- Думай что говоришь, зверь! Я экзорцист святой матери нашей церкви!
Газрог молчал. Я видел как вздуваются желваки на его широких скулах, как разгорается бешеное пламя в глазах. Губы вздрогнули, словно вождь собрался плюнуть в лицо черному рыцарю, или отдать нам приказ набросится всем сразу..., опасно, но тогда появится шанс что кто-то выживет.
Я услышал, как щелкнула тетива. Над ухом просвистело, раздался грохочущий удар, словно таран размозжил хилые скобы ворот. Руку обожгло болью, я опустил взгляд: прямо из моего плеча торчит короткий хвостик стрелы, из раны медленно текут тоненькие черные струйки.
Я покачнулся, в коленях внезапно ощутил слабость, ноги подкосились, в лицо ударила жесткая сухая трава. Уже когда треснулся щекой о твердое, взгляд поймал топор Грока. Страшное лезвие взлетает вверх, закрывает небо и на миг кажется что свет померк, но тут же лучи вспыхивают на острой кромке и видно как блестит алая кровь на лезвии. Человеческая кровь.
Только сейчас заметил что рядом лежит рыцарь, но в отличии от меня не шевелится, серые глаза застыли, смотрят немигающее, будто стеклянные. Я осторожно отполз назад, сердце в груди испугано прыгало. Топор Грока вновь тяжело опустился, загрохотало, от сильного удара металл лопнул, во все стороны брызнули ярко-красные струйки.
Второй рыцарь прыгнул вперед проворно, как на пружинах, разряженный арбалет отброшен в сторону, закованные в латные перчатки руки сжимают блестящую полоску металла. Никогда прежде я не видел таких мечей, даже в играх. Длинный но узкий клинок больше похож на рапиру, по краю серебристой кромки сбегают как вода крохотные голубые искорки. С яростным криком рыцарь бросился на Грока, тот не успевал вытащить топор из рассеченного тела, лезвие заклинило между железных доспехов. В глазах орка вспыхнули гневные огоньки, верхняя губа задралась вверх, обнажились пугающе крупные зубы.
Нож рассек воздух серебристой молнией и как охотничий сокол впился точно в глаз рыцаря. Раздался сухой щелчок, из прорезей шлема плеснуло алым и рыцарь грохнулся навзничь, как подрубленный. Железные доспехи загрохотали о землю, сверкающий колдовским огнем меч выпал из размякшей ладони. Грок наконец выдернул из злополучного тела топор и теперь стоял недвижимо, только глаза быстро бегали по сторонам.
- Хороший бросок Чарг! - похвалил Газрог.
У меня перед глазами плыло, стебли травы сливались с небом, воздух над ними трепетал как пламя свечи. Я попытался подняться, но ноги не слушались, в животе похолодело, и я с ужасом понял, что не могу двигаться. Изо рта по подбородку побежала теплая струйка. Сердце дрогнуло, я решил что кровь, но капли что срываются с подбородка на грудь не черные, прозрачные и пенистые.
- Стрелы отравлены! - рыкнул Газрог. - Надо пустить ему кровь, чтобы яд вышел!
Когда сильные руки повалили меня на бок, я увидел, что Загг тоже не двигается, сперва решил что чудиться, но, когда опустил взгляд ниже, посредине груди матово поблескивал металлом хвостик стрелы.
- Загг..., - прошептал я горестно. - Что с ним?
- Он теперь с предками, - буркнул Валк скупо, но я заметил, как сузились его глаза, а ноздри раздулись и стали громадными как у быка.
Орки толклись вокруг меня в нерешительности, пока Газрог не растолкал плечами. Он торопливо присел возле меня, брови как всегда сосредоточено надвинуты на переносицу, так что на лбу пролегла глубокая борозда. Другие отводили взгляды, видно положение мое хуже некуда. Да я и сам не дурак, понимаю, что раз парализовало - то бросят, никто не будет тянуть бесполезную груду на себе.
Внезапно руку обожгло болью, я зарычал дико и страшно, так что у самого волосы на затылке стали дыбом, глаза застелила багровая пелена, а когда взгляд прояснился, я увидел что в кулаке Гахзрог сжимает маленькую металлическую стрелу, а на острие у нее комок чего-то склизкого и черного, похожего на консервированный гриб. В глазах вождя я уловил радостный блеск.
- Не шевелись, - сказал он по-отечески тепло. - Стрелу я выдрал, жить будешь.
Я не двигался, твердые как камень ладони осторожно подхватили меня снизу и повернули на бок. Чарг ловким движением выдернул из-за пояса нож и ушел мне за спину. Мне стало немного не по себе, в сердце укололо сомнение: а вдруг зарежет... Но нет, Чарг осторожно, с хирургической точностью надрезал сосуды на плече, я даже не почувствовал боли, только как теплое и липкое быстро бежит по коже. Вскоре вернулся Грок, в руках сжимал какие-то странные лопухи.
- Жив еще?- спросил он озабоченно.
- Все хорошо, - ответил Газрог хмуро. - Но ты мог бы и быстрее найти... Жуй листья.
Они оба отвернулись от меня, но я слышал как сочно хрустят листья лопуха на острых как ножи зубах Грока. Такими можно легко камни и кости перемалывать на муку, не то что нежные листья. Я с удивлением следил за тем как могучий воин бережно и старательно втирает зеленую кашу в мою рану. Боль стразу стала утихать, руку заполнило холодком, будто натерли ментолом и засунули в холодильник. Я вымучено улыбнулся, произнес хрипло:
- Спасибо.
Газрог покачал головой, руки возделись вверх в величественном жесте, в глазах вспыхнули уже привычные огоньки.
- Спасибо духам. Они ограждают тебя, Дэлгор. Никто еще не выживал от стрел Черных рыцарей. Они превращают живого в труп за минуты!
- Слава могучим предкам, - повторил Грок. - У меня даже язык затерп...
- Пройдет, - отмахнулся Газрог. - Через месяц... Главный сбежал?
- Как всегда, - ответил Чарг. - Я видел, как скрылся в лесу.
Они отошли от меня и о чем то тихо переговаривались, я осторожно повернул голову в сторону Загга. Мне все хотелось чтобы он пошевелился, казалось сейчас громаднее мускулы снова вздуются буграми, на приплюснутом лице появится хитроватая ухмылка. Хотя мы знакомы всего несколько часов, но я успел привязаться к нему. Как то странно, незнакомо щемило в груди, хотелось дотянуться рукой и скрести ногтями, пока ноющее чувство не исчезнет.
Разрубленного рыцаря оттянули в траву, теперь видны лишь алые бороздки в земле, и кровавые пятна на изломанной траве.
- Черный сбежал? - спросил я шепотом. - Я не увидел...
Грок хмыкнул:
- Ты вообще все пропустил!
- Нет, я видел как ты того что слева надвое одним ударом - признался я.
- Слабоват ты еще... Хоть и есть в тебе сила.
Глаза Грока сузились, стали похожи на щели в котле, сквозь которые поблескивают языки пламени.
- Но я видел, как вспыхнули твои руки, когда дрался с орденом. Ты из шаманского рода, я сразу понял... Газрог отмалчивается, но я знаю...
Я хотел расспросить, что знает, но промолчал, мне показалось нелепым спрашивать.
- Кровь рода, братство, честь, они наша опора. Они держат даже тогда, когда все остальное рухнуло. Мы всегда идем до конца, брат. Победа или смерть! Только трусливые люди трясутся за свои жалкие шкуры... Потому то они и жалкие...
Я слушал внимательно, но современному человеку это чуждо, у нас уже и патриотов то по пальцам пересчитать можно...а уж долг и честь, отвага..., среди тех кого знаю нет такого вообще. Но раз я здесь, во сне или еще где, то пусть будет как есть.
- А их? Этих экзекуторов что их держит вместе? Честь?
- Нет у них чести, - буркнул Грок и скривился, будто я предложил ему проглотить жирную гусеницу. - Вождь говорит что их души чернее углей в костре...
Трава с шелестом расступилась, Газрог подошел прямо ко мне, присел на корточки. Широкоплечая фигура нависла надомной как скала, его лицо было мрачное, мне даже показалось злым, в глазах плясали огоньки негодования.
- Черный колдун, - сказал он резко. - Такие как он умеют заклинать стрелы и оружие... Даже раны залечить может. Мертвыми повелевать... Ему нужна сила, они ищут ее, как волки больных зверей. Теперь ты в еще больше опасности, он почуял что-то.
Газрог проверил мою рану, невольно покачал головой и ушел. Когда его широкая спина скрылась в зарослях высокой травы, я тихонько спросил:
- А что он почуял?
- Откуда мне знать, - пожал плечами Грок. - Я ведь тебе не шаман, мое дело топор да нож... А все что касается духов - это к шаману. Но наш погиб. Газрог знает много, он мудр, но тоже из воинов - не шаман. Но и я вижу что ты не простой, не простой... Из какого ты говоришь племени?
- Раньше был из Сынов славы, а теперь с вами, - ответил я шепотом.
- Наверное северянин, что-то знакомое, - пробурчал Грок.
- А почему наши не носят арбалетов? - спросил я. Мой взгляд все искал смертоносное оружие, из которого всадили стрелу в плечо. Такое могло пригодиться хоть против тех же рыцарей.
- Это оружие труса! - рыкнул Грок. - Никакой мужчина не возьмет такого в руки. Это постыдно!
- Но ведь оно выгодное, можно с расстояния, и навыков не надо...
Для меня, человека современного, и без того понятно, что даже палкой драться надо учить, а арбалет что - навел, щелкнул и готово. Доспехи рыцарские дорого стоят, и обучить дорого и времени много. А тут доска, да доска, между ним леска...
- Странный вы северяне народ, может потому и вымерли почти, - буркнул Грок. - Выгодно... Ну и где их выгодность теперь, а? Оба без голов остались!
- А из лука? Из лука честно? - спросил я с надеждой.
- Из лука можно..., - кивнул он. - Но я из лука не умею. Лук он в лесу хорош, в степи от него мало толку, в траве ничего не видно. А в лесу хороший. Клыки знатные луки делают, те кольчугу пробивают навылет. Их самшита тешут, сдвоенные.
- А арбалеты нет? Это ж тот же лук, - пробасил я.
Грок недовольно рыкнул, посмотрел на меня исподлобья:
- Подгорный народ еще любит арбалеты. Но они понятно, коротышки, трусливые. По пещерам прячутся да по норам... Их подлые стрелы тоже прошибают и доспех, и щиты из железа. Даже камень прошибают, как мягкую землю.
Я все еще лежал словно пьяный, мир перед глазами покачивался, вздрагивал как тряпка на ветру. Временами прояснялось и тогда видел все отчетливо и так четко, что уже не верил что сплю. Слишком уж достоверно все, слишком реально. Осмелев, я приподнимался на локтях, ведь все равно если все вокруг сон то, можно, рукой крошить камни летать и кувыркаться в воздухе, как птица.
Орки вернулись через четверть часа, все угрюмые, взгляды уперлись под ноги, только Газрог смотрит как всегда прямо, с легкой задумчивостью. Такое впечатление что он все время что-то обмозговывает, рассчитывает, прямо как финансист, или стратег... Наверное так и есть, все-таки вождь, глава клана. Я когда своих дуриков водил в рейды тоже лоб складками покрывался, а глаза из орбит... Ведь если вокруг одни балбесы, то приходится думать за всех, да еще и приказы успевай отдавать.
Остаток дня провели здесь, в лес не пошли. Газрог решил что там нас может ждать засада, теперь орки уже не разбредались, все время возились около меня. Грок еще дважды приносил мне разжёванную кашицу из листьев, так же заботливо размазывал пасту по ране, но сначала соскребал ногтем старую. От одного воспоминания кожа покрывается пупырышками, когда он первый раз неосторожно ткнул здоровенным пальцем в рану, я так громко зарычал от боли, что даже Газрог прибежал...
Сейчас Валк и Грок с его громадным топором стоят на страже, Чарг, как и надлежит настоящему охотнику, рыскает по степи. А я и Газрог сидим в лагере. Здесь, в степи, как он сказал, мы в безопасности, еще в древности клан черной лапы изгнал из этих земель свирепых кентавров, что раньше совершали набеги на их станы. А любого врага они почуют за милю... Правда черные рыцари напали неожиданно, но их прикрывало колдовство.
Раскаленный солнечный диск скатывался к краю неба. Пушистые облака залило яростным багровым сиянием, сейчас око богов действительно напоминало глаза орков. Такое же красное, свирепое... Газрог встал на колени, трижды поклонился, черные губы прижимались к земле трепетно, как к женщине. Никогда такого прежде не видел. Когда поднялся то все лицо покрывала желтая пыль, а на щеках пролегли два тоненьких влажных следа. Я решил что привиделось. А тогда понял что Газрг действительно плачет. Вслед за первыми из уголков глазах сорвалось еще две скупых слезы.
- Мое племя погибает, Дэлгор... У нас не осталось женщин и детей. Мы последние. Последние из черной лапы, - произнес он с такой горечью, что у меня самого защипало в глазах.