Аннотация: Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-антикварный рассказ.
Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-антикварный рассказ.
Мемуары Дмитрия Ильича Петрова (Бирюка) (годы жизни: 1900 - 1977) 'История моей юности' интересны особенно в той части, где он описывает дореволюционную жизнь своей семьи в одной из донских станиц.
Отец Петрова-Бирюка был своего рода живописцем, работал иногда в храмах. Он был принят в казаки - перед вступлением в брак с дочерью одного из станичников.
Для меня особенно были интересны описания попыток отца писателя стать коммерсантом.
У Юрия Трифонова есть меланхолическое замечание, что любой казак (даже абсолютно нищий) был владельцем значительного участка земли из общественного фонда.
В мемуарах Александра Алексеевича Ханжонкова говорится о некоем фонде, из которого (как можно понять) выплачивались значительные 'подъемные' деньги вступающим в брак офицерам. Средства этого фонда были использованы Ханжонковым как источник стартового капитала для начала бизнеса в сфере кино.
В общем, в явной и неявной форме существовала система взаимной поддержки станичников.
Но эта система не могла помочь, если житель станицы, например, переезжал в город и начинал заниматься коммерцией. Сказывались отсутствие опыта и деловых навыков. Даже наличие стартового капитала не обеспечивало успеха. Он быстро таял.
(Александр Ханжонков имел то преимущество, что он занялся делом (кино-бизнесом), почти совершенно новым, образования и общего культурного развития было достаточно для первоначального успеха. Может быть, киностудия по своим масштабам была более удобным полем приложения усилий и капитала, если сравнивать с торговой лавкой на окраине города?).
Романтичный (будущий) писатель Петров-Бирюк пошел служить в императорскую армию (во время Первой мировой войны), а после войны он приобщился к Красной Армии. Из Красной Армии судьба направила его в комитет бедноты.
На этом мемуары Петрова-Бирюка (которые я прочитал) завершаются.
Видимо, умный и удачливый Петров-Бирюк не упустил возможности сменить работенку в обширном и многообразном бюрократическом аппарате советского государства на литературную деятельность в рядах писательского сообщества (созданного Максимом Горьким).
В верха Петров-Бирюк не лез, работал себе спокойно в Ростове... Для местных условий он был более или менее заметной творческой фигурой. Свой потенциал он не монетизировал, не трансформировал его в политические очки. Он может со спокойной совестью отчитаться: его творческая заслуга - высвечивание в истории фигуры Кондрата Булавина. Кондрат Булавин, Матвей Платов (Отечественная война 1812 года), революционное казачество... Работали люди... Работала история... Постепенно на выборах появлялись 'доверенные лица', а дикторы говорили, что это доверенное лицо - 'из (донских) казаков'. Благословите женщину и пенсионера-стрелка... (Полковник Василий Михайлович Чернецов - и другие 'неприятные' темы - пока что могут и подождать... Путь даже ты - трижды политическая шишка на ровном месте...).
Ни о какой творческой конкуренции Дмитрия Петрова-Бирюка с Михаилом Шолоховым речь не шла... (Мемуары Петрова-Бирюка обладают рядом реальных достоинств; к ним можно прибавить мемуары Владимира Гиляровского об относительно длительной жизни Гиляровского в качестве гостя на одном из донских хуторов [серия эссе в мемуаре 'Русские ведомости' из книги Владимира Гиляровского 'Москва газетная'])...
Как будущий писатель Петров-Бирюк попал в комитет бедноты? Об этом он пишет в своих мемуарах 'История моей юности'.
'- Хочу тебе одну работенку дать, друг.
- Какую, Матвей Афанасьевич?
- В станичный комитет бедноты хочу послать тебя... Понял?
(...)
- На какой же должности я буду там работать? - спросил я.
- Да, на какой должности?.. Я тебе не сказал? Секретарем комитета будешь работать...
(...)
- Да как же - работай, - сказал я растерянно. - Ни пера, ни чернил, ни бумаги нет.
- Ну, это все, брат, надо добывать...
Но, видя, что его слова на меня действуют удручающе, он снисходительно похлопал меня по плечу.
- Ну, ничего. На первых порах я тебе дам перо, бумаги листов пять, да найди флакончик, чернил тебе отолью... А потом ты сам приноровишься, сумеешь у кулаков все это доставать.
Вот так и начал я работать в станичном комитете бедноты...
... мы пошли на квартиру к Алексею. В опрятной, чистой горнице, заставленной кадками с фикусами и геранью, было прохладно, уютно.
Хозяйка собрала нам обед.
- Пожалте, - сказала она, - кушайте, что бог послал.'
В дело пошел и маленький фужер - для дегустации вишнёвой наливки.
Отбирать ('доставать') его было как-то неудобно - после хорошего обеда. Да и вещь - хрупкая, какая-то маленькая - как ее транспортировать? Так что в ведение комитета бедноты - в отличие от других ценностей - маленький фужер не поступил. В общем-то, (лично) Петров-Бирюк был натурой творческой и уклонялся от 'удручающей' работёнки...
Этот фужер дождался 2022 года, буду выставлять его на продажу.
Конечно, насчет того, что из этого фужера пил вишнёвую наливку Дмитрий Петров-Бирюк - это я придумал.
Но как иначе я бы написал этот рассказ?
Впрочем, мало ли как... Пил? Или не пил?
По моим предположениям, фужер был произведен фабричным способом в период с 1900 по 1960 ... Точная дата его изготовления не известна... Так или иначе, маленькому фужеру - лет пятьдесят.
Если удастся продать фужер за заметные деньги - хорошо...
Если - нет, то, может быть, выпью из него минеральной воды или сока на Новый Год...
Посмотрим, как будут обстоять дела... Во всяком случае, сейчас этот фужер есть в наличии, и он может быть предложен к купле-продаже...
Составлю текст объявления о продаже, размещу в интернете...
2 ноября 2022 г. 16:25
{ 3234. Фужер донского писателя Петрова-Бирюка. Около-антикварный рассказ.
MMMCCV. The champagne glasse of the Don writer Petrov-Biryuk. A app-antiquarian story.
Vladimir Zalessky Internet-bibliotheca. Интернет-библиотека Владимира Залесского}