Запорожан Кирилл Иванович. Странная библия

Странная библия

"Когда ты чего-нибудь желаешь очень сильно, вся Вселенная помогает тебе достигнуть этого". Бог дочитал фразу, написанную на последней страницы небольшой книжонки, обтянутой в серый бумажный переплет, поднялся из удобного глубокого кресла, обтянутого в красноватую кожу и подошел к стеллажам. Вся огромная зала была заставлена стеллажами с книгами. Сколько хватало взгляда, всюду стояли шкафы с книгами. Все стеллажи были пронумерованы, но чтобы найти место на полке, нужно было бы пройти не один километр. Но Богу этого не требовалось: он просто положил книгу на письменный стол, и та медленно всосалась в дубовую крышку.

Но стол не остался пустым, на его поверхности лежала толстая книга с черной обложкой из яблоневого дерева. Того самого, с которого однажды Ева вкусила сочный запретный плод. На переплете золотыми буквами сверкала надпись "Библия". Бог открыл книгу. Первая страница из выделанной телячьей кожи была пуста. Тогда Бог взял перо и написал на этой самой странице название новой книги. "Повелитель Теней". Книга мгновенно материализовалась на столе, надпись в Библии пропала, а сама книга закрылась, вновь сверкнув золотой надписью.

"Интересно, почему люди не назвали яблоко адским плодом и до сих пор с удовольствием их едят", - возникла у Бога странная мысль. Но руки его уже взяли новую книгу, и он вернулся к креслу.

"В очередной раз, - подумал Инеррен, - требуется выяснить истину. На месте моего любимого кристалла я бы рано или поздно отказался работать... Впрочем, я не на его месте".

Бог любил читать. Книги хоть как-то скрашивали его существование. Погружаясь в фантастический мир любви, отваги, чести, волшебства, он отгораживался от того несовершенного мира, который теперь со стыдом именовал своим творением. Мира, где давно правят деньги. Мира, где подлость, трусость и жадность стояли на первом месте. "Трусость - самый страшный порок". Эти слова очень понравились Богу, хотя людям редко нравилось слышать правду. Бог глубоко вздохнул и снова погрузился в чтение.

Бог проснулся и поежился от внезапного холода. Он сунул ноги в теплые тапочки, накинул халат и пошел на кухню. Скоро на плите кипел кофе, а еще через несколько минут Бог с удовольствием прихлебывал обжигающий напиток из фарфоровой чашки. Однако эта идиллия длилась недолго. Внезапно зазвонил телефон. Бог поморщился, но взял трубку лишь после третьего гудка.

- Слушаю, - сказал он, но трубка едва не взорвалась у него в руке от оглушительного крика.

- У нас ЧП, - заорал голос из трубки.

- Слушаю, - повторил Бог.

- Началась Третья Мировая Война.

- Хм. Скажи, почему меня это не удивляет, - пожал плечами Бог, - и что я, по-твоему, должен делать?

В трубке раздалось напряженное сопение. Затем сопение стало возмущенным, а затем трубку прорвало.

- Но ведь ты же их создал, ты столько труда в них вложил, столько хранил их и оберегал. Зачем? Чтобы они уничтожили друг друга? Ты даже меня на землю посылал. А теперь ты ничего не хочешь предпринять. Ты что решил предать то, ради чего жил столько лет?

- Да, я посылал тебя на землю, и что? Я вообще не знаю, зачем я их создал, а ты не ори на отца. Я их творил не для того, чтобы они уничтожали друг друга, но если они больше ничего не умеют, то мне уже наплевать, я устал. Ведь человек был произведением искусства, а лишь потом моим творением. Все, разговор окончен.

Бог повесил трубку. Он знал, что немногие, очень немногие переживут войну, даже не разбираясь в ее причинах. Человечество (Бога передернуло от этого слова) достигло очень высокого уровня технического развития. Так не живут, так выживают. А выживают только сильнейшие. Но на земле таких людей почти не осталось.

Бог отхлебнул порядком остывший кофе и решил вернуться в библиотеку, но внезапно телефон снова зазвонил.

- А чтоб тебя, - выругался Бог, но все же взял трубку, - слушаю.

- Слушаешь, но не слышишь, - раздался в трубке насмешливый голос. - Твой внебрачный сын прямо истерику закатил, у меня все котлы со смолой остыли.

- Какие котлы, - грустно улыбнулся Бог, - кого ты лечишь?

- О, узнаю старого доброго Бога, именно ему я помогал создавать мир, а теперь не могу понять, почему этот мир должен быть уничтожен. Ну ладно потоп, там я согласен, генная инженерия едва не превратила людей в... Ладно, проехали. Но что сейчас тебя не устраивает?

- А кто тебе сказал, что я собираюсь уничтожить мир, - удивился Бог. - Я просто сказал, что не буду вмешиваться. Я не для того их создавал...

- Чтобы они себя уничтожали, - продолжил вместо Бога его собеседник. - Тысячу раз это слышал. Но если не вмешаешься ты, вмешаюсь я. Меня и так эти люди козлом отпущения сделали. Может, удастся втереться в доверие.

- Я тебе вотрусь, - сурово проговорил Бог, - ты представляешь, что произойдет, если сейчас откроется правда. Да Третья Мировая тогда покажется детской дракой в песочнице. Вот тогда живых точно не останется.

- Ну ладно, я вотрусь от твоего имени, - съехидничали на том конце. - Стоп. Значит, ты все-таки не хочешь, чтобы они исчезли, умерли, пропали?

- Не хочу, - вздохнул Бог, - но понимаешь, Меф, я устал, мне больно на это смотреть.

- Ты хоть знаешь, между кем идет война, из-за чего она началась, примерное соотношение сил? Или тебя это тоже не интересует.

- Какая разница, все войны начинаются из-за власти, эта что стала исключением? Какая разница между кем и кем, это что, что-то изменит? Какая разница кто сильнее, кто бы ни победил, проиграют обе стороны.

- Ну со вторым и третьим пунктами я согласен, но первый... Представь, эта война началась из-за любви.

- Да? - Богу стало интересно. - Тогда я жду продолжения.

И вот, что рассказал Богу Мефистофель.

Твои творения на удивление упорные, я бы даже сказал упертые создания. Если им что-то взбредет в голову, то они могут полжизни потратить, чтобы получить желаемое. И многие получают. Но вот их главная беда: Получив желаемое, они часто в этом разочаровываются и оставшиеся полжизни жалеют, что первые свои полжизни они потратили зря. А некоторые вещи вообще ничего кроме боли и страдания не приносят. Так случилось и на этот раз.

Около трех лет назад все та же генная инженерия произвела на свет нечто действительно ужасно гениальное. Клонирование по сравнению с этим открытием было все равно, что вишня против арбуза. Человеческий гений, или скорее человеческая глупость произвела на свет Эликсир Любви. И не какие-нибудь гормональные духи или возбуждающие гормоны, а настоящее зелье. Выпив этот напиток, человек влюблялся по-настоящему, окончательно и бесповоротно. Нужно было лишь добавить в напиток свою ДНК и дать выпить любимому человеку. Тогда в мозгу человека загоралась мысль только об одном любимом и неповторимом.

Сначала его продавали на каждом углу и немало людей обрели счастье, но еще больше это счастье потеряли. Ведь в применении Эликсира Любви крылось основное зло и нарушение всех первозданных канонов. И основного из них - свободы воли. Опомнились люди довольно быстро, но все равно поздно. Массовые изъятия ни к чему не приводили, здесь практически точно повторилась история с наркотиками. То есть в свободной продаже эликсира не было, но на черном рынке он ценился очень высоко.

И тогда ученые попытались придумать противоядие. Но это оказалось ни так то просто. Теперь время работало против них, и генная инженерия повернулась к человечеству своим другим боком. Мир покачнулся, но устоял, хотя с огромным трудом.

Но тут у президента одной из стран владеющих ядерным оружием увели жену. А он ее очень любил. Просто гнев застелил его глаза. И тогда рвануло.

- По моим подсчетам, - закончил Мефистофель, - через неделю на земле останется не более пятнадцати миллионов жителей. Еще через неделю их численность сократится до миллиона, а потом люди просто исчезнут с планеты Земля.

- Тут причиной войны стала не любовь, но месть. Хотя ты прав. И что ты предлагаешь? - грустно поинтересовался Бог. - Снова оставить одну семью на Земле, чтобы воссоздать род людской? Снова потратить тысячи лет и получить еще одну войну? Где я тебе найду теперь человека, который согласится на такую жертву.

- Ты все же слишком долго не смотрел на Землю, - вздохнул его собеседник, - таких людей не много, но стоит поискать. Пойдем, посмотрим?

- А куда, если всюду гремит война?

- Пойдем, я знаю, где искать.

Два человека неторопливо шли по пыльной дороге и вели обычную светскую беседу. Первый был высокого роста, с всклокоченной черной бородой и черными длинными волосами. Одет он был в синие джинсы, зеленую рубашку и черную куртку. На ногах у него были белые кроссовки.

Второй был чуть пониже ростом, а одет в светло серый костюм и белую накрахмаленную рубашку. На ногах блестели белые туфли, и пыль к ним совершенно не приставала. Молодой человек был гладко выбрит, а светлые волосы были зачесаны на ровный пробор.

Эта странная компания продвигалась к центру небольшого провинциального города, и всем казалось, что они ни на кого не обращают внимания, но на самом деле оба цепко следили за каждым встречным.

- Ну, и что мы ищем? - поинтересовался Бог и попытался пригладить растрепанную бороду.

- Не что, а кого, - поправил Бога Мефистофель, достал из кармана пиджака пачку сигарет и, прикрывшись от ветра, чиркнул спичкой. Сизый дымок мгновенно растворился в утреннем смоге, а Бог недовольно поморщился.

- Мы ищем того, кто сможет, кто не побоится стать новым Адамом, - пояснил Мефистофель, - если такового не окажется, ты уничтожишь их быстро и сразу.

- А там ли мы ищем, - усомнился его попутчик, пропуская слова об уничтожение мимо ушей. - Может, стоит поискать на линиях фронта?

- Не стоит, романтики не умеют воевать, зато они умеют творить.

- Какой романтик, - едва не закричал Бог. - Да романтик из планеты цирк сделает.

Мефистофель хотел что-то ответить, но не успел. Бомба упала на город неожиданно, и пепел закрыл солнце.

Сергей медленно брел по улицам, не задумываясь о маршруте своего движения. Он просто шел, не глядя по сторонам, и вообще не глядя. Он давно перестал смотреть по сторонам. Все надоело ему еще год назад. Странные чувства обреченности и бессильной ярости смешались в его душе и теперь неторопливо, но уверенно рвали ее на части. И Сергей умирал медленно, но страстно. Война внесла в его жизнь новую свежую ленту, и теперь парень наслаждался чувством странного могущества. Он не мог этого объяснить, но теперь, когда всякие условности исчезли, когда казалось, сама природа восстала против людей, посмевших нарушить ее спокойное течение. Война развязала молодому человеку руки и теперь, пользуясь общим хаосом и суматохой, он делал что хотел, когда хотел и как хотел.

"Какой бред, - думал он, идя по узкой улочке, упирающейся в главный проспект. - Все сейчас живут в страхе, а я уже давно забыл, что это такое".

Выйдя на проспект, он натолкнулся взглядом на странную пару людей. Двое такие разные, но чем-то смутно напоминающие друг друга люди стояли на мостовой и о чем-то спорили. Высокий был одет в джинсы и куртку и постоянно дергал себя за черную смоляную бороду. Тот, что пониже был одет в серый костюм и белые туфли. Он курил и изредка отвечал на вопросы собеседника.

Что-то показалось Сергею неестественным, словно подернутым дымкой. Внезапно одетый в костюм парень повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. Сергей замер на месте, а из глаз незнакомца на него смотрела вся многотысячелетняя история планеты Земля.

Внезапно прогремел взрыв.

Когда Мефистофель выбрался из-под обломков, пепел уже начал оседать. Бог сидел на куске стены и горько усмехался, глядя на огромный кратер, оставшийся после взрыва. Отряхивая костюм, Мефистофель подошел к Богу и спросил в лоб:

- Где он?

Бог кивнул на плиту, лежащую рядом. На плите, раскинув руки лежал давешний парень, практически не получивший повреждений. Мефистофель подошел к нему и положил руку на бледный, покрытый капельками пота лоб парня. Тот застонал и открыл глаза.

- Как тебя зовут, - спросил Мефистофель, практически не давая парню опомнится.

- Сергей, - машинально ответил тот и снова застонал. - Рука...

Мефистофель посмотрел на правую руку парня, затем аккуратно взял его за кисть и резко дернул. Сергей вздрогнул, но не проронил ни звука.

- Закуришь? - поинтересовался новоявленный хирург, протягивая парню сигарету.

- Нет спасибо, - ответил тот, порылся в кармане и достал оттуда мятную жвачку. - А что вы здесь делаете, да еще и вдвоем?

- Гляди-ка, и впрямь узнал, - удивился Бог, - а я думал гонит Мефистофель.

- У нас к тебе есть предложение, - Мефистофель сделал вид, что ничего не услышал, а потом тише добавил, - я никогда не ошибаюсь.

Сергей сидел за столом и смотрел прямо перед собой. Взгляд его был пуст, как бывает пуст дырявый карман. Он полностью ушел в себя, закрывшись от всего внешнего. Он думал. Думал уже третий час и все не мог поверить в то, что рассказали ему Бог и Мефистофель.

- Я должен подумать, - сказал он тогда, и его проводили в комнату, в точности напоминающую его собственную.

Дверь неслышно открылась, и на пороге замер Мефистофель. Он смотрел на парня слегка насмешливо, но с неприкрытым интересом.

- Ну что, собрал из льдинок слово "Вечность"? - спросил он, и Сергей вздрогнул.

- Я хотел спросить - о чем ты сейчас думаешь? - спросил Мефистофель.

- Что будет, если я откажусь? - спросил Сергей, глядя в багровые искры, плясавшие в глазах Первого Ангела.

- Ничего не будет. Искать еще кого-то мы не будем, поэтому ничего не будет, ни людей, ни зверей, ни природы. Я даже сомневаюсь, что он оставит планету.

- А потом? Если все исчезнет, что будете делать вы? Начнете все сначала?

- Мы? Мы Великий и Ужасный Гудвин? Нас тоже не станет. Мы просто все тихо исчезнем.

- Глупо. Зачем тогда нужен был этот цирк, который был на нашей планете?

- Не знаю, - Мефистофель прищурился. - Не я его устроил.

- А почему тогда ты помогаешь Богу. Его главный враг, его первое творение, ты должен стоять на другой стороне.

И тут Мефистофель рассмеялся. С удовольствием.

- Как же вы все наивны, - сквозь смех проговорил он. - А если в Библии напишут, что Бог создал землю из жевательной резинки, вы тоже в это поверите? Я не предавал Бога, я не пытался стать на равных с ним или выше него. Я не предлагал Еве вкусить яблоко. Я не чинил препятствие роду человеческому. Просто вы не можете довольствоваться тем, что все хорошо и спокойно. Если все хорошо, вы сами придумываете какие-нибудь, подчас ненужные проблемы. Вы не можете жить спокойно, и в этом ваша изюминка. Просто на этот раз вы зашли слишком далеко. И я не позволю вам играть с любовью.

- Неужели вы так и не поняли простую истину, - продолжил Мефистофель, - невозможно заставить кого-то любить себя. Даже этот эликсир, он не может покорить душу, он дает в распоряжение лишь тело. А я никогда не обижался на людей, которые сделали из меня монстра и убийцу. А яблоко, яблоко просто упало на голову Ньютону. Так что ты решил?

- Я хочу поговорить с той, которая составит мою пару, - Сергей посмотрел в окно. За окном шел снег.

- Говори, - прозвучал голос Бога. Он стоял рядом с Мефистофелем, а возле него стояла Маргарита.

Сергей впервые осознал, что это имя не подходит девушке. И вообще цветочные имена не подходят девушкам планеты Земля.

- Я смогу полностью очистить Землю, и вы начнете с абсолютного начала.

- Почему, Рита? Почему? - Сергей разговаривал с девушкой уже битый час. Он всячески пытался убедить ее принять предложение Бога, но девушка не понимала его, или не хотела понимать.

- Я не хочу, не смогу. Ты не представляешь, как это все тяжело. Мы, привыкшие к цивилизации люди, вдруг начнем жить в каменном веке. Да мы не протянем и недели в этом сложном мире.

- Наши предки справлялись, но им приходилось все познавать самим. А у нас уже есть знания, помогающие выжить. Да, мы привыкли к цивилизации, но, к сожалению, отвыкли от культуры.

- А время? Мы умрем раньше, чем сможем родить столько детей.

- Ты приводишь странные доводы, - Сергей задумчиво почесал нос. - Ты что, действительно не понимаешь, что это наш единственный шанс выжить?

- А остальные? ТЫ так и бросишь их умирать?

- Кстати, если вы умрете, все сразу, - неожиданно подал голос Мефистофель, - то, ни на какое бессмертие душ можете не рассчитывать. Вы умрете окончательно и бесповоротно.

- Я боюсь, - сказала, наконец, Рита. - Лучше умереть, зная, что ничего не будет, чем жить каждый день в страхе оказаться в пасти тигра.

Сергей в ярости ударил кулаком по столу.

- Мефистофель, - крикнул он в отчаянии. - Как же так. Неужели наш род действительно деградировал. Неужели нет дороги назад. Почему страх, пустячный, самый смешной страх оказался сильнее жажды жизни, данной нам от природы?

Мефистофель молчал. А что он мог ответить? Их срок подходил к концу.

- Слушай, - сказал он Сергею, - может, ты выберешь другую девушку?

И ему приводили девушек.

Сотни девушек.

Тысячи девушек.

Сергей сидел в кресле и разговаривал с каждой из них. За его спиной, положив руку на спинку, стоял Мефистофель. Бог сидел в таком же кресле в углу комнаты. И с каждой новой девушкой лицо Бога становилось все печальнее и печальнее, а Мефистофель становился все мрачнее и мрачнее. Сергей замечал это, но к сожалению ему никто не говорил, что глаза его все больше походили на глаза Первого Ангела. Тайные багровые искры плясали в глубине его глаз все веселее и веселее.

Девушки были разные. Блондинки, брюнетки, шатенки. Высокие, низкие, средние. Полные, костлявые, в меру упитанные. Но многие вели себя совершенно одинаковые. Одни внимательно слушали Сергея, а потом вежливо отказывались, мотивируя отказ страхом перед неизвестностью, или не называя причины. Другие смотрели на бледное лицо парня и просто заявляли: "Он мне не нравится". Тогда Мефистофель лишь грустно улыбался, а Бог вздрагивал и одним взмахом руки отправлял этих в небытие.

- Это не люди, - однажды грустно сказал Бог. - Они не имеют права так называться.

Третий тип девушек раздражал всех троих больше всего. Эти просто падали на колени и в истерике и со слезами на глазах умоляли не мучить их, а лучше сразу убить. Одна слишком умная выразила мнение, что это не Бог и Мефистофель, а непонятно кто, и потребовала прекратить дурацкий розыгрыш. Мефистофель расхохотался и предстал перед ней в облике огненного демона... Розыгрыш закончился не смешно.

- Приведите мне Риту, - однажды сказал Сергей.

- Разве вы не все решили, - удивленно поднял бровь Бог.

- Я где-то читал, что упорство вознаграждается, - пробормотал Мефистофель. - Ладно.

Он хлопнул в ладоши.

- Интересно, кто из них больший дурак - он, предлагающий ей вечную молодость, или она, от этой молодости отказывающаяся? - Бог посмотрел на Мефистофеля.

- Я думаю, что вся эта бредовая затея на самом деле не такая бредовая. Если нашелся такой парень, то должна найтись и девушка, иначе девушки, читающие это произведение, посчитают автора придурком и кретином.

- Каждая из них читая эти строки считает, что могла бы занять место этой... как ее... Риты. Но в глубине души все они боятся сделать такой выбор. Тем более с абсолютно чужим и незнакомым парнем.

- А ты считаешь, многие парни решились бы занять его место. Хотя решились бы многие, но довести дело до конца могут далеко не все, а нам это даром не надо.

- Слушай, неужели мы действительно их уничтожим, - неожиданно голос Бога дрогнул. - А Логрус?

- Ага, Анхра-Майнью вспомни. Аримана там, Каина. Слушай, Лабиринт, я, конечно, понимаю, что нам это не нужно, - Мефистофель прищурился. - Но ты попробуй это им объяснить. Мне просто жаль планету. Хорошая планета, кисельные реки, молочные берега. Вернее наоборот. Прикольное было времечко, а теперь?

- А теперь приколы кончились. Ладно, подождем, что решит наша дева.

- Ты не передумала? - спросил Сергей, глядя в глубокие омуты глаз девушки.

- Я думала, но я не знаю. Мне просто страшно, а вдруг у нас ничего не получится. Вдруг вся надежда, которую мы дарим, лопнет, как мыльный пузырь. Что тогда?

- "Что же сильнее, любовь или страх? Тонкая грань в простых двух словах", - начал цитировать Сергей, но оборвал сам себя, - так, это стихи не для широкой публики. Но ведь я буду с тобой. Я не дам тебе испугаться, оступиться, пропасть. Наша планета уже сама бы восстановилась, если бы мы перестали издеваться над ней. К тому же, нам обещают вечную молодость. Я люблю тебя. Будь со мной, и вместе нам ничего не угрожает. Я никогда не брошу и не придам тебя. Я...

- Ладно, - рука Риты прикрыла его губы. На ее губах играла улыбка. - Верю, верю.

- Так что, что ты решила? - затаив дыхание, спросил Сергей.

- Я...

Конец N1.

- Я не согласна, - ответила Рита, убирая руку. - Ты слеп и так ничего и не понял. Что тебе отвечали те, кого приводили к тебе. Ты им не нравишься. А я тебя просто не люблю.

Сергей резко выдохнул собравшийся в легких воздух.

- Это я слеп? - спросил он, задыхаясь от ненависти. Искры в его глазах устроили настоящую огненную бурю. - Ну, тогда и ты ослепнешь. Мефистофель.

Логрус мгновенно материализовался в кресле.

- Ослепи ее, Мефистофель, - сказал Сергей. - Я хочу посмотреть, как будет уничтожен этот мир. И пусть она стоит рядом со мной, а потом мы последуем за нашими родными.

- Ты точно решил? - спросил Бог, сидящий в другом кресле.

- Точно.

- Ты проспорил, Логрус, - сказал Бог. - Ну что ж, идемте.

Мир погиб быстро и бесславно, завершив цикл своего жалкого существования. Сергей стоял и смотрел, как гибнет все живое на планете, а потом и сама планета взрывается мириадами осколков.

- Что ж, пойдем и мы, - сказал Мефистофель. - А ты жесток, - продолжил он и кивнул на ослепленную девушку.

- Она предала меня, - глухо сказал Сергей. - Мне жаль, что я ничего не смог сделать.

Вчетвером они медленно пошли к пылающим огненным воротам. Створки за их спинами захлопнулись, и на пустоту опустилась тьма.

Конец N 2. (по просьбе главного героя).

- Я тоже люблю тебя, - сказала Рита, и губы их слились воедино. Сергей повлек девушку за собой, даже не удивившись тому, откуда в пустой комнате взялась кровать.

- Ну что, - хитро улыбнулся Мефистофель, прислушиваясь к страстным вздохам, доносящимся из-за двери. - Я предлагаю открыть бутылку шампанского и как следует нажраться водки.

- Иисус! - взревел Бог. - Сколько на земле осталось людей.

- На данный момент около двадцати миллионов.

- Отлично, Мефистофель, тормози время.

Время остановилось. А затем все закрутилось со скоростью света, ну, по крайней мере, с первой космической. Рушились города и села; заводы, фабрики и огнестрельное оружие уходили в небытие. Морщины земли разглаживались, природа снова дышала.

- Теперь нужно стереть им память, - напомнил Мефистофель. - Всем, кроме двоих...

Рита и Сергей проснулись, лежа на медвежьей шкуре под сводами пещеры. Кутаясь в обрывки шкур, они вышли под открытое небо и удивленно огляделись. Деревья стояли стеной на расстоянии ста метров. Перед пещерой горел костер, а рядом занимались повседневной работой люди, одетые в звериные шкуры. Парнишка лет восьми выудил из костра обуглившуюся головешку и подошел к скале. Оглянувшись на парня с девушкой, он улыбнулся и провел угольком по скале. Сергей посмотрел на Риту и глупо улыбнулся. Когда он вновь посмотрел на стену, там было написано: "Жизнь никогда не кончается!"

Сергей огляделся. Мальчика нигде не было.

Вместо него на камне сидел Мефистофель.

И улыбался.

Мариуполь. Март - Апрель 2007г.

Catharsis.

Рассветный Зверь

О, чья же вера верней?
Кто, в какой западне?
А Бог - один. В темноте...

Слишком много имен
Для него одного -
Он - один. Просто Бог.

Запад или Восток,
Кто Шайтан? Кто пророк?
А Бог - один - просто Бог.

Оставить комментарий © Copyright Запорожан Кирилл Иванович (nosoforos@mail.ru) Размещен: 02/11/2010, изменен: 02/11/2010. 26k. Статистика. Рассказ: Фэнтези		Ваша оценка:
Аннотация: небольшой рассказик на тему Бог, Дьявол и Человек. Переосмысление притчи о яблоке

Запорожан Кирилл Иванович : другие произведения.

Странная библия