- Почему вновь и вновь вспоминается Всероссийская выставка в Нижнем Новгороде? Проходившая в 1896 году? Визит царя с виноватой улыбкой? - Горький ностальгически вздохнул:
- Выставочные павильоны, крутящиеся как в танце, - в полусказочном, тихом, но могучем, - наблюдавшиеся из вагона поезда?
Наглядное понимание громадности державы: от Белого моря до Каспийского и Черного, от балтийских берегов до Владивостока?
Как забыть выступления на выставке сказительницы Ирины Федосовой: о силе тоски - страшной, рвущей сердце? Об удали - полной кипучих сил? О богатырской любви к свободе? Об искании подвигов? Как забыть - в ее исполнении - "солдатскую песню", поражающую своей мелодией, похожую на византийский рисунок, изобилующую тоскливо удалыми выкриками, ахами, эхами, оттягиваниями нот и бесконечными вариациями на основной мотив?
Горький и его гость - приехавший на Капри Алексей Силыч Новиков-Прибой - сидели, любуясь морем.
- Вы, Алексей Максимович, прошли пешком пол России? Сколько зуботычин Вы получили за время своих скитаний? За женщину заступились? И Вас избили? А если "в зубы" каждый день? "Для порядка"? Все ли смотрели на Россию как посетители выставки? - Новиков-Прибой сделал паузу. - Разве мы не простили бы? Если бы - победа?
Новиков-Прибой вздохнул:
- Разве за сданным Порт-Артуром не последовала стойкость Цусимы?
- Сорвёт, батенька, стоп-краны после февраля 1917-го? - прокомментировал невысокий лысоватый лобастый человек, подошедший к беседующим писателям. - Произведут весной 1917-го кронштадтцы впечатление на контрреволюционную публику? А осенью "Аврора" даст орудийный выстрел по Зимнему? В 1918-м в Новороссийске откроют кингстоны?
- В 1921 году в Кронштадте без Тухачевского не обойдется? - с сожалением домыслил Горький.
- В блокаду Ленинграда в 1941-1943 годах моряки разве не покажут еще большую стойкость? - продолжил высказываться Новиков-Прибой.
Горький кивнул в знак согласия; невысокий лобастый человек отошел к этому моменту от собеседников, продолжая прогулку по берегу острова.
- Выставка - громадная, в звуках музыки, вся залитая электрическим светом, фантастичная, - это, пожалуй, самый каприйский образ в наших сегодняшних воспоминаниях? - подумал вслух Горький.
Новиков-Прибой глубоко вздохнул теплый свежий морской воздух.