Глядите хрупко с самой серединки,
Одетые в цветные распашонки.
И сказки вы храните, и былинки,
Как мудрые лесные старушонки.
* * *
Листья кружатся, опадают,
Тихо шепчутся в глубине.
Может, души их тоже страдают
И тоскуют порой в вышине.
* * *
Вздохнули ресницы,
Глаза растерялись —
Так нежные лица
В толпе повстречались.
Увидев улыбку,
Оглохшая туча
Настроила скрипку
В сиреневой круче.
Скольжение речи,
Игра силуэтов...
Мгновенные встречи
Осенних поэтов.
* * *
Я плачу... Может, потому,
Что свет любви моей все краше,
Что я у ветра отниму
Дыханье утреннее Ваше...
На счастье или на беду
Увижу музыку живую,
В тетради нотной нарисую
Первосвященную звезду.
Я плачу, верно, потому,
Что свет души моей тревожен.
Я не отдам Вас никому,
Конечно, если так возможно.
* * *
Нам очень хочется излететь —
Не оторваться.
Чужие судьбы обогреть,
Огнем смеяться.
Как беспокойны мы порой
И одиноки,
Под рыжеглазою луной
Кропаем строки.
Мы миру ангелов несем
На тонких пальцах
И тихо плачем под дождем
Среди скитальцев.
Питаем собственную суть
Не для наживы.
Нас никому с земли не сдуть —
Пока мы живы!
* * *
Б. Пастернаку
Листы сияющих рифмовок
В небесной дрожи.
Горенья звездных недомолвок —
Мороз по коже...
Взлетают лунные сплетенья,
И строки бьются
О невесомость сотворенья,
Огнем смеются.
А тишиною управляет
Творец-владыка,
Душа спокойствия не знает —
Она велика.
Старуха-ночь скользит по крышам
И лепит звуки.
Лишь бесконечностью услышан
Полет разлуки.
* * *
Застыл закат, погасло солнце,
Легло в перины за холмом,
И месяц озарил оконце
Своим волшебным серебром.
Дубравы шепчутся, как в сказке,
И нераскрытые миры
Мерцают во вселенской ласке,
Как будто только рождены.
* * *
Я чувствую, как движутся стихи,
Упав с небес и шелестя крылами,
Они вздыхают бережно меж нами,
И шепотом рождаются стихи.
Я слышу, как проносятся они
По половице сумрачного дома,
Как светлые загадочные гномы...
И в сердце зажигаются огни.
* * *
Тебе звоню уже в двадцатый раз,
И автомат проглатывает двушку.
Мне б уловить сиянье карих глаз,
А ночью тихо пореветь в подушку.
Опять дрожит холодная рука,
Опять твой голос, теплый, словно сон,
И чувствую уже издалека:
Наверно, он в кого-нибудь влюблен...
Не под одной звездой мы родились,
И между нами млечная граница...
А сердце машет крыльями, как птица,
И рвется, рвется в голубую высь.
* * *
В чудном платье, вышитом лучами,
С колыбели замшевых снегов
Тихими туманными ручьями
К нам весна явилась после снов.
Спрятав косы в солнце заливное,
Как голубоглазая юница,
Эхо рассмеялось громовое,
Трепетавшие сомкнув ресницы.
И земля, разрезав снег трескучий,
Одеяло сбросила в низины.
Ели, обновив убор колючий,
Собирают пряности в корзины.
* * *
Я помню вальс осенней акварели,
Дрожание загадочной свирели,
Волшебный взгляд сиреневой луны.
Не оттого ли звезды цепенели,
Что были мы особенно нежны?
* * *
Мне о чем-то нашептывал ангел,
Прислонившись к моей колыбели,
Поправляя мое одеяльце,
Соскользнувшее с розовой ножки.
Я была лишь младенцем кудрявым,
Но молитвы его понимала
И, смотря в поднебесные очи,
Все беззубо ему улыбалась...
Но о чем же нашептывал ангел?
Может быть, что я стану поэтом
И войду в этот мир со свечою,
И зажгу свое солнце искусства?
Буду я и творить, и смеяться,
Плакать горько, ломать свою душу?
Но нести свои добрые крылья —
Чуть поменьше, чем ангелы носят...
Вот о чем мне нашептывал ангел
В день весенний, священную Пасху.
И когда я смеялась глазами,
Что полны удивительной тайны,
Светлый ангел нагнулся и нежно
Целовал мою пухлую щеку.
Тихо Библию принял с рояля,
Где она, подустав, отдыхала
В золотистом своем переплете...
На меня же взглянул он печально —
Этот ангел скрывал свои слезы...
И окно отворя перед солнцем,
Поглотился заоблачным светом.
* * *
Дыханье розового сна
И звук страданья.
Глядит презрительно луна
На мирозданье.
Печаль, разлука, вновь печаль..
Шальная стужа
Над миром снежную вуаль
С тоскою кружит.
Какие вещие глаза
На теплом склоне,
И безответная слеза
В немом поклоне.
Пусть месяц злится и ворчит,
Но я не струшу,
Любовь-беглянка застучит
Зарею в душу.
Кругом молитвенный огонь —
Аж сердце рвется.
Сжимаю звездную ладонь.
...А ночь смеется.
* * *
В январских сонетах —
Скрипучих и звонких —
Зима не воспета.
Душистые сосны
Насупили брови
На музу поэта.
Стволы их целованы небом.
Облиты лучами,
Согреты давно, изначально
Снежинковым светом.
Метель-огневица
Ресницами жалит поэта,
И где-то, и где-то
В горах напевают
Лесные фугетты.
Так плачет и стонет,
И шепчет седая планета
О том, что никем
Не воспета зима.
Не воспета.
Художник
Застыл художник, приумолк,
Задумался о жизни вечной,
Сложил картины в уголок
В каком-то трепете сердечном.
И тайна творческих потерь
Бессонницей постыло гложет...
О, сколько образов, затей
Он в красках воплотить не может!
Душа металась и рвалась,
И в том безудержном стремленье
Живая песня родилась,
Возликовало вдохновенье!
Вздыхал ночник, и утро рдело,
Врываясь в узкое окно.
Вливал творец легко и смело
Земную вечность в полотно.
Улыбнется карими глазами
И как хрупкий, радостный рассвет,
Полетит, влекомая стихами,
В высоту своих крылатых лет!
* * *
Отчего так грустно вы гладите,
Мавр лесной, волшебник доброты?
Почему вы снова шелестите
Кончиком пушистой бороды?
Дарите приветы, словно солнце,
Жмете мою тихую ладонь...
Взор, как из небесного оконца,
Излучает царственный огонь.
* * *
Мы грустили и, казалось,
Небо пело о разлуке.
Солнце нежное спускалось
В твои ласковые руки.
И ожили между нами
Звуки желтой акварели...
...Губы плакали стихами,
Рифмы золотом горели.
Музыка
То ангелы вздымают крылья,
И вьюга от сосны к сосне.
И от страданья и бессилья
Я умираю, как во сне.
Так музыка необъяснима...
И в голосах других эпох
Волнуется неугасимо,
Как стон людской, как Божий вздох.
* * *
Озаренный избранник судьбы
Подплывает неслышно к роялю...
И рожденные в сердце мольбы
Я опять и опять повторяю.
Тишина — проповедник души —
Синей тенью стоит на коленях.
Хоть хватай карандаш и пиши...
Стонут, кружатся кисти рук,
Словно добрые белые крылья...
Слышит Бог по-над звездною пылью,
Как душа воплощается в звук.
* * *
Этот город преогромный
С темно-рыжими кудрями,
С трубами-богатырями —
Стал моим духовным домом.
И его живая сила
Возносила мою душу,
Оттого я не нарушу
Тишину волшебной лирой.
Светлых улочек звучанье,
Радость суетных прохожих,
На меня чуть-чуть похожих...
Все здесь — милое признанье.
* * *
Я не хочу, чтоб ты ко мне пришел,
Как дождь лесной, в окошко постучался,
Встав у порога, тихо засмущался,
Немножко грусти для меня нашел.
Но я хочу, чтоб ты пришел ко мне
Метелью звонкой, музыкой оркестра,
И громко, в потаенной тишине,
Назвал своей весеннею невестой.
* * *
Не вспоминаешь — и не надо,
Теперь мне это все равно.
Морозный ветер сыплет градом
В твое замерзшее окно.
Ты выйдешь в сад, в наш дивный сад
И хворост наберешь в салазки.
Я помню — много лет назад
Мы были счастливы, как в сказке.
* * *
Никому не понять мои чувства,
И душа попадается в сеть...
Преклоняясь пред силой искусства,
Лебедицею вряд ли взлететь.
* * *
Моя душа — поэзия певучая,
Крылатым словом небо всполошившая.
Душа твоя — симфония летучая,
Своей любовью мир заполонившая.
* * *
— Он влюблен! — прокричали мне птицы,
Проплывая над морем.
Ты влюблен? Или мне это снится?
Только чудится с горя...
Да, влюблен! Замирают весенние реки,
И подснежник в короне
Закрывает злаченые веки
В удивительном звоне...
* * *
Я так люблю подснежников дыханье,
Протяжный стон обманчивого ветра.
Мне дорого лесное колыханье
Любовью коронованного света.
Мне радостно забыть твою улыбку,
Как солнцем, расставаньем озариться.
Душа твоя — тоскующая скрипка —
До струн моих дотронуться боится.
Осень
В сердце вьюга колобродит
И рифмует все подряд:
Небо, шорохи в природе,
Паутиновый наряд,
Солнца хрупкую улыбку,
Предозерную скалу,
Опечаленную скрипку
На сентябрьском балу.
Я сердечно заболею
Этой вьюгой огневой,
Только рыжие аллеи
Рассмеются надо мной.
* * *
Замирали и плакали,
Стонали и выли...
Голубые подснежники,
Это были не вы ли?
Кружит ветер по свету
В одеянье небрежном,
Синекрылые листья
В ореоле подснежном.
Разлохматились дали
От апрельской поземки.
Вы цветов не видали,
Озорные глазенки?
* * *
Озарена, ослеплена, взлелеяна
Пространственным мышлением души...
Вас рядом нет — судьба моя потеряна
В зловещей, необдуманной тиши.
Ваш грустный смех, наполненный слезами,
Скользнет по замирающим устам.
Давайте лучше говорить глазами,
Не придавать значения словам.
В вас тайна безграничного стремленья
Неустрашимо истину обнять...
Мои полеты и мои паденья,
Вы рождены, чтоб души вдохновлять.
* * *
Молчит луна растерянно, уныло,
Покинут Богом снежный уголок,
Я светлый лик твоих стихов забыла —
Сиянье слез голубоглазых строк.
Волнующие, тонкие рифмовки
Невенчанною юностью горят.
Так музыкант без шороха сноровки
Вверяет скрипке изумрудный взгляд.
И раздается тихое движенье,
Необъяснимость родниковых фраз.
...Устремлены за взлетом вдохновенья
Огни земных прелюбопытных глаз.
* * *
Э. А. Вдовенко
Свет-озарение, ласково сотканный ею,
В малых ладонях своих унести не сумею.
Свет-озарение, тоненький, как паутинка,
В нем и рассвет, и закат, и лесная дождинка.
Свет-озарение, радостно вышитый ею,
В сердце свое помещу и любовью согрею.
* * *
В замерзшей суете ночи
Немое пенье,
И вздохи праведной свечи,
И вдохновенье.
Отяжелели облака —
Грозы начало,
А музыкальная рука
Аккорд венчала.
Слетались ангелы на свет —
Святые лики,
Как недописанный сонет
В безумном крике.
Пронзили звуки темноту
Легко и мудро...
Мою печальную мечту
Сокрыло утро.
* * *
Подари мне солнце,
Хохот рыжих сосен,
Веточку сирени
С каплей грозовой.
Бородатый ветер
Ставнями играет,
Мы его не впустим —
Вой, голубчик, вой!
Пусть на клавесине
Светлые дождинки
В красненьких сапожках
Спляшут краковяк.
И лесные фавны
Принесут нам небо —
Без такого шума
Не прожить никак.
Луна язвительно глядит
В ночные грезы.
Смотрите все: творец летит
Сквозь боль и слезы.
И вновь паденья — силы нет,
И вьюга кружит.
«Взлечу!» — подумает поэт, —
«Я людям нужен».
На сердце свежие рубцы
При новом взлете.
И окрыленные творцы
Опять в полете!
* * *
Ты шел по грусти моих дней,
Как по прозрачным лужам,
И в мире не было родней
Твоей душевной стужи.
То ласково в глаза нырял,
То жег огнем улыбок,
Себя любить не позволял,
Чтоб не было ошибок.
В окошке ветер с бородой
Смущает нежно душу.
Хрустальным окриком: «Постой!»
Разлуки не нарушу.
Придешь — опять в глазах метель,
Сползут снежинки слезно.
Заплачет девочка-свирель
О чувствах несерьезных...
Праздник разлуки
Взгляд твой радостно нежен,
Полон ласковой тайны,
Как цветущий случайно
Синекрылый подснежник.
Музыкальные звуки
И затишие клавиш...
Почему ты не славишь
Этот праздник разлуки?
Лишь печалишь ресницы
И вздыхаешь о прошлом,
Как прощальная птица
При отлете тревожном.
Очумелое лето,
Колдовское начало...
Ты был утренним светом.
...Я тебя не встречала.
* * *
Послушай, мой милый!
В любви наша сила.
Ведь в солнечном мире
Нас боги крестили,
Нас звезды кружили
И приворожили.
Сегодня так снежно,
Так вьюжно, мой нежный.
И девочкой гибкой
С волшебной улыбкой
Танцует метель,
И звонче теперь
Рождение песен...
Ведь снова мы вместе.
Ты слышишь, мой милый?
В любви наша сила...
* * *
...Но все же не зови разлуку
Молитвой нежной или песней.
Она искусницей усталой,
Закутав дрябленькие плечи,
К тебе войдет с улыбкой талой...
К тебе войдет с улыбкой талой
И по-старушечьи упрямо
В твое внимательное ухо
Свою мелодию споет:
В разлуке сердцу биться легче,
Глазам — гореть волшебным блеском,
Душе — надежней и вернее
В полете крылья обуздать...
* * *
Тебя люблю застенчиво-пугливо,
С порывом смеха в горестном метаньи,
То ласково, то чуточку ревниво,
Исполненная жаждой расставанья.
Люблю тебя пронзительно и нежно
(Так любят осень в солнечном наряде),
Когда мелькнет доверие небрежно
В твоем волшебном одиноком взгляде.
Зову тебя молитвенно-кристально,
Пою тебе священную осанну...
Мой ласковый, как небушко, хрустальный,
Я все равно любить не перестану!
* * *
Вот — скала с энергией столетий
И усталый, поседевший пляж,
Выцветшие стебельки соцветий,
Солнца неприкаянный мираж.
И, подобно зябкому виденью,
Осень опускается с небес.
Только неподвластна я стремленью
Обхватить и убаюкать лес.
* * *
Ты протянул однажды озаренье
В своей чудесной ласковой ладони.
В ладони, что похожа на ладью,
Плывущую по озеру лесному.
Когда в душе моей погасло солнце,
Закрыло позолоченные веки,
Ты протянул любовно-осторожно
Живое неземное озаренье.
* * *
Снег живой под ногами
И скулит, как щенок.
Я опять одинока,
Ты опять одинок.
Пустоту растревожит
Невесомость души.
Плачет чуткое солнце
В зазеркальной тиши.
Мысли-ястребы режут
Приунывшую высь.
Белокрылой снежинкой
Ты ко мне воротись.
* * *
Огромные тени берез
Кружат надо мною, кружат...
Огромные тени берез
И грусти лесной листопад.
Как будто бы кто-то принес
Глубинную эту печаль...
Огромные тени берез
Накинули звездную шаль.
Кружат, одиноки от слез,
Как времени веретено.
Забытые тени берез,
Я вас сохраню все равно.
* * *
Имя твое, мой друг, —
Голубь, вспорхнувший вдруг
Прямо с твоей ладони.
Имя твое, друг мой,
Словно рассвет золотой
Над малахитовым полем.
Имя твое, друг мой, —
Запах листвы грибной,
Солнышком напоенной.
Имя твое, мой друг,
Как родниковый звук.
Сладкий, прохладный, влюбленный.
Имя твое шепчу,
Плачу и хохочу,
Радость святую пью
С чистых твоих ладоней.
* * *
Пришел любимый. Словно в чудной сказке
Вдруг травы засияли под ногами.
Ночные травы... Их живое солнце
Своей улыбкой огненной согрело.
Светились травы, и со мною рядом
Стоял любимый в теплом разнотравье.
Пришел любимый. Заискрились звезды
И замерли любовно, по-отцовски,
Поплыли сладко по небу ночному.
Пришел любимый тихими шагами,
Неся в ладонях всё закаты мира,
Рассветы все, туманы, ликованья
Златого солнца, тишину озер,
Младенца невесомое дыханье.
И удивились травы вместе с небом
Внезапной встрече радостных влюбленных...
* * *
Что любовь мою тревожит,
Кроткую, как агнец божий,
Яркую, как все знаменья,
Как весны прикосновенья?
«Беды плачущих сердец», —
Шепчет огненный Творец.
«А людей несчастных слезы?» —
Затревожились березы.
Ведь сиреневые реки
Умирают в человеке...
Что ж любовь мою тревожит
У молитвенных подножий?
* * *
Скорей всего, любовь,
Как ангельская сила,
Нас в этот божий мир
На крыльях принесла.
И все-таки любовь
Волшебствует над миром,
Она кипит, звенит
И дарит небеса.
Ты слышишь ту любовь,
Ты ведаешь, мой милый?
Она нас в звездный мир
На крыльях принесла!
* * *
Прости меня, прости в январский этот день
За то, что иногда огонь любви гасила.
То снежная, то ветреная сила
Преследует меня, как сумрачная тень.
Ах, все-таки прости, я на колени встану,
Увижу свет озер в твоих глазах святых.
Я никогда тобой дышать не перестану.
Пусть звезды цепенеют для нас, для нас двоих...
* * *
Вам зябко, вам невесело
В роскошный вечер песенный?
Хотите, вас укутаю
Жасминовыми листьями?
У Господа добуду я
Такую скрипку чудную!
Заставлю небо лунное
Лучиться и тревожиться,
Сиреневыми звуками
Наполню воды шумные!
Постойте! Да вы плачете,
Как маленький — калачиком,
И в грусти паутиновой
Запуталась душа...
Да как же вам не весело?
Сегодня вечер песенный,
И я так хороша!
* * *
Я хочу тебе поведать:
У меня на сердце звездно.
Озорно и несерьезно
В сердце огненно ликуют
В позолоченных ботинках,
В колокольчиковых шляпах
Непоседливые гномы
С незабудками в руках.
Я боюсь тебе поведать
Откровенно и серьезно:
У меня на сердце слезно,
Снежно, вьюжно и незвездно,
Ведь ушли куда-то гномы
Из снежинкового сердца,
Не оставив даже звона
Колокольчиковых шляп,
Не оставив даже скрипа
Позолоченных ботинок.
Где же ласковые гномы
С незабудками в руках?
* * *
По колючим листьям ежевики,
По цветам, что озорны и дики,
По камням, что солнечно нагреты,
По ручью, где утонуло лето,
Я бегу к тебе, о мой крылатый!
Ты сидишь на берегу закатном,
Дремлешь сладко, золотишь ресницы,
И тебе, тебе, конечно, снится,
Что с тобой мы виделись когда-то?
Снится, как светло и босоного,
В синем платье — ласковом и строгом —
Я к тебе бегу, о мой крылатый! —
По цветам, что озорны и дики,
По камням, что солнечно нагреты,
По ручью, где утонуло лето,
По осенним листьям ежевики.
* * *
Ты ушел, как уходят дожди:
Неожиданно, звездно, туманно.
Я хотела вздохнуть: «Подожди!»
На душе стало больно и странно.
Ветер зяб, и орган замирал,
За аккордами плакали звуки,
Дождь-котенок листвою играл,
Как безвинный ребенок разлуки.
* * *
Поговорю на птичьем языке —
Так хочется порой возлебедиться,
Сиреневым дроздом или синицей
Над океаном леса воспариться,
Когда пирует осень в сосняке,
И стать творцом, незримою частицей...
Поговорю на птичьем языке,
Зашевелю крылами налегке
И понесусь разбойницей к реке —
Украсть свое родное отраженье...
* * *
Может, слышишь,
Как в ночи
Глуховатый дождь кричит
Где-то в небе ледяном?
Слушай!
Сердце стынет и молчит,
Ветер бьется о гранит, —
Так же бьюсь к тебе
Крылом в душу.
А слова мои, как бред,
Ты не слышишь их, о, нет!
Ты закутан, словно в плед,
В стужу.
Видишь звездную кадриль?
Шла к тебе все десять миль
Звездно...
И мохнатая луна —
Чья-то старая жена
Платье мне ткала из льна.
Просто.
* * *
Ранним утром,
В стужу злую,
(Не шучу я!),
В миг тебя заворожу я,
Колдовствуя.
Отобью у ветров снежных,
У таежных,
В моем сердце,
Как подснежник,
Прорастешь ты...
Приколдую очарованно,
Случайно, —
Так случайно смех искрится
На ресницах,
Так случаются
В ночи родные души.
Так бывает только раз
За все столетье...
* * *
Доктору А. А. Ханжинову
Не поверю, что могли вы
В нашей области родиться
И ходить в простую школу,
Даже двойки получать.
Рыбу удить на Урале,
Собирать цветные камни,
В ледяных осенних лужах
Звезды спелые считать.
Нет, в другой совсем Вселенной
Вы задумали родиться,
Вы случайно на планете
Под названием Земля.
Из Галактики соседней
На златом воздушном шаре
Вы однажды пролетали
Мимо Млечного Пути,
Услыхали боль и стоны;
Слезы немощных и грустных
Обитателей планеты
Взволновали сердце ваше...
Отпустив свой шар небесный
В дивный космос беспредельный,
Вы спустились незаметно
В город дымный и стальной.
Так внезапно, как волшебник,
Вы спустились на планету,
Чтоб лечить детей и взрослых,
Чтоб дарить слова живые —
Незакатные, как небо,
Негасимые, как звезды...
Пусть мне кто-то бойкий скажет,
Что вы — наш, земной, планетный, —
Ни за что я не поверю,
Не поверю я вовек.
Отчего ж в глазах спокойных
Отражаются все солнца,
Все кометы и планеты,
Драгоценный человек?
Бирюзовая мята
Я к тебе через озеро
Все равно доплыву
И тебя отобью
У зимы, у цветущих весен,
Я сажусь и золотую ладью
И касаюсь весел.
Только пахнет совсем не водой —
Ежевикой.
Для тебя я хочу быть простой
И великой.
Пусть колдует над головой
Птица-осень.
Заманю я тебя за собой
В царство сосен.
Как же вышло случайно, вдруг,
Что вода густая
Мою лодку, как злой паук,
Не пускает?
Я в воде, я плыву, мой друг,
Не снимая платья, —
Ты сидишь на ином берегу —
В бирюзовой мяте.
А глаза, а глаза горят,
Словно солнце как-то
Закатилось в них наугад,
Безвозвратно.
Заискрилось в ресницах твоих,
Затерялось,
Лишь позвать тебя:
«Милый жених!»
Мне осталось.
Выхожу из озерных чертог,
Как наяда.
Ты покинуть меня не мог!..
Только нет тебя.
Берег. Песок.
Да примята
Бирюзовая мята
У моих опечаленных ног.
* * *
Наверное, друг друга мы искали
Совсем не там, где нужно было,
Милый!
А, может, проплывали как-то
Мимо
И разошлись неслышными волнами?
Твоя рубашка из цветного ситца
Знакома мне.
И лепестком жасмина
Зачем-то пахнут робкие ресницы.
Мне странно,
Но совсем ты не повинный
И в том, и в том, что голос твой
Старинный
Хочу сравнить с берестяной
Жалейкой,
(Как будто ты — голубоглазый Пан,
И я — твоя лесная чародейка,
В любовный угодившая капкан).
Не пой, не пой!
Хоть сердце пожалей-ка.
Какая ночь!
А осень так нежна,
И кошкой пробирается луна —
Пружинисто, но бархатно-пугливо
И ловит в небе звездного налима,
Чтобы уловом рыбным похвалиться!
Прощай, друг мой!
Давай кому-то сниться.
И, прикасаясь теплыми волнами,
Не проплывать по жизни этой
Мимо!
* * *
Может, слышишь,
Как в ночи
Глуховатый дождь кричит
Где-то в небе ледяном?
Слушай!
Сердце стынет и молчит,
Ветер бьется о гранит, —
Так же бьюсь к тебе
Крылом в душу.
А слова мои, как бред,
Ты не слышишь их, о, нет!
Ты закутан, словно в плед,
В стужу.
Видишь звездную кадриль?
Шла к тебе все десять миль
Звездно...
И мохнатая луна —
Чья-то старая жена —
Платье мне ткала из льна
Просто.