Остров был великолепен! Ни одна книжка с самыми яркими картинками не смогла отразить и треть этого чуда! Свобода и изящество сливались в любовь ко всему живому. Каждый ствол таил в себе жизнь. Я вдыхала лесные ароматы, запахи луговых трав, легкий бриз с моря и что-то еще, чего не было больше нигде, и чувствовала себя почти дома. Звезды здесь тоже были иными, они отливали бирюзой и опалом одновременно. А уж сколько дичи пряталось по кустам...
Незаметная тропинка, так кстати найденная Глореном, вилась через лес, вдоль речки и дальше, вокруг пологих холмов к их старшим сестрам - горам. Высоченные пики, перебраться через которые казалось невозможным (хотя раньше я думала тоже самое и про горы дроу), были посеребрены снегом. Где-то в облаках угадывались тени могучих птиц, а на скальных уступах нас ждал ответ на загадку Драэля.
Еще один поворот, пара легких шагов, пришлось прыгнуть на первый камень, принимая галантную помощь Дроэля. Удачно не споткнуться, и быть вознагражденной за терпение и рвение.
Они были одновременно далеко и близко, настоящие и совсем иные. Когда-то мне сказали, что моим народом восхищаются люди. Эльфийская красота и мудрость поражали слабое человеческое воображение ярким всполохом, но что я видела перед собой? То, что невозможно изобразить кистью, само перо лишь капризно выпадет из рук, и только лютне хватит нежности и чувствительности перевести нейнов в мелодию, если, конечно, найдется такой искусник, что сможет сотворить сию песнь. Песнь воздуха и света.
Они летели, как птицы, как пушинки тополя, переливаясь на солнце, впитывая его свет, чаруя легкостью танца. Захотелось услышать, понять их безмолвную песнь.
Кто-то что-то сказал, в ответ прозвучал смех, а я все стояла, не в силах справиться с наваждением.
- Дель...
Ганд стоял рядом, в его глазах искорки моего детского восторга. Как замечательно, что я уговорила его взять меня с собой! Ни в отцовском лесу, ни у гор дроу я не встречу ничего подобного. Жаль, не дан мне дар песнопения, но у Дроэля был какой-то чудной инструмент, возможно, в сочетании с флейтой, мы сможем передать... А Ганд будет петь! Я влюблена в его голос с детства....
- Ганд! Ты должен спеть об этом! - голос срывался от волнения, а в голове уже звучал мягкий напев.
Он только сжал мою руку, помогая взобраться на очередной камень. Вверх, к неземным созданиям! Я невольно перевела взгляд на Глорена. Его глаза сияли, тонкие волосы трепетали на легком ветру, весь он был похож и не похож на воздушных обитателей неба. Жалость вонзилась в сердце. Каково это, родится лишенным крыльев в стае вольных птиц?
Потом эта мысль затрепетала, подобно огоньку свечи на ветру, и погасла. Потому что к полунейну спустилась она. Я сразу ее узнала, нет, вовсе не по скупым словам, которыми пользовался при описании Глорен, а по свету, бешеному свету в глазах полунейна, по изящному порывистому движению навстречу, невидимой попытке расправить несуществующие крылья. Нам надо было уйти, исчезнуть, всем, срочно. Оставить их наедине. Но как донести это до остальных? Дризе абсолютно все равно, равно как и Дорту с Дроэлем, а Вийя и Марк стоят друг друга - оба безмерно любопытны и полностью лишены чувства такта. Телепат уж точно, а психология вампиров мне не ведома так хорошо.
Мы не исчезли, а стояли и наблюдали эту встречу. Я честно закрыла глаза, но, не удержавшись, подсмотрела всего один раз. И этого было достаточно, чтобы понять, как мы осчастливили Глорена, и сколько новой боли принесли его избраннице. Полунейн не заметит, а от меня не скрылись страх и замешательство пополам с радостью в огромных глазах.
- Где Грай? Где наша дочь? - голос у нейны был тихим, но эльфы помимо острых ушей славятся еще и острым слухом, о чем я и поспешила пожалеть всей душой.
- Она дома, в безопасности, - Ганд аккуратно обошел счастливых и двинулся дальше, чуть подтолкнув вперед Дризу. У девчонки хватило ума прикусить язычок и продолжать карабкаться. Ей не понять, ну хоть помалкивает. За вампиршу я не была так уверена, язвительности у той хватит на трех оборотней, хотя направлена она в большинстве случаев на телепата.
К моему огромнейшему облегчению, все молчали. Только шуршание мелких камешков из-под ног.
- Лайеин! Лайеин! Аре на мала? - и его я тоже узнала далеко не по рассказу Глорена, а по невероятно красивому голосу.
- Он спросил, куда она ушла,- шепнул Дроэль, то ли просто так, то ли желая блеснуть откуда-то взявшимися знаниями. Кстати, откуда?
Я гневно скосила глаза и, прижав палец к губам, продолжила путь.
Все снова молчали, поглощенные зрелищем, по которому вполне можно написать любовный романс.
Ирик казался еще более юным и хрупким, чем Глорен. Миниатюрная фигурка парила в воздухе, развивались каштановые кудри, а черты бледного лица были размыты и непонятны, только огромные, как у Лайеин, карие глаза.
Глорен отскочил от своей любимой, когда Ирик схватил ее за руку. Казалось, ветер пел какую-то горестную песнь в скалах и ущельях, но нет, это восклицал Ирик, а Лайеин молча потупила взор.
Внезапно Глорен, резко по-птичьи вскрикнув, занес над Ириком пульсар. Нейн не растерялся, легко вскочив на валун лицом к противнику.
Они стояли, и ветер трепетал их волосы. Хрупкие, каштановые кудри у одного и тонкие, светлые пряди у другого. Шар в руке Глорена полыхал пурпуром. Ирик казался безоружным.
Печально и протяжно вскрикнула виновница дуэли. Ирик сказал ей что-то нежное, и Глорен нанес удар.
Шар летел быстро, но недостаточно. Легкое движение руки, изящный прыжок, и пульсар, подхваченный миниатюрным смерчем, летит к отправителю, замершему в растерянности.
Я, стоя на безопасном выступе, и без разъяснений Дроэля, что не замедлили последовать, поняла, что имела счастье узреть истинную магию нейнов. Каждому народу первородных был дан древний дар, но отнюдь не многие помнят о нем. Пожалуй, мой отец, и тот не знает всех возможностей светлых эльфов. А сколько родителю лет?...
Топот в тишине. Мгновение, и пурпур разбивается об лед. Марк встает рядом с Глореном, выставив щит на ходу. Ганд прав - мальчик безумно талантлив.
- Марк! Нет! - вскричал полунейн. - Так не честно!
Я готова была расцеловать телепата за его ответ.
- Пусть так, но ты нужен мне живым. Так что кончай дурить, и пошли дальше. Проблемы будешь решать, когда миру перестанет грозить разрушение. - Марк резко развернул друга к себе лицом.
- Разрушение? - Ирик наконец-то соизволил обратить на нас внимание.
- Разрушение... Разрушение... Разрушение... - Ветер разнес по долинам. И отовсюду к нам слетелись невесомые тела. Струящиеся волосы - либо тонкие пряди, либо воздушные локоны. Огромные глаза, и размытые лица. Вскоре вокруг нас образовалась приличная толпа.
Не сговариваясь, мы выставили вперед Ганда, как главного дипломата. Тот не растерялся, учтиво улыбнувшись всем и каждому.
- Прошу простить за вторжение на ваши более чем просто законные земли, но, увы, нам некого было предупредить о нашем прибытии. Мы, к слову, добрались с трудом и большими потерями, но дело требует спешки и крайней серьезности.
- Их привел бескрылый изгнанник! - оказывается, даже нейны знают всеобщий язык, но певучий голос Ирика и последующий шелест-шепот, разнесшийся по толпе, омрачили это открытие.
- Полукровки никогда не были верны...
- Правы были чтившие истинную кровь предки...
- Как вы смеете так говорить? Мы не хуже вас!
- Хуже... Хуже...
- Это всего лишь чужаки!...
- Принесли дурную весть на остров...
Я слушала и не верила услышанному. Ветер подхватывал и разносил по толпе каждую новую реплику. Нейны роптали, спорили, возмущались. Их мысли путались, вырываясь словами. Казалось, нас для них больше нет, только шелест, подобный шелесту листвы в кроне дерева. Ганд дал детям воздуха нашептаться и вежливо заметил.
- Вы живете отдельно, но вы - часть этого мира. Не важно, кто нас сюда привез. То, чему суждено случиться - случится. И не в вашей власти оградиться от этого. И не в нашей. Здесь дети вампирьего, светлоэльфийского, темноэльфийского, людского, и даже троллего народов, пришедшие сюда лишь потому, что весь мир в огромной опасности. Мы надеемся на вашу мудрость и на ваши знания. Вы - древнейшая раса, и, без сомнений, любимцы богов. Так отриньте на время недоверие и презрение, забудьте прошлое ради спасения будущего!
- Полагаю, прошлое им как раз таки забывать не следует, - перебил брата вездесущий Дроэль, но на нейнов уже подействовала эльфийская магия, или же они просто поняли, что в словах чужака есть доля истины.
Вперед вышел высокий, гибкий юноша, оказавшийся отцом избранницы Глорена.
- Позвольте мне проводить вас к королю.
- Он - доверенная персона, хоть и довольно мерзкая, - услышала я Глорена, шепотом поясняющего Марку, что к чему. Нам с братьями тоже не мешало бы просветиться, а девчонку с троллем во дворец лучше не пускать, чтобы не повторилась плачевная история у дроу.
Глорен уныло брел, следуя за ненавистным ему нейном. Толпа расступилась, пропуская нас. Миллионы схожих и различных запахов сливались в один. Примерно так же пах и Глорен. У всякой расы свой непередаваемый аромат, но у нейнов он, как и все остальное, отличался невесомостью, если не учитывать, что ароматы и так невесомы.
Все вверх и вверх по лестницам из камня, а под ногами раскинулся целый маленький мир, мир воздушных летунов. Где-то слышался детский смех, а откуда-то сверху лилась тихая трель. На чем играли, было неясно, но мелодия чаровала, как и сам народ. Как играют нейны? Я слышала переливчатое пение Ганда, жестокие гитарные аккорды Дроэля, но Глорен ни разу не пел при мне. Надо будет попросить.
Все выше и выше, хорошо, что кошки не бояться высоты и падают на все четыре лапы. Множество пещерок, входы завешаны разноцветными тканями с чудными вышивками. На острове не хватало только пегасов, но их, увы, не было нигде. Еще один лестничный пролет. Ноги ныли, мечтая стать лапами. Тогда можно было бы и убежать. Еще чуть-чуть, и мы на открытой всем ветрам площадке с лестницей, ведущей вниз ровно посередине. Прекрасно! И стоило подниматься?
Спускались мы, правда, недолго. Огромный, по-странному светлый зал, увитый каким-то видом плюща, с множеством окон и окошечек в стенах. Пол был стеклянным, и мы будто ходили по изумрудной воде, что бежала ручьем в зале чуть ниже.
Правитель нейнов был... Главное - он был, а каким он был - не суть важно. Но иллюстраторам книг по истории, изображавшим легендарного владыку, стоит самое малое - оторвать руки.
В нем сочетались немыслимость и грусть, глас разума и трепет души, старческая мудрость и детское безумие. Причем второе явно торжествовало над первым. Беседа с Гандом, с периодическим вмешательством Дроэля и свидетельством всех остальных, вышла очень многообещающей.
- Приветствую великого владыку...
- Можете не продолжать, - зевнул правитель на приветствие Ганда. Брат был ошарашен. Я тоже. Нашелся Дроэль.
- Вы готовы выслушать нас? - меня поражает сочетание коварства и прямоты в моем сводном брате. Более меня поражает тот факт, что его я все равно люблю.
- Только если вы перестанете паясничать, - заявил владыка.
- Паясничать? - поднял бровь некромант. - К вам нас привела проблема...
- И решать ее, разумеется, вы решили в моей компании.
- Скорее, с вашей помощью, - уточнил Ганд, улыбаясь. Улыбка подействовала. Повелитель чуть нахмурился и изрек.
- Так вы пришли за помощью ко мне?
- А вы что думали, просто заглянули в гости? - усмехнулся дроу.
- Я ничего не думал, но буду думать над вашей проблемой, если вам будет угодно изложить ее суть.
- Мир в опасности, - просто бросил Ганд.
- И-и? - моргнул владыка, и у меня возникли большие сомнение насчет его адекватности.
- И мы хотим его спасти.
- Похвальное желание, - одобрил нейн.
- С вашей помощью.
- А..., - пусть грубить не пристало принцессе светлых эльфов, но как хочется! Малоумный, или же вовсе безумный владыка чуть прикрыл глаза. - И от кого же?
- Айримаэн вернулся, - лаконично ответил Ганд, и тут же в правителе нейнов что-то неуловимо изменилось. То ли выражение лица, то ли цвет глаз. Но полоумным его больше считать было невозможно. Только лишь усталым.
- Давно? - тихо спросил он.
- Мы не знаем, - вздохнул брат, и тут вперед вышла вампирша. Сверкнув глазами на повелителя, она заявила.
- Этот дроу, или кто там он, посмел тревожить меня, принцессу клана Черного Лотоса, во снах, приставая, угрожая и неся раздражающую бессмыслицу при каждом визите!
- Вы могли это предвидеть? - Ганд аккуратно задвинул возмущенную принцессу себе за спину.
Повелитель покачал головой.
- Я давно не получал вестей из внешнего мира. Про мой народ забыл даже Айримаэн, иначе бы остров принял на себя первый удар. Ведь мы сражались с ним тогда. И я вел свое войско против бывших родичей. Он сидел на своем драконе и усмехался... О, эта дерзкая усмешка до сих пор стоит у меня перед глазами порой, молодой человек, если вам интересны подробности, лучше спросите, а не лезьте туда, куда вас не зовут!
Телепат смущенно опустил взор, а вредная Вийя хихикнула. Я была этому рада, ведь после гибели Рэо вампирша ходила мрачная-премрачная и огрызалась на всех не хуже Дризы.
- Значит, вы знаете, что делать? - с надеждой спросил Ганд.
- Эм... Нет.
- Как? - это казалось невозможным! Мы столько пережили, добираясь сюда, а он... Наши изумленно-разочарованно-злые лица и хоровой возглас ошарашили правителя нейнов.
- А о чем вы думали, когда решили отправиться за помощью именно ко мне? - возмутился он. - Что я - могущественнейший из живущих в мире магов? Самый древний из эльфов? Знающий столько, что сам могу осмелиться спорить с богами?
- Айримаэн - полубог, - попытался возразить Ганд, и был вознагражден пылающим от негодования взглядом правителя.
- Это не столь важно! Да, я пока жив, но я еще хочу пожить! Пожить и не вмешиваться в дела мирские! Мы, нейны, уже спасали мир и заслужили покой! Это - наш остров, и, пока на него не нападут, я и пальцем не шевельну! - интересно, с возрастом все эльфы становятся такими... упрямыми? Или это особенность бывших героев и великих владык?
- Так нам привести сюда полчище ерлов? Может, тогда вы начнете думать? - коротко терпение людское. Марк бешено сверкал глазами, норовя вырваться из рук испуганного Глорена, уже сообразившего, что его больше никогда-никогда даже близко к родному острову не подпустят.
- Да поймите же, - устало взмолился Ганд, перебивая телепата. - Мы всего-навсего хотим спасти мир. Скажите нам, как, и мы уйдем с миром!
- Как? - правитель скрестил руки на груди, смерив нас недоверчивым взглядом. - А что я могу такого, чего не можете вы? Ну..., - он задумчиво потер переносицу. - Кроме умения летать, разговоров с ветрами и даже богами... Еще, пожалуй, тайные знания...
- Именно, - улыбнулся довольный собой братик. - Вы можете спросить у богов. На самого Рионга я не уповаю, но нашим миром правят и другие боги.
- Да, пожалуй, я смогу, - неохотно согласился правитель. - Но не более. С Айримаэном я биться не буду!
- А вас никто и не просит! С ним так и так будет биться Дриза, - нагло заявил Дроэль, и все резко повернулись к некроманту.
- Почему чуть что, сразу я? Может, я не хочу! - праведно возмутилась ученица Ганда. Я бы на ее месте тоже взбесилась, а может даже и расцарапала братику его прекрасно ухмыляющийся лик.
- Увы, но от твоего желания тут ничего не зависит, - притворно огорчился дроу. - Таково пророчество.
Дроэллен.
- О чем ты говоришь, Дроэль? Какое еще пророчество?
- Братик, а ты не знаешь, какие бывают пророчества? - умилился я, наблюдая за всеобщим замешательством. И как их глаза еще не упали к моим ногам, так таращиться? А вот от девчонки я рискую получить фингал под глаз, но она молодец, стойко приняла жестокую правду жизни.
- Дроэль, я серьезно, - брат угрожающе свел брови. Боится за свою драгоценную находку. И правильно боится.
- Моя наставница тоже была абсолютно серьезна, обменивая свою жизнь на ее, - бешенство подступило внезапно, я ткнул пальцем в удивленную Дризу. - А ведь именно ей суждено победить Айримаэна. А вот как - это уже другой вопрос!
- Может, ты зачитаешь пророчество? - подала голос Дель.
- Извольте, - я рывком вытащил из сумки пожелтевшие листы:
"Придет тот, кого не ждали и навряд ли будут рады его приходу. И обретет он силу великую с тем, что любит как себя самого. И пал бы мир пред ним, кабы не меч, заговоренный в руке дитя двух рас премерзких, добыть который нужно там, где вечно журчанье и песнь. Падет враг тогда, падет"
В руки пришла незваная дрожь, и я поспешно убрал пророчество назад. Зачем будоражить память? Излишняя сентиментальность приводит к плачевному исходу. Ярчайший пример - мой возлюбленный отец.
- Почему ты молчал раньше? - что это за требовательный тон! Братик совсем забыл, с кем разговаривает!
- Я должен пред тобой отчитываться? - прошипел я, поражаясь своей реакции. - Я упоминал о пророчестве, когда рассказывал о Нор.
На плечо легла успокаивающая рука Дель. Когда-то это помогало, сейчас - нет.
Город нейнов мне не нравился, а сами летуны казались глупыми задаваками. И как таких горы выносят?
Брат, казалось, смутился. Ну так ему и надо. Нейн впал в глубокую задумчивость, и выпадать из нее, кажется, не собирался. Я хотел было напомнить этому слишком уж древнему эльфу о правилах гостеприимства, но решил подождать, пока это сделает кто нибудь менее терпеливый.
- Кхем! Я, конечно, все понимаю, но мы вообще-то устали, проголодались и желаем поспать! - вскоре подала голос вампирша, оправдав все мои надежды на ее наглость и капризность. - Может быть, вы хоть немного об этом позаботитесь?
- Я?
-Ну или хотя бы распорядитесь, - Вийя слегка смутилась под ошалелым взглядом не слыхавшего еще такой наглости в своих чертогах правителя.
- Что ж, думаю, для вас найдется место, - правитель оглядел нас всех и остановил свой взгляд на сразу сконфузившемся Глорене. Я спрятал злорадную усмешку. Полунейн не то чтобы совсем мне не нравился, дорога все-таки сделала свое грязное дело, и я чувствовал некое подобие привязанности ко всем своим спутникам не исключая тролля, но Глорен казался очень уж безобидным и скучным. Интересно понаблюдать, как он будет выкручиваться. - А вот с тобой у меня особый разговор, Глорен Эш"рен, нарушивший запрет, показавший чужакам путь на остров, отдавший свой юон и взявший чужой...
- Простите мне мою дерзость, повелитель, - вперед выскочил телепат. Кто бы сомневался! Будет до последнего защищать своего дружка. - Но Глорен преступил ваши, несомненно, справедливые законы не от хорошей жизни, а ради спасения целого мира. Он отважно защитил меня и мою сестру, пока мы росли, и именно он одарил нас удивительными способностями, благодаря которым мы тут. И если моя сестра действительно избрана спасти этот мир, то вы просто обязаны даровать ему свое прощение!
Определенно, мой братик может повлиять на кого угодно, даже на людей. Пока все удивленно таращились на Марка, тот, сияя от гордости, дерзко смотрел прямо на нейна. Глорен смиренно опустил глаза, притворившись частью интерьера.
- Ну, - пробормотал наконец правитель, совладав с челюстью. - Думаю, в твоих словах есть доля истины. Сейчас же я его с острова отсылать не буду. Пусть живет с вами в отведенных вам покоях. Но все решит посланье божье, которого я и собираюсь дождаться. Теперь вас проводят туда, где вы можете отдохнуть.
Он щелкнул пальцами, и два невесомых во всех смыслах юнца послушно повели нас по запутанным залам, лабиринтам из прозрачного камня, чьи грани переливались на солнце, которое в отвратительно больших количествах светило из всех отверстий. Как можно так продырявить несчастную скалу?
Первое, что я сделал, оказавшись во вполне сносной комнате, которая теперь, к счастью, принадлежала только мне и никому боле, это приказал завесить все дырки плотной темной тканью. Теперь, когда повсюду царил родной сердцу мрак, можно и отдохнуть, а потом стоит поинтересоваться, что нашептали нейну наши взбалмошные боги.
Дриза.
Кровать, на которой я валялась уже около двух часов, была крайне удобной. Над головой был расписной потолок, а в окна бил солнечный свет, но жизнь все равно была гадкой, противной и несправедливой особой с непонятной неприязнью ко мне несчастной!
И никто даже не заглянул ко мне, не сказал ни единого утешающего слова, не обнял за плечи, не дал выплакаться...
Ну и ладно! Решив, что все в мире мерзавцы и козлы бесчувственные, я самозабвенно выплакалась в подушку. Казалось, какая мелочь, прикончить главного злодея любым способом, а обидно, что ни брат, ни эльф, никто иной не удосужились посочувствовать!
Легкое прикосновение застало меня на середине горьких размышлений под громкие всхлипы. Я резко подняла заплаканную физиономию и увидела прямо перед собой сочувственные глаза Драэля. "Какой же этот мерзавец красивый" - мелькнула непрошенная мысль. "И какая же я уродина" - ехидно откликнулась я.
- Чего тебе? - утирая слезы рукавом, мрачно осведомилась я. Никому, кроме Марка, не дозволено видеть мои рыдания, поскольку только Марк и умеет меня утешать.
- Я почувствовал, что тебе плохо, - смущенно пробормотал он и, поймав мой настороженный взгляд, со слабой улыбкой пояснил. - Браслет тебя выдал.
Захотелось или же хорошенько дать ему в нос, чтобы стереть эту всепонимающую улыбку, или, за неимением Марка (интересно, а где брат? Его совершенно не волнуют страдания любимой сестры?), использовать его в качестве жилетки, в которую можно поплакаться. Наконец решив, что первое невозможно (эльф наверняка увернется), а второе неуместно, я тяжело вздохнула.
Драэль внезапно протянул ладонь и вытер слезы, все еще бегущие без моего на то желания по щеке, тыльной стороной. Я удивленно отпрянула. Все злость и обида мигом улетучились. Только где-то кто-то противно шептал, что вообще-то на месте эльфа должен быть Марк. Но Марка не было.
- Что случилось? - из блаженного расслабления меня вывел вопрос Драэля, в плечо которого я уже успела ткнуться лбом и чуток повсхлипывать для порядка.
- А ты не знаешь? - чуть раздраженно спросила я. - Это что получается, я за весь мир отдуваться должна?
- Но это не есть причина твоих слез, - его глаза смотрели ласково и успокаивающе, так, что становилось стыдно за все свои сопли и слезы, испачкавшие его белоснежную рубашку.
- Ты с чего решил? - я отстранилась, в последний раз громко шмыгнув носом. - Может, я боюсь ответственности за весь мир, и совсем не желаю ее нести!
- Тебя, увы, никто не спрашивает. Мне нет причин не доверять Дроэлю, каким бы мерзким он не казался на вид. Но я тебе помогу. Не знаю уж, как именно тебе суждено победить Айримаэна, но я научу тебя всему, что знаю сам.
Представив, сколько всего успел узнать эльф за всю свою длинную жизнь, я ужаснулась.
- Может, я как-нибудь сама... ну... раз-два в морду, потом чуть ниже, пару взрывов и все, а?- неуверенно предложила я.
Но Драэль, казалось, уже давно все решил, и переубедить его можно только одним, весьма грубым способом, на который я снова не решилась бы никогда в жизни.
- Дриза! - с чувством изрек эльф, положа свою изящную ладонь мне на плечо. - Наш враг коварен и по-настоящему опасен. Но вместе мы сумеем преодолеть все трудности. Помни, сила в единстве, а я с тобой.
Потом он встал и направился к двери, но на пороге обернулся и ободряюще улыбнулся мне, отчего настроение опустилось еще ниже, чем было до его прихода.
Но все равно безумно приятно было его внимание, и в голову снова закрались ненужные мысли.
Драэль
На ладони еще не высохли ее слезы, когда я быстро шел по направлению к отведенной мне комнате. Все планы рухнули, и я пустил все на самотек. Пусть правитель нейнов беседует с нашими невнимательными богами, да хоть с самим Рионгом! Я же сделаю все, чтобы моя ученица не только победила, но и при этом осталась в живых.
Почему-то все сомнения исчезли, и, когда ветер забрался поиграть в распущенные волосы, я отчаянно захотел встретиться с Дель, просто, чтобы поговорить, удостовериться в том, что я понял, когда стирал слезы со щеки своей ученицы, когда она уткнулась лбом в мою рубашку. Забавно, но я знал, что это. Так надо душевно распрощаться с прошлым, чтобы сделать уверенный шаг в будущее.
Дриэлия.
Матовые звезды предвещали чудесную ночь, я потянулась всем телом, глядя свысока на раскинувшийся внизу узор из светящихся домиков и окружающей их зелени. Как свежо и легко, когда перестаешь ощущать себя кошкой, но еще не до конца чувствуешь, что ты эльфийка. Сладостное ощущение гармонии со всем миром и с самой собой, где-то что-то щебечет вредная совесть, но зачем ее слушать, когда знаешь, о чем ты забыла.
- Дель? - Ганд подошел неслышно, но я как будто ждала его, втайне надеясь, что он не напомнит мне о том, что пора бы излечится от оборотничества. Порой кошкой быть очень выгодно.
- Сегодня удивительная ночь..., - начала я в вполне эльфийской манере, но он остановил меня жестом руки.
- Я хотел бы поговорить о нас...
- О нас? - я удивленно подняла бровь, абсолютно не понимая о чем это он, и при чем тут я.
- Да, Дель. О нашем прошлом, - казалось, брат с трудом подбирает слова. - Тогда, в юности...
Я, прикрыв глаза и отрешившись от всего, даже от вдохновенно рассказывающего что-то эльфа, принялась рыться в своей памяти, пытаясь отыскать то самое "прошлое" о котором говорил Ганд.
Юность у меня была буйной и насыщенной разнообразными авантюрами, в которых почетное место занимал странный мальчишка с удивительными глазами и упрямым нравом. И не важно, что он был старше меня на семьсот лет. Сколько всего мы перепробовали вместе. На губах невольно заиграла улыбка. Ганд.
- А что же случилось потом? - вслух спросила я, надеясь, что брат поймет.
- Наша мать знала обо всем. Сам бы я ни за что не отправился скитаться по всему свету, пусть и ради получения знаний. Ты помнишь про разницу в возрасте.
- И тебя отсылали, а мне подсовывали женихов, пока я и вовсе не забыла... - пробормотала я, погружаясь в воспоминания. - А нам было хорошо вместе...
- И это ты называешь "хорошо вместе"? - Ганд, казалось, готов наорать на меня и еле сдерживается. Я в удивлении отшатнулась, пытаясь понять, что произошло. И тут, как всегда запоздало, до меня дошло. Пораженная догадкой, я смущенно опустила взор, чувствуя, что щеки заливает краской. А Ганд будто этого не замечал. - Я любил тебя, Дель! Чуть не совершил один из самых страшных поступков, что может сотворить светлый эльф...
- Но мы же не знали, - не зная, кого оправдывать, прошептала я.
- Не знали..., - он прижал меня к себе, зарывшись в волосы, вызывая неясную волну радости и страха. - А ведь я почти готов был быть с тобой.
Я снова мечтательно улыбнулась. Ганд был старше меня на семьсот лет, но эта разница была совершенно незаметна. У него совсем не было детства, почему-то ему тяжело было найти товарищей по играм. Как потом и мне, но я нашла его. Наша первая встреча, где я совсем девчонка, а он - любознательный эльф юных лет. А потом дружба, перерастающая в симпатию. Восторг в глазах, улыбки, прикосновения.
Пронзающие облака звезды, и его рука в моей руке, его глаза в моих глазах. Тысячи ночей, когда он вот так свободно обнимал меня, а я ни о чем и не догадывалась. И озера, полные лунного света, и рассказы у ярких сполохов огня. Рассказы о таком, что знать не положено юным принцессам. И шутки, изящный черный юмор, легкое пояснение всего непонятного. Нежность и наивная ласка родной души. Действительно родной. Жалела ли я о том времени? Нет, не жалела.
- Ты ведь любил..., - почти прошептала я, сама не зная, что точно имея в виду.
- Любил. И сейчас люблю, - внутри все похолодело. - Конечно люблю, как может быть иначе? - Он смеялся, легко, свободно, будто сбросив что-то с сердца, незримый груз любви былой. - Как сестру!
Я не выдержала и тоже рассмеялась, а брат, в подтверждении своих слов, громко чмокнул меня в лоб. В ответ я немедленно дернула его за ухо, за что получила укоризненный взгляд, плохо скрывающий искорки веселья.
Ганд пожелал мне чудной ночи, несмотря на то, что так оно уже и было, и вприпрыжку полетел по галерее. Я смотрела ему вслед и, улыбаясь, думала о несправедливости судьбы к той, кто прогнал былую, неправильную любовь из сердца брата.
***
Сумерки скрывали мою тень от посторонних глаз. Где-то был слышан стук деревянных мечей - очередная тренировка Дризы, коими мой не в меру заботливый братец донимал ее в последние дни. После вечернего разговора с дальнейшими воспоминаниями о нашей бурной юности и последующим выяснением отношений, Ганд немного изменился, стал менее серьезным и замкнутым. В нем снова горел огонь и, как выразился Дроэль "в одном месте загуляло детство", на Дризину беду. Братик очень хотел, чтобы девушка выжила в схватке неизвестно с кем и неизвестно когда. Разумеется, этого хотели все, но Ганд, кажется, немного обезумел, боясь потерять ученицу. После его тренировок на Дризу было жалко смотреть. Марк не раз пробовал вразумить Ганда, заявляя, что Дриза, хоть и полуорчанка, все же является девушкой, то есть слабым и хрупким созданием, и что однажды она просто свалится под очередным градом быстро наносимых ударов мечом плашмя и больше не встанет. Далее описывалась долгая и мучительная смерть чересчур заботливого эльфа от руки безутешного брата пострадавшей. На все это Ганд лишь холодно поднял бровь и осведомился, что смог дать упомянутый брат своей сестре, кроме, разумеется, бесценной моральной поддержки, в помощь по борьбе с грядущей опасностью. А в том, что опасность уже грядет и скоро нагрянет, свалившись на голову беззащитной Дризе, брат не сомневался.
Марк устыдился и принялся расшевеливать Вийю. По чести, его об этом попросила я, не в силах смотреть на ее хмурую гримасу каждый день и понадеявшись на сообразительность и очарование телепата. Вот и сейчас со стороны аллеи слышался его бархатный голос. Но, увы, что именно он рассказывал Вийе на этот раз, не было слышно даже сейчас, когда чуткое кошачье ухо улавливало шорохи мышки под дубом. Именно эта пресловутая полевка должна будет стать моим ужином.
Тихие голоса отвлекли меня от увлекательного поедания заслуженного и честно пойманного ужина.
- Глорен, не надо...
- Я больше не могу так, - отчаянье в голосе полунейна разбудило мое любопытство. Я аккуратно прокралась на звук, оказавшись в каких-то явно негостеприимных и колючих кустах. Что ж, любопытство требует жертв.
- Отпусти меня, пожалуйста! Мы не должны...,- девушка почти плакала. Я аккуратно высунула мордочку, оцарапав нос какой - то колючкой.
В увитой цветами беседке, под искрящимся фонарем, сидел Глорен. Рубашка на нем была распахнута, тонкие волосы спутаны, а в глазах - лишь сильнейшее желание. На его коленях, сжавшись в комочек, отчаянно оглядывалась и в испуге куталась в плащ полунейна Лай. Я чуть смутилась, заметив легкое платьице, перекинутое через изящную перекладину беседки.
- Я все время думал только о тебе, - я невольно позавидовала девушке, когда Глорен с нежностью зарылся лицом в ее темные волосы, целуя шею, лаская губами мочку уха. Девушка почему-то еще сильнее сжалась, вцепившись руками в его плечи. Шелк плаща медленно заструился по идеальному телу, стекая вниз, на изумрудную траву. Я завороженно наблюдала за этим движением, не решаясь поднять глаза на влюбленных.
- Мечтал прикоснуться к тебе, обнять тебя, прижать к себе, - я все же подняла взор и возрадовалась, что кошки не умеют краснеть. Девушка изгибалась в его руках, реагируя на каждый поцелуй, страстный, жадный, на ласку быстрых рук, прижимаясь к нему, обняв за шею, уже не смея отталкивать его любовь.
- Глорен, - почти простонала Лай, когда, оставив в покое ее губы, он припал к шее, спускаясь ниже с каждым поцелуем. - Глорен, так нельзя...Ирик...
- Ты его любишь? - полунейн вдруг резко остановился, в его голосе слышались нотки волнения. - Скажи, только, прошу, не обманывай, ты любишь его сейчас так же, как тогда любила меня?
Она заколебалась.
- Мне больно об этом думать.
- А мне больно жить, любя и не зная, любят ли меня, - прошептал он почти яростно. Я никогда не видела Глорена таким. Отчаянным, стремительным и ранимым.
- Зачем ты меня мучишь, за что? - она вся тряслась, и я вдруг почувствовала странное возмущение. Девушка плакала, а этот юноша, в пылу своей любви, совсем не замечал ее страданий. Да как он может!
- Потому, что я люблю тебя! - почти прокричал полунейн, нежно погладив ее по волосам. - А теперь, пожалуйста, ответь, чтобы я мог спокойно жить.
- Ты прекрасно знаешь ответ,- я еле расслышала этот тихий полувсхлип, полностью запутавшись. - Но тебе все же придется уйти. Ирик...он мне как брат, он знает, кого я люблю...
- Он обижает тебя за это?
- Нет, он никогда не сделает мне плохо.
- Но с ним ты не будешь счастлива. - Глорен ласково дотронулся губами до ее ключицы.
- Нет... Но..., - Лай закрыла глаза.
- Может, я уйду, но не сегодня, - полунейн игриво улыбнулся, снова лаская ее руками и покрывая поцелуями шею и плечи, - Но сегодня я хочу быть с тобой, как раньше. Прошу тебя, согласись.
Это звучало совсем по-детски, да и сами нейны, хрупкие и очень гармонирующие друг с другом, казались детьми, решившими поиграть во взрослых. Видя, как Лай расслабилась в нежных руках Глорена и чутьем предугадав их последующие действия, я поспешила ретироваться, все еще смущаясь и браня себя за любопытство.
Вслед мне донесся тихий стон, и я перешла на бег. Шерсть вставала дыбом от всего только что услышанного и увиденного, обида за несчастную пару закралась в сердце. Я с ужасом поняла, как несправедлив этот мир, и что я совершенно ничего не могу с этим поделать. Надо было срочно поделиться с кем-то своими мыслями, и я припустила в свою комнату менять ипостась.
***
Наверное, Дроэль был не лучшим вариантом, но все остальные были слишком заняты друг другом. Некромант валялся в кровати без дела, потягивая дармовое вино и приставая к служанкам.
- И с чем же ты ко мне пришла? - лениво осведомился он, чуть привстав на локте.
Вздохнув, я села в кресло и с грустью пожаловалась:
- Этот мир жесток и несправедлив.
- Угу, - он потянулся за бокалом.
- Что значит "угу"?- возмутилась я. - С этим надо что-то делать!
- И что же именно ты собираешься делать? Лично я вижу один выход, и ты наверняка догадалась, какой, - я смерила его таким отчаянным взглядом, что дроу чуть оттаял и раздумал шутить. - Ну и откуда столь не свойственные тебе мысли, а, Дель? Рассказывай.
Я, смущаясь и краснея, послушно рассказала.
- Интересно, - Дроэль покрутил в пальцах пустой бокал, блуждая глазами по комнате.
- Что ты думаешь по этому поводу? - с надеждой спросила я.
- Что подглядывать за другими некорректно. И что ты вечно перечишь сама себе, - холодно отозвался брат, думая явно не о проблеме нейнов.
- Дроэль! - я резко встала и присела рядом, пытаясь завладеть его вниманием. - Я не об этом! Как можно им помочь?
- Может, перестать вмешиваться в их личную жизнь?
- Я серьезно! - я обиженно насупилась. Дроэль явно был не лучшим вариантом.
- Я тоже, - некромант чуть наклонил голову. - Это их проблемы. Ты можешь помешать.
- Но могу и помочь! - возразила я.
- Исключено. Хотя, это твое дело. Если ты ищешь поддержки, то единственное, что я могу сделать - это убить одного из нейнов, но предупреждаю, что Глорена я убивать не буду.
- Ну спасибо за поддержку, братик! - фыркнув, я встала и гордо удалилась, пообещав про себя непременно что - нибудь придумать, пока наши боги не дадут нам конкретного ответа.
- Не забудь спросить у нейнов, как избавиться от оборотничества! - ехидно донеслось вслед.