Проглотив столько соленой воды, что ее хватило бы, чтобы потопить дюжину кораблей, я почувствовал, как меня кто-то касается. И щиплет. Но я уже истратил все силы на удивительно зрелищные - и настолько же бесполезные - попытки удержаться на поверхности и достиг того состояния, когда проще сдаться. Легкие все равно уже не работали, а перед глазами совсем потемнело.
Что-то вцепилось в мои волосы. Дернуло. Потом меня снова ущипнули за грудь и опять дернули.
Я ни капли не беспокоился, что не дышу - пока канат не потянул меня наверх так, что мои руки и ноги беспомощно болтались и бились о борт корабля, меня безжалостно перетащили через поручень и бесцеремонно бросили на палубу. Там кто-то начал лупить меня по животу и груди, пока я не убедился, что это кок решил отбить мою шкуру перед тем, как нарезать и кинуть в горшок.
Примерно в это мгновение легкие решили снова заработать, и на полувздохе из моего желудка извергся целый океан.
Уже несколько пар рук перевернули меня на бок, чтобы я не задохнулся. Наверное. Я уже столько давился и кашлял, что хватило бы и на тройку смертей. Но в конце концов спазмы прошли, воздух добрался до измученных легких, и я развалился на палубе, уткнувшись лицом в доски и запутавшись в канате: единственной частью меня, способной двигаться, были те самые пресловутые легкие.
Надо мной кто-то наклонился. Под моими руками просунулись чьи-то предплечья, меня подхватили под мышки, оторвали от палубы, как мешок с мусором, и поставили на ноги, прижав животом к поручню и не давая отстраниться, позволяя рассмотреть свою несостоявшуюся могилу. Сверху она выглядела ничуть не лучше, чем изнутри.
- Океан велик, - легко заметила Прима Раннет, - и отсюда до Скандии его еще много. Продолжим?
От шока и близости смерти у меня в голове все так смешалось, что я с трудом вспомнил бы свое имя, не говоря уже о теме нашей беседы. Огромным достижением казалось уже то, что я мог прямо стоять. Какие тут разговоры.
- Он всегда такой упрямый? - спросила она.
Дел ответила:
- Да.
На это я протестующе захрипел. В каких аидах была она, когда меня выкидывали в океан?
- Может, намекнешь ему, что лучше бы выполнить нашу просьбу? - сказала капитан Раннет. - Все-таки это твоя идея.
Я понял, что к борту меня прижимал Нико. Или удерживал меня на ногах - тут уж как посмотреть. Я был насквозь мокрым. Он тоже. Одна огромная рука держала меня за волосы, не давая шевелить головой. Учитывая, как неуверенно я стоял, было бы несложно уронить меня за борт. Опять.
- Упрямый, - сказал Нико, - или глупый?
- Ну, - задумалась Прима, - то же самое можно сказать и о тебе.
Старший помощник рассмеялся:
- Но никто пока не прожил достаточно, чтобы повторить свои инсинуации.
Инсинуации. Еще одно новое слово. Надо спросить у Дел, что оно значит.
- Так как? - начала капитан, в этот раз обращаясь ко мне, - Хочешь еще раз пересчитать рыбок?
Я сплюнул. Вот тебе за рыбок.
На самом деле, конечно, это было скорее не ради оскорбления, а чтобы прочистить горящее от морской воды горло и избавиться от привкуса рвоты. Я напряг голосовые связки и из последних сил выговорил:
- У богатства есть свои преимущества.
Нико поворчал и отпустил меня. Я тут же опустился на палубу и бессильной грудой конечностей рухнул на колючие веревки.
Мгновение спустя рядом присела Дел:
- Они ушли, Тигр.
Пришли. Ушли. Какая разница?
- Можешь встать.
Мне стало смешно. В конце концов я все-таки смог перевернуться на спину. Солнце было прямо над нами: я зажмурился и прикрыл лицо рукой.
- Наверное, я лучше... полежу пока тут. Высохну.
- Я думала, тебя побьют, - объяснила Дел, - а не выкинут за борт.
А-а. Какое существенное различие.
- Но теперь они отвезут нас в Скандию, куда мы и собирались, и мы сможем заняться своими делами. Думаю, так куда легче, чем соблазнять несоблазняемых женщин и пытаться украсть оружие у сильных мужчин, которые им дорожат.
Я приподнял руку и сощурился, опуская взгляд. На фоне солнца Дел маячила неразличимым пятном.
- Это так ты сохраняешь мне жизнь?
Она, кажется, нашла в моих словах иронию:
- Да, - задумалась. - Ну, не именно так.
- Это ты вытащила меня из воды?
- Нет, Нико.
- Он же меня туда и бросил.
- Ну, - сказала Дел, - наверно, он чувствовал себя, будто на его глазах тонет мешок с золотом.
- А где, в аидах, была ты все это время?
- Я наблюдала.
- Спасибо.
- Не за что, - она похлопала меня по плечу. - Чтобы утонуть надо куда больше времени, чем ты думаешь, Тигр.
Ну да, конечно, это все меняет.
- Итак, - прохрипел я, - мы обворовываем умирающую старушку, которая к тому же чрезвычайно богата, влиятельна, и у которой не осталось наследников, кроме внука далекого кузена из побочной ветви ненавистной ей семьи, и тогда Прима Раннет и ее синеголовый мальчик отпускают нас на все четыре стороны.
- План таков, - подтвердила Дел.
- Раз плюнуть, - проворчал я и снова закрыл глаза рукой.
***
Несколько дней спустя, на рассвете, я стоял на носу корабля, входившего в порт Скандии. Как я узнал, у "Скандии" было два значения: остров и город. Чтобы не путаться, большинство называли город просто "Городом". Тут я спросил: неужели на острове всего один город? Потому что если бы их было несколько, это могло привести к ненужной путанице. Но синеголовый Нико и Прима Раннет окинули меня таким взглядом, будто весь остальной мир сразу поймет, что Скандия - это Скандия, а Скандия - это Город, а все остальные города - просто города. Точка.
Тогда я напомнил им, что если ли уж я собираюсь изображать давно потерянного родственника какой-то скандийской старушки и унаследовать все ее скандийское состояние, было бы неплохо, если бы я - предположительно тоже скандиец - знал бы хоть что-то о Скандии и Скандии.
На что Прима спокойно заявила, что лучше, если я буду знать как можно меньше, потому что недостаток знаний может запутать куда сильнее, чем полное их отсутствие. А старший помощник заметил, что я идеально подхожу на эту роль.
Поэтому теперь я стоял на носу корабля под синими парусами, экипаж которого загнал нас на рифы (попутно уничтожив наш корабль, пожитки и почти прикончив нас самих), похитил с острова (и оставил там мою лошадь!), а теперь строил разные злодейские планы, как обмануть несчастную старую леди, которой недолго уже осталось в этом мире. Мире, который, по крайней мере внешне, показался мне удивительно чуждым. Наверное, все порты похожи друг на друга. Этот же поразил меня своей необычностью.
Скандия - это остров. Только какой-то неправильной формы - если предположить, что такая вещь вообще существует. Это скорее руины острова, останки чего-то огромного и округлого. Он не был похож на те, что мы видели по пути, потому что большая его часть отсутствовала.
Представьте, что уронили на пол огромную круглую глиняную тарелку. Весь центр разлетается в пыль. А края, как ни странно, остаются нетронутыми, за исключением одного места, где это кольцо разомкнуто. Но тарелочные края Скандии не плоские. Они выпирают из океана кривыми утесами - наслаивающимися эпоха за эпохой - и источенными ветром скалами и почвой, лежащими на водной поверхности, прикованными к месту невидимой силой в глубинах океана. И сверху эта тарелка больше похожа на огромный горшок, бездонный железный котел, в котором готовится океан. И мы с нашим кораблем были в нем кусочком мяса.
Дел подошла сзади. Она окинула взглядом порт, глаза быстро двигались, охватывая остров, открывавший нам свои объятья. Наш кусочек мяса вплыл в самый центр огромного котла, и у меня возникло странное чувство, что невидимый гигант где-то над нашими головами прицеливается в нас вилкой, словно в редкое лакомство.
- Это корона, - удивилась Дел. - Каменная корона, венчающая женскую голову. А вода - ее волосы.
Звучало живописней, чем мой котел.
- Не-то слишком красивая корона.
- Не из золота? Без камней? - Дел слегка улыбнулась. - Но там Город, Тигр. Разве он не похож на драгоценность?
Вообще-то, нет. Если только ее гигантша не была жутко неуклюжей, потому что казалось, что она опрокинула свою коробку с украшениями и рассыпала их по голове с одной стороны.
Скандия была котлом, короной, разбитой тарелкой. Остатки земли взвивались в небо из океанских глубин, морщинистые и сутулые, с топорщившимися наружу костями. Изнанка острова была разбита, жестоко выдолблена, так что внутренности его обнаженно сверкали на солнце.
Драгоценными камнями, о которых говорила Дел, были группы строений с куполообразной крышей. Как на парад, они собирались на макушке острова, потом скатывались вниз, беспорядочно цепляясь за уступы и холмики, до самой кромки воды. Прямо в каменных стенах были проделаны двери - деревянные двери, покрытые безупречно синей краской. В выбеленных известняком зданиях, выраставших из голой поверхности утесов, двери тоже были синими. На фоне насыщенных грязных цветов земли и камня сине-белые дома, казалось, светились.
- Небесный свод, - сказала Прима, подойдя с другой стороны. - Крыши и двери покрашены в синий, чтобы прославить небо, где живут боги.
- Я думал, мне нельзя ничего знать о Скандии.
Она улыбнулась, глядя мимо меня на остров:
- Человек, ищущий свой дом, может узнать об этом у капитана.
- Ага, - мудро кивнул я. - А может ли капитан сказать мне, что дальше?
- Плата за вход в порт, - уверенно ответила она. - Плата за досмотр. Плата за стоянку.
- Придется много платить, я смотрю.
Глаза Примы Раннет смеялись:
- Ничто в этой жизни не достается бесплатно. Даже ренегада.
- А когда мы все оплатим, - продолжил я. - Что дальше?
- Говори прямо, - укорила капитан. - "Что случится с тобой?"
- С нами, - поправил я.
- С тобой и мной? - выгнула брови Прима.
- Нет, не с тобой и мной, - я ткнул пальцем в сторону Дел. - С ней и мной.
Капитан изобразила удивление:
- Но я думала, вы знать друг друга не желаете!
- Бывает и такое, - вставила Дел, - А бывает, что и не стоит, но ничего не поделаешь.
- А бывает, что вы делаете то, что, как вы думаете, должны, - кивнула Прима, кидая на меня косой взгляд. - Я так и знала. Но вы правда думали, что этот спектакль сработает?
- Глупцы на многое готовы купиться, - заметил я.
- Это комплимент?
Я прочистил горло, ощущая раздражение и легкую тошноту:
- Ближе к делу...
- А, да, - кивнула она. Ее волосы сияли на солнце. - К тому, что с тобой случится?
- С нами, - указала Дел.
В карих глазах плясала насмешка:
- Но не будет никаких "нас".
Я принял позу, которую многие сочли бы спокойно-угрожающей.
В этот раз капитан расхохоталась вслух:
- Ты правда думаешь, что я пущу вас обоих на сушу? Вместе? - она остановилась. - Думаешь, я не понимаю, что вы попробуете сбежать?
- Думаю, мне все равно, что ты думаешь, - ответил я. - Дело в том, что если Дел не сойдет со мной на берег, то я тоже не сойду с собой на берег. Или с вами, - я улыбнулся маленькой женщине, - И не думаю, что у тебя хватит сил перекинуть меня за борт.
Она пожала плечами, и за ее спиной появился синеголовый старший помощник.
Я быстро развернулся и изо всех сил вцепился в борт обеими руками:
- Если он снова попробует выбросить меня в воду, я заберу с собой кусок вашего корабля.
Прима Раннет казалась обеспокоенной:
- Нет, - пробормотала она, - так не пойдет.
Тогда Нико обхватил Дел своими ручищами и швырнул через поручень.
Прозвучал резкий крик, потом всплеск. Я все еще держался за борт, но не от страха последовать за ней, а потому что не мог разжать руки от шока. Этого я ожидал еще меньше, чем сама Дел.
Над водой показалась голова, потом бледные руки. Она убрала волосы с лица и сощурилась на меня. Я улыбнулся с облегчением и повернулся к капитану с самой солнечной из моих улыбок:
- Зато Дел умеет плавать. А до берега уже недалеко.
Это стерло улыбку с лица Примы. Она быстро взглянула на первого помощника:
- Нико, за ней.
Я развернулся на месте, преградил ему путь и всадил локоть в живот, чуть ниже ребер. Когда он инстинктивно начал сгибаться, я ударил основанием ладони прямо под подбородок. Зубы щелкнули, а глаза покрылись поволокой, он отшатнулся.
На этом все и закончилось. Прима была маленькой женщиной: не соперник для мужчины моего роста, и сама об этом прекрасно знала. Поэтому она не стала угрожать мне кинжалом. Она просто воткнула его сзади мне в бедро.
Я вскрикнул, выругался, начал поворачиваться к ней, но к этому времени Нико уже оправился. Он схватил меня, прежде чем я успел разглядеть выражение ее лица. Меня ударили спиной о борт и наклонили над водой. Широкая, длиннопалая ладонь держала меня за горло.
Он не сжимал. Не давил. Не делал ничего, чтобы победить меня. Он просто положил руку мне на горло, и кожу начало жечь.
Я слышал, как Прима приказывает сбросить веревку. Я слышал, как она кричит Дел что-то про "возвращение к нам, если та не хочет, чтобы со мной что-то произошло". Сначала я подумал, что Дел просто залезет наверх, но потом засомневался. И все равно мне было, о чем подумать, кроме как о том, выловит ли Прима Дел, или сама Дел милостиво согласится подняться на борт. Мои зубы плавились.
Я думал, голова взорвется. Не от нехватки воздуха, потому что его было достаточно. Но от жара и давления внутри черепа, от боли я потел и отчаянно хватал воздух ртом. Казалось, кто-то надел на меня раскаленный металлический ошейник.
Нико что-то пробормотал. Язык был незнакомый, и я ничего не понял. Он что-то бормотал, что-то напевал. Что-то говорил.
Потом он убрал руку, и жар ушел из моей головы, я упал на колени.
- Ио, - сказал он.
Я коснулся шеи дрожащей рукой в поисках крови, гноя и шрамов от ожога. Но все что я нашел - это тигриные когти, висевшие на шнурке вокруг моей шеи, и здоровую кожу.
- Ио, - повторил он, в его голосе удовлетворение мешалось с нетерпением.
- Иди в аиды, - ответил я, хотя голос хрипел и ломался.
- Сам иди, - предложил Нико.
Я вспомнил сыпь на запястье, вызванную его прикосновением. А теперь этот жар в голове, кипящая плоть.
- Кто ты?
Кольца в бровях блеснули:
- Ио-скандиец.
- И что это значит?
Он показал зубы:
- Секрет.
Я собрался и, с трудом удерживая равновесие, поднялся на ноги.
- Это переводится как "секрет", или просто секрет?
- Нико, - позвала Прима, и тот отвернулся.
Перекинутый через борт канат натянулся. Капитан посмотрела на меня, потом на Нико; тот наклонился, ухватил веревку и втянул на палубу, хотя Дел и так уже карабкалась через поручень. Светлые волосы липли к черепу и спускались по спине мокрым покрывалом. Кожаная туника цвета слоновой кости, так же промокшая насквозь, облегала тело и подчеркивала каждую выпуклость, каждый изгиб.
Прима Раннет завороженно уставилась на нее. Синеголовый Нико - нет. Это окончательно убедило меня, что капитан не соврала: ее старший помощник больше не был мужчиной, в общепринятом смысле слова. А саму ее немало интересовала женщина, с которой я сплю.
Я часто замечал это за мужчинами. Делила красива, и такое постоянно случается. Но никогда я не видел подобной реакции у женщин. Южанки обычно поражены и напуганы ее мечом, ее независимым поведением и манерой одеваться, ее привычкой говорить, что думает, как бы это не прозвучало. Молодые бывают восхищены ей, хотя им и приходилось скрывать это, чтобы не волновать своих мужчин. А иногда они отчаянно завидуют. Но ни одна женщина из тех, что я видел, не смотрела на Дел так, как нее смотрят мужчины.
До сих пор.
И я совершенно не представлял, что чувствовать по этому поводу.
На эту тему, разумеется, шутили. Грубо, пошло, по-мужски, словами рисуя вульгарные мужские картинки, чтобы пощекотать себе нервы, придумывая, чем могли бы вместе заниматься женщины. И, разумеется, были мужчины, предпочитавшие мужчин или мальчиков, над которыми тоже насмехались. Но увидеть, как женщина так реагирует на женщину, было... странно.
Мне ревновать? Злиться? Оскорбиться? Расстроиться? Может, сказать что-то? Сделать?
А Дел узнала?
Возможно. А возможно, нет. Я не понял. Даже насквозь промокшая, она была спокойна, как никогда. А женщины вообще замечают интерес друг друга? Дел вообще знала, что такое бывает?
Если уж на то пошло, Дел хоть понимала, как на нее реагируют мужчины? То есть, разумеется, она знала: такое сложно не заметить. Большинство мужчин не слишком деликатны, когда все внутри них - и у них - поднимается при виде красивой, безумно привлекательной женщины. О Дел - и при Дел - делали достаточно замечаний, чтобы она была в курсе. Обычно она пропускала их мимо ушей, от чего моя репутация только выигрывала: Песчаный Тигр так приручил прекрасную северную баску, что она даже не смотрит на других.
С другой стороны, я тоже долго не знал, посмотрит ли она на меня.
Как Прима Раннет смотрела на нее.
- Ну, - радостно заявил я, стараясь казаться легкомысленным, - так как ты хотела это провернуть? Мы с тобой сходим на берег и навещаем старушку?
Прима моргнула, потом посмотрела на меня:
- Нет, я останусь здесь. Будет лучше, если Нико выступит моим представителем. Его метри примет. А когда она поймет, что я предлагаю, то примет и меня.
- И почему же эта... метри?.. примет его, но не тебя?
Прима слабо улыбнулась:
- Я сказала тебе, кто я. Неблагодарная, извращенная дочь работорговца. Я не достойна находиться в присутствии метри семьи Стесса.
- А он достоин? - я ткнул пальцем в Нико. - Уродливый сын козы с кольцами в бровях и разрисованной лысой головой? Это не извращение?
Нико показал зубы в неискренней улыбке. Капитан, казалось, развлекалась:
- Она примет его из-за того, кто он.
Я подтолкнул ее:
- Ну и кто же?
Старший помощник радостно осклабился:
- Секрет.
Я повернулся на пятках и ушел прочь, хотя эффектный жест был немного испорчен хромотой: рана на бедре болела. Идти мне было особо некуда: с корабля никуда не денешься, но зато меня поняли.
Прима повысила голос:
- Одевайся.
- Во что? - бросил я через плечо. - Все, что у меня есть в этом покинутом богами мире, сейчас на мне! - не так уж много, кстати: кожаная набедренная повязка и шнурок с когтями. И кровь, струйкой стекающая по ноге.
Капитан продуманно-небрежно повела плечом:
- Нико что-нибудь придумает.
На Нико было одето немногим больше, чем на мне. Но я стиснул зубы и последовал за ним вниз, страстно желая предупредить Дел о... чем угодно.