Воронкова Д.В. : другие произведения.

Все стихи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
   ВСЕ СТИХИ
  
  
  
   "ЛЮБОВЬ"ИЗ КНИГИ
  
  
  Быть влюблённой! О, я в этом мире - была!
  Мои звёзды ещё не остыли!
  Сверх надежды светились вдали купола -
  Купола мои - золотые!
   1998.
   ****************
  
  
  Кленовые рукописи! Рукоплесканья!
  Влетали на стол, заметали скамьи!
  Твои восхищенья, - в страданье, в слиянье -
  В пророчестве - тоже теперь как мои!
  
  По всей земле выстлался сожженный нарост -
  Средь - чёрных их бездн - берега..
  Кленовые росписи, судороги, завязь, -
  И - розовые жемчуга!
  
   ******************* 1998.
  
  
  На этом бульваре когда-то встречали
  Весну у Петровских ворот.
  Так встреть же со мной - свет зажившей печали,
  Она далеко уведёт.
  
  Вы были так рядом, так много сказали..
  Мне было - пятнадцать лет.
  Что Вам расскажу сейчас - тайным обрядом,
  Когда Вас со мною - нет?!
  
  Там звон стал слышнее, чернее стволами -
  Загадочней свет фонарей..
  Там осень сожгла золотыми глазами
  Печали минувших дней.
  
  Зимою засыпался след нашей бури;
  Молочной ночной пеленой -
  Лишь вечной весною - печали разбудит -
  Вы были когда-то со мной..
  
  Вслед этой весны будет долгое лето,
  А - нынче в кустах - как в крови..
  В стволах каменеет - неясным просветом -
  Заветом ушедшей любви.
   1997.
   ************************
  
  А в любви ты моей - лишь желанье,
  Даже если не спать по ночам.
  У любви есть высокое званье -
  Никогда не ответить словам..
  
  Каменея; топя и признанье -
  Злую муку несдержанных снов!
  У любви есть высокое знанье -
  Край души запирать на засов.
  
  И целуя, и помня, и млея -
  Эту волю - венком на петле..
  У любви есть высокое тленье
  Никогда не бывать на земле.
   1997.
   **********************
  
  В зеркале ивовом, в лазури разбросанной,
  Что-то как иглами - золотом, соснами -
  Вверх, в голубое чело! Как пожарищем!
  Взгляд неземной снова - подаришь мне?
   1997.
   ************************
  
  Ты запомни меня не такой, -
  Отведи от петли мою руку,
  Может - выберу млечный покой,
  Может - вечную, гиблую муку..
  
  А в душе моей - сплошь седина,
  Я - одна на земле - с такою,
  Я давно уже опалена
  Голубым несказанным зноем, -
  
  Сквозь вершины - цветя в лучах
  Им светает и падает в сроки..
  Отведи мою руку - сейчас -
  Пусть на ивах плетёт потоком -
  
  Свою крошечную белизну,
  Свой прозрачный разбег над предтечей,
  Подари мне на миг ту страну -
  Я рубцом её на сердце встречу.
   1998.
   ***********************
  
  Сегодня сизыми стволами,
  Где больше слов молчанья час,
  Мне стала музыка словами,
  Зарёю яркой день угас;
  Мы снова встретились- не помню, в какое время или где.
  Я отворяла настежь окна - навстречу сумрачной беде.
  Звезде, что тает листопадом, мы встретились, а может, нет.
  Мы шли туда, где слов не надо, где за закатом стал рассвет,
  В подножья лёг нам клён столетний, бульвар сужался лёгкой тьмой;
  Меж нами нёсся лёгкий ветер,
  Спросила я, не ждя ответа - о кто же был тому виной -
  Что мы так долго - расставались, прощаясь горестно, без слёз.
  (Шаги неспешно отдалялись); Вы - откликались не всерьез,
  Кося горячим, тёмным взглядом - так полным грусти и дождя;
  Так невесомым листопадом - уходит осень, не дождясь
  Сочувствия, - и красит клёны - в бесслёдно горький, чёрный цвет..
  И в лёгком профиля наклоне я прочитала снова - "нет".
  Тот взгляд невысказанно тяжек, обманно лёгок - светлой тьмой,
  И отражением протяжен - у жизни - бедною тщетой..
  Стволы смыкали - выпрост в ветвях -уж им недолго расцвести!
  И молвить каменным столетьям - своё бездушное "прости".
  Своё недолгое -"откликнись". Сквозь них темнеет неба лик.
  Шаги стихают. Кто-то вынес - вот так ни - день, ни век, не миг..
  
  Стволы теплеют пред закатом, бульвар синеет; и огнем, -
  Час откровенья, час расплаты - одним единственным окном -
  Одним вопросом - без ответа, и ожидания тщетой,
  Вновь Вы назвали - час рассвета, ушли, - смутившись немотой, -
  Мольбой в глазах, что в Вас глядели,
  Ярче ослепших фонарей, над чёрной, вековой метелью -
  Ушли опять Вы, хлопнув дверью, ушли, быть может, и поверя,
  Что я останусь не с собой.
  
  Шаги утихли. Отблеск твой - в стволах сторожевой метели -
  Что мы родиться не успели, - застигло - болью вековой;
  И ты - остался сам не свой; дома, как башни над тобой,
  И дождь.. Он свеж в весенней трели..
   1998.
   ******************************************
  
  
  Любя безмерно и безумно,
  Я не хочу другой любви;
  Как сон, мир плещет сладко струнный,
  С закатных кольц туман - в крови..
  Я не хочу таить обманом
  Мою безвестную печаль,
  И, обезумлена дурманом, -
  Спасибо, что такою дал -
  Её познать без поцелуя,
  Без ласк, без моря, писем, слов..
  Спасибо, что любить так трудно,
  Спасибо, что была любовь.
   1997.
   ******************************************
  
  И свои воспалённые раны
  Тенью близких имён назови.
  И омой век ушедший, век рваный,
  Всепрощающим светом любви.
  Если после грозы- ввысь струится
  Позолоченный робкий росток;
  Если даль разлетелась, как птица..
  Ею - страшной и чёрной омыться,
  Умираньем не долго ей длиться,
  Знать уста прошептали: здесь Бог.
   2000.
   ***************************
  
  Тебе не знать, ты тот, что прежде,
  Какая билась там надежда -
  За занавешенным окном!
  И вновь тоска была такая!
  Саму себя перерастая,
  Тянулась хрупким стебельком...
  Была в ней осень - золотая,
  И дождь, уснувший под окном;
  Был недалёко старый дом,
  Твой, где когда-то обнажая
  Себя, мне плакалось с трудом...
  Потом - метель, капель нагая,
  И иней с жёлтым солнца льдом.
  Потом - тебя звала, не зная,
  Что умер ты, что ты стал льдом.
   2000.
   ****************************
  
  Соловьиная трель у озёр
  В сонной, пеплом задёрнутой зыби.
  Ив заросшую чашу - костёр -
  Иглы солнц, что не вянут доныне.
  У заросших озёр слепота -
  Пылью солнца окунута, впита.
  Соловьиная трель будет та,
  Будет той, где ничто не забыто.
   2000.
   ***********************
  
  В изумрудных вершинах пылающих ветром
  Листья рвутся и рвут; - после долгого сна
  На земле где-то шторм, тает тихим безветрьем -
  И тоска в быстрых волнах опять вголена.
  Не дойдённый - не выпит! - таинственный остров,
  Океаном обласканный, в дрожь, в невпопад...
  В изумрудной листве жжёт порой безысходства,
  И ушедшим в себя - тишиной говорят
   2000.
   **********************************
  
  На белом озере - вновь я;
  В роще, курганом золотою.
  За ветром, в солнце оперясь,
  Всё жившее и неживое.
  
  Всё умершее - цвет их сталь,
  Штормит. Ожёгшись, затихает.
  Я провожаю эту даль -
  Их жизни, что меня не знают.
   2000.
  ****************************
  
  В губы.. Уже нет, глубже..
  Узы любимых - нужды.
  В реки и солнце - льётся..
  Узы любимых - солнце!
  Утро любимым - мало!
  В губы - зацеловала..
   1996.
   *****************
  
  Ах, вновь так лёгки вечера...
  Июньской спелостью безлунны,
  И музыкой так сладкострунны -
  Как вновь ушедшей - лишь вчера.
  Бледнеют зори и опять -
  На соснах солнце говорливо;
  Сплетает веточки игриво
  На ивах и на тополях.
  Пушинка ветхая плывёт..
  Мир первозданный тихо тает,
  И вновь печаль; и тишь рыдает
  И овевает небосвод.
   1997.
   ***********************
  
  Забудь бессонную печаль,
  И вспомни, как пестрело в чащах,
  Закатом, знавшим год вчерашний,
  Что вновь тебя не провожал.
  Забудь бессонницу свою,
  Надежду, серебром на ивах.
  Дорогах долгих, сонных, длинных,
  Полян весеннюю сбрую.
  Забудь о том, что были дни,
  Которых никогда не вспомнить;
  Иль не запомнятся, одни
  Вновь отражаясь в чьих то окнах -
  Совсем нездешние огни...
  Забудь сквозь слёзы юный смех,
  И одиночество и камни,
  И меж мостов - свой быстрый бег,
  Что был молчанием изранен,
  С осенних непорочных вех.
  Забудь потерянность и страх.
  И небо в сумраке и блеске..
  И заводь, лесом на верстах.
  И муку в их опавшем плеске,
  Что ты так долго хоронил..
  Забудь, как ты когда-то жил,
  Себя, не зная и не веря.
  Когда однажды полюбил -
  Меня, в осколках и метелях..
  Спасибо, что со мною был,
  Ты вновь - беззвучною капелью;
  Мы провожаем здесь не то,
  Что без следа нам не осталось.
  Забудь и этот горький тон...
  Прошу тебя - такую малость...
   1996
   ************************
  
   Р А С Ц В Е Т Ь Е
  
  На сжатых ветвях, среди высохших слёз,
  Висят в струях - белые кисти.
  В какую им высь? Когда будет дождь?
  Когда в шторме юном искры.
  За смерть будто вызолотят синевой,
  Сожжённых сердец стужей,
  В тех кистях невыплаканным порой
  Опять этот мир разбужен.
  Несдержанный, сожженный в спутье дорог.
  Прозрачной метели ласка.
  Салатовый запах,
  Салатовый вздрог, -
  Ушедших имён огласка.
   2000.
   ********************************
  
  Опять невыплаканный стих..
  И жизнь, разжатая в кулак.
  За эту жизнь меня прости, раз - так.
  Тревога, когда хлопнет дверь,
  Неожидаемых потерь,
  А мы её несли в горсти, - прости.
  
  Прости, - с собой не позвала, не назвала чужих имён, -
  Я вдруг была - как в осень ярк - мой клён.
  
  Не встретила, не позвала... А то письмо опять прочти.
  Мои колокола - в рассвет; - твои?...
  Прости.
  По имени не назвала, мои дороги замети,-
  Их засыпали не со зла, - прости.
  А если вспомнишь, то приди, - и к солнцу ветви распусти,
  Мои грехи ты отпусти, прости.
  
  Там чья то вешняя звезда,
  А дом? Всё - дом, на том -пути.
  Тебя прощу я навсегда, - прости.
  
  А если хочешь, чтоб теплей,
  К апрелю; в солнечной грязи
  Встань к одному из тех камней -
  Моих, и руки там согрей.
  И пусть там вспомнится мотив,
  И станут руки леденеть..
  Тот лёд мне слаще дна морей...
   - Прости.
  
  На том, безвыходном пути - меня не ту ли - ты застиг?..
  И я - не я, и ты - не ты.. Прости.
  
  Но, может этим и жива, - что без сомненья ту узнал...
  На вытопт трав - твоя трава, - сказал..
  
  Сказал, и будто бы, исчез.. Не годом раньше, годом - без.
  В словах мелеющей горсти - прости.
   1996 - 2000.
   *******************************************
  
  На раковине губок тая, я
  В Вас не вошла.. зачем же тайнами
  Невыносимого тепла?
  Да долго пить такую чашу мне,
  Грудь целовав через бельё.
  На раковине губ растаю я, -
  Не докоснувшись и её.
   1996.
   ****************************
  
  Я вновь тебя немного помню.
  Я вновь тебя - немного жду.
  Я постучалась в чьи-то окна
  В своём обманчивом бреду.
  И кто - мне слова не ответил...
  Иди, куда глаза глядят.
  Куда - живут на белом свете,
  И - только смерти не хотят.
   1995.
   **************************
  
  Морозит в сонных блёстках - ночь.
  И одиночеству не вмочь
  Входить в мир чёрный и слепой.
  Ночь. Тьма. Тюрьма. И голос твой
  Мне еле слышен. Это ль жизнь
  Отдавшая - за вечный сон...
  Рассветом долгим - тонет синь.
  Морозит в звёздных блёстках - ночь.
   1995.
   *******************************
  
  Неразговорчивость твоя -
  Порой обычное молчанье.
  Порой - чуть больше бытия,
  А может, всеподвластна тайне;
  
  А может это и не я
  Тебя в надежде созерцала.
  Открыть тебя - не знать тебя
  Того, что жизнь твоя сказала.
   1996.
   ****************************
  
  Дай мне высказаться,
  Дай мне - вылиться,
  Дай сорвать мне душу с петли!
  Эта птица не солнцем выпестована...
  Дай мне дней на земле, чтоб мои..
  Там, где солнце встаёт так истово,
  Где колени склонять - до земли;
  Дай мне память - несчастным призраком
  На бесщадном и белом пути!
  
  Дай мне душу мою - из земли..
  Как зарытую,
  Не раскрытую,
  Дай же свить её, дай разбить её!
  Дай мне высказать
  Тихой исповедью
  И уйти...
   1996.
   ****************************
  
  Кровавые клочья на синем морозе -
  Когда я с тобой - знобит..
  Как кровью иссохнуть, с тобою - как врозь я
  И что-то так сладко болит.
  С тобою не рядом - струя водопада!
  С тобою чуть ближе - тебя обогнать!
  И чуть прикоснувшись, тебя я не слышу,
  На что мне, зачем мне сия благодать?
  Ты мне стольким близок, - от верха до низа,
  Ты мглою расписан не будешь моим...
  Великая благость. Великая низость.
  Душе ты моей не нимб.
  
  Люблю, как любила, не зная про встречу.
  Словам не отвечу, не ведав бессонниц и смут..
  И пусть разлучит нас лишь света могила, -
  И из-под земли той - ключи пусть не бьют..
  В ней слишком не близкое, знать - расставанье;
  Когда умирают душой - чернится на ветвях негодованье
  И всё заметает листвой.
  
  Подай мне, подай же те - золота чаши
  Наполнены кверху мольбой!
  Дай знак мне навстречу, где я не отвечу
  Морозной в крови синевой.
  Расстаться - как встретится - тоже расстаться,
  Как стон - разлетаются птицы;
  Позволь мне ответить тебе, позволь мне признаться,
  Молочной зарёй зариться!
  Мне даже в бессонницу - чертой твоей снится,
  Мне даже к концу своему - плести синевой,
  Позволь мне любить тебя, позволь тобой - сбыться,
  Собой, и морозною, сладкой звездой.
  Всем телом трепещет закат над водой -
  Позволь с тобой слиться!
  Черты твои белы, черты твои мягки.
  Я глажу, целую, подольше.. и вглубь.
  Черты лишь опеплено - слеплено-сладки,
  И горьки на боль и труд.
  
  Душа лишь наружу - на этом просторе
  И счастья и горькой мзды.
  Душа лишь молчит - при таком разговоре.
  И просит своей звезды..
  Пусть я не своя, я - рядом, я близко,
  Оттуда, где близит концом;
  Позволь быть, где я. Позволь ухватиться
  За край твой - немым бытиём.
  
  Позволь целовать твои руки и губы,
  Позволь зимовать в огне.
  Я долго молчала - где стыть воем трубам -
  Бездонным на зимнем дне.
  Я долго в окне не видела света,
  Не зная, что это - ты..
  Верни моё лето, отдай мне часть света!
  И пусть - подари цветы...
  
  За этим признаньем, раскаяньем даже.
  Отчаяньем, вылитым в снег,
  Пусть сан подвенечный белеет и та же
  Судьба - опозданьем в смерть!
  Пусть бег этот - долгий,
  Пусть бег этот длинный,
  Пусть мира конец - не там..
  Пусть крик колокольный, пусть крик соловьиный
  Растёт по бескрайним верстам -
  Страны той, которую мы потеряли
  Ты - книгу свою пролистав,
  Я, - только родившись, где стольким влюблялись
  Со знаком одним на устах..
  
  Позволь же любить её вечной любовью,
  Позволь же любить её вечно - тобою!
  Позволь вниз на паперть сойти;
  И там надышаться твово аналою,
  На зимнем, холодном пути.
  
  Позволь мне погреться у ног твоих чёрных -
  Холодный и каменный Бог!
  В лице исчерчённом страданьем... довольно!
  Позволь мне погреться у ног
  У света души твоей - зябкой, холодной,
  Способной так звонко рыдать;
  По-детски смеяться, и бело - быть чёрной...
  Позволь мне любить и играть...
  
  Позволь мне побыть с тобой тёмною ночью,
  Где жёлтой - заходит луна.
  Позволь мне глаза твои видеть воочью, -
  И всё прочитать в них - до дна.
  Позволь свои - вылить в них - зыбкие бездны..
  Что красят закат ледяной;
  Позволь быть мне там, где просить бесполезно
  Любви; где капелью хрустит моя нежность...
  Позволь мне побыть с тобой.
   1997.
   ***************************************
  
  Пасха
  
  Твоя мне Благодать - и днём и ночью светлая,
  В расхолмленных верстах, в плену древесного ручья.
  И если б тобой на свете не было -
  То не была б и я.
  
  Распятья сон кружится над землею, -
  Весь мир забыт, но помнится во сне,
  Как целовала Сына раны, как смолою
  Текли те слёзы в ясном, Светлом дне.
   ************************************
  
  Когда напоен будет солнцем и этот взгляд,
  Я вновь уйду, куда ушли Те,
  Не говорят.
  Я вновь не буду, как закатом - свершился день.
  И будет только мне Распятый,
  Один, как Тень.
   2000.
   ************************************
  
  
  
  
   Б Е З Д Н А
  
  Пусть лето уйдёт. Уйдут прошлые жизни
  Пролистаны в памяти долгим дождём.
  И пусть листопадные вздроги и ливни
  Зажгутся огнём.
  
  Пусть солнце зайдёт. Ведь опять будет рано
  Доверчиво и безысходно. В конце
  Мы все будем ночью. Мы все будем камнем
  Узлами в терновом венце.
  
  И мир не закончится радостью тихой,
  Ни - грустью, ни болью, ни тьмой...
  И лето умрёт золотым буйным вихрем,
  И я - вновь вернусь домой.
  
  
   Октябрь, 2003 год.
  
  
  
  Это грех, это смерть. Несносимее мысли
  Бренный холод за черной чертой на земле.
  И бесцветьем ночным ветви глухо повисли,
  И кругом - ни следа. Ни в свету, не во мгле.
  
  Суета черным днём породила безверье.
  Крылья - мимо несут. Выдох - весь в пустоте.
  Даже - утром слепым, даже утром - безмерным
  Пред чертой, у черты, на черте.
  
  И не вспомнить уже - цвет рождения - мрамор,
  И не вымолвить имя, кого долго ждёшь.
  Шум невидимый прячет в стволах, словно траур
  Тот бесслёзный, безводный дождь.
  
  Вспомнишь ты ли меня, - я себя не узнаю.
  Я влилась по ту сторону, руслом, рекой.
  Я молочной предутренней раной растаю...
  И опять назовусь - покой.
  
  
   2 января 2004 года
  
  
  
  
  
  
  
  
   Н О В А Я К Н И Г А
  
  
  
  В эту ночь мне - верьте иль не верьте,
  Жизнь прожглась, чуть вспыхнув, здесь не зря.
  Белые, с подпалинами ветви
  Мокнут чёрной бездной января.
  
  Родилось, - иль умерло устало,
  Иль поникнув, словно бы взошло...
  Ветвей белых чёрный почерк талый..
  В эту ночь - их только замело.
  
   7 января 2005 г.
   ночь после Рождества
   ____________________________________
  
  
  
  Иль сон, иль просто омертвенье,
  Или зенит, или закат.
  Прозрачен воздух запустенья,
  Там, где рассвет, или распад...
  
  Там, где гроза, приблизясь тайно,
  Ещё таинственно молчит.
  И мёртвой радостью печальной
  Листва прожжённая шуршит.
  
  И камнем слепок мысли дерзкой
  Уводит сумрачно под свод.
  Забвенья рай тенистый, тесный,
  Он твой, он холоден как лёд.
  
  Свет запустенья бестелесный....
  
  _________________________________ 10-е, ночь
  
  
   О Т Ч А Я Н Ь Е
  
   (Поэма)
  
  Метель молочная, слепая,
  Туман обрушен вдаль. Из рая
  Вновь - незнакомые слова...
  Я, бесконечно замерзая,
  В ней повторяю созерцаньем
  Всю жизнь мою.
  Шаги слепые повторяя,
  Метель молочная, седая, -
  Жизнь на краю.
  
  Метель слепила, выжигала
  Свеча горела, догорала.
  Я не жила - я доживала
  Мой страшный век.
  Метель в стволах, метелью в небе
  Мой след в земле замётан не был, -
  Пока я здесь, - пока - тот трепет
  И - бег.
  
  Я лишь молила: будем рядом..
  А окаянный холод - градом
  Грозой меня стегал, бедою..
  А впереди слепило - зноем,
  А впереди светило - светом.
  Но только ты - не был при этом.
  
   ........................................
  
  Мне вечно замерзать и таять
  Пока - метелью рвётся память,
  Пока - в слезах застыли ветви,
  Пока метель плывёт под ветром.
  Пока - я имена вскрывала,
  Пока метель не будет талой,
  Не выжжет серою капелью
  Я буду с этою метелью.
  
  И в городе моём над крышами
  Метель свила свой звон, там дышит
  Бульвар сиреневой горою
  Там под восходом бьётся мир, там вою
  Одна над бренным и ушедшим
  Над ним. Там скоро вешне
  Закапают дворы. Там солнцем
  Рассыпится листва; - там бьётся -
  Одна душа - дождём и пылью....
  Там под метелями застыли
  Ворота и дворцы; там стены
  Обрушили свой прах, - там тенью
  Стою и я. Жду, чтоб поскорее
  Меня б засыпало метелью,
  Меня без имени, без тени,
  За просто так....
   Второе марта.
  
  ______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
  
  
  
  ЖИЗНЬ В ОРЕХОВЕ-ЗУЕВЕ
  _______________________________________________________________________________________
  
  
  
  
  Лучи - ручьи, лучи проталины.
  Когда всё сковано, истайнено,
  Всё заморожено, загублено,
  Сверкает злобой полночь лунная, -
  Лучи - словесность слёз замолчанных,
  Не растопить им всех, истоптанных
  И не согреть им всех, раскаянных
  Лучи - воздушные проталины...
  Ликующе в сноп злата собраны, -
  Под вечер вдаль - такие робкие,
  Под утро - ввысь - такие нежные
  Над окаянным адом снежным тем.
  
   Так называемый март. После переезда
  
  
  Орехово, апрель 12-е
  
  Над закатом в благом голостволье размочен огонь,
  Там осколки от солнца в смоле безрыданной струятся,
  Там руины миров осторожно крадутся и снятся..
  Там простить тянет время.. проститься и с бездной веков.
  
  Там врагов не бывает; там - криком срывается горе,
  И в холмах и оврагах потерянной жизни кресты.
  В бледноте голубой расстаётся небесное море,
  Тихо шёпотом птиц день лавиной - погас у черты
  
  Этих глаз просветлённых, счастливых бесцветных, тревожных
  Тихо жаждущих, терпящих, - ждущих напрасно, - и зря.
  Голостволье трепещет... в надречье строй ив обезноженных
  И белёсая тень, где скитаюсь и стыну - где я.
  
  
  
  У проталин цвет оврагов,
  Цвет забытости во мгле.
  Несвершённого цвет тайный
  Мир проталиной одет.
  
  Ветвей робких возглас нежный
  В склеп аллей иду одна.
  Этот след... и след заснеженный
  След неволи, мук и сна.
  
  ________________________________
  
  
  
  
  Ч Ё Р Н А Я Т Е Т Р А Д Ь
  
  Чёрным облаком затменья опустился день
  В ветвях жжёт пора цветенья - жизни белой тень
  И - Благое Воскресенье.
  Река жизни просит с тем
  Днём затмения проститься...
  Дверь открыть и распуститься
  Река жизни просит тем.
  
  Но судьба иною трель,
  Песнь лазорева на ивах...
  День она остановила,
  День - затмение теперь.
  Или может быть тень
  В рваных облаках тумана
  У реки несётся пьяно,
  Перелистывая день.
  Или может очень рано
  Я оплакала потерь
  Несносимый груз и тяжесть,
  Ах, весна, ты скоро спрячешь
  Черноту свою и тень...
  Будет белый цвет руин
  Обвивать нагие камни.
  Будет восхищеньем таять
  Новый день, как таял снег...
  Будет сон и будет всплеск
  Снова обнаживший раны,
  
  Будет этот мир один.
  Таять всей лавиной - льдин
  И со смыслом вновь прощаться
  Будет каяться и рваться
  Мир затмением разрыт.
  
  У нагих ветвей запить
  Радость чёрную и жажду!
  Средь нагих ветвей я стражду
  Неба золотую нить.
  
  Мир затмением размыт.
  Мир, рождённый созерцаньем,
  Мира рай и рай страданья
  В несвершённость жизни ввит.
  
  Снег сошёл и мир горит
  Пепелищем и водою.
  То зеркально голубою,
  То вновь черною - на вид...
  
  День затмением стоит
  Будто дождь нам взор очистил.
  И художника вновь кистью
  Облик дня затменьем вскрыт.
  
  
  17 апреля
  
  
  В серебряном воздухе - в - разливе земля
  В сиреневом олове
  Разбегом за соснами,
  Солнце, пыля,
  Рассыпалось облаком!
  
  В седом голоструе
  Вершины стоят.
  И - падают оземь там.
  Наверно, и ночью так таят, не спят.
  В серебряной россыпи.
  И медно и - чёрно,
  И мёрзло и - боль.
  И прах одиночества,
  Давай окунёмся в сиреневу соль,
  Мне жить вновь так хочется!
  
  Воздай же мне выплакать в сиреневу пыль,
  Дай жизни, дай взлёта ей!
  В сиреневом розливе закат не остыл
  Святым и безропотным.
  
  
  А если и вспомнить, то были те дни
  Слепы и рассеяны.
  Когда мы рассвет запивали одним
  Берёзовым семенем.
  
  Когда - за аллеями лип,- в тополях
  Грозой тихо таяло.
  И вновь половодьем казалась вся так
  Любовь та бестайная.
  
  Она - опадала, клубилась тоской,
  Слепя - во всё золото.
  И - снова встречала небесный покой...
  - Во благо уйти, оставаясь собой,
  Покоясь безропотно.
  
  Её заметали метели, снега,
  Сковали, безветренны.
  А ныне - серебрены вдаль облака -
  Шаги безответные...
  
  А ныне молчанье плетёт свою топь
  Версты вод пролистывая.
  И в чью-то жизнь бурный и белый потоп
  Вольётся так истово!!
  
  __________________________
  
   20 апреля, дорога Крутое -Петушки
  Начинаю жить.. пытаясь начать.
  
  30 апреля - первое купание.
  
  
  
  После Пасхи. Разлив Клязьмы. Воиново
  
   1
  
  Всё будет жить так коротко, так незамечено.
  Берёзьи крохотны листки... как свечками
  В серёжках острых ив - светло сквозь солнце ветвями!
  Как будто незамечены, как будто путь невстреченный...
  
  
   2
  
  А половодье - зрить - самой бы так растечься вширь!
  На кронах бездной крик - там - половодье высмотри...
  Оплачь его лазорь порой земли обугленной;
  Как будто сотни зорь в дыму иглой,
  Как будто не забуду я;
  
  Поры той первой жизнь - когда листвой рождается.
  Я половодье - зри! - когда оно кончается!
  
   3
  
  Под небом голубым
  В провалах солнц засвечены..
  Есть краткий зыбкий дым
  Мгновенный, незамеченный.
  Восход разлился - им
  Закат, бессонницей томим,
  Свет растопил в свечах и дым
  И искрами их свет залил...
  
   4
  
  То был лишь нежный долгий миг
  Родившегося, вечного...
  
  ________________________________________________
  
  
  
   В П У Т И
  
  Орехово Ока, Венёв, Иван-Озеро
  
  
  В холмах медовые поля,
  А в перелесьях вся земля -
  Обвита голубым и чёрным.
  Как чуть за край - опять она
  Моя белёсая страна...
  И дышит в ней листва без сна,
  И воскресает вновь она
   Бездонно.
  
  На кронах голубая соль
  В вершинах ветер; вкривь и вдоль
  Дорога падает в лучах
  На кронах свет - всего на час...
  Всего на час одна страна
  Бывает так - освящена!
  Всего лишь утром день живет.
  И не угаснув, вновь умрёт,
  Помазав пылью облака,
  На кронах вновь уснёт река,
  Омыта небом и дождём.
  
  Она родится вновь потом.
  
  А у корней - былая смерть...
  Хотелось б мне так умереть
  И безымянной и слепой,
  Омытой свежею водой
  Из первых лёгких облаков -
  В могилах рощ, в могилах снов,
  И - слов.
  
  С горой зацветшей юных крон
  Переплетается покой.
  Полей.
  Быть ей
  Моей стране
  В моей несбывшейся весне,
  Ей б быть - не здесь, ей б быть - извне
  Моей....
  
  
  Навечно в - россыпь тысяч солнц -
  Мне - к тем, кого уж не вернёшь
  Мне - к тем, чьи так родясь, листва
  Сказала тихие слова.
  
  Слова те - юность вся моя
  И зрелость; - там, где дым и тля
  Весь мир.
  Из дыр, плевков и труб.
  Не прикоснётся тот уют
  К нему.
  Там света не видать.
  
  Вдали - слепая благодать
  Омыта зябкою рекой
  Из вод и ив. Не будь тоской.
  
  Отказ от мира.
  Прежде
  В нем - билось безнадежье...
  А - нынче мир безбрежен
  Средь голубых, медовых волн.
  
  
  
   Май, одиннадцатое
  
  
  
  
  У первых листьев - ярок цвет...
  Вдали - черёмухи букет,
  Сосновый остров в дымах ив..
  В голубоглазье неба ввит.
  
  Близ волн склонился вдоль - огонь.
  Он юн, он свято жизнью полн.
  Там ты печаль свою дополнь
  У полноводных тёмных волн...
  
  И вновь растаял век в - огнях;
  И - будто не было меня...
  Так памяти час слишком полн
  У половодья юных волн.
  
   Городище. Слияние Киржача с Клязьмой.
  
  
  Молчание ветрено, больше - чем дождь.
  Молчанию - вверила - больше, чем ждёшь,
  Та ночь ожидания. Ветер и стон.
  Ответ - отречение. Ветер из волн
  И брызги! И... - в солнцах вскипают цветения!
  
  Ответ - отречение. Молчание. Сон.
  Но ночь - как мгновение....
  День был забвением.
  Жизнь - в унисон.
  
  _________________________________________________
  
   озеро Окрестности Зуева. Дровосеки. Май, двадцатое
  
  
  И ветер и блёстки в безлунье вечернем
  И солнце в озёрном ликующем свете,
  Бесчисленном - от лепестков и лазури...
  Сегодня - бессонница, буйство и бури -
  В опасном и жарком полыме цветений...
  В тенях и без тени..
  В оборванном Лете - у жизни.
  В аллеях и.. в поле
  Взлетающем в небо, -
  Ты - был там и не был...
  И ветер белеет, и волны редеют
  От боли.
  _______________________________________________
   Двадцать шестое, после грозы
  
  
   С И Р Е Н Ь
  
  В лучах взрослых у мая - сиреневый цвет..
  Он рассыпан дождём или ветреным ливнем.
  Его нежно раскрасит багровый рассвет,
  Он уют вечеров назовёт своей жизнью,
  Бледно-мокрый туман из сиреневых струй!
  Молодых и беспамятных - жарко, весенне!
  Он без прошлого рухнет - в бесслёзный июнь,
  Приглушённой грозой в час последних цветений.
  
  И останется где-то вы душе только тенью
  Недоцветшей и нежностью, - осень минув.
  ___________________________________________________
   Май, тридцатое, после сиреневого рая и ожога в Родниках.
  
  
  Былым - могуществом уничтожаю мир...
  Мир карлик, без меня он - уничтожен!
  Я - Саваоф в одну минуту с ним,
  Со Словом, Музыкой, и ты со мною тоже,
  Мой умерший на свете псевдоним...
  
  __________________________________________
   Последний день мая
  
  
  Небо пёстрое в лучах
  Западающего света.
  Без мольбы и без ответа;
  Будто - позабыло нас.
  Длись - сиреневой росой
  Посеребренное - лето!
  У озёр чаш - даль рассвета
  Ночь очистила собой.
  Буду я всегда с тобой -
  Будешь - ты со мной, иль где-то...
  Там, где мир прощальным цветом
  Осыпает - бирюзой.
  Там, где камень силуэтом,
  И - немыслимый покой.
  
  Небо светлое в свечах
  Вновь рождающего - света.
  __________________________________________ июнь, третье.
  
  
  Всё затихло. Буря в тополях,
  Небо в бронзе, бронза в облаках,
  Только тишь в руинах, тишь в дворах
  Полторастолетних.
  Там, где аркой зажимает вход,
  Где крыльцо, осыпавшись, ведёт
  В коридор из - окон без стекла...
  
  В облаках над ними тишь плыла.
  Всё в цвету - шиповник и жасмин
  Дом тонул средь розоватых льдин.
  Тишиной темнее стать дворам,
  Я её до смерти не отдам
  Ни воде, ни солнечным лучам, -
  Где кирпичной аркой укрыт сам
  Вечер, после буйства дня.
  Нет тебя, - и не было б меня.
  
  Ты меня покинь в своих огнях -
  Ветер...
  
  
   Четвёртое июня, окрестности Зуева
  
  
  
  
  
  Нерукотворный свод плащом зелёным
  Повис над ветреной долиной - шагом, склоном.
  Он вырос над землей сырой, рябою льдиной,
  Грозой - в потоп, рекой - как жизнь бескрайне-длинной!
  Озёра - топь. Морская тишь над сыростью бескрайней;
  Ах, мир! Он свеж и тих, дождём он устлан - в тайне
  Несбывшихся надежд и слёз, тоски не окрылённой, -
  Ах, мой безбрежный мир - нежданно-недойдённый!
  
  
  Смешалось всё - и ветвь, и мгла и буйный ветер...
  Как столько я смогла узнать, - вы - мне ответьте?
  Ничтожества и звери в облике людском ли?
  Как - столько я смогла - отнять у вас - покоя?!
  
  Я презираю вас, любя. Уничтожая...
  
  В лазоревой заре - весна моя - лилая!
  И - зрелость - этот день, отдавший шелест крышам.
  Цветам. Листве.... Не - вам. Чудовища - не слышат.
  
  
  
   19-е, дождь.
  
   1
  
  Где в тёмных блёстках серебра
  Зенитом - неба не измерить;
  Где счастьем - грустная пора...
  В покое, в солнцах, - в ветрах, в - трелях,
  Нерукотворный свод объял
  Собой - тень высохшего неба;
  И как бы он в себя не звал -
  Мне не зайти за эту грань
  Что - крест зажгла, - где крест сгорал...
  
  Ведь сон отверженных - есть дар.
  Ведь мир отвергнутых - есть дань.
  
  Как он, осыпавшись, Стоял!
  Как осыпался он - без времени!
  
   2
  
  Пост. Аллея. Липы. Мне бы
  Забыть бы всё в тени развалин, -
  Где солнце круг чертит овальный.
  
  Где Саваоф с Христом - в бескрестье...
  Моё - бескрайнее - безвестье!
  И нет спасения - так света
  Много - в перекрестье - этом!
  
  
   3
  
  Там немота - чуть величава;
  Там я восход - один - встречала.
  Где в безымянном перелеске
  Растаял чёрный Рим бескрестный!
  
  И ни - желания, ни - боли.
  Бескрайний свет - бескрайней - воли.
  Ни - времени, ни - одиночеств.
  Лишь светлый день - средь твёрдой ночи.
  
  Тропа ручьём вилась иссохшим, -
  А мне ничто не надо - большим.
  Концом мой сладок мир и тленом
  В - этой несбывшейся вселенной.
  
  Под сводом - Крест и - Крест над сводом..
  Гроза и свет... и смерть. Свобода...
  
  И нет меня, и мира нету -
  Гроза, пролившая - под светом...
  
  Большая Дубна, окрестности Зуева. Заброшенный свод, храм.
   Июнь, конец.
  
  
  
  День - в серебре безветренном..
  За волнами, за ветвями,
  За тишиной - неслыханной.
  Дорога та - не выходена.
  Мечта та - не растаяла.
  Бессонница. Проталиной
  На небе чистом - облако.
  А здесь - ни звёзд, ни облика.
  
  Дай ж освежить - из заводи
  Мир высохший, мир - страждущий!
  Мир тающий, ликующе
  За тенью - торжествующий!
  Мир брошенный... и - встреченный.
  День долгий - будет вечером;
  В воде прудовой - листьями...
  
  Не кончится. Мир - истина.
  
  
  После ослепительного, как во сне, дня. Двадцать восьмое.
  
  
  
  Вдоль высоких берегов - колокольни...
  Волны, ветер и песок, свет и воля.
  Улиц лиственным ручьём - шёпот, шелест,
  Холмы - с белым серебром - как присели!
  
  Будто бы - но с чьей мечты - приземлились;
  Всё расколото, во всём - ложь и милость.
  
  В утра сером молоке - все умылось,
  А от площадей - кругом солнце билось.
  
  Раскрошилось в облаках, мылось в ряби
  На обоих берегах - будто рядом
  Приземлились на земле - колокольни!
  
  В перекрёстках, всё кривых, да горбатых -
  Всё забыто, всё туман, всё - распято.
  Потеряв себя, бреду, как когда-то -
  По окраине немыслимой воли.
  
  Только солнце искромётно и близко
  В русле видимом реки, белом, низком.
  
  
   По Кашире, второе июля.
  
  
  
  Никольское-Урюпино, белый домик
  
  
  
  Когда радостно - видим, как листья парят,
  Когда грустно, - как оземь падают.
  У аллей прячет солнце - в бездонный ряд
  Светлу горечь свою листопадову...
  
  Обелиск. И ворота не выпустят больше туда
  Где - мечтой твоей давно умерло.
  Целый год опалённые небом стоят -
  Листопадные эти сумерки.
  
  Там всё тихо и каменно. Всё - навсегда.
  Даже молодость, бедою скроенная.
  Листопад, тихо тая, зовёт в никуда
  Отражением света в овале пруда
  Свод укрыт от глаз - ими, кронами.
  
  
  Но аллеи - колоннами тянутся ввысь.
  Старый дом весь листвой засыпанный.
  В средокрестии мира - Крест, обелиск.
  Круглый свод.... И - река под ивами.
  
  
   1998 - 2005 гг.
  
  
   Б Е Л Ы Е С Т Р О К И
  
  Сине-морозная одурь сумерек...
  Солнце оплыло оловом мёртво;
  Больше не таять дней бесконечных
  Поре - в нестухающем огниве, тлене закатном;
  
  И посеребренный дождь в тихой заводи
  Моет следы чьей-то умершей жизни.
  Взора и вскрика умыв безнадёжность
  Тёплой, медовой и зябкой прохладой;
  
  Только летят - мглой - невидимо птицы,
  Там в поднебесье, в вратах предгрозовья;
  Ниже чуть - буря осела в закустьях, -
  Пиком вершин буйно ветви срывая
  
  И - разрывая бессилием душу.
  Тает простор. На остывших дорогах
  Золото крошевом, холод багряный, -
  Чьё-то предместие жизни уставшей
  
  Или - наполнившейся, так, без остатка,
  Переиспившей, переболевшей....
  Так и не будет грозы... только спешне
  В зеркале синем - круги, полукружья.
  
  Плотно сомкнутые - в вечер - аллеи...
  Дом без названия, путь безымянный.
  Всё - в никуда, только дышится... пряной
  Сочной травой, - голубой на полянах
  
  Тёмной как волны в полях цветом моря.
  
  Знала ль моё безизбывное горе
  Эта земля? Или - горя не зная,
  Вся - так одета - предкрестием рая,
  Вечно - ведёт в голубые утра?
  Смоет дождём или ветром день - в солнцах,
  Вскрикнет недолго - и омутом сумерек
  
  Снова уснувшую душу оденет;
  Чуть колыхнёт ветерок - и сквозь листья
  Стает последним лучом - в медной ряби
  Ясный протянется след....
  
  
   15 июль, заводь.
  
  Знаменское, Ново-Егорье, Егорьевск, Ильинский погост.
  
  Там в волнах у рощ, в закустьях, в берёзовой вдоль белизне,
  В сосновьях - изрезанных тучах, и в их изумрудной волне, -
  Вздымающей вдоль побережья, в спокойном и медленном сне,
  Наверно и я потеряюсь, наверно и кончиться - мне.
  
  Там в цвет малахитовый бурно долина под небом встаёт.
  И что-то укрыться от солнца под сводами крон не даёт.
  Ведёт за дорогой дорога - в холодный и каменный лёд,
  Почти как и ты безымянный, поныне, - и годом в год.
  
  Дорога невидная далью, неслышна за шелестом трав.
  Дорога не для отставших - от скуки и от забав;
  И ни для брошенных жизнью, и ни для обретших уют,
  Туда никого не примут, и тем же - не позовут.
  
  Там в тайне у музыки ночью рождаются чьи то слова.
  Там всё утонуло бессрочно, без смысла и торжества.
  Там много испившее жизни, там даже сам Бог одинок.
  Своё одиночество вынеси - за жизненно бледный порог.
  
   26 июля, после поездки
  
  
  Дом старый укутан листвой,
  Как полднем, он ей убаюкан.
  А след на воде - неживой...
  
  И ранним закатом испуган
  
  Весь мир потемневший - тревог.
  Всю мир - переживший - прохладу.
  Но где-то на небе - порог;
  И камень седой разбитых дорог -
  Тебя провожает. Так - надо.
  
  Под розовым утром будь август - спелей.
  Под красный закат - жизнь убыстри...
  Где мрамором волны родили - день
  - Озёра свои очисти!
  
  Они - как глаза страны бедной твоей,
  Тень ряби седой, пролистанной....
  
  
  Рядами аллей похоронен покой.
  В росе окон цвет и в пыли.
  А окна те в даль и - укутан листвой
  Тот дом в тишине и поныне.
  
  И где-то чуть вспыхнул след золотой
  В покорной, но бурной вершине.
  
   Четвёртое августа, ночь. После Покрова, озёр, Красного села.
  
  
  
  Голубой песчаный ветер, золото вдали...
  На подножье - в соснах ветер, - в голубой пыли.
  Ты прими мою усталость или успокой.
  В голубой пыли запало солнце за горой.
  
  Но не тают эти искры, нити на воде.
  Ледяной хрусталь нанизан в голубой волне.
  А в слепой долине солнца - степи да поля...
  И под вечер остаётся тишина да я.
  
  Сколько дней перелистала голубая гладь.
  Мне страшнее прежде в вечер, мне - печальней знать.
  Что свяжу я светлый вечер не с своим концом,
  И растают эти свечи в нежно голубом.
  
  _______________________________________________
  
   В ночь на восьмое, после озёр в Глубоково.
  
  
  
  У вечерней заводи - горькие глаза...
  Бездна лучезарная! Будто и нельзя
  Про печаль иссохшую вспрянуть и вздохнуть.
  А сквозь листья пряные - солнца долгий путь.
  
  Солнц ослепших медь и мёд! Всё темнеет - вдоль
  Набережной - сонной, круглой, золотой,
  Голубой и юной... и мерцает там
  Солнце чуть уставшее - по седым стволам.
  
  Цвет их будто каменный, но на камне - кровь..
  Светом неустанным тем всё разбудит вновь,
  Иль - в цвет утр безветренных, иль - в весенний дым.
  У вечерней заводи грусть по жизни - с ним.
  
  Как глаза огромные - догорел закат.
  Пурпурное, чёрное, - сосен стройный ряд...
  Август. Всем недожитым, светло-голубым
  Утоплюсь я в заводи, догорю я с ним.
   Амазонка. Двадцать третье, август.
  _______________________________________________________
  
  
  Въезд. Арка, полднем залита.
  В подножье тень креста. Высь. Шпили.
  Вдоль солнца - ширь и немота.
  Будто Христа здесь не забыли.
  
  И - в белом золоте - фасад...
  Парк тянет в холод, мрак и бездну.
  Где зрелость станет бесполезной,
  Где - ни о чём не говорят.
  
  Там зябко... Дом укрыт и спит
  В широком возгласе лесистом.
  И лишь река беззвучьем чистым
  О чём-то с небом говорит.
  
   Усадьба Андреевское во Владимирке. 25-е
  ___________________________________________________________
  
  
  
  ПРОКЛЯТИЕ МИРА - ЭТО БЛАГОДАРНОСТЬ ЕГО СОЗДАТЕЛЮ ЗА НЕДОВОПЛОЩЁННОЕ В НЕМ - В ЕГО АБСОЛЮТНОМ СОЗНАНИИ, В ЕГО АБСОЛЮТНОЙ МЫСЛИ, ЧАСТИЦА КОТОРЫХ И ЕСТЬ ВСЕ МЫ.
  
  Ответ один - отказ
  
   У ОДИНОЧЕСТВА
  
  Весь смысл жизни скроет ночь.
  Весь цвет у жизни - соткан ночью.
  У одиночества воочью
  Там черт лица не разберешь, -
  
  Безжизненных, остекленелых,
  Не каменных, и не живых.
  У одиночества - наверно
  Нет тайн. Ни одного из них -
  
  Кого оно к себе позвало,
  Однажды выдернув из сна, -
  Тоски, бессонницы, провала,
  Когда - ни снега белизна -
  
  Седой покров земли усталой
  Пестрит, не тая; ни метель -
  Что в утро - крошит запоздало
  Осколки сбывшихся потерь, -
  
  Не осчастливит. Н оставит.
  Ни кем однажды не спасёт.
  Из дома в дом, из края - краем,
  С бессилья - в прерванный полёт
  
  Зовёт последнею надеждой,
  Что сбудется на стороне, -
  Там, где жестокое безбрежье
  Окаймлено - в его волне.
  
  ___________________________________конец ноября______________
  
  
  
  
  Никому и ничем - это белое небо...
  Весь бесцветен в воде - этот каменный наст.
  Богом - было, пребыло, и - будто как не было, -
  Ведь земля эта просто забыла про нас.
  
  
  ___________________________________________________ноябрь__________
  
  
  
   Н О В О - З А Г А Р Ь Е
  
  Скованной рябью мороз голубой,
  След на воде - недвижимый.
  Мир подо льдом; и извечный покой -
  Млечный, седой, незримый.
  
  В чёрном стекле - дробят купола
  Цвет свой золы и пламя.
  И растекается эта зола
  Вся пламенея - льдами.
  
  Трав и ветвей одет силуэт
  В сне золотистым инеем.
  Сказочный мир, мир - которого нет,
  Не назовёшь по имени.
  
  Всё голубое - в солнце трава,
  Лёд, что хрустит под шагами.
  И распростёрстая та синева
  Неба - бледнеет над нами.
  __________________________
  
  Где не бывает - ни смерти, ни - дня...
  Небо бесцветной бездной.
  И всё согрето - осколком огня -
  Нежным, слепым, бестелесным.
  
  ______________________________________________________________
  
   последний день осени
  
  
  В Н Е
  
  Вне - страны. Вне - зимы.
  Вне - измёрзшейся тьмы.
  Немота, - но не - мы.
  Словно - как на войне, -
  на волне, на - последней струне,
  снова - вне,
  только - вне.
  
  Со страной, - с чёрной раной равнинной...
  А может - не мной
  Произносятся - эти слова?!
  Даль - обманчиво-бледно мертва...
  Снег - иной... очень белый.
  Путь - тоже иной.
  Он - несмелый...
  он тихий, - ни в ночь, ни - дневной.
  Он - войной, он себя - исчерпал на земле?
  
  Он - на каждом оттенке, - в замёрзшем стволе,
  в непроглядности неба;
  Ты - только не стой.
  Иль умри, иль прости.
  Путь - твой тоже иной,
  тоже - белый.
  Ненаписанный чьей-то рукой.
  Под белой луной,
  светом - бедный.
  Путь твой.
  _____________________________________________декабрь_________________
  
  памяти Ж.
  1.
  Всё становится прошлым.
  И буйство и лёд,
  Безнадёжность ночей
  Под бездонным туманом.
  Почему-же так страшно
  Когда - кто-то уйдет?
  Может даже совсем не рано,
  И одних оставляя - в мороз, гололёд
  Раскровяня - собой эти чёрные раны.
  Безнадёжность судьбы... но - какой был полёт
  На заре - в безымянность - тумана!
  Всё становится прошлым... но кто-то уйдет
  Мне бы вслед за ним. В вечер рваный...
  ____________________________________________11декабря___________________
  
   2.
  Всё укрылось под снегом - подножье стволов
  Нагих, чёрных, немых и страшных.
  Ветер шквалом настиг- на распутье веков;
  Нам одним помянуть день вчерашний.
  
  Нам оплакать его в тихой бедной ночи,
  Одиночества адом согретой.
  А пока... а пока же ты вновь - помолчи
  Что на этой земле знала где-то
  
  Тихий свет или жалобу, голос и боль,
  Бессловесность отчаянья пылкого.
  И укроется небом вся жизнь моя - вдоль -
  Вверх теченья её - безликого.
  Я тебя провожу на вечный покой
  И сама уйду - в сладкий миг - её.
  
  12 декабря
  
  3
  НОВОДЕВИЧЬЕ
  Здесь пахнет свежими цветами -
  Среди безвременья, зимы,
  Среди безлюдья, полутьмы
  Всё позолочено Крестами, -
  
  В необозримой вышине...
  И вновь не верится лишь мне
  Что ты уже в земле; и ночью
  Весь мир сомкнулся над тобой.
  И ты сейчас опять воочью
  Берёз увидишь золотой
  Стволов весенних час рассветный.
  И там сомкнул аллеи ряд
  След в камне свой - и стал вселенной
  Ты, что когда-то был распят.
  
  И мир, как много лет назад
  Стал недвижим, как бы угаснув...
  И всё на свете не напрасно
  И твой уход и Божий взгляд.
  Души очищенной.
  
  
  Время стало.
  Его или больше не будет,
  Или с ним, нам бездонным, стоять в полутьме.
  Даль не белая, бедная...
  Час созерцанья.
  Это ль всё, что ты, Господи, высветил - мне?!
  
  В перепутье дорог городских,
  На холмистом приволье, -
  Берегов и морей,
  В стаях каменных, - белых, присевших,
  Замерзших, - иных, не иных...
  Ты оставил одно - мне
  Чашу мёртвого горя
  Его сладость и бездну ручьёв золотых.
  
  Но без времени - я.
  Не - в безвременьи.
  И под чьей-то всесильной рукою - притихли слова.
  Сквозь безликое небо еле светится - нежная
  Безымянная синева.
  _________________________________________________
  
  24-е, утро
  
  ЛЮБОВЬ ОПОЗДАВШАЯ
  
  1. При оловянном солнце,
  На равнине белой, -
  Я жду твоей судьбы
  Сейчас иль никогда,
  
  В узорах малахитовых
  Там серебрятся ели,
  И высится сосной
  Немая в кручь - звезда.
  
  2. Я жду твои слова...
  А может быть, любовью
  Осколками любви
  Был день тот обогрет?
  
  Когда замёрзла жизнь
  Моя - равнинной кровью -
  Сравнялась навсегда,
  На много чёрствых лет...
  
  3. Я жду тебя к себе -
  Здесь - слиться с белым горем.
  Потерянная жизнь
  До редких встреч - на час;
  Я жду твоей любви
  Сожжённой белым морем.
  С небесным океаном
  Влившееся в нас.
  
  4. Я жду тебя сейчас
  Ты не даёшь покоя.
  Сосновый шелест... темень
  Лесная полутьма.
  И белое бестемье
  За белым тем прибоем;
  Совсем нас обманула -
  Проклятая зима!
  
  5. Как призраком - одето
  Белоглазье мира; -
  Даль голубого солнца,
  Седые облака...
   ______________
  
  Я жду тебя всегда.
  Я жду тебя... ты где-то
  Здесь. Я еще живая
  Я жду тебя - пока.
  
  
  25-е. Орехово, Егорьевск, Ильинский погост.
  
  Белый обруч зимы...
  Нет, тоска не звериная,
  Она - лютая, мёртвая,
  Из ночи в- ад.
  Без тебя. Белозубая,
  Гордая, львиная.
  Где отчаянье с пеплом
  Молчат не впопад.
  Та тоска белольдинная,
  Безымянная, длинная,
  Длинновёрстная, белая.
  Лучом дня - так несмело - я
  Раскрываю глаза!
  Для чего - неизвестно мне
  Вдоль путей - густолесие.
  Мир застыл. Мир - в предвестии.
  Мир - ни против, ни за.
  Но тоской в лютой ночи той
  Ты спасись одиночеством...
  Мир слепой, запустыненный.
  Ты смотри не остынь ещё!
  И твой крик с петли сорванный
  Голубыми оковами
  Растворит даль прозрачная
  Где всем было и началось.
  Где тоска - затопившая,
  Все былое и бившееся,
  Что сбылось иль не сбылось ли.
  Где молчаньем не выдали.
  Как долга за закатами
  Тишина та проклятая!
  Бьётся до крови - нежная
  Высота; - и заснежьями
  Розовеющим золотом
  Рвётся в иглах, исколотая
  Синева недолитая.
  И молчанье - испитое
  Мной до дна.
  Пусть бы лучше замёрзнуть мне
  Тем дыханием розовым,
  Протянув в небо мглистое
  Чёрный камень ветвей.
  Я - одна.
  Никому и ни слова я.
  Та тоска бьётся - голою.
  Стала будто бы мной -
  Она.
  _________________________________
  четвертое январь, поезд.
  
  
  
  Помню только это небо.
  Чуть прозрачное, седое,
  И в разливе - будто море - голубое,
  В талых пролежнях земли.
  В обнажённой той мели
  Ветви льдом одним струятся
  Жемчугами золотятся
  В бледно мраморном прибое - у весны.
  Просят жизни. И нежны
  В пурпур розовый закаты.
  Одинокий крест. Невнятно
  Над погасшим солнцем - сны...
  И воздушными сады
  Бледно инеем одеты;
  В отражениях их где-то
  Перламутром вечны дни,
  Золотая нить. Селенья.
  Тень в озёрах. Оперенье
  С неба бурно - ниспадая,
  Прячет грусть осколком рая.
  Даль обуглена церквами.
  Тихо. И над островами
  Только розово и чисто
  В золотых просветах мглистых.
  
  _____________________________________
  
  Выставка Саврасова (частная коллекция). Этот же день.
  
  1.
  У замёрзших стен седой иней.
  Олиноких вновь - ночь не примет.
  Вдаль ветвей - полнолуньем ввилось.
  Одинокий свет. Всем застыло.
  Лишь капель...
  
  2.
  Владимир
  
  Ты прими меня, мой город,
  Белый и немой.
  В каменеющем распятье
  Слёзы над горой.
  
  В тишине забытых улиц
  Тьма не вскрыта днём.
  И чернят её, ссутулясь,
  Церкви - за холмом.
  
  И под всем - река нагая,
  В серебре - из льдин.
  Всё уносит, уплывая,
  Сон, надежду, жизнь.
  
  И - напрасные мученья,
  И невольный - вздох.
  Слился там с её теченьем
  Златоглавый Бог.
  
  Вскрыл он бедных дней ослепших
  Череду и мрак.
  И ликуя, - над заснежьем,
  Выжег на Крестах.
  
  Мне к тебе версты не долги,
  Не бессонна - ночь.
  Где всё с юности так полно -
  Когда всем - не вмочь.
  
  Перед поездкой, 11-е, ночь, январь
  __________________________________________
  
  
  На Крещение
  
  След знакомой дороги стал в лунную ночь голубым.
  Всё притихло; уснуло навек, - лишь ярчает свет звёзд серебристый;
  Меж стволов и ветвей, - их воздеты воздушьем кострища.
  Над равниною белой - сел холм, став безлесьем седым.
  
  Арка старого кладбища. Кресты там черней в полнолунье.
  Безымянность.
  Потерянность.
  Брошенность.
  Только - покой.
  Одиночество кончится смертью.
  За смертями - бывает раздумье...
  Остановлен весь мир пред тобою, мгновенье назад - молодой.
  
  Вниз - река... И бескрайность вливается в небо,
  Вырастая сосновым залесьем, обласканным лунной тоской.
  Кусты инеем стелятся; она - недвижима и требует
  Бесприютной души сном забвения - над полыньёй.
  
  Два железных пути, раскрестясь, бредят - в даль - городами...
  Но сейчас здесь забытость и умерший - ливнем! - закат.
  Заводь спит под луной, под расхолмленными - вдоль - шагами
  Белокрылой земли! я не знаю, о чём говорят-
  
  О чём шепчется влагой ветвистой прорвавшийся ввысь день весенний!
  И ему тихим шелестом голых берёз отвечает апрель.
  Отказавшись от мира, ты в мир не вернёшься наверно,
  Лишь себя не бросай. И - терпи. И надейся и верь.
  
  Тень отчаянья - лунной рекой в млечный путь превратило дыханья...
  Все мечты и надежды. Лютый холод. Не страшно замёрзнуть сейчас
  Когда всё на земле - затаилось мольбой созерцанья,
  Иль - когда или Бог или время - забыло про нас.
  
  Но вдруг вспомнится всё - иль забудется в чёрном безмолвье,
  Синевато заснежьями лунными мчащимся - вдаль.
  Будто в шторм не утихший - рассвет, захлебнувшийся кровью...
  Или - просто любовь.
  Или память.
  Иль - злая печаль.
  
  Крещенье. Сорокоградусный мороз. Дорога ст. Воиново, церковь, погост, холм, - вниз, вдоль Клязьмы, мост под поездами, Амазонка, сосновье, склады, городские дома, (чуть отогрела уже белеющие пальцы на руках и ноги) мимо проклятой казармы, где когда-то обворовали, полнолунье во дворе, дом.
  ______________________________
  
  1.
  И некуда в себе.
  И не в свет от себя.
  Вот так пребыло всем.
  И тем сбылась жизнь вся.
  
  2.
  Когда сошедшим с звёзд незримо
  Нам день протягивает нить.
  Всё то, что жизнь уносит мимо
  Нам не понять, не объяснить
  
  3.
  Усталостью - или избытком
  Отчаяньем - иль торжеством...
  И на земле нет горше пытки
  Чем оставленье одного
  4.
  Себя в себе... молочно снится
  Бредовой синевой рассвет.
  И только - быть, увы, не сбыться.
  Или тебя иль мира нет.
  5.
  Иль просто никого, кто прежде
  Всё разделял - и свет и мрак.
  И похороненной надеждой
  Исчез на вымерзших верстах...
  _______________________________
   22-е
  
  Черностволье. Средь звёзд
  И в такой - вышине!
  Бархатисто - в нагой целине
  Опоздавшего утра.
  В излившейся солнца волне
  Белостволье берёз!
  Не дыши... в полусне
  В долгожданной серебряной тишине
  Эти строки нанизаны будто из слёз.
  
  Словно тайну от этих стволов не сберёг
  В смрадной века войне.
  
  __________________________________
  29-е
  
  
  
  П У Р Г А
  
  
  1.
  Как же были мне дни разморожены.
  Бурной пургой.
  Бьётся о землю свет растревоженный
  След золотой!
  Искорки, капли речицей лучистою
  В - пыль, в - облаках!
  Это - спасенье... предвестье пречистою
  Белой весной - позолотой в снегах.
  Бледное, сонное, морем разлившееся -
  Солнце и мгла.
  Первая, медная, ровно неистовая
  Сон намела.
  И плоскогорьем белеет под соснами
  Каменный штиль.
  Ветер слепит, но теперь не замерзну я.
  Свод вдали. Шпиль.
  
  В дальнем селе, в междорожье он звонницей,
  Он лишь молчит.
  Пусть захлебнётся он в полдень бессонницей,
  Пусть всё смиренно спит.
  
  2.
  И за смиренным покоем
  Сила забьётся ключом.
  Вырвется вечным прибоем,
  Вечной ключом лучом.
  
  И ничего не прощая,
  Будто бы всё простил...
  Сила смиренная, злая,
  Словно последней из сил.
  
  Жизнь - как дорога меж ними
  Криком замёрзших страстей, -
  Слепком. огнём и могилой.
  Сон и смирение. Сила.
  Крестные муки над ней.
  
  Встань, оглянись. Ты в пустыне.
  Только не спи никогда.
  Там где тогда и поныне
  Гасла одна звезда,
  
  Штилем небесным укрыта,
  Там, где тебе взлететь.
  Эти серебряны нити
  Пургой... эта сладость и плеть.
  
  
  февраль, первое. Ильинский погост
  
  Глаза, выжженные небом
  Озёр выпитою солью
  И последней - тишиной...
  Замороженной в развалинах.
  Боже, сколько же отдали!
  Знают лишь нагие дали
  И прощальный, робкий звон.
  
  На вершинах лист осенний и
  Всё молчащее .. последнее.
  
  
  9-е
  На розовых степных волнах -
  Солнце раскрылось позолотой
  В глубоких, ледяных снегах; -
  Где голубым и нежным - что-то
  Просило вскрыться в половодье
  Сорваться бурей и раздеть
  На синеватом дня исходе
  Безмолвием нагую степь...
  
  На горизонте лес. Он в ризах.
  Он в редкостволье - косяком
  Он пеплом и смолой нанизан
  Над - голостепья молоком.
  Он - то горою отступает,
  То возникает за холмом...
  И чёрно стынет и сгорает
  Седым закатным серебром.
  
  Там густо в елях. Снег и птицы!
  Всё заморожено навек...
  В кровавых клочьях след зарницы
  Закатной. Было или нет?
  
  Иль эта жизнь опять приснилась -
  Напрасной мукою одной?..
  И вместе с солнцем растворилась
  Порозовлённой белизной.
  
  
   11-е, февраль
  
  
  
  За метелями - всё забелено
  Всё забыто, всё стало сном.
  Будто в призрачном беге утеряно
  Только было ли - оно?
  Что вдруг память ветвями вычертила
  Окунула в бездонный туман...
  За морозом капель не выплакалась
  С обнажённых подживших ран.
  Кто здесь я на земле без тебя теперь...
  Как б меня - заморозь, замети.
  Моё имя в душе своей ветренной
  И ушедшей - вдаль - начерти.
  
  
   17-е
  
  
  
  
  Синева в облаках заморожена,
  Воздух стынет зачатой листвой.
  И седая пора обезноженная
  Так безветренна - голубой.
  
  Так у вечной поры одиночества
  Просыпается страх и тоска...
  И ведёт в никуда - в степь и ночь твою
  Не оттаявшую пока.
  
  Заметённую, убаюканную
  В глубине желтоватых снегов.
  
  Море вольное, море юное,
  Море белое, без - оков!
  С неба, в нови - так бурно пролитое!
  
  А потом - голубая заря;
  Чёрный пепел, стволами оброненный
  В замолчавших слезах февраля.
  
  
   19 -е, февраль
  
  
  Голубеет подтаявший вечер;
  И бульвары, казалось, настигла весна.
  Трамвай - медленно в гору, с горы... ведь не вечная
  Опалённая голубизна.
  
  Затаённость пред чем-то, тоска, бессловесность.
  Этот город, когда он не примет тебя?
  Не узнает про эту вечность, -
  Про то дно твоих глаз, что бульвар голубят.
  
  Пусть ты где - то опять далеко, за верстами,
  На земле тебе нету ни места, ни дня.
  
  Здесь прощается день голубыми стволами
  Средь бульварных ручьёв, - каждый миг, без меня....
  
  
   2-е марта
  
  Я в долгожданном дне растаю,
  В его святой голубизне.
  В равнинах голых воскресает
  Штормит и светится во сне
  
  Несбывшаяся жизнь.
  И мягок и кроток свет дневных лучей.
  И облака притихшей стаей
  Склонились там среди полей.
  
  Речушка узкая прикрылась
  В полыньях горьких, голубых.
  Но что в тебе так долго билось
  Не отражается на них.
  
  Ты не замёрзнешь в сне жестоком;
  Тебя не вспомнят, не простят.
  Молочным, бедным, бледным оком
  Мгновеньем - небо золотят -
  Закат берёзовый.
  
  Свет лунный
  Ты с одиночеством смиришь.
  И будет созерцаньем трудным
  Закатом вырванная тишь.
  _________________________________________________________
  16 марта
  
  Чёрный лес на окраине времени.
  Чёрный лес - в плену белой земли.
  Жизнь - зигзагами, нитями, тенями
  Нежной пылью осколочной ... И
  
  В глубине над седыми оврагами
  Пепелища раздеты - стволы.
  Синева дня немого там вкраплена
  И вершины в безбрежье - голы
  
  Ледяном, распоясанном кровью
  Предзакатья, омывшимся в нём.
  
  Тишиною чуть розовой, ровною
  Жаждет мир воспалиться огнём.
  
  И сбегает к реке прослезившейся
  Рваный холм, чернолесьем осев.
  Голубыми оковами высятся
  Тайно - свечи берёзовы... Здесь
  
  Отдохнуть навсегда - или вытянуться
  В - безнадёжно высокую синь!
  И глядеть из дали, как высится
  Солнцем выжженый вихрь сосновый... Покинь
  
  Чёрный лес - ты свой плен замороженный
  И - чернее закатом - продлись!
  Над овражьем - как крыльями сотканный
  В безнадёжно- бездонную высь.
  
  18 е, ослепительный день. Завтра - год, как в Орехове.
  
  
  
  ПРЕДВЕСТЬЕ
  
  
  
  Лес намок. И нагими стволами
  Умерла в нём зима, навсегда иль навек.
  И больной в нём души вспепелённое пламя,
  И -- туман, холод.... снег.
  
  И бессонная дрожь неродившейся жизни.
  Бессловесная тень, темень, синь, изумруд.
  Лес нагими стволами взрыдал, обессилев, --
  Ведь он тоже не камень.... косяками встают
  
  Белолицыми далями сизые ели.
  Взмах у сосен и светл и Божественно-юн....
  Только солнца все ждут. Всё иссякло.... Всё верит...
  След страстей. Склеп. Канун.
  Слилось небо с землёй - цвет и вспылен и бледен...
  
  
   Почти март.
  
  
  
  Наития цвет - он виден в ночи...
  Без воздуха, солнца и тайной свечи;
  Без ложных камней, - а вот встретив Их - дрожь!
  Наитие - жажда, узнавшая дождь!
  
  Без слова, без звёзд, без тумана и утр!
  Наития воздух - он крайнен и трудн;
  Он цветом полей рождает слова..
  Он - смертностью ночи - вдруг синева!
  
  Он всё проводив, вдруг встречает рассвет!
  Наития - час,
  Наития - свет, -
  Наития - гнев,
  Наития - след...
  
  Наитие бездн
  Наития - Крест.
  
  __________________________________________________
  
  Белизною сквозит - цвет невидимых струй
  Белизною - сгори! - свет наивен и юн.
  Он до святости - бездной - на голых ветвях,
  Белизною рыданья изошли - второпях...
  
  А надежда - вдруг чья? И тот самый уют...
  В эти ночи опять - до рассвета встают.
  И кого так ждут, кто ушёл навсегда...
  В ней бесцветная талая тает вода.
  
  В ней замолчано всё, или скрыто навек
  Бездной памяти - лепится, кружится снег...
  И заносит проталин немые следы
  Белизною изыйди, цветом белым - взойди.
  
  
  ___________________________________________________ мёртвый март
  
  
  Из талой воды мне выпрастывать руки,
  Тянуться под своды сквозь мрак.
  И часто упасть несносимостью муки,
  Что камнем зажата в устах.
  
  На ветвях слеза от дождя или снега,
  И жизнь - наваждением бьётся в зарю.
  И свет, первый свет, - средь отчаянья, бега...
  Он помнит, что я про него говорю.
  
  Есть цвет чьих-то ран у проталины чёрной,
  Есть след... он изломан и холоден, мёртв.
  След талой воды, чуть рябью пронзённый,
  И - кровь...
  
  И мрамор у неба то бледен, бесцветен,
  То оземь -- без слов...
  
  Так вновь улетишь ты за близкое - перья
  У облаков.
  
  И вновь как всегда назовешь это имя,
  Надеждой и тьмой.
  И кровь на снегу, как забвением - ими,
  Зимой.
  
  Весна оголит почерневшее - вечно,
  За камнем, за сталью, скалой.
  И вновь не сольётся там море с безбрежьем
  И тьмой.
  
  Рассвет не начнется усталостью тихой,
  С небес не прольётся гроза...
  
  Вот так я узнала, - за солнцем, за ливнем,
  Что молча - нельзя...
  
  Нельзя замолчать ни - на год, на минуту,
  Десятками лет, ни на век.
  Тут лишь след забвенья, бездонья, беспутья,
  Усталость - и каменный снег.
  
  Его растопить - до прозрачности легкой,
  Печали бессвязной, как бред.
  И им утолить навсегда - одинокий
  Тот крик, или - в жажде навек.
  
  
  ____________________________________________________ март
  
  
  
  М. Цветаевой
  
  
  Вне мира, до мира, и всё же надмирной тоской...
  Закат косогором изорван и золото плачет рекой.
  Рукою невидимой, тенью, звездою у талой земли,
  Мечтой бессловесной, бестемьем, бессонницей, - что у петли.
  
  На мир твой безумный отказ - значит, мир обезумь!
  Какое предвестье - у марта, - цвет голый, без света и лун!
  Цвет каменных лет, - что без жизни, обломом слепым, - наугад.
  Надмирной тоской умирают, - и снова опять говорят.
  
  _____________________________________________________
  
   конец марта
  Весной так страшно обнажается мечта,
  Как будто прошлое - лишь камень без отсвета,
  Испепелённый холодом и ветром...
  Как будто прошлое - благая немота.
  
  Как только снег сойдёт - он страшен смерти час
  В проталинах медовой глубиною,
  Голубизною пепельно-седою
  В них отражается сожжённой жизни глас..
  
  Как будто это солнце не для нас,
  Отчаянно пронзившее - былое!
  И мрамором в закате голубое
  Оно - недосягаемость сейчас.
  
  Всё обнажилось сумрачно, всё медь..
  И голостволье бьётся в синь слепую.
  И - обморок. Я камень тот целую
  Я в смерть не верю, зная, что есть смерть.
  
  Как снег исчезнет - шелестят слова
  Сожжённой прошлогоднею листвою.
  И каменеет мир, не знав покоя,
  И всё прощая, светится едва.
  ________________________________________
  
  У половодья тёмные глаза
  А у предлесья - тайные озёра,
  Всём растеклось - так розово, так скоро,
  Обильно, как внезапная слеза.
  
  И я не верю, что теперь нельзя
  Построить мир, за бредом полноводным,
  Тем даже нам, без имени, безродным,
  Про это небо первыми сказав.
   _________
  
  И вспомня всё, закат уходит в ночь,
  Мир ослепив бесщадно и несмело.
  Рожденье новое так каменно, так бело,
  Так обнажённо, что родить невмочь.
  
  
  _________________________________________________________
  
   ослепительный летний день, конец марта
  
  
  Родиться мне безвременья запрет.
  Рожденья дата - ни меня, ни даты.
  Я рождена в пребывшее когда-то,
  И канувшее вновь - в десницу лет.
  
  Как благодарно воздаёт рассвет
  Всем - страждущим забытым и распятым!
  И каменное лето, словно бред
  Ветхозаветным отсветом невнятным.
  
  Тогда родившись... не было меня.
  Печалью, жалостью, уже не сожалею.
  И добротой и солнцем не согрею,
  А лишь, отчаяньем, сожжённым в цвет огня -
  
  Я мир прощу. Приму. Окаменею.
  Его рожденьем родилась и я.
  
  Рожденья дата - это след забвенья,
  След позабытой тьмы и вечность дня.
  Тень немоты и жажда искупленья.
  Смеясь -- и плача. Каясь - и виня.
  
   конец марта
  Закат умертвлён, убаюкан,
  Он красен как медь; и провал
  У дня и у века - забудет
  Чем был этот свет, что пропал
  
  Растаял в последнем движенье,
  Стал стоном в последней строке;
  Закат - всегда завершенье
  Того, что пребудет; - в тоске
  
  В рыданьях, в конце, в безысходстве
  Своём, - ты меня вспомяни...
  Закат - он всегда докоснётся
  Души, не коснувшись земли.
  
  __________________________________________
  
   начало, апрель
  
  Нынче солнце не светит, а зябко и ярко горит...
  У души замороженной взгляд так влюблённо-жестокий!
  У конца и начала - одно лишь мгновение; - спит
  Мир недавно живой - этот мир у руин одинокий.
  Будет долго мгновение длиться - надежды отчаянной, белой, одной...
  А потом пепелище души - тень настигнет - строга и надменна.
  Тень судьбы недвижимой как камень, немой и нетленной;
  Но прощается свет неродившейся робкой волной,
  И надрестнутым криком кровавит и нощно и денно.
  
  
  ___________________________________________
   апрель
  
  
  Удивлением странным протянуты ветви в проталины неба;
  В обезумевшей воле серебро в берегах, - или снег на стекле...
  Я не рвусь, - я вновь там, - где мгновение, век - до меня - кто-то был или не был.
  Я кричу так отчаянно, словно его умертвили в петле.
  В рыже-серой болотистой дали, в мхе темневшем сосновья
  В клочьях белых, изорванных снега, тумана, дождя, -
  Я верну золотистым лучом то, что вам не додали, -
  Когда вы обогрели меня через ночь, чрез себя.
  
  После голых полей, - лишь на миг позабывших - рожденье!
  Вновь сурово-прозрачным залесье обнимет, голодный мой взгляд просквозя;
  Ненасытными искрами солнца - не знавшими тленья
  Я могу прикоснуться, - войти же и выйти нельзя.
  
  А потом будет день, захлебнувшийся в ярких потоках
  Сине блещущей вязи - из вздрога, смятенья, огня.
  Всё закончится ветром.... И вечер сомкнёт одинокий
  Вековую мечту, что так прервалась чрез меня.
  
  _______________________________________________________
  
   середина апреля
  
  
  
  СТИХИ ПРОШЛЫХ ЛЕТ
  (90-93 ГОДЫ)
  
  Млечный цвет западал окном...
  Млечный след заставал - в окне.
  Млечный свет зажигал огнём.
  Млечный путь - остывал в огне
  
  Простирал руки в млечный дым,
  Дымом жизни он смерть встречал.
  И лишь млечный огнём томим,
  Он - конец всех земных начал.
  
  Застигал он и всхлип и бред
  Заметал он и след, - и в склеп...
  С ледяных павших гор - букет
  Распустил он и свет и - лет
  
  Не считая, сковал до искр,
  Он словами сгорал - в костёр.
  Млечный сон на мгновенья быстр,
  Млечный сон на слова остёр.
  
   __________
  
  Первый тихий мой день - в цвету!
  Нынче млечные струи - ту
  Вспоминают меня - сквозь дым;
  Средь древесных земных руин.
  
  Нынче сожженный камень - в тьме,
  То в беспамятстве, то в огне.
  Этот день снова станет - мной, -
  Ведь в избытке бессилен зной.
  
   У протянутой ветви рек,
  У - раскрывшейся жизни - бред!
  Будто ветер и будто- снег...
  Но меня - вместе с миром нет
  Толь меня, то ли мира нет.
  
  
  
  
  Будет ночь, будет млечный свет...
  И предутренний млечный край
  У зари - будет всё как встарь.
  
   90, ред.2004
  
  
  Веки, раскрывшись, - губы сжимали,
  В них обнажались вешние дали.
  Взглядом застыли, - ветров поцелуем
  Губы сжимались от боли; и - всуе
  День начинался открытым прибоем
  Счастлив продлиться - таким аналоем!
  Всё у судьбы завернув и отрезав, -
  Счастлив светить был, - и свет был так резок!
  Белой ли, чёрной весною, не знаю,
  Веки раскрывши, губы сжимаю.
  
   93 г.
  
  
  Смирение есть - дом, и чьей-то жизни дым.
  До неба - в голубом - смирением томим!
  И даже след такой смиренья на челе,
  Что даже свет слепой в ночной немой дыре
  Меня не усмирит...
  И не очертит круг.
  Смирением разлит день, вычерченный в круг,
  Не высказанный вдруг, не прожитый за смерть...
  Смирения игла, смиренья круговерть...
  Смирение есть жизнь в обломе бытия;
  Смирением навис конец, - закат, петля.
  Конечность за одно, конечностью одной,
  Оправдывает - но,
  Оправдывает дно.
  
  Весь мир струясь за мной
  Весь мир сожжён за ним,
  Смиренностью одной -
  Смирением за дым. 93г.
  2004.
  
  
  
  
  Бело! Было бело...
  В берёзовой чаще светало и пело!
  Сгорало зарёй золотой и сгорело
  В берёзовой дали штормило, летело
  Сжигались там в пепел мечты; и хотелось
  Чтоб всё было ветром... счастливым и белым!
  Бесщадным и злым, одиноким, бездомным
  Чтоб было всё дым, без стаи, безродно...
  Чтоб рано, чтоб - снова...
  Берёзье бездонье!
  Чтоб светлые в вечер - берёзовы свечи...
  
  Чтоб всё родилось, омывшись в тумане.
  В израненной в кровь - безизбыточной рани.
  
   апрель
  
  
   P O S T C R I P T U M
  
  
  Одиночества тень - всплыла в тайных озёрах,
  Вдруг возникнувших в узком залесье дорог.
  Одиночеством болен и страждущ, - тот, кто тебе дорог,
  Не узнавший, не помнящий, вскрикнувший - Бог!
  
  Кто же знает, когда же тебя осенило,
  В том темнеюще-страждушем буйстве лесов!
  И под вечер - темнеющей песней застыло,
  Заштормило дождём иль заплакало вновь...
  
  Бессловесною музыкой тишь зашептала
  Быстро дни пролистали нагую печаль.
  Там, где небо разверглось, расчистились дали,
  И последним лучом окровянилась даль.
  
  Вслед за этим костром наваждение стыло,
  Ветер вздыбил затишье - умершее вновь...
  Я осталась одна. Мной одною пробыло
  Это время одних, одиноких без слов.
  
  И остались в ночи - среди звёзд чьи-то крылья,
  Нас позвавших в страну обречённых - Любовь.
  
  ______________________________________________
   июнь, ночь
  
  
  В листве медно молодой - голубое небо.
  Утра вновь озноб седой стынет в слепках ветра.
  Утро снова позовёт, а потом растает...
  Скажет мне, - ведь прав не тот, кто не умирает.
  
  _____________________________________________
  
  
  В тенях под солнцем воздух недвижим,
  Молчит и тает мир, струится, пьёт и льётся.
  Тень серых облаков растает сине-голубым
  Сквозь солнце..
  
  Неназванный, неопалимый дым
  Под утро он умрёт и не проснётся!
  И вспомнится: ты начинала с ним...
  Твои шаги замёрзли в ряби тихой;
  В нагой листве, что шорохом привыкла
  Считать года и опадать сквозь дым.
  
  Быть одиноким - вовсе не одним.
  Стан одиночеств мир, - однажды в миг сожжённый,
  И умерший, и снова воскрешенный.
  Мир из аллей, без солнца.. из руин.
  Забытых встреч, пережитых надежд -
  Испепелённый гнётом и несчастьем.
  
  Стать одиноким - первое причастье
  Сто раз отвергших жизнь - но ты ответь
  Что привело тебя сюда в покойный мир
  Миг жизни торжествующий?! Где снова
  Растают оловом, грозой прольются дни
  И в небо превратятся на полслова.
  
  ______________________________________ июнь, середина
  
  
  Ночь, сожженная в тоске,
  Из объятий выпускает
  Утро в белом молоке,
  Ночь очистилась и тает
  Россыпью у звёзд в клубке.
  В желтой ряби в озерке.
  Мель и тишь; мгновенья тают
  Всплеск волны, плач белых чаек,
  Робкий птицы перелёт.
  Кто один остался, знает
  Утра тайну, блеск и гнёт.
  
  Час его свободы тот
  Одиночества не знает.
  Бледной рябью день растает
  И, как солнце, упадёт.
  
  
  P. S.
  Бледность утра, боль и тайна
  Переживший кто - уйдёт.
  Без следа - за океаном
  Небо утра блеск и взлёт.
  
  ___________________________________ конец июня
  
  
  
  В восхищении, во мгле,
  В бледной сырости туманной
  В синеватой звёзд игле,
  В преизбытке предзакатном
  Даль утоплена в реке;
  
  Свежесть в белом молоке
  Облаков немые пятна...
  И грозы след - воли внятной
  Чуть остался на песке..
  
  Всё затихло.. но в тоске,
  В полыме, в ознобе летнем,
  Ждёшь ты снова день творенья,
  Первый, что пронёсся в сне.
  
  И в туманной той волне
  Утро не начнётся пеплом.
  Памятью, налётом, ветром,
  Островом и морем - вне.
  
  Замкнуто над побережьем,
  Утро вновь не станет прежним...
  Как ждалось в былой весне.
  И никто мир не спасёт
  Растворившийся в мгновенье.
  Крестное ли искупленье
  Слёзы смертных переждёт?
  
  Свет рассыпан над рекой
  Будто неземной... так снегом
  Жизнь бесследна... и покой
  Ледяной покой бесследен.
  
  
  _________________________________ июль
  
  
  Ближе к августу тонут лучи в пресыщённом изгибе
  Тенью мокрой укрытом под небом, - зелёном раю...
  И теперь навсегда мне уйти за аллеи, где хочется выпить
  Бессловесье, бестайность, бескрайне - о ней говорю!
  В этой чаше седой под закатом, серебряной, горькой от жажды,
  Тихой рябью укрыты несказаны чьи-то слова.
  Здесь не утро придет вновь спасением чьим-то однажды,
  В ней блеснет и погаснет отчаянных слёз синева.
  Здесь не вспомнится жизней ушедших провал и скитанья,
  Не воскреснут и собственной муки немые - в рассвет...
  Лишь спасёт и спасутся безжизненно - воспоминанья,
  Лишь останутся жизнью, но тою, которой здесь нет.
  Листопада зачатком покроются чёрные тропы.
  И в последних лучах, еле слышно в безветрье шурша,
  Вновь умрет этот мир, и воскреснет; страдая безропотно
  Будет жить тенью вечной в провалах озёрных - душа.
  
  _______________________________________________________
  
   июль, конец
  
  
  Шиповник в цвету - будто пятна
  На розово-рыжем ковре! Предвестие осени...
  Рано... в слезах, что у ветра в петле.
  Прощальное солнце сжигает
  Бесследные - вдаль облака.
  И в вечер так жалобно тает
  Хотя с прежней силой пока.
  
  И хочется лёгкую память
  В шершавой листве потерять.
  Растаять, заснуть в белой ряби,
  Отчаяться, плакать, взлетать...
  
  Лучом длинным жгуче просквожен
  Свежайший лесов изумруд.
  В канун близкой осени тоже
  Уходят, но долго встают.
  
  Всё топят - любовь и признанье,
  И силу и жизнь, и полёт.
  Обманчивое созерцанье -
  Луч солнца ударился в свод.
  
  И всё ослепил бледной ранью,
  Последне сверкнувшей в уход...
  Изогнуты сумерки. Давне.
  Кто был отречён, тот уйдёт
  
  И в вечера спасшейся тайне
  Себя, может быть, и спасет.
  
   Середина августа.
  
  ____________________________________
  
  
  
  То ли сон, то ли явь...
  Средь грозы - взорвавшей! - вплавь.
  Средь грозы сгоревшей - лес
  Чаша, остров, буйство, всплеск!
  Холод утренний, роса.
  У грозы такой нельзя
  Чашу жизни вдруг отнять.
  В ветре облаков закат
  Розовый...
  
  У грозы - такой разбег
  Мир не умер, - человек.
  
   Конец августа.
  
  _____________________________________
  
  Лунная ночь, пламенея,
  В розовом утре тонула.
  Так и сегодня скорее
  И ничего не жалея,
  Вечера светом обдуло.
  
  Был он несчастен и жарок,
  Был он - последним; и в небе
  Бледным от грусти пожаром
  В блёстках, осколках и перьях.
  
  Бледность - похожа на вечер,
  Розовость - вылита в утро.
  Может - сквозь листья - свечи?!
  Может, - так мёртвых - будят?!
  Свет золотой... голубая
  Свежесть - последней тайной.
  
  Есть у последнего часа такая
  Сила, что так умирает, сгорая,
  Но и живёт - бескрайне.
  
  ______________________________
  
   начало сентября
  
  
  
   Б Е Л Ы Й С Т И Х
  
   Есть долгая повесть о жизни; она - в слова не срываясь, стальная струна,
  И так - оставаясь... есть ночи без сна, и сумерки длинные...
  Бездонность.. без солнца. Следы - тоже мнимые.
  Сентябрь молодой бьёт в набат - поскорей! - ты выйди, очнись, - забудь этих стен
  Уют и сокрытье. Ты Храм тот души - в небосвод отнеси, живою рекой в этот мир привнеси - отчаянье скрытое.
  
   Туманами взрытое - дождливое море в счастливой горсти синевы; и - гладь, острова под серебряной пылью, река полноводною лентою бьётся у ног;
  Есть вечер тревог, глаза так всему - как будто рожденье! - открытые...
  дома - сенью крыш; и лик притянувший - окон, дождём - будто плач - не умытые.
  Оплаченный мир! И жизнь в зазеркалье - за тени забредшая.
  И эхом успевшая - взглянуть отражением - в эти пруды.
  
   И розовость ласковой, мерной воды,
  О берег - шептавшая, - на берег зашедшему...
  Как будто бы вешняя...
  И тёплый закат, - гнев, не знавший беды.
  
  ____________________________________________________
  
   середина сентября
  
  
  Белой кровью - вдаль поля.
  Одиночества земля - не приемлет.
  То же - солнце, тот же дым.
  Одиночеством одним
  Волны, ветер.
  Посеребренны, как дым.
  
  ___________________________________
  
   Сентябрь, десятые, озеро-море близ Ярославской дороги.
  
  Падают, падают искры,
  Стужу и лёд золотят.
  Будто - полёт их немыслим -
  И умирать - не хотят.
  Падают, падают листья.
  Стынет аллеи ряд.
  И над закатом - повиснув,
  Грозного неба набат.
  
  Розовый след созерцаний,
  Бедности счастье в дыму.
  Будто - ни с чем расставаний,
  Будто никто - никому
  Эти слова не прошепчет,
  И, не простя, - не уйдёт.
  Так листопадова нежность
  Бьётся о будущий лёд.
  
  Долог был час у скитаний,
  Дольше всегда - у разлук.
  
  Но от внезапных сгораний -
  Чаша невыпитых мук.
  Вновь до краёв долитая,
  Не докоснувшись небес,
  Падает, падает, тая, -
  Жизнь, - не узнавши конец.
  
  
   Октябрь, третье, после пруда.
  
  Безлучье в бескрайней тиши..
  Безмолвье бездонной души.
  Горсть пепла, распутье дорог.
  Кто верил, кто знал, - тот Бог.
  
  Кто вновь мир узнал - былым.
  А нынче - в подножье - дым.
  Дым ветра, листвы, дождя.
  Того - угадать нельзя.
  
  Кому не осталось - быть.
  У голых ветвей - в небо взрыв..
  И музыки слышной - тень,
  И - то ли ночь, то ли день...
  И то ли свет, то ли мрак
  ОН вновь всё оставил - так...
  
   Конец октября
  
  
  
  
  Метели в перехлёст с дождём.
  Дождись же ночи... а потом
  Её оледенелым дном.
  Тень бытия заставит с жизнью
  Проститься... или же опять
  Ты будешь долго созерцать
  Метелью ветви вновь скрещать
  И - литься...
  
  Но не рожденьем торопиться...
  Метелью выбитым окном.
  
   21-е, ноябрь
  ________________________________________
  
  
  
  У безоглядной тишины -
  Час полнолунья. Миг заката.
  Всё сковано, всё в лунных пятнах;
  В молочный струях белизны.
  
  Бездонность сна... стволов раздетых
  Голубизна и тень. Во тьме
  Нет ни вопросов, ни - ответов,
  Конца - ни жизни, ни зиме.
  
  Рощ островных седая тень,
  Ветвей - зигзаги, вскрик, дыханье.
  Ты тишиной - опять одень
  Благое с жизнью расставанье.
  
  Здесь - больше ночи длится день,
  Здесь - больше дня - смерть и скитанье...
  
  Но в безоглядной тишине
  Безумье, сладость созерцанья;
  Подлунных стай слёт, стон, рыданья,
  Всё - как бессонница - во сне.
  
  
   26-е, ноябрь, лес...
  
  
  Там в плену у нахмуренных сосен и елей встаёт - послесловье заката.
  Бессловесным раскатом день нахмурился, - жаждет и плачет и пьёт.
  Замерзает и жжёт даль белёсая в ярком тумане начата.
  И обрыв - как разбег; черным устьем реки будто - жалобой в пропасти вод.
  Одиночество - больше, чем жизнь, как б отчаянье вслед не тянуло
  Провести нить дорог, заметая чужие следы...
  Там закат выпьет день; будто клочьями этими сдуло
  Ожидаемой где-то надежды благие черты.
  Есть у дня окончанья счастливый надлом - он бесцветен,
  Он неслышен и тих, он же узок петлёю дорог.
  И лишь только растает закат - чьей-то тенью
  Он шуршит листвою и камнем; водою талой у ног.
  Он заставит всё вспомнить, того, что с тобой не бывало
  Или было, но кончилось днём, или днями вперёд.
  Косогорная тень у оврага закат красноглавый впивала...
  Превращая нагие струи в поднебесье в холодный и каменный лёд.
  
  
   Двенадцатое декабря, бессонница.
   После Авдотьино, Громково, Воскресенского.
   Над Ворей.
  
  
  
  Белой бурей снежной ветви бились нежно.
  Чёрный лес был прежним - раем для отверженных...
  Черный лес - как смерчем, - всё костром да ветром,
  Этот мир стал смертью, но душа - лишь пеплом.
  За концом начало.... ветром всё скликало
  Жгло... и созерцая, чаще умирало...
  
  Этот мир был тесен; был тюрьмой да песней.
  Тех, кто не воскреснет. Кто уже воскрес, но...
  
   Тринадцатое. Пустота и холод. Всё почти безнадежно.
  
  Над чашей низкою пруда
  Где слепнут в солнцах трели,
  Мой дом бездомьем был туда -
  Куда ведут аллеи.
  Мой дом несчастье и беда
  И боль, и сожаленье.
  И не стоять здесь никогда
  Ему - средь звёзд сплетенья.
  
  В озёрах высохла вода -
  Пролёт, провал, забвенье.
  И будто - осени смятенье
  Как будто это навсегда.
  И в белом полыме у неба
  След гроз - как будто без следа.
  Снег стает, высохнет вода
  И снова ты как будто не был.
  След слёз, благая немота,
  Молчанье в этом синем небе...
  Мой дом бездомьем был всегда
  А может быть и - не был.
  
   Тринадцатое.
  
  
  Лес облачён - в чёрном мокром крыле
  Лес обречен править жизнью во сне.
  Лес бел и чёрн.
  Он - одинок в светлой неба игле.
  В каждом стволе, в ветви, в ветра игре.
  Лес - растворён.
  В зверстве, в ничтожестве жизни людской,
  Лес - как святой.
  В белом безмолвии - смерть и покой,
  Лес в белостволии как голубой.
  Он не разбужен безлунья порой,
  
  Море и - боль.
  
  
  
   Семнадцатое декабря.
  
  
  
   Б У Л Ь В А Р Ы
  
  Сейчас опять чисты бульвары
  От посторонних вскользь - шагов...
  Так - полнолунье - ищет слов;
  В цепь невесомую ограды
  Слились на страже чьих-то снов.
  
  Всегда тебя боготворя,
  Как будто тихо умирая,
  Уже - из ада иль из рая, -
  Брожу, чернее декабря.
  
  И перелистывая день,
  Что мраморно застыл - в аллеях,
  Я ничего уж не жалею...
  А только жду, когда апрель
  Зажжёт белёсые ручьи,
  Лавиной яркой заискрится,
  И вновь те бледные лучи
  Над городом взлетят, как птицы.
  
  Бульваром - видны дня сирень,
  Дождя потоп, ветвиный вихрь;
  Там белой осени моей
  Был узнан цвет, - взопей и вникни!
  
  Переплетаются слова
  У окон - каменной преградой
  И - никого не ждут.... так надо
  Так с смертью, выросши едва.
  Цвет чёрный - сушит декабрём
  Воспоминанья, даты, мысли.
  Зигзагом чёрным их нанизан
  Тот плач по городу - вдвоём.
  
  Они бездонные ручьи,
  Так не уведшие куда-то.
  Бессонницей жестокой - спят ли
  При свете призрачной свечи?
  
  
  
  
   31-е, декабрь 2004 г.
  
  
  
   Ч Ё Р Н Ы Е Р А Н Ы
  
  
   Николо-Радовицкий монастырь
  
  Чёрные раны равнин...
  Тень нерасцветшего утра..
  Ты - в никуда уходи,
  Чтобы сюда вернуться...
  Лишь - не умри, не засни...
  
  В холоде, в ветреной мгле,
  В солнце, в расколотом небе
  Буйство, тоска - о тебе,
  Вера моя иль неверье,
  Крик мой последний и сил
  Очередное бессилье,
  Долгие раны равнин,
  Дождь... вслед бескрылью над ними.
  
  Рвались, лились - облака,
  Чуть немоту - задевая.
  Рябь посерела слегка
  Глубью озёрного рая.
  Снова была я одна -
  Как и равнина такая...
  
  Раз не святая, то как
  Как же такой - не святая?!...
  
  Степью да солнцем - погост.
  Ярко выныривал в небо.
  Сколько ж всего пронеслось
  Неутолённого... немо!
  
  Сколько ж не выросло там
  Где никогда мы не будем.
  На потемневших стволах
  След золотистой бури.
  
  След, безымянность. Свод.
  Сон неизвестности. Бездна.
  Но и никто не придёт
  За нищетой бесполезной.
  
  Вслед в перелесье, как в холм
  Поздним туманом сытый.
  Будто - дорога? Дом?
  Даль вся черна и разбита.
  Страшных бессонниц озноб,
  Чьи-то глаза - чужие.
  Арка. Ворота. Столб
  В чёрной и каменной пыли.
  Арки. Тяжелый крест,
  Небо разрезано шпилем.
  Здесь и ни встать и ни сесть,
  Ни - преклониться под ними.
  
  Лишь белый смерч в облаках,
  Быстро топящих равнину.
  Только забвение; - страх?
  Тьмой воскрешён вполовину.
  
  Зябь подземелья. Свет.
  Ярок, горяч. Внезапен.
  Ветром развалин - смерть.
  Это - всё стало с нами.
  
  Окаменелый поток
  Рвано несущего ветра.
  Всё он зальёт.. и потом
  У тишины за мостом
  Будет вся жизнь про это.
  
  Черных равнин мой дом...
  
  ________________________________________________
   Тридцать первое августа. Путь к Николо-Радовицкому монастырю. Гроза. Первого сентября. Купание в Амазонке.
  
  Много было на этом пути, начавшимся в половине шестого в почти пустом, сонном автобусе. Поздний рассвет, рваный, клочный, не дающий света. Тяжело родился день. Вережки, Владычино, обезглавленный Куплиям, через Старый Спас и речку Цну - Рязановский. Николо Радовицкий монастырь. Огромные, белые провалы озёр после посеревшей, внезапно почерневшей равнины, тянущейся целую вечность. Бабёнка контролёр, недовольная развалом колхозов и остановившейся рухлядью фабрик и заводов. Под мой выход и под конец своей бесконечной политинформации, щедро одарившей нас, всего несколько человек ехавших в несусветную даль, она произнесла мне слова, заставившие меня несколько обалдеть, но тут же разуверить её в напрасных и глупых страхах.
  - Ты не рассказывай никому, а то меня выгонют в работы, языков здесь много...
  Я сказала, что наоборот расскажу, авось напишу даже, когда революцию буду делать, только не о том, на что она сетовала, а противоположное. Она засмеялась.
  Пошёл дождь, ветер насыпал с берёз и осин преждевременный листопад... холод становился страшным. По пути, в старой деревне, где половина древних, деревянных домищ стоят брошенными, она отдала мне своё пальто.
  - Возьми, а то совсем замерзнешь...
  Закуталась в него, спасая от дождя камеру. Особенно страшно стало в огромных, византийских развалинах в церкви. Древняя чёрная. Своды, ставшие арками. Нимбы. Сквозь арки, то чёрно дымящиеся, ползущие чуть ли не на землю огромные облака, то синий ликующий свет, бело-золотые просветы солнца. Полная оставленность. То воющий ветер, то полная тишина. Моментами казалось, что схожу с ума.
  Обычный вокзальный беспредел в Егорьевске. Сидит девка, торгует журналами. Достоинства как у Катерины Второй во время схождения с ночного горшка.
  - Как тебе тридцать два, а ты не работаешь?... и трудовой книжки нет?
  В весьма нелестных выражениях я ответила, вернее, отбрехалась. Она смотрела снисходительно, как на вошь.
  Потом запомнила, что не успела снять пальто, очень уж было холодно, более суток не спавши. А оно старое и мало.
  Не помню, как доехала домой. Неизменное пиво от голода. Кто-то испортил замок, мужик незнакомый помог за просто так, выручил, булавкой спичку протолкнул. Как люди сложны и сколько ж в них хорошего. Только вот медленно умираем. Кто морально, кто физически. Будущего нет. Вся жизнь осознанные, пропущенные через душу и разум осколки прошлого, ставшие настоящим. Всех вычеркнули из жизни.
  Большинство об этом просто не знает, или поступает неосознанно.
  
  Сегодня уже купалась. Под дождём, гроза, наверно последняя. Всё живо и молодо. Заводь под ночь укуталась, утопилась в свои берега. Она не хотела отдавать себя звёздному холоду. Водная синева, разрезанная языками, зарницами костра. Мгновенная темнота - сильному, зрелому, полному. Я не могла насытится всем этим, наплаваться, надышаться.
  Обратно - впервые по ночной дороге - сосновый вихрь, желтая, неживая капля заката.
  
  
   Послесловие. Первого сентября.
  
  
  Я в прозрачности волн -- разобью свою жажду и пламя,
  В белых искрах - взлетело и стаяло - солнце и дождь.
  Это время ушло - или долго будет - не с нами.
  На длинноте волны - цвет отчаянья, - острый, как нож.
  
  Мы в приюте ночей, нам казалось, - теперь уж не будет
  Этим страстным порывом - топить побережье, ласкаясь и ждя.
  
  Взмах последний у волн - посеребренный солнечной бурей
  Светл и тёпел - навстречу той жажде - в осколках дождя.
  
  ______________________________________________________________
  
  
   На Святом озере. Купание. Четвёртое.
  
   Х О Л О Д
  
  Сосновье. Вершины под лёгким поветрьем,
  Клубится гроза над бархатной тенью,
  Прощание с летом. День благословенья,
  Там, где этот взлёт не будет последним.
  
  А ниже - рябин намокшие кисти,
  Прозрачность осиновых листьев.
  И ярко и свежее дороги усыпаны,
  Надгробья - как выпали.
  
  Они не стоят именами и датами,
  Они - не распятые!
  Они не узнавшие, они - позабытые,
  Они - в осень врытые.
  
  Здесь вновь не пройдёт ни одно из столетий, - но
  Заря - снова летняя!
  И бархат вершин омывается ветрами,
  Сосновье - как медное.
  
  Внизу - бедной жизни нагие пожарища,
  Придёшь - не останешься....
  Лишь только в вершинах всё буйство неистовое,
  Отчаянья истина.
  
  
  _____________________________________________________
  
  
   Лесной остров
  
  
  Листопадные волны вскружил опадающий вихрь..
  Будто в солнечный дождь - обронило, опало, зажглось; -
  И земля вся золою усыпана, соткана ими,
  И под ветром слабеющим падает огненный дождь.
  
  Он в разлом тишины онемеет неслышною песнью,
  Или стоном последним об этом, но вновь ни о чём,
  Было небо в золе одинокой бескрылою вестью,
  Опадало дождём, огневым и бескрайним дождём.
  
  Никогда и нигде, ни в чьей памяти это не схлынет,
  Эта боль не утихнет, не вырастет в ком-то в печаль.
  Вновь настала пора, где осколком минувшее минет
  И растает покоем в застывшую чёрную даль.
  
  ___________________________________________________
  
  
  
  
   П О Р А С Е Р О О К А Я
  
  
   1
  
  Лавиною лета - свобода и счастье...
  А нынче костёр - золотое ненастье -
  В поклоне над мглою земли.
  Туман бессловесностью дня западает
  А осень бредёт, наступает, рыдая,
  Не тает.
  В полете, во сне, на мели, -
  Во льду у заката, где падают оземь листы
  С кленового свода,
  Неслышно; где в прошлое эти мосты
  Надгробной золой вырастают...
  А осень - бредёт, наступает,
  Не - тает.
  И страшно и сумрачно мглой оголяет
  Ветвей силуэт.
  
  И многого нет
  Что рядом с душой по распутьям шагало.
  Брело, замерзало..
  И яркого дня покрывалом
  Очистило свет.
  
  
   2
  
  Стряхнуло грозой синь лавинную лета,
  Пора - без ответа.
  
  И кровью зажглось и белёсой прохладой,
  Но смерти не надо.
  
  Но я не отдам в этот день похоронный -
  Бездонные кроны.
  
  И я не умру, я умру лишь в начале
  От мёртвой печали.
  
  И будет мне в меди безлистовой сниться
  Слепая зарница.
  
  На лиственных струях круги водяные
  В заречной долине.
  
  
  
  
   3
  
  
  Весь мир - есть высокого сна зазеркалье,
  Без слов и бескрайне.
  
  Но ночь в листопад бывает не длинной,
  В притихшей долине.
  
  За тихим дождём наступают рассветы,
  В редеющем лете.
  
  И чище земля и лучи голубее,
  Свет выше, виднее.
  Когда на земле золотой след безжизненный,
  В вершинах и низменностях.
  
  Когда отжило, отцвело, отрыдалось,
  Упало, воздалось.
  
  Когда пережгло, когда жизнь не в начале,
  Когда - созерцали...
  
  И пусть меня нет, всем, всегда будет длиться
  Полёт золотистой птицы.
  
  Над умершим, и не родившимся вскоре,
  Над медным безгорьем.
  
  Над розовой рябью стыл цвет золотистый,
  Закатом пролистан.
  
  И ярче не вспыхнуть... и больше не жить мне
  Я ввысь, я в небесной сини.
   Сентябрь, двадцать девятое.
   После купания.
  __________________________________________
  
  
  И мир будет проклят и проклят вдвойне,
  Он лишь одиноких возглас.
  Но в этой бесщадной и чёрной войне.
  Один благодарный голос.
  
  Один об одном на высокой волне,
  Один он в беззвёздной и чёрной стране.
  Один - Камень, Столп и Колосс.
  
  _____________________________________________
  
  
  
  За закатом и розовой каплей дождя
  Ты - прими покой в свою душу;
  Никого не встречая, никуда не идя.
  Есть одно - листопад обрушил
  
  Ярко-звонкие бурные струны свои.
  И твой мир одинок и тает.
  
  Никого по имени - не назови,
  Пока он над тобой рыдает.
  
  Там в далёком залесье сожжён небосвод,
  Им и в дальних селеньях тихо.
  
   И уже не отличен этот полёт
  От безумного плача и крика.
  
  Заметает дороги, ласкаясь, шурша,
  В тихой радости влажной рекою.
  И пусть будет покойна твоя душа...
  Как и этот день был покоен.
  
   Октябрь, пятое
  ________________________________________
  
  
  Река золотом обшита -
  В крохах, в смуте, в ряби, - в мне.
  И протянутой, провитой-
  Серебрится в -- полутьме.
  
  Там среди - пожарищ - омут,
  Одиноких, как волна.
  В пышное - берёз всезвонье,,
  А земля -- серее дна.
  
  В ярко-красной ряби -- дым.
  Это - в клёнах-- жгётся ветер.
  
  И протянуты навстречу
  Река пламенем одним.
  
   У реки Киржач во Владимирке
  ________________________________________
  
  
   Р У И Н Ы
  
  
   Поэма
  
  
  Ночь. И луна покрывалом
  Чертит круги на земле.
  Ночь. И бездонным провалом
  Кормится жизнь. На стволе
  Чёрном, живом, - в два обхвата
  Лунные эти следы.
  Ветви раздеты, разняты
  Сохнут у самой воды.
  
  Час полнолунья. И бремя
  Выпить белёсой тьмы.
  Мост над путями. Безвременья
  Нет - когда временны мы.
  Где всей душой обнажилась
  Рваная рана... и кровь.
  И бессловесностью длилась -
  Ненависть, будто - любовь.
  
  В выпавших свежих клёнах
  Густо в больничном дворе.
  Всею душой опаленной
  Стелится мрак на земле.
  И фонаря свет слабевший
  Вырезал в мгле полукруг;
  Там, у стены осевшей
  Не немота, - ни звук.
  
  Может быть, крик, а может
  Просто бессилья час?
  Всё здесь покрыл замороженный
  Лиственный, горький наст.
  Эти нагие аллеи
  Осенью - слишком тонки.
  Я надышаться не смею
  Лунной запрудой реки.
  
  
  Я иль засну или выжгу
  Этот космический мрак.
  Сквозь голостволье зиждется
  Хлынуть лавиной река, -
  И поглотить бесцельный,
  И неосознанный мир.
  Я никогда не поверю
  Что я сейчас не с ним.
  
  И никогда не оставлю
  И не - вернусь к нему.
  Башни, развалины, камни
  Тонут в путейном дыму.
  Поезда нет. И ветер
  Ярко играет листвой
  И опадает - в свете
  Призрачной мостовой.
  
  Фабрики. Как крепостные
  Стены монастырей.
  Ночь - тогда и поныне.
  В млечной мольбе у ветвей.
  Ночь. Но со всею жаждой
  Я с бесконечностью тьмы
  Как - началась однажды
  У городской зимы.
   _______
  
  И тишину подёрнув,
  Кружится листопад.
  Быстро, без сна, бездонно,
  Вместе - и невпопад.
  Будто бы все - застыло,
  Будто бы - что-то ждёт;
  Мраком земля белокрыла
  В этот - последний полёт.
  
   Середина октября. В городе.
  ___________________________________
  
  
  
   Б Е З М О Л В Ь Е
  
  Солнце. Мороз. Полустанок.
  И - ничего не жаль.
  Тонкого льда покрывалом
  Ветви хрустят - вдаль.
  
  Слышно - они не тают.
  Слышно - они звенят.
  С золотом перемешалась
  Призрачная седина.
  
  Адова та бессонница
  Мучает грузом потерь.
  - Эта бездонная звонница
  На голостволье ветвей!
  
  Или опять не высказалась,
  Или опять - не слышна...
  Нам не видна их призрачность -
  Голая седина.
  
  Ни серебром, ни - черная,
  Белым в небесном дне.
  
  Буду всегда покорная
  Кроткая буду вдвойне.
  
  Буду всегда виноватая
  За невиновных я.
  _____________________
  
  Здесь тишина распятая
  Стынет во льду хрусталя.
  
  Ни одного имени -
  Выплакав, не назовёт.
  И превратится из инея
  В голубоватый лёд.
  
  Скованы ветви. Изваяны.
  Смёрзлися, будто мертвы.
  Будто за вскрытой раною -
  Оледенели вы.
  
  ______________________________________
  
  
  
  
   П Р О К Л Я Т И Е
  
  
  Красный закат до боли,
  Кровью закат - до звёзд.
  Эта чёрная воля
  Больше жизни и грёз.
  
  Выйду - без вести - полем,
  Куда глаза глядят.
  С этой чёрною болью,
  Где ни восход, ни закат.
  
  
  И пусть никто не узнает
  Что я была на земле
  Светлым отчаяньем тает
  Солнце на каждом стволе.
  
  Будет весна, будет ветер,
  Белым осыпится дождь..
  Ну а пока на свете
  Ты никого не ждёшь.
  
  Тайно в ночи созерцаешь
  Этот потухший свет.
  Но - ничего не подаришь
  Миру, которого нет.
  
  _______________________________
  
  
  Я в себе. Я в безгранье, в бездонье, в - без вне.
  В бесконечной, порой - безымянной войне.
  В бессловесности серой, нагой у ветвей
  В каменелости неба, замёрзшей во мне.
  В немоте, будто в крике, в черте, за чертой.
  И минутою - смерть, - ты приди же за мной
  И одень меня в цвет былой синевы...
  Так, мгновенно, бесследно, без слёз, без мольбы,
  Навсегда иль на миг, - пока зимний цвет дня
  Не обрушится белой лавиной огня
  Бездны солнечной. И не растает - опять,
  Цвет озёрной воды в бессловесную рябь
  Превратив. Но потом ты меня Воскреси -
  В безымянную, вечную светлую синь.
  
  Я - в себе. Ты - в себе это - только осиль...
  
  __________________________________________________
  
   Ноябрь
  
  
  
  Я тебя обнимаю своею страной
  Что себя никогда уж не вспомнит,
  Что на крыльях холмов осев белизной,
  Чёрной ночью не спит, - звёздной, лунной, немой,
  И кого-то опять хоронит -
  Бессловесной, печальной, предзимней порой.
  
  
  
  Там где ты, потерявшийся - ночью, ни днём, -
  Тихо алчешь, бредёшь и рвёшься,
  На покрове снегов всё растает волной
  Никому неизвестного солнца.
  
  И вновь будет она или в нас иль нигде,
  То ль во льду, то ль в отчаянья пламени.
  Отражается свет на мёртвой воде
  И дорогою наст - как каменный.
  
  Я тебя позову в неизвестность дорог,
  В городских стен приют обделённый.
  Ты потерянный там, где был найден Бог...
  Ты - счастливый, слепой, бездонный.
  
  __________________________________________________
  
   Середина ноября
  
  
  
   ВРЕМЕНА ГОДА
  
  
   Лёгкая изморозь - чёрным окном,
  Слабой зарёй струится;
  Ветви - замёрзшим стоят косяком...
  Солнце застывшее; наледь кругом, -
  Где-то в беззвонье - птицы..
  Где всё молчит, заря тщится тайком...
  Точно зовёт - помолиться..
   1997.
   ******************
  
  
   Я еду.. Мне снова навстречу несётся -
  Взметённый вершинами - свет.
  И первая осень печалью сквозь солнце -
  Бросает мне золото вслед.
  
  И мне бы сейчас в океане укрыться,
  Чтоб снова меня - ни следа.
  И где-то вдруг шепчет невидимо птица
  И стынет в лазури вода.
  
  Меня окружают зелёные стены,
  Дорога уносит вперёд.
  И кажется - жизнь прожита; только немо -
  Бледнеет в крестах небосвод.
   1998.
   **********************
  
  
   Уже не осени сметать
  Мои последние следы..
  Уже не рано вырастать -
  Уже - не я, уже - не ты;
  И лес - на близких, на верстах -
  Шумит вкруг песней наготы...
  И чьим-то стенам отражать -
  В пруду - чернеть до немоты;
  
  Уже - не рано вырастать -
  Выпрастывать свои следы ...
  Ночь ледяная, холод, мрак,
  Твои черты, мои черты..
  И звон вещает вновь не так,
  И не о том; всему застыть -
  И - кончиться, себя спася;
  Трепещет, по ветру скользя -
  Последней песнею из тех -
  Вопрос последний - этих тем,
  Мост в прежнее - всё о былом!
  Последним - чернится стволом,
  Чернеет чёрным косяком у неба,
  И пьют глаза - предсмертну песнь -
  Так немо!
  Будто - не весна, не молодость, не жизнь из сна,
  Не ведаю..
  И с тёмных призрачных небес -
  Мгновенье - откровенье без -
  И жажда, и - сомнение;
  Уже - не осени сметение -
  Мольба с предсмертьем на устах,
  Как знать, а может жил - не так,
  Не рвался за слепое тление;
  Уже - не осень - омертвение -
  На ненаписанных листах!
  Уже - не сон, уже - не страх, -
  Уж не мольба, не откровение, -
  Бывает в этих вот словах -
  В слезах, - благое омовение.
   1998.
   *************************
  
  
  С сероглазой той поры
  Золотыми бубенцами -
  Стали мокрыми - дворы,
  Стало небо над холмами
  Пестроверхей, голубей;
  И дороги - вглубь полей -
  Дольше; ветхими домами
  Обнажённей и белей, -
  Их развалины - глядятся
  В озеро, промеж ветвей;
  Пташкам среди серых дней
  Иль затихнуть и бояться..
  На верстах, вблизи, - клубится
  Златокудрый ураган.
  И весь этот океан -
  То - замолкнет, то - искрится!
  Редкая долиной птица
  Вкруг озёрных чаш кружит;
  Сероглазый сон кругом -
  То тоской своей томится,
  То горланит - косяком;
  То пожарами блестит,
  То - притихнет серым взором,
  Бледным взором голубым,
  То стеною приозёрной -
  Станет - млечным и седым..
  То - ликует над простором,
  То - тоскует над - былым.
  
  
  
  
  То вдруг станет тёплым морем,
  То вдруг - небом золотым...
  
  ************************** 1998.
  
  А у сосен - бархат солнцем светел -
  Золотая недоговорённость лета.
  А у клёнов след - слепой, медовый -
  По любви - невыговоренность - вдовья.
   1997.
   **************************
  
   Первая ивовая седина-
  Лёгкая осень - в синеющем зное!
  Жизнь - как протяжная в солнце - волна,
  Солнце - лишённое ночи и сна -
  Осень! Опять со мною!
  
  Первым протяжным штрихом золотым -
  Кровью, - иссине жёлтым..
  Пусть эта жизнь опадала б сквозь - дым
  Ивовым переплётом!
   1997.
   ***************************
  
  
   Дольше тает листвой, где погост; за оградой -
  Обнажаются солнцем кресты.
  Мрамор неба растает за древ колоннадой,
  Лето жизни покинет нагие версты,
  В вечер долгий мне слов тех услышать не надо,
  Про всё - скажешь уже не ты.
  
  Я сегодня была - там, где кроны сгорают,
  Охраняют молчанье и тлен.
  Там не тает листва, там опять умирают,
  Обнажают себя - и уходят, как тают -
  В низкий, стрельчатый, солнечный плен.
  
  За прорыв чёрной ночи - безвременной, серой,
  Душу втиснувшей - в шёпот и мрак.
  Рощей - будто гробы до высокого неба...
  Они здесь не хотят умирать.
   2000.
   ***************************
  
  Строки из поэмы
  
  Листопад очень тих и неспешен.
  Скоро - сон. Скоро сумрак и страх.
  Там редели аллеи, объятья пестрели
  Солнца позднего - тень и прах.
  Там куда-то вернуться хотели,
  И вернуть, унеся на руках.
  
   * * *
  Листопад.. Взгляд под ним каменеет
  Ждёт он холод в ночной пустоте;
  Листопада холодною сенью -
  Бедный сон об ушедшей мечте.
  О мечте, ледяной и опавшей,
  Той, что с золотом отнял из рук.
  В тишине днём ушедшим, вчерашним
  И взращённым - из тысячи мук.
  
   * * *
  Там редеют сердца и аллеи,
  Всё усыпано, будто гробы..
  В жёлтых сумерках - я не посмею -
  Помолиться с той силой мольбы,
  Окунуться - с тем ярким дыханьем
  И вновь вынырнуть под облака!
  Листья жгутся, пылают, рыданьем
  Превращаются в жемчуга.
  
   * * *
  На других берегах воздух ровный,
  Небо мраморно, белая мгла.
  Скоро будет всё сон, сон покорный, -
  Будто морем безмолвная шла -
  И у белых дверей становилась...
  Двери заперты, призрак чужой..
  Так недолго - забвение длилось,
  Листопада ожегшись волной.
   2000.
   ** ** ** ** ** ** ** ** ** ** **
  
   И В А М
  
  Серые, в солнца слезе,
  В белом поклоне, -
  Будто бы саваном всем
  Бьётесь на склоне.
  
   ** **
  Ивам в инее своём -
  Кланяться порывам ветра..
  Год за годом, день за днём.
  От заката до рассвета.
  
  В буйстве северного лета
  Вслед - за холодом, теплом,
  В грусти, в радости, вдвоём
  С ивой мне заснуть - до света!
  
  И уйти в себя, потом
  Ночью лунной, ночью бледной,
  Ночью ветреной и медной -
  Над озёрным стебельком..
  Пусть ласкают душу мне
  Серебристыми волнами,
  В этой дымчатой волне -
  Над бескрайними брегами,
  С заводью, - чернее нет...
   1999.
   ********************
  
   Землёй, в проталины одетой,
  Умылся лес. Он долго спал.
  Грустит он песней недопетой
  Заворожённых покрывал.
  
  И медленно, но верно тает
  Его безумная тоска....
  Оковы вешние проталин -
  И голубые облака.
   1997.
   ********************
  
  Капель застыла.. Стихли воробьи.
  На мели обители земли -
  У земной обители свои
  Сны, порошей выбелены.
   1996.
   *********************
  
  Средь темнеющей листвы
  Пахнущей, - что задыхаюсь!
  Каплет дождь средь мостовых,
  Плачет , с холода оттая,
  
  Там вишнёвая метель-
  Застывает, будто в перьях;
  Будто холод, будто - снег,
  Будто медленное время..
  Опадает, будто жизнь
  Лёгкими, видать, словами..
  И исчезнет - будто в синь - с золотыми берегами...
  
  Будет ветрено, темно,
  Будет полно, сыто, спешно; - будет
  Горькое вино
  Выжатое с листьев вешних.
   2000.
   ********************
  
  Иней завис в пространстве
  Синею бахромой.
  Тень недалёких странствий
  Мертвенно-голубой
  В небе седом зависла ..
  Медленно - недвижим
  Мир окунает ветви
  В белый и лёгкий дым.
  Полднем под ярким солнцем
  Медленно, как слова
  Слепо сквозь сердце бьётся
  Призрачная синева.
  Иней зарделся в ветвях,
  Вспыхнул огнём у рябин;
  И - далеко до ветра,
  И далеко до льдин.
  Царствуй, мой век спасённый
  Словом из срытых могил..
  Вечер, дотла сожжённый
  В инее - ужас скрыл.
   2000.
   *********************
  
  Ненастья сизый силуэт,
  Застывший в тихом опереньи -
  Из волн; - беда или спасенье?
  Иль жизни бедной в раствореньи
  Посмертно сказанный Обет?
   2000.
   ************************
  
  Был вальс цветов и вальс метели...
  Один, не тая, падал вниз.
  Как землю целовать хотели -
  Руками разными сплелись.
   2000.
   *************************
  
  Опять я живу и желаю -
  Взметнулись сосновые стаи!
  Опять - они ветром за мною,
  Как той непочатой весною.
  Все в искрах сквозь солнце, в лазури,
  В сосновой дали - признак бури,
  В сосновом ручье - признак моря -
  Опять, как и я - на воле!
  Напоены солнцем, грозою,
  Сосновые стаи - за мною!
  В осеннее, сытое, бедное -
  Покойное и неответное.
  И - сколько мне зим растаяло -
  В израненных - белым - стаями!
  Взметнулись они и вылетели
  Мечтою моей выветренной.
   2000.
   **********************
  
  И краски осени несмелой
  Застыли в мраморном огне;.
  Чернел их мрамор, в буйстве спелый
  И холодя, взывало - в не.
  Всё убегало ввысь, прямело,
  За зыбким холодом во мгле -
  И огненная рань светлела -
  На чёрной мраморной игле.
   1996.
   *********************
  И серебристо, в чью то даль,
  Струятся ветви..
  И вновь чего -то очень жаль,
  Что без ответа
  Струится в сизой синеве,
  С вершин струится.
  В белоозёрной, знать, листве -
  Стволы, - как птицы!
  Бескрылы, тенью над водой, -
  Вся жизнь - бескрыла...
  И жаль, что этой синевой
  Глаза раскрыла.
   1996.
   *******************
  
  Сырой воздух.. как крылья вдовьи -
  На заката слепом клинке.
  И оранжевые капли крови -
  Вновь на ивовом молоке.
  На земле этих бурь немало,
  Вопрошающих, что же Есть;
  И заката немым зерцалом -
  Отражается Смысл и Честь.
   1996.
   ***********************
  
  Солнце яркое мне светило -
  Серой платиной на воде.
  Как неясным и звонким пылом
  По безгласной моей беде.
  
  Как на ивовых блёстках зори, -
  Окунаются в горечь слёз;
  Так и я повстречала вскоре,
  Чашу, полную сна и грёз.
  
  Чашу боли и мук бессонных
  Изогнутым концом на устах...
  Солнце красное мне на склонах -
  Вспепелилось, закатом став.
   1997.
   ************************
  
  Падает дождь волнами серыми
  В воды зеркальные, дали лесные -
  Капает, падает дождь;
  Он шелестит и немеет над древами,
  Знав, что последние сны - будут первыми..
  Было! Увы, не вернёшь.
  Солнце светило! Солнце раздетое,
  Солнце наивное, сильное, светлое!
  Солнце над трепетом...
  Шелест, ступени...
  Ветви и руки, Молчанье и тени.
  Бездна и омут. Боже, как сладок
  Дождь, - это падает, падает... Падать
  Не всем, а одни - остаёмся...
  Рукоплесканье! Несмелое солнце...
   1997.
   **************************
  
  Дымом золота оветрено
  Молодое солнце летнее!
  Дымкой томною, прибрежною,
  И белесою, и нежною.
  Сентябрём ли знать, стучалося..
  И аллеи в чёрном - часты там.
  И аллеи - поредевшие
  Дымкой ангельской и грешною.
   1997.
   *************************
  
  
  Тёмные заводи кольца..
  Здесь не бывает солнца.
  Здесь никого не бывает;
  Здесь - лишь душа растает,
  Тает, как прикоснётся...
   1996.
   **************************
  
  Похолодало. И вот -
  Ярче кругом, бестелесней...
  Тонко и нежно поёт
  Вкруг невесомою песней.
  Кажется, рано встаёт
  Солнце, - и вдруг застывает.
  И никогда не уйдёт
  То, что так ясно сгорает.
  
  Тысячи, тысячи солнц -
  В мире холодном и мёртвом...
  Это прощается Он
  Мёртвый, с последним Полётом.
   1997.
  ******************************
  
  Борису Пастернаку
  
  Февраль и март зовёт не плакать;
  Не ликовать они велят,
  Ах, эта призрачная наледь!
  Ах, этот солнечный набат -
  
  Запрятанный; опять запрятан.
  Как будто ветви говорят.
  И тихий ветер... надо плакать,
  Не только плакать, но рыдать.
  
  Чьим золотым и чёрным цветом,
  Теплом, отказом от любви,
  Как будто жарким, жгучим летом -
  Чего-то ты недоговорил...
  
  А счас пришёл - ли за ответом,
  Но всё покрылось ярче пепла;
  Такие нынче феврали.
   1998.
   **************************
  
  Деревья могут быть зелёными,
  Деревья могут быть большими,
  Как вся любовь неутолённая,
  Глаза любимых - дорогими;
  Ночами долгими, бессонными..
  Насытя алчущих, не тронув их -
  До неба заслоняя кронами, -
  Весь мир - есть алчущих песнь - стонами;
  И кроны могут быть тяжёлыми,
  И небо заслоняться кронами...
  Деревья могут быть зелёными,
  Деревья могут быть святыми,
  Как жизнью - жизнь неутолённая, -
  Неутолимою твердыней.
   1997.
   *****************************
  
  Душу свою этим солнцем омой,
  Но не теряй её даром!
  Скоро салатовой, бурной листвой
  Зазолотятся бульвары.
  Снилось, как будто она тяжела,
  Будто седа, - и пылью!
  Души у нас эти Пасха свела,
  Будто ручьём омыли..
  
  Будто - не в ночь - бились колокола!
   1998.
   **********************************
  
  В зацветье седом,
  В июньском смятении зноя/
  Я знаю одно -
  Окно в тишину. И покоем
  Мир мой обогрет... Там мне снятся
  Заката браслет и ряби несмелые пальцы.
  Ах, тот клавесин!
  Играющий бурной листвою!
  Уже на закате как осень... один
  Ты плачешь весною...
  Ты жаждешь избытка тепла,
  Цветов, шторма, солнца!
  Но как я, увы, не ждала,--
  С тобой - не вернётся
  Прохладная дымь,
  Белёсая, жаркая юность!
  Как будто всё в дым
  Опало, ушло, - и проснулось.
  Был май. Он во льду
  Сжигал твои нежные кисти;
  Как только приду -
  Войду - он нигде не отыскан...
  Тот синий полёт,-
  Вразлёт - с ледяным солнцем, небом;
  Тот белый восход -
  Страна гор, никто там - как не был!
  Сиять в полусне,-
  Вся жизнь отражается морем.
  В июньской весне
  Есть мёртвое, сонное горе;
  Есть сон сквозь листву,
  И давящий зной, что без ветра -
  И всё наяву,-
  И даже хотите, безверье.
  И белая ночь,
  Луна, круг озёр, колоннада...
  И что-то невмочь,
  И мир - как изваян из сада,-
  Но каменный мир
  Из солнца, песка и гранита, -
  Он будто мне мил,
  Он будто и снится - и спит он.
   1999.
   ********************************
  
  
  
  
  
   З А М Е Т Е Л Я М И
  
   1
  
  Белая осень. Белые листья во мгле, -
  Белый снег. Всё засыпает, всё будет на дне,
  На невысоком столе -
  Ветви изломанной след
  На оголённом стволе, -
  Жизни застывшей - смех;
  Жизни застывшей разбег;
  Бред.
  
   2
  
  У одиночества -гнёт. Гнёт, но не жжёт и не давит
  Метель метёт. Метель сгорает.
  Метель есть то, что не бывает -
  Есть - восхищенье в полумгле,
  В слезами вспаханной земле.
  Метель идёт.
  Метель не тает
  
   3
  
  А может, кто-то вспоминает,
  Рыдая, вспомнит о тебе -
  И лишь в крест-накрест, в ветвях, где
  В морозном солнце увядает
  Печаль. В неярком солнце, в синей мгле
  На этой прожитой земле,
  Вкруг этой прожженной печали -
  Что мы за осень потеряли
  Вслед не покаявшейся мгле,
  Как рукописи - на столе
  Метелью - в небо улетали
  Вслед скрытой на небе звезде,
  Вслед сонной, высохшей печали, -
  Берёзы белы. Мир в петле..
  
   4
  
  Так жизнь не кончится; не спится.
  И кто-то там кому-то снится,
  Пока не выйдет в пустоту,
  Белей метели, жгучей снега,
  Беднее солганного бреда,
  Чернее статуи в листве -
  Но кто вдруг в мёрзлой синеве
  Куда-то в неогляд помчится,
  И, не доставши осень ту,
  Вдруг упадёт, но - не разбиться!
  Везде белеет мягкий снег,
  С ума он сводит.
  Но кто-то этот снова в бег
  Мгновенью - сродни.
  
   5
  
  Он вспоминает, что не видел сам,
  Он - по наитью
  Он у эпохи - по часам
  Вдруг вырвал крылья,
  Он равен чьим-то голосам,
  Он будто беден,
  Он вдруг неверящим глазам
  Служил обедню....
   1999.
   ****************************
  
  
   1
  
  Капель рекою рвётся с крыш.
  Ты в своей осени стоишь -
  Не дышишь;
  И бьёшься головой о свод,
  Что так родился наперёд;
  И жизнь есть смерть; и жизнь зовёт -
  Всё тише.
  
   2
  
  Стволы блестят, как мёртвый глаз,
  Без звука, крика, стона, фраз,
  И снег чернеет - вдруг сейчас
  Не тает!
  Уже не знаешь - будет март;
  Уже не отблеском в глазах -
  Уже и солнце светит как
  Не знает!
  
   3
  
  Откуда страшный мерный гул?
  Как будто колокол раздул -
  В дугу весь мир за ложный крик, -
  Согнул и сник. И стал весь мир
  Старик...
  И в этот миг, - капель - бежишь,
  Капель - стоишь...
  Не дышишь,-- то ли только спишь.
  Всё тише....
   1999.
  
   ***********************
  
  Зачаток зелени... Слепой
  Надежды ожиданье -
  У стройных крон - звучит мольбой
  Тоски неровное сиянье.
  Ив нём как будто голос твой -
  День недовыпитого лета
  И в нём как будто я с тобой,--
  Не здесь, а будто снова где-то -
  В стране, укрытой синевой,
  В стране - запомнила украдкой -
  Что в сырости звучит порой
  Незабываемой загадкой
  В осенней сытости святой,
  В просвете золота слепого
  Зачаток на ветвях мольбой
  О жизни полной и суровой.
  Дней чёрных белые оковы.
  Дней радостных негромкий зной
  И робость, и зачатки фраз
  И клавиш тихое мерцанье.
  Конец чему-то только раз,
  Как будто сотни робких глаз
  В голых протянутых руках
  Огрубленных. И будет так
  Зачаток рукописи в ста
  Годах, неделях; на верстах
  Звенит апрелем;
  Не выпить в этих мне стенах!
  Опять я никому не верю;
  И долгожданный жизни знак -
  В слезах простится с колыбелью
  В ещё не стаявших снегах,
  Алмазом, бисером, рассветом
  И россыпью жемчужных стай,
  В тот океан душе -растай
  И дай мне, ночь, уснуть до света!
  У времени конец тяжёл,
  У безвременья - безысходен.
  Я родилась о частокол,
  Когда и воздух камню сроден;
  Но воздух мне ушедших родин,-
  Речному руслу - ледокол! И ледоход -
  И вкус ее, вкус первых зёрен.
  И первоцвет мой непокорен
  Среди весенних тех озёр,
  Когда безвременьем остёр
  Ночной лес; в стенах - ложный город;
  И мир не мой, тот мир измор был долог,
  И дорог. Луна. Отчаянье. Покой.
   1999.
  
   ***************************
  
   Н А Д П О Л О В О Д Ь Е М
  
   1
  
  Где небо дали чуть белее,
  Бездонной чаше мёртвых слёз.
  Стояла чёрная аллея, -
  Над морем каменным; и грёз
  
  Весенних тех не замечала,
  Как будто чёрными свечами
  Закат в белился; в свой туман;
  И тот изрытый океан
  Просил страдания и смерти -
  И я просила, мне поверьте
  Нет пепелищ таких на свете,
  Как липы те и те дубы,
  И нету холодней мольбы
  И мраморней, чем этот ветер,
  И жажда боли, Жажда тьмы
  И оправдание забвенью
  И талых слёз под опереньем
  Из ив, из птах, из солнца, тленья,
  Из душ, что леденей зимы.
  
   2
  
  Я половодье это зрю -
  Во что я душу соберу
  Куда её я вылью?
  Я - чашу до краёв долью
  Своей бездонной былью.
  Своей бескрайностью - в петлю.
  И это имя повторю
  Что стало только пылью.
   1999.
   *************************
  
  
  Под стук колёс - застыла память,
  Темнела даль.
  И всё непрожитое стало
  Немного жаль.
  Вдали - под солнцем каменели
  Холмы, поля.
  И в замиравших летних трелях
  Цвела земля.
   1999.
   *****************************
  
  
  
  "Среди миров, в мерцании светил
  Одной звезды я повторяю имя..."
  
  
  Свист метели запоздалой..
  Всё опять белым - бело,
  И усадьбы, цветом алой
  Невысокое чело.
  
  Тихо бьют во тьму куранты,
  Вянут голые стволы.
  Грехом жизни, будто Данте -
  Только ввысь они белы.
  
  Небо медное, сплошное,
  Свист метели, будто злой.
  Будто я тому виною,
  Будто это не со мной!
  
  Запоздалый смерч кровянит
  Там без устали - Кресты.
  Стрелы чёрные протянет
  Там, вздохнув от немоты
  
  Земля - цветом обнажённым,
  Оголившимся до звёзд,
  Так весна встречала звоны,
  Оголяла стужей всход.
  
  Завтра солнце улыбнётся,
  Завтра - новой быть беде.
  Это каменное солнце,
  Что кругами на воде...
   1997.
   ***********************
  
  апрель
  
  Жизнь не расцветшая,
  Жизнь пережегшая - саму себя наперекор мечте.
  Молитва вешняя,
  В прозрачной нежности, -
  Мольба ветвей в воздушной пустоте.
   1997.
   *******************************
  
  Лето, млечно золотясь,
  Снова тёплым быть вещает.
  Тонет солнца лунный глаз,
  На нагих стволах качаясь.
  Рябью пёстрой у реки -
  Первые мои разметы.
  Первые мои стихи - майским недозвоном лета.
  
  А вчера - слепой туман, обелясь нагой долиной,
  В этот белый океан западал бессонниц льдиной.
  
  Было страшно там заснуть,
  И проснуться в тайной речи,
  Когда звуком белых утр
  Кто-то зажигает свечи.
   1996.
   *******************************
  
  Нынче мне свежие утра ручьи
  В нежных салатовых кудрях немеют.
  Нынче я вновь потеряла ключи
  В зыбкое и одинокое время.
   1996.
   *********************************
  
  Тенью туч оберегало
  Лаврами ушедший день.
  Заводь в мертвенной печали,
  Сад, серебряная тень.
  Всё смешалось ветер, блики
  И лесные купола.
  И ликующие крики
  Голубой грозы крыла.
   1997.
  **********************************
  
  Солнце в заводях, как в зеркалах
  Золотыми затменьями крошится.
  Распадается в тысячах, в ста
  Облаках; - сад застелен порошею.
  
  И на яблонях стынет сто розовых солнц,
  Сквозь медовы завесья - омутом.
  И никто здесь уста твои не разомкнёт
  Белоснежным молчаньем безропотным.
  
  И никто и сюда - никогда не придёт.
   2000.
   **********************************
  
  Лес в чашах заводей играет,
  Зелёный мрамор рвётся в тень.
  Небывшее не умирает,
  А лишь продёргивает тень.
  
  Своим благим, бесщадным криком -
  Он проклинает, топит тьму!
  В каскаде заводей вершин и сосен пики
  Спустились в голубом дыму.
   2000.
   *********************************
  
  Сегодня ранняя зима; всё седовласьем заметает,
  И снег ложится, но не тает, - как будто бы она сама,
  Жестокий бег остановила - бег времени, бег в никуда;
  Она - отчаяньем - белила, она отчаянью - звезда.
  
  Сегодня ранняя метель, - терпение иль ожиданье,
  Иль может, чьё-то вдруг вниманье - лаской несбывшихся потерь,
  Невысказанных встреч тревога.. разрыв, как будто ты в петли,
  Дорога, зимняя дорога, её так рано замели!
  
  Сегодня зрелостью цветёт, вишнёвый сад, что веком срублен;
  Сегодня всё - как будто взлёт;
  И молодость из вешних вод - есть трещина на этом срубе...
  
  Есть первый снег, он утечёт, есть первый сон, он вдруг растает,
  Родившись поздно, тот умрёт,
  Родившись рано, обрекает
  Себя на бездну, осень, страх...
  Жизнь при смерти, без слов, без взгляда;
  И лишь какой-то миг, раз так - не заметай его, не надо!
  
  Притихли ветви, воробьи щебечут серою толпою.
  Метелью тают фонари.. капель.. я б не была такою
  Если б не поговорил, не выжег, не давал покоя!
  И жизнь с зари и до зари - век сожженных имён, нет, зноем
  Огнём мою ты жажду спас
  И - отрешеньем, - детством истин
  На белом полотне погас моём, что только ненаписан.
  
  Несчастна бедная метель, нещадна белая, не там ли
  Ты вспомнил, что в один из дней - тебя спасали только камни..
  Не рукописи, о всё - слова!
  Кто жжёт, кто пережжёт, кто выжжет,
  Метель сближает острова, метель - зовёт, метель не дышит.
   1999. .**********************************************
  
  И снег, похожий на метель, на бури лёгкое ненастье.
  Доверчивость и разногласье, - то, что не сбудется теперь;
  Безвременья разжатый воздух, без сна, без голоса, без слов,
  Не найден он и не опознан, он снег, он омовенье снов!
  
  Он обеленье, - тают свечи, - он в январе и в млечном сне.
  Он был мгновеньем и вечен, он лунный след в слепом окне.
  Он снег, что на метель похожий, слепой, бурливый, как поток.
  Но будем мы. Он будет тоже. Десятилетьем - новый Бог.
  
  Метель стихает. Всё молочно. Серебряно, как будто пыль.
  Капель, как лунная, досрочная; капель, как слёзы у немых.
   1999.
   ***************************************************
  
  
  Г А Р М О Н И Я
  
  
  
  Сонный лес в прохладе смутной-
  Впадиной- огромной, лунной,
  Медно оловянной, -
  Волны - вечностью минутной,
  Остров безымянный.
  
  На руках протянутых молнии древесные-
  Море - серебристое, море - лесу тесному ,
  Берегу спасенному, острову бессонному,
  Иглами простертое, солнце безысходное, -
  Бедное и сонное.
  
  Никуда не скрыться мне, никуда не деться мне,
  Жизнью будто лишнею, светом бестелесную,
  Ветреное смутное, штормами беспутное, -
  Бурное и буйное - море, сном минутное.
  
  Сонный лес серебряный - черно вьётся ветром вдаль,
  Тщетно, черно, веянный темными аллеями, -
  Как бы весь опепленный, океаном слепленный -
  Вынес в сне безветрием.
  
  В вечер лес обуглится, умирает; - тенями -
  Яркими, бесцельными выпевает трель свою.
   ,
  Я сидела у моря, - мертвого, затихшего
  Гребнями волн - пившая - песнь всего Пребывшего.
   2000.
   ***************
  
  
  И больше ничего мне не желать -
  Я вспомню море у ветвей, что солнцем рукоплещет,
  И белостенный стан, что под крестом трепещет -
  В неутолённу мира Благодать.
  
   *************** 1996.
  
  
   В Е ТЕ Р Б Е З Ы М Я Н Н Ы Й
  
  
   Я долго стояла под ветром вначале -
  Где тихим рассветом - берёзы качались;
   Я долго стояла под ветром конца,
   Где всем позабытым не видно лица;
   Ныряла под арки ворот, подворотни,
   Чтоб было теплее, чтоб бесповоротней -
  
   Мне внутрь - этих стен,
  Лишь, дойдя - опуститься....
  Я - только лишь сверху -
  Я только - как птица!
  
  Я только бродила,
  Я столько искала!
  Я долго под каменным ветром стояла, -
  
  Во все промерзал -
  Он - в огонь мне и в душу....
  Как будто не им
  Был тот год мне разбужен!
  
  Как будто не здесь
  В мне выстегивал - душу!
  
  Я долго стояла-
  Я все - вспоминала...
  Я всех вспоминала-
  Кого не бывало;
  
  И с кем не бывала-
  Меня не согревшим;
  Апрель разменяла
  За заморозком вешним,
  
  Мне ветер встречать
  В берегах, что без солнца
  Авось, будет мной -
  Этот мир встрепенется!
  
   Мне ветер встречать
  В садах, бедных порубом;
  Мне плакать и ждать,
  Быть нежной и грубой;
  
  Мне в дали смотреть-
  Тех обрубленных улиц;
  Их выбил тот ветер;
  Их страшная участь,
  
  Стоять в пустоте -
  Без единого слова!
  Их золотом тень
  Догорает медово,
  
  И черно хранит
  След моих одиночеств...
  Уже город спит
  Последнею ночью.
  
  
  Мне долго стоять -
  Затихающим ветром;
  Холодным, голодным
  И злым - безответным;
  
  Как я вопрошающе
  Крепость с рекою
  Сливала в моря!!
  Была я такою -
  
  Во всю жизнь - огня,
  Беззаветно слепого, -
  Не слышала я
  Ни единого слова!
  В безветрьи спокойного
  Слова живого....
  
  Я долго стою - мне ветер как сладость;
  К тому, к ноябрю - мне Жизнью досталось.
  Но я благодарствую - сожженным летом
  За этих - Распятых и сделанных Ветром.
  
  А ветер идет в никуда - сам не знает,
  Метелью метет, капелью спадает,
  В садах расцветает, роняет листвой
  За буйной смертельной своей головой!
  
  И ветви и воды о небо полощет,
  И дверь раскрывает, и требует, хочет,
  
   Сметает грозой, ласкает в закустьях,
  Мерцает сквозь звезды; и кается в буйстве....
  
  И силой своею - как омутом клавиш, -
  Я думала с нею меня ты оставишь...
  
  Я знаю - рыдаешь и просишь " домой".
  
   ****
  Но я буду с ветром, а ветер со мной.
  
  ****************************** 2000.
  
  У перекладин переулков-
  Свои нащупала ходы.
  Они бессонница рассудку-
  И молчаливее беды.
  
  В подножьях их, где дождь размочен, -
  На поворотах рвется нить,
  Они вновь выкрадут те ночи,
  У обессиливших ходить.
   1993-2000.
   *******************
  
  Золото косами - меж тучи,
  Золото это -не вернешь.
  В черном свинце омыт неба кручью
  В золоте -- дождь.
  Золото ... долго его ты ждешь
  В мгле и безлучье.
   2000.
   ********************
  
   Есть море-долгим, синим ветром, -
  Чуть слышным, - в волнах голубых.
  В всю жизнь не дойденным ответом -
  Порой смертельным для иных;
  
  А волны убегают, где -то,
  За ветром, молят, чтобы стих.
  Есть море, долгое, как лето,
  Как жизнь, оборванная в них.
   2000.
   ********************
  
  
  Ц В Е Т Р А С П У Т Ь Я
  
  В синеве, оброненной в распутье, -
  Где в пшеничную даль - поезда,
  Начинают свой путь под утро,
  И туман выпускают из льда-
  
  Своего - из слепых очертаний-
  Задымленный слепой силуэт; -
  Не забыть мне ушедших страданий,
  Этой жизни, которой как нет.
  
  Голубыми зеркалами вьется
  Вглубь река у косых берегов, -
  Ниспадающих, - жгучее солнце
  Свой аккорд выпевает без слов;
  
  Сколько я сквозь мосты прошагала,
  Протянула, летела, плыла!
  Дом не спит, будто странник, и мало
  Как зима своего покрывала
  Лишенный, укрытый лишь жаждой крыла.
  
   Не зеленого, в свете опоенного,
  Приносящего лишь плоды,
  А лишь бледно, невидимо, воином
  Просочившегося в эти льды.
  
  Сколько жизней я здесь собирала
  Приносила и мчалась опять!
  Так боясь, что опять опоздала,
  И потом не сумею сыскать!
  
  И меня те высокие кудри
  Чаши древ - как до солнца несли!
  Или мерзлым и голым утром,
  Иль распахнутостью земли.
  
  Городами на малых вёрстах
  В пепелище своих звонарей.
  Или стаей озер иль просто
  Одинокой среди аллей.
  
  Утопившей свой дым Одиночеств
  Кружевными ветвями ручья,
  Ей не выдержать ни черной ночи, -
  И ни белой, -- там, без меня...
  
  Я металась, спасалась, двоилась
  Многим помнила, многим без.
  Чтобы мне тихой Осенью вскрылась
  Еле слышная, эта Весть.
  
  Чтобы вылилось на просторе
  Вековыми столпами ручья,
  Бело-желтое, в горечь, море,
  С листопада ли, с января...
  
  Утонуть б вместе с ним - в сером омуте
  В черном олове бедной земли!
  
  На распутье дорог млечно, холодно...
  На распутье вдаль корабли.
   2000.
   *****************
  
  И как бы чем не вспомяни
  Всю жизнь расколотую, -
  Аллеи скорбны и темны
  Под тихим золотом.
  
  И как б не быстро день угас-
  Лучистым инеем, -
  Жизнь завершившийся рассказ
  Одним лишь Именем.
  
  Оно в надгробьях, в куполах, -
  Чернится пеплом и,
  И на вершинах, в кленах - так
  Такое светлое!
  
  Они омылись добела,
  До пены розовой...
  Все так - как будто я спала
  Напившись воздуха...
  ..........................................
  
  То тихо стелется, то в крик-
  Шумит пожарами.
  В глубинах озера возник-
  Ручьями алыми,
  
  Возникло, - и исчезло вдруг,
  В дожде рассыпавшись...
  Там вдоль аллей лучи бегут,
  На солнце высушась.
  
  Дождь, - точно сумрак без окон,
  Без сна, без сумерек -
  Тот, кто был этим ослеплен-
  Навек под этим сник;
  
  Ах, листопад! В что обронён,
  Кому же слышен он?
  Пожар на ветвях оголён
  Под самой крышею.
   1998.
   **************
  
   Ш У М Л И Л О В Ы Й
  
  
  Нанизаны капли озёр
  В располенное поднебесье!
  И вкруг-позолоченной песней
  Свой вечный ведет разговор
  
  И нету на свете чудесней
  Вдруг в олове вспыхнет костёр;
  Солнц блики вдрызг - в омут озёр;
  Лазурью сомкнут облака
  В него, неспеша, окуная
  Свои чернокрылые стаи,
  Прощаются, медленно тая
  В свой грозный разлом и раскат!
  
  А что на земле остаётся?
  Придя, благодарное солнце
  В свой яркий и сочный зенит
  Чуть ветром в ветвях шелестит,
  Протянутых; олова кольца -
  Зажгутся до дна голубым; -
  И все станет в мире иным!
  Песнь птиц - в криках их раздаётся
  Благая надежда - укрыть
  Средь омута девственных крыл
  Своё истощённое сердце...
  Здесь сердцем разбитым - раздеться
  Одеть б в его пепел и цвет
  Закатную дымь по соседству -
  Смертельных и странных примет.
  
  Здесь бисер зеленый смывает
  Речной, мертвый, узкий туман;
  Здесь этот седой океан
  И солнечный, плыть зазывает!
  Здесь старых камней белый лед -
  Слепящим мгновеньем обрушит
  На тех, кто отсюда уйдёт -
  Навеки простреленным в душу.
  
  Мне долго спасаться средь стен -
  Зелёных в ветрах и лиловых;
  И тот сине-белый мой плен -
  Рождён, что бы дать миру новых;
  Чтоб снова забыть этот дым -
  Чтоб были стихи - как рекою -
  Лиловое - с голубым!
  
  Чтоб я умерла здесь такою.
   2000.
   ********************
  
  
  Как странны осенью дворы
  Как холодны, как будто - камень!
  Как за решётчатой вуалью -
  Забылись, будто до поры;
  
  Скамьи усыпаны - там клёны
  Свой обронили аналой..
  Дворы как будто опалёны -
  Дворы зовут к себе домой.
  
   Отсюда, знать уйти велит мне
  Лишь утренняя белизна;
  Утр нет сейчас в былой молитве;
  Я знала - без еды, без сна -
  
  Я буду падать к изголовью
  И робко сон твой сторожить;
  Тебя отсюда рвали с кровью -
  Где только смертью путь лежит...
   ..........................
  Дворы набросаны неспешно,
  И будто чёрны изнутри;
  Гирлянд ограда, воздух вешний-
  Из сырости, что умертвит -
  
  Любую белую разлуку -
  И безысходную печаль..
  Пока глаза до края мукой
  Твои, мне то же что то жаль.
  
  Сейчас опять сижу у ночи
  В кольце дорических цепей;
  И мелкий дождь слезами точит
  И камень, и концы ветвей,
  
  И память, что следы сушила
  В шагах, слезах и зеркалах!
  И как бы ночь всё не кружила-
  Поверь, доныне будет так, -
  
  Пока за клетью окон малый -
  Но бьётся тихий, робкий свет, -
  Во мне, конечно, запоздалый -
  За сенью горьких, смутных лет.
  
  Р.S. Ах, листопадные метели!
  В них жизнь безгласная - вдвойне,
  Как будто мы с тобой сидели -
  Всё в той же (врозь ли!)- тишине...
  Против желанья, слов - в неволе
  Засыпанных листвой дворов,
  Сквозь столько лет - вскипели внове
  И жизнь, и слёзы, и любовь.
   1998.
   ****************
  
  Есть век непрожитый течением подводным;
  Нам - нечего терять, - наш сон, похожий на игру, -
  И - станет всё застывшим и холодным
  Когда - я вновь умру.
  
  И белый свет, похожий на скитанье,
  Запомнится огнём, знобившим в тишине.
  Не вспомнят даже лиц такие очертанья,
  Сожжённые вдвойне.
  
  Не надо мне не памяти, ни срока -
  Я лишь хочу здесь вытемнить один, но белый лист...
  Засохшая безвременьем дорога, -
  И - черноглавый, павший обелиск.
   1998.
   ************************
  
  Меня снова - нет, и не быть мне не надо,
  Слова те - теперь не мои.
  И пусть освежат меня долгой прохладой -
  Осенние жёлтые дни.
  
  Как вынырну я -со дна пены глубокой -
  И в бездну опять опущусь, -
  И ляжет на вздох мне печать сероокой
  Поры, что зовётся - грусть.
  
  Как сладко среди позолоченных трелей -
  Кончаться, надеяться, петь!
  Они ниспадают с средины апреля -
  И тоже хотят - умереть.
   1997.
   *********************
  
  
  Как мне любы те белые волны, -
  Как мне сладок их вечный немтырь!
  Заточи меня под колокольни,
  Заточи меня - в монастырь!
  
  Под их белую неть омовенья
  И под саван их, белым костром!
  Как они провожают мгновенья
  Толстостенным своим серебром!
  
  Как проклятьем их главы сверкают,
  То из золота, то бирюзой -
  В звёздном небе; то чёрны и тают
  И над всеми там Крест золотой
  
  Вознесся, созывая на битву,
  Распаляя в безудержном сне;
  Самых кротких зовя на молитву -
  В белом небе и в белой стене!
  
  Так укрой же меня - в свои своды!
  Где смирить и обиду и дым -
  Несмиримой и гордой свободы,
  Где мой город вновь стать золотым
  
  Пожелал бы и робко и млечно -
  Средь страдания, плача, огня!
  Ты открой мне врата свои вечные
  И не выпусти больше меня.
   1998.
  ************************
  
  На тяжёлой от листьев, прозрачной земле -
  Обнажается сырость-на каждом стволе!
  На тяжёлой от неба бессонной мгле -
  Отражается Крест посмертный;
  И в каплях несметных -
  Туманом висящих - в зорь поздних игле,
  Всем склоняемым немо -
  В благодарность за жизнь и за смерть в дожде мылось...
  И на мокром челе -
  У земли, в неба серой, размокшей,
  И грозной черте -
  Созерцанье и милость.
  
   ************* 2000.
  
  Луна, как светлый, тёплый нимб, -
  Мы - это - вместе созерцали!
  Я утолила б все печали -
  Над полнолунием Твоим.
  
  Луна, как позабытый лик..
  И долгий, долгий, гулкий крик,
  С луною, будто бы во сне -
  Крик, позабытый в тишине.
  
  Глаза, не знавшие светить,
  Жизнь, не узнавшая - прожить;
  Луна - сквозь узкие ручьи
  Древ, полнолуния лучи.
  
  Посеребрённой пылью жгли,
  У памяти, что на петли!
  И - полуголы и светлы
  У полнолуния стволы.
  
  Весь мир как будто замер, сник..
  Весь мир - вот этой жизни - всхлип..
  Курант небесных белый бой,
  Весь мир стал полною - луной.
  
  Есть миг - и страшно и легко..
  Есть Лик, он странно высоко.
  Мир всем отчаяньем на миг -
  Под полнолунием притих.
   1997
   *******************
  
  
  Замёрзшая заря, ночь, окна..
  Сон, что в расколе бытия, -
  Наверно, этот мир не помнит
  Что его знала только я.
  
  И отрочеством своим безгрешным
  Узнав, быть может, - и спасла!
  И лишь тоской, тоской нездешней,
  В свою же жизнь - перенесла.
   1998.
   ************************
  
  Путь да пустышь. Да степь. Безлесие.
  Созерцанье холодное, вечное.
  В тучах - белой дугою радужное -
  Созерцанье несчастное, страждущее.
  
  Облака, а в них лёд. Смута. Ветрами
  Созерцанье моё безответное.
  И в даль медну, в рассвет, без удержу -
  Созерцанье, когда-то умершее.
   2000. у моря
   ************************
  
  Побережье. Одна.
  Туман сильный и властный.
  Вольный день. Тишина.
  Только волн белизна -
  Жизнь смирила с несчастьем.
  
  Здесь не будет мольбы..
  Здесь - спасённый ущелием вырыт.
  Зрелым оком судьбы
  Наблюдать сотворение мира.
  
   *************************
  
  Час откровения. Закат.
  То ярко огненный, то медный.
  В безбрежье смутном блещет злат.
  Обрыв. Ступень. Полёт. Он, смертный
  В своей судьбе не виноват...
  Час откровения, расплат..
  В такое, может быть, наверно,
  Родившийся под млечным небом -
  Будет с рождения распят..
  Часы забвения. Закат
  Растает, тонет над вселенной.
  
   ***************************
  
  Последний день
  
  Кровавая медь. Прощание.
  В изломанной, чёрной воде;
  Как близкая смерть, как отчаяние
  Вкус слёз в бесполезной мзде..
  Спасибо стихии.. облако, закат. Небо бездны. Кручь.
  Последним взглядом оброненный
  Прощания мёртвый луч.
   2000.
   *************************
  
  У дома, - в приземистой, чёрной,
  Оврагом втянутой дали,
  Аллея, над гладью озёрной,
  Над пропастью тихой земли.
  В тенях её, будто в надгробьях,
  Ночь, холод сквозит немотой.
  В тенях своих солнцем и кровью
  Аллея идёт за тобой.
  И в тёмной, сухой её, смертной,
  Извилине, будто - Кресты.
  Надтреснуты в ветвях над бездной,
  Обронены оземь листы.
  В тенях её, будто в провале
  Гармонии тайной следы.
  В ней лёгкой метелью опали
  И стаяли синью сады.
  В них розов закат, как желанье
  И трепет, закрывший глаза...
  Но бедное то трепетанье -
  Уже в них увидеть нельзя.
  Ушедших имён серый камень, -
  Руины его и вода...
  И горькое, яркое пламя,
  Исчезнувшее навсегда.
  
  В могиле и в музыке чёрной -
  В стволах, теплый ветер, как месть.
  Он словно мечтой непокорной
  Взлетает, чтоб снова зацвесть.
   2000.
   **********************
  
  Запестрело рябью в солнцах, -
  В этот сон, да отзовётесь...
  Загремело и пролилось-
  Будет свет и будет милость.
   2000.
   *******************
  
  У воды хоронить аллее
  Погребальный свой плач и цвет.
  У воды - она цепенеет
  И несётся за волнами - вслед.
  
  Поглотила она и солнца
  Золотой и неспешный взгляд.
  И аллеи оно - не коснётся...
  Там - всегда будет ночь, говорят.
   1999.
   **********************
  
  Вечер синий. Дорога бела.
  Чёрствость - долгой зимы оправданье.
  Теней росчерк в снегу, - как скитанье
  Цепь путей. Привокзальная мгла
  
  Долго синие тени мелькали во сне,
  Превращённые в воспоминанья..
  Поминальной молитвой, что скрылась на дне
  У души, обращённой в скитанья.
  
  Помолюсь: сохранила меня и спасла
  Эта долгая ночь от стужи.
  Нынче чёрным теням в оголённых стволах
  Быть на небе, слепом и нужном.
  
  Посреди его в бездне мерцала звезда,
  Заволоченном мглой и туманом.
  Освети ближний день меня ту - в никуда
  И поглубже запрячь мои раны.
   2000.
   ***********************
  
  
  Душа моя садом укрылась, как мглой
  Отцветшим, сырым в полночь, садом.
  И вся эта ночь, этот день - сумрак мой.
  И чей-то конец - тихим взглядом -
  И чей-то оборванный, выжатый крик -
  Себя он назвать не решился...
  Душа моя садом укрылась на миг,
  Чтоб с ним навсегда проститься.
   1999.
   *************************
  
  
  
  
  Под голубыми неба стаями
  Тишь перелистывает тень
  Свою; и бисерными облаками
  Подобна медному ручью,
  Слепому, серому, как ветер,
  Как остров, вытянутому в даль...
  И долгим днём, при белом свете
  Тишь перелистывает стай -
  Древесных - вымокшее солнце;
  В горстях накрошено в пруду,
  И медный голос сладко бьётся -
  Там, где - куда я не дойду.
  
  Затишье бедное, медовое.
  Затишье долгое. Услышь!
  Листья - как руки. Ив сугробами
  Даль перелистывает тишь
  Лазурную. Седую, близкую,
  Рукоплескающую мне, -
  Мне не спастись. Но солнце низкое
  Исчезнув, вторит тишине.
  И что оно недосказало, -
  То тихим вечером спаслось,
  Затишья серым покрывалом
  Прозрачным, точно намело.
  
  Грозой влилось. Грозой вливалось.
  Грозой вилось! Хотело вспять.
  Гроза учила биться... Жалость?!
  И ослепляюще - сверкать.
  Разбиться силуэтом молний, -
  Пролиться в горный водопад!
  И стать затишьем, тихим, ровным,
  И - долгим, словно невпопад.
  
  А вслед грозы - желтее неба
  И ярче - сонных облаков,
  Листать затишью вечно, немо
  Ту Книгу, сшитую из Снов,
  Из дней, которых было мало,
  Ночей, хранящих дым из слёз;
  Затишье жизнь перелистало,
  В тени затишья - свет замёрз...
  Безмерный, горький, тихий, лунный
  И одинокий - без причин.
  Но в листьях - цвет дней, чёрных, трудных
  Он перелистывал один.
   2000.
   ********************
  
  Распятьем века мне порой -
  Плитой железной мнёт и давит.
  И мёртвой, ржавою иглой
  Раны замёрзшие кровавит.
  Кого зову я в этот день
  Старый, слепой, опустошённый?!
  (В нём одиночество - как тень)...
  Но одиночеством спасённый.
  И чья манит меня рука -
  Меня, распятую, прощая?
  И ледяные облака
  Вдруг уплывут, в восход растая.
  А может это - лишь гроза -
  В ветвях лиловьем зыбким тает?
  Распятья тайная слеза...
  Распятые не умирают.
   2000.
   ****************
  
  Снова пришла на твой берег пустынный;
  Прядью окунутых древ там застыла
  Смерть одиноких. Смерть одиночеств.
  Гладкого моря серые очи.
  Светом растая, кто ищет в стволах
  Кроны раздев, ту - последнюю песню?
  Снова пришла в этот день мой - чудесный,
  Волны твои похоронят мой страх,
  Волны твои отражаются в лесе
  Желтым мерцаньем в поклонах, в кустах,
  В тяжести сочной - плодов почерневших...
  И бузина, и тот серый орешник
  Цветом похожим прибавит в глазах;
  Снова я здесь в неведении чистом,
  Снова я в юности, снова в слезах;
  Снова пришла за грозой, чёрной, мглистой
  Всё донеся тебе - в этих руках.
  Пусть унесут эти волны меня
  В край ярких дней, где борьба и смятенье,
  Край безрассудности, омута, бденья -
  Круглые ночи - с закатом огня!
  Здесь же - пока и сейчас ты послушай,
  Ты успокой, в раз который, - прими
  Бедный осколок, изранивший душу...
  Прядью застывшей - в свой цвет оброни.
  
  Я тишину твою не нарушу.
   2000.
   ***************************
  
  
  И жизни выговоренный срок
  Сожжён смиренностью и болью.
  И в полночь - благосклонной волей
  Покоем мёртвым сходит Бог.
  
  Любила я, быть может, крайне
  Весь мир вразнос и невпопад -
  К любовью вытравленной ране -
  Не прикасаются. Не льстят.
  Не ищут - частым пустословьем
  Не признаются. И не льнут.
  Омыла я своею кровью
  Цвет тех единственных минут.
  Когда так многим - узнаётся
  Имён водоворотом - сущ; -
  Когда погасит это солнце
  Последний свой кровавый луч,
  Когда бессонница - и рвётся...
   2000.
   ********************
  
  Твоей защитой будет грусть.
  И пусть она, тебя спасая,
  Спасается сама; и пусть
  Остатки неземного рая -
  В развалинах души таят
  Цвет боли, на закате голый.
  В глазах ты битвою распят
  Своих, - так беззащитно полых.
  Так грустью умолило в них -
  Движенье гнева, - что отвесно;
  В них не взглянуть на чёрный миг
  Грусти, спадающей над бездной.
   1995.
   *************************
  
  Завядший запах надмогильный
  У розы - горький и немой.
  У мраморной плиты - чуть синий,
  Иль просто тенью голубой.
  
  Завядший запах грёз и грусти,
  Вина отравленного след...
  И жизни -след забытых мужеств
  Что ею сбылось или нет.
   1996.
  ********************************
  
   Заросший пруд
  
  Я у пруда - уединенье - сжимала в ком.
  Заросший ветвями, под тенью;
  Я помню, в том -
  В той жизни - мне не быть, но всё же
  Где надо мной, такой пригожей,
  Сомкнёт водой.
  
  Здесь одиночество мир спас мне -
  На весь мой век.
  Не нужно мне ни солнца в камне,
  Ни солнца бег..
  
  Мерцал в нём сумеречный пепел,
  Над рябью тих.
  Словно кого-то ты не встретил,
  От слов - отвык..
  
  Он нитью золотой прожегший
  Сон, сумрак, пыл.
  Благословляла я ушедший,
  Укрытый мир.
   1995.
   ***********************
  
  Чёрная молодость - мокрые листья..
  Свежее горе - морщины на лицах.
  Ранняя мудрость тёмная сырость..
  Раннее солнце - буря и милость.
  Ране не звал - так глаза лишь ослепли,
  Но лишь минутный, горький он пепел..
  Вот они слёзы детские, бурные,
  Тщетная молодость! Вешние, смутные -
  Дни, - один час ярко-зелены,
  Чем-то захлёбываясь - цвет яблонь, белый он.
  Что-то с ветвей - к земле прикоснулось...
  Белая мудрость, бедная юность.
   1997.
   **********************************
  
  
  Чистое небо. Чистые звёзды.
  Чисто и немо. Чистые слёзы.
  Чище не знала, - ждала, как безжданно...
  Чистые слёзы. Чистые раны.
   1998.
   ********************************
  
  Не знала я, что воском жгутся листья,
  Что так теплей.
  И что горячий взгляд забытых истин
  Как будто - тень.
  Портрет стеной надгробною и рядом, -
  Шёл тихий дождь..
  Не знала я, кому ты ровнею,
  Что вдруг зажжёшь,
  Что с этих глаз - свечой зажжётся осени
  Иконостас.
  И будет жизни след оборванный -
  В который раз... 1996.
   ************************************
  
   Когда в овале рам, -
  Свет, - полукруглым оком
  Следит ночами за моей тоской,
  Кто знает, может, выльюсь - из всех ран,
  Как и тогда, - истоком.
  В той юности моей всех одиночеств Роком -
  Рыдания мои вещали мне покой.
   1999.
  *************************************
  
  Ночью озером - будет шторм.
  В облаках чернолунной льдиной;
  А сейчас здесь, под ветром, в таком
  Опереньи - слетаются ивы!
  И изваянный серебром,
  Остров пенным оврагом, холмом -
  Всё разбито на две половины.
  
  Эта жизнь - будто остров; и робким цветком
  Раздвигаю я эти льдины.
   1999.
  ****************************************
  
  Опоены волшебным светом
  Медовой патокой зари,
  Озёра - медленным рассветом,
  В подножье - чашу расстелив,
  Свою бездонную, как море,
  Свою зеленую, как дым,
  Горя над буйственным простором,
  А на горе - развалин Рим.
  Он оголённый, в пятнах крови
  Несуществующей зари.
  Один он в мертвенном просторе...
  Озёр застыли корабли. 1999.
  
   *************************************
  
  Чёрной клубилось грозой у реки -
  Медной, медовой, синей;
  Молния - отзвук вселенской тоски,
  Листья лились, как иней.
  
  Листья метались, листья лились
  Дом покидая в древе.
  Жизнь угасала; с жизнью простись
  В этом вселенском гневе.
   1999.
   *******************************
  
  Звон, раскрывающий окна!
  Звон, прерывающий сон!
  С слёз и из горечи соткан,
  Сладостный звон!
  
  Звон - и качаются ветви
  В свой серебристый оклад.
  Только - разносятся ветром
  И умирать не хотят.
   1999.
   ******************************
  
  В вершинах песня листьев льётся - о тишине.
  И кто в тот первый день проснётся, - тот будь во мне.
  
  Бурливое море листвы за вершинами
  Шумит об одном - тишине.
  И пенится розовым пеплом со льдинами -
  На сочной, горячей волне.
  Пусть бедная жизнь - в этих волнах захлёбываясь,
  Играет вершинами - всласть!
  В грозовье седом тишины - будто робость моя -
  На белых цветах расцвела.
  И плача... и долго так ждя - своим ропотом
  Окно в тишину соткала.
   1999.
   ********************************
  
  Как в прореженной, сонной тьме
  Жизнь топила и била - вслед.
  Я не знала тогда - ко мне
  Возвратится имён Тех слёд.
  
  Счастлив тот, кто в остывшей волне
  Дверью хлопнув, ладонью об стол.
  Белым камнем в разбитой стене
  Победитель тот, кто ушёл.
   1993.
   *****************************
  
   Борису Пастернаку
  
   Р В Е Н И Е
  
  Так рвутся из последних сил;
  Так насмерть бьются,
  Из крови, судорог и жил.
  Так - расстаются.
  Так солнце всходит белым днём
  И вновь заходит.
  Воспоминание - огнём
  Мгновенья сводит.
  
  Отчаянье, без сна, без черт;
  А может, в Боге -
  Так - в никуда и без примет
  Ведут дороги?!
  
  Так встанешь или упадёшь..
  И снова - вольный
  Те дали ты перешагнёшь
  В стон колокольный.
  
  
  Так рвутся и в последний раз,
  ТАК рвут и плачут.
  Когда весь мир ушёл до нас,
  А мы - иначе
  
  Теряем этот белый цвет,
  Сжигаем крылья,
  Я не скажу последним "нет"
  Сама застыла.
  
  Сама - пила по капле яд,
  И шла под ветер!
  Зачем же, Господи, была
  На белом свете -
  Была я вытравленная тем
  Огнём десятилетья?
  
  Редеет той аллеи ряд,
  Стволы срубают.
  Нас - рассказавших так, навряд,
  Что не бывает, -
  
  Про это - стонущих весь день
  И даже ночью!
  Мы стали будто бы как тень,
  Мы стали точно.
  
  Так рвутся из последних сил, -
  Так - умирают...
  Так выбитые из могил -
  Своих спасают.
  
  В забвенье, выкрашенным в цвет
  Слепой и белый...
  Сказать такому миру - нет?
  Закат несмело
  
  Сквозь кружево ветвей в руинах спит
  И тихо - тает.
  В последний раз - тебя допить...
  Так умирают.
  
  Так воскресают и опять
  Идут неровным
  Шагом, чтоб успеть и внять..
  Так много помнят.
  
  
  Последний выжженный укор -
  Белее грома! Грозы белее, выше гор..
  И безучастный разговор
  Роднее вырастившего дома..
  И рвутся из него в тот час -
  Когда затменье,
  В душе вольётся без прикрас
  В опалу тленья.
  
  Так бьются из последних сил,
  Сквозь жизнь и время;
  Так рвётся рук сцепленье и
  Пылает немо -
  
  Рождённый на пути тот знак -
  Одной Свечою,
  В огне зажжённой, в облаках
  И над землею.
  
   ***********************************
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГОРОД, из книги
  
  
  
  
  
  Плакал чёрный двор, капал.
  Он уже устал - плакать.
  
  Он ещё светил -
  В окнах.
  Он уже не был -
  Отблеск.
  
  Там виолончель - билась.
  Он еще был здесь - низко.
  
  Плакал старый двор,
  Капал.
  Он уже устал -
  Падать.
  
  Низок, рядом в ряд,
  Круглый, -
  Он уже не спит
  Утром,
  
  Не ложится спать
  Ночью..
  Смерти ждёт и страх -
  Очень.
  
  Старый, старый двор -
  Узнан.
  Там у всех окон -
  Узко.
  
  Там похоронить - можно...
  Только - не светись ложью!
  Только обмочи - с крыши!
  Старый двор стоит, - слышит.
  
  Там слились давно - стены,
  В потолке - резьбы - пена.
  
  Чёрен старый двор,
  Мокрый.
  Из окна - в окно - окна!
  Будто, как глаза
  Скрыты.
  Старый двор одним -
  Слитый.
  
  Старый двор стоял -
  Капал.
  Старый двор устал -
  Плакать.
  
  Юности моей - древо!
  Лестницы изгиб левый,
  Тонкий переплёт стёкол...
  Будто тихий взлёт - тёпел.
  
  Будто - где-то здесь
  Сердце..
  Будто пепелищ - нету!
  
  Белый двор- обнял,
  Скрыл всё..
  Будто он опять - снился..
  
  Подворотня. Мгла. Дата.
  Будто - я была - когда-то.
  
  Р.S. Капал тихий двор,
  Падал.
  Он уже - не спал, -
  Плакал.
  Он не жил, - дрожал
  Точно.
  Двор - в три этажа
  Ночью.
   1998.
  *********************
  
  Над заставой трамвай застучал мостовой, -
  Узкой, бледной рекой солнце билось
  И дорога укрылась - что-то шепчущих стен синевой..
  И густою листвой - в окна белой бедой - и судьбою разбилось...
  Над заставой трамвай простучал мостовой.
  
   1997.
  **********************
  
  
  ЗВОН НАД БУЛЬВАРОМ
  
  Кленовый ряд. Церковная капель.
  И белый звон у переулка.
  Из воскрешённых слов - запей
  У сретенья бульвара тень,
  Шаги не гулки.
  
  Мы родились под этот первый звон..
  Под первозванный день шаги немели;
  И сладко выплакать сев под бульварный клён -
  В следы неровные капели.
  
  И невысоких стен стан - в злат переплетён,
  Набат, то тихий шёпот, плач надрывный..
  И дымкой солнечной - весь город обелён
  Израненный, иссохший, неизбывный!
  
  Благословен хранить его переголос..
  В их голоса метелью вянет тополь..
  У Сретенья - кленовая река церковных грёз,
  И сон, и нежность, радость, боль и ропот.
   1997.
   ******************************
  
  
  
  Между улок трамвай - круто бег забирал
  Было - вечером.
  В свете окон был узкий приземистый вал,
  Жгло бесснежьем; стихало, - их свет догорал,
  И никто не пришел , и по рельсам стучал -
   Бег изменчивый.
  
   1995.
  *******************************
  
  На Пречистенке
  
  Я воротам твоим - поклонюсь...
  Я наверно, им долго снюсь.
  Верх над аркой узорочьем сжат..
  - Как устали они - приглашать!
   1998.
   **********************
  
  
  А к закату - темнеет в проулках твоих,
  Свет просящий - тяжёл в них и ярк.
  Здесь весною уже не поют соловьи -
  Зато в осень - дворы горят.
  
  Сквозь проулки твои - большой улицы ряд -
  Колоннад и надарочных плит
  Все я встречи твои поменяю на злат
  Что к закату на них - горит.
  
  Говорит - про такие, видать, времена!
  Ярко-бурый мой злат, остынь..
  Здесь я всех поминала - и всё поняла
  Отвези меня - в монастырь.
  
  Белый злат моей юности, солнца, судьбы
  Низким клёном у старых ворот
  Облетело; и ярче вечерней мольбы -
  Этот миг, что навеки уйдёт!
  Отвезёт меня в пыль предночной тишины, -
  В злате сумерек - ночь миновать.
  Кто узнает меня - назовёт это - сны..
  Но не надо - меня узнавать!
  
  Пусть никто не узнает меня,
  Пусть... Никто это сердце не знает..
  Ведь кругом - тоже радостно тает
  Ярче золота, ярче огня!
  Ярче - солнца, зари, в звёздах - ярче!
  Пусть - никто со мной рядом - не будь,
  Знать, такая была мне удача -
  Напоить бедным золотом грудь.
   1997.
   *************************
  
  
  Над заставой и окна блестели как дым
  Чьей то жизни; деревья свисали из рам, -
  Чёрной ночью желтело, брело со всех ран
  Вдруг зажегшихся днём одним;
  Этот дым уплывал, как сквозь щели - орган,
  И прошедшая рань была - дым.
  Но Рогожским огнём не блестеть в куполах;
  Под зажжённым огнём на коленях стоим,
  Над красневшей зарёй угасал не в мечтах,
  Кто любим.
  Это чувство зари не пошло ли к другим,
  Уже избранным в стан векового ручья?
  Над Рогожской заставой белел монастырь,
  Но не я.
  Мне быть в чёрных кругах - не завидуй другим,
  Долгой, чёрной завесой - в дым.
  Над Рогожской заставой остался одним,
  Монастырь чёрной вечностью длим.
   1996 - 1999.
   ************************
  
  По улицам тем путь мой долог, - и впрок
  В весну лишний узкий ручей.
  Мне в окна заглядывать и в потолок
  Тех комнат - в ничьей
  Из ночей - таких долгих - и в дождь, в листопад,
  В заснеженность, в холм и в тупик.
  Мне узки те улицы - в них бы взрастить
  Какой-нибудь тонкий тростник.
  Мне в окна глядеть и себя узнавать -
  Мне - биться о двери, в гладь стен;
  Мне рано стареть, но не мне умирать,
  Кто умер - завидую тем.
  А нынче в бульварах струит синевой
  В рождённом зацветьи дождь.
  Я нынче опять ушла в свой покой -
  В тот дом, где меня ты не ждёшь.
  
  Меня не узнаешь. Меня не простишь,
  Ведь старые листья - дым!
  На том перекрёстке из башен и крыш -
  Опять будто мы стоим!
  И тень от оград - вековая река,
  Но наших теней не видать...
  И звон невысокий притих в облаках,
  А им уж не плакать - рыдать!
  Искать - в белом марте вдруг смоет дождём
  Сочувствия наши следы...
  Мне улицы эти хотели о том
  Рассказать, а сказал про них - ты.
   2000.
   *****************************
  
  Город снова чёрен и тих.
  За оградою - вечер настиг
  По земле - ледяной покров,
  Безымянный; он тих без слов
  Без отчаянья, без тревог..
  Город снова - так одинок..
  В крестах редких зарю воздев -
  Он чужой, он - разбитый склеп
  Гнева умершего; он стоит..
  За оградою ветер настиг -
  Мглою вычерченные имена.
  Их - растерянная белизна
  Утра бедного сохранит;
  Город снова в себе; - не спит,
  Неизбежностью затая
  Тайну смерти, он - там, где я,
  Там, где ветер; - на рассвете
  Тает ночь слезой бытия..
  Тайной стен мне мир сладко тесен -
  Ничего от него не тая,
  За листвой - паду ниц без ответа
  Почему город умер, не я.
  
  Город снова - бездонно немым
  Стал от тщетности - память задевших;
  Силуэты свои будто в дым
  Он несёт, слепо тая, безгрешно..
  Лист последний умрёт,
  На вершине - сквозь ночь догорает.
  Город белый полёт -
  Одинокой, разбитою стаей.
   2000.
   *****************
  
  Приглашаю тебя в этот вечер
  В круг бульваров, где сохнет мой след;
  Облетают несмелые встречи -
  Ветром в листьях, - усталостью лет
  То стеной, то другой накренилось, -
  Их безвестный полёт не к ногам
  К нашим душам, что кровью омылись,
  Разбредясь по бессметным мечтам.
  
  Приглашаю тебя в это лето,
  В это золото, - свежим, как дым..
  Приглашаю тебя для ответа -
  По бульварным ручьям золотым.
  
  Они так высоки меж скамьями,
  И темны, как когда-то сады.
  Они - долгое, нежное пламя
  Чуть приподнятой, смелой звезды.
   1997.
   *************************
  
  Над Яузой
  
  
  Над мостом монастырские главы горят,
  Воздух инеем медным очищен.
  И жестокий, слепой, как жизнь быстрый, закат
  Разверзается над пепелищем.
   2000.
   *********************
   Северное сияние
   П Е Т Е Р Б У Р Г
  
  Поэма
  
  Мой Петербург! Он всё же мой...
  Светлеть заре, белея в очах!
  Пронзает ветер ледяной
  Всю жизнь мою с зари до ночи!
  И белоночный разговор
  Ласкает призрак тихих волн,
  С Большой земли уз - одиночен,
  Сей остров хлада и озёр.
  У перламутрова - подножья,
  Златыми шпилями остёр,
  Тоскует сухо и безбожно...
  Далёкой родины своей
  Невской руки разлив могучий;
  Мольбою белою ночей,
  Он как бы нагоняет тучи,
  Проклятьем не даёт уснуть!
  О Петербург! Негласный суд
  Всем тем, кто был тобой замучен!
  Или обманут у теней
  Садов твоих и колоколен,
  В один опавший серый день
  Мой вздох был с жизнию размолвлен
  И чернотой нагою крыш,
  Где ты с своим бездомьем спишь,
  Прямолинейный призрак воли
  Твой унесу я на мосты
  Речушек малых и златых
  Где окунают тень соборы,
  Сии ночные разговоры
  Над тенью лет моих младых.
  
   2
  
  Твоя судьба, как волшебство,
  Как выдумка, как стон, как пламя.
  Мечте, не ставшей торжеством,
  Рассёкшихся путей на раннем,
  Чуть бледном горизонте вод.
  Иду меж улиц я и вот -
  Мне в них забвением укрыться
  Как будто что-то не даёт;
  Трепещет белым стоном птица;
  И сумрак - вечный ледоход
  У сих сверкающих высот -
  Упасть - и будто не разбиться...
  
  Тень императора - моя
  Ли тень - с тобой сравниться?
  Дворы... Мне что-то вновь в них снится,
  Адмиралтейскою иглой
  Проспект уходит в межстолетье
  И в никуда... судьба... Безветрье
  И цветом Царского Села
  Уединиться я смогла
  В век, что срывает, топчет ветви!
  Заклятье белое ночей!
  Ты город-сон, что не проснётся...
  Во взлёте всех твоих лучей
  Как неба, не хватает солнца.
  Мой гений, робостью томим,
  С владимирских снегов повенчан,
  Он рад, хоть плачет с этой встречи
  Пред мученичеством твоим.
  Здесь Лира, бедная сестра
  Не многих в жизнь не проводила.
  Но удержать так не смогла,
  Что белым ропотом застыла;
  У Летнего с статуй чела
  Как будто кажутся мне слёзы,
  Не высохли твои морозы,
  Что никого не сберегла...
  Родив в брегах своих бессонных
  Безгласных... Иль не слышу звона
  В твоих прямых сухих устах,
  О, Петербург! И в стонах стах
  Безжизненней не знала стона,
  Что прячется в нагих верстах,
  Нет золота, - а то б я так
  В твоих чуть сумрачных стенах
  Вписала что-то с полуслова!
  
   3
  
  Чуть вечер... Медная Нева
  Тебя несёт, куда не знаю...
  Мечта моя, до слёз святая,
  Мечта, которой не бывать,
  Мечтой, которою не сбыться!
  Над сном дворцовых анфилад
  Я белым пятиглавьем птица...
  Я белым сумраком летать,
  Во всех ночах твоих зариться!
  
  P.S.
  Я вновь приеду в твой туман -
  Всей жаждой час неразделимый.
  Где твой безбрежный океан
  Вольётся в мой, где сохнут ивы;
  Бульвары сходятся рекой,
  Где не повенчанной судьбой
  Мерцает город мой любимый...
  И за церковною стеной
  Сверкает призрак голубой,
  Бездонной и безлунной льдиной.
   1996.
  
  Город на Неве
  
  Утро. Долгая гладь безбрежья.
  Крепость. Низкий и жёлтый ров.
  И тремя реками, расшедшись,
  Моет золото с куполов
  У Никольского. Твёрдо зрится,
  На проспектах в лучах осев,
  Не мосты - долетели, - птицы
  Не немое бессмертье одев!
  Долгий сон, иль отчаянья смута;
  Третий Рим, колокольнями вниз.
  Час тоскою уже минутных
  Золочено бездонных риз.
  Высоко гордый лик закинув,
  На решётках, как ветви вязь.
  Не легко мне тебя покинуть,
  Бессловесно тебя понять.
  
   *******************
  
  Здесь Русь - чёрный налёт в куполах,
  На устах иль молчанье, иль страх,
  Тихо набережной на Крестах;
  У Руси - здесь налёт на глазах.
  
  *************************
  
  
  
  
  
  Некрополь
  
  Покаянье - раскаянью сродни,
  Если жизнь - поперёк Креста.
  И разверзнуться небу - просят
  Их потерянные голоса.
  У Некрополя - две аллеи,
  Одна к церкви, другая в тени.
  А другая, - крестить не смею;
  Только слёзы мне вновь твои.
  И потерянна, и печальна;
  У ограды сквозь заводь - двойник.
  Здесь один крик, что я повстречала,
  Что с слезами к Кресту приник.
  
  Р.S.
  Есть у белых ночей небывалая -
  Всё же тень за воротами лавр.
  То ли осень не спит запоздалая,
  То ли белит иль жжёт - январь...
  
   ***********************
  
  Петергоф! Горло душат слёзы
  Двоедушия красоты.
  То ли море внемлит угрозой,
  Под каскадом - распад в мосты;
  Островная река суровая,
  Ледяное прибрежье вод.
  А над ним сад в руинах олова,
  И алмазных дворцов - слёт.
  Бело море, и статуи белые,
  Только нет совсем - белых стен.
  Не мечта, а мука - наверное
  Захватила сегодня в плен.
  
   ***********************
  Летний сад
  
  И этот вздох, и может быть, последний,
  И Летний сад, тенями белый, спит.
  Сюда приеду быть я в новом дне рождений,
  Где сторожат мосты безгласный мой пиит.
   1997.
   ************************************
  
  Лебяжья. Мост. Дорога в никуда.
  Безбрежье. Даль. И белая плотина
  Неба. Сад и эта вдруг - печаль!
  Что сердце жжёт наполовину.
  И кроны. Замок. Устье без конца.
  И волны, будто - тают.
  Не забывайте страх любимого лица
  Когда вас снова - покидают.
  И не надейтесь - без конца.
   1997.
   *************************************
  
  Поездка
  
   Серое небо сплошной пеленой,
  Чёрной равниной - горной.
  Ах, отчего же быть мне с этой страной?..
  Черно на сердце, черно.
  Было ль когда бы меня веселей,
  Ярче, смурней, жутче!
  Нету страны безнадёжней, черней,
  Нету - и сердцу лучше!
  Значит, душа моя из теней
  Чёрным в ней дном и светлым!
  Значит, такая страна по мне
  Бедною горсткою пепла!
  
  С м о л е н с к о е, л ю т е р а н с к о е к л а д б и щ е
  
  Чёрные руки стволов, кресты белы,-
  Дня синеет вуаль затухающих слов,-
  Этой бледной мольбой,-
  Этим криком не бедным
  Расточу эти сети оков.
  Помертвел листопад. В низких клёнах он жгуч был и ярок.
  И аллея ведёт в никуда в этом городе - стрел и теней...
  Обращусь я назад и под свод войду в свет свечей талых;
  Чёрны руки стволов, кресты белы - в прощании дней.
  
  
  
   О к р а и н а . О ж и д а н и е т р а м в а я
  
  Будто бы взлёт - будто.
  Там - не встают утром.
  Там не считают вёрсты.
  Сотни там лиц стёрты.
  Там не бывает снега
  Белого - в этих стенах.
  
  Там лишь влекут в темень
  Парки, сады,
  Стены.
  Там лишь ярка осень
  И голубы - реки.
  В профиль надгробий очень
  Тяжки глаза и веки.
  Там и не умирают.
  Там - лишь один камень.
  
  
   М о с т а м П е т е р б у р г а
  
  Ограда... Лёгкие мосты.
  Как к вам опасно прикоснуться!
  Не улететь, не встрепенуться
  И никого позвать на ты.
  Преграда вы пересеченью
  Рек буйствующих о берега.
  Но здесь одна течёт река,
  Всем остальным - одно мгновенье.
  Застыть вам тоже "на века"
  Под чью-то призрачную милость, -
  Взлетели, будто опустились
  И охраняют берега...
  Мосты! Одна моя надежда;
  Мосты - как руки меж теней
  Сплошных; вы чей-то вздох не нежный,
  Вы восхищенье - без дверей,.
  Распахнутость и созерцанье
  Ограды, но не бытию.
  Вы оправдание скитанью,
  Ни горю и ни забытью
  Тому; здесь не бывает горя!
  Здесь выстроены сотни тыщ,
  Не умерших, забытых вскоре -.
  Во тьме покинутых кладбищ...
  Я там их многим проронила
  Невыплаканным - в древо слёз;
  Мосты... Водам, брегам могила!
  Мосты и в шутку и всерьёз!
  Спасение моё! Отрада
  Шпили, оброненные вдоль...
  Вы отражению преграда,
  Тому, что быть самим собой.
  В вас отголосок близ стоящих
  Не "видных" - римских колоннад.
  Не будите вы вечно спящих,
  Не спящие там не стоят!...
  Отрада! Призрачность полёта!
  Выше прямого серебра!
  Так вы со мною расстаётесь
  Одним, но росчерком пера,
  Наклоном лёгким, чуть задетым
  Лучами солнца близ зимы!
  Я никогда не знала - где-то -
  Мосты - спасение от тьмы...
  
  
  Тоска по Москве
  
  Ищут глаза - руки,
  Ищут отдать болью.
  Ищут - те переулки,
  Где низко так окна.
  Ищут, но не слезятся,
  Ищут, но каменеют.
  Ибо, уже таятся;
  Ибо они умнеют.
  
   Е в р о п а .
  
  Шпилю в рёбрах - как восхожденье
  Тяжело над дворами быть чёрным.
  Ибо нет дворов, нет движенья,
  Всё застыло и всё покорно.
  
  Анне Ахматовой
  
  Там на острове - монастырь.
  Золотою рекою - шпиль.
  Шпиль и бел и тяжёл и высок -
  И два ангела - поперёк.
  И две площади, две страны
  Не сносимо оголены.
  Заточенья слепая тень..
  В этом холоде - руки грей!
  И два ангела поперёк.
  Мне бы Невской воды глоток.
  
  В Павловске
  
  Я с близких вёрст, меня встречают
  Раскатом жёлтые врата.
  За это время глаз оттает
  Полями долгими; - черта
  Реки седой, холмы высоки,
  И робкою голубизной
  Берёзки тают между сосен,
  С какой же я была страной,
  И в стороне какой? - Беседка
  Столпом античных анфилад;
  Бредёшь как будто наугад,
  И поперёк мостам взлетаешь...
  С руин бежит ушедший век,
  Но - берега одни, не "брег",
  Ты здесь руками раздвигаешь,
  Свободен, будто - никогда...
  В кругу богов, надгробий чёрных
  Всё та же талая вода.
  И водопад из глаз стеклянных..
  А ты трепещешь, будто пьяный,
  И с гор чужих, и с мыслей горных -
  Одна, но мёртвая звёзда.
  
  А чуть поодаль - березняк..
  И ветер, даль; и склеп сосновый.
  И гомон уток и полёт;
  И это всё не утечёт -
  Тоску сиротскую разбавит.
  И всё же сердце отдыхает,
  Хоть ничего не отдаёт.
   1998.
  ***********************************************************
  
  
  Вновь Нескучный меня ждёт сад,
  Там у утра - ночи обряд,
  Липы сожженными стоят
  И о чём - то вновь говорят.
  Склон, и будто безмостье; - вдрызг!
  Там Нескучный мой сад стоит...
  Там, где осень огни зажгла;
  Куда - молодость не дошла.
   1997.
   *******************************
  
  
  Немецкое кладбище
  
  А под липами - част их разбег
  Целый город, как каменный склеп,
  То колонной, то чёрной иглой
  Узок бег их аллей - под горой;
  И ограды в сплошной силуэт
  Криком вылитого в стали букет,
  Эти склепы в петли и черны,
  Будто выговорены в голь весны.
  И утоплены робким лучом.
  Чёрны руки стволов, бьёт ключом -
  Вверх и вниз - расцветающе - жизнь!
  Чёрны руки стволов - о синь.
  Невесомее всех преград.
  Эту жизнь никому не отдам!
  Ах, не мучай, лазоревый рай,
  И под чёрный Крест жизнь отдай..
  
  Там в кустах - замелось, зацвело,
  Там в устах - чёрной нитью прожгло, -
  Там не знают таких черт,
  У могил одиночества нет..
  Ах, зачем же весна и май?
  В восхищенье моё не играй!
  Здесь черней мне и ближе к другим -
  У меня - одиночество - дым,
  У меня - одиночество - сон,
  Кругом солнца, гранитом колонн, -
  У меня одиночество - Дом,
  И - один, вновь не узнанный стон.
  
  А вчера ... Было солнце и рябь;
  И хотелось мне жизнь отдать -
  В ярче золота - этот всплеск,
  Что гляделся фронтоном в лес,
  В этот грёз несбыточный взлёт,
  В эту жизнь, что угасла вперёд -
  До рассветов своих, где свет
  Ярче бредил, чем голая ветвь;
  Я не знаю, сколько мне - лет,
  Знаю - сколько веков и древ.
  
  Эти улицы - не пусты,
  В этом городе бы застыть,
  Чёрной статуей, руки воздев...
  Этим улицам - Дома нет.
  И деревьям всю ночь, без сна -
  В эту смерть - ронять семена!
  Край души разбивать о гранит,
  Ведь, что зелено, - то хранит;
  Ведь, что узнано, - то живёт;
  А живущих не узнаёт -
  Этот юный, спасённый взор;
  Он воздет в долгий, чёрный узор -
  Тёмных лип, вязов, склепов, оград.
  Один день этот прожил - и рад.
  
  Эти улицы так темны,
  Эти башни - с другой стороны -
  Впёрлись в небо....
   1998.
  ******************************
  
  Фонари у парадного входа
  Верным стражем усадебных снов.
  Четкий профиль ампирного свода,
  Отсвет ставших навеки часов.
  
  Как белы ночи - в час свой безлунный..
  Одиночество, - дольше безмолвь!
  Фонарей у ворот вечно юный
  Теплый свет недосказанных слов. 1997.
  
   ******************************
  
  Вновь монастырь. Капель и вода.
  Знать и душе этой было - треба.
  Купола - белыми струями льда
  Пронзают тёплое небо.
   1995.
   *******************************
  
  Мне долго вечером ходить.
  Осколки собирать.
  Бульварных островов свет - свит
  В бульварный водопад.
  
  Здесь - от горы к горе - горой,
  И горе - от поры!
  И не восполнишь золотой
  Зарёй тот цвет - дыры.
  
  Здесь - очень многим не спросясь,
  Вживили - камням падать.
  Но лишь всего минуту длясь,
  Не спрашивали память.
   1995.
  ********************************
  
  Метель - у городских ворот.
  Снег ярк и застит глаз.
  Метель узнала наперёд,
  Где утром солнце не встаёт,
  Не вспомнив лишь о нас.
  
  Метель у городских ворот -
  Метель идёт метель метёт.
  Метёт метель. И мир весь - бел..
  И колокол - не бьёт.
  И город бел. Ему - черёд.
  
  Метель - у городских тревог
  Высоко в куполе - заснежен вход...
  Не видно на небе крыла.
  Не знаю... я с тобой - была
  И в снег и в сумрак, в ледоход;
  Когда уж никуда плывёт -
  Вода в реке..
  Одеждою набережных остр
  Город под цвет своих берёз,
  И в белом молоке
  Его наивная печаль...
  Ещё, знать, чем-то не сбылось;
  Метель плывёт,
  Метель идёт, метель - метёт..
  Как памятью из белых роз
  Ложась на крыши. На дворы.
  От белой, белой той поры -
  Их шаг - чуть слышен;
  Метель цветёт,
  Метель плетёт,
  Метель - зовёт,
  Не дышит.
   1997.
   ************************
  
  Яузский бульвар
  
  Там строй из клёнов, строй из лип,
  Там стройно в клёнах..
  Там вечером - огней разлив,
  А дни - бездонны.
  Решётка под луной бежит -
  Чуть искривлённой..
  В кустах рябины - цвет дрожит;
  Опали клёны.
  Покой рассеялся в ночи,
  Чуть насторожен.
  И свет то тает, то слепит,
  То чёрн и сожжен.
  Дорога - крышами висит,
  Чуть закруглённой.
  И кто-то бредит, кто-то бдит,
  Опали клёны...
   1997.
   **************************
  
  В синем полыме дня - я в тени,
  Отними мои горькие дни!
  В землю канет сгоревший лист,
  Будет память и будет жизнь.
  
  Стали ниже - створки дверей;
  Стал тускнее свет фонарей..
  Стали книгами сотни глыб -
  Переулков моих углы.
  
  Здесь у входа - мне долго стоять;
  Круто лестнице загибать.
  А аккордом разбить одним, -
  Все печали, как горький дым.
  
  Там по-прежнему снятся сны.
  В подворотнях - углы темны.
  Низ окна огибает плющ..
  Ах, не трогайте, - не проснусь!
   1997.
  *************************
  
  Ласточки стаями, маковки острые
  Сказка да удаль, сон за погостами..
  Громко капель вела свои речи, -
  Так и настало - Замоскворечье.
  
  Звон этот чаще, звон веселее,
  Домики ниже, стены пестрее.
  Купцы, монахи, да белые свечи.
  Так продолжалось Замоскворечье.
  
  Синее небо, белые дали.
  Город великий вдали созерцали..
  Взгляд из окна, где мы расставались...
  Замоскворечье с нами осталось.
   !997.
   ***************************
  
  
  Когда сквозь искры - в солнцах брызг
  Бедою вытянуло,
  Когда последний белый лист
  Я горем вытемнила,
  Замоскворечьем я брела
  С реки до площади.
  Молчали все колокола -
  Руками взропщены,
  Не спрошены не синевой,
  Бедою спрошены!
  Крест-накрест превернулась тишь
  В следах побоища,
  То есть куда бы не спешишь,
  А остановишься...
  
  Молчали все колокола..
  Я заприметила, -
  Когда у солнца в иглах мгла,
  Когда так ветрено,
  Когда от жажды ты оглох,
  Когда морозом спит,
  Не жди их запоздалый вздох
  Пречистой росписью..
  Ах, страшно, как они молчат -
  Впервые слышащему!
  ( Дворы притихшие стоят
  Пред Мариинскою).
  Дома в проулках - мал-мала,
  Воротца низкие,
  Не слушают колокола
  Их тоже истину.
  Замоскворечьем - стрельчат верх,
  И тени длинные, -
  У колоколен белый снег
  На шеях гривнами.
  Клянутся детством ли моим,
  Моей ли юностью,
  Там в подворотни не пройти -
  За той же узостью.
  Там сказкой было и ушло,
  Ночь ближе к времени,
  Молчание колоколов -
  Разрывом в темени..
  Смерть путнику в пустыне жажд,
  Пустее сытости!
  Дворы притихшие стоят
  В весенней сырости.
  Ах, легче б солнцем растеклась
  Наледь безвременная!
  Молчали там колокола -
  Где я так верила!
  И мир на тысячи сердец,
  На тыщи выплесков, -
  Оледенел, ища конец,
  Смеркаясь изморозью..
  
  Замоскворечьем я брела,
  Под красным Китежем.
  Молчали все колокола...
  Один не выдержал.
   1997.
   ****************************
  
  
   По Ордынке
  
  Ночь чернеет тоской..
  В ночь чернее, надломленней шпили
  Колоколен изломанных, брошенных вкруг пустырей.
  Ночь чернеет тобой, мой Единственный, - имя забыли!
  В черноте тлеет страх, и в глазах их, подсвеченных, вой.
  Робко тянутся ввысь, - нынче тянется всё, что светлее
  Что забытей, чернее, и с чьих похорон. -
  Так мы прожили мимо, не заметя себя, не жалея,
  И не помня в душе умертвлённой - отчаянный звон.
  Ночью шпили черны; ночь есть - черная ветвь одиночеств;
  Всё протянуто к небу; взгляд сквозь тихие звёзды - молчит.
  И меж улиц зажглись - одинокие вещие очи.
  Ночь чернее тоски. Тот, кто с нею, тот ночью не спит.
   1997.
   ***************************************
  
  Когда над городом повиснет ночь;
  Когда не видно ран его - я выйду ко дворам
  Считать капель и плакать.
  Умыть лицо дождём, - и выжить в этот тлен,
  Где восхищеньем зрит - и бдит разорванная память. 1998.
  
   ****************************************
  
  Водою в чаше зацвела,
  Вуаль набросила на окна;
  Всё мёртво здесь; но только ровно
  В небо два каменных крыла
  Глядят печалью золотою;
  Всё здесь окудрилось весною,
  Всё тщится нежною мечтой.
  Зовёт куда-то, как домой
  В решетчатую мглу близ парка -
  Где грот утоплен близ пруда;
  Уста сомкнёшь одной загадкой,
  Войдёшь и сгинешь без следа...
   1998.
   **************************************
  
  Позови меня, обними,
  Стали розовой пылью дни...
  Стали - долгими вечера;
  Обними меня, как вчера.
  
  Своей тёмно-седою листвой,
  Где обман - тишина и покой.
  Яркий злат с своих стен осыпь -
  Отними у меня - белый нимб!
  
  Как бы ты меня не обнял,
  Жизнь не отнял - скиталицей стать;
  Всё равно тебе не стоять -
  Как бы золото не ронял.
   1997.
   **************************************
  
  Там сумрак, лестница ведома
  Под ряд колонн,
  И в сумрак - сумрачней озноба -
  Как будто - дом!
  Здесь - чья-то музыка рождалась,
  Здесь - пальцы в кровь..
  Здесь и делились и скитались
  В свою любовь.
  Отсюда уходили... долго
  В ад, полный грёз.
  И в три столпа велась дорога
  С Никитских гнёзд.
   1998.
   ****************************
  
  Вечер крылся зарёй, медно-розовой в шпилях,
  То чернели, то плыли они розовой тьмой;
  То боялись кого-то, то своей позолотой,
  Над дворами, где капать капелью пустой.
  То как будто бы - сжаты, то они приближались,
  Развернулись Кремлём над двойною рекой..
  И по две стороны от него - всем текло иль застыло,
  Или плакало небо своей синевой.
  В переулочке рядом, в переулочке тихом,
  Говорили не просто - зажглись два окна!
  Позолоты намыли, чью-то душу укрыли,
  А меня не пустили в свои времена...
  
  На закате всё в шпилях, белых, чёрных, игривых,
  Угрожающих немо иль светящихся - вслед; -
  Где б шаги твои были в этой чёрной России -
  Знай, что этого неба - нигде больше нет.
  
   Город тьмою укрылся. Не уснул, растворился.
  Он зовёт на бульвары, за аллеи и в сад.
  
  Здесь мы бились. Любили.
  Здесь потеряны шпили;
  И высокою былью - не нами звенят.
  Здесь так много забыли, над заката полынью
  Одиночество белых утрат.
   1997.
   ******************************
  
  В усадьбе Усачёвых - Найдёновых
  
  Аллеи пусты и темны в молочном, солнечном прибое,
  Вершины в обе стороны; раскинулись, быть может, двое -
  Как два похожих близнеца, две полусферы, словно чаши;
  Чернее меди цвет лица у статуй, цвет - темней свинца,
  Темнее вымерзшей листвы, что так недавно - листопадом;
  Дом позади, его не надо будить; - так были все правы
  Они, живущие когда-то..
  На стенах будят отблеск злата - стволы капелью золотой;
  Они - кто старше, кто моложе, они здесь повстречали тоже -
  Забвенье в голубой пыли, и шум, и радость поднебесья;
  Они довольно стерегли - сердцем не выпоенные песни.
  
  Руины... где-то наверху, где сад, и блеск трепещет вешний
  Они скрывают ад кромешный, что я в свой сумрак берегу, -
  И тщетно алчу оправданий.
  Как бы душе моей скитаний - не видеть, здесь бы не рыдать!
  Над шёпотом в зелёных искрах; не вглядываться б в тот, не быстрый
  Бег времени, всему конец,
  Что пылью в полукруглых окнах пленяет солнечной игрой,
  Где дышишь грудью молодой и все мгновеньем - забываешь..
  И вместе с солнцем - тихо таешь не покорившейся судьбой.
  
  В аллеях - искрой золотой
  Ты одиночество раздаришь,
  И выйдешь, будто сам не свой... 1998.
  
   ***************************************************
  
  
  
  
  Там, где у крыш высоких дождь перекликал
  Колодцем подворотен - мой смертельный голод.
  Как воск растает тайная печаль
  И вновь омоет город.
  Зажгутся фонари и узкая река
  Вниз потечёт, бесследно-золотою...
  А в храме службы нет. И майская тоска.
  И запах ладана. И запах аналоя.
  
  Чужие лица. Окон переплёт
  Меня уводит вверх, в несказанное кем-то
  Я вымоюсь дождём. Пусть будет ночь. Там пьёт
  Сирень - бульварных стен погасшие рассветы.
  С крыш долго так стучит - капелью дождевой,
  Подставлю я ладонь и слёзы вновь отмою.
  Как век назад омоет город серою рекой -
  Из ладана, не встреч и аналоя!
  
  Я никуда уж не смотрю, не вижу никого;
  Мой поезд вновь уйдёт в опоенное ветром.
  Дождь будет капать долго, далеко
  Чтоб вспомнить улиц чистою стеной - неблизкие рассветы.
   2000.
   ***********************************************
  
  Обнажённые камни схоронены в снег,
  Мёртвый сон прерываем туманом.
  Камни тоже живут, они помнят о всех,
  Кто бессонницей стыл с ними рядом.
  
  Ночью стыла пурга и кричала капель,
  Ночью мир странно жив и тесен.
  Это камни не спят, это бродит метель,
  Это - звезды; и это - бездна.
   2000.
   **********************************
  
  
  
  
  
  Затишье, 2002г.
  
  За чертой
  
  Листва просяще глядит в окно,
  Листва, а не зной и не камень.
  О, Боже, спроси, что мне знать не дано,
  Что знала в мгновении давнем.
  
  О, Боже, прости прегрешенья мои...
  Дай снова пребыть сначала.
  Ты вспомни, как я золотые ручьи
  Имея тебя, созерцала.
  
  Как солнце чертило сквозь голый разбег
  Ветвей - имена и даты.
  И как растопило недвижимый снег...
  Прости ты меня, как когда-то.
  
  
  "Расплавленный страданьем крепнет голос и достигает скорбного накала негодованьем раскалённый слог. "
   Анна Ахматова
  
  
  Лес растаял. Земные врата
  Обнажились в далёком тумане.
  Непонятное в этом провале,
  Как в смертельном и чёрном дне,
  И невнятное в этом сне -
  Бессловесного золота тайны.
  Саркофагами чащи, поляны -
  Обнажается немота.
  И не боль, а чего-то крайне,
  В том сыром, свежежёлтом тумане,
  Нету черт, а одна лишь - черта.
  
  Вспоминай меня, жизнь, как тогда,
  Я из пепла тебя вынимала -
  Затаённостью слов, солнцем алым
  На восходе пронзившим Лета,
  Утром ранним тем, небывалым,
  С смесью слёз и озноба - настало
  Время новое, как звезда.
  
  Обнажённостью свежей зари
  Небо выгорело, ветви тоньше.
  Будто шелест шагов, и не больше;
  А набатом проходит вдали -
  Безысходность - слепа, как надежда,
  И как слёзы её, горяча.
  Молчаливо, как годом прежде
  Тают ветви. Одна свеча
  Догоревшая на ладони,
  И донёсшая свет другим -
  Листопад её похоронит,
  Первый снег её пеплом зароет,
  Тем, Единственным и Одним.
  
  Будет - тот предвечерний дым,
  И уже не боль, не мученье,
  Будет слов раскалённых теченье,
  Будет свет, недоступный другим.
  Страшней смерти, бессонниц осенних
  Одиночество бродит вдали.
  Это выход. Это преддверье.
  Окрести. Ощути. Одари.
  
   Октябрь, 2002.
  
   Канун Покрова
  
  
  Россыпь золота в тумане
  Первородном и немом.
  Я тебя узнала в тайне
  Будто это отчий дом.
  Я с тобой узнала нежность
  С горькой солью пополам,
  Я тебя не знала прежде,
  А узнавши, не отдам.
  Ты со мной - неприкасаем
  Будто первая любовь,
  Как за жизнью - жизнь, а камень -
  Чуть заденешь, бьётся кровь
  В этом ледяном вулкане...
  
  Снова снег, и только дом
  Мне маячит в океане,
  Этот нежный голос, тон
  Ледяной и беспристрастный...
  И глубокого ненастья
  Мне черты твои, и сон,
  Непохожий на разлуку,
  Я хочу любую муку
  Разделить с тобой и стон!
  И черты далёкой страсти
  Разжигает небосклон...
  На ветвях - последний звон
  Ярко небу уповает.
  
  Одиночество и Он.
  
   Конец октября
  
  С.
  
  Ты раскрась мои тайны, - прими в свою душу, - они,
  Безразличность зимы грядущей растопят и сгладят.
  Ты отдай свою нежность тому, кто так верит и тает
  Под накалом безудержных фраз, пониманья, любви.
  Ты меня позови в светлый день в оголённых вершинах
  Где молочное солнце слепит и играет огнём.
  Ты меня обними, защити своей каменной силой...
  Безразличность зимы, чёрный цвет твой немым ноябрём.
  
   Ноябрь
  
  
  Над нами только небо... столько лет!
  Бесцветное, безжданное, немое.
  Лишь на рассвете ровно голубое
  Лишь на закате ясное, как свет.
  
  Над нами только небо, только бред,
  Он на земле граничит лишь с скитаньем.
  Не память, не разлом и не страданье;
  А только небо, только этот след.
  След мёртвого греха и покаянья.
   ноябрь
  
  
   Стены ровные, дома
   Перекрёстком белым тают.
   Молодость не увядает -
  Погибает лишь сама.
  
  Ветви белые... зима
  Вдруг чего-то вспоминает.
  Но уже не может память
  Вспомнить, кто она сама.
  
  Перекрёстков след, слова
  Без эмоций и без тайны.
  Смертью не залечишь раны
  А укроешься. Едва...
  
  Словно лёгких два крыла
  Меж стволов лежат. И та ли
  Прохожу сейчас до рани
  Предрассветной, как игла.
  Белый свеж мой наст, - в печали
  То, что не пережила.
  
   Ноябрь
  
  В обнажённых ветвях - недвижимо.
  Это больно, и это незримо.
  Это - будут жестокие зимы
  Вне - души.
  
  Это я тебя не коснулась.
  Это снова - великая юность.
  Это - страшный мороз на небе.
  Это ты в эту ночь - со мной не был.
  
  Не спеши.
  Уходить куда-то.
  На ветвях - моей смерти дата.
  Одиночество - тоже расплата,
  Тоже жизнь.
   Ноябрь, последнее.
  
  
  
  
  
   Пусть стемнеет. Метель разобьётся о чёрствые лужи,
   И дорог пусть невидимых в небе сольются лучи.
   В замороженных ветвях узор восклицанием стужи.
   И тоска, что одна. За мгновением вечер молчит.
  
   Ты так много сказал, ни сказав ничего. И, исчезнув,
   В раствореньи последнем у осени зяб, но раздет.
   И твоей красотой, твоей слабостью снова воскреснув,
   Я люблю. Отреченье - потом. Ты заставил быть здесь.
  
   Ты заставил быть рядом, оставив свободу и бремя.
   И неслышные слёзы во льду потемневшего леса - и радость и ад.
   Я тебя берегу в этой тьме бессловесного времени,
   Где воздетые ветви молчаньем и мукой стоят.
  
   Ты не бойся к моей чёрной ране всерьёз прикоснуться.
   Я тебя назвала - вскрыла реки, надмостья, ручьи!
   Пусть стемнеет и спит; ведь иной раз - уснуть - не проснуться...
   В небе белом от снега - бессонницы бледной лучи.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Из книги
  
  стихотворения, не вошедшие в сборники
  
  
  Стволы изваяны в снегу
  Как раны чёрные, как пламя,
  Как пепел; россыпь на бегу, -
  Без имени и без названья,
  Как статуи, но без лица...
  Без глаз, а ведь земля не тает!
  Покинь её; ведь - у конца
  "Последний ужас рассветает."
   1998.
   *********************
  
  
  И вновь чего то было жаль -
  Воспоминанья тайным следом,
  И вновь чего то не отдал -
  Мне утром - зыбким и неспелым.
  
  Прошла ли жизнь! Иль только миг
  Апрель в иссякнувшей капели..
  Вся жизнь - не выговоренный крик
  В воспоминанья сладкой трели.
   1996.
   **********************
  
  Ах, вычерченные силуэты
  Зреть начинающей листвы у крон!
  Уже мертвеет час рассвета, -
  Как будто белым молоком,
  
  Застыло всё, не стало солнца..
  Блеск непогашенной луны?...
  Мир умер. Что-то стонет, вьётся,
  И память не стирает сны.
   1997.
  ************************
  
  Как строг у окон вытянутый нимб,
  Над ними - гордый лик, незыблемой из сфер,
  Где безнадёжный мир,
  Струится он легко, и восхищенье длит и радости...
  Мне кажется, что он был и моим
  Век Восемнадцатый.
  Как будто неба синий дым...
   1997.
   *************************
  
  Там, где я не была давно,
  Где меня не было - бело...
  Ах, эка невидаль!
  Но память - мукою свело;
  И зубчатой стеною времени
  Увы, меня не обошло.
  Где меня не было - светло,
  Бело и белено.
   1996.
  
  
  
   У Альп проходы вниз тесны,
  Темны и спаяны.
  Как будто эти валуны
  Хотят в развалины.
  
  Мир где-то бредит в полусне
  За их за стенами.
  Весь мир развалины вдвойне -
  Сплошною тенью их.
  
  Сюда - зловеще в зеркалах,
  В разрыве, при смерти,
  Пришёл и Вынес на руках
  Слепящим призраком.
  
  Не видно звёзд, течёт вода,
  Ручей, закатом раненый.
  Здесь похоронен навсегда
  Тот мир беспамятный.
  
  И в полу стоне, в полутьме, -
  Под самой кровлею,
  Одна вершина в вышине,
  Одна, лиловая.
  
  Надгробья в стынущей волне,
  С земли оторваны.
  Они в сплошной слепой стене -
  Такие чёрные...
  
   1996.
  
  
  За туманом, у белой пропасти,
  Ветви сизые в неба голубь.
  И неслышной капели робостью
  Жизнь мне прошлую не вернуть.
  В ледяной и застывшей мёртвости
  Непокаянной бездной - путь. 2001.
  
  
  На белом, неизыйденном просторе
  Сверкали робким солнцем жемчуга.
  Забыв про одиночество и горе
  Мороз и тайна, волны и снега.
  
  И свет свечей сквозь острые вершины,
  Позвавшие, чуть выслушав, к себе.
  И было небо - голубою льдиной,
  Дорога в сумерках, склонившая к мольбе.
  
  И всё замёрзло, днём чуть отогревшись,
  И бездною ветвей тянулося ко мне.
  И сердце вновь просило только нежность,
  Оттаяв в белом сне.
   2000.
  
  Красные ягоды в небе холодном, вкус золотого вина!
  Капли их тают, смерть, пустошь, всё чёрное,
  Умершие имена.
  
  Но и они за морозом и ветром
  Живы, как память жива.
  Чёрный ноябрь. День. Метель беззаветная.
  Умершие острова.
   2000.
   ********************************
  
  
  
   К А М Е Н Ь
  
  
   Опять не вспомню я себя,
  Опять себя я позабуду!
  Апрельский зной, подобно чуду,
  Растопит лёд, засеребрясь
  В каком-то призрачном тумане...
  В стволах обугленных дрожит
  Звеняще жизнь, просясь наружу...
  Своим молчаньем не нарушу -
  Последний траур на земле,
  Всем не живой и удивлённый.
  День каменный, - средь лип и клёнов
  Аллей прозрачный хоровод.
  - Так жизнь узнала наперёд
  Что будет смерть - бездонна, жалка
  Торжественна и вновь права.
  Тем прошлогодняя листва
  Имеет цвет руин и запах..
  И надмогильные слова
  Сегодня лгут о жизни бренной -
  Ни жизни впереди, ни тлена.
  Бессмысленность - в который раз!
  Но камень тот и есть надежда
  Недосягаемость и сон...
  
  Своим мы бденьем не посмеем
  Его коснуться хоть на час.
  Хоть на безликое мгновенье
  Открытое в провале глаз -
  Туда, сквозь бездну устремлённых...
  
  Апрель - прохладный, жаркий, сонный
  Так дразнит жизнью, снится ей,
  Что звёздным бытиём ночей
  Мечтает мир о жизни новой
  И обречённой на обман.
  Пустыня. Берег. Океан
  Задумчивый и не влюблённый
  А только мыслями сожжённый
  Зной. Вечер. Лёд. Слепой туман.
  
   10-е, апрель 2002.
  __________________________________
  
  
  
  Открылись глаза у озёр...
  А лес - неживой и безмолвный.
  Невидимо молятся волны
  О счастье и доле земной.
  
  И солью, и степью - поля,
  Со сна, цепенея, воскресли.
  И то ли туман, то ль заря
  Растает ликующей песней.
  
  И мир одинокий, как я.
  
  __________________________________
  
  
  Прежней горечью остыло
  По утрам с сырой земли,
  Запестрело и раскрылось,
  То, что очень долго билось
  В лёд небесный; там сплелись
  Мира сонная надежда
  Ложная, как тот же лёд.
  Ручейком крадётся нежным
  Земля в буйный хоровод.
  Всё спаслось, что вновь родилось,
  Бледней осени, огня.
  Дымом утро утопило
  И окутало меня...
  Я теперь его родня -
  Как бы смертью не молилась.
  Это поздние, но крылья;
  Это Рим в сиянье дня.
  
   20-е, апрель
  ___________________________________
  
  
  У облаков вишнёвых стай
  Взахлёб нырнувших в неба бездну,
  Цвет холода и отблеск тайн -
  И первый миг созданья тесный
  Во времени, мечтой прелестной
  Всецветом радуг, взлётов, солнц -
  Жизнь началась, сплелась, взлетела,
  И голос мой, как в унисон
  В ликующий прорыв! Распелось
  То, что казалось неживым
  И каменным, как в память, верной
  Я окунусь - и только дым
  Застынет в прошлом гранью тлена
  Над новым миром молодым.
  Не рассвело дыханьем свежим -
  Безумной свежестью стал мир...
  И как его ты не любил -
  Он будет миг, он станет прежним;
  Не незнакомым, ни другим
  Он станет бледным и седым
  Бессонным от рыданий вешних..
  И снег на ветвях станет дым,
  И мрамор под ногами - ветром.
  В кругах сиреневых воды
  В прудах, растающих под вечер,
  Расставшихся - не нас одних,
  А жизнь продливших дном и верой.
  
  _________________________________
  
  
  
  
  Несбыточность иных надежд,
  Полгода, скованные в холод,
  В душе зажатое в безбрежь
  Где редкий день тоской не сколот
  Рождает призрак жизни - дом
  Для странника, - на ночь, на осень...
  Мгновенье - тоже ль им назвать
  Души безмерную усталость?
  Как дождь цветениям расправит
  Поблекших крыльев наготу,
  И закалит ночным морозом
  Беззвездным, сумраком в туман...
  Души раскованный обман
  Саму себя увековечить -
  Бессмысленность иных надежд -
  Как утра чистый цвет темнеет
  И погружает в немоту
  Осколков, призрачных желаний,
  Цвет статуй - цвет ночи и рани
  Во время встречи роковой,
  Бред вечности - во днях последних,
  Виденье, смёрзшееся в пыль.
  Там, в глубине аллей, застыл
  Час ренессанса изумлённый,
  Над прошлогоднею листвой,
  Над прошлым, что цены не знает
  Оставленным - в сырой тоске,
  И вместе с солнцем тихо тает
  Как со следами на песке
  Смывает море слов бездонье.
  Склонилось каменное горе
  В поклоне дев, детей, богинь,
  Играющих, про мир не зная,
  Цветущих в зиму, в холод, в лёд,
  И философией простой,
  Хранящих свет, хранящих бездны,
  Дом мысли, света и тепла.
  Над всем аллея в два крыла,
  От солнца всплесков золотая,
  И в пряный обморок садов,
  Так безнадёжно опускаясь
  Новорождённою листвой,
  Хранит и день, и облик твой,
  Мысль безнадёжная, живая,
  Миг в камне, бледный и сырой.
  
  ___________________________
  
   середина мая
  
  
  Это утро и день и отчаянный вздрог,
  Ветвей ливни в рассветной случайности.
  Вкруг шумит говорливое море дорог,
  Потопляя слепых и отчаянных...
  Кругом рвётся и рвёт... бьётся, тонет и пьёт
  С облаков - золотое причастие.
  
  _______________________________
  
  
  
   О Д Н О Ч А С Ь Е
  
  
  Ты - воплощение того,
  Чего не может быть на свете.
  Ты - одиночества примета,
  Ты грех, и ты же божество...
  
  Капелью ранней - боль встревожит;
  Капелью светлой - тонет дым.
  Любви на свете быть не может,
  Но ты - последний, кто любим.
  
   Январь, 2003 год.
  
   Я половодье это зрю -
  Во что я душу соберу
  Куда её я вылью?
  Я - чашу до краёв долью
  Своей бездонной былью.
  Своей бескрайностью - в петлю.
  И это Имя повторю
  Что стало только пылью.
  
  
   Р А З Л И В
  
  Затуманилось небо обманом.
  Признак жизни дразняще завис.
  И берёзовый лёд плывёт в - до смерти пьяном,
  Близком небе, утони и проснись!
  Вспомни всё, что свободой сбылось и желаньем
  Возвратиться в тот девственный край,
  Где стволы в бирюзовый простор зазеркалья
  Загораются вдаль.
  Где несомкнутой жаждой дорог мир - бездомье.
  И не надо ни слёз, ни надежд.
  Растворяется мир. Хоть промёрз, обескровлен,
  Слеп и зябок, как девственный лес.
  
  _____________________________________________________
  
   Середина марта.
  
  Обнажилась земля до черна,
  До души... До пожара, до пепла.
  Как бывает превращена
  В блеск слепящий и сносится ветром -
  Неуёмность желаний твоих,
  Непрощённость обид и печалей.
  Растворилась земля - это стих, -
  Белый стих, белый снег в чёрных стаях!
  У проталин глубоких - рубцы
  В тишине похороненных, чёрных.
  И на ветвях вонзённых, седых
  Обнажённости след похоронный.
  
  ____________________________________________________
  
   Апрель, 11-е.
  
  
  Буйство - не бунт, а будни.
  Сто раз средь ночи - будит.
  День этот будет проклят,
  Если не бунт, а ропот.
  Кровь на вершинах, рядом -
  В зыбкой траве - закатом.
  На облаках озерных
  Кровь - навсегда непокорных.
  Но и не шторм, не буря...
  Бунт бессловесных - будит.
  
  
  ____________________________________________________
   июнь, 6-е.
  
  
  Нет, этот день не умирает,
  Он все цепляется за жизнь.
  И в полдень в междуштормье тает
  Его возлюбленная синь.
  То удивленная, как ране,
  В садах сжигала белизну
  Под листопадной жуткой ранью
  Я, умиравшая, засну.
  
  Познав тебя, мир не опознан,
  Ты успокой и сохрани
  В голубизне бездонной поздно
  Меня пойми и вспомяни.
  
  Прожги день редкими лучами
  В свинцовом призраке дождя.
  Омывший дождь и он и я
  Вновь удивленно повстречают
  Заместо солнца прах и тлен...
  
  Аллеи золото роняют
  Так медленно, как этот день
  Живет и тайно умирает.
  И вновь неслышно бродит память
  Среди стволов теней и стен.
  
   Тридцатое августа.
  
  
   Б Е З Д Н А
  
  
  
  Пусть лето уйдёт. Уйдут прошлые жизни
  Пролистаны в памяти долгим дождём.
  И пусть листопадные вздроги и ливни
  Зажгутся огнём.
  
  Пусть солнце зайдёт. Ведь опять будет рано
  Доверчиво и безысходно. В конце
  Мы все будем ночью. Мы все будем камнем
  Узлами в терновом венце.
  
  И мир не закончится радостью тихой,
  Ни - грустью, ни болью, ни тьмой...
  И лето умрёт золотым буйным вихрем,
  И я - вновь вернусь домой.
  
  
   Октябрь, 2003 год.
  
  2004
  
  
  Это грех, это смерть. Несносимее мысли
  Бренный холод за черной чертой на земле.
  И бесцветьем ночным ветви глухо повисли,
  И кругом - ни следа. Ни в свету, не во мгле.
  
  Суета черным днём породила безверье.
  Крылья - мимо несут. Выдох - весь в пустоте.
  Даже - утром слепым, даже утром - безмерным
  Пред чертой, у черты, на черте.
  
  И не вспомнить уже - цвет рождения - мрамор,
  И не вымолвить имя, кого долго ждёшь.
  Шум невидимый прячет в стволах, словно траур
  Тот бесслёзный, безводный дождь.
  
  Вспомнишь ты ли меня, - я себя не узнаю.
  Я влилась по ту сторону, руслом, рекой.
  Я молочной предутренней раной растаю...
  И опять назовусь - покой.
  
  
   2 января 2004 года
  
  
  
  Стволы потерялись метелью,
  Беспутьем терялись огни.
  То время - бездомья, бестемья,
  Бессонниц, безумья - без тьмы.
  Бездонности - только не жизни
  Навеки покинутых черт.
  Стволы вдруг слились с этой синью,
  Не зная, что сини - запрет...
  
  Как осенью - долгой, тяжелой,
  В подножьях у них - имена,
  Весною - зеркальные своды,
  И ужас и трепет - от сна...
  А ныне - метель. И теряться
  Тебе на ненужной земле,
  И с этой метелью - сливаться
  В беззвёздном, безоком - дне.
  В ночи - не похожей на вечность,
  Дни бездной - метель замела.
  За ними - погост и заречье,
  И - чёрные купола.
  
  
   25-е, январь. После всех судов.
  
  
  
  
   Б Е Р Ё З А М
  
  
  В разновершинном серебре
  В седом, безвременном тумане
  Их силуэты на поляне
  Заснежены; и - наравне
  Костром вдали - мечта укрылась,
  Былое - вылилось в слезах...
  И чуть замлечным светом слилось
  На голубых, нагих стволах, -
  И строгих, и всему покорных...
  Там полулунный серп зажёг
  Свет - вновь пришедших, растворённых,
  Бесцельно - сладостных тревог!
  
  Так после смерти воскресают,
  Находят то, чего так жаль..
  И вновь - без устали теряют
  В разновершинность, темень, даль.
  
  Там всё укрылось тёмной ночью,
  И снег... в тенях он недвижим..
  И очень хочется... нет, очень
  Застыть, окаменеть, не - жить...
  
  Р.S.
  
  В домах окраин, - неприкрытых
  Двери в тепло и наготу...
  И там их ветви в вечер свиты,
  И там - отчаянье в мечту
  Ты превратишь в бессонный полдень
  Раскроешь окна - их словам.
  И ветер, тайнам непокорный
  Чуть будет вторить их ветвям, -
  Сметая снег, рождая жизни,
  Капель роняя, листопад.
  Березин снег! Березьи - ливни!
  И шторм, - молчанье невпопад.
  
   Конец января
  
  
  
  
  
  Кажется - ливнем капель,
  Вслед за дождём - в белом солнце...
  Кажется - вдруг у ветвей,
  Жизнь - замерзая, проснётся!
  
  Жизнь - обрекай, обретя!
  Жизнь - погибай и воскресни!
  
  Так - у конца января,
  Жизнь переживших - песни!
  
  Жизни спасённый жаждой,
  Пусть умирает дважды!
  Щебет, туман и сырость -
  Этим опять родились...
  
  
   30-е
  
  
  Мой мир, истерзанный тобою,
  Бессвязность, горечь от надежд.
  Там, - вдаль, за долгою стеною,
  Свод есть.
  
  
  И мир уже конца не знает,
  Осколки, слёзы, серебро...
  Пронизанный капелью, тает
  Мой двор.
  
  Мой дом, там, где светает в холод,
  Там, где прощальные слова.
  Где синевой пронзённый - ворох
  Листва.
  
  Где долго так не умирают,
  Ни смысла нету, ни конца...
  
  Где без судьбы, без века, тайны,
  - Лица.
  
  Бездн расплавляющих - соитье,
  Во что-то верить, - и - любить....
  И - только боль, и только - крылья,
  И -- нить.
  
  
   6-е февраля
  
  
  
  Потерянность, нет, - не покой
  Синеет в воздухе ночами,
  И город, мёртвый и немой,
  И окна прячут за стволами
  Тепло и холод вековой.
  
  Час расставанья, час - другой.
  
  За расстояньями - рассвет,
  Укрытый ранью голубою,
  И холодом. Как будто нет
  Уж никого, кто встретит свет
  И обречён познать - такое.
  
  Там - ни имён, ни - дат, ни лет,
  И ночь - хоронит вековое,
  А вековое ночью - бред.
  
  Дни у бессонниц - тяжелы.
  Забывчивость, полёт, скитанье.
  Десяток лет назад - страданье,
  Распутье, солнце и стволы.
  
  Сейчас - окаменелость. Сны
  Теперь - не снятся. Спит и тает
  Что было мертвенно живым.
  Потерянность. Исчадье, дым...
  Исход - и безысходность. Тайна.
  Стук поезда. Полёт, провал...
  
  Давно уж здесь ты не бывал.
  Не преклонял колени. В рань -
  Ознобом утра не молился,
  И ничего не вспоминал,
  И не - просил. Страдал и бился
  На неизвестной стороне
  И в этой призрачной войне
  Забыв, себя - уединился.
  
  Уединенья тщётность, тлен
  Омой замёрзшею росою.
  Там, за аллею вековою
  Длинною в жизнь, гнездится мир.
  
  Там голостволья полукруг
  Чернит цвет вод в пруде усохшем
  А отражения - живей,
  А отражению - преграда
  Мой ранний вечер, без потуг
  Отдавший дня короткий возглас.
  В дом - не войти. И дня бездонность
  Давит отчаяньем и тьмой.
  И сладостью пережитого,
  Надеждой, выжившего в тьме
  
  Погост, дорога, спуск, ограда.
  Снег первый. Скоро быть зиме.
  
  Холмы, начало, сон, предкрестье,
  Мечта, Голгофа, - всё о том.
  Страны - не знав, мы были вместе,
  Узнав - ни слов, ни - дня, ни в дом...
  Дорога долгая... но дольше
  Пусть будет ночь. Пусть будет - сном.
  Рожденья миг познав воочью
  Мы всё хороним мир? Потом
  
  Пусть будет день, - слепой, холодный,
  Наивный, - долгий, как река.
  В страстях Его, в кровавом полдне
  Смерть и - безумная тоска,
  
  Отчаянья и слёз безгрешных
  Неиссякаемый поток...
  И - снова - день, и снова бездна,
  Любовь и солнце, свет и Бог.
  
  
  Блеск. Ранняя звезда. Метелью
  Запорошило свет дорог.
  Благословенные потери,
  За ранний свет, - за ранний вздрог!
  
  И мыслью, что сдвигает горы,
  Напоит реки и ручьи,
  Был первый день, был шёпот, шорох
  Гроза - и первые лучи.
  
  
  
  
   12-е, февраль
  
  
  "НЕСООТВЕТСТВИЕ"
  
  
  
  О, час раздумий у петли!
  Неясный свет..
  И если этот век прошли,
  Последних нет.
  
  Последний снег.. Им только в ноябре
  Черным- черно..
  Черным черны поля в опавшем серебре;
  Светил давно -
  
  Последний свет! Последний снегопад!
  Последний день..
  Быть может, гнева? Радости? Сквозь злат
  А может чья-нибудь и тень, -
  В последний раз...
   1997.
   ************************
  
  Дороги мои, как одни
  Ветвями сквозь небо расчерчены..
  Прости - ведь и я была певчею..
  Дороги мои.. Валуны..
  
  Пригорья, леса.. будто ватою
  Одеты в снега и плачут..
  Прости, я была виноватою -
  Я что-то здесь в мире - значила!
  
  А нынче - как смерть блаженная,
  Тягучая, томная, сладкая..
  Прости, ведь и я была нежная,
  Я вышла одной загадкою...
  
  Дороги мои.. обелены -
  Сквозь лунный ли след, солнечный, -
  Как бредом ушедшей войны -
  Дороги мои - сожжены.
  
  И хоть в никуда - идти,
  И лёд сей в душе - намертво -
  Дороги мои.. пути..
  Дороги мои - в Памяти.
   1997.
   ********************
  
  
  Если ты и был - когда -
  Ты об этом тоже вспомнишь..
  Долги - бедные года -
  Не заметишь, не обронишь.
  
  И бедой - среди могил, -
  Ты своей не заприметил..
  Значит - очень мало жил,
  Значит - снег.. И значит - ветер.
  ....................................................
  
  Если ты и был - когда,
  Если горький сон - отрада,
  Будешь выжигать - всегда
  Золото из листопада..
  
  Будет белою - вода,
  Ненаписанною - радость..
  
  Если ты - и был когда -
  Много ли тебе - осталось?
  
  Иль полёт - на облака -
  Досягаемых и нежных;
  Ах, свобода, ты ль легка -
  Если ты - из тыщи - прежних?!
  
  Если ты и был - когда
  Ненаписаны - рукою
  В море - канут невода...
  
  Значит, я была с тобою,
  Значит, - я была всегда...
  
  Значит, остаюсь и вою,
  Что - не быть мне - никогда.
   1998.
  ***************************
  
  Вот так рождаются стихи -
  В опале слов заворожённых,
  Кровавый бархат солнца стыл -
  В обет путей неизойдённых..
  
  Душа в опале - млечный сон,
  Кидало, зоркостью тревожа,
  И мир голубью опоён -
  Безумья, счастья, бездорожья!
  
  Смывает ужас свой - река, -
  И память, бредом половодья..
  Всё - та же белая тоска
  От одиночества.. И бродит
  
  По свету - от сердца - метель,
  В стволах - мосты до поднебесья;
  Достанешь - значит - это впей..
  И что-то в мире вновь воскреснет.
  
  Заветом всхолмленных степей
  Весь мир свой призрак омывает.
  Всё тает светлой тайной дней
  А одиночество - не тает.
   1997.
   *********************
  
  
  Сладко надежде не рваться, а ждать,
  Путь заморожен истиной?
  Всё возвращает, чтоб снова начать
  Свет от звезды единственной.
  
  Белой - как платье, холодной, как лёд,
  Низкой, как свод, каменной;
  Всё в этом мире нежданно уйдёт
  Кроме оттенка памяти.
   1997.
  
   ************************
  
  
  Последний снег - на пролежнях земли,
  Последний свет..
  Счастливых лет последние - прошли,
  Последних нет.
  И у стены, что белой башней ввысь,
  В подножье он.
  Недавно чёрные - снега в метель сплелись
  Просили - звон!
  
  Недавно боль была - белее смерть,
  Чернее след.
  Капель - опять беззвучнее - об клеть,
  Последний снег...
  Последних слов, не выговоренных мной -
  Ты недослышь..
  А только лишь - проклятьем удостой,--
  Что родились.
   1997.
  
   *****************************
  
  Как веером - спустилась ночь, -
  Деревья призраками,
  Одно зажжённое окно
  Одно-единственное.
  И всё здесь - тлен или вино,
  Обман иль истина, -
  Одно единственное окно -
  Одним единственным.
  Единым встречным - посреди,
  Одним лишь видным мне.
  Одно лишь - пламя у беды
  Одним лишь Именем.
  Мне шепчет в прорезь переплёт -
  На рамах - выстеленный.
  Один мой крест - одну не ждёт,
  Один единственный.
  Ищу его и не найду,
  Как видно, там не спят.
  Окно накликало беду -
  В обломках памяти.
  Раскроешь - схлынут без следа,
  Налёты ветхие.
  Одной преградой навсегда -
  Оно за ветвями.
  
  И быть раскрытым не спеши,
  Будь безразличное!
  Одной единственной души -
  Печальной притчею.
  За цвет твой каменных портьер,
  Войти не смею - я.
  Я, лик сплетавшая потерь -
  В не бывшем времени.
  В дверь не стучусь - глухой стеной,
  Как перепутьями.
  Одним единственным окном -
  Как вечным спутником.
   1997.
   **********************
  
  
  Как странно быть, как страшно мне, как счастье,
  Тщетою - жди.
  Как осень - роспись в одночасье,
  Идут - дожди.
  Всё ты проводишь - медленным движеньем,
  Душой - до дыр!
  И будешь вновь смотреть без сожаленья
  Как тает мир.
  Ибо когда-то также, каменея,
  Растаял вздох.
  И вместе с ним покинул эту землю -
  Как будто, Бог.
  
   1997.
   ************************
  
  
  
  П О Э М А С М Е Р Т И
  
  Всё чёрной ночью - смерть сокрыла,
  Омыла белою водой -
  Прощения. И вновь застыла,
  И долгожданный бдит покой.
  Как кровью - синева омыта
  На башнях обнажённей крик;
  Кладбищенской оградой врыта,
  Вся жизнь - на миг.
  Ах, как бы здесь, средь чёрных склепов -
  Оставить белые цветы!
  Остаться - сном ветхозаветным,
  Притихнуть ниже немоты!
  Там сбит мой крест, там так устало
  Шуршат под инеем слова,
  Там всё молчит, что жизнь сказала,
  Там знают всё, что жизнь не знала,
  Там тихо тает синева...
  Закатной непорочной силой
  Ликует, плача, бытиё.
  Узнай, где здесь моя могила,
  Я верю - ты найдёшь её.
  
  *************************
  
  Мой затаённый призрак - боль.
  Она бела, она смертельна;
  Она -расщелиной на теле,
  Она безмолвная, и вдоль -
  Её мосты-века сдвигают,
  Смывают с края берега,
  И что-то тяжко вспоминают,
  Как не родившие пока,
  Как не восполнившие долга,
  Как не насытившие тлен...
  Как переулками дорога
  На кладбище... И крест, и тень...
  Моя ли тень так низко сбита
  И тьмой прощённою бела?
  И тьмой прощения раскрыты
  Два серых мраморных крыла.
  Они поникли и покорны,
  Им нечего хранить и ждать,
  И в бытие концах прискорбных
  Они привыкли охранять -
  Уже безгласную насмешку,
  И молчаливый серый день,
  Слетает снег капелью вешней,
  Грустит о жизни, но не здешней -
  Под призраком её потерь.
  Она ли это? - за оградой-
  Ветром разносится листва;
  Из прошлого; где только надо-
  Душе безумные слова
  Произнести или услышать,
  Родиться вновь иль умереть.
  Мой затаённый призрак дышит.
  Моею жизнью будет смерть.
  Надкрыльем мраморным иль склепом,
  Руиной камня у воды,
  Всё уносящей, и столетий -
  Не оставляющей следы.
  А лучше просто белым камнем,
  Кустом сирени, бузины..
  Отказываюсь быть, где память -
  Слабее призрачной войны,
  Где смерть нависла чёрным садом
  В надсклепье белых фонарей,
  Где слову смерти будешь рада
  Единственной, обманной - Ей,
  Не опостылеть, не ответить,
  Когда всё нужное молчит...
  Под склепом стонет чахлый ветер,
  И странный - чей? - огонь горит.
  Беззвучным призраком при Свете
  Он безнадёжно, тайно бдит.
  
  *************************
  
  Мне погибель моя -
  Избавленье от мглы бытия.
  Может, это - не я?
  Может, света слепая струя?
  Стала только обманом, и лёгкий рассвет января,
  Может, это - не я,
  Раз теперь лишь погибель моя -
  Меня ищет. А было ли что-то иль нет?
  Этот робкий рассвет,
  Этот жалкий и долгий рассвет!
  Может, это - не я,
  Раз меня только нет,
   только нет!
  Может, это - не свет.
  Раз он тускло сквозь щели горит,
  Будто он, будто спит,
  Будто тоже погибелью бдит,
  Будто сник,
  Будто в нить,
  Будто губы зажаты навек.
  Пепел неба горит,
  Здесь уже лишь оскал, но - не смех.
  Будто оттепель тает и морщится
  Белый мой снег...
  И весь в зеркале мир перевёрнут;
  О, ужас! - и не отойти..
  Вся погибель моя
  Безысходные мглою - пути,
  Вся отрада моя -
  За вот этой стеной, под Крестом.
  И вся участь моя - горевать в мире в том,
  Да не в тон!
  Не о тех и не с теми
  Был снег, ослепляющий зной!
  Было всё, но опять не со мной,
  И нигде не - до мной!
  Вся погибель моя - встреча с теми, кто много сказал!
  Мгла и оттепель, лунный
  Сквозь частые зубья овал.
   97 - 99 гг.
  
  
  
  ЧАСТИ ИЗ ПОЭМЫ
  
   Рябь на воде
  
  Когда всё - кончилось,
  Когда и встала жизнь перед ничем,
  Мне в облаках разбрызганная,
  Мне светом позолоченные волны; светом, тем;
  Созданьем мир не полон,
  Мир ветрен обезвожен.
  Но вдруг ещё встревожен,
  Взмолившийся, как я,
  Молящий за меня.
  Когда всё кончилось,
  А лишь осталась я.
  В светлящий омут дня,
  Вся рябью из огня...
  Вершина бытия,
  Мир, умерший до дна.
  
  
  
  
  Ограды
  
  А я здесь не одна,
  Я лишь опять застыла,
  Я, может, чья-то сила
  Об мёртвый омут дня.
  Я, снова не поняв,
  Пришла, была, любила!
  И странны мне могилы,
  Но лишь у них есть -я.
  
  
   Озеро
  
  Оградой той меня
  Не отведи от мира,
  А лишь распни!
  В те дни,
  Где задыхаюсь я,
  И всю меня возьми,
  Не назови по имени,
  Мне даже это ливень-
  В жизнь бедная струя.
   2000.
   *******************
  
  В тумане розовом, дождём
  Виденья наспех исчезали, -
  И поздним талым серебром
  Они кого-то принимали;
  Они кого-то вспоминали
  И вспомнить было им о чём.
  
  Осколки, камни, роз цветенье,
  Ветер, ликующий в волнах..
  Обрывы гор.. и вновь - виденье;
  И плач из сумерек и страх,
  Напоенности дым и жажда..
  Остатки города, свой дом.
  Бездомьем ветер входит дважды
  И стонет в сердце ледяном,
  Виденьем тщетным чуть согретым..
  
  Как страшно исчезает лето,
  Как умирает под дождём!
  Всё то, что жгло, лилось, искрилось,
  Слезами этой жажды - мылось
  И исчезало в ночь потом.
  
  Виденье молодости.. Блеск
  Похож на звёздный, лунный, смертный;
  В лучах - последнею вселенной
  Тепло и душу сон отверз,
  Туман рассеялся. И лес
  Дотаял в черноте небесной,
  И будто - мукою телесной -
  Мгновенья жизни.. жизни без.
   2000.
   ****************************
  
  А за окном - несмелая капель -
  Метель сменила.
  Сказала - просто - не жалей
  Того, что было.
  Сначала просто одолей верх одиночеств,
  А после слёзы горько лей - в смертельной ночи.
   1999.
   ****************************
  
   БЕТХОВЕН
  
  Клавиш - то ропот, преступный набат,
  Волнами в пропасть, волею - над,
  Радость раскрыливши, - мздою объят
  Клавиш стальной перекат!
  Так обделённые миром - не спят!
  Так - напоказ!
  Всё затихает и будто опять
  Кто-то капель - повторять...
   1996.
   *******************
  
  За тьмой - что солнцу освещать,
  Куда ему светить?!
  Грозы и гнева благодать,
  И солнечная нить.
  И - море сил, и море вспять...
  И солнечный зенит.
   2000.
   *********************
  
  Зачем жизнь обнажается в голых стволах,
  Зачем с солнцем своим прощается?
  Водопад или смерч; иль метель или страх,
  Обнажается свет на раскрытых руках -
  И кого-то принять решается.
  Сколько слов, стольким вымолвить - в белой земле
  Впопыхах с огнём перемешанной..
  Обнажается жизнь на каждом стволе
  Будто гордый прорыв в нездешнее.
   2000.
  *****************************
  
  Влажный, короткий день...
  Тает листва в тумане.
  И в золотом обмане
  Солнца - заката тень.
  Жизнь - это боль потерь
  В схлынувшем океане.
  И в золотом дурмане
  Робко поёт свирель.
  Встретится море - мне.
  Встречусь ли - я - с морями?
  Там, в золотом океане
  Памяти, что на дне.
   2000.
   **********************
  
  У неба - перлы облаков
  Прозрачно пегие, седые;
  В розовье - лёгкие, слепые
  В стаю серебряных подков.
  У неба - рябь и немота;
  Лазурь к закату - тихо вянет.
  И одиночество оставит.
  Весь день вчерашний без следа.
  И окунётся в изумруд,
  Пленясь безводным горизонтом;
  И золото меж елей сонных -
  Осколком за Божествен труд.
  Ах, как хотелось мне взлететь
  С озёрной, выпоенной чаши,
  Где свет желтел мгновеньем падшим,
  Земной античности вослед.
   1996.
   ************************
  
  Обветренные сны дерев -
  В них рябью рукоплещет сырость;
  Как будто чей-то ждут ответ
  Как милость...
  
  Обветренная синева...
  Как будто - ней не сбылось.
  Как с век обветренных - слова
  Открылись.
  
  Как будто что-то вновь гнетёт..
  Обветренных крон цвет усталый.
  Как будто жизнь - в кривой полёт
  Запала..
  
  Как будто что-то ворвалось..
   1996.
   ************************
  
   Н О Ч Ь
  
  Страшные ночи - надежды,
  Странные сны.
  Страстные ночи - как прежде,
  Страстью огни.
  Но не они будят жизнью - спящий укор.
  Спящие ветви за синью, -
  В утра костёр.
  
  Дни не кончаются. Ночь бережёт.
  Дни не прощаются, ночью прожгёт
  Ими прощение. Взгляд - жизни дым.
  Ночь не кончается утром одним.
   1997.
   *************************
  
  Глаза, выглядевшие море,
  Очи, алчущие небо.
  Огни, спрашивающие - немо,
  Иль, испрашивающие горе.
  Иль - порочащие землю,
  Иль пороша на пороге...
  Всё под снегом, всё под пеплом,
  Темень. Сжатые дороги.
  Глаза, помнящие древо,
  С древа - сорванное - в сроке.
  Очи, алчущие небо, -
  Небо, алчущее в Боге.
   1996.
   ****************
  
  Или горящие, или сгоревшие, -
  Очи горячие... Очи, не смежь ты их.
  Там они зрячие, так они певчие,
  Всём - промолчавшие, всё перетерпчие.
   1995.
   *******************************
  
  О, это было или нет?
  Осколки призрачного счастья,
  Ступени мёртвые, ненастье,
  И чёрных статуй силуэт.
  Некрополь. Вечный сон. И медный
  Шелест нависших облаков.
  Так умирают. Там наверно...
  Ступень. Замёрзший стук шагов.
   1998.
   ******************************
  
  Омут. И одурь. В глуши -
  Чёрное зарево ран.
  Тех неизвестных - вершин
  Век никому не дал.
  Красное марево льдин.
  Век - одиноких лав.
  Век - никому не дал,
  Век никому - не равн.
   1995.
   ********************************
  
  Что может осени желтей
  Быть и зиме - капелью?
  Кто может, - выйдя из дверей
  Ворваться сразу в двери..
  Кто - только этой немотой,
  Туманной, чёрной, грубой...
  Неиссякаемой душой
  Похожею на чудо.
   1995.
  *******************************
  
  Тоска по воле неземной, - и этой болью
  Так летним листопадом - зной, тоска - тобою!
  Тоска цвет горя - позолот, как в мрамор - пальцы,
  Так у кладбищенских ворот - шаги струятся.
  И это прозвучало мне - сонатой млечной..
  Тоска по воле, по волне, по - бесконечной...
   1999.
   ************************************
  
  Месяц крайним нырял в чёрно-синюю тьму,
  Из зазубренных крон, где остров.
  Этот мир сотворён был, но как не пойму -
  Что б всему уходить - так просто!
  
  Осыпается снегом - в безветрье куст,
  Как последним словом задетый,
  Там - заре догорать криком белым из уст
  Растворяющихся в бессмертье.
   2000.
   ***********************************
  
  Под вечер ясно замирает
  Мольба в обугленных стволах.
  Куда -то тянет, может страх.
  А может, - долгое молчанье?
  А может, холод на ветвях..
  А может, это просто память
  Зовёт куда-то в никуда?
  А может, долгая беда,
  Иль счастье, смерть, и созерцанье?
  И - тает мир, и солнце тает,
  И небо тает в куполах.
   1998.
   ***************************************
  
  
  
  ЦВЕТА ЗЕМЛИ
  
  
  У ветвей распушились ресницы...
  Может, это мне вновь - только снится?
  У ветвей - сквозь метель - разговоры..
  Не у них, у меня своё горе.
  
  Сквозь мои золотые ограды -
  Льнутся, тянутся к - окнам.. не надо
  Вспоминать, что когда-то здесь было!
  У ветвей - обелились надкрылья.
  
  Расставаньем - короткие встречи;
  Расстояньем - тебя не замечу..
  Посижу на бульваре, поплачу..
  Может, что-то в миг сей - я и значу.
  
  Распушась в облака - эти солнца..
  Кто узнал, тот вовек не проснётся,
  Расплетясь в облака, -- будто встреча, -
  И растаяли, белые свечи..
  
  Расставаясь, растаяв, светяся,
  Стали чёрными - вновь, будто в рясе..
  То ли ветер с них сшиб - свет и пепел, -
   -- Распушились,
   Раскрылись,
   Распелись...
   1998.
   *******************
  
  
  
  
  Есть первый снег, который долго ждёшь -
  Есть тихий сон..
  Глаза твои там устилает - дождь
  Иль тает - он!
  
  Есть первый свет, который не понять,
  В бреду теней;
  И зрелость так похожа на распад -
  Последних дней!
  
  Глаза слепит от робкой немоты -
  Рыдает, спит.
  Как сад - весенней проседью мечты -
  Всё жжет и тлит.
  
  Что выжило - от склок осенних бурь -
  То - ожило..
  И стало - этим адом в - эту грудь -
  Светло - светло!
  
  Смело, как белым омутом крыла -
  Ты всё покрыл.
  Я твою жизнь в свою перенесла -
  Белей до дыр!
  
  Есть первый снег, есть первый тонкий свет, -
  В обломе сна.
  И жизнь, как будто хрупкий чёрный склеп -
  И - седина...
  
  Как будто звон на злате крон повис -
  Но без креста;
  И белый свет как будто бы приснись, -
  И - навсегда.
   1998.
  ******************************
  
  Я всем собою преподнес урок - есть счастье, неизбежное как рок.
  
  Снег сегодня - белей листопада,
  Свет сегодня - бледней бытия.
  И глухая, сплошная ограда -
  Там, у кладбищ, застыла и я.
  
  Смерть не смерть, жизнь - не жизнь, ветвь - не древо!
  Снег - сегодня белей, чем всегда...
  И от снега белей только небо,
  Только талая мглою - вода.
   1997.
  *******************************
  
  Трепещет радужное море, в салатовых разбегах - свет.
  Сплошною золотой рекою - зелёный склеп.
  Пещера, пустынь, водопады.. ручей, гроза!
  Последней милостью раздали, что не сказать.
  Не выпить млечною рекою - в ознобе дня..
  О, Господи! Облей рекою - такой - меня.
  Чтоб захлебнулась я в потопе - лазурных дней!
  - В чуть бледном, ледяном потоке - слепых огней.
  
  Там, - чтоб я - плакала, смеялась.. плелась, вилась!
  Чтоб я весны своей усталость - пережила.
  Ибо, прежегшие не помнят - и ад, и - боль..
  Рассыпанный у тёмных окон - сырой огонь.
   2000.
  ***************************************************
  
  
  
  
  Обморок белый...
  
  Розовый ветер в садах, - отражается солнцем
  Призрачная белизна!
  Розова ослепь, метель, смерть и воздых -
  Розовая седина!
  Но и не долго она остаётся -
  С сердцем, всквожённым в ветра..
  С сердцем, идущим по миру из вёсен -
  Розовый ветер - с утра!
  Розовый день после сожженной ночи -
  Ночь одиночеств и битв!
  Розовый ветер! В что-то он хочет
  Чёрное утро разлить..
  Не было слёз и сейчас их не надо
  Вскрикну и вновь замолчу;
  Даже тебе - что когда-то был рядом
  Розовых утр не хочу!
   1999.
   ************************
  
  В крае леса, поле - ранним
  Дышит вечером бескрайним;
  Сизый омут сладко ранит
  Приодетою зарёй.
  В эти белые вдаль, ночи -
  Будто воском омолочен
  Будто - день одеться хочет
  Невесомой белизной.
  
  В тишине - слепой и мудрой -
  Тот туман засыпать в утра!
  Там - печалью белокудрой
  Стыли первые цветы..
  Стыл он, первый вздох туманный
  Брёл и плакал, будто пьяный
  И не находил так рано
  Миг и час своей мечты.
  
  Никого не видно крайне -
  В белом олове, в тумане,
  Ивы брегом в океане,
  Стынут в белом молоке..
  Будто берег, будто остров
  Здесь не видно слёз и просто -
  Ни дороги, ни погоста
  Словно - ветер на песке.
   1999.
   *******************
  
  Вечера всё чернее, как в вечность...
  Это будут короткие встречи;
  Это будут не ночи, а ветер,
  Будет солнце и будут свечи..
  Вечность скоро затмит целый вечер,
  Это будут ночи, не встречи.
   1999.
  
   **********************************
  
  Дым сиреневый.
   У Мамоновых
  
  
  Цвела, растаяв под намокшим небом,
  Благоухающе - сирень.
  Иль горы - сдвинулись - над ней; -
  В усадебном саду сидели,
  Но - сада не было; - лишь днём,
  Пленившись солнечным огнём,
  Земля оттаяла дождём,
  Земля - оттаяла...
  
  Прикрылось небо облаками,
  И в беспощадной наготе,
  Как будто тихими словами -
  С кустов обрушилась метель,
  Как будто непочатой мыслью -
  Летя, чернела у воды.
  Прощением иль просьбой висли
  Сиреневые две звезды.
  
  Одна была как будто белой,
  Не слышав ветра, ни грозы,
  Склонясь над листопадным пеплом,
  Сребрясь, как воды среди ив,
  Как будто что-то вспоминала...
  Другая рядом - была алой,
  В закрытых солнца лепестках...
  Уже цвела, уже роняла
  Мечты свои; на облаках
  В цвет лилий розы завивала, -
  Дышала, будто отцветала,
  Была, как будто не была -
  Плыла и что-то созерцала
  Под тайной серою крыла.
  
  
  Не любовь, но тебе ничего не сказав,
  Положу - вниз теченью букет
  Из сирени; - ведь молодость надо отдать
  Говорящему только Нет.
  Все я вздохи свои из сирени сплету,
  Всю я боль мою - в медный цвет.
  Я любовь приглашаю, лишь только войду
  В невесомый и трепетный свет.
  
  Он иной, - но как будто в нём тоже горит
  Огонь робкий, лишь вечер, он в дым.
  Куст сирени - как будто волною разбит,
  Или взмыт, и не спит по ночам - иным,
  Когда всё безнадёжно - спит.
  Он не ярок, не бросится солнцем в глаза,
  Он - лишь тень, он как будто - в пыль.
  Он, как снег; он, как я не может сказать
  С чем пришёл сейчас - в этот мир.
   1998.
   **********************************
  
  Осыпаются ветви метелью..
  Или горе мне; или я верю, -
  Всем ветрам, сплетённым руками!
  Или - в чёрную ночь - облаками;
  Или в белую ночь, - твёрдым небом.!
  Я не знаю, я верю, не верю -
  Осыпаются ветви метелью...
  В ноябре, осыпаются ветви...
  И в усадьбе, засыпанной снегом,
  Всё застыло - пруды и аллеи;
  Бело всё, и под саваном белым -
  Осыпаются саваном - ветви.
   1998.
   *******************************
  
  Снег метёт сапфирью лунной,
  Снег - туманом у реки.
  И оградою чугунной
  Были две моих руки.
  В удивлении и страхе
  В обречённости вдвойне.
  Снег - печатью на бумаге,
  Снег - слезою на луне;
  Снег - в последнем медном крахе
  Той эпохи, что - не мне.
   1995.
  ********************************
  
  Как чёрной ночью исповеди
  Как жутью - Бог не приведи,
  Душа мучений требовала,
  И муками истрепленная -
  Она скиталась, сон тая...
  А небо было - чёрное.
  Лишь монастырь плыл звонами
  А небо было чёрное.
   1995.
   *******************************
  
  
  "Мы рождены для вдохновенья, для звуков сладких и молитв..."
  
  Белые слёзы. Засни.
  Свет в леденящей пустыне.
  Белое солнце - они
  Пусть никогда не застынут.
  
  Снизу - чернящей смолой,
  Юность - земля умирает, -
  И безысходной порой,
  Слёзы кружатся и тают.
  
  Будто бы там в полусне -
  Белые руки; аллеи,
  Черными в небе и в мне;
  Чёрствое солнце не греет.
  
  Будто - у слёз невпопад -
  Эта замёршая сырость.
  Будто не виноват...
  Будто и не родились.
   1999.
   **************************
  
  И как бы дни мои не шли,
  Как бы не верили,
  Стволы в оскоминах земли,
  Стволы прибелены.
  Стоят - оградой тайных рощ,
  Бульваров наледью,
  Какая б ни была та ночь
  У них украдена.
  И в чёрных жилах серебра,
  На фоне золота -
  Души три сломанных ребра,
  Души не сломленной.
  Ещё вкруг кладбища они -
  Такие чёрные!
  В серебряной своей тени -
  Под солнцем сорваны.
  Они, - поникшие к земле, -
  И ей возвысившиеся!
  Дай расписаться в их во мгле
  Предгорной изморозью!
  Они, - как звон издалека,
  Капель не высохшая;
  Они срывали облака...
  И жизнь не вынесши, -
  Изогнутые в мёртвый крик,
  Чернее исповеди - час...
  Стволами немота на миг,
  Навеки - вытянулась.
   1998.
   ********************************
  
  В волнах, в ряби беловатой - голубая соль.
  Голубой лазорью в злате - голубой костёр!
  Не весна им и не осень, - лишь небесный дым.
  Одиноко стало очень волнам голубым.
   2000.
   **********************************
  
  Ты сделал сущее моё
  Веяньем муки беспрерывной.
  И этим спас. У зорь избывных грозы бессонное чутьё.
  Но что-то в нашем бытии соприкоснулось и застыло.
  Тебе оттуда зорь моих
  Виднее отблеск белокрылый.
   1995.
   *********************************
  
  Зарыдавшее небо вслед за серым дождём
  Своим золотом пегим..
  Утвердившая жизнью - смерть будет огнём, ни о чём не жалея...
  В чёрном олове небо и вдруг - серебром..
   2000.
   ****************************************
  
  Сосны. Остров изорванный.
  Медь. Ею изваяны
  Вдаль облака разодранные.
  Горы. Всё неприкаянно.
  
  Дым. Раны закатные.
  Озеро чашей невидимое.
  Будто бы и не каялись.
  Будто здесь бились - ливнями.
  
  И не родившись, умерли.
  Горы - над самым уровнем,
  Чаши озёрной, вылившей
  Белым закатом - бывшее.
   2000.
   *******************************
  
  Травы - солнечным огнём, -
  Встелены - до горизонта!
  За грозою - в поле, робко
  Слившись с небом серебром,
  Слившись с морем, слившись с ливнем,
  С музыкою и с душой.
  Травы белы в слышном ропоте,
  Над покоем и теплом;
  За солёной, за верстой,
  Вы погибнете неслышно -
  Будто капли с белых вишен,
  Будто горький, долгий зной!
  В трепет лунный иль дневной,
  Травы - в пояс с головой!
  Травы берег свой колышат..
   2000.
   *****************************
  
  Долго роняли зацветья ручьи
  Белым дыханьем неслышную песню
  В ночь. Их полёты мечтой бестелесной
  Вдруг оборвались. Тенью ничьи
  Их затемнили седые аллеи
  Склоном и пеплом, ветром и ввысь...
  Будто застыли, о смерти жалея,
  Будто от жажды великой спаслись.
  Сумрак дня в липах, в их ветвях тяжёлых,
  Свод, охраняющий чьи-то шаги,
  В чёрных стволах, в тенях их, будто полых,
  Вечер. В их дали не видно не зги.
  Дали смыкающей. Липы цветущие!
  Пылью медовой в тяжёлых руках -
  Как позолотой опоят идущего,
  Выдохнут, стают, и снова как спят.
  Чаши душистые! Вкраплены, ввиты
  В взрослые ветви. В вечер и в дождь.
  Млечным сиянием солнца облиты.
  То, что последним цветёт, не ждёшь.
  
  Липы в цвету! Средь плодов, шума, зноя,
  Вечной оседлости в спящий зенит.
  Тот, кто последним цветёт, не весною -
  Больше других о любви говорит.
   2000.
   **********************************
  
  Красный вечер тени выжег!
  Всё родилось, всем - устало...
  Невысокою рябиной
  Цвет свой вскрошенный взметала.
  
  Всё прошло дождями в сырость,
  В боль, в мученье одиночеств.
  На плечах земли застыло
  Сизое предвестье ночи.
   2000.
   ***********************************
  
  Нагнетается дым голубой утра млечного
  Белой Вечности,
  Было вечно мне, в сне, раз нечего,
  Было - мне.
  Голубело то утро вечностью,
  Я на дне.
  
  1996.
  
  
  
  Там даль онемела, там бедно и бело,
  Там тихо - вдали,
  Там счастьем и бегом, тоской без предела,
  Из дали меня - позови.
  
  Там песня без слов, там молитвой разделась
  Душа до крови.
  И с белых оков - виснет мёртвое небо
  Тоской по любви.
  Там всё одиночество - светом и мукой,
  И чёрная ночь ярче дня.
  Там теми воскреснет, кого позабуду,
  И вспомнит меня.
  
  Синели, окудрившись в инее ветви,
  Ждать будто устав, нить терялась дорог.
  В сугробах глухих - тишиной встали ветры.
  Кто выжил. Кто отдал. Кто смог.
   2000.
   **********************************
  
  
  Стало мёртво кругом,
  Стало серо и сыро,
  Солнце в каменных иглах зарделось в пожар.
  Стало - днём, чёрных тайн - не замолчанной силой,
  День ослепший вслед утру немного сказал.
  
  Разошлось, рассочилось несомкнутым сводом,
  Сводом синего неба, надтреснутым в звон;
  В гром небесный,
  И стон - под сверкающим звоном,
  Затихающим в солнечный сон!
  
  Было тихо кругом,
  Только звёзды сверкали
  В заполночном, бессонном и легком дыму.
  
  Стрелы чёрные слепо закат вспоминали, -
  И собой заслоняли
  Прозрачную тьму.
   2000.
   ***************************************
  
  
  
   "СКВОЗЬ ЗАБВЕНИЕ" ИЗ КНИГИ
  
  
  Под тяжёлыми, серыми крыльями
  В облаках - доля вольная, сирая, -
  Я ушла навсегда, я - их узница;
  Я не знала, когда сбудется, -
  
  На земле моей - кто останется?
  Кто откликнется, кто отдастся в те -
  Руки белые и могучие?...
  По - земле белый свет бродит тучами.
   2000.
   *******************
  
  
   Под Звенигородом
  
  
  Падал снег на стены белые -
  Падал - свет.
  И - как будто онемела я..
  Падал снег..
  
  Стены белы - серым небом ли -
  Купола.
  Расскажи что с этим трепетом -
  Я была!
  
  Белый гром лавиной белою -
  Белый Рок..
  И стоял над этой бездною -
  Белый Бог.
  
  А внизу монашкой чёрною
  Всей земли
  На коленях распростёртые -
  Долго шли.
  
  Падал снег на стены белые,
  В искрах слёз -
  Земля саваном воздетая,
  Белых грёз!
  
  Белых снов.. и над могилою -белый цвет..
  На горе - бесщадной силою - Камень, Снег.
  
   ********************** 1997.
  
  Ночь прилунена, черна -
  Ночь чернее на сердце, -
  Есть такая страна, -
  С кем не быть по соседству.
  
  Есть такая душа -
  Что - никто прикоснётся..
  Снег идёт не спеша -
  Сквозь белёсое солнце...
   1996.
   *******************
  
  Мёл тёплый снег, спеша ложась на крыши..
  Вокруг дворов метелица плелась.
  Я звон не различу, я слишком мало слышала,
  И поздно - дождалась.
  
  И белой птицей, крыльями израненная,
  Взлетала златоглавая страна.
  И - так слепила, будто утро раннее,
  И так кричала, будто бы - она.
   1997.
   *******************
  
  
  В пепелище страны - мы одни..
  Как мелькают - похожие дни!
  Как проклятьем - они,
  Как и мы сиротели - слепые огни,
  И в горячечном бреде - в то не и в то ни.
  Мы метались, не зная страны,
  
  Как узнали - её, стали сны -
  Смерти сны сниться нам за оскалом зимы,
  Как узнали её, - стали мы.
  
  Протянула она на руках - моря,
  В колокольих потугах - нагие поля,
  Те нагие поля - как чернеет земля -
  Сиротливые, как и я.
  Мне за реками плыть, городами скликать, -
  Мне её не понять, мне чуть-чуть лишь узнать,
  Тот протянутый горький и звонкий язык,
  На озёрах тех - его зыбь.
  
  Мне б узнать её запах - у скошенных трав.
  Вместе с ней - умереть, без неё умирать -
  Научились. В пожарище - тишь да гладь.
  Мы умели -- её узнавать.
   2000.
   *************************
  
  Чёрной реченькой - в белой проруби -
  Берега огибает - звонница.
  Будто в ропоте, будто - голуби,
  Будто - белица, будто - молится...
  
  А под ней, за горою, - сосны - всё,
  Да дорога - овраг косенький.
  Дом с гербом, омут, пыль.. да белая -
  Да протяжные песни - пела я.
  
  Бело-рубленная, черноглавая, --
  Ты - царица моя - над оврагами!
  Золотые поля - заснеженные -
  Моя - белица, моя - нежная...
   1997.
  
  ******************************
  
  
  Белой, прямой, водною сталью -
  Пусть эту книгу мы пролистали.
  Молодость осенью крылась под звоны -
  Пусть - тот рубец в душе, - опалённый.
  Белой строкою открылась нам память -
  Пусть - это мы. Пусть это - с нами.
   1998.
   ***************************
  
  
  
  
  
  
  
  
  ПОЭМА
  
  
   П У Т Ь
  
  
  В молочных волнах - берега -
  Вдали - сливаются с рекою.
  Трепещет солнечное море
  И с ив - роняет жемчуга.
  
  Когда то я была - такою;
  Когда то я брела, пока
  Закатом соткан час покоя..
  А мне - седые берега -
  
  Чуть обнажённым пеплом лунным
  Путь обещали и рассвет.
  Чуть слышными шагами - вслед
  Пути - быть вечным, долгим, трудным..
  
  Обугленным в былой войне -
  Подсказанным одним изгнаньем,
  Таким же выжженным молчаньем -
  Как камень, выросший извне.
  
  Как утонувший в море, павший,
  Разбитый волнами в песок.
  Мне путь подсказывал - иначе,
  А сам - иначе - быть не мог..
  
  Скоро уж осени смывать -
  Свою слепую позолоту.
  И тихо падать и молчать
  Мешать с слезами ночь и ночь ту
  
  Отчаяньем - таким встречать!
  В бесснежья омуте и ветре.
  Что смерть не смерть, и ей - как вспять,
  И путь мой долог до рассвета -
  
  Чтоб землю им поцеловать..
  Мою иль не мою, - не знаю -
  Мою! Ведь я же тоже - таю,
  Как снег растает на горстях.
  
  Земли моей. Так убелённой,
  Своих не знавшей похорон -
  Цветущей так - что в небе кроны!
  И - купола, и этот звон..
  
  Отчаяньем - удесятерённый -
  Одной лишь ночью - путь в мой дом.
   2000.
   ************************
  
   Ярославлю
  Все в остроглавье города
  Растаяли, старея.
  Мой путь - бездомьем был туда -
  Куда ведут аллеи.
  
  Все площади твои в крестах -
  Что в под небе - чернее.
  И даже - ночи в небесах
  В ту смерть - осатанели
  
  Свою. Люблю я твой поклон
  Тех невысоких улиц
  Где немо - вскинувши свой звон,
  Стоят церква, ссутулясь.
  
  Все в разноцветье, вразночёт,
  В разноголос, в - молчанье...
  И страшен этот ледоход
  И мёртвое сиянье.
   2000.
   *****************
  
  Суханово
  
  Там всё склонилося к оврагам
  Дева с чугунным кувшином,
  В прозрачных галереях дом; -
  И усыпальница - отрада
  Сему немому бытию.
  Я под ручьями древ стою..
  Мне в тишину и в дождь так надо..
  Забросить солнцем - жизнь свою!
  И я её благодарю
  Своим несчастьем и распадом.
  
   * * *
  Я не хочу этих белых ночей-
  Пусть всё укроет одна - чёрная ночь,
  В облаках из дождей, -
  Сколько здесь вниз убежавших аллей -
  Столько желаний в бездне моей
  Жизнь, о которой на камне прочтёшь;
  Будто не тот мавзолей их укрыл - Ночь.
  Жизнь здесь одну никогда не вернёшь -
  В запах отцветших дней.
   2000.
   ********************************
  
  Монастырь погружался в долину реки.
  Русь есть озеро, бездна, безумье тоски.
  И безокое небо, нить солнца - в пески.
  Монастырь погружался в долину реки.
   1997.
   *************************************
  
  Никольское-Гагарино, главный дом
  
  Вокруг тебя был только май,
  Кроны в ликующих поклонах,
  Ты слишком многих приглашал;
  Так вспомни же не приглашённых...
  Неутолимая печаль - печать на лицах, стонах, звонах!
  А к вечеру - луны овал
  Развалины те освещает..
  Под эти своды не впускает
  Тоска подавленная; звал
  Сюда в холмистые разбеги
  Ты дух Италии святой..
  Все умерло, но не навеки,
  И все осталось лишь тобой.
   1998.
   ***************************************
  
  
  В изгибе розовой реки -
  Покойной, медной неширокой -
  Закат мыл луч свой красноокий,
  Луга вдали; моей тоски -
  Соединив две половины
  Нависло небо мёртвой льдиной;
  И если бы - такой заря!
  Развалины монастыря
  За рощей тихо доживали
  Неприисполненный свой век;
  И в ровный берег, будто в снег
  Берёзы вкруг лучи роняли;
  Зажглися - и погасли вновь..
  О, мир мой! Где ж тебя любовь
  Настигнет, алчущий страданий!..
  Покой, и годы созерцаний,
  И ад и буря без конца..
  
  Там монастырь один дымился
  Под ржавой пастью, будто бился,
  Двоился в высохших прудах;
  Вот так бывает - осень, страх,
  Зима; - и кто-то расстаётся
  С мечтой своею навсегда..
  Он строит дом, но дом в разрухе,
  Он рвётся и, воздевши руки.
  Будто не кажет - в свет лица;
  Уйдёт в себя и в миг потухнет,
  А на реке - закатом рухнет;
  Трепещет, молча говорит,
  И кто-то рядом затаится, -
  И стон воздетый, будто птица
  Берёзок стаю облетит;
  А там, вдали, чрез брег стоит
  Шатёр - стоглавым великаном.
  Одною белою главой
  Вознесшийся над голубой
  И чуть прихолмленной долиной!
  Повисло небо - мёртвой льдиной, -
  Где вился бархат от зари
  Чуть кровяной и красной нитью;
  Венчали трели соловья
  С истомой сладкого желанья,
  После забытого ль страданья
  И долгой, каменной зимы, -
  Кто был наш век, кто были мы
  Бредя на ощупь, по наитью,
  В великий хаос - света? Тьмы?1
  И эта жизнь - была ли зря?
  
  Мерцала - долгая заря,
  Река и брег в одно сливались,
  Стволы потухли у берёз...
  И соловьиным бредом грёз
  Всем стихло; воды уплывали
  Всё унося - сквозь робкий свет;
  А там, где чёрный силуэт
  Монастыря - костром светился
  Восстали главы, шпили, лица!!
  На миг вдруг стало - ясным днём;
  Но тихий стон, как в полночь бился
  Над серым неба серебром.
  
  Николо - Угрешский, конец мая
   1997.
   ***************************
  
  
  
  
  
  
  Серпухов
  
  Не было слов об этом. Будто не говорю.
  Остроконечные ветви - вырезаны в зарю.
  Как молоком облита - белая вся земля..
  Буду и я так биться в сумрачность бытия.
  С подгорья - узок улиц низменный переплёт,
  Будто подречьем сузясь, будто бы там полёт, -
  За голубой рекою.. А за стеной пять глав.
  За голубой такою - мне б умереть, узнав!
  Мне б улететь за этим - белым раскрыльем ввысь!
  Остроконечные реки - до неба вознеслись.
  
   1998.
   ************************************
  
  "Вдоль дороги ивы
  Кланялися ветрам"
  
  
  Кланялись ивы воде,
  Кланялись ветрам.
  Душам в замёрзшей беде,
  Душам - согретым
  
  Кланялись. Был серый день,
  Перья и волны.
  Плыли их ветви в воде
  Мне было полно.
  
  Мне - суету и грехи
  Белые стены
  Все отпустили. С тоски
  Белая пена.
  
  Белый их вдаль силуэт
  Полем и ивой.
  Было ль когда -то иль нет?
  Я была ими.
  
  Ивы намокли в воде,
  Ветром склоняся.
  Словно была я нигде,
  Ветром беляся.
   1997.
   *******************
  
  Николо - Урюпино
  
  Там Храм под звоном пятиглавый,
  Остров над круглою канавой,
  Дворец, что в нишах голубой
  Аллея солнечной игрой
  Теряет чёрный след свой; главы
  Разбились белизной пруда...
  Меня им здесь найти тогда,
  Когда я молодость покрою
  С разрухой черной, забытьём;
  И робкой радостью покоя
  Всё называю бытиём.
   1998.
   ******************
  
  Введенское. Июль
  
  Там только пёстрые аллеи
  С холма сбегают, как ручьи.
  Как будто за рекой, белея
  Недосягаемо ничьи!
  Переливаясь в остров белый
  И в голубой ночной закат.
  И - только тёмные аллеи,
  Шаги неспешно, наугад...
  Там шпиль чернеет в солнце бледном,
  Молчит и выше всех, один.
  Одной ли мне он сердце немо
  Пронзил средь мертвенных равнин?
  Одну ль меня он успокоил?!
  И вытянул - в слепую высь...
  Там, где ни страха и ни горя,
  Где мёртвым камнем бредит жизнь?
  И там - дыши, и плачь, и смейся,
  Купаясь в озере, в цветах;
  И с ангелами будь и бейся
  На лебединых облаках...
  И сторожи покой. Он чуток,
  Он рядом, только позови.
  Он облака раскрасит утром -
  Как объяснением в любви.
  И жизнь твою укроют небом;
  И мира призрачный конец -
  Он довершит, и будет белым...
  И снова сон, и снова - без..
  
  Аллеи узки над холмами,
  Прозрачен свет меж колоннад.
  И - только чёрными слезами,
  И только солнце - наугад.
   1997.
   **********************
  
  Мылось солнце красное рябью у реки.
  Не моею ласкою, не с моей - тоски,
  Не моей погибелью, жизнью не моей.
  
  Там меня не видели.
  Там, - из-за морей.
   1997.
   **************************
  
   О, дивный час отдохновенья,
  Час невоздержанной любви!
  Душа и плачет, каменея,
  И каменеет на крови!
  О, эти бедные селенья,
  Погосты, шпили, купола!
  Распахнутые дни! Зорь пенья!
  Тайны, в которых я была.
   1997.
   **********************
  
  Марине Цветаевой
  
  Двадцатипятилетие
  
  Нынче не рябиною - молодость цвела, -
  Даже не годиною; только я была.
  
  Только мокр вкруг дома был
  Мёртвый листопад.
  Только четверть века, и -
  На сто лет назад.
  
   1998.
   ***********************
  
  Поля над лесами, да звона великого малость.
  Годы в тени, не узнаны - сами,
  Камни в пыли.
  Вёрсты притихли, верстами
  Грозы прошли..
  Россия осталась.
   1999.
   ***************************
  
  Как-то раз зимой, в белом холоде,
  Я пришла сюда - белизной молить.
  Вознесли меня стены до неба, -
  Белым золотом слёзы лить.
  Мне хотелось вниз, в тёмно зорево,
  В своды сонные, в чёрну нить;
  Где под вечер чёрн - камень вызолочен -
  Мне хотелось встать и застыть.
   1998.
   ********************************
  
   Середниково
  
  Когда в душе запёртой бредит
  Мир не сносимою тоской;
  Когда вдруг месяц голубой
  С полнеба на закате светит;
  Когда я вновь была с тобой...
  
  Качали меня чёрны ели,
  Ветра стелились - белизной.
  И незнакомою волной -
  Средь крон дышало всем раздетым.
  И золото сверкало где-то
  Еще не смолкнувшей мечтой!
  Сказать ли зто всё словами?
  
  Овраги висли под мостами,
  Холмом кончался тёмный лес,
  И сказка... Холодом обвилась -
  Вокруг так ёлочки светились
  Заката чёрным косяком;
  Стелясь, поляна за поляной
  Впустили вдруг за океаном
  Воскресших юных, белых грёз...
  Как бы не знать, земля святая...
  И колокольня голубая,
  Церковка белая за ней;
  Вяз завершал бег двух столетий,
  Заря струила свет свой летний -
  В ложноклассический овал
  У дома белого, под мачтой,
  Среди прозрачных колоннад;
  Он был холмом, он был раскачан.
  И лестницей вёл в тихий ряд
  Сосн, сомкнутых над побережьем
  Мелеющего озерка..
  Он был так бел и тих и нежен,
  Глядя надменно свысока..
  
  Опять дорога. Белой пылью
  Он каменел, мой листопад!
  Не верившие - все застыли,
  Надеющиеся брали злат
  И рассыпали по аллеям,
  Что никогда не провести;
  Уж ночь звездила ярко небо,
  Не могшее перекрестить
  Всё сгинувшее за столетье,
  Все вылитое за века.
  Ночь стыла мёртвым лихолетьем,
  Где смерть желанная близка;
  
  Дворец, что цветом молока,
  Пруд. Церковь. Мост... Стена, безветрье.
   1998.
   *****************************
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   П Р О Щ Ё Н Н О Е
  
  
   Я люблю час нечаянных встреч, когда полночь, -
  Безрассудство из ничего!
  Коченеть в дорассветных минутах точно, -
  Всюду - благость и торжество...
  ...Там, в начале весны, всею грудью дышала земля!
  В белых вёрстах судьбы потерялись пути, средь проталин петля,
  Ивы частым поклоном поникли в подножия сумерек, мокрых и тленных,
  Над страной, предрассветной и бедной
  Дрожь укрылась в лучах, ледяных и лунных.
  Было очень трудно
  Различить в силуэтах земных
  Оголённостью безрассудной
  То несчастье, - приют для живых.
  Покаяние - было трудным. Отречение - для других.
   Край реки покрывался лунным твёрдым панцирем, - всплыл и стих.
  
  
  
  Сейчас вспоминаю, как было мне полно
  Среди вольных волн предзакатного моря,
  Сейчас у тумана в сосновьях молочно...
  Серёжки у ив показались - и точно
  Зимы не бывало, и вздрогом и сутью
  Был камень на сердце - минутно.
  ...Сейчас вспоминаю я первый день смутный
  Когда бы - ии сна, ни ночи...
  Потерянность. Жажда земли, горькой, сочной
  Как жажда у встреч - безрассудна.
  И голых ветвей - неуслышанный возглас...
  Титаны молчанья! Мне трудно
  Сейчас вспоминать, - как росли; - как возраст
  Ночи - бессонница утр.
   Начало февраля
  
  
  И бледной мольбой утро раннее
  С трудом раскрывает глаза...
  Водой голубою, бескрайнею
  Тревожный рассвет, - бирюза
  И розовый свет перламутровый
  Дорога под тенями, лёд...
  Дорога вслед ночи, слепой и безлунной, -
  Отчаянье, боль и гнёт.
  За ветром родясь, утра рябь стала надолго
  В проталинах, в водной степи..
  Вела она к свету, немому и слабому
  Согреться и всё спасти.
  Сегодня за долгой зимой бьются силы,
  С трудом проникая в рассвет.
  Сегодня я вновь называла имя
  Значенья которому нет.
  В разлившимся до неба шторме древесном,
  Набат пробужденья и тлен.
  То робкий, то розовый омут воскресшего
  Мира, - и снова тень.
  Синеет сквозь ветви безокое небо
  Надежду у сумерек скрав.
  Меня средь дорог, средь затишья и бега
  Оставив - в который раз!
  
  
  
   Н А Ч А Л О
  
  Тоска и белый ветер. В солнца свечах
  Навстречу разлетаются стволы.
  Аллея тополиная. Тень. Встреча.
  Голубоглазым мрамором белы
  Озёра. Взгляд закатным очертаньем
  Был юностью внезапен, розов, долг.
  Всё - в оправдание моих скитаний!
  Всем - в созидание моих тревог.
  
  
  Ты раскрой мою душу, зарытую в темень и прах.
  Там она не спаслась, сжимаясь петлёй и бессмертьем.
  Горсти слёз вместо листьев на тонких ветвях.
  У прозрачного воздуха тяжесть и сырость. Безветрье.
  Краем свежей зари голубой обесцветилась ночь.
  И проталины в голой земле всё чернее и жгуче.
  Я молю: протяни ко мне руки - самой мне невмочь,
  Вновь оттаять как прежде, - как снег, - обожжённой беззвучно.
  Он метелью унёсся и не долетал до земли...
  Превращаясь в ручьи, - он донёс к солнцу - весть и разлуку.
  Распахни свою душу навстречу моей и прими
  Одиночество голого мира, его обнажённость до муки.
  А потом, смешав солнце в туман, зацветёт в соловьях
  Будет жить всём непомняще, ярко и будто - так смело!
  Ты, спася мою душу, унеси её в этих ручьях,
  Небо в них растворилось грозой, - бурной, тихой и белой.
  
  
  
  В чёрных косах заречья дробилось оранжевым сводом
  Утекало, - вело, за собою сжигая мосты.
  То ли холодом руки свело, то ли белым морозом.
  Заколдованным лесом, - в вершинах - черней немоты.
  Запестрели дороги, - в конце - как в туман поднебесный.
  Это было весной, когда жизнь и прощение - врозь.
  Новых встреч не таясь, ликовала безвестная песня.
  В голубом пёстром небе, где снами и негой слилось.
  Так сжигают себя, так - не помнят себя, не жалеют.
  Так становятся ветром, кого-то желая спасти.
  Так - недавно пришло бессловесное, гордое время.
  Время избранных, выживших, вылитых - с чёрствой горсти.
  Им как будто - потоп, - этот розовый луч одинокий!
  Он разбудит ручьи, - обнажая и тлен и золу.
  Он как будто не был - в эту зиму, уверенный в сроке...
  Он как будто не ждал в этот век никого, - где никто - никому.
  
  ____________________________________________________________________
  
  
  Там в непокорной тишине, -
  Застыли в алчущем огне
  Без ветра ветви.
  И в вновь не сыгранной войне,
  В бредовом и великом сне
  Безветрье.
   2000.
  Поэта дар,
  Он растворён в застывшем, сонном зное.
  Он то, что только беспокоит,
  Не расколдовывая - чар.
  На дне и в море
  Он ледяной озноб и жар,
  Бездомьем дом его - замолчанное горе,
  Поэта даль -
  Даль уст несомкнутых, - и вскоре
  В посмертно вылитом прибое -
  Поэт - сказал...
  
  
  
  
  В сырой, заждавшейся земле
  Проталин выпитые волны.
  И было бы совсем так полно
  Чуть выйди солнце; там, в игре,
  В луче его, бесслёзно-мутном
  В синью омывшейся дали
  Всё сумасшествие, беспутье
  И ледяные корабли
  Из облаков, разбитых в стаи.
  Просящих - величаво - в путь.
  Озёрных чаш - рассветной ранью
  Им б всё отчаянье вплеснуть!
  И лёд разбить, и стать весною
  И жизнью стать на той струне -
  Где ив всполошенным прибоем
  Сплелось в оранжевом огне.
  
  
  
  Медный луч в пустынном небе, долгий светлый день...
  Одиночество, поверьте, не бывает тем
  Там, одним, - неизменённым, горным валуном.
  Одиночество - до смерти не узнает - дом.
  О себе одном не скажет, мир не изменя.
  Чёрных кос разлесье - жаждет полымя, огня!
  Жаждет света, - камнем в мёртвых, белых берегах.
  Одиночество и к смерти не внушает страх.
  Чем-то зиждется к рассвету - бледной полосой.
  Камни, сосны, - призрак лета! - сплетены верстой.
  Но куда бы в нём не мчаться, свет с мечтой скрестив.
  Одиноким сны не снятся. Снятся тем, кто жив.
  
  
  
  Всё обнажилось до черна -
  С насмешкой или в безнадежье?
  Опять менять свои одежды,
  Опять всю ночь роптать без сна.
  Как знать, - сквозь это - белизна
  Есть мимолётная весна
  Голубизна - в слепой надежде?
  Как знать, а может не одна
  Внутри постылого окна!
  Кто знает, я не стала прежней,
  В который раз оголена...
   1997.
  
  
  
  Есть свод, он будто бы вместил полмира
  И - море звёзд.
  Венчанья час и мужественная лира -
  С Никитских гнёзд - Большое Вознесенье!
  Он больше грёз,
  Он больше слёз и больше он спасенья
  Того, - всерьёз.
  Кого отсюда провожали
  Тот не забыл
  Ни эти солнечные дали
  Ни этот пыл.
  Ни этот звон, незванно-молчаливый, -
  Под этот свод
  Ни тот осенний день счастливый,
  Где всё пройдет.
   1997.
  
  
  Парк точно белый - окаменел он.
  Медный листья - у чёрных крон.
  Белые зори, белое небо,
  Белые чаши, в чёрных статуях - белое.
  Белый мой век, да не он!
   1997.
  
  
  Серые корни - вдруг стали костром, -
  Ветви оторваны - в выси.
  Или сгореть, или инеем в нём,
  В небе таком - прожгися!
  Серые корни, стволы без ветвей.
  Ветви тонки и чёрные.
  Только не солнце, не свет,
  Только глаза - покорные.
   1997.
  
  
  Не знаю, кто - я, что я, где
  Мой век на призрачной воде.
  А жизнь - широкая река,
  Не втискивается в берега.
  Жизнь, - не иссушенный ручей,
  Страны морей, страны - ничьей,
  Страны моей.
  Душа один, но прочный мост,
  Подай, Господь.
  И если нужно, то распни
  За эти дни.
   1997.
  
  Не только всем, всему чужой
  Пылится снег, ложась на крыши.
  Не только всем, всему виной,
  Что это небо стало выше...
  И в лёд, и в снег, и в лютый зной.
  И в свет и в тьму - одним рыданьем.
  Не только всем, всему виной
  Душа - разбитым покаяньем.
   1997.
  
  
  Пепелище в осколках льда,
  Тяжесть ран в голубых разводах.
  У земли след забвенья там,
  Ведь её не бывает безродной.
  След изрытый шагов ничьих,
  След коричневый, мёртвый, рваный.
  И рассвет - в вратах голубых...
  Там, у неба, - не знают - раны.
   март
  
  
  Пшеничные дали в солёных снегах...
  Простёртые ветви в стволах невысоких,
  И - яркая тень - в голубых берегах!
  И след былой жизни, и - мёртвость в глазах...
  И жизнь - уместилась не в сроке.
  Озёрные чаши - в их пепел и лёд.
  И солнце в кострищах закустий - утоплено.
  И всей полнотою бессонницу ждёт
  Слепо и безропотно.
  
  
  
  
  Он застыл, этот город. Он умер, укрывшись зимой.
  Заморозив шаги, обесцветив и небо и землю.
  Ослепив беспощадностью видеть его; неотъемлемо -
  Жить им, быть, пережив, - и выжить - его немотой.
  В узком русле у улиц в пыли низ окон, - лишь дотронься!
  Замирает он, чёрной капелью февраль отогрев.
  И в разломы дворов просочась, стынет первое солнце...
  Никого - лишь при этом не вспомнив, не знав, не задев.
  
  
  
  Весна запоздала, рассвет заставала.
  Его была медь. Её было мало.
  Тогда... А нынче свирель - золотым покрывалом!
  Мне ночи такие, мне - ветви нагие
  Нельзя не увидеть, нельзя ненавидеть!
  И в розово - сладостно - млечном прибое
  Нельзя жить без горя.
  Мне было белее - в листок недописанный
  А нынче - медовые слёзы невыспанные!
  Мне было светлей в рубцах снега изломанного, -
  А нынче - светает - лазурными волнами!
  Я, может, поплачу,
   Я долго не плакала,
   В слепом молоке
   В соловьиный крик вкапана!
  Мне долго стоять, никого там не встретила,
  А нынче в садах - вишнёвых заветрило!
  И всё замелось - солёными искрами!
  В сиреневый звон мечтаю я выспаться.
  Я помню. - Рассвет. Медь. Весна запоздалая.
  Кровь слёз в пустоте, скупая и алая.
  Я помню закат, в метелях заржавленный,
  Поля обнажились бессметными ранами.
  Молчаньем ветвей будто небо - разверзглося...
  Я помню весну, где молчание треснуло.
  И всем разлилось, за восходом белёсыми
  Где жизнь повторяется - этими вёснами. 1999.
  
  
  
  То ли снег тот молодой
  Опадает - с яблонь, с вишен...
  То ли белою водой
  Мир опоен и возвышен.
  То ли я была такой,
  Что уже себя - не вижу.
  То ли ветер ледяной...
   1999.
  
  
  
  Было сонно и сухо, и млечно, и вот, -
  На туманный поток - как всемирный потоп!
   И не гнёзд, и не дома, - ликующих вод
  Запах тот!
  Отнеси меня громом ликующих вод
  В свой исход!
   1994.
  
  Там где у крыш высоких дождь перекликал
  Колодцем подворотен - мой несметный голод;
  Как воск, растает тёмная печаль
  И вновь омоет город.
  Зажгутся фонари и узкая река -
  Вниз потечёт, бесследно-золотою...
  А в храме службы нет. И майская тоска.
  И запах ладана. И запах аналоя.
  Чужие лица. Окон переплёт
  Меня уводит вверх, в несказанное кем-то.
  Я вымоюсь дождём. Пусть будет ночь. Там пьёт
  Сирень - бульварных стен погасшие рассветы.
  С крыш долго так стучит - капелью дождевой,
  Подставлю я ладонь и слёзы вновь отмою...
  Как в век назад, - омоет город серою рекой
  Из ладана, невстреч и аналоя!
  Я никуда уж не смотрю, не вижу никого,
  Мой поезд вновь уйдёт в опоенное ветром.
  Дождь будет капать долго, далеко..
  Чтоб вспомнить улиц чистою стеной неблизкие рассветы.
   1999.
  
  
  При жизни быть умершим - боль и честь...
  А с нею - не марш похоронный.
  Блажен, кто молчанием мир отверз
  И смертью той был спасённый.
   1999.
  
  
  
  ЛЕСНОЙ ПРУД
  
  
  В разломе бурь лиственных -
  Висящие кисти - над чёрной водой.
  Ты в розовых искрах заката омой
  Моей буйной жизни - забвенье, скитанье,
  В обломе искр лиственных -
  Всё созерцанье...
  И таянье бедное, белое таянье.
  Зеркальных бурь лиственных - воспоминанье. 1999.
  
  
  Была ночь, за ней утро растаяло льдиной,
  Синеватой, слепой... эта ночь была длинной.
  Эта ночь была долгой, и утро тем чище
  Чем жизнь дольше себя в предрассветной тьме ищет.
  Там на склоне туман, он не густ, и не горек.
  Этот жалкий обман - белый снег! С жизнью спорит.
  И исчезли ручьи, обнажившие землю.
  И замолкла капель... ветви просятся в небо,
  Вмиг напрягши себя, натянувши все жилы!
  Вслед туману - заря. Обнажились могилы.
  Обнажилось всё то, что сказать не сумею.
  Только взвою вослед я проклятью - забвенью.
  За могилами свод без креста и без тени.
  Два высоких куста - бузины и сирени.
  Рощи сизая тень за разлитой поляной.
  И аллеи прореженной тень сквозь туманы.
  И сквозь ряд её черный, безлиственный, ровный -
  Мертвый дом. Мёртвый город, мир мёртвый и гордый.
  Без сочувствия мир, из золы и из камня.
  Молчаливый, и слов не просящий. Мир давний.
  Он не впустит тебя, - не молись и не жажди, -
  Этим близким виденьем проснувшись однажды,
  Им настигнута, им прожита, - не оттаешь.
  И об лёд в близком озере - первые стаи.
  Этот мир станет вечностью, жизни отвергши.
  Он не станет надеждой, - он просит - отречься.
  Мир безлиственный, свет затянувший туманом.
  Мир невидимый, бледный. Мир каменный - рядом.
   2002.
  
  
  И солнцем обласканный каменный берег...
  Хрустальные тени... в ликующем небе
  Глаза. Всем безволье, бестемье.
  Живое неживо - в благодареньи.
  В полете, в слезах, в полусне и забвеньи.
   2002.
  _____________________________________________________________________
  
  
  
  Чёрный след зимы у смерти,
  Листопад в прошлогоднем ветре.
  Заколдованы льдами воды.
  Миг смирения. Миг покоя.
  
  Не покорности. И не спится:
  В солнца сне - разлетаются птицы!
  Голостволье и тает и тонет.
  В голубом и бездонном склоне.
  
  Этим будет всё, как проснётся...
  Белостволье - белое солнце!
  В синей льдине неба бездонного
  Обреченностью сна покорного
  Ожидание жизни.
  Обречённость на счастье.
  Призрак жизни заря средь стволов нечастых.
  Пламенеет и ждёт,
  Застывает и длится.
  Это жизнь. Это смерть.
  Это - солнце и птицы.
   Март, середина.
  ________________________________________________________________
  
  
  Каменистый берег. Тень.
  Солнце тает во вселенной.
  Каменистый остов. Тлен.
  Света тайна - неба бездной.
  
  И в бессчётных облаках
  Вечер омут, бред и льдины.
  Может это чей-то страх
  Перед вечностью единой?
  
  ________________________________________________________________
  
  
  
  Весь день голубизной омыт,
  В стволах раздетых - воздух тает.
  Над миром ранний дым парит
  И облаками задевает
  
  Сосновый остров. Солнце. Даль
  Вплелась травою золотою.
  Окаменевшая печать
  У мира; будто той порою
  
  Живых смешав он в - неживое,
  Так хочет жить! Озёр размах
  Царит здесь ледяной пустыней.
  В межстволье - тонкие лучи
  Скользят по бессловесной льдине...
  Заката бледные ручьи -
  Берёзьи, - призраками тают...
  
  Здесь не живут и не прощают
  Здесь жизни жаждут, - их, ничьих,
  Не задевая и не пряча.
  Здесь не замёрзнут, не заплачут.
  Произнесут, и то - в себе.
  Здесь - вслед покорности судьбе
  Построен мир из льда и тени;
  
  Он ранним летом каменеет
  Он слишком ранней жизнью сыт,
  Он льдом уставший быть гранит;
  
  В сосновье - высохшие трели
  И долгожданные слова
  День долгий произнес, не пряча
  Озноб свой с робкого тепла;
  Его я долго здесь ждала,
  Окаменевшая иначе.
  
  
  
   После жизни
  
  
  Лик застывший зимы за туманным окном
  Одиноким, неведомым бился огнём.
  Память стыла скитаний и жгла по ночам;
  Одиночество - сон, одиночество час,
  Одиночество - вечность. Как бездной - в метель
  Укрывается мир... Одиночество - тень;
  Ожидание смерти, - желанной, чужой,
  Одиночество - след, одиночество - боль...
  
  В переулках ночных, не воскресших при свете дневном,
  Станет уже, теплей и слышней тишиной,
  Кто родился, полжизни по ним прошагав, -
  Не узнал и не узнан; но плакал, - узнав.
  
  Временами январь слышит тихий тот плач,
  И капелью у крыш, и с ветвей гонит вскачь -
  Ледяные струи, что прозрачнее слёз;
  Но земля умертвлёна - в свет белых берёз.
  
  И страна называет свои имена,
  Та - проклятая, злая, Святая страна...
  Сквозь забвенье, проклятье, безумие, страх,
  Всё она донесла - в ослабевших руках.
  
  И тебе подарила. Тебя не прощу,
  В свет земли неокрепшей тебя прекрещу.
  И забуду те долгие, тихие дни,
  Где овалом пруда отражались огни,
  Освещавшие вход, обелявшие тень,
  И разлётом колонн - окружавшие день.
  А за тенью аллей - сумрак, звёздная ночь,
  Будто чьи-то шаги, что услышать - невмочь.
  Будто чьи-то опавшие - в солнце слова,
  Да разбитая мглой - синева.
  
   Январь 2001.
  
  
  В мне ушедшего призрак застынет, как тень.
  А по миру - метель... бьётся, тает метель.
  Лужи, мёртвые окна, глазницы ворот...
  От меня эта ночь - не уйдёт.
  Ветер странствий сметёт ледяную печаль...
  А пока - пред глазами высокая даль;
  Неба звёздного рай, купола под крестом.
  И мучительный рай... и слова не о том.
  
   Январь
  
  
  
  В каплях талой воды, что прозрачнее неба,
  Белым бисером висли - на тёмных ветвях,
  Солнце вышло врасплох, чёрный взгляд, столько требуя,
  Взликовал и растаял! А сколько в тех днях
  
  Сером мраком давило - до смерти, до крика,
  До исступленной боли, что крылась на дне,
  Солнца взгляд - взгляд сожжённого, белого Лика...
  На прохладной, слепой, жгучей, синей волне.
  
   Январь
  
  Изумруд среди снегов, - звонкой сыростью туманной;
  Ив - серебряно и рано, - жемчуга! Здесь горьких слов
  Выговаривать не надо...
  Средь зимы, земного ада - бурный трепет облаков.
  Стань забвеньем белых снов, - одиночество, отрада!
  
   Январь, конец
  
  
  Ветви - серые чертоги, опахалом в серебре.
  Царством их - забыть тревоги, буйство слёз и слов - тебе.
  Метель лёгкая играет, замывает окон свет.
  Всей душой теперь сгорает, той, которой ждёт ответ.
  
   Февраль
  
  Небо в блёстках серебра - с жаждою ненасытимой!
  И безликая пора омертвела ржавой льдиной.
  В золотых ветвях средь дня песни, вздрог и восклицанья!
  И страна та - без меня - бесприкаянней, безжданней...
  
  Голубого серебра
  Жизнь, отчаянье, надежда!
  А - вчера, ещё вчера -
  Ветра белого дыра,
  И молчанье, - битвы прежде.
   Февраль
  
  
  В седине слепого утра - бледного, холодного,
  В снегирях и перламутре, в тайне сна бесплотного,
  В снеге, в сырости, тумане - жаждою не мерянной
  Океан весны вскипает - утрами расстеленный.
  В томном щебете, в полёте, в вздрог ветвей раздетых,
  В синих сумерках, на взлёте дня, - мечтой не спетой -
  Всем - в забвеньи. Дом покинут, дом, - святой и тесный.
  В белый цвет укрыта радость мукою телесной.
   Март
  
  
  
  
  Дым розовый... и жалоба, и бег, колыханье в ветвях...
  Во всё половодье разжатая, - душа умерла второпях
  До рани, до солнца - раздетая, здесь - белой пустыне чернеть.
  Желала б грозою и ветрами она - эту землю раздеть!
  
  А в розовом омуте вечера - зияет разломанный свет.
  И жалобой этой - поверила, - что смерти и омута - нет.
  
  Там в соснах - бескрылыми стаями - оборванные облака.
  Но что-то до дна не дотаяло...
  Ночь. Белым туманом река
  Плетясь, зажигает нескорое - из утр, - удивлённым, - одно.
  Кому-то опять - будет полно - так, кому - быстрой жизни вино.
  
   Март, середина
  
  
  Ветви встречаются с закатом,
  С ним перекрещены кресты,
  Верхи домов, лучи из злата -
  Целуют крыши и мосты.
  
  Тебя я встретила когда-то,
  Но только ты - уже не ты...
  Белей, прозрачней немоты,
  И долгожданнее - заката!
  
  Верхи церквей узор свой внятный
  Плетут и тают - с высоты.
  
   Начало апреля
  
  
  На прозрачном и сонном от лёгкой бессонницы небе
  Цвет отчаянья тонет и спит предрассветная тьма.
  Обнажилась земля до корней; ветви в трепете медном,
  В седом трауре по непрожитым и смутным годам.
  
  Чёрств и горек земли вкус и цвет, немота, одеянье.
  Боль непрожитых зим вдруг иссякнет в мгновенье; потом
  Будет робкий тот звон, отголоском души ликованья
  Погребальный и тайный, разбитый в апрельский потоп.
  
  У аллеи не видно теней... Кто не умер, сюда вновь вернётся,
  Сквозь погибшую жизнь, где у улиц истлевший уют.
  Будет тоже взывать, как взывало и таяло солнце.
  После жизни - у смерти жестокий и бедный приют.
  
   8-е
   (За несколько ослепительных, жарких, почти летних дней, полностью сошёл вымерзший, оледеневший снег. Казалось, земля никогда не вздохнёт, не освободится.)
  
  
  
  В бледных вершинах согретой земли
  Струн посеребренных тонкие струи,
  Всё невесомо, всем тает вдали...
  Слёзы и счастье, солнц полнолунье!
  Стали и ночи похожи на дни
  В блеске прозрачном, бессоннице мутной,
  Запахе пьяном рождавшихся грёз...
  Только на листьях ещё не родился
  Яркий тот блеск ранней повести; - врос
  Чем-то он жжённым в лица, -
  Чем-то с тоской недопитым в глазах, -
  Чем-то слепым и глухим в ожиданье.
  Весь мир проталиной - в долгих слезах -
  Или в отчаянье, иль - в покаяньи.
  
   Середина, перед поездкой в Нижний Новгород
  
  
  
   О Т Ч А Я Н Ь Е
  
  
  А на ветвях звенит серебро - и приходит холодное лето,
  И размокли пруды и очистилась талым - вода.
  Голый лес вспоминает, чернея со дна до рассвета -
  Свои жаркие трели, и жалобу; снова звезда
  
  Вкруг овала у лунного облака ярко пронзила
  Белый свет очей жаждущих, ждущих, болящих очей,
  А у моря, что млечным дождём облака растопило -
  Беднота и смиренье и горестный звон без свечей.
  
  Осеребрилось талым дождём, небом, тающим в ветвях,
  Будет живо всё снова, всё будто раскроет глаза.
  Там у озера - мелкая рябь - заколдованным ветром,
  И прощается с чем-то одна - вековая слеза.
  
   Конец апреля
  
  
  Штормит яркоглазый лён..
  В простреленной синеве.
  И горьким вином утолён,
  Он ищет забвенье - в тебе,
  Твоей снова жизнью полн
  На яркой от солнца волне,
  Цветенья глубокий сон -
  Распахнутый на окне!
  А в чьей-то былой вине
  Он - снег, половодьем сметён...
  Зацветий и листьев лён
  От жажды, такой неистовой...
  И будто последний поклон,
  И снова - слепая истина.
  
   Конец апреля
  
  
  Сегодня яркий, чистый снег
  На бледных ветвях выпадает.
  Сегодня створки раскрывает
  Метель, забвение и смех.
  
  И сказанное вновь - не вдоволь
  А лишь прощение - за боль...
  И яркий свет наносит вдоль
  Аллей - тень занавесом снова
  
  Храня тебя, храня меня,
  Мир ослеплён, который стает.
  Снег яркий, бездна... вкус огня.
  Он крошит оземь отблеск дня,
  Ночь соловьиная рыдает,
  И утро - заводью - без дна.
  И бледной занавесью сна
  Снег, розовея, умирает.
  
   Начало мая, после
   Нижнего Новгорода
  
   Как в прошедшем грядущее зреет,
   Так в грядущем прошлое тлеет -
   Страшный праздник мёртвой листвы.
  
   Анна Ахматова
  
  
  Я буду долго умирать,
  Не так, ещё уйти не смею...
  Как похоронен листопад
  Души неистовою тенью, -
  На белом цвете - тень лампад.
  Как в сводах, тайнах, подземельях.
  
  Я буду долго умирать
  Я обесчещена забвеньем,
  Вокруг - всем - Памяти разлад,
  И скорбный той аллеи ряд -
  Ведёт в бездомье; не жалея,
  И слов не слыша невпопад
  О жизни, - пусть сияет тленье
  В разломе каменных аркад;
  И юное - пусть будет зрелым,
  Услыша голос мой. И пеплом
  Мои покроются слова;
  Там ветреная синева -
  Сожжёт цветенья, взмахи, кроны!
  И жизнию договорённой -
  Зарукоплещет в дождь листва.
  
  Мне очень долго быть вчера,
  Мы очень многим не сумели,
  Мы долго умирать не смели -
  Когда всё умерло; едва
  Рябь золотится, звон сияет,
  Мерцает радугой луна.
  И кто так долго умирает -
  Он это всё допил до дна. Май
  
  
  
  
  
   П О С В Я Щ Е Н И Е
  
  
  Лето встретилось мне, захлебнувшись в Оленьих прудах,
  Всё ушедшее в взмах иль в неистовость крон, иль - в могилы...
  Расцветает сирень. И опять не понять впопыхах,
  Эти слёзы и горечь, и тень молчаливости в милых
  
  Бедных душах, ушедших в себя, уведших в поклон,
  Поклонение или любовь - и просто вот так, без остатка,
  Где черёмухи бледной надгорьем заката обласканный склон,
  Этот сон бедной жизни, лишь болью и солнцем распятый.
  
  
   По-прежнему май, но скорее июнь...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Солнце отвергло грозу, -
  Свет, облака разверзая...
  Где-то в далёком низу
  Жизнь не кончает, - терзая,
  Тыщи повторенных троп,
  
  А голубой перламутр
  Озера вешнего вздрог -
  В тысячи выросших утр.
   Май, середина
  
  
  Зелёных листьев сок,
  Водоворот и бездна...
  Шум, солнце, слово, слог...
  Полёты в неизвестность!
  И грозы, и дожди,
  Лазори ожерелья!
  Так - свежих листьев жди,
  Так жизни жди... и тленья.
  
   Май, конец
  
  Туманом озёра выжглись
  Раздетой такой зарёю...
  И кто-то не стаей, стоном, -
  Один, одинок; как выпрост
  Ветвей концом листопада,
  Сиреневой в солнце гладью, -
  Вновь бурные слёзы вылились!
  
  Есть жизнь - ранний всплеск и мудрость
  В канун нелюбви и ада.
  Ажурные ветви гнулись
  В воде предвечерья. Надо
  Забыть на миг своё имя,
  И снова идти по миру.
  Глаза у озёр так мирно
  Сплетают свои мотивы...
  
  
   Май, конец
  
  
  Развалины... Рима дыханье.
  Жара. Белый пепел. Песок.
  К восходу их одеянье -
  Глубокий и бледный восток.
  Их рукописи - немь и бездомье.
  Фигуры их - только слова.
  И то бессловесное, вдовье,
  Что прячет туманом трава.
  Здесь степи покроются морем
  Невысохших слёз и надежд.
  Здесь Рим - высота или горе,
  Гора иль безвестье, как преж -
  де - высокие волны,
  И белые - вдаль города,
  И холод... И - солнце. - И полно
  Как - не было никогда.
  
   Май, конец, непрекращающийся, чужой холод.
  
  
  Ливень лиственных струй - он внезапен и ярок!
  Потемнеть под холодным нежданным огнём.
  С ним закаты встречать - глубиной чередующих арок;
  Он высок, зрел и страшен, он - жизнь, прошумевшая днём.
  
  Вал девятый штормит у ветвей, оголённых недолго,
  Пропускают они сквозь себя тяжело, нехотя...
  Водопадом тем с крон серебрится и тает без толка,
  Огнём тысячей звёзд становясь, возгораясь, летя.
  
   Конец мая.
  
  Ожиданье бессмертья - и пытка, и бледная ночь.
  Одиночество - будто бы умер; - и стонет за окнами дождь
  Целый месяц - вблизи тяжелеющих крон.
  Ожидание - пытка бессмертьем; - в непомнящий март сырой звон
  Битв древесных. Тогда, - ожидалась жизнь.
  Камни в сводах аллей уводили в забвенье, топя
  В белом омуте голого неба бессмертье зим.
  Ожидали лишь света - бессмертные - ты и я.
  
   Последний его день, будто осень.
  
  
  
  Бело-синяя даль вновь становится морем
  В перламутровых трелях закат и рассвет...
  И остатки себя... и растаяло горе
  Чтоб воскресло всем памятью - нет
  Того рядом, кто вновь обернётся
  И растает, заставив - до слёз...
  Эти блёстки и ровное солнце
  На воде и сирень - в цвет берёз.
  Бело-синяя даль сомкнётся,
  Будет зрелость, похожей на воск.
  И в разливе у ив встрепенётся -
  Белой лебедью - тысячи звёзд.
  Кто-то вновь - никогда не проснётся,
  Кто-то здесь - никогда не заснёт.
  
   Тёмный июнь
  
  Чёрный дождь шумит листвой,
  Бурной, трепетной, живой,
  Будто каменный покой
  Вечером разбужен.
  И в свинцовой высоте -
  Клочья солнца, клочья те
  Свет - в разодранной мечте;
  Тот, кто нужен
  Стаял в этой наготе,
  Чёрный сон блестит листвой,
  Сон и ужас.
  
   Вечером.
  
  Рябь на воде.. как будто штиль
  Штиль жизни, полный и безгрешный,
  Тоской бездонной, безутешной
  Воскреснет долгой жизни быль.
  И будет долгий день, заря
  И серебро воды в зарницах.
  И жизни ночь прошла не зря -
  Не оглянуться, не напиться.
  
   Лето.
  
  
  Вдоль дорог у бездомья - и штиль, и нагая гроза.
  Не к единому сердцу, - к единому месту и Богу,
  Остаться нельзя.
  Чёрный свет фонарей - глубока одинокая ночь,
  Бледен день, долгий день, с этим днём распрощаться невмочь.
  На земле нет мне места, как странникам, беглым, жидам,
  Но одну эту ночь, что под небом седым, без единой звезды, не отдам.
  Не отдам никому, - умерщвляющим, душащим снам,
  Наяву и во сне, никому никогда не отдам!
  
  Это - чёрный росток, не расцветший - на сером морозе стоит.
  Мир не стонет, не спит, мир один, мир есть боль, - он на всхлип и навзрыд.
  Мир зажат в колее. У бездомия нет колеи.
  Только голое небо... и дождя в струнах солнца - струи.
  Вдоль дорог у затишья и гроз, у преддверья, у старых аллей, -
  Вглубь непрожитой жизни, в туман, вглубь бессмертия старых камней.
  Лучи солнца сквозят по утопленным в даль облакам.
  Этот вечер бездомья, - в пыли и беззвонье - я - рекам, осколкам, векам...
  
   Июнь, конец
  
  
  В салатовых ручьях сквозит слепое солнце
  Расколотого неба под грозой.
  И в лёгких искрах день надолго отзовётся
  Вечерней бирюзой.
  
  Зарей затихнет всё; - погаснут, вспыхнув, кроны
  Укрывшие надмостьем близким у воды.
  И полумесяц тотчас стает в небе чёрном
  Предвестником беды.
  
   На следующий день
  
  
  Берег. Озёра. Дым лиственный
  Вскрошен в зенит - голубым.
  Ив белизну перелистывая,
  Долгая жизнь за ним.
  
  Где-то плывут и дробятся
  В глади небес - облака.
  Мне - ничего не бояться -
  Я не жила пока.
  
  Будут ещё - дороги,
  Бури и серый штиль...
  И в неизвестном вздохе
  Жизни нагая быль.
  
   Жара, конец июня
  
  
  
  
  
  Развесистых лип тяжелеющий свод,
  Преддверье грозы в невысоком зените...
  И тихий, печальный, прощальный полёт -
  Признания вслух... вы мне их говорите
  
  Вы, волны, сменившие бледный покой,
  Ты, молния, в ночь горизонт обелившая.
  Крик чей-то, что к смерти идёт за тобой
  Над водною нишею.
  
   Июль, Бисерово
  
  
  
  
  
  
  
  Зенит долгой жизни
  Ровесник беды...
  Как будто ты изгнан...
  
  Зарёй немоты
  Лип чёрных аллеи,
  Руины, дома.
  И - вновь не посмею
  Сказать им сама
  Я первое слово;
  Провалы, пути...
  Молчит всё и снова
  Мне нужно идти, -
  Скитаться, срываться,
  Бежать и лететь.
  Чтоб снова узнать
  Ту блаженную смерть,
  
  Чтоб снова увидеть её наготу
  И в дне тишины узнать немоту, -
  Пребывшего в тайне,
  Воскресших вдвойне.
  Срок жизни не тает,
  А тонет во мне.
  
   После Москвы
  
   В имении
  
  
  Ярки солнцем в закат глаза у озёр, - будто ранняя осень,
  Каменеет листва под грозой, и тянет где омут и прах,
  И дороги в тумане, и свет предвечерний в пыли, - всё здесь носит
  Отпечаток ушедшего, - в кронах, в стволах, облаках.
  
  Вы застыли в серебряном олове - чаши озёр, - божества и спасенья!
  Вечна ваша прохлада в короткий и тёмный зенит.
  Лишь когда увяданье растает, как благословенье,
  Вы вновь станете утром в морозной пыли, что лоно земли хоронит.
  
   Июль, после жары
  
  
  Вечный день. Огонь. Пустыня. Расставанье. Дождь.
  Он такой же и поныне, Тот, кого ты ждёшь.
  Не уснул и не растаял, в даль не уходил.
  И на путь тебя поставив, ждать не запретил.
  
  Сквозь отчаянье, разлуки камень и мороз.
  Он давно окаменелым был, когда - вы врозь.
  Он давно смотрел с вершины, - в благость и шутя,
  И не ранил если б сильно, - не было б тебя.
  
  Это было расстояньем, мукой и тоской.
  Неоконченным свиданьем той любви с тобой.
  Для тебя любви бездонной, как горит закат,
  Для него - теперь ты ровня, как и - день назад.
  
  
  
   З А Б В Е Н И Е
  
  У зрелости есть горький вкус - лесами вдоль ручья туманный,
  У стай он в облаках -дурманом пылит, навёрстывая грусть...
  И блеск осенний у озёр там, за серебряной поляной
  Смывает первые листы у жизни сонной и немой.
  Прохлада... вечности покой - не узнанной и безымянной!
  Печаль равниною сгорает и ждёт всем - юный голос твой.
  
  
  
  
  К ночи стаи озёр каменеют туманом берёзьим
  Это белые ночи - избытка и счастья вдвойне,
  Это - вновь воплощаются юности смелые грёзы
  Это снова та жажда - на редкой и белой волне.
  Благодатью и сном будет тихое, прошлое время
  Будет солнце... и в память о нас - ледяная жара.
  На озёрах средь лиственных стай всем утонет, наверно.
  Будет день грозовой - будто память - ушедшим вчера.
  
  
   Середина июля,
   перед выездами
  
  
  
  Ожиданье кого-то - беда слепоты...
  Будет чёрное утро за блеском звезды.
  Будет белым туман и холодною ночь
  Будет ливнем - бессонницы дрожь.
  Будет снова обман, - хоть опять дождалась,
  Будет свет и тень... будет раз.
  Ожиданье - безумье и тяжесть души..
  Ожидание - её ширь.
  
  
  
  
  
  
  
  Солнце в недрах серебра, -
  Одинокое, слепое,
  Небо - медленное море,
  Вновь белее чем вчера.
  
  Это может и не я,
  Раз вся жизнь - такое горе,
  Это может и не море,
  А - бескрайний океан.
  
  Этим - может, был туман,
  За лесами, в полночь, в поле...
  
  Жизни медленное море
  Несносимей, чем обман.
  Волн потухший цвет и ран
  Безнадёжность или боле...
  Дней бездонных бездной воли
  И - покинутых - дурман.
  
  
  
  Бело озеро. Пустышь. Даль.
  Вкруг - берёзы крошили цвет.
  Первой ясной зарёй отдал
  Долгий день, а сам канул в смерть.
  
  А откуда-то долгий звон,
  Стены белые, купола...
  Я в себе этот вещий стон
  Все полжизни с собой несла.
  
  И не знала - куда отдать,
  И не знала, к кому прийти...
  Облаков предвечерняя сталь
  Да по пояс с травой в пути.
  
  Эта белая, долгая даль...
  Здесь закат - как проклятьем стыл,
  Тихо таял на том берегу.
  На земле этой вновь не могу
  Долго жить я...
  
  
  Мудрость! Светлая печаль...
  Над бульваром клёны выше
  Стали, он меня встречал
  Чуть не задевая крыши.
  
  Только солнце было в них -
  За сплошным дождём несмелым.
  Всем рвалось в словах таких
  О непонятом; и пеплом
  
  Серым пеплом берегов
  Утекала жизнь, играя.
  Мудрость! Свет мой из оков...
  Я опять ещё - такая...
  
  Я опять уйду в ночи
  Перелистывать дыханья.
  Только ты - не замолчи,
  И окутай мглой и ранью.
  
  Самый бедный пусть рассвет
  Освещает сон надеждой.
  Мудрость - это ль не ответ
  Где была я в жизни прежней?
  
  
  
   П Е Р Е Л О М
  
  
  Я брожу по остылому саду,
  Под заброшенной тенью церквей;
  Мне так хочется выкрасть досаду
  С запорошенных снегом полей...
  
  Мне так хочется вырваться с вьюгой,
  Вместе с ветром помчаться в свой путь, -
  Где удача вновь станет подругой,
  Обретётся достоинства суть.
  
  Будет жаль мне ушедших страданий,
  Натолкнувших на бездну огня;
  - Мои годы - так жаждут признаний,
  Света, воли и прелестей дня!
  
  Где-то солнце восходит над тучей,
  И весна продолжает полёт.
  Волна в небе - искрящей и жгучей
  На веку написала мне взлёт.
  
  Всё ушедшее - жжёт сквозь забвенье
  Беспощадным и ярким огнём.
  Это - с ним я не знала тепла,
  И весь мир - стал виденьем,
  Мне не знать, что такое дом.
  
  Это с ним снова царствует млечно
  Запоздалая, тёмная ночь.
  И от жадно раскинутых рук - в бесконечность
  Всем уносится прочь.
  
   1987, редакция 2001.
  
  ______________________________________________________________
  
  
  Берега белой бездной
  Сковали и утро и день.
  Мир окунут в туман, -
  Он без солнца и без очертаний.
  Мир - есть свет и скитанье,
  И бездонная, чёрная тень.
  
  Ты меня не покинь в эту ночь, где мы всем узнавали;
  Ты меня не покинь в этот полдень, где умерло всем.
  Берега белой бездной, - в них солнцем рождаются дали,
  И серебряный воздух из ив, и печаль, будто тень.
  
  ___________________________________________
  
  Весь простор сегодня слился
  На остывших берегах. Ветер. Вечер. Волны. Птицы.
  Голубое в облаках. Жёлтый шелест предзакатный,
  Красноокий тонет дым.
  День, последним безоглядный,
  По всему,- что мглой и мраком
  Было вечно молодым.
  
  ____________________________________август________
  
  
  Липы - мокрые в пыли,
  Чёрные в земли граните.
  Долгие - опали дни - в всё мертвеющем зените.
  Вы аллеями - одни
  Опустевшие, продлите -
  Свет и вечер золотой!
  Бедной тенью окрылите,
  Обовьёте тишиной...
  - Позовёте за собой в солнца благостные нити -
  липы мокрые в граните
  и в - поклон земли седой.
  Свод седеющий и блики -
  Чьей - то жизни роковой.
  
  ___________________________________сентябрь_______
  
  
  У утра впереди не день -
  А много дней в застывшем злате.
  Броденье в омутах закатных,
  Где сонным ликом бродит тень
  Саму себя не узнавая,
  Ни смерти на ночной волне.
  Весь мир, конечности не зная,
  Растаял в этой тишине.
  Листва уж зрелостью задета,
  В овалах - заводь у моста.
  Конца не ведав, знаем: где-то
  Вдали - засохшие уста.
  И ледяная немота,
  И мир, где ни конца ни света.
  
  ____________________________________________________
  
  
  За озером разбилась тень -
  Дом тихо спал над балюстрадой.
  Аллеи, полукольца, свет
  Солнечный - был словно осень...
  И одиночество у статуй -
  Четыре правильных луча...
  Весь этот век была ничья
  Жизнь каменеющей оградой.
  Безмолвья онемевший след.
  В моей душе рубцом растаял.
  Не знала я своих имён -
  Неповторимых, горьких, близких.
  Что встанет над забвеньем сон -
  Сон бледный, робкий, в солнца низком
  Ослабевающих лучах...
  Где всё застынет - день ли, час...
  Я снова поминаю день -
  Когда бездомьем и разладом
  С самой собой спаслась навек.
  Аллеи тихи, - только снег
  На лицах каменных растаял,
  Бесследно обозначив путь
  Вдаль, в глубину, глухой, заросший,
  Как лес в грозу, он настороже,
  Слепой и бедный бьётся ввысь...
  Спасибо, что мы родились
  В конце застывшего начала!
  Всей благодатию встречало
  Здесь - листопадом, и пургой
  Слабеющей под шум капели,
  Спасибо, что мы так сумели
  Немного в сумерках узнать...
  Спасибо, что так было мало
  Всего, что умер мир тоской...
  Сердце уж иначе не просит
  Скоро неблизкая, но осень.
  Вдоль колоннад, у лип всем сбросит
  Под ноги пылью золотой.
  Опять в кленовых жарких рощах
  Оно зажжётся, как закат.
  Я снова здесь... как наугад
  Брожу, саму себя искавши
  Ко мне протягивают чаши
  Морскою пеной в гребнях стах -
  Всё изобилие земное!
  В закате августа и зноя
  Им всею болью поклонюсь..
  Скоро в аллеях растворится
  Глубокий вечер, день и час.
  Всё будет безнадёжней нас,
  Всё проживёт, но не продлится.
  
  ________________________________август_____________
  
  
  Закат над полями стелется
  Разорванной бирюзой.
  Здесь солнцем спалось и метелицей,
  И ветром рвалось и грозой.
  
  Здесь звали моря, отражённые
  В неустали знойных небес.
  Места на земле, веком сожженные
  Слились в этой бездне бездн.
  
  Здесь вырвалось всё, разжатое,
  Зажатым молчаньем сбылось.
  И чьей непочатою жатвою
  Так - вылилось и спаслось?
  
  Вечернее золото мылося
  В штормящем, слепом серебре.
  Там жизнь не была - или сбылось ей
  В стеклянном, немом сентябре?
  
  В разломе полей будто радуга...
  И ветер и капли из туч.
  И солнца у жизни надолго
  Холодный и яркий луч.
  
  ___________________________________сентябрь_______________
  
  
  Взметнулся прядями пожар
  В прозрачном золоте рассеян...
  За вечер мрамором опал
  Клён, - в подножье пурпур сеял.
  
  Уже не жалко умирать -
  Так жадно дней кипела заводь!
  Смирившись, жизнь перелистать
  И только падать, тихо падать...
  
  Так провожают в омут стай
  Цвет белый, так встречают Память.
  
  Он - первый, - призрачный пожар,
  Его бы цветом не растаять...
  
  ___________________________________середина, сентябрь________
  
  
  
  Там подёрнуты пылью провалы озёр,
  Низкий дом каменеет над чащей
  Чуть прореженной, - лип и вечерний костёр, -
  Расплетённых лучей - всё ярче.
  Дом - надгорьем, оврагом, безумьем, чертой,
  Всплеском жизни - последним иль смертью...
  Чуть подёрнуты пылью - слова - всё о том,
  Чуть покойней, слышней - безветрье.
  Будто небо закатное с мертвой водой,
  Будто с небом - скитаешься яркой тоской -
  В том обманном и плачущем свете.
  
  ____________________________________Ляхово______________________
  
  
  
  Чуть надорвана времени нить, раскалёна иль потеряна,
  И в зеркалах пруда - аллей обнажённый гранит.
  И дорога в тумане; живое неживо, - за тенями
  Близкой ночи и вечера смерть - водопадом разлить.
  
  Есть у жизни разбег, - он разлит в одинокое марево
  Распростёртой степи; - это жутче пустынь и песка!
  И предел расстояний меж светом и тьмой - душит намертво,
  И опять ледяная, безликая - омут! - тоска.
  
  У судьбы перелом - это зрелость, как день умирающий.
  Листопад будет жёлт, он, лишённый тепла, будто призрак и всплеск.
  Есть пора у судьбы - один солнечный день, ветром тающий,
  День, не знающий ночи, нанизанный жаждою бездн.
  
  Я тебя провожаю вновь в сон, - серебро мирозданья...
  Горький цвет свежих слёз - пусть наполнит ручья сухой след.
  Это осень, недвижимый свет вместо солнца, - обман, покаянье,
  Эхом бедного мира, названья которому нет.
  
  ________________________________24е сентября, купанье в Каменском__
  
  Лунная ночь. Огонь.
  Пропасть и пустота.
  Может быть - всё не то,
  Может опять - не та.
  
  Но до чего же - в боль
  - Лунная немота!
  А где рассвет - верста,
  Вечная знать, верста.
  И никому твой след -
  Ночь опадает луной.
  И - ни в одной из бездн
  Лик не заметят твой.
  
  Лунная белизна...
  Свет - он разбит вдали.
  Раз эта ночь без сна -
  Только - Благодари...
  
  
   ________2е октября_____________________________
  
  
  Утро дня забилось струями
  На серебряной воде.
  Тишиною белострунною
  Вянут кроны; помню, где
  Я скиталась и молилася
  Что бы только - не конец...
  За концом - день пряный вылился
  На серебряной струне.
  Всё как прежде было... только лишь
  Листья, схожие с песком
  Под ногами заструилися
  Похоронным косяком.
  Обнажился лип шершавых ряд,-
  Вновь кого то - позови!
  В солнце - золото у октября
  Лжепророчество любви.
  
  _________________________Бисерово_________________________
  
  
  
   Октябрём
  
  Это - бедный пожар, и великий обман и скитанье.
  Это холодность неба в горячих и синих глазах!
  Это смертной тоской одинокая радость бескрайне -
  Горечью на губах.
  Царство вечных иллюзий, что мир каменист и бессмертен...
  И твоими слезами продолжится - где-то восход.
  Это цвет воспалённый тревог, восхищёнья и ветра
  Продолжавшего жизнь и отпавшего в вечный уход.
  
  __________________________начало___________________________
  
  
  В тумане розовом, в разбег позолочённых стай -
  В цвет стали обнажилось море невесомо;
  Там зримо и знакомо
  Тоска без смысла, ветер и печаль.
  
  Так золотым пером подёрнутая даль
  Обманчиво хоронит жизнь;
  Крадёт желанья -
  Ушедший мир, набат воспоминанья
  И солнечную синь.
  
  Теперь всё пройдено... и взглядом ли - окинь
  Степь жёлтым молоком редеет, блещет, тонет!
  Кого она ещё хоронит
  Нас, отторгнувших и отторгнутых - в всю быль?
  
  ____________________________________________________________
  
  
  
   К А Н У Н
  
  
  То загорится, то погаснет,
  То медью сожженной падёт...
  То загрустит и в ветра пасти -
  Окаменеет и замрёт.
  
  В разливе рощ, как в бурном шторме
  Поднятым с дна земли песком
  Весь жизни пепел солнцем сдёрнут
  И исчезает косяком.
  
  И исчезает - цветом камня
  И восстаёт на облаках!
  Разлито рощ осенних пламя
  Отчаяньем и впопыхах...
  
   ___________________________________________________________
  
  
  Окаменел павший лист
  Мрамором в льду у подножья заката
  Долгого; с жизнью простись,
  Но не прости, как когда-то.
  
  Редким сквоженьем на голых ветвях
  День зажигает и молит - проститься.
  Криком, - и мне непонятным в словах
  Белая птица...
  
  След долгих слёз - заморозит ноябрь
  Он же без смысла и смыслом последний.
  Кровью из солнца - белая даль.
  Пустошью века - несчастный наследник.
  
   ____________________________________________________________
  
  
  Запестрело в стволах, замело в куполах и на крышах,
  Следом долгих тревог зарешетилась в окнах метель.
  Ночь бессонна и день; и в сумрак зарёй свет возвышен
  Бред цветенья и волн пал за занавесь выжженных дней.
  
  Всё тревожно вдали, - чёрным морем степь с зимней росою!
  Снег - летит и растает, почти не касаясь земли.
  Одинокая стая из грёз, одиночество - мною
  Снизошло в этот век, где холод и камень слились.
  
  __________________________________________________________
  
  
  
  
  Стыла первой метелью московская ночь
  Наряжалась, плыла... задыхалась и пела.
  Вниз оград к тёмным окнам бросала несмело
  Эти горстки тепла, и брела опять прочь.
  
  В переулке у башни топтались шаги.
  Эта долгая ночь, - стань изгнаньем из ада!
  В этот миг одиночеству будешь не рада, -
  Стеной белой свет стал и не видно не зги.
  
  __________________________________________________________
  
  
  
  Серая бездна в клокочущем небе
  Мир уходящий и вспыхнувший вновь...
  Это - отчаянье. Это - аллея.
  Это луна. Ветви. Ветер. Любовь.
  
  Кончился день. Промелькнул, как ненастье.
  Белая смерть у него, как туман.
  Медных ветвей силуэт в белой пасти
  Неба, где шторм и обман.
  
  ___________________________________________________________
  
  
  У обители средь снегов - синий цвет,
  Белый свет - веков, белый след.
  У обители - где восход, следа нет...
  И река без берегов, - и рассвет!
   Авдотьино, монастырь.
   Начало декабря
  
  __________________________________________________________
  
  
  
  
  У заката перламутровое дно.
  А у жизни - дано смыслом одно -
  Там - пылать, перетекать или течь.
  Ночь одно - пересечение встреч.
  
  Жизнь без сна - и воспалённость надежд...
  Жизнь - одна, восход, закат, небо - меж.
  Вслед заходу низко ветви встают.
  Там - не смерть, а лишь - блаженный уют.
  
  ___________________________________________________________
  
  
  Я не помню этот миг, этот день...
  В сером сумраке домов - твоя тень;
  Тень дождя и пламя солнечных брызг.
  Отдалённые гудки, чей-то свист...
  
  Переулки и вокзал; провода, -
  И следы, что вновь ведут в никуда.
  Бледный, розовый, застывший закат.
  И дороги, что ведут - наугад.
  
  В рощах синий свет и облака дым;
  О, тогда весь этот мир был другим!
  Распахнутый и разжатый - нам вслед,
  В синем сумраке теней - белый свет.
  
  Этим ты - один - рождался не раз!
  До меня. И эту тайну не спас,
  
  Не донёс, не вынес, вскользь - обронил...
  Эта тайна в изваянии игл
  Силуэтов, подземелий, зеркал.
  Эту тайну ты одну - отыскал.
  
  Я всё помню. Сон был вскрыт горсткой слов,
  Так весь мир, - весь до конца, стал Любовь.
  Нам друг друга - потерять, разойтись.
  Одним криком разверзав эту высь!
  Одним стоном вопрошать где и как
  Не для нас ушли в забвенье века.
  
  А сейчас метель в стволах - смерть и сон,
  И морозом на полях - лунный склон.
  Склеп сосновый, подберёзье, пути...
  Голь и тишь, как неизбежное. Ты.
  
  
  ______________________________________________________
  
  
  
  
  Метель без солнца, без судьбы,
  Метель - застыла серым пеплом,
  Метель - и всё лишь позади,
  Вся радость, ветер и безветрье.
  
  Безмолвье, что дороже слов,
  И дни, в бессоннице и муке.
  И восклицают средь стволов
  Руки - в безумье и испуге.
  
  Уже не вспомнить имена,
  Опять - их воля и желанья
  Заколдовали созерцаньем;
  Метель безвременьем - одна
  
  В ночи беззвёздной затухает,
  И слабый ропот хоронит.
  Метель метёт, метель сгорает
  И - чью-то душу обелит.
  
  ________________________________________________________
  
  Середина декабря, месяц белых сильнейших, давно уже таких не видывали, морозов. К весне буду думать о приобретении маленького домишки, где-нибудь в глуши, в землях, близ Московии лежащих. Надоело всё. Хочется воли. Жильё в Каменке останется. Повесть идёт, и легче, чем думалось.
  
  
  
  
  И много времени и сил;
  Миг счастья, искорка забвенья
  Приходит, исчезая; тленья
  Уж жаждешь, - силуэт могил
  Колеблется струёй закатной,
  И длится время безвозвратно
  Без слов, без смысла, без судьбы.
  День полон ужаса мольбы,
  Ночь раскрывается в объятьях
  У одиночества; и сна
  Минует быстрая волна
  Сжигая пустоту, - и солнца
  Съедая призрачный уют.
  Всё, к чему время прикоснётся, -
  Воспоминания навет,
  Иль слабый и лучистый свет -
  Всё временного паутина
  Съедает, жизни торопя.
  В нём всё спешит, как будто зря
  Мечта, надежда и созданье...
  И выстраданное созерцанье,
  Что сном - воскресло до тебя.
  Миг времени - есть приговор,
  Или бесценное проклятье;
  Или - бесцельный разговор;
  Любовь, презревшая распятье
  Даст злому времени укор.
  И будет долго догорать
  Закат, перегорев желаньем
  И мир пытаться оправдать.
  
  ______________________________________________
  
  
  В развалинах города сырость и мрак.
  И ветви у белого снега - в слезах перекрещены.
  И я отрекаюсь. Уже не в словах,
  И день - будто трещина.
  
  И я не молюсь, не оттаю вовек,
  Я с теми сольюсь, чьё молчанье бесценное
  На раны мои - всем ответило - свет!
  И стало лишь тенями.
  
  Метель ослабевшая в глазницы окон
  Летит - и не вмочь долететь до заката ей.
  И редкой капели забывчивый звон,
  И жизнь не разгадана...
  
  _______________________________________________
  
  
  
  
  
  Белоглазая даль без путей -
  Всё ослепло. Преддверье и тень
  Сумрак тайны, всегда одной.
  Белоглазым безветрьем покой,
  Белостепье ночей голубых...
  Всё уснуло, а может - не спит;
  Ни мороз, ни капель, ни весна,-
  Ожиданье её, а волна
  Голубая, под взмахом сосн.
  Или, может быть, просто сон -
  Безответный - в который раз!
  Одинокий, - в которой из зим -
  Её ужас, нет, её дым
  Беловзморьем дно шевелит
  Белостенный молитвы скит.
   31 декабря
  ______________________________________________________
  
  
  
  
  
  Долгой метелью окутана ночь...
  Ночь Рождества, ночь немого причастья.
  Чёрная ночь, что роднит с разногласьем,
  Ночь одиночества, белая, в точь
  Годом назад - все следы заметала
  Утра бессонного; нынче мороз,
  Солнце сквозь ветви - алое-алое!
  И серебриться без слёз...
  Долгая ночь, ночь небывалая
  Стай дорассветных из голых берёз.
  
  Будет капель ледяная, усталая,
  Будет бездонным, что было всерьёз,
  В замкнутом сне и отчаяньи пылком.
  И ледоходом уснувших тревог
  Станет рассвет души полной избытком
  Солнце. Рождественский Бог.
  
  _____________________________________________
  
  
  И день, как безысходность ночи,
  И встреча, - луч мечты былой.
  И солнце так бесцветно, точно
  Не над землёй.
  
  И всем - смирением усталым
  Несётся, тщась спасенья; бег
  У бытия чуть запоздалый,
  Безвременный, как будто - снег.
  
  В ночном бездомьи, в перепутьях
  Вокзалов, сумерек, дорог.
  Несётся жизнь и рвётся в путах.
  Сама оставлена, как Бог.
  И в этом мнимом зазеркалье
  Как будто жизнь пережита!
  И далью замерзают дали, -
  И немота...
  
  Отчаяньем бесслёзной ночи
  Осколок утра стекленел, -
  Но разомкнуть слепые очи
  Он не посмел.
  
  Им не дано прозрев иначе,
  Смотреть на мир издалека.
  Лишь ветер. В сером небе мачты
  Сосен, тень и облака.
  
  __________________________________________
  
  
  
   О Т Р Е Ч Е Н И Е
  
  
  Беззвёздный мрак мгновеньем вырыт,
  Прозрачны дни, как ни зови.
  И с отречением от мира
  Я отрекаюсь от любви.
  
  От ней заснувшей, полумёртвой,
  И переписанной во мгле,
  От ней не встреченной и стёртой,
  В терзаньях сердца и в петле.
  
  Кляну тебя я, отреченье,
  И отрекаюсь в никуда.
  И мне мучительным свеченьем
  Горит погибшая звезда.
  
  Я миром вновь переболею,
  Своих имён не назовя.
  Так вся любовь сгорая, тлеет
  Пред выносом у октября.
  
  И долгий снег её хоронит,
  И воскрешает, не боясь.
  Чего-то умертвить и стронуть...
  Так отрекаются, любя...
  
  Так в жизнь бросаются внезапно,
  Не могучи исчерпать дна.
  Тем отреченья вкус - соль раны,
  И - вырванная белизна.
  
  И объяснение надежде,
  Вновь - незнакомые слова.
  А отрекаются, - как прежде
  От боли и от торжества.
  ____________________________________________
  
  У сказанного - только вздох,
  Весь смысл невымолвленного - камень.
  Произнести такое смог,
  Кто был разбит иль кто был ранен,
  Кто слишком долго вопрошал,
  Средь многословия и бездны,
  Кому - произнесённый - дар
  И молчаливость стали тесны,
  Но нужных слов уже не ждал.
  И многим он про мир сказал,
  Так молчаливо и безвестно.
  
  ______________________________________________
  
  
  Есть жажда мести, жажда тьмы
  Покоем - сумерки зимы
  Неслись навстречу в стае сосен;
  Есть жажда высказаться. Осень
  На сердце мёртвая и сон.
  И как б не был ты в жизнь влюблён
  Несётся в хаосе, в разносе
  Навстречу свет иных времён.
  Всё - разногласье, сумрак, стон
  В словах не вылитый; всё просит
  Забвенья невесомых волн.
  Зимы недвижимая даль
  Смиренно слёз своих не знает.
  Она то каменная, тает,
  В метели зацветёт февраль
  На голоствольях и распутьях
  Рутинная. И в солнца мути
  Молочной, вспыхнет и спасёт
  День, этой бездной одинокий;
  Есть жажда жизни - на пороге-
  Сырой в проталинах зариЉ
  Есть жажда, - лишь заговори -
  Весь мир - он ею будет ранен
  В неизойдённости и мгле.
  Среди раскаянья и тайны
  Есть жизнь, грешившая вдвойне.
  Есть жизнь зарёй холодной, ранней,
  В бессоннице и жизни - вне.
  
  _____________________________________________
  
  
  Векам - спасясь, в час, в день, в разлуке,
  Века и тень и свет и дым;
  В любви - я простираю руки...
  Лишь только каясь пред своим.
  Перед своим, перед одним,
  Безгласьем благости и муки -
  Он безымянен в лишнем звуке,
  Со всем смиренным и немым.
  И ночь проклятья стала - им
  И день прощенья в адском круге
  Лик бездны, шторм и белый нимб.
  
  _____________________________________________
  
  
  Синей тенью проталин в разливе путей
  Свежесть, ветер и дождь и зола - обнажённая.
  В этот миг бы умчаться туда, где белей
  Эти утра, - слепые и сонные.
  
  Окунуться бы в солнце уснувших миров,
  Там на голых ветвях - силуэты нанизаны.
  И лавинною жаждою - течь! - облаков
  Рябь, движенье и истина.
  
  Там у голых ветвей - след из жемчуга, - нить.
  И великая Осень в снегах не растаяла.
  Только хочется - вырваться, выплакать, слить
  И разлить серебро из проталины.
  
  __________________________________________________________
  
  
  Над вечной пустынью, над тихим и сонным
  Слились берега вслед капели бездонной,
  Покоем за полночью полной - потоп,
  Надежда, мгновеньем полная
  Светлела усталостью снов.
  
  И жизнь, исчерпавшая ночь, вплелась в ветер,
  И ветром слилась с метелью навек.
  И вновь унеслась сквозь стволы и ветви
  За смерчем, одетым в снег.
  
  Ушедшее - шторм, уведшее - бездна.
  Все стало ничем, без черты, - бестелесно,
  Безвременно льдиною смерзшей, бездомно
  И взгляд у ночей безнадёжно-бездонный.
  
  И - быть ли войне - растопить эти ночи?!
  Под жженьем метели, бесцветной, полночной,
  Слепой, неизбывной, всё рвущей и рваной.
  Метелью мгновенной весь день покаянный.
  Как с корнем стволы, - залечены раны...
  Как с кровью слова - жизни тьма и забвенье.
  И светом метели; и всё - за метелями.
  Любовь неответная, мольба и прощенье.
  И жуть белых бездн, поборовшее тление.
  И слепком луны - это небо очистившееся,
  И след на ветвях бессловесно нанизанный.
  И снова оставленность, горше, чем истина,
  И больше, - чем истина.
  _______________________________________________
  
  М.Ц.
  
  Это только лишь снег, не - тупик, не порог...
  Это только лишь срок, жизнью выжженный срок.
  Это - след на земле, это вкус долгих слёз.
  В стаях - небо сквозь ветви, - след долгих тревог.
  В онемевшей ночи - ветер шелестом слов...
  Это - только лишь свет, не тупик, не порок!
  Одиночество - бег. Одиночество - Бог.
  
  ________________________________________________
  
  
   Р А С П У Т Ь Я 2006 г.
  
  
  
  Сиренево-мглистый шатёр
  Молчащего утра.
  Капелью застыло, ведя разговор
  Как будто.
  
  Ах, утро, прорвавши неволю и сон -
  Ты путь одиноким.
  Рассвет, разгораясь, спалил небосклон,
  И ветви воздеты в воздушный поклон
  Так тонко
  
  Что хрустнет и вздрогнешь в бессильный огляд -
  Ночь вылита бездной.
  И только молчащие так говорят
  Где мёртво и тесно.
  
  Туман густотой поселился в полях
  Там в ине плыли
  Светилися в искорках, стыли в ручьях -
  Берёзки нагие.
  
  А сосны, ликуя, разделись огнём
  И высились ветром.
  И мылись салатовым серебром
  Их гордые ветви.
  
  Под аркой - за далью погост, синева
  Равнинною льдиною.
  И выжгло глаза слепотой навсегда
  Мне солнце равнинное.
  
  Кого здесь оставили, кто всё вернёт?!
  Замёрзнув и тая -
  Разбегшись, берёзовый высится лёд -
  Тоска золотая.
  
  Деревни и сёла, пути, поезда
  И тишь в полустанках.
  И день не закончится здесь никогда
  Хоть утро так кратко.
  
  И не остановит и жаждой спасёт
  И в стылом рассвете
  Мне даль позабытая жизнь вновь вернёт
  В ликующем лете.
  __________________________________________Власово, 26-е марта.
  
  Бессилие. Топи молочных равнин.
  Нависшее небо осколками льдин.
  Но плен одиночества вечного - там
  Где света не будет - никем, никогда.
  Где лес утопил - высокой горой,
  И только оставил мне смерть и покой
  Бессонный. Как страшно сейчас никогда не заснуть
  В бездонный, безликий, заснеженный путь.
  
  Из ночи мне вырвано утр бытиё
  Но тяжко и млечно мгновенье твоё -
  Где лес растворил изумрудной волной
  Всю призрачность жизни - полёт и покой.
  Собой заслонив - в тяжёлых ветвях
  От чёрных руин, - от боли в глазах.
  От - серостью смёрзшейся смерти.
  От - неба.
  Где ветви
  Последним расчерчены - в утро огнём
  Жизнь смерти себя отдала...
  Смиренно... и в том, -
  Ни - ночи, ни дня в этот чёрный потоп!
  Забвенье? Не верьте!
  
  У вечного траура талой земли
  Есть память, - когда-то снега замели.
  Закрыли и заперли белою тьмой.
  Ни жизни, ни Лета. Лишь млечный покой.
  Безветрье.
  Дорога изломом исчезнет вдали,
  Чуть выйдет из плена лесного -
  Но может, жизнь сбудется снова, -
  Когда лишь поклонится ей до земли,
  И белой рекой - в никуда растворится?
  Не скрипнет, не вздрогнет, не вырвется крик
  Так днём похороненным - чашу испив
  Встречаются с светом, как с ужасом. Так
  Нам кажется смерть больше жизни, там, - в снах.
  
  Даль вытопит, сгубит живущих на ней
  И будет ничем, черным дном у морей.
  И сбудется солнцем, пустыней, рекой.
  Где стаял бесцветный и мёртвый покой...
  
  _____________________________________________
  Орехово, Егорьевск, Знаменское, Ново-Егорье.
  
  
  
  
  На побережье я одна.
  Всё в солнце, - до неба, до дна.
  И сосны. День и ночь без сна.
  Так просто -
  Тоску и горечь здесь спалить,
  Где голубой речушки нить
  Не поместилась в берега
  И горьким золотом тоска
  И боль растаяла.
  Кого то я тогда оставила,
  Кого не встречу никогда.
  Голубоглазая Вода.
  Проталины.
  
  ______________________________апрель, четвёртое____________
  
  
   Пять утра
  
  Идиоты ползли на работу.
  Все их мысли - пожрать б им чего-то.
  А собачка бежала за ними...
  У собаки - хоть честное имя.
  
   Рабство
  
  Идиоты пришли на работу.
  Все их мысли - продать б им чего-то.
  А собачке тем временем - мало!
  Она тайно рассвет созерцала.
  
   Смысл
  
  Идиоты - с работы свквозь вьюгу.
  Все их мысли - порезать друг друга.
  Запах вони их так одинаков...
  Не годится голодным собакам.
  
  ____________________________________апрель________________
  
  Мой тайный остров! Даль надежд!
  В молочной высушенной бури
  Всем обнажилось... Берег. Меж
  Сосновых стай - березьи струи.
  
  Они холодные, как лёд
  И голубы, чисты, как небо.
  В чаше пруда весь небосвод
  Стыл замороженно и немо.
  
  Остался камнем жизни след
  Солнца серебряной разлукой
  Окрасился седой рассвет.
  Мой тайный остров - сном и мукой.
  И в бледном призрачном дыму
  Мной недопитого тумана
  Он неизвестен никому...
  Мой тайный остров... Свет и рана.
  
  
  Амазонка. Первый выезд. 9-е
  
  
  
  К А М Е Н Ь
  
   (поэма)
  
  
  Я сегодня одна. В медной дали, утопленной в тень, в тишину.
  Бессловесно зовущей умыться всей зоркостью вод исчезающе талых.
  Я к себе позову, но сначала немного усну.
  Ведь и ждать и любить безответно - смертельно устала.
  
  Где поля под неровностью неба мне влили той жаждой тоску
  Я узнаю себя, чуть умершей, окаменевшей.
  День вчерашний я будто святыню понять не смогу,
  Но всё также иду - без сомнений, без смысла, без спешки.
  
  Я не знаю, что будет. Не верю в мгновения. Днём
  Запоздало застыв, облака отражаются в безднах.
  Ну, а ночью, когда полулунье рассыпится вздребегзи - в нём.
  В крае вечной надежды мне ждать и рыдать бесполезно.
  
  Я одна. В океане, где лес побережьем навис,
  Косовато змеясь островами, стелясь и возвысясь, -
  Тёмным берегом - узеньким руслом ни вверх и не вниз
  Моя жизнь разлилась серебром не отсвеченным в ризах.
  
  Не до святости ... я не ропщу. Знать б где небо и море слилось
  И дошло вот сюда - всю залив меня первой волной бестелесной.
  Где поля чернотою своею дарят. Где меня позвало;
  Где и я всех звала, наклонившись над тёмною бездной.
  
  Никого не дозвавшись, а всех потерявши навек.
  
  И чуть видной дорогой - путь в мёртвой траве притаился...
  Будет жизнь. Она станет белой как камень, как снег.
  Будто возглас достигшей небес умирающей птицы.
  
  
  Поезд Куровское, Ильинский погост, Воскресенск, Ступино
  
  
  
  Мне в дне сыром давно дном притаилась вечность.
  Молчание дано - тому, кто не ответит
  На крик и на тщету безликого рожденья.
  Его я долго жду на каменистом тленьи.
  
  Его я узнаю в задумчивости ранней
  Когда в сыром - у верб сметёт и снова стает.
  Когда мне тихий дождь нахлынет в отраженья.
  Я нынешней весной жду светлого рожденья.
  
  От неба до земли обуглено стволами.
  Ими смешались пыль, листва... За облаками
  Там вечной тишиной в сне хмуром притаилось.
  Не счастье, не весна. А только плен и милость.
  
  
  Апрель, десятые
  
   Рассыпалось коврами лазурными
  По земле - забытье. Раскрывало
  Сотни хрупких ветвей - удивленно -
  Миллионы свечей. Задувало их утро
  Тихо плача, их солнце ласкало
  У развалин, над парком, и вновь - над рекой, в переулке...
  И зимы не бывало,
  И сна не бывало,
  Ни молчанья стенания гулкого...
  Всё сметало
  Лучезарной волной!
  
   За фабричной стеной
  Кораблём крепостным,
  Стена жизни в закат уплывала.
  Здесь - в котором из мест и который лишь раз
  Родилась я.
  И будто бы я не дышала
  Когда бисер темнея от земли обветшалой
  Одевает прозрачные утра.
  
  Апрель, конец, на Подгорной фабрике
  
  
  
  Меж солнечных провалов - дым,
  И ветер рвётся пегий.
  Нанизано в ветвях одним
  Рассветом воскресений.
  
  Как слезы, капли у дождя,
  Как бисер в перламутре,
  Слепят - в провалах серебря
  Весь плен седого утра.
  
  Они родились! Листья - ввысь,
  В лавину, в рассыпную!
  Когда вся солнечная - жизнь
  Сметает тень слепую.
  
  Когда ещё совсем невмочь
  На дно озёр - сквозь волны.
  И соловей хоронит ночь -
  И горестно и полно.
  
  Листвою влажной мир омыт...
  Обвит, разлит, обветрен.
  И в дне прохладном леса скрыт
  Пожара жаркой тенью.
  
  Лазурный холод над волной
  Чуть вздыбленной равнины.
  И нежной, крохотной листвой
  Застыли солнца льдины.
  
  
  
  16 мая
  
  
  
  
  
  Забывчивость... нового мира порог?
  Туманного солнца стрелы.
  Средь крон где-то вниз - родился чей-то вздох.
  Они - и легки и неспелы.
  
  Водой голубою реки - небосвод,
  Неласковой этой порою.
  Они созерцая, прося, - в жар и в лёд,
  И - всё вынося над землёю.
  
  А может забывчивость та - чья-то жизнь,
  В последнем луче и в муке.
  Туманного света белёсая синь
  С теплом и счастьем - в разлуке.
  
  
  19 мая
  
  Первое купание в маленьком озерце
  
  
  
  
  
  
  То блёстки, то ветер, то - жарко в цепях
  Цветений - сирень - от земли и до края!
  В подножье, в ручьях, в солнцах тысячах, в стах
  Гроза пролилась золотая!
  
  Лиловая, свежая, в стоне, в мольбе,
  В истоме, в слабеющем крике...
  Но.. может, всё это грустит о тебе
  О жизни твоей в избытке
  
  Несбывшейся. Здесь же рождённой вдвойне
  И - вновь всколыхнутой в огромной волне,
  И - за горизонт, за закатом - в дне;
  И в ряби утопленной, будто - в огне,
  И - в радости той и в пытке.
  
  
  
  Май, двадцать восьмое, ледяной ветер, после Исаакиевского озера
  
  
  
  
  В О С П О М И Н А Н И Е
  
  
  
  
  Дороги занесены движением ветра неистовым.
  Я снова забыла спросить - что это - обман или истина?
  В метелях весна отцвела, настала пора мироздания.
  На белых и нежных цветах - налет неземного дыхания.
  
  Я вспомню то утро, когда оно в темноте было первое...
  Не жаждой, не с тьмою оно... звезда всё рождала, наверное.
  И зыбкий, холодный рассвет, и долгий тот час - созерцания,
  И было мне то, чего даже нет,
  Дорога росла, как до неба - ветвь,
  И больше надежды - скитание.
  
  Умытая рябь в солнца дымке - и всплеск
  Навстречу - средь крон заветрено.
  
  Сегодня я вспомнила первый рассвет,
  Медовый, незримый трав в солнце букет
  И лестницу в даль и слабый тот свет
  Что я у подножья - встретила.
  
  
  
  
  Июнь, четвёртое
  
  
  
  
  Отречённость - во всём, навсегда.
  Одиночество. Мгла и ветрено.
  Сквозь - серебрены блики - вода,
  Утекает. Река. Солнце в вербах. Там
  
  Не проходит ни боль ни тоска.
  Лишь в ликующем небе сжигается
  Непочатая. Облака
  Медно-красные. Тают. Тянется
  
  Вечный день сквозь края берегов
  Вечный рай из надежд и отчаянья
  Из зацветий речных, из седых облаков
  Над притихшим и светлым дыханием.
  
  И - тоска ледяная, - без слёз, без оков!
  
  
  
  Июнь, 22-е, ночь
  
  
  
  Бесконечностью глади озёрной,
  То серебреной, островом горной,
  Серой в бликах, то в одымь грозная,
  У грозы! Я опять всё вспомнила
  
  Под горой, что погостом вздыблена
  Вся ты воля моя, вся ты сила моя!
  Всем ты небом седым - отчаянье,
  Бесконечность ты моя - тайная...
  
  То ли серая, то ли притихшая,
  Вся - приземлена, - ах, ты высь моя!
  Приземлилось здесь созерцание -
  Долголетье озёрно-бескрайнее.
  
  
  
  Воиново, конец июня
  
  
  Лавиной зелёной - грозой опаленный
  Серебряный ветер змеится.
  И будто - покорны белёсые волны
  Когда в них и ветер и птицы.
  
  Долиной озёрной
  В шторм - белой теченьем
  Ослепло, змеясь, предгрозовье.
  Полётом над ними - застынь отреченье
  И - в буйстве, в покое и в крови.
  
  _______________________________________
  
  Куровское, Шатура, Орехово. июнь, конец
  
  
  
  
  И Ю Л Ь
  
  После ненастья - облака
  Несутся голубой грядою;
  И растревоженной волною
  Костром расколота река,
  
  Осколки мёртвого заката...
  
  Весь белый свет воскреснет завтра -
  В жемчужной розовой пыли!
  
  Как же всё вспомнить мы могли -
  Тогда - в безвольи, в восхищеньи?!
  
  Ах, чёрной молодости след!
  После ненастья - словно бред,
  Зажжённый вихрь мелколистный,
  Лазурный, в синеве неистовый,
  В лесах - горой, в полях он низок,
  
  Поднят надеждою одной,
  На дне озёрном свет пролистанный -
  И ветер - бледно-золотой...
  
  _____________________________________________________
  
  
  
  
  Будешь ты долго потом вспоминать
  Жизнь недожитую.
  Вьётся рекой простветлённая гладь
  То ль в неизвестность, то будто как вспять
  И над ней ивы, упавши - стоят
  Солнцем и инеем.
  
  
   Июль, шестое
  ______________________________________________
  
  
  
  
  ПОД ПОЛДНЕМ
  
   1
  
  Змеится лентой голубой
  Прозрачная река.
  И зазывает за собой
  Немые облака.
  
  В пруду - серебряный покой;
  Душа светла, легка.
  Вот только взгляд в ту даль порой
  Чернеет - в облаках.
  
  А может, прошлого не жаль?...
  А, может лишь, - тоской,
  Под сизым небом вмёрзла даль....
  И в светлом серебре - такой
  Плывёт под небом голубой
  Прозрачная река.
  
  И день был чист, и ночь такой...
  И ночь опять в слезах.
  И всё не так...
  И лишь - покой
  В прозрачных облаках.
  
   2
  
  Сквозь берег там - не низкий штиль,
  И лёд притихших туч,
  И медью перистой застыл -
  Порывом - ветер. Кручь
  
  Изгибом, воздухом, сосной,
  И золотом полей.
  И надо всем свет воли той,
  Что высится над ней.
  Цвет воли - мёртвой иль живой...
  
  А ниже - тихо. Глубоко
  Сквозь огненную рябь -
  Закат сочится далеко.
  Ты это не оставь
  
  Не вспомяни - прошедшим днём,
  И не уйди - без слёз;
  Как здесь соломенным огнём
  Цветы вплелися врозь
  В прибрежье...
  
  _______________________________________________________
  Окраина Городищ. Клязьма. Пруды. Июль, двадцатое, перед поездками
  
  
  
  
  
  
  
  В пропасть отчаянья хлынет
  Светлой волной листопад.
  Будет одно лишь Имя,
  Будет - и сон и ад.
  
  Утром - взрыхлённое море
  Тёмных кленовых стай.
  Будет одно лишь горе.
  Но и его не отдай.
  
  День. В мелколесье зернится
  Сотканною - седина.
  Ночь. Солнце. Небо. Птица.
  Это Любовь. - Одна.
  
  Может - одна надежда,
  Верь в неё иль не верь.
  Дождь. Листопад всей нежностью
  Хлынет из тех дверей...
  
  Мир - как цепями созданный
  Лиственных колоннад.
  Ветром и смертью - взорванный.
  Выжженный - листопад.
  
  
  Начало августа, холод, дождь
  
  
  
  Тенью взорваны берега
  А закат из огней и мается.
  Зачерпнула всю жизнь я, пока
  Тихой заводью свечи плавятся.
  
  Сколько ж вычерпано - темнотой
  Из обугленных солнцем сумерек!
  И мгновенная боль и покой
  Всё дотает здесь, что не умерло.
  
  
  Солнцем сотканы берега
  Белой тишью небо окунуто.
  И дорога моя далека
  Где-то светится жизнь... а пока
  Я не буду - та. Я не буду с той.
  
  
  Амазонка. Вечер. Август, 11-е
  
  
  
  Жизнь - это абсолютное разочарование по сравнению с полнотою мечты о ней.
  
  Д.В.
  
  
  В золотистой заката печали той
  Белый свет, оттенивший отчаянье.
  Цвет мечты, мир проклявшей, свет пролитый -
  Теплотой и слезами свет воли той.
  
  Под оврагом - запруд малахитовых
  Там спокойны моря неиспитые.
  От рассвета и солнца спрятанные
  Всю жизнь плачу я здесь, вся расплата моя.
  
  Растекается лента бездонная -
  Вширь река - одинокими волнами.
  За закатом стальным - каменею я
  В - бедном счастьем - изорванном времени.
  
  
  
  Август, восемнадцатое.
  
  
  
  В подножье - первые листы
  Как капли золотого бисера.
  Дождём невидимы. И ты
  Огромной тенью мир свой высветлила
  Средь шелестящей немоты.
  
  
  
  После Родников, двадцать первое
  
  
  
  Мир - пустыня. Я одна.
  Мир, как белая волна.
  Ни рождение. Ни смерть.
  Непочатый свет и твердь.
  
  Мир - пустыня. Навсегда.
  В солнцах - чёрная вода.
  Берега в цветочной пыли...
  И небывшей нашей былью
  Светлоглазая звезда.
  
  
  Берега Клязьмы, август, 22-е
  
  З А Б Ы Т О Е
  
  
   Имение Гончаровых
   Имение Чернышёвых
  
  
  
   1
  
  Здесь мглой тумана воскресают
  Мои забытые шаги;
  Тугою прядью у реки
  Широкой, медной - разрезая
  Косые, мощные холмы, -
  Бежит, и ни конца, ни края...
  
  Бурь лиственных в то утро стая
  Усталостью свой день встречала.
  А сосны - мрачны и немы.
  
  Восход серебряной зарницей
  Обрызган красною волной.
  Я снова, без всего, как птица,
  Опять лечу к себе домой.
  
  
   2
  
  Всё свет воскресший заливает
  Своим - в крик - штормом золотым.
  Беда и горечь здесь растают
  Так сладостно пережитым.
  Всё будет днём, коль ночь нагая
  Тебя, коснувшись, обожгла.
  И осень непочатым раем,
  И август свежестью крыла.
  
  Тогда ты шла сюда, не зная;
  Тогда ты просто не дошла.
  
  Блестит равнина золотая -
  Туманом высохшая мгла.
  
  
   3
  
  В подножье парка - Обелиск.
  Стрелою чёрной в небо - тесной.
  Аллеи тонкие слились
  Вновь разбежась за прудом - лесом.
  
  Мне показалось, будто так
  Душа уставшая скликает
  Ещё живых. - И на волнах
  Живого неба горстью тает
  Рассыпанная впопыхах.
  Среди цветов, колонн, надкрестий
  И может, - быть хоть с кем-то вместе
  Чуть легче, нежели не так...
  
  Средь башен - свод, он ввысь несёт
  Звёзд приземлившееся пенье;
  И сладок был бы день Творенья
  Как если б не наоборот...
  
  Аллея чёрно вниз ведёт,
  Ворвавши мир во страсть теченья.
  Быть может, это лишь мгновенье,
  А может - солнце, выплеск, взлёт?!
  - Речушки узкой пёстрый лёд
  В подхолмья близком отдаленьи.
  
  
   4
  
  Мы учим долго умирать
  Себя, не знавши притяженья.
  Не зная жизнь, не ведав тленья,
  Одно умеем лишь скрывать
  
  Благое естество; и чудом
  Ещё свежи и в жажде мы.
  
  Тень. Солнца. Гордым полукругом
  Дворцы возвышенно немы.
  
  Окаменели. Всё - потерей.
  Весь свет, исчезнувший навек.
  Но где-то - плачу, вскрикну, верю
  Та белым изваянье ветвь -
  
  Родит мне жизнь и вновь укроет,
  Чтоб снова выпустить - на дно
  Той непочатой чашей моря,
  Которой знать нам не дано.
  
  
  
  Конец августа
  
  
  
  
  
  
  Леса и низины - волнистыми косами,
  Поля окунаются в чёрную ширь -
  Пора за рассветом. Холмами белёсыми
  В росу одевается видимый штиль.
  
  Шпиль высветен ввысь за оградою ветхою
  В деревне заброшенной, в предкрестье долин.
  И спит редколесье там птицею белою
  Грозой перелётной - средь царствия льдин.
  
  Когда ж до тебя доберусь, ах страна моя?!
  Сейчас я до края опять добралась,
  Где дремлет дождём седина золотая,
  Что камнем черневшим в степи вознеслась.
  
  Леса и озёра, долина без края...
  Быть может здесь я - опять вновь такая,
  Что в сонной степи в мёртвый час родилась.
  
  
  Раменки, Егорьевская земля, четвёртое сентября, утро.
  
  
  
  
  Пусть не станет личным горем
  Мир, окунутый во мрак.
  Посветлело рыжим морем
  В степных, долгих берегах.
  
  Рвётся, бьётся ветер звонкий,
  Он и холоден и тих.
  И ветвей тень - кружев тонких
  Чуть огонь немой застиг.
  
  Пережди. В тумане белом,
  В голубом ознобе дня, -
  Ты один, как вся вселенная
  Непочатого огня!
  
  Мир забыт. Затоптан. Проклят.
  Он не дышит, не живёт.
  Лишь озёр дыханьем робким
  Синеглазый гололёд...
  
  Лишь - уйди. И всею силою
  Я дыхание сожму.
  Пусть не станет личной битвою
  Мир во грязи и дыму.
  
  Поздний свет золой окрасился
  Красным пурпуром и льдом.
  Пусть не станет мир собачий тот
  Твоим личным естеством.
  
  Всё для Бога. Свет и молодость
  И падение во тьму.
  Мир - глазницами, не обликом.
  Мир не нужен никому.
  
  Города, на миг присевшие
  На высоких берегах.
  Улиц стены поседевшие,
  Полднем башни побелевшие
  В позолоченных крестах.
  
  Старый камень над аллеями,
  Одинокий обелиск...
  Мир воскресший, мир потерянный.
  Ты к нему опять вернись.
  
   _________
  
  Ну, а тот, сухою жвачкою,
  Весь обгаженный вдвойне,
  Он, мирок, стал сучкой падшею,
  Уничтожен на войне.
  
   __________
  
  Пусть метелями закружится
  В мрамор влитый листопад.
  Кто виновен, тот не сбудется...
  
  Ну а ты не виноват.
  
  
  
  18-е, сентябрь. Золотой холод.
  
  
  
  
  Прелюдия. Зыбкий рассвет.
  Над первой порой увяданья.
  Безмолвная трепетом ветвь
  Роняет листву... и страданье
  
  Само уж не помнит себя
  В пресыщенности безответной.
  Ах, дымная степь сентября -
  Озёрное сонное лето!
  
  Таким я тебя не ждала,
  Такой я себя не забыла.
  И чёрный мой лес в необъятных стволах
  Звенит предзакатьем остыло.
  
  Я, может, тебя здесь ждала впопыхах,
  Твоё я здесь - вспомнила имя.
  
  И неземной холод и солнце в стволах,
  Чуть отблеск... и чёрное - ими.
  
  Я вспомню ту мелкую рябь
  Под сном умирающим в солнцах.
  Но здесь ты меня не оставь
  Я лишь восхищеньем опомнюсь...
  
  Лесная закатная гладь
  И первой сукровицей - грёзы.
  На клёнах, раздетых кустах...
  На ранних путях неопознанных.
  
  ______________________________________________________
  
  19 сентября, после заплыва в Амазонку и счастливейших, позолоченных часов, проведённых на его берегах. Вода голубая, ледяная до бестелесности.
  
  
  ________________________________________________________
  
  
  Золотая тишь не спит... тихий всплеск в воде глубокой -
  Ива медленно горит; солнца раненое око
  Толь ласкает, то ли спит.
  И на кронах молодых полукружий позолота.
  Золотая тишь стоит
  Вновь - последним днём; - и что там...?
  
  Рукав медленной реки
  Вдаль чернеет под закатом.
  Свет обманный впереди
  Свет не нежный, свет распятый.
  
  ______________________________________21 сентября, купание
  
  
  И Крест над пустыней, обиду безропотную
  Я всё безнадёжно, безмолвно приму.
  У клёнов вершины медовой зарёй горят,
  И звёзды - в горячечном, бледном дыму.
  
  И с кротости крон - вихрь слетает в подножье -
  То тихо так тая, - то бурно таясь;
  Под вечер настала пора безнадёжья
  Сквозь пряди в берёзках огнём золотясь.
  
   ________
  
  И первый тот день и слепую ночь чёрную -
  Я снова как крест долгожданный приму.
  Возьмёт новый день меня в жизнь непокорную
  В спокойной тревоге и горьком дыму.
  
  
   В поезде. Золото. Бессонница. 25-е сентябрь
  
  
  Последний день лета.
  Березы раздетыми
  Солнечным кругом стоят у воды.
  Их медное кружево -
  Как небом задето
  Таким голубым, словно тень от звезды.
  
  И не шелохнётся
  Огромное море.
  В песчаных и ивовых
  Вкось берегах.
  Уже и не знаешь
  Иль счастье иль горе.
  И солнечной пылью
  Воздето в стволах.
  
  Последний день света...
  Дорога залесьем
  Смыкает - и вновь пропадает в полях.
  И я словно здесь родилась будто где-то,
  Где дном предвечерья дотает земля.
  
  Последним согрета...
  
  
  27 сентября, купание в озере Святом-Чёрном.
  Бывшая Рязанская земля.
  Близ Шатуры.
  
  
  Осколки жаркого огня
  Вдаль - невесомою завесой.
  Там облакам на небе тесно,
  Там жизнь не кончилась; там - бездна.
  И - будто не было меня...
  
  Оврагом рыжие ступени
  Впадают - в чаши серебра.
  
  Настала тихая пора;
  Иль зрелость, или - лишь прощенье.
  Иль - это я была лишь тенью...
  Или кого-то позвала...
  
  
  Рожденье призраком туманным
  Сродни со смертью. Тот же цвет;
  Но - эти огненные раны...
  Ягод рябиновых букет
  Застывшей кровью! Свет и бред.
  
  Руин окаменевших - рана.
  
  
  
  12 октября, Клязьма за Воиновой горой, после первой за пять лет поездки в дальние города - Муром.
  
  
  
  
  Мягкий и влажный, засыпанный кровью ковер из листвы...
  Он лишь предвестник - прощанью; и огненный луч серебристый
  Вдоль по реке - так отчаянно, ждуще, так чисто
  Словно б - не гасли огни, и слова, будто вечность, немы.
  
  Я пропою это вечной тоской - и в руинах прибрежных,
   влекомых волной листопада,
  Снова лишь буду такой, что меня не узнав, погребли.
  Белая степь, заморозив, мне будет - в ночь долгой прохладой,
  Вечный поклоном - до горькой и чёрной земли.
  
  
  Городской парк. Фабрики над Клязьмой. Западающее солнце.
  Семнадцатое.
  
  
  Был покров на земле. То ли спал, то ль стелился,
  И ночною метелью обуглилась степь.
  Я покинула время, где плакать и биться, -
  Растерять свою твердь.
  Обелилось, раскинулось... стало светлее;
  Оправдав свою смерть, умирая в тоске, -
  В чреве парка - теснее и гуще аллеи.
  Мглистый свет их на звёздном, немом молоке.
  Я оставила день. Всеоставленность больше
  Чем рыдать в пустоту. Чем не падать, - стоять.
  Эта ночь пронеслась густой теплой порошей,
  Над обугленным утром, где времени - вспять.
  
  
  30 октября.
  
  А интересно, кто нибудь еще помнит, что происходило на месте обыкновенного московского квартала на Лубянской площади шестнадцать лет назад?...
  
  
  
   Б Е С С О Н Н И Ц А
  
  
  _____________________________________________________
  
  
  Как опасно бледна эта светлая ночь...
  Дольше дня не прошедшего - жизни в избытке.
  И страшнее безмолвной и каменной пытки
  Где ни слов и ни сна. Только холод. Невмочь
  
  Сделать вздох. Лишь метель заметает кровавая
  Белым сном почерневшие раны мои.
  Или смерть, иль без сна... только утро отрадное
  Дождем иней обронит в подножья земли.
  
  Будет всё как всегда... но чего-то непонятое
  Безвозвратно исчезнет в туманной волне.
  И сначала вся жизнь - цветом белым оброненная
  Что бессонницей адской так зиждется мне.
  
  
   _________________________________________
  
   Десятое, ноябрь
  
  
  
  
  Слепая очень. Ранний снег.
  И - будто поступь. Будто - бег.
  Не от себя и не к себе.
  И чёрный обруч. Быть зиме.
  
  Как новой жизнью - белый дым.
  Река чернеет голубым.
  Раз света нет, есть только Бог.
  Есть только призрак... только б смог.
  
  ____________________________________
  
   15-е, ночь. Страшная бессонница.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"