Аннотация: Фантастический биографический рассказ о Чехове
Фантастический биографический рассказ о Чехове
В перерыв в кафе-библиотеке Горького собрались Чехов, Горький и Бунин.
Бунин сообщил собеседникам:
- Я написал биографический очерк о Максиме Горьком.
Бунин зачитал несколько предложений из своего очерка:
'Как это ни удивительно, до сих пор никто не имеет о многом в жизни Горькаго точнаго представления. Кто знает его биографию достоверно? ... Сказочна вообще судьба этого человека... Все повторяют: 'босяк, поднялся со дна моря народнаго...' Но никто не знает довольно знаменательных строк, напечатанных в словаре Брокгауза: 'Горький Пешков Алексей Максимович. Родился в 69м году, в среде вполне буржуазной: отец - управляющий большой пароходной конторы; мать - дочь богатаго купца красильщика...' Дальнейшее - никому в точности не ведомо, основано только на автобиографии Горькаго, весьма подозрительной даже по одному своему стилю...'
Бунин отпил глоток кофе.
Горький улыбнулся.
- Хорошо-хорошо, - проговорил Горький. - Я конечно не Жюль Верн, к фантастике не склонен... Итак... Один из тевтонских рыцарей ехал по Чехии. Остановился в трактире. Слегка приболел. В это время едет местный знатный человек. Увидел рыцаря и пригласил его к себе в поместье. Время шло, рыцарь лечился. Ему понравилась дочь хозяина. Врач, в конце концов, говорит, рыцарю: 'Состояние Вашего здоровья не позволяет Вам участвовать в военных действиях. Вообще - жить походной жизнью или - под чьей-то командой!'
Рыцарь сначала протестовал, потом вздохнул и сделал дочери хозяина предложение.
Прошло несколько веков. Потомок рыцаря окончил университет. В их селение зашло воинское подразделение Великой Армии Наполеона. Не буду вдаваться в детали. Один из наполеоновских офицеров был убит на дуэли потомком рыцаря. Командир подразделения собрал военно-полевой суд. Суд присудил участника дуэли к расстрелу. Перед расстрелом командир, эльзасец, предложил осужденному заменить расстрел принудительной службой в Великой Армии - в его подразделении: 'Мы направляемся в Россию! Шансы остаться в живых во время этого похода примерно равны вероятности остаться в живых после расстрела!'
Осужденный согласился. Снова не вдаюсь в детали. Отрядом русских крестьян-партизан обмороженный бывший дуэлянт был захвачен и приведен в господский дом. Одежда на нем была не похожа на военную форму. Утеплялся всеми доступными средствами, наверное. Захваченный человек не знал русского языка, но слово 'Чехия' произносил часто. Началась какая-то полу-семейная жизнь, но дуэлянт быстро помер от болезней. Его потомки оказались крепостными крестьянами с фамилией Чехов. Один помещик продал их другому. Память об умершем человеке, произносившем слово 'Чехия', изгладилась. А если и не изгладилась полностью, то не было ни повода, ни причины об этом слове вспоминать. Просто семья крепостных крестьян. Но крестьяне Чеховы оказались какие-то необычные. И из крепостного состояния выкупились за двадцать лет до отмены крепостного права. 'Когда придут реформы? Неизвестно!'
Чеховы стремились к деятельности с относительно высокой долей интеллектуальности. Торговлей занимались. Псалмы, духовные песнопения пели. Стремились к получению образования.
Горький взял лист бумаги и прочитал выписку из биографической книги А. Кузичевой о Чехове: 'Младший брат, Михаил, написал картину минувшего другими красками, в иной манере, нарочито мягко: 'День начинался и заканчивался трудом. Все в доме вставали рано. Мальчики шли в гимназию, возвращались домой, учили уроки; как только выпадал свободный час, каждый из них занимался тем, к чему имел способность: старший, Александр, устраивал электрические батареи, Николай рисовал, Иван переплетал книги, а будущий писатель - сочинял... Приходил вечером из лавки отец, и начиналось пение хором: отец любил петь по нотам и приучал к этому и детей. Кроме того, вместе с сыном Николаем он разыгрывал дуэты на скрипке, причем маленькая сестра Маша аккомпанировала на фортепиано. <...> Приходила француженка, мадам Шопэ, учившая нас языкам. Отец и мать придавали особенное значение языкам <...>. Позднее являлся учитель музыки <...> и жизнь текла так, как ей подобало течь в тогдашней средней семье, стремившейся стать лучше, чем она была на самом деле. <...>
Любовь к пению, посещение церквей и служба по выборам отнимали у нашего отца слишком много времени. Он посылал вместо себя в лавку кого-нибудь из нас, для 'хозяйского глаза', но, заменяя отца, мы не были лишены таких удовольствий, какие и не снились многим нашим сверстникам, городским мальчикам: мы на целые дни уходили на море ловить бычков, играли в лапту, устраивали домашние спектакли''.
Чехов смотрел на Горького с грустной и иронической усмешкой.
- В конце концов, один из членов этой семьи стал всемирно известным писателем по фамилии 'Чехов', - продолжил Горький.
Антон Павлович Чехов с иронической улыбкой продолжал смотреть на Горького.
Горький продолжал:
- Впрочем, другие члены семьи также были в разной степени склонны к интеллектуальной деятельности. Ну, может быть, не все, не 100 процентов, но весьма многие.
Трудно было жить начинающему писателю Чехову, но был в нем какой-то стержень...
И никак он не соглашался 'раствориться'...
Биографию в полном объеме я рассказывать не буду. Чехов женился на Ольге Книппер. Её отец был подданным Пруссии.
Горький взял другой лист бумаги и зачитал: 'Название 'Пруссия' первоначально использовалось для обозначения территории государства Тевтонского ордена...'
Горький отложил лист бумаги и продолжил:
- После обретения литературной известности Чехов много путешествовал по Европе и Азии.
Когда почувствовал, что умирает, поехал в Германию. Там умер на руках у жены...
- Если он умер, то я пойду писать 'Человека в футляре'! - пошутил Антон Павлович Чехов.
- Протестую! - возразил Горький. - Ждем 'Чайку' с Тригориным!
- У нас в Таганроге в такой ситуации говорили: 'ни вам, ни нам!' - продолжал шутить Чехов. - Сойдемся на том, что ждем от Вас, Алексей Максимович, 'Сокола'. В крайнем случае - 'Буревестника'.
Писатели рассмеялись. Перерыв завершался. Чехов и Бунин поблагодарили Горького за его рассказ и направились к выходу.