Ястреб летит спасать
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
В О Л Ь Д Е М А Р Г Р И Л Е Л А В И
Я С Т Р Е Б Л Е Т И Т С П А С А Т Ь
Продолжение плача кукушонка
Фантастическая мелодрама
Влад начинает свою программу по созданию критической массы зеленых, чтобы начался необратимый процесс прорастания именно его желанных и тех, кто прекратит вход цивилизации в тупиковую и разрушительную ситуацию, чтобы приостановить падение в пропасть и начать возрождение мира, в котором он решил остаться жить и творить.
ТЕЛЕФОН: 8-906-212-55-49.Калининградская обл.г. Балтийск ул. Солдатская д.2 кв. 8
Гришкевич Владимир Антонович.
1
-Прошу всех входить. Смелее, не стесняйтесь. Будем чувствовать себя, как дома. Тем более, что это и есть теперь ваш дом родной, - Влад приглашал служащих и обитателей детского дома в большой просторный кинозал, используемый, как для просмотра кинофильмов, так и для проведения нечастых общих собраний и заседаний, если вопросы касались жизни и работы самого детского дома.
Для разрешения открытия и функционирования частного детского дома, названного Владом большой коммунальной квартирой в хорошем смысле этого слова, ему пришлось выходить на чиновников самого высокого Кремлевского уровня. Убеждениям и просьбам они не поддавались, и ему пришлось применить тяжелую артиллерию. То есть с выходом на их жен, которые за омолаживающие и косметические процедуры готовы были принудить мужей к подписанию даже документа о начале военных действий с марсианами. К войне с инопланетянами стремлений и желаний не было, но полномочиями наделили его максимальными. Ему разрешалось по своему усмотрению и по первому требованию изымать детей из любого детского дома, спецприемников, а так же от лишенных родительских прав, которых они и лишались решением суда по его представлению и требованию.
Первоначально проектировал он свой детский дом на пятьдесят детей с проживанием максимально комфортным. Два двухэтажных здания, соединенных между собой стеклянным коридором имели кроме пятидесяти жилых комнат еще этот кинозал, в который в данную минуту он приглашал на собрание, спортивный зал, столовую и игровую комнату, оборудованную по последнему слову науки и техники. А так же еще два класса для получения начального образования. На уроки приглашались два преподавателя. Почему два? Для двух возрастных групп - четырех-пяти лет и шести-семи.
Вот в кинозал он и приглашал обслуживающий персонал детского дома в лице заведующей Тарвид Ольги Михайловны, воспитателей Ручкиной Аллы Платоновны и Ростовой Ольги Николаевны, повара Дишке Галины Михайловны и двух нянь, которых все звали тетей Фаиной и тетей Катей. И первые обитатели детского дома - девять мальчиков и восемь девочек от четырех до семи лет.
Дом обитаем уже третий месяц. Но собрание проводил он не по случаю открытия. Все вопросы распорядка, дисциплины и взаимоотношений решались по ходу трудоустройства и прибытию воспитанников, и до сих пор в этот короткий промежуток никаких разногласий и противоречий вроде и не возникало. С обслуживающим персоналом беседы он проводил долгие и исчерпывающие, не требующие дополнительных разъяснений. И вот все же вопрос возник. Дисциплинарного характера. Воспитанник Вася шести лет, прибывший всего неделю назад, был уличен поваром Мойшук Ларисой Дмитриевной в краже булочки. За что получил увесистый подзатыльник и предупреждение повара о постановке вопроса о его пребывании в этом доме. Кстати, так получилось, что она поступила на работу всего за два дня до Васи. И их стаж пребывания был равноправным. Вася до этого где-то с год успел прожить в одном из уральских детдомов. До этого жил с родителями в деревне.
Пили они, как и вся деревня, очень много, так что приходилось Васе больше заботиться и думать о самом себе самому. И чаще в его дневном рационе присутствовали продукты, найденные в лесу и огороде, если там что-нибудь росло. И голодать, так как хлеб в этом доме если и появлялся, то на короткое мгновение. Васе он перепадал еще реже.
Тонули в реке всей семьей втроем. После очередной многодневной пьянки родители вдруг вспомнили о сыне и решили развлечь его катанием на лодке. Развлечение очень быстро закончилось переворотом и купанием в ледяной воде. Родители ушли под воду сразу, а Вася успел ухватиться за борт лодки и долго вглядывался в берег в поисках случайных прохожих, уже теряя надежду на спасение, так как погода не располагала к прогулкам по природе. Это пьяным родителям показалось, что для таких развлечений легкий моросящий дождик не помеха.
Как в такую погоду на берегу реки оказалась эта компания взрослых мальчишек, так они и сами не могли объяснить. Просто скука собрала их в компанию и забросила на их любимый берег, где можно найти хоть какие развлечения. Они долго смотрели на перевернутую лодку, не наблюдая Васю, который по воле случая был закрыт от их взора дном лодки. А позвать на помощь окоченевший мальчик не нашел в себе сил. И в последнюю секунду, когда уже парни, не обнаружив ничего интересного в перевернутой лодке, собрались уходить, один из них увидел за бортом лодки на обратной стороне руку мальчика, уцепившуюся в ледяную деревяшку.
Поплыли двое, а третий побежал в деревню за помощью.
Месяц потом Вася пролежал в больнице на гране жизни и смерти. Но, видно, жить хотелось сильней. Тетка, единственная родственница, двоюродная сестра матери, недолго думала над судьбой ребенка. Благо, в сорока километрах находился детский дом.
Может быть, в нем и было плохо, но Вася особой разницы с родным домом не заметил. Старшие обижали, отнимали еду, но Вася привык к голоду, привык к хамству родителей, к постоянным пьянкам и подзатыльникам. Так что, среда знакомая. Даже здесь немного лучше. Одели, обули. И книг много. А читать он недавно научился у соседского мальчишки, ходившего уже в третий класс.
А потом приехал дядя Влад, и Вася попал в рай, где все вокруг добрые, ласковые. И много еды, которую никто не отнимает. А главное - дети. Они все такие же, как и он сам - все с детских домов, и все с радостью встретили и подружились с Васей. Наступила просто замечательная жизнь. И с этой булочкой он сильно виноват и никак не может себе простить, что потянулся к ней. А как же можно было удержаться, если она так вкусно пахла, да и лежала с краю так сиротливо, словно скучала и просилась к Васе сама.
Кормили очень хорошо, много, вкусно, часто. Четыре раза в день. Но Вася за многие годы недоедания уже не в силах был одолеть такое изобилие и съесть весь обед, что подавали на стол. Желудочек усох и не вмещал столько, сколько хотели глаза. Вот, примерно через два часа, после обеда он и зашел на кухню. А там эта проклятая булочка. Нет, булочка хорошая, зря он ее так обругал. Это сам Вася сплоховал. Он даже откусить не успел, как повариха Лариса Дмитриевна схватила его за ухо, отняла булочку и отвесила довольно-таки увесистый подзатыльник. А еще обругала некрасивыми словами, обозвав нахлебником и дармоедом.
Все эти слова и физические наказания знакомы, и можно стерпеть, но очень страшно, если дядя Влад вернет его за кражу обратно в тот детский дом, где оскорбления и тумаки стали нормой жизни. А здесь он уже привык и сдружился, полюбив всех его обитателей и тетю Фаину с тетей Катей, и воспитателей. Он не может теперь просто так покинуть их. Да одна только мысль об уральском детском доме приводила в неописуемый ужас. Одна надежда, что простят, и он поклянется, что больше никогда не посмеет ничего брать без спроса.
-Вася, подойди ко мне, - позвал мальчика Влад.
Вася с трудом встал с мягкого дивана, бросая умоляющий взгляд на детей и взрослых, словно просил о помощи и защите. Все глубоко сочувствовали и подбадривали, мол, смелей, мы с тобой и в обиду не дадим. Влад вышел навстречу мальчику и взял его на руки.
-Брал булочку? - весело спросил он.
Вася кивнул головой, с трудом сдерживая слезы и рыдания.
-Вот эту булочку мы сейчас и будем обсуждать.
-Владислав Алексеевич, - обратилась Ольга Михайловна. - Я не нашла Ларису Дмитриевну.
-А она ушла домой около часа назад, - подсказала Дишке Галина Антоновна. - И ничего толком не объяснила. Я ее спросила, а она в ответ пробурчала невразумительно и ушла.
-Все в порядке, дорогие женщины. Она уволена. Точнее, ушла по собственному желанию. Так вот, вернемся к булочке. Дамы и господа, милые мои дети, Вася без спроса взял булочку, - при этих словах Влад ощутил, как сжалось и слегка задрожало детское тельце. - И получил за это подзатыльник. Лариса Дмитриевна обвинила его в краже чужого.
-Я больше никогда не буду брать без спроса, правда, правда, - захныкал Вася.
-И не надо как без спроса, так и со спросом. Не надо просить. Я построил этот дом для вас, мои милые дети. Я пригласил этих взрослых женщин и мужчин, чтобы они вас кормили, ухаживали, обучали простейшим азам пребывания в этом мире. Этот дом принадлежит вам. Здесь нет чужого, здесь нет в этом доме того, что не принадлежит вам. И булочку Вася взял свою. Он имел на это право. Моя вина, что я не успел по все это сказать ему раньше и не попытался объяснить сразу по прибытию. Но о тактичном поведении, доброжелательном отношении к моим детям, а они все мои родные и любимые, я предупреждал вас, господа товарищи взрослые при приеме на работу. Я плачу большие зарплаты, предоставляю вам много льгот, но настоятельно требую, чтобы у вас даже мысли не возникало, не просто ударить, а и взмахе недоброжелательном в их сторону. Убедительно требую забыть и оставить дома грубости и пошлости, хамство и злость. Не получается быть добрыми, ласковыми и любящими, уйдите молча. Претензий не предъявлю. Отлично понимаю, что у всех вас есть нервы и домашние неурядицы. Но вы за это получаете надбавки. За вредность, чтобы при любом настроении быть в хорошем состоянии души и тела. Но дети отсюда при любых обстоятельствах не уйдут никогда. Нет еще в природе такой причины, чтобы я сумел выгнать из нашего дома кого-либо из них. Здесь их Родина и будущее. Ольга Михайловна, распорядитесь, чтобы в игровой комнате установили холодильник и там постоянно находились бутерброды, йогурты. А рядом поставьте стол со сладостями и фруктами. Дети пережили голодное детство. Им еще трудно свыкнуться с изобилием, с достатком. Да и желудки усохли от хронического недоедания. Им пока даже маленький скромный обед не осилить. Пусть пока жуют почаще. Свыкнутся. А вы, мои детки, никого в этом доме не стесняйтесь, почувствуйте себя хозяевами положения, смелей обращайтесь ко всем со своими просьбами и пожеланиями. Вася, ты не в курсе, что это там за сырость у меня на спине?
-Это я плачу, - всхлипывая, уже веселей отвечал мальчик.
-А! Ну поплачь, раз так хочется, - смеялся Влад, и всем сразу стало весело и раскрепощено. - Галина Антоновна, если у вас есть кандидатура на место повара, то пригласите. Условия вам известны. Надеюсь на вашу интуицию.
-Хорошо, Владислав Алексеевич. У меня соседка великолепно готовит. Она согласится. А детей она любит. Даже безумно, хотя своих нет.
-Ну и все на этом. Собрание считаю закрытым. Слазь Вася с рук, поплачешь у себя в комнате. И беги на кухню за булочкой. Она там ждет тебя, не дождется.
Вася от радости крепко обнял за шею Влада и уткнулся губами в щеку.
-Спасибо, папочка. Можно, ты будешь моим папочкой?
-Конечно, милые мои. Вы все мои детки.
И все семнадцать крошек бросились к Владу, чтобы обнять, поцеловать и выразить свою любовь и признательность.
Когда все разошлись, дверь приоткрылась, и в зал с хитрым взглядом лисицы бесшумно проникла Светлана. Она в свои четырнадцать еще выглядела, как одиннадцатилетний подросток. Не то, что Юлька. Та обогнала по росту и объему старшую сестру, и уже за ней постоянно плетется стайка кавалеров. Младшая Ольга так же не отстает. Обе уже заканчивают десятилетку и успешно сдают экзамены. Ольга сумела на год перепрыгнуть и догнать Юльку. Но сестричка решила не мешать учебному процессу, поэтому к экзаменам они подошли вместе.
-Ребенок что-то задумал? - загадочно спросил Влад
-Нет, ребенок хочет к папе на ручки. Ты со своими делами закрутился, что совершенно забыл про дитя.
-Если мне не изменяет память, дитя оканчивает третий курс института.
-Память тебе не изменяет, но я твоя дочурка и имею право хоть раз в день посидеть у папы на коленках.
Она опасливо глянула за дверь, прежде, чем захлопнуть ее, и, пробежав через весь зал, с разбегу прыгнула Владу на ручки, прижавшись лицом к его груди. Несмотря на появление родной дочурки, он по-прежнему сильно и до безумства продолжал любить Светланку. Наверное, как первенца, с которого и начиналась его семейная жизнь. Хотя, по биографии одна только Жанна не успела нагореваться и настрадаться горем пьяного детства жестоких родительских сердец. А остальным четверым пришлось пройти через все муки ада в борьбе за выживание, за стремление к простой детской любви.
-Как всегда она в своем репертуаре, - в дверь заглянула Юлька. В свои тринадцать она уже превратилась в безумно привлекательную девушку. - Студентка, без пяти минут дипломница, ученый с мировым именем у папы на коленках, как младенец. Пойдем лучше с нами на дискотеку. Там сегодня ожидается наплыв десантников. Познакомишься с мальчиком. А то из-за тебя папа у нас до сих пор не женится.
-Это почему из-за меня? - удивилась Светлана и спрыгнула с папиных колен.
-Женщин отпугиваешь. Они все думают, что ты - папина невеста.
От этих слов Свету бросило в краску.
-И вовсе нет, я еще маленькая и на невесту ну никак не тяну.
-Потому и не растешь, что все к папе на ручки просишься.
-Папа, а если и в правду, ну почему они все выросли, а я совсем, как была маленькая, так и осталась. Совсем чуть-чуть подросла. Елизавета меня скоро догонит. Считаю сей факт возмутительным и требующим детального исследования.
-А может просто мне так хочется, чтобы ты оставалась ребенком и подольше на ручки просилась. Так скоро повырастаете, замуж повыскакиваете, а я останусь один одинешенек.
-Ну, в принципе, я не очень тороплюсь. Еще успею взрослой жизнью нажиться. У меня бабушка была маленькой, а я вся в нее. Так что, удивляться нечему. Подумаешь, вымахали, дылды. Как будто торопятся повзрослеть. И без того детства было чуть-чуть. Так что, ни к чему торопиться из него.
Через минуту в зал заглянули Ольга с Лизой и Жанна. Вот вся семья и в сборе. Жанна поначалу важно прошлась вдоль диванов. А затем разбежалась и прыгнула к папе. Лиза тоже спланировала этот прыжок. И опережение младшенькой вызвало досаду, что плакать захотелось. Хорошо Влад второй рукой подхватил ее и усадил на второе колено.
-Девочки, пусть папа с мелкими забавляется. Поедем на танцы.
Но кроме Юльки любителей диско не оказалось. Остальные предпочитали более спокойный способ проведения вечеров.
Сразу после того памятного торжественного собрания по случаю открытия кооператива, тайно именуемого корпорацией "Вольдемар Грилелави", Влад, используя советы и подсказки своих птенцов, приступил к осуществлению строительных планов. Для открытия официальных счетов они в арендованном в местном Доме Культуры занялись созданием новейших технологических проектов с продажей их за рубеж. У себя в стране никакую техническую новинку продать было невозможным. Страна митинговала, преобразовывалась, перестраивалась путем дележа имущества и территорий.
Иностранные фирмы с удовольствием и за большие деньги не только выкупали технологии, но и через некоторое время стали размещать заказы. Всю прибыль Влад бросал на строительство. Взяв в аренду на большой срок, пять гектаров пустыря, он застраивал его будущей корпорацией. Для своей семьи он возвел трехэтажный особняк, куда сразу и переехали родители. В их помощи он нуждался. Да и детям нужна бабушка и дедушка рядом и каждый день. Два двухэтажного здания детского дома он примкнул к детскому дому. Так что, его дети и детдомовские, которых он так же называл своими, игрались и занимались совместно. Часто по утрам они просыпались не в своих домах и комнатах. Но в этом доме никто и ничему не препятствовал, позволяя свободно распорядиться своими желаниями.
Как только потекли на счета доллары и рубли, и строительный материал на строительную площадку, в арендованное помещение заявились определенного вида и формы три крупных спортивных молодых человека. В кабинете кроме Влада находились Светлана, Юлька и Алика. Влад уже и заждался их. Ну не могли они прозевать такой солидный финансовый поток. Даже обидно за престиж корпорации. Везде по всей стране рэкетиры терроризировали новоиспеченных буржуа, пополняя свои кошельки с помощью тупоголовых безмозглых отморозков. Ну, вот и к нам слава и почет пришли в виде этих нахалов.
Парни и повели себя соответственно. По хамски, по хозяйски. Без приветствия и разрешения плюхнулись на кожаный диван и закурили вонючие, дешевые, но за дорого купленные, сигареты.
-Поздравляем с началом трудовой деятельности. Сами, поди, догадываетесь - пока ремонт, раскрутка, мы наблюдали за вами. Позволили приподняться на ноги. А теперь пришла пора платить. Вот такие дела, - сказал один из них, видимо старший. - Базарить, смысла нет, быстро прикроем. И еще, сам должен понимать: дети у тебя, а обстановка на улице тревожная.
Лучше бы он о детях не вспоминал. Влад уже спланировал легкую шутливую встречу с мелкими травмами и ссадинами. Но теперь, когда прозвучала угроза в адрес его любимых девочек, они этим самым подписали себе смертный приговор. Все трое, включая хозяина, направившего их к нему. Впервые, за столько лет в новом образе супермена при упоминании о детях из уст этих уродов, у Влада сработали не только все системы защиты, но и агрессии и нападения. Трудно было совладать с эмоциями, но получилось. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он сумел сохранить доброжелательную улыбку и хитрый прищур глаз.
-Ну, и каковы ваши расценки. Мы ведь понимаем, что даром в этом мире ничего не делается. Только хотелось бы разумные пределы.
-Нравится нам твое понимание политической ситуации в стране, - амбал достал блокнот и нарисовал несколько цифр. - Сейчас внесешь эту сумму. А потом ежемесячно каждые первые числа мы будем заезжать за такой суммой. Разумеется, с учетом инфляции. Все, как ты и говоришь, в разумных и приемлемых нормах. Мы ведь тоже понятливые, хотя, по правде, не очень врубились, что у тебя за бизнес, и за что бабки плывут такие сумасшедшие.
-Каждый останется при своем мнении. Ведь вас больше волную мои платежи, а не продукция, я правильно понял?
-В принципе, это все твои заморочки. Каждый вправе распорядиться своими мозгами, как сумеет.
-Но вот с деньгами небольшие проблемы, но легко решаемые. Давайте вы завтра в это же время заскакиваете и получаете все сполна. Думаю, возражений нет?
-Базара нет, тип-топ.
Амбалы резко вскочили, бросили окурки в урну и покинули кабинет.
-Это бандиты? - к Владу подошла Алика. Девочки выглядели растерянными и обескураженными. Уж очень все происшедшее походило на плохое кино с их участием. Разумеется, они слышали про вымогателей, именуемых более почетным словом - рэкетиры, но это с другими и далеко, похожее на неправду. А такое близкое общение немного шокировало. Вот так лицом в лицо с такими наглыми, самоуверенными новыми хозяевами жизни. А больше всего сильно поразило их хамство с угрозами и требованиями.
-Да, девочки, это местные бандиты. Издержки капиталистического производства. Любая деятельность, связанная с материальными ценностями притягивает любителей халявы. С этим придется мириться, а иначе не сработаемся. А нам здесь в нашем городе и стране в целом не просто жить, но творить и созидать.
-Мы будем платить? - тихо спросила Света. - Это же нечестно. Мы своим трудом, мозгами зарабатываем, а они просто так за свои накаченные мышцы получать? Правда, девочки, мы так не хотим.
Влад подошел к окну, и девчата подтянулись к нему. Во дворе напротив Дома Культуры стояла красивая иномарка, к которой, громко смеясь и шутя, толкаясь, шли их посетители.
-Конечно, мы будем платить, - спокойно сказал Влад, сжимая в руках попавшийся под руку бронзовый стакан из канцелярского набора, который со скрипом деформировался. - Мы обязательно им заплатим всю требуемую сумму, если только они сумеют завтра в это время придти за деньгами. - Влад еще сильней сжал стакан и бросил на пол комок металла, который после его усилий стал ненужным предметом, превратившись в бесполезный хлам, намекая, что такая метаморфоза вполне вероятно произойдет и с этими нахалами. - Никто никогда не смеет безнаказанно угрожать моим детям. Живьем закопаю.
Девочки удивленно и восторженно смотрели на рассерженного не на шутку папочку. Таким злым и решительным не часто приходилось видеть его. Холодный металлический голос привораживал и восхищал. Они перевели свой взгляд в направление взора отца, который провожал глазами тронувшийся с места автомобиль. Затем легковушка вдруг взревела, рванулась, резко увеличивая скорость, и с крутым разворотом влево с силой врезалась в старый многолетний тополь, который уже медленно умирал и без их вмешательства.
Через несколько секунд, с окровавленными лицами из разбитого автомобиля, громко ругаясь матом, и махая друг на друга руками, шатаясь, выползли четверо амбалов в спортивных штанах.
-Жестоко, папа! - уже весело крикнула Юлька. - Лучше бы мы сами их поколотили. И нам веселей, и им не так накладно. А на чем им завтра добираться?
-Это бандиты, доченька, - злость улетучилась, и Влад вновь был благодушным и веселым. - А мы честные труженики кооператива. Завтра? Завтра они врежутся в этот тополь, но с другой стороны. А послезавтра, если ум не посетит их пустые котелки - видишь ту Чертовую бороду? Полетят с нее в свой последний путь. Это я гарантирую. Мы неприкасаемые. И об этом главные бандиты города уже догадываются. Вот откуда эти придурки взялись - никак не пойму.
-Папа, дерево жако, - не унималась Юлька. - Давайте, я сама их завтра встречу и поколочу.
-Нет, не хулигань. Тополь уже старый, умирает. Ему даже полезны такие встряски. Может, продлят немного лет жизни.
-Ладно, - согласилась Юлька. - Пойду на дискотеку. Там поводов для потасовок предостаточно. И хотелось бы мирно поплясать, да, как ты, папа, говоришь, столько придурков на белом свете. Не хотят спокойной жизни.
На дискотеки Юлька стала бегать с самого их зарождения. Она с момента выздоровления не только вся хорошеть начала, но и не по годам взрослеть. И к одиннадцати двенадцати годам уже спокойно бегала на взрослые дискотеки, сводя с ума довольно таки взрослых парней. Ни одна дискотека еще не проходила без конфликтов. Парней просто бесила эта маленькая симпатичная, если не сказать, до безумия красивая, девушка. Никто ведь даже не мог предположить ее истинный возраст. Вот и приставали беспрерывно. А она весело с юморком и долей деликатного хамства отваживала их. Считала, что достаточно хороша собой, чтобы позволить самой устраивать выбор кавалеров. А это очень заводило молодой мужской контингент. Милиция ее не трогала. Они хорошо знали и Влада и ее саму. Да и кто из парней пожалуется, что его слегка опрокинула на пол эта малявка. Один раз попробовали подкараулить компанией. Так тут уж действительно пришлось милиции вмешаться, чтобы обошлось без серьезных жертв. Бежали без оглядки и зализывали раны потом еще долго.
Местная шпана уже наизусть знала Юлькины выкрутасы и с удовольствием дружили с ней в рамках общения. Ведь она добрая, не злобная и не мстительная. Просто не выносила пошлого хамства и грубого приставания. А залетные кавалеры сильно зашибались об нее, унося в свой район миф об супердевочке.
Назавтра в это же время тишину нарушил сильный удар, звон стекла и громкий мат. Все те же лица, только побитые еще сильней. И самостоятельно передвигаться уже не могут. Через несколько минут скорая помощь увезла четыре покалеченных крупных туловища. Очень стремились они за деньгами, так легко обещанными и, вроде, доступными. Да старый тополь опять прыгнул им под колеса, а подлая нога водителя перепутала тормоз с газом.
Вот тополь как раз серьезно не пострадал, намекая, что его надолго хватит, и он способен еще много наломать металла и костей.
Через три дня примчался Ринат Латыпов, местный крупный чиновник и главный мафиози города. Влад с ним познакомился сразу после открытия кооператива. Поначалу чиновник повел себя спесиво и снисходительно, как всевластный хозяин и владелец всего и всех. Но, познакомившись поближе и познав силу и способности Влада, отношение изменил на 180 градусов. Сразу стал самой добродетельностью и угодливостью, стремясь во всех своих действиях убедить в искренности и преданности, чтобы сохранить дружбу.
-Влад, прости, не знал. Эти отморозки без спроса. Я их сам лично в бочку с раствором и в фундамент урою. Согласен на любые компенсации.
-Ладно, Ринат, все мы ошибаемся. Компенсация с тебя в форме ограждения от подобных сюрпризов. Я на них не за себя сердит. Они девочками моими угрожали. Ты же знаешь, как я дорожу ими, и даже словесные покушения не допускаю.
За чаем и продолжительными разговорами они пришли к единодушию. После его ухода Алика поинтересовалась:
-Влад, он же мафиози? А почему ты так с ним мирно общаешься?
-В этом мире все чиновники, кто сам бандит, кто пособник. Ты предлагаешь объявить всем войну?
-Вовсе нет, но как-нибудь без них обойтись можно. Не хотелось бы пачкаться.
-Не хотелось, а без его подписи ничего не сделать, ни на миллиметр не продвинуться. Некогда нам, мои милые, воевать. Пусть власть сама с собой воюет. Иначе всю свою энергию и разум потратим на отражения осады противников. Ох, как много их будет. Бесконечно и безрезультатно провоюем. Так как на месте срубленной головы сразу отрастет новая. Тебе очень хочется посвятить себя этой мясорубке?
Основные поставки строительных материалов выполняли зарубежные фирмы как будто по благотворительным программам. Так легче они проходили через все таможенные и чиновничьи структуры. А благотворительные порывы у многих владельцев больших капиталов возникали после оздоровительных и косметических процедур, исполненных Владом. Ради своего детища и приближения финиша строительных проектов, Влад не скупился на подарки, оказывая медицинские услуги налево и направо.
Не забывал он, и сканировать города. Окрыленный первыми успехами и той легкостью, с какой ему попадались искомые субъекты, Влад неожиданно столкнулся с пустотой. Некоторые города даже не показывали всплеска. Экран пустовал. За два года обследовав почти все крупные города и известные детские дома, и интернаты, он зафиксировал вот этих семнадцать детишек. Но сразу не стал их забирать, а просто поставил на контроль, решив предварительно подготовить базу. Однако не забывал их и регулярно навещал, оказывая и моральную и физическую поддержку. Обижать их он уже никому не позволял.
Было от чего огорчиться. Не прилагая никаких усилий, он удочерил и приютил пятерых. Как бы, сами нашли его. А тут два года тщательного поиска завершились таким мизерным результатом. Но расстраивался не долго. Случайно и, как бы невзначай, помогла великий математик Светланка. Решая с ней очередную математическую головоломку, Влад с ее подсказки вдруг понял, что это ведь просто замечательный результат. Во-первых, обследовал не весь Союз, а только его мегаполисы плюс с десяток к ним приближенных. Но основная масса населения все-таки проживает в мелких населенных пунктах, до которых он еще не успел добраться. И даже, если в них он сумеет обнаружить еще столько нужных детишек, то это и есть та цифра, способная повлиять на эксперимент. Ведь эти темпы намного превышают расчетные параметры инопланетян. Пришельцы планировали для начала цепной реакции приблизительно такое скопление в течение столетия. А с такой скоростью он достигнет критического числа буквально в одно поколение. И даже способен опередить темпы многократно.
Как только стройка завершилась, все семнадцать малышей благополучно перебрались в новый дом. Такое соединение привело детей в неописуемый восторг и безудержную радость. Они первое время не желали расходиться по комнатам на ночь, желая даже засыпать рядом, опасаясь за время сна, потерять друг друга. И, только поняв, что утро их вновь объединяет, уже со спокойным сердцем прощались, покидая игровые комнаты. Воспитатели и нянечки поначалу с подозрительностью отнеслись к странным детишкам. Поведение их принципиально отличалось от нормальных детей: шумных, порою скандальных, плаксивых, что очень характерно для детей такого возраста. А эти порою своей рассудительностью, тупиковыми вопросами, высоким интеллектом удивляли и вызывали растерянность. Их игры, разговоры часто напоминали дискуссии научных сотрудников.
Но, конечно, детство всегда брало верх, они бесились, баловались, но отношение друг к другу было щадящим, дружелюбным и уступчивым. Не было случаев жалоб и ябедничества. Это были иные дети с первого дня попадания в этот дом. Вырванные из агрессивной среды, они получили в дар не просто надежду, а веру в будущее. Настоящую и ощутимую с добротой, лаской и любовью. Здесь у них появились мама и папа. Пусть не настоящие, но их так можно называть, и они с удовольствием на это имя откликаются. Ведь без этих простых слов жизнь неполноценна и не настоящая.
Беседуя с одной из воспитанниц Настей, Влад заинтересовался ее взрослой подругой, выпускницей детского дома прошлого года. Поскольку он сканировал этот город меньше года назад, то ее уже в это время не было ни в детском доме, ни в самом городе. Дело в том, что при попадании Насти в детский дом, она сразу сдружилась с ней и в день выпуска пообещала после устройства забрать ее к себе. Звали эту взрослую подругу Валентина Малкова.
Не могла девочка так азартно дружить с простой подружкой. Уж очень горячо и с трепетом Настя вспоминает о девушке Вале. Это подтолкнуло Влада повторно посетить Настин город и разыскать любимую подружку. И даже, если она окажется простой серой, то все равно пригласит ее ради Насти.
2
-Владислав Алексеевич! Здравствуйте, здравствуйте! - Дарья Григорьевна вышла навстречу Владу, и первая протянула руки для пожатия. - И каким же ветром занесло вас в наши края? Как там наша Настенька? Со здоровьем у нее были небольшие проблемы, сейчас лучше, подлечили? А мы до сих пор вспоминаем ваши дары. Они пришлись как нельзя кстати.
После того, как Влад забрал Настеньку, на следующий день сразу же прибыл микроавтобус, груженный под завязку. Там оказались два больших цветных телевизора, видеомагнитофон с огромной коробкой видеокассет с мультяшками, несколько коробок с играми и игрушками и куча всяких сладостей. Поэтому-то Дарья Григорьевна и обрадовалась гостю, в расчете, что прибыл он еще за одним ребенком, и их ожидает такое же обилие подарков. Дарья Григорьевна основную часть своей жизни посвятила этому детскому дому, ставшему для нее вторым домом, начиная в нем работу с воспитательницы дойдя до поста хозяйки и главной мамы для всех детей. Она с ужасом ожидала ухода на пенсию, понимая, что без этих детишек жизнь потеряет смысл. Муж погиб в борьбе с пьянством и алкоголизмом в эпоху перестройки. Напились на заводе метилового спирта. Старший сын служит под Мурманском, младший уехал на заработки в Магадан. Одна осталась. И только ее детки, для которых с первого дня попадания в этот дом до самого выпуска она была, есть и остается мамой, были ее отдушиной и радостью в этой суровой и беспощадной жизни.
А жизнь началась действительно схожая с войной. Битвой за кусок хлеба, за зарплату, за каждого ребенка. Ведь этих сирот надо не только принять и обогреть, но и накормить и одеть из тех скудных средств, выделяемых бюджетом. Очень редко повезет так, как Настеньке. До сих пор перед глазами стоит тот полумертвый изнеможенный изголодавшийся ребенок, найденный бомжами на свалке. Ближе всех от свалки оказался ее детский дом. Уверенности в том, что она выживет, не было никакой. Ребенок умирал. Ее убивали не только болезни, но и полное отсутствие желания бороться за свою жизнь. Она устала и хотела тишины и покоя, который виделся в самой смерти. Про родителей она так никому и ничего не рассказала. Скорее всего, не желала. Какие же они родители, если сами и выбросили ее на свалку, как абсолютно ненужный хлам. И, казалось, когда уже погасла последняя надежда, возле ее больничной койки вдруг появилась Валя. Уже почти взрослая, пятнадцать лет. Но с первого дня знакомства они так прикипели друг к другу, что уже врозь с этой минуты никто их не видел. Когда Валентина выпускалась, то она поклялась, что, как только обустроится, обживется и сразу заберет ее к себе. И вправду, первое время Валентина посещала ее почти каждые выходные, забирала к себе в коммунальную комнату, что получила при выпуске из детского дома. Но, где-то полгода назад пропала, и с тех пор, ни слуху, ни духу. Очень уж Настенька страдала, плакала по ночам, опять замкнулась в себя, уединилась. Не было больше у нее подруг. А недавно объявилась Валентина. Долго рыдала, умоляла сказать, куда увезли Настю. Но Дарья Григорьевна без разрешения Влада не имела права разглашать тайну усыновления. Так и уехала ни с чем.
-Вот как раз Валентина мне и понадобилась. Настенька просит разыскать. Уж очень привязалась к ней, тоскует. Хотя вы в ней уже не узнаете ту обиженную и растерянную. Просто не хватает, видать, любимой подружки. И еще, очень хочет правду знать - не верит, что бросила и забыла ее Валентина.
-Не успела я расспросить Валентину, где, что и как устроилась. Свою комнату она сдала в ЖЭУ, а сама уехала из города. Вот куда, не знаю. Нет, ничего сказать не могу. Вот может ее соседка по коммуналке что-нибудь знает? Я вам адрес дам.
И уже на прощание с надеждой в голосе:
-А деток вы в этот раз смотреть не будете?
-Дарья Григорьевна, примерно через год навещу вас, тогда и посмотрим. Мне нужны такие детки, как Настенька.
-И чем же она так вам приглянулась? У нас полон дом хорошеньких детишек.
-Я вам верю, но Настенька особенная. А мой дом полон особенных детей, не таких, как все. Не будем догадки строить. Я вам благодарен за помощь. Пойду искать Валентину Малкину. Раз появлялась здесь, значит не очень далеко убежала. Мне без нее нельзя перед Настенькой являться.
Он вернулся к такси, которое оставил возле входа. Точнее, это был просто частник, каких сейчас появилось в изобилии. Для многих частный извоз превратился в единственную возможность как-то прокормиться. Влад назвал водителю адрес дома, где до исчезновения в коммунальной комнате жила Малкина. Это оказался довоенной постройки двухэтажный деревянный дом, больше схожий с бараком времен первых пятилеток и строительства Турксиба и Магнитки.
Квартира была на втором этаже. Звонок отсутствовал, и Влад сначала постучал тихо, затем, после некоторого молчания, повторил погромче. После непродолжительной тишины послышались тяжелые шаги. Затем распахнулась дверь, и в проеме нарисовался владелец этой поступи. Верзила за два метра, плечи с трудом вмещались в проходе. Туфли на босу ногу, спортивное трико, майка и солдатский ремень, поддерживающий штаны. В таком виде он и предстал перед Владом.
-Ну и чего надо? Чего приперся? Расшумелся здесь. Не видишь, выходной, люди отдыхают.
-Мне Вера нужна, Коровина.
-Верка? Она всем нужна. Здесь кавалеров и без тебя хватает. Так что, вали отсюда, пока с лестницы не спустил. Ишь, Верку ему подай. Со мной сначала потолкуй, потом разберемся: нужна, аль не очень.
Влад снизу вверх посмотрел на верзилу. Лет под тридцать, немного выпивши. Скорее всего - безрезультатно к соседке клеится, да от ворот поворот получает. Вот и отшивает предполагаемых претендентов.
-Чего зенки вылупил? Брысь из хаты. Ничего здесь тебе не обломится кроме собственных костей, - перешел в наступление потенциальный жених.
Влад развеселился. Можно было бы и вежливо объяснить истинную причину посещения его невесты, но, не в том состоянии противник. Только время потеряешь. Не расположен он к мирным беседам. Мужчина явно нарывался на конфликт, дабы силой и унижением соперника четко определить правомерность своего нахождения в этой квартире не как только соседа, но и что-то более значимое. Строго наказывать хама Влад так же не желал, поскольку влюбленный вызывал определенные симпатии. Он, как самец в природе, отстаивает свое право на владение на женщину. Выбрав нечто осредненное, Влад ухватил соперника за солдатский ремень, с силой рванул вверх, отрывая того от пола, и вынес с проема на лестничную площадку.
-Ты чего, мужик, ты, это прекрати, - залепетал перепуганный владелец коммунальных апартаментов. - Ты чего вытворяешь? Слышь, ну-ка отпусти, а то знаешь, что я сейчас с тобой сделаю!
-Товарищ! - успокоил его Влад. - Причем тут твои амурные страдания? И вообще, мне надоело задирать голову, чтобы сказать хоть одно слово, - Влад хлопнул его ладонями по плечам, и верзила стал на колени. Его попытки оказать сопротивление, Влад подавил сильным сжатием рук на ключицах, отчего мужчина захрипел. - Тихо, не дергайся, все кости переломаю.
В это время в дверь выглянула молоденькая миниатюрная девушка с распахнутым легким халатом, из-под которого выглядывало весьма соблазнительно женское белье. Заметив свою оплошность, девушка стушевалась, застегивая второпях пуговицы на халате.
-Что здесь происходит, дядя Гриша? Ты в бога поверил наконец-то, решил помолиться в честь выходного дня, аль другая причина?
-Верка, убери этого придурка, надоел он мне. Да еще дерется, - залепетал, как и понял Влад, дядя Гриша.
-Вы к кому? И почто дядю Гришу обижаете? Ой, дядя Гриша, ну, наконец-то нашелся добрый молодей, осмелившийся на тебя руку поднять. Вот весело-то как! А то ведь за два квартала нашу квартиру все кавалеры обходили. Одного вида его пугались.
-А ты Вера, да? Хорошо. К тебе я и пришел. Пока Гриша нас тут покараулишь. Нам с Верой посплетничать необходимо.
-Ну, а я то, с каким превеликим удовольствием. Дядя Гриша, ты продолжай молиться. Тебе есть о чем с богом поговорить. А я тут вот с молодым симпатичным кавалером пообщаюсь. А то ведь из-за тебя это стало такой проблемой.
Она помахала пальчиком Грише, который так и не встал с колен, опасаясь новой железной хватки незнакомца, от которой до сих пор трещат кости.
-А как вас звать?
-Влад. И можно на "ты".
-С удовольствием. А ты женат?
-Нет, пока свободен. Правда, по молодости один раз попробовал - не понравилось.
-Ой, правда? Как здорово! Холостой мужчина и хорошенький, не то, что этот каланча! Все замуж предлагает, а оно мне надо! Как трезвый, так слова не вымолвит. А пьяного сама боюсь. Ну и что это будет за семейная жизнь? А ты второй раз не желаешь попробовать жениться? Знаешь, как охота с этой дыры сбежать куда-нибудь в цивильные края. Ну, а что тут такого? Я сама собой хороша, а ты, так вообще прелесть. Чудесная семейка у нас выйдет.
-Погоди, Вера, не верещи. Ты еще про моих детей не в курсе.
-Ой, правда? Ну, дети - это не опасно, - однако уже с сомнением в голосе и без прежнего энтузиазма продолжала Вера.
Влад достал фотографию, с которой никогда не расставался, и положил на стол.
-Вот, все мои красавицы. Мой первенец Светланка, затем Юлька, потом Оленька, следом Елизавета. И завершает список Жанночка. Ну, как? Они давно меня просят привести в дом маму.
Вера стушевалась и замялась.
-Как-то я, понимаешь, не совсем готова вдруг сразу стать многодетной мамой.
-Ну и ладно, - смеялся Влад, пряча фотографию в карман. - Продолжим поиски претендентов.
-Эй! - Гриша приоткрыл дверь и в маленькую щель позвал Влада. - Мужик, можно я пойду домой?
-Да иди, мне то что. Главное, если что, на помощь мне придешь. Сам говорил - к Верке целые своры мужиков ходят. Отбиваться будем вместе.
-Тебе моя помощь без надобности, - хмуро проворчал Гриша, прячась за дверью своей комнаты.
-Ну ладно, Вера, раз сама не хочешь быть многодетной мамой, так помоги разыскать Валентину Малкину. Дарья Григорьевна сказала, что ты можешь знать ее месторасположение.
-Ой, мама, ну да, кто еще, кроме мамы мог направить тебя ко мне. Точный адрес я не знаю. Вот только город. Но он маленький, так что, там ты быстро ее разыщешь. Шумилино. Километров за двести от нас. Только туда автобусы с утра идут. Можешь переночевать у нас. К Грише положу тебя, если меня боишься. А Валька, ну такая дура. Неделю ее отговаривала, умоляла, просила. Замуж она выскочила за одного козла старого. С мамашей живет. Ему и жена не особо нужна. В домработницы взяли. А она заладила: любит, уважает, на руках носить обещает. Сам в отцы ей годится, псина старая. Ты, если получится, отбей ее у этого придурка. Такая девка славная: и добрая, и заботливая, и все по хозяйству может. Она в начале прошлого месяца забегало ко мне, но мы совсем мало перебросились. Двумя-тремя фразами. На минутку заскочила и унеслась. Только и запомнила, что Настеньку забрать к себе она хочет. Но я слышала, что Настю уже удочерили и увезли в неизвестном направлении. Вот такие пироги. Ну, остаешься на ночь?
-Нет, спасибо, Вера. У меня свой самолет. Менее, чем через час буду в этом Шумилино.
-Ой, мамочки! - Вера подпрыгнула со стула и заплясала вокруг Влада. - Я уже согласная на роль многодетной мамы. Вот погорячилась, миллионера прозевала.
Влад поймал ее за плечи и поцеловал в лоб.
-Все, поздно. Не знаю, может, как-нибудь свидимся. Только можешь не сжигать себя желтой завистью. Валентину я ищу совершенно для другого. Настя попросила.
-Так это ты удочерил ее?
-Допустим, что так. Прощай, Верка. А Гришу можно приручить. Хороший мужик получится, надежный. Так что, подумай, не пори горячку, не спеши прогонять. Потом сто раз пожалеешь, когда какая-нибудь оторва захомутает.
Когда Влад назвал таксисту адрес, то у того глаза прямо огнем разгорелись. В наступившее время эпохи строительства капитализма, очень многие владельцы авто, столкнувшись с проблемами, как основной работы, так и получения на ней зарплаты, бросились на заработки частным извозом. Конкуренция получилась нешуточной. И такой выходной заезд мог значительно повлиять на семейный бюджет.
Влад решил не расставаться с таксистом, так как хорошая пустая автотрасса позволит быстро добраться до Шумилино. И это время хотелось использовать для размышлений. Нравилось Владу думать в комфортабельном автомобиле на хорошей скорости. Тем более, еще и погода радовала. А если бы воспользовался телепортацией, то пришлось бы в этом Шумилино разыскивать автомобиль для поисков Валентины Малкиной. Есть ли еще в этом захолустье, да в выходной любители извоза?
Влад усиленно размышлял над дилеммой: быть или не быть. Имеет ли он право вмешиваться в судьбу неизвестной девушки, даже если по всем параметрам, а в чем он уже не сомневался, судя по характеристикам их детдомовской мамы и соседки Веры, она зеленая. Конечно, имеет. Только вот что делать с ее семьей? Как охарактеризовала ее жениха бывшая соседка Вера, то такие субъекты в его любимом городе без надобности. Кто победит в соперничестве за право быть рядом и любимым: любимая подружка Настенька, или старый козел с мамашей. Почему-то Влад уже заочно невзлюбил семью Валентины. Видать, девушка, не познавшая семьи и семейного уюта, просто позарилась на такое бытовое богатство. И муж, и мама. А вот любят ли они ее. Возможно, как и предположила Вера, они ее молоденькую, неопытную действительно используют. В таком случае ради Настеньки он их насильно разлюбит, или разоблачит в лице неопытной Валентины. Сама поймет, что рабство не может быть счастьем.
При подъезде к Шумилино Влад озадачил таксиста новым планом использования транспортного средства, не объясняя свои причуды и выкрутасы, а просто хорошо оплатил. Он попросил его на малой скорости проехать по всем большим и маленьким улочкам города.
-Любой каприз за ваши деньги, - бесшабашно ответил водитель, и сам, стараясь не вникать в нюансы. Раз просит, значит надо. Не ради прогулки мотается по городам и весям.
Зеленое облачко высветилось примерно через тридцать минут поисков. И объект этого свечения находился во дворе длинного П-образного двухэтажного кирпичного здания, усеянного печными трубами и сетью антенн.
-Ждите меня здесь, - сказал он водителю перед въездом во двор, дорога в который была перекрыта вкопанными покрышками больших автомобилей.
Девушка сидела на лавочке в глубине двора под огромным старым кленом. Лет восемнадцати, худенькая, одета в легкое ситцевое платье. На плечи наброшена старая изношенная, виды повидавшая кофточка. Рядом с ней стоял чемодан, красноречиво излагающий суть проблемы. Видать, не ко двору пришлась. А почему? Красивая, работящая, послушная, добрая. Столько эпитетов в ее адрес соседка Вера наговорила. Ну так эта ситуация даже облегчает Владу в принятии решения. Раз выгнали, так с чистой совестью мы ее и заберем, оставив нежелательную семью при своих интересах.
Однако сибирские вечера теплом не изобилуют. Но девушка на холод не реагировала. И трясло ее не столько от температуры наружного воздуха, сколько от внутреннего состояния души, которое леденило сильней. По ее лицу было видно, что горе она свое уже выплакала. И теперь пустой взгляд вызывал опасения за ее дальнейшую судьбу. Влад такое состояние называл суицидным. Только предложи ей сейчас броситься по поезд или с моста - раздумывать не будет. Сиганет без размышлений.
Влад сел рядом и набросил на плечи ребенку куртку ветровку. Она входила в комплект его спецодежды для телепортации. В подвале дома он оборудовал недоступный для посторонних, в которые он включил и своих девочек, кабинет-гардероб для разнообразной по фасону и по назначению одежды с пропиткой. Для выполнения перемещений главенствующую роль пропитка играла для верхней одежды. Поэтому, в этом гардеробе хранились комплекты курток, пиджаков, шляп и обуви. Белье и нижняя одежда, скрываемые под брюками и куртками в пропитке не нуждались. Они участвовали в телепортации в комплекте с верхней одеждой.
Девушка на его джентльменскую выходку никак не отреагировала. Но и куртку не сбросила. Позволила ей повисеть на плечах. Уж очень глубоко и далеко в своих мыслях находилась она. Но не в этом мире.
К ним подошла старая женщина и без остановки и предисловий набросилась с упреками на Валентину:
-Ну и чего ревешь, дурочка ты набитая. Слав богу, что выгнали, а то всю оставшуюся жизнь на этих придурков корячилась бы. Считай, что повезло. Забирайте ее, молодой человек, увозите отсюда.
-Да я как-то и не в курсе событий. Так, зашел во двор, а тут девушка с чемоданом мерзнет.
-Ой, смело забирайте. Жалко, внуки еще малые, а сыновья уже старые для нее, а то бы сама прибрала. Такая девка золотая, а угодила в рабство к этим ненормальным. Они так и живут вдвоем всю жизнь. Мамаша и сынок переросток. Только на время иногда приведут вот такую дурочку, чтобы ухаживать за ними. А чем плохо. Халява. Бесплатно пашут на них, стирают, убирают. А мамаша все по поликлиникам шатается. Сама здоровее здорового. И сынок балбес. А еще какой-то пост хороший занимает. Идти хоть есть куда? - спросила она Валентину.
Валя отрицательно покачала головой. Комнату она сдала в ЖЭУ.
-Вот бедолага. Идем ко мне. Переночуешь, а утром разберемся.
-Позвольте, мадам, - вмешался Влад. - Только что вы настоятельно предлагали мне ее себе забрать. Я пожелал воспользоваться вашим советом. Мне такая положительная девушка самому надобна. У тебя с собой все вещи здесь? И документы?
Валентина кивнула, а сама непонятливо бросала взгляды то на соседку, то на откуда-то явившегося молодого мужчину. Потом ее вдруг прорвало, и слезы с обоих глаз хлынули ручьем. Сквозь рыдания она попыталась объяснить своим защитникам сложившуюся ситуацию.
-Мы поженились, и они прописали меня. А теперь требуют, чтобы брак признать недействительным. Они считают, что я обманула их. А я сама не знала. Мне давно еще, когда я попала в детский дом, этот диагноз поставили. Нам почти всем его ставили, а я не знала. А она говорит, что не желает, чтобы ее сын от дебилки детей рожал, мол, внуки тоже дебилами будут. А я не больная, просто тогда мне очень плохо было. А я и в школе хорошо училась, и в олимпиадах участвовала. А они и слушать не желают. У них знаете, сколько как много знакомых, все за них будут. А мне теперь совсем идти некуда. И жить совсем незачем.
-Ты это брось. С твоим диагнозом все ясно. Это закономерно для всех детдомовцев. Олигофрены. Вставай, пойдем со мной, потом с ними разберемся. А пока тебе надо отдохнуть, уйти подальше от пережитых проблем.
-Позвольте, мужчина, вы, куда это забираете ее? Хотелось бы знать: кто вы и зачем она вам?
Влад помахал таксисту, который сразу прибежал и схватил чемодан, а он отошел в сторонку с соседкой и показал ей паспорт.
-У меня частный детский дом. Мне такие воспитатели, как Валя, позарез нужны. И сама отогреется, и моим птенцам тепло подарит.
-А, ну, тогда другое дело. Тогда с богом. Хорошую девку ты получил, лучше воспитателя не сыщешь.
-Спасибо вам, мать, за добрые слова. Еще не прощаюсь. Теперь, поди, без суда не обойтись. Но ей эта семья, как я понял, совершенно без надобности. Мы с удовольствием признаем этот брак недействительным. А еще хочется немножко больно им сделать за все страдания и боль, причиненную Валентине. Не смертельно, но очень неприятно я им гарантирую.
Влад сел с девушкой на заднее сиденье и, обняв за плечи, прислонил к себе.
-Поспи пару часиков, пока будем ехать.
-А вы кто? И зачем я вам нужна? Мне совсем не страшно, я доверяю вам, но ужасно любопытно. Просто пришли и забрали. А я как-то и не сопротивляюсь.
-Зови меня Владиславом Алексеевичем. А можешь Владом в быту. На работу я тебя к себе возьму. Вот так по всему миру скитаюсь - работников подбираю. Ты мне понравилась, но подробности расскажу потом. Спи, смотри сладкие сны и исцеляйся.
Валентина поудобней устроилась на плечо кавалера и мгновенно уснула. А Влад дал команду водителю возвращаться домой в самую лучшую гостиницу. Обратно ехали немного медленней по просьбе Влада, чтобы сильно не трясло, и дать возможность Валентине подольше поспать, а ему самому внимательней изучить ее, сканировать и исцелять. Как она вообще сумела дожить до восемнадцати лет? Спас детский дом, в котором о ней заботилась хозяйка и мама Дарья Григорьевна. Ее личное отношение ко всем воспитанникам, ко всем обиженным и обездоленным, как к своим родным. Это она опекала и оберегала, а стоило отпустить, как эта злая серая масса сразу клещами зла захватывает и выворачивает нутро наизнанку. Трудно сказать, чем бы все это закончилось, если бы Влад опоздал. Нашлась бы родная душа, сумевшая отогреть, приголубить, или под откос спешащего поезда?
В лучший номер гостиницы на окраине города он поселил ее одну, решив пока не посвящать во все подробности своих планов действий. Пока рано. Пусть отдохнет и сама разберется во всех своих перипетиях. Он просто предупредил ее, что очень скоро вернется, и они улетят в его родной город, где ее ждет работа и хорошая жизнь.
-Поживи одна, поразмышляй. Номер оплачен на неделю вперед. Деньги на мелкие расходы оставляю. Постарайся не скучать. Да и некогда будет. Завтра к тебе зайдет мой адвокат, он и займется разводом. На суде я буду присутствовать. Мы им доставим много неприятностей, чтобы больше не смели безнаказанно обижать хороших девочек.
-Влад, а может не надо? Я ведь тоже немного виновата, что всю правду сразу не рассказала.
-А ты ее знала?
-Нет, но...
-Вот именно, но. Не стоят они твоей жалости. Не переживай, я не очень больно им сделаю. Просто покажу, какого сокровища они лишились.
Валентина зарделась от смущения и удовольствия.
-Влад, а почему я вам так легко верю? И знаю всего минут двадцать. Не считая тех часов, что проспала у вас на плече. Это потому, что я сон очень хороший видела. Впервые за много дней.
-Валя, мне хотелось бы послушать твою историю, но потом. Я сейчас тороплюсь, но буду навещать тебя. Не прощаюсь, просто до свидания.
Валя бросилась к нему в объятия, как к самому родному и близкому человеку, как к отцу, которого практически не было, как к старшему брату, о котором мечталось. Ей страшно не хотелось, чтобы он уходил, но не знала, как можно еще на мгновение задержать.
Влад прилетел, если его перемещения можно называть полетами, в этот город назавтра и сразу отправился в адвокатскую контору, где ему и порекомендовали лучшего специалиста по разводам. Адвокат внимательно выслушал его планы действий и очень удивился - зачем Владу вообще тратиться на защиту, если он совершенно не собирается оспаривать требования семьи Тищенко, матери и сына. Они требуют признать брак недействительным, и Влад хочет того же. Они хотят выписать невестку, жену с жилплощади, и Влад не возражает.
-Да, Игорь Романович. Но свое согласие мы дадим позже, предварительно помотав им нервную систему. В самом разгаре судебного разбирательства, когда судья с вашей помощью попытается защитить Валентину. А мы в этот момент сдаемся и просимся на мировую. Поэтому, когда судьба девушки будет решена, вы предоставите слово мне. Я хочу обидеть и унизить семейство Тищенко. Сделать им очень обидно, но в пределах закона и в очень деликатной форме. Мне хочется прилюдно заявить им, что нельзя безнаказанно обижать слабых и беззащитных, которые поверили и доверились им. И еще сыграю на их скупости, когда заявлю о перспективах дальнейшей судьбы Валентины.
-Хитрый маневр? - лукаво спросил адвокат.
-Да, - согласился Влад. - Отступая, больно укусить. Не будем детали уточнять до мелочей. Обещаю, что сюрпризов не будет. Легкий безобидный спектакль.
-Ладно. Вы платите, мы делаем работу. Я сегодня же еду в Шумилино. Мы, как я понял, там проведем судебное разбирательство?
-Разумеется. Спектакль должен наблюдать местный зритель, иначе весь интерес пропадает. Я ведь все затеваю ради публичного осмеяния семьи Тищенко. А унизить персонально можно было бы и без представления.
-Сегодня же приступлю к расследованию и подготовке к судебному процессу. У меня там хорошо знакомая судья. Рябчихина Нина Павловна. Она пойдет мне навстречу. Тем более, что со сторон ни истца, ни ответчика никаких задержек не будет. Все организуем в хорошем темпе.
-Ну и славненько! - Влад вырвал листок из блокнота и протянул адвокату. - Здесь мой номер телефона. Даже если ответит автоответчик, передадите дату и время суда. Мы с Валентиной не опоздаем.
От адвоката Влад зашел в гостиницу к Валентине и поразился ее переменам. Веселая вздорная девчонка под музыку телевизора танцевала и напевала популярную мелодию и рассматривала разбросанные по кровати покупки. Впервые в жизни увидев приличную сумму денег, которые ей Влад дал на мелкие расходы, она успела потратить на наряды и красивое белье. Увидев Влада, она испуганно вскрикнула и прикрыла покупки одеялом.
-На обеды хоть оставила?
-Ой, навалом! - уже оправилась Валя и сбросила одеяло с нарядов. - Я мало ем, а тут выпал шанс приодеться. Смотрите, какие красивые вещи! А то в своем мне даже по гостинице и в столовую стыдно ходить. Такие обноски мы даже в детском доме не носили. Они все хорошее себе оставили.
-Ну и ладно, - успокоил ее Влад. - Значит выздоравливаешь. Я ужин заказал в номер. Посидим вдвоем, поговорим. Ты мне о себе немного расскажешь. Кто, как и почему. Мне же хочется более подробно знать прошлое своей подопечной - будущей работницы.
-А кем я буду работать?
-За детьми приглядывать, учить, воспитывать их, любить и сама учиться. Тебе ведь тоже хочется учиться? Я разузнал: ты ведь очень хорошо училась. Поступать никуда не пробовала?
-Они не хотели, чтобы я училась. Незачем, говорили. А потом этот диагноз раскопали. Она так сильно кричала, обвиняла, что я, мол, скрыла правду, обманула, дебилов нарожаю ее сыночку. А в чем я виновата? Ведь это они меня нашли, уговорили комнату в коммуналке бросить, мол, зачем она тебе. Это специально, чтобы мне отступать некуда было. Я сейчас так поняла. Вроде и как по правильному, по-людски. Мы поженились, они меня прописали. Да нет, мне не было плохо у них. Работы хватало по дому, и упреков наслушалась по началу. Но я не обижалась, ведь все это было для меня впервые. Просто там, в детском доме мы привыкли, что большую часть работы делают за нас. Ну как мы полы мыли? Тряпку на швабру, по полу погладил и хорошо. А тут сплошные ковры, мебель полированная, люстры, светильники. Не то, что учиться - работать не пустили. Да и не смогла бы я работать. Дома дел хватало с избытком.
-А в детский дом как попала?
-Десять лет мне было. Даже вспоминать этот кошмарно страшно. Я потом еще год не могла отойти, как в тумане прожила. Понимаете, жизнь до этого происшествия, наверное, можно и не рассказывать. У нас в детдоме почти у всех одинаковая история. Пьющие родители - один или оба сразу. Но многие и после лишения их родителей родительских прав с нетерпение поджидали у калитки прихода по выходным папки или мамки. И потом еще много лет доказывали всем, что они временно здесь. Вот бросит пить и заберет. А кто, так неважно. Хоть папа, хоть мама. Плохо им было дома, но здесь еще хуже. Так до выпуска и дожидались. А я так первое время тряслась от одной мысли, что они снова могут появиться в моей жизни. Хоть и знала, что это невозможно. Они ведь на моих глазах зарезали друг друга. Сначала она его, а потом он. Этим же ножом. Большой такой, ржавый, тупой, им уже и отрезать ничего нельзя было. А они им себя. Они никогда меня не стеснялись и занимались, ну, сами понимаете, этим часто при мне. А потом он всегда заходил в мою комнату и говорил всякие пакости. Но она все время приходила следом и забирала его. А в тот раз она сильно опьянела и уснула раньше его. Вот он и пришел. Я думала, что, как всегда, наболтает разных гадостей и уйдет. Или она придет за ним. Но он без всяких разговоров сразу полез ко мне. Я кричала, сопротивлялась, как могла. Да где мне с такой громадиной совладать. Это они всегда что-то ели, пили, а мне и крохи не часто оставались. Приходилось часто ложиться спать голодной. А он голый, противный такой, лапает, одежду рвет на мне. Я от ужаса и боли уже сознание терять начала, а тут он вдруг как-то захрипел, отпрыгнет от кровати. И я увидала ее рядом с ним. У нее в руках еще нож был весь в крови. И из него тоже кровь хлещет фонтаном. На кровать, на меня. Я дико ору, хочу сбежать, но никак не могу. Во-первых, сил нет и от страха и от бессилия после того сопротивления. А потом - они оба своими телами проход загородили. Он тогда выхватывает у нее нож и прямо в живот ей. Так сильно, прямо навалился на нее, и оба возле кровати упали. И я сознание потеряла. Даже не представляю, сколько времени прошло, только очнулась я уже в больнице. Меня милиционер долго расспрашивал. Но я ничего не могла говорить. Я потом еще долго в детском доме промолчала. Наверное, с полгода. И еще много лет вздрагивала, когда воспитатели мою фамилию называли. Все казалось, что мои родители вернулись за мной. Первое время дети доставали меня, цеплялись, издевались, а потом, наверное, им самим надоело. Я ведь никак не реагировала. У них интерес и пропал ко мне. А потом за два года до выпуска со свалки принесли девочку. Не знаю, почему, но меня так сильно потянула к ней. Сначала в больницу бегала к ней, все уговаривала, чтобы она выжила, обещала любить ее, заботиться. Не мамой, так старшей сестричкой стать. Мне вдруг самой страшно стало, что вместе с ней я тоже должна умереть, так как сама жизнь сразу теряет смысл. Поверила, видать, выжила. И не просто выжила, а и абсолютно выздоровела. Даже врачи удивлялись. Они уже было махнули рукой на нее от безысходности. На меня с подозрением смотрели - чего это я наколдовала. А я и не колдовала, просто убедила, что если она умрет, то я следом уйду за ней. Вот мы и пожалели друг друга. До сих пор простить себе не могу, что потеряла ее. Мы эти два года как самые родные существа прожили, минутки друг без друга не могли. А после выпуска мне надо было совершеннолетия дождаться, чтобы разрешили взять девочку к себе. И тут в моей жизни появились они. Мне Вера сразу говорила, что я дура, что зря комнату бросаю. Да и вообще пыталась отговорить от замужества. Она раньше меня, их раскусила, и мне старалась глаза открыть. Да куда там. Они так цепко за меня ухватились, уговорили, заласкали. Я и поплыла, дурочка. Другой-то жизни я не знала. Казалось, что это и есть мое счастье. Я несколько раз пыталась начать разговор про Настю, но они так искусно уводили меня от него. Все время намекали, что пора своих детей заиметь. А когда я в последний раз приехала в детский дом, то Настеньку уже увезли. Боже, как я ревела, уговаривала, на коленях ползала перед Дарьей Григорьевной, просила хоть письмецо разрешить мне написать ей. Ни в какую. Тайна усыновления. Мне бы хоть глазком глянуть, убедиться, что она счастлива, и я бы успокоилась. Далеко очень до Шумилино. Не смогла я сюда приехать навестить свою девочку. А смогла, так не нашла. А потом, когда уже завели серьезный разговор про детей, она съездила в детский дом и сумела как-то раздобыть этот проклятый диагноз. Кричала, как бешенная, оскорбляла по всякому, унижала. А он, молча, кивал головой и даже не заступился. Кончилось тем, что они уже вдвоем собрали мой чемодан и выставили на улицу. Даже все мои одежды, что купили за это время, не разрешили брать. Все себе оставили. Вернули только то, с чем я пришла до свадьбы. А куда мне деваться? Ни кола, ни двора. И работы нет. Я ведь полгода этих за ними ухаживала, стирала, готовила. Очень сильно хотелось умереть, но перед смертью обнять мою Настеньку, прижать к себе, прощения попросить. Ведь она до сих пор, наверное, думает, что я бросила ее, забыла. Эта мысль, скорее всего, от безумства и спасла. А тут вы объявились. Это правда, что вы мне хотите поручить, за детьми ухаживать?
-Правда, Валя, чистая, правда. И не просто ухаживать, а стать для них близким и родным человеком.
-У меня получится, честное слово. Я буду их любить и не думать больше о смерти.
Влад покинул Валентину и приступил к осуществлению своего плана, который назвал, как акцию общественного порицания. Он заехал в детский дом и встретился с Дарьей Григорьевной, которая более детально посвятила его в биографические подробности бывшей воспитанницы. Ведь кому же, как ни ей плакались они о своих переживаниях и страданиях, посвящая, как в легкие размолвки с дружками, так и в первую любовь. Слушая директора, Влад все больше убеждался, что Валентину спасла настоящая материнская забота и отношение Дарьи Григорьевны к своим воспитанникам, которая всеми средствами пыталась оградить израненное дите от внешних раздражителей. Узнал он и про химическую олимпиаду двухлетней давности, на которой присутствовал в качестве председателя жюри московский профессор Туманов.
К Туманову от директрисы и отправился Влад. На удивление Влада профессор очень обрадовался гостю. Он до сих пор не может забыть ту умненькую девочку. Но не давала забыть о вундеркинде ее ученическая тетрадь с формулами и размышлениями, которую прочел лишь в Москве и ужаснулся. В ней он обнаружил открытия мирового уровня, способные кардинально повлиять на некоторые аспекты в химической области. Основательно изучив каракули и сбивчивые объяснения в тетрадке, он бросился искать автора, так как многие моменты он не находил ни в одном учебном пособии. Однако из всех записей следовало, что девочка близка к результату, если уже не владеет им, но просто у нее не хватило времени, чтобы все это занести в тетрадь. Профессор просто умолял Влада привезти к нему этого химического гения, чтобы довести гениальное открытие до логического конца.
Влад взамен попросил письменную характеристику Валентины и определение ее интеллектуального уровня, чтобы на суде зачитать ее, как опровержение врачебного диагноза.
Вооружившись всем арсеналом характеристик и опровержений, как школьных, детдомовских и профессорских, Влад прибыл в гостиничный номер к Валентине.
-Готова к бою? - спросил он ее, с радостью наблюдая изменения в настроении девушки. Это был уже не забитый и затюканный ребенок. Хорошую подготовку провел адвокат.
-Так точно, Влад Алексеевич! - бодро и весело ответила Валентина. - Только мне странно одно. Ведь мы не пытаемся оспорить иск мужа и свекрови, и можно не доводить до суда, а вы упорно добиваетесь этого процесса.
-Да, - согласился Влад. - Можно было хоть вчера уезжать и начинать новую жизнь. Тем более, что тебя с большим нетерпением ждут, как свою новую мамочку, семнадцать детишек.
-Мамочку? - удивилась Валентина.
-Да, я предлагаю тебе должность мамы для моих подопечных. У них есть няни, воспитатели, повара. А теперь будет еще и мама. И в твои обязанности будут входить роль и функции, свойственные родной мамочки. Сопли подтирать, сказочку на ночь рассказать, косички заплести и просто приласкать. Ты будешь жить нормальной полноценной жизнью. Утром разбудила деток, отвела их нянькам, и сама бегом в школу. Тебе ведь учиться надо. Как раз начинается пора вступительных экзаменов. А после учебы вновь к своим материнским обязанностям. Не страшно?
-Не-а! - весело крикнула Валя. - Даже интересно. Но вы не ответили на мой вопрос.
-Можно уехать, но не нужно. Я хочу немного наказать твоих временных родственников за нетактичное обращение и недопустимые действия по отношению к молодым и беззащитным девушкам. Они ведь попользовались и выбросили тебя, испугавшись за будущее. Пусть хоть маленький городок узнает их гнилую сущность. А еще они сами повыдергивают себе волосы в непристойном месте, когда поймут, какой не просто алмаз, а россыпи нескончаемых залежей этих драгоценных камней выбросили на помойку. Они ведь выбросили тебя?
-Да, - уже грустно ответила Валя. - Но я на них не в обиде. Благодаря ним у меня появился шанс стать многодетной мамой. А представьте, если бы я так и осталась у них жить. Ведь только сейчас до меня стало доходить, что никто меня там не любил, а просто им нужна была тихая, послушная домашняя рабыня. Только вы про алмаз смешно сказали. Не хотите пояснить? А то меня саму любопытство распирает. Уж не наследница я какого-нибудь миллионера?
-А если и так? Не пойдешь ко мне в работники мамочкой?
-Все равно пойду. И все миллионы на своих деточек потрачу.
Влад усмехнулся. Вот такие они все бескорыстные. И он ни на йоту не сомневался в правдивости ее слов. А как Юлька обрадуется! Вот уж кому на многие часы собеседник объявится. Нахимичат они столько, что потом не раскопаешь. Чтобы ничего не взорвали, придется специально для них лабораторию строить.
В день суда утром в номер к Валентине Влад явился с целой командой имиджмейкеров: парикмахер, маникюрша и стилист. Через два часа Валентина сама испуганно смотрела в зеркало, пытаясь определить, как совершенно незнакомая девица и красавица попала туда за стекло. И только отразившийся в зеркале испуг и растерянность сумели убедить ее, что все это она и есть сама.
В коридоре здания суда Влад передал Валентину в руки адвоката и уселся на стуле, в ожидании своего вызова. Игорь Романович Сафонов обещал, что долго сидеть, Владу не придется. Как они и договорились, свидетелей со стороны Валентины кроме самого Влада никого не будет. А со стороны истцов Тищенко всего двое, но и те из далекого детства Валентины, которые кроме беспробудного пьянства родителей ничего подтвердить не в состоянии.
-Прошу всех встать! Суд идет, - громко объявила секретарь, и весь зал встал. А в этот день почему-то собралось много любопытных, включая прессу, которую пригласил Сафонов по просьбе Влада. Ему очень хотелось, чтобы хоть на местном уровне, но о семье Тищенко стало известно кое-что нелицеприятное. Снять с их головы ореол многоуважаемых и почетных граждан этого маленького городка.
Судья Рябчихина Нина Павловна, дородная матрона, моложавая, трудно определяемого возраста, важно и плавно, как будто влилась в зал суда. Проплыла мимо секретаря и заняла место посреди большого стола с деревянным молотком и деревянной наковальней для призыва к окружающим слушать и внимать сюда. До этого маленького сибирского городка тоже долетели веяния западной демократии с ее атрибутами и лексикой.
-Прошу всех садиться, - строго объявила Нина Павловна. - Слушается гражданское дело Тищенко Константина Андреевича о признании барка с Валентиной Петровной Малкиной недействительным. - И она с силой ударила молотком по наковальне.
Выполнив ритуальные процедуры, Нина Павловна приступила к рассмотрению дела. Она листала лежащие перед ней документы и хмурила брови. Дело было простым и ясным, правота истцов очевидна. И не понятно, какую такую аргументацию может предъявить адвокат ответчика. Не понравилась ей сразу и Малкина. Явилась на судебное разбирательство, как на светскую тусовку. В дорогих нарядах, шикарная неделовая и очень недешевая прическа, выставила напоказ яркий маникюр. И ее показушный испуг и растерянность не вызывали симпатии и доверия. Та еще фифа. Сразу видно, что артистка и аферистка.