Аннотация: Корабль, плывущий меж мирами. Его хозяйка-фелья. Маг, приглашенный лечить корабль. И - след бедствия.
Стрелка компаса неподвижна и указывает на букву "ней", знак времени. Компас прижимает угол карты, от святящегося кристалла в когтях тяжелой лапы-подставки на бумагу ложится желтое пятно. На краю стола открыта лоция, на ее страницах многократно пересекающиеся сферы, стрелки векторов и оси координат; за ней, в чернильнице, перо, чьего кончика касается полумрак, к углам сгущающийся и становящийся вязким.
Снаружи доносится скрип трапа. Тень на стене каюты вскидывает голову - спутанные волосы падают короткой гривой на плечи - и прислушивается.
Веселый голос:
- Есть кто на корабле? Мне говорили, вам нужен маг.
- Проходите!
Слышны неспешные шаги по палубе.
Покрытые чернильными и грифельными пятнами руки переставляют светильник, кристалл разгорается ярче.
- Сюда!
Узкая черта света между стеной и дверью расширяется.
Любопытствующий взгляд скользит по стенам. Прозрачный свет смутно позволяет различить покрытые незатейливой, но уместной резьбой панели красного дерева, два шкафа, дюжину заваленных книгами и свитками полок и пейзаж: фьорды, в которых плещутся волны неспокойного зимнего океана.
- Маг? Разбираетесь в кораблях? Я - Найя Вельо, сарваер, - по-рабочему потертая ладонь готова для рукопожатия.
- Маг. Разбираюсь, пусть и меньше, чем хотел бы, - узкая и крепкая рука сжимает тонкие пальцы; взгляд продолжает изучать каюту. - Как его зовут?
Губы, серые от грифельной пыли, растягиваются в довольной улыбке:
- "Странник", - она угасает. - Но я не смогу много заплатить.
- В порту говорят, что вы собираетесь в Энмай, - эхом раздается ответ. - Если поможете добраться - сочту это достаточной платой.
Пальцы сарваера сильнее сдавливают ладонь мага.
- Когда "Странник" снова будет на ходу, я бесплатно доставлю вас хоть к Источнику Миров.
Ее руки аккуратно и быстро сворачивают чертежи. Каюта до потолка наполняется звуками: глухой звон переставляемой чернильницы, щелчки шкафных замков; с гулким звуком схлопывается лоция, стены выдыхают спертый воздух в коридоры юта. Случайно и мимолетно носа Тайшана касается прядь темных волос Найи.
- Пойдемте, я покажу.
Снаружи лица гладит легкий ветер. Полдень - солнечные лучи ласкают янтарное дерево палубы, затекая в неглубокие щели. Тени рей, мачт и свернутых парусов настолько четкие, что кажутся отрисованными твердой рукой опытного инженера.
Ладонь Сиэллата ложится на планширь, и узкое лицо принимает отрешенное выражение.
- Что его ранило?
- Витьес.
Короткое и красивое слово падает тяжелой стеклянной бусиной и с шелестом укатывается в шпигат.
- Вихрь изменений задел корму. Разве вы можете почувствовать так? - в невысоком голосе Вельо слышно откровенное недоверие.
- Плохо, - ответ скрашивает новая улыбка. - Но мне знакомы следы витьеса; мой народ неплохо разбирается в изменениях.
Пальцы мага продолжают гладить теплое дерево, а в серо-черных, зеркальных зрачках женщины медленно всплывает любопытство.
- Откуда вы?
- Из Аметьена, - голос Тайшана звучит рассеяно. - А мой народ - тайерри. Драконы.
Лицо Найи вытягивается; дымчатые глаза с вертикальными зрачками вглядываются в тень гостя, словно сарваер надеется обнаружить у нее клыки, крылья и когти.
- А касанием... увы, так, могу лишь общее состояние оценить. Без деталей.
- Я покажу корму, - в словах Вельо легкая досада за проявленную несдержанность.
Скачок через фальшборт - опилки, ворохами лежащие вокруг корабля, разлетаются вихрями из-под сапог. Шаги сарваера огибают поджавший крыло бизани парусник, сейчас похожий на раненого альбатроса; шаги гостя повторяют путь с минутным опозданием - звук двоится почти бесшумными движениями и уверенной поступью. В взгляде мага на высокие скулы шхуны уважение к корабельному делу и тень восхищения чужим мастерством.
Корму уродует трещина.
- Да... - с губ гостя срывается удивленный посвист.
Покрытые царапинами руки женщины убирают волосы с заостренного лица, сжимают их в безнадежный хвост на затылке, который распадается как только ослабевает кольцо пальцев.
- Вы не подумайте, что я неопытный капитан... Витьес был слишком сильный.
- Я знаю, на что он способен. Вы были на корабле одна?
- Да. Немногие решаются путешествовать с вольными исследователями, - снова шаги, и следующие слова доносятся уже от бушприта. - Еще здесь незначительные повреждения. Я подлечила их.
- Зря... Я в том смысле, что именно абсолютные авант... то есть вольные исследования в мироплавании едва ли не интереснее всего, - кончики пальцев гостя скользят по трещине вверх. - У вас веревка найдется?
- Любой леер в вашем распоряжении, Тайшан.
- Спасибо. Отсюда я не дотянусь наверх, а в полете выйдет еще хуже.
В ответ слышен сдержанный смешок:
- Не поцарапайте дерево когтями, пожалуйста.
Парусник, способный ходить между мирами, как другие корабли - пересекать океаны, самое дорогое в жизни Найи. Ее взгляд ловит каждое движение гостя: ладони Тайшана скользят по корпусу, омывая раны энергией; густые брови нахмурены и не только из-за врезающегося в тело леера.
- Странно...
"Странно и нехорошо", - звучат два слова в одном. Кончики ушей Вельо насторожено, по-кошачьи, приподнимаются.
- Чувствуете что-то, ускользнувшее от меня?
- ...сопротивление, - после паузы падает третье слово. - Сильное... я не могу понять, в чем дело. Что-то мешает лечению. И...
Фраза остается незаконченной: пальцы стягивают края трещины на корме, дерево отзывается мягким теплом - кажется, что в глубине парусника скрыто большое сердце, которое размеренно и неторопливо стучит о ребра шпангоута и гонит по креплениям кровь прозрачной и золотистой вязкой смолы.
- Исцеленное расходится... - слова мага оттеняет озадаченность. - Что-то не только сопротивляется лечению, но и медленно рвет уже исцеленное.
Шелест легких шагов сарваера затихает возле руля, обсохшего и растерявшего все очарование междумирья; покрытые пыльцой опилок пальцы смыкаются за спиной в замок.
- У меня не хватило сил на эту трещину, - в каждом звуке произнесенной фразы - задетая гордость, как будто для вольного исследователя нет неизлечимых ран собственного корабля.
Скрипит леер.
- Дракон Изначальный, ничего не понимаю... хотя...
Сапоги Сиэллата касаются пола дока; пальцы задумчивым жестом потирают подбородок, и затем взгляд, брошенный через плечо, оценивает пространство.
- Да... пожалуй, места хватит.
Кончики ушей Найи вздрагивают встревожено.
- Не торопитесь. Мне очень важно, чтобы ничего не случилось с кораблем.
День закончился; остается позади ночь - утро золотисто-розовыми лучами ласкает корабль.
Док наполняет похожий на бурление ручья едва слышный шепот Тайшана: певучие слова сливаются в перетекающие одна в другую фразы. Силуэт мага возле руля окружает почти неразличимый ореол, изредка распускающийся радужными хризантемами. Неподалеку, калачиком под бушлатом, - фигурка сарваера, и над потрепанным воротником ветер покачивает колечки кудряшек. Осень, и дыхание женщины на холодном воздухе становится следами пара, которые, сорвавшись с губ, развеиваются через полминуты.
Звенят склянки. Бушлат падает на землю после первого удара.
- Вы нашли, в чем дело? - после недолгого сна в голосе пересыпается песок.
Взгляд за спину, пальцы Сиэллата устало потирают левую бровь.
- Есть подозрение, но так я ничего не пойму с уверенностью. Мне нужно сменить облик - в истинном восприятие острее.
- Вы можете повредить корабль! - звучит протест.
- Нет... Я вчера пригляделся: места здесь хватит, если я сменю облик в воздухе и затем опущусь в док, - на тонких губах появляется осторожная, успокаивающая улыбка. - Не беспокойтесь, я умею быть осторожным.
Пальцы Найи царапают воздух:
- Только... Только потому, что это необходимо, - и сжимаются в кулак.
Два шага назад, и силуэт мага начинает медленно подниматься, возносясь выше палубы и мачт, и марсов, почти к облакам. А затем - серебристо-синяя вспышка, словно молния, озаряет свернутые паруса. Тело Тайшана плавится подобно раскаленному металлу: увеличивается в размерах, вытягивается - бесшумно разворачиваются два гигантских крыла, и утренний свет муаром растекается по сапфировой чешуе.
Вместе дракон и корабль едва помещаются в открытом доке. Острые когти протыкают вороха опилок, оборачивается вокруг массивных лап длинный хвост. Шея плавно изгибается - на Найю весело смотрят знакомые искрящиеся улыбкой темно-зеленые глаза. Дракону в ответ достается хмурый и наполненный подозрением взгляд, в котором читается: "Если собьете хвостом бизань или запутаетесь крыльями в такелаже, в Энмай вы не попадете. Вы даже из дока самостоятельно не сможете улететь. И плевать на различия в опыте и весе!"
- У вас почти одинаковая аурра, - голоса человека и зверя похожи, но последний - громче и с иногда проскальзывающим рычанием. - На глубоком урровне. На обычном не видно.
Руки скрещиваются упрямым движением, подбородок приподнимается с откровенной гордостью: корабль и его капитан - неразделимое целое.
Тем временем, голова дракона вновь поворачивается к паруснику, и наполнившийся вниманием взгляд скользит по днищу, корме, рулю и килю. Останавливается на ахтерштевне и замирает. На полминуты гигантская фигура кажется изваянной из камня... Затем когти едва слышно царапают пол, щелкает по опилкам кончик хвоста.
Фигура сарваера мгновенно втискивается между правой лапой дракона и рулем.
- Витье-дорри, - с новым выдохом слово врывается в утреннюю тишину. - Стррела витьеса; в коррабле кусочек вихрря. В миррах он неспособен калечить дальше, но он мешает лечить.
- Витьеса? - вопрос женщины обрывается. - Не может быть... я бы ощутила. Почувствовала. Это же мой корабль!
В глазах дракона мелькает растерянность, секунду спустя сменяющаяся пониманием.
- Именно поэтому. Вы связаны, вы - одно целое. Это как... как попытаться посмотрреть себе на затылок без зеркал. - за объяснением следует негромкое фырканье. - Не лучшая аналогия, конечно...
Каблук сапога выбивает сердитое "цок" о мелкий камешек.
- Но теперрь знаю, в чем проблема. Надо как-то убррать витье-дорри, тогда лечение пойдет легко.
Взгляд дракона снова гипнотизирует ахтерштевень, постепенно проникая глубже - туда, где пульсирует кусочек хаоса.
Внимание отвлекает вопрос, в котором тесно переплетаются волнение и тревога.
- Я могу вам помочь?
- Да, - уверенный кивок, тяжелые веки неторопливо опускаются, - более того, без вас ничего не получится. Сейчас я снова сменю облик. Теперь, когда я дерржу витье-дорри воспрриятием, он от меня не ускользнет. Не знаю, как часть витьеса существует в мирре, но если ее вытащить в мирр совсем - уверрен, рассеется.
Ладонь сарваера благодарно касается тяжелой лапы дракона. Его огромные крылья приоткрываются; шелест сопровождает всплеск магии, и в глаза Найи ударяет холодный небесный свет, от которого приходится закрыть локтем лицо.
Ладони мага быстро оправляют складки одежды, затем шаг вперед - и пальцы прижимаются к трещине.
- И что необходимо делать мне? - сомнение морщинкой мелькает между темных бровей сарваера.
- Чувствовать, - на лице Сиэллата появляется ободряющая улыбка. - Я постараюсь вывести витье-дорри наружу, но вам надо ощутить, не причиняю ли вреда, все ли делаю правильно. И...
Неопределенное движение плечом.
- Я не могу объяснить. Но вы чувствуете корабль - и без вас не обойтись.
Шершавые руки женщины прижимаются к корпусу. Доски откликаются на прикосновение, как ребенок на материнское объятие - тихо скрипят в унисон с дыханием сарваера. Ее веки, тронутые пыльцой загара, опускаются; ресницы касаются высоких скул. Качнувшись в неуверенности, сердце замирает стрелкой внутреннего компаса от юга-капитана к северу-бушприту.
Глаза мага разгораются зеленым; его пальцы дрожат, а радужные всполохи ореола перекинулись на фигуру. Мысль проникает глубоко в тело корабля, к одинокому осколку беспощадного хаоса Междумирья. Сквозь парусник тянутся тонкие и едва ощутимые магические нити, похожие на призрачную паутину. Они неторопливо окружают кусочек витье-дорри, медленно сжимают кольцо, обвивая сетями.
Кусочек хаоса дергается, ощущая угрозу: нити тянут его прочь из тела корабля. Витье-дорри не желает покидать убежище. Он стелется вдоль досок крохотной каплей темноты - ползет, волочится, подобно полумертвому жуку...
Сила Тайшана тянет сильнее и сильнее...
...капля вылетает бусиной, которая мчится к магу со скоростью шквального ветра у побережья.
Выскользнув из пальцев Сиэллата, витье-дорри ударяет в грудь Вельо.
На загорелом лице сарваера застывает обиженное выражение разочарованного ребенка.
- Найя!
Сети Тайшана оборачиваются волнами, погружая женщину в спасительную реку энергии. Магия стекает по плечам Вельо, впитывается в ткань рубашки и кожу, проникает в кровь и стремится догнать черную бусину хаоса, рывками движущуюся к сердцу.
Здесь, в настоящем мире, витье-дорри слишком сложно сопротивляться волшебству.
Крепкие пальцы мага стискивают плечи Найи. Волны снова распадаются на нити, которые тянутся за кусочком Междумирья. Магия шелком обнимает Вельо и Сиэллата, замедляя все - все, кроме заклинания.
Ненадолго.
Совсем ненадолго.
Но достаточно.
Солнце пробирается сквозь веки Найи тонкими бликами, а, когда ресницы вздрагивают, вливается в зрачки расплавленным золотом, обжигая и заставляя глаза слезиться. Тонкий силуэт съеживается под бушлатом и подтягивает колени к груди; ребра скрипят так сильно и так громко, словно их несколько часов давил ретивый охранник, выжимая деньги за неоплаченный ужин.
- Ох...
Парусник, темная бусинка, удар, заледеневшая кровь - воспоминания прыгают перед глазами, но не складываются в единое целое.
- Что?.. - язык не слушается. - Случилось?..
Горло сарваера горит, как будто терли наждачной бумагой.
- Все в порядке, - слова Тайшана отдают тенью неуверенности; его пальцы перелистывают страницы раскрытой на коленях книги. - Витье-дорри развеяно, я успел вовремя. Однако вы все же пострадали.
Ладони Найи упираются в расстеленный на полу плащ, кисти напрягаются, однако попытка сесть заканчивается неудачей. Книга падает на землю рядом - сильная рука мага подхватывает женщину под локоть.
- Осторожно. Это не сиа-каннте, конечно, но все равно опасно.
- Что случилось? - вопрос Вельо похож на приказ.
- Я... не уверен. Я вытащил кусочек хаоса - он кинулся к вам. Вы его не почувствовали?
Отрицательное покачивание головой; темные кудряшки рассыпаются по плечам сарваера.
- Как и с кораблем, - глаза Сиэллата затягивает задумчивая дымка. - У меня есть одна теория, почему так...
Обращенный на него взгляд наполнен ожиданием.
- Хаос прячется в хаосе, в душах тех, кому Междумирье - родной дом. Они наполнены им, потому и выживают в странствиях. Может... во всех "вольных исследователях" есть частичка?
Недоверчивая улыбка касается губ женщины:
- Вы хотите, сказать, что - во мне?..
- Во мне, наверное, тоже, - философское пожатие плечами. - Наверное, в любом, кто не может долго оставаться на одном месте и кому не сидится в одном мире и тянет в радужные волны.
Короткая усмешка крадется по уголку губ мага.
- У нас говорят про таких - "идет за крылом Дракона Изначального".