И.: - Светлана, Вы работаете в турагентстве не первый год. Почему вы решили заняться диатуризмом?
С.Г.: - Ну, я бы не сказала, что я решила им заняться. Я решила заняться теми, кто решил им заняться (смеётся). Я ведь оператор.
И.: - Может быть, мы всё-таки поясним нашим слушателям, что такое диатуризм?
С.Г.: - После той шумихи с апрельским случаем? Всё-таки СМИ, как всегда, перестарались...
И.: - Но человек-то действительно погиб.
С.Г.: - В автокатастрофах гибнут тысячи людей, но никто ведь не заявляет, что автомобили это зло и их надо отменить. Да, диатурист подвержен определённому риску, но он отдаёт себе в этом полный отчёт, он подписывает бумаги, ему объясняются все правила. И в конце концов, ему ведь не в пасть ко льву предстоит лезть.
И.: - Вот давайте немножко поподробнее о том, что же ему предстоит.
С.Г.: - Предстоит отправиться в путешествие. С тем, кто ему неприятен.
И.: - Органически неприятен? Как 19 апреля?
С.Г.: - Да, органически. Можно так сказать... Но подумайте сами: разве вся наша жизнь - не такое путешествие?
И.: - Ну, этому вас учат. Вы же там какие-то курсы проходите. Философия диа и так далее.
С.Г.: - Да, мы проходим двухмесячные курсы. А философия... Какая тут философия. Это очень просто, диа - это диалог. Диатуризм - туризм диалога. Диатурист всё время общается, он вынужден общаться, разговаривать. И именно с тем, кто ему страшно неприятен. Этот человек тщательно подбирается агентством, и это всегда профессионал.
И.: - Откуда же тогда несчастные случаи?
С.Г.: - Я бы не стала преувеличивать. Не случаи, а случай. Он ведь был один.
И.: - Пока один... Хорошо. А в чём смысл всего этого диа?
С.Г.: - Тут два смысла: поверхностный - психосмысл, как мы его называем, и глубокий - интрасмысл. Поверхностный - простой, банальный если хотите, психотренинг. Интрасмысл - в отдаче негатива негативпоглощающим системам. То есть вы нервничаете как бы авансом, сверх нормы. И это освобождает вас - на некоторое время, конечно - от этой "нервной дани"...
И.: - А что же представляют собой такие... негативпоглощающие системы?
С.Г.: - А всё. Они представляют собой всё. Почему вы задаёте мне эти вопросы? Потому что журналист. А почему ты, неврастеничный, неуверенный в себе человек, - журналист? Доказываешь, что не неврастеник, во всём уверен. Сидишь тут, глазами хлопаешь, удивление изображаешь. Как будто я вдруг стала нести страшную чушь, а тебе вдруг стало страшно неудобно. Думаешь: со мной, только со мной, идитом, может случиться такое! Совершенно напрасно. Ты не идиот, ты диатурист. И убеждённый, и очень скоро. Очень! (смеётся).