На самом деле так обстояло дело, что он не знал ничего. Не знал, что его жена давно спит с другим. Не знал, что его подчиненные улыбаются ему только потому, что он им платит зарплату, а на самом деле обсуждают его "за глаза". Он не знал еще многое, узнав которое совсем бы не знал, как себя повел, учитывая что с детства был невротиком, и с годами не излечился от своего недуга, а лишь научился его маскировать. Да и то, как выяснилось со временем, маскировать неудачно, потому как все, кто имел нечестную душу и грязные мысли - пользовались этим человеком, фактически давно уже его себе подчинив. И если внешне он казался независимым, на самом деле это было не так. Совсем не так, учитывая что Игорю все труднее приходилось слушать то, что говорит ему его внутренний голос. И не потому, что говорил тот гадости (если бы так,--знал он,--не стал бы обращать на то внимание), а как раз из-за того, что Андреев понимал, что это есть самая настоящая правда. Та правда, от которой он бы хотел избавиться. И как раз та правда, которую он всю жизнь боялся.
Жизнь Игоря Андреева проходила в ключе незаконченных этюдов и не начатых партий. Даже если он к чему-то начинал стремиться, через время мог остановиться, потому что знал, что не добежит дот конца. И даже не то что устанет. А ему попросту надоест этот бег. Надоест подобное движение, потому что он уже увидит что-то иное, где, как покажется ему, сможет приложить усилия, но все же это тоже не будет так, а то что (и то как) так - он на самом деле и не знал.
Не знал, и в то же время всякий раз начинал сначала. Он начинал, думая, что должен когда-нибудь добежать-завершить начатое. Но всякий раз на его пути возникало нечто новое. И он уже не мог остановиться, чтобы не ухватиться за него. Зная...
Не зная... Не зная и не понимая уже ничего. А действуя скорее по какому-то внутреннему наитию. Которое, на удивление, ни к чему не приводило. А только еще больше запутывало...
2
Жил Андреев на стипендию жены-аспиранта и пенсию бабушки. И не от того, что сам не хотел работать, а скорее причина была в некой общей его "недоделанности". Тогда как все, что он любил и умел - разговаривать. Даже тему мог затронуть интересную. Да все больше такой разговор был на самом деле не о чем. И как понял он это, наверное и стал с тех пор бегать по жизни. Переходя с одной работы на другую, попутно переругиваясь, пока вот не устроился директором с небольшим штатом сотрудников в компанию по компьютерному обеспечению при как вроде бы крупной корпорации, да о своем месте работы Андреев предпочитал не говорить, а зарплату не приносил.
--А где твоя зарплата?--как-то осторожно поинтересовалась жена Люся, но Андреев посмотрел на нее таким удручающим взглядом, что девушка подумала, что лучше пусть будет муж жив-здоров да при деле, чем свихнется совсем. А когда он в конце года (через год после начала работы на новом месте) пришел с работы и с загадочным видом покрутившись около Люси достал из кармана пиджака и положил на стол небольших размеров бриллиант, Люся тоже хотела никак не отреагировать (за годы замужней жизни она научилась держать себя в руках), но то ли общая усталость-напряжение от жизни, то ли блеск каратов, но Люся не сдержалась и разрыдалась, уткнувшись мужу в плечо (для этого Люсе надо было немного наклониться, муж был ниже ее); а ночью, впервые за последнее время, отдалась ему с таким отчаянием, словно хотела навсегда поглотить его в себя, удержать, и больше не отпускать, чтобы он ничего не придумал нового да шокирующего...
Люся мужа немного боялась, как здоровый человек всегда слегка опасается любого невротика. Когда-то ей хотелось выйти замуж за сильного мужчину. Но, перебирая кандидатуры почти до тридцати лет, она вышла за первого встречного, ну или за того, кто показался ей заинтересованным в ее любви и поддержке.
Поддержка обернулась опасением сказать мужу лишний раз любое слово (дабы не вызвать приступ недовольства в его психике), а любовь была и вовсе мечтой, которую Люся как-то быстро отодвинула в раздел несбывшихся, допуская, впрочем, про себя, что сама во всем виновата, и потому особо не переживая.
Бриллианту Люся радовалась недолго. Проснувшись на другой день и хватившись его, она принялась его искать по комнате (семья Андреевых, решив не жить с родителями, снимала небольшую комнату в большой коммунальной квартире на Лиговском проспекте), да почуяв неладное, позвонила мужу, и уже с первых слов его гундящего голоса догадалась обо всем. А Андрееву... Игорю Андрееву было стыдно за обман. Но он так и не ответил на вопросы жены: фальшивый ли был бриллиант, и куда он его дел, а еще через неделю подумав что все забылось, Андреев принес супруге набор золотых украшений.
Люся не знала как реагировать, и только округлившимися глазами смотрела на мужа, который по идиотски улыбался и не знал куда деть свои руки, наконец, попытавшись ими приобнять супругу, получил отпор, и успокоился.
Что до бабушки (которая передавала часть своей военной пенсии непутевому внуку), она предпочитала любить Игоря таким, каким он был. Да и старушке так было проще. В свои почти под девяносто она предпочитала без дела не вникать в передряги хитросплетений судьбы. А что до самого Игоря... Ну так тут как бы было многое вообще загадочно. Например, ходили слухи, что Игорь на самом деле зарабатывает неплохие деньги. Но будучи по характеру... Впрочем, тут был тоже вопрос. С одной стороны (в одной жизненной ситуации) он мог выглядеть человеком, который деньги не считает, транжиря их направо-налево. С другой, он берег каждый рубль. Правда чувствовал себя при этом последней сволочью, и когда наступал удобный момент - растрачивал все.
А еще он не умел радоваться жизни. И по всей видимости очень переживал из-за этого. Хотя и глядя на него было иной раз очень трудно заметить об его истинных чувствах. Но по всей видимости это еще смотря с какого бока смотреть. Да и по большому счету, не очень-то любил Игорь Андреев затруднять себя какими-то излишними размышлениями. То есть любил, конечно. Но еще и потому, что он почти всегда после этого как-то по особенному мучился да страдал, предпочитал лишний раз о лишнем не думать. Вопрос был - что еще считать лишним...
3
В один из дней Люся ушла от Игоря. Ушла в никуда. Потому как сколько он не искал ее (чтобы объясниться), у него ничего не выходило. Ну а когда он уже не знал что думать (думал повеситься), Люся вернулась, и они стали жить как ни в чем ни бывало. Она ему не напоминала о бриллианте и о том, что он, в общем-то, придурок. А он не спрашивал где же она отсутствовала почти неделю. Разве что изредка поглядывая на супругу, Андреев замечал, что после своего возвращения у девушки иной раз как-то неестественно горят глаза. Но по доброте душевной списывал это на что угодно, только не на то, что появлялось в его мыслях. А в мыслях... В мыслях Игоря Андреева все чаще все поглощала одна мысль, что его жена обманывает его. И ведет двойную жизнь. Ну, или что наверняка, жизнь совсем не такую, какой жила раньше.
Но он старался об этом не думать.
Да и зачем лишний раз расстраивать себя. Ведь в жизни еще много будет такого, что он не сможет объяснить. И только позже быть может придет какое видение ситуации. Но то будет после. А он всеми силами стремился жить сейчас. Потому что и сам замечал, что несколько отличается от других.
--Но что ему, по сути, до всех этих отличий,--говорил тогда он себе. И был в общем-то прав. Полагая, что в будущем жизнь рассудит. А сейчас необходимо было просто жить. И по возможности радоваться жизни.