- Старец Силуан акцентирует внимание на любви ко всем, особенно ко врагам. Представим ситуацию, что некто, облаченный властью, безмерно богатый, бизнес которого основан на греховных слабостях людей, ведущий весьма греховный образ жизни, в общем по всем признакам, человек далекий от Христова смирения, сострадания и любви не то чтобы ко врагам, а и к ближнему...
- Что-то у меня предчувствие, воля ваша, что вы нечто не очень хорошее хотите обсудить.
- Здесь не совсем все так просто. Если бы я просто хотел изобличить кого бы то ни было, то в таком случае, даже если бы я нашел стопроцентные доводы его неправоты, то в таком случае я бы был абсолютно не прав и конечное - я был бы хуже того, кого бы я ни изобличал.
- Неожиданный поворот.
- Вот. Так я не досказал. И вот данный человек рассказывает людям о необходимой надобности любить врагов, отвечать добром на любое зло, при этом он цитирует Святое писание и апостола Павла. При подобном раскладе во мне поднимается буря возмущения, но я не могу понять почему, а потом до меня доходит. Проповедь любви ко врагам вел Иисус Христос, апостол Павел, старец Силуан Афонский и у меня все было естественно и понятно, от их слов мир селился в моей душе, а вот сейчас говорятся те же слова, но я их не приемлю. Вернее слова то я приемлю, так как они ранее уже вошли в мое сердце, а вот того кто их говорит я подсознательно уподобляю господину, да да господину, так как он никакой не товарищ, так вот господину Михаилу Сергеевичу, да пошлет Господь ему Святого духа во просвещение и в спасение. Так вот этот господин в свое время идею не пить превратил в абсурдное хозяйственное бедствие. Как говорится любое благое дело можно загубить и сделать не то чтобы не привлекательным, а нечто подобным какой-то отталкивающей несуразности, чтобы подобные инициативы в будущем вызывали лишь кривые усмешки.
Так вот получается я не приемлю того, кто это говорит и соответственно я в таком случае подсознательно отталкиваю и то доброе и вечное, что он глаголет. Получается, я обесцениваю бесценную идею. Но кто ее обесценивает? Он или я?
Если я с любовью принимаю своего врага, то стало быть я через своего врага не смогу согрешить против добра, когда мой враг будет творить добро. Если же я враждебен ко врагу, то я враждебен и ко всему хорошему, что делает мой враг и следовательно буду выступать против добра придерживаясь принципиального неприятия своего обидчика. Западня, однако.
С другой стороны, может ли волк в овечьей шкуре призывать овец к послушанию, дабы иметь возможность в любой момент спокойно откушать любой из этих овец? Если это зло в чистом виде и исходит оно по научению врага, то как к этому относиться правильно? Может ли враг нести проповедь любви? В чистом виде, с искренним намерением, чтобы все услышали и приняли всем сердцем призыв к любви, по самой природе врага - этого быть не может. Здесь есть западня. Например, эта проповедь будет так преподнесена, что тот кто ее озвучит или как ее озвучит или еще какие-нибудь внешние факторы, которые просто сделают звучание этой идеи абсурдной. Например, палач рвет вас на части и рассказывает о добром и вечном. К чему это приведет? Слышал историю. Лет так сто-сто двадцать назад в бедной крестьянской семье отдали мальчика в услужение попу. Мальченке было лет шесть-семь. Дело было на Пасху. Мальченка нес попу полную большую корзину с крашенками и куличами, которые пожертвовали сельчане. По дороге, толи он угостил какого-то нищего, толи сам изголодавшись, в общем он воспользовался одним куличиком по своему усмотрению. Попу сие стало известно и он жестоко избил беззащитного мальца. Малец сей вырос, прошел войну, в душе верил в Бога, но ни в один храм до конца своей жизни не мог ступить ногой по понятным причинам.
Поэтому враг, по всей видимости, может проповедовать смирение и любовь, НО. Только он это сделает так, чтобы эффект был совершенно противоположный тому, который должен был бы быть.
- И где второе дно?
- Воздействие врага на тех, кто данную заповедь приемлет в чистом виде, без вражеского подтекста - не возымеет ожидаемого им эффекта, будьте просты яко дети. Так что получается, чтобы не происходило, какой бы враг нас не лукавил и тому подобное - заповедь любви к врагам и ближним в духе и истине - это единственный верный путь.
42
- Ну что?
- ???
- Как дела спрашиваю?
- Прикалываешься?
- Смурной такой, почему?
Писать или не писать? Вот в чем вопрос? Да?
- Ну, здесь все просто - писать, обязательно писать, а то как же не писать. Мочевой он же не железный.
- Пошутил. А вот и не смешно. Как там говорил известный китаец? Борьба ума между за и против - самая истощающая жизненные силы борьба? Так вроде?
- Так.
- Ну будем считать, что первое да, мы получили.
- Так что мне делать? Писать или не писать?
- Мудрые говорят. Что писать не нужно.
- Если бы мы слушали советы мудрых, то давно бы сами были бы мудрыми. Ты, что думаешь?
- Ты хочешь, чтобы я просто поразмышлял?
- С учетом нашей индивидуальности.
- С учетом нашей.... Эээ, как же та дама нас назвала? Что-то связанное с нерешительностью и плаванием по течению. Нет, нет, нет что-то связанное с отказом брать на себя ответственность...
- Инфантильным.
- Точно! Какая же она молодец, одним словом и в яблочко. А она ведь и не знала, что когда она нас обсуждала, мы зашли в тот большой кабинет.
- А ей было по... барабану. Начальница!
- А когда ее уволили со всеми остальными начальниками, и она пришла к нам в кабинет прощаться, с теми кто из нашего кабинета с ней долго проработал...
- Ага мы не удержались и так сочувственно и проникновенно сказали, что мы так счастливы, что нам удалось с ней поработать.
- А она все поняла до самой глубины, весь наш скрытый сарказм и как ей не понравилось, что мы осмелились ей что-то сказать, да еще со скрытым сарказмом.
- Ага, как она резко изменилась в лице и как сверкнули ее глаза.
- А жалить уже не могла.
- Не, она чего-то там сострила и даже было весьма к месту и остроумно, но это уже было достойно сострадания.
Так что?
- Самокритично значит? А ты всю глубину этого термина чувствуешь?
- На тот момент нет. Тогда включилась некая защитная реакция, позволившая все свести к шутке. Сейчас да. Чувствую.
- И что ты чувствуешь?
- Сейчас это не так важно - какой я? Я такой, какой есть. Я должен любить себя любым. Я должен всех любить. Следовательно, тот кто практикует любовь ко всему миру - любит и меня, а такие люди есть, и то что меня, как и всех во всем мире любят такие замечательные люди - это просто ни с чем не сравнимый кайф.
- Типа, ну инфантильный я и шо? Не нравится? А то шо?
- Ну, не так чтобы прямо вот так, а вот то, что обо мне думают подобные человеки - меня совершенно не напрягает.
- Даа. Сколько же всего в нас бродит? Сколько же мы будем наступать на одни и те же грабли? А ведь в нас нет ничего привлекательного.
- Походу, нет.
- И нас это устраивает?
- Охренительная серия есть про доктора Хауса. Там, где у них был больной с зеркальным синдромом. В конце серии Хаус говорит Форману, что все его подчиненные общались с этим уникальным больным, но выводы для себя сделал только Форман, а так как обычные люди ничему не учатся, то Форман - урод.
- Ладно, давай попробую.
Кто этим занимается, тот старается не озвучивать своего опыта по многим весьма серьезным причинам. Чтобы нам это записывать и светиться - не имеем должного опыта. Но с другой стороны если это не записать, то это осознание улетучится и будет утрачено, если же мы его запишем, то со временем сможем его проанализировать и если что - отбросить как не верное. Поэтому в принципе можно записать, но не как догму, а как мысль для дальнейшего размышления. Мы в принципе так и движемся. Пришло осознание - осмыслили. Осмыслили - получили новое и так далее. На данный момент мы имеем замечательный маяк в виде заповеди "любви к врагам" - все что ведет в разрез с этой заповедью - однозначно за борт.