Как-то раз Артур почувствовал, что его сон слишком затянулся. Сначала он не обратил на это внимание. Потом, подумал, что, вероятно, так и должно быть. Пока, наконец, не понял: страх - (возникший неожиданно, сам по себе, и ощущаемый Артуром как нечто, абстрактно-неразличимое, но все же, вероятно, реально существующее; а до того, что невидимое, - то просто потому, что существует в ближайшей - к фокусу происходящего сновидения -плоскости; и, вероятно, стоит задаться целью заметить его; но, удастся это, - и не исчезнет ли он тогда сам?.. этот сон?!) - начинает постепенно заполнять его всего без остатка. И тогда, впервые - где-то рядом, пока еще тоже не ощутимое, невидимое, неосязаемое, - не явила, во всем представленном великолепии, опасность: что он, собственно, может и не проснуться вовсе.
Были, конечно, еще неуверенные попытки попытаться не придать этому значения. Мол, сон и сон; кто знает - находясь не с внешней стороны, а в самом сновидении - сколь долго тот должен продолжаться. Тем более, что и само измерение времени протекает совсем в другом временном порядке? И когда уже вполне можно было не опасаться, что чего-то не успеешь - сон-то был интересный, и, в какой-то мере, желанный - Артуру все труднее и труднее стало отвечать на неминуемые, и все чаще возникающие вопросы (а, казалось, некоторые из них уже стали прорываться в само сновидение - вопрошая его: не пора ли, собственно говоря, проснуться?); и тогда он, впервые, испугался по настоящему. Это уже была не игра. И, - как только подумал он об этом, - то, тотчас же, - проснулся. Посреди сновидения - застывшим полуответом.
Он открыл глаза; встал с измятой постели; подошел к балконной двери, и попытался ее открыть: ему сейчас просто необходим был свежий воздух. Однако, дверь не поддавалась. Мимоходом пропуская появившиеся было мысли по поводу неудачи, - Артур потянулся к форточке расположенного рядом окна. Тот же результат. Все еще игнорируя вопрос неудачи: хотя уже вырисовывалась явная загадка - Артур сделал несколько шагов и толкнул межкомнатную дверь. Потом еще раз. Та - не поддавалась?!
- Что бы это значило? - неприятный холодок (не предвещавший, - как он знал из прошлых ощущений, - ничего хорошего) пробежал по коже. Артур сел обратно на кровать; помотал головой (стремясь отогнать остатки сна, и, подспудно предполагая, что проблема в этом). Ощущение опасности не проходило. Спать лег поздно, - пришел в голову ответ. Однако, сама голова была излишне тяжелой (и словно - ватной). Артур вспомнил, что когда подобное случалось раньше - ему всегда на помощь приходила холодная вода. Вода бодрит, - подумал он. Однако, сейчас от этой мысли Артур поспешил избавиться. Что же происходит? - нахмурил он брови и предпринял попытку подняться с постели. Но теперь ему и это не удалось. Более того, какая-то магнетическая сила тянула куда-то вниз. Появилось непреодолимое желание заглянуть под кровать и даже не просто заглянуть - а заползти, спрятаться под нее.
Борясь, какое-то время, со странным желанием, Артур все же решил - ему не противиться; и быстро наклонившись, сначала заглянул (темно), а потом и заполз туда.
Артур ничего не ощущал. Потом перед его глазами неожиданно появилось какое-то действо. Присмотревшись, Артур (словно бы со стороны) увидел себя в нем. И только тут догадался, что это продолжение сна. Правда, сновидение было какое-то другое?! Артуру ничего не оставалось, как предположить, что, во-первых, он вновь спит; а во-вторых, каким-то образом попал в совершенно другое - чужое - сновидение. Он пока не мог объяснить, но чувствовал, что это именно так; словно, - ощущая то.
Какое-то время, являясь безучастным наблюдателем, Артур наконец-то вновь обратил внимание на себя - в (увиденном им) сновидении. И, - уже ни о чем не мог думать. Сначала ему захотелось оправдать себя - (себя настоящего) - тем, что тот, другой, просто похож. Вероятно, Артуру просто не хотелось брать на себя ответственность за совершение - не совершаемых поступков.
Однако, через какое-то время, присмотревшись - (и не отметив для себя не единого - не желательного поступка; как и того, когда бы он сам - поступил бы как-то иначе), - Артур уже с еще более возрастающим интересом стал наблюдать за происходящим. И вот тогда, когда он ощутил себя единым целым с тем, другим, когда слился с ним, - внезапно, как будто, возникла перед глазами темнота; а потом Артур увидел перед собой возвышающееся кресло (вполне схожее с царскими, - отметил он); и... глаза. Вернее, - этот направленный на него взгляд. Он просто не мог его не увидеть. А еще через время, он заметил и обладателя "взгляда". Необычайно худой, словно высохший, бестелесный, старик возвышался в кресле. И какая-то (красно-черная) мантия прикрывало его тело; оставляя свободной только голову - (с бесцветными - редкими и седыми - волосами), да кисти рук (которые не просто лежали на подлокотниках, и были хищнически в них вцеплены).
И вот этот его взгляд... испепеляющий, и в то же время уверенный...
Несмотря на то, что взгляд старика не предвещал Артуру ничего хорошего, он почему-то успокоился. Быть может, потому, что прочел в этом взгляде - интеллект... А к интеллекту Артур питал странную благосклонность.
- Вы должны знать, для чего мы вас пригласили, - услышал Артур голос старика.
(Голос, казалось, ничего общего не имевший с возрастом; ибо, хоть и был он потрескивающий, - словно, пока говорил, кто-то рядом ломал сухие ветки, - но, тем не менее, чувствовалась в нем сила убеждения совсем еще не старого человека).
Только тут Артур заметил, что сам он стоит на площадке, но рядом никого нет. А, чуть ниже, - все пространство (уже, начиная, с нескольких метров от него) было заполнено людьми, с какими-то безнадежно понурыми лицами. Их было так много, что Артуру было трудно сосредоточиться на каком-то одном из них; тем более, что они все были чем-то похожи друг на друга; словно стоял (на самом деле?!) кто-то один, - а другие были лишь его зеркальными отражениями. Одинаковые, серые мантии, - скрывающие все тело, кроме головы; волосы, - такие же бесцветные, как у старика; хотя возраст их, - должно быть был, - все же меньше - стариковского.
Да и, - самому Артуру - (он внезапно вновь увидел себя) - было здесь не больше двадцати; тогда как, на самом деле, - он знал, что почти вдвое больше.
- Но я ничего не знаю?! - попытался ответить Артур, но почувствовал, что просто не может ничего сказать. Он не мог разжать губ; пытающаяся вырваться из него речь, - была не слышна окружающим.
- Какие будут предложения? - вопрошал старик уже зал, и Артур подумал, что он, вероятно, пропустил самое начало; а старик, странным образом, не видит, - что это так; что он, Артур, - просто не знает, о чем его спрашивают; как, - и не понимает, - что здесь вообще происходит... да он к тому же и не может ничего сказать?!..
- Хотя нам все понятно и так, - внезапно вынес вердикт старик, и устало попытался откинуться на спинку кресла, вероятно забыв, что ее деревянная основа намного возвышалась над его спиной...
Артур, попытался, было, сделать шаг к восседавшему на троне старику; он, во что бы то ни стало, должен объяснить тому, что это какое-то недоразумение; что, на самом деле, его с кем-то перепутали; да и возраст же - совсем другой; ведь совсем не он это...
Но не смог сдвинуться Артур с места; а прошло еще мгновение, и ощутил он, как подхватили его чьи-то руки, и понесли, понесли, понесли... и пытался он сопротивляться им; но словно тело его, - уже было и не его вовсе... потому как, не дернулся - ни единой член его... хотя мысленно уже, - бил Артур своих обидчиков... и по голове, и по туловищу, и по ногам... но ничего у него не выходило; и вскоре ощутил Артур - свежий воздух; ибо волокли его до того, куда-то вверх по ступенькам; и - крепко стиснутый этими людьми (а держали его, не иначе, сразу десяток из них; так что и не мог бы он пошевелиться, даже если бы и хотел), он мог двигать только глазами; и, вращая ими, догадался, что находиться на крыше; вокруг была темнота; быть может - ночь; и не было ни ветерка; было тепло и не жарко; так, - что невероятно хотелось жить; но, пространство вокруг, вдруг стало с какой-то необъяснимой скоростью (и в неописуемом круговороте) перемещаться; и только тут он - сразу и неожиданно - осознал, что этот круговорот, и эта необычайная (невесомая) легкость, - лишь только потому, - что он: попросту падает...
...и пока еще мелькали перед его глазами огни "большого города"... но уже не способен был понимать, кому принадлежали они?.. освещающим асфальт - фонарям?.. рекламным щитам?.. светом из окон?.. или звездам?...
...потому как, вращался он, немыслимым (по какой-то непредсказуемости) круговоротом...
А потом, как будто, лопнуло что-то... И ощутил он вспышку. Озарение. И перед глазами. И внутри себя.
И на этом все закончилось.
Какое-то время, он еще пытался, было, удивиться - почему вообще ничего не происходит?.. А потом уже все действительно и закончилось...