- Я все опишу в отчете. Пока на словах дела обстоят так: жертва - мужчина средних лет в отличной физической форме, темные волосы, кожа. Смерть настигла его не в спальне. Для подобных повреждений слишком мало крови вокруг. На мебели и стенах вообще нет никаких следов, что говорит об ином месте преступления. Сейчас могу сказать определенно - перед смертью убитый принял душ, его кожа несет на себе явный запах мыла, которое есть на полках в ванной комнате. Его расчёска лежит на раковине. С вашего позволения, я взяла с нее несколько волосков для дальнейшей работы. Далее. В его чемодане, в потайном кармане обнаружилась фотокарточка неизвестной леди, - я передала снимок полковнику. Все мужчины с интересов повытягивали шеи. Даже принц совсем не по рангу перегнулся через стол, - Снимку по ощущению примерно год, по крайней мере фасон платья говорит об относительной не давности, и примерно столько на фотокарточку оказывалось влияние положительной энергетики. Есть соответствие между отпечатком энергетики на снимке и остаточными нитями сил в останках.
- То есть, предварительно вы подтверждаете, что жертва наш посол? - нетерпеливо спросил лорд Астар Унбенгаар.
- Нет, я говорю лишь о том, что есть связь между карточкой и 'телом'. О полном соответствии я могу сказать лишь после ритуала с волосами. - Нетерпение и раздражение главы департамента внешней политики ручьями разливались по помещению, задевая всех присутствующих. - Пока отмечу, что остаточных маг-явлений я не обнаружила. И каких-либо пост смертных следов в комнате и в доме нет. Душа погибшего определенно на пути в тонкий мир.
- И ты с легкостью сможешь поговорить с ним?
- Да, Михарваль. Если он захочет этого.
В моей практике случались конфузы, когда души людей по каким либо причинам отказывались выходить на связь. Дан в таких случаях ссылался на нежелание умершего возвращаться туда, где ему было невыносимо больно и неприятно. А бывало, что душа не идет на контакт по причине перерождения в новую жизнь.
- Предварительно сможете озвучить причину смерти?
- Нет, полковник. Характер повреждений говорит о взрыве. Причем не снаружи, а изнутри. Более подробно вам опишут в отчете судмедэксперты.
- Итого, мы имеем странную смерть неустановленного человека, без малейших признаков странностей, не считая причины смерти. - Принц Филипп обреченно вздохнул. Он печально переглянулся с моим братом, виновато кинул взгляд на полковника и как то уж совсем грустно посмотрел на лорда Унбенгаара.
- Одна деталь все-таки зацепила мое внимание. Но... Это скорее моя интуиция, нежели стопроцентный факт, - я постаралась вспомнить ощущения, что сопровождали меня во время осмотра останков. Едва уловимый зуд на периферии внимания. - Как я уже сказала, никаких следов магической активности нет. Его будто разорвало изнутри силой собственной энергии, что невозможно. Какого-либо влияния потустороннего тоже нет, остатков активности 'неживых' не нашла, да и охранное плетение не повреждено. Все выглядит предельно чисто. Но в останках есть странность. Если точнее, в тех нитях энергии, что еще можно там увидеть. Не знаю, как описать мои ощущения. Похоже на легкую вибрацию.
- И что это может значить?
- Не знаю, лорд Унбенгаар. С таким я не сталкивалась. Если проводить параллель с физическими чувствами, то вибрация похожа на то, как дрожат мышцы тела после сильной нагрузки. Нити слабые, еле уловимые, как им и положено быть, но они будто все еще прибывают в состоянии отхода, шока, после внушительного вливания чужеродной энергии. Да, именно так наверно.
Мозг лихорадочно работал. Версии строились одна за другой. Не совладав с телом, вскочила со стула и начала мерить переговорную широким шагом.
- Господа, мы знаем, что влияния бывают двух видов: когда сам человек влияет на свои нити и узлы, либо когда посторонний делает это. В первом случае, добровольно впуская в себя энергию из вне, мы непроизвольно трансформируем добычу, и чужеродная энергия в наши нити вплетается уже переработанной. Таким образом - энергетические нити нашего тела после вливания не несут в себе следы проведенных манипуляций. И узнать, какой источник брался в качестве допинга невозможно.
Но навредить себе невозможно. Наше тело впитает в себя столько энергии, сколько способно. И максимум, что произойдет от самостоятельной подкачки энергии - глубокий обморок.
- Значит, человек не может навредить сам себе, верно? - Принц скрупулезно записывал мою спонтанную лекцию.
- Да. Наш мозг и психика имеют своеобразные барьеры, способные оградить себя от излишнего вливания.
- Исключаем версию самоубийства. Но это мало нам поможет - и так понятно, что сам он этого не совершал. Останки по твоим словам перемещали.
- Да, но это не значит, что его кто то убил. Останки могли переместить незаинтересованные лица. Но порассуждав, мы поняли, что вариант с самоубийством исключен. Дальше. Второй случай воздействия - постороннее.
Тут все сложнее. Как мы знаем, есть тысячи способов влияния на чужую энергию. Миллионы методик. Влияя на чужой организм, можно перенасытить его энергией, либо наоборот выкачать. Но проделывая подобные манипуляции, мы оставляем след влияния, уникальный для любого существа.
- Такого следа ты не нашла.
- Да, полковник. Что опять же ставит нас в тупик. Итак, мы имеем очевидное воздействия на тело умершего, но без малейшего следа. Создается впечатление, что Некто открыл неограниченные потоки энергии в тело умершего и ограничил возможность блокировки. Рекомендую немедленно обратиться к специалисту по магвоздействию.
- Так и сделаем. - Полковник замолчал. Минуту он прибывал в раздумьях, затем встал, поправил китель и протянул мне руку для рукопожатия. - Спасибо вам, леди. Приятно иметь дело с профессионалом. Жду от вас отчет, через два часа пришлю за ним курьера.
- Моя визитка, - Итан протянул прямоугольную карточку с моим адресом, - буду там до заката.
- Отлично. Если позволите, вас проводит один из стражей за дверью, они предупреждены. Мы же останемся. Многое следует обсудить, - и уже, выходя из переговорной, меня окликнули, - леди, еще кое-что. Дождитесь вечером моего следователя. Сейчас он проводит опрос свидетелей, и поговорить с вами не может, но, думаю, ваши наблюдения будут для него интересны.
До выхода нас, действительно, проводил один из стражей. Посольский дом до сих пор был опечатан защитным контуром, но вот прохожих значительно прибавилось. Время шло к обеду.
- Предлагаю перекусить. - Солнце напекало. Приятный ветерок обдувал мою кожу. Разыгравшийся аппетит требовал большую порцию салата и хорошо прожаренный стейк. Сочный... Горячий... С одурманивающим ароматом...
- Так, помниться в десяти минутах ходьбы был прелестный ресторанчик, где изумительно готовили отбивные и стейки. - Вцепившись в локоть Итана, я направила его по тротуару в нужную мне сторону.
- Понял вашу мысль, леди! Надеюсь, большой кусок мяса нам обеспечен. - По удобней перехватив чемодан с инструментами, Итан ускорил шаг.
Обед вышел плотным и продуктивным. Обсудив дальнейшие планы и насладившись отменным стейком, мы наняли повозку и поехали на Ромашковую улицу.
Мой дом дышал умиротворенным спокойствием и тишиной. Приветливо шелестели листья над головой, ветви старого дерева у дома царапали чердачную стену. Была в этом месте всего два раза, а уже душой срослась этим местом. Единение с местом по всем параметрам.
Грифоны у крыльца, как им и положено, сидели каменными изваяниями. Но пыли и растений на них не наблюдалось, а значит, сегодня ночью они впервые совершили патрулирование по местности.
Не теряя времени (хотя стоит признать, меня очень сильно тянуло пройтись по дому и новым взглядом окинуть чистую обстановку), я спустилась в подвал. Массивная дверь встретила меня сиянием только мной видимого плетения. Нежно погладив чугунную поверхность и послав легкий импульс темной энергии, я сняла сигналку с лаборатории.
Кругом царил организованный беспорядок. Коробки и ящики стояли, куда взгляд не кинь. Найдя упакованный в картон письменный стол, я шустро сняла оболочку, заранее принесенной ветошью стряхнула пыль. Из ящика были извлечены бумага и ручка. Удобное кресло нашлось неподалеку, так же в упаковке. Для отчета все было готово. Осталось только провести заключительный ритуал.
Пройдя в соседнюю комнату, нашла на полу специальный пятачок, предназначенный для черчения пентаклей и схем-ловушек. Удобная гладкая поверхность диаметром два метра расположилась в углу помещения. Нужные символы и линии нарисовались за десять минут. Столько же потребовалось для поиска ритуальной чаши, благовоний и трав.
Считается, что запах цветов могильника, мистическим образом притягивает души умерших. Мол, дым от тлеющих цветков доноситься до тонкого плана и именно по нему мертвые находят призывающего. Достоверно этого никто не подтвердит.
Сейчас же в старинной чаше тлели сухие веточки и соцветия, маслянисто блестели капельки моей крови на дне. В воздухе одуряюще пахло зажжёнными благовониями.
Присев перед импровизированным алтарем и схемой-ловушкой я выпустила силу наружу. Тьма черным туманом стекалась по открытым ладоням и струилась ручьями к схеме, наполняя ее силой и активизируя символы и плетения.
Слов не нужно. Разве требуются слова для того, кто читает твои мысли и видит помыслы твоего сердца.
Дымок от тлеющей травы поднимается все выше. Его гонит невидимый ветер в, уже горящий, черным пламенем круг. Стены ловушки наполняются силой и поднимаются. Возводимые преграды несокрушимы. Завершающий элемент - волосы убитого с расчёски.
Как только волоски коснулись дня чаши, стены метнулись ввысь, еще один круг активизировался внутри ловушки. В помещении заметно понизилась температура воздуха. Дым же все так и тянулся внутрь пылающих призывных колец, теряясь где-то в пространстве.
Что чувствуешь в этот момент? Призывая умершее существо, вытягивая его из потустороннего мира?
Тянущую боль, вязким сгустком вытекающую из груди.
Теплое дыхание насильно покидает легкие, его тянет к себе потусторонний холод.
Щупальца тьмы становятся осязаемыми, они путаются в волосах, что рассыпались по спине, нежно поглаживают щеки и губы, успокаивая. Ранка, из которой в чашу падала кровь, любовно залечена.
В свете сияющих символов внезапно забрезжила искра. Она разрасталась все больше и больше, и вот отчетливо проявился человеческий силуэт.
Лицо приобретает характерные черты, отчётливо виднеется одежда, волосы и даже цвет кожи угадывается в мертвом сиянии.
Последними засияли глаза.
- Призванный, слышишь ли ты меня? - Мой голос раскатами грома ударяется о звукоизолированные стены.
- Да.
Его же голос тих. Он стелиться по полу, ползет змеями по коже.
- Призванный, ведаешь ли ты, что мертв для мира живых?
- Да.
- Призванный, прошу о разговоре со мной. И силы, что даны мне, вернут тебя в твою обитель.
- Согласен.
Как только ритуальные фразы произнесены, тьма послушным зверем отступила от ловушки. Ее живые щупальца обвились вокруг юбок, моей талии и рук. Черной я стала в прямом смысле. Символы ослабили свечение, но не погасли. Мерцающие круги в схеме темными линиями ограничивали мой мир от тонкого плана.
- Ты рафар Калиф Ноэ?
- Да.
- Ты умер в посольском особняке Юрана?
- Да.
- Ты помнишь свою смерть, рафар Калиф Ноэ?
Душа заметно занервничала. Умершие, которые покинули наш мир, плохо помнят былое. Им не свойственна длинная память, ведь тонкий план стирает все, что связывает их с прошлой жизнью. Но рафар пробыл в ином мире не долго. А значит, воспоминания еще свежи. Что с одной стороны облегчает нам задачу, если он назовёт нам имя убийцы, а с другой если ты помнишь такую ужасную смерть, говорить о подобном не захочешь.
Вот и нервничал рафар Калиф Ноэ, снова и снова переживая ужасные мгновения.
- Я помню свою смерть, Призывающая.
- Расскажешь мне, рафар Калиф Ноэ?
- Расскажу.
Впервые с момента призыва, душа повернулась ко мне спиной. Так рафар постоял какое-то время, а после повернулся и, прямо глядя мне в глаза, начал говорить.
- Я забываю подробности... Словно и не было жизни. Только смерть и помню.
Я приехал в посольство ночью. Устал. Принял душ. Захотел перекусить, почему-то я был голоден. На звон колокольчика никто не пришел. Тогда я решил спуститься на кухню. А дальше... Помню, что открыл дверь на кухню, что услышал шепот и огонек свечи ... А потом ... потом я умер.
В конце его рассказа взгляд его был рассеянный. Легким налетом грусти веяло от скоропостижно умершего мужчины.
- Помнишь ли ты - как ты умер?
- Я... Меня просто не стало. Не было боли. Как сон была моя смерть... А теперь сном жизнь моя стала.
Не произвольно моя сила потянулась сквозь защитный контур. Тьма погладила рафара по щеке, как живого, как до этого гладила меня, успокаивая и утешая.
'Не печалься... Воспоминания о тебе останутся на нашей земле... Ты же проживешь новую жизнь... Дадут Боги, в любви, в счастье, в заботе ближних и о них'
- Я помню... У меня была любовь... Светлая... Искренняя... Только тепло вот здесь и греться хочется об это маленькое солнышко, - призрак аккуратно приложил прозрачную ладошку туда, где раньше билось его сердце.
- Скажешь ли ты ее имя?
- Не помню его, Призывающая. Не имени, не внешности.
Мужчина замолчал и озадачено прислушался к чему-то. Защитные символы засеяли ярче, контуры запылали силой. Тьма, что льнула ко мне, заструилась к ловушке.
- Прощай, Призывающая. Слышу зов своей обители. - Его образ начал таять на глазах. Терялись контуры тела, исчезали черты лица, последними по традиции истлели во тьме глаза.
Закономерно забрал тонкий мир своего обитателя. Тьма еще какое-то время обволакивала гаснущую ловушку.
Внезапно все закончилось. Как тумблер переключили. Все потустороннее ушло, оставив за собой усталость.
Захотелось крепкого кофе и сладкую сдобу.
Будучи замужней дамой, после праведных трудов, мы с супругом сидели в маленьком кабинетике в лаборатории и пили свежесваренный кофе. Дурманящий аромат бодрил, булочки горячими боками грели пальцы.
Сейчас в моем жилище трудно отыскать турку и горелку. Да и времени на составление отчета все меньше и меньше. Потворствовать своим желаниям буду позже.
Подготовленные заранее листы бумаги оказались кстати. Подробное описание места расположения останков, формулы энергетических нитей, готовые фотокарточки и прочее заняли десять листов.
Сложив написанное в картонную папку, я с удовольствием потянулась, размяла кисти рук и, уже собралась было подниматься наверх, как взгляд зацепился за купленный мной портрет девочки. Его облокотили о стену, повернув задней стороной наружу.
Я осторожно подошла к произведению искусства. Присела перед ним и развернула лицевой стороной.
В полумраке подвала картина пульсировала запахом тлена и разложения. Ненависть потоком изливалась из холста. Въедающееся в кожу ощущение мучительных смертей червяками проникало в тело и сводило судорогой пальцы.
И страшные крики нарастающим криком звенят в ушах.
Резко встав, я подошла к сложенным в углу вещам.
Порывшись в одной из коробок, извлекла две черные тонкие свечи. Согрев их теплом ладоней, поставила по бокам от картины. Села, аккуратно расправив длинные юбки, сосредоточилась на пульсации чувств, что исходят от портрета. А затем, после того как потусторонние крики о мольбе заглушили собственное тяжелое сердцебиение, зажгла черные свечи.
Разгоравшееся пламя голубым отблеском освещало блестящие глаза девчонки. В моей голове нет лишних звуков, крики затихли. И лишь пульсирует тьма в районе сердца, гоняя кровь по венам.
К ней никогда не обращались. Она одинока и молчалива. Лишь делая больно другим, она передает свои чувства. Озлобленный ребенок, что забыл в своем горе дорогу назад.
Я говорю с ней. Рассказываю о своей жизни. Успокаиваю размеренным тактом своего голоса. Мне есть, что поведать ей. Плохое и хорошее.
Делюсь с ней своим прошлым.
Мне двенадцать и я учусь в Доме Послушания. Девочкам положено получать образование, пусть и такое скудное. Чему могут научить смеренные прислужницы Светлого Бога, кроме молитв, святых обрядов, чтению и грамматики? А нормы морали, поведения и благовоспитания раскаленным клеймом выжигали нам на коже. Меня ненавидели, презирали. Благородные маленькие леди изводили жестокими шутками, розыгрышами и подставами. Приходилось вытачивать хорошие манеры, благородные оскорбления и милую улыбку на своем лице. И так долгие четыре года.
Мне пять. Я познакомилась с Даном и он учит меня путешествию по теням. У меня быстро получается, ведь я не боюсь темноты, я не спрашиваю, зачем мне подобное знание и как за него придется расплачиваться. И чем больше я шагаю тенями, тем более безрассудней я становлюсь. Мне все по плечу, я могу многое. Перемещаться в любую точку мира, прятаться от посторонних глаз. Я всемогущая. Как же приятно было находиться на самой вершине, не ощущая совести, страхов, сомнений. Я всего лишь ребенок. Мне неведомы эти чувства.
Семь лет. И выйдя из тени, я пугаю деревенского мальчика. До смерти. Его мертвые глаза смотрят на меня. И тьма во мне чувствует его смерть, как сердце испуганной птицей металось в груди, а потом внезапно остановилось. И эта секундная агония преследовала меня долгими годами. И я больше не путешествовала тенями.
Мне двадцать один, я прошла испытания Северной Башни после шести лет обучения. Мой Мастер горд мной, ведь его ученики пали во время прохождения последних испытаний. После попадания в Северную Башню Дом Послушания кажется дамским курортом.
Нас учеников шестеро и кроме меня все мальчишки. Жестокие, хладнокровные, словно сделанные из стали. Их тьма бьется в них, оставляя шрамы на сердце. Но до моего уровня им далеко. Я ЕГО жрица. Даже Мастер не может тягаться со мной.
И вот, я стою в драной холстине, с худым заплечным мешком у кромки Вечного Леса и мои ноги дрожат. Я не могу поверить, что теперь, пройдя испытания смертью, болью, унижениями я свободна. СВОБОДНА!
Лес принимает меня. Ведь моя душа ранена, истощена, как и мое тело. Он дарит мне покой, светлые мгновения в моем непроглядном будущем.
И эти два года действительно светлым пятном греют мою память. О чудесах я буду помнить, о дружбе, что даже смерти не преграда, о благодарности и смелости.
Мои глаза видели бушующие моря, снежные верхушки скалистых гор, желтые барханы мертвых пустынь. Сердце же знавало дружбу, любовь, преданность, счастье.
Ненависть распадалась грязными лоскутами.
Стало ли легче? Да.
И ей и мне.
Конечно, ее негатив не исчез окончательно. Многолетние отрицательные эмоции не пропадают бесследно. Но я забрала часть ее темноты. Ее робкое любопытство перышком щекотит нос. И это прогресс.
На прощание я почувствовала надежду о скорой встречи.
И поддавшись секундному порыву, я подняла картину с пола и поставила ее на один из ящиков.
- До встречи, - стряхнула несуществующую пыль, подарила теплую улыбку и, не оборачиваясь, пошла к выходу.
Курьер посетил меня через пять минут после выхода из подвала. Я встретила его сидя на полу веранды и наслаждаясь ласкающими лучами солнца. Тот же безопасник, что провожал нас утром к посольскому особняку.
- Я от полковника Бенедикта Ваархайма, леди Каро. С поручением забрать отчет.
- Да конечно, - протянув ему папку, я поинтересовалась, - Как вас зовут, сержант.
- Майло Корнеги, леди, - он аккуратно поместил отчет в свою заплечную сумку. И козырнув фуражкой, четко развернулся и ушел.
Еще какое-то время погревшись на солнышке, я отправилась на поиски своего помощника. За время моего отсутствия Итан перебрал мебель на чердаке и вынес предметы, что привлекли меня в прошлый раз в столовую. Здесь и большое зеркало с красивой рамой, и обеденные стулья, и стол.
- Как все прошло, леди? - Итан активно натирал неизвестно откуда взявшейся полиролью и замшей столешницу.
- Удовлетворительно. Не так идеально, как хотелось бы, но результат не плохой. Плюс нашла общий язык с картиной.
- Общий язык с картиной? Это выглядело так: вы поставили ее перед собой, налили бокал хорошего игеемского вина и расспросил девчушку о том, как она докатилась до жизни такой?
- Смешно. Ты замечаешь, что с возрастом, твой юмор становится хуже? Мне медаль полагается за стойкое выслушивание твоих саркастических шуток. - Полированное дерево приятно холодило пальцы. Тканевая обивка стульев отлично сохранилась, должно быть, ткань была дорогая и прочная, и выдержала натиск времени и пыли.
- Тогда я хочу памятник. Конный. Бьюсь об заклад, столько мертвечины даже столичный коронер не видел. Разлагающиеся, синюшные, на кусочки порубленные. Различных форм и размеров трупы. И запах. За запах мне полагается кубок размеру с мою голову, можно с вашу, но тогда камней побольше.
Устало стерев выступивший пот со лба, он довольно вздохнул и посмотрел на результат своих трудов. Поверхность стола блестела, как новая, будто мастер только вчера встряхнул последнюю стружку.
- Ты зануда, Итан. Расскажи лучше, где будем покупать остальную мебель.
- Мебель здесь красивая, сделанная с душой. Думаю, вы согласитесь, что дешевый новодел не наш случай. С вашего позволения, я пройдусь по блошиным рынкам и присмотрюсь к товару. В подобных местах всегда можно найти что-нибудь интересное.
- Кровать бы купить первым делом. И гарнитур на кухню.
- Купим. Были бы деньги.
- За это не переживай. Кстати, у меня есть для тебя небольшое порученье. Навести сейчас священнослужителя Храма Покоя. У нас под забором старое захоронение. Надо бы упокоить душу.
- Что ему сказать? Что грядки копали и обнаружили бесхозную могилку?
Итан убрал полироль и тряпку в коробочку, разогнул манжеты на рубашке и приводил свои нечёсаные волосы в порядок, смотрясь в отражение полированной столешницы.
- На твое усмотрение. Добейся разрешение на захоронение. Прихвати с собой договор купли продажи дома. У него не должно быть сомнений в том, что могила наших рук дело. Для верности попроси присутствовать при повторных похоронах. Нам скрывать нечего, а священнослужителю будет спокойней.
- Понял. Убегаю. - Уже у дверей Итан остановился и обернулся. - Завтра утром перезахороним?
- Да, если Храму будет удобно.
Оставшись одна, я какое-то время прислушивалась к звенящей тишине. Что же, смерть посла внесла сумятицу в четко составленный план, но ведь дела никто не отменял, а значит, пора приступать к облагораживанию своего жилища и выполнению обещания.
Лопата и остальной садовый инвентарь нашелся в небольшой пристройке рядом с теплицей. В пыльном сарайчике нашлось все необходимое. Лопаты различных размеров, метлы, веники, тележки и прочее. Очистив все от толстого слоя паутины и пыли и переодевшись в рабочий комбинезон, я направилась искать точное место захоронения.
Через минут двадцать медленных поисков я обнаружила искомое место. У дальней стены, под раскидистой яблоней покоился старик.
Как только лопата воткнулась в землю, рядом со мной возник призрак.
Седые волосы и белые одежды бельмом смотрелись на фоне зелени сада. Он печально смотрел на небольшой холмик и губы его бесшумно что-то шептали.
Кости обнаружились на глубине метра. Уже изрядно вспотевшая и грязная я аккуратно веником стряхивала комья земли с истлевшего тела. Холстина, в которую было замотано тело, от каждого неосторожного движения рвалась и рассыпалась.
Наконец, я полностью извлекла останки на поверхность. Дед стоял на том же месте, но теперь его проснувшийся взгляд изучал собственное истлевшее тело.
- Вот и все. Вот и свидимся наконец. Долгонько я ждал. Утомился.
Взяв заранее приготовленный мешок, я аккуратно сложила в него кости. И закончив, никого уже не обнаружила рядом.
Какое- то время потратив на приведение газона в порядок, я с мешком в руках вернулась к дому. И уже хотела зайти внутрь, как калитка открылась, и на мою территорию вступил незнакомый мужчина.
Строгий, серый сюртук из дорогой шерсти щегольски расстегнут, зеленый жилет, с пристегнутой к петлице цепочки часов пестрил забавными узорами. Худое, уставшее лицо, зачесанные назад волосы и цепкий взгляд таких же зеленых глаз, как и у меня. Он стремительно подошел ко мне.
Непродолжительное время мы рассматривали друг друга. Он с любопытством. Я с настороженностью.
Высокий рост незнакомца заставлял меня задирать голову, чтобы иметь возможность получше рассмотреть его лицо. Тонкая сеть морщинок у глаз говорила о далеко неюном возрасте. Складка на лбу навевала мысли о многочасовых раздумьях. Хотя в остальном кожа на вид была гладкая и упругая.
- Кх. Простите. Но вы кто? - Молчание невероятно нервировало. Взгляд мужчины вызывал непонятный трепет моего темного источника силы. Тьма будто тихонько бурлила, пенясь от внимательного и неотрывного интереса незнакомца.
- Прошу простить мне мою невоспитанность. Старшую дочь лорда Мъерна я представлял несколько по-другому. - И протянул мне свою руку. Все еще будучи настороже, я вложила свою ладошку в его огромную ручищу. - Старший следователь, капитан Гарольд Семиш.
- Александра Каро, - представившись, быстро освободила свою руку из тисков рукопожатия.
- Отлично. Теперь позвольте ускорить наше дальнейшее знакомство. Времени на политесы нет совершенно. С вашего позволения, пройдемте в дом.
Я прибывала в легком ступоре. Меня же пригласили зайти в собственный дом. К тому же, заботливо взяли под локоток, не боясь запачкаться о грязную, рабочую одежду. К шоку прибавлялось и то, что я по прежнему несла в мешке кости.
Да уж, ступор следователя стоит простить - такою старшую дочь лорда Мъерн точно никто еще не видел.
Пока мы поднимались по ступеням крыльца, я аккуратно высвободила локоть, оставила мешок у дверей и, стараясь изобразить гостеприимную улыбку на лице, пропустила гостя вперед. Дальше повела его в единственную комнату, где стоит мебель - в столовую.
- Присаживайтесь, капитан. Сказать по правде, мне немного неловко принимать вас. Полковник упоминал, что вы придете, но, кажется, он говорил о вечернем визите.
- Я прочитал ваш отчет. И у меня возникли вопросы, требующие немедленного ответа. Счет идет на минуты. Найти виновного - дело государственной важности.
- Да, конечно, - и присев за стул, я постаралась спрятать грязные руки с черными ободками под ногтями.
- Тогда не будем тянуть.
Капитан Семиш положил на стол массивную, толстую папку, извлек из нее мой отчет и задумчиво пролистал исписанные страницы.
- Вы подтвердили в своем отчете, что останки являются покойным рафаром Калиф Ноэ. Это так?
- Совершенно верно.
- Так же, вы утверждаете, что смерть произошла в районе кухни. Но никаких следов крови нами обнаружено не было. Что вы скажете на это? - Капитан прямо смотрел мне в глаза. Моя сила по-прежнему странно реагировала на его присутствие. И мне приходится сдерживать ее, не давать возможности выплеснуться наружу.
- Дух рафара ясно дал понять, что смерть настигла его у входа в кухню. Он не мог меня обмануть или ввести в заблуждение. Не в его силах играть в сопротивление. Так что его показаниям можно доверять.
- Хм, - от несколько секунд смотрел на меня, а потом резко захлопнул папку с отчетом, - а вам можно доверять, леди Мъерн?
Холод его голоса способен пробить грудную клетку и навечно заморозить сердце. Кажется, что вот-вот, и с губ сорвется облачко ледяного дыхания. Наверняка на любого человека такой прием действует безотказно.
Но только не на меня.
Успокаивать рычащее чудовище внутри себя тяжело. Отнимает много сил. Но я не была бы ЖРИЦЕЙ, если бы не могла жить с вечным чувством борьбы.
И сломить меня нелегко.
- Давайте сразу расставим все на свои места. Вы пришли, чтобы убедиться в правдивости и достоверности полученных сведений, не так ли? Позвольте указать вам на тот факт, что меня пригласили на изучения места преступления. Я компетентный работник, опыт и знания которого не подлежат сомнениям.
- Не обижайтесь, леди. Но передо мной сейчас молоденькая, чумазая девчушка, которая, по моим сведениям, не закончила хоть какое-либо учебное заведение, не считая Дом Послушания. Я ни в коем случае не попрекаю полковника, который наделил вас полномочиями для этого дела, но мне хотелось бы понять - кто вы. Чистота вашего отчета напрямую влияет на ход расследования и, если вы абсолютно не разбираетесь в деле, что взвалили на вас, то признайтесь об этом честно.
Уверенность волнами обтекает его высокую фигуру. Сделав глубокий вздох, я уловила примесь раздражения от общения со странной аристократкой, усталость, что тяжелой, пыльной вуалью лежит на лице и груди. Странная смесь чувств.
Меня часто упрекали в отсутствии нужного образования или возраста. Для кого-то я слишком юна, либо не достаточно образована. Раньше я показывала свои документы с датой рождения, с пеной у рта утверждала, что совершеннолетняя. Или проводила наглядные демонстрации своего таланта. А потом поняла - нуждающиеся всегда воспользуются моими услугами. Остальные пусть идут лесом - так говорил один мой знакомый.
Встав из-за стола, я повернулась спиной к капитану и встала у окна. Коснулась рукой цветного стекла витражного обрамления. Почувствовав пальцами холодную поверхность, немного подумала и заговорила тихим голосам.
- Ваше дело вести расследование. Мое - допросить убитого. Что я и сделала. И раз уж вы затронули тему моей компетентности. Нет ни одного учебного заведения, где научили бы ремеслу подобно моему. - Резко повернулась и прямо в глаза Семишу продолжила, - Северная Башня. Наведите справки.
Обойдя стол, я встала у прохода, давая понять, что разговор окончен.
Капитан грузно встал. Поравнявшись со мной, я в который раз почувствовала странное волнение своей силы.
- Ничего личного, леди. Я лишь хочу, что бы работа выполнялась правильно. Я вас совсем не знаю, и понятия не имею, чего от вас ждать. У нас нет права на ошибки.
- Тогда внимательно изучите то, что я написала. - Моего радушия хватило только на открытие двери перед гостем. Его недоверия и мои странные ощущения основательно подпортили мне настроение.
Гость вышел и уже в почти закрытую дверь он сказал.
- Я наведу о вас справки, леди. Более подробные. И уверяю вас, если мое мнение окажется ошибочным, я лично приду и извинюсь за свое недоверие.
Закрыв дверь, я какое-то время стояла, прислонившись к ней спиной. Напряжение отпускало. Тьма успокоилась, лишившись источника волнений. Знать бы, с чем связано столь странное поведение.
Внезапный стук в дверь заставил сердце бешено колотиться.
- Итан, чтоб тебя, - мальчишка озадачено уставился на меня.
- Дверь закрыта была. Когда уходил, не захлопывал замок
Успокоив сердцебиение, в очередной раз за сегодня закрыла дверь.
- Был посетитель. Следователь по делу смерти посла. Лучше скажи - ты договорился с Храмом?
- Да, все в ажуре. Я принес пирожки с вишней, будете? - И весело покачал кулечком перед моим носом.
Настроение стремительно поднималось. Есть в этом какой-то особый смак - есть пышные, сдобные пирожки, слизывая сладкий вишневый сок с пальцев и подбородка. Кисловатые ягоды лопались во рту, оставляю умопомрачительный вкус.
- Кстати, леди, я по дороге столкнулся с одним господином. Этот милейший пожилой мужчина с женой продает свой дом тут неподалеку и заодно распродает мебель. Я оглядел все. Диваны очень хороши, кресла тоже. С вашего позволения, я договорился с ним о доставке. У него же я узнал имя и адрес прекрасного мастера по изготовлению мебели. Это юный художник-столяр. Он работает через несколько улиц от нас. И у него можно заказать кровать.
- Здорово, этим и займешься.
Уже через полчаса, мы стояли в рабочей мастерской юного мастера Рокастара Тата и выбирали эскизы для моей будущей спальни. Мастер Тат горой мускулов возвышался над нами, потешно держа в своих огромных руках маленькую фарфоровую чашечку, при этом очень манерно оттопырив мизинчик. Просматриваю ту или иную модель кровати он оставлял едкие комментарии, чем изрядно веселил меня и Итана.
Просидев в мастерской до вечера и сговорившись обо всех деталях, мы направились пешком до Мъерн-холла.