Я западаю на любовь опять,
как "ять" на "аз". Или как "аз" на "ять".
И если понимаю это, молкну,
поскольку не умею отворять
я люк последний, за которым вспять
не повернуть ни сердцу и ни волку.
Мне с ней давно уже не по пути,
но без нее ни шага не пройти,
хоть под ногой асфальт прямой дороги.
Быть может, юность бросила меня,
а, может, как последняя родня,
исчезли на Земле единороги.
Но вот болит какой-то старый ген,
когда я снова попадаю в плен
любви, внезапно замерцавшей влажно.
Я, как лунатик, к ней иду сквозь тьму
всего лишь, может статься, потому,
что без нее на этом свете страшно.