Попытка вернуть в этот мир Кил-Джадена закончилась пшиком. И теперь разрозненные группы демонов разбегались с острова Кель-Данас как крысы с тонущего корабля. По крайней мере те из них, кто еще был способен здраво мыслить. А поскольку себя она относила как раз к разряду здравомыслящих, то сделала ноги сразу, как только запахло жареным. Прихватив пару выживших бесов из своей десятки.
Она зло пнула обугленную черепушку - все, что осталось от последнего из бесов, ушедших с ней. Когда вставал вопрос выживания, она не колеблясь использовала чужие жизни как разменную монету. Как жаль, что попавшийся по дороге неживой чернокнижник забрал и этот козырь, но что поделаешь. Раздраженно похлопала по бедру свернутой кожаной плетью, шевельнула перепончатыми крыльями и пошла дальше, лавируя между кустарником. Целью ее перемещений был портал в Выжженных землях, ведущий в Запределье. По крайней мере, там Легион еще должен быть силен. А здесь уже ловить нечего. Давным давно надо было сваливать...
Внезапно до нее донеслось недалекое эхо - кто-то призывал суккубу. И пусть она лишь напоминала их внешне (хотя по характеру была к ним гораздо ближе, чем казалось), это можно было использовать. По крайней мере, пребывая рядом с чернокнижником она получала карт-бланш на перемещения по континенту, а уж убедить "хозяина" (она нехорошо усмехнулась) пойти туда, куда нужно ей - пустяковое дело. Да и подпитка заодно. Редкий хозяин отказывался пользоваться такого рода довескам к стандартному списку демонических услуг.
Откликнулась на призыв, чувства смял вихрь телепортации. Не успело еще проясниться в глазах, как голова взорвалась болью, а мир окутала тьма.
Пробуждение было не из приятных. Мягко говоря...
Голова просто раскалывалась от боли, а рот заполняла солоноватая жидкость с металлическим привкусом. Кровь? попыталась сплюнуть и не смогла. Она лежала лицом вниз...
Стоп... Лежала? Только теперь она начала ощущать тело. Руки и ноги были растянуты в разные стороны, а она сама висела на сковывающих их цепях. Голова была зафиксирована в горизонтальном положении, а попросту - привязана к чему-то за волосы. Попыталась шевельнуть крыльями и едва не потеряла сознание от боли. Судя по всему их вывернули и, проткнув перепонки, скрутили и зацепили за какой-то крюк. Закричать тоже не получилось, рот забивала полусвернувшаяся кровь. А выплюнуть не получалось, чего-то не хватало. До затуманенного сознания медленно дошло - язык. У нее вырвали язык. Кровь капала изо рта на пол и собиралась в лужицу на выложенном каменными плитами полу. Она слабо дернулась, пытаясь повернуть голову.
- Так-так, мы, кажется, уже очнулись...
На краю кровавой лужи появились кожаные сапоги, выше переходящие в красные шелковые штаны, а что было выше, она уже не знала, не в силах поднять головы.
- А у тебя занятная кровь, демоница, - сапог коснулся края лужи. - Синяя. Ты не обычный суккуб, насколько я понимаю. Тем мне будет интереснее.
Рывок за волосы и она уже смотрит в глаза нестарому еще человеку. В них горит огонь безумия и нечто такое, от чего стадо холодных липких пиявок скользит по позвоночнику и хочется превратиться в что-то очень маленькое и незаметное. Он одет в красно-белые одежды, а на груди его белой накидки вышиты красным шелком языки пламени. Замечая ее взгляд, он удовлетворенно произносит:
- На сегодня с тебя, пожалуй, достаточно. Отдыхай пока. Я вернусь позже.
Он вернулся. Он всегда исполнял обещания и отличался очень тщательным отношением к деталям. Как и когда он уходил - она не знала. Потому что обычно раньше теряла сознание. Весь мир у нее сжался сначала до размеров ее темницы, а потом, до истерзанного болью тела, где глубоко-глубоко под пеплом безумия горела одна единственная мысль "Выжить и отомстить". Она не задумывалась о том, как это ей удастся. Для нее не существовало "если", для нее имело значение лишь "когда". И лишь это удерживало ее в умирающем теле.
- Смотри-ка, это еще живо! - некромант с неподдельным изумлением взирал на изуродованное нечто, лежащее на высоком столе. - Это может быть интересным - такая сила воли. Если господину понравится, меня могут повысить.
Он знаком приказал гулю снять тело со стола и следовать за ним и вышел из подвала горящего дома. Небо застилал дым от пожарищ, раздавались крики и стоны умирающих. По улицам пылающего города Длань Тира туда-сюда сновали толпы нежити под руководством молчаливых рыцарей в черных латных доспехах. Гуль, недовольно ворча, волочил за хозяином кровавые ошметки, которые он с удовольствием бы слопал, наплевав на то, что по словам хозяина, они все еще живы.
- Так, опускай это в ванную. Осторожно! Регенерирующий состав должен помочь быстро восстановить поврежденные ткани, с помощью магии я дам немого жизненной силы, а там уже будем смотреть, что получится.
- А не проще ли дождаться, пока умрет, и воскресить?
Раздался шлепок подзатыльника и гневный голос:
- Как ты предлагаешь этот фарш воскрешать? Не умничай! А то место второго гуля у меня еще вакантно...
Дрожащий голос робко поинтересовался:
- Но как же, ведь...
- Воскрешение для службы повелителю не обязательно. Главное - способности и безоговорочная преданность. Вот, все, теперь только ждать...
- Учитель, а почему у этого кровь синяя?
- Скорее всего, дреней. Не повезло бедняге, - и хрипло расхохотался.
Медленно открыла глаза и попыталась вдохнуть. В нос и рот хлынула какая-то отвратительно пахнущая вязкая жидкость, она резко села и закашлялась.
- О, очнулось.
Голос был не знаком, но слова почему-то всколыхнули в душе волну страха вперемешку с ненавистью и желанием убить. Она резко рванулась из ванной, оскользнулась на мокром полу, припала спиной к стене и приготовилась подороже продать свою жизнь.
- Эй, эй, полегче, красотка. Мы не собираемся тебя убивать.
Прямо перед ней стояло двое в черных накидках. Один, постарше, опирался на резной посох с навершием в виде черепа. Второй, помоложе, почтительно стоял позади первого, держа в руках какую-то свернутую ткань.
- Мы тебя вылечили, а теперь я хотел бы с тобой поговорить.
Она попыталась заговорить, но изо рта вырвались только непонятные булькающие звуки.
- Тебе вырезали язык. Уже сейчас он начал потихоньку восстанавливаться, но восстановление полностью утерянных органов идет нааамного дольше, чем сращивание и заживление поврежденных, даже если их раздавили в кровавое месиво. Теперь ты веришь, что я не хочу тебе зла?
Слова и взгляд седого доверия не вызывали. Тем не менее, раз ее не убили сразу, то вряд ли буду убивать теперь. Может и стоит с ним поговорить... Она неуверенно кивнула.
Седой дал знак помошнику, и тот подал ей сверток.
- Прикройся. Хоть я уже и стар, твои формы вызывают в моей душе, вернее - теле, вполне однозначные желания, - седой хрипло рассмеялся и показал на дверь за своей спиной. - Как оденешься, выходи. Там ждет ужин и долгая беседа.
Разговор принес множество новой информации. Вернее - осознание отсутствия оной. А конкретнее - она ничего не помнила из прошлой жизни. Сколько ни старалась, память подсовывала лишь какие-то безумные видения с участием адских гончих, бесов и других разнообразных демонов. Каким же образом она помнила имена этих существ, было не совсем понятно. Так же как и то, как она понимала старика. Ведь, очевидно, ее собственный язык сильно отличался от того, на котором он говорил, тем не менее она отлично его понимала.
Старик рассказал ей, что он некромант, и что он случайно нашел ее в подвале одного из домов города неподалеку. Вернее, нашел то, что от тела осталось. Поскольку это было еще живо, его заинтересовал столь сильный дух, обитавший в этом теле, и он решил попытаться воскресить его. Поскольку по дороге в оплот тело успело умереть.
- Но ведь...
- Молчать!!! - старик так глянул на ученика, что тот сразу сжался и забился в угол. - Место гуля еще вакантно, - зловеще напомнил он и продолжил:
- Так вот, я восстановил и воскресил тело. И тебе придется это отработать. Завтра я отведу тебя в нашу цитадель, и ты пройдешь отбор на то, чтобы стать преданным воином нашего повелителя.
- А если ты не пройдешь отбор, тебя уничтожат, - небрежно закончил некромант и добавил с злобным огоньком в глазах, - а я постараюсь сделать твою кончину запоминающейся.
Она прошла отбор. Тело само вспоминало нужные движения и действия, и пусть с мечом она поначалу обходилась неуклюже, попавшаяся под руку прочная стальная цепь перевесила чашу весов на ее сторону в решающем поединке.
Ей стали поручать задания, связанные с захватом контроля над примыкающей к цитадели долиной. В основном это было уничтожение воинов, а потом и глав Алого ордена. Досталось и горожанам. Стремление сделать все максимально быстро и аккуратно, не стесняясь в средствах, было отмечено руководством. Нельзя сказать, что новое звание особо ее обрадовало, у высоких кресел свой недостаток - с них больно падать.
Единственное, что особо запомнилось ей за этот период - это приказ командора Чумопала уничтожить одного из пленных. Когда она вошла в помещение, то увидела скованного дренея. Он поднял глаза ей навстречу со словами:
- Вы пришли покончить со мной? - тут он вскочил и с болью произнес.- Что они сделали с тобой, Лаас?! Посмотри на меня. Неужели ты не помнишь? Лаас?
За дверью послышались шаги, и дреней упал на колени, подставляя шею:
- Убей меня, или они убьют нас обоих.
Она равнодушно пожала плечами и взмахнула мечом. Голова покатилась по полу, она вытерла клинок о край одежд пленника и вложила в ножны. Возвращаясь к командору с докладом о выполненной работе, вдруг подумала: "Лаас... Что ж, мне нравится это имя. Значит, пусть будет Лаас".
Освобождение рыцарей смерти от власти Артаса принесло не то, чтобы облегчение, но некоторую свободу действий. Правда, обыватели поначалу шарахались от нее, завидев черные доспехи, не ограничивались проклятиями, и вслед летели огрызки, гнилые овощи и прочий мусор. Получив от короля Вринна разрешение на пребывание в городе, первое, что она сделала, это нашла на задворках города гостиницу, сняла там комнату. Получив в свое распоряжение гроб с музыкой два на два метра, поспешила снять доспехи, переоделась в обычную одежду, заранее купленную у портного, и пошла в первую попавшуюся таверну, отметить окончание мытарств. Пусть сама она раньше никогда не пила, на службе у короля Лича с этим делом было более чем строго, но от других слышала, что так принято отмечать хорошие события. А ведь повод для праздника был - отныне, пусть не формально, но в какой-то мере она принадлежала сама себе.
Незнание города сыграло с ней злую шутку - она заблудилась. Проплутав полчаса по закоулкам, переулкам и мостам через каналы, вышла на широкую аллею, ведшую на усаженную деревьями площадь с небольшим озерцом посредине. Или это был колодец? Неважно. Важно другое. Неподалеку, перед входом с какое-то здание стоял на задних лапах и приплясывал медведь. Ее настолько заинтересовало это зрелище, что она подошла поближе. Оказалось, медведь работал "зазывалой" в таверну "Пляшущий медведь". Усмехнувшись такому своеобразному чувству юмора владельцев заведения, вошла вовнутрь.
В зале было чисто, за стойкой стоял человек-бармен, ночная эльфийка ходила между столиками, должно быть официантка.
Посетителей было не много: разношерстная компания за столиком у стены, пара людей за дркгим и отдельно в уголочке сидел человек, державший на коленях какой-то музыкальный инструмент. В который раз удивившись избирательности памяти, смогшей опознать барда, и не сохранившей ни собственного имени, ни мало-мальски целостных воспоминаний из прошлого, села за один из столиков и попросила у подошедшей официантки для начала принести что-то легкое на ее усмотрение.
- Эй, человек, дай-ка чего-нибудь выпить и позабористей.
Не смотря на хрипотцу в голосе, новый посетитель определенно был девушкой. Торчавшие в разные стороны непокорные вихры коротко стриженных волос и местами заштопанная одежда говорили о вздорном характере и близости к тому, что некоторые называют "улица". Дренейка осмотрела таверну и с самым независимым видом плюхнулась на стул за столиком Лаас.
- Привет, подруга.
Хм, Лаас не помнила, чтобы они встречались. Наверно это просто такая форма приветствия. Кивнула в ответ. Та же продолжала изучающим взглядом обшаривать зал и уныло заметила :
- Скучно у них, ну разве ж это дело...
Тем временем официантка принесла оба заказа и неожиданная собеседница, скептически глянув на вино в бокале у Лаас, подняла свою кружку с какой-то густой и достаточно сильно-пахнущей субстанцией и, произнеся:
- За нас, красивых, - начала пить.
Лаас пригубила вино, вкус ей не то, чтобы не понравился, но она явно ожидала чего-то другого. Поставила бокал и начала с интересом разглядывать свою собеседницу. Нет, дренеев она видела и раньше. Так же как и практически всех других представителей разумных рас - король Лич не гнушался любыми союзниками, которые могли ему пригодиться. Правда, при этом он отдавал предпочтение мертвым или воскрешенным. Некромант, который ее нашел и привел на службу к Артасу, был польщен тем, что его старания оценили, и на радостях даже преподал Лаас несколько уроков по истории этого мира (естественно, в своем видении этой истории) и рассказал о нынешнем раскладе сил. Но вот так вот близко живую дренейку она видела, можно сказать, впервые.
- Эээх!- та с стуком опустила совершенно пустую кружку на стол, и еще раз осмотрела зал. В глазах ее явственно горела жажда бурной деятельности.
- Эй, хозяин, чего ж у тебя так уныло?! А ну, все танцевать!
Вскочила с места и пошла, прицокивая копытцами, между столами к барной стойке. Там она с места вскочила на нее (стойка жалобно скрипнула) и начала танцевать. Низко висящая люстра несколько мешала ее движениям, и она шагнула вперед, на широкий стол, стоящий прямо перед стойкой. Сидевшие за столом человек и ночной эльф удивленно переглянулись, спасая кружки из-под копыт дренейки.
А Лаас смотрела на движения гибкого молодого тела, и что-то странное рождалось в ее душе. Непонятное, но удивительно знакомое, чему она не могла дать названия...
- Эй, красавчик, иди ко мне, вместе потанцуем! - Дренейка схватила за руку сидящего человека и потянула его к себе на стол. Тот на миг заартачился, а потом с видом "Была, не была", тоже вскочил на стол и начал танцевать рядом с дренейкой, поглядывая на нее затуманенными глазами.
Крик танцовщицы вырвал Лаас из какого-то странного забытья. В голове что-то шумело, краски казались яркими, движения - прекрасными, и она не заметила сама, как оказалась там же на столе, рядом с ними, и двигалась, отдаваясь одной ей слышной музыке.
Дальше событий слились в странный обрывочный калейдоскоп.
Вот на столе рядом с ней появляется ночной эльф и начинает танцевать, иногда мягко к ней прикасаясь...
Вот дренейка скидывает с себя курточку и остается в одежде, которой Лаас не помнит названия, но открывает она гораздо больше, чем скрывает. Упругий живот и красиво подчеркнутая грудь отзываются странными мыслями в голове у Лаас...
Вот танцующая дренейка подмигивает ей и тащит человека за руку на улицу, прочь из таверны. На вопросительный взгляд эльфа Лаас отвечает кивком, и они бегут следом за ушедшей вперед парой...
Вот прохладная вода мягко охватывает ее тело, и Лаас ныряет и устремляется вперед, туда, где сквозь толщу воды поблескивает свет недалекого маяка...
Дренейка с ее спутником куда-то исчезли, и она одна с ночным эльфом лежит на берегу и он нежно поглаживает ее кожу своими чуткими пальцами. И вдруг, коснувшись губами ее уха, тихонько шепчет:
- Как твое имя?
- Лааааасссс....
Он улыбается и рассказывает, как много значат для эльфов имена, и что он никогда ее не забудет...
- Никогда не говори никогда...
Вспышка, странные видения. Что это? Демоны? Но... что происходит?.. ведь... не может быть... разве... но ведь... как?!!
Она приходит в себя и слышит свой собственный хриплый шепот:
- А ты не боишься меня?
Его смех напоминает прыжки ручья по каменистой осыпи:
- А чего мне тебя бояться, ты же не демон...
- Кто знает...
Обрывочные образы перечеркнули реальность, ввергая ее в пучину видений. Чьи-то горящие зеленым демоническим огнем глаза... прикосновения рук... по всему телу... сладкая истома... удовольствие на грани безумия... вкрадчивый шепот... "Ведь боль тоже может быть... приятной"... это ее голос?.. ее глаза?.. но... как?!.
Когда она открыла глаза, эльф сидел рядом и, глядя на нее странным взглядом, спросил:
- Вернемся в таверну?
- Да, иди. А я... Мне надо побыть одной...
Не оглядываясь, она прыгнула со скалы в воду и быстро-быстро поплыла ко дну. Через некоторое время остановилась и повисла в толще воды, пытаясь понять, что только что произошло. Видения были частью ее прошлого? Или это был результат воздействия вина? Кто-то говорил, что дренеи совершенно не переносят алкоголь. Но ведь та дренейка спокойно пила, и все было нормально... Что же тогда это было...
Нервно передернув плечами, устремилась обратно к поверхности.
Она не придумала ничего лучше, чем вернуться обратно в таверну и попросить у уже нового бармена (это был ночной эльф) чего-нибудь выпить. Тот предложил бурбон, и она согласилась.
Поднявшись подальше от любопытных глаз в верхнюю часть залы, села, и за несколько минут выпила все как простую воду. Некоторое время ничего не происходило, а потом окружающее ее пространство подернулось рябью, и мозг отключился. В отличие от тела...
Очнулась она на холодных камням мостовой, в мокрой одежде в луже воды. Рядом с ней стоял недавний спутник дренейки-танцовщицы и ... эльф. Тот самый. Лаас нервно вскочила, покачнулась на оскользнувшихся копытцах и удивленно воскликнула:
- Ты?! Что ты тут делаешь?
- Вообще-то, из канала вытаскивал...
Тут она заметила на себе насквозь мокрый чужой плащ. Он явно не мог принадлежать человеку, а вот с одежд эльфа на мостовую капала вода. Сдернула плащ с плеча и сунула в руки ночному:
- На, забери.
С недоумением осмотрела свою мокрую одежду, не долго думая, скинула штаны и рубашку и начала их выжимать. Эльф на такое действо отреагировал мгновенно:
- Ты что, с ума сошла?! Прикройся! - и протянул ей плащ.
- Не нравится, не смотри, - недовольно буркнула, оделась уже в более сухую одежду (ну хотя бы не капало) и, пробормотав на прощание что-то вроде "Пока-пока", потопала в гостиницу, где она снимала комнату.
Лаас проснулась, хватая ртом воздух, не в силах прийти в себя. Кошмар, привидевшийся днем возле маяка разросся, оброс подробностями и не покидал ее в течении всей ночи. Не может случайное видение быть таким... таким... подробным и живыми... Неужели?..
Всю ночь она проспала на животе. Повела плечами и не смогла понять, кто шевелит полог перед глазами. Полог... Полог?!
Вскочила и едва не упала, но поддержала себя, ударив по воздуху... крыльями. Никаких сомнений - за спиной покачивалось два нетопыриных крыла. Значит сон - это и не сон вовсе. Это ее прошлое... То, что с ней было... И в этот момент, казалось, прорвало плотину, сдерживавшую бурный поток. Воспоминания захлестнули ее, заставив невольно пошатнуться. Все: ее детство, юность, появление Саргераса, вступление эредар в Легион и ее служба там, долгие годы войн и недавнее поражение. И человек в бело-алых одеждах. Вздрогнула и зашипела, как от боли...
Прошли долгие мгновения, и она опустилась на кровать. В комнате было прохладно, закуталась в одеяло, привычным движением сложив и прижав крылья к телу. И что теперь делать? Что теперь делать со своим новоприобретенным я, которому нет места в этом мире.
Возвращаться в Легион не имело смысла. В лучшем случае, после того, что произошло, ее понизят в ранге и пошлют куда-нибудь в качестве пушечного мяса. В худшем... Лучше об этом даже не думать...
- Что делать, что делать... Выжить... - кровожадно оскалилась. - И отомстить...
Сбросила с плеч покрывало и оглянулась за спину. На данный момент крылья были основным препятствием на пути выживания. А значит, этот вопрос требует наипервейшего внимания. Можно, конечно, от них избавиться точно так же, как и когда-то много лет назад она их вырастила, но это потребует времени. Много времени. А потому... Взгляд упал на меч, лежавший на сваленной в углу одежде...
Запределье ее разочаровало. Выйдя из портала, Лаас узрела унылый пейзаж, ветер, метущий красноватую поземку из песка и пыли, ну и (куда же без них) орды Легиона, стремящиеся прорваться к порталу.
Пожав плечами, отправилась искать местное начальство. Начальство оказалось очень занятым и неразговорчивым и быстренько отправило ее в Оплот чести, убедительно попросив завезти по дороге какие-то бумажки для тамошнего командования.
"Все как всегда: поручения, убийства, шпионские миссии, саботаж, месть и прочая подрывная деятельность... Ничего не меняется, и все равно, на чьей ты стороне..."