кожаный верх, обитый медными гвоздями, раскачивался над нашими головами. Когда нас тряхнуло особенно сильно, проснулся даже Клетчатый Жилет, прикорнувший в уголке кареты.
- Эй, полегче, уважаемый! - возмутился он, заколотив он в переднюю стенку.
Кучер, похоже, не внял его просьбе. Повозка, раскачиваясь, покатила еще быстрее.
- Нам повезет, если мы доберемся до места с целыми костями, - держась за раму окна, процедила миссис Трелони.
- Нас кто-то догоняет! - воскликнул Уолтер, высунувшись в окно.
- Разбойники? - пискнула мисс Бейли.
"И охранника нет, как назло!" - с досадой подумала я. Многие дилижансовые компании экономили, нанимая охранников только после Шиффрида, так как на дорогах возле столицы дежурили вооруженные патрули, и ездить по ним было относительно безопасно. Однако сегодня нам не повезло.
- Почему этот болван кучер не взял охранника! - словно эхо моих мыслей, воскликнул мистер Сликер, прижимая к груди драгоценную Библию.
- Вероятно, надеялся на волю Провидения, - пошутил мистер Пай. Никто не засмеялся.
- Только полный идиот способен придумать такое! - огрызнулся священник. Очевидно, несмотря на свое занятие, он был не слишком тверд в вере.
Топот, нагоняющий нас, приближался. Кучер выжимал из лошадей все, на что они были способны, но погоня неминуемо нас настигала. Миссис Трелони, со сжатыми в нитку губами, заносчиво выпрямилась:
- Клянусь, от меня эти бродяги не получат ни пенса!
Затянутыми в перчатки пальцами она проворно достала из сумочки глухо звякнувший кошелек и сунула его за подушки сиденья. Глаза ее торжествующе сверкнули из-под вуали. Уолтер, очень сосредоточенный, извлек откуда-то одноствольный пистолет с кремниевым замком. Я невольно отшатнулась, а впечатлительная мисс Бейли даже вскрикнула. Нед принялся торопливо взводить пистолет, что из-за отсутствия сноровки заняло некоторое время. "Ищейкам" Тревора нечасто случалось применять огнестрельное оружие. Мне, например, ни разу не довелось держать его в руках, и я понятия не имела, что Нед, оказывается, вооружен! Остальные попутчики испуганно сбились в противоположном углу кареты.
Зарядив пистолет, Нед высунулся в окно, старательно прицеливаясь. Мы все затаили дыхание:
- Стреляйте... стреляйте же! - не выдержал мистер Пай.
Все случилось одновременно. Грохнул выстрел, и сразу же повозку тряхнуло. От толчка Нед едва не упал на миссис Трелони; мисс Бейли, свалившись вперед, чуть не исцарапала мне лицо своей корзинкой, мистер Сликер, шаря под скамьями, причитал: "Моя книга!" Прошло некоторое время, прежде чем удалось восстановить порядок. Прежде всего мы убедились, что топот позади экипажа затих.
- Мы спасены, да? - неуверенно произнесла мисс Бейли. - О, мистер Уолтер! Вы просто герой! Наверняка грабители испугались вашего выстрела!
- И лошади тоже, - пробормотал священник. Впрочем, Неду он улыбнулся вполне дружелюбно.
Далеко впереди маячило более крупное скопление огоньков. В сгустившемся мраке с трудом можно было различить шпиль колокольни. Очевидно, мы приближались к Шиффриду. Все поздравляли друг друга с чудесным спасением. Все, кроме миссис Трелони. Среди лучившихся счастьем улыбок ее лицо резко выделялось своей мрачностью. Она сидела не шевелясь, с ровной, как жердь, спиной.
- Что с вами, миссис Трелони? Надеюсь, я не ушиб вас! - учтиво осведомился Нед.
- Хм, - прозвучало в ответ.
Я первой догадалась, в чем дело:
- Где ваш кошелек? Тот, который вы спрятали за подушками сиденья?
В лице миссис Трелони боролись досада и нежелание ввязываться в публичные разборки:
- Вы знаете... его действительно нет. Хм. Я нахожу это очень неприятным.
(прим.*: нокерами (knocker) в Корнуолле называют горных гномов)
Поиски под обеими скамьями ничего не дали. Радостные улыбки в экипаже погасли, сменившись настороженными, подозрительными взглядами. В воздухе повисла угроза.
- Чего ты на меня пялишься? - набычился Клетчатый Жилет, которому не понравился пристальный взгляд Уолтера. Может, это ты спер! Ты ж едва не упал на миссис Трелони, когда нас в последний раз тряхнуло! Так что вполне мог пошарить за подушками!
Нед промолчал, но за него заступился мистер Сликер:
- Зато вы сидите с миссис Трелони на одной стороне, так что вам проще было добраться до кошелька. Послушайте, так мы ни к чему не придем. Может быть, тот, кто взял кошелек, сознается в дурной шутке? Не обыскивать же нам друг друга!
Мы снова обменялись взглядами. Сознаваться никто не спешил. Экипаж постепенно приближался к городу, а атмосфера в нем становилась все более накаленной. Я поняла, что пора брать дело в свои руки:
- Обыскивать никого не придется, - сказала я, сурово глядя на мисс Бейли, которая снова вся спряталась под полями шляпы. - Давай-ка сюда твою корзинку, дорогуша. Ты, конечно, неплохая актриса, но твоя речь слишком грязная даже для кокни. Чтоб ты знала, в Кречи так не говорят. И ботиночки тебе явно жмут: я же видела, как ты поджимала ноги всю дорогу. Судья в Шиффриде наверняка спросит, с кого ты их сняла!
Когда я была маленькой и жила в Кречи, мистер Бобарт, мой опекун, собиравшийся использовать меня в своих грязных делишках, весьма жесткими мерами приучил меня разговаривать на чистом языке. Но когда все вокруг коверкают слова и проглатывают звуки, поневоле привыкнешь к такой манере. Мисс Бейли слишком переигрывала, изображая жительницу эшентаунских трущоб. Больше похоже, что она была родом из какой-нибудь местной деревни, и, скорее всего, "разбойники", якобы преследовавшие экипаж, были ее сообщниками. Не думаю, что они всерьез собирались напасть на карету, просто хотели посеять панику, чтобы в общей суматохе девчонка могла стянуть что-нибудь и тут же сойти на ближайшей станции.
Всхлипнув, девушка беспрекословно протянула мне корзинку, накрытую не очень чистым платком. Я поворошила вещи: узелок с хлебом, неоконченное вязанье, две луковицы... и никаких признаков кошелька! Неужели я ошиблась?! Мои щеки налились тяжелым жаром от стыда.
- Думаю, преступница действовала не одна, - прозвучал над ухом безмятежно спокойный голос Неда. - Девушка вытащила кошелек из-за подушки и незаметно уронила его на пол, а потом... - с этими словами мой напарник резко выхватил Библию из рук мистера Сликера.
Мы все ахнули от такой непочтительности. Но каково же было мое изумление, когда книга оказалась фальшивкой! В середине было вырезано углубление, как раз достаточное для того, чтобы спрятать небольшой предмет. Оттуда торчал краешек темного бархата. Мысль, что священную книгу можно использовать таким образом, заставила всех онеметь.
- Это не Библия, - так же спокойно добавил Нед, просмотрев уцелевшие строки. - Хотя преступление от этого не становится менее дерзким. Думаю, теперь всем очевидно, что у нас имеется двое сообщников.
- Ну и дела! - ошарашенно вытаращился мистер Пай. Миссис Трелони молча сверкнула глазами из-под вуали, но в ее взгляде на миг почудился опасный серебряный блеск.
В Шиффриде нам пришлось завернуть в магистрат, чтобы сдать в руки правосудия двух воришек. Служащие оказались не слишком расторопны, так что, когда мы с Недом, наконец, добрались до постоялого двора, над городом уже стояла глубокая ночь. С самого утра у нас во рту не было и крошки, однако сердобольная хозяйка, сжалившись, налила нам по тарелке еще теплого сливочного супа. В полутемном зале мы с Недом были одни. Все светильники уже потушили, под сероватым пеплом в камине приглушенно краснели угли.
Нед определенно гордился моим участием в сегодняшнем деле:
- Когда вернусь, расскажу Старику! Ты отлично показала себя, разоблачив эту тихоню мисс Бейли!
Я с трудом оторвалась от супа, казавшегося восхитительно вкусным:
- Наоборот, я чуть не опростоволосилась, когда обыскала ее корзинку. Вот ты у нас действительно молодец! Насчет Сликера у меня даже тени подозрения не было!
- Мне не понравилось, как они переглядывались с мисс Бейли. И потом, ни один священник не стал бы так дерзко говорить о Провидении, у них это не принято. Знаешь, мои родители хотели, чтобы я выучился на священника. Я ведь четвертый сын в семье.
Я этого не знала, хотя проработала с Недом больше двух лет. Получается, что сегодня мы оба близко подошли к истине, однако только общими усилиями сумели раскрыть дело... Внезапно меня осенила неожиданная мысль: мистер Тревор словно нарочно подобрал команду так, чтобы наши способности дополняли друг друга! Например, я знала эшентаунские трущобы как свои пять пальцев. Фокс великолепно ориентировался в Доках и имел там массу полезных знакомств. Уолтер так вызубрил свод законов, что мог наизусть процитировать любую статью... Из разрозненной кучки неудачников Тревор ухитрился собрать боеспособное оружие с отлично пригнанными деталями, каждая из которых знала свое место и прекрасно справлялась с работой.
- Мне так будет этого не хватать! - искренне сказала я, чуть не плача. - Я имею в виду - всего этого. Общей работы... разглагольствований Хаммонда... даже Фоксовых ядовитых шуточек, черт бы его побрал!
Нед, похоже, отлично меня понял:
- Мне тоже, Коза. Без тебя наша команда будет уже не та... Но я уверен, что ты найдешь, чем заняться в Уайтборе. Представь, что замок - это загадка, которую тебе предстоит разгадать.
Он наклонился ко мне, сцепив сложенные на столе ладони. В его глазах заблестел азарт сыщика:
- Почему ходили слухи, что замок был заброшен после смерти подполковника Уэсли? Что за человек твой дядя и почему он сторонится общества? Почему этот замок являлся тебе в снах? Подумай об этом.
Откинувшись на спинку стула, Нед заговорщицки добавил:
- Полагаю, что в Думаноне тебе не придется скучать.
***
Чтобы добраться от Кэреска до Триверса, самого оживленного города в графстве, мы пересели в почтовую карету. Теперь наш путь шел вдоль побережья. Полуостров Думанон узким клином вдавался в холодное Гэльское море. Я смотрела, как на пустынный берег, изрезанный бухточками и заливами, снова и снова набегали пенные волны, разбиваясь об угрюмые скалы. Вдоль колеи тянулись унылые пустоши, порыжевшие, прихваченные морозом. Кое-где в холмах торчали дымоходы шахт. Над некоторыми вился дымок, но многие казались заброшенными, а в дымоходе одной шахты, находившейся рядом с дорогой, свили гнездо голуби. Все это подтверждало правоту мистера Пая.
Бесприютный однообразный пейзаж не мог отвлечь меня от мыслей о замке Белого Вепря. Впервые я увидела его во сне сразу после того, как пропал амулет лорда Фонтероя. Словно прикосновение к волшебной вещи разбудило дремавшую во мне магию, унаследованную от матери. Сейчас я пыталась воспроизвести в памяти увиденный когда-то образ, но Уайтбор ускользал от меня. Перед глазами возникал не один замок, а несколько - вложенных, перетекающих друг в друга.
Строгий фасад с высокими сводчатыми окнами напоминал о классическом стиле. Мощные башни, испятнанные черным плющом, грозно вздымались к небу, их поддерживали изящные контрфорсы. Черепица крыш мягко серебрилась в свете луны. Окруженная сияющим ореолом, луна обливала стены кисловатым тревожным светом, утопив подножие замка в глубокой тени.
Я подходила ближе - и фасад менялся. Колонны у парадного крыльца превратились в пилястры, а затем и вовсе исчезли. Мрачную истертую кладку заменил темно-красный кирпич; круглое витражное окно на высоте третьего этажа превратилось в изогнутый балкон. Теперь фасад выглядел куда веселее. Из крыш вылезли высокие каминные трубы, как свечи на торте. Замок словно бы сворачивался внутрь себя, изгибался, нахально презрев все физические законы.
Когда я поднялась на крыльцо, тяжелые двери со стоном распахнулись. Изнутри полы были выстланы мягким мхом, золотившемся в свете ламп. Мох весь порос мелкими белыми цветами, похожими на брызги лунного света. Внутреннее убранство холла, с его хрупкими висячими галереями, с разновеликими колоннами, тянувшимися вдоль стен, до боли напомнило залу театра "Дримхилл", где мне однажды довелось побывать.
"Нет, это не "Дримхилл", - вдруг отчетливо поняла я. - Это внутренность холма сидов". Волей случая замок Уайтбор представлял собой ворота в волшебное царство Feadh-Ree, находясь на самой границе между нашей - и Той Стороной.
Тут бы мне и отступить, тут бы и вернуться назад, но позади вдруг послышался грохот осыпающихся камней, и стало ясно, что прежним выходом воспользоваться уже не удастся. Не говорил ли мне Амброзиус, что в царство фэйри нет двух одинаковых дверей? Что любая дверь, сквозь которую ты пройдешь, захлопывается навсегда?
Я в смятении оглянулась, и в этот момент кто-то потряс меня за плечо:
- Энни, проснись! - послышался голос Неда. - Мы проезжаем реку Тэйме. Ты не можешь бездарно проспать такой момент! Эта река отделяет земли Думанона от остальной Грейвилии.
Сон рассыпался в клочья. Я поморщилась, когда колеса кареты загрохотали по булыжникам, и нас нещадно затрясло, как на стиральной доске. Шесть высоких каменных опор пронзали скользкое темное тело реки, как огромные ребра доисторического животного. Далеко внизу неохотно двигались почти застывшие водяные струи. Мне казалось, что река Тэйме, словно ледяное лезвие, разом отсекла мое прошлое. С каждым оборотом колеса Эшентаун отдалялся все больше, и впечатления прежней жизни постепенно размывались в памяти. Что ждало меня впереди - непонятно.
Я прерывисто вдохнула холодный воздух, влажный после дождя. Возможно, сон был тому причиной, но мне казалось, что в иссеченных ветром пустошах Думанона притаился и дышит целый зачарованный мир.
Почтовая карета движется быстрее дилижанса (и гораздо лучше охраняется), так что остаток пути прошел без происшествий. В Триверсе мы наняли экипаж, чтобы добраться до поместья Уайтбор. Нед убеждал меня отдохнуть в гостинице хоть несколько часов, но в меня словно бес вселился: не терпелось попасть поскорее в замок.
Никто бы не поверил, но я чувствовала зов этого каменного исполина все время, пока наша повозка тащилась по холмам, покачиваясь под порывами ветра. Какое-то смутное чувство гнало меня вперед. И когда над холмами показались грозные башни, увенчанные зубчатыми коронами, я забыла обо всем на свете: о пугающей встрече с дядей, об экономке миссис Дэвис, встретившей нас у дверей, и даже о моем заботливом друге. Таинственные каменные лабиринты замка полностью захватили мое воображение.
Разумеется, встреча с мистером Уэсли все-таки состоялась. Когда я немного пришла в себя, мой родственник принял нас в роскошной гостиной, освещенной тремя огромными паникадилами, свисавшими с потолка. Несмотря на относительно ранний час, свечи уже горели. Может быть, ему нравилось исходящее от них тепло. Или он просто не выносил зимних сумерек. Вид у лорда Уэсли был усталый и раздраженный. При первом же взгляде на него образ пожилого румяного сквайра, успевший сложиться в моем воображении, моментально развеялся.
На вид Робин Уэсли казался не намного старше Фонтероя, хотя, конечно, был далеко не так красив. Его узкое нервное лицо имело отдаленное сходство с отцовским портретом, но было словно перекручено, искажено от каких-то сильных потаенных чувств. Губы плотно сжаты, темные волосы зачесаны на одну сторону, левая бровь вечно вздернута в ироническом удивлении.
Он стоял перед нами, скрестив руки на груди, и я заметила, что одно его плечо было слегка выше другого. Большие глаза он прятал под полуприкрытыми веками и вообще производил впечатление крайне скрытного и желчного человека.
"Не удивительно, что он живет отшельником!" - мелькнула неприязненная мысль.
- Значит, вы и есть моя племянница из Эшентауна, - лениво процедил "добрый" дядюшка, внимательно оглядев нас с головы до ног.
- Да, милорд. Меня зовут Энни Фишер, - просто сказала я, неловко поклонившись. - А это мистер Уолтер, мой... хороший знакомый.
Такие слова как "магистрат", "ищейка" и "расследование" были совершенно неуместны в этой рыцарской гостиной, под высокими стропилами которой чувствовалось дыхание древних веков.
Мистер Уэсли рассмеялся. Дробный колючий смех рассыпался по углам:
- Энни Фишер? - выплюнул он. - Чем скорее вы забудете это плебейское имя, тем лучше. Леди Анна Уэсли.
Каждый звук этого имени падал веско, словно камень. Дядя не просто произнес его - он облек меня в это имя, словно в парадную мантию. Я кожей чувствовала, как она всей тяжестью легла мне на плечи. Стало как-то не по себе. Лорд Уэсли тем временем обернулся к Неду:
- Вы, конечно, останетесь пообедать?
Это прозвучало так, что даже человек не светский, чьи уши не были приучены различать тонкие оттенки смыслов, уяснил бы, что ему здесь не рады. Поистине, мистер Уэсли был виртуозом интонаций.
Я умоляюще взглянула на своего напарника. Мне и раньше казалось, что жизнь вдвоем с дядей вряд ли будет приятной, но теперь подобная перспектива приводила в ужас. Можно я не останусь с ним наедине хотя бы сегодня?!
- Я... Да, конечно, милорд, но мне нужно как можно скорее вернуться в Эшентаун... Служба не ждет... - принялся неловко оправдываться Нед, явно пытаясь извиниться перед нами обоими.
- Что ж, понимаю. Миссис Дэвис покажет вам комнаты. Моя экономка.
Схватив со стола колокольчик, мистер Уэсли раздраженно позвонил. Было видно, что ему не терпится вновь остаться одному. Дверь в столовую тут же приоткрылась. На пороге стояла серенькая невзрачная женщина - та, что встретила нас по приезде в замок. Мы с Недом были несказанно рады ее видеть и устремились из гостиной с непочтительной поспешностью. Ну и тип этот Робин Уэсли! Не знаю, как я выдержу здесь до приезда Фонтероя!
Выходя из столовой, я неожиданно для себя оглянулась. Мистер Уэсли, выпрямившись, стоял возле стола и смотрел прямо на меня. Взгляд его пронизывал насквозь, а глаза оказались ярко-зеленые, дерзкие и безжалостные. Слишком яркие для человека.
Глава 3
После чрезвычайно церемонного обеда Нед Уолтер отбыл обратно в Триверс (с немалым облегчением, я полагаю), а мне пришлось обживаться на новом месте. Миссис Дэвис приготовила мне комнату в правом крыле замка, в которую вел длинный коридор из галереи. Устав с дороги, я запомнила только, что мы добирались до нее довольно долго, миновав несколько темных лестниц. Замок чутко прислушивался к нашим шагам, провожал эхом. Мелькнуло опасение, что в каменных лабиринтах Уайтбора немудрено заблудиться.
- Вам здесь будет спокойно, мисс, - говорила экономка, пока маленькая смуглая горничная застилала постель. Простыни, нагретые у каминной решетки, хлопали, как белые паруса.
- Надеюсь, привидения меня не побеспокоят, - пошутила я. В таком старом замке они просто обязаны быть! Отчего-то казалось, что если остаться здесь надолго, Уайтбор так основательно вплетет тебя в свою жизнь, что даже умерев, не вырвешься отсюда. Интересно, сколько людей жили до меня в этой комнате?
- Вряд ли, - невозмутимо отозвалась миссис Дэвис. - Белая Леди редко удостаивает нас своим посещением. В основном она обитает на чердаке или в башне Корвин. Любит уединение, понимаете ли.
"Наверное, она так шутит, - подумала я. - Не можем же мы всерьез обсуждать привычки местного привидения! Да еще в присутствии прислуги!"
Я оглянулась в сторону кровати, закрытой тяжелым бордовым балдахином, но горничной там уже не было. Когда она успела выйти? Я выглянула в коридор. Вдалеке, смутно освещенная стоявшим на полу фонарем, хрупкая девушка добросовестно обметала стоящие в нише старинные доспехи. Метелка так и мелькала в ее смуглых руках. Надо же, до чего здесь расторопные и проворные слуги!
Возвращаясь к обществу миссис Дэвис, я остановилась на пороге. Потом снова выглянула в коридор. Абсурд, но на минуту мне показалось, что скамья, стоявшая в нише окна недалеко от моей комнаты, вдруг отрастила себе лишние ноги.
Ниша была пуста. Я потрясла головой. Нет, я просто устала с дороги, вот и мерещится всякое!
- Все хорошо? Принести вам стакан молока перед сном? - предложила экономка.
Речь ее звучала мягко и добродушно, но лицо оставалось на редкость бесстрастным, безвольным, как у тряпичной куклы. Не человеческое лицо, а набросок, ожидающий, что ему сообщат какие-то чувства.
Пересилив внезапную неприязнь, я улыбнулась:
- Нет, спасибо. Доброй ночи.
- Спокойной ночи. Спите крепко.
Миссис Дэвис вышла, шурша накрахмаленными юбками. Теперь можно было осмотреться в своих владениях. Подойдя к окну, забранному круглыми "лунными" стеклами в свинцовом переплете, я толкнула неподатливые створки. Лицо и руки сразу съежились от холода, взгляд провалился в темноту. Кажется, комната выходила на замковый ров. В нижних этажах замка кое-где светились теплые огоньки, но его башни, иссеченные ветром, угрюмо чернели, утопая в низких облаках.
- Я могу разобрать ваши платья, если хотите, - прозвучало вдруг за спиной.
От неожиданности я подскочила. В дверях смежной комнаты, куда мы сгрузили мои чемоданы, стояла давешняя горничная, держа стопку нижних юбок. Ее руки, погруженные в ворох белых кружев, казались хрупкими коричневыми веточками. Я ошарашенно перевела взгляд на дверь, ведущую в коридор. Не могла же девчонка раздвоиться!
- Как твое имя?
- Меня зовут Джонс, мисс. Элспет Джонс.
- Я же недавно... да что там, только что видела тебя в конце коридора!
Помявшись, она наконец ответила:
- Наверное, это была моя сестра, мисс. Мы обе служим здесь.
Ну конечно! Почему такой простой вариант сразу не пришел мне в голову? Двойняшки - не такая уж редкость. К примеру, Селия и Селина Виверхем, мои эшентаунские подруги, тоже обладали удивительным внешним сходством. Зато характеры у них отличались, как небо от земли. Это все замок виноват в моих настроениях; Уайтбор и его мистическая атмосфера, да еще туман, наползающий с моря на здешние пустоши. Туман, в котором мне упорно слышатся отголоски волшебства...
Сделав книксен, горничная ушла, оставив меня готовиться ко сну. За окном разгулялся ветер, вытряхивая душу из деревьев и бросая в стекло горсти ледяных капель. К счастью, в кровати обнаружилась грелка, заботливо приготовленная горничной Элспет. Я вспомнила, что сейчас самое время для рождественских штормов. Надеюсь, что Нед доберется благополучно! С его характером, он ведь не станет пережидать непогоду в Триверсе или в Босвене! Он получил однозначный приказ: доставить меня в Уайтбор и вернуться обратно, а Нед имеет дурную привычку понимать приказы буквально.
От Неда мои мысли перекинулись к Агате (надеюсь, они все же помирятся!), потом - к безмятежно-счастливой Селине... Вдруг вспомнился забавный обычай, и я, немного стыдясь, прошептала в подушку: "чур, на новом месте приснись жених невесте".
Было бы так прекрасно увидеть Кеннета, хотя бы во сне, хотя бы на минутку... С этой мыслью я заснула... и мне приснился мистер Лайбстер.