Аннотация: Травницам и знахаркам не место в столице, а уж тем более в Академии. Но я все-таки попробую. А что делать, если выбора нет?
Лес. С вековыми, возносящимся куда-то ввысь деревьями, зеленым полумраком от пробивающегося сквозь переплетение крон солнца, пружинящим, а то и хлюпающим под ногами мхом, совершенно непуганным зверьем, сующим свой любопытный нос в силки, и травницей, которую ширх в этом самом лесу найдешь.
Когда я спрашивал о ее местонахождении у живущих в деревне близь Дельëра, мне лишь махнули в сторону зеленеющей опушки и туманно произнесли:
- Захочет - сама найдет.
И вот, уже который час, оголодавший, чуть не утонувший в болоте, атакованный бешеной стаей белок, я пробираюсь сквозь бурелом, в который внезапно превратился казавшийся таким уютным лес. Что мне больше всего не нравилось, так это то, что магия в этом лесу не действовала - кто-то или что-то искусно ее блокировало. Все бытовые, а так же телепортационные и боевые заклинания оказались обычным набором слов и пассов. Нет, конечно, истинную стихию никто не заблокировал, но что-то терзают меня смутные подозрения на тот счет, что Зеславе, как раз и искомой травнице, понравятся шатающиеся по лесу мертвяки разной степени обглоданности. Да, так бы я ее быстро нашел, ибо видел бы всю площадь глазами поднятых умертвий, а это бы сократило время поиска в несколько раз, но мне-то надо произвести хорошее впечатление, а не наоборот.
Эх, ну почему в этом году мне стукнуло в голову провести практику не как обычно, в июле, а в июне? И следовательно, как и все остальные, весь второй месяц лета был бы занят и не был послан далеко и надолго. Сидел бы сейчас на Тиларском Центральном кладбище, на крыше какого-нибудь старого склепа и потешался над полными ужаса адептами. Так нет, вместо этого прусь куда-то, не знаю куда, без еды и воды, ибо понадеялся, идиот, что управлюсь по крайней мере часа за три. Вот теперь и расплачиваюсь. Маг, он потому и маг, что надеясь на свои силы, о простых бытовых проблемах попросту забывает. А потом раз, и остается в дураках, являясь жертвой собственной самонадеянности. Хорошо хоть наведенная личина не сползла, и на том спасибо.
Собственно, наводку мне дали предельно "ясную и конкретную": Зеслава где-то в Дельëре - в лесу, что стоит почти на границе с орками. И плевать, что этот лес, в просторечии именуемым Лихим, протянулся вдоль этой самой границы почти на несколько лиг. А уж о такой мелочи, как блокировка способностей даже и упомянуть забыли. Подумаешь, некромант и сам со всем справится. Да, вот я всегда знал, что коллеги меня недолюбливают. Дядя, тоже тот еще интриган, который, кстати, и вспомнил в самый неподходящий для меня момент о пресловутой травнице, еще письмо для нее вручил. Оказывается, он ее когда-то нежно любил. Тьфу ты, вот бы сам и пробирался сквозь бурелом, навстречу своей возлюбленной. Интересно, а он с ней шашни водил до или после знакомства с Имирой? А то если после, то я злопамятный и могу пакость устроить. И плевать, что я взрослый и состоявшийся мужчина.
Я уже начал подумывать о том, чтобы повернуть назад и "честно" доложить императору, что дескать травница больше в этом лесу не проживает. Да мало ли на свете травниц и знахарок? Так нет, ему понадобилась именно эта, живущая ширх знает сколько времени в дремучем лесу, отгородившись от остальных.
На этом мои раздумья насчет странной женщины закончились,ибо земля вдруг резко ушла из-под ног, и я ухнул куда-то в пустоту. Лучше бы я тихо и мирно сидел на кладбище и поднимал трупы, ей богу. Это оказался овраг. Заросший мелким кустарником, с осыпавшимися рваными краями, он коварно прятался за упавшими стволами деревьев и кустов, тесно переплетшихся ветвями. Первая встреча с землей-матушкой чуть не вышибла из меня дух. Что меня радует, с ней я больше не расставался. А вот на карусели я в жизни больше не пойду. Земля и небо перемешались в одну сплошную вертящуюся полосу; я несся с такой скоростью, что просто не успевал затормозить, а те жалкие кустики и пучки травы, что оставались у меня в руках, лишь усугубляли мое положение, с охотой выдергиваясь из почвы. И конечно, заклинания не действовали: мне не удалось ни слевитировать, ни замедлить падение, ни элементарный щит поставить.
Когда я уже мысленно успел попрощаться с половиной моих родственников, судьба расщедрилась, и я, взмыв гордой птицей, воссоединился с любимой и твердой землей, окончательно вышибив оставшийся в легких воздух.
Апогеем всего происходящего стал чей-то очень злой голос и что-то очень тяжелое опустившееся мне на голову. Ну просто одна неопределенность в этой тяжелой жизни.
Перед гаснущим внутренним взором всплыло название трактата Влагерия Лоаданского: "Маги-практики и некроманты: необъяснимая тяга к смерти".
***
В небольшой светлой комнатушке пахло пряными травами и свежескошенной травой. На потолке была подвешена эта самая трава, собранная кем-то в небольшие пучки. Минуту я еще сосредоточено разглядывал представшую передо мной картину, пока до моей контуженной головушки не дошло, что тут что-то не так. Я совершенно не помнил, как тут оказался. Видимо, меня дотащил тот же, кто так любовно приласкал меня чем-то тяжелым. Осторожно коснулся ноющей шишки на затылке и поморщился - видно, у здешней знахарки гости нечасто бывают, раз она их так агрессивно встречает. А в том, что я нахожусь в доме Зеславы, сомнений не возникало.
Наконец встав и подождав, пока кружащаяся комната перестанет вытворять совершенно несвойственные выкрутасы, я, прихрамывая и держась за поясницу, как самый древний из архимагов, поплелся искать хозяйку дома. В том, что тут живет Зеслава, я уже не сомневался, ибо только она и подобные ей могут добровольно отказавшись от людского общества, предпочтя ему лес, полный нежити, нечисти и прочей не слишком живой живности, прошу прощения за тавтологию.
Небольшая спальня, где я очнулся, выходила на кухню. Тяжелый дубовый стол, за которым без труда смогут усесться человек двадцать, был облит чем-то по виду очень липким. Расписная печь, занимавшая добрую половину комнаты, была разжена, несмотря на этот, не сказать чтобы холодный день. Несколько широких деревянных скамеек, на которых были в беспорядке свалены кастрюли, глиняные горшки и книги, да расставленные повсюду колбы, кипящие сами по себе, ступки, в которых что-то само растиралось, и общий бедлам посреди всего этого вызывал дикое желание ретироваться отсюда.
В заключение всего, среди сего бардака бегала, чертыхаясь и резво подволакивая костяную ногу, старуха. Ну просто копия легендарной сказочной Бабы-Яги, ей-богу. Нос крючком, горбатая, седые волосы торчат в разные, аки пук соломы. И как, скажите мне, дядю угораздило влюбиться вот в ЭТО? Или он зелья приворотного налакался? Нет, я понимаю, полвека все же прошло, но для магов это совсем ничего - незаметно. Вот и мой родственничек все так же "красив и сногшибателен", как выразилась одна из студенток. Только чуть-чуть посеребренные виски, да взгляд умудренного жизнью человека, выдают его настоящий возраст. Да его удар хватит, когда он свою бывшею возлюбленную увидит. Но это уже не моя проблема. Моя - уговорить строптивую женщину, поехать со мной в столицу. А в том, что она такая, я даже и не сомневался - это просто в каждом ее движении видно было, знахарку оставить свой дом и пойти со мной "к черту на кулички", как выразилась та же незабвенная студентка перед отправкой на летнюю практику.
Мельком проверив, не слетела ли личина, наконец набрался храбрости, чтобы окликнуть:
- Эй?
Ноль внимания - травница продолжала носиться по комнате, переставляя колбы с место на место, временами что-то туда досыпая и помешивая.
Решил, что лучше ей не мешать, мало ли, ошибется в чем-нибудь, а виноватым буду я. Присел на краешек деревянной скамьи, взяв в руки книгу, лежащую там. Хм, книга на эльфийском наречии. Неужели травница понимает язык лесного народа? Тогда ее ценность, как специалиста, возрастает. Нет, конечно, знатоков эльфийского среди магов хватает, но в связи с надвигающейся войной, почти все маги были заняты своими, а то и государственными делами. Да и, одно дело - уметь говорить по-эльфийски, а другое - разбирать их письменность и химические формулы.
- Ну? - хриплый, как будто каркающий голос.
Я отвлекся от раздумий и недоуменно посмотрел на стоящую напротив женщину - не заметил, как подошла. Она явно была недовольна: руки скрещены на груди, серые глаза зло сощурены. Казалось, еще чуть-чуть и молнии метать начнет.
Поспешно встал, положив книгу на место, и склонил голову в подобии приветствия:
- Добрый день.
- И тебе не хворать, - кивнула в ответ всамоделишняя Баба-Яга, не меняя позы. Интересно, она вообще об элементарных правилах вежливости хоть какое-то понятие имеет?
- Рикхарт, - церемонно поклонился. Все же об этикете забывать не стоит. Да и родственник говорил, что знахарка раньше была то ли маркизой, то ли баронессой. - А вы, я так понимаю - Зеслава?
Она удивленно приподняла бровь:
- Откуда ты знаешь это имя? Деревенские никогда не спрашивают его, довольствуясь кличкой.
- Понимаете, дело в том, что я не совсем из деревни, точнее, совсем не оттуда.
- И откуда же?
- Из Тилара. Мне поручено...
Но что поручено я так и не договорил, ибо меня бессовестно перебили: