Я ноль без палочки, живу для галочки.

Я ноль без палочки,
живу для галочки.

Какая простота.

Выйду на улицу,
в домашних тапочках,
все мной любуются,
какая лапочка.

Вне зоны комфорта,
в кабине зелёного форда,
кабриолета, для лета,
прячется штанга,
моего мустанга.

Брожу в Нью Йорке,
прилягу на скамейку,
на местную помойку.

Какая нагота.

Я не вожусь с бомжами,
и не дерусь ножами.
Они меня не жалуют,
а я их не жалею.
И только мысль лелею,
где я, и где они.

Какая доброта.

Они с руки Свобод питаются,
звёздным флагом укрываются.
И без работы кушают,
и стяги на помойке вешают.

Какая красота.

На ней экологично и даже эксцентрично.
Питательно и гордо несу свою я морду.
Вокруг шипят китайцы и жарят с рисом яйца,
с их уток мне в ладошки стекает вкусный жир.

Благодарю, Аллах, что это не Алжир.

Гудзон шуршит пропеллером,
скрипит коньком Рокфеллера,
гудит автопокрышками,
и банками и крышками,
погонями, паромами и утренней отрыжкой.
И долларами веером.

Какой приятный шум.

Стучу я Бруклинскими шпалами,
поспорить с Брайтонскими хамами.
Присесть на променаде,
и прогуляться с Надей.

Какой приятный гул.

Нью-Йорк по ушам не звонит,
никого не гонит
и не злит.

Сниму одежды, прыгну с пирса,
на радость чёрным малышам,

я в Атлантические воды,
оставив надежду для дикой природы.

Какие мои годы.

Всех излечит, исцелит Кони Айленд
Айболит.

Ом ай гад.

God Bless America In God We Trust