Аннотация: Деревенские хроники. - Есть у нас в деревне старичок один, - говорит Айгуль. - Странный. Поехал недавно на открытие Крымского моста. Завел свою "оку"...
Деревенские хроники.
- Есть у нас в деревне старичок один, - говорит Айгуль. - Странный. Поехал недавно на открытие Крымского моста. Завел свою "оку"...
Я даже ушам не поверил.
- Серьезно? Я их сто лет уже не видел.
- Да-а! "Ока" у него. Везде на ней ездит. Жена говорит ему, куда ты дурень собрался на своей "оке". Вон, езжай в Уфу, покупай билет, садись на самолет и лети. А тот уперся. Нет. Поеду сам. И поехал. Доехал сначала до Самары... там сломался, но его починили.
- Доехал в итоге?
- Подожди, - Айгуль поднимает палец. - Все расскажу. Два или три месяца он жил в Крыму.
- Это как? На какие деньги?
- Да у него там братья живут. У них и остался.
- Так он крымский татарин?
- Ну да.
- А как сюда попал? - спрашивает Лариса.
- Он раньше в Уфе жил с женой, она из нашей деревни. Потом сюда переехали. А познакомились в Крыму, на пляже.
- Вон она, судьба.
Я задумываюсь. На "оке" даже до Самары -- это тяжело.
- Хорошо ездит, наверное?
- Да нет, куда там. Он права-то года два назад получил. Сел сразу на "оку" и поехал в Ульяновск. Ехал-ехал и остановили его гаишники. Оказалось, по просьбе дальнобойщиков.
Это настолько неожиданно, что мы хохочем.
- Серьезно?
- Да! Туда же фуры идут. "Мы же, говорят, его раздавим". Он так ездит. Ночь, темно, машинка маленькая.
- Подожди. А с Крымом что?
- Сейчас расскажу. Через три месяца возвращается старичок в деревню. И отмалчивается. Жена спрашивает: в Крыму был? Был. "А машину-то куда дел?" Он молчит.
Айгуль таинственно понижает голос.
- Разбил что ли? - говорю я.
- Да хуже! Влепился во что-то и не признается. В общем, "машины нет, жена".
Мы смеемся.
- Ну все, зато дальнобои могут вздохнуть свободно, - говорю.
- Куда там! У него вторая "ока" есть.
Вот это номер. У меня отвисает челюсть.
- Да! Стоит у него во дворе. Старичок этот ушлый, деловой. Как-то давай вторую "оку" продавать Ильназару...
Я не сразу понимаю.
- Твоему Ильназару?
Сыну Айгуль девять лет.
- Да! В том-то и дело. Две "оки" у старичка тогда еще было. Одну он затеял продавать. Я, говорит, тебе дешево отдам. Всего за двадцать пять тысяч. Ильназар загорелся. Начал думать, где денег взять.
Мы смеемся.
- Ильназар как-то пошел смотреть "оку" к тому старичку во двор. А тот как раз открыл капот и зачем-то там ковыряется. Ильназар развернулся и домой пошел. Идет и ругается. "Так он мне сломанную машину продать хотел?!"
- Словно уже деньги собрал и покупать шел. Серьезный парень.
- Точно, точно, - говорит Айгуль. - Идет и весь кипит. Ругается, руками машет. Вылитый мой Талгат, когда сердится.
Представив Ильназара, который идет и ругается, как его отец, я смеюсь. Ильназар хороший мальчишка, настоящий, как из моего детства. Все время что-то мастерит, режет копья, стрелы, делает силки на лисицу (правда, еще не испытанные). А еще он черный от солнца, как негритенок, и серьезно хмурит выгоревшие брови.
- Не, конечно, старичок молодец, - говорит Айгуль. - Ему семьдесят лет, но на вид не дашь. За собой следит, за здоровьем очень. Бодрый, зарядку делает. Обливается каждый день холодной водой.
- Ничего себе.
- Вот представь. Мой Талгат как-то пошел к нему зимой. Дело у него было какое-то, не знаю. А у старичка ворота с крышей сверху, как у русских, видели? Талгат слышит, что во дворе кто-то есть, что-то делает. Талгат стучит, а из двора как закричат: "Подожди, не входи! Подожди!". Это старичок кричал. Талгат спрашивает: А что так? "Дело у меня". Какое дело, спрашивает Талгат. "А кто спрашивает?" Талгат. "Талгат? Тогда входи. Входи, Талгат". Мой Талгат зашел, а там... Мороз же! А тот старичок голый, снегом обтирается. Вот все, прям как есть. Представляете? Чего он голый, скажите? Не мог в трусах, что ли, обтираться?
Айгуль смеется и качает головой.
- А тогда мороз был сильный. Талгат с этим старичком пять минут разговаривал, сам замерз в тулупе стоять, а старичку хоть бы что. Потом еще два ведра воды на себя вылил. Талгат пришел домой и рассказывает. "Представляешь? И не холодно ему". Как он ничего себе не отморозил?
- Однако.
- Но старичок молодец. Хорошо выглядит, всегда хорошо одет. Вон он пошел, видите...
Мы выглядываем в окно кухни. Мимо бодро пробегает старичок в клетчатой рубахе, спортивных штанах с лампасами и в бейсболке козырьком назад. Икона стиля, без сомнения.
- А как его зовут? - спрашиваю.
- Его-то? Фатих, кажется. Да, Фатих.
- А прозвище у него есть?
- У кого?
- Ну, у старичка этого, покорителя Крыма.
- Откуда! Нет, нету. Он здесь недавно, лет шесть или семь всего живет. Приехал из Уфы с женой. Она местная. Живут в доме ее отца.
- Так он получается, исполнил свою мечту, - говорю я.
- Ну, по мосту же он не проехал. Он же по мосту хотел. Самолетом прилетел, скорее всего.
- Может, он позвонил брату в Крым, тот приехал за ним на машине?
- Может, - говорит Айгуль с сомнением.
Я почти вижу, как этот Фатих, раскинув руки, едет в открытой машине. А та мчится по огромному мосту. Вокруг солнце, огромное море и крики чаек. Фатих раскинул руки и ловит воздушный поток железно-золотозубым ртом. И улыбается.
- Крутой старичок, - говорю.
Айгуль задумывается.
- Не, он не крутой, - заключает наконец. - Он странный.
P.S. Кстати, Фатих -- в переводе с арабского, "победитель" :)