Осень. Утро, туман, слякоть. Но надо на работу. Пока она ещё есть. Многие частные предприниматели работают на рынках, отрабатывают свой хлеб. По нашей улице проходит маршрут 41 автобуса. Это основной транспорт для населения нашей улицы. Все знают водителя автобуса, дядю Колю, который в это время, как обычно, собирал своих пассажиров. Автобус был ухоженый, всегда чистенький, сверху флажок передовика в соцсоревновании. Приятным голосом объявляются остановки, напоминают новичкам, где выйти, и как лучше пройти к месту назначения. Впереди автобуса надпись: "Наш паравоз вперёд летит, в коммуне остановка". Всегда по расписанию, дядя Коля никогда не позволял себе вольности в этом отношении. В салоне мягкая музыка, приятные шторы на окошках. Иногда, в час пик, было тесновато. Но мы привыкли к этим ситуациям. Конечно были недовольные в этих ситуациях. Иногда было слышно:-" Ишь сидит, персональная кабина, девочка молоденькая - кондуктор при нём, никто ему не наступает на ноги. Что ему до нас. Поездил бы в салоне, знал бы, как тут нам сладко."
По привычке, мы собрались и сегодня на остановке. Мы - это знакомые с нашей улицы, которые в это время выезжали на работу. Обмениваясь новостями, мы спокойно ждали дядю Колю. Но, сегодня, он почему-то задерживался. 5мин., 10, а его не видать. Мы начали волноваться. Наконец вдали показался знакомый силуэт автобуса. Мы его узнавали по надписи впереди. Но автобус двигался как-то неуверенно. То остановится, то хочет повергуть вправо, то влево. Мы переглядывались между собой. Водитель пьян, что-ли.
Такого, дядя Коля, себе никогда не позволял. Наконец автобус остановился у остановки. Спереди автобуса новая надпись: "Демократия - наш рулевой". Что бы это значило?
Как, обычно, при входе, мы здоровались с дядей Колей. Сегодня на месте водителя никого. Сбоку - кондуктор, молоденькая девушка - Ирочка, собирала у входящих деньги. Дядя Коля в салоне, зажатый со всех сторон - ни повернуться, ни пройти. От кабины водителя протянуты по салону верёвки с бирками. "Тормоз", "Газ", "Сцепление", "Переключатель скорости", "Руль вправо", "Руль влево", "Дверь закрыть", "Дверь открыть".
Глядя на эти бирки, стало не по-себе. Кто-же будет управлять автобусом? Дядю Колю не пускают в кабину - поездил на льготном месте - хватит, пусть едет с нами, в салоне, будет знать как оно народу ездить. Молодой, здоровый мужик дёрнул верёвку - "Дверь закрыть". Но, кто-то дёрнул-"Открыть". Здоровый повернулся, -"Тебе - выйти? На следующей выйдешь", и дёрнул -"Закрыть". На остановке остались пассажиры. Но, неизвестно - кому повезло. Вдруг, ещё более крепкий мужик дёрнул "Руль вправо", потом "Тормоз". Автобус остановился. Он дёрнул "Дверь открыть". Крепыш вышел между остановками. Пассажиры начали возмущаться. Крепыш оглянулся-"Ребята, мне здесь надо, а у нас демократия: можно всё, что не запрещено. А вы видите здесь какой-нибудь знак запрещающий мне выйти? Бывайте". Дальше мы ехали вообще непонятно как. То кому-то надо на вокзал, кому-то на базар, кому-то вправо, кому-то влево, кому-то прямо. Всё решала сила.
Я на работу, в тот день, не попал. На следующий день мы узнали, что завод закрыли - директору выгоднее здать помещения в аренду частным предприятиям, чем выпускать свою продукцию. Автобус, с дядей Колей, мы больше не видели. Слыхали: продали его частнику. Где он курсирует, кого возит? А мы пошли искать работу на рынке, за бугром, подработки у богатых. Вскоре мы узнали, что такое необузданная демократия, дикорыночная экономика. А всё это такой желанный кем-то капитализм. Сейчас вся наша власть и страна похожа на этот автобус.
Ну, что-ж, за что боролись, на то и напоролись.