Женская фигура сидела на коленях, слегка разведя ноги, между коленями стояла плоская чаша на одной ножке, свитой из трех; внизу три полоски металла расплетались, образуя устойчивую треногу; в чаше находилась широкая свеча почти такого же диаметра; женщина держала руки над фитилем, оберегая огонек, изгибающийся в разные стороны; временами пламя поднималось выше её головы, в такие моменты лицо её, обычно бесстрастное и безжизненное, становилось самим предвкушением, и глаза её мерцали, и губы что-то шептали неслышно, хотя, возможно, это было просто игрой огня на металле...
* * *
Я расположилась за столиком в углу полутемного бара и пыталась понять, за каким чертом я поддалась на эту телефонную провокацию и пришла на встречу неизвестно с кем. Вообще-то я никуда бы не пошла, если бы мой собеседник не упомянул Вирголию, древний артефакт - Хранителя. Правда, теперь это не казалось мне достаточно веской причиной, и я злилась на свою доверчивость. Порывалась было уйти уже два раза, но оба раза мне мешало любопытство, мотивируя это тем, что он и в самом деле может сообщить что-нибудь о Хранителе. Это было глупо. На девять десятых это было глупостью в чистом виде. Но один к десяти - это неплохой шанс, если речь идет о столь важных вещах.
Я обвела зал взглядом, но никого, жаждущего встречи, не высмотрела. Сдвинула два бокала с мартини, которые заказали, когда бронировали этот столик (стоит ли говорить, что это сделала не я), и прилегла на стол, положив голову набок на скрещенные руки. Черные волосы волной раскинулись по поверхности.
"Нет, ну что нового он может мне сказать?" - с тяжким вздохом стала себя убеждать я. В общем-то мысль была здравой. Сведения о Хранителе по каким-то негласным законам не подлежали записи и за многие тысячи лет, которые прошли с её исчезновения, успел смениться десяток поколений. Из тех, кто застал её присутствие, в живых, насколько я знаю, были двое или трое, но столь почтенный их возраст не позволял надеяться на получение сколь-нибудь ценных сведений; познания прочих же опирались на слухи, передаваемые из поколения в поколение в страшной тайне, оттого искажавшие действительность не хуже кривого зеркала. Я была, насколько мне известно единственным исключением. Я видела...
Я готова была поклясться, что мужчина стоявший передо мной, не вошел в дверь, как все остальные посетители, а прямо здесь был сплетен из света и полумрака с негромкой музыкой, которая звучала в баре, но кроме меня этого никто не заметил. Сплетенный оказался по виду человеком, о росте судить не берусь, раз сама сидела, одет он был в светлый костюм, волосы также имел светлые, точные цвета в сумраке я определить не могла. Он подошел поближе, и я была вынуждена распрямиться, чтобы при разговоре смотреть ему в лицо. Присесть он не пожелал.
- Добрый вечер, - поприветствовал меня сплетенный.
- Добрый вечер, - повторила я. - Это вы звонили? О чем вы хотите поговорить?
- Я думаю, ты поняла, о чем, иначе бы ты не пришла. Разве нет?
- Вы меня заинтриговали. Но я не думаю, что вы можете удивить меня чем-то, касающимся этой вещи.
- Тебе никто не говорил, что ты самоуверенна? Я могу рассказать о многом, чего ты не знаешь, в том числе и об этом, но я сюда не за тем пришел, а времени немного, - он замолчал на какое-то время, потом продолжил: - Я не хочу портить тебе сюрприз, так что скажу только, что тебе предстоит выполнить один заказ. Не для меня. Через десять минут появится наниматель, я с ним договорился, от твоего лица, конечно. Тебе надо произвести впечатление, так что постарайся.
Я встала из-за стола (собеседник оказался выше, но не намного) и сообщила:
- Кто здесь самоуверен, так это ты. Ты обещал мне ценные сведения; ты соврал. У тебя есть, что ещё мне предложить, кроме работы, или я уже могу начинать украшать твоими внутренностями соседние дома?
Он совершенно без эмоций взялся за мои плечи и вдавил меня обратно в сиденье; в тот момент, когда он ещё наклонялся надо мной, на его лицо упал свет, стали заметны его меняющие цвет глаза и радужный отблеск на коже.
- Ну, ты ведь хочешь узнать что-то о Вирголии? Вот в процессе и узнаешь. Могу сказать, что она ещё существует, и не ты одна в курсе событий, - он отвернулся, чтобы уйти, но остановился вполоборота и добавил: - Вот ещё: не думаю, что эту работу доверят Джелах, некоторые осведомлены о твоих интересах и побояться конкуренции. Тебе же лучше представиться Чилайной.
Так и не повернувшись ко мне, он вскинул руку в мою сторону и, хотя он стоял довольно далеко от меня, его раскрытая ладонь почти коснулась моего лица; я почувствовала такой толчок воздуха, что у меня перехватило дыхание, я зажмурилась, чувствуя, как мои волосы треплет ураган....
...И тут всё прекратилось.
Я попыталась отдышаться, одновременно откидывая локон с лица, секундой позже осознав, что это рыжий локон. Я оглянулась по сторонам. На нас всё так же не обращали внимания, это было даже странно. Я поднялась на ноги и с удивлением обнаружила, что не дотягиваюсь радужному до плеча. Кроме того, моя одежда претерпела значительные изменения - рубашка цвета морской волны с довольно глубоким вырезом, джинсы цвета индиго и сабо в тон рубашке; это был не мой стиль; к тому же, кожа моя приобрела розоватый оттенок, который присущ рыжеволосым. Чтобы выяснить это, мне пришлось прибегнуть к Истинному Зрению, для которого полумрак не помеха.
К тому моменту, как я закончила обзор результатов, собеседник уже расплёлся обратно на свет, звук и мрак, и претензии предъявлять было не к кому.
Как только от него не осталось ни одной свето-звуко нити, я увидела, наконец, плетение, которое скрывало наш столик от посторонних. Оно было так изящно вплетено в окружение, что я и не догадывалась о его присутствии, пока оно не начало распадаться. Кратковременное Заклятие Отвода Глаз. Я успела это заметить, но тот, кто придет минутой позже, уже не почувствует его следа. Один из плюсов кратковременности.
У меня хватило времени, чтобы допить мартини и заказать ещё, а потом появился ещё один жаждущий общения. Этот вошел вполне прилично - в двери. Оглядел зал и направился к моему столику; подошел, уселся напротив и принялся меня разглядывать. Выглядел он совсем как человек, если бы не его нечеловеческая сущность, разглядеть которую для мне подобных труда не составляет. Брюнет насмотрелся и решил начать разговор:
- Здравствуй. Это ты, или я ошибся?
Я горестно вздохнула, опечаленная тем, что сегодня все свежевстреченные совершенно отказывались видеть во мне личность, заслуживающую уважения и обращения на "вы" - в частности. Я хотела было вежливо поздороваться, но на меня напало озорство, соответствующее моей новой рыжей натуре, и я сверкнула улыбкой:
- Да, привет. Это я. И я, кстати, не помню, чтобы ты представлялся.
- Можешь звать меня Валентином.
Мне живо представился толстый херувимчик, по ассоциации с Днем Влюбленных, чем я себя ещё больше раззадорила, вследствие чего не смогла сдержать смешок.
Пока я смеялась, брюнет сделал несколько жестов, скрывающих наш столик от глаз посетителей, а когда закончил, наклонил корпус вперед, навис над столом и мое веселье живо поуменьшилось. Из всех эмоций остался только страх, занимающий каждый закуток разума. Впрочем, если мой собеседник считал, что я не смогу определить источник страха, тот он явно переоценил свои силы.
Тем не менее я кашлянула и посерьёзнела.
Валентин откинулся на спинку стула, и мне полегчало. Способности к ментальной доминации - редкая вещь. Я ощутила её действие в первый раз.
- Так вот. Ты, как я понял, интересуешься работой.
- Интересуюсь, - покорно согласилась я. - В чем суть?
- Суть в распрях. Тебе знакомо имя Грейсанг?
- Это один из ангелов, кажется?
- Бог. Один из поставщиков антидемонического оружия.
АД-оружие, одинаково хорошо действующее как на богов, так и на демонов, было незаконным, но по сути, снабжение им божественных не встречало особых преград, возможно потому, что производилось ими самими. Это было их небольшое преимущество, позволяющее компенсировать их комплекс неполноценности и самоутвердиться за этот счет. Вследствие этого, боги единогласно считались более могущественными созданиями (демон под прицелом вообще не склонен дискутировать и доказывать свою правоту и способен согласиться с чьей угодно точкой зрения, как бы абсурдна она не была, - ни любви к суициду, ни того же чувства к бессмысленному самопожертвованию, ни безрассудства у нас отродясь не было).
Меня волновал вопрос о принадлежности моего собеседника. Он мог с равным успехом быть как ангелом, так и демоном. Не то, чтобы я придираюсь, но мне было бы приятнее работать на своих.
- А тебе-то что до этого?
- Я думаю, ты должна понимать, что это не выгодно ни тебе, ни мне, ни одному из демонических созданий.
- А я должна...
- Ты должна решить проблему. Каким угодно способом, но я рекомендую самый кардинальный, - он достал из внутреннего кармана свиток с печатью, - у тебя самые широкие полномочия, - документ переместился на стол и был передвинут на мою сторону несильным толчком. Я ознакомилась с бумагой и фыркнула:
- Что я буду делать с твоими полномочиями? Как только я вторгнусь в его владения, он меня поймает, высушит, проткнет булавкой и засунет под стекло.
Он смотрел на меня так, будто внезапно перестал понимать язык на котором я говорю; переспросил:
- Булавкой?
- Как бабочку. Большой булавкой, потому что для бабочки я всё-таки немного великовата. Ты ещё не нанимал двухнедельных котят для охоты за тигром?
Видимо, он посчитал, что я опять стала чересчур эмоциональной, потому что наклонился вперед, а я тут же впала в столбняк, судорожно вцепившись в свиток. Нет, ну как с ним общаться прикажете? Никакой свободы слова...
- Ты встречалась с ним?
- Не довелось.
- Так как ты можешь судить о соотношении сил? Я как-то встречался с ним, теперь вот вижу тебя. И мой вывод - при самом банальном противостоянии ваших необработанных ресурсов ты одержишь верх. А насчет мастерства... так количество иногда выгоднее, чем качество. Просто не дай поединку затянуться. Могу дать тебе ещё одно небольшое преимущество, чтобы ты чувствовала себя увереннее, - правой рукой тот, кто назвался Валентином, раскрыл свой Карман и извлек из межпространства предмет, похожий на недлинное копьё с четырехгранным наконечником; предмет был положен на стол передо мной.
Я взяла дар в руки, чтобы рассмотреть. Древко было чуть длиннее метра, наконечник раз в пять короче, каждая грань его была вогнутой и слабо отблескивала; древко было темно-зеленого, граничащего с черным, цвета, оно было сплошь покрыто более светлыми завитками, имитирующими ветки и листья растений, они были рельефными - чуть ниже, чем темная часть. Я, повертев копьё в руках, обнаружила спрятанную среди узора маркировку - АД-17 - и от неожиданности чуть не выронила его. Взглянула на собеседника, горя желанием поинтересоваться, что за чёрт, собственно, происходит, но запамятовав, каким вопросом можно выразить мою мысль. Валентина это откровенно веселило.
- Ты же шутница. Оцени иронию ситуации - это копьё из последней произведенной им партии.
- Да уж. Ему, наверное, будет приятно. Всё равно, что раздавить себе голову своим же асфальтовым катком.
Я примолкла, пристроила АД-17 на столе; испытывая крайнюю необходимость привести мысли хоть в какой-то порядок, прибегла к наиболее доступному способу, и только дойдя до половины бокала мартини заметила, что Валентин задумчиво меня изучает.
Я замерла. Весь мир проявил солидарность.
Собеседник неподвижно сверлил меня взглядом, я окаменела уткнувшись в бокал.
Спустя некоторый промежуток чего-то (о секундах и годах я говорить не берусь, раз уж они тогда не принимали участия в круговороте жизни), время нехотя сдвинулось с мертвой точки, превратившись в некое подобие желе. Валентин, с подобающей для движения сквозь него скоростью, достал сигарету, прикурил от серебряной зажигалки с крупным черным квадратным камнем и выдул струйку дыма, которая, коснувшись меня, сняла оцепенение. Время стало привычной субстанцией.
Я растерянно моргнула, а потом с подозрением посмотрела на наглого типа, восседающего с сигаретой напротив меня, который старался придать своему лицу невозмутимое выражение. Опять его фокусы? Или нет? О возможностях ментальных доминантов я знала мало, оттого мучалась сомнениями.
- Ты давно живешь на Земле?
- Давно.
- Знаешь, где найти Грейсанга?
- Я знаю, где находятся его дома в Огне и на Земле.
- Этого хватит. Жди его на Земле.
Он раздавил сигарету в пепельнице.
- А почему ты не живешь в родном измерении?
- Это для меня тоже родное. А как ты мне заплатишь, так куплю дом в другом родном. Возле Черных Озер я видела один неплохой.
- Вот как? А чего ж не выбрала поскромнее дом? Глядишь, и наниматься не пришлось бы.
- Потому что поскромнее, - пояснила я. - До свидания.
Валентин сделал вид, что не понял намека и вторично порылся в межпространстве.
Я напряглась, ожидая второго сюрприза, но на свет божий появилась всего лишь цепочка с плоским квадратным кулоном из черного камня, родным братом камня на зажигалке. Цепочка тоже перекочевала на мою половину стола с пояснением: "Для связи. Ты умеешь пользоваться?" - что я посчитала издевательством, холодно ответила:
- Да, - и вышла, подхватив трофеи.
* * *
Особняк за невысоким решетчатым забором, через равные промежутки металла - кирпичные столбы. Сигнализация. Это, конечно, ерунда. Я усмехнулась; разумеется, он не настолько глуп - сигнализация была предусмотрена на случай обыкновенных грабителей, а для таких как я он был обнесен непроницаемым барьером. Я пришла прямиком сюда, не заходя домой, лишь спустила АД-17 в Карман, чтобы он не притягивал взгляды.
Не могу сказать, что этот барьер был вовсе уж непроницаемым, было бы желание попасть внутрь. Вообще, всякий, возводящий заборы и барьеры находится в проигрышном положении, нежели тот, кто за них прорывается. Спрятавшему свое драгоценное тело или что-то ещё (например, голову в песок) остается уповать на надежность укрытия, каковая никогда не бывает достаточной. Противнику же его остается только найти слабое место, что как правило оказывается не таким уж сложным делом, если только он имеет минимальный запас изобретательности и голову на плечах, а не в ящике письменного стола.
У меня было и то, и другое, но ничего искать я сейчас не собиралась. Несмотря на погоду, на улицах было слишком людно, чтобы я могла не привлекать внимания своими действиями.
Темно-серое небо гневалось и угрожало дождем, ветер старательно перегонял листья с места на место и с веток на землю, пытаясь выровнять пейзаж. Будь его воля, он бы давно снес всё, ему мешающее, и превратил бы Землю в гладкий шар, годный лишь для игры в бильярд.
Поежившись, я подошла к дому поближе, постояла около ворот. Дом выглядел необитаемым. По крайней мере, сейчас там никого не было. Устраивать засаду в ожидании хозяина смысла не было - чужое присутствие он почувствует сразу. Коснувшись рукой кирпичной кладки забора я позволила небольшому статическому заряду соскользнуть с моих пальцев. "Жучок" сообщит мне о прибытии Грейсанга, а там разберусь по обстановке.
Этой квартирой я обзавелась год назад, очень уж мне понравился дом. Не иначе, я заглянула в будущее, поскольку сейчас эта никому не известная квартира была как нельзя кстати.
Оказавшись дома, я первым делом попыталась избавиться от новой внешности, но она оказалась так хитро сплетена, что это было похоже на попытку расстегнуть платье с застежкой на спине. Провозившись минут десять, я наконец извернулась так, чтобы ухватить ту ниточку, за которую нужно дернуть, чтобы заклятие распустилось само собой, но в этот момент одумалась. Самой мне будет крайне сложно навести эти чары, а они мне будут нужны ещё некоторое время. Я оставила плетение в покое, вместо этого набрала полную ванну горячей воды и погрузила в неё себя, любимую, хоть и достаточно неузнаваемую.
* * *
Мой "жучок" сработал во время утреннего душа, который не радовал меня так, как обычно.
Я потеряла контакт с водой. Всему виной была эта проклятое заклятие. Оно было на диво хорошо сделано и представляло собой не иллюзию, а тщательно проработанную оболочку, в которую я и была заключена. Я изучила её на досуге и теперь, хотя и радовалась столь ценным находкам, всё равно как никогда хотела, чтобы Радужный схалтурил.
Заклятие не только меняло мой внешний вид, не обнаруживалось Истинным Зрением и не могло быть снято любым желающим, оно ещё и меняло Внешнюю суть. Моя память и все такое прочее оставалось при мне, но я перестала чувствовать воду, что для водного существа было крайне неприятно, вдобавок моё мышление и восприятие несколько изменились - известие о потере взаимопонимания с моей стихией не убило меня и даже близко не подошло к этому, что меня, признаться, удивило.
Прикосновения водяных струй я чувствовала, они слепо тыкались в меня, довольно грубо, словно пытаясь прошить насквозь, а контакт пропал. Я не могла раствориться в них, спуститься в трубу, поплутать в подземных лабиринтах, просочиться наружу и испариться, долететь до Рима в теплый день, вновь вернуться на землю, смыв пыль с древних стен Колизея, и отправиться есть пиццу, поскольку где ещё есть пиццу, как не в Италии? А после этого отправиться на побережье и искупаться, а когда надоест, отправиться вместе с такими же волнами обратно, по хитросплетению водных путей добраться до города в горах, который я любила более других в этом мире, и, стряхнув капли дождевой воды, вернуться домой.
Мне было бы легче, если бы одной из струй удалось проткнуть чертов кокон, пусть даже вместе со мной.
От самоковыряния меня отвлек "жучок", который не придумал ничего лучше, как вернуться на мою руку именно в душе. Вероятно, он какое-то время ждал, но я так увлеклась, что он решил, что я скоротаю ближайшие пятьдесят лет в этой душевой кабине, а столько ждать он не намеревался.
Собственно, ничего лучше придумать было нельзя. Это отвлекло от всяческих нерадостных мыслей и придало необходимый заряд бодрости.
В первый момент, когда меня, будто пронзила тысяча игл, обожгло, я не поняла, что происходит, просто выскочила, взвыв, из-под воды и дико таращила глаза, пока перепуганные мысли осторожно возвращались по месту прописки. Через полминуты я выловила из них ту информацию, которую принес мой шпион. Ещё через полминуты я была полностью в норме, бодра и весела, и готова к решительным действиям. В сумме, следовательно, на подготовку ушла одна минута. Должна признать, ещё никогда у меня не получалось быстрее.
Военные действия предполагали ночное время, пришлось коротать время в разнообразных раздумьях.
Вытерев себя полотенцем, я задумалась насчет одежды. Когда я приобрела эту квартиру, я позаботилась о запасе еды и одежды, рассудив, что если я решу сюда перебраться, то и то, и другое мне не помешает. Почти все шмотки были рассчитаны на более высокий рост, но, порывшись в недрах гардероба, я нашла подходящие брюки и майку на широких бретельках. Брюки были очень широкими, присобранными у щиколоток так, что получался наплыв. Всё вместе выглядело очень уместно и вообще, черный цвет очень подходил к случаю; его одиночество скрашивали изумрудные драконы. Они ползли по бретелькам - правый вперед, левый назад; ещё один прикорнул на животе, свернувшись клубком.
Когда я закончила с этим, на часах было два часа пополудни. Самое время завтракать.
* * *
Без двух минут час ночи; я окинула себя взглядом в зеркале, осталась довольна: я дополнила наряд изящными сапожками на невысоком каблуке. Кристалл на цепочке упихала в карман, а копье, наоборот, - из Кармана вытащила, посчитав, что уже достаточно поздно, к тому же улицы на моем пути были достаточно безлюдными.
Меня не оставляли нехорошие предчувствия. Что-то в происходящем было не то, как если бы я и два моих новых знакомца играли в "дурака", причем я делала это вслепую. Они-то разбирались в ситуации, если не полностью, то, по крайней мере, больше, чем я. Вот еще бы понять, на одной они стороне или разыгрывают меня, как козырь?
Тряхнула головой: я уже десять минут потеряла, повторяя одно и то же. Совершенно напрасно - недостаточно информации, для того, чтобы сделать выводы.
Я вышла на улицу. Ещё в подъезде я прикинула, как буду добираться (идти было не слишком далеко), и накинула на свой маршрут и прилегающие улицы Паутину. Потратила не слишком много усилий, но, благодаря тому, что от неё не требовалось ничего особенного, лишь сообщать о присутствии живых существ, мне удалось сделать её совершенно незаметной. Даже гораздо более искушенным, чем я, мастерам пришлось бы потрудиться, чтобы обнаружить её.
Я постояла, любуясь звездами, одновременно изучая информацию, но, кроме бродячих собак, никого не обнаружила. Продолжать топтаться у подъезда смысла не было, нужно было двигаться в каком-нибудь направлении. Либо вперед, продолжая игру по непонятным правилам, в неизвестной роли; либо назад, содрать с себя проклятый маскарад и плюнуть на всю ту чертовщину, которая происходит вокруг меня последние двое суток. Я выбрала первое, хоть и нравилось мне оно меньше.
Двинулась вперед, до конца улицы и направо, пошла мимо парка. Там тоже никого не было. Впереди, на другой стороне улицы спала собака. Слева, наперерез мне, бесшумно и неторопливо, не шелохнув ни один лист, бежала кошка. Выпрыгнув из парка через дыру в решетке, она оказалась в зоне видимости.
Что-то странное было в её движениях. Данные Паутины не совпадали с тем, что я видела.
Так, ещё раз... Паутина резонировала от её движений, искажая их. Если бы она наложилась на аналогичное заклятие, это было бы объяснимо. Дьявол!.. Не замедляя и не ускоряя шаг, не демонстрируя свое волнение, быстро перекрутила ячейки, делая их более мелкими. Потом ещё мельче, и засекла его. Ну конечно! Надо же было так сглупить! Мне и в голову не пришло хоть как-то скрываться; с таким же успехом я могла повесить колокольчик себе на шею. И Паутина! Всё, что мельче кошки - не считается, проскальзывает в дыры.
Теперь я уже не выпускала его из виду. У меня были некоторые данные с Паутины о его облике, довольно мерзком, кстати говоря. Возможно, я субъективна. Не люблю крыс.
И что мне с ним делать? Ладно, подожду, как он себя проявит.
Поворот налево, теперь всё время прямо. Впереди уже виден дом - моя цель, хотя до него ещё довольно далеко.
Почти сразу, повернув, я испытала беспокойство. Причины я не видела; после обнаружения вражеской крысы я вообще, вроде как успокоилась - теперь хоть знаешь, откуда ждать неприятностей. Но крыса вела себя прилично, а беспокойство волновалось. Я упрямо шла вперед, решив бодаться с судьбой, если уж она устроила мне какую-то пакость; дойдя таким образом до ворот, замерла на секунду и тут моя тревога из невинного цветочка превратилась в увесистый плод, который мгновенно созрел и рухнул на землю, разбрызгивая спелую мякоть. (Тревога имела вид хурмы)...
В доме была Вирголия. Не знаю, как я это поняла, и почему сейчас, а не вчера. Скорее всего, её почувствовала Два Хвоста, но так как мы были одним целым, значит, в какой-то мере это была моя заслуга.
Для того, чтобы сыграть по Валентиновым правилам, нужен был тот, кто как можно меньше знает о Хранителе, желательно, вообще не догадывающийся о её существовании; потому что таких совпадений не бывает, Вал нацелился на неё. Валентин и Радужный враги, вот что я поняла в связи с этим; враги, иначе разноцветный не стал бы подкладывать такую свинью. И превращение. Потому что все знают, я (Джелах) интересуюсь этими артефактами; Чилайна ими не интересуется, потому что её не существует, вплоть до позавчерашнего дня, когда с радужной подачи она принялась портить мне жизнь.
Нет здесь Хранителя или есть...
...В любом случае, мне сюда.
Я перелезла через забор, не потревожив не один датчик. Осмотрела Истинным Зрением барьер. Вход был повернут градусов на девяносто по часовой стрелке относительно ворот. И, разумеется, запечатан. Но место это было перспективнее в плане открывания, чем сплошная стена. Напротив входа находилась беседка - шестиугольная пологая крыша на шести тонких колоннах, колонны окружены заборчиком, внутри скамейки. И колонны, и крыша с заборчиком обвиты каменными лозами.
Устроившись в беседке лицом к дому я принялась изучать преграду. Превратилась в изваяние, можно было принять меня за часть беседки, такую же неотъемлемую, как и каменный листик на колонне слева. Вся превратилась в то чувство, при помощи которого можно было найти изъян в идеальной преграде.
Я подбирала отмычку.
Минуло почти два часа, когда я отмерла и вышла под ночное небо. После всестороннего изучения объекта я нашла наилучший выход. И воспользовалась наилучшей отмычкой.
Погрузить АД-17 в сверкающую щель, очерчивающую границы входа не составило большого труда. Наградой мне стал целый фейерверк искр - материальных и более тонких субстанций. Они служили неплохим источником света, к тому же были красивы.
Воспользовавшись обычным зрением, я любовалась бело-голубым каскадом и чувствовала, как Крыса неподалеку замерла в восхищении.
Черно-белые искры, видимо, тоже были неплохи.
Утопив наконечник до половины я использовала его как рычаг, достойно завершив начатое дело; искры посыпали так, что если бы их удалось собрать в кучу, в ней можно было бы спрятать микроавтобус ГАЗель, сорванная часть преграды отлетела на лужайку, шипя и извиваясь, агонизируя, перешла в видимую часть спектра и начала таять, а Грейсанг узнал, что в его владения кто-то вторгся.
Да и как он мог пропустить подобную феерию на своем дворе?
Я поднялась на крыльцо и притормозила оценивая обстановку. Крыса вошла следом и притаилась в кустах, я видела её спину, промелькнувшую между декоративных камней. Хозяин был в левой части дома, предположительно у окна гостиной, рассматривал догорающий барьер. Мое местонахождение он, безусловно определил, но то ли считал повод слишком незначительным, чтобы из-за него дергаться, то ли готовился к атаке.
...В любом случае.
Я открыла дверь и вошла.
Как только я шагнула через порог, дверь, хлопнув, закрылась. Это был слишком простой фокус, чтобы я на него купилась, сама не раз пользовалась им, но нервы щекочет, особенно когда обстановка способствует.
- Это вы? - раздался голос почему-то справа. - Я ждал вас раньше.
Сам Грейсанг тоже стоял справа, хотя все, решительно ВСЕ мои датчики говорили об отсутствии в этом месте кого-либо.
Напрямую я гостиную видеть не могла и бросила взгляд в зеркало напротив, чтобы убедиться, что у окна никого нет. Было похоже на то, что я трогаю скрещенными пальцами маленький шарик и, точно зная, что он один, явственно чувствую два.
- Проходите, - сказал он. - Если я предложу вам выпить, что вы предпочтете?
Выпить? Почему нет, тем более столь вежливо предложено.
Он направился в гостиную.
В кармане у меня лежала бумага, оправдывающая все мои действия.
Когда Грейсанг повернулся ко мне спиной, я всадила ему копье между лопаток. От раны во все стороны побежали трещины, тело иссохлось и осыпалось на пол, похожее на груду сухих лепестков черных роз. Перешагнув через него я вторглась в комнату.
- Что-нибудь красное и полусладкое, пожалуйста. "Мерло", предпочтительно.
Я устроилась в кресле.
Грейсанг отвлекся от созерцания вида за окном.
- А вы проницательны, - сказал он в качестве первого комплимента. - Как вы догадались?
- Вы мне льстите. Я понятия не имела, что настоящий вы - здесь. Я думала, что вы встречаете меня в холле, предварительно оставив ваше энергетическое излучение отдыхать в гостиной.
- Этого ещё никому не удавалось сделать.
- Вас бы это остановило?
- Нет, я думаю... Нет.
Он налил в два бокала темно-рубиновой жидкости и протянул один мне, после чего сел в кресло напротив.
Ему было около пятидесяти на вид. Седые волосы, короткая стрижка, породистое лицо, располагающее к себе, как ни странно. Внешность изменить нетрудно, ощущение от неё - практически невозможно.
- Вы получили задание, - это звучит совсем не как вопрос.
Я потягивала вино, которое оказалось довольно неплохим. Конечно, до тонких ценителей мне далеко, но собственное мнение о напитке я составить способна.
- Вы не наемница. Какая в этом выгода для вас?
Я подумала немного и пришла к выводу, что выгоды мне, как ни крути, абсолютно никакой.
- Деньги неплохие платят за такой пустячок... Грех пройти мимо.
- Только вот не нуждаетесь вы в деньгах... Кто платит?
Это был хороший вопрос, если классифицировать вопросы по степени невозможности дать на них ответ.
- Он назвался Валентином, как его зовут, я не знаю. Внешность роли не играет, истинный облик не показывал; он может влиять на чувства ближнего своего в радиусе метров пяти, я думаю, если постарается. Не густо...
Он не то, чтобы сильно прореагировал, но я успела засечь.
- Кто это?
Грейсанг выдержал небольшую паузу, увлекшись напитком. Крыса скромно ждала за дверью. Паутину я не отпускала и вообще, была настороже.
- Кеог'тирвал. Даже странно...
Он снова замолчал, видимо, это имя должно было мне что-то сказать.
Вероятно, я уделяла недостаточно внимания общественной жизни, поскольку слышала его впервые; но сам факт получения ответа мне понравился. Можно было прояснить ещё один вопрос.
- Если демоноподобное существо проникает в помещение, напрочь игнорируя двери, как впрочем и окна, после чего демонстрирует значительные способности в Искусстве и такое количество загадочности, что можно разбогатеть, торгуя ей по дешевке, то как его можно назвать?
Возможно, было странным предаваться беседам со своим предполагаемым противником, но меня ситуация устраивала. Грейсанга, видимо, тоже. Я довольствовалась, в сущности, малым - любое движение в радиусе моего зрения могло быть прервано одним броском. Один бросок - который при метком попадании мог бы отправить любого существующего ныне демона/бога в следующую инкарнацию; при неметком попадании у жертвы оставалось время, чтобы прошипеть проклятие в ваш адрес. И все - никакого там доступа к управлению судьбами Вселенной и прочих, по-настоящему привлекательных вещей.
Не знаю, что находил в своем положении хозяин дома; возможно, он полагался на мое любопытство. И, в том, разумеется, случае, если он не намеревался покушаться на мою особу, он мог ставить на это все свое состояние.
Да. Я любопытна.
- Честно говоря, он не представлялся.
- Вы его знаете?
- Да. И раз уж вы его тоже знаете, то вам нужно забрать кое-что. Ей опасно здесь находиться. Слишком многие знают о её местонахождении.
Два Хвоста сделала некое совершенно бесполезное движение, что-то вроде астрального сальто, давая выход обуревающим её эмоциям.
- Я думала, о её существовании почти никто не знает, что уж говорить о подробностях.
- Это и есть слишком.
Он поднялся с кресла.
* * *
На полке в его библиотеке стоял подсвечник - женская фигура сидела на коленях, чуть разведя ноги...
- Джелах, вы должны её унести.
- Джелах?
- Неужели вы думали, что я могу не знать, кто входит ко мне в дом?
...охватывая треногу, на которой стояла плоская чаша со свечой, пламя которой трепетало...
- Действительно, мало людей, находящихся в курсе событий, которым можно доверить.
- Я что, вхожу в их число?
- Фактически, их вообще не существует. На мой взгляд, проще найти несведущего и тайно передать её ему, попросив сохранить. К сожалению, существует вероятность того, что он по незнанию разрушит часть обитаемых измерений.
...в безветрии; женщина держала руки над огоньком, оберегая его...
- Я не уничтожу мир?
- Вы не сделаете этого ни по глупости, ни от недостатка опыта.
- А как насчет контролировать его?
- Вы вообще не будете её использовать, поскольку знаете, чем это может обернуться.
...иногда пламя поднималось выше её головы, и тогда...
- Что это?
- Вы об этом треске? Просто в настоящий момент у входной двери горит один чрезмерно любопытный.
- В таком случае, я предпочту выйти через черный ход.
...глаза её загорались, хотя, возможно, это был лишь отблеск огня на металле...
* * *
А два дня спустя Два Хвоста сказала мне:
"Доброе утро". Такую разговорчивость она проявила впервые с момента моего рождения.
Я сидела на кухне, на мне была рыжеволосая маскировка, я её так и не сняла, и настроение было вполне терпимым, учитывая обстоятельства.
"И тебе того же", - ответила я.
"Это что на столе перед тобой?"
"Яичница с помидорами. Что случилось?"
"О чем ты?"
"Ты прекрасно понимаешь. За свои четыреста лет жизни я и не предполагала, что ты говорящая".
"Анабиоз. Что-то вроде него. Полузамороженное до лучших времен сознание. Ты не была готова вести со мной беседы".
"А я думаю, что дело в Вирголии. Она как-то превратила тебя из придатка моей памяти в самостоятельную личность".
"Тоже верно. Но это ведь тебя подготовило?"
Я принялась за яичницу.
"Где она, кстати? Ты её спрятала?"
"Разумеется. Я думала, ты знаешь".
"Я отлучалась".
"Мое второе "я" шляется по ночам неизвестно где".
"По ночам?"
"По законам жанра я зарывала клад после полуночи".
"Какой жанр ты брала в расчет?"
Я вскрыла пакет сока и налила его в стакан.
"Как ты можешь покидать мое тело?"
"Тебя интересует техническая или моральная сторона вопроса?"
"Техническая. Я не думала, что ты это умеешь".
"Ещё бы. Неужели ты думаешь, что если у меня отсутствует своя физическая оболочка, то я совсем ничего не могу?"
"Не так?"
"Нет. Я вольна находиться, где хочу. Просто иногда использую тебя для перемещения в пространстве".
"Ты не можешь сама передвигаться?"
"Могу. Причем мгновенно".
"Тогда не понимаю".
"Мне тоже нужно общение. Духи глупы, а те, что заключены в материальные сосуды весьма труднодоступны. Кроме тебя - но ты другое дело".
"Ясно".
"К тому же существует некоторое ограничение на пребывание бесхозных душ в мире".
"Какого рода ограничение?"
"Временное. Несколько часов, если я не хочу отправиться на вторичную переработку".
Последовала небольшая пауза, жрица сменила тему:
"Тирвал будет тебя искать".
"Это не новость. Не думаю, что он мог бы стерпеть такое, тем более от полукровки".
Когда я встретилась с ним, он ещё не был посвящен в детали, поскольку я опередила все возможные новости, к тому же, он был слишком уверен в своем превосходстве. Я тоже была уверена.
В том, что не хочу играть на бога. Я считала, что имею дело с огненной сущностью.
Разумеется, я сказала, что всё сделано, разумеется, я была достаточно искренней, чтобы мне поверили. Разумеется, если бы я обманула, опытному богу не составило бы труда меня найти.
Если бы только я не была демонессой, не последней по силе, которую поддерживает опыт веков, переданный предшественницей и сама предшественница, прочно засевшая в голове, разумеется.
"Ты так уверена в том, что он тебя не найдет?"
"Если и так, неужели я не найду способа от него отделаться?"
"А Вирголия?"
"Она более чем надежно спрятана".
"Никогда не знаешь, какое место действительно надежно, пока не убедишься в обратном".
"Надо было следить за процессом, вместо того, чтобы гулять".
"Тебя настолько возмутил этот факт?"
"Нет, вообще-то. Она в гостиной на полке".
"Не шути".
Я, потянувшись, поднялась со стула и прошла в комнату.
"Никаких шуток".
"Как ты это сделала? Я не чувствую её! Я бы сказала, что её тут вообще нет!"
Рукой коснувшись бронзовой спины, я спросила:
"Теперь ты понимаешь, что она настоящая?"
Два Хвоста беззвучно замерла в трепете перед святыней.
В этот момент произошло что-то странное. Я хотела убрать руку со статуэтки, но контроль над моей рукой принадлежал не мне. Вместо этого что-то почти неощутимое начало сгущаться, будто пространство вокруг меня было более плотным, чем в любом другом месте мира; эпицентром была Вирголия. Мои пальцы начали настукивать какой-то ритм.
"Прекрати!" - крикнула жрица. - "Не сейчас! Ты спятила?" - что было несколько невежливо, если учесть, что единственное, что я делала - это пыталась совладать со строптивой конечностью, к тому же мое тело было единственной доступной ей жилплощадью.
Моя рука была не моей; я сделала шаг назад. Что-то вроде неслышного щелчка, будто лопнула натянутая нить.
Я, закрыв глаза, попятилась, прежде чем смогла с собой совладать.
Подсвечник лежал на полу, на боку. Свеча, конечно, горела. Не думаю, что что-либо могло её потушить.
"Это ведь не ты сделала?" - я была уверена в ответе, просто уточняла.