Аннотация: Маленький апокалипсис - тоже конец света. Только маленького света.
Aватор к рассказу предоставил Sardukar Wda. Печатается с его разрешения.
Апокалипсис вчера
Поль громко сказал: "Телевизор, включи "Канал Известий"". Серая панель на полстены стала ярче, отчётливей, на ней появилось изображение. Фигуристая телеведущая на фоне стальных декораций отчётливо тараторила свежие новости. Поль часто гадал, не является ли она виртуальным образом, но проверить это он не мог. Натуралистичность была поразительна - почти модельное, но человеческое, смугловатое лицо. Естественные женственные жесты, моргание, интонация. Но что-то выдавало в ней виртуальность.
... Вчера было совершено убийство Папы Римского, Мельхиада Второго в канун его тридцатилетнего юбилея отречения от ислама. Преступником оказался мусульманский фанатик - ваххабит Мустафа Али, которого уже задержали итальянские карабинеры. Сегодня утром Мустафа сделал заявление, им двигало чувство мести. Известно, что до принятия католической веры, Папа был суннитским имамом в Алжире...
Ведущая исчезла с экрана, включили видео-ролик, хоть её голос оставался за кадром. Съёмки выглядели слишком реалистичными, чтоб подозревать канал в подделке.
... ООН незамедлительно обнародовало ноту с требованием соблюдать гендерную политкорректность и позволить возглавить Ватикан женщине, на что кардиналы ответили саботажем, а управляющий городом-государством, кардинал Пьезони даже призвал других кардиналов воздержаться от участия в конклаве, дату же голосования отодвинуть на неопределенный срок. США объявили о намерении ввести в Ватикан войска, если выборы не состоятся в ближайшее время. Американское правительство намеренно после этого посодействовать выбрать Мери Хьюз, духовного лидера одной из протестантских общин Америки, но больше известной, как любовница президента США. Пресса уже назвала её Иоанном ХХIV, в честь единственной Папы-женщины Иоанна VIII. За час до полуночи кардинал Пьезони прокомментировал эти события так: "Сегодня наступил Апокалипсис". Эта новость быстро облетела мировые агентства. Словесная перепалка только набирала обороты...
Поль почувствовал, как его шею обнимают ласковые руки, за спиной услышал частое дыхание.
Мишель поцеловала своего мужа. В ответ Поль, развернувшись, улыбнулся и с любовью посмотрел ей в глаза. Стройная жена, взглянув на экран, скривила губки и возмутилась:
- Неужели больше показывать нечего, кроме скандала в Ватикане? Выключи эту дребедень, тут всё равно дельного с кукиш услышишь.
- Телевизор, выключись! - скомандовал Поль. - Любимая, я тебя обожаю! Хочешь, чтоб обожал ещё больше? Котик мой сделай, пожалуйста, мне кофе...
- Хорошо, но смотри, Генриха будишь ты.
Мягко, чуть слышно, Мишель босиком вышла из комнаты. Муж наблюдал за грациозной походкой, пока она не скрылась в кухне. Взъерошив кучерявую шевелюру, Поль принялся размышлять о жизни. Мысли переплетались с новостями. "Интересно, если апокалипсис был вчера, значит, мы живём в постапокалиптическом мире!" Но шальное воображение рисовало совершенно другие картины уничтоженного мира, а совсем не то, что он сейчас видел на экране или в городе за окном.
Мишель зашла в гостиную с подносом, на котором дымились две чашки ароматного кофе. Она села на пёстрый красно-бордовый диван, и вместе с мужем стала пить тёмный напиток.
- Не забудь прийти сегодня в мэрию после работы, - напомнила Мишель. Причёска карэ придавала ей вид ангела.
- Да как же я могу это забыть такое событие в моей жизни, дорогая, если ты мне каждый день уже месяц про него напоминаешь? - немного с издёвкой ответил Поль.
- С тебя станется. Ладно, допивай кофе, иди будить сынишку, - обиженная таким отношением к себе, жена чуть не вспылила. Зато нечаянно ударила стопой по ноге мужа.
- Ну чего дерёшься? Встаю, встаю... Сынишка... Специально так говоришь, сама ведь знаешь, что пасынок.
- Специально?!! Да что ты обо мне знаешь! Ты - чёрствая скотина! - в возмущении закричала Мишель. Её лицо порозовело, в глазах вспыхнула ярость.
- Не кричи! - начал злится Поль.
- Ах, так! Всё, я от тебя ухожу! - кратко сказала жена, резко поставила чашку на стол, расплескав почти весь кофе на диван, и пошла, даже побежала, к себе в комнату.
- Остановить..., одумайся..., я тебя не хотел обидеть ... - надломлено пытался урезонить жену Поль, слова которого не вызывали никакой реакции от Мишель. Она быстро оделась, прорвалась сквозь хватку мужа, так как он успел её понарошку схватить, хлопнула всеми дверьми и ушла растрёпанная из дому.
Поль стал хмурым. Чего она так взбесилась? Однако настойчиво решил прийти в отдел регистрации браков мэрии сегодня вечером. Он хотел вернуть жену, но понимал, что шанс был мал. Ой, как мал.
Открылась дверь в детскую. Анри, пятилетний малыш, сам поднялся с постели, услышав крики тау-родителей. Обычно он давал себя пощекотать и поуговаривать, прежде, чем встать.
- Тау, а куда ушла мама? - с тревогой в голосе спросил пасынок. Его испуганные серые глазёнки с надеждой смотрели на тау-отца.
Поль вдохнул глубоко и грустно.
- Сейчас выясню... - в никуда ответил мужчина. После короткой паузы добавил, глядя маленькому Анри в глаза и пытаясь улыбнуться. - А ты чего не в ванной! Если хочешь кушать - быстро умываться!
Малыш убежал в ванную, а тем временем Поль начал звонить жене. Но она бросала трубку раз за разом. Генрих успел усесться за стол, на котором не было завтрака, а его тау-папа всё набирал и набирал телефонный номер Мишель. Обычно нетерпеливый Анри перебивал всех, лишь бы тауы обратили на него внимание, но сейчас он с опаской смотрел на Поля и молчал.
Тау, наконец, заметив, что пасынок не накормлен, быстро зашёл на кухню и приготовил завтрак. Два стакана молока и два бутерброда с маслом: один большой для себя, другой, поменьше, для Анри. Поль знал, будь Мишель сейчас дома, она бы наверняка сделала какой-нибудь вкуснейший салат, а так, в её отсутствие, приходилось довольствоваться тем, что легко делалось.
За завтраком тау был угрюмый и молчаливый. Сочувствуя, молча ел и пасынок. Вдруг, бутерброд упал маслом вниз на брюки Поля, он вскочил на ноги, грубо ругнулся, как смог почистил штаны. После взял телефон и отправил текстовое сообщение: "Дорогая, я не хотел тебя обидеть, возвращайся!!!". Злоупотреблять сообщениями не стал, чтоб жена не заблокировала номер. Удовлетворившись отправкой сообщения и переодевшись, Поль сел за стол отломил кусок хлеба и стал его есть. Шальная мысль пронеслась в голове, но смысл её стал намного мрачнее: "А вдруг конец света действительно был вчера?". Улыбнулся, хоть на душе было тяжело, и допил молоко.
Пока Анри собирался и одевался, в дверь позвонили. "Вот тебе и апокалипсис!" - подумал Поль и с воодушевлением кинулся в прихожую. Но это оказалась не Мишель. За порогом стоял курьер с письмом. Расписавшись, проводив курьера, закрыв дверь и усевшись на красно-бордовый диван, Поль вскрыл письмо. Писали родители Генриха, настоящие, правородители. Они требовали немедленного возвращения ребёнка в семью, и отказывались от воспитания их сына семьёй Нуаро.
- Неужели вчера и впрямь был апокалипсис? - вырвалось с губ Поля. "Только этого не хватало!" - подавленно подумал он. Надо сказать, что Генрих Дю Браэк не был сыном Поля и Мишель Нуаро, он был лишь пасынком нанятых родителей, или вкратце - тауев. Мать и отец Анри имели все права на ребёнка, а семья Нуаро не обладала никакими, ей лишь делегировали несколько обязанностей. Конечно, всё это вознаграждалось деньгами родной семьи.
Два года Поль и Мишель нянчили Генриха, и сейчас наступило время расстаться. А разлучаться ой как не хотелось. Но ничего предпринять нельзя: права родителей - прежде всего. Поль хоть и сочувствовал борьбе за права тауев, но вступать в их ряды раньше не хотелось. Зато сегодня - хоть на марш.
Отрешённо муж начал ходить по комнате, затем, отрезвев, взял телефон и стал писать сообщение жене: "Мишель, приезжай сегодня, пожалуйста, в школу," - тут руки отказывались дальше набирать текст. Превозмогая себя, он дописал "попрощаемся с Анри. Его от нас забирают!". После позвонил жене. Она бросила трубку ещё несколько раз. Шансы перемирия таяли. Поль Нуаро сообщил своему начальству на работе, что задерживается по семейным обстоятельствам.
Анри оделся и ждал тау-отца. Когда же тот подошёл, мальчишка с верой посмотрел на него.
- Тау, это тау-мама написала письмо? Она вернётся? - чаяние так и искрилась в интонации малыша, за спиной у которого был школьный ранец.
- Нет, сынок, мама пока не хочет возвращаться. Хуже этого, крепись: вынужден от тебя уйти и я.
Мальчик не выдержал и заплакал.
- Тау, не оставляй меня одного! Останься со мной! Я тебя так люблю! - сквозь рёв лепетал Генрих.
- Да я бы с радостью, радость моя! Только твои родители тебя забирают. Будь мужественным. Мужик ты или не мужик? В конце концов, может, твои родители с тобой начнут чаще общаться... - последнее предложение тау-отец сказал хоть и со скепсисом, но с искренним желанием того, чтоб так и вышло.
Они вышли из дома, и направились к "надметро", как нарёк его Поль, хотя более точное название было "надземный монорельс". Тау-отец с ребёнком сели на один из поездов и поехали бесшумно и быстро, малыш при этом крепко-крепко обнимал своего тау. Мальчик даже не сильно вглядывался в пейзаж за стеклом, хоть он очень любил смотреть на городскую суету. За окном мелькали высотные и невысотные здания, многоуровневые дороги, люди, бигборды. На некоторых щитах красовалась социальная реклама. "Дети не помеха карьере", "Рожайте детей, отдайте и получайте их обратно взрослыми" - гласили некоторые из них. Другие оглашали подобное, привлекая наёмных родителей: "Берите детей на ухаживание, если своих нет", "Возьми ребёнка, получи льготы" - лишь небольшая доля рекламных лозунгов.
Поль не хотел отдавать ребёнка. Но это надо было сделать. Вернут ли родители ещё раз ему своего сына или нет, он не знал. Но очень-очень хотелось. Идя к неизбежному, глаза Нуаро искали выход, и вот взгляд упал на несуразную вывеску: "Гадалка". В другой день молодой тау на неё бы не обратил внимания, а если и обратил, то никакими пряниками внутрь лавки его не заманили. Поль предложил Генриху войти в коморку, и мальчишка согласился.
Комната гадалки несколько обескуражила молодого тау-отца, и даже пропала мелкая дрожь, появившаяся было при входе. Помещение походило не на то, что описывалось в рассказах, которые Поль успел прочитать, тёмный холл напоминал арт-проект в каком-нибудь современном авангардном стиле: все стены - полупрозрачные синих и зелёных оттенков, на них, как и на потолке развешаны различные предметы, мало эстетически совмещающиеся, да и функционально тоже. На полу стояло лишь два пластиковых кресла. Гадалка была, как сейчас принято говорить, алжирских корней, а вот одеяние было вполне обычное для цыганок - тёмное длинное платье. Мимолётно посмотрев на мальчика, женщина спросила уставшим тоном:
- Обычный?
- Не понял, мадам, что?
- Я спрашиваю: ваш мальчишка - обыкновенный ребёнок?
- Ах, это... Да вроде ничего сверхъестественного за ним не наблюдал.
- Жаль, мсье ведь хотели узнать его будущее, не так ли?
- Да, хотел...
Гадалка посмотрела немного отрешённо на мальчика, потом на стеклянный шар, что весел прямо перед её глазами, и спокойно, даже как-то холодно и бесчувственно сказала:
- У него нет будущего.
Поль насупился:
- Как это нет будущего? Почему?
- В том, постапокалипсическом мире обычные люди жить не смогут, - многозначительно сказала женщина.
- Да нет, вы меня не так поняли. У меня его забирают родители. Сейчас забирают. Хотелось бы узнать, не обидят ли они мальчика...
Гадалка присела, посмотрела в глаза Анри, мучительно улыбнулась и заявила:
- С ним всё будет в порядке, - после женщина резко встала, тёмно-изумрудная юбка при этом мерно расправилось. - Извините мсье, мне нужно закрыть лавочку. Приходите как-нибудь в другой раз, пожалуйста.
Поль ошарашено вёл пасынка по улице и думал над тем, почему гадалка вела себя неестественно. А может наоборот, естественно? По крайней мере, хоть денег не попросила.
Перед школой сидела чёрная кошка. И, только Нуаро заметил её, она как на зло стала перебегать дорогу. "Мне ещё ходячего апокалипсиса не хватало!" - подумал он. Плюнув через плечо, настороженно завёл ребёнка в здание.
Дойдя до класса, тау стал искать глазами свою жену. Её не было. Если Мишель не захотела встречаться с ним в такую минуту, значит, уповать было не на что. Сев на корточки, Поль обнял Генриха и сказал:
- Прощай, может, мы с тобой больше не встретимся, но я тебе обязательно позвоню...
Анри заплакал и твердил не кидать его одного, просил встретиться с тау-мамой, которую назвал мамой.
- Анри, не плачь, ты уже первоклассник, уже взрослый. Мужчины не плачут, - пытался утешить мальчишку тау. Глаза стали мокрыми, поэтому он встал и постучал в дверь класса. Учительница выслушала объяснения приёмного родителя и лишь сухо сказала:
- Дю Браэк, иди на своё место.
Мальчик послушался, а входя в класс, утёр слёзы и постарался скрыть заплаканные покрасневшие глаза. Поль пошёл директору и через силу оповестил его, что более не уполномочен забирать пасынка, который теперь для него стал обычным мальчиком, ничем не отличимый от миллионов других. Директора, конечно, родители уведомили, но этика требовала, чтоб и тауы не пытались опротестовать решение. Выйдя из кабинета, Нуаро вновь пытался позвонить жене. И эта попытка провалилась. Всё в его душе кипело отомстить Мишель, но сама душа не могла позволить подобного. Как любящий муж он отправил сообщение "Я уже попрощался с Генрихом, теперь твой черёд".
После, Поль отправился на работу: он работал робототехником: занимался созданием сознания у искусственного интеллекта. По дороге ему захотелось бананов: ему вспомнилось, как год назад он бродил по этой же улице с пасынком, как купил ему ананас со вкусом банана и как рассказывал быль о том, что раньше существовали настоящие бананы. Мальчишка тогда с жадностью слушал своего тау и вонзал свои зубы в сочную мякоть чешуйчатого фрукта.
Не успев сесть за своё рабочее место и подумать, если не о работе, так о том, почему ушла его жена, как к нему подбежал один из сотрудников, легковеса, Франсуа Буаверт.
- Месье Нуаро, опаздываем?
- Слушай, Франсуа, не морочь мне мозги, и так плохо.
- Так расскажи своему коллеге, может легче станет.
Поль замешкался, а после рассказал о том, что теперь у него нет пасынка. Буаверт набрал, было, воздуха, чтоб начать свою тираду, но ещё несказанную речь перебили.
- Мсье Нуаро, мсье Буаверт, я провожу социологическое исследование, - протараторил аспирант, который проходил практику в этой компании, - как вы относитесь к тому, чтоб наделить бытовые приборы сознанием?
- Плохо, - хором ответили оба мужчины.
- Хорошо, а как вы относитесь к тому, чтоб оснастить сознанием роботов, которые работают на конвейерах?
- А им зачем? - с недоумением заключил Франсуа.
- Им же скучно там будет, - не замедлил с ответом и Нуаро.
- Спасибо ребята, поду других расспрашивать, - сказал долговязый парень и вышел из кабинета.
Поль глубоко вздохнул. Франсуа продолжил:
- Да не расстраивайся ты так! Собаку какую-нибудь заведи. Или кошку. Естественно, из-за конвенции о правах сознательных животных придётся повозиться, но зато будет у тебя преданный друг и как бы ребёнок в одном теле. Или заведи себе рыбок. А что? Места им много не надо, живут долго, ухаживать один пустяк. Не хочешь? Тогда робота возьми робота, тем более что наша фирма даёт сотрудникам скидки.
- Я ребёнка хочу! Генриха хочу!
- Ну, тогда купите малыша в Белоруссии, они хоть и стоят много, хоть и больны страшными болезнями, зато живые дети.
Эти слова заставили на мгновение глаза Поля сиять. Действительно, покупка детей его не страшила, а то, что их необходимо лечить - волновала мало. Но любовь к Анри пересилила. На ум пришло, как всей семьёй провели это лето в Сет, на лазурном берегу Лионского залива, у родителей жены. Как же было весело и беззаботно то время. Все просто радовались жизни.
- А ещё от меня ушла Мишель... - сказал тихо Нуаро, теребя в руке ручку.
Буаверт опешил:
- Нашла же время!!
Франсуа начал усердно утешать своего приятеля, но Полю это только мешало. Он всё хотел понять, что надо сделать, чтоб вернуть жену и ребёнка. День сегодня на работе выдался совсем пустым. Так ничего не сделав, экс-тау вышел из офиса.
Солнце ещё не успело скрыться за здания, а Поль был уже в мэрии, в отделе регистрации браков. Раннее он посещал это место дважды. Первый раз, когда с Мишель расписались как сожители. Но нянчить детей при таком неполноценном браке не разрешали. Поэтому пришлось прийти сюда второй раз и стать мужем и женой. Наконец, появилось время подумать. Подумать о том, что же делать.
Мишель была бесплодна, но ещё питала надежду. Они оба хотели ребёнка. Тогда, два года назад Мишель и Поль взяли на воспитание Анри. В тот, в первый день, малыш всего боялся, плакал и не хотел видеть новых тауев. Через полчаса он насупившись сидел молча, а ещё через тридцать минут - хохотал, смотря мультфильм по телевизору. А к вечеру того же дня ребёнок принял пару как своих родителей.
Поль не стал больше звонить Мишель. Зато отправил очередное сообщение: "Любимая Мишель, как и договаривались - жду в мэрии". К Нуаро шёл старик. Полю было плохо, не хотелось вновь тратить впустую время, поэтому он сделал вид, что занят чтением: взял газету, и закрылся ею. Но не помогло, старик искал общения:
- Молодой человек, помогите старому человеку!
- Да месье, слушаю внимательно.
- Вы не подскажите, где тут можно оформить досрочное прекращение брачного контракта?
- Ну, вы и загнули! Вы что, недавно женились?
- Нет, уже сорок пять лет вместе, а сейчас разойтись с ней хочу.
- Тогда вам, батенька, разводится надо. Контракт только те могут досрочно прекратить, кто контракт подписывал. Вы разве подписывали?
- Нет, сынок, не подписывал. Ну, знаешь, рассердила меня моя старуха, хочет из Лиона в Париж жить уехать, а я ни в какую. Глупая, хочет за Папу свечку в Париже поставить, а я ей говорю: тебе что, Лиона мало? Да тут у нас есть Собор святого Иоанна, есть церковь Сен-Низье, Нотр-Дам-де-ла-Фурвьер. Вот и решил - хватит с меня её дури!
- Как же так! Вы же с ней многие десятилетия вместе и всё - развод? Да съездите вы в этот Париж, это же красивый город! Я думаю, ваша жена будет довольна. Вы же не были никогда в столице, не так ли? А ваша жена, наверное, всю жизнь мечтала. Вот и повод нашла - Папу помянуть, так не откажите ей. Возможно вам придётся кое-что достать из своих запасов денег, но поверьте, на сегодняшний день развод вам обойдётся намного дороже, и деньги тут абсолютно не при чём. Я это знаю. Сегодня у меня ушла жена из-за подобного пустяка. Оно не стоит того.
- Спасибо месье! Дельный вы совет дали. А вы помиритесь. Ну что ж, пойду покупать билеты в Париж, - при этом пожилой мужчина заговорчески подмигнул. - в два, правда, конца. Я ведь не против увидеть столицу, а Эйфелеву башню в особенности, хоть по телевидению её часто показывали.
Поль написал очередное сообщение жене, и как он понял - последнее: "Люблю, зачем расходится из-за пустяка?". Сегодня истекал двухгодичный брачный контракт. Если Мишель не придёт - значит, они в разводе. Властям Франции надоело участвовать в многочисленных разводах. Поняли, что институт развода крайне неэффективный: было решено от него избавиться. Поэтому ввели систему срочных брачных контрактов: вначале - на два года, после - на четыре, после на пять. Последний тип допускал автоматическую пролонгацию. Если молодые решили не жить вместе - разводится не надо - надо просто не заключать новый. Тем, кто уже долго в жил в браке, необходимо просто уведомить отдел регистрации браков о том, чтоб пролонгация аннулировалась, и тем самым развод наступал не позже пятилетнего срока. Контракты были поставлены на поток, так что ныне пользовались досрочным прекращением брачных договоров. А разводились лишь те, кто хотел потрепать нервы как себе и своему супругу, так и адвокатам и судьям. И кто бы мог подумать - угроза разрыва брака подействовала положительно! Но, конечно, не в случае с Мишель и Полем.
Муж не дождался своей второй половинки, поэтому собрался и пошёл к выходу. "Если апокалипсис был вчера, то что же сегодня?!!" - со злобой на себя думал Нуаро. Всё кончено. У него теперь нет ни жены, ни ребёнка.
За дверью, на скамейке в ещё тёплых сентябрьских сумерках сидела Мишель с Генрихом. Она плакала, Анри веселился. Поль подбежал к ней и обнял, обнял и пасынка. Реакция жены была поразительна: она, всхлипывая, звонким голосом сказала:
- Чего мы тут сидим, как дураки! Пошли жениться!
Пара весело засмеялась.
- Сынок, ты как здесь оказался?
- Тау, меня мама забрала. А ты говорил - не вернётся! - с укором ответил пасынок.
- Да, забрала! Не у этих же монстров-родителей его оставлять! Когда ты написал сообщение, что могу прийти в школу, я не могла оставить это самотёком! Но не была уверена, что ты не будешь отговаривать от этого поступка. Генрих был рад со мной пойти. Я уже написала письмо Дю Браэкам, попросила не разрывать договора, заодно пригрозила. А ещё мы с Анри зашли в штаб по правам тауев, они сказали, что у нас есть шанс. Сказали, не попадаться на глаза жандармам в ближайшие дни, а там можно затащить по судам родителей.
У Поля в голове пронёсся вопрос "Неужели вчера был апокалипсис?". Он со своей возлюбленной попросили ребёнка спрятаться, пока они будут в отделе бракорегистрации. Вдвоём пошли муж с женой в мэрию. Их слух не резал вопрос "Муж, вы готовы взять в законные жёны свою жену на последующие четыре года?". Они были согласны.
- А знаете, - интригующе сказал Поль, сидя в маленьком ресторанчике, где семья праздновала оба события, - давайте пока съездим к тау-бабушке и тау-дедушке в Сет, отдохнём?
***
Уже было за полночь, как Мишель и Поль сидели в обнимку в поезде Лион-Тулуза, рядом с ними крепко спал их пасынок.
"Так когда же был апокалипсис?" - риторический вопрос влез в сознание Поля.
![Апокалипсис вчера [Sardukar Wda]](/img/w/woloshin_w_w/apokalipsis/apocalypto.jpg)