Война была окончена. По своим размахам она превзошла все те ужасные войны, о которых рассказывалось в самых древних преданиях. Никогда ещё этот мир не видел столько крови, пролитой оружием. Никогда ещё на полях сражений не лежало так много трупов. После того, как один за другим начали пропадать высшие государственные чины во всех странах, люди забеспокоились, заволновались, но было уже слишком поздно. В северном королевстве уже ступали по дорогам мёртвые воины тёмного колдуна, который объявил войну всему живому. Никто не знал, за что он боролся. В его армии не было лозунгов и девизов, не было правил, не было распорядка. Мёртвые не устают. Они нападали на всё, что двигалось, они не брали пленных. У них не было задачи установить новые порядки, новую власть, поработить людей. Нет. Они сражались за уничтожение всего, что было. Люди боялись и ненавидели тёмного мага. А он шёл вперёд во главе своей жуткой армии, не смотря ни на что. Многие вызывали его на поединки по рыцарским правилам, по официальным правилам магических дуэлей. Он выходил в бой один на один. Выходил и всегда побеждал, всегда побеждал нечестно, зачастую копируя поединки, в которых когда-то принимал участие тот или иной рыцарь, будто насмехаясь над ним, делая немой упрёк. А потом его солдаты стирали с лица земли целые города, не оставляя в живых никого. Люди жили в этом кошмаре почти десять лет, считая дни до того момента, как к ним на порог придёт один из зомби и бесстрастно убьёт их, ведомый лишь словом своего повелителя. Ему предлагали за своё спасение всё, что только могло прийти в голову: артефакты, горы золота и драгоценных камней, древние свитки, женщин, власть. Он принимал эти подарки, но потом всё равно нападал. Золото он демонстративно превращал в грязь, книги сжигал, женщин - убивал на глазах у всего города.
Но вот этот ужас закончился. Закончился, когда армада тёмного колдуна подступила к воротам последнего поселения, где ещё оставались живые люди. Методичное истребление подходило к концу. Легионеры сражались отчаянно. Ни один из них не бежал с поля боя, потому что они понимали, что всё равно бесполезно, он найдёт их, как находил уже тысячи. Бесполезно было прятаться от тех, кто искал и чувствовал их лишь потому, что они живые. Стены города пали. Мёртвые вошли в город и там, где они проходили, уже не оставалось живых, не оставалось и домов, лишь пепелище, трупы и реки крови, которые текли по мощёным улицам столицы империи. Они медленно, но верно продвигались всё ближе к дворцу. Там их уже тоже ждали легионеры. Потери были и с той, и с другой стороны, но ведь всем известно, что сила колдуна в том и была, что, чем больше умирает живых людей, тем сильнее и больше становиться его собственная армия мёртвых. Ему долго не удавалось пробиться внутрь - неповоротливые зомби не могли хорошо сражаться в коридорах против умелых телохранителей, но в рукаве у тёмного мага был ещё один козырь - вернувшийся к жизни в виде призраков отряд профессиональных убийц и воинов - Карателей. Они и убили Императора прямо у его трона.
Война была окончена. Осталось лишь одно место в мире, где ещё не ступали ноги мёртвых солдат армии чародея - одинокая башня внутри горы. Место, откуда когда-то всё и началось. Там ещё остались живые люди, там, вместе с небольшой группой людей ещё осталась та, которую так долго пытался уничтожить тёмный маг. От неё он чувствовал какую-то затаённую опасность для себя, поэтому и бросал все силы, чтобы избавиться от этого назойливого существа. Но у него всё никак не получалось. Она всё время ускользала от него. Сначала при битве на том памятном мосту, потом при осаде Эндора. Потом Аскан. Будто какая-то сила охраняла её, не давая попасть в руки мертвецов-охотников, которые рыскали по странам только с одной целью - найти её и уничтожить. Но теперь он сам решил всё взять в свои руки. Он сам расправиться с ней. Он убьёт её так же, как убивал сотни самых великих магов. Он один поднимается наверх...
Подъём был тяжёлым. Тяжёлая длинная мантия мешала, а обсидиановый посох мало чем мог ему помочь. Но он всё равно поднимался со всей скоростью, на какую был способен, не жалея себя, ведомый безумной идеей, словно охотничий пёс. Проклятая дорога всё время петляет, но он почему-то знает, что ждёт его за каждым из этих поворотов, будто он уже здесь когда-то был. Странное чувство дежавю полностью овладело им. Он начинает слышать чьи-то голоса. Ничего необычного, он слышит их слишком часто, чтобы удивляться этому и обращать внимание. Он слышал их совершенно разные: мужские и женские, красивые и отвратные, режущие слух, высокие и низкие, шепчущие и громко кричащие. Но эти были какими-то не такими, к каким он привык. Ясные, чёткие. А главное - в одном из этих голосов он узнал свой. Это было очень странно, ему казалось, что он даже помнил эти фразы, но не верил в это, потому что не хотел. Перед его глазами иногда мелькали какие-то картины, накладываясь на реальность и образуя причудливый коллаж. Вот он видит красивую девушку в жёлтой тунике, прислонившуюся к обломку скалы и нахмурившуюся. Он тряхнул головой, чтобы скинуть это наваждение. У него получилось, девушка пропала. Он снова остался совершенно один. Как всегда, со своими мыслями, наедине со своей безумной жаждой разрушения. Он снова повернул и тут же чуть не сорвался вниз. Странная картина предстала перед его глазами: в долине внутри горы стояло несколько деревянных домиков, на краю долины находилось поле, на котором усердно работали люди. Башня, возвышающаяся над этими домами, осталась всё такой же чёрной. Хотя, почему осталась? Разве он когда-нибудь был здесь? Он не знал этого. Но в его чёрное сердце всё же закралось подозрение о том, что к нему не просто так приходили эти видения, что он сейчас подойдёт к концу своего пути. Но маг всё равно спустился в долину. Люди смотрели на него со страхом, но не отходили, продолжая заниматься своими делами. Он слишком сильно нарушал идиллию царившую вокруг. Вот, наконец, он подошёл к башне. Его взгляд упал на старый ржавый замок, валявшийся в кустах. Он показался ему до боли знакомым, знакомым настолько, что он снова увидел странное видение: его руки, сжимающие меч, срубают этот самый замок, который отлетает в кусты, он ногой распахивает тяжёлую дверь и затаскивает в башню ту самую девушку, которую видел, когда поднимался сюда. Только теперь он не раскрыл дверь ногой, а аккуратно открыл её, слегка надавив рукой. Дверь скрипнула, видимо, петли уже давно никто не смазывал. Он не знал, почему пришёл сюда. Он ведь должен был ворваться сюда со своей армией, уничтожить этих людей, вынудить выйти магичку на поединок с ним. Убить её, остаться единственным живым существом мире. Праздновать этот карнавал безумия и крови. А что бы было потом? Тёмный маг никогда не думал об этом, чувствовал, что это уже не его забота. Быстро пройдя прихожую, глухо постукивая посохом по ковру. Он начал подниматься по лестнице. Бесконечно долго длилась эта череда каменных ступенек, но вот он оказался в комнате на самом верху башни. Здесь было душно и пыльно. Сразу понятно, что никто не живёт здесь уже много лет. Колдун подошёл к креслу и провёл по нему рукой.
- Ты всё-таки пришёл, - разрезал тишину женский голос.
Маг резко обернулся и вскинул посох и прошептал заклинание. Женщина в угла вскрикнула и отлетела в сторону, поражённая волной тёмной энергии. На лице мага заплясала сумасшедшая улыбка. Это была она. Эта была та, которая мешала ему завершить уничтожение этого проклятого мира вместе с этими несчастными людьми, живущими рядом с башней. Он снова направил на неё посох. Она попыталась отгородиться защитным заклинанием, но оно не подействовало. Из потолка к женщине рванулись тёмные нити, оплетая её и мешая двигаться. Он торжествовал, чувствуя свою власть над ней. Она была бессильна в этой башне, где всё ещё осталась властвовать тёмная магия. Но ему этого было мало. Он хотел представления, хотел, чтобы она боролась, в своём лице представляя попытку всего мира противостоять ему. Он развеял заклинание и достал меч, он кинул клинок ей под ноги и магией заставил подняться.
- Бери меч и сражайся! - крикнул он.
Она не взяла меч.
- Сражайся! Давай! Неужели ты не хочешь умереть достойно! Ну же!
- Я не буду драться с тобой.
- Ты предпочитаешь умереть как собака?! - глаза сверкали, в них бегали безумные огоньки всепожирающего пожара.
- Я не умру, - спокойно ответила она.
- Ты думаешь, что я не убью тебя, потому что ты женщина? - он дико рассмеялся. - Да я убил уже сотни, нет, тысячи женщин! Что может меня остановить на этот раз?! - он начал медленно приближаться к ней.
- Старому миру уже пришёл конец, Гест.
Это имя ударило по его голове, словно кузнечный молот по наковальне. Он вспомнил его. Это было имя, которое он сам когда-то носил.
- Нет! - он отпрыгнул от неё и схватился за голову, уронив на пол свой посох.
- От старого мира остался лишь один осколок. И это не я, и не те люди, внизу.
- Замолчи! - срываясь, с шёпота на крик завопил маг.
- Это ты, Гест. Лишь ты остался. Ты сейчас представляешь всё самое худшее, что было в том мире. Ты обманывал, убивал, подкупал, предавал. Ты стал таким, чтобы уничтожить мир, жаль, что ты уже не сможешь увидеть, какими будут новые порядки. Потому что они не могут быть установлены, пока есть хоть один чёрный росток.
- Так убей меня! - маг выпрямился и скинул капюшон. Его лицо почти не изменилось за те десять лет, что бушевала война. Разве что морщин на лбу стало больше. - Возьми чёртов меч и убей меня! - он одним прыжком преодолел расстояние между ними и схватил женщину за плечи.
- Я не могу. Новый мир не должен начинаться с крови старого. Ты хотел избавиться от всего, что представляло старые законы и правила. Ты ещё не сделал этого. Осталось ещё одно уцелевшее звено, Гест. Это ты.
Колдун взвыл и выхватил из-за пояса кинжал.
- Ты права! О, как ты права! Я действительно сделал всё, что мог, - вдруг его голос надорвался, - и мне действительно жаль, что я не увижу, то, что сделаешь, Куэ.
- Гест!
Но было уже поздно. Маг воткнул кинжал себе в сердце и осел на пол. Девушка рухнула на колени и обняла уже бездыханное тело Геста. Он ведь в последний миг снова стал тем, кого она запомнила. Она ведь выполнила его последнюю просьбу. Человек нового мира, который принёс себя в жертву, чтобы сделать то, на что никто не решался, чтобы быть тем, кто совершил почти всё, для цели, которую они оба преследовали. Ей было его жаль, но она знала, что никто не должен вспомнить о нём. И это было больнее всего...