Аннотация: Продолжение моего бреда. Куда ведёт дорога благих намерений...Обновлено 14.05.2012
Примерно в то время, когда спешно вызванные Ией коллеги везли Александра Викторовича в клинику, далеко-далеко отсюда оперативники во главе со следователем капитаном Сизых пытались понять, что же произошло ночью в Рябиновом сквере.
Около двух пополуночи дворник, подметавший аллеи, наткнулся на истекающего кровью раненого и вызвал скорую и милицию. Когда следственная бригада примчалась в сквер, оказалось, что их никто не вызывал, что всё 'случившееся - банальное недоразумение', а рана получена 'в результате несчастного случая'. Согласитесь, нежелание несостоявшейся жертвы заявлять о покушении выглядит более чем странно и даже подозрительно. С другой стороны, ожидать от тринадцатилетнего мальчика, которого кто-то пытался зарезать, внятных и подробных объяснений по меньшей мере глупо.
Остаток ночи и утро прошли в допросах возможных свидетелей, а капитан хмуро размышлял над новым делом, которое, он был уверен, ему не дадут даже завести, не то что расследовать. А жаль. Когда бы ещё удалось пообщаться с 'самым юным миллионером', как писаки называли потерпевшего.
Кому мог перейти дорогу тринадцатилетний мальчишка? Да ещё и орудие преступления, валявшееся возле скамейки...уникальная вещь. Почти такая же, как сам Андрюшка Киселёв, которому сейчас делают переливание крови. Если журналисты пронюхают... О, какие будут заголовки! 'Роковая награда?', 'Золотой нож на золотого мальчика', 'Убивающая память'...брр! Кому пришло в голову заколоть человека золотым ножом? Ну, пусть не ножом, а скальпелем, и не золотым, а позолоченным, с витиеватой гравировкой по лезвию.
Вот эта-то гравировка и озадачивала больше всего доблестную милицию.
'Киселёву Александру Викторовичу, Хирургу и Человеку'. Но! Хотя покойный отец Андрея, акушер-гинеколог высшей квалификации, был мастером кесарева, к хирургам его никогда не причисляли.
Он был хорошо известен в городе, а последние лет десять - и за границей. Талант и трудолюбие дали Киселёву возможность к сорока годам открыть собственную гинекологическую клинику, быстро принёсшую немалый доход. А были ещё поместье, купленное прадедом в конце двадцатого века, городская квартира и загородный дом, две машины (одна принадлежала жене), кругленькие суммы на счетах российских и зарубежных банков. Да и супруга, Ксения Ростиславовна, известный переводчик и литературовед, зарабатывала очень и очень неплохо.
Так что Андрей Александрович Киселёв нежданно-негаданно оказался обладателем весьма солидного состояния, каковое в случае его безвременной гибели перешло бы к матери и сводному брату.
Конечно, в этой жизни всякое бывает. Но для того, чтобы наследовать Андрею, вовсе не обязательно нанимать киллера. Достаточно было просто не выхаживать его год назад, когда горячо любивший отца мальчишка чуть не отправился вслед за ним на кладбище. Весь город знал, что сразу после похорон Андрея отправили в реанимацию, где он провалялся четверо суток. Два месяца лучших санаториев и неусыпная материнская забота поставили Андрея на ноги, помогли справиться с потерей. Что до маленького Ростика, то ребёнок обожал старшего брата.
Капитан Сизых обладал чутьём прирождённого оперативника, а богатый опыт с годами ещё больше обострил его. И что бы там ни твердили в один голос судмедэксперты, капитан был уверен: со скоропостижной кончиной Киселёва-старшего не всё так чисто.
Доктор медицины, в сорок пять профессор, Киселёв скончался сорока семи лет от инсульта, почти две недели пролежав в коме. Медики констатировали смерть по естественным причинам (не иначе как от трудоголизма), и профессор Киселёв был торжественно погребён на лучшем городском кладбище. В последний путь его провожали не только здешние, некоторые коллеги прилетели из-за границы.
Может быть, кто-то из них и дарил Киселёву злополучный скальпель, может, это чей-то посмертный дар.
Если верить кладбищенскому сторожу, на могиле профессора прошлым летом происходили странные вещи. Дорогущий мраморный памятник чуть не в натуральный рост изображал печальную женщину с ребёнком у груди. Распущенные волосы покрыты платком с выбитой по краю имитацией кружева. А на сороковую ночь поверх мраморной шали легла настоящая, из тончайшего кружева, старинной работы.
Пожилой сторож, вышедший по естественной надобности, видел шедшую к могиле женщину. Высокая темноглазая блондинка, одетая в тёмно-красное платье и кружевную накидку, прикрывавшую декольте. И уж поверьте, там было на что посмотреть! Был бы он, сторож, на двадцать лет моложе... Откуда взялась - не знает, но не местная. Чужая она, эта красотка. В таких платьях по балам расхаживать, а не на кладбище подолом дорожки подметать.
Вдова профессора, которой сообщили о новом украшении памятника, вроде бы не удивилась. Похоже, она знала таинственную незнакомку, но не собиралась делиться с милицией своими предположениями.
'Дама в красном' появлялась на кладбище ещё несколько раз, оставляя на память то белые лилии, то фиолетово-бордовые розы. Вот и сегодняшней ночью она посетила могилу профессора, оставив вместо цветов старинный перстень с рубином.
И если в предыдущие разы дама выглядела отрешённой, окутанной этакой светлой печалью, то сегодня скорее напоминала фурию. Или безумную. Четверо сторожей в один голос клялись, что более страшного лица они не видели. Она промчалась мимо кладбищенских ворот около полуночи, может, пол-двенадцатого. Взъерошенная, взбешённая чем-то, таинственная дама подвернула ногу, а когда один из сторожей хотел ей помочь - оскалилась, точно бешеная собака, и выхватила откуда-то нож. Несостоявшийся помощник мигом отбежал подальше и даже малость протрезвел, а эта баба поднялась и, хромая, отправилась дальше. Самый храбрый (или самый пьяный) из четверых всё-таки подкрался поближе и видел, как эта красотка рыдала на могиле, называя покойника 'милым, ненаглядным Сашенькой', обещая помнить его до самой смерти. Потом стащила с пальца кольцо и кинула его в мраморную вазу для цветов. И вообще вела себя так, будто прощалась навеки.
На профессора действительно частенько заглядывались пациентки, а если верить слухам, покойник не раз ходил налево.
Неудивительно, что Ксения Ростиславовна не желала говорить о 'кладбищенских визитах'. Но сегодня ей всё-таки придётся это сделать.
Потому что именно эту дамочку видели ночью в Рябиновом сквере сидящей как раз на той самой скамейке. И опознал её дворник.
Он собирался подмести сквер, когда его окликнули. Да, капитан, именно так. Вот этот самый мальчик. Пострадавший, то есть тогда он был ещё целый и невредимый. И светло-бежевая рубашка была выглажена, и волосы причёсаны как на свидание. А что, может, и собирался. Как отец умер, Андрей сразу повзрослел, вытянулся, и взгляд такой серьёзный. Помяните моё слово, лет через пять от девчонок отбою не будет! А уж с его-то деньжищами... так о чём это я? так вот, окликнул он, значит, и говорит: так мол, и так, приходи сюда часика через три, тогда и уберёшь. А сам всё куда-то поглядывал. Вроде как опасался чего.
И не за себя, а за него.
Чужого человека.
Ну, дворник обернулся, чтоб узнать, что ж там такое - а на дальней лавочке, почти под фонарём, сидит женщина. Лет тридцать-тридцать пять, платье длинное, почти до земли, Дорогое, сразу видать. И украшения на ней...камни на шее так кровью и горят. Фонарь хорошо светил, да и он сам ещё не ослеп. Значит, сидит этак, нога на ногу закинута. Как выглядела? Блондинка, а брови тёмные, и глазищи тёмные, не то чёрные, не то карие. Заметила, что на неё смотрят, усмехнулась недобро, аж мурашки вдоль хребта побежали. Вроде и красивая, а какая-то...чужая, неприятная. И взгляд...как удав на кролика.
Ну дворник поначалу бочком, бочком, а как аллея повернула - бегом припустил. Ей свидетели не нужны. Вот так узнаешь лишнее - а потом бац! Несчастный случай. Или смертельная болезнь. Ведьма она! Как есть ведьма.
Не верите? Да куда ж Вам, Вы ж в сквере не были.
А с мальчишкой-то так просто не справиться. Я точно знаю, у меня невестка в поликлинике работает. Так она своими ушами слышала, как столичные светила обсуждали покойного профессора. Ну, тогда-то он ещё дышал, да всё одно не жилец. У него там не инсульт - инсультище случился. По всему мозгу сосуды полопались, на месте должен бы помереть. А сынок его одиннадцать суток на этом свете держал, из реанимации не вылезал. Его уж и так уговаривали, и сяк, и силой вытаскивали - а он ни в какую. Кабы снотворного не подсыпали, обоих бы хоронили. Мать так сказала: мужа, мол, нового найду, а сына второго не будет. Он, мол, смысл всей её жизни.
Насчёт второго сына свидетель малость загнул, поскольку как раз за пару месяцев до смерти профессора Киселёвы усыновили пятилетнего сироту. И опять же об этой истории было известно всему городу.
Матерью Ростика была студентка-второкурсница, подрабатывавшая нянечкой в детском саду, куда ходил Андрюшка. Рыженькая смешливая Тамара обладала мягким характером, ласковой улыбкой и неиссякаемым оптимизмом. Даже когда любимый парень, узнав о будущем отцовстве, поспешил смыться из города, она не унывала и ждала его возвращения. Даже когда мать выставила девушку из дому, Тома просто переехала в общежитие. Даже когда врачи в женской консультации настаивали на аборте, она верила в чудо. Даже когда делали кесарево, она улыбалась. Даже умирая, верила в то, что её малыш выживет и проживёт долго-долго.
Андрюшка Киселёв присматривал за няней Томой. Сначала в садике, потом в отцовской клинике, где он был частым гостем. Медперсонал в шутку называл мальчика 'наш маленький профессор'. С точки зрения капитана, да и большинства горожан, мальчишка, пусть и дошкольник, в отделении гинекологии - абсолютно лишняя персона.
А уж то, что он определяет патологию ещё на ранних сроках и может без УЗИ назвать пол ребёнка - это всего лишь слухи. Мало ли что болтают! Говорили, Андрюшка сам принимал злополучные роды (хотя кто доверит такое дело семилетнему?), сам выхаживал осиротевшего малыша, сам просил отца усыновить мальчика.
Как раз в тот год скончался отец Ксении Ростиславовны, и ребёнка окрестили в память о нём. Крёстными были Ксения и сам Андрей. И неудивительно, что в свидетельстве о рождении Ростик был записан с отчеством Андреевич.
А вот с усыновлением затянули. Бабушка, Тамарина мать, оказалась ещё той стервой. То она согласна, то хочет сама вырастить свою кровиночку, то отыскался биологический отец и предъявляет права на сына... Сколько крови она попортила Киселёвым - не передать! А пока тянулась вся эта канитель, Андрюшка и Ростик почти не расставались. Первое слово Ростика было: 'батик'.
Почему вредная баба ни с того ни с сего изменила мнение - вопрос. Возможно, смешливый зеленоглазый рыжик (ну вылитая Тамара!) действительно излишне старил Анну Васильевну, достигшую как раз ягодкового возраста, а может, заплатили или запугали, как шептались ядовитые соседки - какая разница. Важно, что успели оформить все документы. Иначе бы опять начался весь сыр-бор, и ещё не факт, что Ростик получил бы фамилию Киселёв.
Именно Ростик был одним из свидетелей по делу о покушении. На двенадцатилетие покойный профессор подарил Андрею щенка сенбернара, и в тот вечер мальчики, как обычно, прогуливались. На обратном пути что-то случилось: брат перестал шутить и, передав поводок, велел возвращаться домой. Симурден тоже рвался прочь, то поскуливая, то угрожающе взрыкивая.
Нет, Ростислав не уверен, было полутемно, но ему кажется, что Андрей побледнел. Нет, не от страха. Андрей никого не боится! А вот когда сердится, тогда бледнеет, и глаза светлеют.
Он так в позапрошлом году смотрел на другого папу, того, который бросил маму Тому.
Тот сначала громко требовал отдать ему сына, а Ростик испугался и спрятался у брата под столом. А мамы с папой дома не было. Андрей его слушал, а потом сказал: 'Уходи. Пока я тебя с лестницы не спустил'. Тот дядя сначала так смешно застыл с раскрытым ртом, а потом начал смеяться. И ругался, и грозился позвать милицию. А потом Андрей сжал кулаки, сильно-сильно, вот так, и выпрямился. А дядя внезапно попятился, испугался и убежал. И никогда больше не приходил.
А когда Андрей обернулся на скрип двери (Ростик не выдержал и выглянул в коридор), то глаза были совсем-совсем светлые, острые и такие...такие...страшные. И Ростик испугался и закричал, а брат несколько раз моргнул, и глаза снова были обычные. Серые, мягкие и такие, как у мамы. Только у мамы глаза серые в зелёную точечку. И они ничего не сказали маме и папе, а тот дядя поругался с бабушкой Аней и уехал.
Из этого детского рассказа капитан Сизых понял несколько вещей. Во-первых, слухи не врали, и Киселёв-младший действительно обладает некими экстрасенсорными способностями. Во-вторых, он использует их не только для облегчения мук рожениц, но и в целях самообороны или защиты родных. В-третьих, он почуял близость 'дамы в красном' задолго до Рябинового сквера. В-четвёртых, мальчишка не желает втягивать в свои дела родителей.
Это подтверждалось ещё и его просьбой не сообщать матери о случившемся раньше восьми утра. За это время врачи бы успели оказать необходимую помощь. Другое дело, что его не послушали, огорошив среди ночи бедную женщину страшным известием.
И в-пятых, если тут замешана мистика, скептически настроенное начальство посоветует капитану полечить расстроенное здоровье...в доме с жёлтыми стенами.
Возможно, Ксения Ростиславовна прояснит данный вопрос, в конце концов, поимка и наказание виновных в её интересах.
Когда же госпожа Киселёва наконец добралась до капитанского кабинета, был уже вечер. К этому времени стало ясно, что непосредственная опасность жизни Андрея миновала, и если бы не проникающее ранение и обильная кровопотеря, можно было бы выписать через недельку. Уголовный Кодекс расценивал подобное как причинение тяжкого вреда здоровью, но Ксения Ростиславовна, как и предполагал капитан, отказалась писать заявление. Если 'дама в красном' действительно мертва, как считает Ксения Ростиславовна, то дело можно закрывать в связи со смертью подозреваемой. Но доказательства смерти отсутствуют.
Единственное, что удалось выудить капитану Сизых, признание Ксении Ростиславовны в том, что она сама с величайшим удовольствием и без малейшего раскаяния придушила бы эту сучку, дрянь и гадину, недостойную называться женщиной. Но госпожа Киселёва очень надеется, что смерть этой... не была лёгкой и быстрой. Попытка капитана узнать подробности конфликта между двумя женщинами привела, во-первых, к истерике, а во-вторых, к расширению капитаном словарного запаса, поскольку Ксения Ростиславовна была довольно известным филологом, переводчицей английской и французской классики.
Правда (опять же по слухам), Ксения Ростиславовна, ещё молодая, красивая, обеспеченная женщина, не собиралась всю жизнь вдоветь. Самые информированные даже называли имя её будущего избранника. И действительно, в тот злосчастный вечер в гостях у Киселёвых сидел один из реаниматологов, пытавшихся спасти её мужа, Рокотов Сергей Михайлович. Интересно, что Андрей, при всей его любви к отцу, был не против нового брака матери.
Вот из Рокотова капитану Сизых удалось вытянуть побольше. Он, правда, и раньше краем уха слышал, что Ксения Ростиславовна не является родной матерью Андрюшки, но тем более невероятна их взаимная привязанность. Говорили (шёпотом и с оглядкой), что патологическое бесплодие жены привело к тому, что будущий профессор либо воспользовался услугами суррогатной матери, либо признал ребёнка какой-нибудь любовницы (ну бабник, что с того, если умел скрывать грешки).
Если верить Сергею Михайловичу, красотка из сквера была Сашкиной коллегой и, втюрившись в него до беспамятства, не то поставила Ксении неверный диагноз, не то нарочно утвердила обоих в неизлечимости бесплодия. Зато при осмотре на предмет усыновления выяснилось, что хотя лечение потребует немалых временных и материальных затрат, шанс родить собственного ребёнка всё же имеется. И как ещё прикажете относиться к такой 'специалистке' как не к самой распоследней сволочи? Да Сашка когда узнал, сам не свой был, матерился...это надо было слышать.
Андрей? Он знал. Сначала ему Сашка объяснил, что Дед Мороз деток не приносит, потом, когда Тома умерла, под большим секретом рассказал, что у мамы больше не может быть детей. Подготавливал, так сказать. А когда через два года вся эта версия о неизлечимом бесплодии оказалась враньём, Андрей узнал, что Ксения ему не мать. Ну и что с того? Как любил, так и любит. Да он и раньше догадывался, недаром же Сашка ему кормилицу нанимал. И с молочной сестрой Андрей дружит до сих пор.
А теперь самое главное, так сказать, на закуску: если верить последнему телефонному разговору с Сашкой, эта особа ни с того ни с сего заявилась к нему на квартиру для свиданий, и устроила скандал, точно законная жена. Нет, не застала любовника в компрометирующей ситуации, это ещё раньше случилось. Как раз перед рождением Ростика.
Между прочим, Ксения предпочитала смотреть на Сашкины измены сквозь пальцы, а с одной, вышедшей замуж за француза, ещё и переписывается. Ну, женская душа вообще потёмки, зато Сашке и в голову не приходило бросить семью, и встречался-то он исключительно с молодыми (но уже вышедшими из студенческого возраста) синеокими красотками. Именно что синеглазые, как осенняя вода, на голубоглазеньких ангелочков он плевать хотел. Так что интересующая вас дамочка лет этак тридцати пяти- тридцати семи, высокая, синеглазая, все округлости на месте...
Да, так вот эта ревнивица поклялась отомстить. За что? Знаете, дело тонкое, не хотелось бы лишний раз затрагивать эту тему.
Кроме щенка Сашка подарил Андрею обещание, что через год у него будет братик или сестричка. Слово своё Александр всегда держал. И как раз за неделю до инсульта беременность подтвердилась. Не какая-нибудь мнимая, что была у Ксюши десять лет назад, а самая настоящая.
И вот этого Синеглазка Сашке не простила. Закатила такой скандал! Как он смел, да как ему в голову пришло усыновлять чужого ребёнка и рожать своего?!! А через пару часов Сашку Киселёва нашли в лифте собственного дома без памяти. Ясно, Ксения ребёнка потеряла. Ещё Сашка последние дни доживал. Да Вы можете себе представить, как Андрюшка мечтал об этом братике? Не можете. И я не могу. И никто не может.
Эта собака на сене ребёнка убила. Врач! Гинеколог! И эта зараза ещё и на похоронах была, хорошо хоть на поминки не осталась.
Почему не Ксению? Зачем ей понадобилось убивать Андрея? А кто её знает, сумасшедшую! Да, именно сумасшедшую, у неё точно крыша поехала. Это ещё на кладбище заметно было, и на Андрея тогда смотрела, будто виноват, что не умер вместе с отцом...У него ещё год назад должен был случиться инфаркт, а парень продержался. Правда, тогда какая-то знакомая целительница ему помогала. Нет, Сергей Михайлович не знает, с нею Ксения общалась...Иностранка, хорошо говорила по-русски, но с непонятным акцентом...
Нет, такого скальпеля у Сашки не было, никому бы и в голову не пришло такое дарить... да оставьте вы меня в покое!
После разговора с Рокотовым Сизых понял, что до правды в этом деле он так и не докопается. Сказано было и слишком много (без протокола и диктофона), и слишком мало. Да, мотивов для убийства и с той и с другой стороны хоть отбавляй, да, убийство в состоянии аффекта... И эксгумировать Киселева никто не даст, а если б даже и удалось добиться эксгумации, ни черта бы не доказали.
Что-то было такое, о чём ни Ксения Ростиславовна, ни её предполагаемый избранник ни за что не расскажут. Ключ ко всей этой головоломке. Может, Рокотов и не в курсе, но Киселёва... она точно что-то скрывает.
И откуда вдруг такая уверенность в кончине подлой соперницы?
А через четверть часа бедный капитан читал акт экспертизы украшения, оставленного подозреваемой в надгробной вазе, и с трудом удерживался, чтобы не протереть глаза. Перстню было, по самым скромным прикидкам, около пятисот лет, а камень в нём оказался не много не мало красным бриллиантом. Похоже на обручальное кольцо. И эксперты затрудняются оценить кладбищенскую находку. А в кулаке потерпевшего был намертво сжат обрывок цепочки с аналогичным украшением, вероятно, подвеской от колье.
А ещё через сутки ему наконец удалось пообщаться с пострадавшим.
Андрей (глядя на это бледное лицо со взрослыми глазами много повидавшего человека, называть его Андрюшкой или просто Андрюшей не поворачивался язык) ответил на вопросы следователя так, как счёл нужным. То есть, не особо прибегая ко лжи, предпочитал отмалчиваться.
Единственное, что удалось вытянуть из неразговорчивого мальчишки, это то, что тело дамы в красном можно не искать, поскольку она 'довела' Андрея, и тот её 'отшвырнул туда, где ненужные излишки'. Проще говоря, телепортировал в состоянии аффекта, а куда - и сам не знает. Цепочка? Да, было у неё ожерелье с тремя подвесками. Нет, он не собирался её душить, ещё чего! Просто взял за грудки и рванул к себе. Да, он понимает, что рвать платье некрасиво, драться с женщиной - тем более, но это ж не женщина, а последняя сволочь. Да со злости чего только не сделаешь! Нет, Андрей никогда раньше не делал подобного. И как получилось, сам хотел бы знать.
Почему он тоже считает, что дамочка мертва? Ну как тут объяснить? На ней лежало проклятие, так понятнее? За что? А какая разница? Вроде бы отец не первая её жертва. А у прежних жертв были родственники. Дальше продолжать или сами догадаетесь?
Капитан был умным человеком и прекрасно понимал, что заикнись он о телепортации, его в лучшем случае поднимут на смех. И ещё он отдавал себе отчёт, что это дело (которое потерпевшая сторона не торопится возбуждать) так и останется самым глухим из всех глухарей.
Как и все Волковы, Оксана с детства знала о сопредельных мирах. Ей не требовалось сложных ритуалов, чтобы проходить Вратами в любой из них. Это умение было в крови. Той самой крови, что сорок лет без малого неслась по жилам.
Миры были разными: далёкими и близкими, маленькими и огромными, безжизненными и густонаселёнными, холодными и жаркими, высокоразвитыми и первобытными. Где-то существовала индустриальная цивилизация, а где-то люди обрабатывали мотыгой поля. Где-то были могучие государства, а где-то разрозненные племена только-только готовились объединиться. Тут поклонялись Творцу, там - Великой богине, а ещё где-то - приносили жертвы различным духам. Где-то была магия, а в других местах скептически хмыкали при словах 'колдовство' или 'чудо'. Соответственно, и пришельцам из иных миров надлежало по возможности не выделяться.
Это дома их род обрёл настолько большую силу и власть, что вот уже третье тысячелетие владел немалым и по площади, и по населению Лесным краем. И Оксана всегда гордилась тем, что она не просто крестница известного человека, но Его Величества Никифора Второго. Но то дома. А вот, к примеру, в гостях у Саши она вынуждена скрывать свой талант.
Зато в её родном мире, то есть мире её матери... сейчас кажется, будто она всегда, чуть ли не с пелёнок, ощущала своё отличие от прочих Волковых, свою избранность.
Когда крёстный осторожно сообщил девочке, что на самом деле она не бедная сиротка из боковой ветви, а могущественная волшебница - она почти не удивилась. С восторженным трепетом маленькая Оксана пролистывала страницы семейных хроник, ища упоминания об отце.
Никита Волков приходился братом прапрадеду Георгия Пятого. Он был великим целителем и ещё большим бродягой, пока не осел довольно далеко от родного дома, так что подобные гости были там куда большей редкостью, чем, скажем, полное солнечное затмение. А самое интересное - этот маленький патриархальный мирок населяли исключительно блондины. А в роду Волковых большинство были шатенами и брюнетами. Однако Никита Волков, судя по старинным портретам, имел светло-русые, со временем выгоревшие волосы и ярко-синие очи, бившие женщин наповал. Его приняли за посланца Небес, а после того, как чужеземец остановил мор - стали поклоняться.
Как им это удалось - можно лишь гадать, но благодарные почитатели, видя, что теряют нового бога, и заглядывая далеко вперёд, узрели там не только новые беды, но и возможность их предотвращения. Ну совсем простую и естественную. Если бог стареет и может умереть, значит, в нужное время он должен возродиться.
Ритуал выбора Божественной невесты, ритуал свадьбы с высеченной из камня статуей божества, проводимый верховной жрицей ритуал зачатия... По сути это было обычное искусственное оплодотворение, совершавшееся благодаря предусмотрительности первой верховной жрицы. Детали окутаны мраком тайны.
Оксана была третьим ребёнком, родившимся от семени божества. Двое предыдущих 'воплощений' были мальчиками, наделёнными не только лекарским и магическим даром, но и строптивым характером своего прародителя. По официальной версии, исполнив своё предназначение, они вернулись в небесную обитель к отцу. Что с ними было в действительности, девочка не расспрашивала. Вроде бы одному удалось спастись и уйти в соседний мир, где его, уже старого, нашёл молодой тогда Георгий.
Оказалось, что в родном мире зафиксировали всплески семейной силы как при совершении подвигов (остановить лавину - это, знаете ли, не каждому по плечу!), так и при рождении мальчиков. Собственно, так была обнаружена сама Оксана. Никифор Георгиевич лично отправился за малышкой и забрал её. Конечно, на родине отца она могла принести куда больше пользы, чем оставаясь с матерью.
И только раз в жизни Оксана вернулась в места своего рождения, чтобы никогда больше не появляться там. И как она хотела знать как можно больше об отце, так она старалась пореже вспоминать о матери. Тем более госпожа Фотина, хоть и строгая, прекрасно заменяла её.
Оксана на себе испытала слепой фанатизм материнского племени, видевшего в ней живое воплощение ушедшего бога, и потому прекрасно понимала гнев своего великого предка, которому при жизни выстроили храм. Ведь даже мать видела в ней, двенадцатилетней, не девочку, нуждавшуюся в родительской ласке, а воплощение грозного божества. Эта ещё молодая и красивая женщина смотрела на них с крёстным с какой-то собачьей преданностью, казалось: прикажи - и она будет ползать на брюхе или вонзит кинжал в сердце. Девочку тошнило от приторной услужливости жриц, приставленных к её персоне, а крёстного это, казалось, забавляло. Нет. Он упивался властью, как другие - вином, не в силах оторваться от бутылки. По его настоянию одна из младших жриц, девушка двумя годами старше Оксаны, поступила к ней в услужение. Это так называлось - 'поступила в услужение', по сути это было рабство.
Но Оксана не возражала. Она уже тогда знала, что станет красавицей, и рядом должен быть кто-то, оттеняющий её красоту. Блёклая, невзрачная, полнотелая, новая служанка превосходно справлялась как со своими обязанностями, так и с отведённой ей ролью. Право же, странно, что на эту моль, на верную тень Оксаны кто-то позарился. Но расставаться с рабыней, знающей столько тайн...опасных тайн...
Нет, Оксана не была столь глупа. И познала вкус власти. Она уже давно не была той наивной глупышкой, что восторгалась решением Никиты бросить обжитый дом и уйти в неизвестность, подальше от фанатичных поклонников. С тех пор о нём ничего не было слышно. И где его могила - одному Богу известно.
Его дочка не желала прозябать в безвестности, да ей это и не грозило. В пятнадцать лет став Хранительницей Рода, девушка заняла одну из высших ступеней в семейной иерархии. Если бы ей ещё удалось выйти за Арсения! Ведь крёстный обещал всё устроить! Не получилось - Фотина решительно воспротивилась самой идее этого брака. Что ей не нравилось в бывшей воспитаннице - вопрос, но Её Высочество не только не согласилась на этот союз, но и отказалась благословить её брак с Саней!
Якобы Оксана приносит несчастья! Бред какой!
До прошлого года она считала, что бывшая опекунша просто за что-то зла на неё, и лишь после смерти Саши Оксана впервые задумалась, а так ли уж была неправа Фотина?
Нет! Она слишком любила Сашу, чтобы перенести его измену. Как он мог вернуться к жене после всех клятв и заверений в вечной любви? Мало того, что бывшая пассия родила ему сына, так и Ксения нежданно-негаданно выздоровела! А ведь заклятие было надёжным. Оксана знала, что нарушает Клятву Хранительницы, но искушение было велико, а ощущение власти над любящим мужчиной кружило голову.
Сколько их было - падавших к её ногам, мечтавших о благосклонном взгляде, слове, улыбке!.. Она давно перестала вести учёт разбитым сердцам, пока не вздумала ознакомиться с медицинскими новинками в сопредельных мирах. Статья, посвящённая проблеме 'сиамских близнецов', была интересна, но подпись под фотографией молодого врача, сумевшего разделить двух девочек, заставила поначалу протереть глаза. Точно так звали её лучшего друга и верного рыцаря.
Да, наверно, это было цинично - выходить замуж за фамилию, а не за человека.
Она влюбилась как последняя идиотка, хотя всегда высмеивала 'эти романтические бредни'. И очень долго морочила обоих, ибо недаром сказано: если человек хочет быть обманутым, он легко поверит всему. С мужчинами у Оксаны вообще никогда не было проблем - она вертела ими как хотела, включая августейшего крёстного, исполнявшего любую прихоть своей обожаемой девочки.
И ошиблась лишь в одном - недооценила собственного сына. Не разгадала, не поняла, считала маленьким и несмышлёным... Да, Санина магия спит, но кто сказал, что она не проснулась в этом мальчишке? Кому, как не ей, месяцами, годами штудировавшей семейный архив, до рези в глазах всматривавшейся с лупой в гигантское, сотни раз ветвившееся родословное древо, не знать, что может дать кровь её мужа! Кузен Арсения в пятом колене - это близко, опасно близко к главному стволу. И одними способностями к исцелению дело не ограничивается. Как же она проморгала, как упустила мальчишку!
Мальчишек. Посмотрим правде в лицо. Она рожала троих, и если с генотипом и фенотипом у них одинаково, то магические способности - штука тонкая. Может, у одного, может, у всех.
А ведь нужны ещё наставники. А кто, скажите на милость, будет учить Сашиного приёмыша? Там ведь нет магии! Может, когда-то и была, но теперь вывели почти подчистую.
Но как он ударил! Сам ведь не понимал, что делает, но - получилось! Получилось... И теперь она, Оксана Волкова, валяется в незнакомом месте, а вместо довольно прохладной ночи пылает явно тропическое солнце. Только и остаётся, что бессильно ругаться. И массировать виски, пытаясь унять разыгравшуюся мигрень.
А когда круги перед глазами наконец проходят, тебе очень хочется ослепнуть. Хотя бы временно.
Потому что стоящий в нескольких шагах мальчишка слишком сильно напоминает тех двоих, с кем сегодня вечером (или уже ночью?) ты успела поругаться и подраться.
Третий. Тот, который лишний.
Она тогда почти решилась отдать ребёнка на воспитание какой-нибудь бездетной женщине, и Саша обещал устроить. Он даже нашёл подходящую кандидатуру. Даже увёз малыша. Но мысль о том, что мальчики могут встретиться, не давала покоя. Эта встреча - то мальчиков, то взрослых мужчин - представлялась сотни раз, будила средь ночи с колотящимся от страха сердцем. Саня забеспокоился, она боялась проговориться во сне, да и молоко могло пропасть.
Кто же знал, что этим молоком она отомстит Арсению, привязав к себе его единственного сына. После выкидыша Ию еле выходили. И крёстный прав, нужно иметь одного ребёнка. Ей достаточно было Андрея, которого с лёгкой Арковой руки почти сразу назвали Решкой.
Но тогда Оксана не выдержала, украла малыша у приёмной матери, не оставив улик. И подбросила его в другой, обжитый и хорошо знакомый по архивам мир.
Там обосновалась боковая ветвь Волковых, даже несколько. В личных покоях главы рода и его наследника существовали даже специальные порталы. Наверно, лучше всего было бы отдать мальчика тамошним родичам, но крёстный непременно бы узнал об этом. А ведь он знать не знает, что у неё родилась тройня. И не должен узнать! К тому же он терпеть не может тот мир и никогда туда не ходит, встречаясь с родственниками по необходимости на нейтральной территории, всячески защищённой от подглядывания, подслушивания и вообще всех враждебных действий. Может, Арсений и сумел бы пробить защиту, но не ей, недоучке в магии подобного рода, пытаться сунуть нос в чужие тайны.
Так что младенец был подкинут каким-то тамошним аристократам. Их малыш родился слабеньким, и подкидыш мог в случае чего его заменить.
Ни разу за тринадцать лет она не вспоминала о младшем сыне. Ни разу не навещала ни тех людей, ни сам этот мир. Не вспомнила бы и сейчас, кабы не Андрей.
Дурочка, она призналась, что родила троих! Ещё успела заметить, как резко побледнел Сашин воспитанник, а потом он поднял её - взрослую женщину, сроду не отличавшуюся щуплым сложением - с лавочки. Раненый, приподнял одним рывком, случайно прихватив ожерелье, - и отшвырнул. И в ушах до сих пор стоит его яростный крик: 'Третий - не лишний!!!' А может, ей показалось, что Андрей кричал. Может, он прошипел это сквозь зубы. И последнее видение Сашиного мира - злая усмешка его сына.
Не её. Его. И его жены.
Чего хотела добиться этой встречей? Чтобы он обнял, назвал 'мамочкой', согласился бросить Ксению? Ведь знала же, что ничего не выйдет из этой затеи - и всё-таки помчалась. Как последняя дура. У него своя жизнь, в которой всяким пришлым мамочкам нет места.
И почему они оба так мечтают о младших братьях и сёстрах? Другие бы радовались, что вся родительская любовь достаётся одному, а эти...
А ведь Саша предупреждал.
Нет, он не был магом и вообще не верил в её сверхъестественные способности, а она не пыталась переубедить. Саша считал, что его возлюбленная живёт за границей, и пару раз пытался её навестить. Учитывая, что он не верил в существование параллельных миров, это было забавно.
Редкие встречи, прогулки по вечернему Монмартру, экскурсии по замкам Луары...Лазурный берег... Благословенная Франция, страна любви. Нет ни его жены, ни её мужа, никаких хлопот, обязанностей, всей этой обыденной суеты. Только он и она. И майская бархатная ночь. И звёзды над их головами. Шёпот, полный полунамёков, трепет сердец - как давно это было! Как быстро закончилось!
Сашу не удовлетворяли возвышенные чувства, ему хотелось страсти, а она так мечтала, что он не будет похож на Саню, на всех её былых поклонников.
И она отомстила за разбитые надежды, за обманутую мечту.
Отомстила всем. Саше - за то, что он слишком часто вспоминал о жене; Сане - за это дурацкое желание иметь двоих-троих горластых детишек; Арсению - за то, что пренебрёг ею, признанной красавицей; Тине - за её излишнюю заботу о взрослой и самостоятельной женщине.
А судьба отомстила ей.
Сашка не бросил бесплодную жену и даже сумел её вылечить; Саня после того безобразного скандала оказался жертвой, а она, не исполнившая последнюю волю свёкра - бессовестной лживой стервой. Арка? Легко ли опознать останки после взрыва? Ар был асом по части всевозможных защит, так неужели бы он не смог спастись? Он так тяготился своим положением наследника рода, что не упустил бы такой блестящей возможности начать новую жизнь там, где о Волковых никто не слышал.
Хотя... Бросить жену и сына - нет, этого Тина ему бы не простила.
Но как она узнала?!!
Оксана только сейчас почувствовала, что старинное ожерелье исчезло. Наклонившись, она поискала в траве, но нашла лишь обрывки.
Проклятье!
Надо же было мальчишке порвать именно бриллиантовую подвеску! Двух рубиновых было не так жалко. В конце концов, можно заказать новые, но где возьмёшь новый красный алмаз? Утихший было гнев разгорелся с новой силой.
Да ещё этот скальпель... Зачем она его взяла? Почему? А теперь он остался там, рядом с телом...
Телом? Да нет же, проклятый мальчишка извернулся в последнюю секунду, отделавшись царапиной.
Это тебе не Птенчик, а Волчонок. Так, кажется, прозвала его Ксения. Он, видите ли, не будет бегать по бабам, как отец! Да куда денется, все они кобели...
Она подняла глаза. Мальчишка, так похожий на Решку, всё ещё сидел на другом конце поляны, не сводя с Оксаны настороженного взгляда.
Похож - и в то время другой.
Оба Андрея различались в мелочах. У Решки была родинка, у его старшего брата - нет, Решка вечно приглаживал лохматые волосы, Андрей стригся гораздо короче, походка Решки была стремительной, Андрей больше напоминал хищника, крадущегося к добыче. Хотя, возможно, в последнем виноваты обстоятельства их встречи. Скорее всего, он шагает так же легко и размашисто, как покойный Саша. Их одежда, пусть и разных фасонов, была дорогой, свободной, придающей уверенности.
Решка...в куртке, небрежно наброшенной на плечи, в неожиданно тёплых штанах, тщательно заправленных в мягкие замшевые сапожки до середины голени. Под рукавами рубашки скрывается парочка метательных ножей, заветный кинжал висит на поясе так, чтобы можно было выхватить в любую минуту, за плечом виднеется рукоять чего-то более серьёзного. Таким она видела своего мальчика в последний раз.
Андрей. Волчонок. Со времени мимолётной встречи во время Сашиных похорон мальчик возмужал. Ему ни к чему носить на себе целый склад оружия, да и ко всяким убийственным штукам он довольно равнодушен. Саша жаловался, что сын не любит играть в войну, не строит модели танков с самолётами, чем увлекался в детстве он сам. Книжный мальчик. Довольно замкнутый, друзей почти нет.
Ох, Сашка, Сашка... Твой ненаглядный Андрюшенька - тихий омут. А тщательно отглаженная рубашка и стрелки на брюках отнюдь не мешают 'книжному мальчику' драться.
И глаза...две ледышки, в которых стынет нешуточная ярость, наконец вырвавшаяся наружу. Ярость, презрение, боль, ненависть... Глаза зверя.
В глазах Решки не было ненависти, не было этого холодного бешенства. Презрение и боль тонули в сожалении о том, чего уже не исправить, а прощальный взгляд напугал её своей отстранённостью. Как будто мать его уже не интересовала. Так орёл озирает с вышины суетливое людское мельтешение.
В серых глазах этого безымянного мальчика была настороженность. Были заинтересованность, любопытство, как при виде диковинки, было невольное удивление, приправленное детским восхищением, которое мальчишка тщетно старался подавить. Где-то в уголке души сидел страх. А ещё ему было больно. Поскольку он время от времени морщился, проводя рукой по груди.
Но не может же быть, чтобы мальчик чувствовал боль брата-близнеца! Не в другом же мире!
А почему бы нет?
Или его опять избили?
Только сейчас Оксана заметила и следы частых побоев, и свалявшиеся от грязи длинные волосы, и старую набедренную повязку, которой бы не помешала стирка. Худой, скулы заострились. Дочерна загорелая кожа, босые ноги...этому мальчику явно не повезло.
Железный ошейник, слишком массивный для тонкой мальчишечьей шеи, расставлял всё по своим местам.
Раб. Она родила раба.
Но как же так?
Она хорошо помнила здешние законы и обычаи.
Маг не может быть рабом.
Когда-то - около семисот лет назад - её предок, попавший в этот мир, угодил в плен. В рабство. А ведь ему ничего не стоило расправиться со слабыми людишками, возомнившими себя хозяевами кого-то из Волковых! Почему он этого не сделал? Может, истощил свою силу? Или из жалости? Ведь вынес же он хозяйских детей из горящего дома, не только не обжёгшись, а даже кожа не покраснела от жара! Огненная стихия своевольна и опасна, и так манипулировать ею под силу только могущественному магу. К счастью, здешние тоже знали об этом и чужеземный раб получил не только свободу, но и хозяйскую дочку в жёны. А её приданое стало фундаментом нынешнего могущества здешних Волковых. Сейчас у них были земли, золото, власть, некоторые достигали вершин магической карьеры, получая венец Первого мага.
Впрочем, нынешние Владыки не рвались ни к магической, ни к обычной власти, за что крёстный их презирал. Оксана, однако, успела достаточно изучить его, чтобы не почувствовать за этим презрением тщательно скрываемый страх.
Значило ли это, что младшему не перепало ни капли магического дара, или же он ещё не раскрылся?
В любом случае ей не ждать пощады.
Оксана могла бы найти слова для мужа, Тины, крёстного, для всех, кого обидела вольно или невольно. Пожалуй, только Ксения не стала бы её слушать.
А что сказать этому худому подростку? Как оправдаться перед ним?
Предательство нельзя оправдать. А она предала. Детей, мужа, возложенные на неё ожидания...
Она предала себя.
Застёгивая порванное ожерелье, Оксана не сразу поняла, чего коснулась.
Капелька.
Розовая жемчужина, напоминавшая оправленную в серебро каплю, она служила отличительным знаком Хранительниц. И одновременно - их талисманом. Пока Капелька на владелице, её не тронет никакая болезнь, никакая рана не будет страшна, а если что случится - излечится в два счёта. Волковы и так слыли долгожителями, а Капелька предохраняла от безвременной смерти. Заговоренная в незапамятные времена, жемчужина была тёплой, точно внутри горел огонёк. Единожды надев, её носили до самой смерти. И если цепочка внезапно расстёгивалась, это означало, что чудесному украшению требуется новая хозяйка. И несмываемый позор ложился на ту, что вызвала гнев жемчужины.
Но никто никогда не слышал, чтобы Капелька холодела. А ведь Оксана настолько привыкла к прохладному камню в ложбинке между грудей, что забыла первоначальное тепло амулета, так поразившее пятнадцатилетнюю девочку.
Когда же это случилось? Почему?!!
В её жизни было столько неприглядных поступков, что кара могла обрушиться за любой.
Но ведь она не убивала Сашу!
Нет, она только замахнулась, он отшатнулся и ударился головой о стену подъезда. Но он был жив. И ещё живой он пообещал поговорить обо всём в другой раз, повернулся и пошёл к лифту. У него точно болел затылок, и Саша морщился, на ходу ощупывая шишку. Она развернулась и вышла - им не о чем было разговаривать. А полчаса спустя его нашли в лифте.
Сашу убили магией - в этом Оксана не сомневалась. Но кто? Саня? Даже если выследил, не стал бы так жестоко убивать, скорее подрался бы по-простому. Решка? Он знал, теперь-то это ясно, но так мстить любовнику матери не в его стиле. Но кто?
Кто?! Кому была выгодна Сашина смерть?
Ответ вертелся рядом, но произнести его даже мысленно...
Когда-то - четверть века назад - Его Величество Георгий пригласил тринадцатилетнюю Оксану в свой кабинет. Ему оставались считанные месяцы, и все это понимали. Наверно, поэтому он и старался успеть сделать как можно больше, чтобы не оставлять сыну незаконченные дела и уйти со спокойной совестью. Она смущалась и робела, хотя знала старика всю свою жизнь. Было трудно смотреть в эти пронзительные, по-молодому ясные глаза на осунувшемся, как-то разом постаревшем лице. Он расспрашивал о поездке к матери, и Оксана со стыдом призналась, что так и не смогла почувствовать себя дочкой той женщины, несмотря на разительное сходство. И даже не смогла скрывать неприязни к ней. Георгий нахмурился, иронически усмехнулся, когда услышал, каким успехом пользовался там его сын (а ведь действительно громадным, кто бы мог подумать!), и как бы невзначай заметил: 'Хорошо, что ты на семь лет моложе моего правнука. Ник жуткий бабник, но ещё худший собственник.' Тогда Оксана не поняла, в чём дело. А на самом деле во время всего разговора старик исподволь внушал ей, что не стоит так безоглядно доверять крёстному.
А после, во время прочтения завещания, она не могла понять, как можно так жестоко обойтись с сыном и внуком. Ведь по настоянию крёстного Георгий внёс в завещание поправку, что Никифор взойдёт на престол лишь в том случае, если новым наследником станет Арсений. Внук вместо единственного сына.
Старые слуги тогда шептались, мол, жена крёстного вышла замуж только по давнему уговору, а сердце её принадлежало другому. И якобы не померла родами, а сбежала к любимому. И этого Никифор не мог простить ни ей, ни сыну.
Тогда Оксана была девчонкой и жалела бедного крёстного от всего сердца. Теперь понимала: Никифор относился к ней как к маленькой деточке, как к вещи, дорогой и красивой, но всё-таки вещи. А она бегала к нему со всеми бедами и проблемами. Да, он сочувствовал влюблённым, вынужденным жить порознь, с хорошими, но чужими людьми.
Какое счастье, Бог ты мой, какое счастье, что она не проговорилась об Андрее. Может быть, благодаря её молчанию его не постигнет отцовская судьба.
Ревнивый старик, как он мог решать за них! Как он осмелился решать за неё!
Вернуться назад?
Бросить ему в лицо всё, что накипело на душе?
Нет. Она не осмелится. Слишком сильно этот человек поработил её волю, чтобы бросить вызов. Ему нужны такие, как её мать: преданные, безответные, покорные. Именно поэтому его жена (а женщины Волковых редко умирают родами) так своевременно скончалась, именно поэтому лишён наследства Пётр, именно поэтому год назад не стало Тины. Она ведь знала о Сашиной смерти, она же спасала Андрея. Она была сильнее, умнее, могущественнее - а теперь покоится в пышной гробнице.
Прежний мир, где всё было просто, ясно и понятно, беззвучно рушился. Странно. Ей казалось, что в ушах прогрохочет обвал вроде того, что когда-то довелось наблюдать с безопасного расстояния. Оксана подумала об этом и тут же выкинула из головы.
Интересно, зачем она появилась на свет и что должна была совершить в мире матери. Сейчас ей было уже всё равно, поскольку предназначения Оксана не выполнила бы в любом случае. Возвращаться туда она не собиралась. Пути домой тоже не было. Да у неё и дома-то не было.
Когда-то у её ног лежал целый мир.
Сейчас у Оксаны не осталось никого.
Солнечный луч сверкнул на узком клинке. Мизерикорд. Кинжал милосердия. Пришла неуместная мысль, что таким стилетом когда-то закололась Джульетта, и Оксана истерически хихикнула. Если она и тянет на шекспировскую героиню, то уж скорей на Леди Макбет.
Оксана ещё успела заметить метнувшуюся к ней тень и спросить себя, кинулся бы он на помощь, если бы знал, кто она такая. Мальчишка, который так и не стал ей сыном, опоздал всего на миг. Но этого мгновения хватило, чтобы резкая боль в груди утихла, растворившись во тьме...