Завальнюк Алексей Геннадьевич.. 4 Глава

Глава Четвёртая

Клятва Вечности. Инициация

Вторник двадцать восьмое января.

Вы, должно быть, спросите, почему я так подробно описываю именно первые дни жизни в Ордене. Наверное, потому, что именно первые три дня стали переломными. И тот злополучный вторник не стал исключением. Несмотря на то, что вчерашний день был наполнен событиями, мне практически ничего не снилось, и проснулся я за полтора часа до звонка будильника - выспавшимся и посвежевшим. Давно я не просыпался в столь приподнятом настроении. Сперва я отправился в ванную комнату, где нежился под душем не менее получаса. С недавних пор я стал замечать за собой нездоровую тягу к горячей воде. Затем вернулся в комнату, быстренько оделся заправил постель и, напевая себе под нос, вышел в коридор. Ноги, казалось, сами понесли меня по коридору, хотелось улыбаться и улыбаться, но, когда я услышал тихий стон и злобный голос, мне пришлось слегка замедлить шаг:

-- Ну что, Кармен? Нравится чувствовать себя умным? Я же говорил тебе, сиди тише воды и не высовывайся!

Стараясь ступать как можно тише я двинулся вперёд. Как я писал раньше, от каждого угла крепости шли коридоры с Т-образными пристройками. Проще говоря, прямой коридор сворачивал направо открывая ещё один коридор который оканчивался раздвоенным же коридором. Комнаты учеников и ванные находились как раз в этих коридорах. Первый коридор принадлежал крылу А - нашему, второй группе Б, а раздвоенный коридор делили между собой группы Г и Д. Когда я свернул за угол передо мной открылась неприятная картина. На полу, скрючившись, лежал мальчишка, примерно моего возраста, одетый в униформу ученика. У него было очень красивое лицо с тонкими, на редкость правильными чертами и золотистые волосы спутанными прядями падавшие на плечи. Правда, кровь, текущая из прокушенной губы и лиловый синяк под глазом несколько портили общую картину. Но, несмотря на незавидность положения, его голубые глаза были наполнены не страхом, а скорее мрачноватой радостью. А рядом с ним, потирая руки, стоял инквизитор, самый настоящий инквизитор, вот только мне он не понравился. Он был высоким, худощавым и мерзким. Не могу сказать почему мне так показалось, может быть, все дело в его надменности, - он смотрел на избитого мальчишку высоко вздернув подбородок, - или в выражении лица, безжалостном и злобном. А может быть и само лицо, вроде бы утончённое, - в инквизиторе чувствовалась эльфийская кровь, - но само по себе гадкое с глубоко посаженными змеиными глазами. Тонкие губы злобно кривились

Минуту назад у меня было хорошее настроение, а теперь я весь напрягся, мышцы словно налились сталью, а в висках застучало. Я немного растерялся, не зная что делать, но инквизитор резко выбросив ногу ударил мальчика по лицу, и во мне что-то щелкнуло, заставив двинутся вперёд.

-- Эй ты, а ну отойди от него немедленно! - сказал я, выходя из тени.

-- Иди куда шёл, щенок, и не мешай мне, - не поднимая глаз, приказал инквизитор.

-- Я шел именно сюда, а вот ты, видимо заблудился, инквизитор. Шел бы ты подобру-поздорову, пока я наставников не позвал. - Не знаю, откуда во мне взялась такая смелость, но память Мастеров подсказывала, что я поступаю правильно.

-- Беги отсюда, - прохрипел вдруг мальчишка. - Это сын Хабека Могучего... - очередной удар ногой оказался настолько сильным, что у мальчишки из носа брызнула кровь, и это подтолкнуло меня к действиям, я чуть напряг правую ногу, изготовившись к броску.

-- Лежи, мразь! Я с тобой разберусь чуть позже, а вот ты, щенок... - Пока инквизитор разглагольствовал я бросился вперед, врезаясь плечом ему в грудь.

Несмотря его на кованые доспехи, удар получился что надо он отлетел на несколько метров и упал на спину.

-- Ты нарвался на крупные неприятности, паскуда! - прошипел Инквизитор, поднимаясь на ноги и его ультрамариновые очи зажглись недобрым огнём. - Моё имя Стейлер Андерсен, Инквизитор третьего ранга, тринадцатого уровня, восьмой ступени. Ты только что приобрёл себе очень могущественного врага, щенок!

Доспехи, подаренные мне накануне, возникли прежде чем я успел про них вспомнить. Инквизитор Стейлер нахмурил брови и даже сделал шаг назад, а я сощурив глаза ответил:

-- А меня зовут Экзель Джемал, ученик группы Керина Андерсена, восемнадцатый уровень девятая ступень посвящения. И мне почему-то кажется, что тебе со мной лучше не связываться. - Мне понравилось наблюдать за искренним изумлением на лице моего недруга.

-- Ты... Я впервые слышу о тебе. Джемал? Её сын? - Стейлер качнул головой и погладил гладко выбритый подбородок. - Послушай, уходи. Не мешай мне, иди своей дорогой, и сделаем вид, что не видели друг друга. И каждый останется доволен - Инквизитор предпринял героическую попытку решить дело миром на свой лад, но у меня было на это счёт совсем другое мнение.

-- У меня есть встречное предложение. Ты разворачиваешься и уходишь отсюда так быстро, как только можешь, а мы делаем вид, что тебя здесь не было и ничего не скажем наставникам.

Глаза инквизитора запылали от ненависти, и я понял, что переговоры окончены. Латная перчатка инквизитора зажглась алым пламенем. Я почувствовал угрозу, и из глубин моей памяти всплыло совсем простенькое заклятье. Огненный мяч, возник в моей руке прежде, чем я прошептал слова заклинания, которому однажды меня научила мать. Но смертоубийства не получилось, прежде чем мы бросились друг на друга нас остановил властный голос Сейта.

-- Позвольте поинтересоваться, что здесь происходит, мои юные господа?

-- Магистр Сейтиас, я требую ареста этого мальчишки! - Стейлер развернулся к нему. - Экзель Джемал избил этого мальчика и напал на меня, когда я попытался остановить его.

-- В который раз это уже происходит, Стейлер? - вопрос Магистра имел скорее риторический характер. - Опять явился в северное крыло, напал на ученика, угрожал второму ученику, а теперь ещё пытаешься свалить на него свою вину. К счастью Экзель Джемал находится под особой протекцией и не может быть арестован. Что же до тебя, я приказываю тебе немедленно покинуть это место, если не хочешь, чтобы я сообщил членам Конклава.

-- Сообщай, магистр. Они сделают постные морды пообещают разобраться, и ничего не сделают. Они даже не посмеют сообщить Лидеру.

-- Я посмею, - спокойно заметил ваш покорный слуга. - Не пройдёт и нескольких часов и об этом случае я извещу Лидера Конклава.

-- Уже накоротке с моим дорогим папочкой? - Стейлер расхохотался, увидев, как изменилось выражение моего лица. - Ладно, магистр, я ухожу, но это не означает, что я не вернусь. Мы с тобой обязательно побеседуем позже, Кармен. А ты, Экзель Джемал берегись! Я запомнил тебя хорошо.

-- Иди-иди, ублюдок. - Стейлер даже не обернулся и отправился прочь

Магистр неодобрительно покачал головой и слегка стукнул своим посохом.

-- Экзель, разве тебе не говорили о том, что с инквизиторами высокого ранга следует говорить с подобающим уважением?

-- Говорили, Магистр. Вот я с "подобающим" уважением и говорил. И да простят меня боги, но этот хмырь позор рода человеческого, а не Инквизитор. Если все выходцы из нашего Ордена похожие на него ублюдки, то мне здесь нечего делать.

Магистр улыбнулся в усы, а я подошёл к лежащему мальчишке и помог ему подняться.

-- Привет. Моё имя Экзель, - я протянул ему руку. Его пожатие оказалось сильным, почти стальным.

-- Спасибо тебе за помощь. Меня зовут Лайл. Лайл Д'Кармен. - Голубые глаза слегка сощурились, словно он ожидал моей реакции.

-- Редкое имя, - подивился я, - А за что он на тебя взъелся?

-- Я стал свидетелем того, как он обращается с некоторыми моими друзьями, и донёс его отцу.

-- Понятно. А ты смелый парень. Моя комната угловая в крыле А. Если найдёшь время, заходи в гости, я всегда буду рад тебя видеть.

-- Спасибо за предложение. Я обязательно зайду, - улыбнулся он.

Ирония судьбы. Мог ли я в тот момент подумать о том, что этот парень станет самым верным моим другом на долгие годы? Лайл отправился восвояси, а Магистр одобрительно посмотрел на меня.

-- Молодец, Экзель. С одной стороны ты приобрел могущественного врага, но с другой, нашел верного друга. Однако я рекомендую тебе научиться самоконтролю и дисциплине.

-- Я это учту, Магистр. Мне интересно, а он давно здесь так развлекается?

-- Достаточно давно. Стейлер "Карающий" инквизитор и работает исключительно в столице. Он очень могущественный Видящий и ходит в любимчиках у Кайрика Мудрого. Лидер Конклава люто ненавидит своего сына, однако даже он практически бессилен, Стейлер не просто Видящий. Его дар настолько силен, что позволяет заглядывать в прошлое и будущее на десятки лет. Это очень редкий дар полезный Ордену. Вот Стейлер и распоясался.

-- Теперь я понимаю. - Видящие были постоянной головной болью нашего Ордена, но их услуги подчас оказывались неоценимы. - Надо будет поговорить с Лидером о нем.

-- Остерегайся его, Экзель, он может доставить тебе множество неприятностей. И, кстати, очень хорошо, что я нашел тебя. Керину дали выходной, поэтому вашу группу принимаю я. Приведите себя в порядок, позавтракайте и отправляйтесь в мою аудиторию. Надеюсь, мне не придется вас встречать?

-- Не беспокойтесь магистр, я всё сделаю.

Побродив по коридорам ещё какое-то время, я вернулся к себе, друзья уже выстроились возле комнат, ожидая прихода Керина. Я передал им слова магистра, и после завтрака мы направились прямиком к Сейтиасу.

-- Доброе утро, ученики, - поприветствовал магистр уже после того, как мы вошли в его кабинет, и расселись по местам.

-- Доброе утро Магистр Сейтиас, - поприветствовали мы.

-- Как вам уже должно быть сказали, у Керина сегодня выходной, поэтому я сегодня проведу два урока сразу. И я хочу сказать вам, сегодняшний урок очень необычный, а знаете ли вы почему?

-- Нет, Магистр. Просветите нас, пожалуйста, - попросил Джером, постукивая пальцем по столу.

-- Итак, ученики, я не люблю ходить вокруг да около, поэтому буду говорить прямо. Все вы могли заметить, что Экзелю со стороны наставников оказывается повышенное внимание. В этом нет ничего странного, ибо ты, Экзель от рождения владеешь огромной силой, и сейчас ты вступил в ту пору, когда она начнет пробуждаться. Такая сила вызывает не только восхищение, но и повышенное внимание, а также зависть.

-- Магистр, нечто подобное я уже слышал вчера. Простите за дерзость, но давайте не будем обсуждать меня, а перейдем к делу.

К моему удивлению, Магистр не разозлился, лишь согласно кивнул.

-- Будь по-твоему, Экзель Джемал. Ученики, в нашем Ордене очень редко занимаются индивидуальным обучением, если только за очень большие деньги. Инквизиторы - это команда и они в любых условиях должны уметь совместно работать. Однако я, как ваш магистр, не могу правильно обучать вас. У Экзеля невероятно высокий уровень, а у некоторых он низкий. Такой разброс создаст проблемы. Поэтому по совету Керина и с одобрения Лидера Конклава я проведу особый магический ритуал объединения.

-- Магистр, это не опасно? - решила уточнить Пенелопа.

-- Магия сама по себе опасна, но я буду контролировать процесс, так что с вами ничего не случится.

-- Магистр, расскажите, пожалуйста, что это за ритуал и требуется ли дополнительная подготовка к нему. - Уточнила Пенелопа.

Магистр удовлетворённо посмотрел на одарённую ученицу и кивнул головой.

-- Разумеется, я расскажу, юная леди. Я думаю, мне следует начать рассказ с воспоминаний. Видите ли, ученики, я не совсем инквизитор, я именно маг, и я принадлежу знаку Ветра, это Источник из которого я пью, а вы из источников пить не можете. Прежде чем продолжить я должен объяснить, что же такое магия. Кто-нибудь из вас может мне объяснить? Как она действует, и что с ней нужно делать?

-- В каком смысле, Магистр? - переспросил я, и наставник горестно вздохнул.

-- Похоже, ваша матушка все же пренебрегла некоторыми уроками. Итак, магия наполняет собою весь мир и связана с магическими потоками других миров. Каждый по-разному использует магию, но есть общие принципы. Для начала представьте себе, что вы - мех с водой. Вы можете вместить в себя только определенное количество воды, в данном случае, магической энергии. Если вы попробуете вместить в себя больше чем можете вынести, мех порвется, и магическая энергия сожжет вас дотла.

-- Жутковато. - Поежился Нильсен. - Может ну её, эту магию?

-- Не беспокойся, такое грозит магам, а не Инквизиторам. Первый базовый принцип - нельзя пить больше чем можешь вынести. Однако мех, с которым я вас сравнил, накапливает магию и постепенно откладывает в резерв. Чем усерднее маг тренируется, тем больше резерв. Магией, до определенного уровня, а именно до десятого, можно пользоваться неосознанно, не проходя инициацию, за счет небольшого резерва который скапливается в течение жизни. Об инициации я вам вскоре расскажу. Второй базовый закон: когда человек проходит инициацию он открывает себя Силе и может сообщаться с ней. Он зачерпывает из мирового потока определенное количество энергии, пропускает через себя и превращает её в заклинания, но нельзя зачерпывать больше чем ты можешь вынести, как я и сказал. Есть заклинания, которые можно сотворить своей собственной, внутренней силой, но они очень опасны и могут убить неподготовленного мага. Вербальные заклятья более эффективны, но они колеблют пространство и могут нанести больше вреда щиту, нежели заклятья мысленные. Вчера Экзель ты очень наглядно нам это продемонстрировал, - Я покраснел, - Итак повторим ученики. Принцип первый: Нельзя выпить больше чем выдержит мех с водой. Принцип второй: Заклятья идущие из внешнего источника безопаснее заклинаний основанных на внутренней силе. И теперь, когда вы знаете эти принципы, я могу продолжить. Когда вы изучаете именно магию, рано или поздно возникает вопрос, как подняться на очередной уровень, откуда взять силу для освоения новых заклинаний?

-- Что значит где? Разве источник, из которого вы пьете, не насыщает вас силой?

-- Нет, Пенелопа. Источник способен утолить жажду, наполнить знанием, но есть предел, о нем я уже сказал, когда уже не можешь пить из него, но для дальнейших исследований это необходимо. Что тогда делать, ученики? - Магистр поочерёдно пронзил нас внимательным взглядом. - А ничего не делать. Приходится ждать годы, долгие годы для того, чтобы получить доступ к запретным знаниям. Тренировки, медитации, снова тренировки, в надежде получить новый уровень. Посмотрите к примеру на меня, мне сто шестнадцать лет, и что я имею? О да, я являюсь Архимагистром зелёных мантий, но в сравнении с тем, чем я мог бы обладать, будучи простым магом, моя сила ничтожна. Вот если бы я мог объединять и делить силы с кем-нибудь из магов, или Архимагов, я уже сам стал бы Архимагом.

"Бедный магистр Сейтиас. Ты рассказывал нам об этом будничным тоном, но в глазах твоих стояла волчья тоска, а слово "Архимаг", ты произносил с благоговением. Ты был готов отдаться магии целиком и жалел о выборе сделанном ранее".

-- Магистр, а почему вы не стали объединяться силой? Разве не нашлось у вас друга, который согласился бы на это? - подивилась Мелена.

-- Дело не в этом, дитя. Стихийным магам нельзя объединять силу. Всегда есть риск, что маг служит источнику антагонисту. Да и внутри школы это не приветствуется. Это очень опасно и порой даже смерть может показаться милосерднее. А вот Инквизиторам, даже входящим в разные стихийные категории, это не страшно, поэтому я за вас и не боюсь.

-- Магистр, а кто первым научился объединять силу, и откуда это пришло? - Алтенион очень редко задавал вопросы, но, как правило, они всегда попадали в точку.

-- Начало этому ритуалу, или обряду, называйте как хотите, положено не в нашем мире, источники его отследить невозможно. К нам оно пришло абсолютно случайно, как и большая часть Инквизиторской магии, это произошло в разгар Смутного Времени, и обязаны такой возможности мы второму Великому Инквизитору.

Диамонд и Нильсен синхронно вздрогнули. Не сразу старший из братьев осмелился задать вопрос. Он склонил голову, смежил веки и, выровняв дыхание, шёпотом спросил:

-- Магистр, вы имеете в виду Великого Предателя?

-- Ах, да, я и забыл... Да, я имею в виду Зигулуса-Лейлайа Аркасана, второго Императора империи Имелхарон. Первого Императора в истории, который смог стать Великим Инквизитором и привести страну к процветанию, а затем и к разрушению.

-- Магистр, а что такого произошло на самом деле? Я читал самые разнообразные трактовки тогдашних событий, но всё равно не понял, что такого натворил Зигулус? - заинтересовался я.

-- А ты и не найдешь. Информация скрыта от прочтения церковью Эркхаэля, как порочащая честь рода Аркасан. Для тех кто слабо знает историю, я поясню, Император Зигулус Фейтон Аркасан был сыном Дьяволика Сатена Аркасана. Второе его имя - Лейлайа, было даровано ему в честь Ордо Лейлайа, лучшего друга Сатена Аркасана, и главного стратега Империи.

-- Он был недостоин того, чтобы носить это имя! После действий этого подонка, империя погрузилась в Хаос! - выругался Нильсен и вопреки ожиданиям, Сейти не рассердился.

-- Нильсен, не спеши судить, дай мне закончить. Зигулус-Лейлайа Аркасан действительно повинен в гибели рода Лейлайа, он же виновен в массовой резне и разжигании войны, но не стоит считать его вселенским злом. Всё началось с того, что Зигулус трудился на благо своей страны, не покладая рук. Он старался сделать Империю сильной, достойной внимания страной, чтобы люди стремились жить в ней. Он так и не смог понять причину безумия своего отца, которое толкнуло его убить всю верхушку нашего Ордена. Со временем он принял решение получше узнать, что такое Инквизиция и вопреки всем правилам, вступил в её ряды. Он проявил себя талантливым воином и магом и со временем он стал Великим!

-- Скажите это тем, кого он убил, Магистр! Я до сих пор не могу поверить, что благородная кровь Аркасана текла в этом ублюдке. Моя семья очень хорошо помнит о содеянном.

-- Я понимаю, Нильсен. Твой гнев, как я уже говорил, вполне оправдан, но это не повод перебивать старших! - Сейтиас резко напомнил о своих правах. - Вы хоть понимаете значение слова Великий Инквизитор? Великие Инквизиторы были героями, они прославили себя на поле брани, но они становились Великими не поэтому. Великий Инквизитор это тот, кто посвящает всю свою жизнь знанию, а временами даже и запретному знанию.

-- Запретному? Например, Магистр?

Сейтиас странно улыбнулся, исподлобья взглянув на меня.

-- Например: силы Хаоса. В те проклятые времена наш мир ещё не до конца осознавал угрозу Хаоса и его адептов. Зигулус был первым Инквизитором, который предложил нам исследовать Хаос на возможность его применения в целях Ордена.

-- Магистр, но это же безумие, - подала голос, кто бы вы думали, Елена. - Я, конечно, ничего не смыслю в силе, но эта идея самая безумная из всех идей, которые я когда-либо слышала.

Магистр одобрительно кивнул и достал какой-то свиток, до поры висевший у него на поясе. Развернув его он начал читать нам отрывок чьей-то записки.

-- Восемнадцатого дня девятого месяца двести тридцать первого года со дня основания моим отцом пресветлой империи Имелхарон, пишу я эти строки. Я больше не могу ждать и видеть этот кошмар. Уже девять десятилетий миновало со дня моего восхождения на престол. Девять десятков лет, с того страшного дня, когда проклятое безумие сразило и привело к гибели моего несчастного отца, Дьяволика Сатена Аркасана. Видят Боги, отец, как же мне не хватает твоего дружеского участия и совета. Я старался сделать всё, что можно было сделать для укрепления моей державы, но в последнее время мне кажется, что мои усилия напрасны. Постоянные распри между странами, между светлыми магами и темными магистрами, бесконечная война за Договор, истощили мою страну. Мои верные вассалы заботятся только о своём благополучии, никто кроме моего старого и преданного друга Фестилиана Лейлайа не в силах меня понять. Отец, я старался сделать все, для того чтобы спасти мою страну, я даже вступил в Орден в надежде понять, каким идеалам он служит. Я изучил силу Света и Тьмы, я познал Равновесие, но я так и не смог понять природу Хаоса. Теперь у меня есть шанс вплотную заняться его изучением. Я уже поставил первые опыты, но теперь я стою на грани, и даже Фестилиан просит меня, чтобы я одумался... Мне так не хватает Ее. Я все эти годы так старательно глушил тоску по ней, что отвык называть ее имя даже мысленно. Но все же, как жаль, что она снова ушла. Она поняла бы меня, и, может быть, дала бы мне совет. Но отступать поздно, Золотой Лорд уже шепчет мне слова ненависти, но я борюсь с ним. Сегодня я поставлю последний опыт, опыт над самим собой. Я знаю, что, скорее всего, это означает мою смерть, но если есть хоть один шанс на то, что моя Империя сможет жить счастливо, я сделаю это. Тот кто читает эти строки... Возможно, всё пойдёт совсем не так как я хочу, и если так и произойдет, молю не суди меня строго, просто извлеки урок из моей ошибки.

Сейтиас смолк. Нильсен тяжело засопел, а вот Диамонд поднял взгляд.

-- Это завещание Зигулуса? Магистр, я желаю знать всё. Всё что тогда произошло! - ого, в голосе Диамонда послышалась самая настоящая власть.

-- Конечно-конечно, ваше высочество, - шутливо поклонился Сейти. - Но если говорить серьёзно, никто точно и не знает, что произошло. Как видно из этой записи найденной в чудом сохранившемся дневнике, война между Орденами раздирала страну, и Зигулус всеми силами пытался остановить её. К несчастью даже помощь самого верного друга Зигулуса, герцога Фестилиана Ордо Лейлайа, не могла изменить ситуацию. Я сам порой задаю себе вопрос, откуда Зигулус получил доступ к силам Хаоса, но факт остаётся фактом, он приобщился к его источнику и начал пить из него, записывая результаты в свой дневник. Благодаря его усилиям мы знаем о Хаосе столько, сколько мы не смогли бы узнать даже к нашему с вами времени. К несчастью, Зигулус решился на совмещение с Хаосом, но этот процесс считается одним из самых опасных, а потому запретных. Зигулус слился с Золотым Лордом, а утром остался только Золотой Лорд. Он воспользовался телом Зигулуса-Лейлайа, убил его семью, уничтожил опору власти - магическую башню Кармиана, и в довершении всего этого, устроил безжалостную бойню полностью уничтожившую семью Лейлайа.

-- Вы хотите сказать... - Диамонд был озадачен.

-- Зигулус не виновен в гибели ваших предков. По сути дела, Зигулус погиб в тот самый момент, когда писал это. Тот, кто правил страной следующие тридцать пять лет Зигулусом уже не являлся - Магистр потряс свитком. - Так что не особо скальтесь, Нильсен.

На некоторое время воцарилось неловкое молчание. Нильсен и Диамонд погрузились в глубокие раздумья, а я решил задать вопрос.

-- Магистр, а кто эта загадочная Она, о которой писал император?

-- Это довольно щекотливый вопрос, Экзель. Известно, что у Сатена Аркасана была фаворитка, с которой он познакомился ещё на службе у Коэна Фалендора. Позже леди Янрин расскажет вам о ней. Её звали леди Ирэнион, она была первой леди Империи. О ее происхождении известно не так много, её персона окутана тайнами и сплетнями, но, если верить старым архивам, она была не только любовницей, но и подругой императора, и он поручил ей воспитание своего единственного сына Зигулуса Лейлайа. Скорее всего, Зигулус пишет именно о ней.

-- А в чем подвох? - спросил я. - Почему вы назвали этот вопрос щекотливым?

Близнецы одновременно хихикнули.

-- Видишь ли, Экзель, - Архимагистр спрятал улыбку в бороде и старался говорить серьезно, - Зигулус, как и все представители его семьи отличался пылким нравом, а леди Ирэнион, вдобавок ко всем своим талантам, была на редкость хороша собой и любвеобильна.

Вопросы, как говорится, излишни. Я покраснел и замолк.

Магистр позволил себе небольшую передышку, промочив горло глотком ключевой воды из висевшей на поясе фляжки. Я пошевелил затекшими плечами и украдкой поцеловал руку Лите, пока магистр не видит. Та благодарно кивнула.

-- Продолжим лекцию, ученики. Нильсен, Диамонд, не забивайте себе голову. Я попрошу Янрин, и завтра вы сможете провести целую дискуссию на её уроке, так как моей лекции завтра не будет. А сейчас мне необходимо чтобы вы были как можно более сосредоточены на моём предмете. Договорились?

-- Так точно, Магистр. - Диамонд моментально вырвался из размышлений, его брат на несколько секунд позже.

-- Итак. Объединение силы стало возможно только после исследований запрещённых дневников Великого Императора-Инквизитора. Светлые и темные маги делают это по-разному, но основы ритуала открыты с помощью Хаоса. Это, как я уже говорил, не опасно, но прежде чем мы начнем, нужно решить один важный вопрос.

-- Какой вопрос, Магистр? - надо же, Пенелопа, оказывается, записывала слова в блокнот, почти такой же, как у Керина.

-- Во-первых, вы все ещё даже не умеете пользоваться силой. О да, она уже проснулась в вас, начала расти, но вы не можете входить с ней в контакт, не то, что использовать. Вот этот пробел мы с вами сейчас попробуем исправить.

О да, это было даже интересно. Магистр усадил нас в кружок, мановением руки убрав парты с глаз долой. Несколько минут он читал нам лекцию на тему ответственности и о том, что нам нужно внимательнее относиться к занятиям и только сочный зевок Нильсен заставил его умолкнуть. Буркнув что-то про возмутительную расхлябанность, Магистр решил приступить к занятиям.

-- Ученики, Силы пронизывающие всё сущие многочисленны и полный их перечень не поддаётся описанию. Мы чтим три источника, Свет, Тьму, Равновесие и воюем с Хаосом - четвёртой Силой. Я знаю как минимум ещё три источника. Это Сила Безмолвия, Сила Не-Смерти, и Сила Вечности. Эти силы самые таинственные и пока что не имеет смысла останавливаться на них. Магом нельзя стать не родившись им. Я не знаю, как Боги отмеряют таланты своих детей, но факт остаётся фактом, не родившись одарённым, вы никогда не получите возможность использовать силу, хотя течёт она в каждом и нас.

-- Писать может каждый человек, Магистр, но слагать легенды и творить чудеса стихосложения может далеко не каждый. Принцип тот же? - немного нескладно спросила Пенелопа.

-- Верно. Принцип тот же, но с некоторыми отличиями. Скажите мне, ученики, а вы хотите постигать силу? Поймите, я могу научить вас чувствовать её, разговаривать с ней, прибегать к её услугами, но однажды вы можете пожелать того что запрещено любому Инквизитору, вы можете пожелать знаний и власти которую дарит Архимагия. Но вам позволят набирать силу только до определенного предела. Вас это не пугает?

-- Нет, Магистр, - подала голос Елена. - У каждого из нас был выбор на свой лад, и все мы его уже сделали. Я сама дочь Ведьмы, но почему-то власть или магия меня особенно не прельщают.

-- Прекрасно. Все думают так же? Вот и Хорошо. Тогда я думаю, что мы можем начать. Процесс, который позволяет начать сознательно использовать Силу называется Инициацией. Крайне редко обычный человек может пройти инициацию самопроизвольно. Процесс инициации весьма своеобразен у каждой школы. Светлые маги и маги стихийные способны входить в определённый транс и будить Силу, если человек к этому готов, а вот тёмные маги... хм, учитывая что большинство из них зависят от силы страсти, то излюбленный метод инициации это совращение, они будят силу во время соития.

Ну, это не было особым секретом для меня. Уж про это я читал.

-- Мы предпочитаем инициировать учеников более нейтральными методами, хотя порой получается очень забавно, ведь встречаются ученики, которые предрасположены именно к тёмному методу. Будем надеяться, что среди вас такие не попадутся.

-- Магистр, а что представляет собой наша инициация? - обеспокоено спросила Селена.

-- Не пугайтесь так, юная леди, ничего особенного. Сейчас вы войдёте в ментальный контакт друг с другом, это поможет мне работать. Вы испытаете немного странные ощущения, возможно, будете видеть несколько иначе, чем вы привыкли видеть. Самое главное, не бойтесь, во время Инициации на моей памяти ещё никто не умирал. А теперь, если никто не против, мы начнём процесс.

По команде Сейти мы сели в круг, взялись за руки и попытались отрешиться от посторонних мыслей. Мы должны были настроиться друг на друга. Сам не знаю, как у нас получилось это с первой попытки, просто в какой-то момент я ощутил в моём сознании присутствие моих друзей. Мы ещё не могли говорить друг с другом, обмениваясь простейшими эмоциями. Готов спорить, никто из них не почувствовал как Сейтиас начал работать, а вот я почувствовал, это было похоже на недавнее исследование нашей общей силы. Магистр потянулся к неведомым струнам, сокрытым в нас и начал то, что люди того мира называли Инициацией.

"Да магистр, я помню это. Я помню процесс инициации моей команды, так как это было сладко как никогда в жизни. Нас всех охватило пламя, пламя чудовищного, низменного, но потому-то и сладкого желания. Я пылал охваченный пламенем страсти, подобной той, которую я испытывал первой нашей ночью с Литой. А затем пришло ощущение сладкого успокоения, но в тот самый момент, когда оно окутало всех нас, я почувствовал Силу. Та сила о которой говорил Магистр потекла по моим венам наравне с моей кровью, и меня пронзило знание - это моя Сила. Теперь я могу обращаться к ней в любой момент, когда пожелаю, теперь она ответит на мой зов, когда мне будет нужно. Я благодарю вас Магистр. Благодарю за то, что моя первая инициация была сладкой, а не такой, какой она была в "этой" жизни".

Возвращение в реальности было подобно падению с небес на грешную Землю. Всё тело ломило, пространство перед глазами расплывалось, и первые несколько секунд ушли только на то, чтобы привести себя в порядок. Похожие ощущения терзали каждого из нас, ну, кроме разве что, Джерома, который мрачно поглядывая на нас сидел в стороне.

-- Удивительно. У меня уже давно не было такого, чтобы инициация проходила столь легко. Правда, я не ожидал, что ты окажешься уже инициированным, Джером. Кто тебя инициировал?

-- Это не то чтобы я хотел обсуждать, Магистр, особенно в этих стенах. - В гневно сузившихся глазах Джерома стояла мука.

-- Ладно, оставим это, - согласился Сейтиас, но на заметку Джерома взял. - Ну, как ученики? Поздравляю вас с рождением Магии. Инициация для мага является вторым рождением, так что, можете записать этот день в свой личный календарь.

-- Господи, - Нильсен сладко потянулся, и в его глазах мелькнула эйфория. - Я не знаю, что это было, но, по-моему, так сладко не может быть даже в постели с женщиной.

-- Может, Нильсен, уж поверь мне, - Сейтиас позволил себе улыбнуться. - Просто тебе не с чем сравнивать, иначе ты не сказал бы такую глупость.

Прежде чем кто-либо рассмеялся, Магистр хлопнул в ладоши, привлекая наше внимание.

-- Не думайте, что это всё, господа. Позвольте мне описать то, что вы сейчас чувствуете. Вы чувствуете свободу, силу, власть. Кажется, что сами горы готовы склониться перед вашей мощью. Это далеко не так. Когда сила просыпается, она будит скрытые опасные желания, ваша задача не поддаваться увещеваниям силы. Не случайно я позволил себе инициировать вас всех, да ещё и сразу. Вам предстоит объединение, а для того чтобы вы смогли делиться силой, вы должны быть на неё настроены. Поэтому сейчас самое подходящее время. Моя задача подготовить вас к входу в Астрал.

-- Астрал? Что это такое? - кажется, декан Фаредус рассказывал мне про Астрал, но давно.

-- Астрал? Астрал это то, что трудно описать словами, ученики. Скажем так, Астрал един. Его пронизывают тысячи дорог и, умея понимать душу. Астрального плана можно научится строить дороги. Хотя нет, пожалуй, не так Астрал это особое место, которое живет своими законами, и он неразрывно связан с законами магии. Если в мирах первоочередными законами являются законы физики, то Астрал живет законами магии. Именно в Астрал уходят маги в поисках ответа на свои вопросы, именно в Астрале маги проводят свои медитации, через Астрал они умеют общаться друг с другом находясь на разных планах бытия. Но вместе с тем Астрал очень опасное место, через него можно попасть на дороги между мирами и не всегда просторы Астрала дружелюбны, порой там встречаются страшные создания. Я расскажу вам подробнее на следующих уроках.

-- Магистр, простите, может это неуместный вопрос, но что вы говорили про какой-то план, между которым можно перемещаться? - смущенно уточнил Рагнор.

-- Ах да. Существует множество реальностей, меж-реальностей, тонкие миры и множество всякого другого. Старшие расы называют их планами бытия. Существуют планы Стихий, Огня, Воздуха, Воды и Земли, где живут могущественные Элементалы и Элементали стихий, Джины и Ифриты. Есть также планы Зла, Добра, Теней, Демонов и прочие планы, о которых я буду рассказывать вам позже.

-- Спасибо Магистр, - поклонился Рагнор и смущённо сел на своё место.

-- Не стоит смущаться, Рагнор Настелл. Вовремя заданный вопрос, возможно, поможет вам избежать ошибок в будущем. А теперь, вернёмся к Астралу.

"Астрал. Самое удачное изобретение "изначально созданного" - Творца. Магистр, да и многие другие маги обладали весьма поверхностными знаниями о том, что же такое Астрал на самом деле. О да, в Астрале можно было почти всё, вплоть до полного уничтожение врага с применением запретной магии без угрозы нарушения Договора и ответственности перед Орденом. Но на самом деле, истинная цель Астрала... наверное правильнее назвать это Божественным убежищем. Умирая, маг, который боялся утратить частицы своего Я, мог отправить его в Астрал, на встречу следующим поколениям. Я до сих пор не могу понять, что же двигало магистром в тот роковой, для всех нас, день. Хабек действительно хотел, чтобы мы прошли ритуал, но он и помыслить не мог, что нас выпустят в Астрал. Магистр действовал на свой страх и риск, мы могли погибнуть

Но, даже зная это, он все-таки помог нам войти в Астрал, и это было интересно. Как правило, в первый раз, это требует уйму времени на подготовку и многочасовую медитацию, Сейтиас же поступил проще.

-- Ученики, в первый и последний раз я так поступаю. Каждый из вас обязан лично попытаться войти в Астрал, но боюсь в вашем нынешнем состоянии это невозможно. Я буду работать вашим маяком. Сейчас мы повторим вход в транс, но в этот раз, попробуйте представить перед своим мысленным взором бесцветные врата. У врат вы должны увидеть красный огонёк. Это и буду я. Направляйтесь ко мне, в случае чего, держитесь ближе друг к другу.

Ну, это оказалось проще всего. Наша пробудившаяся Сила с охотой откликнулась на наш зов и, едва лишь мы взялись за руки и закрыли глаза, как Сила подхватила нас и вытащила куда-то далеко, за пределы тела, там, где нас уже ожидали описанные Сейтом бесцветные врата, поминутно менявшие форму и красный огонёк-магистр.

-- Превосходно, вы все дошли и не затерялись. В Стенах Ордена, с согласия Божественного Совета была создана зона абсолютного отчуждения. Вы перед входом в Астрал, но вы не сможете свободно перемещаться по мирам и между планами пока не получите пароль. Как только вы войдёте внутрь, я оставлю вас, но я буду недалеко. Я хочу, чтобы вы побыли наедине. Помните, что я вам говорил? Вы должны довериться друг другу, вы не сможете солгать, Астрал не прощает ложь, но вы сами решите, что следует говорить, а что нет. Расскажите о себе всё, все, что не побоитесь утаить, а потом подумайте, готов ли ты, Джером из народа Тайных доверять Леди из народа Светлых? Готовы ли вы, братья Эгерейя доверять людям, которые могут оказаться засланными к вам врагами вашего отца? Хорошо подумайте и если вы все найдете ответы на эти вопросы, тогда я научу вас делить и объединять вашу Силу.

Магистр открыл врата. Мы и сам не поняли как попали внутрь, просто мерцающая пустошь в центре которой возвышались врата, превратилась в прекрасный сад разбитый возле нашего с матерью дома. Я потряс головой и потёр глаза, но, нет, ничего не изменилось. Я и мои друзья стояли в центре цветочного сада разбитого моей матерью за многие годы до моего рождения. Вокруг разливался аромат роз, самых любимых её цветов. Я узнал веранду неподалёку и узнал дом... Дом, в котором я родился и жил.

-- Ух ты, классно. - Восхищённо произнёс Нильсен, подходя ко мне. - Где это мы?

-- Честно говоря, это мой дом, только вот мне интересно, как мы сюда попали

-- Ничего удивительного, любимый. В подобных местах пространство размыто, оно приобретает форму наиболее привычную для сильнейшего из вошедших внутрь. У тебя самый высокий уровень, вот мы и попали к тебе домой.

Я кивнул немного смущённый. Мне не хотелось думать о том, что я на голову выше моих товарищей. Я опасался возможных склок и потасовок.

-- Добро пожаловать, друзья. Если магистр прав, то мы сейчас находимся в таинственном Астрале, но вот только я не представляю себе, что мы должны делать. Я, конечно могу показать вам окрестности, так как это родная мне земля, но по моему, мы собрались здесь несколько для другого. Я не знаю с чего можно начать мой рассказ.

Смешно. Магистр видимо пытался посмеяться над нами. Он даже не попытался объяснить, с чего нам следует начинать. Каждый из нас исподлобья наблюдал за соседом, не зная, что делать и о чём говорить. К нашему общему облегчению, первой начала свой рассказ Пенелопа, самая старшая из нас (хотя выглядела она даже младше Нильсена).

-- Меня терзают сомнения, мои юные соратники, но я думаю, что они необоснованны. Пожалуй, я начну свой рассказ, а вы сами решите, рассказывать что-либо о себе или нет. Помните, я рассказывала вам о том, что я отказалась участвовать в варварских обрядах моих сородичей и ушла? Так вот это ложь. Я дочь Нианора Ликрилиллиона, Верховного жреца Солнечного Света. Я должна была стать духовной опорой нашего народа и со временем выйти замуж за одного очень знатного эльфийского лорда. Я отринула эту долю, затушила жертвенное пламя и отринула свой народ, отправляясь в изгнание. Я должна была погибнуть не один раз, и так, наверное, и случилось бы, не возьми меня под свою опеку моя богиня, Лайа'Хазар. Она богиня отверженных, под её крыло попадают все - Люди и Нелюди, Светлые и Тёмные, все кто отверг и был отвергнут. Я стала жрицей Лайи, я исцеляла людей её именем и шла туда, куда меня направлял зов. А недавно моя богиня явилась ко мне во сне и предупредила, что скоро я встану на путь, который таит в себе множество опасностей, но если я не отступлюсь и справлюсь со всеми опасностями, меня ждёт счастье. Я знаю, я эгоистка, ведь я соврала Керину позавчера. Я пришла сюда не из-за судьбы мира, я пришла в Орден в надежде заслужить себе право на счастье. Я устала, устала двадцать лет нести правду тем, кому она не нужна, устала нести это бремя изгнания в одиночку. Возможно, это безответственно, я и не спорю. Знаете, у меня никогда не было настоящих друзей, только временные соратники, которые были благодарны мне за мои жреческие таланты. А мне нужны друзья, я же тоже живая, а не кукла. Если вы сможете принять меня такую какая я есть, весёлую, грустную, эгоистичную и понимающую, я никогда этого не забуду и сделаю всё для того, чтобы наша дружба не рассыпалась горстью пепла.

Стоило Пенелопе смолкнуть, как на её место вышла Лита.

-- Ты знаешь, я могу тебя понять, Пенелопа. Моя судьба похожа на твою, даже слишком похожа, если вдуматься. Я уже рассказала Экзелю эту историю, а вам ещё нет, но думаю, что стоит. Пенелопа, ты и я принадлежим к народу Эльфов, пускай к разным, пускай в разной степени, но мы с тобой эльфийки и обе со жреческим талантом. Ты выбрала изгнание - добровольное изгнание, и тебя приняла богиня отверженных, а я хотела стать жрицей храма ветра, но была отвергнута и переведена в изгои. Я была любима, как и ты, принадлежала к одному из правящих домов, моя династия первой пришла в этот мир чтобы со временем стать его опорой, но вот что странно, я оказалась не нужна своей династии из-за одной маленькой детали - человеческой крови текущей в моих венах. Ты говоришь, что ты эгоистична, а, на мой взгляд, мы с тобой просто хотим взять у жизни то, что она у нас отняла. Скажи мне, я виновата в том, что во мне не осталось бессмертия моих предков?

-- Нет, Лита, это не твоя вина, - Пенелопа покачала головой. - Ты не можешь отвечать за деяния твоих родных.

-- Ты тоже не виновата в том, что твоя природа воспротивилась обычаю твоего народа и заставила тебя уйти. Знаете, соратники, мы с Пенелопой не принадлежим к народу людей, и возможно вам будет сложно понять нас, но одно я могу сказать с точностью, мы, эльфийки не предаём своих клятв. Я ещё не совсем понимаю, чего хочет добиться наш Магистр, но вы знаете, мне кажется, что я могу ему доверять. Да и вам, если уж говорить на чистоту. В моей жизни уже было двойное предательство, от любимого эльфа и от любимой семьи, и не сказала бы я вам сегодня всего этого, если бы не один человек

Я затрепетал от взгляда, которым меня наградила Лита. До сих пор с удивлением вспоминаю, что только у неё получалось так возбудить меня одним лишь взглядом своих лучистых зелёных глаз.

Ещё несколько секунд нас окружало молчание, Лита выдохлась, Пенелопе было просто нечего добавить, а остальные не стремились начинать рассказ, до тех самых пор, пока тишину не нарушил шепчущий голос Джерома.

-- Восхитительная исповедь, миледи. Вот только поверьте мне, вам двоим и в страшном сне не приснится такое предательство, которое ведомо мне. - Джером начла неторопливо ходить взад-вперёд и на наших глазах его одежда таяла, обнажая тело Тайного.

-- Джером, что ты творишь? - попытался я приструнить его, но замер на месте прикованный его взглядом.

Джером... сколько раз я терялся в твоём присутствии, когда ты смотрел на меня этим полным страдания взглядом. Я мог гневаться на тебя, мог быть чем-то разъярён, но стоило тебе посмотреть на меня, и мой гнев улетал без следа, оставляя место лишь растерянности.

-- Милые леди, я знаю, это в высшей мере неприлично, но я обнажился отнюдь не для того чтобы развратить несовершеннолетних девушек видом обнажённого тела безродного ублюдка из народа Тайных. Вот, например вы, мальчики. - Джером сделал паузу. - Сколько раз, заходя в душ, вы обращали внимание на меня? Готов поспорить - ни разу, потому что стоило вам попристальнее вглядеться и магический барьер, который я держу, лопнул бы как мыльный пузырь. Посмотрите, что такое настоящее Предательство!

Кожа Джерома странно засветилась, и на ней начали проступать...

-- Матерь всех богов, Джером... Кто посмел пытать тебя Этим?! - Диамонд во все глаза смотрел на шрамы уродовавшие тело Тайного. Вся спина была располосована и не абы чем, я сразу же узнал оружие - Палаческий кнут, особо изощрённый инструмент, причиняющий огромную боль при минимальном вреде, но, судя по этим шрамам, кто-то методично избивал его каждый день. На запястьях и щиколотках зияли шрамы оставленные узким клинком, возможно ритуальным кинжалом.

-- Я не рискну назвать это имя вслух даже в Стенах Ордена, скажу только то, что этот человек очень хорошо известен и презираем. Именно он Инициировал меня, но про это я рассказывать не стану, даже если вы захотите услышать. Ваши детские речи заставили меня плеваться, юные леди. Природа. Путь, жреческая школа! Отверженные! Что вы вообще можете знать об отверженных?! Я не помню свою жизнь, не знаю, кем был мой отец. Меня никто и никогда не спрашивал, чего я хочу или не хочу. Пятнадцать лет я жил в аду в рабстве у одного ублюдка и мечтал лишь о том, как бы мне поскорее умереть. Скажите мне, как я могу доверять кому-либо после всего, что со мной сотворили? За что я угодил в рабство, юные леди? Почему Лайа'Хазар не пришла и не отстояла Отверженного среди Отверженных?! - голос Джерома звенел на грани истерики и трудно сказать, чем можно было утешить страдающую душу.

-- Джером, ты жил в аду, с этим никто не будет спорить, но, может быть, ты попробуешь рассказать о том, как ты из него выбрался? - Джером смолк и пронзил Диамонда гневным взглядом, но тот невозмутимо продолжил. - Джером, то что с тобой сотворили ужасно, и поверь мне, если когда-нибудь я смогу добраться до того кто сотворил с тобой Это, я сделаю всё для того чтобы он умер в страшных муках, и мне кажется, что так думает каждый из нас.

-- Да Джером, не буду ручаться за каждого, но я думаю так же. - Вклинился я в речь нашего бравого полководца. - Я никогда не сталкивался с подобной мерзостью, тот, кто сотворил с тобой это не человек и даже не демон. Он - урод, грязь, чудовище, но прошу тебя, никогда, даже мысленно не сравнивай нас с ним. Я не спорю, у каждого из нас свои перегибы, вот Пенелопа с Литой уже о них рассказали, но ты знаешь, среди нас нет тех, кому нравится наблюдать за чужими мучениями. Я искренне надеюсь, что смогу стать тебе хорошим другом, и однажды, сидя в трактире и поминая меня, случись мне поймать вражескую стрелу, ты сможешь сказать, мол, Он был отличным другом и стоило жить для того, чтобы с ним познакомиться.

Мои торопливые слова вызвали приступ смеха даже у Джерома, мука из его взгляда отступала, пусть на время, но всё же отступала

-- Простите меня за эту сцену, - отсмеявшись, бросил Джером. - Просто, мне было необходимо выговориться. Я приношу извинения, юные леди, я был очень резок. На самом деле, эти два дня я пристально присматривался к вам, и, следует заметить, я дал вам весьма положительную оценку. Вопрос Диамонда прозвучал весьма цинично, но, вынужден заметить это правильный вопрос. Я не буду называть имён, но однажды, у моего Хозяина гостил один очень необычный человек, который быстро понял, что к чему. Я не знаю как, но он вытащил меня из логова Барона... - Джером смолк, поняв, что проболтался, а я навострил уши.

-- Можешь не называть имя, я понял, о ком ты говоришь, - Диамонд помрачнел. - Проклятье, я не ожидал, что всё настолько плохо.

-- Твоя проницательность поразительна, Диамонд Эгерейя. Короче, спасший меня человек сопроводил меня в столицу и отдал на воспитание лорду Асториану. Он был очень обходителен со мной, но сразу дал понять, что мне придётся реализовывать свои таланты самому. Он посоветовал мне идти в армию, но я подумал, и решил, что Инквизиция для меня лучший выход. Здесь этот гад до меня не доберётся, во всяком случае, я на это надеюсь.

-- Не доберётся, уж поверь мне! - поклялся я.

"Да, Джером, я искренне рад, что хотя бы эту клятву я смог сдержать. Ведь ты помнишь, правда"?

-- Ребята, возможно сейчас не самое подходящее время, но... мы с Альтом больше не можем молчать. - Насториан глядел на нас во все глаза, а вот Алтенион всеми силами пытался спрятать взгляд.

Я присмотрелся к этой двойке попристальнее отмечая, что они постоянно находятся вместе и как-то поодаль от остальных.

-- Как я уже рассказывал, мы вместе с Альтом воспитывались в приюте в деревне Азмарах, но это только половина правды. От деревеньки до Антигорска три часа пешим ходом, мы с Альтом очень часто воровали у деревенских, и однажды наткнулись на одноглазого Самуа, лидера тамошней воровской гильдии. Он взял нас в оборот, ввёл в теневое дело и начал натаскивать как профессиональных уличных головорезов. Скажу честно, жить стало легче, в те дни нам казалось, что лучше глотки резать, чем голодать, хотя Самуа частенько поколачивал нас, по пьяни, да и вообще, чтобы не распускались, а однажды... - Насториан замолчал и речь моментально перехватил Алтенион. Нет, они определённо постоянно работали парой.

-- В тот злополучный вечер Самуа нажрался, как последняя свинья. И совершил целый ряд роковых ошибок, одна из которых, он попытался затащить Ториана в постель. Я услышал его крик, он просил о помощи. Я вступился за него и был очень жестоко избит, но вот только Самуа совершил вторую роковую ошибку - Он оставил меня жить. Я впал в ярость и тогда... - Нильсен подавился смешком, когда увидел пламя ненависти в глазах юного воришки. Алтенион полностью погрузился в воспоминания.

-- Я помню это, словно всё это произошло только вчера. Альт поднялся, по лицу стекала кровь, а в глазах стояло безумие. Я хоть и был в незавидном положении, так испугался его сильнее, чем этого ублюдка Самуа. - Насториан сглотнул. - Альт достал свои Кинжалы и ударил. Господи, - по щекам Насториана покатились слёзы, - я впервые в жизни увидел, как человеку отрубают голову одним ударом, я раньше считал, что это невозможно, а тут, меня всего забрызгало кровью. Прежде чем остальные хоть что-то поняли, он метнул ножи и грохнул ещё двоих. Я понял, если они опомнятся, нам придёт конец. Я уже давно связался с алхимиками, и у меня на поясе всегда было несколько баночек с зажигательной смесью, вот я и...

Матерь всех богов, а ведь они сказали чистую правду. Алтенион впал в состояние Берсерка и убил главу воровской Гильдии и его помощников, а, убегая, они сумели поджечь штаб гильдии. За ними отрядили погоню и ребят зажали в одном из городских трактиров.

-- Я думал нам придёт конец, - Алтенион возвращался из глубин своей памяти, - но судьбе было угодно иначе. На наше счастье в трактире сидел Инспектор Инквизиции, курировавший отбор скрытых талантов. Он некоторое время молча наблюдал за нами, а когда ублюдки ворвались отомстить нам, ему хватило одного взгляда для того, чтобы они потеряли к нам интерес и попрятались по своим норам. Он и поставил нас перед выбором. Назад в приют, на виселицу, а некоторые мои грехи тянули именно что на казнь, или, ещё один шанс. Я мог не рассказывать об этом, но я хочу, чтобы вы с самого начала знали обо мне всё. Да, я убивал людей, и возможно я заслуживаю вашего презрения, но если после всего сказанного вы всё же сможете меня принять, я клянусь вам, более верного друга вы не найдёте и по ту сторону жизни.

Странные мы люди всё-таки. Почему-то так называемые грехи Алтениона не вызвали у нас не презрения не отвращения. Диамонд лишь изрёк, что грехи прошлого остаются грехами прошлого, а деяния настоящего деяниями настоящего.

-- Простите за несколько странный вопрос, но, того Инквизитора звали случайно не Фейриан? - тихим голосом спросила Селена.

-- Да! Как ты узнала? - удивлению двойки не было предела.

-- Похоже, моя очередь исповедоваться, - Селена усмехнулась горькой усмешкой. - В моей жизни всё было далеко не столь ужасно как у вас. В Антигорске в приюте не намного лучше, чем в Азмарахе, для того чтобы хоть как-то прокормиться я устроилась в один из трактиров. Платили не то чтобы очень, но зато кормили хорошо. Там у меня появилась подруга, Эльза. Вот только идиллия моя продолжалась недолго. В один из дней через наш город проходили так называемые искатели приключений. Они остановились в нашем трактире и за три часа превратили нашу жизнь в ад. Они здорово перепились, начали драку, издевались над слугами, громили столы, посуду, а затем, они обратили свой взор на нас. - Селена не смогла сдержаться и всхлипнула. - Хозяин пытался их остановить, когда эти твари потащили нас наверх, но ничего не смог сделать. И тогда... - Меня передернуло. Про такое бесчинство в Империи я даже не читал. Бедная Селена, а тут еще Нильсен влез:

-- Тебя изнасиловали?! - вопрос Нильсена был воистину бестактным, мы пронзили наглеца пламенными взглядами и от комментариев нас удержало только выражение бесконечного ужаса, потрясения и сочувствия в его бесстыжих (как правило) очах.

-- Да. Меня и Эльзу. Вот только Эльзу они убили, а меня спас Фейриан. Я не знаю, кто сумел выбраться из трактира и сообщить Инквизиторам, но когда Фейриан пришёл, он устроил самую настоящую бойню. Из этих горе искателей приключений не выжил ни один, так что, несмотря на сжигающее меня горе, я почувствовала, что Эльза отомщена. Первые несколько месяцев я прожила у него. Фейриан поселил меня в своем горном домике и долгое время пытался исцелить мою боль, а потом предложил отправиться в Орден, сказав, что мои таланты помогут мне выйти в люди. Я была немного влюблена в него, как в моего спасителя, и не смогла отказаться, даже зная, что в столице мы расстанемся навсегда. Теперь я хочу начать жизнь заново, и, возможно в один прекрасный день я стану похожа на него. Вы поможете мне, если станете моими добрыми друзьями.

-- Обещаю! - пылко вымолвил Нильсен и тут же покраснел, устыдившись своего порыва.

Да, паренёк действительно влюбился в Селену, и нужно было быть совсем слепым, для того, чтобы этого не заметить. Я с удивлением отметил, что Селене понравилось отношение Нильсена, и она весьма высоко оценивала его шансы, насколько это вообще возможно в подобной ситуации.

-- Раз уж заговорил мой младший брат, то, думаю, и мне пришло время рассказать кое-что о себе. - Диамонд выглядел задумчиво.

-- Брат, ты собираешься рассказать им всё? Отец нас прибьёт, если узнает. - Тревожно заметил Нильсен.

-- Не имеет смысла скрывать, Нильс. Я точно знаю, что им можно доверять. Я думаю многие из вас, в особенности ты, Экзель, стали замечать, что я кажусь куда более осведомленным, чем следует. Не так ли?

-- Да, пару раз такое бывало. - Согласился я.

-- Хорошо. Позвольте представиться полным именем, я Диамонд Алессандр Истриэль Лейлайа Эгерейя, старший сын Виктора Алессандра Хариона Эгерейя, Третьего Легата войска его величества Императора, двоюродного брата Фредерика Аркасана. Мой отец один из трёх самых влиятельных людей при дворе его Величества, помимо моего отца подобным влиянием обладает только канцлер Киран Маэдсон и Верховный Архимаг Крисстас Аэллон. Если вы ещё не поняли, я попытаюсь объяснить. Мой отец является сыном Хариона Аркасана, брата ныне покойного Томаса Аркасана и Герцогини Эльмираэльды Эгерейя. Сейчас всю империю лихорадит, за последние пять лет было предпринято восемнадцать попыток убийства его величества, а при отсутствии у него законного наследника, это может означать гражданскую войну. При очень таинственных обстоятельствах погибли старшие сыновья всех приближённых к Аркасану домов, и мы с Нильсеном являемся первыми кандидатами на престол, ибо в нас течёт кровь Аркасана и кровь, как все считали пресечённого рода Ордо Лейлайа.

-- Подожди, - я потряс головой, пытаясь усвоить столь обширную информацию своими и без того загружёнными мозгами. - Если я ничего не путаю, ты племянник нашего Императора, а значит, вам с Нильсеном вполне возможно занять трон. Так? А откуда в вашем Имени приставка Лейлайа? Разве его род не был полностью уничтожен?

-- Был, да только не полностью. Побочная ветвь, ветвь незаконнорожденных детей осталась нетронутой, но при этом бесправной. Я не буду рассказывать вам эту историю, скажу только, что моя мать являлась одной из выживших представителей рода Лейлайа.

-- Ваша мать? Она была значимой персоной? - неосторожно спросил я, причинив боль Нильсену. Он как-то резко съёжился и осел на землю. А Диамонд взмахом руки остановил наши попытки помочь ему и узнать в чём дело.

-- Вот наша мать и является главной проблемой. Мало кто в Империи рискнёт вслух произнести это имя... Миранда Истриэль Арминоэль Лейтиан.

-- Герцогиня? - Корнелия внимательно слушавшая эту историю встрепенулась и посмотрела на Диамонда изумлёнными глазами. - Вы сыновья Герцогини Смерти? Я ведь её знаю.

-- Да, я заметил ещё вчера, но смолчал. Со вчерашнего дня мой взор приковывает реликвия Дома Д'Стар. Моя, точнее наша с Нильсеном мать очень часто рассказывала нам о прекрасной Милории Д'Стар, своей возлюбленной. В комнате моей матери и по сей день висит её портрет, портрет той, которую она любила сильнее, чем моего... нашего отца. Я прибыл в Инквизицию по ряду причин, одна из них наша мать.

-- Почему вашу мать назвали герцогиней смерти? Прости, это, наверное, бестактный вопрос, но всё же? - Диамонд печально посмотрел на меня, и голос его стал каким-то гулким и далёким.

-- Наша мать была Ведьмой... Верховной Ведьмой Ордена Ниистар'Cэ, их еще называют Ниистариты, того самого Ордена, который противостоит Инквизиции со дня её появления в нашем мире. Но в Империи ее знали как герцогиню Лейтиан, наследницу не очень богатого рода. Отец с самого начала прекрасно знал о том, кто она такая, знал, что она заклятый враг. Однако он слишком сильно любил её, и не мог ничего с этим поделать, пока не наступил тот проклятый день. Девять лет назад столицу захлестнула волна коротких, но очень кровавых мятежей главным организатором которых была наша мать. К тому моменту она сошла с ума, ей помогала ещё одна ведьма, я не помню её имени. Мать и ту ведьму поймали... - Диамонд сглотнул. - Ведьме в какой-то мере повезло, её признали одержимой собственной силой и приговорили к сожжению на костре, а вот нашу мать приговорили к Развоплощению. Наш отец не мог обжаловать приговор, но мать успела шепнуть ему, что представляет собой Развоплощение. Сентиментальный дурак поверил ей, я до сих пор не представляю, как он устроил ей побег... Вот только, когда она оказалась в нашем замке, она попыталась провести над нами с Нильсеном чудовищный обряд. Я не знаю, каким целям он служил, но если бы она закончила, нас с Нильсеном сегодня здесь не было бы. Отец успел вовремя, он ворвался в спальню и убил её... убил ту, что дала нам жизнь. После этого он ожесточился, что-то в нём изменилось навсегда. Когда началась эта крысиная возня у трона, я попросил у отца дозволения отправиться на учёбу в Инквизицию, и вот, я здесь. Мое имя стоит в списке наследников, но я не хочу становиться Императором, я надеюсь стать Инквизитором. Однажды я доберусь до Ниистаритов, и тогда... - На краткий миг щиты Диамонда упали, и я увидел в его глазах ужасную картину. Я увидел трупы и пожар, в сердце которого, размахивая палаческим топором, стоял Диамонд.

-- Ну, а я уговорил отца отпустить меня вслед за братом. Я предпочту умереть в бою за непонятное мне Равновесие, чем подохнуть от отравы или клинка придворного интригана. В Инквизиции у меня есть шанс на счастье, здесь у меня могут быть друзья, которые будут ценить дружбу со мной, а не с возможным наследником престола. Здесь же я могу заслужить право на гордость и, наконец, влюбиться, - он стрельнул глазами в сторону Селены, - и остаться с любимой мне девушкой, а не с той которую мне подсунут в качестве политического... - Нильсен с трудом удержался от грязного ругательства.

"Ха! А я ведь помню нашу исповедь так хорошо, словно это было вчера. Я помню и то, что меня удивило. В моей команде собрались представители самых разных социальных сословий. Подумать только, два наследника Императора, две эльфийки правящих домов, крестьянский сын, два вора, две дочери сожжённой ведьмы, пропавший лорд народа Тайных, Девушка из приюта, Представительница народа светлых и ваш покорный слуга. Мы были до такой степени разные, и всё же оказались настолько похожи... я стал верить в то, что наша дружба возможна ещё не понимая, что наша встреча была уготована самой судьбой".

-- Нильсен Эгерейя, я понимаю вас с братом, даже больше, чем вы думаете. - Корнелия вышла вперёд, и её мелодичный голос зазвенел. - Вы с братом получились такими одарёнными. Нильсену Боги даровали чистое и храброе сердце, открытость и мужество, а тебе Диамонд, терпение и власть. Я вижу, что ваша мать действительно очень хорошо позаботилась о вашем воспитании. Я и не подозревала, что встречу вас обоих в этом Ордене. Диамонд, ты узнал мою реликвию, - Корнелия прикоснулась к едва заметной алмазной брошке приколотой к рубашке возле самого сердца. - Моя мать любила твою и, даже умирая, она звала её по имени. Столь сильное чувство очень редко посещает наш народ. На смертном одре моя мать рассказала мне... Ты знаешь?

-- Мы знаем, - кивнул Нильсен, а Диамонд помрачневший ещё сильнее, кивнул.

-- Aedro So Taely Ilayones.

Бедный Диамонд, и бедная Корнелия. Я не могу перевести вам истинное значение этой фразы, состоящей из, казалось бы, набора хаотически составленных слов. "Суть моей души Любовь" (это если попытаться перевести с эльфийского), но что-то мне подсказывало, что в этой невзрачной фразе сокрыт глубокий смысл. Корнелия тяжело вздохнула.

-- Я понимаю, Daen So Arto Ilayones. Теперь я могу рассказать вам правду. Вчера я позволила себе маленькую ложь. Мой Отец действительно был следопытом Небесных Воителей, причём из числа людей. А вот моя Мать - правительница двадцати Домов Светлых. Маркиз, или как говорят у вас, Маркиза Милория Д'Стар. У нас нет понятия король и королева, только Маркиз и моя мать являлась правительницей нашего народа, возглавляя наибольшее количество домов. У народа Нервендана с Инквизицией давно был заключён определённый договор. Он гласил, что дитя правителя Светлых, который возглавит весь Анклав Нервендана, пройдёт обучение внутри Ордена Инквизиции. Это было сделано в угоду политике, моя страна уже страдала от неправильных действий правителей Нервендана. К моей радости, мать согласилась отправить меня сюда.

-- Ты хотела учиться в Инквизиции? Я думал, Светлые не особенно увлекаются делами Договора.

-- Да, Диамонд. Говоря по правде, Светлым наплевать на Договор, наш путь слишком непонятен даже для нас самих и любая догма мира людей для нас всего лишь догма. Мы пришли в этот мир по воле Светлых Богов, но здесь мы обрели надежду и господина... - Корнелия запнулась и после практически незаметной паузы, заговорила вновь, только не совсем о том же, - Я с огромной радостью сбежала из проклятого королевства Нервендана. Я устала расти среди холодных лицемеров. Постоянные уроки, письмо, счёт, этикет. Запрещали мне дружить с простолюдинами. Ну, как же, Маркиз Д'Стар, вы же будущая правительница! Тьфу! Слушать противно. Когда моя мать умирала, я была опечалена, но её прощальный подарок был воистину щедр и... бесчестен. Мать дозволила мне самой сделать выбор пути, то, что дозволяется далеко не каждому из нас. Я пришла сюда, для того чтобы сбежать от определённости, я хочу испытать свою судьбу и скажу честно, если у меня будут такие друзья как вы, это будет для меня гораздо легче.

Теперь можно сделать маленькое лирическое отступление. Корнелия не сказала очень многое из того, что следовало бы сказать, то о чём я узнал уже гораздо позже. О некоторых тайнах она не сказала, потому что они не принадлежали ей, но она умолчала и об одной мелочи, касающейся непосредственно ее самой... Она была Проклята.

Самыми короткими исповедями были исповеди Сестёр и Рагнора. Нашему рубаке парню повезло больше всех, у него была самая обыкновенная небогатая семья, и он действительно отправился в Орден на заработки и его приметил какой-то Инквизитор. Я смутно догадывался, что это был вездесущий Фейриан.

Сёстры же скупо поведали о том, что их мать звали Томирэ Торисон и она была той самой ведьмой работала вместе с матерью Нильсена и Диамонда. Тяготы приютской жизни отразились и на них, именно после жизни в приюте девочки стали такими замкнутыми. Когда их рассказ закончился, двенадцать пар глаз уставились на меня.

Я почувствовал себя немного неуютно. Так обычно себя чувствуют под взглядом опытного палача оценивающего ваши шансы. Прохладные пальцы Литы легли мне на плечи и напряжение меня покинуло (что странно, как правило, в Астрале трудно чувствовать хоть что-то).

-- Ну что же, друзья мои, - я усмехнулся. - Теперь моя очередь, а я даже не знаю с чего начать. Пожалуй, в моей жизни не было таких ужасов как в жизни Джерома или Селены, но... Я родился и вырос в золотой клетке, подобно той, в которой росла ты, Корнелия, но лично я считаю, что мне повезло меньше, гораздо меньше чем тебе. Я не знаю, да и не желаю знать имя своего отца. Я рос почти полным отшельником, у меня никогда не было настоящих друзей, зато я очень хорошо помню, как тот, кого я считал своим другом назвал меня безродным ублюдком, а потом предал меня. Помню, моя мать, узнав об этом, впала в безумную ярость и семье того поганца пришлось искать новое место для жилья, - на некоторое время я смолк, воспоминания о детстве словно живые вставали перед глазами, и среди них было очень мало приятных.

-- Это жестоко, правда, любимый? - Лита снова обняла меня. - С детства слышать в свой адрес такую гнусь жестоко, не так ли?

-- Да, это было действительно жестоко. Мои сверстники стали избегать меня, но я постоянно слышал гадкие шепотки за спиной. Вот этого я уже не терпел. Ох, сколько драк разнимали мои преподаватели. Ах да, с этого и нужно было начать. Моя мать в те дни находилась в постоянных боевых походах, именно после них к ней пришла слава и титул Аркил. В её отсутствие меня воспитывали самые лучшие учителя империи. Они привили мне страсть к наукам, по их совету я начал изучать Эльфийский и Зеторианский языки. На долгие годы моими лучшими друзьями стали книги и легенды о прекрасных воителях Эллоры. Мать возвращалась домой очень редко, но когда она приезжала, учителя удалялись на заслуженный отдых, а мы оставались одни.

-- Экзель, ты сильно любишь свою мать? - осторожно спросил Нильсен. - Я понимаю, это странный вопрос, просто я слышала множество историй, которые прославляли не только её доблесть, но и нечеловеческую жестокость.

-- Я очень люблю свою мать, Нильсен, и я понимаю, что ты хочешь сказать. Видишь ли, моя мать необычный человек, и необычный Инквизитор. Дела Ордена и дела людей её волнуют слабо, она борется с Хаосом и его адептами по всему миру, но иногда что-то толкает её вмешиваться в дела правосудия. Я лично не лицезрел, но много слышал о показательной казни банды убийц, насильников и растлителей, проведённой моей матушкой около года тому назад. Говорят, после этого количество преступлений упало на два порядка. Мне лично кажется вполне справедливым, что каждый получил то, что заслужил.

-- Мне посчастливилось побывать на той казни, - абсолютно серьёзно кивнул Диамонд. - Если бы ты видел, как они умирали, ты бы понял, почему преступления упали не на два, а на пять порядков. Просто твоя мать пообещала, что каждый, кто будет обвинён в подобном преступлении и если его вина будет доказана во время её очередного отпуска, преступников будет ждать такая же кара. Хотя, следует заметить, это действительно было справедливо.

-- Я не хотел бы это обсуждать, Диамонд. Моя мать может быть и жестока, но не мне её судить. Она глубоко несчастная женщина, и, возможно это мой домысел, но, по-моему, она любит меня столь же сильно сколь сильно ненавидит моего отца. Я - постоянное напоминание о нем. Она видит во мне его черты, порой она долгим отсутствующим взглядом смотрит на меня, словно ища сходство, а ночами плачет и плачет, думая, что я не вижу. Помню, однажды ночью, меня разбудил дурной сон. Я отправился в комнату матери и застал её спящей. Ей снился кошмар, она металась по постели, и я слышал её шёпот: "Ты никогда его не получишь. Он Мой сын". Это было совсем недавно, примерно за месяц до поступления. Тогда-то я и укрепился в мысли, что я должен сделать все, чтобы она могла мной гордиться. Дальнейшую мою историю вы знаете.

И снова воцарилось неловкое молчание. Мы рассказали друг другу всё что следовало рассказать, но ни я, ни мои новые товарищи не знали, достаточно ли мы сказали, чтобы ощутить доверие друг к другу. О да, наш рассказ вызывал сострадание и понимание, но... доверие? Не знаю, что бы мы делали дальше, если бы мне в голову не пришла одна мысль.

-- Друзья, у меня есть идея. Около года назад я читал полную версию Саги о Воителях Эллоры. Их было десять, все они родились в разных мирах, некоторые из них были последователями разных противоборствующих культов. Им было очень трудно действовать сообща, они не верили в то, что когда-нибудь смогут доверять друг другу, но богиня предложила им простой выход. Воители дали клятву, которая связала их крепче, чем друзей, они стали... семьёй. У каждого из нас, ну разве что за исключением Рагнора нет семьи... О да, у нас есть родители, но в силу некоторых обстоятельств мы остались одни. Я предлагаю и нам последовать их примеру и принести эту клятву. Давайте поклянёмся никогда не предавать друг друга, не оставлять друг друга в беде и быть не просто друзьями, или товарищами по команде, а именно - семьёй.

***

А в это же время

Где-то очень-очень далеко, в самых глубинах пространства и времени стоит небольшая крепость. В этой крепости не жили и не живут люди, в ней не размещались многочисленные гарнизоны, ибо на неё никогда не нападали извне. Она была защищена стеной Абсолютного Молчания, сквозь которую не могли ходить даже боги. Это была резиденция Великого Не-Бога известного как Князь Тишины.

В его крепости не было тронного зала, как не было и самого трона. Эта крепость была местом его уединения. Только здесь он позволял себе вспомнить о своих бесчисленных грехах и пороках. Да, он был хозяином этого места, и он мог быть тем, кто правил бы этой вселенной и множеством других. Мог... но не стал.

-- Мой Князь, всё готово. Они собрались, как вы и предвидели. Двенадцать избранников. Шестеро из них приведены Фейрианом, что уже говорит о многом. И сам принц. - Этот голос не мог звучать в мирах, где существовало само понятия звука, так как он являлся частью Безмолвия.

-- Азраил, я столько эпох жал этого дня, и вот, он наконец-то наступил. - Безмолвие наполнилось торжеством. - Он рождён. Мой Аватар наконец-то родился. Я молю все силы и самого Создателя о том, чтобы его ждала настоящая жизнь. Я подготовил всё, что только мог. Я стёр границы, подготовил испытания, и дал возможность выбора. Когда Клятва будет произнесена, фанфары возвестят о великой радости и души адептов Безмолвия наполнятся ликованием. А ночью будет оглашена воля Князя Тишины, и миллионы верующих падут на колени, восхваляя приход принца. Со временем он покорит сердца и души цивилизаций и займёт моё место, позволив мне найти долгожданный покой. Он возродит моё имя и никогда не повторит моих ошибок.

-- Скорее он наделает новых, мой Князь. Ты не видишь Хаос, сокрытый в нём. Я до сих пор не понимаю, как ты позволил остаться в живых тому, в котором течёт Его кровь?

-- Началось, Азраил! - Князь Тишины не услышал слов своего советника, и голос его зазвенел от восторга. - Я слышу ваши слова, дети, Я слышал вашу Клятву, и я свидетельствую в том. Я принимаю вашу клятву, дети и дарую вам моё благословение. Идите с миром и вершите справедливость.

-- Мой Князь... Ты раскаешься, когда будет уже слишком поздно. - Но и эти слова пропали, затерялись в стенах Абсолютного Молчания, не доходя до разума Князя.

***

Вытянув руку вперёд ладонью вниз я стал ждать, не сомневаясь, что они примут моё предложение. Первой ко мне подошла Пенелопа. Её теплая ладонь легла на мою.

-- Клянусь быть верной нашему братству.

-- Клянусь быть верной нашей любви, - лукаво улыбнулась Лита, присоединяясь к Пенелопе.

-- Клянусь быть верной нашей семье, - внесла свою лепту Корнелия.

-- Клянёмся быть верными нашей дружбе, - присоединились Альт и Ториан.

-- Клянёмся хранить и оберегать наши узы, - встали сёстры.

-- Клянёмся защищать нашу семью, - Диамонд и Нильсен одновременно протянули руки.

-- Клянусь помнить и хранить эту клятву, - рядом с нами встала Селена.

-- Клянусь любить и защищать нашу семью, - почти копируя Нильса поклялся Рагнор.

Остался только Джером, стоявший чуть в стороне. Он пристально смотрел на нас, и в его глазах отражалась жестокая внутренняя борьба. Я послал ему взгляд полный поддержки. Джером улыбнулся странной, одной ему понятной улыбкой и едва заметно кивнул, словно отвечая на какой-то вопрос.

-- Клянусь любить вас, как свой Народ.

Дело было сделано, и теперь слово было за мной, как в книге: "Тот, кто начал дело, должен его закончить".

-- Да будет так. Клятва дана нами от чистого сердца и да свидетельствует в том Равновесие. Мы клялись хранить верность нашей дружбе и любить друг друга, словно мы братья и сестры. Теперь мы одна семья. Мы дали клятву никогда не поворачивать друг против друга оружие и всегда приходить на помощь другу, если тот окажется в беде, даже если коварная судьба забросит нас по разные стороны баррикад. Пусть пути наши разойдутся, но наша клятва не даст нам чувствовать одиночество. С этого дня, мы одна семья и нас не сможет разлучить сама Смерть. Пусть проклятье падёт на весь род того, кто попробует нарушить нашу Клятву. Да будут свидетелями Силы Света и Тьмы, Хаоса и Порядка, Добра и Зла, Демоны и Боги и воля самого создателя! - я не знаю, кто подсказал мне эту речь, но я произнёс её на одном дыхании и опустил вторую руку на пирамиду из наших ладоней, даже не услышав негодующего вопля Магистра.

-- Стойте, придурки!!!

Стоило моей ладони опуститься сверху, как началось форменное светопреставление. Внезапно стало очень жарко, горячая волна огня и ветра ударила в нас, пытаясь смять, разорвать, уничтожить, но не смогла разорвать нашу связь. В течение нескольких мгновений в нас били молнии, нас давило и плющило под воздействием чудовищной силы, но ничто, никакая сила не смогла разорвать наши руки. А потом вдруг наступила Тишина. Всё успокоилось, на нас подул холодный ветерок и с неба ударил фиолетовый луч из которого мы услышали властный мужской голос, исполненный торжества: "Я слышу ваши слова, дети, Я слышал вашу Клятву, и я свидетельствую в том. Я принимаю вашу клятву, дети, и дарую вам моё благословение. Идите с миром и вершите справедливость".

***

Клятва была услышана Богами и Демонами, Ангелами и Дьяволами, Светом и Тьмой. И воспротивились Боги и распалились Демоны, и гневно закричали Ангелы и Дьяволы, но их сила не смогла помешать юным избранникам Князя Тишины, чья сила отвела от них основной удар. Высшие силы смирились с поражением и дали своё позволение на столь запретный со всех точек зрения союз.

И возликовал Князь Тишины, и Его ликование воплотилось в чудесную музыку, которая прокатилась по всем уголкам даже самых удалённых вселенных, пробуждая в душах адептов Безмолвия Радость. Князь Тишины был почитаем, ему поклонялись многие и считали равным Великим Силам. Апостолы Безмолвия тоже почувствовали радость своего Князя, но они ещё не знали, с чем она связана и кого следует славить в этот новый день.

Клятва дана и услышана, это почувствовала Амиладжар Джемал, мать Экзеля находившаяся уже в десятках лиг от столицы. Почувствовал это и Тористан, истово моливший Князя дать ему знак.

-- Мой Князь, услышь меня. Сто лет... Сто лет прошло, а я до сих пор не могу забыть. Мой Князь, я виноват перед тобой... молю тебя, даруй мне шанс, дай знак, как мне заслужить прощение? - Тористан не особо ждал ответа, вот уж сто лет, почти каждый божий день он молил о снисхождении, а Князь безмолвствовал. Но... может быть, сегодня Князь сжалится?

Нет, и в этот раз небеса молчали. Тористан был на грани отчаянья когда...

-- Экзель... Не как человека, как Мастера воспитай... возлагаю это на тебя.

Услышав этот голос, Тористан словно ожил, его глаза засветились в предвкушении...

-- Повинуюсь, Мой Князь. Я не подведу тебя.

Клятва была дана от чистого сердца, но её не хотели принимать ни Боги, ни Демоны. Эта клятва была проклята, ибо горстка неопытных юнцов по незнанию смогла сделать то, на что не решались сами боги. Они связали себя узами Вечности, и теперь никто из богов не мог оказать прямого влияния на нити их судеб. Только Князя Тишины не волновала Вечность и её узы. Он принял под свою опеку детей, избранных своим принцем, и сотни Апостолов Безмолвия склонили голову в молитве за их судьбу.

***

Этот голос напомнил мне о чём-то знакомом, прекрасно знакомом. Наши утраченные на борьбу силы возвращались к нам вместе с реальным миром. Нас выкинуло из Астрала, под чудесную музыку флейты, одного из моих самых любимых музыкальных инструментов Я был счастлив, счастлив как никогда, чего не скажешь по лицу Магистра Сейтиаса, разъярённо смотревшего на нас.

-- Как сладко, - прошептала Лита и рассмеялась.

-- Экзель, это было действительно круто, - Нильсен тоже смеялся пьяным смехом. - Я всегда считал, что мы с Диамондом полные тупицы в магии, а сейчас... Я вижу эти формулы, я знаю, что они означают, и как их использовать.

Примерно такие же чувства одолевали каждого из нас. Я тоже с каким-то мрачным удовлетворением отметил, что мне известны страшные заклинания и заклятья вплоть до двадцатого уровня. Я даже мог сказать, кто и когда впервые воспользовался ими, давая возможность изучения грядущим поколениям. Удар по спине вывел меня из сладких размышлений. Над нами стоял Сейтиас гневно размахивающий посохом опуская его на незащищённые части тела нашей группы ( это если наиболее мягко выражаться). Свою долю оплеух от разгневанного магистра получили все.

-- Ах вы, щенки! Вы что себе позволяете?! Вы знаете, что вы наделали?! Вы могли открыть Дверь между мирами и затащить сюда Демонов с высшего плана! Вы могли погибнуть! Кто вам позволил клясться Именами Великих Сил?! Да вы... Да я Вас!!! - Сейтиас замахнулся но рука его дрогнула, и он выронив посох устало присел. - Придурки... Вы знаете, как я за вас перепугался? Теперь я даже не знаю, что с вами будет... Боги не могли принять вашей клятвы, и что теперь делать, не имею представления. Экзель, какого черта ты открыл свой рот?

-- Магистр, вы правы. Я поступил глупо и подверг всю группу опасности, однако мы остались живы. Вы же сами отправили нас в этот Астрал, магистр. На что вы рассчитывали? Мы устали, устали от нашего вынужденного одиночества. Мне кажется, что клятва станет залогом нашего успеха. Я ещё никогда не чувствовал такого прилива сил. К тому же, у меня есть подозрение, что кто-то принял нашу Клятву.

-- Правда? А ну-ка, дайте-ка взгляну. - Сейтиас прибег к одному из самых распространенных заклинаний двадцатого уровня - Зеркалу Истины.

И снова я почувствовал неприятное жжение под лопаткой. Сейтиас изучал нас очень долго, периодически он шептал слова заклинания, пытаясь проникнуть дальше, но потом обессилено опустил руки.

-- Я поступил глупо, ученики. Мне следовало просто научить вас обряду и правильно провести его. Кто-то принял вашу клятву, и даже объединил вашу силу. Теперь ты, Экзель будешь питать своих товарищей, пока они не повысят свой уровень, хотя он уже повышен. Однако, я запрещаю вам до вечернего построения покидать стены крепости. Сидите в своих комнатах и ждите, пока за вами не придет Тористан. Вы все поняли?

-- Да, Магистр, мы поняли, - кивнул Диамонд, и впервые в его глазах мелькнула тревога.

-- Вот и прекрасно. Марш обедать, а Экзель и Лита догонят вас чуточку позже.

Братья, да теперь именно братья и сёстры неспешно ретировались, оставляя нас наедине с Магистром, который сразу же бросился в атаку. Он наградил меня сильнейшей пощечиной и заорал так, что у меня заложило уши.

-- Экзель, среди этой группы недоумков, ты занял первое место по идиотизму! Я мог ожидать подобной недальновидности от кого угодно, но от ученика декана Фаредуса - нет! Ты должен был знать, что в Астральном плане, как и во всех остальных планах запрещено клясться именем Сил и именами Богов, без предварительного согласования. Я обязан доложить об этом Конклаву, и знаете, какой самый мягкий приговор вас ожидает? Изгнание в северную крепость Острова Гнева. Идиот чертов! Начитался дурацких сказок и подставил всех нас под суд Конклава. Неужели за все годы деканы не дали тебе читать соответствующую литературу? О чем думала твоя мать в таком случае, хочу спросить?!

Я стоял, втянув голову в плечи, с ужасом понимая, что магистр прав. Я ведь действительно знал об этом, декан Фаредеус, один из моих преподавателей, рассказывал нечто подобное.

-- Что теперь с нами будет, магистр? - сглотнув, спросила Лита положив руки мне на плечи.

-- Если бы не ваша невероятная удача, то я уже сказал, что с нами было бы. К моему удивлению, ваша клятва всё же была принята, но я ещё не знаю кем. К полуночи Сила скажет свое слово, и мы точно узнаем, до того момента вы неприкосновенны. - Магистр начал что-то быстро записывать на куске пергамента. - После обеда отнесешь письмо к Хабеку и САМ ему обо всем расскажешь.

-- Но Магистр Сейти... - начал было я, но он снова рявкнул.

-- И не смей спорить! Мне из-за вас тоже достанется, можешь не сомневаться. И если он не передумает, и не прибьет тебя на месте, отправитесь к Крисстасу, он быстро вам мозги на место вставит. Рекомендательные письма прилагаются.

Сейтиас быстро, почти моментально написал весьма обширное послание для Лидера Конклава и, скрепив его магической печатью, протянул мне.

-- Вот везёт же таким придуркам как вы. Иные из нас годами стремятся достичь того, что вы обрели по чистой случайности. Можете идти и ещё... - передай Пенелопе, что сегодня вечером ей придётся попрощаться со своей богиней. Печать Апостола снята.

-- Я надеюсь, что она не сильно расстроится, магистр.

-- Я тоже на это надеюсь, Экзель. Напоследок, прими от меня один совет. Крисстас, один из пяти Величайших Магов нашего мира, если не самый великий. Он очень своенравен, но те, кто проходили у него стажировку, до сих пор хранятся на страницах хроник, как непревзойдённые Инквизиторы. Старайся вести себя учтиво, он частенько бывает до ужаса педантичным снобом.

-- Я учту, Магистр. Благодарю за урок.

Следующие полчаса были самыми тяжёлыми минутами того дня. Я передал весть Пенелопе, и сильно пожалел об этом. Пенелопа впала в меланхолию, которая вылилась в огромную депрессию, и мы всей командой пытались её развеселить. А затем, когда друзья разбрелись по своим комнатам, я отправился к Хабеку, готовясь к очередному разносу.

Я оказался прав. Лидер Конклава считался талантливым интриганом, спокойным человеком способным принимать важные решения даже в минуты сильнейшего душевного волнения. Это было правдой, но наедине с отдельными индивидуумами (ваш покорный слуга), Хабек проявлял свой воистину огненный темперамент, доставшийся ему от покойной матушки. Хотя, в тот день мне ещё повезло. Сначала я был встречен очень тепло, я бы даже сказал радушно, Хабек поинтересовался моими успехами, затем попросил бумаги от Магистра Сейтиаса. Протянув ему их, я скромно сел скрестив руки и уставившись в одну точку. Мой манёвр не сработал. Стоило Хабеку прочитать отчет, и он бросился в атаку. Я получил много "почетных" титулов: дубина, идиот, кретин слабоумный! Следом последовали расспросы в стиле магистра, например о том, чем мы думаем, не торопимся ли мы на плаху и вообще.

Однако, отошёл он довольно быстро. Мои извинения были приняты, и настало время серьёзного разговора.

-- Экзель, ваша сегодняшняя ошибка должна стать последней. Вам сильно, очень сильно повезло! Хотя, следует признать, вы действовали наиболее подходящим образом. Теперь вы стали семьей, Экзель. Более того, как вам уже сказал Сейтиас, кто-то принял вашу клятву, но я пока ещё не знаю кто именно. Ближе к ночи вам самим станет об этом известно. А пока вернёмся к вашему с Литой поступлению. Во-первых, в скором времени поступить к Крисстасу придётся всем вам. Сейтиас просто не справится с вашим обучением, а скачки вашей силы будут огромны. Я искренне надеюсь, что ты произведешь на нашего чародея хорошее впечатление... Он, как бы тебе сказать-то...

-- Сварливый педантичный сноб, - подсказал я, припомнив лестную характеристику Сейтиаса.

-- Именно так, - рассмеялся Хабек, но тут же серьёзно посмотрел на меня. - Экзель, не шути с ним, и не вздумай показывать свой норов. Крисстас Аэллон является самым могущественным магом нашего мира. Во всяком случае, в Империи и Темном Княжестве ещё не нашёлся маг способный превзойти его. Он Квентиарос. Верховный Квентиарос и божественный страж нашей страны. Его прислал к нам сам Князь Тишины, один из высших иерархов таинственной силы Безмолвия. Князь Тишины много раз показывал себя верным союзником в борьбе с Хаосом, и он имеет огромное влияние в нашем мире, хотя его религия и не проповедуется открыто. Экзель, Крисстас единственный человек, которому я могу тебя доверить. Да, он капризен, своенравен, местами слишком холоден, но он не продастся Конклаву ни за какие деньги. У него у самого достаточно денег для того, чтобы купить весь Конклав.

-- Крисстас Аэллон? - вот теперь я вспомнил, что мне уже приходилось слышать это имя. - Первый Советник Императора, если я ничего не путаю? Тот самый Маг, который имеет огромную власть и может склонить на свою сторону самого Императора?

-- Может, а порой и склоняет. Крисстас действует на благо Империи, но при этом он не забывает и о собственной выгоде. Так что, помни о том, что я тебе сказал и не доводи его до белого каления. Правда, слюнтяев и слабаков он действительно не любит. Я передам кое-какие бумаги, но он может отказаться принять вас. Так что, не бойся отстаивать свою точку зрения, но особо не дерзи. Хорошо?

-- Я всё сделаю, лидер Хабек. Не сомневайтесь в моих скромных способностях, - я позволил себе усмехнуться.

-- Я тебе верю, Экзель. Если тебе нечего больше мне рассказать, можешь идти.

Я уже разворачивался к двери, когда мне вспомнился утренний инцидент, свидетелем которого я стал. Я рассказал о нём Хабеку и отшатнулся от него, увидев, какое резкое преображение претерпело его лицо.

-- Стейлер?! Этот ублюдок опять посмел заявиться к ученикам!!? Станив!

Только что в комнате никого не было, но стоило Хабеку произнести это имя, как тот возник под ним словно из-под земли. Я даже не почувствовал отзвука заклинания телепортации.

-- Вызывали, ваше могущество? - подобострастным шёпотом спросил он.

Станива знали все, позднее мне доводилось слышать о нём очень многое, при этом одна история была страшнее другой. Станив был эльфом, родившимся в гильдии Ассасинов в лесах Нольонда. Он воспитывался легендарными учителями, но ему не повезло, он не закончил обучения, а его Мастер погиб во времена Столетней Войны Магии. Ассасины насмерть привязаны к своим наставникам, и гибель Мастера отразилась на психике эльфа. Никто точно не знает, как он попал к Хабеку, и чем тот ему так приглянулся, но факт остаётся фактом, Станив признал Хабека своим Хозяином и был готов убить по его приказу любого. Станива называли Призраком Смерти Конклава.

-- Да, Станив, вызывал. Найти Стейлера, схватить, отвести в пыточную. Всыпать ему пятьдесят плетей за неподобающее Инквизитору поведение, а для пущего осознания вины, раны его окропить соляным раствором.

-- Будет исполнено, ваше могущество, - пропел эльф и исчез так же как и появился.

-- Лидер Хабек, я конечно не вправе давать вам советы, или вмешиваться в вашу политику, но не слишком ли суровое наказание вы выбрали для своего сына?

-- Напротив, Экзель, - Хабек устало вздохнул. - Это подобие человека не может называться моим сыном, несмотря на то, что он им является. Когда-то давно он подавал такие огромные надежды, я даже им гордился, а однажды, в нём проснулся его проклятый дар. Он стал постоянно нападать на учеников, участились так называемые "несчастные случаи". Ха! Если бы не его сила - сила Верховного Видящего, я бы своими собственными руками оборвал бы его никчёмную жизнь.

-- Сила Верховного Видящего? А что это такое? - спросил я.

-- Он сильнейший из Видящих нашего времени. Он способен заглянуть на несколько столетий назад, и вперёд, но так же он способен смотреть и в настоящее. Он очень, ценен, но ещё более - опасен. Он способен предсказать войну, предотвратить нашествие из-за океана, предсказав его заранее, Конклав на руках его готов носить. Он неподсуден Инквизиции и Империи.

Хабек немного помолчал, погрузившись в безрадостные мысли

-- Ладно, Экзель, иди. Мы ещё подискутируем на эту тему, но чуть позже. Иди, Крисстас не любит, когда на его лекции опаздывают.

-- Спасибо за помощь, Лидер Хабек, - я поклонился и вышел за дверь. Конвертики с отданными Крисстасу донесениями я спрятал в небольшую сумку на поясе.

Поднимаясь в нашу с Литой комнату, я вдруг поймал себя на странном ощущении, что я упустил из виду безумно важную деталь, только непонятно какую. Однако, открыв дверь, я забыл обо всём. Картинка, заставшая меня была похожа на вчерашнюю.

Лита лежала на моей (Опять?!) кровати и болтала ногами в воздухе, но в этот раз вместо книги она читала какой-то алхимический трактат. Я узнал маркировку на пергаменте.

-- Солнышко моё, прости, что я тебя прерываю, но Крисстас не любит ждать, а нам нужно поспеть на первый урок.

-- Уже иду, любимый. - Лита спрятала свиток в первый ящик и, подойдя ко мне, лукаво улыбнулась, - Надеюсь, у нас есть лишние пять минут.

-- Конечно, есть, любимая, - я поймал её губы своими, получив один из самых незабываемых поцелуев в моей жизни.

Я чуть сильнее прижал Литу к себе и, не удержавшись, поцеловал её в шею, проводя языком вдоль уха. В этот момент раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошёл Лайл, мой утренний знакомый.

-- Ой, извини, - Лайл выглядел удивлённым, но отнюдь не сконфуженным. - Я не вовремя?

-- Нет, ну что ты, - усмехнулся я, пожав ему руку. - Лита, позволь тебе представить тебе моего друга, Лайла Д'Кармена. Лайл, позволь представить тебе Литу Алинэльдорин, мою возлюбленную.

Лайл плавной походкой приблизился к Лите и, встав на одно колено, поцеловал ей руку.

-- Очень приятно, миледи. Я к вашим услугам, - Лита, с улыбкой кивнула юному ловеласу.

-- Лайл, ты чего-то хотел? - привлекая его внимание, спросил я, но покраснел под ехидным взглядом Литы.

-- Да. Я хотел отблагодарить тебя за помощь. Мы с Айлен, моей девушкой, хотим отправиться в трактир на кружку, другую вина. Имею честь пригласить тебя и твою возлюбленную с нами.

-- Айлен? - переспросила Лита. - Она тёмная эльфийка?

-- Совершенно верно, миледи, - кивнул Лайл. - Ну, так что?

-- Я бы с удовольствием, Лайл, но у нас сегодня первый урок у Архимага Крисстаса.

Лайл взглянул на нас со смесью недоверия и восхищения.

-- А ты тёмная лошадка, Экзель. Я имел честь разговаривать с Архимагом Крисстасом и должен заметить, он никогда не возьмёт в свою группу кого-то, кто был бы не готов к обучению. Видимо то что ты сказал утром правда. Но это всё равно немного странно. Мне ещё год ждать поступления к нему, а ты только второй день в Ордене, а уже делаешь такие успехи.

-- А откуда ты знаешь, что я только второй день? - хитро улыбнувшись, спросил я. - Шпионил за мной?

-- Не совсем. Просто я навёл кое-какие справки. Хотел быть уверен в том, что ты не заслан ко мне врагами моего отца. Ладно, теперь я вынужден вас покинуть. До скорой встречи. Экзель, миледи, - Лайл коротко кивнув нам, вышел за дверь.

Едва лишь дверь за ним закрылась, и Лита расхохоталась.

-- Что здесь смешного? - буркнул я, отвернувшись от неё.

-- Экзель, любимый, ты невероятен. Назвал его своим другом, а уже ревнуешь. Ты просто невозможен.

-- Лита, я боюсь тебя потерять. Я нашёл тебя совсем недавно. Ты стала для меня...

Смех Литы, чистый и звонкий как журчание ручья обнял меня, оборвав мою бессвязную речь.

-- Экзель, я избрала тебя, помнишь? Я больше не смогу полюбить ни одного смертного. Народ Нольонда отличается как раз своей привязчивостью. Полюбив однажды, мы уже не можем сопротивляться нашим чувствам. Я могла бы спать с кем угодно, для нас, эльфов, это пустяк, но, избрав душой, мы делаем выбор. Вспомни, Экзель, что я хотела и хочу отдать тебе?

-- Прости меня, любимая, - я опустил голову. - Больше этого никогда не повторится.

-- Я на это надеюсь, Экзель. Никогда не ревнуй меня. И не грусти, я просто не могу на тебя сердиться. Пойдём на урок.

Мы отправились вниз и, поплутав по многочисленным коридорам, нашли искомую дверь магического факультета. За очередным поворотом я резко остановился. Уже в коридоре я чувствовал Силу. Огромную Силу. Я аж зажмурился, до такой степени необычные истоки у неё были. Возле огромной двери из чёрного чугуна и Краммелита стоял наш будущий наставник. Архимаг Крисстас...

"Архимаг? О нет, он был Квентиаросом - Магом вне Магических категорий. Сейтиас рассказывал о магах, которые пытались достигнуть его уровня, чтобы обрести силу Богов, а Крисстас сам был подобен богу". Я думаю, следует поподробнее рассказать об этом человеке. Когда я увидел его, одиноко стоящего у дверей, словно в ожидании чьего-то прихода, он не особо впечатлил меня. Он был ужасно похож на Сейтиаса. Высокий худощавый, и как многие астахские маги, до ужаса благообразный. Волевое лицо с выступающими вперёд скулами, и прямым носом. Ясные глубоко посаженые глаза цеплялись за каждую деталь. Чёрные длинные волосы были собраны в роскошный прямой хвост, лишь тонкая непокорная прядка падала на глаза, ничуть, правда, не беспокоя великого мага.

Возможно, внешне он не был похож на Сейта, учитывая тот факт, что в отличие от большинства известных мне магов он не носил ни бороды, ни усов. С Сейти его роднило другое - Магия. В его глазах таился жуткий голод, голод, ведомый одним лишь магам

"Да внешне Крисстас не впечатлил меня. Конечно, он одевался богаче многих магов. Его фиолетово-золотистый балахон, покрытый многочисленными чёрными рунами, был шёлковым, а обувь была сделана из чешуи дикого Дрейка - маленького дракона. Но всё это не могло впечатлить меня настолько, чтобы я почувствовал трепет. Но вот увидев его Посох, - окованный сталью из неизвестного мне чёрного дерева; увенчанный многогранным фиолетовым кристаллом, вставленным в серебряную оправу и заключенным в искусно вырезанную деревянную восьмёрку, - я замер в восхищении. Силу Мага нельзя было не почувствовать даже сквозь те щиты, которые он воздвиг вокруг себя. Она просто обжигала меня".

-- Добрый день, молодой человек, и вы, юная леди, - Крисстас подошёл к нам и вырвал меня из раздумий. - У вас какое-то дело ко мне?

-- Да, Квентиарос, - почтительно кивнул я. - Я и моя спутница желаем обучаться на вашей кафедре, если это возможно.

-- Разумеется, это возможно сударь, но только в том случае, если вы подходите мне. Вы должны обладать уровнем Силы не ниже Пятого, иметь при себе рекомендательное письмо от вашего наставника или магистра. И очень желательно, иметь хотя бы общие познания в области магии, хотя, к отстающим, но одарённым ученикам я могу сделать исключение.

-- Спасибо за информацию, Квентиарос. Мы с Литой имеем необходимый уровень, и рекомендации от Архимагистра Сейтиаса. К сожалению, у нас весьма поверхностные познания в области магии, но мы быстро учимся.

Квентиарос внимательно посмотрел на меня, затем на Литу, и кивнув, протянул руку. Я понял, что он хочет бумаги от наших наставников, и я протянул ему все три конверта (Документы, письмо Сейта, письмо Хабека). Маг прочёл наши характеристики, (мои он читал удивлённо приподняв брови), но ничего не сказал. А затем, он развернул пергаментный свиток с печатью Конклава.

"Приветствую вас, Квентиарос Крисстас. Я приношу свои извинения за то, что мне пришлось обращаться к вам с такой деликатной просьбой, но обстоятельства, увы, сильнее меня. Если вы читаете это письмо, то перед собой вы видите Сына Амиладжар Джемал и...вы сами знаете кого. В своё время вы были заинтересованы в его обучении, и я предоставляю вам такую возможность. К сожалению, если вы всё ещё заинтересованы в его обучении, вам придётся смириться с присутствием в вашем классе его спутницы, а в скором времени и его друзей. Волей провидения, Экзель Джемал объединил себя и своих друзей, прибегнув к клятве бессмертных что, как вы знаете"...

Дальнейшее не имеет смысла воспроизводить. Хабек тщательно описал Квентиаросу случившееся и поставил ему ультиматум, но Крисстас был гордым Слишком гордым чародеем.

Пергамент в руках Крисстаса вспыхнул пламенем, обращаясь в пыль.

-- Довольно! Вот что, юный Джемал, возвращайтесь-ка вы к Хабеку и засуньте ему пепел этого послания, прямо в глотку! Мне хватило проблем с обучением его ублюдочного сыночка. Я не собираюсь брать на себя ответственность за сына Амиладжар Джемал и юную сопливую эльфийку, которая не способна сплести приличного файерболла.

Лита с обидой уставилась на Крисстаса. От унижения у неё перехватило дыхание. Я же не намеривался терпеть подобную наглость.

-- Пойдём отсюда, Лита, - я бережно взял её за руку, начисто забыв обо всех предупреждениях оставленных Хабеком. - Очень хорошо. У вас нет желания нас обучать? Возможно потому, что у меня нет ни малейшего желания учиться у хама и недоучки в потёртом фиолетовом балахоне.

Я демонстративно повернулся спиной к Квентиаросу и услышал позади его свистящий шёпот с требованиями извинений. Я сделал шаг, другой, и, почувствовав горячее дыхание магии за спиной, обернулся.

Крисстас возвёл руки к небу, посох сиял в руках хозяина, помогая ему использовать силу. Я не чувствовал особой опасности, Крисстас, наверное просто хотел припугнуть меня, а я с детства учился доверять своим ощущениям. Скорее его магия в этот момент была театральной, а не боевой. Крисстас плавно взмахнул посохом, направив его на меня. В принципе, повинуясь его заклятью, в меня должна была вылететь небольшая жгучая плеть. Однако что-то пошло не так, сияние посоха померкло, а в следующую секунду, почтенный чародей грязно выругавшись рухнул на землю. Несостоявшиеся заклятье ударило по самому заклинателю, и он гневно-недоумённым взглядом уставился на меня, пытаясь это понять. "Ну, как же так? Ведь я Верховный Маг" думал он в ту минуту. Под его взглядом становилось очень неуютно, и наверное, Квентиарос не оставил бы попыток выпытать из меня секрет неудачи, если бы не незримое присутствие высшей силы у меня за плечами.

Я почувствовал дуновение холодного ветра и обернулся. Ничего. Позади меня никого не было. Обернувшись к магу, я аж отшатнулся от него.

Квентиарос смотрел на меня как закоренелый атеист на пришествие нового - Истинного Бога. Огромная гамма чувств промелькнула пред внутренним взором мага. Промелькнула, и пропала. Крисстас встал, отряхнул свой потёртый в некоторых местах балахон и посмотрел на меня.

-- Хорошо. Я возьму вас к себе. Вы гости моего Князя, а значит, и мои гости тоже. Приношу вам глубочайшие извинения, миледи. Своими неосторожными словами я мог задеть вас. Просто я недолюбливаю сюрпризы.

-- Приношу свои извинения за дерзость, Квентиарос Крисстас, - сорвалось у меня с языка, казалось, помимо моей воли. - Я ни в коем случае не хотел оскорбить вас. Я часто начинаю действовать раньше, чем успеваю подумать над предстоящим действием.

Взаимопонимание было достигнуто. Холод из глаз мага исчез.

-- Жизнь отучит вас от этой привычки, юный Джемал, как отучила вашу почтенную матушку. Я буду доволен, если вы оправдаете возложенные на вас надежды. Миледи, и вы, сударь, прошу вас, имейте в виду, я сделаю вам небольшую скидку в обучении, чтобы вы могли нагнать учащихся, но потом, точка. На моих лекциях прошу быть внимательными и сосредоточенными, я учу очень могущественным и по большей части боевым заклятьям, а это требует осторожности.

-- Спасибо, Квентиарос, мы это учтём.

-- Вот и хорошо. И ещё, зови меня Архимагом, а то не всё тут такие просвещенные как ты.

-- Как желаете, Архимаг, - всё ещё не до конца сознавая его силу, легко согласился я.

Крисстас посторонился, давая нам возможность войти. Едва мы переступили порог, нас поглотил полумрак. Я даже поежился, до такой степени аудитория Крисстаса показалась мне мрачной и зловещей, даже магические кристаллы-светильники и те излучали какой-то жутковатый алый свет. Эти красноватые отблески, плясавшие на темно-серых камнях, из которых были сделаны стены, производили поистине гнетущее впечатление.

Главный кабинет магического факультета был одной немногих в Инквизиции кабинетов, похожих на настоящую академическую аудиторию, где ряды скамей поднимались вверх, и располагались полукругом. В центре было возвышение с кафедрой, за которой обычно читал лекции Крисстас. О том, что в этом кабинете ученики постигали таинства магии напоминал алтарь из черного камня воздвигнутый прямо за кафедрой Крисстаса. Чуть дальше у стен были расставлены алхимические столы, заставленные колбами и банками с неизвестным мне пока содержимым, а между столами стояли книжные столы, набитые толстыми фолиантами.

Войдя, я почувствовал себя неуютно под взглядами десятков глаз, в основном любопытных и оценивающих. Впрочем, взгляды, устремленные на Литу, были в основном восхищенными, и они явно польстили моей эльфийке.

-- Садитесь, - отрывисто приказал Крисстас, снова превратившись в сурового учителя.

Мы нашли свободные места с краю в третьем ряду и, устроившись на лавках, достали бумагу и перья. Крисстас благосклонно подождал, пока мы приготовимся записывать за ним и постучал пальцем по кафедре, привлекая внимание учеников, все так же таращившихся на нас.

-- Итак, продолжим нашу лекцию. Специально для новоприбывших повторяю, что сегодня мы изучаем ритуалы призыва.

Через несколько минут я уже начал сомневаться в том, что мне следовало вообще появляться в этом кабинете. Поток обрушившихся на нас знаний мог привести в оторопь и более опытного мага. Виды призываемых существ, заклинания, способы начертания пентаграмм и гексаграмм, символы и знаки, которые нужны для призыва... я почувствовал, что просто тону в этом море новых и по большей части незнакомых слов. Судя по тому, как нервно ерзала на скамье Лита, ей все это казалось неимоверно трудным, а судя по ее скучающему взгляду, не слишком интересным. Я же, когда прошел первый момент растерянности, был готов внимать учителю с благоговением, но его высокомерие и пренебрежение, которые сквозили в каждом слове, выводили меня из себя и мешали сосредоточиться.

Так что мы оба вздохнули с облегчением, когда он закончил лекцию и начал опрос, приказав двум старшим ученикам чертить пентаграмму и призывать низшего демона. Я, зная, что опрос мне не грозит (Крисстас спрашивал по темам прошлых уроков, на которых меня и Литы не было) с интересом наблюдал за действиями призывателей. Да, Крисстас хорошо их натаскал: даже моему неопытному взгляду была видна привычка и сноровка. Пока девушка чертила пентаграмму и заполняла ее символами, ее напарник быстро отмеривал на маленьких весах порошки и смешивал их с травами.

От наблюдения меня отвлекла Лита, чья рука нашла под столом мою и крепко сжала.

-- Тебе все это и вправду так интересно? - с нотками лукавства в голосе прошептала она.

-- А разве тебе нет? - искренне удивился я.

-- Такая магия чужда эльфам, Экзель. Я даже не уверена, что у меня получится провести такой ритуал самостоятельно. К тому же мы, эльфы, не ладим с демонами и не любим их.

-- А как же тогда вы поддерживаете отношения с Темными Князьями?

-- Притерпелись за тысячу лет. Но Князья существа разумные, а эти... - она скривилась и махнула рукой в сторону пентаграммы, над которой уже начал заворачиваться в маленькую воронку силовой поток. - Нас не учат их призывать и изгонять.

-- А как же вы справляетесь с демонами, которых напускают на вас прислужники Хаоса?

-- У нас есть жрецы, они заменяют нам магов.

-- Но, я слышал, что святая сила не всегда может справиться с такими существами!

-- Экзель, ты просто кладезь наивности! Ну, причем тут святая сила? Мы же не поклоняемся Эркхаэлю, наши жрецы владеют силой Ветра и Звезд.

-- И она действенна?

-- Еще как. Вот, например, легендарный король Элессар...

Ее фраза потонула в грохоте и злобном вое. Мы оба, подскочив от неожиданности, обернулись. В пентаграмме стояло существо, при виде которого у меня мигом поубавилось желания поближе полюбоваться на настоящего демона. Эта тварь была просто огромна, и если бы он стоял на двух лапах, его голова, увенчанная короной рогов, уперлась бы в потолок, а в аудитории они были высокие. Однако этот демон, видимо, на двух ногах передвигаться не умел, да и трудно было представить, что две лапы могут вынести непомерный вес этой покрытой чешуей и слизью туши, которая к тому же истекала пламенем. Он повернул голову в сторону призывательницы и оскалил пасть, продемонстрировав загнутые зубы и раздвоенный язык. Я читал о вызове разного рода нечисти, и знал, что даже демоны неуютно чувствуют себя внутри печати, но на морде этого было написано злобное удовольствие. Признаться я немного струхнул, когда он издал рокочущий вой от которого задрожали стены, и дернулся высвобождая хвост и перепончатые пламенные крылья. Я, не выдержав, подался вперед, не обращая внимания на Литу, которая вцепилась мне в руку, ведь демон не мог причинить мне вреда, находясь внутри пентаграммы. Однако странный треск со стороны последней привлек мое внимание, и я похолодел. Да и не я один, Крисстас напрягся как струна.

-- Проклятье! Ильдари, ты опять не до конца замкнула линии?! - перекрывая вой демона, рявкнул Крисстас.

У меня екнуло сердце. Даже мне с моими скудными пока еще познаниями в магии было известно, что недочерченная пентаграмма не могла удержать призванное существо, и дальнейшая судьба мага зависела от его хладнокровия и магической силы.

Демон выскочил резко, вложив всю свою силу в рывок, и бросился к юной девушке и ее товарищу, но ударился о ледяную стену, воздвигнутую наставником. Все-таки Крисстас по праву носил посох Квентиароса, я не заметил его движения, стена словно возникла сама собой, да и ученики оказались неплохи. Справившись с замешательством, они слаженно взмахнули пиларами и обрушили на врага ворох ледяных осколков. Демон был вынужден отступить назад, похоже, ледяная стихия была для него губительна.

-- Все вон! - крикнул Крисстас. Тон его был таким, что ученики бросились к выходу, даже не пытаясь спорить.

Даже я невольно повиновался, но возле двери меня все-таки настигло мое обычное любопытство, и я остановился и, прижавшись к стене, продолжил наблюдать за сражением. Крисстас, видимо привыкший к повиновению учеников и не допускавший мысли, что его могут ослушаться, больше не смотрел в сторону двери. Все его внимание поглощал приближающийся к нему монстр, но, когда Крисстас, шагнул ему навстречу, я с удивлением увидел, что на его лице расцвела почти азартная улыбка. Видимо, давно мой новый наставник не бил морды демонам.

При виде шагнувшего ему навстречу мага демон притормозил и уставился на него. Несмотря свою полуразумность, он чуял магию, как собака запах и был в состоянии понять, что битва с таким противником не сулила ему ничего хорошего. Из посоха Крисстаса вырвалась молния, но демон с неожиданным проворством скакнул в сторону и бросился бежать, петляя между лавками и столами. Чародей вполголоса выругался: изгонять движущийся объект было сложно, нужно было заставить его остановиться хоть ненадолго. Бросив впустую несколько заклинаний, маг, очевидно, решил применить что-то сильнодействующее и занял выжидательную позицию, следя взглядом за передвижениями монстра, который, видимо сообразив, что к чему, не собирался останавливаться.

А вот я, наблюдая за разворачивающимся передо мной зрелищем, понял, что в очередной раз влип. Причем сразу по двум причинам. Во-первых, петляющий демон заметил меня и счел легкой добычей, а во-вторых, взгляд Крисстаса, непрерывно следующий за противником наткнулся на меня. Если бы не серьезность ситуации, меня бы, наверное, позабавило выражение лица Крисстаса: на нем отобразилась такая смесь удивления, возмущения и гнева, что он даже растерял свой величавый вид, который сохранял даже во время битвы. Бросив на меня взгляд, обещавший страшные кары, он возвел вверх посох и выкрикнул несколько слов.

Зря он это сделал.

В этот же момент я снова почувствовал, что за моей спиной распахивает крылья кто-то неведомый, готовый щедро делиться со мной силой. Выставив руки вперед, я произнес заклинание, которое тихим шелестом прозвучало у меня в ушах. Кто бы ни стоял у меня за спиной, он прибавил свою силу к моей, и разъяренный демон оказался атакованным с двух сторон: из посоха Крисстаса в него ударили фиолетовые лучи, а из моих рук разноцветные молнии. Взрыв, который сотряс кабинет, на миг даже оглушил меня. Отдачей от заклинаний нас с Крисстасом раскидало в разные стороны. От удара о стену я потерял сознание, успев подумать, что карьера Изгоняющего явно не для меня.

Очнулся я от звонкой пощечины. Сильная рука вздернула меня с пола и прислонила к стене. Осторожно приоткрыв глаза, я испытал непреодолимое желание снова зажмуриться: Крисстас смотрел на меня так, словно не мог решить, убить меня прямо сейчас или пустить на ингредиенты для зелий.

-- Ты разочаровал меня, Экзель Джемал! - в его шепоте было столько льда, что при желании он мог заморозить Беранорский водопад. - Ты не просто счастливый идиот, ты безумец, которого, будь моя воля, я бы лично четвертовал. Скажи мне, у тебя такое бывает в минуты озарения, или ты от рождения такой болван?!

-- Э-э, - при всем желании я не мог выдавить из себя ничего умнее.

-- Ты о послушании хоть иногда слышал? Тебе, в твою не переполненную умными мыслями голову не пришло, что если учитель велит уходить, то нужно уходить?

-- Но, я...

-- Что, ты? Ты считаешь, что я без помощи малолетнего недоучки не в состоянии справиться с такой мелочью? Героем себя возомнил? Или просто решил устроить праздник для Конклава и благополучно избавить их от себя?

-- Нет, я просто...

-- Или решил силой своей похвастаться? Доказать, что сильнее других?

-- Да нет же! Я просто хотел посмотреть...

-- Насмотрелся? Тогда пошел вон! Я поговорю о тебе с Князем Тишины, и ему придется найти очень веские доводы, чтобы убедить меня учить тебя дальше!

Схватив меня за воротник, он открыл дверь и, вытолкнув меня из кабинета, с грохотом ее захлопнул.

-- Экзель! - ко мне бросилась Лита. Ну да, она ведь послушалась Крисстаса и выбежала вместе со всеми, а, увидев, что меня нет, наверное, не осмелилась вернуться. - Ты в порядке?

-- Не знаю, - честно ответил я. Голова у меня гудела, ноги тряслись, и все тело болело, как после драки.

-- Как ты мог, Экзель? Почему ты ослушался Архимага? Ты же мог погибнуть!

-- Лита... - Отголоски Силы все еще бушевали во мне, опьяняя. - Но ведь было здорово, и чертовски интересно.

-- Интересно? - Лита поежилась. - Да ведь это было страшно!

-- Страшно. - Согласился я. - Но ведь и интересно тоже. Великий чародей с помощью древней магии изгоняет прочь страшного демона! Как в рассказах Кила Аванхеля. Неужели тебе не хотелось посмотреть, чем это все закончится?

-- Я боялась за тебя. - Лита закусила губу. - Посмотреть, конечно, хотелось немножко, но в Нольонде иначе смотрят на борьбу с низшими демонами. Если изгоняющий приказывает бежать, нужно делать это немедленно, иначе можно поплатиться жизнью. Ты мог погибнуть. - По щеке моей эльфийки скатилась слеза, и это странным образом отрезвило меня.

-- Прости меня, любимая. - Встав на одно колено, я бережно взял ее за руку и припал к ней губами. - Я мало что видел в этой жизни и мне действительно было интересно. Но с сего момента торжественно клянусь, что больше не буду делать столь глупых вещей. Договорились? - Я посмотрел на нее такими "честными" глазами", что девушка не выдержала и засмеялась.

-- Болтун. Ловлю тебя на слове. И встань, а то кто-нибудь может увидеть, и пойдут непристойные слухи.

-- О да! - я вскочил и театрально схватился за грудь. - Моя репутация не вынесет непристойных слухов, и я погибну.

Мы направились к выходу, подшучивая и пересмеиваясь, когда мне в голову пришла любопытная мысль.

-- Лита, как ты относишься к небольшой конной прогулке по городу?

-- Юный инквизитор хочет пригласить прекрасную эльфийку на прогулку? Я просто не могу устоять перед таким предложением!

-- Тогда отправляемся, юная леди!

Не могу сказать точно, что мною двигало, может быть, банальный мальчишеский гонор, но мне почему-то захотелось показать Литу Молнии. Было интересно, что он скажет о ней. К тому же это был подарок матери, мой первый настоящий боевой конь. Наверное, любой на моем месте захотел бы покрасоваться перед своей девушкой.

В этот день дежурил капитан Терон и, перебросившись со мной парой слов, он велел привести Молнию, а я тем временем решил просветить возлюбленную.

-- Ах да, любимая, Молния мне достался только вчера, это подарок моей матери. Он замечательный конь, но необычный, как и всё моё семейство, - мы с Литой одновременно усмехнулись, вспомнив Нильсена, который стал частью нашей Семьи. - Молния умеет даже разговаривать, и он очень хороший товарищ.

Мы с Литой терпеливо подождали, и, когда из конюшни вывели моего красавца, я улыбнулся, увидев с каким восхищением смотрит на него моя радость...

-- Привет, приятель. Я решил представить тебя моей прекраснейшей избраннице. Надеюсь, ты не против?

-- Я не могу идти против воли избранного Князем, - ответ Молнии стал для меня полной неожиданностью. - Поговорим об этом после, Экзель.

-- Ух, ты. Да он просто красавец, - восторгу Литы не было предела.

-- Вы тоже красавица, леди Лита, - я усмехнулся галантности Молнии.

-- Надо же, какой он воспитанный. Очень приятно познакомиться с тобой, Молния.

-- Не менее чем мне, миледи. Если вы хотите устроить небольшую прогулку по городу, устраивайтесь в седле. У вас не более сорока минут.

Вот так. Мы с Литой посетили несколько памятных мест, Лита, оказывается всю жизнь мечтала полюбоваться на Чёрный Обелиск, один из памятников охранников столицы, стоящий на сосредоточие Силы. Времени у нас было мало, очень мало, однако это была одна из самых чудесных наших прогулок.

Поднимаясь по лестнице ведущей в наше крыло, я последний раз поцеловал Литу, готовясь к встрече с суровым наставником. Наши товарищи уже выстроились возле своих комнат. Пенелопа выглядела совсем поникшей, и тихонько беседовала о чём-то с Рагнором, который явно пытался утешить ее. Стоило мне с Литой встать возле дверей, как раздался бас командира:

-- Смирно!

Тористан шёл к нам, чётко отмеряя шаг, и он выглядел необыкновенно довольным, возможно даже счастливым.

-- Вольно, ученики. Как вам всем уже известно, у Керина сегодня выходной. Согласно правилам Ордена, в отсутствии руководителя группы его заместитель не имеет права проводить тренировки с оружием, или конную подготовку. Вместо этого, мы с вами проведём небольшой урок военной Истории, что, как я надеюсь, вам поможет. Пойдёмте во двор.

Тористан привёл нас всех на место вчерашней тренировки и усадил на скамьи. Подождал, пока все угомонятся, и перевел взгляд на печальное лицо Пенелопы. Мне не понравилось выражение искреннего удовольствия промелькнувшего в глубине глаз Тористана, мне казалось, что он насмехается, однако, я ошибался.

-- Пенелопа, я понимаю, почему ты опечалена. Ты утратила свою богиню, ту, что помогала тебе согревая своим присутствием и вселяя надежду в твою душу. Я прав?

-- Да, командир. Вы правы, - печально кивнула Пенелопа и по щеке стекла слезинка.

-- Ученики, вы все пошли за Экзелем, это был ваш сознательный выбор. Вы устали от одиночества, вы захотели получить друзей, узнать, что такое семья, и вы дали друг другу клятву. Вы поступили правильно, я не в силах осуждать ваш поступок, но в одном я согласен с Сейти. Ни вы, ни Экзель не подумали о последствиях, а ведь ваша клятва могла стать причиной вашего заточения в Северную Крепость Острова Гнева.

Нильсен побледнел, став похожим на простыню, а Диамонд сжал кулаки вжавшись в скамью на которой сидел.

-- Боитесь, мальчики? Правильно боитесь. Только что приходил посыльный, экстренное заседание Конклава закончилось хорошо. Вашу клятву признали, и не стали наказывать. Однако вы и близко не представляете, насколько вам повезло, но я попробую вам растолковать.

-- Вы считаете, что нам повезло? Я потеряла связь с ней, с Моей богиней. Вам не понять, что такое путь изгнанника! - злобно процедила Пенелопа, но Тористан лишь горько усмехнулся в ответ.

-- Дитя, ты дитя и есть. Вы принесли Клятву, которую принял очень могущественный покровитель, и я должен сказать, что не каждый удостаивается такой чести. Но твоя Богиня, - Тористан выделил это слово, - дружна с ним, поэтому вы по-прежнему будете общаться, но несколько по-другому

Пенелопа промолчала, но её лицо просветлело, а я перебил наставника вопросом:

-- Мастер, расскажите мне о нашем покровителе. Кто такой этот Князь Тишины и чего нам от него ждать? - Немногим удавалось удивить Тористана, и я не без удовольствия полюбовался на его вытянувшуюся физиономию, правда, недолго. Лицо Тористана стало суровым.

-- Как ты узнал, Экзель? В Империи, как и во множествах других стран никто не проповедует Слово Безмолвия, во всяком случае гласно, да и я не упоминал о нем.

-- Вчера я не придал значения вашим словам, Мастер, хотя вы вскользь упомянули некого Князя. Я еще удивился, причем тут Темное Княжество. Однако сегодня Хабек сказал мне, что Квентиарос Крисстас служит Князю Тишины, а тот в свою очередь, что я нахожусь под его покровительством. Несложно сложить два и два, чтобы найти ответ. Так вы расскажете нам о нем, или будете мучить рассказами о Древних Клятвах, которые мы не должны были произносить?

-- Ты всё-таки жуткий наглец, - Тористан покачал головой, и жестом велел мне сесть. - Ладно, я вам всё расскажу, но про Клятву вы узнать должны, иначе будет непонятно. Знаете, почему такие клятвы как эта, запрещёно произносить в Астрале? Потому что Астрал несет в себе Силу, которая может осуществить Желание. Маги умеют путешествовать по Астральным дорогам, хотя там чаще можно встретить Бога или Демона, однако ни один маг не рискнет использовать в Астрале заклинание, не подумав о последствиях. Любая хмельная ересь сказанная в Астрале, если сказавший обладает Силой, может стать реальностью в мирах. А уж клятвы, произнесенные в Астрале, имеют особенную Силу, ведь Великий Договор был заключен над Астахом, в Астрале, именно поэтому он имеет такую мощь. Вы, придурки малолетние дали друг другу "Клятву Не Умирать", и никому теперь не позволять убить вас. Знаете, что это значит? Это значит, что, Нильсен, к примеру, продаёт душу Богу похоти и лукавства, а когда приходит время платить, к Богу приходит наш горе Инквизитор Экзель, с товарищами, и от всей широты души даёт ему пинка под божественный зад, что, если твоя сила будет и дальше так расти, вполне возможно. Всё ещё не понимаете?

-- Вот это да! - Нильсен пропустил мимо ушей последнюю реплику Тористана. - Может и вправду душу продать?

-- Я тебе продам! - рявкнул Тористан. - Придурки, ни черта вы не поняли! У каждого в жизни есть своя цель и своя миссия, и почти каждому дан выбор пути. Дав Клятву, вы потеряли свой выбор, теперь Боги не имеют права с вами связываться, Вы стали изгоями для всех и для каждого, такая клятва является синонимом беззакония, ибо вы не связали себя обязательствами. Даже самые отъявленные демоны не захотят с вами работать, боясь навлечь на себя гнев Сил. Будь вы обычными людьми, вас просто шарахнуло бы молнией по пустым головам, но беда в том, что инициатор этой клятвы, Экзель, несет в себе Божественную кровь, и отец его явно был Богом древним. - Друзья немного ошарашено посмотрели в мою сторону, только Лита коснулась кончиками пальцев, моей руки. - Божественная кровь несет в себе особую власть, и вы произнесли клятву, которую Боги не решились принять. Вы должны были умереть, так что вам несказанно повезло, что Князь Тишины оказался рядом.

-- Мастер, но если даже Боги не смогли принять нашу Клятву, каким образом этот Князь сумел сделать невозможное?

-- Происхождение Князя Тишины окутано тайной, и мало кто скажет, кто же он на самом деле такой, но сомневаться в его Силе не приходится. Он путешествует по времени и пространству с той же легкостью, с какой вы ходите по земле, и является носителем Силы. Хотя, поговаривают, что он и сам Сила, поэтому может делать то, что неподвластно Богам. Он живет в потаенном Замке Безмолвия Haria'so Mend'oze и оттуда он управляет своими бесчисленными легионами. Он мог бы подмять под себя десятки миров, но Князь Тишины старается сохранять порядок, и он спасает те миры и тех людей, от которых отвернулись Боги. Его боятся и уважают, и с ним вынуждены считаться. Он поверил в вас, и будьте благодарны за его дар.

Я очень недобрым взглядом посмотрел на Тористана. За его велеречивостью, мне почудилась фальшь. Он старался спрятать что-то, и мне очень не понравилась его фраза про то, что мы должны быть благодарны Князю. Видимо что-то в моих глазах заставило Тористана продолжить рассказ. Наставник тяжело вздохнул и достал свою любимую трубку.

-- Да, ученики, заварили вы кашу, и не хотелось бы мне ее расхлебывать, да чувствую, придется. Завтра после обеда вы получите официальный статус адептов Безмолвия. Князь Тишины является сторонником Инквизиции, поэтому на вас не будут налагать ограничений, однако Анклав Нервендана вряд ли останется доволен, но и спорить не станет. Что до тебя, юный стервец, - Тористан ткнул пальцем мне в грудь, - то с тобой все совсем иначе.

-- О чём вы, Мастер? - у меня появилось дурное предчувствие. Знаете, такое бывает, когда идешь по темному переулку и ощущаешь присутствие грабителей неподалеку.

-- Я о нашей с тобой битве, прошлым вечером. Клятву вашу Князь принял сегодня, но тебя он избрал раньше. Вчера он наделил тебя памятью древних Мастеров Битвы. Помнишь, насколько хорошо ты вчера сражался?

-- Простите, Мастер, - я покраснел, думая, что Тористан упрекает меня, но он удивленно вскинул голову.

-- За что ты просишь прощения, Экзель? Ты просишь прощения за то, что прошёл испытание, которое некогда провалил я?

Я не понял, что он имеет в виду, да и не только я. Диамонд и Селена с недоумением посмотрели на наставника, но тот не желал ничего объяснять. Напрашивался вывод, что я должен само понять, о чем идет речь, но Нильсен, среди добродетелей которого никогда не было долготерпения, грубовато уточнил:

-- Мастер, вы, конечно, может быть и понимаете, что там произошло, но мне, или, например Диамонду, ни понятно, ни хрена. Каким образом получилось так, что Экзель, по его собственному утверждению не умеющему сражаться на мечах, удалось победить вас, нарезав ваши доспехи как морковку?

-- Думаю, что мне придется вам рассказать. - Тористан отвернулся, и нам пришлось подождать, пока наставник раскурит свою любимую трубку. Когда же он заговорил, голос его звучал намного тише, чем обычно. - Я являюсь сильнейшим мастером оружия в Империи, мало кто в бою может сравниться со мной, и за это меня называют Мастером Клинка Империи. Тем не менее, я не являюсь Мастером по праву. Титул Мастера в тех местах, откуда я прибыл нельзя заработать, размахивая клинком, или уничтожая врагов направо и налево. Мастер - это человек, который использует дарованные ему силы на благо окружающих и только на благо окружающих. Вчера, Экзель, ты доказал, что способен принять Силу Мастера, а со временем, если тебя не испортит дурное обучения, ты сможешь стать не только носителем Силы, но и Мастером. - Объяснение Тористана породило больше вопросов, чем ответов, к тому же Тористан перешел на возвышенную речь, что случалось крайне редко, а я вдруг вспомнил слова, которые он сказал мне вчера.

-- Тористан, вы говорили, что много лет назад, вы пали в самую глубокую яму, или что-то в этом роде... Я желаю услышать историю вашего падения, и почему вы с таким удивительным проворством взялись за меня.

Тористан тяжко вздохнул. Вдохнув большую порцию дыма, он медленно выпустил ее через ноздри и внезапно ссутулился, представ перед нами в образе измученного и побитого жизнью человека.

-- Эту историю я не рассказывал никому уже сто с лишним лет. Её знают только ваши учителя - единственные люди, которых я могу назвать моими друзьями. Ее знал ныне покойный Император Томас Аркасан, больше никто. Так случилось, что каждый мир, создаваемый богами, рано или поздно заболевает войной. Поначалу война забавляет Богов, но потом она приводит их в ужас, потому что люди перестают молиться и начинают проклинать. И тогда Боги покидают мир, обрекая его на страшную смерть. Я родился в загаженном мирке, названия которого уже нету даже в летописях Владык, и, хотя магии в том мире не было, наша технология была совершенна и она породила страшное оружие. Бомбарды, артиллерия, химическое пламя, и изотопные бомбы. Одной такой бомбой можно было сравнять с землей город превратив его в вонючую клоаку опасную для всего живого, а у нас их были тысячи.

-- Ужасно. Их часто использовали в ваших войнах?

-- Достаточно для того, чтобы превратить половину мира в ядовитое пекло. Война, некогда начавшаяся из-за куска земли, превратилась в войну на уничтожение. Наш мир погрузился в пучину безумия, где единственным развлечением было убийство во имя убийства. Мой отец был одним из самых талантливых полководцев, он разорил и разграбил десятки городов и убил сотни тысяч людей. Он был моим учителем, моим кумиром и моей жертвой. В возрасте 16 лет я убил моего отца, великого Кортеса Содома Нерокила и возглавил его армию.

Кто-то ахнул, кажется, это была Елена, да и Нильсен сделал шаг назад, и наставник ядовито усмехнулся.

-- Дерьмовая правда, да, Нильсен? Вот такая вот жизнь была в нашем мире, убийство отца во имя власти считалось не только нормальным, но и обязательным шагом к господству. Не удивительно, что ублюдочные боги с почина коих началась война, предпочли съе... - Тористан все же вспомнил, что среди нас есть девушки и смягчился... - сбежали они, короче. Я же мнил себя всемогущим, хотел подмять под себя все, но всего через пять лет игра закончилась. Все реки оказались отравлены, пахотных земель не осталось, фабрики по производству еды встали, и началось безумие. - Тористан не стал утомлять нас подробностями, не стал рассказывать ужасов, но его молчание было красноречивее любого самого жуткого рассказа. Даже мне стало не по себе, представить страшно, что же за беда случилась с миром. - И когда я уже отчаялся на что-то надеяться, с небес спустился ОН.

-- Князь Тишины, - понял я.

-- Он был невероятен. Я видел в своей жизни немало чудес, но такого чуда как Князь Тишины, больше нет. Я думал, что сошёл с ума, я никогда до того момента не видел Серафима, а Князь Тишины любит принимать облик высокого мужчины с серебряной кожей. Он парил в поднебесье, взмахивая черными крыльями, и его окружали тринадцать верных ему воинов.

-- Странное предпочтение, - я поежился, представив себе эту картину.

-- Следом за ним спускалось его великое воинство. Мой Князь невероятен, он сумел поставить себе на службу людей и нелюдей, ангелов и дьяволов, даже некоторых демонов, и вот все они в тот день спускались к нам с небес. Князь Тишины выкупил у Богов наш мир, он мог сделать с нами всё, будь то жертвоприношение, или убийство. Но, он просто протянул к нам руки и сказал, я пришёл спасти вас, дети...

"Как я позже выяснил, это был излюбленным метод Князь в его великой экспансии. Метод конечно гораздо более эффективный и бескровный, но в нем было что-то подлое"...

-- Князь Тишины принёс нам новую истину, он даровал нам новую религию, и имя ей, Слово Безмолвия. Князь Тишины помог нам возродить мир из руин, он оживил реки, стер страшные раны, уничтожил само напоминание о чудовищной войне, которой мы заболели. Вместе с нами он строил города и возрождал культуру и, в знак своего расположения, он прислал к нам Великих Мастеров.

-- Командир, а кто такие, Великие Мастера? - Нильсен успел спросить первым.

-- Они никогда не говорили о том, кто они и откуда, и как попали в воинство Безмолвия, однако каждый из них имел свой титул. Мастер Погоды, Мастер Зверей, Мастер Камней, Мастер Клинка... Они владели уникальными силами, согласно своему титулу, и я, дерзкий и глупый юнец, по наивности своей думал, что это и есть Мастерство, но как я уже сказал Экзелю, Мастер должен служить людям, а необычная Сила всего-навсего небольшое подспорье в их работе. И хотя я сказал, что ты можешь стать Мастером, я точно скажу тебе, что врагу не пожелаю такой доли. У Мастеров всегда много врагов, их друзья находятся в опасности, и они редко бывают счастливы. Теперь, ты понимаешь?

-- Понимаю. Не очень хорошо, но теперь понимаю, наставник. - Я намеренно назвал его именно так. - У меня есть ещё один вопрос, возможно, он будет вам неприятен, но... вчера я сразился с вами, и я готов поспорить, что умениями Мастеров вы владеете. Двух уж точно.

На этот раз Тористан молчал намного дольше, но даже у Нильсена не хватило наглости переспросить. Наставник заговорил тихим почти вкрадчивым шепотом.

-- Ты очень наблюдателен, Экзель Джемал. Сто двадцать лет назад я был избран в ученики одного из Мастеров. Я обучался у Мастера Джерарда, его титул звучал, как Мастер "Клинка Разрушения". Он был превосходным учителем, но вот только я был плохим учеником, слишком упрямым, твердолобым и помнящим вкус сражения. Мастер всегда хвалил мое умение сражаться, но приходил в отчаяние от моего нежелания спуститься с небес. Помню, он сказал мне, что настоящий Мастер не побоится надеть робу золотаря, если это поможет ему выполнить свой долг, и пока я не смирю свою гордыню, меня ждет поражение. Однажды он предупредил меня, что грядет время Испытания, но не сказал, в чем оно заключается, это запрещено кодексом Мастеров. И, не знаю, случайно или нет, но он обмолвился, что только два пути могут наградить Силой. Пройти испытание, или убить Мастера... И как вы понимаете я...

-- Вы провалили испытание, Командир? - скорее уточнил Диамонд, ведь Тористан об этом упоминал.

-- Да, я провалил испытание, к которому готовился всю свою жизнь, - Тористан взглянул на меня и странная, горько-осмысленная улыбка заиграла на губах, - а ты, щенок, прошёл его, прошёл в присутствии тринадцати свидетелей, которые затаив дыхание наблюдали наше с тобой сражение.

-- Командир? - до меня медленно, но верно дошёл смысл его слов, и мне это очень не понравилось. - Вы должно быть шутите! Я не знаю, кто наслал на меня ту иллюзию, но я...

Тористан приложил палец к губам призывая меня к молчанию и внимательно оглядел всех нас.

-- Испытание для каждого свое, но некоторые вещи остаются неизменными. На поле боя я вышел сражаться с воином, который знал меня с момента рождения, и проиграл, Я убил этого воина, и тем самым провалил испытание. Моя возлюбленная, Миледи Аннет присутствовала при испытании, но Темная сторона возобладала надо мной, а ты справился. Ведь Лита позвала тебя, и ты очнулся, разве нет? - я только и смог, что кивнуть, но Тористан не дал мне даже шанса возразить ему. - Убив Мастера, я поглотил его Силу, но потерял право стать Мастером. Более того, убив Мастера, я убил частицу Мастерства, которую мог получить и преумножить, но даже не в этом мой страшный грех.

Тористан замолчал, я вдруг с удивлением отметил, как сильно они с Керином похожи. Каждый раз, когда кого-то из них терзали воспоминания о долгой и весьма нелёгкой жизни, в их глазах плясало дьявольское пламя гнева, боли и сожаления. Однако, пауза затягивалась, Тористан молчал, словно боялся...

-- В чём же ваше преступление, командир Тористан. Почему вы стыдитесь? - будь на месте Тористана кто-то другой, я, наверное, получил бы оплеуху, однако Тористан не обиделся, он вскинул голову и громко прорычал:

-- Моё преступление, убийство Великих Мастеров! Я впал в ярость, мне было мало, слишком мало полученной силы. Гордыня и жажда обуяли меня, и я промчался по Велик Граду и убил Великих Мастеров и их учеников, но полученной Силой мне не удалось насладиться, ибо в минуту гнева я убил свою возлюбленную, которая пыталась меня остановить и Сила моя растаяла как дым. - По щекам Тористана покатились слезы.

Я впервые присутствовал при исповеди человека, на много лет старше меня. Он стал нашим учителем, а мы, невольно, стали хранителями его тайны. Возможно, будь мы обычными людьми, мы испугались бы, или начали его презирать, но каждый из нас прошел свою школу жизни, и так уж вышло, что нам стало жаль его, хотя наверное правильнее было бы сказать, что в нас проснулось сочувствие.

-- Молчите, ученики? Правильно молчите. Я смеялся - смеялся! - когда убивал её, но едва лишь тело Миледи коснулось земли, ко мне явился сам Князь. В гневе он был страшен. Я был схвачен, и меня отправили на суд. Князь Тишины знает толк в наказаниях. Пока меня вели на площадь, вели через толпы моих соратников, я не услышал ни единого слова, ни упрёка, ни насмешки. В меня ни полетел ни один камень, меня никто не осуждал. Я был окружён стеной абсолютного презрения. А потом был суд, короткий, но справедливый. Я был проклят, от меня отреклись мои товарищи, и волей Князя Тишины я был изгнан в ваш мир.

-- Понятно. Когда это случилось?

-- В конце столетней войны. Тогда-то я и познакомился с Керином. Он вытащил меня с того света, он замечательный друг, вот только и ему в жизни не повезло... Эх, самое поганое во всём этом, этой мой талант. Изгнав меня, Князь Тишины сказал мне, что моя сила всегда будет со мной, дабы служить постоянным напоминанием о содеянном.

-- Командир, простите за мой странный вопрос, но всё же... А зачем вы стали Мастером Клинка Империи? - спросила Лита, и выглядела она небывало задумчивой. - Неужели вам так нравится бередить ваши раны?

-- Хороший вопрос, Лита. На самом деле, Мастером я стал случайно. Направляясь в Княжество по поручению Керина, я спас Томаса Аркасана, на которого напала огромная даже по моим меркам банда наемников. Он долгое время уговаривал меня стать его личным телохранителем, но, когда я отказался, он уломал меня воспитывать знать, а затем, в один из дней он возобновил Императорский Турнир и вписал моё имя в списки претендентов. Я знаю, это дурацкая отговорка, но... Лита, а знаешь ли ты, как сладко чувствовать себя на вершине славы, даже если находишься по уши в дерьме? Каждая моя победа на этом дурацком турнире, тешит моё тщеславие, и я не могу от этого отказаться. Я люблю окунать мордой в грязь глупцов, которые жаждут славы не сознавая ее бремени. За годы было не так много соперников, которых можно назвать достойными.

Тористана снова занесло, но меня все еще волновало, чего же он хочет добиться.

-- Командир, и что теперь будет? Ваша история глубоко трагична, но, уж извините, она в прошлом, а вот моя пока в настоящем и туманном будущем. Я хочу стать Инквизитором, но если я правильно вас понял, то желания вешать Мастерское ярмо на шею, у меня нет.

-- Вот задачка-то, а, Экзель? - расхохотался Тористан. - Я и сам теперь понимаю, что мне не следовало стремиться к недостигаемым высотам Мастеров. Что касается тебя, молодой охламон - остынь. Из тебя Мастер, как из меня седло. Да, конечно ты можешь стать Мастером, но выбор у тебя есть, пока еще. И о вчерашнем. Для Испытания Князь Тишины одарил тебя памятью Мастеров, и ты сражался как бог, но не думай, что так будет постоянно. Если ты будешь идти путем благородства и захочешь помогать людям, память будет просыпаться в тебе и приходить на помощь. Однако, у тебя все еще отвратительная координация, ты бегаешь как ободранный мерин и меч в руках держишь как соху, но не как оружие.

Я покраснел, а Нильсен подленько захихикал, но наставник, закусив кончик трубки, изучал меня странным взглядом. Так смотрят на врагов, конкурентов или...

-- Экзель Джемал, слушай меня. Я, Тористан Непобедимый, Мастер Клинка Империи, предлагаю тебе, стать моим учеником.

Нильсен ойкнул и упал со скамьи. Диамонд был шокирован. Алтенион, и тот, возбужденно подался вперед.

-- Экзель, - прошептал Нильсен, поднимаясь с земли, потирая копчик, - если у тебя есть хоть капля мозгов, или того, что мой братец зовёт здравым смыслом, ты примешь предложение Мастера.

Диамонд ничего не сказал, но по его глазам я понял, что он солидарен с Нильсеном. Забавно получалось, скажу я вам. Мои побратимы с горящими от возбуждения взорами смотрели на меня, Лита чему-то улыбалась, Елена и Мелена что-то обсуждали между собой, И только Рагнор пытался привести в себя Пенелопу, которая, как оказалось, все это время сидела на самой дальней скамье и тихонько всхлипывала, переживая утрату опеки своей богини.

-- Заманчивое предложение, Тористан Непобедимый. Однако, хочу спросить, зачем я должен его принимать?

Вот теперь ойкнули оба братца, а Джером удивлённо посмотрел на меня.

-- Твоё мастерство со временем станет опасно для окружающих. Я желаю обучить тебя, с позволения моего Князя. Но только ты волен принять моё предложение или отказаться. Предупреждаю сразу, я буду суров к вам, ибо, обучая тебя, я возьмусь и за твоих собратьев. Если вы все согласны и считаете, что выдержите мой диктат, то я обучу вас всему самому необходимому.

"С самого детства, у меня был один небольшой дар, о котором не знала даже моя мать. Я умел смотреть в настоящее, переходящее в будущее... Я закрывал глаза, и перед моим внутренним взором проносились тысячи и тысячи картин, не все из которых были мне понятны".

Я посмотрел наверх, небо над нами было на удивление ясным, хотя было уже довольно темно. Не помню, описывал ли я... Зимой и летом, весной и осенью, все занятия по строевой и боевой подготовке проходили под открыты небом, но никому из нас не грозило замёрзнуть ... Магия Ордена, чтоб её...

Но дело не в этом, просто посмотрев вверх, я увидел одну единственную звезду, ярко сияющую на небосводе. Это была моя звезда, которая всегда сияла надо мной, когда мне нужен был совет. Вот и в тот день, подняв взгляд, я увидел её мягкое сияние и почувствовал успокоение. Помню, когда мне было семь лет, я всерьез подумал о том, чтобы покончить с собой, и только сияние Эльми спасло меня. Никто кроме меня не видел эту звезду, даже мои учителя, но моя Эльми всегда помогала мне найти нужный слова или поверить в лучшее.

-- Интересное предложение, командир. Я отвечу на него временным отказом. Я ещё молод, и неопытен, в этом вы правы. Если вы сразу начнёте развивать те навыки, которые я приобрёл, то мои братья и сёстры от меня отстанут, вы так не считаете? Для начала нужно поднять нас всех на один уровень, а там уже и о серьезных тренировках думать. Особенно когда в руке соха. - Поддел я его напоследок.

-- Разумно, юный Джемал. Я надеюсь, что смогу обучить вас как можно быстрее. Это единственная причина, - он осторожно посмотрел на меня, - вашего решения?

-- Нет. Мне просто надо хорошенько разобраться как в себе, так и в вас. Но я обещаю, что не буду томить вас слишком долго.

-- Я понял, Экзель. - Тористан улыбнулся. - Спасибо. И ещё, я так или иначе, сделаю из вас команду, о которой будут слагать легенды и петь песни!

Говоря это, Тористан встал в такую горделивую позу, что мы дружно рассмеялись, и даже Пенелопа не удержалась и улыбнулась.

Буквально через несколько минут принесли ужин. Тористан более ни слова, ни сказал по поводу Князя, обучения и Мастеров, а вспомнил о своих обязанностях учителя военной истории. Он умел рассказывать так, что невозможно было оторваться. Мы не заметили, как пришло время отбоя. Тористан велел нам отправляться по своим комнатам, а меня попросил на минутку задержаться.

-- Экзель, перед тем как ты отправишься к себе, я хочу слегка подправить тебе доспехи. Конечно, кованая броня это хорошо, но в Ордене не принято носить доспехи личной гвардии Императора.

Ах да, про это я забыл написать. Инквизиторы носили многосоставные рыцарские доспехи, но только их ковали из специального, разумеется, красного, металла.

Тористан попросил меня вызвать доспехи и прикоснулся к нему рукой. Раздался треск, затем шипение и мои доспехи стали изменяться.

-- Я думаю так гораздо лучше. Твои доспехи могут принимать любую форму по твоему желанию, как ты уже должен был заметить, ты не испытываешь усталости, они тебе как твоя собственная кожа. Даже после испытания, тебе придётся носить только их, и, как я думаю, тебе не нужны лишние вопросы.

-- Спасибо, командир. - Я пошевелил рукой, привыкая к почти невесомым, но всё же ощутимым латам. - Я думаю, так гораздо лучше.

-- Иди. Тебе нужно как следует отдохнуть.

Легко ему говорить. Возможно, кто-то другой был бы рад, или бы просто отправился спать, но учителя учили меня замечать странности, а за первые три дня их накопилось слишком много. Рассказ Тористана и Хабека, мой загадочный отец и этот непонятный Князь, клятва, которую я дал, и которая наверняка аукнется мне, - меня преследовало неясное ощущение угрозы, и мне срочно требовался чей-нибудь совет. Не хотелось нагружать этим Литу, и я решил поговорить с Диамондом, он показался мне самым разумным среди нас, но, входя в их с Нильсеном комнату, я забыл постучать и застал премилую картину: Корнелия сидела на коленях у Диамонда, они слились в страстном поцелуе, не замечая ничего вокруг. Хорошо, что не было Нильсена, уж он-то не преминул бы наговорить такого...

-- Ребята, простите, что прерываю вас, но мне нужен ваш совет.

Корнелия оторвалась от Диамонда, и они одновременно посмотрели на меня абсолютно одинаковыми взглядами. Меня удивило полное отсутствие каких-либо эмоций.

-- В чём проблема, брат? - Диамонд тепло улыбнулся, и я выбросил из головы эту нелепость.

-- Во мне. В нас всех. В Лите и в наших с ней отношениях. - А в следующую секунду я выложил им всё, и про события прошлой ночи и про сегодняшнее происшествие, про Князя. Про все, что меня угнетало.

Диамонд меня не разочаровал. Выслушав меня, он меньше чем через минуту высказал свое мнение.

-- Экзель, тебе не стоит волноваться. Да, признаться для меня стало неожиданностью известие о том, что в тебе течет Божественная кровь, но если подумать все события ложатся в весьма интересную цепочку. Мы были избраны для чего-то великого, и то, что случилось - начало. Может быть опасное, но только начало. Когда отец прислал меня сюда, он утверждал, что я должен держать команду в кулаке, но когда я увидел Корнелию, Пенелопу, тебя, я понял, что это знак свыше. Таки разные люди и все собрались вместе.

-- Мы, в Нервендане верим в знаки судьбы, - поддержала Корнелия, - Все идет быстро, но так и должно быть, наверное. Я слышала о Князе Тишины разное, но он не враг Нервендана и ярый враг Апостолов Хаоса, так что, я думаю его внимание - благой знак.

-- А мы с Литой? Что вчера произошло? - слова Корнелии чуть приободрили меня, но тревога не желала уходить.

Корнелия задумчиво посмотрела на меня, они с Диамондом странно переглянулись.

-- Как бы тебе сказать-то, Экзель, - Корнелия была немного смущена. - Во-первых, ты верно угадал, эльфийки созревают очень медленно, но если в лесах они могут сходить в храм и воспользоваться заклинанием, то в Инквизиции есть только другой вариант, а людская Алхимия может оказаться очень опасной даже для нас, Светлых, так что ты правильно поступил, что остановился. Правда есть ещё одна деталь, которая меня очень удивила. - Корнелия оценивающим взглядом посмотрела на меня, затем на Диамонда.

-- И что же ты увидела?

-- У нас, нелюдей, есть страшное проклятье, именуемое Предназначение. Есть у нас ещё и союзники души и тела... я не знаю, как это объяснить на человеческий манер, боюсь, будет несколько непонятно. - Корнелия замялась, но ей на выручку пришел Диамонд.

-- Корнелия хочет сказать, что у нелюдей помимо предназначенного судьбой есть ещё и брат, или сестра.. Правда отношения меж ними отнюдь не братские, они всегда становятся любовниками и таким образом увеличивают силу друг друга. Парадокс в том, что все духовные родственники, или же Мериос Лайанос, на языке богов, всегда были однополыми. Корнелия же увидела на тебе и на ней одинаковые метки. Нелюдям они сразу бросаются в глаза.

Диамонд замолчал, а я задумался. Слишком многое на меня свалилось и наверное мой взгляд стал очень выразительным. Диамонд усмехнулся и сделал широкий жест рукой.

-- Ладно, не бери в голову. Всё что будет происходить между вами, может слегка напугать тебя, но ты привыкнешь. Я думаю, что тебе следует проявить немного терпения. У вас с Литой всё будет просто прекрасно.

-- Спасибо, Диамонд, - я усмехнулся. - Простите, что ворвался. Сломал самые прекрасные минуты, а скоро ещё и Нильсен придёт, и тут такое начнётся.

-- Не придёт, - расхохотался Диамонд. - Твоими стараниями, он пошёл объясняться с Селеной, и мне почему-то кажется, что сегодняшнюю ночь они проведут под открытым небом. Мой дорогой братец любит показывать себя разбивателем сердец, но на самом деле, он очень тонкая и романтичная натура.

-- Понятно, - немного ошалело согласился я. - Ну ладно, я вас покину.

-- Всегда рады помочь, - улыбнулись они и, тут же забыв о моём существовании, вернулись к своему занятию.

Как-то нереально хорошо всё складывалось. Я нашёл Литу, Корнелия Диамонда, Нильсен Селену. Вот уж действительно знаки судьбы. Я вернулся в нашу с Литой комнату, и застал её сладко спящей на моей кровати. Я улыбнулся и, поправив одеяло, чмокнул её в щёку.

"Ты так прекрасна, радость моя" подумалось мне тогда.

Я отправился в умывальню. В этот раз я мылся в полном одиночестве, никто из моей команды не приходил. Господи, до чего же приятно бывает стоять под струями воды и чувствовать что-то непостижимое! Я вышел лишь через час и чувствовал себя необыкновенно уставшим. Вернувшись в свою комнату, я буквально рухнул на постель Литы и отключился, погружаясь в странный и весьма страшный сон.

Сон был необыкновенно реальным, мне даже показалось, что я бодрствую. Я шел по длинному коридору или тоннелю, окруженный непроглядной тьмой. Ноги несли меня вперед, навстречу тому, кто меня вызвал, во всяком случае, я точно знал, что меня призвали. Чем дольше я шел, тем более тревожно мне становилось, откуда-то раздавался тонкий детский смех, смешанный со стоном, а потом я услышал разгневанные голоса.

-- Убийца... Ты пришёл...

-- Проклятый убийца! Явился!

-- Ненавижу тебя... Будь ты проклят, Экзель... - Неслось отовсюду и я почувствовал, что меня охватывает ужас.

-- Зачем ты взял в руки меч? Зачем убивал?! Ты выбрал путь мясника, тварное создание... Проклинаю!!! - и я побежал. Не знаю почему, но я побежал, не в силах выслушивать этот бред, но голоса не отступали, они следовали за мной по пятам, сводя с ума. Не в силах совладать с ними я завопил, и мне в лицо брызнул яркий свет, заставляя зажмуриться.

Голоса смолкли, остался только странный свист в ушах. Я открыл глаза и несколько раз моргнул, привыкая к свету, да так и замер. Я стоял на краю огромного кратера, из которого в небо бил гигантский столп синего с золотым света. Это было невероятно красиво, столп был просто необъятным, и не сразу мне удалось понять, что же это такое. Души... Миллионы душ вливались в столп и отправлялись в бесконечный полет, кто-то летел наверх, к небесам, а кто-то неспешно уплывал вниз в глубины преисподней. Водоворот Духа - вотчина смерти. Декан Фаредус рассказывал мне о верованиях разных народов, но это место последнего успокоения почти у всех выглядело одинаково. Интересно, что я мог забыть здесь? Я тревожно оглянулся и наткнулся взглядом на него...

На другой стороне кратера стоял высокий мужчина, облаченный в черные одеяния напоминающие балахон чародеев, но покрой был более удобным, и не было капюшона, однако лицо незнакомца разглядеть не удалось, оно постоянно смазывалось, словно в кривом зеркале. Меня снова захлестнуло неуемное любопытство, которое утром едва не стоило мне жизни. Я сделал несколько шагов, чтобы обогнуть кратер, но незнакомец чуть склонил голову, и я замер. На смазанном лице я увидел необыкновенные глаза, не было ни зрачка, ни радужки, лишь океан серебра - молчаливое предостережение. У меня резко пропало желание познакомиться поближе, а он вдруг тряхнул головой, отчего по плечам заструились черные как смоль волосы, и вытянул худощавую бледную руку, указывая куда-то мне за спину.

Обернувшись, я никого не увидел, а когда снова повернулся к незнакомцу, его уже не было, зато прямо передо мной спиной ко мне стояла восхитительная женщина. Не могу объяснить, что в ней было такого особенного, она выглядела очень хрупкой и одинокой, черное полупрозрачное платье облегало почти невесомую фигуру, темная вуаль закрывала лицо, а изящные руки совершали непонятные пасы над столпом. Она показалась мне очень знакомой, и желанной, хотя до того дня я испытывал влечение одной лишь Лите, мне жутко захотелось подойти к ней и упасть на колени, умоляя о сладости поцелуя.

В какой-то момент я плюнул на все условности и сделал шаг в её сторону, в надежде увидеть её лицо, но был остановлен властным жестом ладони.

-- Даже не думай об этом, Экзель. Те, кто рискуют взглянуть мне в глаза, уже никогда и никому не могут об этом рассказать, - голос незнакомки был необыкновенно мягким, он обволакивал, лишал воли, но в этот раз, он звучал грозно.

-- Простите меня, миледи, - я поклонился. - Вы напомнили мне кого-то... Я лишь хотел убедиться в том, что вы не она.

-- Каждый видит во мне кого-то знакомого, Экзель. Если ты хочешь умереть, то можешь подойти ко мне и взглянуть мне в глаза.

-- Спасибо миледи, но я не тороплюсь на встречу со смертью, - в тот момент я ещё не понимал, Кто почтил меня своим присутствием, и с кем я вообще говорю.

-- Не торопишься на встречу со Смертью? - незнакомка расхохоталась, но её смех был смехом рыдающего человека, смехом отчаянья. - Тогда просыпайся, Экзель. Проснись и живи, потому что когда я обернусь, ты найдёшь свою встречу со Смертью.

Мне стало нехорошо, на грудь навалилась тяжесть, и стало очень трудно дышать, а еще я обругал себя идиотом. Стоять у врат Водоворота и не понять, с кем встретился. Смерть, Чёрная Леди, Госпожа Печали, её называли тысячами имён в самых разных мирах и измерениях, познавший на себе её взгляд обретал вечный покой, и сейчас она стояла рядом со мной, предвещая скорую гибель. Словно в ответ на мои мысли она стала медленно поворачиваться ко мне, и меня пронзил ужас, дышать становилось все труднее, а горло словно сдавило удавкой.

-- Просыпайся, Экзель, - голос миледи был наполнен гневом. - Просыпайся и живи. Проснись, дьявол тебя побери!!!

Этот крик подействовал на меня. Я сделал судорожный вздох и открыв глаза дёрнулся, пытаясь подняться с постели, но что-то мне мешало, точнее не что-то, а кто-то. Стейлер, вчерашний враг придавил меня к постели всем весом и затягивал на шее тонкую петлю.

-- Удивительно. Ты всё-таки проснулся, Экзель Джемал, - говорил он с лёгкой ехидцей в голосе, но чувствовалось, что он был разъярён. - Теперь тебе конец, ублюдок! Я не знаю, чем ты так приворожил моего дорогого папочку, но он не наказывал меня плетью уже очень давно. Можешь не дёргаться, я усыпил твоих друзей и наложил определённое заклятье. Когда тебя найдут, все решат, что ты задохнулся во сне. - Стейлер мерзко захихикал, а я начал терять сознание...

Дверь в комнату распахнулась от мощного пинка, и в комнату влетел Нильсен. Оглядев нас он рявкнул в проём:

-- Селена, зови сюда наставников. Быстро!

Нет, не зря Нильсен был сыном Алессандра. Не растерялся, принял верное решение, услав Селену, а сам бросился мне на помощь. Резкий прыжок и Нильсен выбросил ногу вперед поразив Стейлера в челюсть, однако тот оказался опытным противником, резкий удар и мой побратим отлетел обратно, врезавшись в стену. Однако он ослабил хватку, и этого мгновения хватило на то, чтобы моя ярость выплеснулась наружу.

-- Живи, Экзель, - прошептал ее голос, и золотистая волна брызнула из моих ладоней в сторону Стейлера.

-- Что за... Дьявол! - одним движением руки, он возвёл вокруг себя красную мерцающую сферу, и потоки огня ударившие из моих рук не причинила ему вреда, но в следующую секунду Стейлера подбросило в воздух, и стало вдавливать в потолок.

Это была нешуточная схватка для нас обоих. Позже я узнал, что мог погибнуть, отдав слишком много силы, Стейлеру же приходилось прилагать все больше и больше усилий, чтобы защититься. Мой гнев лишь распалялся, желание размазать эту мразь по стенам, но он настолько сильно хотел жить, что решился на отчаянный шаг. У Видящих было много тайных умений, эта одна из причин, почему их школы находились под особым контролем, и сейчас Стейлер начал преобразовывать свою Силу в щит. Я слышал, что перед смертью Видящих посещало сильнейшее видение в жизни, а Стейлер считался самым могучим из них. И сейчас, отдавая Силу он убивал в себе Видящего, получив в награду последнее и самое "дальнее" предвидение. Его глаза наполнились молочно-белым туманом. Но гнев мой не утихал, пропитанный магией насквозь Орден словно зашевелился, подстегивая меня, поток Силы стал сильнее, оставляя моему врагу последние мгновения, когда дверь в комнату снова распахнулась.

-- Что здесь происходит?! - в комнату влетел Керин, да так и замер не в силах приблизится - Матерь Богов. Сейти, ты можешь его остановить?

-- Нет, Кер, - раздался голос магистра. - Уровень выброса энергии слишком большой. Меня размажет. Может быть Крисстас сможет помочь.

Возможно, на этом моя история и подошла бы к концу, отдача убила бы не только Стейлера, но и меня, а возможно и Литу, о которой я в тот момент даже не подумал, но спасение пришло в лице Лидера Конклава. Хабек вошел в комнату и вытянул вперед руку с зажатым в ней голубым магическим шаром - орбом власти. Громко выкрикнув несколько слов, он поднял орб над головой, и тот лопнул, осыпавшись тысячей осколков, но Сила моя тотчас иссякла, и я рухнул с постели, уступив ее упавшему противнику, который все еще был захвачен видением. Хабек поглядел на осколки и, покачав головой, подошел ко мне, помогая подняться на ноги, затем с отвращением посмотрел на своего сына.

-- Я не думал, что ты на это решишься, щенок. Экзель, я хочу знать, что здесь произошло, и почему ты уже четвёртый раз применил запрещённую тебе магию? - вопрос был нелепым, в сложившихся обстоятельствах, но по тону Хабека я понял, что от моих ответов сейчас зависит очень и очень многое, и сейчас не до шуток.

-- Лидер Хабек, - я закашлялся, - мне пришлось защищаться. Я спал, но почувствовал что-то неясное, а потом начал задыхаться. Проснувшись, я увидел его, инквизитора Стейлера, он прижал меня к кровати и пытался задушить этим. - На шее моей все еще болталась петля, Керин потемнел лицом, а Сейти охнул.

-- Понятно. Экзель, кто еще может подтвердить твои слова, кроме леди Селены?

-- Я могу, Лидер Хабек, - Нильсен поднялся с пола. - Нильсен Эгерейя, ученик группы Керина Андерсена.

-- Внимательно слушаю вас, молодой человек, - Хабек выглядел абсолютно невозмутимым.

-- Мы с моей подругой... кхм...отправились на прогулку. Хотели лечь попозже, а погода весьма располагала, - Нильсен не знал, как ему закончить.

-- Юный Эгерейя, я не собираюсь отчитывать вас за мелкое нарушение устава. Мы в молодости и не такое творили. Сейчас меня интересует, что вы увидели.

-- Я почувствовал что-то странное, не знаю, как описать. Понял, что это связано с Экзелем. Ворвался внутрь и увидел его, - кивок в сторону Стейлера. - Он душил Экзеля, а тот даже не мог подняться, так как этот... сел сверху. Я послал Селену за наставниками, а сам попытался его остановить.

-- Понятно, - Хабек плотно сжал губы. Есть что-нибудь ещё?

-- Да, Лидер Хабек. Он сказал мне, что наложил какое-то заклятье, и никто не узнает настоящую причину моей смерти, - прошептал я.

Хабек побледнел и яростно посмотрел на своего сына, который только начал приходить в себя.

-- Почти как в тот раз, - прошипел Керин. - Понятно, почему Лита и остальные не проснулись, а учитывая их связь, видимо заклятье запрещенное. Теперь ясно, почему Райзен "повесился".

-- Это твой конец, Стейлер. - В голосе Хабека зазвучала сталь. - Керин, мне нужно чтобы твои ученики и ученики Янрин дали против него показания. Я думаю, что для плахи их будет достаточно.

-- Хватить-то хватит, но он же верховный Видящий.

-- Уже нет. Мой нерасторопный сын пожертвовал своей силой, чтобы спасти свою шкуру. - Следующие слова Хабека повергли меня в шок, да и Сейти тоже. - Я ждал этого дня, Стейлер. Тебя предупреждали, что ты доиграешься, вот ты и допрыгался. Керин, Лайл и Димитрий тоже будут свидетельствовать, и я не думаю, что суд будет долгим.

-- Отец... За что? Ты не можешь так со мной поступить. Как ты можешь ему доверять? Отец, он погубит тебя, и ради убийцы ты отречешься от своего сына?

-- Тварь! - Лидер Конклава без предупреждения ударил сына кулаком по голове и приподнял над постелью, взяв за грудки. - Твоя мать умерла, рожая тебя, и я обещал моей прекрасной Листии, что ты будешь достойным человеком. Ты предал все, во что я верил, и, признаюсь, это моя вина. Я запустил твое воспитание, поручил тебя Конклаву и они тебя превратили в мразь. Твой смертный приговор станет моим наказанием, ибо я подпишу его своей рукой, и я буду смотреть тебе в глаза, когда тебя повесят. И знай, что я считаю сыном Экзеля. - Меня бросило в жар от этих слов. - Я не повторю своих ошибок и воспитаю его достойным человеком. Увести!

В комнату вошли два дюжих стражника, но прежде чем они взяли Стейлера, тот посмотрел на меня долгим взглядом и расхохотался.

-- Победа все равно останется моей, отец, ибо я видел, как ты окончишь свои дни. Ты доверяешь ему, но когда тебя повесят на воротах любимого тобой Ордена, с распоротым брюхом, ты вспомнишь мои слова и удивишься, изощренной силе предательства. А ты, Экзель Джемал - Беги! Беги прочь из этого мира к своему проклятому отцу, потому что только он сможет защитить тебя от Астаха, а Астах от тебя. И знай, каждая убитая тобою жертва, станет камнем на шее, и долго ты будешь слышать мой смех, Великий и Черный Инквизитор.

Торжествующий хохот Стейлера смолк, Хабек шепнул заклинание, и тот обмяк на руках у стражей.

-- Не воспринимай это бред всерьез, Экзель. Мой сын - мстительная скотина, и он умеет играть словами. Ложись спать и приготовься, завтра у вас не будет уроков, а будет много рутины.

-- Хабек... - я впервые назвал его по имени. - Но он же ваш сын. Разве можно...

-- Не надо, Экзель. - Хабек скрипнул зубами. - Ты не первая жертва. Если бы ты знал, сколько раз мне приходилось закрывать глаза и уши, делая вид, что я ничего не знаю. Я верил в чудо до последнего, но рано или поздно возмездие настигает каждого. Керин, Сейтиас, прошу вас все организовать, я думаю, слушание будет после обеда, А вы ученики, ложитесь спать, ночи под звездами у вас еще будут.

Мне все равно было не по себе. Нильсен прошептал что-то ободряющее и ушел, а я сел на постель Литы и всю ночь гладил ее по волосам. Не буду утомлять вас рассказами о суде над ним, да и не хочу вспоминать, но к вечеру следующего дня Стейлера повесили, и Хабек не плакал...

***

Земли Драконов неделю спустя.

Эти собеседники давно друг друга знали и не утруждали себя расшаркиваниями. Впрочем, и собеседниками-то назвать можно было только двоих, а еще двое сохраняли торжественное молчание. Азраил во время высоких переговоров всегда слушал молча, а огненному дракону Роазэлю сегодня досталась роль сопровождающего.

-- Приветствую Вас, Ваше Королевское Величество.

-- Приветствую и я Вас, Князь Тишины. Полагаю, мне не нужно вам объяснять причину моей просьбы о встрече?

-- Разумеется. Речь пойдет о клятве Экзеля Джемал, которая немного... потрясла Астах, как я понимаю.

-- Меня немного беспокоит ситуация с этим мальчиком. Когда он родился и начались прения, из уважения к вам, Князь, я дал разрешение оставить его на Астахе, хотя, на мой взгляд, его нужно было немедленно отправить домой. Вы знаете не хуже меня, что полубоги такой категории должны воспитываться рядом с отцом, во избежание осложнений. Однако, вы убедили меня, что учетом некоторых изменений ребенка, это будет неразумно. Я дал свое согласие, но с твердым условием, что Экзель Джемал не позднее десяти лет отправится в Паладас'Магиус на длительное обучение. Так объясните мне, почему четыре года спустя, находясь в Инквизиции, где ему надлежало быть разве что после первого совершеннолетия, он совершил святотатство, которое ни один ученик магической Академии не позволил бы себе? Конечно, я вмешался и отвел первую волну божественного гнева, но мне хотелось бы знать, почему вы взяли его под свое покровительство и уже сейчас наполняете его силой, с которой он не способен совладать?

Князь Тишины выпустил пару колечек дыма из трубки и улыбнулся.

-- Ваше Величество, вы прекрасно знаете, что я соблюдаю договоры в большинстве своем неукоснительно. Я вообще не люблю, когда условия договоров нарушаются, и, думаю, вы отлично это помните.

-- Я помню наше знакомство Князь, и все, что ему сопутствовало.

-- Однако, Ваше Величество, изменилось очень многое. Во-первых, я сам не в восторге оттого, что он учится в Инквизиции, но закон Астаха гласит, что мнение матери в данном случае решающее, а переубеждать Амиладжар я пытался. Сами знаете, на какие бунты она могла бы подбить чернь, если бы вы или Князь Джерфал насильно отправили бы мальчика в Княжество. А во-вторых, этот мальчик самая большая моя надежда, однако над ним сошлись грозные знамения, и я решил рискнуть. Мысль о клятве ему нашептал я, и только я несу за это полную ответственность.

-- Это было продуманное решение?

-- Да. Когда все, кто связан с его судьбой, собрались в одном месте, знамения стали менее грозными и открылось множество дорог. Простите меня, Ваше Величество, но я посчитал, что клятва, которая могла унести их жизни и немного потрепать Империю, а я не сомневался в ваших силах, гораздо меньшая цена, чем одержимый разрушитель с правами на Корону, - Князь вздохнул, - ведь вы, Ваше Величество, знаете, что означают три чаши, про которые говорил Аднаэль.

-- Да, я знаю. Но, для того, чтобы носить Корону, нужно быть творцом, а не разрушителем. В жилах этого мальчика течет чистый Хаос. К тому же, чтобы надеть эту Корону, нужно, чтобы Астах отрекся от меня. А мы с этим миром так давно стали единым целым, что разорвать эту связь очень сложно.

-- Но не невозможно.

-- Возможность есть. Но в ближайшее время я не собираюсь ни терять рассудок, ни умирать, ни предавать свою Корону. Этот мальчик же будет постоянно балансировать на грани между безумием и вседозволенностью, хотя, признаю, он с его силой мог бы занять место рядом со мной, но не более.

-- Я думаю, он найдет верную дорогу.

-- А если нет? Поймите, он житель Астаха, коренной житель. Астах будет беречь его, и давать ему силы в любых сражениях, но вместе с тем, за проступки, недопустимые, для таких как он, Астах будет требовать с него по всей строгости Закона, и даже Я ничего не смогу изменить.

-- Я буду вести его по нужному пути.

-- Нужному кому? При всем моем уважении к Вам, Князь, я не доверяю небожителям, и вы должны согласиться, что у меня есть для этого все основания. Я не вмешивался в ваши дела на Астахе, но теперь я вынужден напомнить вам, что, здесь хозяин один - я. И я категорически против, Князь, чтобы вы одаривали его силой и благословениями до тех пор, пока он не получит патент академии Джерфала. Я хочу быть уверен в том, что Экзель Джемал четко осознает всю глубину ответственности, лежащей на нем, встанет ли он на путь Безмолвия, Света, Тьмы или же Золотого Лорда, потому как путь Равновесия для него заказан.

-- Можете мне поверить, Ваше Величество, мое участие будет минимальным. Тористан и Крисстас, скорее его стражи, которые должны его охранять. Я верю, что после Инквизиции он обязательно прибудет в академию Джерфала, если только в дело не вмешаются третьи силы, от которых я попросил бы вас его охранить. Все ж таки, я здесь не Король.

-- Есть силы, с которыми я не смогу совладать.

-- Я не требую от вас невозможного. Просто я хочу быть уверен, что никто и ничто не помешает нам всем воспитать Экзеля правильно.

-- Что-то наверняка будет мешать. Но, я полагаю, вы не боитесь трудностей?

-- Нет, не боюсь.

-- Рад за вас. В таком случае, я могу лишь пожелать вам удачи и благоразумия.

-- Я всегда благоразумен, Ваше Величество. А вот за пожелание удачи спасибо. Думаю, она мне понадобится, - Князь Тишины встал с мягкого кресла и слегка склонил голову, - Увы, мое время ограничено, и неотложные дела призывают меня в мой замок. Надеюсь, в ближайшее время я снова буду иметь удовольствие наслаждаться Вашим гостеприимством, Ваше Величество.

-- А я надеюсь, что повод для этого будет более приятным, - его собеседник не поднялся с трона, как не делал это ни для кого, - До встречи, Князь Тишины.

-- До встречи, Ваше Величество.

Когда Князь и его советник растаяли в воздухе, Роазэль, с трудом дождавшийся конца разговора, сладко потянулся и, приняв свой истинный облик, обвился вокруг подножия трона, прижавшись огромной головой к ногам своего повелителя и друга.

-- Ты веришь в то, что он проявит благоразумие? - драконий рык эхом разнесся по огромному залу.

-- Думаю, он сам в это верит, - в голосе его собеседника прозвучала ирония, почти незаметная для чужого слуха, но дракон слишком долго знал его.

-- Ты считаешь, что он обманывает сам себя?

-- Пока не знаю. Мне нужно понять, для чего он готовит мальчика, и если это то, о чем я думаю, то да, он обманывает сам себя. Но я не буду мешать ему. Пока он так следит за мальчиком, те, кто представляет для Экзеля главную опасность, не приблизятся к нему.

-- А ты всерьез говорил о том, что он может занять место рядом с тобой?

-- А почему бы нет? У меня есть Вестник - ты, есть Голос - Князь Джерфал, но место моей Карающей Руки пока вакантно.

Дракон возмущенно фыркнул, обдавая друга горячим воздухом из ноздрей.

-- Сын Сатурна - Карающая рука? Побойся памяти моего деда!

-- Ты отлично знаешь, что случилось с твоим дедом, Роазэль. Не стоит ворошить прошлое, - узкая изящная ладонь ласково легла на огромную морду, - К тому же, я не сказал, что моей Карающей рукой станет обязательно этот мальчик. Я просто учитываю все возможности.

-- Хм, - огромные веки блаженно прикрылись, - И когда ты намерен вмешаться в его жизнь?

-- Еще не время. Я буду наблюдать за ним.

Дракон с довольным урчанием положил голову на лапы, подставляя для ласки массивный лоб, а его странный собеседник, рассеянно поглаживая мерцающую всеми оттенками красного чешую, устремил взгляд вперед, словно пытаясь что-то разглядеть в полутьме зала.

Комментарии: 6, последний от 21/04/2012. © Copyright Завальнюк Алексей Геннадьевич. (VajraGrin@rambler.ru) Размещен: 15/12/2010, изменен: 15/12/2010. 171k. Статистика. Глава: Фэнтези Божественные Летописи. Отредактированные части.		Ваша оценка:
Аннотация: Еще одна отредактированная глава, и те, кто внимательно читал старый текст могут заметить появление новых персонажей и изменение некоторых событий.

Завальнюк Алексей Геннадьевич. : другие произведения.

4 Глава