Аннотация: Красиво звучит - не могла пройти мимо:) Бывшая "Поездка".
Ceviche de la concha
Первое впечатление от группки было так себе. Но всё же костяк её определился скоро.
Приземлились мы в столице, укатанные многочасовыми перелетами. Промаявшись некоторое время на паспортном контроле, попали в зону досмотра. Процедура не из приятных, так что выползали оттуда на пике эмоций - нас разве что не раздели! Перебирая в душе русский отборный, с горем пополам выбрались на свободу. Вдохнули полной грудью чего-то раскаленного и влажного и вповалку загрузились в автобус. Гид - Линда - встретила лучезарной улыбкой и начала приветственный монолог. Вроде, жизнь понемногу налаживалась. И надо же такому горю случиться - нашлись те, кто не разумел по-Аглицки! Трагедии как таковой в том нет, если б Петюня, наш груплидер, не взялся переводить. Ох, а голос у него, что несмазанной телеги скрип. Да ещё и с гнусавинкой своеобразной. Когда добрались до отеля, нас как ветром из автобуса вынесло - всех и разом.
Зачекинились. По расписанию - умыться и на ужин. Отель - полноценный пятизвёздник, со всеми вытекающими: приходить в мятой майке, по меньшей мере, пошловато. Доковыляла до номера, пулей в ванную, ракетой оттуда, одной рукой самоукладку сотворила, другой - макияж. Спасибо, платье стойко перенесло дорогу и вида не потеряло - чёрное, в пол. На бёдра - пояс из золотистых пластин, на ноги - шпильки, губы - в красное. Так, порядок, можно идти. Вот и фойе. Ага, народ на месте. Мама дорогая, это кого же угораздило сандалии напялить? А-а, на носки? Круто! Среди рыночного пестрорядья взгляд выхватил грамотно одетых девушек: одна - в бирюзовом с декольтированной спиной, вторая - в традиционном черном. Единомышленницы! 'Бирюзовая' - Ольга - жена дипломата, они приехали в паре с мужем. 'Черная' - Рита - столичная бизнес-леди была, как и я, одна. Всю группу пригласили в отдельный зал к торжественно сервированному столу. Ужин прошел изумительно. Менеджер постарался: изысканное меню, дорогое шампанское, струнный квартет - лепота.
Следующий день проработали допоздна, устали изрядно, но к ночи приободрились - прошел слушок, что в отеле есть модный клуб-бар. Туда-то мы с новыми подружками и засобирались. Пришли. Народу - тьма. Не понятно, в чем дело. Лишь когда полились первые фортепианные аккорды, и запела смуглая девушка, причина аншлага прояснилась. Что вытворял этот пианист! Он же терзал инструмент, как Тузик грелку, и ни одной фальшивой ноты - вот это да! Покоренные его мастерством и шампанским, не заметили, что заведение почти опустело, - музицируют для нас. Музыка становилась всё горячее, всё испанистее, на сцену вышел красавец-певец и дал такого жару, что на месте не усидеть. Ольгу держал муж, а мы с Риткой отплясывали. Русской женщине при длинных ногах много не надо - одно ловкое движение, и Ритка уже отбивала чечётку на столе. Что тут началось! Ворвался поседевший за это время менеджер и сквозь еле сдерживаемые рыдания уговаривал гостью прекратить портить дорогостоящую мебель. Немногочисленная публика, принявшая сторону Ритки, корчилась в припадке смеха, а та била чечётку да в ритм по-русски выкрикивала:
- О-той-ди-не-ме-шай-куп-лю-но-вый-не-ме-шай!
Снимали её общими усилиями под улюлюканье заново набежавших зрителей. А наутро Петюня, еле продравший глаза к завтраку, всё жаловался, что спать ему не давали: звонили, приходили с просьбой успокоить леди из группы. Наивные! Петюня и улитку усмирить не в силах, не то что Ритку образумить.
***
Наш тройственный союз оказался кстати: два - мало, три - в самый раз, чтобы незабываемо побузить. В один из дней было намечено путешествие к легендарному водопаду. Прибыли на место высадки нашего десанта - и что увидели? ПирОги. На носу и корме каждой сидело по туземцу. Спросили: 'Для колорита? Чтобы сфотографироваться?' Ан нет, Линда доходчиво объяснила, что к конечному пункту придётся добираться в этих тазиках. Почесали в затылках, да куда деваться - залезли в чахлые суденышки по двое, разместились кое-как, поплыли. Красоты вокруг неописуемые. Туземцы гребли, мы погрузились в созерцание. Где на пирогах, где мелкие лодочники тащили нас через пороги на своем горбу. Поскольку со мной в тазик попал Петюня, мы, из-за его нерасторопности на старте, прибыли последними. Когда внезапно открылся вид на водопад, обомлела: с двадцатипятиметровой высоты в небольшое озерцо обрушивался столб воды, пронизанный солнцем, - вертикально застывшая радуга. На фоне фантастического пейзажа небольшой зарисовкой проступали мои красавицы, вдвоём оседлавшие приличного размера плот. Машут зазывно, верещат о чём-то.
Подбежала:
- Что?
- Скорее, сейчас к водопаду повезут.
Не долго думая, прыгнула к ним и устроилась рядом. Вдоль озера по скалам тянулся прочный канат, держась за который, бурлаки поволокли плот.
- А почему остальные не поехали? - спросила напоследок.
- Испугались, - Ритка выглядела беззаботной.
Нас подвезли так близко, что брызги, висящие в воздухе плотной взвесью, мешали дышать. Туземцев сей факт, как и наши попытки жестами остановить дальнейшее продвижение, не смутил: толкают и толкают плот, увлекая его в кипящее месиво. Мы врезались в эпицентр водяного обвала, и в этот миг посудина остановилась. Последнее, что увидела: перекошенное от ужаса лицо Ритки, дальше полетели картины из детства, недоделанные дела, сожаление о раннем уходе по собственной глупости, подлость и изуверство аборигенов - всё стремительно свернулось в тугую спираль и взорвалось прощальной вспышкой в гаснущем сознании... Но произошло чудо - мы тронулись с места и вышли из грохочущей ловушки в почти игрушечный грот. Живы? Живы! Поглядела на девчонок: Ритка стучит зубами, (исполненная прежде чечётка отдыхает!), бьёт кулаками по бревнам; Ольга, хоть и отдаёт в зелень, но всё же относительно спокойна. Тут у меня возникло справедливое подозрение.
- Оль, а ты, часом, не знала ль, что нас к купанию готовили? - проявила выстраданный интерес.
- Знала, конечно. Они же предупредили!
Ритка бросила разбирать плот и уставилась на Ольгу. Так вот оно что! Ритка, не понимавшая английского, не догнала, а я из-за Петюнчика пропустила инструктаж. Ольга хмыкнула первой, я - за ней, тут и Ритку пробило - через секунду мы уже покатывались со смеху и просили, так называемых, кормчих провести нас еще раз тем же маршрутом, вместо безопасного объезда сбоку. Туземцы, пребывавшие в уверенности, что дамочек придавит истерика, не растерялись и запросили двойной тариф. Да, да, заплатим! Вперёд! Вернулись в таком ажиотаже, что вся группа рванула на плот. Мы же, сговорившись, решили составить им компанию, чтобы понаблюдать за остальными 'после'. Это был номер! Ольгин дипломат матькался с таким размахом, что портовые грузчики выглядели бы белошвейками; богатырь из Венгрии, сброшенный в воду своей хрупкой спутницей, рычал раненным зверем 'ты меня не лю-убишь!'; тихая супружеская пара так и не вымолвила ни словечка, склеившись в последнем объятии. (Только после мы всем составом разжимали им пальцы, вросшие в страховочные веревки). Один осторожный Петюня, сказав 'чё я, дурак, што ли?', семафорил на берегу. Уболтать ребят на повторный нырок не удалось, пришлось возвращаться через боковой проход.
Темнело быстро, по-южному. За полчаса до швартовки у места сбора взошла луна. Она была такая огромная и светлая, что почти выбелила водный глянец, скрывая отвесные стены берегов непроницаемыми полумистическими тенями. Звёздный серпантин над головой, резко очерченный десятиметровыми скалами по обе стороны от нас, повторял извилины реки. На самых высоких точках зубчатых контуров гнездились размытые силуэты одиноких пальм, напоминая поднебесную колоннаду - величественно и романтично. На душе и в голове, из которой вымыло телефоны и дела, было так чисто и покойно, что даже сопение прозаического Петюни не раздражало.
Линда ждала нас, основательно подготовившись, - по глубоким стопкам был разлит местный пятидесятиградусный напиток. По традиции его полагалось пригубить всем, 'прошедшим сквозь воду'. Уговаривать, разумеется, не пришлось. Выпили. Прикупив тут же несколько бутылочек, продолжили в автобусе под русские народные. Доехали весело, не заметив пути. Кто-то из группы в подробностях описал Линде вояж, и она, подойдя в лобби к нашему трио, с неподдельным уважением сказала:
- Вы первые у меня из России. Таких отчаянных не встречала. В прошлый раз возила итальянских военных моряков - тридцать человек, - у них духу больше, чем на один заход, не хватило. А после они, упившись с двух бутылок, храпели до самого отеля.
И тут нас с девчонками такая гордость проняла! Почуяв миг славы, мы, взявшись под руки, - под восхищенные взгляды персонала, - прошествовали к лифтам женским воплощением знаменитой русской тройки.
***
Близился момент расставания. Этой ночью группа отправлялась по домам, мне же предстояла дополнительна неделя в чужеземных краях. Для прощальной вечеринки мы оккупировали ресторанчик, стоящий на сваях в воде. Было время отлива, и дно беззастенчиво выставляло недра на всеобщее обозрение.
Но не за тем мы сюда нагрянули, чтобы любоваться морскими тайнами:
- Официант!
Меж столиков мелькнула униформа, в мгновение ока гибкий туземец вырос перед нами. Тяжелой пищи не хотелось, и, заказав салатов, мы остановили основной выбор на устрицах, наивно полагая, что легче ужина и не придумать. Съели полдюжины - маловато. Повторили. Нет, не то - ощущение сытости не навестило. Ещё. За разговорами да под винцо мы смели ресторанный запас устриц. Нельзя сказать, чтобы насытились, но полегчало. Обмыли расставание должным образом, расцеловались, сели в разные самолеты и улетели в противоположные концы света.
Утро без новоприобретенных подруг уже не было столь веселым. Хандра и лень одолевали не на шутку. Превозмогая уныние, я продолжила работать. К паршивому настроению прибавилась неведомая болезнь. Чтобы хоть как-то скрасить одиночество, свободное время проводила в ближайших ресторанчиках, не отказывая себе ни в одной из гастрономических радостей. Рядом с отелем, где я остановилась, стояли электронные весы - брось монетку, получишь результат. Заметив, что одежда начинает подвисать, взвесилась - обрадовано удивилась: какая изумительная кухня - ешь и стройнеешь! Ко дню отъезда я впала в ту стадию изумления, которую принято называть паранойей. Минус семь кг за неделю?! Какие мысли придут в голову? Рак? СПИД? Специфическое-туземное? На грани истерики вылетела на родную землю. Переступив долгожданный порог и успокоившись, решила для себя: завтра всё будет хорошо, дома и стены помогают. Но завтра не порадовало добрыми вестями, лишь добавило отрицательных ощущений. Потеряв очередной килограмм, а вместе с ним и равновесие, чуть не расквасив нос, я набила на лбу гигантскую шишку. Мешкать нельзя, срочно консилиум!
Позвонила друзьям, вкратце описала суть драмы - они выслушали, добыли врача, дали сопровождающего и проводили, напутствовав в своей неподражаемой манере:
- Если плохо совсем, вези две бутылки водки, напьемся с горя. Если хорошо, бери одну - отметим.
У доктора с ног до головы облепили датчиками, сканировали и щупали, терзали на все лады - я терпеливо сносила посягательства, молясь о чуде.
Вконец озадаченный эскулап, провалившись в раздумья, невзначай обратил внимание на мой загар:
- Куда-то ездили?
- Угу. В Азию.
С заметным оживлением:
- Что ели?
- Всё.
- А чего больше остального?
- Устриц, наверное.
- И много съели?
- Да выели все, что были в ресторане. За один присест.
- Это сколько, примерно? - не унимался он.
- Ну, дюжины по три, три с половиной где-то...
У врача глаза полезли на лоб, давясь смехом, со словами 'не ешьте больше так много сырого белка и выпейте водочки', он выставил меня за дверь. Ничего не поняла, кроме одного: угрозы жизни нет! Пока я постигала смысл его действий, сопровождающий серьезно изучал выражение моего лица.
- И что? - его вид оставался непроницаемым.
- Поехали за водкой.
- Сколько бутылок берем?
- Одну. Но о-очень большую! Самую большую, какую найдем! Мне её прописали как лекарство!
И вот, что парадоксально, рецепт оказался действенным: после сабантуя, посвящённого дню здоровья, 'болезнь' исчезла!
...К устрицам же благоволю по-прежнему. А устричная диета в узких кругах считается лучшей среди себе подобных - и вкусно, и антидот в наших широтах подходящий.
Ceviche de la concha - сошлись во мнении, что по-испански означает "холодный суп из устриц"; второй вариант перевода менее цензурный - по сему: дамы и г-да, проживающие в Южной Америке, я ничего эротического не имела в виду... пока:).