склоняю старые молитвы,
скрываю ветхие дела,
стыжусь отсутствующе зыбким
молчащим горем: "умерла"

покрыты очи лжи туманом,
в груди - пренебреженья яд
она отравлена обманом,
по ней колокола звонят

она родилась тихим эхом
и облачившись в образа
то криком, рёвом или смехом
к реке забвения звала

теперь лежит - глаза закрыты
пугают щёки бледнотой  
остановились воды Леты
и на земле моей застой

она была желанной болью,
тупым предметом по виску,
на раны жгуче-едкой солью
и лужей крови на снегу

но человек не знает правды,
за легкость сучью бытия 
её враньём хлестали смрадным,
и жизни лопнула струна

она исчезнет легким прахом
бесцветным пеплом по ветру,
а я останусь с вечным страхом
не повстречать её в раю.