Я вижу закат на экране мобильного телефона, направив на заходящее солнце объектив его слабенькой, в 3,2 мегапикселя, фотокамеры. Солнце больше не слепит, как днём, и похоже на красноватую светящуюся кляксу, которую чья-то неосторожная рука поставила на пронзительно-голубом небе, прямо над темнеющей чертой горизонта, и теперь эта клякса медленно стекает за условный барьер земной поверхности... Я прекрасно знаю, что за моей спиной уже темно, а выгнувшийся над головой купол неба напоминает цветовую шкалу "градации синего", но в данный момент моё внимание привлекает только умирающий солнечный диск, это неопрятное, расплывчатое светящееся пятно, которое я собираюсь запечатлеть в кадре.... И в своей памяти...
Наконец мне кажется, что оранжевый желток солнца уже достаточно стёк с края перевёрнутой небесной тарелки, я вдавливаю кнопку, слышу характерный звук и опускаю телефон. Решительно поворачиваюсь к гаснущим лучам умирающего светила спиной. Перед моими почти ослеплёнными глазами во всём своём великолепии разворачивается простор зарождающейся над морем ночи. Впрочем... до моря ещё надо дойти.
Почему-то в полумраке всегда кажется, что идти вдвое дальше, чем при свете дня. Я бреду по плоской, как крышка стола, степи, усеянная ямами и рытвинами грунтовка белеет под ногами, не давая мне сбиться с пути. В высохшей под палящими лучами июльского солнца высокой траве, которая жёсткой каймой растёт по обе стороны дороги, оглушительно, словно безумная, стрекочет саранча. Эти насекомые поистине огромные, и многие девицы из компании, с которой я сюда приехала, бояться их так, как будто кузнечики-переростки в силах причинить им какой-то вред... Эта мысль на секунду вызывает на моих губах улыбку - саркастическую и насмешливую. Улыбка не исчезает с моего лица до того момента, пока я не достигаю края степной "столешницы", которая заканчивается крутой, почти отвесной стеной известнякового обрыва. Дорожка здесь поворачивает. Поворачивает, опасно подходя к самому краю: я хорошо помню, как кренился туристический автобус, который привёз нас сюда, вызывая у наших девиц приступы панического визга. Я достигаю места, где белёсая лента грунтовки изгибается, и делаю шаг. Шаг в темноту...
...В груди, где-то в районе сердца, зарождается и начинает копошиться живой горячий комочек скрытой во мне Силы. И, словно в ответ, в плотно сжатой в кулак ладони правой руки, которую я держу в кармане шорт, начинает пульсировать похожее тепло. Хотя ... последнего как раз таки быть и не может. Предмет, который я там держу, абсолютно бесполезен. По крайней мере человеку, которому он принадлежал раньше, этот подвешенный на потрёпанном шнурке кусочек тёмного серебра ничем не помог... Эта глупая побрякушка, словно в насмешку названная сильным. охраняющим жизнь и здоровье амулетом, не спасла моего отца...
Я чувствую, как во мне нарастает ярость, и стараюсь подавить её. Раздирающие меня эмоции жалости, боли и страха мне сейчас абсолютно не нужны, они только помешают в моих ночных блужданиях. Так же, как и тлеющие глубоко внутри ненависть и желание отомстить. Сейчас мне нужно полностью очистить сознание. Сосредоточиться на этом горячем комочке внутри грудной клетки, который ворочается, как живой, пульсирует и "дышит". Сгусток чистой энергии. Зародыш силы...
Тропинки под ногами больше нет. Жёсткие, как щётка с проволочной щетиной, высохшие под жгучим летним солнцем "мумии" степных травинок больно царапают мои голые ноги. Но я не обращаю на это ни малейшего внимания, так же как и на то, что вечер и близость моря пробирают меня прохладой. До края обрыва осталось всего несколько шагов... Ещё одним усилием воли я стараюсь "вымести" из сознания поганой метлой всё лишнее, но вид, который раскинулся прямо передо мной и под ногами, невольно завораживает меня и я... останавливаюсь.
Чёткого разделения на "небо" и "море" больше не существует - зыбкую границу между ними сожрала чудовищная ночь, и тёмные краски смешались, перетекли друг в друга. По крайней мере, моё зрение не в силах более различить линию горизонта, и только разум догадывается, где она находится. Такое чувство, будто некому гениальному, но сумасшедшему художнику чем-то помешала грань водного и воздушного миров, а я нахожусь внутри принадлежащей ему гигантской полупустой банки с тёмно-синей краской, на стенках которой застыли её остатки. Если посмотреть влево, туда, где ослепительно блестят огни близлежащих курортных посёлков, или вправо, где на самом краю выступающего в море мыса с чёткой периодичностью автомата бросает на воду свою чёткую серебрянную дорожку маяк, нереальные ощущения тут же исчезают... Вот же она, цивилизация. Нет никаких управляющих миром безумных гениев и всепожирающей ночи. Ну, по крайней мере, так успокоил бы себя кто-то другой на моём месте, у меня же ... другие сведения.
Тряхнув головой, я заставляю себя вынырнуть из размышлений и вернуться к достижению своей цели. Пока я ничего не вижу, только знаю, что нужное мне место расположено под нависающим над каменистым пляжем, похожим на гигантский козырёк выступом. Я вижу только проступающие на небосклоне яркие червоточинки звёзд, но абсолютно уверена, что иду правильно. Уверена, потому что жжение в груди становится просто-таки невыносимым. Кажется, что монстрик, состоящий целиком из концентрированного адского пламени, если таковое, конечно, существует, старается прожечь моё тело изнутри и выбраться на свободу... Ну что ж. Назад дороги нет. Настало время использовать свой тщательно подавляемый все эти годы потенциал ... настоящей Тёмной ведьмы.
Прежде чем начать спуск, я вынимаю из кармана правую руку. Не только потому, что сейчас мне понадобятся все четыре конечности, а скорее для того, чтобы в последний раз взглянуть на зажатый в кулаке "амулет". Вокруг так темно, что я скорее чувствую его, чем вижу... Ну и, конечно, до мельчайшей чёрточки знаю, как он выглядит. Витой кусочек металла со вставленным точно по центру сгустком медово-жёлтого янтаря. Дурацкая побрякушка.. Я размахиваюсь, и запускаю эту серебряную хреновину в короткий полёт с обрыва. "Туда тебе и дорога", - шепчу я напоследок. И включаю подсветку закреплённого в чехле на левом плече мобильного в режим фонарика.
Спускаюсь я осторожно - до места надо добраться целой и невредимой. Вниз я стараюсь не смотреть... на этот раскинувшийся внизу, под обрывом, дикий пляж с нагромождениями крупных, прекрасно видных в темноте, белых камней. Брр... как же неохота туда упасть... Я прогоняю эту совершенно неуместную сейчас мысль. Органы чувств, до этого находившиеся в каком-то странном оцепенении, вдруг словно просыпаются. Я чётко и ясно вижу набегающие на берег волны, обозначенные кружевом белой пены, и слышу похожий на недовольное старческое ворчание рокот прибоя. Обоняние отчётливо улавливает причудливую смесь запахов: соль, йод и гниющие водоросли, рваными ошмётками выброшенные на берег... И я знаю, что если поверну немного голову, то увижу звёздное небо. Но я вцепляюсь пальцами в выступающий кусок камня, который когда-то, в незапамятные времена, был коралловым рифом, и, ежесекундно рискуя свалиться вниз, ищу носком правой ноги край нужного мне уступа. Попутно похвалив своё тело за тренированность, я переношу его вес вправо... Всё. Я на месте. Странно... Спускаясь с обрыва, я ударила телефон о камень, и экран погас. По идее, я сейчас должна находиться в полной темноте, полагаясь лишь на собственное ночное зрение, но... эту глубокую нишу, почти пещеру в отвесной стене, похожую на раскрытый рот с отвисшей нижней губой уступа, я вижу очень чётко и ясно. И это ещё один знак, говорящий о том, что я на месте... Неожиданно в голове возникает неуместная, но даже забавная мысль о том, что загадочный белёсый свет моего телефона кто-то мог видеть со стороны моря. Я искривляю губы в усмешке. Вот таким образом, очевидно, и родилось большинство современных легенд о мистических явлениях, которыми, по слухам, буквально напичканы эти места. А я всего лишь добавила к этим ...историям ещё одну, даже если меня и видел какой-то припозднившийся "мореплаватель"...
Немного переведя дух, и уняв дрожь в трясущихся от моего "альпинизма" коленях, я прислушиваюсь к своим ощущениям. Почти как в детской игре "холодно - горячо". Горячо, ой как горячо... Волны раскалённой и упругой, как резина, энергии исходят точно из центра ниши. И я точно знаю, что я там найду... Хотя никогда раньше не видела "Камень желаний".
Я приближаюсь к нему на негнущихся ногах. На первый взгляд это самый обыкновенный камень. Вот только... он намного белее окружающего известняка, и чья-то неведомая рука в незапамятные времена придала ему геометрически правильную круглую форму. Как будто его вырезали лишь после того, как циркулем совсем не школьного размера отчертили большой, диаметром больше полутора метров, круг. Углубление, проделанное точно в центре этого круга, словно как раз туда и опиралась ножка огромного циркуля, по цвету отличаются от белизны остальной породы. Я точно знаю, что оно бурое, коричнево-ржавое. И не менее точно я знаю, что это... никакая не ржавчина.
....Я вдруг чувствую притяжение. Такое, словно кончики моих пальцев превратились в магниты, и их непреодолимо тянет к гладкой поверхности камня. Как марионетка, у которой перерезали ниточки, я падаю на колени, не почувствовав при этом ни малейшей боли... Кажется, что в мире не осталось больше звуков, запахов и других ощущений... Ничего, кроме моего сознания, тела и этого... Алтаря. Да, это именно Алтарь, и я знаю, для чего это отверстие посередине.
К ремешку на поясе моих шорт прикреплён небольшой чехол. "Липучка", которая служит ему застёжкой, должна при открывании издавать довольно противный звук, но я его не слышу. Я будто в коконе, который поглощает всё, но при этом я всё вижу так же ясно, как будто окрестности освещает полная луна, время которой ещё не пришло... В моей правой руке оказывается обычный складной походный нож с матовым покрытием на лезвии. Я открываю его... Дотрагиваюсь до камня и... отдёргиваю пальцы, будто обжёгшись. Поверхность... раскалённая, словно камень целый день находился на солнцепёке, в то время как солнце зашло уже давно... Да и место это в тени целый день, так что не достигает сюда ни один лучик... Это значит, что сущность, заключённая в камне, распознала во мне носителя Силы. И чтобы она меня услышала, необходимо совсем немного.
Я поднимаю левую руку. Слова, которые необходимо при этом произнести, всплывают на поверхность моей памяти так явственно, как будто я читаю их со страниц книги, находящейся перед глазами... Но сначала... Сделав глубокий вдох, я резко провожу ножом по ладони. Лезвие исключительно острое, и из глубокого разреза начинает струиться кровь... Странно, но в окружающем сером полумраке она не кажется чёрной, я явственно вижу её алый цвет. Я сжимаю руку в кулак и подношу к квадратному отверстию в центре камня. Ещё одна странность: это углубление словно притягивает алую жидкость, струйка крови, отрицая законы физики, попадает в его центр настолько чётко вертикально, что даже кожа вокруг надреза остаётся абсолютно чистой. Кажется, что этот жадный квадратный "рот" может выпить всё до капли... Достаточно. Я начинаю произносить заклинание...
Мой голос, произносящий слова на древнем, давно мёртвом языке, то звонко возносится ввысь, то превращается в похожий на змеиное шипение шёпот. Вот и всё. Дороги назад не будет. Я наконец отомщу за гибель своего отца. Год назад он отдыхал здесь же со своим партнёром по бизнесу, и, как он считал, другом. Год назад он упал с этого же обрыва..., по словам этого же, так называемого "друга", а тот просто "не успел" ему помочь. И, надо сказать, этот "несчастный случай" оказался большой удачей для этого человека: он сумел унаследовать ту часть фирмы, что принадлежала моему отцу, лишив нас с матерью того, что принадлежало нам по закону. И вот теперь... за это я убью его детей. Сына и дочь, моего возраста... Эти два идиота, Юрка и Лилька, тоже считают меня... другом. И я уничтожу их так, что никто и не заподозрит в этом ничего кроме нелепой случайности или даже вмешательства её величества Судьбы. Я сделаю это при помощи существа, что живёт внутри камня, и при помощи моей собственной Силы, которая явится ключом для сделки...
В нишу вдруг, откуда не возьмись, врывается ветер. Он со свистом треплет мои волосы, и я теперь сама не слышу тех слов, что произношу, но знаю, что до конца заклинания Вызова осталось совсем немного. И вдруг....
-Что же ты делаешь, доченька? - я слышу... голос собственного отца. - Ты знаешь, с какой ...тварью ты связываешься?
Я... замираю. Горло перехватывает спазмом... господи, как же часто я слышала этот голос в ночных кошмарах... Не верила официальному следствию, которое считало то, что произошло, несчастным случаем, и грела желание отомстить, как ядовитую змею...
-Папа...- я хочу крикнуть, но голосовые связки в силах выдать лишь срывающийся шёпот. Я ...оборачиваюсь. В нескольких шагах от меня мягким светом светится предмет, который, как я считала, я выбросила в море....Талисман, принадлежавший отцу, бесполезный кусок серебра с вправленным в него не менее бесполезным сгустком древней, окаменевшей смолы... И голос исходит от него.
-Если ты не остановишься, ты будешь служить этому... демону всю свою жизнь, и после смерти тоже. - Продолжал папин голос. - Моя хорошая, добрая и милая девочка станет куклой в лапах злобной твари. Ты готова заплатить такую цену за... месть?
-Но ведь..., но ведь ... он убил тебя. - мой ответный шёпот превращается в рыдания. Меня трясёт, трясёт мелкой, противной дрожью. - Забрал тебя у нас с мамой...
-Да. - голос вдруг становится строгим, в нём прорезаются металлические нотки, которые я тоже узнаю. - Но меня не вернуть. И я не позволю тебе погубить свою жизнь.
-Но... - всё ещё пытаюсь возразить я. Заклинание ещё можно закончить, время ещё не потеряно...
-Хорошо. Я вижу, злоба прочно завладела твоим сердцем. Тогда... последний аргумент.
Свечение амулета вдруг становится нестерпимым, как сияние полуденного солнца. Ветер, крадущий из мира все звуки, вдруг стихает...
- Оля!! Оля, где ты?!! - этот голос разносится над обрывом, и плещущееся внизу море поглощает его. Лилька.... Она меня... ищет??? Я вдруг слышу шорох шагов наверху - древний известняк шуршит... явно под двумя парами ног. Потом шаги смолкли..
-Юра, она снимала на камеру мобильника закат. - Лилька обращалась к брату, и в её голосе звучала настоящая, неприкрытая паника. - А потом я видела, как она пошла в сторону обрыва...
-Ты думаешь, что?...- Юрка, этот напыщенный идиот, тоже говорил с неподдельным страхом.
-Юр, а если она... упала?... - чуть ли не со слезами сказала Лилька. - Сорвалась с обрыва?..
.... Что ответил Лильке брат, я уже не слышала. Меня охватил парализующий ужас... Господи... А ведь эти двое, которых я так хладнокровно готовилась уничтожить, "заказав" их заключённому в камне чудовищу....
-Они твои НАСТОЯЩИЕ друзья. - голосом папы "сказал" амулет.- Самые преданные, самые искренние. Ты готова... причинить им вред ТЕПЕРЬ?
В моём горле вдруг неведомо откуда появился мешающий дышать комок. Не в силах произнести ни слова, ничего не видя из-за градом льющихся из глаз слёз, я ... смогла только помотать головой...
-Тогда, маленькая моя ведьмочка, ты знаешь, что делать. - произнёс папин голос...
Я действительно знала... Встать на ноги я не смогла. Борясь с вернувшимся вдруг завывающим ветром, почти ползком, в кровь раздирая голые колени, я преодолела те несколько шагов, что отделяли меня от амулета. Так же ползком вернулась к камню...
Мой слух вдруг резануло оглушительным воем. Низкий, срывающийся в инфрадиапазон звук на миг отбросил меня назад, грозя вдребезги расколоть мою черепную коробку, и накатывая волнами беспричинного ужаса.
-Ну нет, дружок, так ты меня не возьмёшь. - я чувствовала, что по верхней губе течёт кровь из лопнувшего в носу сосуда, но... амулет, который я всегда считала бесполезной побрякушкой, светился мягким, тёплым желтоватым свечением, и будто вливал силы в моё измученное тело... Заставив себя приподняться, я дотянулась до квадратного отверстия в камне и ... разжала пальцы, выпуская из них маленький кусочек серебра.... Вправленный в амулет янтарь прощально блеснул, прежде чем исчезнуть в запятнанном древней кровью провале.... Потом Алтарь... взорвался.
******
- Олечка... Олечка, как ты? - моего лба касались прохладные пальцы. Голос был Лилькин, дрожащий и перепуганный. Сквозь полуприкрытые веки пробивался свет, похожий на мягкий свет обычного фонарика, а не на ту раскалённую белую вспышку, что ослепила меня перед тем, как я потеряла сознание. Ещё я чувствовала, что мою левую ладонь держит чья-то рука, явно мужская. Повернуть голову я не смогла, но точно знала, что это Лилькин брат, Юрка...Невероятно... Эти двое...неженок спустились с обрыва?.. В следующий момент я поняла, что чувствую своё тело и могу пошевелиться.
-Юра, она приходит в себя! - почти крикнула Лилька.
-Да, я вижу. - ответил её брат.
- Как ты сюда попала, и где так порезала руку? - спросил он, обращаясь уже ко мне.
-Я... сорвалась с обрыва.... - глухим, хриплым голосом солгала я, понимая, что любой медик скажет, что такой порез можно сделать только ножом. - Порезалась, пытаясь удержаться на камнях...
Сделав усилие, которое показалось мне титаническим, я заставила себя приподняться на локтях. Голова отчаянно кружилась, но мне нужно было, несмотря на протесты моей личной "поисковой команды" в лице моих друзей Лили и Юры, убедиться, что камень... разрушен, а заключённая в нём тварь уничтожена. Пытаясь пошевелить шеей, я зашипела от боли, но всё-таки развернулась в сторону Алтаря. Камня больше не было. От него остались осколки и пыль, которые больше не были белыми. Обломки, которые подверглись воздействию какой-то неведомой и непостижимой силы, почернели до угольной черноты и слабо дымились....
Я издала такой явный вздох облегчения, что Лиля и Юра переглянулись. Сделка не состоялась. Твари, которая не может существовать вне камня, больше нет...
- Спасибо вам.. - прошептала я, обращаясь к друзьям. Лилька вдруг всхлипнула, и протянула брату носовой платок.
-Ты нас напугала. - с укоризной произнёс Юрка, и зажал чистым платком разрез на моей ладони. - Никогда больше так не делай.