Жизнь в Плутонии покатилась по наклонной. До того времени, когда сквозь обывательский образ жизни людей проклюнется что-то действительно значительное, было ещё далеко, но в их сознании уже происходили перемены. Убийца, как бы странно это ни прозвучало, заставил людей думать. Чувство страха, которое волнами накатывало на людские массы, вызвало потребность мысли. В обычной жизни стали проявляться такие вещи, как взаимовыручка, сплоченность, а подозрение рождало вопросы об устройстве общества. Почему один человек убивает других людей? Почему он сумел разрушить идиллию? Что кроется за всем внешним благополучием? Что есть смерть и что - жизнь? Многие испытывали странное ощущение, будто весь Город - это какая-то глупая иллюзия, будто где-то там, за горизонтом, существует незримый, лучший мир, в котором нет никаких убийств. Появилась потребность в знании.
Лиз не относилась к таким группкам людей. Джек уговорил её уехать на курорт без мужа. А потом последовали все эти допросы, обыск в доме, противный заместитель начальника полиции. Кажется, его звали Джордж.
Но проблемы Города не волновали её. Все мысли, чувства и ощущения были направлены только на одного человека.
Кто такая Николь?
Это имя завладело ею целиком. Ежечасно, ежеминутно она вспоминала о ней, как будто призрак этой неизвестной любовницы мужа постоянно находился рядом. Лиз никак не могла понять, почему, почему же Фрэнки, её милый, любимый Фрэнки так поступил. Зачем он обманул её, изменил с другой? Это ведь неправильно, нечестно, так нельзя! Так не бывает. Измен не существует! Неужели он, когда целовал другую женщину, не помнил, что у него есть семья? А Патрик? Как он думал обойтись со своим сыном?
Лиз отказывалась понимать поступки мужа. По целым дням она сидела в комнате, вызывая удивление других отдыхавших, даже не выходила погулять к озеру. Она позволяла Патрику ходить на детскую площадку, расположенную как раз под окнами её номера.
Порой Лиз усаживалась перед зеркалом и подолгу в него глядела. Пыталась понять, что не так в её фигуре, в выражении лица. И сравнивала себя с воображаемой соперницей. Пыталась силой мысли низвергнуть её, скинуть с трона, показать собственное превосходство. Ревность - истязающее чувство... В эти мгновения взгляд Лиз был страшен, страшен как никогда. Вспыхнувшие красные щеки, боевито растрепанные волосы и сурово поджатые губы.
Ей в голову приходили жуткие мысли. Об её странном поведении начинали судачить знакомые. Фрэнка объявили в розыск - и она, как жена изгнанника, подвергалась насмешливым, ястребиным взорам окружающих. И, униженная, побитая и раздавленная, она мечтала о мести.
Огонь постепенно уходил. Вместо него в глазах Лиз всё больше присутствовал холод.... Неладное творилось и в Ордене. Вернее, он перестал существовать. Лео самостоятельно принимал решения. Рудольф начал куда-то пропадать, стал редко ходить на работу. Джек, после того, как мэр заявил, что не нуждается в его советах, перестал посещать Ратушу. Лео отстранил от себя Яна, оставив тому лишь формальную должность начальника полиции. Реальный вес приобрел Джордж Доэрти, помощник начальника полиции. Только его и мэра приказам обязаны были подчиняться стражи порядка.
Разрыв Лео и Ганса произошел и вовсе по пустяковому, комичному случаю.
Мрак ушел. На следующий день после похищения Николь и Шэннон небо вело себя как обычно, солнце плыло по небосводу в соответствии с заведенным маршрутом. Никаких происшествий не было. И Лео поторопился объявить о победе своей тактики. На совещании работников Ратуши он толкнул речь, явно не понравившуюся бы Джеку, да его и не было там.
- Преступник понял, с кем имеет дело, - горланил он с трибуны. - Больше такие штучки не пройдут! Почему сегодня утром нет новой жертвы, несмотря на то, что вчера весь день царила тьма? Ведь условия для новых убийств были идеальными. Да потому что этот психопат понял, что его ждет неминуемое наказание. С его стороны ни одно действие не останется безнаказанным! Мы все это прекрасно знаем. И я, и вы, и все жители Плутония. Убийца испугался моей системы. Он сам боится нас!
В таком духе Лео вел всё заседание. Он будто расправлялся с незримым врагом. Во время его речи с помощью проектора были показаны фотографии с места преступлений. Аудитория смиренно перенесла обилие запечатленных жестокостей, но один человек, сидевший в первом ряду, оказался белой вороной. Он встал и направился к выходу.
- Молодой человек! Куда? Быстро вернулся!
Тот вернулся, подошел к небольшому постаменту и поднялся до середины лестницы. В свете прожекторов было видно его лицо. Это Ганс. Плачущий Ганс.
- Ты чего? - сердитым голосом спросил мэр.
- Вы... Вы все ничего не понимаете! Они... Вы бездушные! Они же люди... Зачем, зачем так говорить о них? - срывающимся голосом кричал он, махая руками и попеременно указывая на фото, на зал, на Лео. - Это не идеальное общество, нет! Это что-то...
- Сопляк! - выкрикнул в ответ Лео. И, так как он держал микрофон, у него получилось убедительней, чем у оппонента. - Не можешь держать себя в руках? Тогда пошел вон!
Ганс ошалело посмотрел на него, прекратив на мгновение рыдать, и затем направился к выходу.
- Правильно!
- Так и надо!
Возгласы из зала воодушевляли мэра, и он послал в спину рыдавшему Гансу еще несколько обидных фраз.
- Ты в Ратуше больше не работаешь, слюнтяй несчастный! Дух должен быть крепким, а не таким слабым, как у этого позорного человека! Слышите? Позор ему за его слезы!
Как только он вышел из конференц-зала, тут же бросился на улицу. Ганс задыхался от осознания того, что находится под землей, в бункере. Ему вдруг показалось, что воздух кончится когда-нибудь, и пространство бункера начнёт сжиматься. Его охватил приступ клаустрофобии. И боязнь умереть от руки неизвестного преступника. Он бежал, бежал по улице, воровато оглядывался по сторонам, как будто ожидал погони. Эх, он отдал бы всё сейчас за одно только дуновения свежего прохладного ветра, способное остудить его горячее дыхание и успокоить расшалившиеся нервы. Но в Городе ветра не существовало.
Его бег продолжался до самого дома. Уставший от постоянного напряжения Ганс ввалился в квартиру, скинул обувь и ползком пробрался в гостиную. Лёг на диван, обтерся мокрым полотенцем, словно по велению мысли появившимся на столе. Передохнув несколько минут, Ганс наконец-таки оторвал свой взгляд от потолка и позвал жену.
- Миранда!
Никто не откликнулся. Он забеспокоился, приподнял голову, неловко перевернулся на спину и с шумом съехал на пол вместе с подушкой.
- Миранда, ты дома?
Из кухни вышла полная женщина.
- Ты сегодня раньше? Ты... ты что молчишь? Тебе плохо? Я волнуюсь...
Гансу стало противно. Он с плохо скрываемым презрением отвернулся от нее и принялся поправлять подушки. Она взяла его за локоть, он отдернул руку. Будто током ударился.
- Что с тобой?
- Отстаньте от меня, отстаньте все! - вскричал болезненным голосом Ганс. Он пытался ей что-то объяснить, махал руками и всё время твердил о своей вине. Миранда дала ему успокоительного. Он принял для виду, хотя знал, что в Городских аптеках продают лишь пустышки вместо таблеток да обыкновенную воду во флакончиках.
- Тебе лучше? - спросила она через некоторое время. - В последнее время ты стал слишком нервным, особенно после этих встреч. Он...
- Прошу, не надо, не надо говорить об этом человеке. Это моё дело. И никто не должен знать - слышишь? Никто!
Почувствовав, что слезливый комок вновь подступает к горлу, Ганс поспешно уклонился от ссоры и заперся в ванной. Он хотел себя чем-нибудь занять. Сначала неуверенно взял в руки бритвенный прибор, но, взглянув в зеркало и ощутив холодное лезвие у себя на шее, он немедленно бросил это занятие. Ганс боялся, что мысль о суициде окончательно добьет его сознание. Сил бороться почти не было. Потом он почистил зубы и ополоснул лицо. Снова посмотрел в зеркало. И как будто не узнал себя. Ему вдруг показалось, что его зазеркальный двойник обрел над ним безграничную власть, а слух чуть было не надорвался от наполнивших уши нескольких десятков демонских голосов.
Миранда услышала дребезг стекла из ванной. Испуганная, она выскочила из кухни, где готовила любимые тефтельки Ганса. Дернула за дверную ручку - заперто. Спустя несколько секунд дверь распахнулась, и Ганс, взлохмаченный, сам не свой, принялся архаично собираться на улицу. Натянул левый ботинок, затем куртку, после этого зачем-то накинул её шаль, далее надел кепку и окончил процедуру завязыванием шнурков на правом ботинке.
- Ганс... Дорогой, что случилось? - Миранда предприняла попытку остудить его разгоряченный пыл и нежно взяла за плечо, но Ганс больно схватил её за руку, придавил горло и прижал к стене.
- Не смей! Не дотрагивайся до меня! Ууу...
Ганс отпустил её, прокашлялся и виновато посмотрел в её сторону.
- Ты... ты опять к нему? К НЕМУ?
- Да! - вскрикнул он и резко шагнул в направлении входной двери.
Миранда смиренно стояла у стены, инстинктивно вытянув вперед руки и боясь даже дохнуть.
- И ещё, - он вдруг остановился и тихо произнес, как будто боялся услышать от себя такой фразы. - Ты... ты знаешь, что говорить, если Джек спросит обо мне.
Четырнадцать фонариков. С момента его появления в канализации прошло четырнадцать фонариков. Ровно четырнадцать. Последний потух, подвалы Города погрузились в темноту. Фрэнк засунул скрипевшую ручку в карман и, нашарив сухую нишу в стене, спрятал туда свои конспекты.
За последние двое суток он прилично выспался. В канализации, ставшей ему самым безопасным жильем, никто не мешал. Только в одном отдаленном месте, как раз под неработающими фонтанами, капала вода.
Фрэнк прожевал бутерброд и выплюнул неизвестно как туда попавшую косточку. В Городе сейчас было четыре часа дня. А в этом сыром, темном и неуютном месте - всегда полночь.
На ощупь он пробрался к своему условному ночлегу. Ночлегом он называл груду пальто, курток, штанов, жилетов, других шмоток. Сначала он задавал себе вопрос: Откуда в канализации столько предметов быта? Откуда столько одежды? Ответ нашелся сам собой.
После того, как Николь похитили, Фрэнк не знал, куда направиться. Его искали по всему городу. Джеку он не доверял, и потому не мог обратиться к нему за помощью. Фрэнк сильно торопился из-за жгучей боли в спине. Нужно было продезинфицировать рану. Но в Городе не было ни одной больницы. Только аптеки, в которых, надо полагать, ничего полезного не продавали. Фрэнк решился на отчаянный шаг и нанес визит Рудольфу. Некогда своему другу. Он исходил из соображений, что у негра должны были быть какие-то медикаменты на всякий случай.
Фрэнк стоял на пороге и жал на звонок. Хорошо, что Руди оказался дома один. Его жена находилась у подруг. Догадки Фрэнка подтвердились, и Руди охотно помог ему, наложил бинты и угостил ужином. Они говорили о Лео и его поступках.
- Тебе не кажется, что это начало конца Плутония? Гибели всего идеального общества? - спросил Фрэнк за чашкой чая.
Рудольф усмехнулся.
- И опять ты мыслишь стандартами! Знаешь... в тебе есть зерно, Фрэнк. Недаром ты, возможно, единственный здравомыслящий в Городе человек. Но твоим стремлениям может помешать шаблонность. Ты привык, что в жизни всё делается за тебя, что за любые удачи и неудачи отвечает только судьба, а не ты сам. Нельзя мыслить стандартами, нужно давать волю фантазии. Роберт видел в тебе перспективного наследника. Он сразу осознал, что человек по имени Фрэнк Миллер - тот, кто поймет его.
- Что? - Фрэнк поперхнулся и закашлялся.
- Да, именно. Пришло время сказать тебе, что... что я очень хорошо знал Роберта.
- Пришло время? Он погиб почти полгода назад! Почему ты молчал? Почему вы все молчали?
- Роберт был одним из нас. Основоположником идеала. Но он был не согласен с Джеком и откололся от Ордена. Зря сделал. Мне тоже было жаль...
Фрэнк вскочил из-за стола и с негодованием смотрел на Руди.
- Да, Фрэнки, все, что ты слышишь - правда. Роберт бросил нашу идею, но он искренне ей верил. Из всех нас только я продолжал поддерживать его. Звонки, переписка, встречи. Однажды Джек узнал об этом. Узнал, что я информирую его обо всех наших делах, связанных с Плутонием.
- Как ты мог это скрывать? Ты что? Я... я ведь поверил тебе тогда... а вы все оказались... лжецы! Лжецы до мозга костей!
- Не надо обвинений, друг мой. Что мне было делать в той ситуации?
- Друг? Какая к черту дружба?
- Джек приказал мне убрать свидетеля. Мы знали, что Роберт не одобряет наших планов и ни за что не поедет в Плутоний. Он никому не был нужен. Несчастный случай вполне подошел бы.
Фрэнк стоял, обескураженный, не верящий своим ушам. За последние дни с ним произошло много всего, но... он даже не мог и близко предположить такое.
- С Робертом проблема была решена, но - вот беда - ты успел узнать о проекте. Согласись, полиции показалась бы странным череда убийств соседей. Если бы под Джека начали копать, все рухнуло бы. И тогда я подсказал ему идею. Пригласить тебя в Плутоний. Так ты стал участником эксперимента. Это если кратко, без некоторых подробностей.
- Каких подробностей? - вздрогнул Фрэнк. Видя, как Рудольф мажет ножом масло, он пятился к двери кухни.
- Которые ты не должен пока знать. Да и... не созрел еще.
- Как всегда, - усмехнулся Фрэнк. - Что же вы еще от меня скрыли?
- Ты не обижайся. Эй, ты чего? - Рудольф вскочил с ножом в руках, как только Фрэнк выбежал из кухни. Рудольф настиг его у входной двери, надевающего ботинки.
- Не приближайся! - вскричал Фрэнк, вытягивая руки вперед и невольно указывая на нож.
- Господи!... Ты что, боялся, что я..., - поразился Рудольф и медленно положил нож на стол. - У меня даже и в мыслях не было причинять тебе вреда, Фрэнки.
Тот понемногу начинал приходить в себя. Оба остыли.
- На меня... слишком много всего навалилось в последние дни. Прости, Руди, мне надо идти. Расстанемся... просто знакомыми, ладно? Роберта все равно не вернуть. Но... по крайней мере, я знаю правду,... но не знаю, что с ней делать. Что ж, прощай. Ты только не говори никому, что я был здесь.
- Подожди. Стой здесь, никуда не уходи... , - тот сходил на кухню и вернулся через несколько секунд с бумажным свертком.
- На, здесь парочка бутербродов. У меня появилась одна мысль... где тебе можно укрыться.
- И где же? - Фрэнк на всякий случай проверил содержимое пакета.
- Канализация.
- Что? - возмущенно воскликнул Фрэнк. - Ты совсем издеваешься? Какая канализация?
Рудольф приложил палец к губам и шикнул. Фрэнк недоуменно взглянул на него.
- У Города есть второе дно. Канализация. Надо же было куда-то девать все ваши личные вещи. Мы сбросили все в канализацию. Там грязно, и мусор, и помои. Зато очевидный плюс.
- Интересно узнать, по какой причине я должен там поселиться?
- Там тебя не найдут. Никто и никогда. Только там ты будешь в полной безопасности.
- Почему я должен верить? Откуда ты знаешь, что Джек не найдет меня?
- Система слежения Города не проникнет в канализацию. У неё нет такой команды.
- Может быть, скажешь тогда, что это за система?
Рудольф отрицательно покачал головой и, взглянув на старые настенные часы, указал Фрэнку на дверь.
- Пора. Жена обычно приходит в это время.
Фрэнк недовольно посмотрел на него и, забыв поблагодарить, вышел на улицу. Хлопнул дверью напоследок. Он был раздражен, утомлен. Но все-таки, побродив по темным улицам Города, решил воспользоваться советом то ли друга, то ли врага...
Так он оказался на дне Города. На спасительном дне. В канализации было все необходимое. Она стала ему не только убежищем, но и домом на несколько дней.
Фрэнк долго не мог понять, почему управленцы Плутония все личные вещи подопытных людей сгрузили именно в канализацию. Да, он нашел здесь множество рюкзаков, сумок, багажей, ящиков. Весь механизм работы Города был продуман почти идеально. Городская канализация стала мусорным баком для всех тех вещей, которые люди взяли с собой на палаточный сбор. Остроумно Джек придумал. Куда было девать вещественные улики, указывавшие на пропажу такого числа людей? Закопать? Сжечь? Но зачем уничтожать? Гораздо лучше отправить их вместе с законными владельцами - в Плутоний. Спрятать их туда, куда никто никогда не сунет и носа. Действительно, кто бы из жителей Города вздумал спуститься в канализацию? Гениальный расчет.
Фрэнк дремал. Ему некуда было спешить - до восьми часов. В восемь тридцать он уже должен быть ТАМ. На седьмой улице.
Фрэнк проснулся от шуршанья. Мыши, наверное. Везде живут - даже в идеальном городе. Фрэнк потряс фонарик и сумел выдавить из него хоть чуточку света. Еще раз прочитал заветный листочек бумаги. Посмотрел, сколько времени. До выхода оставалось двадцать минут. Он боялся снова заснуть, и потому еще раз прокрутил в голове свое поведение при встрече с ним.
Фрэнк встал, погасил фонарь и направился в одному ему только известном направлении. Он успел выучить путь наизусть.
Теплая струя воды успокаивала нервы, нежила тело и просто приятно щекотала. Все вокруг блестело - и скользкая плитка, и светящиеся лампочки, и каждая капля воды отражала в себе жутковато-радостные оттенки. И глаза решившейся женщины приобрели безумно-загадочный блеск. Лиз была не в себе последние часы. Из рук падали предметы, голова гудела от навалившихся разом жутких мыслей. Патрик попался ей под горячую руку, она отругала его почем зря. Но все это было в прошлом - теперь ее ласкали капли воды, а мысли вдруг наполнились ясностью. Сначала, прежде чем приступать к активной фазе плана, нужно узнать, кто эта Николь. Где живет, кто ее муж, чем занимается, где работает. Хорошо бы улучить момент и поставить Фрэнка перед выбором. Окончательным выбором - или она, Лиз, или эта ненавистная Николь.
Душ оказывал на нее приятное воздействие. Она закончила эту терапию, подправила загар в специальной солнечной камере, высушила и расчесала волосы. Ее размышления прервал звонок в дверь. Лиз накинула халат и открыла дверь.
Это оказался полицейский. Как они ей надоели! Была мысль тут же захлопнуть дверь, прямо перед носом у этого чванливого существа.
- Добрый день, надеюсь, не помешал?
- Войдите, - отнюдь не благожелательным тоном ответила Лиз. Тот вошел и, оценивающе осматривая обстановку, расположился на диване. Лиз осталась стоять.
- Меня зовут Джордж Доэрти, я уже допрашивал Вас.
- И что же Вам нужно теперь?
- Задать еще несколько вопросов. Я думаю, можно приступать.
С этими словами он достал блокнотик, ручку и принялся фиксировать услышанное.
- Ваш муж, Фрэнк Миллер, не появлялся за это время?
- Нет.
- И не сообщал ничего? Не звонил?
- Нет.
- У Вас нет предположений, куда он мог направиться ночью? То есть, днем, во время неполадки?
- Послушайте, Вы все это уже спрашивали. Зачем же задавать одни и те же вопросы по второму разу? Я не понимаю.
- Вы и не должны понимать. Так надо, - сухо отрезал Джордж. - Теперь... он знал погибших людей лично?
- Насколько я знаю - нет.
- Вы в прошлый раз сказали, что последние дни он вел себя странно. Не знаете, почему? Какова могла быть причина его постоянных задержек на работе и отлучек?
- Знаете, мистер...
- Доэрти.
- Мистер Доэрти, все, что я знала, я Вам рассказала. Мне больше нечего...
Тут его мобильный зазвенел, он извинился и ответил на звонок.
Ему сообщали о пропаже его жены.
- Как? - чуть ли не взвыл Джордж, так, что Лиз напугалась. - Николь пропала? Когда? Какое чучело? Дом взят под охрану? Надо же, неужели он и мою жену похитил... будь проклят этот убийца... Ее точно нигде нет? И трупа нигде нет? Значит, она еще может быть жива...
Джордж сильно разнервничался, постоянно чертыхался и тяжело дышал. Но Лиз сумела различить в его репликах заветное имя соперницы. Николь... может быть, эта та самая Николь?
- Я сейчас буду, - тон Джорджа приобретал командные оттенки. - Ничего там без меня не делайте. Ждите следующих указаний.
Лиз думала, что это отличный шанс рискнуть.
- У Вас несчастье? Пропала жена?
Джордж лишь сокрушенно качнул головой.
- Скажите, где Вы живете? - спросила она.
- 34-я улица, дом два, - последовал ответ.
- Отвезете меня в город? Мы быстро соберемся, не заставим долго ждать. Я уже давно хочу уехать из этого курорта. Правда, путевки пропадут, но это ничего, - Лиз уже прикинула план действий и собиралась во чтобы то ни стало неотступно следовать ему. Похоже, все складывалось в ее пользу, так как начальник полиции после недолгих раздумий согласился.
- Но Вам же далеко оттуда будет добираться! - заметил он, уже когда Лиз позвала из окна Патрика и стала лихорадочно распределять свои вещи по сумкам.
- Ничего, иной раз лучше даже пройтись.
Через полтора часа Лиз наконец-таки достигла своей цели. Машина Джорджа подкатила к толпе, образовавшейся на дороге возле его дома. С этого момента он даже забыл о существовании Лиз и Патрика на заднем сидении его машины. Рывком распахнул дверцу и пулей вылетел из авто. По пути к оградительной ленте растолкал нескольких человек, отдал несколько команд патрульным, которые сводились к разгону зевак. Джордж напоминал быка на корриде. Раздутые ноздри, суровый, чуть ли не бешеный взгляд, жесткая походка и сжатые кулаки.
- Вам нужно видеть... Там... чучело... все очень странно..., - отчитался полицейский, стоявший у входа. - Соседу показалось странным, что уже второй день никто не заходит в дом, и не выходит оттуда. Он позвони в приемную мэра.
- А что Лео? - глухо спросил Джордж.
- Сказал, что занят, а потому его не ждать.
Джордж с тяжелым сердцем вошел внутрь. Действительно, как он мог совсем забыть про свою семью. Все из-за этой новой работы. Зачем ему столько рвения и энергии, когда дома его никто никогда не будет больше ждать?..
Лиз и Патрик вышли из машины и медленно побрели домой. Лиз то и дело оглядывалась, чтобы еще разок взглянуть на этот дом. Нутром она чувствовала, что эта Николь и есть ее соперница. Жаль, жаль, убийца оказался тут первым. Но Лиз втайне наделась, что ей удастся взглянуть этой обманщице в глаза, и вынести приговор, достойный такой стервы. А потом, потом она собственноручно приведет его в исполнение. Эта мысль питала все ее сознание, постепенно проникала в подсознание, и больше ни о чем другом думать она уже не могла.
Темнело. Фрэнк беспокойно посматривал на часы. Не мог же преступник так над ним пошутить - вызвать на свидание и не придти. Ожидание Фрэнку надоедало. Почему, почему люди такие непунктуальные?
Все это время он успокаивал себя тем, что скоро увидит Николь, сможет ее обнять, приободрить, поддержать. Возможно, убийце нужен он, а Николь служит только приманкой. Фрэнк убеждал себя в этом, так как не хотел видеть в своей любимой обыкновенную жертву.
Из-за угла появился человек, ничем внешне не примечательный. Только он старательно закрывал свое лицо при помощи черного шарфа. Фрэнк вздохнул полной грудью и приготовился говорить.
- Я Фрэнк Миллер, я пришел. Она жива? Что мне надо сделать, чтобы ты отпустил ее? - залпом выпалил он.
Того такая прыть, похоже, позабавила. Он довольно громко рассмеялся и дружелюбным голосом сказал:
- Жива, жива. Молодец, что пришел.
Фрэнк опасливо посматривал на этого субъекта и пытался понять ход мыслей убийцы, его планы, дабы не попасть впросак и не испортить все дело.
- Пока ты хорошо справляешься. Ну, может, все-таки поздороваешься?
Только сейчас Фрэнк заметил чуть приподнятую руку незнакомца. На минуту ему показалось, что все происходящее - глупый розыгрыш. И этот мужчина, не желающий открывать своего лица, на самом деле какой-нибудь добропорядочный семьянин из родного Мемфиса, один из клиентов его фирмы.
Фрэнк пожал руку. Именно это стало его главной ошибкой.
В левой руке незнакомец держал маленький шприц. Притянув к себе Фрэнка за руку, он с размаху ударил его кулаком по голове, так что тот покачнулся и упал на колени. Мужчина ловко и быстро вонзил шприц в шею. Обескураженный Фрэнк попытался подняться на ноги и нанести ответный удар, но почувствовал, что тело уже не принадлежит своему хозяину. В глазах потемнело, пульс участился, и сознание резким скачком прыгнуло в бездну.
Фрэнк попробовал пошевелить руками, но тщетно. Ноги тоже не двигаются. Видимо, он привязан к стулу. Точно Фрэнк не мог сказать, что с ним сделали, да и где он находится вообще. Глаза были завязаны, причем через темную ткань совсем ничего не было видно. Оставалось довольствоваться предположениями.
Прошло немного времени, прежде чем он услышал шаги. Человек стоял метрах в двух-трех от него. Нервы Фрэнка не выдержали, и он заговорил первым:
- Я... я в плену, да? Что тебе нужно?
Теперь голос убийцы показался ему совсем не дружелюбным.
- А ты не хочешь убедиться, жива ли твоя подружка? А?
- Да... хочу...
Человек подошел ближе и развязал ноги. Провел его в какое-то помещение, видимо, в другую комнату. Николь встретила Фрэнка радостным вздохом. Он приник к ней и положил голову ей на плечо. Больше всего Фрэнк опасался подмены. Боялся, что вместо Николь ему покажут кого-то другого, но нет, это была она. Фрэнк сразу почувствовал, как только прикоснулся своей щекой к ее губам.
- Ты в порядке? Он с тобой ничего не сделал?
- Все нормально. Тебя тоже схватили, да? - спросила она.
- Не имеет значения, - он не хотел рассказывать о правилах игры. - Шэннон тоже здесь?
- Да, мне разрешают с ней видеться. Сейчас она в другой комнате.
- Разрешают? Их что, несколько? - поразился Фрэнк.
- Да.
- Сколько?
- Кажется... не знаю, я видела только троих...
Их короткому разговору пришел конец. Убийца схватил Фрэнка за плечи и, несмотря на возмущения и упирательства, приволок его в предыдущую комнату и усадил на стул.
- Только не делайте с ней ничего! - кричал Фрэнк. - Отпустите ее. Отпустите, я сделаю что угодно...
- Заткнись! - рыкнул человек и недовольно хлопнул кулаком по чему-то. Наверное, здесь есть стол. Фрэнк сразу же замолк.
- Ты будешь отвечать на мои вопросы. Давать конкретные ответы. Как на экзамене. Не удивляйся, если я начну тебя валить. Понял?
- Всего лишь... только на вопросы? - беспокойно спросил Фрэнк и тут же быстро согласился.
- Вопрос первый. Как ты оказался в Плутонии?
Дело принимало весьма странный оборот. Непростой будет экзамен. Фрэнк медлил с ответом, не зная, как лучше выразиться.
- Ммм... случайно. Меня втянул Рудольф Вайсс. Вообще-то я из Мемфиса.
Этого оказалось достаточно. Видимо, личная жизнь Фрэнка маньяку была не интересна.
- Вопрос второй. Ты знаешь точные координаты нашего местонахождения?
- Кажется, в двадцати милях к северу от Доусона.
- Вопрос третий. Почему ты помнишь прошлое?
- Собственно... не знаю. Правда не знаю. Так получилось.
Комната зависла в тишине. Фрэнку вдруг почудилось, будто он слышит чей-то шепот сзади от него. Но убийца точно стоял там, где-то у двери. Значит... они в комнате находятся не одни. Фрэнк инстинктивно повернул голову, но через черный покров ничего не было видно.
- Разговор окончен, Миллер, - прошипел убийца. - Пора убираться. Твоя девчонка пока останется у меня.
- Эй!... Я же сказал правду! Так дело не пойдет! - вскричал Фрэнк и вскочил с табурета. От злости он пытался сорвать путы, но ничего не получалось. - Давай торговаться! Я сделаю все, все, чтобы она выжила!
Молчание. На несколько секунд маньяк умолк, но и этого Фрэнку хватило, чтобы понять происходящее. Перед ним хотели разыграть пьеску. В комнате точно был кто-то еще, но кто?!
- Нет! Не отнимайте у меня Николь! Прошу Вас! Кто бы Вы ни были, не убивайте её! Слышите? Аааа....
Крики, слезы, стоны - все в его сознании смешалось и перепуталось.
12.
Стук в дверь. Миранда выбежала из комнаты и поспешно открыла. На пороге стоял, увы, не ее муж. Это был Джек.
Он улыбнулся.
- Добрый день. Опять у вас звонок не работает.
- Опять, - вздохнула Миранда и предложила гостю войти.
- А... где же Ганс?
Ее лицо приняло тревожное выражение, а глаза вдруг забегали по сторонам, избегая встретиться с глазами Джека.
- Мне надо с ним поговорить, - мягко произнес тот, - извиниться за поступок Лео.
- Сейчас его нет дома. Но он... обещал скоро придти.
- Да? - удивленно вскинул брови Джек. - И где же он? Когда ушел?
- Вот, где-то полчаса назад. Не знаю, куда, но сказал, что скоро. Кажется, он что-то говорил про ратушу... - Миранда суетливо сбегала на кухню и налила чаю, пока Джек сидел на диване и обдумывал ситуацию.
- Странно, - произнес он, отхлебывая из чашки. - Я сам только что оттуда и его по пути не встречал. Говорите, полчаса назад?
- Примерно.
Джек заметил, как дрожит чашка в руках у жены Ганса. Она ему врала. Джек знал, когда человек врет, а когда говорит правду. Ему было обидно слушать вранье. Мешая ложечкой питье, он с досады стукал ею как можно громче. Куда же все-таки ходит Ганс? Ведь уже не в первый раз его жена врет.
- Жалко, нет времени его подождать. Что ж... загляну завтра, - вежливым тоном сообщил он и встал из-за стола.
- Завтра..., - испуганно произнесла Миранда.
- Да, завтра. Или его опять не будет? - усмехнулся Джек.
Так он от нее ничего и не добился.
Фрэнк довольно смутно представлял себе, что с ним произошло после допроса. Самое главное - они, эти таинственные люди, скрывающиеся под маской убийцы, знают правду о Плутонии. И знают, что он помнит все. Фрэнк еще не мог определиться, какие намерения у этих людей, но одно знал точно: пока Николь у них, он будет играть по чужим правилам.
Фрэнк бродил по ночному городу. Он не мог решить, что дальше следует предпринять. Решил переждать ночь в своем убежище, а утром пойти к Рудольфу. Надо попытаться установить, где держат Николь. Эх... Всего какие-то два часа назад он был в неизвестном месте в руках неизвестных людей. Зато там была Николь, и он из-за своей несдержанности провалил все дело. Зачем, зачем он так робко и глупо вел себя? Нужно было попробовать все им рассказать, абсолютно все. Возможно, они бы поверили.
С такими мыслями Фрэнк шел по канализации. Дошел до заветной кучи мусора, нашарил дыру в стене. Наспех, в кромешной темноте, соорудил постель из груды чужих одежек.
Его сон вдруг был нарушен ярчайшим столпом света, озарившим тоннель. В конце тоннеля появились фигурки двух человек. Доносились голоса. Вдруг свет показался Фрэнку не спасительным, а угрожающим. Ему стало страшно. Показалось, будто бы этот свет есть нечто предостерегающее. Фрэнк проснулся окончательно и... увидел луч света, прыгающий по стенам канализационного тоннеля. Он чуть-чуть приподнял голову и увидел метрах в десяти от него две человеческие фигурки.
Он ущипнул себя за руку. Все происходило наяву.
Что это за люди? И, самое главное - что они здесь делают? Может быть, ищут его?
Фрэнку стало очень страшно. Он бесшумно зарылся в кучу, которую вдруг очень сильно полюбил. Главное, чтобы они его не заметили. С этого момента он следил за происходившим одним глазом.
Проклятое эхо...
- Стой! - донесся до него, похоже, женский голос. Люди остановились в пяти метрах от него. Начали тщательнее осматривать предметы. Ну все, он пропал. Они непременно обнаружат.
- Ты что-то слышала?
Так и есть, одна из них - женщина.
- Да, кто-то есть в этой куче дряни. Я точно слышала.
- Ты уверена?
- Я всегда уверена.
Она принялась разгребать кучу, в которой залег Фрэнк, с противоположного конца. Фрэнку становилось не по себе - еще полминуты, и его засекут.
Мужчина державший фонарь, водил им по сторонам.
- Свети сюда, - попросила женщина.
Луч ударил Фрэнку в глаз, но, похоже, его еще не заметили. Женщина продолжала раскидывать предметы по сторонам, вот и вытянула пальто, служившее Фрэнку подушкой.
Скрываться уже нет смысла. Секундой раньше, секундой позже - не все ли равно.
Вдруг раздался пронзительный звук и шлепок о землю. Луч забегал по стене. Женщина резко обернулась и выхватила из-за пояса... пистолет. Вот это да! У нее был пистолет.
Мужчина виновато поднялся и нашарил под собой ведро.
- Ладно, Билл, пошли. Здесь никого нет, - решила женщина.
Фрэнк лежал, затаив дыхание, до тех пор, пока не перестал слышать гулкое эхо их шагов.
Кто же это мог быть? И откуда у них оружие? Фрэнк теперь уже не чувствовал себя вне опасности. Он подумал, что, раз эти люди его искали, значит, им кто-то рассказал о его местонахождении. Рудольф рассказал. Только он мог. Больше некому. Разозленный Фрэнк вскочил с места, яростно раскидал вещи и побежал к люку. Сейчас он ему покажет. Даст сдачи. Хватит подставляться под удар. Пора нанести ответный.
Сначала Фрэнку показалось странным, что дома его не было. Жена Руди сказала, что муж все еще в Ратуше. Недавно позвонил и сказал, чтобы она не волновалась. Что он задержится еще на полчасика. Но после недолгих размышлений Фрэнк сообразил, что Рудольф предвидел неудачу и поэтому находится в строго охраняемой мэрии.
- Ничего, ничего..., - произнес Фрэнк в ночную тишь. - Я сейчас все тебе выскажу.
В поздний час на главной площади было пустынно. В Ратуше на втором этаже свет горел только в одном кабинете. И Фрэнк направлялся именно туда - к мэру. Вахтеры пропустили его, даже не спросив ни имени, ни причины его визита. Фрэнк просто сказал, что он к мэру. Видимо, настолько трепетно к этому человеку относятся люди, что любая фраза, содержащее его имя, рождает боязнь.
В кабинете находились сам мэр и Рудольф.
- Миллер? - изумился Лео и привстал со стула, будто желая убедиться, что не ошибся. - Что ты здесь делаешь?
- Фрэнк, зачем ты пришел? - встревожился Рудольф.
- Надо же, какие любопытные! А сами-то вы что делаете здесь в столь поздний час?
Эту фразу Фрэнк придумал заранее, потому она прозвучала так эффектно.
- Не твоего ума дело, Миллер, - тут же огрызнулся мэр.
- А я, кажется, и так догадываюсь. Это ведь ты, Руди, посоветовал мне скрыться в канализации. Сейчас вы наверняка говорили обо мне. О моем убежище.
При слове "канализация" Лео изумился еще больше.
- Вовсе нет, Фрэнк. Думаешь, у нас нет других тем для разговоров? На самом деле Лео вызвал меня, чтобы поговорить о пропаже Ганса. Честно.
- Да? - удивился Фрэнк. Ему все произошедшее уже не казалось таким очевидным. - Тогда кто те люди, которые приходили за мной?
Настал черед удивляться Руди.
- Он что, правда сидел в канализации? - рассмеялся Лео. - Теперь я понял, почему от тебя так плохо пахнет, Миллер. Тебе вполне подойдет звание главного вонючки.
Мэр с довольным видом уселся на стул и закинул ногу на ногу.
- А еще ты мне надоел. Знаешь, я привык делать то, что хочу, и не скрываю этого. Так вот, я хочу, чтобы ты...
- Подожди, Лео! - оборвал его Рудольф. - Какие люди, Фрэнки? Что ты имел ввиду? Мы... мы никого не посылали.
Фрэнк в несколько шагов оказался рядом с Лео, и перехватил его взгляд, направленный на ящик стола.
- Хочешь поговорить? Так давай. Давай, поговорим по-мужски, - Фрэнк приготовил кулаки и принял боевую стойку. Рудольф беспокойно смотрел на них, ожидая развязки.
- Ой, мне так страшно..., - слабо улыбнулся Лео, пытаясь обратить все происходящее в шутку. - Ладно. Ты что, думаешь, я действительно боюсь тебя?
- А кого ты боишься, Лео?
Фрэнк открыл ящик стола и... увидел там пистолет. Он дотронулся до оружия.
- Не смей! - воскликнул Лео и подался вперед. Фрэнк ударил его по лицу. Попал в челюсть. Сраженный такой наглостью и таким ударом Лео покачнулся на стуле и рухнул на пол. Фрэнк взял пистолет. Лео вскочил со стула, но, увидев обращенное на себя дуло пистолета, вынужден был остудить пыл.
В ситуацию вмешался Рудольф.
- Стойте! Не надо доводить ситуацию до абсурда, - произнес он, правда, неуверенным голосом. - Ты же не собираешься кого-то убивать, Фрэнк. Оставим все как есть и просто по-дружески поговорим.