Аннотация: (внимание - нецензурная лексика и секс; ханжам читать не рекомендуется.)
рассказ
Гарем, или многоженство.
1
Я устал. Я трахал ее всю ночь. Я устал.
Я понимал, что устал скорее от того, что мне она не нравилась. Совсем. Но при этом подозревал, что обманываю себя. Она не нравилась мне внешне. Когда мы начинали трахаться, все исчезало. У меня и раньше-то не было неуверенности, но теперь из моего бессознательного вышла моя вторая сущность. И честно говоря, иной раз становилось страшно от тех гнусных сексуальных фантазий, которые я реализовывал с этой женщиной.
Алене было сорок. Внешне она выглядела на тридцать пять. Ей давали тридцать. Кто-то совсем уж по пьяни путал ее со студенткой. Молоденькой студенткой 20-25 лет. Но ей было сорок. И она не скрывала свой возраст.
Алена была выше среднего роста, худенькая, с высокой упругой грудью, в меру развитыми бедрами, и не в меру развитыми ягодицами. Глядя на эти ягодицы до них хотелось поскорее дотронуться. А еще больше хотелось развести их и ввести между них член. Который у меня стоял всегда, пока она находилась рядом. Я даже боялся на нее лишний раз смотреть. Но мое воображение словно без моей воли рисовало уже то сладострастие, в которое я мог окунуться. И я не выдерживал. А Алене, казалось, только этого и было нужно. Она вообще любила секс, можно сказать.
Моей жене было двадцать семь лет. Маленькая ебливая брюнетка. Очень любившая виноград, шоколад, шампанское и кунилингус.
Я даже не знал что больше. Видимо лучше, когда все и сразу. Жену звали Виктория. Алена была ее институтской подругой (обе учились заочно). Вместе они когда-то давали закадрить себя парням, и после отдавались им. Об этом мне рассказала Алена. Об этом я знал и от жены. Виктория, когда мы с ней только познакомились, отчего-то слишком многое мне о себе рассказала. С пьяну. Пила она много. Все больше водку и коньяк. Потом перестала. Перешла на вино, что в ее понимании уже было равносильно тому, что и не пить вовсе.
Алена с Викторией были не только подругами, но они были лучшими подругами. Когда Виктории исполнилось двадцать, она уехала из своего родного Зареченска в Санкт-Петербург. Я с ней познакомился в ночном клубе. Вернее, не просто познакомился, а считал что снял ее.
В итоге задержалась она у меня почти на восемь лет. Через семь лет нашего срока приехала Алена. С ней я переспал уже в день приезда. Жили мы в большом частном доме в пригороде Санкт-Петербурга. Дом купил я.
Когда я спускался со ступенек второго этажа, на лестнице (была ночь и темно; я шел покурить на улицу) меня поджидала Алена. И почти сразу стала делать мне минет. Я удивился. На втором этаже спала жена. На первом мы разместили Алену. Видимо Алене не спалось. Хотя и я, если честно, особо не вдавался в подробности. Я позволил Алене высвободить мой пенис из-под пижамных штанин и вставить себе в рот. Сосала она изумительно. По крайней мере, кончил я почти сразу. Не привлекая особого внимания и практически без шума. Это было начало. После этого я стал регулярно заниматься любовью с подругой своей жены. Другими словами трахал ее там, где ловил. И мне и ей подобное нравилось. Ей даже больше. В свои сорок она была законченная блядь. Но уверенно косила под девственницу. По крайней мере, моя жена не раз удивлялась, мол, как изменилась ее подруга. Совсем не спит с мужчинами.
Алена сказала ей, что у нее исчезло либидо. Бесповоротно и в одночасье. Из вежливости я не позволил себе даже улыбнуться. А моя дура поверила, и промолчала.
Алена мне понравилась сразу. Только я постарался не поддать вида. Если хотите получить удовольствие от секса с подругами жены, лучше выказывать легкое недовольство в отношении их вашей супруге. Лучше даже все обставить - для большей надежности - как мысли вслух. Подсознательно женщины сравнивают себя с другими женщинами. Если сравнение в их понимании будет не в их пользу, они могут насторожиться. И более внимательнее следить за вами. Лучше, чтобы этого не происходило.
Что было до меня, то мне вообще всегда претил любой контроль. Я был свободным человеком и таким хотел оставаться.
В один из дней Алена с Викой разругались в хлам. Я вмешался и помирил их. Да так, что в ту же ночь переспал с обоими. В том плане, что они настолько помирились, что уже не хотели расставаться.
С тех пор Алена решила остаться у нас (до этого вроде как приехала то ли в гости, то ли ей негде было остановиться, в детали я не вдавался). Виктория такому событию обрадовалась. Я тоже. В моей судьбе приоткрывалась новая дверь. И мне было интересно, куда она приведет.
Пока эта дверь вела только в постель. В обычной жизни Алена была женщина неинтересная. Из нее иногда высвечивалось нахальство. Случалось, у нее начиналась истерика. Истеричных баб я не любил, и по возможности старался от них отдаляться. Ну, или - может ради эксперимента, или просто приходило такое желание - успокаивал их сексом.
На удивление, секс они любили, и отдавались с пылом настоящей страсти. Притом что раньше этой страсти я мог в них особо и не замечать. А теперь как прорвало.
Если же истерика начиналась вновь,-- я бежал сломя голову. Намереваясь непременно скрыться, пока все успокоится. Врача не вызывал. Кратковременное затемнение разума еще не болезнь. Но если бы вдруг такая дама что-нибудь сделала, ей могли дать скидку, ссылаясь на совершенное в состоянии аффекта. Поэтому спокойнее было просто прервать контакт. Хотя бы на время. А позже можно было сослаться на якобы срочно возникшие неотложные дела. Ну или придумать что-то еще. Тем более что если женщина успокаивалась, объяснений как правило она уже не требовала. Сама радуясь, что временно закончилась ее психопатия. И какое-то время (до нового приступа) она можем пожить спокойно.
Сейчас бежать было некуда. Это был мой дом, другого у меня не было, и убежать из него равносильно тому, чтобы стать бомжом. Потому что денег на новый дом (что предполагалось как следствие бегства) у меня пока не было. Снимать квартиру я не хотел. Деньги с продаж книг я переводил за границу. Когда-нибудь надеялся перебраться туда. Если не жить, то хотя бы пребывать большую часть жизни. Ну, или меньшую. Уже получается, в зависимости от настроения.
С какого-то времени к двум моим женщинам прибавилась третья. Дочь одной из моих предыдущих жен, приходившаяся когда-то мне падчерицей.
Девочка повзрослела и призналась в любви. С ее мамой я давно уже расстался. Но когда увидел Карину, невольно погрузился в воспоминания о молодости. Тогда я познакомился с молодой очаровательной девушкой с ребенком. Девушку звали Маргарита. Ребенка - Карина. Недавно Карине исполнилось восемнадцать лет. Она захотела жить со мной. Я признался, что у меня уже есть жена. Даже две. Карина видимо не поняла, потому что, поблагодарив за полученную информацию, на следующий день снова позвонила. И сказала, что хочет придти. Вечером. И остаться на ночь. Мне было неудобно и перед ней и перед моими женами. Гаремы в России были запрещены. И к тому же я не знал, как отреагирует Виктория. Мне почему-то казалось, что и на наличие в моей жизни Алены у нее была некоторая тревога. Пусть внешне она старалась этого не показывать. А что будет теперь?
На удивление Вика отреагировала очень даже великолепно; и если бы не Алена, которая мне обо всем рассказала, я бы подумал, что на меня начинает наслаиваться иная реальность. Но на самом деле объяснилось все просто. Вика знала о существовании Карины. И не только знала, но и уже почти год встречалась с ней. Тайно от меня. И они занимались любовью.
Я понял что не только с ее согласия, но и быть может по ее просьбе Карина разыскала меня. И призналась в любви. И захотела жить со мной. В том числе и половой жизнью.
Я согласился. Моя постель могла вместить десятерых. Сейчас на ней спали только четверо. Я и три моих жены. К тому же любое подобное согласие исходило из весьма простых соображений. Спать с разными девушками легально, в том плане, чтобы они все знали о существовании друг друга, было гораздо лучше, чем прятаться и скрывать наличие половых подруг. К тому же я отчего-то подозревал, что будут еще девушки в моем доме. Ну а почему нет? Непременно будут и даже должны быть. Правда если будут, мне придется забросить свою работу и только трахаться. Но потом я подумал и понял, что работа сексу не помеха. Даже в том многостаночном варианте, который предусматривался со мной. К тому же работал я дома. У меня был кабинет, где я писал. Обычно по ночам. Часов до двух-трех я занимался любовью, потом уходил к себе, в кабинет, несколько опровергая фрейдовскую теорию о сублимации, потому что в последнее время, чтобы я мог что-нибудь написать, мне непременно требовалось вступить в половой контакт. Если же этого не происходило - писать было затруднительно.
Итак, я уходил в кабинет, и работал до утра. После чего спал. А проснувшись, развлекал своих женщин. Мы устраивали экскурсии. По магазинам. А кушали в ресторанах. Каждой своей женщине я выдавал в день определенное количество денег, и каждый месяц еще столько же, сколько за день, помноженное на тридцать. Я не был жаден. В некотором роде я, конечно, любил расчеты. Но и старался, чтобы проживающие со мной дамы ни в чем не нуждались. К тому же я оплачивал любые их покупки. А покупали они много, и в большинстве случаев всякой ерунды. Природа наградила их различными качествами. Но все эти качества в основном простирались в области секса. В остальном они были не только не практичны, но и можно сказать абсолютные дуры. А я, получалось, дурак, что потакал их слабостям.
Тем не менее, словно бы довершение всего, я купил им по машине. Мне не хотелось, чтобы кто-то из них чувствовал себя ущербно. К тому же я был бы не против, если бы нашли они себе любовников. И я рассудил, что с машиной это будет сделать несколько проще. При этом постарался значительно увеличить их денежное пособие. И с недавних пор выдавал много и сразу.
Вскоре я не пожалел об этом. Мои акции, вложенные в ряд компаний, совсем неожиданно поползли вверх. А когда-то открытый небольшой бизнес (который я полностью отдал на откуп управляющему) стал вдруг приносить реальный доход. Ну или может, перестал воровать управляющий.
А еще через время, со мной стали жить еще две девушки. Обоим было по двадцать пять лет. Студентки. Необычайно красивые и сексуальные. Я им оплачивал учебу, они со мной спали. Их привела Алена. А Карина собиралась, было, привести парня, да я сразу подобное желание пресек. И прежде всего потому, что всегда полагал, что должна быть дисциплина. И в женской армии мужчины были ни к чему. Все должны были подчиняться мне. А я за это платил им своим пониманием. Поэтому и каких-то проблем до сего времени не наблюдалось.
И Карина все поняла. И парню отказала (оказывается в мой гарем просился он).
Возможность появления в моем доме мужчины выявило проблему. Я вдруг задумался о том, что у моих женщин действительно кто-то мог появиться на стороне. Получается, даже желая этого, я все-таки привык чтобы у них был только я. Всего у меня было несколько браков. До последнего, каждый брак был с одной женщиной. Ни от одного из браков не было детей. И только сейчас я почувствовал настоящее удовлетворение от наличия в моей жизни женщины. Точнее -- многих женщин. Потому что от каждой своей нынешней женщины я ожидал детей. Они все оказались беременны. Все пятеро. Причем "УЗИ" показало, что Виктория должна была родить двойню. Я готовился стать отцом сразу шестерых детей. И уже даже придумал имена. Жизнь намечалась стать весьма интересной.
2
Мои женщины были чем-то схожи. Алена была покладистая. Виктория всегда признавала мужскую гегемонию. Карина беспрекословно подчинялась мне. Две Ольги... Первая, высокая, худая, с колючим взглядом и мальчишеским лицом - была достаточно своенравная особа, уверенная в себе и привыкшая все, что попадало в ее поле зрения, подвергать сомнению. Другая Ольга - среднего роста, с большой грудью, такими же большими попой и бедрами (хотя при этом она на удивление не казалась толстой) скорее подыгрывала, чем действительно кому-то подчинялась. Ну, может конечно, подчинялась, но не беспрекословно.
Всех пятерых роднила одна занимательная деталь: они млели от моего пениса.
То есть уже получалось, мой пенис выступал в роли волшебной палочки. И он действительно имел над ними необычайную силу. А так как вставал он при первой же необходимости, я чувствовал себя в роли шаха. Или шейха. Что уж точно в моем случае было одно и тоже.
А еще мне нравилось мирить моих женщин. Они ведь часто скандалили, сучки. Как и в любом браке (несмотря на неофициальное сожительство, наши отношения я считал браком) между влюбленными периодически возникают ссоры. Ну а у нас, со мной никто из дам не ругался. Они ругались между собой.
Мне доставляло удовольствие заранее находит причины подобных конфликтов. Я усмирял кого лаской, кого и словом. Причем мои женщины всегда и во всем соглашались со мной. И даже не деньги или постель было главным. Они меня уважали и любили. А я по-своему любил каждую из них. А если бы их было даже вдвое больше - тоже бы любил. И на порядок было бы больше - все равно любил. У меня было много, может слишком много любви. К тому же любовь помогала мне писать. Чем я больше тратил, тем больше мне возвращалось.
Я знал, что когда-нибудь кто-то из моих женщин от меня уйдет. Я каждой предоставлял свободу быть собой. Мне не хотелось никого из них сковывать ограничениями. И я вполне подозревал, что наступит момент, когда девушкам захочется большего. Я не следил за ними. Каждую из них сопровождал телохранитель. Телохранителей предоставил мой товарищ, Валерий, бывший майор войск специального назначения, который теперь заведовал охранным предприятием. Он сам вызвался прикрепить ко мне охрану. Я сказал, что пока защищу себя сам, а вот девушкам попросил организовать сопровождение, да и то, только после того как они забеременели.
Был у меня и знакомый психолог. Его задача была работа с подсознанием каждой из моих девушек. Он им попросту давал установки, что если они окажутся без меня - то у них разовьется тревога в душе и беспокойство на сердце. А наличие моей персоны было своеобразным ключом. То есть пока был я - ничего подобного у них не развивалось (ну разве что только для профилактики). Борис Львович (психолог) свой метод называл - "влюблять в клиента". И ему действительно удалось заложить в их подсознание мысль о моем непреложном участии в их жизни. Потому что, когда я уезжал за границу (периодически я куда-то уезжал) они звонили мне и умоляли поскорей возвращаться. Моим женщинам становилось плохо без меня. Но я не мог признаться, что и за границей (в странах наиболее частого посещения) у меня были жены. Которые тоже ждали меня. И любили. Искренне и по своему.
Настало то время, когда я запутался. Через пять лет подобной жизни у меня было одиннадцать жен. И тринадцать детей (двое из женщин принесли двойню). Всех жен я любил. И ни за что бы не смог от них отказаться. Привык? Ну, может, и привык.
Но еще я понял, что вступил на тот путь, с которого мне будет трудно свернуть. И вообще уйти. Хотя ни сворачивать, ни уходить я не собирался. Я ведь сам выбрал такую жизнь. К тому же я нисколько не чувствовал, что меня разрывают на части. А моя потенция так вообще, только в последнее время (когда удалось выйти на максимальные обороты) заработала на полную мощность. И мне теперь хотелось только любви.