Аннотация: Фантастический рассказ американского писателя Джона Уисвелла, номинант на премию Locus Award 2022 и Nebula Award 2021 . Перевод Захаренко Борис
Джон Уисвелл
Не имея кровати...(2021)
Ноэми попыталась отвлечься от того, что лежит на полу, сосредоточившись на русалках. Она лежала посреди своей гостиной на горе одеял и мешков для белья, мечтая поспать
хотя бы пару часов, прежде чем завтра ей нужно будет идти открывать магазин. Новые обезболивающие таблетки действовали так же недолго, как и предыдущие, и поэтому с заходом
солнца она накрылась одеялом и попыталась использовать Интернет в качестве лекарства.
Хронические боли и блог Русалки в Тамблере. Привычная ночь в её мире. Видеоролики и гифки, где плавают люди с рыбьими хвостами, рассекая своими плавниками воду, иногда
убаюкивали Ноэми и отвлекали. А сегодня ей необходимо было отвлечься.
В телефоне завибрировало сообщение от Тарика. Он работал сегодня допоздна.
ТАРИК:
"Ты хотела кровать, а как насчёт дивана?"
НОЭМИ:
"За диван я бы продала почку."
ТАРИК:
"На нём, правда, кто-то умер, но зато ты останешься с почками".
Что ж, это было странное предложение. Но не более странным, чем то, что дальше по коридору жили настоящие шелки, постоянно предлагающие ей травяные снадобья. И она
понимала, что выглядела жалко, когда шелки жалели тебя.
Не менее жалко она выглядела и тогда, когда сосед по комнате предлагал тебе мебель покойников. Но её мать занималась аукционами, так что Ноэми выросла в окружении
множества мрачных подержанных экспонатов. А кровать не вписывалась в её бюджет. Она знала, что сказала бы её мать.
НОЭМИ:
"Он хоть чистый?"
ТАРИК:
"Ни грязинки, безупречный, как фильмы Диснея."
Она села, и её позвоночник взбунтовался. Она почувствовала, как позвонки заскребли друг о друга, словно их скомкали и выкинули в урну, а в пояснице зажгло так, будто
взорвалось и загорелось множество автомобилей.
НОЭМИ:
"Смерть на диване стала бы самым ярким событием этого года".
- Хорошо! - крикнул Тарик из коридора за дверью. Она не поняла, что он рядом, пока дверь не распахнулась, и он не ворвался задом к ней, волоча за собой громоздкий диван.
- Потому что я не потащу его обратно в квартиру 3А.
Он был песочного цвета с коричневыми вставками - далеко не модной расцветки даже несмотря на то, что достался на халяву. Но по крайней мере, он не был забрызган кровью.
Она хотела провести рукой по подлокотнику, но обнаружила, что уже сидит на самом диване. Погружение в подушки было похоже на объятия дружелюбного великана. Гудки, плач и
гул города, казалось, стихли.
Забудь о том, чтобы спать на полу; она никогда больше не хотела касаться пола.
- Эй,- сказала она,- присядь-ка рядом.
Тарик спросил:
- Ты принимала свои лекарства вечером?
Она спросила:
- Так на нём кто-то умер?
Она не могла расслышать его ответ из-за ощущения прикосновения, впервые за несколько часов не причиняющего боли. Материал был таким тёплым, таким приветливым, совсем как
кожа.
***
Тарик потряс Ноэми за ногу, и она натянула одеяло на лицо и пробормотала:
- Я не хочу ужинать. Я превращаюсь в рамен из человека.
Он сказал:
- Уже одиннадцать.
Солнечный свет ослепил её, и она протёрла глаза.
- Одиннадцать? Тогда почему на улице светло?
- Это называется утро, ты проспала.
- Нет...
Она ещё не поняла, что произошло и растянулась на диване. Впервые за несколько недель её спина не горела так, как будто она была в огне. Боль утихла до тупой пульсации
- скорее раздражающей, чем интенсивной. Если она проспала, то её тело явно нуждалось в этом. Она чувствовала себя ещё более усталой, чем вчера.
Тарик вырвал одеяло из её рук.
- Я приготовил тебе пару вафель. Пожалуйста, пожалуйста, съешь их.
Её аппетит был волшебным; он чертовски быстро исчезал. Из-за боли Ноэми легко пропускала приёмы пищи. Тем не менее, затуманенными глазами она прочла беспокойство на лице
друга. Такое же беспокойство она испытывала сама много ночей, когда помогала ему справиться с паническими атаками.
Она улыбнулась ему и сказала:
- Знаешь, что? Я наконец поспала.
Он показал палец вверх.
- Это круто. Мы должны это отметить сегодня вечером.
***
В тот вечер никакой вечеринки не было. Грузовик с едой сломался, и Тарик написал, что застрял, помогая своему дяде починить его.
Ноэми немного огорчилась, но в то же время испытала облегчение; к концу её смены в зоомагазине она едва могла шевелить пальцами. Птенцы грифона были очаровательны, но
настаивали на том, чтобы их кормили с рук, а василиски вырвались из своей затемнённой клетки и снова занимались тем, что пялились на покупателей.
Боль стёрла её мозги в порошок. Чего люди не понимали в хронической боли, так это того, что дело было не в том, что у вас слабели ноги, а в том, что вы были морально
истощены, справляясь с приступами. Весь день она фантазировала о том, как наконец присядет.
Оказавшись дома, она успела открыть свой сырный батончик, прежде чем плюхнуться на свой веснушчатый диван. Лежать на нём было так, словно всё её тело погружалось в зефир.
К этому у неё всегда был аппетит. Подушки сдвинулись, обволакивая её, словно хотели поглотить.
В её снах так и происходило.
***
Её телефон завибрировал у неё на груди. Это с работы. Стоял полдень, и она не знала, какой сегодня день.
Она ответила и подобрала свой сырный батончик с ковра. Должно быть, выронила во сне.
Она сказала:
- Привет, Лили. Извини. Я, должно быть...
Лили прервала её:
- Я думаю, что могваи открывают замки в своих клетках ночью.
Лили была суккубом и всегда держала всё под контролем. Если она так нервничала, как казалось по телефону, то случилось что-то ужасное.
Ноэми заставила себя освободиться от чудесной хватки дивана и прошла в центр комнаты, чтобы проснуться. Её позвоночник хрустнул, и она вздрогнула и спросила:
- Они ели после полуночи?
- Вроде бы нет, но я нашла одного, который ошивался возле кладовки в комнате отдыха.
Ноэми сидела на краю дивана. Она не помнила, как села.
- Я нашла самую прекрасную мебель. Ты должна прийти и оценить её.
- Ты знаешь, когда я говорю "монстры взламывают свои клетки", я имею в виду "немедленно тащи сюда свою задницу", поняла?
Ноэми сказала:
- Поняла.
Она повесила трубку, и у неё возникло забавное желание поцеловать диван на прощание. А почему бы и нет? Никто ведь не видел.
Она наклонилась и погладила подушку. От неё пахло духами, которые Ноэми встречала только во сне.
На часах было 6:24 вечера. На её телефон пришло восемь сообщений.
***
Она подумала, что стучал Тарик, который, возможно, потерял свой ключ, но в дверь постучала Лили. Все её шесть футов и два дюйма. Обычно блестящие золотистые волосы Лили
вились, как медная проволока. У неё на юбке были кровавые отпечатки лап, и кровь, надеюсь, была не её.
Ноэми сказала: "О боже, Лили, впервые за миллион лет..."
Затем Лили вошла в квартиру, остановившись, чтобы встретиться с ней нос к носу. Она думала, что суккуб собирается откусить ей голову.
- Где ты была?
- Я почти никогда не пропускала работу, и это больше не повторится, я обещаю.
- Я подумала, твои новые лекарства убили тебя или что-то в этом роде. Твой домовладелец сказал, что ты не открывала дверь.
Ноэми прикусила щеку.
- Возможно, я проспала её стук.
Лили вцепилась в плечи Ноэми.
- Так ты в порядке?
- В полном. Ты знаешь, я хотела кровать, но мы нашли диван, и это лучшая вещь в мире. Моё тело, должно быть, всё ещё не выспалось.
Ноэми попятилась. Диван был придвинут к дальней стене их совмещённой кухни-гостиной. Она боролась с желанием свернуться на нём калачиком прямо сейчас.
Лили выглядела так, словно надкусила очень спелый лимон.
- Когда ты позвала её?
- Её? Ты что, разделяешь мою мебель по половому признаку?
Лили указала ногтем цвета сангрии на диван.
- Это не мебель. Это суккуб.
Ноэми наклонила голову. Несколько секунд в такой позе не добавили понимания этим словам.
- Я знаю, что ты эксперт, но я почти уверена, что у суккубов нет подлокотников.
- Да ладно. Ты же знаешь, что моя мама - магазин подержанных книг, верно?
- Я думала, она ВЛАДЕЛА магазином подержанных книг.
- Экономия на сексе - такой отстой. Со всеми этими приложениями для перепихона и бесплатным порно суккуб умирает с голоду. Моя мама превратилась в книжный магазин, чтобы люди
брали кусочки её дома и держали их в своих постелях. Вот почему я работаю в зоомагазине и обнимаю щенков адской гончей перед тем, как мы откроемся.
Ноэми спросила:
- Так вот почему они тебя никогда не кусают?
- Как тебе это? Всех остальных кусают, а меня нет. Я получаю пушистую, ласковую энергию радости. Помогает мне прожить день без жестокости, словно выпила вкусный смузи.
Лили сдула с лица вьющуюся золотую прядь.
- Но этот диван действительно далеко продвинулся в этой форме. Я знаю суккубов, таких, как она - просто колодец голода, выглядящий соблазнительно. Никаких мыслей. Только
убийство. Где ты вообще её нашла?
- Это была халява. Я имею в виду, может быть, кто-то умер, пока спал на нём, но это ничего не значит.
- И ты теперь всё время спишь? Всегда на нём? Она полностью поглотит тебя.
- Мой диван - не убийца.
Тарик вошёл через парадную дверь, и они оба посмотрели на него. Он сказал:
- Привет, дамы. Наслаждаетесь?
Именно тогда Ноэми поняла, что и она, и Лили сидят на диване.
Они закричали и выбежали из квартиры, таща Тарика за собой.
***
Той ночью Ноэми и Тарик спали на лестничной клетке, очень чутко, чтобы ткнуть друг друга в рёбра, если кто-то начнёт ползти обратно в квартиру. Лили прошерстила весь
город в поисках экзорциста, способного таскать мебель.
***
Ноэми не спала ни минуты до конца недели. Боль, которая уменьшилась во время её романа с диваном, теперь вернулась с жестокостью сиквела, вышедшего сразу на видео. Большую
часть дня она не могла сосредоточиться. Ночами, запершись в задней комнате зоомагазина монстров, она едва могла заснуть. Она жила в тумане социального автопилота.
Ей пришлось заплатить Лили, чтобы она вернулась, пообещав почистить клетки с адскими псами. Щенки съели могвая, и их испражнения превратились в какую-то ужасную форму
постмодернистского искусства.
Лили вошла в квартиру в ярко-жёлтом защитном костюме. Тарик надел шесть пар пластиковых перчаток, прежде чем соизволил прикоснуться к суккубу, превратившемуся в диван. Ему
и Лили пришлось его тащить.
Ноэми едва могла стоять прямо, не говоря уже о том, чтобы таскать мебель. Вместо этого она засунула диванные подушки в мешок для мусора. Она колебалась над последней, на
которую клала голову в течение самых лёгких ночей за год. Она держала её, думая о том, как исчезают люди.
***
Когда Ноэми вошла в переулок, Лили поливала диван в равных частях святой водой и керосином.
Тарик потянулся за мешком для мусора, но Ноэми прижала его к груди. Она спросила:
- Ты действительно думаешь, что диван настолько плох?
- Да, - сказал Тарик. - Чистое зло. Она занимала нашу квартиру, не платя за аренду.
- Вероятно, ей было одиноко. Она не могла найти партнёра, с которым бы жила. Но теперь она обрела новую личность, и кого-то, кто ценил её...
- Она поглощала тебя.
- Можем ли мы попросить её, ну, знаешь, перестать меня поглощать?
Лили вылила оставшееся на диван и сказала:
- В ней не осталось сознания. Сейчас она просто проголодалась. А ты просто разменная монета, которая вот-вот застрянет у неё между подушками.
- Я не чувствовала себя разменной монетой. Я чувствовала себя по-другому. Все дарят тебе магнитные браслеты и брауни и говорят тебе спать, закинув ноги за голову. Это на меня
абсолютно не действовало. А диван помог.
Пробормотав что-то на латыни, Лили бросила зажигалку и подожгла диван. Первой загорелась спинка, вспыхнув ярким синим пламенем с серебристым дымом, который поднимался по
кирпичным стенам переулка. Им нужно было сделать это быстро, иначе их домовладелец увидел бы, чем они занимаются.
Тарик сказал:
- Я не собираюсь учить тебя, что чувствовать.
Он протянул руку, предлагая взять сумку.
- Ты хочешь, чтобы я оказал тебе честь? Фактически, я был тем, кто привёл её домой и начал всё это.
- Не-а, - сказала Ноэми, избегая зрительного контакта и бросая мешок с подушками на жертвенный костёр. Он вспыхнул ещё более блестящим дымом, таким тонким, что мог бы быть
паром. Он пах слезами.
- Давай убираться отсюда.
Тарик сказал:
- Слушай, займи мою кровать, пока мы тебе что-нибудь не найдём, хорошо?
Ноэми зажала рот кулаком.
- Ты уверен?
- Более чем. У меня есть кое-какая зацепка по поводу деньжат.
Она крепко обняла друга на мгновение.
Потом они убежали, пока кто-нибудь не вызвал полицию.
***
Ноэми знала, что проснулась в 5:32, потому что именно во столько пришло сообщение. Ей потребовалась целая вечность, чтобы успокоиться, но она предположила, что проспала
четыре с половиной часа. Это был рекорд со времён костра, и это была её первая ночь, когда она испытала секретное оружие.
Входящий текст гласил:
ТАРИК:
"Есть пара!!!!"
Кроссовки ограниченной серии. Вы скачиваете приложение, которое пингует вас в случайное время, и если ваш GPS сообщает, что вы находитесь в определённом радиусе от
определённого бутика, вы получаете доступ к одной паре неприлично дорогих туфель. Тарик фактически несколько дней бродил по этому району, ожидая, когда его телефон
завибрирует. С помощью магии экономики он мог бы отдать туфли богатенькому мальчику и превратить их в новую кровать.
Или он мог бы превратить их в арендную плату.
Или, как ожидала Ноэми, он мог бы вложить все эти доллары в фудтрак своего дяди. Это его семья и средства к её существованию. Ведь вы не смогли бы вытащить сундук с
сокровищами на поверхность, если под водой вам нечем дышать.
Она написала ему ответное сообщение:
НОЭМИ:
"Ты разбудил меня. Придурок."
Он бы хорошенько посмеялся, никогда не поверив, что она действительно сейчас спала. Она бы тоже в это не поверила, если бы у неё была только его кровать.
Она подвинулась к дальнему краю матраса, оставив подушку сзади, позволив ногам шаркнуть по ковру. От удара по её икрам пробежали острые мурашки, искры боли там, где вчера
был ад. Когда она потянулась, искры побежали вверх по её позвоночнику, а затем вниз по рукам.
Это была боль. Но не мучения. С этим она могла бы жить, если бы это не означало, что её поглотит заклинание на дальней стороне кровати.
Прошла одна минута. Она засекла время на своём телефоне.
Две минуты.
Три минуты.
Продолговатый комочек лежал в наволочке на другой стороне кровати. Диванные подушки не должны были быть подушками, но эта заставила Ноэми передумать. Ни Лили, ни Тарик не
заметили, что одна подушка уцелела в костре.
Ноэми спросила:
- И ты не пытаешься убить меня?
Она наклонилась и прижала подушку к груди так, как ей нравилось. Подушка приняла такую идеально удобную форму, что Ноэми задалась вопросом, возможно ли как-то измерить
комфорт. Она смогла легко подавить это чувство: никакой контроль сознания суккуба не действовал. Если эта штука обладала самосознанием, она больше не манипулировала ею.
Меньшая дозировка тебе помогает, - сказала она.
- Так мы сможем остаться вместе. Ты не причинишь мне вреда. Ты поглотишь меня, но на моих условиях.
Суккуб, превратившийся в диван, превратившийся в подушку, ничего не сказал в ответ. Это был всего лишь предмет, и это было хорошо. Лили, вероятно, была права, что у неё не
было разума, остался только голод. Но теперь у неё был дом, а у Ноэми кто-то, кто согласился поглотить её боль. Ноэми надеялась, что её боль была восхитительной на вкус.
Она лениво погладила швы подушки, гадая, когда Тарик во всём разберётся. Им нужно было поговорить, прежде чем в его спальне начнётся суд над ведьмой.
Пришло ещё два сообщения: в одном Тарик целовал коробку из-под обуви, а во втором спрашивал о ней.
ТАРИК
"Ты хоть немного вздремнула?"
НОЭМИ
"Только потому, что у меня была компания."
ТАРИК
"Лол, тебе лучше купить мне новые простыни".
Мгновение спустя он написал снова.
ТАРИК
"С кем я скоро познакомлюсь?"
Она помедлила, постукивая пальцем по экрану, создавая случайную строку из букв "Н".
Лгать ему сейчас было бы ошибкой. Боже, она была бы мертва без своих друзей.
НОЭМИ
"Скоро узнаешь. Я познакомлю вас сегодня вечером."
Он прислал ещё одну фотографию, на которой он держит коробку из-под обуви так, словно это Перчатка Бесконечности. Она фыркнула так сильно, что её глаза скосились, затем
откинулась на подушку-суккуба. Так вот на что было похоже облегчение.
![[]](/img/z/zaharenko_b_w/forlackofabed/51cj36bh0xl.jpg)