Вонсович Бронислава : другие произведения.

Цветок мака

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:

    История девятая. Сказка о том, как трудно иной раз найти свою истинную пару.

    Внимание! Здесь только часть текста



  Цветок мака
  
  Глава 1
  Глава 2
  Глава 3
  Глава 4
  Глава 5
  Глава 6
  Глава 7
  Глава 8
  Глава 9
  Глава 10
  Глава 11
  Глава 12
  Глава 13
  Глава 14
  Глава 15
  Глава 16
  Глава 17
  Глава 18
  Глава 19 (начало)
  Глава 19 (конец)
  Глава 20
  Глава 21
  Глава 22
  Глава 23
  Глава 24
  Глава 25
  Глава 26
  Глава 27
  Глава 28
  Глава 29
  Глава 30
  Глава 31
  Эпилог
  
  Глава 1
   Я родилась в то время, когда по всей степи вспыхивали яркие алые пятна цветущих маков. "Это знак судьбы," - сказал отец, и меня так и назвали - Асиль, цветок мака. Ребенком я была поздним, родители уже оба были немолоды, может, поэтому мне позволялось многое из того, что не дозволено орочьей женщине. А может, потому, что и семья наша была не совсем обычна для нашего племени - жена у отца была только одна, хоть он и мог позволить себе нескольких. Четыре у него и были до того, как он встретился с мамой, но когда она решила остаться в Степи, то стала единственной, поскольку таковым было ее условие. Отец весьма неплохо по орочьим меркам обеспечил своих жен, но полностью из своей жизни никого не вычеркнул. Мои старшие братья часто приезжали к нам, и никому он не отказывал в помощи или совете. Остались ли его бывшие жены в обиде? Возможно, но я об этом ничего не знаю. В нашей семье детей было двое - я и мой старший брат Шуграт.
   Моя мать к моменту встречи с отцом была туранской королевой. Гордая и независимая, поначалу она ни в какую не принимала ухаживания со стороны дикого для нее мужчины. Отец не хотел, чтобы его любимая женщина чувствовала себя несчастной, и отправил сообщение тогдашнему туранскому королю Генриху, что тот может получить жену и старшего сына, заплатив за них выкуп. "Королева Инесса и кронпринц Гердер погибли, - гласил ответ. - Мне не нужны самозванцы." А ведь король точно знал, что это не так - брачная татуировка ему должна была указать на то, что жена жива. Для матери это оказалось ударом, поэтому, когда ей выдалась возможность бежать из Степи в Гарм, она отказалась. "Я умерла для Турана, - решила она. - И для Генриха". Гердер, ее старший сын и мой единоутробный брат, так и не смог ей этого простить. Он посчитал такой поступок предательством по отношению не только к стране, но и к нему лично. Он вернул свое законное место, но с матерью больше никогда не встречался, да и писал ей очень редко, хотя раньше, по ее словам, они были очень близки. Но когда мама направила к нему Шуграта, то Гердер, на тот момент уже туранский король, от брата не отказался, принял его и оказал посильную помощь. Сейчас между нашими народами уже шли переговоры о том, чтобы направить посольства в Туран и Радай.
   Брат очень гордился своим городом, хотя мама с усмешкой говорила, что это просто большая деревня и не более. Но все же Радай - первое орочье поселение, и дом наш, пусть его и нельзя было назвать дворцом по человеческим меркам, был довольно велик, и даже имел сад. А в саду был - небывалая роскошь - пруд с рыбками, там любили сидеть в жаркие дни жены моего брата. Было их пока две, но Шуграт останавливаться на таком ничтожном гареме не собирался. У правителя всего должно быть много, считал он. Но собирать абы кого ради количества он не хотел, каждая новая кандидатура внимательно рассматривалась и пока отвергалась, что нас с мамой вполне устраивало. Мне казалось, что и две было много - они и так постоянно ругались между собой, пытались привлечь внимание брата, найти поддержку у нас с мамой. Это все было несколько утомительно.
   Отец умер в самом начале строительства орочьего города и не увидел, как мечта сына становится повседневной жизнью. Родители хотели отправить меня учиться магии в одно из учебных заведений человеческих поселений, но смерть отца внесла свои исправления. Шуграт все откладывал и откладывал мою поездку, уверяя, что не может обеспечить безопасность. Это было действительно так - в Степи шли постоянные стычки между разными группами орков, но в последнее время брат подмял под свою руку большую часть, а мелкие племена приутихли и не рисковали с ним связываться - месть приходила незамедлительно и была очень жестокой, такой, чтобы и внуки помнили - Шуграта задевать себе дороже. Мама говорила, чтобы я не волновалась, и утверждала, что часть дисциплин я смогу сдать уже прямо сейчас. Сильная магичка, она занималась со мной очень много. Ей хотелось, чтобы жизнь моя прошла не так, как это принято у орков, у людей все же женщины имели свободы больше, не так были подчинены мужчинам, а магички и вовсе достаточно независимы. Но маки отцвели уже двадцатый раз со дня моего рождения, а Академия была все так же далека, как и желанная свобода. Все мои дни протекали внутри дома. Были они тихими, размеренными и спокойными, наполненными домашними делами и занятиями с мамой.
   И сегодня все было как обычно. Ничто не предвещало тех туч, что уже собирались над моей головой, грозя пролиться ливнем с молниями и градом.
   - Шуграт, говорят, что скоро приедут люди из Гарма, - мама начала разговор издалека.
   - Это так, - важно кивнул он головой. - Мы будем заключать договор. Довольно мы уже повоевали с гармцами. Пришло время торговать.
   Но сегодня маму не волновал ни союз с многолетним противником, ни развитие торговли с ним же, хотя в другое время она не преминула бы поговорить с братом об этом.
   - Охрана их будет вполне достаточной, чтобы отправить Асиль с ними, не дожидаясь осени. Она сможет пока снять жилье и, возможно, сдать несколько экзаменов.
   - Нет, - ответил брат - Асиль никуда не поедет. Я собираюсь выдать ее замуж.
   Его слова были столь для меня неожиданны и так резко отличались от того, что он говорил ранее и обещал папе, что я совершенно растерялась и ничего не могла на это сказать.
   - Замуж? - возмущенно сказала мама. - Но это прямое нарушение воли твоего умершего отца. Ты не можешь обречь сестру на такое!
   - Я не могу позволить ей вести жизнь, которая бы порочила меня как вождя, - надменно сказал Шуграт. - Она, конечно, уже не столь юна, но красива и из хорошего рода. Любой соседний вождь был бы рад взять ее в жены.
   - Что ты говоришь, Шуграт? - вознегодовала мама.
   - А что такого? Не ты ли сама утверждала, что принцессам следует вступать в брак, скрепляющий союз между странами. Чем моя сестра не принцесса? Вот я и собираюсь скрепить. Сразу после отъезда гармцев отпразднуем свадьбу.
   - Что может скрепить шестая или седьмая жена? Да ее просто используют и отбросят.
   - Ты же была у отца единственной, вот и научи сестру, как это сделать. Пусть отбросят остальных. А мне нужен верный союзник.
   - Шуграт, твой отец меня любил. Я не могу научить этому.
   - Асиль красива, - равнодушно сказал брат. - Она сможет заставить себя полюбить. Да ее уже любят столько лет, если так упорно добиваются.
   Я слушала его холодные слова, и мне становилось страшно и горько. Я не могла представить свою жизнь такой, как у жен брата, в вечных интригах и скандалах. Да еще и в постоянных переездах с места на место - ведь город у орков пока был только один, остальные, кому не повезло здесь поселиться, так и кочевали по Степи, не задерживаясь нигде надолго.
   - Шуграт, я не хочу, - попыталась воззвать я к его сердцу. - Отец мне обещал...
   - Асиль, женские желания переменчивы, как весенний ветерок, - ответил он со покровительственной улыбкой. - Сегодня не хочешь, завтра передумаешь. И обещал тебе не я. Не волнуйся, я выбрал тебе хорошего мужа. Он давно к тебе сватался, я все отказывал, но пришло время дать согласие.
   Брат говорил, будучи полностью уверенным в своей правоте, он не собирался выполнять просьбу отца. Да и что значит для него слово, сказанное другим человеком женщине? Он уже принял решение. И слышать меня не хотел.
   - Гренет? - сухо спросила мама.
   - Да, - довольно сказал брат. - Он мне обещал...
   - Он много тебе мог обещать, - снисходительно сказала мама, - да только выполнять ничего не будет. Неужели тебя ничему не научила история с твоим советником? Шаграт, что подумают о тебе орки, узнав, что ты нарушил слово отца?
   - Слово отца - не мое, - зло сказал брат, который очень не любил вспоминать о своем советнике, чуть не заманившем его в ловушку в не столь далеком прошлом. - Мне нужны союзники. На кого я смогу опереться, как не на мужа сестры?
   - У которого еще пятеро жен, и у каждой свои интересы, - насмешливо сказала мама. - Шуграт, опираться надо на собственную семью. Поверь, сестра, как обученная магичка, будет для тебя полезнее. А все эти временные союзы...
   - Мама, да зачем нужна эта магия у женщин? - недовольная гримаса брата ясно показала, что он про это думает. - Для Асиль вообще достаточно было бы пары бытовых навыков, да иллюзий. Женщина должна услаждать мужской взор, и этого вполне достаточно.
   - Шуграт, твоя сестра обладает хорошим даром, не столь большим, как мои старшие дети, но выше твоего. Преступление хоронить ее в Степи. Она уже сейчас почти состоявшийся маг, - горячо заговорила мама.
   - Это решать уже ее мужу, - упрямо сказал брат. - Захочет - вообще заставит антимагические браслеты носить. Не всякому понравится, когда жена может молнией запустить или чем похуже. Нам и шаманства хватает, не нужна нам человеческая магия.
   - А что ж ты Гердера именно о магической помощи просить хотел? - ехидно сказала мама.
   - Но он же сам меня и убедил, что орочьим вождям этого делать не следует, - невозмутимо сказал Шуграт. - Я с ним согласился. Чем ты сейчас недовольна, мама?
   Не будет академии, не будет магии, не будет ничего, кроме Гренета, от которого теперь начнет зависеть моя жизнь. Я хорошо помнила этого орка. Старше брата лет на пять, сухой, поджарый, он напоминал степного волка, хитрого и изворотливого, под шерстью которого скрывались многочисленные шрамы. И мне он совсем не нравился, но не потому, что щеку его уродовал след от магического удара - такими отметинами здесь были украшены многие, они скорее являлись предметом гордости для тех, кому удалось пережить магическую атаку. Нет, мне не нравился его взгляд - грязный, обволакивающий, его звериная хитрость, проскальзывавшая в словах и поступках. Отец никогда ему не доверял, даже, когда они выступали вместе.
   - Шуграт, сестра - это не вещь, которой можно расплатиться и забыть, - продолжала взывать к брату мама.
   - Я это прекрасно понимаю, - огрызнулся он. - И беспокоюсь исключительно о ее счастье. Женщина должна иметь мужа, который о ней заботится, и детей, которые радуют ее сердце. И дом. Гренет строит свой город. Сестре будет хорошо с ним.
   - Шуграт...
   - Я сказал. Вы всего лишь женщины и должны подчиняться мужским решениям. Слишком много воли дал вам отец. Но все это закончилось, пора понять.
   Он небрежно отстранил мать и ушел. Она стояла, высокомерно вскинув голову, и презрительно смотрела ему вслед, но было видно, что поступок сына ранил ее в самое сердце. Умом я понимала брата. И даже стремление Шуграта, полукровки, быть больше орком, чем чистокровные соплеменники, не отступать ни от каких традиций. Да, все это я понимала. Понимала, но принять такое отношение никак не могла.
   - Нужно было нам уезжать сразу после смерти твоего отца, - внезапно сказала мама. - Но я все боялась оставить твоего брата одного. Он был слишком молод и вспыльчив, мог наделать глупостей. Но, к моему огромнейшему сожалению, он все равно их делает, есть я здесь или нет.
   - Что же теперь будет со мной? - испуганно спросила я.
   - Ты, часом, не хочешь за этого Гренета? - прищурилась мама.
   - Нет.
   Здесь у меня даже сомнений не было. Меня передергивало только от одного воспоминания о том, кого предназначил мне в мужья Шуграт. Меня всегда удивляла эта вопиющая несправедливость по отношению к орочьим женщинам - у них не было не только права выбора, у них не было вообще никаких прав.
   - А что так? Обеспечиваешь себе любящего мужа - он, кстати, еще с твоим отцом договориться пытался - и замечательную компанию из еще пяти жен, если не ошибаюсь. Будет с кем поговорить в свободное время, если оно, конечно, останется после чистки котлов.
   В ее словах прозвучала горечь, обычно ей не свойственная, что заставило меня спросить:
   - А ты никогда не жалела, что осталась здесь?
   - Меня котлы чистить не заставляли, - усмехнулась мама. - Сначала я была на положении почетной пленницы, потом - жены вождя. Для грязной работы находились другие.
   - И все же?
   - Глупо жалеть о том, чего изменить уже нельзя.
   - А если можно было бы, ты ушла бы с Гердером?
   - Тогда не было бы вас с братом, - тепло улыбнулась она мне. - От вас бы я ни за что не отказалась. Шуграт, конечно, слишком упрям и своеволен, но он добрый мальчик, хоть и вспыльчивый временами. Да и отец ваш, он был замечательным... - тут, видимо, она решила, что эти воспоминания слишком личные, и замолчала. - Нет, я бы ничего не изменила в своем прошлом. Но к чему говорить об этом? Твое будущее, а не мое прошлое - вот что сейчас важно. Тебе нужно уходить, дорогая, как мне ни больно расставаться с тобой. Пришло время, тянуть больше нельзя.
   - Но я не смогу пройти одна через всю степь...
   - Тебе и не придется идти одной. Я собиралась отправить тебя с гармцами, так и будет.
   - Но Шуграт никогда на это не согласится.
   - Если ты собираешься ждать его согласия, то он прав, желая выдать тебя замуж, - холодно сказала мама. - Жизнь такова, что либо ты решаешь сама, либо за тебя решают другие.
   - Он просто не позволит мне уйти, - запротестовала я, глубоко уязвленная мамиными словами.
   - А мы не будем спрашивать его позволения.
   В ее словах звучала сила и уверенность. То, чего так не хватало мне. Я чувствовала себя полуоторвавшимся лепестком под порывами злого ветра - еще немного, и сорвет меня с так хорошо обжитого места и унесет. Но куда?
  
  Глава 2
  Эвальд
   Разговор с Эрикой, как ни странно, привел меня в хорошее расположение духа. Те дружеские отношения, которые установились между нами в последнее время, меня вполне устраивали. Жених ее меня совсем не смущал, ведь помолвки отнюдь не всегда заканчиваются браками, особенно в случае неприязни между семействами. А она явно была. Хоть и тщательно скрываемая с обеих сторон, все равно должна была принести свои плоды раньше или позже. Пока девочка счастлива, но будет ли она такой через год? Посмотрим. Мне не хотелось что-то менять, да и не видел я среди студенток Магической академии другой девушки, с которой мне хотелось бы пойти в храм. Деда, короля Лауфа, это несколько удивляло - он все вспоминал мою решимость после свадьбы брата немедленно жениться и посмеивался по этому поводу. Но я собирался все же немного подождать и пока не связывать свою жизнь с кем-то другим. Мне нравилась Эрика. Общение с ней напоминало немного охоту из засады и забавляло меня даже больше, чем я думал. Главное - выбрать правильный момент для нападения, если уж в первый раз промахнулся...
   Инор Лангеберг, наш придворный маг, высказал интересное предположение. Чтение большого количества книг, посвященных оборотням, навело его на мысль, что пара где-то есть у каждого, подобного мне, но природа подстраховалась на случай гибели предназначенной мне женщины и вывела для нее замену. Этой заменой и была Эрика. И наша общая симпатия вполне может стать чем-то большим, если та, кто мне предназначена, умрет. Подтвердить или опровергнуть его теорию было нельзя - в книгах, что он мне давал, были лишь смутные намеки, которые могли трактоваться двояко. Да и вообще ничего не говорило о том, что такая девушка где-то есть.
   Но мысли об Эрике вскоре были выброшены из головы, ибо предстояла мне весьма серьезная поездка - первое посещение орков. Вождь, к которому мы ехали, был совсем не единственным в Степи, но ему удалось подмять под себя довольно много племен. Начато это было еще его отцом, смерть которого не повлияла на стремление орков объединиться. Самое интересное, что этот вождь, Шуграт, уже успел подписать договор с Тураном, хотя Степь даже близко не граничит с этим государством, а вот Лория, как и мы, только собиралась отправить туда своих представителей. Орки нам обещали безопасность проезда до их столицы и назад, дед решил показать значимость этого договора для Гарма и отправлял с посольством меня. Но до конца он никому не доверял - хоть с нами ехал и придворный маг, на меня нацепили огромное количество артефактов и потребовали, чтобы я никогда и ни при каких условиях их не снимал, прислушивался к разговорам вокруг (а слух у оборотней даже в человеческой ипостаси значительно превышает орочий) и, в случае опасности, пусть даже и кажущейся, немедленно обращался и уходил оттуда. Возможности пользоваться телепортами в Степи не было - шаманы об этом позаботились, установив свои, только им понятные, приспособления, искажавшие телепорт так сильно, что нельзя было предсказать не только точку выхода, но даже доберешься ли ты туда живым.
   Инор Лангеберг был весьма недоволен предстоящим путешествием верхом на лошади, он бы предпочел карету с мягкими подушками внутри, если уж порталом пользоваться нельзя. Но, увы, дорог в степи пока не было, так что карета вполне могла не выдержать всего пути и развалиться в самом начале. Радовало только то, что ехать нужно было недалеко - селиться орки стремились подальше от руин человеческих городов, уверенные в том, что в тех местах живут злые духи, приносящие несчастье, вот и получилось, что единственный орочий город был довольно близок к границе с нами. Скорее всего, за пару дней доберемся.
   Дед давал последние инструкции, я его почти и не слушал - он твердил одно и то же с тех самых пор, как решил, что мне придется ехать. Видно, думал, что от постоянного повторения у меня в голове все уложится правильно и при необходимости сразу всплывет. Но все осложнялось тем, что мы почти совсем ничего не знали про нравы и обычаи орков - только то, что выяснили из расспросов торговцев, а им тоже многие тонкости были неизвестны. Туранцы рассказывать ничего не хотели и предложили вести дела через них. Для этой страны такое положение дел было бы весьма выгодным, но дед посчитал, что раз уж у них все получилось, то мы тоже не должны оплошать. И вовсе не я, а пара опытных дипломатов, что с нами ехала, являлась залогом нашего успеха. Свита моя была не слишком большая, чтобы не обидеть принимающую сторону недоверием, но состояла наполовину из сильнейших боевых магов, наполовину - из лучших бойцов Гарма, что делало мою персону практически неуязвимой для возможных атак.
   - Ладно, идите уж, - проворчал дед, который, похоже, давно догадался, что я его не слушаю. - И пусть пребудет с вами Богиня. Клаус, - обратился он к инору Лангебергу, - я на тебя рассчитываю больше, чем на этого оболтуса. Я в его годы был намного серьезнее.
   - Так на вас и ответственность была больше, Ваше Величество, - ответил ему маг. - А внук ваш уверен, что спину ему всегда есть кому прикрыть. Не вы, так Его Высочество Краут всегда ему поможете.
   Дед пришел к власти в результате неудавшегося дворцового переворота. Был он весьма дальним родственником правящей на тот момент семьи, полностью вырезанной заговорщиками, но возглавил тех, кому такая смена династии пришлась не по нраву, и, после захвата и казни преступников, оказалось, что прав на трон у него больше, чем у кого другого. Недовольные тем, что во главе страны встал оборотень, были, все же не так нас уж и много, что в Гарме, что в целом на Рикайне, но после нескольких десятков лет правления короля Лауфа таких не осталось.
   - Как бы от этой уверенности не случилось чего-нибудь плохого, - недовольно сказал дед. - Там я ему спину не прикрою, а любая ошибка может оказаться смертельной.
   - Не преувеличивайте, Ваше Величество, - усмехнулся инор Лангеберг. - Будь это так, вы бы не отправили своего внука.
   Дед недовольно зыркнул на подчиненного, слова его предназначались больше мне, чем нашему магу. Он хотел просто донести наконец до меня мысль, что отправляюсь я совсем не на загородную увеселительную прогулку, но я это и так знал и собирался быть предельно внимательным и осторожным. Но сейчас, в родном дворце, я же мог позволить себе немного расслабиться?
   - Пусть не смертельной. Но стыдно будет, если мы так и останемся зависимыми от Турана в вопросе переговоров с орками, - недовольно сказал дед.
   - Я сделаю все, что только смогу, ты же знаешь, - попытался я его успокоить. - Так что не волнуйся.
   - Вот именно потому что знаю, и волнуюсь, - вздохнул он.
   Высказанное недоверие меня страшным образом обидело. Только раз я разочаровал деда, и, похоже, об этом прискорбном случае мне будут напоминать до конца моих дней. Но разве же я знал, что туранская Шарлотта окажется истинной парой моего младшего брата? Да и шутка деда про импринтинг была не очень удачной - я-то принял его слова как руководство и был уверен, что мне удастся завоевать так нужную для нашей страны девушку. Я ведь старался не для собственного блага. Но мои поступки поняли превратно и оценили совсем не так, как я надеялся. Пожалуй, тому, что я потерпел такое сокрушительное поражение в Туране, я был даже рад - Шарлотта была совсем не в моем вкусе, хотя я и готов был собой пожертвовать, а теперь у меня появилась возможность выбрать жену, которая мне приглянется. Хотя, конечно, дед примет не всякий мой выбор, если происхождение невесты его не устроит - жди беды. Я и об Эрике наводил тщательные справки, чтобы убедиться, что она из хорошей семьи, прежде чем представить ее моим родным. Так что я предусмотрительный и осторожный, что бы там некоторые короли ни думали и ни говорили по этому поводу.
   Дед на мое оскорбленное выражение лица не обратил ни малейшего внимания и еще раз попросил инора Лангеберга быть внимательным ко всем мелочам. После чего мы наконец отправились к телепортистам, где нас уже ждали. Большая часть нашей группы была отправлена в приграничный городок вместе с лошадьми своим ходом еще несколько дней назад - дед мой и так ворчал, что телепорты съедают слишком много энергии, а уж отправлять транспортное средство таким образом - форменное расточительство. Я подхватил свой походный мешок, собранный слугами и терпеливо меня дожидавшийся в компании дежурного мага, и шагнул в открывшийся телепорт.
   - С прибытием, - невозмутимо сказал инор Лангеберг, вышедший из телепорта сразу после меня.
   Довольный вид нашего мага разозлил меня еще сильнее. Вот почему такая несправедливость? Даже ему дед доверяет больше, чем мне. Но я ему еще докажу...
   Выехали мы сразу же. Разговор с дедом затянулся, так что до вечера нужно было преодолеть побольше, чтобы наверстать упущенное. Тратить на дорогу больше, чем двое суток, я не собирался. Думаю, инор Лангеберг тоже. Я окинул нашего мага придирчивым взглядом. Интересно, насколько хватит этого лощеного типчика, привыкшего к комфорту и упорно пытавшегося внушить деду, что уж одну карету отслеживать будет совсем несложно. Но дед твердо ему ответил, что разбрасываться магией при орках не следует, да и никогда не знаешь, где тебе могут пригодиться магические силы. Так что наш придворный маг, как и все прочие, трясся сейчас в седле, впрочем, вид при этом имел благодушный и довольный. За столько лет придворной жизни уж что-что, а контролировать проявление эмоций, он, несомненно, научился, ворчать и жаловаться прилюдно точно не будет.
   Проводники появились сразу, как мы пересекли условную границу. Радости при виде друг друга мы не испытали, с обеих сторон была лишь настороженность - многолетнюю вражду нельзя отринуть за такой короткий срок, да и неизвестно пока, сможем ли мы договориться с этим Шугратом. Впрочем, он обещал, что мы в любом случае будем неприкосновенны и покинем Степь безо всякого урона. Но расслабляться все же не стоило. Слово, данное орком врагу, вполне могло быть нарушено. Пока врагами они нас не считают, но кто знает, что будет после встречи с их вождем?
   Ехать вместе с орками нам не хотелось, но от этого было никуда не деться. Если бы мы отправили их вперед, а сами двигались бы за ними, как предложил поначалу инор Лангеберг, то встречные степняки могли подумать, что мы преследуем наших сопровождающих, и напасть. Так что теперь приходилось все время быть начеку. Я бы перешел в свою вторую ипостась, в ней в компании недавних врагов было бы намного удобнее, но дед мне запретил. Он сказал, что степные жители могут воспринять это как оскорбление, как недоверие к обещанной безопасности.
   Двигались мы довольно бодро, так как проводники тоже не жаждали быть с нами больше, чем необходимо. Судя по многочисленным шрамам, им не раз приходилось участвовать в стычках с нашими войсками, да и отсутствие дружелюбия явно на это указывало. На ночь мы остановились двумя лагерями, довольно близко друг от друга, но каждый со своей охраной. Я был уверен, что уж тут-то инор Лангеберг начнет капризничать и требовать условия, соответствующие его положению - магией ведь ему без крайней на то необходимости дед пользоваться запретил, а он привык к значительному комфорту во дворце, из которого почти и не выбирался. Но нет, к моему глубокому огорчению, возможности прикрикнуть на капризничающего мага у меня не появилось - он спокойно поужинал и лег, как и все, на тонкую подстилку. Спали мы чутко, не полагаясь лишь на бодрствующих, но все обошлось.
   На следующий день настороженности было уже меньше, с орочьим командиром мы даже перекинулись парой фраз. Я пытался выяснить хоть немного о принятых у них обычаях, чтобы не попасть впросак при встрече с их вождем, но орк был неразговорчив и совсем не собирался читать лекцию о правилах поведения в стойбище. Короткие, односложные ответы - большего не удалось добиться даже нашим хваленым дипломатам, как ни разливались они соловьями в попытках подобрать нужную тему для разговоров. Впрочем, им и не приходилось раньше искать общий язык с дикарями - ведь никто не предполагал, что наше многолетнее противостояние с орками закончится так внезапно. Да и нас учили только допросам. Я скосил глаза на нашего проводника. Интересно, сколько бы он выдержал, примени я свое умение? Жаль, что ранее нам никогда не приходило в голову интересоваться особенностями их внутриплеменной жизни, а сейчас и не поспрашиваешь уже толком...
   Так далеко я еще ни разу не забирался. Нет, рейды вглубь орочьей земли у нас были довольно частым явлением, но все они проходили не на таком уж большом расстоянии от границы - полдня-день неспешного пешего хода. А Степь в это время была хороша - сочная зелень разбавлялась яркими цветами, названий которых я не знал. Собственно говоря, из всего разнообразия растительного мира знал я более-менее только о розах, и то потому, что было это увлечением бабушки, королевы Ниалии, которое дедушка всячески поддерживал привлечением меня и моего младшего брата. И если бы все ограничивалось только зазубриванием каталогов. Мы копали, сажали, поливали, удобряли, по мере сил, конечно... Так что о розах я мог рассказывать много и достаточно долго, только в моем нынешнем окружении это вряд ли кого заинтересовало бы.
   Я наклонился, не слезая с коня, и сорвал привлекший мое внимание цветок - ярко-алый, с черной серединкой, он был необыкновенно красив. Я неожиданно вспомнил, как он называется - мак. Несколькими неделями раньше их было намного больше - цвели они большими группами, ярко, празднично. Но этот был одинок - меня ждал, не иначе. Пах он солнцем, слабо, еле уловимо, нежно, как легкое дуновение ветерка. Не то что розы, чей душный, тяжелый запах я не любил с детства, мне он казался каким-то давящим, неприятно-влажным. Но зато они цвели практически все время, украшая собой дворцовый парк, да и в срезке были хороши. Да, роза - это цветок королей. Мак, конечно, тоже неплох, но его место не во дворцах, а здесь, в Степи.
   Вспомнил я о сорванном цветке только к вечеру, когда мы подъезжали к Радаю. Где я его уронил, только Богиня знает. Но жалеть об этом я не стал - все равно к этому времени мак бы уже увял. Да если и не увял бы, к чему он мне?
  
  Глава 3
  Асиль
   Аджиала, старшая жена брата, пришла ко мне, когда я отрабатывала технику создания иллюзий. Мне все так же не удавалось добиться обмана всех чувств - мои мороки были бесплотными и совсем ничем не пахли. Теорию я знала просто отлично, это мама признавала, но вот где именно у меня все шло неправильно, понять не могла даже она. Так что я продолжала попытки, меняя некоторые параметры и пытаясь разобраться, где же происходит сбой. Это требовало полной самоотдачи, поэтому невестке я была совсем не рада и поздоровалась с ней довольно неприветливо, что совсем ее не обескуражило. Круглое лицо Аджиалы сияло как солнце, ибо повод для счастья у нее был очень весомый.
   - Асиль, я так рада, так рада, - затараторила она и попыталась меня обнять.
   От объятий ее я уклонилась, но концентрацию потеряла, и мой небольшой куст, с так и не распустившимися бутонами, рассыпался разноцветными искорками. Жена брата испуганно ойкнула и попятилась.
   - И чему же ты так рада, что мешаешь мне заниматься? - недовольно спросила я.
   - Ой, да не тем тебе заниматься нужно, - она пренебрежительно посмотрела на то место, где не так давно была моя иллюзия. - Опять ты ерунду всякую делаешь. Тебе к свадьбе готовиться нужно. Счастье-то какое тебе привалило - сам Гренет в жены берет!
   Счастья было так много, что я его в себе удержать никак не могла - лицо мое явно перекосилось в настолько довольной гримасе, что Аджиала даже отшатнулась от меня, и, похоже, в ее голову стали закрадываться сомнения в том, что эта новость для меня столь же отрадна. Впрочем, в голове у нее долго ничего не задерживалось - видно, мыслям зацепиться там было не за что, и малейший порыв ветра выдувал их напрочь.
   - А тебе-то что за радость? - хмуро спросила я. - Он же не на тебе жениться собрался.
   - Так мы уже переживать начали, что так и помрешь ты старой девой, - нахально ответила она. - А это же позор был бы для нашего рода, если бы тебя никто в жены взять не захотел.
   Если жены брата и переживали обо мне, то только как бы поскорее выставить меня из этого дома. Впрочем, дорог для меня было несколько, и не все они вели в чужой шатер. Жены, конечно, не имели на брата никакого влияния, но попробовать воздействовать через них все же стоило. Вдруг прислушается?
   - Аджила, я сама не хочу замуж, а не меня никто не берет - чувствуешь разницу? Я собираюсь и дальше магией заниматься, а для этого мне нужно учиться. Отец обещал, что отправит меня к людям.
   - Глупости это все, - махнула она пухлой ручкой, все пальчики на которой были унизаны разноцветными перстнями. - Женщина должна заботиться о муже, почитать и уважать его. На этом стоит жизнь нашего народа. Так что тебе не магией надо заниматься, а за вышивку садиться, чтобы обеспечить себе достойное приданое. Мы с Изарой тебе поможем, а то одна ты можешь и не успеть.
   Изара, младшая жена брата, была почти копией Аджиалы, разве что более худой. Но это отличие явно было временным, так как вторая моя невестка очень любила поесть, чем и занималась в любое свободное время. А несвободного у нее почти и не было - жены брата занятий никаких не имели, и дни их проходили в пустой болтовне и ожидании того, что брат позовет кого-нибудь из них к себе. Даже единственным пока племянником занималась нянька. Представить кого-нибудь из них с иголкой в руке было выше моих сил. Я с подозрением уставилась на старшую невестку. Это как же они должны хотеть от меня избавиться, если готовы идти на такие жертвы? Хотя, в их случае скорее привлекут служанок, которые и так постоянно заняты, а сами будут наблюдать и прикрикивать. Я впервые задумалась, как же им не нравится мое поведение, так сильно отличавшееся от их. Мама с презрением относилась к их жизни, считая ее бессмысленной и пустой, но они даже не пытались что-то изменить в ней. Правда, в самом начале появления Аджиалы в нашем доме она попробовала пожаловаться мужу на свекровь, тот невозмутимо ответил: "Знай свое место женщина. Моя мать для тебя необсуждаема". На том все и закончилось. После того, как умер отец, жена брата попыталась опять подняться в семейной иерархии, но Шуграт к тому времени взял вторую жену, а первой пригрозил, что вернет ее родителям, если скандалить не прекратит. Та спрятала свои обиды подальше и при встрече с нами лишь улыбалась и говорила восторженные слова, веры которым никакой не было.
   - Если вы уж так с Изарой обеспокоены, - ответила я, - может, тогда сами и займетесь всем. А то я в традициях несильна, сделаю что-то не то, а позор на вас ляжет.
   - Так мы и присмотрим, - добросердечно улыбалась Аджиала. - Все же за вождя выходишь, здесь все правильно должно быть. К тому же, после стольких браков, он сразу отметит, если что упустят, и посчитает это за неуважение. Мы ведь не можем этого допустить.
   - А ведь мы обязательно что-то упустим, - с воодушевлением сказала я. - И весь позор на тебя падет. Мне кажется, тебе нужно отговорить Шуграта от этой идеи, ничего хорошего нашей семье она не принесет.
   - Ты думаешь?
   Рот Аджиалы округлился, возможно, чтобы обеспечить беспрепятственное проникновение мыслей в голову, если таковые захотят ее посетить. Так и хотелось ответить: "Да, я - думаю, а вот ты, похоже, - нет." Но злить невестку в мои планы не входило. Пусть влияние ее на Шуграта было очень невелико, но вдруг, если ему со всех сторон начнут говорить одно и то же, он передумает.
   - Я уверена. Меня же готовили как мага, а не как жену вождя. Вот забудусь ненамного, и одним вождем у орков станет меньше, а брат получит кровную вражду с семьей Гренета, - пригрозила я.
   - Антимагические браслеты помогут, - ехидно сказала она. - Жена должна быть покорной и любящей. И без всякой магии. Это слова Шуграта.
   Я разозлилась окончательно. Лишить магии - это же все равно как забрать у человека одно из чувств, позволяющих познавать мир. Вот неужели кто-нибудь добровольно отказался бы от слуха или зрения? Но лишить магии считают совершенно нормальным. Так уж распорядилась судьба, что брат имел небольшой магический дар, зато, в отличие от меня, у него был шаманский, который Шуграт и развивал. Поэтому для него лишение магии было всего лишь словами, за которыми ничего не стояло. А вот для меня это было потерей целого мира. Я сделала вид, что никакой Аджиалы здесь нет, повернулась к ней спиной и начала опять заниматься непокорной иллюзией. Думала я даже не о том, что делаю, а исключительно о том, чтобы жена брата отсюда ушла вместе со своей радостью. Возможно, именно поэтому у меня наконец получилось. Во всяком случае, запах присутствовал точно. Правда, это был совсем не нежный аромат, присущий этому мелкому кустарничку, цветущему по ночам и выбранному мной в качестве образца для иллюзии, да и ароматом его назвать, пожалуй, было нельзя. Скорее, вонь, совершенно мерзкая, проникающая везде и всюду. Аджиала прикрыла рот своим широким вышитым рукавом, закашлялась и сказала:
   - Шуграт прав. Мужу тебя только с антимагическими браслетами отдавать можно.
   Но я не обратила на ее слова ни малейшего внимания. Я трогала листочки и ощущала их плотность и упругость. У меня все получилось. А что запах не тот, так сейчас немного откорректируем, и все в порядке будет. После моей поправки жена брата вылетела из комнаты, как будто от этого зависела ее жизнь. Возможно, так оно и было - вонь стала еще более удушливой, вязкой, обволакивающей и противной. Еще несколько поправок так и не принесли желанного результата. К сожалению, долго заниматься мне не дали. В комнату ворвался брат, закашлялся и заорал:
   - Немедленно убери!
   Заклинание развеялось и унесло с собой не только растение, но и отвратительный запах. Брат осторожно вдохнул, успокоился и продолжил намного более мирно:
   - Никакой магии, пока не уедут гости из Гарма.
   - Они же еще не приехали даже, - умоляюще сказала я. - А у меня только получаться начало, мне бы разобраться, что не так.
   - Мы должны подготовиться к встрече, - отрезал брат. - Я не хочу, чтобы из-за твоей магии разбежались те, кто все это делает. Мое слово здесь закон. Будешь упрямиться - заблокирую магию.
   - Шуграт, я дала ей задание, - недовольно сказала мама. - Как она его выполнит, если ты запрещаешь ей пользоваться магией?
   - Я уже говорил, - раздраженно выдохнул Шуграт, - не нужна Асиль никакая магия! От нее только вред один! Вот был бы здесь Гренет...
   По-видимому, он собирался сказать, что жених от меня отказался бы, но взглянул, на мое заинтересованное лицо и продолжил после небольшой паузы:
   - То сразу потребовал бы, чтобы мы на его невесту антимагические браслеты надели. А то провоняла весь дом со своими занятиями!
   - Но ведь сейчас никакого запаха нет, - невозмутимо сказала мама, - он был просто наваждением.
   - Никаких занятий магией, - повторил брат. - Не заставляйте меня прибегать к крайним мерам.
   - Хорошо, - немного помедлив, ответила мама, - мы подождем отъезда гармцев.
   А я ужасно расстроилась. Ведь как раз сейчас я догадалась, что же было не так в моей иллюзии, и хотела проверить. Но, увы, все это откладывалось теперь на срок, известный только Богине.
   - И это правильно, - важно сказал Шуграт. - Сестра должна понять, что магия - лишь забава, и ее мужу решать, можно ли этим заниматься.
   Он ушел, а мама начала меня расспрашивать о том, чего мне удалось добиться. Она порадовалась моим успехам, но сказала, что рисковать сейчас не надо, а то из-за блокировки магии побег мой может оказаться под угрозой. Последнее время она больше уделяла внимания правилам поведения у людей, но подчеркивала, что целиком полагаться на ее знания не стоит, все же прошло слишком много времени с тех пор, как она была среди себе подобных, да и у простолюдинов могут быть манеры и привычки, ей незнакомые. Женскую одежду мне предстояло покупать самой в первом же человеческом городе, ведь она очень сильно отличалась от той, что была на нас, и мама рассказывала, на что следует обратить внимание. Она приготовила мне деньги и драгоценные камни, которые весили мало, но стоили дорого, и надеялась, что этого мне хватит надолго - главное, не носить это все с собой, а сразу положить в любой гномий банк.
   Прибытия гармцев я ожидала даже с большим волнением, чем брат. В чувствах моих перемешивались страх, печаль от расставания с мамой и ожидание чего-то неизведанного столь причудливо, что я даже сама не могла сказать, чего там больше. Мне хотелось новой жизни, но я и боялась ее. До сих пор я никогда одна не была - всегда рядом были те, к кому можно обратиться за советом и помощью. Со страхами я пыталась бороться. Мама права, если ты не берешь на себя свою жизнь, всегда найдется тот, кто будет за тебя решать. Но сейчас оставалось только ждать.
   Гармцы приехали под вечер, когда мы уже начали думать, что они появятся только завтра. Осматривались они вокруг с настороженностью, но любопытство тоже было. Наверно, наше поселение казалось им слишком мелким и незначительным по сравнению с собственными, во всяком случае, у того, кто показался мне их вождем, с лица не сходила насмешливая полуулыбка , не особо его красившая. Хотя сам он был довольно привлекательным, но что-то показалось мне в нем странным. Когда я применила магическое зрение, про использование которого брат не говорил ничего, странность только усилилась. Но что это все значило? В голову мне не приходило ничего, что бы помогло ответить на этот вопрос
   - У того человека аура какая-то неправильная, - наконец поделилась я своими наблюдениями с мамой.
   - А, лиарин сынок, - с какой-то странной интонацией сказала она. - Он не совсем человек, оборотень.
   - Оборотень? - восхищенно сказала я. - А в кого он превращается?
   - В кошку, - недовольно ответила мама. - В большую, правда, но все же кошку. Постарайся держаться от него подальше, когда будете ехать вместе.
   - Почему? - удивилась я.
   Кошек я не боялась, даже больших - они были такие славные, пушистые, теплые.
   - Одна из их фамильных черт - повышенная любвеобильность до обретения пары. Он, скорее всего, и не догадается, что ты девушка. Но все же лучше быть от него подальше.
   - Ты не веришь в свой артефакт?
   - Верю. Но должна признать, у меня не было возможности проверить, как он действует против оборотней. Впрочем, от таких типажей девушке в любом случае желательно держаться подальше - обольстит, бросит, а через несколько дней уже и не вспомнит.
   На первый взгляд не было заметно, что у гармского принца есть проблемы с памятью, но маме было виднее, все же прожила она намного больше - не будь она магичкой, выглядела бы уже весьма пожилой женщиной, да у нее были даже внуки по возрасту старше меня. Но постоянные занятия магией позволили сохранить не только стройность тела и ясность ума, но и отсрочили появление зримых признаков старения.
   Мы стояли за полупрозрачной занавеской, и с улицы нас наверняка не было видно, но я все же испуганно отпрянула вглубь, когда гармец вдруг поднял голову и посмотрел, казалось, прямо на меня. Было в нем что-то притягательное и отталкивающее одновременно.
   - Красив, - неодобрительно сказала мама, - в Лиару пошел, хотя и Краут был неплох. Он не сможет тебя здесь увидеть, не бойся.
   - Я и не боюсь.
   Когда я опять подошла к окну, навстречу гостям уже вышел Шуграт. Был он не один, вместе с ним, но чуть сзади, тем самым показывая свою подчиненность, был Гренет, тот, кого мне предназначил в мужья брат и кого я ни за что не хотела бы видеть рядом с собой. Появление его было весьма неожиданно и неприятно для меня.
   - Когда он только успел приехать? - невольно сказала я вслух. - Уж Аджиала могла бы про это рассказать, раз уж озаботилась мои приданым.
   - Шуграт совершает огромную глупость, связываясь с ним, - проворчала мама. - С такими возможен только временный союз, а лучше раз и навсегда понять, что это враг. Хитрый и изворотливый.
   - Шуграт это поймет, - неуверенно сказала я.
   - Как бы это знание не стало для него последним, - мрачно сказала мама.
   Тем временем гармцы спешились, показывая свое уважение к хозяевам. Брат обратился к ним с приветственной речью. Слышно нам не было, но не думаю, что там было что-то отличавшееся от обычных цветистых выражений, восхваляющих силу и достоинство гостей. С ответной речью выступил не принц, как я ждала, а один из богато одетых людей. Видимо, он тоже говорил правильные вещи, так как Шуграт довольно улыбался и даже пару раз благосклонно кивнул головой. По завершении гармец вручил брату саблю в ножнах, украшенных эмалью и самоцветами. Ножны брата не привлекли, а вот клинок... На лице Шуграта явно проступило восхищение, Гренета перекосило, похоже, от зависти, но ему ничего дарить не стали, что меня порадовало. Наконец, гостей пригласили в наш дом, но туда пошли не все - лишь принц и несколько человек его свиты. Вожак гармцев перед уходом опять бросил взгляд, казалось, прямо в наше окно.
   - Вот ведь кошак, - усмехнулась мама. - Безошибочно женскую половину нашел. Не удивлюсь, если ночью и сам здесь найдется.
   - Это неуважение к принимающему дому, - возразила я.
   - Такие как он, уважают только себя. Мы для него - дикари. Но свита не даст ему наделать глупостей, - мама успокаивающе положила мне руку на плечо. - Да и преувеличиваю я немного, не волнуйся.
   - А зачем мне волноваться? - удивилась я. - Я как дочь вождя и сестра вождя, наверно, могу рассчитывать на уважение со стороны этих людей.
   - По законам людей, ты - незаконнорожденная, - невозмутимо сказала мама.
   - Но как же? - опешила я. - Ваш брак с отцом, разве он был ненастоящим?
   - По орочьим законам - да, но по законам людей, брак у меня был только один - с королем Генрихом.
  
  Глава 4
  Эвальд
   Для Радая название "город" оказалось явным преувеличением. Так, небольшое поселение, по размеру не превосходящее какое-нибудь крупное гармское село. Дома, конечно, были не деревенского вида, да и застройка выглядела не беспорядочной - прослеживался четкий план, которого явно придерживались, но строения казались непривычными для моего глаза. Хотя дом, в котором проживал вождь, и был сделан по образцу туранской архитектуры - этакое добротное поместье тамошнего аристократа, не сильно богатого, но и не из беднейших. Невольно вспомнилось, мама любила вспоминать, как туранская королева, жена ее отца, осталась в степи с орком. Мне всегда это казалось не более чем сказкой. Чтобы ради чувств королева пренебрегла своим долгом? Такого я представить себе не мог. Скорее, наши военные попросту не смогли ее с собой взять, вот и придумали такую забавную историю, а мама ее подхватила и развила. Ее нелюбовь к Гердеру, нынешнему туранскому королю, и его матери была постоянной мишенью для шуток со стороны моего деда, хотя у мамы и были все основания для такого отношения. Думаю, дед не мог ей простить смутное происхождение - официальный отец моей матери, барон Уэрси, только прикрыл грех короля Генриха, который впоследствии, впрочем, дочь все же признал.
   На втором этаже здания мне почудилось какое-то движение, и я вскинул голову, но плотные занавески не позволяли ничего разглядеть, если там на самом деле было что разглядывать. Я вдруг подумал, что до сих пор мы не видели ни одной орчанки, да и дети по улицам не бегали, хотя их любопытствующие мордочки торчали почти из-за каждого забора, попадавшегося на нашем пути.
   Встречать нас вышел сам Шуграт. Вождь оказался довольно молод, возраст его если и превышал мой, то на пару лет, не более. Но лицо его было лицом правителя - жесткие, резкие черты, быстрый оценивающий взгляд. Для женщин он явно привлекателен - ведь от него благоухает силой и успехом. Запах его имел нотку, показавшуюся мне смутно знакомой, но вспомнить, откуда она, я не успел. Орк начал приветственную речь. Я думал, говорить он будет на своем, орочьем, и уже приготовился напряженно вслушиваться. Знал я этот язык не очень хорошо, лишь на уровне, достаточном для допросов, ведь вести с орками разговоры о чем-то другом я раньше не собирался. Не беседовать же с ними о высокой поэзии? Тем более, что о поэзии я предпочитал рассуждать в обществе прекрасных дам... Но вождь меня приятно удивил. Показывая уважение к гостям, заговорил он на языке, принятом повсеместно в наших королевствах, речь его была весьма красочна и образна. Я даже заслушался - не каждый день тебя называют "грозой ночи" и "зубастым ужасом". Говорил орк с легким акцентом, немного смягчая согласные звуки, как бы пропуская их через горло, но больше ни к чему придраться возможности не было. Если бы я не знал, что передо мной степной вождь, никогда не учившийся ни в одном из учебных заведений Рикайна, то был бы уверен, что закончил он какую-нибудь столичную академию. Хотя, я подозрительно прищурился, может, и закончил, просто мы об этом не знаем. Но тут я вспомнил, что все последние годы он занимался созданием собственного государства, и понял, что возможности учиться у нас у него все же не было.
   С ответной речью выступил инор Кнеллер. На мой взгляд, она была весьма достойной. Дипломат не скупился на красивые эпитеты. "Гроза Степи", "Молния ночи" и тому подобное сыпалось к взаимному удовольствию. Орк довольно улыбался, покачивая головой, а наш инор вдохновенно летел на своих дипломатических крыльях, расправляя их все больше и больше. Казалось, разливаться он может бесконечно, но тут второй наш дипломат еле заметно толкнул его в спину. И то правда, сколько мы еще можем стоять перед воротами? Инор Кнеллер красиво закруглился и вручил клинок, взятый нами из Гаэрры. Шуграту подарок явно понравился, а вот орк, что стоял сразу за его плечом, выглядел очень недовольным. Но ублажать всех местных вождей мы не собирались. Достаточно того, что пытаемся наладить отношения с одним, который с каждым годом занимает все более значимое положение в Степи. Я опять убедился в дедовой правоте, найти общий язык с этим дикарем оказалось очень просто.
   Наконец нас пригласили в дом. Не всех. Большая часть моей свиты так и осталась во дворе. Гостеприимство на них не распространялось, нам предоставили только две комнаты. На простой вопрос о наличии в этом городе постоялого двора, последовал встречный "А что это?". Так что большей части моих спутников не скоро придется спать под крышей, только когда вернемся в Гарм. Впрочем, им не привыкать. Гостевые комнаты располагались на первом этаже, но меня почему-то понесло на второй. Инор Лангеберг крепко ухватил меня за полу камзола и прошипел:
   - Не вздумайте идти туда, куда вас не приглашали, Ваше Высочество. А то еще занесет на женскую половину, и придется вам жениться на местной барышне. Представляете, как этому обрадуется Его Величество?
   - А что, здесь есть местные барышни? - попытался я отшутиться. - Пока ни одной не видел. Возможно, орки вообще размножаются без женской помощи.
   В пользу моей теории говорил тот факт, что детей я заметил, а женщин - нет. Хотя то смутное движение на втором этаже и наводило на некоторые размышления, и что-то продолжало меня беспокоить, хотелось забыть о требовании деда и навестить местную женскую половину, чтобы убедиться, что орчанки действительно существуют.
   - И поменьше подобных выражений, - недовольно сказал маг. - Вы в гостях. Вот и постарайтесь вести себя уважительно. А есть здесь барышни или нет, думаю, на самом деле вас не очень заботит.
   Его слова все же привели меня в чувство. Не сказать, чтобы меня это совсем не заботило, но выполнение поручения деда стояло на первом месте, а выяснением особенностей орочьего размножения можно было заняться и потом, так что возражать нашему придворному магу я не стал, тем более, что собирался занять одну комнату с ним, вторую было решено выделить дипломатам. Они после столь длительного пребывания на свежем воздухе выглядели весьма несчастно. А вот я бы лучше переночевал во дворе, вместе со своими подчиненными, которым места в доме не досталось. Повсеместно стоящие курильницы с дымящимися ароматическими травами вызывали у меня свербение в носу, хотя инор Лангеберг и утверждал, что ничего вредного, кроме запаха, там нет, и что тем самым орки показывают свое уважение. Но мне бы хотелось уважения немного меньше, от его избытка нос начинало закладывать, а ведь положение наследного принца обязывало провести эту ночь в доме. Предоставленные нам комнаты обставлены были довольно скромно, напоминая студенческие места в общежитии. Такой же самый необходимый набор - две кровати, стол, сундук для одежды. Матрас был жестким и бугристым, так что я еще раз пожалел, что мне здесь оставаться нужно.
   - Вы же не будете возражать, Ваше Высочество, если эту ночь я проведу в одном с вами помещении? - спросил инор Лангеберг. - Я могу, конечно, разделить комнату и с нашими дипломатами, но здесь мне было бы легче прийти вам на помощь в случае необходимости.
   Я мрачно согласился, хотя мне и казалось, что мага нашего намного больше заботит собственное удобство, чем моя безопасность. Но не отправлять же его к дипломатам, в самом деле, тогда ведь кому-то придется на полу спать, да и решил я это задолго до его вопроса.
   Ждал нас еще торжественный ужин. Как ни странно - за столом, на вполне привычных нашему виду стульях. К этому времени курильницы уже не дымились, носом я шмыгать перестал, но вот заложенность осталась, что совсем не подняло мне настроения. Орков было двое - принимающий нас Шуграт и вождь дружественного ему племени Гренет, тот самый, кому так явно тоже хотелось получить от нас подарок. Сейчас на лице его недовольства уже не было, лишь легкая задумчивость. Казалось, его, как и меня, тянет на второй этаж - глаза его все время поднимались к потолку, причем, направленность взгляда указывала на ту комнату, где я заметил движение. Значит, все же в доме есть женщины. В разговор он вступал редко, да и на нашем языке говорил плохо. Очень было похоже, что словарь его был столь же однобоким и специфичным, как и мой, - словарь врага, а не друга. На это указывал и характерный шрам от магического удара на щеке, который, впрочем, его не уродовал, а придавал даже некую завершенность образу степного вояки, угрюмого и неразговорчивого. Ему бы еще пол-уха отсечь, так вообще бы полное соответствие было бы. Пока я лишь размышлял и молчал. Вели беседу, в основном, наши дипломаты. Старались они касаться тем нейтральных, чтобы, не дай Богиня, нечаянно не оскорбить принимающую сторону. Разговор был очень вялым и никак не желал переходить на обсуждение необходимых нам тем.
   - Удивительно тихий у вас город, - решил и я сказать пару слов. - У нас бы точно толпа любопытствующих набежала.
   - Я приказал, чтобы никого не было, - усмехнулся Шуграт. - Мне подчиняются.
   - Женщин и детей не так легко заставить слушаться, - заметил я. - Они обычно плохо понимают.
   - За них отвечают мужья и отцы, - ответил Гренет, все же не так уж и плохо он знает наш язык, как стремится показать, - которые должны хорошо понимать. А им приказал вождь.
   - И что, все женщины подчиняются? - пораженно сказал инор Кнеллер.
   - Конечно, - невозмутимо сказал Шуграт. - Кому хочется опозорить свою семью? Да и вернуть такую жену родителям наш закон позволяет. Женщина должна подчиняться - отцу, брату, потом мужу.
   Гренет согласно кивал головой в такт его словам, и мне показалось, что он сейчас в этот жест вкладывает что-то свое, личное.
   - Шуграт, вы с Гренетом родственники? - спросил я, удостоился возмущенных взглядов от своей свиты и сразу попытался исправить ситуацию. - Прошу прощения, если спросил что-то, о чем говорить не следовало. Но мы так мало знаем о ваших обычаях.
   Но, видно, запретной темы я не затронул, так как орки совсем не оскорбились.
   - Пока нет, - ответил Шуграт, - но я собираюсь отдать ему сестру. Тогда и породнимся.
   - Но у вас же по нескольку жен? - продолжал я допытываться.
   Тема эта имела особую привлекательность для меня, так как я уже предлагал деду ввести нечто подобное для правящей семьи. Ведь так сложно сделать выбор, когда вокруг столько красивых женщин. Так что этот орочий обычай находил у меня полное понимание.
   - У меня пока две, - ответил Шуграт. - Но я присмотрел уже третью.
   - У меня пять, - с явной гордостью сказал Гренет. - Асиль будет шестой.
   - Неужели сестра вождя согласна пойти шестой женой? - поразился я.
   - Она будет шестой женой вождя, - невозмутимо ответил Шуграт. - И кто спрашивает согласие женщины? Это у нас не принято.
   Но по его лицу пробежала тень сомнения, даже не сама тень, а ее отблеск. Так что, похоже, не все так гладко с этой свадьбой, как нам стремятся показать. Но сам жених выглядел довольным и уверенным. А я подумал, что что-то есть в таком устройстве жизни правильное. Вот приказал бы полковник Штаден Эрике за меня выйти, и не нужно было бы устраивать всех эти брачных плясок вокруг девушки, вырывая у нее согласие. А то моду взяли, отказывать наследному принцу. И ладно бы только принцессы соседних государств, а то и собственная дворянка.
   - А у тебя сколько жен? - вопрос орочьего вождя ворвался в мои размышления, которые и так были не слишком веселые.
   - У меня пока ни одной, - мрачно ответил я.
   На лицах орков появились недоуменно-презрительные гримасы, поэтому я быстро добавил:
   - У нас принято иметь только одну жену. Вот я и выбираю поосновательней, чтобы не ошибиться. Правитель не может жениться на первой попавшейся девушке, брак должен принести пользу стране. Вот если бы у нас разрешались гаремы, то жизнь правителя была бы намного легче.
   Орки понимающе покивали, похоже, своими словами я вызвал у них даже некоторое сочувствие.
   - Жаль, что у меня нет еще одной сестры, - немного поразмыслив, сказал Шуграт. - Тогда мы могли бы породниться и с тобой. И стране твоей была бы польза от нашего союза.
   Гренету эта мысль радости не доставила. Возможно, он начал опасаться, что его очередной брак окажется под угрозой. Но меня прелести орчанок волновали крайне мало, во всяком случае, как официальных спутниц жизни. Нет уж, пусть сами женятся на своих женщинах.
   - Щедрость твоего предложения не знает границ, - поперхнулся я своим восторгом. - Жаль, что у тебя нет еще одной сестры.
   На лицах моих спутников было написано явное облегчение от отсутствия непристроенных девушек в этой семье. Отказаться от такого предложения было бы невозможно, не оскорбив нашего хозяина. Как все же хорошо, что его мать была не столь плодовита, чтобы обеспечить его союзами со всеми необходимыми правителями. Инору Кнеллеру все же удалось повернуть разговор в русло, необходимое нам и уводящее от темы династического брака, оказавшейся такой скользкой. А то вдруг у этого Шуграта дочь подрастает. Мы же не знаем, как они рано женятся, да и вопрос о детях за всю беседу не поднимался ни разу. Гренет прикрыл глаза и принял скучающий вид, но не думаю, что его совсем не интересовал разговор, пару раз я поймал на себе его острый злой взгляд и подумал, что на месте Шуграта я бы поостерегся будущего родственника, ведь тот явно метит на его место, и не сестре вождя остановить его в этом желании, ведь к женщинам здесь особо не прислушиваются. Хотя, похоже было, что он действительно влюблен в девушку, раз только одно ее присутствие в этом доме заставляет его забываться. Мне стало интересно, как же выглядит эта орочья красотка, если мужчина, имеющий уже пять жен и явно не обделенный вниманием прекрасного пола, так стремится заполучить шестую. Но показывать нам свою семью Шуграт не собирался, так что любопытству моему суждено помереть неутоленным.
   К моему глубокому удовлетворению, дипломатам нашим удалось решить все вопросы, так что отъезду нашему с утра ничего не препятствовало. Перед сном я вышел во двор посмотреть, как там устроились мои сопровождающие. Командир тут же подошел ко мне.
   - Ваше Высочество, здесь такое дело. Дедок к нам местный подошел. Просит разрешения, чтобы сирота к нашей группе присоединился. У него родственники в Туране, к ним перебираться хочет, а одному по Степи ехать нельзя. На орка парнишка мало похож, еще пристрелят, - он кивнул головой в сторону забора, где и сидел обсуждаемый, бедно одетый парень, действительно мало похожий на местных жителей и глядящий на меня с огромной надеждой. - Я согласия не давал, сказал, вас спрошу.
   Я равнодушно отвел взгляд от полуорка. Зачем нам брать на себя дополнительные обязательства? Нам и так хватает проблем, без доставок нищих к границе.
   - К чему он нам?
   - Я подумал, может, он будет более разговорчив, чем наши орки из сопровождения, - понизил голос мой подчиненный. - Вам же так и не удалось ничего у них выяснить.
   Теперь я смотрел на парня с большим интересом. В самом деле, он столько лет прожил в Степи, должен знать местные обычаи. Позвать его, что ли, в консультанты по орочьим вопросам? Хотя бы временно, но за хорошие деньги. Родственники туранские - еще неизвестно как сироту примут, а так у него будет на что жить, хоть какое-то время.
   - Хорошо, берем, - воодушевился я. - Конь у него есть?
   - Нет, из запасных дадим, - довольно сказал командир.
   - Давайте, - проявил я благородство.
   Выяснив у него, нет ли в чем острой нужды у моих людей, я вернулся в дом. На сей раз направился прямиком в приготовленную мне комнату. Желания подняться выше у меня больше не возникало. А то ведь действительно, как сказал инор Лангеберг, несколько шагов вверх - и ты уже сам не заметишь, как получишь в жены какую-нибудь непристроенную орчанку.
  
  Глава 5
  Асиль
   Я осторожно тронула фантом за плечо. Плечо было теплым и вполне материальным. Оно дернулось, и мой голос недовольно произнес: "Я же просила оставить меня в покое. Неужели так трудно это понять!"
   - Это просто невероятно! - восхищенно сказала я маме. - Теперь я начинаю верить, что у нас все получится.
   - А ты сомневалась? - невозмутимо ответила она. - Мою работу никто здесь заметить не в силах. Разве что тот маг, что приехал с гармским принцем. Но ему сестру вождя никто и не собирается показывать.
   Вышли из дома мы никем не замеченные - мамин отвод глаз позволял и не такое. А дальше включились уже артефакты, и к начальнику охраны принца подошли пожилой орк и парнишка-смесок, тихий и ничем не примечательный. Через все защитные амулеты вояки маме удалось пробиться и легким ментальным касанием навести на мысль о моей полезности, так что упирался он недолго - ровно столько, сколько потребовалось бывшей туранской королеве на взлом его безделушек. Так что начальник охраны теперь был очень заинтересован в том, чтобы я ехала с ними. Но оставался еще сам принц. Удастся ли подчиненному его уговорить? Не почувствует ли Эвальд какой-то подвох? В курильницы, расставленные по дому, мама специально присыпала совсем немножко травяного сбора, отбивающего обоняние у кошачьих. Безвредная добавка прекратила бы свое действие через пару часов после вдыхания, но не позволила бы оборотню сразу определить мой пол, если вдруг артефакт не сработает.
   Решения Эвальда я ждала уже одна - мама вернулась в дом, чтобы держать под контролем мой фантом, который самостоятельно отвечать на сложные вопросы все же не мог. Я сидела, прислонившись спиной к нашему забору, еще не с гармцами, но уже и не с орками, и переживала в который раз сцену прощания с мамой. Я понимала, что ей ничуть не менее тяжело расставаться со мной, но мне от этого было не легче, напротив - хотелось разделить еще и чужую боль. Ей же будет намного сложнее. Она оставалась, чтобы сделать незамеченным мое бегство и дать возможность уйти как можно дальше. Шуграт здорово разозлится, что все пошло не так, как он хотел, но сделать уже ничего не сможет. Гармцы посматривали на меня, но никто не заговаривал, да и между собой они почти не перебрасывались словами. Были насторожены и готовы к мгновенному отпору - брату не доверяли совсем, хотя и стремились показать обратное. Да, вражду, длившуюся столетиями, не так-то просто отринуть. Наконец принц вышел. Видно, начальник охраны сразу сказал обо мне, так как Эвальд повернулся и окинул меня заинтригованным взглядом, но интерес его угас тут же, он равнодушно бросил какую-то фразу, и сердце мое сжалось от страха, что сейчас мне откажут. Уходить я собиралась в любом случае, но тогда пришлось бы идти одной, пешком, в постоянном страхе, что догонят и вернут назад. Но военный принялся убеждать своего сюзерена - не зря же с ним мама поработала, и следующий взгляд Эвальда в мою сторону был намного более благосклонен. Но согласится ли он?
   Страх мой не проходил до того момента, когда ко мне подошел начальник охраны и довольно сказал:
   - Едешь с нами.
   - Спасибо, - с облегчением выдохнула я.
   И сама испугалась своего голоса, настолько непривычно он прозвучал для меня - хрипловатый, склонный к ломкости, но идеально подходящий подростку, которым я сейчас выгляжу. Мамин морок был безупречен во всех отношениях.
   - На нашем-то хорошо говоришь? - уточнил он. - А то я Его Высочеству пообещал, что ты расскажешь про местные обычаи.
   - Хорошо, - я помедлила перед ответом. - Но я не обо всем говорить могу.
   Значит, берут меня сказочницей в дорогу. Что ж, это неплохо. Только вот я действительно не должна была посвящать посторонних во многие вещи, связанные с шаманством и духами. Это была не просто тайна народа, к которому я себя относила, а тайна, за попытку разглашения которой наказывали уже высшие силы. Впрочем, если бы и не было этого воздаяния, я все равно не стала бы выдавать секреты орков. Тем более Гарму, который являлся конкурентом по многим вопросам Турану, где жили мои родственники.
   - Так нам все и не надо, - спокойно ответил начальник охраны. - Я думаю, дипломатов наших больше всего сейчас волнуют правила поведения, традиции, которые нарушать нельзя, и тому подобное. Об этом говорить можешь?
   - Да.
   - Ну вот, значит, все в порядке, - он обрадованно хлопнул меня по плечу, заставив немного покачнуться. - Едешь с нами.
   И мне даже место выделили для сна, где я и устроилась, пытаясь обдумать все, что смогу завтра рассказать, не нарушая никаких законов. Но чувство тревожности не покидало. Удастся ли мне незаметно для брата выехать из Радая? Что будет дальше с мамой? Она, конечно, за себя постоять может, но я даже представить не могла, во что выльется злость Шуграта. Время от времени я забывалась в зыбком сне, но постоянно просыпалась в страхе, что уже утро, а меня так и оставили у орков.
   Утром мы отправились в путь рано, чем были довольны даже оба гармских дипломата. Было очень заметно, что они не выспались, утомились и стремились как можно скорее достичь человеческих поселений. Эвальд проявлял свои эмоции не столь явно, но было видно, что он тоже рад отъезду. Четвертый ночевавший в доме, придворный маг, вышел совсем сонным и постоянно позевывал, не особо стесняясь окружающих. Но мне казалось, что это лишь обманный вид, при необходимости он мгновенно проснется и ответит быстрее любого в своем отряде. На меня он внимания не обратил, что порадовало. А вот то, что гармский принц опять лишь мазнул по мне равнодушным взглядом, напротив, почему-то расстроило, хотя было бы странно, если бы его заинтересовал бедный орочий мальчик. Завтрак был быстрый и довольно скудный, но я и этому была рада - еды с собой не удалось взять, мы опасались, что нехватку могут слишком быстро обнаружить на кухне, там всегда царил просто отвратительный порядок, и недостача, даже самая маленькая, будет очень заметна. Но я не видела ничего страшного и в том, чтобы поголодать пару дней. Мне выделили одну из запасных лошадей, с которой мы сразу поладили. Была она спокойной и незлобивой, хотя вряд ли быстрой, но мне этого и не надо было. При выезде со двора меня никто так и не задержал, чего я все время боялась. Неужели никто так и не задался вопросом, откуда взялся еще один человек в свите принца? Мама говорила об этом свойстве своего артефакта, но я все равно сомневалась, что все пройдет так спокойно и буднично. Я украдкой бросила взгляд на наш дом и увидела, как мама махнула мне рукой и отошла вглубь комнаты. Что ж, первый шаг сделан. Я постаралась выбросить из головы все лишние мысли и сосредоточиться только на том, что сейчас важно. Главное, не выдать себя до приезда в Гарм. А то почетный конвой из орков, что провожал отсюда принца, может вполне подработать возвращением сестры вождю.
   Я думала, что расспрашивать меня начнут сразу, как только выедем из Радая, но нет - темп взяли такой, что было совсем не до разговоров. Верхом я ездить умела, но никогда раньше мне не приходилось проводить столько времени в седле. Усталость пришла задолго до того, как мы остановились на обед. Я держалась, казалось, из последних сил. Я прекрасно понимала, что ради меня никто не будет уменьшать скорость или делать дополнительные остановки, скорее, скажут: "Извини, парень, но дальше тебе придется добираться самому". Хорошо еще, что и без меня были люди, к седлам непривычные, и внимания они требовали намного больше. Проявлять капризы в присутствии наследного принца, который стоически переносил все тяготы, они, конечно, не могли, но вид от этого имели не менее страдальческий и несчастный. Придворный маг, казалось, так и продолжал спать в седле. Но до обеда привала все же не было. Место для остановки особо не выбирали, просто Эвальд скомандовал, и все спешились. Два несчастных дипломата скатились с лошадей и, никуда не отходя, в изнеможении свалились в траву, больше они ни на что способны не были. Но мне показывать слабость было нельзя, хотя все тело ломило так, что я просто не представляла, как смогу выдержать верховую езду еще полтора дня.
   - Я смотрю, тебе не приходилось так долго в дороге находиться, - начальник охраны подошел ко мне совсем незаметно и сейчас подозрительно в меня вглядывался. - Странно это для орка. Вы же в седле почти всю жизнь проводите.
   Похоже, мое состояние не укрылось от посторонних взоров, хорошо хоть, что ухаживать за лошадью я могла правильно - отец об этом позаботился. А то орк, не знающий, как подойти к коню, выглядел бы еще более странно.
   - Мне последнее время почти не приходилось на лошади ездить, - попыталась я оправдаться.
   - Ах да, ты же из Радая. Но неужели так быстро отвыкаешь?
   Я неопределенно пожала плечами. Похоже, вчерашнее мамино ментальное воздействие на этого военного закончилось, и он уже сам недоумевает, что же заставило просить за меня Эвальда. Главное, чтобы это невнятное чувство не превратилось у него в стойкую убежденность, с которой он пошел бы к магу.
   - А твои родные из Радая, - продолжал он допытываться, - они не могли тебе хотя бы коня дать?
   - После смерти отца у нас возникли серьезные разногласия.
   Ответила я достаточно уклончиво, и военный понял это так, как посчитал нужным.
   - А,- протянул он даже несколько успокоено, - просто выставили тебя на улицу без денег, да?
   - Я сам ушел, - твердо ответила я. - Никто бы меня не выгнал. Узы крови у орков священны.
   - Но узы крови не помешали твоим родным обчистить сироту, - заметил подошедший Эвальд.
   Я затравленно на него посмотрела. Эта манера подходить со спины совершенно неслышно и незаметно мне очень не понравилась. Сам он был весьма привлекателен, хоть и совсем не похож на привычные мне лица. Эти зеленоватые глаза с постоянно вспыхивающими в них золотистыми искорками невольно завораживали, хотелось в них смотреть и смотреть...
   - Это неправда! - все же нашла я в себе силы возмутиться. - Ни один орк так не поступит с родичем.
   - Но что-то же заставило тебя уйти из семьи.
   - Я не вижу там для себя будущего.
   - Мальчик - маг, - появление инора Лангеберга неожиданным не было - он не привык, да и не считал нужным двигаться незаметно. - У орков его дар просто пропадет. Ты же учиться хочешь?
   - Да, - кратко ответила я.
   - А родные против того, чтобы ты развивал магический дар? - маг был весьма доволен своей проницательностью и поглядывал на спутников свысока.
   - Да.
   И ведь я совсем их не обманывала. Брат не хотел моих занятий магией, он предпочитал сильного зятя обученной магичке. Инор Лангеберг явно применил заклятие правды, но и оно не обнаружило ничего несоответствующего истине в моих словах, поэтому выглядел он вполне удовлетворенным. Казалось, он даже засомневался, не уйти ли ему, но потом все же решил присутствовать при дальнейшем разговоре.
   - В Радае ты давно живешь? - начал допрос уже Эвальд.
   - С его основания.
   Вопросы сыпались безостановочно, не давая мне подумать хоть немного перед ответом. Теперь я начала бояться уже не того, что меня раскроют, а того, что я ненароком скажу вещи, не предназначенные для чужих ушей. Принц намеревался выжать из меня все, что только мог, но при этом мой затравленный вид явно ему не нравился.
   - Понимаешь, - проникновенно начал он, - понимаешь... А как его зовут? - спросил он у начальника своей охраны.
   Вопрос того поставил в тупик - моего имени он не знал и знать не мог, так как этого ему никто и не говорил. Впрочем, я и сама его не знала - нам с мамой не пришло в голову, что моими расспросами будет заниматься принц, а остальным мое имя и не нужно было бы. Но то, что вначале об этом спросили не у меня, дало мне возможность подготовиться к ответу, выбрать то, что показалось мне подходящим.
   - Джангир, - и после паузы добавила, - Ваше Высочество.
   - О, так он обучаем, понял, как ко мне обращаться нужно, - сказал Эвальд и посмотрел на своего начальника охраны с такой гордостью, будто он лично является причиной этого. - Так вот понимаешь, Джангир, мы ничего не хотим плохого твоему народу. Нам сейчас важно понять, как себя вести, чтобы ненароком вас не оскорбить. Уж слишком мы разные.
   - А про имя он соврал, - меланхолично заметил маг.
   - А вам и не нужно мое настоящее имя, - ответила я. - А больше же я ни в чем вам не соврал.
   Маг насмешливо поднял бровь, и я похолодела. Мне показалось, он догадался или сумел что-то понять, несмотря на мой артефакт. Впрочем, делиться догадками, если у него такие и были, он не стал.
   - Да, на все вопросы Его Высочества ты отвечал честно, - сказал он, позволив мне расслабиться.
   Так, в постоянном напряжении от разговоров и прошел первый привал, окончание которого было для меня настоящим облегчением. В седло я вскочила с огромной радостью. Как это мне не нравилось ехать верхом столько времени? Оказывается, расспросы намного, намного утомительнее. Да и Эвальд вел себя под конец несколько странно. Пару раз я ловила на себе его недоумевающий взгляд, как будто что-то во мне его сильно беспокоило, но что именно, он пока понять не мог. Но ведь, если бы мамин артефакт не сработал бы на вернувшийся нюх оборотня, он сразу бы понял, что я девушка. Значит, беспокоит его что-то другое? Возможно, какие-то мои движения не соответствуют его представлению об мужской половине орков. Знать бы еще, какие...
  
  Глава 6
  Эвальд
   Шуграт сделал-таки мне пакость перед самым отъездом. С дружеской улыбкой он вручил мне походный шатер, сделанный по всем правилам, принятым у орков, и сказал, что вождю не следует спать под открытым небом. Честно говоря, после проведенной в доме ночи я совсем не горел желанием опять ночевать под крышей, пусть даже матерчатой. Выделенные нам комнаты были маленькими, окна в них не открывались, и к утру воздух был уже крайне тяжел и сперт. Дышалось там тяжело. Мне хотелось попасть на свободу как можно быстрее. Но предстояла еще церемония прощания, которая, по орочьим обычаям, должна была пройти в доме. Дипломаты по очереди забубнили положенные восторженные слова о том неземном счастье, которое мы испытали, познакомившись с орочьим вождем и проведя ночь под его крышей. Видно сделали они все правильно, так как Шуграт довольно покивал головой и торжественно вручил мне увесистый сверток, который по выходе из дома я передал одному из бойцов и даже смотреть не стал, куда он его пристраивать будет. В душе у меня теплилась надежда, что эта пакость потеряется по дороге, а иначе спать мне придется в нем - ведь сопровождающие нас орки неиспользование подарка вождя наверняка посчитают оскорблением. А вот если его украдут прямо в Радае, то оскорбленным уже смогу считать себя я сам. Только надежды на это было мало - улицы были пусты и безжизненны, как и в прошлый наш проезд по ним.
   Ехали мы бодренько. Разве что инор Лангеберг, одним из девизов которого было "Сон в работе магов - самое главное", невозмутимо досыпал прямо в седле и даже всхрапнул пару раз. Лошадка его мерно перебирала ногами, видно, была привычна к следованию в группе, а, может, и заклятие на ней какое-то было - моего дара мало, чтобы определить подобное. За всю нашу поездку я почти не видел, чтобы наш придворный маг применял свое умение - так, пару бытовых заклинаний с таким крошечным вложением магии, что и почувствовать ее было почти невозможно. Как он и обещал деду, сила его была в неприкосновенности и только ждала своего часа, чтобы начать меня защищать. Дипломаты наши спать на ходу приучены не были - ведь их работа обычно проходит в более пристойных условиях, но остатки сна с них слетели сразу, ведь задницы они поотбивали еще в первый день нашей поездки сюда. Теперь они охали при каждом удобном случае и строили жалостливые гримасы, долженствующие показать, как им приходится страдать во имя короны. Военные наши никакого внимания на них не обращали, главной их заботой была моя безопасность, а не ублажение придворных лизоблюдов.
   О мальчишке-орке я вспомнил, только когда объявили привал, и несколько удивился, как я мог не замечать его, пока мы ехали. Но у меня было, кому наблюдать за потенциальным шпионом в наших рядах - мой начальник охраны уже с ним беседовал, задавая, похоже, очень неудобные вопросы для этого смеска, который все же пытался отстоять честь своей семьи и утверждал, что покинул Радай сам и никто его не выгонял и не обделял. В это верилось слабо. Тощий заплечный мешок явно указывал, что пожитков у этого полу-орка нет, да и одежда была не самая богатая, а сменной явно не было. Впрочем, ему с собой могли и денег дать, чтобы купил принятую у нас одежду. Я еще раз пренебрежительно посмотрел на этот хилый источник информации и взял беседу на себя. Парень как раз нес высокопарную чушь про узы крови орков. Когда это кому препятствовало в деле получения личной выгоды?
   - Но узы крови не помешали твоим родным обчистить сироту, - насмешливо сказал я.
   Парнишка испуганно повернулся и замер, как загипнотизированный, глядя в мои глаза. Странно, так я даже на своих подчиненных не действую. Я ощутил что-то непонятное, сильно меня обеспокоившее. Непрошенное чувство нежности было настолько неожиданно, что я даже несколько растерялся. С чего вдруг у меня возникло такое отношение к этому нищему дикарю? Не иначе, как работа какого-нибудь орочьего амулета, который должен вызывать симпатию к владельцу. Я подозрительно прищурился и дал знак придворному магу подойти.
   - Это неправда! - возмущение орчонка казалось совсем не наигранным. - Ни один орк так не поступит с родичем.
   "Да, конечно, - с раздражением подумал я. - Тебя все там любили и ублажали, именно поэтому ты и сбежал - боялся быть захороненным под избыточной опекой." Но вслух сказал:
   - Но что-то же заставило тебя уйти из семьи.
   - Я не вижу там для себя будущего.
   Инор Лангеберг наконец вспомнил, что сон является не единственной обязанностью придворного мага, и решил почтить нас своим присутствием.
   - Мальчик - маг, - заявил он уверенно. - У орков его дар просто пропадет. Ты же учиться хочешь?
   - Да.
   - А родные против того, чтобы ты развивал магический дар? - инор Лангеберг посматривал на нас с начальником моей охраны со снисходительностью человека, всегда знающего истину.
   - Да.
   Смесок отвечал коротко, но язык наш, похоже, знал хорошо. Да и акцент почти незаметен, а то, что было заметно, вполне можно было списать на возраст, делающий голос неуверенным и ломким. Маг наш подал едва заметный знак, что парень говорит правду, во всяком случае, пока, и что никаких магических воздействий он не видит. Дальше беседу продолжил я. Ведь родные этого сироты, выставившие его из Радая, интересовали меня мало. Обделили они его или нет, какое мне до этого дело? Главной задачей сейчас были те орочьи традиции, которые могут быть нарушены нами по незнанию, что, в свою очередь, приведет к прекращению установившегося перемирия, довольно шаткого, но все же. Полностью сосредоточиться на допросе не получалось. Со мной происходило что-то странное. Нежностью к орчонку дело уже не ограничивалось. Хотелось обнять его, пройтись губами по бархатистой щеке, и не только. Меня охватывала паника. Инор Лангеберг не давал знака, что на меня воздействуют чем-то, но ведь он мог шаманских приемчиков и не заметить. Пугало меня сейчас даже не столь странно возникшее чувство, более подходящее в отношении красивой женщины, чем этого мелкого грязного дикаря, намного больше я опасался того, что это заметит кто-нибудь из моих подчиненных и пойдут разговоры, совершенно недопустимые по отношению к члену правящей семьи. А еще этот мальчишка смотрел на меня как забившийся в угол дикий звереныш и явно боялся. Я злился, но я злость уже давно привык не показывать, она обычно выплескивалась в презрительные фразы по отношению к тому, кто ее вызвал. Сейчас мне хотелось оскорбить этого мелкого недоноска, показать ему и окружающим, что он ничуть мне не интересен. Впрочем, сделать это было не так уж и сложно.
   - Понимаешь, - с деланной участливостью сказал я, - понимаешь... - тут я понял, что так и не выяснил имя своего собеседника. Это дало возможность выказать еще больше равнодушия, обратившись уже не к нему, а к начальнику своей охраны. - А как его зовут?
   Тот озадаченно молчал. Мне все меньше начинала нравиться эта странная ситуация. Чтобы начальник моей охраны взял попутчика, предварительно все о нем не выяснив? Да такого просто не может быть. Все это слишком подозрительно.
   - Джангир, Ваше Высочество, - ответил мальчишка сам.
   - О, так он обучаем, понял, как ко мне обращаться нужно.
   Я не смог удержаться, чтобы не показать этому... гм... попутчику всю глубину пропасти, разделяющей наследного принца и немытого орка. Но все это под видом отеческой заботы и внимания.
   - А про имя он соврал, - внезапно сказал инор Лангеберг.
   Я вопросительно взглянул на этого Джангира, но тот даже не смутился и ответил, что в остальном-то он правду говорит. Со стороны нашего придворного мага донесся хмык, настолько малозаметный, что его услышать мог только чуткий слух оборотня. Значит, было что-то еще, но настолько для нас незначительное, что мой подданный не посчитал нужным обратить на это мое внимание. Ну что ж, он мне все равно потом расскажет. Допрос я продолжал дальше уже на чистом упрямстве, не столько вслушиваясь в ответы, сколько борясь с накатывающими волнами странных, совсем мне не свойственных желаний по отношению к извечному противнику, совсем не подходящего для таких желаний пола. Пожалуй, и в самом орке было что-то неестественное, неправильное. Я пытался лихорадочно сообразить, что же это, стараясь внешне выглядеть совершенно невозмутимо. Это не удавалось мне достаточно долго, я уже отчаялся разобраться, как вдруг меня накрыло пониманием. Этот мальчишка ничем не пах, вообще ничем. И это никак нельзя было отнести на мою вчерашнюю заложенность носа, ведь сегодня обоняние работало просто прекрасно. Запахи находящихся рядом людей, лошадей, трав я различал сразу. Да что там находящихся рядом! Со стороны орков, которые устроили привал неподалеку, тоже доносилось амбре, к слову сказать, не слишком отличавшееся от нашего, все же не мылись мы уже достаточно давно. Только этот вот сирота, взятый моим начальником охраны по непонятной причине, ничем не пах. Ну вот просто совсем ничем. Но почему?
   Допрос я закончил, думая только об этом. О подобных случаях раньше я никогда не слышал. Неужели орки настолько продвинулись в своем шаманстве? Для нас, оборотней, это было бы совсем неприятно. Впрочем, вполне возможно, это действует только на меня. Я выхватил взглядом из нашей группы единственного, кроме меня, оборотня и кивком подозвал к себе. Мой приказ обнюхать нашего попутчика он воспринял совершенно невозмутимо, выполнил его незамедлительно. Только вот на лице его сразу же появилась такая гамма недоверия и удивления, что я порадовался своему умению "держать лицо", которое дед вдалбливал в меня с раннего детства. Он принюхался еще раз и еще, потом все же подошел ко мне и обескураженно заявил:
   - Он не пахнет. Но как такое может быть? Я о таком и подумать не мог.
   - Предоставь об этом думать мне,
   Я похлопал его по плечу, показывая, что вполне доволен его действиями, и скомандовал двигаться дальше. Инор Лангеберг так и не торопился делиться своими размышлениями, поэтому я подъехал ближе к нему, попросил поставить полог тишины и прямо спросил:
   - Вам не кажется этот орочий мальчик странным?
   - Какой орочий мальчик?
   Имитировать удивление магу удалось не очень хорошо, на мой взгляд, явно недостаточно даже для самой захудалой труппы самого провинциального театра. От фальши, звучавшей в его голосе, я даже поморщился. Нет, лицедейством ему не удалось бы заработать и медной монетки.
   - Не прикидывайтесь. Я говорю про этого Джангира.
   - Который совсем и не Джангир, - насмешливо продолжил маг, - и Джангиром быть не может. Поскольку это не мальчик, а девочка.
   - Девочка?
   Я невольно дернул поводья, и конь мой замедлил шаг, но я тут же взял себя в руки, пришпорил его, чтобы опять войти в ритм движения, и довольно нервозно спросил у мага:
   - Вы уверены?
   Только девочек орочьих мне здесь не хватало! Не дай Богиня, решат, что мы ее похитили или еще чего хуже. Хотя, что может быть для нас сейчас хуже похищения орочьих детей?
   - Точнее, девушка, - успокоил меня инор. - Ее артефакт делал очень сильный маг, Ваше Высочество, но я сильнее. Ненамного, но сильнее. Так что отличить девочку с артефактом от мальчика я вполне могу. Но не вы. Мне даже интересно, что в ней насторожило вас, Ваше Высочество?
   - Она для меня не пахнет, - кратко ответил я.
   Про то, что меня влечет к этой дочери Степи, говорить я не стал, ни к чему нашему магу знать такие подробности, которые позволили бы ему сделать из меня мишень для своих шуточек.
   - Не пахнет, значит, - задумчиво сказал маг. - Видно, против нюха оборотней этот артефакт тоже был рассчитан, но заменить женский запах на мужской не вышло, пришлось убрать.
   - Почему вы мне сразу не сказали, что это женщина? - недовольно процедил я. - Вы же обязаны беспокоиться о моей безопасности. А здесь начальнику охраны подсунули непонятно что незаметно для него, а вы молчите.
   - И чем угрожает вашей безопасности сопровождение женщины до границы?
   Я чувствовал себя дураком. Ведь исходя из своих ощущений, пусть и таких смутных, вполне мог бы и догадаться о половой принадлежности нашего спутника, точнее, спутницы, а вместо этого насочинял о влиянии на меня шаманского амулета. Кстати...
   - А шаманские вещицы у нее есть?
   - Нет. Есть еще пара артефактов, но активен только один - сбивающий поиск.
   - А как ей удалось воздействовать на начальника охраны? - недоверчиво спросил я. - Он же артефактами увешан, как дома разноцветными гирляндами на празднике Середины зимы.
   - Скорее всего, тот маг, что делал артефакт, и помог девочке с ним договориться, - невозмутимо ответил инор Лангеберг. - Воздействие было совсем крошечным и незаметным, только чтобы вызвать желание помочь. Сама эта орчанка маг более слабый, с военными артефактами бы не справилась. Да и опыт здесь нужен.
   - Хорошие же артефакты у нашей армии, - возмущенно сказал я. - Получается, что с ними в безопасности мы себя никак ощущать не можем - любой маг со стороны приходит и сносит всю защиту.
   - Не любой, а очень сильный и опытный, - возразил инор Лангеберг. - А такие с орками не сговариваются. Даже странно, что этот, с его-то уровнем, делал в Радае. Но ваши артефакты, Ваше Высочество, делал я, с ними бы он не справился. Впрочем, я бы все равно не рекомендовал вам чувствовать себя в безопасности и полагаться только на артефакты - это расслабляет, знаете, ли...
   Слова его странным образом меня успокоили. Все же причин для паники не было - просто вторая ипостась почувствовала в этом мальчишке женщину, вот меня к ней и потянуло. Скорее всего, если я увижу ее без артефакта, это чувство пройдет без следа - вряд ли орчанка столь хороша, что вызовет у меня желание посмотреть на нее второй раз. Но вдруг?
   - Инор Лангеберг, а она красивая?
   - Кто о чем, а наш принц опять о женщинах, - насмешливо протянул он.
   - И все же? - нетерпеливо сказал я.
   - Откуда мне про это знать?
   - Ну вы же видите через артефакт...
   - Я не вижу через артефакт, - тон мага явно указывал, что уж это я должен был вынести из обучения магии. - Я вижу, что артефакт есть.
   - Позвольте, но вы же сказали, что это молодая инорита, - запротестовал я.
   - Я вижу ауру, - пояснил он с тяжелым вздохом. - Хороша ли ее обладательница или дурна, мне знать не дано. Могу только сказать, что орочьей крови в ней лишь половина.
   - Вот как...
   - Ваше Высочество, не надо делать глупостей. Вам сейчас не о диковинных женщинах думать надо, а о выполнении задачи, поставленной перед вами дедом.
   Но я его уже не слушал. Я не собирался гадать, красива она или нет. Желание посмотреть на нашу спутницу без всяких артефактов было уже необычайно сильным, буквально выжигало меня изнутри. Интересно, сохранится ли оно, когда я ее увижу без магических изменений? А в том, что увижу, я не сомневался. И возникнет ли желание увидеть ее не только без артефактов, но и без всего остального, что только уродует прекрасное женское тело? Я чувствовал, как во мне начинал разгораться знакомый огонек охотничьего азарта. Кто только не встречался среди моих многочисленных любовниц - и яркие страстные лорийки, и сдержанные в обычной жизни, но не в постели, туранки, и жительницы моего Гарма, такие непосредственные и щедрые на любовь. Даже несколько эльфиек попадались, но о них приятных воспоминаний не осталось, слишком скучны и претенциозны. Девушки с небольшой примесью орочьей крови тоже были. Но эта, орчанка наполовину, да еще воспитанная в их традициях... Это должно быть необычайно занимательно. Не думаю, что она так торопится к своим туранским родственникам, да и учиться можно у нас, в Гарме. Я оглянулся и встретил ее настороженный взгляд. Да, взгляд был определенно женским, как я сразу не понял, когда она застыла передо мной, пораженная неожиданностью моего появления. Пугать ее раньше времени не стоило, так что я сделал равнодушный вид и отвернулся.
  
  Глава 7
  Асиль
   Радость от того, что мы вновь начали движение и допрос закончился, продлилась недолго. Усталость никуда не делась, горели непривычные к такой нагрузке мышцы, от напряжения после разговора с Эвальдом болела голова. А еще ужасно, до колик в животе, хотелось есть. На этом привале все перекусывали тем, что везли с собой, но даже если бы у меня что-то и было, все отпущенное на отдых время ушло на разговор с Эвальдом. И теперь желудок ныл, постоянно напоминая о том, что в него неплохо было бы что-нибудь да положить. Я сделала пару глотков воды из фляжки, надеясь утихомирить разбушевавшуюся часть тела. Все равно есть было нечего. Тем более, что совсем не голодные позывы заботили меня сейчас больше всего. Мне казалось, что гармцы не были удовлетворены нашим с ними разговором, и предстоит мне допрос куда более придирчивый. Выражение лица начальника охраны после вопроса о моем имени мне совсем не понравилось. По-видимому, ему в голову начали закрадываться мысли о возможном магическом влиянии на его решение мне помочь. Но больше всего меня беспокоил Эвальд. Было в нем что-то притягивающее и возмущающее меня одновременно. Танец золотистых искорок в его глазах лишал силы воли и мог бы заставить наделать глупостей, полностью потеряв благоразумие, если бы... Если бы не его поведение, презрительное, показывающее, насколько он ставит себя выше, не окружающих, нет, только меня. Со своими подданными он обращался с легкой долей небрежности, которая была ближе к панибратству, чем к неуважению. А вот ко мне он относился как к какому-то грязному животному, по недоразумению овладевшему человеческой речью. И это было настолько отвратительно, что мне хотелось ответить ему тем же, показать, насколько низко и некрасиво он себя ведет, но возможности такой у меня не было, да и вряд ли когда появится. Приходилось терпеть и делать вид, что я ничего не замечаю. Оставалось только желать поскорее добраться до границы, где я смогу расстаться со своими спутниками. Я им, конечно, очень благодарна за помощь, только предпочла бы заплатить за нее деньгами, а не своей гордостью.
   Эвальд, все это время оживленно что-то обсуждавший со своим магом, как будто почувствовал, что я о нем думаю, повернулся и посмотрел, казалось, прямо мне в душу. Отвел взгляд он почти сразу, но я поняла одно - поездка моя в этой компании не складывается, и дальше нужно будет добираться одной, если я не хочу получить крупные неприятности. С гармцами к вечеру мы одолеем много больше половины пути, так что и пешком доберусь за несколько дней. Зато не будет никаких подозрительных взглядов и презрительных окриков. Значит, как только объявят привал, я их покину и пройду столько, сколько буду в состоянии идти. Если смогу после этой скачки идти всю ночь - значит, так и будет.
   Это решение меня несколько успокоило. Даже желудок притих в надежде, что в степи встретится мне что-нибудь съедобное, и он получит порцию пищи. Но сразу после привала уйти не получилось. Это привлекло бы ненужное внимание, да и сначала следовало заняться своей лошадью. Она заслуживала внимания больше, чем любой в этом отряде. А потом я еще немного задержалась, уж больно уморительно раскладывали гармцы орочий походный шатер. Сразу было видно, что никогда раньше они ничем подобным не занимались. Эвальд крутился вокруг, видимо, давая ценные указания, но помогать не спешил - ведь всегда можно потом сказать, что его слова поняли превратно и сделали совсем не так, как он говорил. Шатер все же поставили, Эвальд его недоверчиво обошел со всех сторон, потыкал, но все же плавно нырнул внутрь, бросив перед этим пару слов начальнику охраны. Я искренне пожелала, чтобы наше изделие сложилось прямо на его голову, подхватила свой мешок и даже успела сделать пару шагов в сторону.
   - Эй, Джангир, тебя Его Высочество хочет видеть.
   Я задумчиво посмотрела на начальника охраны. Пожалуй, если я сейчас брошусь бежать, меня точно в чем-нибудь заподозрят, и так уже у этого вояки недоверие на лице крупными буквами написано. Пожалуй, по-хорошему меня уже не отпустят. Но попробовать все же стоило.
   - А если я не хочу его видеть? - вполне миролюбиво спросила я.
   - Как это? - возмутился он. - Тебя же брали на условиях, что ты все, что нужно, принцу расскажешь.
   - Я уже рассказал все, что можно. Больше мне добавить просто нечего. Не вижу смысла в еще одной беседе.
   - Как-то ты слишком умно для орка заговорил, - подозрительно прищурился начальник охраны.
   - Я уже понял, что все орки для вас - слабоумные по определению, - заметила я. - Ваш принц это очень доходчиво показал.
   - Обидчивый, значит, - он цепко ухватил меня за руку, - вот и расскажешь о своих обидах Его Высочеству. У меня есть приказ, и я собираюсь его выполнить.
   Я с тоской посмотрела на степь. Свобода была так близка, но совершенно для меня недоступна. Даже вырвусь я сейчас, что не очень возможно - вон какая лапища у этого вояки, далеко ли убегу по этому открытому месту? Говорят, что некоторые эльфы умеют обращаться в любое животное по своему желанию. Вот бы взлететь птицей высоко-высоко. Но, увы, я такой способностью не обладала, так что пришлось смириться. Начальник охраны довел меня до шатра, который, хоть и был несколько скособочен, но так, к моему глубокому сожалению, и не обвалился, и сказал:
   - Поймал его, когда он со своим мешком удрать собрался. Сигнал подать, или еще что.
   - Это неправда! - возмущенно посмотрела я на него. - Никому я сигнал подавать не собирался, да и нечем мне это делать! Мне просто отойти надо было. По нужде.
   - А зачем вещи с собой потащил?
   - У меня не так их много, чтобы я мог разбрасываться. Меня предупреждали, что у людей взять чужое - обычное дело.
   - На что это ты намекаешь, орочье отродье? - побагровел военный. - Среди нас воров нет!
   - Я вас не знаю, - спокойно ответила я. - Лучше поостеречься, чем остаться совсем без ничего.
   Эвальд наблюдал за нашей перебранкой, насмешливо щурясь. И улыбка у него была такая... нехорошая. Он кивком головы пригласил меня внутрь шатра, а начальнику охраны, вознамерившемуся шагнуть за мной, сказал:
   - Мы с инором Лангебергом сами разберемся, у тебя и так дел полно.
   В шатре троим было довольно тесно, все же он был не жилой, а походный, так, чтобы от нежданного дождя спрятаться, да показать начальствующее положение. Маг выглядел недовольным, но его недовольство, пожалуй, было вызвано явно не теснотой, а моим появлением, так как сам он уже успел разместиться со всеми удобствами и даже магический огонек зажег, видимо, считая, что это придаст уют. Огонек мерцал, отбрасывал зловещие тени по матерчатым стенкам и действовал на меня совсем гнетуще. Принц жарко дышал в затылок, как огромный дикий зверь, ничего не говорил и совсем не собирался покидать свое стратегическое место у входа. Не догадывался он, видно, что при необходимости я вполне могу прожечь в матерчатой стене дырку, вполне достаточную для бегства. Только вот придворный маг вряд ли даст мне это проделать у него на глазах. Молчание уже казалось тяжелым и вполне материальным, когда я развернулась так, чтобы видеть обоих своих противников, а они явно уже перешли из попутчиков в противники, и сказала:
   - Ваше Высочество, вы хотели меня видеть? Возможно, ваш подчиненный все же ошибся, и я могу уйти?
   - Нет, - протянул он, глядя на меня с каким-то жадным любопытством. - Я хотел продолжить нашу беседу. Инор Лангеберг, поставьте полог тишины. Мне не нравится, когда подслушивают, пусть даже делается это с самыми благими целями.
   Маг выполнил его просьбу с явной досадой. Я недоумевала, что же такого собираются мне сейчас сказать. Неужели вербовать в осведомители гармской разведки? Интересно, стоит ли мое согласие безопасного проезда до границы? Я с трудом подавила возникший смешок. Что за глупые мысли приходят мне в голову? Такими вещами наследные принцы не занимаются. Но что-то же ему нужно...
   - Я хотел бы вернуться к нашей занимательной беседе, - бархатистым, обволакивающим голосом начал Эвальд. - Только вот, знаешь ли, дорогая, есть у меня такая привычка - видеть истинное лицо того, с кем разговариваю.
   - Я не понимаю вас, Ваше Высочество. Я свое лицо не скрываю, - изобразила я удивление, получилось на редкость правдоподобно, мне даже самой понравилось, только если судить по лицам мужчин, никто мне не поверил.
   - Я хочу, чтобы ты отключила артефакт, - тоном, не допускающим возражений, сказал принц. - То, что ты девушка, мне известно. Так что не надо говорить, что ты свое лицо не скрываешь. Ведь это неправда, и инор Лангеберг может это подтвердить.
   Инор Лангеберг недовольно кивнул. Похоже, эта ситуация не нравилась ему почти так же, как и мне, но убедить своего сюзерена маг не смог.
   - От того, что я его отключу, что-то изменится? Или мои ответы станут более правдивыми? - холодно спросила я.
   Но голос подростка совсем не подходил к такому заявлению, только заставил мужчин переглянуться и снисходительно улыбнуться. Да, мама одним взглядом сумела бы их проморозить, ей даже магию для этого задействовать бы не пришлось. Но это мама, она оттачивала такое умение десятилетиями. Впрочем, вполне возможно, что и в своем настоящем облике я бы смогла произвести нужное впечатление.
   - Выполни мою просьбу, - с явной угрозой в голосе сказал Эвальд, - или этим займется инор Лангеберг. Ты же понимаешь, что ему вполне под силу вскрыть твой артефакт.
   Такое заявление меня возмутило. Не настолько слабой магичкой была моя мать, чтобы ее поделку можно было вот так, на коленке, вскрыть посреди степи за пару минут, пусть даже этим займется придворный маг, восседающий здесь с кислым выражением лица и явно не желающий получить дополнительную работу, довольно сложную, к тому же.
   - Только не так быстро, как бы вам этого хотелось, Ваше Высочество, - заметила я. - Да и подходящих инструментов может не оказаться с собой у вашего инора.
   - В таком случае придется тебе проехать с нами до лаборатории нашего мага, - насмешливо заявил принц. - Не могу же я позволить, чтобы с нами ехал неизвестно кто, да еще втершийся в доверие явно магическим способом.
   - Я никакой угрозы для вас не представляю, - хмуро ответила я. - Я просто хочу доехать до границы. Я не пытаюсь ни к кому втереться в доверие. Я не пытаюсь ни с кем завести дружеских отношений. Более того, я согласна дальше с вашим отрядом не ехать. Вот прямо с этого момента. Можете считать наш договор расторгнутым.
   - Это уж решать мне, - отрезал он. - Поедешь ты или нет. А если поедешь, то в каком качестве - пленницы или попутчицы. Впрочем, возможно, лучшим решением будет сдать тебя сопровождающим нас оркам. Мне не нужны лишние проблемы для Гарма.
   Вот тут я действительно испугалась. Ведь если он это сделает, то мечтам моим уже никогда не суждено будет сбыться. Меня вернут брату, а тот выдаст, за кого посчитает нужным. За Гренета, если не передумает к этому времени. Но свой страх я постаралась не показать. Я молчала и пыталась придумать хоть что-нибудь, что позволило бы обратить ситуацию в свою пользу. Найти хоть какой-то выход из положения, казавшегося на первый взгляд безысходным.
   - Только не надо говорить, что у вас не принято показывать лица чужим, - предупредил меня Эвальд. - Ты же собираешься к родственникам в Туран магии учиться. С закрытым лицом это невозможно.
   Я вовсе не собиралась отговариваться такой глупостью, но попыталась все же воззвать к его разуму:
   - Ваше Высочество, ну подумайте, какая может быть связь между моим настоящим лицом и безопасностью вашего отряда. В любом случае, мы вскоре расстанемся.
   - Считай это моей прихотью, - нахально заявил он мне. - Как я уже говорил, я хочу видеть лицо того, с кем разговариваю.
   - А инор Лангеберг тоже этого хочет? - ехидно спросила я.
   - Мне достаточно ауры, - заметил маг. - Так что я не настаиваю.
   - Инор Лангеберг, выйдите наружу и погуляйте немного, - внезапно скомандовал принц. - Видите, дама вас стесняется.
   - А как же безопасность? Вы не боитесь, Ваше Высочество, что я на вас нападу?
   Эвальд насмешливо хмыкнул и выразительно посмотрел на мага. Тот недовольно нахмурился, но, к моему глубочайшему сожалению, возражать не стал и вышел почти сразу.
   - Итак, дорогая, - промурлыкал принц. - Теперь тайна твоя останется в надежных руках надежного человека.
   - Надежные люди не пытаются шантажировать малознакомых попутчиков, - возразила я.
   Он молчал и лишь выжидающе смотрел на меня. Я немного помедлила и все же отключила артефакт, но только тот, что отвечал за изменение внешности. Блокирование поиска я не стала бы отключать ни за что. Ведь неизвестно, удается ли маме скрывать от брата мое отсутствие столь успешно, как вчера вечером. Эвальд уставился на меня так, как будто в жизни ничего прекраснее не видел. Восхищение его казалось совсем не наигранным и было для меня неожиданно приятно. Брат мне часто говорил, что я красива, но увидеть подтверждение этого от постороннего человека значило больше, чем все слова родственников. Принц был совсем близко от меня, и я рассматривала его с неменьшим интересом и каким-то странным внутренним трепетом. Золотистые искорки в его глазах опять устроили свой завораживающий танец. Крылья его носа заходили, судорожно втягивая в себя воздух, и он довольно сказал:
   - Ты изумительно пахнешь. Весной. Цветущей степью.
   Я посмотрела на него с огромным сомнением. После дня скачки под довольно сильно греющим солнцем пахнуть я должна была чем угодно, только не цветами. Но Эвальд даже прикрыл глаза от удовольствия. Он вдыхал мой запах так, как будто боялся, что хоть малая его часть пройдет мимо него. Впрочем, глаза он тут же открыл и опять стал внимательно меня изучать. Потом неожиданно поднял руку и провел по щеке, чуть прикасаясь кончиками пальцев, я даже не успела отстраниться, правда, мне этого уже и не хотелось. В груди разрасталось что-то странное, мягко-волнующее и тревожащее, хотелось стоять и глядеть на него бесконечно. Но все очарование момента было разрушено в один миг, когда он внезапно сказал чуть мурлыкающим голосом, таким нежным, таким обволакивающим:
   - Ночуешь здесь.
   Тон его даже не предполагал моего отказа. Отрезвление для меня наступило сразу же. Золотистые искорки потеряли всю свою привлекательность, ведь за ними был обычный хам, пусть и облеченный властью, и сейчас он пытался получить с меня плату за помощь. Плату, которой я ему давать не собиралась.
   - Можешь сразу вернуть меня оркам, что тебя сопровождают, - презрительно бросила я ему в лицо.
   - Что?
   Мне показалось, что Эвальд несколько растерялся.
   - Я не собираюсь собой расплачиваться.
   Мне хотелось плакать от обиды и разочарования. Разочарования в чем? Пожалуй, я и сама не смогла бы точно ответить на этот вопрос. Возможно, в том, что искорки, казавшиеся золотыми, на деле были всего лишь искусной подделкой.
  
  Глава 8
  Эвальд
   Что мне не зря хотелось, чтобы девушка сняла свой артефакт, я понял сразу, когда увидел ее без морока. Да это просто преступление - прятать такое личико от других! Нельзя сказать, чтобы оно было полностью безупречно - несколько удлиненный овал напомнил мне почему-то Шарлотту, жену моего младшего брата, восхищение внешностью которой я с ним не разделял. От орков нашей спутнице достались удивительные, чуть приподнятые к вискам глаза, сложная объемная прическа из многочисленных переплетений косичек и легкая смуглота кожи, которая казалась нежной, как лепесток полевого цветка. Я не выдержал и провел пальцами по щеке девушки. Бархатистая, теплая, мне чудилось, она и на вкус должна быть как какой-нибудь редкий фрукт. Рот невольно наполнился слюной только от одной этой мысли. Она молчала и лишь смотрела на меня, открыто и с каким-то удивлением
   Легкие тени под глазами и заметно заострившиеся скулы показывали, как ей тяжело далась наша безостановочная скачка. Она выглядела такой тоненькой, такой хрупкой, а ведь вынесла всю дорогу без единого слова жалобы. Не то что наши дипломаты. Инор Кнеллер не только ныл безостановочно последний перегон, но уже успел подойти ко мне с весьма прозрачным намеком, что негоже таким ценным сотрудникам спать на траве, где холодно, а под утро еще и мокро, и ползают всякие гадкие насекомые, а, возможно, даже и змеи, от укуса которых миссия наша может понести невосполнимые потери. Но давать им для ночевки дар Шуграта я не собирался. Теперь-то я точно знаю, кто сегодня будет спать в этом шатре. Вот эта прекрасная нежная девушка.
   - Ночуешь здесь.
   Обычный приказ, какие за день я раздавал своим подчиненным порой больше сотни. Дед иногда ворчал, что единственное, что ему удалось во мне выработать за годы воспитания - командный голос. Ослушаться еще никому в голову не приходило. И тем неожиданней была ее реакция. Лицо стало жестким, презрительным, высокомерным. Пропала вся мягкость и нежность, на их место пришло... чувство собственного достоинства? Так гордо и уверенно выглядеть удается не всякой прирожденной дворянке, а уж от полунищей орчанки я такого и не ожидал.
   - Можешь сразу вернуть меня оркам, что тебя сопровождают, - процедила она.
   - Что?
   Я был удивлен и не хотел скрывать этого. Чего это вдруг ей пришло в голову мне не подчиниться? Чем так страшна ночевка в этом шатре?
   - Я не собираюсь собой расплачиваться, - в ее голосе звучал металл.
   Теперь только я понял причину таких изменений. И мне так обидно стало. Я в ее пользу отказываюсь от чести нахождения в этом орочьем сооружении, а она меня подозревает во всяких некрасивых вещах. Мысли о том, что я лишь ищу повод не находиться в шатре, я загнал как можно дальше и глубже.
   - Ты серьезно думаешь, что для меня вершиной желаний было бы провести ночь с женщиной в таких условиях, - я выразительно обвел глазами скудное содержимое шатра. - После целого дня скачки, уставшим и грязным?
   - Но как тогда понимать твои слова? - холод и высокомерие из ее голоса никуда не делись, правда, теперь к ним примешалась нотка неуверенности.
   Богиня, можно подумать, что это она принцесса, а я невесть кто, и теперь должен перед ней оправдываться. Когда орчонком притворялась, то и "Ваше Высочество", и обращение на "вы", а как решила, что я с ней поразвлечься собрался, то и показное уважение пропало. И самое обидное, оправдываться приходится в том, о чем на тот момент и не думал. Нет, я бы не отказался провести ночь с ней даже здесь, да и не так уж я устал, но только в том случае, если бы она сама захотела. Но подозревать меня в том, что я могу принудить женщину подарить мне свою любовь? Как это, однако, оскорбительно!
   - Я не могу допустить, чтобы единственная женщина в моем отряде спала под открытым небом, в то время как у нас есть такой отличный шатер, - с этим определением я немного польстил нашему немного скособоченному нынешнему вместилищу. - А мы с инором Лангебергом вполне можем и на звезды полюбоваться.
   - Я тоже вполне могу полюбоваться на звезды, - нерешительно сказала она.
   Такой мягкой, покладистой, она нравилась мне намного больше. Интересно, смогу я получить от нее в качестве извинения поцелуй? Хотя, по ней незаметно, чтобы она винила себя в чем-то.
   - Нет, я уже сказал. Ты спишь здесь, - жестко ответил я.
   - Это невозможно, - она очень неуверенно и мягко мне улыбнулась.
   Улыбка украсила ее лицо еще больше, оно вдруг стало таким родным и близким, как будто я уже много лет ее знаю.
   - Почему вдруг?
   - А как ты объяснишь, не выдавая моей тайны остальным, свое желание отдать мне на ночь шатер? Да и сопровождающие нас орки могут неправильно понять и оскорбиться. Я тебе очень благодарна за заботу, правда. Но я лучше без нее обойдусь, чем создам дополнительные проблемы для тебя и для себя.
   Я с неохотой признал, что она права. Мало ли какие слухи поползут, если я отдам ей свой шатер. И ведь всем не объяснишь, что это была замаскированная девушка. Очень красивая девушка. Но все равно, она меня своими подозрениями ранила в самое сердце.
   - Что-то не видно, чтобы ты мне была благодарна, - язвительно сказал я. - Оскорбила, как могла.
   - Извини, - смущенно сказала она, потом вдруг резко покраснела, так, что даже кончики ушей стали ярко-алыми, и поправилась. - Извините, Выше Высочество, что я была неблагодарна и груба.
   Ее переход на формальное обращение почему-то обидел меня сильнее, чем когда она обращалась на "ты" и говорила дерзости. Она казалась теперь от меня бесконечно далекой, такой официальной и чужой.
   - Извиняю, - сухо сказал я. - Можешь активировать свой артефакт и уходить.
   Девушка приоткрыла рот, как будто что-то хотела мне еще сказать, но потом молча вернула внешность невзрачного подростка и пошла на выход. Вот так, даже не попытавшись как-то сгладить нанесенную мне рану, погладить, полить бальзамчиком ласковых слов, поцеловать, чтобы боль утихомирить. А может, она вообще собирается сейчас покинуть наш отряд? Эта мысль так меня испугала, что я невольно вскрикнул:
   - Стой! Дай слово, что ты сейчас не сбежишь и до границы доедешь с нами.
   С ответом она помедлила. Видно, именно это и собиралась сделать сразу, как от меня выйдет. Поэтому я добавил:
   - Здесь тебя никто не будет обижать, и, тем более, возвращать тебя оркам. Обещаю.
   - Хорошо, - ответила она. - Я тоже обещаю, что не убегу. А теперь выпустите меня, Ваше Высочество.
   Выпускать ее мне не хотелось, но раз уж сам сказал ей уходить, да и повода задерживать дальше ее не находилось, пришлось посторониться. Она торопливо сделала шаг, намереваясь покинуть шатер как можно быстрее. Но мне так не хотелось с ней расставаться!
   - Как тебя зовут? - спросил я и опять преградил ей дорогу.
   - Джангир.
   - Нет, мужское имя меня не устроит, - усмехнулся я.
   Мне вдруг захотелось, чтобы у меня осталось на память от нее хотя бы имя, если уж она забрала свою внешность и запах. Ох, этот волнующий и будоражащий кровь запах. От него осталось только воспоминание.
   - Джансу, - немного помедлив, ответила она.
   - Джансу? - сказал я разочарованно.
   Мне казалось, что у нее должно быть совсем другое имя, такое же легкое и нежное, как запах. Запах весеннего солнца, цветов и травы.
   - Джансу, - твердо повторила она и нырнула мне под руку. Когда я выглянул из шатра, ее уже и видно не было, а вот инор Лангеберг смотрел на меня, чуть иронически приподняв бровь.
   - И как прошел допрос, Ваше Высочество? - спросил он очень громко, явно в расчете на чужие уши. - Паренек от вас рванул, как будто еле от смерти спасся.
   - Не съел же я его, - недовольно сказал я. - И даже не покусал.
   Начальник охраны, что стоял рядом, хохотнул и спросил:
   - Может, оставим его здесь? Пусть дальше сам добирается. А то подозрительный он какой-то.
   - Нет, - жестко сказал я, испуганный такими словами. - Не вздумайте. У короны в моем лице на него планы. Так что присмотрите, чтобы его никто не обижал.
   - Может, и накормить тогда? - неуверенно сказал военный. - А то у него с собой ничего нет из еды.
   - Конечно, накормить, - рявкнул я, разозленный, что об этом не подумал. Бедная девочка столько времени голодная! - Могли бы и сами догадаться. Что он подумает о нас? И как это отразится на взаимоотношениях между нашими народами?
   - Так утром мы его кормили, - отрапортовал начальник охраны, а потом подозрительно на меня посмотрел и сказал, обращаясь к придворному магу. - Инор Лангеберг, а на Его Высочество точно ничем не воздействовали?
   - Точно ничем не воздействовали, - сказал маг, пока я подбирал приличные слова для ответа этому нахалу. Все же у нас в отряде девушка, хоть и орочьего происхождения, а она не должна слышать нецензурные выражения. - Просто Его Высочество боится, что нервное напряжение и голодное истощение его информатора не позволит тому доехать с нами до Гарма, а терять столь ценного сотрудника из-за глупости подчиненных не хочет.
   Успокоенный начальник охраны пошел заботиться о нашей попутчице, я посмотрел ему вслед, но все же решил, что если я начну чрезмерно волноваться об этом орчонке, то что-то заподозрят уже все сопровождающие, не только человеческого, но и орочьего вида, поэтому вздохнул и полез назад в свой статусный шатер.
   - И чем закончилась беседа, Ваше Высочество? - спросил инор Лангеберг, вошедший следом. - Что корона в вашем лице настолько ею заинтересовалась.
   - Она меня заподозрила в том, что я до нее домогаюсь, - мрачно ответил я.
   - А вы не домогались? - насмешливо спросил этот нахал. - Да быть того не может. Зачем же вы тогда попросили меня выйти?
   - Я всего лишь предложил ей этот шатер для ночевки, а она этого не поняла, - недовольно сказал я, никак не реагируя на его намеки.
   - Неужели она отказалась?
   - Отказалась.
   - Я рад, что хоть у нее мозги есть, - ворчливо сказал Инор Лангебеог.
   - Как вы разговариваете с сюзереном? - вяло возмутился я, так, ради приличия, чтобы маг не забывал, кто здесь главный, и не забывался.
   - А как мне с ним разговаривать, если ему голова напрочь отказывает при виде любой красивой девушки? Натворили бы сейчас дел, а отвечать перед королем Лауфом пришлось бы мне.
   Я согласно кивнул головой. Спорить не хотелось. Маг был совершенно прав.
   - Девушка-то хоть действительно красивая? - куда мягче спросил инор Лангеберг.
   - Красивая.
   Я лег на расстеленные внутри шатра одеяла, закинул руки за голову и закрыл глаза. Я представлял ее лицо и улыбался. Она была хороша, даже когда пыталась заморозить меня своим высокомерным взглядом, а как она должна быть прекрасна, когда шепчет слова любви. Когда за нежными приоткрытыми губами влажно блестят зубки, когда глаза затуманены страстью, когда единственной ее одеждой остаются пышные распущенные волосы...
   - Я прослежу, чтобы ее накормили, - внезапно ворвался в мои мечтания маг. - Только прошу вас, Ваше Высочество, не делайте глупостей. Мы довозим ее до границы и расстаемся.
   Расстаемся? Я открыл глаза и недоуменно посмотрел на инора Лангеберга. После той картины, что я нарисовал в своем воображении? Да как это вообще возможно? Но маг понял мое молчание совсем по-другому.
   - Извините, Ваше Высочество, я вас разбудил, - покаянно сказал он. - Отдыхайте. А я схожу присмотрю за девушкой. Распоряжусь, чтобы ей одеяло выделили.
   - Да, ночи холодные, - согласился я.
   Я негодовал на себя за то, что опять не подумал об ее удобстве. Понятно, почему она посчитала меня способным на такой гадкий поступок, я же просто не успел показать себя ни с одной хорошей стороны, а сразу начал угрожать. Она же не знала, что делать я ничего этого не буду. Но ничего, доберемся до Гарма, отправлю этого Лангеберга, дедова надзирателя и доносчика, телепортом во дворец, а сам... Я довольно потянулся. Сам устрою охоту. За орками я уже поохотился, и весьма успешно, сколько там их голов на моей совести, я не считал и считать не собираюсь. Теперь дело за орчанками, точнее одной, вполне конкретной, орчанкой. И пусть она строит из себя ледяную королеву, но мы еще посмотрим, как долго она сможет устоять передо мной. И это будет моей последней историей перед браком. Прав дед - есть у меня пара или нет, пора остепениться. Если уж Эрика так упорствует в своем желании выйти за этого мажонка, то в нашей Академии еще множество высокородных девиц, почти каждая из которых спит и видит себя замужем за принцем. Мне нужен наследник. Это Берни, даже будучи женатым, может позволить себе потянуть с этим вопросом, а я нет. Мне нужен сын. Почему-то при этих мыслях перед моими глазами встал мальчик, удивительно похожий на эту, как ее там, Джансу. Нет, все-таки имя это ей совершенно не подходит. Эти орки напрочь лишены чувства прекрасного. Но сама идея нашего общего ребенка неожиданно показалась мне весьма привлекательной. Только вот мальчик точно не нужен, все мои дети мужского пола должны быть только от жены, нечего плодить бастардов, которые вполне могут иметь впоследствии собственные амбициозные планы и устраивать заварушки в Гарме. А вот девочка... Почему бы и нет? Этой орчанке в любом случае пригодится покровитель, достаточно могущественный, чтобы помочь устроиться в человеческих землях. Ей будет хорошо со мной. Домечтался я до того, что почти как наяву услышал звонкий детский смех и доверчивое "папа", почувствовал маленькую ладошку в своей руке и даже успел расчувствоваться. Перед тем, как уснуть.
   Ночью я все же перешел, несмотря на прямой запрет деда, в свою вторую ипостась, тенью выскользнул из шатра и пошел проверить, как там спит мать моей будущей дочери. Инор Лангеберг действительно о ней позаботился - ей выделили целых два одеяла, но все равно бедной девочке было холодно, она свернулась калачиком в попытках сохранить жалкие крохи тепла. Я начал подумывать, не лечь ли с ней рядом и начать заботиться прямо сейчас путем создания комфортных условий для сна.
   - Проверяете, не сбежал ли, Ваше Высочество? - шепотом спросил подошедший начальник охраны. - Я караульным поручил присматривать, не волнуйтесь.
   Я возмущенно дернул хвостом. Этот вояка сбил все романтическое настроение. Я еще чуть слышно фыркнул в его сторону и вернулся в шатер. Но мой подчиненный был даже в чем-то прав - время для заботы еще не пришло.
  
  Глава 9
  Асиль
   В благородство гармского принца верилось с трудом. Особенно после того, как он старательно демонстрировал свое презрение к низшему существу при нашем прошлом разговоре. И вдруг все резко изменилось после того, как он узнал, что я девушка. Мне бы очень хотелось ему верить, но в памяти еще свежи были мамины слова, описывающие отношение Эвальда к окружающим, и пока все, что я наблюдала, только подтверждало ее мнение. Но принц казался таким оскорбленным моими подозрениями, что червячок сомнения прочно поселился в моей душе. Правда, очень маленький и хилый, но он очень хотел вырасти. Мысли упорно возвращались к Эвальду. Я вспоминала его бархатистый, располагающий к себе голос, его глаза, бывшие не так давно рядом с моими, и понимала, что мне нужно держаться от него как можно дальше, ибо в его присутствии всякое здравомыслие меня покидает, и я начинаю забывать о правилах приличия, не только орочьих, но и человеческих, которые, несомненно, более мягкие, но, все равно, существуют. Мама говорила, что одно из свойств оборотней - повышенная привлекательность для лиц противоположного пола, так что, думаю, моя обостренная чувствительность к нахождению его рядом из-за этого. Наверно, я решила, что он хочет получить от меня ночь как плату за проезд именно потому, что у самой возникали мысли, которые бы мама не одобрила. Да что там! Я и сама их не одобряла. Ведь я сбежала от брака с одним совсем не для того, чтобы мечтать о другом, для меня недоступном. Я прекрасно понимала, что ничего между нами быть не может, но думать никак не могла перестать.
   Хорошо, что еще сутки - и мы навсегда расстанемся, так что нужно просто перетерпеть это время и стараться быть подальше от Эвальда. Если я не буду его постоянно видеть, то и мысли со временем сойдут на нет. А как же иначе? Ведь они не будут подкрепляться оборотническим обаянием, от воздействия которого, казалось, все горело и плавилось, мысли путались, а дыханье сбивалось.
   Неожиданно начальник охраны принес мне миску с кашей, запахи которой уже давно будоражили мое воображение, а мысли о ней вполне успешно конкурировали с мыслями о всяких хвостатых нахалах. Каши было много, и она щедро была сдобрена мясом. Рот мой сразу же наполнился слюной, но я все равно сначала поблагодарила принесшего мне такую замечательную еду.
   - Распоряжение Его Высочества, - сухо ответил он. - Не пойму я, парень, чего он так к тебе расположен стал, и не нравится мне это.
   - Я все равно с вами только до границы, - ответила я и попыталась ему улыбнуться, но встретила лишь суровый взгляд. - А потом вы меня уже не увидите.
   И это было действительно так. Ведь в Гарме Джангир должен был исчезнуть, а на его месте появиться Асиль, но начальнику охраны знать этого не следовало, да и вряд ли это расположило бы его ко мне. Он же рассматривает сейчас все только с точки безопасности Эвальда, а любое постороннее лицо, вне зависимости от того, женское оно или мужское, только затрудняет ему работу. Но хоть поесть принес, и за то спасибо. Сытость поспособствовала более веселому взгляду на жизнь. Желудок, даже уже не надеявшийся, что в него что-то кинут до Гарма, молчал и довольно выполнял свою работу. Думать ни о чем не хотелось, да и устала я за день скачки, веки слипались неимоверно. А тут еще инор Лангебеог принес мне два одеяла, он еще что-то пытался у меня спросить, но я смогла лишь пробормотать слова благодарности, закуталась, как гусеница перед тем как стать бабочкой, и перешла в совершенно бессознательное состояние. Сил на то, чтобы еще и с ним разговаривать, у меня не было.
   Проснулась я посреди ночи, как будто меня кто по имени позвал. Я чуть приоткрыла глаза и увидела кружащую вокруг меня огромную черную кошку. Точнее, кота - почему-то я была уверена в том, что это Эвальд. Заботился ли принц о том, как мне спится, или собирался устроить ночной перекус и сейчас примеривался, с какой стороны меня начать есть, я так и не узнала. Подошел начальник охраны, столь меня невзлюбивший, и что-то начал говорить своему сюзерену. Тот понял, что поздний ужин - дело, для здоровья очень вредное, повернулся ко мне хвостом, как темное облако мягко заскользил между телами спящих и скрылся в шатре. Я испытала ни с чем не сравнимое облегчение - привлечь его внимание в любом плане мне бы не хотелось. Уснуть мне больше не удалось - было слишком холодно и тревожно. Беспокоил меня Эвальд. Я была теперь совершенно уверена, что привлекаю его, и это меня совсем не радовало. От подобных высокопоставленных личностей лучше всего держаться подальше, не зря мне мама это несколько раз на прощание повторила, ох не зря.
   Под утро я замерзла так, что зуб на зуб не попадал. Не спасали и два одеяла. Если бы я шла одна, то использовала бы один из маминых артефактов - он давал тепло, как хорошая жаровня, а заряда хватало как раз на ночь. Но привлекать внимание мага к артефактам, что у меня с собой были, я не хотела, и поэтому продолжала зябнуть, чувствуя, как горло начинает потихонечку саднить. Не спасла его и кружка горячего травяного отвара, который всунул мне в руки мрачный начальник охраны вместе с очередной миской каши. Есть совсем не хотелось, но я заставила себя проглотить пару ложек - ведь неизвестно, удастся ли сегодня еще положить что-нибудь в рот. А вот чай я пила с удовольствием, даже еще одну порцию попросила. Мне не отказали, хоть и относились с постоянной настороженностью. Впрочем, это совсем не было удивительным - все, сопровождавшие принца, за исключением придворного мага да пары дипломатов, наверняка участвовали во многих приграничных стычках и воспринимали меня сейчас как потенциального врага - ведь перемирие могло быть очень кратким и закончиться в любое время. А начальник охраны еще и досадовал, что позволил задурить себе голову и сам уговорил принца взять такую сомнительную личность, за которой еще и дополнительный присмотр требуется, как будто им не хватало забот с капризными дипломатами, привыкшими к придворной жизни и сейчас активно страдающими от всяческих бытовых неудобств.
   Шатер, куда этих страдальцев не пустили, за ночь так и не сложился на своих обитателей, которые были довольно бодры, а принц еще и оживлен без меры. Он носился по нашей временной стоянке так быстро, что уследить за ним было довольно сложно. Казалось, он занят делом и не обращает на меня ни малейшего внимания, но вставал всегда так, что меня не отпускала мысль - следит он за мной постоянно.
   Когда мы выехали, я с удивлением обнаружила рядом с собой начальника охраны. По-видимому, сей ответственный военный решил, что если и может угрожать что-то объекту, за которого он несет ответственность, то только с моей стороны. Или, может, принц ему поручил? Думать над этим не хотелось. Голова болела, легкое покалывание в горле уже перешло в следующую стадию, но самое плохое, что начинался жар. В седле я держалась из последних сил, не давало упасть мне только одно - мысль, что к вечеру я должна быть в безопасности, а там просто надо будет найти лекаря.
   К обеду меня уже начинало лихорадить, сил осталось только на то, чтобы слезть с лошади, да даже не слезть, а свалиться. На подошедшего ко мне Эвальда я даже взглянуть не смогла.
   - Э, да ты горишь, - встревоженно сказал он. - Инор Лангеберг! - и через мгновение. - Да сбегайте же кто-нибудь за ним!
   Но пока вместо мага подошел начальник охраны, сразу понял, что случилось, и запаниковал:
   - Ваше Высочество, немедленно отойдите! Мало ли чем этот проходимец болен. Может, вообще, это шаманы его специально подсунули, чтобы мы тут все заболели и перемерли. Быстро на лошадь и отсюда.
   - Ты что, предлагаешь его вот так, одного, бросить? - недовольно сказал принц. - Здесь же рядом ни одной живой души нет.
   - Мы ему лошадь оставим, - непреклонно сказал военный. - Все равно, на ней уже зараза есть, и брать с собой ее нельзя. Если оклемается - доедет.
   Эвальд что-то возмущенно начал говорить, его подчиненный согласился только оставить мне немного еды, но требовал, чтобы остальные, и в первую очередь принц, немедленно уезжали, пока не стало слишком поздно бороться с влиянием вредоносных местных духов.
   - Да подстыл он просто, - сказал подошедший маг. - Вот и все. Не надо тут сказочки сочинять про шаманские происки.
   - Это орк-то подстыл? - скептически сказал начальник охраны. - Да они вообще на голой земле спят, а вы вчера потребовали ему два одеяла дать.
   - Ну он же в городе жил, - возразил инор Лангеберг. - Отвык ночевать где попало.
   - Я вас не для того сюда звал, - проворчал Эвальд, - чтобы вы проводили сравнительный анализ орков, живущих в городе и под открытым небом. Вы должны помочь нашей... находке.
   - Чего это он вдруг находкой стал, Ваше Высочество? - возразил начальник охраны, но уже не так враждебно по отношению ко мне. Видно, мнение мага было для него довольно веским.
   - Находкой в плане информации, - заявил Эвальд. - Я вообще подумываю ему должность дать при нашей дипломатической службе.
   - Таких находок у нас и в Гарме полно, - язвительно сказал маг. - Мало ли у нас полукровок живет, не так давно переселившихся из Степи. А помочь конкретно этой... гм... находке я мало чем могу. Разве что температуру сбить. Я же не лекарь, и никогда этим не занимался.
   - А себя вы тоже не лечите? - попытался найти нестыковку в его словах принц.
   - Я обращаюсь либо к придворному лекарю, либо к другому, кого я считаю достаточно компетентным.
   Они говорили и говорили над моей головой, а мне хотелось, чтобы все они замолчали и оставили меня. Идея бросить меня в Степи не казалась такой уж отвратительной. Главное, чтобы меня сейчас не трогали и никуда не тащили.
   - Значит, сбиваем температуру и едем в таком темпе, чтобы этот Джангир выдержал, - решил принц.
   - Нет, - твердо ответил маг. - Мы продолжим ехать с прежней скоростью. И тому есть две причины. Первая, ваша безопасность намного важнее здоровья и даже жизни любого орка, каким бы ценным информатором он ни был. Другого информатора мы найдем очень просто, а принцев у нас не так уж и много.
   - Вы будете противостоять моему прямому приказу? - жестко сказал Эвальд.
   - На этот случай у меня есть прямое указание короля Лауфа, - невозмутимо сказал инор Лангеберг. - Так что, да, буду. Но вы меня не дослушали. Ведь вторая причина - предмету вашего беспокойства нужно как можно скорее оказаться там, где есть настоящие целители.
   - А просто его бросить здесь вы не хотите? - с огромной надеждой в голосе сказал начальник охраны. - Инор Лангеберг совершенно прав, принцев у нас мало, а орков - целая Степь. Если хотите, я вам лично здорового отловлю. Или даже десяток. Как только вы в Гарме в безопасности окажетесь.
   - Его Высочество вам сейчас скажет, что он хочет именно этого, - ехидно сказал инор Лангеберг.
   - Мы пообещали довезти мальчика до Гарма, так? - жестко сказал Эвальд. - И теперь представьте, какой урон будет репутации нашей страны, если окажется, что слово мы не держим даже в таких мелочах?
   Между тем, маг уже вовсю занимался мной. Жар отхлынул, унеся с собой безразличие, но принеся страшную слабость и озноб.
   - Я поспрашиваю, может у кого с собой порошки от простуды есть, - наконец решил начальник охраны. - Вряд ли, конечно. Задохликов у нас нет, - и тут его осенило. - Мы же можем парня его соплеменникам сдать, вон какая толпа нас провожает. Пусть и займутся своим, а, Ваше Высочество? Мы им даже заплатим.
   - Что-то мне подсказывает, что Его Высочество не согласится с вашей замечательной идеей, - заметил инор Лангеберг.
   И интуиция его не подвела. Эвальд посмотрел на своего подчиненного так, что военный вытянулся в струнку и бегом отправился раздобывать для меня хоть какие-то лекарства. И что-то ему даже удалось найти - меня напоили чем-то таким горьким, что оно упорно хотело выбраться наружу. Правда, горло перестало болеть, и сознание немного прояснилось.
   - Выдержишь дорогу? - заботливо спросил Эвальд.
   - Придется, - ответила я.
   Выбора-то у меня все равно нет. Маг, конечно, посматривает на меня с участием, в отличие от начальника охраны, но и он в случае, если решит, что мое присутствие для принца представляет опасность, настоит, чтобы меня бросили одну или передали оркам. Оба варианта мне не нравились. Мне нужно было добраться до Гарма, и как можно быстрее. Артефакт мой, меняющий внешность, конечно, очень действенный, но магии потреблял много, накопитель уже наполовину пуст, а я совсем не уверена, что смогу его пополнить в таком состоянии.
   - Не волнуйся, все будет хорошо, - попытался успокоить меня Эвальд. - Мы тебя не бросим. - Он гордо вскинул голову и громко сказал, явно для того, чтобы все слышали. - Гарм слово держит.
   Дальнейшую дорогу я помнила очень плохо. Ко мне приставили двоих гармцев, которые были не очень довольны поручением, но исправно следили, чтобы я не отставала или вообще не выпала из седла, что было вполне возможно, так как сознание мое иногда отключалось. Но до Гарма мы все же добрались, так как придя в себя в очередной раз, я обнаружила, что лежу на кровати, судя по всему, в номере постоялого двора. Рядом со мной был инор с аккуратно подстриженной бородкой, и значком целителя на мантии. Он недовольно хмурился и, увидев, что я очнулась, сказал:
   - Инорита, отключите свой артефакт. Он мешает мне проводить лечебные действия. Сколько магии уже впустую ушло.
   Он выглядел весьма недружелюбно, но я невольно ему улыбнулась. Ведь этот невысокий, пухленький, суровый инор стал символом моего успеха. У меня все получилось. Я в Гарме. Гарм слово держит.
  
  Глава 10
  Эвальд
   Лекарь из комнаты меня выставил, сказал, что буду ему мешать работать. Я попытался возразить, но инор Лангеберг заметил, что, возможно, девушка и не хотела бы, чтобы на нее смотрели в таком состоянии. Его довод показался мне более веским, чем какое-то мифическое мешание с моей стороны, так что мы спустились в общий зал постоялого двора. Хозяин с угодливой улыбочкой подкатился к нам сразу, спросил, не надо ли чего.
   - Мы уже отбываем, милейший, - холодно ответил ему наш придворный маг.
   - Вовсе не отбываем, - недовольно посмотрел я на своего подчиненного, пусть даже, как выяснилось, и формального.
   - Но Его Величество, ваш дедушка... - начал было он.
   - Я же не могу явиться к дедушке усталым и голодным. А так поем и отдохну здесь, - я сел за стол и небрежно стал просматривать карту блюд, предлагаемых в этом гостеприимном месте.
   - Ваше Высочество, вам как можно скорее нужно оказаться в Гаэрре, - инор Лангеберг нахмурился и явно прикидывал, на что хватит его полномочий, а на что - нет.
   Я ехидно подумал, что на силовую доставку принца, которому ничего не грозит, полномочий явно недостаточно, по всей видимости наш придворный маг пришел к тем же выводам, хотя по его внешнему виду сразу было понятно, что это его ужасно расстраивает. Все же плохо, когда твои подчиненные знают тебя с юных лет и продолжают относиться как к несмышленому младенцу. Известие о распоряжении деда про неподчинении мне в случае кризисной ситуации меня неприятно поразило. И я непременно поговорю с ним об этом в ближайшее время, как только смогу убедиться, что девушка уже вне опасности. Да, именно в такой последовательности. Желание высказаться было не столь сильным и определяющим мое нынешнее поведение.
   - Я не уеду, пока лекарь не скажет, что все в порядке, - заявил я инору Лангебергу.
   Маг наш вздохнул и сел рядом со мной. Предлагаемая здесь еда его явно не вдохновляла, но он все же взял список блюд и с недовольной гримасой стал изучать. Список был куцый, и изучать там особо было нечего. Лично я определился сразу. Рыба в сметанном соусе. Что может быть прекраснее? Если, конечно, она не залежавшаяся...
   - Рыба у вас свежая? - я сурово посмотрел на хозяина этого заведения.
   - Свежайшая, Ваше Высочество, - затараторил тот, - только привезли, еще живехонькая.
   - Тогда несите. Двойную порцию.
   - Что желаете на гарнир, Ваше Высочество?
   - Зачем гарнир? Только рыбу портить, - отмахнулся я.
   Мы же не во дворце, где, чтобы съесть кусочек ароматной рыбки, приходится в себя впихивать еще какую-нибудь гадость. Еще неплохо было бы вина, но дед не одобрит, если от меня пахнуть будет. А вот из сладкого можно что-нибудь и взять.
   - Травяной отвар и пару пирожков с орехами, - определился я.
   - И мне то же, - сказал маг, небрежно отбрасывая список блюд.
   - Рыбу, отвар и пирожки? - уточнил хозяин постоялого двора.
   - Нет, только травяной отвар и пирожки.
   Когда мы остались вдвоем, инор Лангеберг некоторое время молчал, и я уж подумал, что поглощать пищу буду в блаженной тишине, но, увы, она не дожила даже до того момента, когда нам принесли еду.
   - Ну, и к чему ваше упрямство, Ваше Высочество? - недовольно сказал маг. - Вы же понимаете, как ждет вашего доклада Его Величество. Как он за вас волнуется.
   - Вы ведь уже отправили ему известие о том, что мы добрались, - полуутвердительно сказал я.
   - Отправил, - согласился инор Лангеберг. - Но Его Величество Лауф наверняка хочет лично убедиться, что все в порядке, не говоря уже о Ее Высочестве Лиаре.
   Мама действительно очень переживала из-за моей поездки. Ей казалось крайне неразумным отправлять наследника к потенциальному врагу, она даже несколько раз поругалась из-за этого с дедом. Но тот был убежден, что мы можем показать свое уважение только таким образом. Мама с ним так и не согласилась, провожала она меня с покрасневшими глазами и совершенно несчастным видом. Но ей уже наверняка доложили о благополучном моем возвращении в Гарм, так что она должна была успокоиться. Думаю, ничего страшного не случиться, если увижу ее я на час позже, а вот уехать я сейчас никак не могу. Мысли мои все время возвращались к Джансу, оставшейся наедине с лекарем. Он, конечно, выглядит достойным инором, да и возраст у него весьма солидный. Но все же девушка сейчас наедине с мужчиной, и этот мужчина - не я. И это было очень, очень неприятно.
   От расстройства я даже удовольствия от еды не получил, хотя рыба действительно была свежайшей и приготовлена так, как я это люблю. Нежная, ароматная, она буквально таяла во рту. В другое время я бы забыл обо всем, но сейчас я смотрел на лестницу и ждал. Целитель спустился, когда я пил уже вторую чашку отвара, был он спокоен, как человек, полностью удовлетворенный проделанной работой. Но я не стал дожидаться, когда он подойдет к нам, и сам направился ему навстречу.
   - Ваше Высочество, - он отвесил мне церемонный поклон.
   Я небрежно кивнул ему головой, формальности меня на данный момент мало волновали.
   - Как больная? - нетерпеливо спросил я.
   - Все в порядке, Ваше Высочество. Болезнь удалось отогнать. Инорита сейчас спит.
   - А рецидив может быть?
   - Что вы, Ваше Высочество, - улыбнулся он. - Я за свою работу отвечаю.
   - И все же мне будет спокойнее, если рядом с ней кто-нибудь подежурит, - тут в моей душе зашевелились невнятные подозрения, и я торопливо добавил. - Кто-нибудь женского пола.
   - Хорошо, я пришлю сиделку. Но ваши волнения беспочвенны. Инорита сейчас спит крепким здоровым сном и проспит примерно до завтрашнего обеда. Так что траты на сиделку будут лишними.
   - Мое спокойствие дороже стоит, - проворчал я и достал кошелек.
   Я еще немного порасспрашивал целителя, но тот упорно утверждал, что Джансу уже ничего не грозит и волноваться мне не о чем. Все время нашего разговора инор Лангеберг нетерпеливо похмыкивал за моей спиной и наконец не выдержал:
   - Ваше Высочество, вам этот достойный инор уже раз десять в разных выражениях повторил, что с вашей подопечной все в порядке. Поблагодарите его, и нам пора отправляться.
   - Я еще хочу посмотреть, как там девушка.
   - Вам же сказали, она спит. И пусть себе спит спокойно, не надо ей мешать. Вдруг это отразится на выздоровлении?
   - Я посижу, пока не придет сиделка, - упрямо ответил я.
   По лестнице я не поднимался - летел. Девушка действительно спала, и сон ее был спокоен. Ушел лихорадочный румянец со щек, сейчас она была бледнее, чем когда я ее увидел в первый раз. Лоб был мокрым, и к нему прилипли завитки, выбившиеся из прически. Наверно, неудобно спать с таким сооружением на голове, но как оно разбирается, я понятия не имел. Я взял лежащую на тумбочке салфетку, намочил половину ее и протер лицо Джансу сначала влажной тканью, а потом сухой. На губах ее промелькнула улыбка, или, возможно, только тень ее. Но все равно, эта полуорчанка была прекрасна даже такая, когда казалась лишь бледной своей копией. Я бы мог сидеть и смотреть на нее вечно, но тут пришел инор Лангеберг с миловидной толстушкой средних лет.
   - Ваше Высочество, нам пора, - твердо сказал он. - Инора пришла, чтобы сменить вас на этом важном посту.
   Уходить мне не хотелось, но и оставаться я уже не мог. Я бросил прощальный взгляд на свою спутницу и посмотрел на пришедшую сиделку. На первый взгляд, она выглядела вполне достойной доверия особой, в отличие от целителя.
   - Только чтобы спать не вздумали, - мрачно сказал я. - Не дай Богиня что-то случится!
   - Глаз не сомкну, Ваше Высочество, - заверила она.
   И взгляд у нее был такой честный и преданный, что я сразу понял - продрыхнет всю ночь без малейших угрызений совести. И вот как такой доверять можно? Она, видно, поняла, что меня не убедила, поэтому тут же попыталась перевести разговор.
   - Инориту переодеть бы надо, Ваше Высочество.
   Вот не зря, не зря мне эта инора подозрительной такой кажется.
   - Я прослежу, - прищурился я.
   - Ваше Высочество, это уже слишком! - возмутился инор Лангеберг. - Девушка вряд ли обрадуется, если узнает, что вы разглядывали ее в неодетом виде, когда она была в бессознательном состоянии. И потом, думаю, инора справится и без вашей помощи. Другое дело, что переодеть ее не во что.
   Он кивнул в сторону дорожного мешка Джансу. Да, вряд ли там была хоть какая-то одежда, он был такой тощий, что даже сорочку эльфийского шелка не вместит.
   - Так нужно купить, - уверенно сказал я.
   - Замечательно. Оставьте деньги этой достойной иноре, она отправит горничную за покупками, а мы с вами отправимся в Гаэрру. Его Величество, поди, в недоумении, что же вас так задержало. Мне кажется, слово данное девушке, вы с лихвой выполнили, и ваше присутствие здесь не является более необходимым, - и понизив голос добавил. - Нельзя ставить женщину, пусть и красивую, выше долга.
   Я был вынужден признать, что маг в этом случае совершенно прав. Так что задержался я лишь на время, необходимое, чтобы дать денег горничной и распорядиться о покупке женской одежды, бросил последний взгляд на так и спящую девушку, пожалел, что не вижу ее удивительных, темных, как бархат ночью, глаз, и отправился с инором Лангебергом в телепортационную.
   По прибытии во дворец ни умыться, ни поменять запыленную одежду я так и не успел. Дед потребовал, чтобы я немедленно пришел к нему для отчета. Инору Лангебергу, вознамерившемуся пойти в отведенные ему во дворце покои, сказали то же самое. Дед слушал мой отчет довольно внимательно, даже уточняющие вопросы задавал, хотя наши дипломаты должны были к этому времени уже все ему рассказать, а уж они-то по роду деятельности отмечают больше полезных вещей, чем я. Но я продолжал рассказывать, хотя и недоумевал, зачем нужно это повторение, да еще в присутствии нашего мага.
   - И обратно мы доехали без всяких приключений, - бодро закончил я.
   - Неужели? А мне доложили, что вы довезли до границы заболевшего полуорка, хотя начальник охраны совершенно правильно предлагал оставить его и не подвергать опасности наследника престола. И как вы это объясните, инор Лангеберг?
   - Это была девушка, - мечтательно сказал я. - Не могли же мы ее бросить?
   Инор Лангеберг выразительно посмотрел на деда:
   - Ну вот, Ваше Величество, вам и исчерпывающее объяснение.
   - Вальди, если бы ты только знал, как мне надоели твои бесконечные девушки, - простонал дед. - Пора уже остепениться и не бегать за каждой юбкой.
   - Там юбки не было, - возразил я. - Там были штаны.
   - Это ничего не меняет, - хмуро сказал дед. - Хватит, Вальди. Я в твоем возрасте...
   - Уже давно встретил бабушку, - мрачно прервал я его. - Не надо мне постоянно об этом напоминать. Я-то никого не встретил.
   - Год назад ты был полон решимости жениться и даже выбрал девушку. Мы твой выбор одобрили. Так вот, - он выразительно посмотрел на меня, - может, использовать что-нибудь..., - он перевел взгляд на инора Лангеберга, - магическое для ее привязки.
   Мне предложение деда не понравилось. Более того, мысль о том, чтобы жениться на Эрике, внезапно вызвала у меня глубокое отвращение. Не нужна мне девушка, которая предпочла мне другого. Будет еще слезы лить по своей загубленной жизни. Да и жениха его наш маг себе в ученики взять хотел. Нет, со всех сторон неудачная кандидатура.
   - У нас целая академия магичек, - мрачно сказал я. - Думаю, хоть одна, да согласится выйти за меня и без подобных ухищрений. Я просто выбрал не ту девушку, и все.
   - Значит, выбери ту, - веско сказал дед. - Ты год тянул. Срок тебе до праздника Середины Зимы. Хватит. Нагулялся.
   Вышел я от деда в отвратительнейшем настроении. К чему такая спешка с моим браком? Ну сказал сгоряча я почти год назад, что жениться хочу, так это же совсем не значит, что прямо вот завтра в храм собираюсь. Вокруг так много красивых девушек, попробуй сделать правильный выбор... А тут еще инор Лангеберг, упорно молчавший весь конец беседы, внезапно огорошил меня вопросом:
   - Ваше Высочество, а не появилось ли у вас, часом, желание жениться на этой спасенной инорите?
   - Мне жениться на орчанке? - я аж опешил от абсурдности подобного предположения. - Да вы с ума сошли!
   - Ну и хорошо, - успокоено сказал маг. - А то я уж было переживать начал, видя такой интерес с вашей стороны.
   - Так интерес, он никуда не делся, - хохотнул я. - Но, инор Лангеберг, скажу вам по секрету, для себя я решил, что это будет мой последний интерес перед женитьбой. Такая необычная девушка, будет о чем вспомнить. Вот немного еще поинтересуюсь и займусь поисками невесты.
   И я начал строить планы на завтрашний день, уже и не слушая ворчания со стороны нашего придворного мага, тем более, что говорил он разные глупости. Мол, что я испорчу девочке жизнь, и тому подобную ерунду. А я же, напротив, горел желанием ей помочь устроиться в этой жизни. Да, именно, горел желанием. Ей же совсем не обязательно ехать в этот гадкий Туран, если в Гарме у нее появится покровитель?
  

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"