Инга сидела в кресле и кокетничала. Познакомились они пять минут назад. На вечеринке, посвященной приходу нового начальника. Инга пришла туда с мужем, но это не имело никакого значения. Муж уже давно не обращал никакого внимания на ее интрижки с кем угодно.
Поженились лет двадцать назад, муж старше Инги лет на двадцать пять, и никаких "супружеских" отношений у них давно не наблюдалось. Просто были друзьями, хорошими друзьями, которым хорошо вместе. Денис любил Ингу, как свою дочку, детей у них не имелось, и вся нежность целиком обрушилась на Ингу. Баловал так, как папа балует свою любимицу дочь. Инга, как окончила Гнесинку, так нигде и не работала. Содержал ее муж. Занимал приличную и ответственную должность, и денежек хватало.
У Инги всегда имелись любовники. Сразу же после свадьбы, и муж об этом догадывался, не мог не догадываться, но его это совершенно не смущало. Денис не отличался особым темпераментом, много работал, увлекался спортом, теннисом, плаванием. Немного играл на бегах, и то, что Инга "не скучает", считал вполне естественным. Во-первых, она красива. Невысокая, женственная фигурка с изумительными ножками и озорными глазками. Во-вторых, темпераментна. И, если бы он сдерживал ее порывы, то скандалы стали бы ежедневные. Но он не сдерживал, а слегка поощрял. Видимо ему нравилось, что та испытывает по отношению к нему некое чувство вины, и соответственно, "выкладывается" в постели. Ему нравились слегка распущенные женщины, и Денис не видел никакой причины, почему бы на такой не жениться.
Их симбиоз оказался довольно удачным. За все двадцать лет супружества Инга ни разу никем не увлеклась настолько, чтобы развестись. Хотя, Денис подозревал, что такие предложения у нее возникали. И был абсолютно прав. Но Инга твердо знала, что никто не будет так о ней заботиться, как Денис. Денег никогда не считала. Курорты, круизы и украшения появлялись после первой же просьбы. Дома всем занималась тетя Маша, домработница, жившая неподалеку, и прибегавшая сразу же, как позвонишь. И никаких претензий мужа. Инга выглядела счастливой. Муж регулярно водил ее в пафосные рестораны и другие интересные места. Где все мужики лупились на ее хорошенькие ножки и аппетитные формы. И это ее радовало и заводило.
Любовников меняла относительно часто. Долгие отношения напрягали. И когда очередной поклонник уже не так пылко реагировал на ее прелести, то меняла на другого. И все начиналось заново. Так продолжалось довольно долго, лет до сорока. Как-то попыталась посчитать, сколько же мужиков у нее "случилось" за это время,и к своему большому удивлению, не смогла. То есть "основных", тех, с кем встречалась по полгода-году, помнила. А всяких "одноразовых", никак посчитать не смогла. И это ее позабавило.
И вот сидела в кресле и строила глазки. Одновременно разговаривая о Ницше и Шопенгауре. Инга обожала интеллектуальных мужиков. И с Денисом часто вели философские беседы. Может, поэтому и жили вместе так долго. Ей с ним интересно. И вот этот новый мужик, Макс, завел речь о Кастанеде и его "ведьмах". А Инга читала Кастанеду лет десять назад, и никакого особого впечатления тот на нее не произвел. И тут Макс заявил, что это потому, что тогда Инга была слишком молода, и не понимала, о чем идет речь. И обещал сегодня же скачать те вещи, которые нравились самому, и прислать Инге на почту.
Инга решила, что это просто повод взять у нее почту, и писать письма, а не звонить по телефону. И это ей понравилось. Сама больше любила писать, чем перезваниваться. В этом видела нечто изысканное, из прошлого века, или даже из позапрошлого.
Утром Инга проснулась. Выпила кофе, что сварила тетя Маша и сьела кусок кекса с грецкими орехами и курагой. Какие же вкусные кексы пекла тетя Маша - никогда ни в одном самом дорогом магазине Инга таких не покупала. Подумала, и взяла еще кусок. Налила кофе и пошла в кабинет, за компьютер. В почте уже лежало письмо. Инга усмехнулась:
-Готов мальчик, можно вести в стойло.
Она окучивала мужиков сходу, десять минут, и готово. Редко, кто срывался с ее крючка. Ей нравилось клеить мужиков. Точнее, всегда нравилось. А последнее время стала терять к этому интерес. И вообще стало казаться, что что-то в этой жизни упустила. Но что именно, непонятно. Вроде все имела, что только может иметь женщина. Правда, детей не было. Но это ее не напрягало. Никакой такой потребности в этом не ощущала. И всегда жалела своих замотанных подруг, что целыми днями проверяли уроки, да возили детей из одной секции в другую. А потом, измученные, укладывали спать. И не высыпались по ночам. А потом, когда дети вырастали, начинались другие фокусы. Сын хамит, дочь грубит. Так что Инга даже радовалась, что бездетная. Но чего-то явно не хватало. Но чего?
Она влезла в почту и прочла:
"Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов". Кастанеда и я. Макс.
Она засмеялась. Ей понравилась эта фраза. И то, что Макс приписал ее себе тоже. И ей. Явно намекал, что считает блядью, но это ему нравится. Ее многие считали распутной, и давно с этим смирилась. В конце концов, никому не причиняет зла. Даже если спит с женатыми мужиками, то из семьи не уводит, так что жены должны быть ей по большому счету благодарны. Возможно, некоторые считали, что она разбила их сердце, но если бы поженились, то им стало бы еще хуже. Так что, и тут должны ее благодарить.
Инга улыбнулась и начала читать Кастанеду. И обомлела. Как же десять лет назад не поняла, о чем тот пишет. Тогда казалось, что излагает всякие глупости о грибах и о воинах, и только сейчас до нее дошло, что речь совсем о другом. Читала, и наслаждалась. Потом открыла книгу одной из "ведьм" Кастанеды - Тайши, и ахнула. Инге показалось, что это книга о ней самой. О том, как бросалась от одного мужика к другому, не понимая, что от них всех нужно. И только сейчас поняла, что ее проблема совсем не мужики. Инга осознала, что искала в них то, чего у тех никогда не имелось. Искала, но так и не смогла найти.
Искала смысл жизни. И тогда казалось, что он в любви, в мужской любви. И чем этой любви у тебя больше, тем ты будешь счастливей. И это было именно так. Какое-то время. А потом все изменилось.
И уже никакого смысла в любви не видела. Похоже он в другом. Совсем в другом.
Тенсегрити. Вот то, что ей требовалось. И Инга начала изучать магические пассы. Читала Тайшу и пыталась повторять. Повторять все, что та сделала, когда встретила своего Нагваля. И тут вдруг до нее дошло. Макс. Интересно, почему не звонит?
И позвонила сама. И он пришел. И уже смотрел совсем по-другому, чем при первой встрече. Спокойно и сдержанно. Не как мужчина смотрит на желанную женщину, а как Учитель на свою Ученицу. И она ощутила себя ученицей. И поняла, что встретила своего Нагваля.
И Макс начал ее учить. Прорабатывать пассы. И слушать нужную музыку. Не какую попало, а нужную. Гурджиев. Именно Макс назвал это имя. Инга сидела и вслушивалась в далекий ропот барабанов и флейт. Он то отдалялся, то становился ближе. Инга впадала в особое, ни с чем не сравнимое состояние, и понимала, что Макс открыл ей некий новый мир. Мир, полный удивительных чувств и переживаний. Никогда в жизни не представляла, что есть неведомые прежде грани наслаждения, несравнимые с теми, что испытывала раньше. Макс распахнул перед ней странные и невероятные Врата Наслаждения.
Казалось, что она покачивается на чьих-то крепких, уверенных руках, и у нее больше нет никаких забот. Только радость и блаженство. Теперь почти каждый день находилась в радостном состоянии. Если что-то огорчало, то ненадолго. Улыбка почти не сходила с лица. Инга месяц назад записалась на очередь на пластическую операцию к лучшему хирургу. А тут глянула на себя в зеркало, и изумилась. Ей не то, что не дашь ее сорока, но и тридцать-то с трудом. Максимум двадцать пять.
Уже месяц каждый день занималась "перепросмотром" своей жизни, и это ее страшно забавляло. То, что даже не понимала, что происходило с ней раньше. Как ребенок не понимает того, что видит. Видит, но не осознает. Так и она. Прожила сорок лет, как с закрытыми глазами. И вдруг они открылись. И Инга "проснулась", осознала, как восхитителен тот мир, где существует. Восходы и закаты, грозы и ливни, все это доставляло невероятную, почти физиологическую радость. А музыка?! Она теперь звучала отовсюду, и вибрировала в такт дыханию.
Когда снова увидела Макса, то спросила, как он это сделал.
-Что? - спросил тот.
-Ну, как ты меня смог изменить?
-Никак. Ты это сделала сама.
-Но почему это началось после общения с тобой?
-Потому, что я "видящий".
-А что это значит?
-Это значит, что я "вижу", что один человек может измениться, а другой, нет, не может.
-А я скоро тоже научусь видеть, как ты?
-Вряд ли. Люди делятся на две части. Одни "видящие". Они видят, но ничего не могут сделать. А ты не "видящая", ты "сталкер".
-А кто это?
-А это тот, кто совершает великие открытия, и "воплощает" замыслы в жизнь.
-И ты меня этому учишь?
Макс расхохотался. Затем посмотрел на нее с наглой мужской ухмылкой:
-Ты сама этому кого хочешь научишь. Ты всегда это "могла". Ты думаешь, просто так могла "зацепить" любого мужика? Из-за своей "неземной" красоты? Ты могла бы это сделать, будь уродиной и страшилой. Понимаешь, ты Сталкер. Такая как Тайша, ученица Кастанеды. Ты все можешь. Абсолютно все. Просто не знала о своих возможностях, и тратила свои силы на глупости, на мужиков. А теперь знаешь, кто ты такая, и можешь достичь всего, чего хочешь. Всего. Понимаешь, всего.
-А чего мне достигать?
-А это сама думай. Хочешь, президентом стань. А хочешь, Великой писательницей. Или Самым Великим Композитором современности. Чего захочешь, то и произойдет.
-Не может быть!
-А ты проверь! Слышала, есть такое слово - Практика. Так займись ею. Займись Практикой.
И она занялась.
И достигла результата.
И родила дочь.
Сделала то, чего никогда не хотела, и не собиралась.