Июнь 1941-го. Война на Западном направлении.

Книга вторая "Июнь"

Глава 2.

  

  

  

  

совершенно секретно

срочно

  

   лично фюреру Всегерманской корпорации производителей сельскохозяйственных продуктов

  

   2 июня 1941 г.

  

   Указания сотрудникам Всегерманской корпорации производителей сельскохозяйственных продуктов относительно работы на вновь присоединнённых к Германии территориях.

  

  

Для вас, работников, посланных на Восток, главное заключается в том, что работа является решающим фактором. Поэтому я требую от вас упорной и неустанной работы.

Ввиду того, что вновь присоединенные территории должны быть надолго закреплены за Германией и Европой, многое будет зависеть от того, как вы поставите себя там. Вы должны уяснить себе, что вы на целые столетия являетесь представителями Великой Германии и знаменосцами националсоциалистической революции и новой Европы. Поэтому вы должны с сознанием своего достоинства проводить самые жесткие и самые беспощадные мероприятия, которых потребует от вас государство. Отсутствие характера у отдельных лиц, безусловно, явится поводом к снятию их с работы. Тот, кто на этом основании будет отозван обратно, не сможет больше занимать ответственных постов и в пределах самой империи.

Не разговаривайте, а действуйте. Русского вам никогда не переговорить и не убедить словами. Говорить он умеет лучше, чем вы, ибо он прирожденный диалектик и унаследовал "склонность к философствованию". Меньше слов и дебатов. Главное - действовать. Русскому импонирует только действие, ибо он по своей натуре женственен и сентиментален. "Наша страна велика и прекрасна, а порядка в ней нет, приходите и владейте нами", - это изречение появилось уже в самом начале образования русского государства, когда русские звали норманнов приходить и управлять ими. Эта установка красной нитью проходит через все периоды истории русского государства: господство монголов, господство поляков и литовцев, самодержавие царей и господство немцев, вплоть до Ленина и Сталина. Русские всегда хотят быть массой, которой управляют. Так они воспримут и приход немцев, ибо этот приход отвечает их желанию: "...приходите и владейте нами".

Поэтому у русских не должно создаваться такое впечатление, будто вы колеблетесь. Вы должны быть людьми дела, которые без всяких дебатов, без долгих бесплодных разговоров и без философствования устанавливают и проводят необходимые мероприятия. Тогда русский охотно подчинится вам. Не применяйте здесь никаких немецких масштабов и не вводите немецких обычаев, забудьте все немецкое, кроме самой Германии.

Только ваша воля должна быть решающей, однако эта воля должна быть направлена на выполнение больших задач. Только в таком случае она будет нравственной и в своей жестокости. Держитесь подальше от русских, они не немцы, а славяне. Не устраивайте никаких попоек с русскими. Не вступайте ни в какие связи с женщинами и девушками подчиненных вам предприятий. Если вы опуститесь до их уровня, то потеряете свой авторитет в глазах русских. Исходя из своего многовекового опыта, русский видит в немце высшее существо, заботьтесь о том, чтобы сохранить этот авторитет немца. Поднимайте его своими спокойными, деловыми приказами, твердыми решениями, высмеиванием дебатирующих и невежд.

Остерегайтесь русской интеллигенции, как эмигрантской, так и новой, советской. Эта интеллигенция обманывает, она ни на что не способна, однако обладает особым обаянием и искусством влиять на характер немца. Этим свойством обладает и русский мужчина, и еще в большей степени женщина.

Не заражайтесь коммунистическим духом. Русская молодежь на протяжении двух десятилетий воспитывалась в коммунистическом духе. Ей незнакомо иное воспитание. Поэтому было бы бессмысленно наказывать за прошлое. Мы не хотим обращать русских на путь национал-социализма, мы хотим только сделать их орудием в наших руках. Вы должны покорить молодежь, указывая ей ее задачи, энергично взяться за нее и беспощадно наказывать, если она саботирует или не выполняет этих задач.

Россия всегда была страной подкупов, доносов и византизма. Эта опасность может проникнуть к вам, особенно через эмигрантов, переводчиков и т.д. Русские, занимающие руководящие посты, а также руководители предприятий, старшие рабочие и надсмотрщики проявляют всегда склонность к подкупам и вымогательству взяток у своих подчиненных. Пресекайте взяточничество, будьте сами всегда неподкупны и корректны.

Вы полностью предоставлены самим себе, поэтому не должно быть никаких жалоб и взываний о помощи в высшие инстанции. Справляйся сам, и тогда и Бог поможет тебе.

  

   Статс-секретарь министерства сельского хозяйства и продовольствия Бакке

  

  

  

  

Начальнику Разведуправления

Генштаба Красной Армии

совершенно секретно

2 июня 1941 г

  

   Агентурное сообщение "Рамзая" из Токио о возможносм немецком выступлении против СССР.

  

   Берлин информировал Оттa, что немецкое выступление против СССР начнется во второй половине июня.Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую привез с собой из Берлина полковник Шолл, откуда он выехал 6 мая в Бангкок. В Бангкоке он займет пост военного атташе.

Отт заявил, что он не мог получить информацию по этому поводу непосредственно из Берлина, а имеет только информацию Шолла.

Отт на 95% уверен, что война начнется. Косвенные доказательства, которые я вижу к этому в настоящее время, таковы:

Технический департамент германских воздушных сил в моем городе получил указания вскоре возвратиться. Отт потребовал от ВАТ, чтобы он не посылал никаких важных сообщений через СССР. Транспорт каучука через СССР сокращен до минимума.

Причины для германского выступления: существование мощной Красной Армии не дает возможности Германии расширить войну в Африке, потому что Германия должна держать крупную армию в Восточной Европе. Для того, чтобы ликвидировать полностью всякую опасность со стороны СССР, Красная Армия должна быть отогнана возможно скорее. Так заявил Отт.

В беседе с Шоллом я установил, что немцев в вопросе о выступлении против Красной Армии привлекает факт большой тактической ошибки, которую, по заявлению Шолла, сделал СССР.

Согласно немецкой точки зрения тот факт, что оборонительная линия СССР расположена в основном против немецких линий без больших ответвлений, составляет величайшую ошибку. Она поможет разбить Красную Армию в первом большом сражении. Шолл заявил, что наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии.

  

   Подпись "Рамзай"

  

   Первая пометка на шифротелеграмме:

Запросить Гущенко, находится ли в Японии департамент германск. ВВС.

Пошлите "Рамзаю" след, запрос: "Прошу сообщить: Более понятна сущность большой тактической ошибки, о которой вы сообщаете, и Ваше собственное мнение о правдивости Шолла насчет левого фланга. Голиков".

  

   Вторая пометка на шифротелеграмме:

В перечень сомнительных и дезинф. сообщений "Рамзая". Голиков

  

  

  

  

Японская империя,

военно-морская база Йокосука,

борт линкора "Нагато",

комната оперативного планирования,

  

  

9.20 (время местное)

  

  

Начальник разведывательного управления флота открыл принесённую с собой папку.

- Согласно последним данным полученным нами из Гонолулу, в бухте Перл-Харбора находятся: шесть линкоров-"Пенсильвания", "Аризона","Калифорния", "Теннеси", "Оклахома" и "Невада", легких крейсеров - семь, четыре крейсера класса "Атланта" и три класса "Омаха"; эсминцев -двадцать; подводных лодок - шесть; торпедных катеров - четыре; нефтяных танкеров - один; большого типа нефтяных танкеров - два; транспортов - четыре, авианосцев - три . Береговые батареи ? 1,3,4,6,8 перестраиваются и не действуют. Гарнизон Перл-Харбора за последний месяц новыми подразделениями не пополнялся.

Начальник разведуправления разложил на столе перед присутствующими аэрофотоснимки острова Оаху с различными пометками.

- Запасы нефтепродуктов составляют около четырёхсот тысяч тонн и постоянно пополняются. Кроме того, согласно нашим наблюдениям за последние три года большинство из командного состава и флота и гарнизона, выезжает в отпуск в Америку на период с середины июня до середины июля.

-Какова вероятность того, что американские офицеры отправятся на материк в этом году? - спросил вице-адмирал Наганo, начальник Морского Генерального штаба сидевший с непроницаемым лицом.

- Согласно полученных нами данных, большинство отпускников начнёт выезжать в Америку уже после праздника День Камехамеха отмечаемого одиннадцатого июня, - начальник разведуправления с почтением склонил голову в коротком поклоне и не получив больше вопросов присел на стул в дальнем конце длинного стола.

Главнокомандующим Объединенным Флотом адмирал Ямамото резким движением отдёрнул в стороны шторы прикрывавшие висевшую на стене огромную карту острова Оаху.

- Согласно приказа, - Ямaмото почтительно склонил голову в традиционном поклоне, - Во благо Империи и по велению сердца.

Адмирал Ямамото подошел к карте.

- Нашей задачей является уничтожение американского флота в Перл-Харборе, высадка десанта на Оаху, захват береговых батарей, порта, резервуаров с нефтепродуктами и всего Гавайского архипелага. Этим мы лишим Америку возможности вести какие-либо боевые действия на Тихом океане и получим необходимый нам запас топлива.

Ямамото взглянул на командующего японскими авианосными силами.

- Основной удар наносит авиация господина вице-адмирала Нагумо.

- Ударное соединение состоит из четырёх тяжелыхавианосцев: "Акаги", "Кага", "Хирю", "Сорю", и двух лёгких: "Сёхо" и "Дзуйхо"- адмирал Нагумо поднялся со своего места, - В сопровождении следуют линкоры "Хией" и "Кирисима", тяжёлые крейсеры "Тоне" и "Тикума", лёгкий крейсер "Абукума", девять эсминцев и восемь танкеров сопровождения. Командует соединением господин адмирал Тамон Ямагути который сейчас расскажет о его задачах.

При этих словах из-за стола поднялся адмирал Ямагути и взяв в руки указку, подошел к карте.

- В состав авиагрупп входят: пикирующие бомбардировщики "тип 99" вооружённые двухсотпятидесятикилограммовыми бомбами, - по восемнадцать машин на борту "Акаги", "Сорю" и "Хирю" и по двадцать семь на "Кага", "Дзуйхо" и "Сёхо". Палубные бомбардировщики тип "97", вооружённые торпедами и восьмисоткилограммовыми бомбами, общим количеством сто сорок три самолёта. Истребители тип "0" - общее количество восемьдесят одна машина.

Район подъема самолетов - примерно в двухстах милях севернее острова Оаху. Первая волна должна выйти на цель в четыре часа тридцать минут вместе с лучами восходящего солнца. Их основной задачей является, - Ямагути показал на карте направление движения первой волны авианалёта, - Американские корабли стоящие на рейде Перл-Харбора и аэродромы базирования авиации противника. Основное внимание авианосцам и линкорам.

Эффективность атаки торпедоносцев против кораблей, стоящих якорях в гавани, была проверена нами в ходе военных игр в мае прошлого года. Во всех случаях такие игры завершились решительной победой, так как неподвижные корабли не имеют шансов уклониться от торпед. Массированная атака торпедоносцев будет успешной, если нам удастся добиться полной внезапности. Полгода назад, британская авиация провела операцию против итальянских кораблей в гавани Таранто. Результат полностью подтвердил наши выводы. Итальянцы потеряли три линкора. Потери английской авиации составили два самолёта из двадцати одного принимавшего участие в налёте. Учитывая небольшие глубины в гавани Перл-Харбора нами будут использованы торпеды специально спроектированных на малые глубины хода.

Ещё до возвращения первой волны, готовится вторая волна атаки. За это время авианосное соединение подойдёт ещё на двадцать миль к берегу сократив таким образом подлётное расстояние. Всё время после ухода первой волны, над целью будут находиться два самолёта-разведчика, информация от которых, позволит нам скорректировать задачи следующей атаки. Подъём второй волны намечен на шесть часов. Основной целью будут аэродромы и уцелевшие корабли.

Третья волна поднимается в девять часов и действует по итогам двух предыдущих атак. Мы выдернем все перья из хвоста этого американского орла!

Ямамото еле заметно улыбнулся и жестом предложил командующему авианосным соединением вернуться на место.

Из-за стола поднялся командующий подводным флотом Империи вице-адмирал Симидзу.

Вице-адмирал Симидзу подошел к карте.

- Уже завтра в море из Йокогамы выходят первая и вторая эскадры подводных лодок. Третья эскадра подводных лодок уже ожидает у острова Кваджелейн, чтобы подойти к Гавайским островам в назначенный день. Из Курэ выходит специальный ударный отряд из пяти носителей сверхмалых лодок под командованием капитана 2 -го ранга Сасаки.

К назначенному времени первая эскадра занимает позиции у северо-восточного побережья острова Оаху. Их задачей будет не пропустить возможные американские корабли идущие на помощь к Перл-Харбору.

Вторая эскадра подводных лодок занимает позиции в проливе между островами Оаху и Молокаи с той же задачей: не пропустить военную помощь Перл-Харбору и не выпустить американские корабли из базы при возможной попытке прорыва в море.

Задачей третьей эскадры является разведка рейда Лахаина - якорной стоянки американского флота в семидесяти милях к юго-востоку от Пирл-Харбора и спасение наших лётчиков.

Особая задача возлагается на группу под командованием капитана 2 -го ранга Сасаки.

Вице-адмирал очертил на карте указкой район острова Форд.

- По плану операции сверхмалые подводные лодки должны отделиться от носителей до начала воздушной атаки. Затем, каждая из них должна проникнуть в гавань, пройдя под водой по длинному фарватеру, и начать огибать остров Форд, с расчётом выйти к стоянке кораблей к моменту начала воздушной атаки. Основной и единственной их целью являются американские авианосцы.

В настоящее время три наши подводные лодки с гидросамолётами на борту ведут разведку возле Фиджи, Самоа и Алеутских островов. Кроме того ещё четыре подлодки из четвёртой эскадры будут следовать в боевом охранении ударного авианосного соединения.

Общее количество задействованных сил составляет: в первой эскадре - восемь, во второй - семь, в третьей - девять. На дальние подступы будут выдвинуты двенадцать лодок из состава шестого флота.

Вице-адмирал склонил голову в традиционном поклоне.

- Контроль над районом Южных Морей нам совершенно необходим, но, чтобы достичь этого, Империи не следует колебаться перед опасностью войны против Соединенных Штатов и Великобритании,- произнёс начальник Морского Генерального штаба вице-адмирал Осами Нагано и положив руку на рукоятку самурайского меча продолжил, - Некоторые политики в правительстве говорят, что в случае начала войны, страна может погибнуть. Если даже войны не будет, судьба нации неизвестна. Тем не менее, если нация не сражается в такой ситуации, она теряет свой дух и просто обречена на поражение.

Только тогда Великая Восточно-Азиатская Сфера Сопроцветания станет реальностью.

Ямамото взглянул на сидевшего за столом адмирала Дзисабуро Одзава и сказал.

- Следующим этапом операции является высадка десанта...

  

  

  

   совершенно секретно

срочно

лично народному комиссару иностранных дел СССР

тов. Молотову.

2 июня 1941 года

  

   Настоящим доношу, что 1 июня в 20.30 имел встречу с турецким посланником в Венгрии Юнайдином в здании представительства СССР.

  

   Турецкий посланник сказал следующее: что он пришел сообщить, что он слышит уже в течение двух дней сообщения о закрытии пассажирского движения на дорогах Вена - Берлин и Мюнхен - Вена. Как мне говорили венгры и коллеги о дипкорпусу, говорит Юнайдин, немцы направляют войска к советской границе из районов Западной Германии и из оккупированной части Франции.

На вопрос Юнайдина, слышал ли я об этом, я ответил, что в течение месяца мне только и говорят о враждебных замыслах Германии против нас. Юнайдин ответил, что весь интерес этого слуха заключается в том, что якобы германские войска придвигаются к советской границе не с враждебной целью, а наоборот. Говорят, что между СССР и Германией, продолжал Юнайдин, достигнуто соглашение о пропуске германских войск через Украину и Кавказ на Иран, Ирак и Индию. "Вы этому верите?" - спросил я Юнайдина. "Я лично не верю, - ответил он, - но я должен Вам сказать, что этот слух распространился очень широко и в весьма серьезных кругах."

Я заметил, что по моим наблюдениям в настоящее время разговоры о нападении Германии на СССР в ближайшем будущем несколько затихли. Юнайдин заявил, что по его наблюдениям Венгерское правительство, понимая, что в случае войны между Германией и СССР Венгрия будет совершенно раздавлена между этими двумя державами, не только сама старается иметь хорошие отношения с обоими государствами, но и делает все возможное, чтобы уничтожить появление и распространение слухов о возможности этой войны.

Кроме того, в конце беседы Юнайдин сказал следующее: Гесс полетел в Англию по прямому заданию Гитлера с целью заключить мир с Англией, что в официальных сообщениях, помимо довольно мягкой характеристики Гесса ("идеалист", стремился примирить "два великих германских народа" и т.п.), содержатся недвусмысленные симптомы готовности и желания Германии заключить с Англией мир. Гесс "знал лучше, чем кто-либо другой, многочисленные, идущие от чистого сердца, мирные предложения фюрера".

"Война будет продолжаться до тех пор, пока, как заявил Гитлер в своей последней речи, английские правители не будут свергнуты или не будут готовы к миру".

  

   Посланник СССР в Венгрии Н.И.Шаронов

  

  

  

  

Париж,

набережная Сены,

  

   14.38 (время местное)

  

  

- И что ты ответил Жерeбкову на его предложение о сотрудничестве? - Николай Александрович Оболенский внимательно посмотрел на своего собеседника, Игоря Александровича Кривошеева.

- Что ответил? - Кривошеев улыбнулся, - Сказал ему словами Александра Васильевича Суворова. Букли - не пушки. Коса - не тесак. А я не немец, а природный русак, и в услужение к немцам, как некоторые, не пойду. Я, знаешь ли, Коля их ещё в семнадцатом бил. А Жеребков-то, Жеребков: "Россию будет завоёвывать немецкий солдат" - передразнил Кривошеев , и добавил, - Вот же мразь. Немцы идут в Россию не для ее освобождения, а для порабощения и превращения в колонию.

- Может ты напрасно так резко и сразу? Жеребков тип довольно злопамятный, - спросил Оболенский.

- Да ерунда это, Коля. Ну записал он моё имя в свой кондуит, мне от этого ни тепло, ни холодно. Что мне с ним детей крестить? Вон немцы не трогают, а уж с нашими русскими дураками я как-нибудь разберусь, - Кривошеев снова широко улыбнулся.

- Немцы нас до поры не трогают, - Николай Александрович покачал головой, - Погоди, ещё тронут.

- Кстати, ещё одна новость. Вчера, только повернул на улицу Каде, смотрю, идёт наш брат масон - Маклаков.

- В колпаке? - уточнил Оболенский.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну об этом ещё у Толстого показано, где о Пьере Безухове и масонском колпаке, - усмехнулся Николай Александрович.

- А , ты об этом. Нет, без колпака, но всё с той же бравадой, - произнёс Кривошеев и извлёк из кармана пачку сигарет. Затем щёлкнув зажигалкой, продолжил.

- Постояли поговорили. Знаешь, в нашем обществе друг от другa секретов нет. Или же, почти нет, - Кривошеев, повертев пачку сигарет в руках, положил её обратно в карман.

- Со слов Маклакова на днях из Берлина вернулся Бажанов. Был туда вызван срочно и секретно, если это можно так сказать. По возвращении, на квартире у начальника первого отдела РОВСа генерала Витковского было обсуждение берлинской поездки. Присутствовали на совете, кроме Бажанова и Маклакова, ещё адмирал Кедров и великий князь Андрей Владимирович. Согласно нашего бывшего француcзкого посла, Бажанов в Берлине был встречен и обласкан его Превосходительством Рейхсминистром по оккупированным восточным территориям Розенбергом.

- Интересно с чего бы это немцам понадобилось так срочно таскать Бажанова в Берлин? - спросил Оболенский.

- Ну ты помнишь во время Зимней войны Бажанов безуспешно пробовал создать из пленённых финнами красноармейцев этакие народные партизанские отряды. Вот Розенберга и интересовало, насколько коммунистическая пропаганда проникла в загадочную душу русского народа, - ответил Кривошеев.

- Что-то уж неожиданно немцев заинтересовало состояние русской души, - заметил Оболенский.

- Ну, как видишь, с содержимым французcкой, бельгийской, греческой и югославской душ немцы разобрались довольно быстро, - произнёс Кривошеев, и сделав короткую затяжку добавил, - Жеребков беседовал не только со мной. Он ещё встречался с генералом Деникиным.

- И что на это ответил Антон Иванович? - собеседник Кривошеева прикурил сигарету.

- Ответил, что, оставаясь непримиримым в отношении большевизма и не признавая советскую власть, считает себя гражданином Российской Империи, и что только сами русские могут решать будущее своей страны, - Игорь Александрович бросил окурок в Сену.

- Иван Бунин назвал как-то и Гитлера, и Муссолини взбесившимися обезьянами, - сказал Оболенский.

- Обезьяны они и есть, Коля, - Кривошеев снова закурил, - Только вот пока их стреножат, они пол Европы вдребезги разнесут, попомнишь моё слово.

- Если их и кто и стреножит, то только русские, - произнёс Оболенский.

- Ты, видимо, хотел сказать - советские?

- Советские или русские, не вижу большой разницы. Раньше был царь, теперь партсекретарь. Раньше было дворянское сословье - сейчас члены коммунистической партии. Только вот народ остался таким же могучим, наивным и великодушным. О русский утёс не единожды разбивались волны европейских завоевателей, как ты метко заметил, разнёсших до этого вдребезги половину Европы. А то, что касается формы власти на Руси, то Сталин, как Алексей Михайлович Тишайший после великой смуты, собрал почти все земли русские в один кулак. Империя, друг мой, есть империя, каким бы идеологическим туманом она не была накрыта, - усмехнулся Оболенский.

  

  

  

   Москва,

площадь Дзержинского,

особая тюрьма НКВД,

  

   14.28

  

  

Стенограмма допроса Сакриера Ивана Филимоновича заместителя начальника вооружения и снабжения Главного Управления ВВС РККА.

  

   Вопрос: Вам было предъявлено обвинение в том, что вы на протяжении ряда лет вели шпионскую работу. Кто именно и при каких обстоятельствах привлек вас для сотрудничества с германской разведкой?

Ответ: Для шпионской работы я был привлечен в 1931 году капитаном Разведывательного Отдела Генерального Штаба германской армии Шпальке.

Вопрос: Где вы работали в 1931 году?

Ответ: В то время я являлся преподавателем Артиллерийской Академии имени Дзержинского в Ленинграде.

Вопрос: Там же вы и встретились со Шпальке?

Ответ: Нет. Моя встреча с ним произошла в Берлине, куда я был командирован в июле 1931 года по линии Разведывательного Управления Красной Армии вместе с бывшим секретарем Наркомата по Военным и Морским Делам - Орловым Александром Григорьевичем, преподавателем Артиллерийской Академии - Струсельба Михаилом Максимовичем и заместителем инспектора Связи Красной Армии - Кокадеевым Николаем.

Вопрос: С какой целью вы ездили в Берлин?

Ответ: Мы были направлены по линии Разведывательного Управления для присутствия на стрельбах артиллерийских частей Рейхсвера и пробыли в командировке около 2-х месяцев.

За этот период все мы познакомились с рядом немецких офицеров и прослушали при военном министерстве несколько лекций по вопросу применения артиллерии. В качестве переводчика нас сопровождал капитан Шпальке во всех поездках и на лекциях. Меня умело опутал капитан Шпальке. К концу нашей командировки в сентябре 1931 года я и Орлов от имени всей нашей группы устроили в ресторане "Кемпинский" обед для представителей военного министерства, в частности для читавшего нам лекции майора Бетхера и капитана Шпальке.

На этом обеде я перепился и выболтал капитану Шпальке некоторые секретные сведения о структуре и организации артиллерийских частей Красной Армии. Это обстоятельство и послужило основанием к тому, что Шпальке начал активно обрабатывать меня и все больше подчинять своему влиянию.

Капитан Шпальке всячески стремился скомпрометировать меня, вовлекая в пьянки и разврат. Он несколько раз приглашал меня с собой в ночные кабачки, расположенные в районе "Виктория-Луиза" плац, окружал меня неизвестными женщинами легкого поведения, с которыми я кутил и развратничал. Бывали случаи, когда я сильно напивался и меня увозили на какие-то квартиры к женщинам легкого поведения.

За это время я настолько сильно попал под влияние Шпальке, что давал ответы на все его вопросы о состоянии дисциплины в армии, о подготовлявшихся изменениях материальной части Артиллерии Красной Армии.

Вопрос: Не передавали ли вы капитану Шпальке секретных сведений о Красной Армии в письменном виде?

Ответ: В то время еще не передавал. Правда, во время обеда в ресторане "Кемпинский" у меня исчезла из кармана записная книжка, в которой мною были произведены заметки о собранных секретных сведениях, касающихся германской армии и ее вооружения. Факт исчезновения у меня записной книжки я скрыл и никому об этом не докладывал.

Вопрос: Когда вам был задан прямой вопрос о работе на немецкую разведку?

Ответ: Когда я уезжал из Берлина, Шпальке был на вокзале и здесь уже прямо поставил вопрос о моем сотрудничестве с немецкой разведкой.

Во время этой последней встречи со Шпальке он недвусмысленно намекнул на то, что мое времяпрепровождение с ним в Берлине настолько меня компрометирует, что я вынужден буду продолжать оказывать ему отдельные любезные услуги. Шпальке сказал, что если я не хочу иметь неприятности по возвращении в Советский Союз, то должен и в дальнейшем сообщать германской разведке необходимые ей сведения.

Все, что произошло у меня со Шпальке в Берлине, не давало мне никакой возможности отказаться от его предложения. К тому же на вокзале Шпальке в завершение всего ошеломил меня одним обстоятельством.

Вопрос: Каким?

Ответ: Он показал мне несколько фотографий, на которых я был снят вместе с ним в обществе женщин легкого поведения в довольно интимных позах.

После этого мне ничего больше не оставалось, как принять предложение Шпальке о сотрудничестве с германской разведкой по шпионской работе, и я согласился.

Вопрос: Какие задания вы получили от Шпальке при отъезде из Берлина?

Ответ: Шпальке заявил, что восстановит со мной связь в Ленинграде через специального связника по паролю: "Привет от Шпальке", которому я должен передавать интересующие германскую разведку сведения. Других указаний лично от Шпальке я не получал, и мы расстались.

Вопрос: Когда вы возвратились в Ленинград?

Ответ: В середине октября 1931 года.

Вопрос: А когда и при каких обстоятельствах с вами была восстановлена связь от имени германской разведки?

Ответ: Я состоял на службе в Артиллерийской Академии имени Дзержинского на Выборгской стороне, а жил на набережной Жореса, примерно в 15-ти минутах ходьбы от академии. Обычно я ходил на службу и возвращался домой пешком через Литейный мост.

Вопрос: Не путайте и отвечайте на вопрос прямо. Какое отношение имеют адреса Академии и вашей квартиры к восстановлению связи с германской разведкой?

Ответ: Однажды вечером в декабре 1931 года я возвращался из академии и проходил по набережной Жореса по направлению к дому. Ко мне подошел неизвестный человек выше среднего роста, плотного телосложения, в очках, на нем было коричневое пальто с воротником и шапка-финка также коричневого цвета.

Поравнявшись со мной, этот человек спросил: "Вы Иван Филимонович?" Я ответил утвердительно. Тогда он, попросив извинения, сказал, что должен переговорить со мной. На мой вопрос - кто вы такой и по какому вопросу желаете говорить со мной - незнакомец пристально посмотрел на меня и вместо ответа сказал: "Привет Вам от Шпальке".

Мне стало ясно, что это и есть специальный связник германской разведки, о котором говорил Шпальке на вокзале в Берлине.

Вопрос: Кто же он такой, назовите его фамилию?

Ответ: Его фамилию я не знаю, так как он себя не называл. Поскольку встреча произошла неподалеку от моего дома, неизвестный предложил прогуляться с ним по набережной. Я согласился, но явно нервничал. Заметив это, связник германской разведки попросил меня не волноваться, вынул из кармана портсигар, закурил и предложил мне папиросу.

Вопрос: Вы разве курите?

Ответ: Нет. Я отказался взять папиросу и заявил ему, что не курю. Однако незнакомец очень настаивал на этом, и, как я затем убедился, не случайно.

Вопрос: Что это значит?

Ответ: Он открыл портсигар не столько для того, чтобы угостить меня папиросой, сколько с той целью, чтобы я увидел находившуюся в нем мою фотокарточку и полностью убедился, что этот человек является представителем Шпальке.

Затем связник заявил, что мне поручается подготовить для передачи Шпальке сведения о вводимых на вооружение Красной Армии новых типах орудий. При этом он заметил, что в мундштуке папиросы заложена бумажка с указанием, в каком порядке следует излагать цифровые сведения: калибр, вес орудия, система, начальная скорость, скорострельность, вес снаряда, вес разрывного заряда, вес всего патрона, дальность действительного огня и предельная дальность стрельбы. Он предложил не бросать мундштук, воспользоваться указаниями в заметке, точнее говоря, хорошо запомнить порядок изложения цифр по интересующим германскую разведку сведениям, а затем уже уничтожить заметку.

Связник предупредил, что если возникнет необходимость комментировать цифры словами, то почерк нужно обязательно изменить и писать печатными буквами. Наряду с этим он заметил: "Не вздумайте сообщать нам не соответствующие действительности сведения, так как мы все проверяем и это обнаружим. В таком случае - пеняйте на себя. Вы, очевидно, хорошо понимаете и то, что никому не следует рассказывать как о самом факте нашей встречи, так и о содержании происходившего между нами разговора. Вы целиком находитесь в наших руках, и малейший опрометчивый шаг может привести вас к неприятным последствиям".

Вопрос: От вас требовали сведения только по артиллерии?

Ответ: Нет, мне предлагали добывать и другие шпионские сведения.

Связник заявил, что на меня возлагается обязанность присматриваться к происходящим в Красной Армии изменениям и по другим родам войск и об этом также сообщать. Он при этом заметил: "Вы работаете в академии, где бывают материалы по опытным объектам, обращайте и на это внимание и будете нас информировать".

"В целях соблюдения конспирации, - заявил связник, - пароль для связи будет не всегда один, а при каждой встрече изменяться". Для очередной встречи он установил пароль: "Привет Вам от Василия".

Связник сказал, что торопить с выполнением задания он не будет, и очередную встречу назначил на март месяц, число точно не помню, в 12 часов дня в здании городской станции у большой карты железных дорог.

После этого мы разошлись. Я пошел по направлению к дому, а он в противоположную сторону.

Вопрос: Каким образом этот связник нашел вас?

Ответ: Очевидно, по квартирному адресу, который я сообщил Шпальке еще в Берлине, и по имевшейся у него моей фотокарточке. Должен заметить, что указанный связник приходил и на квартиру ко мне.

Вопрос: Когда?

Ответ: В тот же день незадолго до моей встречи с ним на набережной Жореса.

Вопрос: Разве вы в это время были дома?

Ответ: Нет, я был на службе.

Вопрос: Откуда же вы знаете, что он приходил к вам на квартиру?

Ответ: Встречей связника германской разведки со мной я был очень встревожен и не сразу направился на квартиру, а примерно в течение двух часов бродил по улицам города. Когда я вернулся домой, то мать жены сказала, что сегодня приходил какой-то мужчина и спрашивал, когда я бываю дома. Я поинтересовался приметами приходившего человека, и оказалось, что это был именно он - связник германской разведки.

Вопрос: Выполнили ли вы полученное через связника задание германской разведки?

Ответ: Да, выполнил.

Вопрос: Какие именно сведения вы ему передали?

Ответ: Насколько помню, это были секретные данные о модернизированной полевой пушке и модернизированной зенитной пушке. Одновременно мною были переданы связнику сведения о разрабатывавшейся в академии дивизионной пушке.

Связник предложил к очередной встрече, которая была назначена на конец мая или начало июня 1932 года, подготовить сведения о численности, состоянии и вооружении расквартированных в Ленинграде частей Красной Армии. Он заявил, что на эту встречу со мной может явиться другой человек, но это не должно меня смущать, так как он назовет пароль и покажет в портсигаре мою фотокарточку.

Какой именно был очередной пароль, я не помню, но мы условились встретиться на мосту перед парком культуры и отдыха на островах.

Действительно, на следующую встречу явился уже другой человек: лет 25-ти, несколько сутуловатый, с испорченными зубами. После того как он назвал мне пароль, я передал ему подготовленные согласно заданию собранные секретные сведения, в частности о разрабатывавшихся в академии и известных мне в разработке по линии Артиллерийского Управления приборах управления артиллерийским огнем.

Вопрос: Кто был этот второй связник?

Ответ: Я его не знаю, как не знал первого и двух последующих связников, получивших от меня шпионские сведения для германской разведки в период 1932-1934 гг., до момента отъезда из Ленинграда на работу в Москву.

Помню лишь, что в каждом отдельном случае встреча со связником происходила по заранее обусловленному паролю. Встречался я с ним на набережной реки Невы у Зимнего дворца, на углу Лиговки и Невского проспекта и на поперечной Невскому проспекту улице, вблизи магазина Елисеева.

Вопрос: Это формальный ответ. Вы не могли не знать лиц, с которыми были связаны по шпионской работе. Назовите фамилии связников германской разведки, с которыми встречались в Ленинграде.

Ответ: Я признался в том, что был шпионом, не скрываю и своей практической работы в качестве агента германской разведки, и теперь совершенно не заинтересован в том, чтобы кого-нибудь скрывать. Искренне заявляю, что фамилий связников германской разведки, которым я передавал шпионские сведения, не знаю. Помню такой случай: при встрече с одним из связников я спросил его назвать свое имя, на что он мне ответил: "Это не в моих и не в ваших интересах". С тех пор я не обращался к связникам с такими вопросами, а сами они никогда себя не называли.

Вопрос: Верно ли это?

Ответ: Да, это совершенно верно. Лиц, которые являлись ко мне от имени германской разведки, я не знал. За время работы в Ленинграде я передал через связников следующие шпионские материалы: о работе по опытным образцам пушек, опытным приборам стрельбы зенитной и морской артиллерии, причем по морской артиллерии я сообщал те сведения, которые мне были непосредственно известны с завода ? 213, разрабатывавшего эти приборы.

Вопрос: Какое отношение вы имели к заводу ? 213? У вас были там связи по шпионской работе?

Ответ: Нет. Я бывал на заводе ? 213 как консультант по оптическим приборам. Известные мне секретные сведения по этому заводу я передавал немцам.

Кроме того, мною передавались германской разведке характерные данные из секретных признаков о состоянии дисциплины и боевой подготовки в армии.

Вопрос: Вы указали, что в 1934 году переехали на работу в Москву. Какое назначение вы получили?

Ответ: В марте 1934 года я был назначен начальником Управления военных приборов Главного Артиллерийского Управления и переехал в Москву.

Уже в сентябре же со мной встретился представитель немецкой разведки недалеко от моего дома и по последнему паролю, к несостоявшейся встрече в Ленинграде, установил со мной связь.

В последующем связники германской разведки являлись ко мне в назначенное время и место. В каждом отдельном случае назывался новый пароль.

Вопрос: Кого из связников по Москве вы знаете?

Ответ: По фамилии я никого из них не знаю. В большинстве, как можно было определить по разговору, это были немцы.

Вопрос: Вы владеете немецким языком?

Ответ: Разговаривать на немецком языке я не могу.

Вопрос: Каким же образом вы изъяснялись со связниками?

Ответ: Все они хорошо владели русским языком и совершенно свободно разговаривали со мной по существу заданий германской разведки.

Вопрос: К чему они сводились?

Ответ: Задания немецкой разведки сводились только к тому, чтобы снабжать ее интересующими сведениями по Красной Армии.

Вопрос: Какие же именно шпионские сведения вы передали за это время?

Ответ: В период моей работы в Главном Артиллерийском Управлении Красной Армии, я передал немецкой разведке через ее специальных связников следующие шпионские сведения: технические и количественные данные о находящихся на вооружении дальномерах зенитной артиллерии, о количестве и типах зенитных приборов, о прожекторах и звукоуловителях, об опытных объектах по прицелам, дальномерах и приборах управления артиллерийским огнем.

После перехода на службу в Управление Военно-Воздушных Сил, я передавал германской разведке сведения: о вооружении советских боевых самолетов, количество огневых точек, типы пулеметов и пушек, количество боекомплекта; основные боевые характеристики самолетов; данные о 23-мм пушках "Таубина", "Волкова-Ярцева" , о 20-мм пушке "Швак", о пулеметах "Шкас", "Савина-Норова", "Березина"; данные о боеприпасах к этим пушкам и пулеметам, о зажигательных и бронебойных патронах и снарядах, а также данные по отдельным видам бомб и взрывателей.

Позднее я сообщил данные относительно расхода боеприпасов по итогам финской войны.

Вопрос: Получали ли вы денежное вознаграждение от германской разведки за оказанные ей большие услуги?

Ответ: Получал, но нерегулярно, я дважды получил через связников по 5 тысяч рублей. Не отрицаю, что представители германской разведки в каждом случае предлагали мне деньги, но я отказывался.

  

  

  

  

ЗапОВО,

12 км. свернее г. Борисов

  

   16.12

  

  

- Промах, недолёт, ещё недолёт, - начальник Автобронетанкового управления ЗапОВО полковник Иванин Иван Емельянович с раздражением опустил бинокль.

Стоявший рядом полковой комиссар Зинков, военный комиссар Автобронетанкового управления ЗапОВО бросил взгляд на наручные часы.

- Сколько? - полковник Иванин снова поднёс к глазам бинокль.

- Если смотреть по среднему, то получается около четырёх с половиной минут, - озабоченно произнёс Зинков.

- Четыре с половиной минуты между выстрелами и это в полигонных условиях, а что будет в реальном бою? - сказал Иванин раздражённым тоном.

Через несколько минут со стороны стрельбища опять громыхнули орудийные выстрелы четырёх КВ-2 стоявших на огневой позиции.

Снаряды упали на различном расстоянии от мишеней , не поразив ни одной из них.

- А ну-ка вызвать сюда, ко мне, командира этих мазил, - приказал полковник Иванин .

- Товарищ полковник, командир второго батальона тридцать четвёртого танкового полка капитан Виноградов прибыл по вашему приказанию, - отрапортовал подбежавший через несколько минут невысокий чернявый танкист.

- Как вы, товарищ комбат, оцениваете стрельбу ваших подчинённых? Можно вашему батальону доверить защиту священных рубежей Советской страны? - резко бросил полковник Иванин.

- Разрешите, пояснить ситуацию, товарищ полковник? - лицо комбата пошло красными пятнами.

- Ну-ну, давайте, оправдывайтесь. В реальном бою всем вашим оправданиям грош цена! - раздражённо сказал Иванин.

- Товарищ полковник, второй батальон один из лучших по стрельбе в полку, но на Т-26. На КВ-2 мы ещё и недели не отучились, только три дня. Людям необходимо время для обучения, - с волнением в голосе начал капитан Виноградов.

- Как три дня? - начальник АБТУ ЗапОВО в недоумении посмотрел на комбата.

- Товарищ полковник, батальон прибыл на станцию Лепель двадцать седьмого мая, эшелоном. В час дня мной был получен приказ о срочном убытии в город Борисов в распоряжение начальника третьего отдела АБТУ округа военинженера второго ранга Котлякова. В Борисове, вечером того же дня, мной был получен секретный пакет от военинженера второго ранга Котлякова. В пакете находился приказ о получении новой материальной части и о направлении моего подразделения для последующего обучения на данный полигон. Хочу также доложить, что выгрузка КВ-2 на станции Борисов была бы невозможна без помощи заводских специалистов присутствовавших в эшелоне. Батальон обучался на Т-26. Мы даже не знали, как мотор завести.

- А где был в это время военинженер? - внезапно спросил полковой комиссар.

- Товарищ военинженер второго ранга после передачи секретного пакета уехал машиной на Минск, товарищ полковой комиссар.

- Значит, уехал машиной на Минск? - переспросил полковник Иванин.

- Так точно, товарищ полковник.

- Понятно, - Иванин бросил короткий взгляд на комиссара Зинкова и продолжил, - Немедленно садитесь и пишите докладную записку на моё имя с указанием всех подробностей получения вами материальной части на станции Борисов.

- Есть, написать записку, - козырнул капитан Виноградов.

- А кто проводит занятия с личным составом по новому танку? - спросил полковой комиссар.

- Я, товарищ полковой комиссар, вот по этому руководству, - комбат Виноградов достал из полевой сумки серую книгу небольшого формата с надписью "Руководство службы танка КВ".

- По моторной и ходовой части здорово помогают ленинградские специалисты с завода. Они задержались здесь на несколько дней по моей большой просьбе, - смущённо ответил комбат, и немного запинаясь, спросил, - Указывать в записке, что учебные стрельбы ведутся нештатным боеприпасом?

- Погодите, - вступил в разговор полковой комиссар Зинков, - Как нештатным, а где же штатные?

- А их нет, товарищ полковой комиссар, - ответил комбат.

- Что значит нет?

Виноградов раскрыл "Руководство службы танка КВ" которое до этого он держал в руках.

- Согласно данного документа, штатными выстрелами для танка КВ-2 вооружённого 152-х миллиметровой укороченной танковой гаубицей М-10Т являются полубронебойный снаряд - морская граната и бетонобойный Г-530. Ни того , ни другого на складе снабжения нет.

- Так чем же вы стреляете? - спросил в недоумении Зинков.

- По таблице замещения, товарищ полковой комиссар, к гаубице можно использовать осколочно-фугасные гранаты 53-ОФ-530 в стальном и чугунном корпусах. Заряды предварительно уменьшаем. На полном заряде можно орудие поломать. Но на танковом прицеле Т-5 нанесены шкалы для стрельбы штатными боеприпасами, а ОФГ они и полегче, и баллистика у них другая, - ответил комбат.

Зинков молча достал рабочий блокнот и начал что-то торопливо писать.

- Вот тебе бабушка и Юрьев день, танки есть, а снарядов к ним хрен с маком, - матернулся начальник АБТУ ЗапОВО.

- А где вы взяли осколочно-фугасные выстрелы? - полковой комиссар оторвался на мгновение от своих записей.

Виноградов виновато замялся.

- Ну не украли же? - усмехнулся полковник Иванин.

- Никак нет, товарищ полковник, не украли. Поменяли на артскладе на автомобильные покрышки. У нас случайно с собой оказались, ну и получили за них пятьдесят выстрелов - виновато произнёс комбат.

- Ты понял, что делается, Михаил Иванович? - Иванин повернулся к полковому комиссару Зинкову, - Комбаты выстрелы на покрышки меняют!

Капитан Виноградов потупился.

- Этот момент, комбат, непрeменно укажите в своём рапорте,- хмыкнул Зинков.

  

  

  

   совершенно секретно

срочно

лично

Народному комиссару внутренних дел Союза ССР

тов. Берии

18.30

  

   Доношу радиоперехват шифротелеграммы полученный радиодивизионами особого назначения.

  

   Телеграмма из Кенигсберга японскому послу в Москве.

Телеграфировал в Токио 31 мая 1941 г.

  

   1. В течение последней недели несколько дней подряд из Мемельского порта была направлена в Финляндию часть расположенных в Мемельской области войск. В Мемельском порту, точно так же и в порту Пиллау, стоит большое количество военных транспортов.

2. Как уже сообщалось, сейчас в этом районе происходит концентрация войск, в качестве примера этого можно привести такой факт: пассажирский поезд, который вышел из Берлина утром 29 мая и прибыл сюда в тот же день вечером, на пути разминулся с 38 порожними воинскими составами. Военные перевозки по линии Познань - Варшава происходят более оживленно, чем в этом районе.

3. 30 мая мною было замечено, что между всеми пунктами восточнее Кенигсберга проведен полевой телефон, по всем шоссейным дорогам беспрерывно шло большое количество военных автомобилей. Вдоль шоссейной дороги между Тильзитом и Эйдкуненом несколько десятков тысяч рабочих поспешно ведут строительство газолиновых складов и возводят площадки для установки тяжелых пулеметов и мортир. На всех главных улицах в Тильзите на расстоянии 50 м друг от друга насыпаны кучи песка размером 50 куб. М; кроме того, не только на всех площадях внутри города, но даже и в узких переулках стоит большое число автомобилей. Все это наводит на мысль о начале войны.

Телеграфировал в Берлин, Москву Сугихара

  

   Первый заместитель народного комиссара внутренних дел СССР

комиссар государственной безопасности 3-го ранга Меркулов

  

  

  

  

Москва,

Кунцево,

дача И.В.Сталина,

большая столовая,

  

   23.42

  

  

- В шифровке были указаны места расположения новых временных аэродромов вдоль наших границ и последние данные по поступлению самолётов в западные округа, товарищ Сталин, - доложил Берия

Сталин посасывая погасшую трубку неторопливо ходил вдоль длинного стола, за которым кроме наркома НКВД Берии сидели: нарком иностранных дел Молотов, секретарь ЦК Маленков и маршал Ворошилов.

- А откуда у этой сволочи данные по аэродромам? - спросил возбуждённо Маленков.

- Говорит, что у Штерна получил, - ответил Берия.

- Как это получил? - Сталин на мгновение остановился.

- Говорит, что Штерн ему лично передал папку с секретными материалами по аэродромам, товарищ Сталин. Вот это место в протоколе допроса, - нарком внутренних дел зашелестел страницами лежавшего перед ним на столе документа.

- Лаврентий, ты понимаешь, что если подобное донесение попадет к Гитлеру на стол, то всё, что мы делаем последние недели, окажется проваленным? Из-за твоей, Лаврентий,- Сталин взмахнул в воздухе погасшей трубкой, - недоработки!

- Товарищ Сталин, - Берия вскочил со стула.

Сталин решительным жестом остановил наркома НКВД.

- По этому делу, - Сталин указал трубкой на лежавшую на столе папку с документами, - Принять самые решительные меры! Проверьте ещё раз, основательно, при малейшем подозрении немедленно арестовать всех негодяев.

Молотов снял очки и начал медленно протирать стёкла носовым платком.

- Штерн ещё та сволочь, - подал голос молчавший до этого Ворошилов, - Вместе с Блюхером японцам Дальний Восток продавал два года назад. Только выскочить смог, а теперь видимо с Гитлером снюхался.

Сталин молча вернулся за стол и принялся набивать трубку табаком.

- А что у нас с белым бандитом Семёновым? - спросил Сталин, не глядя в сторону наркома внутренних дел.

- Ругается, не хочет ничего говорить. Японцев клянёт на чём свет стоит за их продажность. На вопросы следствия отвечать не хочет. А сегодня на допросе взял, да откусил себе половину языка, - Берия развёл руками.

- Это как откусил? - Маленков оторопело взглянул на Берию.

- Да так, зубами. Чтобы только не давать никаких показаний, - нарком НКВД недоуменно пожал плечами.

- Что будем делать? - после небольшой паузы спросил Сталин.

- Судить и расстрелять, - с готовностью предложил Берия.

- Открытым судом мы его судить не можем, - с укоризной произнес Сталин.

- Так что, ему теперь пожизненно в нашей тюрьме прохлаждаться? - возбуждённо спросил Ворошилов.

- Ну зачем же пожизненно, пусть военный трибунал осудит его к расстрелу в закрытом заседании, - раздумчиво заговорил Маленков.

- Да на него, сволочь, пули жалко! - лицо Ворошилова покраснело от злости, - Помните, что он вытворял в Чите? В одной только станице Дурулгуевской десятки человек казаки насмерть нагайками запороли по его приказу. А сколько повешенных, да под лёд зимой сброшенных. Это же палач, руки по локоть в нашей крови!

Сталин закурил трубку. Затем поднялся и сделал несколько шагов по комнате.

- Бери Вячеслав бумагу, - Сталин остановился и решительно взмахнул рукой с зажатой в ней дымящейся трубкой.

Молотов взял чистый лист.

- Пиши, - произнёс Сталин, - Постановление Политбюро ЦК ВКП(б). Именем Союза Советских Социалистических Республик, Семенова Г. М. - злейшего врага советского народа и активного пособника японских агрессоров, по вине которого истреблены десятки тысяч советских людей приговорить к высшей мере социальной защиты -смертной казни. Учитывая, что применяется в настоящее время мера возмездия - расстрел, явно не соответствующая содеянным им злодеяниям.

Сталин на мгновение замолчал, сделал короткую затяжку и продолжил.

- Имея в виду, что расправы и насилия над беззащитными гражданами и пленными красноармейцами являются самыми позорными и тяжкими преступлениями, самыми гнусными злодеяниями, Политбюро ЦК ВКП(б) постановляет: Семенова Г. М. покарать смертной казнью через повешение.

Приговор окончательный и кассационному обжалованию не подлежит.

- Правильно, товарищ Сталин! - воскликнул Берия.

Сталин взял в руку красный карандаш и размашисто подписал документ. Затем больше утверждая, чем спрашивая сказал.

- Прошу членов Политбюро подписываться.

Маленков расписался и вытер со лба пот.

Взяв в руки подписанное постановление Сталин, передал его Молотову.

- Одной сволочью меньше, - выдохнул Ворошилов, - Кричал, что всех большевиков перевешает, а теперь сам в петле удавится. Собаке - собачья смерть.

  

  

  

  

совершенно секретно

срочно

лично

т.Сталину

  

   Здравствуйте, Дорогой т. Сталин!

Все Ваши указания по укреплению сельского хозяйства страны энергично и точно выполняются.

Пришлось нажать на украинцев по закладке необходимого количества сухарей на склады госхранения, а то т. Микояна нет, а Беленький еле пищит и если не поспешить, мы можем потерять очень много и не выполнить поставленное перед нами задание. Надеемся, Вы нас не осудите за этот нажим.

По вопросу о семенах, по которому Вы давали указания, сейчас проводится большая работа сельхозотделом ЦК. Выяснилось, что по гречихе ни в институтах, ни в Наркомземе нет людей, которые бы занимались сортами гречихи или хотя бы даже имели знакомство с этим вопросом. По просу - та же картина, в Наркомземе ни одного работника не оказалось по просу. По яровой пшенице установлено уже, что районирования сортов нет. Наркомзем рекомендовал для всей средней полосы, включая Сибирь, сорт цезиум 0111. Теперь установлено, что этот сорт наиболее поражается головней и уступает сортам лютесценс 062 для европейской части и сорту мильтурум 0321 для востока.

Рекомендованный Наркомземом для нечерноземной полосы сорт новинка сильно заражается ржавчиной и головней. Не исключено, что мы здесь имеем дело не только с простым головотяпством, но и с вредительством. К концу месяца вопрос будет подготовлен и тогда сообщим Вам. Точно так же и с вопросом о стоимости строительства МТС. Кроме того, сообщаю Вам о проблемах связанных с нехваткой и недопоставкой тракторов и машин для оснащения МТС. Всё подчистую забирают в НКО. Даже уже отпущенная и оплаченная автотехникa изымается военпредами. Подскажите, как нам быть в этом вопросе.

Ну на этом кончу.

В остальном стараемся исправлять недостатки и ошибки, на которые Вы указываете, и работаем на всю силу тяги. Очень рады, что Вы чувствуете себя хорошо. Сердечный Вам привет и наилучшие пожелания.

  

   Ваш Л. Каганович.

  

  

  

  

Конец второй главы.