Сказка о капризной осени!
Жил-был давно когда-то
Красивый и кудлатый,
И ловкий и умелый,
Ну, и конечно, смелый,
Весёлый, в меру гордый
И звали его Годом.
Теперь зовём мы годом
Явление природы.
Прожил с женой он мало,
И вот, когда не стало
Её на белом свете
Осиротели дети.

И как конечно водится,
Тут, девки хороводиться,
Хвостом все увиваются 
И в жёны набиваются.
И каждая детей ласкать,
И каждая заверила,
Что, де, она заменит мать.
Чуть было не поверил он.

Но такого беспредела
Душа жены не потерпела,
Стрелой с небес слетела,
Над мужем покружилась,
Со звоном в пол вонзилась,
И тотчас феей обернулась,
Промолвив, "Я вернулась,
Покой душевный обрести,
Да и детей своих спасти.
Вы проживёте, как дано,
Как все живут давным-давно.
Но заклинаю Вас сейчас,
Что, умерев, однажды раз,
Пусть тотчас каждая из вас
В явленье превратится,
И много, много, много раз
На землю возвратиться.
Вам на века даю отца,
Пусть доведёт Вас до венца,
До жизненного, до конца,
Так без начала и конца".

Исчезла, словно не была,
И сама фея и стрела.

Четыре дочери у года,
Ну, попробуй, угоди,
Всё гоняются за  модой.
Всё соблазны впереди.

И с любовью, чувством, толком,
Раз в году как все отцы,
Каждой ставил он под ёлку
С украшением ларцы..

Не ошибся он ни разу.
Тонко вкус их изучил.
И торжественно алмазы
Старшей Зимушке вручил.

И подвески, и браслеты,
И хрустальную посуду.
А уж как была одета
(Опишу, а то забуду)

Не сойти, коль лгу я с места,
В белый бархат и атлас.
Да и то сказать- невеста!
Только холод веет с глаз.

Всё зелёное любила
Почему-то дочь вторая.
Белый цвет, сказала, милый,
Я ж зелёный выбираю...

Зелень всех цветов подряд
На свой вкус и на свой взгляд,
На двенадцать на недель
Положил отец под ель.

Платья, шарфики, вуали,
С изумрудными перстнями,
И любимые ей шали
Обрамлённые кистями,
Малахитовые кольца
И сережки и колье
Ей на миг затмили солнце:
"Неужели это мне?"

И пошла она резвиться.
Встрепенулись даже птицы.
С ней и людям не до сна,
Если к ним пришла Весна!

Третья дочь, смуглянка Лето,
Та цветов не выделяла.
И сестрицы ей за это
Подарили одеяла,
И из шёлка, и из ситца,
Все усеяны цветами.
Вышивали три сестрицы,
Так, что до смерти устали.

Дождь слепой ей подарил
Семицветный шарфик яркий,
А июль наговорил
Слов безумных и слов жарких.

А когда в ларец взглянула,
Разрумянилась невольно.
Знать её не обманул он,
Значит доченька довольна.

Осень грустно приняла,
Всё, что сестры подарили.
Жизнь была её не мила,
А они всё говорили...

Молча забрала ларец.
Тяжело вздохнул отец.
Что-то душу её гложет.
Пусть Всевышний ей поможет.

И не то, чтобы её 
Он любил сильнее прочих.
Она чаще слёзы льёт
Его сердце ими точит.

Отца Осень не боялась,
С утра до ночи канючит,
С детства так уж устоялось,
Просьбами его замучит.

То просит с головы до пят
Осыпать золотом, а то,
Подай заката ей наряд,
А сверху алое пальто...

А то багряный вдруг наскучит,
Подай ей бежевых тонов!
Поникнет ивушкой плакучей
И вот уж бежевый готов.

И никогда ей нет отказа,
Одной прощались все проказы.
Дарили больше чем ей надо,
Тепла и ласки и нарядов.

И всё не впрок, и всё не так!
Вот и сейчас отец-чудак,
Увидел: губки задрожали
Они слезами угрожали.

И впрямь расплакалась опять
На дней примерно этак пять.
И ну, просить и умолять
Что долго не могли понять,
Чего и хочет на сей раз.
Бежали слёзы так из глаз,
Что появились даже лужи-
Пришлось позвать две тёти Стужи
Чтоб те сковали их в алмазы.
Они ж добились от неё
Что хочет душенька её.

И выйдя, рассказали сразу:
Она де просит от отца,
Белую шубку из песца,
Платок цвета морской волны,
Ковёр такой как у Зимы.

Как у Весны чтоб дали
Немедленно ей шали,
И летних платьев с клевером,
И два ажурных веера.

И как для лета Дождь принёс
Тот шарфик самицветный,
Такой хотела б для волос,
Её, де неприметный...

Сказали тёти Стужи-
И ну, кружить и вьюжить.
Трудились так пота,
Сковали все  болота.

Была завистливая дочь.
О том в семье все знали,
И чтобы как-нибудь помочь,
Всё, что просила, дали.

Уместней было б наказать,
Иль вовсе в просьбе отказать-
Но младших балуют без мам.
О том судить увы не нам.

Но было ль то иль не было,
Меня в ту  пору не было,
А вот дошла до наших дней
Молва об осени моей.

Бывало так, что шарфик этот
Набросит Осень а не Лето,
И спутают её с сестрицей.
Она в ответ лишь веселится.

То шаль зелёную набросит,
И побежит в лесок она.
Остановись мгновенье, просит.
Обманутый- "Вернись Весна".

Вт так она и развлекалась
До самой зрелости своей,
То в солнечных лучах купалась,
То всё немило было ей.

Но отвлеклись мы от сюжета.
Прекрасна осень и одета,
И хороша была с лица.
Но шубкой напрягла отца.

Задумался отец всерьёз:
"Уж выросли из детских грёз,
Доколь мне, старцу, опекать?
Доколь капризам потакать?

Оставлю каждую в дворце
Зато не подерутся,
Им память будет об отце.
А в жизни разберутся.

И в лимонный тихий вечер
На Осенние на плечи
Шубку лёгкую накинул,
Взглядом ласково окинул,
И где Ветер босым бегал,
Напушил побольше снега.
Облака запряг в коней
И на год простился с ней.

А она давай метаться.
Как же так одной остаться?
Стала шубка не мила,
Хоть была, как снег,  бела.

У зимы найти приют?
Но там птицы не поют.
Да и слишком холодна.
Лучше буду уж одна!

Может быть пойти к Весне?
Да порадоваться с ней?
Но она, возможно, с Маем,
Не застану, не поймаю"

Решено, пойду-ка в люди,
Про меня петь песни будем,
У костров сидеть ночами,
Или дома со свечами.

Но ошиблась Осень в людях:
Те вначале привечали,
Подавали смех на блюде,
Но до первой до печали.
Потом с лёгкостью расстались
И на дверь ей указали, 
Только в памяти остались,
Те слова, что ей сказали:

"Как много в тебе грусти.
Мы в дом тебя не пустим,
Промокшую, колючую
В своё благополучие"

Забились люди по домам:
"Ты слишком уж плакучая,
Другою нравишься ты нам,
Прощай пока, до случая.
Когда же снова расцветёшь,
Найдут тебя удачи-
И в нас друзей ты обретёшь,
И всё будет иначе...
Тогда с тобой на пикники,
,
Тогда к тебе на шашлыки,
На груду золотых опят,
Но лишь тогда, сейчас навряд"

Пошла вдоль всех заборов,
За ней собаки сворой
От дома провожали
И лаем унижали
Просясь погреться у крыльца
Не раз уж вспомнила отца:
"Сёстры нежили любя,
Ах, как стыдно за себя!
Всё всегда мне было мало.
Что мне в жизни не хватало?
От меня семья устала,
И теперь её не стало,
Я одна брожу по свету,
Счастья нету, сестёр нету,
И отец умчался прочь-
Некому теперь помочь.

Безжалостные люди!
Я, бедная, в простуде,
И разодрали шубку
Ваши собаки в шутку,
Лежит, в грязи белеет"

И Осень слёзы льёт,
Простужена, болеет
И чай с малиной пьёт.
И чаем чуть согрета
Подумала, где ж Лето?

"Её мне надо навестить,
И у сестрицы погостить?
Не надолго, дней на восемь",
Размышляла дева Осень.
"Вместе время скоротаем
И о многом поболтаем"

Вот она в гостях у Лета
В платье бежевом одета:
Надо ж плечи так открыть,
Что камин пришлось топить.
Вот расселись у камина
Лето красное с сестрой,
А Ноябрь в ту пору мимо
Из гостей к себе домой,
Брел, ругая вслух друзей,
Всех умней себя считая.
Вдруг тропиночка витая, 
Он свернул, пошёл по ней,
Вспомнив, "Тут примерно где-то
Проживала дева Лето.
Коль я здесь уж по пути,
Может в гости к ней зайти?"

Летний замок. Он стучится.
Встрепенулись две сестрицы
Оторвались от бесед,
Пригласили на обед.
А за долгим за обедом
Описала Осень беды,
И метнула влажный взгляд
К Ноябрю. А он и рад.
Сама вспыхнула огнём,
Заиграла янтарём
И сказала как бы в шутку:
"Заглянула на минутку
И теперь пора идти"
А ноябрь: "Нам по пути?"
Оценил во взгляде ласку.
Там, откуда он пришёл
Потерпел Октябрь фиаско,
Пониманья не нашёл.
Обменялись они взглядом
И пошли по полю рядом.
А она неосторожна,
Словно в омут головой-
Разве девушкам так можно?
Побрела к нему домой.

Показалась встреча важной
И себя такой отважной,
Безрассудной показала,
И тем самым наказала.

Осень с Августом рассталась,
С Сентябрём не получилось,
Лучше б с кем из них осталась,
Чем уж то, что приключилось!

А случилось, страшно верить:
"Тот ноябрь был старше вдвое,
И решил любовь он мерить,
Тем, как шьёт, готовит, моет.
Спрятал он в сундук наряды,
Золото закрыл в ларец,
"Краситься" сказал "не надо, 
Не реви, я не отец
Баловать, как он,  не буду"
"Я умру!" "Легко забуду
и пойми ты наконец,
Я твой муж, а не отец!"

Нет отца и нет сестёр.
Только он, Ноябрь проклятый,
Зол надменен и  хитёр,
Враг души её заклятый,
Как пронзит её он взглядом-
Аж мороз идёт по коже!
Мысль мелькнёт: "Расстаться надо,
Страшно мне и я моложе"

Но за днём бежали  дни,
Потеряла она волю:
Так живут они одни,
Сердце мечется от боли.

Ей бы чаще веселиться
Её бы встретиться с сестрицей,
С задушевною подругой,
Но лишь с Холодом и Вьюгой
Разрешал вести беседы,
Да и то лишь за обедом.

Но тайком она с прислугой
Перемолвится словечком,
Потеплеет вдруг сердечком,
Взгляд наполнится слезами
И подробно, словно маме
Всё расскажет ей про мужа:
И как он жесток бывает,
И что делать ей, не знает,
Знает только, что не нужен".

А Ноябрь всё глазом косит.
Ничего она не просит...
Стала Осень вдруг болеть,
Вянуть, чахнуть и хиреть.
Золотом волос тряхнёт,
Они падают под ноги,
То ангина, то чихнёт,
Стала нравиться немногим.

Люди вовсе разлюбили.
Раньше пели про неё,
А теперь совсем забыли,
Словно не было её.
Даже птицы улетели,
Помахали ей с небес,
Правда взять с собой хотели,
Но потом попутал бес.
Забоялись её мужа,
Им вослед послал он стужу.
Даже кошку, что любила
Не нашла. Ужель убил он?

Стала память напрягать,
Стала думать и гадать:
"Как могло это случиться?
Как могла тогда влюбиться
В грубияна, во вдовца
И в ровесника отца?
Чем меня он покорил?
Ах, слова он говорил,
Говорил, что золотая,
Что красивее, чем Лето!
А теперь носки латаю.
Так и надо мне за это!
Чем был Август мне не мил?
А ведь как меня любил!
Но казался ростом мал.

С сентябрём вдвоём любили
Мы бруснику собирать.
А как счастливы мы были!
Но вмешалась его мать:
"Сын её и чист и светел,
Я ж - любимица отца.
Что сгублю я не заметив.
Её сына молодца!
Нам слушать мать не нужно,
И, возможно, жили б дружно,
И детей бы полный сад-
Но дороги нет назад..."
Так ушла в воспоминанья,
Что не слышала стенанья,
Всё казалось-  снится ей.

Но возник вдруг перед ней,
Муж, теперь уж ненавистный,
У него живот отвислый,
Губы старчески дрожат
И брюзжат, брюзжат, брюзжат:
"Ты опять с утра мечтала!
Лень такая не к лицу.
Сделала с утра так мало.
Время донести отцу!"

Затуманились глаза.
"Повтори, что ты сказал?
Да как можешь ты, как смеешь!
Сам то милый, что умеешь?"

И с губ Осени слетело,
Что давно уж накипело.
"В  жёны взял для истязанья?
Что не так, так наказанье.
Скучно было одному?
До сих пор я не пойму?
Что случилось всё со мною?
Как могла я стать женою
Грубияна, перестарка?"
И себя ей стало жалко...

Сделав вид, что не услышал,
Хлопнул дверью, в сени вышел,
Муж, невольно  удивлённый,
В Осень заново влюблённый.

Осень грустно улыбнулась,
Не расплакалась, нет, нет.
Белой птахой обернулась
И в окно. Пропал и след.

Видит дивную картину.
На ковре, перед камином,
Лишь отец один сидит,
Грустно на костёр глядит.

"Выгляни, мой друг, в окно:
Видишь, там белым -бело-
Это Зимушка давно, 
Выпив дивное вино,
По земле явленьем бродит,
Украшает всё в природе

Вам никогда не умирать-
Так хотела ваша мать.
На, отведай угощенье!
Сёстры спят до превращенья.
Я же Вас всех не забуду.
С каждой рядом всегда буду!
Возвращаться же со мной 
Будете всегда иной..."

Больше их ноябрь не видел,
Плакал долго и метался,
Сокрушался, что обидел,
Что без Осени остался.

Приставал ко всем прохожим,
И скрывал со всех одежду-
На неё найти похожих
Тешил тщетно он надежду.

Долго по свету бродил,
Всё дороги исходил.
Но никак не находил.
Год в явленье  превратил!
Говорят, что до сих пор
Он ветрами  в поле рыщет,
То в лесу,  то эхом с гор
Осень тихую  он ищет.
Стал всесилен их отец,
Дочерей оберегая.
А кто слушал, молодец.
Сказка ждёт его другая.

Москва май 1995г.