Аннотация: Опять что-то совсем маленькое. Я бы назвал это Святочной историей. Или новогодней. Словом, очередная безделушка, почти анекдот...
Решающая битва добра и зла
Обычный вагон метро в час-пик. В вагоне среди прочего народонаселения едет рыцарь. Самый настоящий рыцарь в полном рыцарском облачении, в сверкающих латах, с перьями на шлеме, огромным мечом на боку и щитом за спиной. Нельзя сказать, что в вагонах метро каждый день ездят рыцари, но народ никак не реагирует на присутствие этого персонажа. Отчасти из вежливости, отчасти вспоминая, что скоро новогодние праздники и в метро будут кататься и зайчики, и мушкетеры, и фокусники в цилиндрах, и, естественно, бесчисленные Деды Морозы и Снегурочки. К тому же рыцарь ведет себя прилично, на ноги никому не наступает, мечом не размахивает, не ругается, просто стоит тихонько, за поручень держится. Ну, надо человеку куда-то ехать, так пусть едет. Всем куда-то надо.
Сам рыцарь на самом деле совсем не так спокоен внутри, как это кажется окружающим. Он устал. Ему жарко, пот под шлемом заливает глаза, спина чешется и, главное, никакой возможности вытереть этот пот и почесаться нет. Во-первых, латы мешают, а во вторых необходимо одной рукой придерживать меч, а второй поручень вместе с повисшими на поручне пассажирами. Это тяжело, потому что рыцарь понимает, что если вагон в очередной раз качнет и он навалится на этот поручень всей своей массой, включая вооружение, то окончательно выдерет этот поручень, да еще завалится, передавив народ. Ему хочется присесть, но он рыцарь, да к тому же и едет не куда-нибудь, а на решающую битву добра и зла. И как представитель добра не может допустить малейших злых мыслей перед решающим сражением. Разве что в самой глубине души клянет древние пророчества, которые выбрали место для этого самого сражения не учитывая того, что на этом месте будет спустя тысячи лет и пробки наверху, из-за которых он и вынужден был спуститься в метро. Опаздывать ему никак нельзя. Опоздать - это значит навсегда отдать мир во власть духов, демонов и других порождений мрака.
Рядом с рыцарем в том же вагоне едет рыцарская лошадь. Это уже гораздо более необычно для метро, нежели рыцарь, но мало ли. Ездят же собаки в метро, почему бы не проехать пару станций и лошади. Самой лошади ехать в вагоне гораздо неудобнее, нежели рыцарю. Кто-то пытается поставить на спину сумки, из которых что-то капает. Приходится постоянно следить за хвостом и не начать по привычке размахивать, в этакой тесноте это чревато. Кроме того, через вентиляцию дует и несет пылью. Лошадь зажмуривается, пытается отфыркнуться, мотает головой и бьется в очередной раз о потолок вагона. Бедное животное съеживается и жалеет, что она не родилась ослом, по крайней мере головой об потолок не билась бы. Еще можно было бы родиться маленькой лошадкой, кажется их называют пони. Лошадь представляет рыцаря в решающей битве добра и зла верхом на пони и тихонько ржет.
В соседнем вагоне на ту же самую битву едет дракон. Это уже совсем необычно, поэтому дракон то и дело ловит на себе взгляды окружающих. То удивленные, то раздраженные - дракон занимает очень много места. Дракону тяжелее всего. Он уж и в три раза сложился, хвост попытался спрятать под туловищем, голову кое-как между крыльями уместил. Но все равно на хвост постоянно наступают, мужик удобно разложил на крыле газету и углубился в чтение, а маленький мальчик над самым ухом дракона пол-пути упрашивал маму взять дракона с собой, поселить в шкафу, а он, мальчик, за это будет вести себя очень хорошо, честно-честно. Сама мысль использовать его, дракона, представителя зла, для улучшения чьего-то поведения приводит дракона в уныние. Он задумывается о том, что зло в упадке, мрачнеет еще больше, да тут еще какая-то сердобольная старушка пытается сделать еще одно доброе дело и накормить его колбасой. Колбасу дракон любит, но от докторской его пучит, а в решающей битве добра и зла подобные спецэффекты не предусмотрены. Змей, в отличие от рыцаря, в мыслях своих совершенно свободен, и вовсю ругает террористов, из-за которых представитель зла не может просто прилететь на сражение. Ко всему летающему теперь относятся подозрительно, можно и просто не долететь. Ему бы сейчас дохнуть огнем и сжечь ко всем демонам этот подземный тарантас, он же само воплощение зла, ему можно. Но тогда дракон точно не доедет до места битвы и добро окончательно восторжествует. Разве можно такое допустить? Да и с милицией связываться не хочется. Единственное что утешает - змей видит, что рыцарь едет в соседнем вагоне. Точнее он видит через стекло круп лошади, и понимает, что рыцарю тоже несладко.
Наконец, метро довозит противоборствующие стороны до места и выплевывает их наверх, на чудом сохранившийся в период строительного бума пустырь. Даже не пустырь - просто небольшой пятачок посреди города. Лошадь приходится оставить в стороне, на такой небольшой площадке рыцарь никак не смог бы разогнаться на своей лошади. Правда дракон не сможет взлететь, мешаются линии электропередач, а может и не электропередач, но дракон задумчиво смотрит на хаотичное переплетение проводов и понимает, что полетать сегодня так и не придется. Остается только попытаться хоть как-то размять свои крылья: после тесного вагона у дракона полное ощущение, что на них успела отпечататься вся сегодняшняя пресса. Змей осторожно вытягивает шею и хвост, радуясь, что не приходится больше складываться в три погибели. Рыцарь сладостно чешет прутиком спину у себя под латами, потом пробует разглядеть в свете мигающей рекламы хотя бы одну звезду, чтобы определить время. Наконец, это ему надоедает, он отбрасывает прутик и смотрит на дракона:
- Время пришло. Мировые дороги завершаются. Пора разрубить их клубок. Сегодня разрешится вековой спор добра и зла. Пусть все произойдет как указано в древних пророчествах.
- У тебя нет ни одного шанса, представитель добра, - отвечает дракон и облегченно вздыхает: кажется хвост цел и все позвонки на своих местах. Даже боль в шее потихоньку проходит.
Лошадь расположилась в сторонке, смотрит на готовящихся к сражению и думает, что она все-таки родилась ослом, причем большим-пребольшим, если сейчас тупо стоит здесь, на загазованном пятачке, вместо того чтобы лететь с развевающийся гривой по душистой степи, или хотя бы в уютном теплом стойле хрумкать морковку и овес.
- Я не позволю тебе уничтожить все доброе, что есть на земле, - восклицает рыцарь и достает меч, - умри же! - меч озаряется волшебным голубым сиянием.
- Добро как всегда ужасно самонадеянно, - усмехается дракон и выдыхает на рыцаря струю пламени. Пламя разбивается о голубое сияние и разлетается яркими искрами во все стороны.
- Мама, мама, смотри! Фейерверк! - кричит маленький мальчик и дергает маму за рукав, чтобы она посмотрела на красивое зрелище. Это как раз тот самый мальчик, который хотел приютить у себя дома дракона.
- Олежек, сколько раз тебе говорить, чтобы ты переходя улицу не глазел по сторонам! - возмущается мама и утаскивает мальчика.
Остальные прохожие и не думают обращать никакого внимания на событие, которое должно решить судьбу этого мира. Идут последние дни года, все захлопотаны, планы, отчетности... Да еще и праздник на носу, надо успеть купить елку и кучу подарков, желательно не оставляя это на самый последний день, когда в магазинах начнется настоящее светопредставление. Еще совсем чуть-чуть и будет пауза. Остановка. Можно будет поднять бокал, посмотреть друг на друга в глаза. А там, там, глядишь и начнется совсем новая жизнь. Новый год - он же волшебный, как бы мы не притворялись, что уже давно не верим в волшебство, рыцарей и драконов.
Все остановятся и пожелают друг другу нового счастья. Хотя бы еще на год.