Рыжая Эйлин : другие произведения.

Глава 14

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Сады благодати". Спасение русалки и пара неприятных сюрпризов, а как же без них в таком месте.

  Надя раскритиковала их намерение проникнуть в бордель через чёрный ход, объяснив, что, если они хотят привлечь к себе как можно больше внимания, лучше способа не придумать. Задний двор и служебные коридоры первых этажей - территория личной охраны Герхта, а его лучше не нервировать, пока русалка не окажется в безопасном месте. Если он воспользуется тайным ходом в Подземье, его уже невозможно будет контролировать. Разделяться тоже было неразумно: пленница не владела Общим, могла испугаться вооружённых мужчин, и тогда вылавливай её в каналах до посинения. Надя предложила проникнуть в здание таким же банальным способом, каким это сделал Ниваль, так будет легче добраться до канала, где обычно гуляет русалка. Достоинство этого плана было в том, что охрана клуба подчинялась Наде, а большая часть персонала была в этот день отпущена или пряталась в комнатах, дабы не попасть под горячую руку. Пришлось согласиться, что её идея, по крайней мере, не хуже.
  
  Когда Эйлин перебралась на узкий бортик канала из гондолы с обшарпанной позолотой на обводах, зеленоволосая русалка мгновенно нырнула, обдав её брызгами, и затаилась. Любопытное диковатое создание наблюдало за ней с небольшой глубины, но не уплывало. Тут-то и пригодился кулёк с остатками птериготовых клешней, который со вчерашнего дня валялся у неё в сумке. К их убийственному запаху рыбохвостая девица не смогла остаться равнодушной и выскользнула из воды, усевшись на бортик.
  Лёд окончательно растаял, когда Азгар осторожно присел рядом и по-свойски похлопал жующую девушку мохнатой пятернёй по плечу.
  - Слушай. - Он чуть повысил голос, будто она глухая, и зачем-то стал коверкать слова ещё больше, чем обычно. - Я твоя спасать. Быстро-быстро... Ну, солнышко, птички, море. Понимай?
  - Море, - отчаянно выдохнула русалка и, выронив кулёк, повисла на шее аладжи.
  Аккуратно, но твёрдо отстранив девушку, привратник вытер уголок губ и в сердцах пробурчал:
  - Тьфу ты! Совсем одичала взаперти. - Он покосился на верхнюю часть тела русалки, очень женственную и, в отличие от защищённого жёсткими хитиновым панцирем массивного хвоста, прикрытую лишь прядями иссиня-зелёных волос. - Накрыть бы её чем-нибудь. Да не плачь ты, сейчас тебя вызволим.
  Касавир накинул на бледные плечи русалки свой плащ, а Эйлин, сняв перчатки, присела на корточки, ласково заглянула в большие синие глаза, вытерла мокрые дорожки на щеках и погладила её по голове. Волосы были на удивление густыми и мягкими, как будто не были подвержены агрессивному воздействию морской воды. Она никогда не видела ничего подобного. Это было прекраснее, чем картинки в книжках, где рассказывается о сказочно красивых и коварных созданиях, способных соблазнить самое суровое моряцкое сердце. Только ничего коварного в несчастной запуганной девушке не было.
  - Тебе больше никто не причинит вреда. Верь нам.
  Поняла она её или нет, но, крепко сжав её руку, кивнула и тихо повторила:
  - Море...
  
  - Бедняжка, натерпелась тут, - пробормотала Кара, оглядевшись. - Какое всё... тухлое и фальшивое.
  Подземный городской канал, пусть и со вкусом облагороженный, увитый зеленью, водорослями и экзотическими цветами, но всё же душноватый и романтики ради тускло освещённый какими-то гнилушками, выглядел, как место худшей пытки для существа, родным домом которого были первозданные природные гроты, а миром - пронизанные лучами солнца волны, чистая, прохладная и безграничная стихия.
  - Кто хвост понесёт? - деловито осведомился Азгар, не собиравшийся тратить время на разговоры и утешения.
  - Я, кто же ещё, - вздохнул Касавир. - Его не оцарапаешь.
  Русалка, однако, не отпускала руку Эйлин, и той не оставалось ничего другого, как успокоить её:
  - Хорошо, хорошо, пойдём вместе. Только позволь мужчинам тебя нести.
  - Я твоя несу. Быстро, - счёл необходимым пояснить Азгар.
  
  По устаревшему закону времён какой-то давней войны, в переулке из-за недостаточной ширины было запрещено движение частных повозок, и даже связи хозяев клуба не помогали решить этот вопрос. Бюрократия - она везде одинакова. Поэтому, дабы не привлечь ненароком внимания стражи или, тем паче, людей Герхта, от которых не отделаешься взяткой, посланцы Тимпо ждали их поодаль, у перекрёстка. По счастью, в это жаркое время на улице было мало людей, да и те, что им встречались, не проявляли повышенного интереса. Уотердипцы вообще не отличаются любопытством в отношении чужой частной жизни. Надо кому-то куда-то тащить русалку средь бела дня - ветер им в спину, покуда нет закона, запрещающего таскать русалок. Единственный попавшийся им по пути стражник лишь слегка удивлённо хмыкнул, поприветствовав Азгара.
  
  - Я смотрю, ты тут знаменитость, - со смешком заметила Эйлин.
  - Угу, - буркнул аладжи, перехватывая поудобнее верхнюю часть немаленького русалочьего тела. - Меня все знают.
  - Значит, нам повезло, что ты с нами, - заключила она.
  - Я рад быть полезным, - добродушно пророкотал гигант. Он немного помолчал, шагая в такт с Касавиром и покряхтывая. - Когда-то я был воином и отцом. Потом стал рабом. Потом привратником. А теперь, - он подмигнул ей единственным глазом, - ещё и немного искателем приключений. Аладжи всегда должен быть полезен. Когда аладжи не нужен, ему приходит время умирать.
  Заметив, как она посерьёзнела и нахмурилась, он поспешил добавить:
  - Я знаю, многие люди считают, что это плохо. Но так устроена наша жизнь, мы другого не понимаем.
  Но её задела такая простодушная жестокость, и она выпалила:
  - Не понимаете, как дети могут до последнего часа заботиться о своих старых родителях, а ученики об учителях? Ты бы этого не делал?
  - Говорю же, у нас так принято, - ей показалось, что в нём нарастает раздражение, и он уже досадует, что затеял этот разговор.
  Но желание быть правильно понятым взяло верх, и он снова заговорил, часто разбивая фразы короткими паузами и давая себе отдышаться на ходу:
  - Знаешь... это особая забота, которой вы, гладкокожие, не понимаете. Аладжи не кровожадны, мы не убиваем ради мяса и живём долго. Посмотри на меня, мне семьдесят, а я полон сил. У нас принято уважать желание умереть. Но я рад, что мой отец погиб, когда был в силе, и мне не пришлось выполнять его последнюю просьбу. Я тоже мог в тот день умереть, защищая своих детей, и это была бы неплохая смерть. Но я выжил, значит, моё дело ещё не было закончено. Я успел стать отцом шесть раз... а может быть, семь. Дети мои теперь где-то далеко и тоже защищают своих детей. В этом и есть смысл, в переимчивости, в движении. Жизнь - моя, твоя, и жизнь вообще - это постоянное движение. Если сухое дерево, не дающее ни плодов, ни хорошей тени, никого не радующее, цепляется корнями за землю, жертвующую ему свои соки, а не умирает, обогрев кого-то напоследок, став чьим-то домом и смешавшись с почвой, на которой вырастут молодые деревья, жизнь останавливается. Щедрость земли не идёт ему впрок, потому что только оболочка жива и кажется крепкой, а внутренности поражает гниль. - Азгар решительно помотал головой и повысил голос: - Эта праздность, чувство, что ты напрасно живёшь, эта гниль - страшнее смерти. И богам это тоже не нравится. В такое дерево непременно ударит молния, спалит его дотла и натворит много бед вокруг. Вот и всё.... Уф-ф, наконец-то!
  
  Мужчины, сделав последнее усилие, усадили русалку в легкую одноосную повозку, управляемую молчаливой возницей в неброской серой одежде. Её такой же малозаметный партнёра материализовался, словно из воздуха, и кивнул ей. Должно быть, он сопровождал их всю дорогу. Девица собиралась стронуть лошадь, когда её пассажирка, до сих пор находившаяся в ступоре, будто не совсем понимая, что происходит, резко вскрикнула и схватила Эйлин за руку.
  - Убить, - спокойно и внятно произнесла она, глядя ей в лицо. Прекрасные миндалевидные глаза сверкнули гневом. - Убить всех. Должны... мучиться.
  Только теперь, при дневном свете, когда она стянула плащ и откинула длинные волосы, они смогли её как следует рассмотреть. Синяки, следы пальцев на шее и надплечьях, несколько свежих фиолетово-красных "следов страсти", кое-где даже с отметинами от зубов, не оставляли сомнений в том, что обращение с высокопоставленной пленницей было далёким от уважительного.
  - Пламя Коссута, - прошептала Кара, прикрыв рот ладонью. - Какая ж сволочь...
  Люди Тимпо хранили безразличное молчание, терпеливо ожидая возможности выполнить свою работу и отчитаться хозяину.
  - Герхт, - догадалась Эйлин, зло сощурив глаза. Предложение Нади устранить её партнёра уже не казалось таким уж гнусным. Разумеется, она бы сделала это не за деньги или помощь. Да мало ли что может случиться, кто-то ведь может и случайно пострадать. - Человек без ног. Он?
  Девушка уверенно кивнула, затем неожиданно провела рукой по ремням на её доспехе и потянулась к танто на поясе.
  - Ты хочешь это? - не поняла Эйлин.
  - Нет. Моё.
  Не зная, как объяснить, русалка беспомощно замолчала, глядя ей в глаза, но Эйлин быстро сообразила, о чём речь.
  - Он отобрал твоё оружие и доспех. Ты хочешь вернуть своё снаряжение.
  Девушка задумалась.
  - Он - тоже, - вдруг глухо прошипела она и, выпрямившись и вскинув голову, быстро, отрывисто заговорила: - Камень... Ракушка... Бу-мага.
  Придя в себя и обретя цель, русалка, до сих пор имевшая довольно жалкий вид, стала тем, кем была - дочерью короля мерменов и офицером гвардии своего отца, умеющим принимать решения и приказывать.
  - Ты хочешь что-то написать? А... подожди, сейчас найду.
  Эйлин взглянула на Касавира, тот уже вытаскивал из подсумка карту города. На обратной её стороне было немного свободного места между рекламными объявлениями. Нашёлся и кусок графитового стержня.
  
  Когда русалка вернула ей бумагу, Эйлин поняла, что им в руки попала уникальная вещь - карта запретных островов уотердипской колонии мерменов. Рядом девушка изобразила изящный ажурный символ в виде морской раковины.
  - А ты хитрая, - Эйлин понимающе кивнула русалке и посмотрела на товарищей. - Я думаю, это кулон, наш пропуск в гроты. Мы должны найти его у Герхта, если хотим попасть туда.
  - А мы хотим? - невесело поинтересовался Касавир, уже зная ответ.
  Она лишь хмыкнула, стрельнув глазами, и деловито-почтительно кивнула девушке.
  - Я думаю, мы ещё встретимся, ваше высочество.
  
  
  - Похоже, мы приехали в этот город исключительно для того, чтобы убирать чужое дерьмо, - задумчиво произнесла Кара, когда морская принцесса, наконец, отпустила их, и они направились назад в переулок.
  - То есть, помогать людям, - с усмешкой добавила она, бросив быстрый взгляд на паладина.
  - Твои предложения? - коротко бросил Касавир, шагая вперёд и не глядя на неё.
  - Да нет у меня никаких предложений, - миролюбиво отозвалась колдунья. - Я вообще-то уже не против поработать на леди Тиннуарэ, на мерменов, на Надю, да хоть бы и на целую толпу ваших бедовых родственников.
  - И это значит, что тебя разозлили, - заключила Эйлин.
  - Ещё со вчерашнего дня, когда я узнала историю Одмуса. - Она вдруг брезгливо фыркнула и зло процедила: - Нет, каким же надо быть уродом, чтобы пытаться делать это с русалкой. У этого парня явно не все дома.
  - Угу, - кивнула Эйлин. - Нам Милан про него рассказывал, что во время беспорядков в Доках он потерял ноги и что-то там ещё себе повредил.
  - Так ему и надо, - мрачно усмехнулась колдунья.
  - У него после этого, наверное, и крыша поехала.
  Девушки смешливо переглянулись.
  - Представляю, как эта свинья завизжит, когда я до неё доберусь.
  - Осторожнее, Кара, - предостерегла её Эйлин, покосившись на Касавира.
  Тот, даже не обратив на них внимания, сдвинул брови и хмуро произнёс:
  - Мермены не простят такого унижения. Мало того, что их вынуждали поставлять мускус, да еще и творили насилие над их дочерью. Боюсь, уничтожить культ, найти и выдать мерменам похитителей и хозяина борделя - единственная возможность избежать бойни в гавани, в которой пострадают невинные с обеих сторон. Я думаю, она имела в виду именно это. Я надеюсь на её благородство.
  Кара просияла:
  - Как приятно слышать голос разума.
  Впрочем, мысль, что маньяка придётся взять живым, слегка охладила её.
  
  
  Зато Надя, поджидавшая их в роскошном, необычно безлюдном вестибюле борделя, пришла в восторг от такого поворота, и в её расчётливой головке мгновенно стал созревать план отвлечения охраны и пленения Герхта. Эйлин умоляюще посмотрела на Касавира.
  - Сегодня полнолуние. Мы должны быть в лабиринте. Если мы станем тратить на него время... это будет полный провал.
  Паладин покачал головой.
  - Он может нам серьёзно помешать, если останется на свободе. Я уже не говорю о том, чем это грозит городу.
  - Знаю. Я бы предпочла просто убить гниду и двигаться дальше.
  - А что мешает посадить его под арест в одном из помещений клуба? - встряла Надя. - Тимпо сюда не сунется, это я гарантирую.
  - С чего бы? - Эйлин с подозрением нахмурилась. - Мне казалось, что он захочет поквитаться с похитителями русалки.
  Надя многозначительно хмыкнула, скрестив холёные руки на груди.
  - Всесильный Тимпо, - саркастически протянула она. - Он просто оказался в нужное время в нужном месте. Его вынесло на самый верх благодаря способностям переговорщика и дельца в войне за влияние между группировками, обескровившей Гильдию. Он правильно повёл себя с властями и Ворами Тени и стал царём горы. Но беда в том, что он слишком увлёкся политикой. Недаром он так интересуется Нивалем. Подозреваю, что эти двое превосходно поняли бы друг друга, если бы один из них смог поступиться своей идеологией.
  "Даже не надейся", - мысленно усмехнулась Эйлин.
  Надя тоже, в свою очередь, скривила рот в усмешке.
  - Не знаю, насколько преуспел в своих играх Ниваль, но Тимпо, боюсь, может стать жертвой своей собственной масштабности и потерять контроль над тем, что требует внимания у него под носом. Ему не хватает толковых людей, чтобы всё держать под надзором. Вы сами видели, какому сброду он поручает важные дела. Мермены - один из его козырей в отношениях с городом. Мы подкинули ему работёнку, и сейчас он решает, как разыграть эту карту. К тому времени, как он свяжется с рыбохвостыми, что не так уж легко, и поймёт, что произошло на самом деле, мы уже закончим свою миссию.
  Эйлин хмыкнула, посмотрев на Надю с оттенком восхищения:
  - Рисковая ты женщина.
  Та молча состроила гримасу в ответ.
  - Герхт может заявить о похищении и незаконном удержании и формально будет прав до тех пор, пока власти не расследуют его преступления, - хмуро заметил Касавир, - а учитывая его связи...
  - Для начала, он должен суметь это сделать, - перебила его Надя. - Лишив его людей и протезов, мы сделаем его беспомощным. А, кроме того, одно только подозрение в причастности к похищению русалки попахивает для него дыбой. Как, впрочем, и для меня, так что можете мне смело доверять, если не делали этого до сих пор. Это очень больная мозоль, учитывая непростую историю нашего союза с рыбохвостыми. Герхт из тех везунчиков, кто до последнего надеется выйти сухим из воды, поэтому, получив отсрочку, будет сидеть тихо, как мышь.
  - Если он не дурак, то поймёт, что лучше предстать перед судом мерменов, чем раскрыть свои делишки, - неожиданно подал голос Азгар. - Они назначат ему справедливое наказание, а если казнят, то сделают это быстро и позаботятся о погребении. Они не станут, как предводитель воров, отрезать от него по кусочку и скармливать собакам.
  В ответ на скептический взгляд Нади, аладжи флегматично пожал плечами.
  - Я слышал. Так говорят.
  
  
  Оставалось решить, как усыпить бдительность Герхта и отрезать его от охраны, что было не простой задачей, учитывая наличие в его апартаментах тайного хода и то, какими мерами предосторожности он себя окружал. У Нади были целых две идеи на этот счёт. Впрочем, первую - выдать за "особого" клиента Касавира, который даже без оружия мог бы справиться с хозяином, пока Надя отвлекала бы охранников у двери, а остальные разбирались бы со стражами во дворе - она сразу отмела ввиду того, что он просто не смог бы убедительно сыграть роль. Да и время для подобных гостей было уж слишком неподходящим. Хозяин борделя вёл ночную жизнь и в это час, после ванны и массажа, принимал свою первую за день трапезу. Тут нужно было придумать что-то поизысканнее. Второй её план вызвал негодование паладина, не желавшего и думать о том, чтобы "втягивать его жену в эту мерзость". Однако, ничего менее рискованного никто из них предложить не смог. Идея и впрямь была не лишена элегантности, если не думать о том, что именно Эйлин придется притвориться "подарком" старшему партнёру от Нади - лютнисткой, горящей желанием устроиться на работу.
  - Он любит свежих козочек вроде тебя, - усмехнулась Надя, окинув её метким взглядом опытной сводни, - и обожает музыку и танцы. Сейчас он в самом подходящем расположении духа. Считай, тебе повезло, дорогуша.
  - Заткнись, - хмуро огрызнулась Эйлин. Она не собиралась скрывать своего отношения к этой женщине, что Надю, впрочем, не особо волновало. - Чтоб я ему ещё и танцевала - облезет. Покончим с этим скорее.
  Она строго посмотрела на Касавира, державшего её за руку и инстинктивно не желавшего отпускать, словно это оставляло ему шанс повлиять на её решение. Однако, в оливково-карих глазах тут же заплясали шальные чёртики.
  - Лопнувшие перепонки, временная слепота и глухота в сочетании с медвежьей болезнью, панический приступ, паралич или просто глубокий обморок? - деловито спросила она.
  - То есть? - не понял муж.
  - Ну, что ты сочтёшь подходящей компенсацией за грязные мысли обо мне?
  Он даже не попытался улыбнуться, но нехотя выпустил её руку.
  - Будь осторожна. Не позволяй ему навязать тебе свои правила.
  
  *****
  
  Эйлин уголком губ улыбнулась своему отражению. Хороша. К счастью, Надя решила не красить её лицо - "сделаем ставку на первозданную естественность и наивность". Никаких сложных нарядов, тугих корсетов и чулок она тоже, слава богам, не стала на неё напяливать, остановив свой выбор на белой чемизе из тонкого льна, отделанной тесьмой, и тёмно-зелёной овертунике, стянутой тонким поясом с литыми бляшками, да ещё коротких сандалиях, простеньком латунном венце и паре таких же браслетов. В таком виде и в городе появиться не стыдно. Самое главное, не потребуется много времени, чтобы это всё потом снять.
  В душе неспокойным мутным осадком плескалось недоумение от того, что она согласилась участвовать в этом спектакле. За Касавира он не волновалась - он взрослый и всё понимает. Это было другое. Когда-то она с ребяческой лёгкостью могла представить себя в такой двусмысленной роли. Её наивное воображение будоражили истории о выдающихся бардах-шпионах, перед которыми ничего не подозревающие враги открывали двери своих убежищ, чьим оружием были сладкозвучные песни, обольстительные речи, приятная внешность, дворцовые манеры, острый ум, внимательный взгляд и стилет в рукаве. С тех пор она достаточно узнала о жизни и людях, политике и интригах, чтобы не верить в романтические легенды и сказки о бравых агентах. Но она должна была выполнить эту работу, и выполнить хорошо.
  
  В ростовом зеркале с тяжёлой бронзовой оправой отражался уютный, наполненный возбуждающими ароматами, со вкусом обставленный будуар Нади и часть просторной спальни. Здесь было кое-что, чему она могла от души позавидовать - настоящая мраморная купальня, встроенная в подиум. Такое не в каждом дворце увидишь. Она представила себе, каких трудов стоит менять в ней воду, чтобы сохранять свежесть. Гардероб с раздвижными дверями-ширмами, самый огромный, какой она когда-либо видела, лиловые портьеры, модные шёлковые обои вместо тяжёлого гобелена, странные картины и статуэтки - что-то из современного искусства, Эйлин в нём не слишком разбиралась. А вот Ниваль бы оценил. Мысль о нём задела торчащий кончик занозы, напоминая колющей болью об её существовании. Тварь кувыркалась с ним на этой гигантской кровати, демонстрировала всё, чему научилась с другими мужиками, тешила его нехилое самолюбие, шептала ласковые слова, убаюкивала, а потом позволила своим дружкам забрать его прямо из постели. А то и сама позвала их, когда он задремал после долгого трудного дня, всего выпитого за вечер и после её притворных змеиных ласк. Ладно бы, она ненавидела его, как тех, других, но он ведь и правда был ей по-своему дорог, она не врала. И почему он, неглупый мужик и не последний политик, так подставился? Что случилось с того момента, как они пожелали друг другу доброй ночи и до встречи с Надей? Что ему на голову-то упало? Может, пройдоха-Квист знает ответ? Тряхануть бы его хорошенько. А может, чтобы понять, нужно влезть в мужскую шкуру, а это даже барду не по силу, если он женщина.
  
  Она невольно вздрогнула, когда тонкие пальцы коснулись её запястья. Надя стояла за её спиной, по-хозяйски придирчиво рассматривая. Их взгляды встретились, разделённые тонкой гранью зеркала, и в памяти Эйлин пронеслись все её непрошенные двойники из вчерашнего сна. Холодная сосредоточенность, бесстрастный профессионализм. Сколько таких "подарков" она сделала своему партнёру и где они теперь? Было противно от того, что нельзя поступить с дрянью, погубившей её брата так, как она того заслуживает. Она шла по его следам, повторяла его маршрут и позволяла этой женщине дотрагиваться до себя, поправлять одежду, смотреть на себя, как на товар, который нужно получше продать, слушала её пошлые советы о том, как соблазнить безногого инвалида, которого мечтала видеть мёртвым. Это было и само по себе паскудно, и казалось предательством по отношению к Нивалю. Впрочем, во время войны ей не раз приходилось наступать на горло своим праведным чувствам и инстинктам. Уж кто-кто, а начальник Девятки её понял бы и одобрил.
  "Может, помолиться Рыжекудрой?" Эйлин давно уже этого не делала и чувствовала, что незлая, но своенравная богиня, когда-то казавшаяся выразительницей её стремления к идеалу и красоте, платит ей за это молчаливым недоумением. Может, она так же внимательно смотрит на неё сейчас, ожидая, что блудная дочь сама решит вернуться под её крыло. Щедрое сердце Съюн всегда готово дать второй шанс, ведь это так трогает душу и так красиво выглядит со стороны. Это предельно эстетично...
  
  - У тебя красивые запястья, а кисти грубоваты. Побольше двигай руками. Твоя лютня с розочками мне нравится, но ремень сними, он делает её слишком похожей на боевую. Лучше просто держи её в руках.
  Эйлин пожала плечами. Это можно, хотя ремень очень удобный, подогнанный, приспособленный для перекидывания на спину и с плеча на плечо, с кармашками для специальных медиаторов и пряжкой для быстрого сброса.
  По-своему истолковав её колебание, Надя усмехнулась.
  - Не бойся. Всё пройдёт хорошо, если ты не будешь умничать и смотреть на него таким взглядом, словно пять жизней прожила.
  - Тебе этого не понять, - Эйлин отмахнулась, почти ударив её по руке. - Скоро уже пойдём?
  Надя отошла подальше и, продолжая пялиться на неё в зеркало, словно находя в этом особое удовольствие, затянулась от изящной дамской трубки с маленькой чашечкой и длинным прямым мундштуком.
  - Может, я чего-то и не понимаю, - медленно проворковала она, - но видишь ли, детка, это - моя территория. Я знаю, как здесь надо себя вести, чтобы выжить. Герхт умён, подозрителен и жесток. Ты должна сыграть для него определённую роль. Если ты сделаешь это плохо, - она цокнула языком, приподняв тонкие брови, - то погубишь всех нас и пожалеешь, что родилась на свет женщиной.
  Эйлин упрямо покачала головой, повернувшись к ней.
  - Зачем? Почему я не могу просто вырубить его, начав играть?
  Хозяйка борделя звонко рассмеялась.
  - Не пытайся убедить меня в том, что я связалась не с той.
  Она грациозно опустилась на обитую густо-фиолетовым бархатом козетку и мягко хлопнула ладонью подле себя, приглашая последовать примеру.
  - Послушай меня, - заговорила она серьёзно. - Герхт ещё молодой мужчина, ему нет сорока. В нём кипят страсти. Он хочет, чтобы его любили. Но это всё внутри. А на поверхности это грязный закомплексованный извращенец, отчаявшийся получить истинное удовольствие и не способный толком сделать с женщиной то, что может самый тупой из его телохранителей. Нет такой вещи, которую он не мог бы сотворить в призрачной надежде утолить свой неутолимый голод. Он пошёл ради этого даже на смертельно опасную афёру с русалкой.
  Она снова затянулась, прикрыв глаза, и тонкой струйкой выпустила дым. Запах табака был необычным, кисловатым. Сколько, интересно, дряни нужно выкуривать и вынюхивать каждый день, чтобы в этом паучьем болоте, ломающем жизни, держать спину прямо и оставаться такой безупречной, профессиональной и уверенной в себе?
  - Он может заставить тебя пить с ним, - неспешно продолжала Надя, глядя в сторону, - и тогда ты уже не сможешь сопротивляться полёту его фантазии. Он может приказать своим людям разложить тебя на троих, если почувствует неискренность, обычно так оно и выходит. Но у него есть одно слабое место, и это наш шанс. Он млеет, когда женщина старается понравиться ему. - Она повернула голову и, смягчившись, почти по-дружески улыбнулась Эйлин. С видом художника, наносящего последний гениальный штрих, она заправила ей за ухо рыжую прядь. - Не волнуйся, тебе не придётся слишком трудиться. Будь милой, естественной, примени чуть-чуть магии, если хочешь. И вот тогда он запутается в ловушке своих собственных иллюзий. Он закроет глазок, через который специальный человек наблюдает за посетителями, отошлёт всех вниз и запрёт звуконепроницаемую дверь, потому что у его слабости, в отличие от его власти, не должно быть свидетелей. Он будет полностью твоим, детка, мир за пределами апартаментов перестанет для него существовать.
  Когда Надя произносила эти слова, Эйлин почувствовала в её голосе, вздохе, мягких жестах тёплое дыхание искренности, с какой она рассказывала о своей странной дружбе с Нивалем. И со всей обречённой ясностью поняла, что ввязалась во что-то очень гадкое, от чего будет едва ли не труднее отмыться, чем от грязи и трупного запаха войны.
  
  Надя немного помолчала, прикусив губу, и подняла на неё быстрый взгляд. Её сухие светлые глаза на миг показались Эйлин такими же старыми, как у вечных призраков в руинах Арвана, как у бесконечно копавшегося в себе и отчаявшегося умереть Одмуса, как у всех бесплотных скитальцев, век за веком проживающих свой последний день.
  - Его люди ничего не заподозрят, и никакой сигнал не достигнет его ушей. Это будет идеальный момент для атаки, - устало выдавила она, и её маленький тонкий рот исказила горькая, натянутая улыбка. - Понимаешь, я пыталась, и он тоже... но было слишком поздно. Демон одержимости уже поглотил его душу. Я всегда была слишком слаба, чтобы спокойно жить со всем этим. Я больше не могу. Хвала Съюн, ты - моё спасение. Главное, чтобы у тебя не дрогнула рука. Жалость к Герхту ещё никого не доводила до добра.
  
  Отступать было некуда.
  - Н-да, - пробормотала Эйлин после долгой паузы, давшей ей возможность переварить новую информацию, продумать тактику и собраться с силами, - кажется, в городской канализации не так уж дурно пахнет.
  - О чём ты? - Надя чуть сморщилась и нахмурилась. - Здесь что-то не так?
  - Ничего, мысли вслух. - Она подняла с пола лютню и встала. - Я готова.
  
  *****
  
  Кара что-то тихо буркнула, распластывая на шее очередного комара. Со стороны заднего двора заведение Нади выглядело гораздо менее оригинально, чем с фасада. Дровяной сарай в дальнем углу Г-образного дворика, огороженного простым невысоким забором, небольшая прачечная с заржавленными трубами и позеленевшими ребристыми каменными ёмкостями для стирки, ковры, вывешенные на козлы для просушки, стойка с оружием, пара мишеней и потрёпанных чучел для фехтования, летняя печь и стол посередине, в углу загон для свиней, где сыто дремлет одинокая хавронья, овощные грядки. Все просто, как-то совсем по-деревенски. Восемь дюжих, но туповатых стражников, из них трое лучников, были заняты игрой в кости за столом. Раздавались смех, вялая ругань. По словам Нади, их хозяину обходилось в кругленькую сумму обслуживание магических протезов, поэтому, боясь за свою жизнь он, тем не менее, экономил на профессиональной охране, предпочитая качеству количество и держа своих людей в постоянном страхе и напряжении.
  
  Наилучшим местом, где они могли наблюдать за происходящим, оставаясь незамеченными, были заросли размашистых лопухов за компостной кучей, в которых можно было спрятать даже здоровяка-Азгара. Касавиру приходилось сиживать в долгих засадах, когда наблюдаешь, думаешь, сначала представляя себе все детали предстоящего боя, потом вообще ни о чём, просто остаёшься наедине с собой, тишиной и комарами, переставая их замечать. Вдруг начинаешь чувствовать собственное учащённое сердцебиение и долго пытаешься отделаться от этого ощущения. Молишься - и это на какое-то время даёт новый импульс мыслям и воспоминаниям, наполняет смыслом томительные минуты. Потом, несмотря на попытки держаться на поверхности, сознание цепляется за какую-нибудь навязчивую идею и уходит в неё, и тут главное - не забыться, иначе потом потеряешь секунды, чтобы войти в то состояние, когда понимание становится чувством, и все двести восемьдесят фунтов твоего тела вместе со снаряжением превращаются в машину смерти.
  
  К этому моменту он ожидал Надиного сигнала едва ли больше тридцати минут, и всё же они казались бесконечно долгими, подозрительно долгими. Умом он понимал, что этой женщине нет смысла их предавать, она уже повязана, и её жизнь зависит от успеха Эйлин больше, чем их. Ему просто не на кого больше было сбросить свою злость. Нормальную здоровую злость нормального мужчины. Он видел, что Эйлин не так уж легко было принять предложение, и всё-таки, она это сделала, фактически единолично, поставив остальных перед фактом. Да, Надя знала эту кухню лучше их, да, дорогой, наполненный магией бордель с тайными ходами и параноиком-хозяином - это не ущелья Старого Филина, где он тактическими умениями и военной хитростью умел навести страх на превосходящие силы орков. Он чувствовал прикосновение магии этого заведения, слишком приятное, чтобы не вызывать подозрений. Это было не похоже на навязчивые чары суккуба, в которых тяжёлая похоть сплеталась с грубой распущенностью и жестокостью и которые трудно было спутать с настоящим желанием. Здесь, во владениях магии природы, всё было иначе. Даже сейчас, когда это место не вело охоту за душами и деньгами и выглядело почти безжизненным, в нём витал сладкий воздух ночной свободы, раскрепощения и доступности наслаждений, вызывая потребность расслабиться, принять тот факт, что средоточие твоих телесных сил - всё же больше, чем просто оболочка души и придаток мозга - и стать самим собой. Эйлин и Кара так же, как и он, были в состоянии сопротивляться этому разлагающему влиянию. Азгар в это время года, к счастью, был невосприимчив к легкомысленным соблазнам. Но пришлось признать, что Нивалю, испытавшему на себе всю силу этих чар в жаркое ночное время, было нелегко, если он вообще понимал, что его желаниями манипулируют.
  Он готов был признать и то, что специфика этого места требовала особых методов. Но воин и мужчина в нём упорно не хотел признавать отсутствие другого пути. Возможно, если бы он проявил настойчивость...
  Он ненавидел эти мысли, считал предательством сам факт, что он об этом думает, но не мог ничего с собой поделать: он не знал, чего бояться - что Эйлин не удастся сыграть роль, навязанную ей этой женщиной, или того, что она сыграет её слишком хорошо, и матёрый шантажист примет её за девицу, которую можно лапать. То, что знал о ней только он и никто другой, слишком очевидно убеждало, что она - сможет. Только с ним ей не приходилось играть.
  
  Ему уже начинало казаться, что они так и просидят до вечера за этой нелепой кучей мусора в этих нелепых лопухах, когда в окне второго этажа колыхнулась занавеска. Вперёд!
  
  Конфигурация двора и тип врага, с которым они имели дело, навели их на мысль использовать классическую схему, отработанную во времена службы в страже Невервинтера. Кара устраивает не опасный, но эффектный фейерверк за дровяным складом, часть охранников бежит туда, а с оставшимися они разбираются, по ходу разбрасывая для возвращающихся рунные кислотные ловушки - новейшую разработку Гильдии Магов. Такую ловушку и новичок установит за полминуты, а у такого спеца, как Азгар, на это уйдут считанные секунды. Главное - быстро снять лучников, это забота Кары.
  Итогом пятиминутной схватки были восемь трупов, - три зарубленных с ужасными ожогами, два с размозжёнными головами, ещё два с раздробленными костями, один, валяющийся в каменной ванне для белья с расколотым надвое черепом, многие со следами кислоты, -- стрела в плече Азгара, тупая боль от удара под лопаткой у Касавира, ни царапины у Кары и ни в чём не повинная хавронья, павшая от шальной стрелы.
  - Хороший был ковёр, - заметила Кара, разглядывая обугленную дыру на месте вычурного калимшанского узора.
  - Азгар, ты как? - спросил Касавир, тяжело дыша. Боль, бледнея, расползалась по рёбрам.
  Тот рыкнул и мрачно оскалился, потрогав стрелу.
  - Кость не задета, кажется. Вот разбойники. Обломи.
  - Уверен?
  - Потом вытащишь. Время дорого.
  
  Убив ещё пятерых людей Герхта в коридоре и распугав прислугу, они добрались, наконец, до его апартаментов. Двойная армированная дверь была распахнута. Эйлин сидела на кушетке в небольшом квадратном холле с мягким ковром и роскошными тёмно-синими гобеленами, чуть склонив голову, глядя в себя и бесцельно перебирая струны. Это должно было означать, что всё прошло хорошо, но что-то в её взгляде не давало ему отнестись к произошедшему, как к обычной ситуации, говорило о том, что беда всё-таки случилась. Только бесполезно ожидать от неё сейчас откровенности в ответ на дурацкие вопросы. Да и стоит ли их задавать? Увидев его, она отложила инструмент. Касавир присел рядом, взяв её руку.
  - Скоро он придёт в себя, и ты сможешь зачитать ему права, - промолвила она.
  Он покачал головой. Она ещё находит силы для шуток.
  - Плохо? - едва слышно шепнул он, заглядывая ей в глаза.
  
  Из комнаты раздался сварливый голос Нади:
  - Чёртовы гномы! Позовите кого-нибудь из слуг! Кто-нибудь знает, как разобрать эти проклятые протезы?
  - Я видел, как их собирают, - отозвался аладжи, шагая к двери. - Там такие штырьки по бокам, а под ними магические камни...
  
  Затаив дыхание, Касавир не отрывал взгляда от её лица.
  - Нормально, - ответила Эйлин и мягко, чуть смущённо улыбнулась. Она всегда старалась успокоить его этой улыбкой, особенно, когда сама нуждалась в утешении.
  Родные глаза светились такой невыразимой нежностью, что все его мысли и вопросы показались пустыми и мелкими рядом с этим космосом, им одним близким и понятным миром, который они творили на двоих среди хаоса и несчастий.
  Он провела ладонью по его щеке и шутливо чмокнула в нос.
  - Спасибо.
  Он молча приподнял брови.
  - За то, что понимаешь. Обман, игра на чувствах - часть моей профессии, но не на всяких чувствах легко играть, понимаешь... всё было не так...
  - Я знаю, - мягко произнёс он, когда она замялась. - За это и люблю тебя. В том числе.
  Она вздохнула, откинувшись к стене. Тонкие подвижные женские пальцы сплелись с мужскими, сухими и мозолистыми.
  - Ты знаешь, что в моей жизни были экзамены посерьёзнее этого. Но этот я не выдержала бы, если бы не думала о вас. О тебе.
  
  *****
  
  Когда в тихом разговоре между Надей и охранником клуба проскользнуло имя Милана, Эйлин не удивилась. Кто-то же должен быть сообщить и ворам, и хозяйке борделя об их приезде в город. Старый товарищ Ниваля, гостеприимно распахнувший для них двери своего дома, был вполне подходящим кандидатом. Винить его было глупо. Нельзя ожидать от простого торговца, получающего товар из запретных мест вроде Города Мёртвых, нелояльности бандитскому префекту. Однако нервная реакция женщины на упоминание его имени и то, как она пыталась эту реакцию скрыть, насторожило Эйлин. Обычный непрошенный гость в такой серьёзный момент мог вызвать раздражение, досаду, даже злость, но не тревогу. Она решила сама узнать, в чём дело, и с облегчением оставила мужчин, занимавшихся бывшим владельцем клуба. Эйлин ни на минуту не забывала, что это жестокий маньяк, принёсший много боли другим, и бессовестный шантажист, коллекционировавший чужие постыдные секреты и наслаждавшийся властью. Даже такому несовершенному миру будет лучше без него, и неважно, как она этого добилась. Однако она нисколько не радовалась жалкому зрелищу, какое представлял собой этот крупный, одышливый, но не лишённый своеобразной интеллектуальной привлекательности человек после того, как имел неосторожность довериться ей. Эта победа была не из тех, которыми гордятся.
  
  Несмотря на попытки Нади оттеснить её и замять разговор, она всё же выяснила у охранника, что Милан выглядит так, будто с кем-то дрался в грязи, а ведёт себя и вовсе странно, таким его здесь никогда не видели. Сначала он заявил, что ищет одну вещь, но так и не смог объяснить, что это и почему поиски привели его в "Сады". Потом вдруг сказал, что на его семью напали, и он потерял своё оружие, защищая жену и детей. Его ножны и в самом деле были пусты. Однако он, опять же, ничего не прояснил по поводу того, что, собственно, случилось, где его семья и почему он не известил городскую стражу. Будь на его месте кто другой, охрана просто вытолкала бы его взашей, посоветовав проспаться. Но Милан - личный гость хозяйки, стало быть, ей и решать.
  Возможная угроза жизни Милана и его семьи не могла оставить их равнодушными, и попытка Нади свести всё к шутке и выдать за бред пьяного, не имела успеха. Они отдавали себе отчёт в том, что действия неизвестных нападавших могли быть спровоцированы и самим их появлением в доме Милана, и недавним инцидентом у ворот Гильдии Магов. К этому могли быть причастны и культисты, если Ниваль попал к ним в руки и что-то выболтал, ведь владелец оружейного магазина в их глазах мог быть тем, кто близок Симону Дюсару и в курсе его дел. Они наверняка ни на минуту не переставали искать барда, чтобы отомстить и вернуть себе обсидиановые мечи. Такой информацией друзья не могли пренебречь.
  Но всё оказалось не так, как они думали, а гораздо хуже.
  
  
  Милан притулился на одном из диванчиков первого этажа, обхватив голову грязными руками с чёрной каймой под ногтями, раскачиваясь и что-то бормоча.
  - Он убил их... растерзал и переломал кости...
  Попытка выяснить, что случилось, ни к чему не привела. Бедняга был настолько не в себе, что даже не смог сразу сказать, кого именно убили, из раза в раз лишь повторяя жуткие подробности самого преступления. Он говорил о трагедии то в прошедшем времени, то так, будто это происходит прямо на его глазах. Всё это было тем более странно, что скованная поза, монотонные движения и бесцветный голос не очень-то вязались с ужасами, о которых он рассказывал. Надя к этому отнеслась весьма скептически, с подозрительной уверенностью твердя, что Милан пьян или под зельем. Однако, тревога, граничащая со страхом, с которой она смотрела на несчастного, не укрылась от внимания Эйлин.
  - Ты можешь помочь ему? - тихо спросил её Касавир. - Нам нужно выяснить, случилось ли это на самом деле или это игра больного разума. Судя по тому, что он рассказывает, он мог видеть зверя.
  - Сложно, - она покачала головой. - Я не знаю, что это. Не страх, не гнев, не потрясение. В нём бушует хаос, он видит что-то, но не в силах найти себе место в этой картине.
  
  Общими усилиями им удалось заставить заплутавшего в воспоминаниях бедолагу, по крайней мере, прислушиваться к вопросам, направляя поток его сознания в нужное русло. Выяснилось, что, как они и боялись, убитые - жена Милана и его дети. Произошло это где-то за чертой города, а убийца - некий загадочный ОН, но было ли это существо зверем или человеком, Милан затруднился сказать. Надя, сделав пару попыток вмешаться в разговор, в конце концов, отошла, сокрушённо прикрыв лицо рукой. Сбивчивый рассказ, хоть и внёс некоторую ясность, поставил новые вопросы. Например, как вышло, что его семья была жестоко убита, а он сам, видевший всё от и до, выглядел изрядно потрёпанным, но совсем не пострадал, за исключением царапин на руках? Они совсем запутались, когда Милан вдруг, как ни в чём не бывало, сообщил, что его жена Брина с ребятишками возвращается сегодня, и ему нужно поторопиться встретить её у восточных ворот.
  
  - Она приходила ко мне каждую ночь вместе с ребятами, - внезапно произнёс он со странной блуждающей улыбкой, прервав недоумённую паузу. - Они вместе приходили и звали меня туда. Иногда я шёл за ними, но она так и не отвечала мне, зачем я нужен. Только я чувствовал, что в чём-то виноват перед ней, что-то должен сделать... Всегда она так, - в голосе торговца зазвучали плаксивые интонации. - Никогда прямо не скажет, что я не так сделал, будто у меня есть хрустальный шар. В молодости меня это так бесило, что я просто уходил, и всё становилось только хуже. А теперь привык, да и Брина притерпелась. - Он вздохнул. - А в этот раз она опять надулась, её уже и шутки мои не веселили...
  - Твои семейные истории никому не интересны, Милан, - по-учительски строго перебила его Надя. Похоже было, что такое обращение привычно для обоих. - Если ты пришёл сюда потому, что в очередной раз повздорил с женой, я, так уж и быть, найду тебе кого-нибудь. А у нас есть дела поважнее, чем утирать твои сопли.
  Надя попыталась схватить Милана за руку, но Касавир удержал её, взяв за локоть и понуждая отойти.
  - Я попрошу не вмешиваться, - непреклонно отчеканил он, холодно посмотрев ей в глаза.
  Сопротивляться его железной хватке было себе дороже, и Надя с плохо скрываемой злостью вырвала руку из разжавшихся пальцев.
  - Так что случилось в тот раз? - мягко спросила Эйлин, пытаясь поймать его взгляд, но Милан, отвлечённый перепалкой Нади и Касавира, снова замкнулся и забормотал что-то малосвязанное.
  Она почувствовала затылком дыхание Азгара.
  - Поющая Роща, - хрипло шепнул аладжи. - Он провёл там много времени и принёс старый нечёткий след разложившихся тел. Как будто раскапывал кладбищенскую землю. И... мне не нравится его запах. Мурашки по спине. Не знаю, почему.
  Трупы из Поющей Рощи! Похолодев, Эйлин переглянулась с Касавиром и слегка кивнула. Я поговорю сама.
  Она чуть прикрыла глаза, настраиваясь на то, чтобы заставить его вспомнить или хотя бы сосредоточиться и выдать какую-то иную реакцию, кроме этого бесконечного раскачивания и монотонного бубнежа. У неё теперь было, за что зацепиться. Во всяком случае, попытаться стоило.
  
  - Да оставьте же вы его! - взмолилась Надя, поняв, что происходит. Она снова попыталась оттеснить Эйлин от Милана и помешать ей сконцентрироваться. - Я забочусь о вашем же благе. Вы не ведаете, что творите. Симон разворошил это осиное гнездо. Из-за этого пострадал его сын. Теперь и вы никак не успокоитесь! Съюн, за что мне это?! - И снова ополчилась на Милана, отбросив чопорную надменность: - Какого дьявола ты сюда припёрся?! Всё из-за тебя, из-за твоих пустых надежд. Раньше надо было думать!
  Не выдержав, Азгар сгрёб её за плечи и, приподняв, оттащил назад. Надя взвизгнула. Аладжи выглядел не столько сердитым, сколько опечаленным.
  - Послушай, женщина, тебя ведь просили немного помолчать и не вмешиваться, - с укоризной пробасил он. - Тебя что, каждый день о чём-то просят благородные люди? Неужели так трудно сдержать свой сварливый характер?
  - Иди к чёрту, животное, - хмуро огрызнулась та.
  Аладжи лишь покачал головой, сердито заурчав и брезгливо сморщив собачий нос.
  
  
  Эйлин села на противоположном конце полукруглого диванчика и наклонилась вперёд, опершись локтями на колени.
  - Милан, - негромко, но твёрдо позвала она, когда всё смолкло, и через несколько секунд усилий его бегающий взгляд пересёкся с её и остановился. Установить с ним контакт было нелегко, даже применяя магию. Так же трудно, как держать под контролем животное, чей мир субъективных переживаний слишком отличается от эмоционального мира разумных существ, или разговаривать с сумасшедшим, у которого нарушена логика связи между раздражителем и реакцией. Она мысленно намотала на палец кончик тонкой светоносной нити, готовясь протянуть её сквозь тёмный лабиринт его хаотичных воспоминаний. Она надеялась выдержать в нужном режиме хоть неколько минут, пока нить не порвётся.
  
  - Я тебе сейчас покажу кое-что, - Эйлин медленно полезла рукой в поясной кошелёк.
  Мужчина, резко перестав раскачиваться, следил за её движением таким взглядом, словно ожидал увидеть у неё в руке нечто ужасное и смертоносное. Его сознание было целиком захвачено этим переживанием, и это было хорошо.
  Он вздрогнул, когда на раскрытой ладони блеснул недорогой, очень популярный латунный амулет Тиморы в виде клевера-четырёхлистника. От сотен таких же, продающихся в лавках Уотердипа, его отличала глубокая царапина на обратной стороне кулона и бурые пятна, которые так и не отмылись с красного кожаного шнурка, связанного необычным, затейливым узелком. Эйлин не ошиблась, вещь, найденная глазастым эльфёнышем на месте трагедии, помогла частично восстановить оборванные цепочки. В хаосе эмоций Милана задрожал тонкой трелью осмысленный мотив.
  
  Облегчённо выдохнув,он улыбнулся, взял вещицу, повертел в руке и спрятал в карман.
  - Странно. Откуда у тебя это?
  - Ты знаешь эту вещь? - ответила Эйлин вопросом на вопрос, не отрывая взгляда от его лица.
  Он сморгнул.
  - Это Брины. Она давным-давно купила его на ярмарке.
  - Это нашли в Поющей Роще.
  Он, твою мать, лежал возле полуобглоданного скелета, голова отдельно, неподалёку два таких же детских, она, наверное, пыталась их защитить, но не смогла, и их сегодня хоронят за счёт казны в безымянной могиле, их убийцу никто не ищет, кроме маленького отряда заезжих искателей приключений, втянутых в это волей случая. Когда ты гостеприимно принимал нас в своём доме, извиняясь за беспорядок и невзыскательную пищу, они были мертвы уже не одну неделю.
  - Она им дорожила, - пробормотал Милан. - Теперь понятно. Наверное, она отказывалась возвращаться, пока я не помогу его найти, потому и звала меня туда.
  Она звала. Каждую ночь. Их неупокоенные души являлись к тебе. И что ты сегодня пытался там отыскать, роя землю руками и сходя с ума?
  - А что она там делала?
  - Ну, как... - он прошёлся пятернёй по взъерошенным волосам и почесал бородку. - Через Новый Оламн до Кабры пара часов езды по деревенским расценкам. Это дешевле, чем из города по северной дороге. А прогулка по Поющей Роще ей и детям не в тягость, а в удовольствие. Дорога там спокойная, ягоды и прочее... Она говорит, ты нас проводи хоть до целебного ручья, а то торчишь за прилавком целыми днями, заодно и воды наберёшь.
  - Проводил? - тихо спросила Эйлин, еле заметно побарабанив пальцами по коленям в нескольких дюймах от ножен. В свете открывающейся ей истины сохранять внешнее спокойствие было нелегко. Она была почти у цели, и это почти мешало ей быстро принять решение. Она не могла взять в толк, как это мог быть Милан, и не исключала иного объяснения.
  
  Надя хотела что-то сказать, но Азгар так зыркнул на неё, что она сочла за благо промолчать, лишь прошипев что-то нечленораздельное.
  То ли вопрос, то ли реакция Нади обеспокоили Милана.
  - Я... я... - он хватанул ртом воздух, взгляд снова забегал. Эйлин чувствовала, что теряет контакт.
  Случившееся в следующую секунду застало её врасплох. Она не ожидала, что помутнённое сознание мужчины сможет так стремительно обрести ясность под её влиянием, и что этот увалень окажется так ловок, быстр и силён. Заметив в его глазах искру понимания, она выдернула танто, но в ту же секунду запястье пронзила боль, и кинжал отлетел в сторону. Резко встав, зверь в человеческом обличье схватил её, как куклу, и, прикрываясь ею, как щитом, прорвался между мужчинами. Затем швырнул её на Касавира, рванувшись к Наде.
  Та взвизгнула, когда в нескольких дюймах пролетела молния и с грохотом вспорола помост для танцев, подняв тучу пыли и сверкнув зелёно-белым на медных деталях обшивки. Даже быстро соображающая и ещё быстрее действующая Кара отреагировала на миг позже, чем следовало.
  Хозяйка борделя окрысилась на колдунью, но ничего не успела сказать.
  - Назад! - рявкнул Милан Азгару. - Шею ей сверну!
  В подтверждение серьёзности своих слов, он, грубо прижав к себе женщину, обхватил тонкую шею предплечьем. Не было сомнений, что ему хватит полсекунды, если кто-то сделает лишнее движение. Человеку, осознавшему, кто он есть и что натворил, определённо было нечего терять. Наде уже было не до оценки ущерба, она жалобно смотрела на них расширившимися от ужаса и боли глазами.
  Азгар, досадливо урча, отступил на шаг, держа топор наизготовку.
  - Спокойно! - снова прорычал Милан и облизнул губы.
  Две девицы, до сих пор лениво наблюдавшие издалека за странными гостями хозяйки, бросились тушить дымящиеся обломки. Хоть какое-то развлечение. Никто не обращал на них внимания.
  
  - Как ты? - шепнул Касавир, одной рукой поддерживая Эйлин, а другой сжимая оружие.
  Та чуть поморщилась. От резкого столкновения спиной и затылком с металлической грудью у неё выбило остатки воздуха из легких и на секунду потемнело в глазах. Медленно затухала боль в запястье, ныли рёбра и что-то под ними. Но Касавиру, погасившему собой часть энергии довольно сильного удара, тоже наверняка пришлось несладко. Хуже всего было чувство секундной беспомощности, которая привела к таким неприятным последствиям.
  - Я зря это затеяла, - выдохнула она. - Я не думала...
  - Ты просто справилась лучше, чем предполагала, - успокоил её паладин, не спуская глаз с Милана и его заложницы.
  
  - Почему я, придурок? - прошипела Надя, придя в себя от шока и пытаясь пнуть Милана каблуком. - Почему не она?
  - Она воин, - объяснил он, - а ты - нет. Не дёргайся.
  Он обратился к остальным:
  - Ребят, я, правда, не хочу проблем. Я не хочу больше зла.
  - И когда это ты успел так поумнеть? - не унималась Надя. - Ты мне больно делаешь, урод!
  - Слушай, ты, - раздражённо повысил голос Милан, - я ведь и правда могу тебя того. - Он красноречиво цыкнул языком. - Кстати, у тебя есть нож?
  - Сука, - констатировала Надя, когда он принялся обшаривать её бёдра в поисках спрятанного оружия. Она с холодной злобой посмотрела на Эйлин. - И ты тоже. Он был безопасен, пока ты не начала вытягивать из него это дерьмо.
  - А чего ж ты сама молчала, если знала? - вяло отпарировала Эйлин.
  Милан удовлетворённо хмыкнул, найдя искомое. Вскоре лезвие Надиного кинжала впилось в нежную кожу на её шее. Всё это время он наблюдал за производимой им реакцией. Никто не двигался. Лица были хмурыми и озадаченными.
  
  Наде надоело это неловкое молчание, и она обратилась к Милану.
  - Может, скажешь им, чего тебе надо? Слушайте, оставьте вы его в покое. Вы что, не поняли? Он ищет Симона, ему нужно зелье. Отпустите его с богом.
  Милан молчал. Очевидно, операция по захвату заложницы потребовала от его изъеденного болезнью и зельем разума немалых ресурсов, и он пытался теперь сообразить, что делать дальше.
  - С ума сошла? Отпустить его в Серебряные Лабиринты? - возмутилась Эйлин.
  Надя хмыкнула.
  - Да ты знаешь, что это такое - Серебряные Лабиринты. Это далеко не волшебная страна из сказки. Они раздавят его. Послушай... - Тут она снова вскинулась на Милана: - Да хватит тыкать в меня своим идиотским кинжалом, мне больно! Дай сказать, если сам не можешь! И перестань меня мять, я, как честная женщина, должна с тебя уже деньги за это брать!
  Милан, окинув быстрым взглядом насторожённых противников, отодвинул клинок на полдюйма от её горла, но хватку не ослабил, почти жалобно пробурчав ей в ухо:
  - Ну, да, их четверо против меня, а у меня только ты, и я не хочу тебя потерять.
  Шумно выдохнув, Надя бессильно скрипнула зубами и процедила:
  - Ты обречён, Милан. Ты сам загнал себя в угол. Слышишь, что я говорю? - обратилась она к Эйлин. - Серебряные Лабиринты - лучшее место, куда его можно сплавить. Симон говорил мне, что в жилах лабиринта течёт та же кровь, что и в его собственных. Я уж не знаю, в буквальном ли смысле.
  Вот те раз. Это как? Эйлин заинтересованно склонила голову.
  - Когда увидишь его, можешь сама спросить, что это значит. Не знаю, приходило ли ему это в голову, но я думаю, что, с тех пор, как он стал хранителем, появление здесь его сына было лишь вопросом времени. Это судьба, понимаешь?
  Значит, и моя - тоже?
  - Я могла хоть костьми лечь, но ничего бы не изменила.
  - Горазда же ты находить себе оправдания задним числом, - едко заметила Эйлин.
  Милан молча слушал их, но, вопреки надеждам, не расслаблялся и ничего не упускал из виду.
  - Да я не о том, - раздражённо бросила Надя. - Он ничего им не сделает. Дюсары в лабиринте - цари и боги. Он просто раздавит его. Сожрёт плоть и разотрёт кости в труху. Понял, кретин? - она скосила взгляд на своего пленителя.
  Милан облизнул губы и пробурчал:
  - Я не собираюсь никого убивать. Мне нужно только увидеться. Мне нужна... одна вещь.
  - Бу-бу-бу, - передразнила его Надя. - Не надо было мне тебя в прошлый раз отпускать, и всё было бы хорошо. Симон с ума сходил, он до сих пор думает, что ты умер там.
  - Ладно, всё, поговорили, и хватит! - вдруг рявкнул Милан, выйдя из себя.
  - Послушайте, я этого наркомана знаю, как свои пять пальцев, и не боюсь, - затараторила Надя, поняв, что дело близится к развязке. - Но, видят боги, он сейчас не в себе. Он ведь и правда может сначала меня по горлу полоснуть, а потом себя. Дайте ему уйти. Ему же хуже будет, он просто не понимает. Он не выйдет оттуда. Ай!
  Милан медленно пошёл назад, таща за собой вопящую заложницу.
  - Ну, ты и скотина! Урод! - орала Надя.
  Эйлин поморщилась. Уж что-что, а создавать шумовой фон эта ухоженная фифа умеет.
  - Держите руки на виду, - прохрипел Милан и прокашлялся. - Особенно колдунья.
  Кара презрительно скривилась.
  - Можешь прирезать эту суку и сдохнуть сам. Вы мне одинаково дороги.
  - Помолчи, дура, он не понимает шуток в таком состоянии, - заверещала Надя.
  - А кто сказал, что я шучу?
  - Ладно, Кара, покажи ему руки, - нехотя буркнула Эйлин. - Она нам нужна, да и неудобно как-то.
  Колдунья с каменным лицом протянула ладони.
  - Доволен?
  - Оружие на пол! - выкрикнул Милан. Взгляд его всё больше наполнялся безумием. - И... она сейчас отведёт меня туда, куда мне нужно. Всем оставаться на месте. Если кого увижу - убью её.
  - Но нам нужны гарантии... - начал было Касавир, положив молот.
  - Никаких гарантий, - дав петуха, оборвал его Милан.
  - Хорошо, - миролюбиво ответил Касавир, показывая ему открытые ладони и не спуская с него глаз.
  - Я просто не хочу получить удар в спину, ясно?
  Пыхтя, он грубо потащил Надю за собою, держа кинжал у её шеи.
  
  Глядя, как Милан двигается и ведёт себя, Эйлин задавала себе резонный, но теперь уже бессмысленный вопрос, как можно было не догадаться об его истинной природе после замечания Касавира, что две половинки оборотня иногда бывают похожи друг на друга. Милан Пещерный медведь! Не зря Ниваль назвал его этим детским прозвищем. Значит ли это, что под личиной жизнерадостного пентюха всегда скрывался человек упрямый и способный проявить звериную ловкость и хитрость в борьбе за свою жизнь? Были и другие детали. Бессознательный мистический страх Милана перед маячным островом и нежелание говорить о нём, неопрятность, способность за короткое время превратить убранную комнату буквально в берлогу и чувствовать себя вполне комфортно, лёгкий ночной запах ландыша и мяты в комнате - он тогда, страшно смущаясь, сказал, что забыл своё желудочное лекарство на полочке, и тут же торопливо выпил его. Теперь казалось, что, сложив эти кусочки мозаики вместе, они получили бы ответ. Впрочем, бесполезно было задним числом сокрушаться по этому поводу. Так или иначе, старый приятель Ниваля, каким она его знала, был последним, кого она могла бы заподозрить.
  
  
  Когда парочка удалилась, все вопросительно посмотрели на Касавира. Дай он сигнал, они попытались бы что-нибудь сделать, чтобы не позволить оборотню уйти. Но поскольку у того была заложница, взять на себя такую ответственность мог только лидер, которого видели в паладине.
  Почувствовав на себе взгляды, он скупо качнул головой.
  - Что это вообще было? - тон Кары выражал крайнее неудовольствие.
  - Сверхспособности прОклятого оборотня, - объяснил паладин. - Вы просто с такими не встречались. Возможно, заплатив известную цену, мы одолели бы его вчетвером, но наши шансы сохранить ей жизнь были близки к нулю. Мы все помним, что видели на месте его первого боя в обличье ещё неопытного зверя. Те люди были хорошо вооружены и отлично владели оружием, они нанесли ему не одну рану, несовместимую с жизнью, и, тем не менее, не избегли своей участи. Здесь, кроме нас, осталось четыре охранника. И персонал, не способный драться с таким врагом.
  - Но он увёл женщину с собой, - возразил Азгар. - Что теперь делать? Чего ждать?
  - Я думаю, - Касавир спокойно посмотрел на него, - Надя опасалась не его, а того, что мы можем его спровоцировать. Она действительно не боится его. Это к лучшему, что они ушли вдвоём. Я уверен, что, в отсутствие прямой угрозы с нашей стороны, она попытается усыпить его бдительность и убедить его отпустить её и, скорее всего, ей это удастся. Вряд ли она бесстрашна до легкомыслия, она знает, что делает, и определённо имеет на него сильное влияние. - Помолчав немного, он задумчиво добавил, потерев подбородок: - Знать бы, с чем это связано.
  
  Эйлин, занятая своими мыслями и не принимавшая участие в разговоре, вдруг растерянно развела руками.
  - У меня слов нет. Как теперь доверять своим чувствам? Мы спали в его доме. Он казался плутоватым, но добрым малым. - Она подняла вопросительный взгляд на мужа - Ну, допустим, он сидел на зелье. Но я не понимаю, как он смог сохранить хладнокровие, когда понял, кто он и что сделал? Он ведь любил свою семью. Он так тепло говорил о жене, даже когда жаловался на её характер, так гордился детьми. Он целыми днями пахал, стоя за прилавком, крутясь, что-то придумывая, заключая рискованные сделки лишь затем, чтобы обеспечить им будущее. И вдруг всё, как отрезало, никаких угрызений совести.
  - Судя по его знакомству с Надей, он не был верным мужем, - заметила Кара.
  Эйлин пожала плечами.
  - Он не один такой. Даже если и так, он никогда не был похож на того, кто может спокойно пережить осознание себя кровавым убийцей. Но я видела его глаза. В них не было ничего, кроме решимости сделать всё, чтобы спасти свою шкуру.
  - Может быть, потому, что это были не совсем глаза человека? - нерешительно подал голос Азгар.
  - Ты хочешь сказать... - Эйлин вскинула на него взгляд.
  - Он видел оружие. Он понимал угрозу. Почуяв опасность, в нём проснулся зверь, который хотел просто жить. Зверь захватил контроль над ним, не дав потерять голову. Всё так и должно было произойти, - ответил аладжи уже увереннее. Чувствовалось, что он знает, о чём говорит. - Это... как это называется... психология разумных антропоподобных видов, - аладжи слегка смутился. - Я читал, чтобы понять себя. Здесь что-то похожее, только хуже.
  - Потому, что в оборотне, рождённом человеком, звериное и человеческое начала обречены на конкуренцию, а не гармоничное сосуществование, верно? - договорил за него паладин и одобрительно кивнул ему. - Твоя тяга к знаниям и способность анализировать делают тебе честь.
  Здоровяк смутился ещё больше и заёрзал, не зная, куда девать руки.
  Поняв, что это значит, Эйлин почувствовала себя так, словно её окунули в ледяную воду.
  - Подождите, - подавленно пробормотала она, - это значит, что, если бы я не вытащила оружие, он не повёл бы себя так? Мы могли бы поговорить?
  - Не надо, - Касавир нахмурился, покачав головой. - Ты не должна винить себя. Ты много раз сталкивалась с монстрами, бывала в ситуациях, когда судьбу решают секунды. Ты, опытный воин, смотрела в лицо чудовищу в человеческом обличье и чувствовала, что теряешь контроль. Ты поступила ровно так, как подсказывал тебе твой опыт.
  Она бессильно вздохнула. То, что он говорил, не было пустыми словами утешения, она это понимала. Только не от человека, который столько видел и пережил, сколько он. И всё же, червячок сомнения в себе не прекращал своей нудной работы.
  - Ты тоже рефлексировал бы эту ситуацию на моём месте, мы оба это знаем. Я всё равно должна была удержать его на нити, раз уж взялась за это. Попытаться, даже если бы это был прыжок выше головы.
  - Зато теперь у тебя есть, к чему стремиться, - оптимистично заметила Кара, не склонная к сантиментам.
  Эйлин криво улыбнулась ей исподлобья.
  - Ты не только лучшая, но и самая добрая колдунья из тех, что я знаю.
  
  - Упаси Тир от той схватки, что сейчас происходит у него в душе, - нарушил Касавир недолгое молчание. Эйлин кивнула, глядя в себя и хмурясь своим мыслям. - Надя права, ничего хорошего его там не ждёт. Она увела его из благих побуждений. Он сам найдёт своё наказание, хотя, - он вздохнул, покачав головой, - по сути, он тоже жертва. Преступники - те, кто сделал это с ним. Сейчас зверь контролирует его и оберегает его психику, но он хотя бы умрёт человеком, если сможет пройти через внутренний ад мук совести, пережить за короткое время всё то, от чего его долгие месяцы берёг твой отец.
  - Ты желаешь ему этого? - тихо спросила Эйлин.
  - Надеюсь, Симон это поймёт, если Милан всё-таки доберётся до него, - произнёс паладин вместо ответа.
  
  Поводов беспокоиться об отце у неё не было, в этом Наде можно было верить. Он просто должен понять, что оборотень стал одним целым, и зельем этого уже не исправишь. Это была не её вина, но её действия ускорили неизбежное. А лабиринт закончит начатое.
  Опираясь локтями на колени, Эйлин прикрыла руками лицо. Ещё несколько минут назад она готова была драться с монстром, но, когда опасность миновала, до её сознания дошёл весь ужас того, что произошло с ним и его семьёй. Что его родные пережили перед смертью. Что ожидает его самого, когда он окажется один на один со своим зверем в волшебном лабиринте, преобразующем эмоции в магию. Найдется ли среди его зеркал то, которое покажет правду? Есть ли у этой когда-то счастливой, хоть и не идеальной, семьи шанс на посмертный покой и воссоединение?
  
  
  Ещё через пару минут хмурого молчаливого ожидания, когда они собрались со всей осторожностью двигаться в комнаты Нади, Азгар потянул носом воздух и сообщил:
  - Там разбили маленькую бомбу-вонючку.
  Касавир кивнул, усмехнувшись краешком губ.
  - Значит, ей удалось. А она умеет в нужный момент проявить выдержку.
  Он покосился на недовольную Эйлин, но та промолчала, сдвинув брови.
  - Да и Милан этот совсем не глуп, - заметила Кара. - Теперь мы туда долго не войдём.
  - Так что же мы сидим, - деревянным голосом продекламировала Эйлин. - Пойдёмте же спасать Надю.
  - А надо? - в тон ей осведомился аладжи.
  - Как тебе не стыдно, бесчувственный, ей же плохо.
  - Как бы вы ни издевались над ней, но если она лишится сознания, это может скверно для неё кончиться, - одёрнул их Касавир.
  - Ну, тогда пошли. Я её вытащу.
  - А может не стоит тебе? - засомневалась Эйлин.
  - Не-е-т, у меня нос чувствительный, а желудок во, - аладжи продемонстрировал ей сжатый кулак, - крепкий, как камень.
  Однако, пошарив вокруг взглядом, он на всякий случай оторвал приличный кусок от занавески винно-красного бархата, чтобы соорудить себе защитную повязку на морду.
  
  - Не торопись, - задержал его Касавир, когда они подошли к лестничному пролёту, где уже витали жидкие отголоски тошнотворной смеси запахов гниющего мусора, разлагающейся плоти и тухлой капусты. - Я поддержу тебя хорошим заклинанием.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"