Истребитель неторопливо двигался по широкой, хорошо протоптанной тропе, бегущей через самую гущу дожи - местных джунглей. Он был спокоен, впрочем, как и всегда, внимательно осматриваясь через стекло скафандра и держа наготове оружие - распылитель. В любую секунду готов он был нажать на курок и "выплюнуть" из ствола распылителя поток отравляющей жидкости, убивающей в дожи все живое, превращающей в пепел и ящерицу, и мотылька, и лист дерева, и стебель лианы, неосторожно вытянувшийся в направлении тропы.
Дожи накрывали тропу естественным куполом, и она казалась настоящим тоннелем, а истребитель поддерживал ее состояние.
Он был спокоен, ведь этот путь он преодолевал уже десятки раз. Каждый день утром - в одну сторону, чтоб за ним могла спокойно пройти группа ученных к месту исследований, вечером - в другую, обратно в лагерь.
С каждым днем истребителю все больше нравилась его работа. Все с большим удовольствием надевал он на спину баллоны с ядовитой жидкостью, натягивал скафандр, защищающий его от действия яда, и шел вперед. Джунгли боялись и ненавидели его, сжимались и трепетали под его взглядом, а он - властелин, король, победитель джунглей гордо шел по тропе, выпуская время от времени струю, или облако брызг на неосторожную ветку.
Дожи корчились от боли. Но терпели, терпели...
Только истребителю стало этого мало. Ему стало казаться, что тропа слишком узка, и он стал расширять ее. Вот уже неделю шаг за шагом он превращает тропу в дорогу.
Но остановится ли он на этом?
Сегодня истребитель прошел уже половину пути, и ему ни разу не пришлось нажать на курок. Как никогда тоннель казался чистым и мирным. Это стало раздражать его.
Эти джунгли, они издеваются надо мной, думал он, закипая от злости, но ничего, они плохо знают его - дожи-истребителя. Он нажал на курок раз, второй, третий, направив распылитель вправо от себя. Облако серого тумана ворвалось в сплетение лиан и деревьев, превращая их в пепел. Дожи затрепетали, застонали от боли. В тоннеле образовалась ниша и истребитель не колеблясь, ступил в нее, нажимая курок раз за разом, и прокладывая в джунглях новый коридор, новый тоннель в никуда.
- Вот вам, вот, мерзкие растения, - шептал он, - получите. Теперь вы знаете, кто ваш хозяин. Это я, я! Я уничтожу вас, уничтожу!
А дожи, все также корчась от боли, но теперь у них появилась цель, ради которой стоит помучиться. Дожи разумны, дожи слышат все, даже мысли, и мысли истребителя тоже, и ждут своего часа, который все ближе.
- Я властелин! - кричал он, даже не подозревая, чем вызвана его ярость, а если б и знал... Поздно.
Он не заметил тонкого острого шипа куста-рапиры, который ловко проколол его защитный костюм-скафандр. Он не заметил бы и микроскопическую спору дерева-боя, с трудом пробравшуюся внутрь через прокол в ткани. Он не знал, что эта спора попав с вдыхаемым воздухом в организм вызвала приступ ярости, и теперь он, свернув с тропы, углублялся в дожи с каждым шагом, а жидкость в баллонах подходила к концу.
Еще и еще нажимал он на курок, и вот конец. Баллоны пусты.
Истребитель чихнул и спора-подстрекатель покинула его организм, сделав свое дело, и поспешила к проколу.
Истребитель остановился и огляделся вокруг. Лишь теперь он понял, что сотворил, и липкий противный страх дрожью побежал по телу. Но тут же другая мысль вернула его в обычное состояние.
- Это сделал я, я, хозяин джунглей, я, дожи-истребитель, я, дожи-властелин. Ха-ха, завтра я вернусь сюда и продолжу начатое. И посмотрим, кто победит.
В это время тонкий стебель лианы осторожно полз по земле, добрался до ног истребителя, и стал обвиваться вокруг. Сначала вокруг одной ноги, затем вокруг обеих, и когда истребитель заметил его, было уже слишком поздно. Все новые и новые стебли бросались на своего "властелина", обвивая его как кокон, все выше и выше, все плотнее и плотнее.
Вот они добрались до стекла скафандра, и виток за витком отбирали у него свет. Еще минута и истребитель остался в полной темноте и неподвижности.