Землина Диана Викторовна : другие произведения.

Часть 1. Сказ о троллихе, зело любившей эльфов или почему тролли не летают

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кто знает чувство внутри иного тела? Немыслимо ему оно.Но в чём же, братцы, теперь дело?Гореть одной в слезах, иль пить вино?(Сказка из двух частей, вторая находится в разработке).
  Кто знает чувство внутри иного тела?
  Немыслимо ему оно.
  Но в чём же, братцы, теперь дело?
  Гореть одной в слезах, иль пить вино?
  И пропасть сожалений и опасок
  Смогу ли я стремглав преодолеть?
  И сбросить сотни лживых масок?
  Да в небо ясное звездой взлететь?
  Все скажут: 'Глупая, ведь тролли не летают!'
  А я с разбегу, не моргая, кинусь вслед
  Лучам любви, что меж ветвей петляют,
  И греют душу, как овечий плед.
  
  Нора (женщина делала ударение на первый слог имени) являлась единственной владелицей 'Весёлого бобрика' - покосившейся от времени таверны, бревенчатые стены которой поросли древним мхом и медленно, но неотвратимо подгнивали, превращаясь в жалкую кучку трухи. Упомянутого выше неадекватно настроенного зверя никто из местных жителей не встречал, да и не рвался особо, ограничиваясь собственной фантазией. Сие чудесатое заведение троллиха получила по наследству от деда, тому оное досталось от прадеда и так далее. При своём предыдущем хозяине 'Бобрик' разродился вторым - жилым этажом, гремел успехом и процветал. Однако, попав в руки жадной, непомерно корыстной внучки, загнулся аки бобовый стебель в засуху. От разорения спасало лишь удачное расположение - в округе за тьму верст иной таверны не сыскать. Посему, путникам и завсегдатаям из простого люда деревни Верхние Козявки (выбора у вторых было ещё меньше) полагалось смириться и посещать чего есть. Хотя, я бы дал совет: объезжать злачное место по дуге стороной, и, ни в жисть не косить глазом в его сторону.
  Нора, как я обмолвился ранее, - типичная представительница женской половины тролльей расы, и, выглядела соответственно - высокая, широкая, необъятная аки имперский мост, поросшая тёмной щетиной, густыми бровями и носившая нечесаную косу до пояса. Женщина, на радость (или грусть) округи, обладала редкостно вредным характером, визгливым басом (насколько то в природе возможно) и непреодолимой тягой к прекрасному - таки выдающейся чертой, не свойственной сородичам. Стоит уточнить, что лишь к прекрасному противоположному полу, а в остальном - як положено. Мечта её воображалась статным, длинноволосым, хорошо сложённым юношей с небесно-голубыми глазами, правильными чертами лица и эльфийской грацией. Сколь вы уже поняли - Нора была не замужем.
  Впрочем, поклонники водились. И не давая проходу, пытались завоевать норовистое троллье сердце: путались под ногами, совершали постыдные маневры, с завидной регулярностью мозолили глаза. Женщину то жутко злило - с большой и светлой мечтою мужики Козявок имели весьма размытое и зело далёкое сходство.
  С раннего утречка хозяйка дежурила за стойкой в ожидании посетителей. Протерла рукавом пыльные бутылки с наливками да настойками, пересчитала давешнюю прибыль, успела поругаться со стряпухой на кухне - глупая баба с верхом клала мяса в борщ. Эдакая беспечность способна разорить любого владельца и теперича троллиха бдела за помощницей как коршун за полевкой.
  Скрипнула ржавыми петлями увесистая входная дверь, и в щель просунулась седая патлатая голова Вершка - кривого, мелкого старичка среди местных слывшего юродивым. Тот поочередно косил в стороны блёклыми поросячьими глазками да моргал неустанно, посему смотреть в его лицо мочи и желания не было.
  - Чего тебе? - выглянула из-за стойки раздражённая троллиха, в уме подсчитывая ущерб от непутёво раздаренной посетителям говядины.
  - Пришел попытать счастья, Норочка! - мужичек расцвёл беззубой улыбкой от уха до уха, ‒ Сходи за меня замуж, а?
  - Чё, старый хрыч, голову солнышко напекло? Когда ты харю свою последний раз в зеркало-то видал?
  Вершок с надрывом вздохнул, свистя больными легкими.
  - Тоскливо, Норочка. Одиноко! Как бабка моя померла, места не нахожу, повеситься охота! Упреди заразу, хоть и стар, да покладист и добр. Уважь, а Боги отблагодарят. Нето руки наложу на себя скорёхонько, зуб даю! - И стукнул со всей дури кулаком по впалой груди.
  Хозяйка хмыкнула, окидывая взглядом старческую челюсть. Тут клянись иль не клянись - терять нечего. Затем заговорщицки пригнулась к его уху и прошептала, - С меня похлёбка и кружка браги за полцены. Садись в дальний угол и не распугивай клиентов. - А потом уже громко, разводя руками, с ехидством добавила, - Всё, что могу предложить.
  Вершок помялся чуток ‒ для приличия и кивнул. Троллиха выпрямилась и победно продефилировала на кухню - отдать распоряжения.
  Ещё через часок нелегкая принесла в заведение Кутю - бывшего вояку с одной рукой. Мужик представлял собой худощавого, жилистого, с чёрной копной барашком витых волос, оборванного пропойцу. Нос свёрнут в давешней перебранке с деревенским старостой. В хмельном угаре Куте померещилось, будто тот его вовсе не уважает, и решил доказать миру собственную значимость. Староста же, хоть и не служил, кулак имел увесистый. Супротив оного шансы имели не многие, и наш барашек в сих списках не значился.
  Оглядев единственный зал Бобрика, Кутя обидчика не нашел, и довольно поцокал языком. К таверне мужик относился с особым, непреодолимым трепетом, посему убегать в случае беды не хотелось. Заприметив вываливающуюся из подсобки хозяйку, громогласно сообщил:
  - Мне бы борща, голубка!
  - Нету. Сожрали весь, оглоеды. Щи зелёные будешь? - троллиха устало оперлась о стойку, подложив руку под пухлую малиновую щёку, и хитро сощурилась, - Чую, не потому притащился с другого конца холмов, что желудок урчит.
  Кутя хмыкнул, поглаживая единственной рукой тощую козлиную бородку, - Да-а-а. На тебя не нагляжусь, красавица. Пойдем вечерком закат смотреть? В благодарность наливки скуплю...дюжину бутылок! - и уставился распахнутыми в ожидании глазищами.
  - Неча зенки попусту таращить! Без меня как-нить с закатами разберёшься. А я женщина занятая. Хотя... - задумалась на миг, возведя глаза к потолку, - наливки купи, раз надо.
  Мужик расстроенно скривился и фыркнул, - Две бутылки, щи ?- хватит, да пойду я скоро отсюда, раз не жалуешь, - и уныло смотря под ноги, засеменил к ближайшему столику.
  Нора, бешено снуя с кухни в зал и обратно, раздумывала о том, каких Богов успела прогневать в прошлой жизни, коли в этой свалились на голову одни косые, кривые да хромые козлы, никоим образом, не походящие на эльфов. Время медленно ползло, а к обеду в таверне успели побывать почти все нерадивые и убогие окрестных земель. Она радовалась, что хотя бы пришедшие промочить горло гномы, не пытались добиваться её руки, ноги и прочих, пришедших на ум, частей в хозяйстве надобных.
  Затянув свой, одному подгорному народу известный мотив, те упоённо качались в такт и чокали пивными кружками. Со второй половины песни кому-то стало жарко и низкорослая кампания, не спрашиваясь, распахнула настежь окна.
  На дворе царило лето, вступив в неоспоримые права. Оно трудолюбиво грело без того сухой звенящий воздух, выбеливало полевые травы и нещадно травило жаждой попавшихся под руку незадачливых путников. Как водится в это время, по небу, переливаясь трелями, игриво чертили кривые полосы птицы, трясли прозрачными крыльями стрекозы, порхали бабочки. И мухи, выбравшись из укрытий, любопытно совали нос в чужие дела. Одна любопытная, увесистая навозная особь решила проведать таверну, приветливо распахнувшую перед ней свои окна. Муха с громоподобным жужжанием влетела внутрь. И, не рассчитав скорость, прицельно плюхнулась Куте в суп. С минуту они ошарашенно глядели друг на друга, затем мужик опомнился, брезгливо двумя пальцами вынул заразу и отбросил прочь. Муха благодарно жужжукнула, облетела спасителя кругом и, села на нос ‒ посмотреть тому в глаза и запомнить. Кутя, только-только набравший в ложку щей, и поднеся съестное ко рту, подвоха не ожидал. Замер, скосив чёрные глазищи к переносице, и тихо шикнул. Зараза продолжала сидеть. Тогда он дунул на нос со всей дури. Дури было много. Муха осталась, а брызги жирных, сваренных на свином сале щей, сорвались с вознесённой над столом ложки и распластались по широкой спине гнома, сидящего впереди. Гном напрягся. Развернулся, смерил недобрым взглядом и...тут Кутя проникся, в момент понял: суп - дело десятое, вовсе не важное супротив здоровья и, роняя ложку, сворачивая на ходу табуретку, ринулся к спасительному выходу.
  Бежать за ним оплёванный не пытался. С размаху кинул железной вилкой вслед и попал. Таки сказать - в яблочко. Кутя взвыл, хватаясь за зад и, прихрамывая на обиженную сторону, потрусил чужими огородами прочь.
  'Одним хмырём меньше', - довольно засвидетельствовала Нора, протирая вымытые чарки. Но не успела нарадоваться, как дверь отворилась, и в помещение смерчем ворвался еще один выдающийся экземпляр - разящий перегаром местный козопас Орех. Оправдывая имечко, голову на плечах парень носил глупую, по троллихиному разумению - для вида. Толстый синеглазый пацан с короткими, вздыбленными лохмами белобрысых волос, по неизведанным соображениям, считал себя неотразимым. Клеился Орех поочередно ко всем бабам Верхних козявок. Вдохнув бесшумно воздух и прочувствовав беду до самых почек, Нора попыталась пригнуться и спрятаться за своей стойкой. Однако опоздала. Парень отчего-то радостно треснул себя по лбу и на удивление бодрым шагом устремился в её сторону. Троллиха сдвинула к переносице густые брови и угрюмо поинтересовалась:
  - А тебе чего надо?
  - Твоих лапок, дорогая! - просиял неоригинальный в своём желании Орех.
  - Да ну?! - с горечью в голосе притворно удивилась женщина, - А никаких иных частей не желаешь? Филейную, например? - с угрозой, осматривая тихо качающегося в стороны белобрысого изображающего маятник.
  - Не. Ик. Только лапки...ик...пока...ик, - похлопал по груди, не давая икоте мешать разговору. Но та не отступала. Тогда он надул прыщавые щёки и задержал дыхание.
  - Каков красавец, - сквозь зубы процедила Троллиха, косясь на выпученные от натуги глаза и распухшую аки коровье вымя физиономию, - Прямо загляденье! - вышла из-за стойки, обошла Ореха по кругу, и с размахом засадила кулаком промеж лопаток. Парень сдулся. И вновь икнул, - Значит так, умник, бери чё надо и вали за стол. Иначе получишь ещё раз да поболе, - глаза Норы метали молнии, а ноздри раздулись от досады, возмущения на весь этот хреновый мир и прыщавого в частности.
  - Ладно, - пискнул тот, испуганно пятясь и выставив вперед руки в защитном жесте, - не нервничай, солнце... - осёкся, под презрительным прищуром женских глаз, - п-п-пивка возьму? М-м-можно? - выдал задохнувшимся шёпотом.
  - Садись. Принесу, -смилостивилась хозяйка и поспешно удалилась.
  Покамест ходила к стряпухе забирать заказ, Нора пропустила появление в своём захолустном заведеньице воистину славного гостя. Статного, высокого и до дрожи в коленках прекрасного эльфа. Выйдя в зал, она споткнулась о неровно лежащую половицу, чуть не уронила тарелку да кружку и выругалась. Посуду удержала, а вот челюсть с достоинством - нет. Глаза по кусочку пожирали сотканную из небесных чертогов божественную фигуру. Мужчина подпорхнул плавно, изящно, тихо. Подхватил под локоть и помог подняться с колен.
  - С Вами всё в порядке? - мелодичным баритоном поинтересовался незнакомец. Троллиха стояла, глупо хлопая куцыми ресницами, и всё так же разинув рот, - Вы не ушиблись? - эльф терпеливо повторил вопрос.
  - Н-нет, - Нора дрожащими руками теребила тарелку, не ведая, куда девалось самообладание. Сердце ухало, а колени не желали выпрямляться, застыв в корявом полуприседе.
  - Вот и хорошо, а то я начал было беспокоиться, что столь прелестное создание подвернуло или вывихнуло чего лишнего, ‒ блестя чарующей ровной улыбкой, ответил он.
  - Присаживайтесь, я Вам сейчас самого лучшего принесу, из имеющегося, конечно, ‒ засуетилась хозяйка, не веря ушам. Эльф назвал её прелестной! Да быть не может! Ущипните, братцы!
  - Не стоит, я не голоден. Но могу помочь разносить заказы, если попросите, - совершенно невозмутимым тоном предложил красавец.
  Нора ахнула и согласно кивнула.
  Этим вечером она порхала по таверне ласточкой, окрыленная грёзами любви. На душе радостно пелось, а в животе зарождалось тепло и уют. Наконец! Она влюбилась! После стольких лет неудач. Мужчина помогал с посудой, не сводя голубых, сияющих звёздной пылью глаз. А когда настала ночь, хозяйка взашей вытолкала (первый раз в жизни) всех посетителей, наказав возвращаться утром. Приезжим гномам посоветовала на постой попроситься в соседский дом. Мол, жилой этаж Бобрика закрыт, и ничем помочь не могу.
  Всё стихло. В полутьме горела наполовину оплывшая свечка, а на лицах отплясывали рыжие блики. Он взял её руки и притиснул к груди, близко склонив голову к губам. Прошептал:
  - Дорогая Нора. Я...
  Троллиха зажмурилась в предвкушении сладкого, страстного поцелуя. Но ничего не произошло. Она непонимающе открыла глаза и оторопела. Эльф расплылся легким цветным маревом по комнате.
  - Ненастоящий! ‒ шмыгнула носом. ‒ Но как так?! Столько радости, надежд, планов, ‒ с глаз полноводным ручьём поплыли слёзы. Женщина утёрлась рукавом, и разочарованно принялась мыть закапанные посетителями столы. Руки не слушались, а из тела разом вышли все силы. Хотелось опуститься на пол, разреветься, забить в припадке по доскам кулаками. Но она держалась. Помнила, чья кровь течет в жилах. Значит нельзя. Нужно быть сильной и упрямой. Улыбаться.
  Кое-как отмыв и оттерев зал, без сил рухнула на табуретку. Пришел потереться о ноги стряпухин полосатый и жирный как пельмень кот. Пушистое создание весило предположительно пару пудов и казалось неподъёмным. Животинка прыгнула на стол перед лицом, и мяукнула успокаивающе.
  - Только ты меня и понимаешь, - горестно возвестила Нора, притягивая к себе уютно круглого котика. Обняла, взъерошила шёрстку, положила под голову. 'Заместо подушки сойдешь', - сообщила она зверю, и провалилась в сон.
  А поутру Хозяйку Весёлого бобрика поднял тонкий девчачий смех прямо над ухом. Женщина дернулась, стукнувшись лбом о твёрдую крышку стола. Выругалась. Кот за ночь благоразумно слинял, потому шея затекла и нещадно стреляла.
  - Доброе утро, - издевательски раздалось сверху.
  - Нора подняла заспанные, опухшие от слез глаза, и увидала стройную, даже тощую по тролльим меркам девушку в серебряном парчовом костюме.
  - Ты кто? - судорожно соображая, уставилась на неё хозяйка.
  - Эриниэль, - хихикнули в ответ.
  - Вон! - не раздумывая, выпалила расстроенная женщина.
  - Почему?! - сверху удивленно захлопали длинными ресницами.
  - Хватит с меня эльфов, - непреклонно, но уже мягче.
  - Я знаю, что случилось, - замялась белобрысая, - Ну...Это я иллюзию вчера намагичила, - покаянно.
  - Зачем? - растеряла весь норов троллиха.
  - Прочитала твои мысли - решила порадовать. А в результате ‒ только расстроила. Заснула не вовремя. Прости, - она стиснула от смущения тонкую кисть руки, та побелела и пошла пятнами.
  - Ничего. Я в порядке, - Махнула рукой Нора, - Привыкла уже к издёвкам судьбы.
  - Понимаю, но, всё же, хочу помочь. Я знаю, где тебе получить мечтаемое. Сама только что оттуда. Просто, нужно отважиться и уехать из Козявок, ‒ она присела на корточки рядом и заглянула троллихе в глаза.
  - Куда? Как? С чего вдруг? - та ничего не понимала, но в душе птичьей стайкой встрепенулась затравленная надежда.
  - Недалеко, - девушка кивнула куда-то в сторону запада, - есть младшая магическая академия. Сможешь делать качественные иллюзии и сама станешь красавицей. Тогда тебя и эльф полюбит. Но необходимо стараться и учиться долго. Слабым магам иллюзию вмиг развеют.
  - Досадно, - задумалась Нора, - Столько сил маленькая штука требует. А я смогу? Во мне магического дара нет. Из семейства шаманами да ведьмами никто, помнится, не был.
  - Сказки да вздор несведущих. Коли захочешь - обучиться можно всему.
  - И дара не надо???
  - Нет, - улыбка, - лишь желание, терпение да хорошая память на мудрёные заклинания.
  - А расы какие учат? - чуя подвох, вмешалась женщина.
  - Ну... - эльфийка запнулась, - в нашей магической эльфийской академии - разные. Но, насколько сама знаю, троллей пока не было... - тонкое изящное личико покраснело от смущения.
  - Что ж душу-то травишь?! Тролль в эльфийской академии аки корова в посудной лавке, - раздражённо всплеснула руками Нора, хмурясь и ругая девку в пробежавших разрядом мыслях.
  - Но запретов и ограничений нет. Попросту вашим того раньше не требовалось. Вот и не обращались. Я так думаю, - пожала плечами белокурая хитрая лисица.
  - Это радует, ‒ буркнула себе под нос Нора, - Фиг с тобой, рассказывай, где твоё чудо сыскать можно?
  - Карту дам, - лучилась собственной важностью пигалица. Взмахнула ручкой, чертя в воздухе непонятные кренделя, шепнула пару фраз, и на стол прямо из воздуха вывалилась красочная сияющая златом бумажонка, - Вот. Держи.
  - Замечательно, но что теперь делать?
  - Собираться в путь, - хмыкнула та и лопнула в воздухе радужным мыльным пузыриком.
  То была не карта, а целый путеводитель. В нём Нора вычитала, что в младшей магической академии обучали лишь начинающих волшебников. С 1 по 5 класс, затем следовало поступить в старшую, и отучиться с 5 по 8 курс, а по окончании 8 лет можно с гордостью называться магиней ‒ никак иначе. Женщина протяжно взвыла, представив, сколько сие займет времени и отнимет сил. Но упрямство перевесило здравый смысл.
  Она продала дом и купила на вырученные деньги новую одежду, приличного скакуна да оставила чуток на книги. Наказала стряпухе вести учёт в таверне и оставаться за старшую. Половину выручки той полагалось оставлять себе, другую часть посылать в общежитие магической академии. Стряпуха как услышала, куда именно хозяйка намылилась, уронила себе на ногу недочищеный таз, и ринулась останавливать. Причитая набегу, будто Нора с ума спятила.
  Хозяйка осталась непреклонна. Таки её упрямству могла позавидовать и горная гряда. Отбыла троллиха из родимого селения через несколько дней.
  Долго ли коротко ли ехала она верхом ‒ лишь Боги ведают. Но задницу отбила капитально. Не преодолевая в жизни столь больших расстояний, теперь, спешившись, женщина ощутила, как ноги её свернулись калачами, болели и ковыляли еле-еле. Решительности добавляли видневшиеся полупрозрачные шпили хрустального замка - магическая академия оказалась прямо по курсу. Величественное строение изящной эльфийской работы окружал небольшой кленовый лесок. По левую руку текла река: широкая, кристально чистая, бурная, с каменистым дном. Горные ледники, оттаивая, пополняли Эльсару (её название на языке лесного народа, о котором гласила небольшая придорожная вывеска). Речка бежала стремительно, а по берегам бушевала яркая, пышная растительность. Воздух пах горными цветами и стылой водой, шутливо переворачивающей камешки в уступах. Троллиха потянулась, расправив затекшие в поездке плечи, с трудом поборола желание остаться, развести костёр и, наконец, отдохнуть. И, взяв под уздцы коня, решительно потопала в сторону волшебного заведения.
  Очутившись в стенах академии, она обнаружила несметное количество комнат и все оказались пустыми. Оно и верно, ведь в путеводителе чётко сказано: 'Спустя месяц после набора начнется обучение'. Но пришлось постараться, облазив вдоль и поперек бесчисленные этажи, дабы найти искомую доску с расписанием вступительных экзаменов и список будущих предметов.
  - Основы иносранного языка, - прочла троллиха вслух. Почесала темечко. Сзади послышался сдавленный смешок. Возмущённая неадекватным приёмом женщина обернулась. Перед ней стояла мелкая курносая, рыжеволосая девочка с лицом полным веснушек, огромными, будто плошки, глазищами зеленоватого отлива и пухлыми щёчками. Изумрудные очи критически осмотрели Нору с головы до пят, затем дева запоздало ойкнула и завизжала противной сереной:
  - Тролль! На этаже тролль! Спасайся, кто может! - и, явив миру прочные эльфийские набойки сапог, сдулась попутным ветром.
  Женщина тяжко вздохнула и села на пол. Куда только припёрлась?! Послушала чужестранку. Дура я, дура. Если окружающие думают, что её раса не имеет сердца - это не повод оному в действительности отсутствовать. Переживания, печаль, боль, обида ни одному существу не чужды. И придётся терпеть весь набор неприятных эмоций, пока торчишь далеко от дома.
  Из-за поворота появился седовласый волшебник с добрыми глазами и круглым приятным лицом. Сомнения в его принадлежности к редкой и почётной профессии не было - тот, облачённый в чёрный звездчатый балахон шагал уверенной поступью навстречу.
  - Добрый день, - поприветствовав, отвесил лёгкий поклон, - Чем могу помочь юной леди? - спокойный вежливый тон высушил слёзы и оставил ощущение правильности бытия.
  - Меня зовут Нора. Я хотела бы поступить к Вам, но не знаю куда идти, ‒ троллиха виновато потупилась.
  - О! Очень рад. Леди Нора, моё имя Мирорад - я человеческий маг, академик, преподаватель сего выдающегося заведения, а по счастливой случайности и член приёмной комиссии, - маг гордо выпрямил грудь и доброжелательным жестом пригласил растерянную странницу в аудиторию.
  - А где все остальные члены? - недоумённо обвела взглядом пустой кабинет с парой резных стульев красного дерева и обитым синим бархатом массивным столом.
  - Все здесь, - засмеялся тот, демонстративно обводя рукой своё туловище, мол, вот ‒ во всей красе.
  - Как?! Один человек? - удивлённо тараща глаза, хлопнулась на предложенный стул.
  - Один, зато каков! Директор чудного места, - Мирорад аккуратно присел за стол, достал из верхнего ящичка потускневшие бумаги и покрутил их перед пенсне.
  Нора занервничала, ощутив неловкость момента. Глупая, поставила под сомнения компетентность самого директора! Чай выгонит и глазом не моргнёт.
  - Расслабьтесь, душа моя, - старец будто ощутил волну страха, источаемую троллихой, - Коли Вы к нам с благими намерениями - академия ответит тем же, - ещё раз сверкнул совсем не старческой улыбкой, - Я понимаю, удивление имеет место быть. Ведь главой эльфийской магической обители, по логике, должен быть эльф. Но, видите ли, предрассудки - не дело волшебников, помехи в таком направлении глупы и беспочвенны. Меня избрали голосованием старейшие и мудрейшие представители профессии. И вот я здесь. А Вы, по какой причине пожаловали?
  Нора вывалила скопом, как на духу, историю злосчастного прошлого, затем про встречу с магичкой, про то, что ведомая мечтой продала свой дом. Мирорад кивал, чесал подбородок в раздумьях и слушал внимательно.
  В тот день троллиху предупредили о непростом ремесле чародея, и возможности натянутых отношений с одноклассниками - по молодости глупыми и резкими. Она не отступила, и её, душевно поздравив, зачислили в первый класс.
  Занятия начались с наступлением слякоти, насморка, беспрестанной стены дождей и листопада. К тролльему разочарованию, помимо безнадежно серого неба, добавилась неугомонная, но зело хитропопая и норовистая малышня. Оказалось, что в первый класс поступают вовсе недолетками, а таких, как она ‒ по пальцам руки перечесть. В сей год взрослою неучью припёрлась в академию одна Нора. Тем бодрее и изощрённее встретили троллиху учащиеся.
  Леди Илона - тонкокостная типичная представительница эльфячьего отродья вела магическую химию.
   Меланхолично-заунывный глас девы возвестил о начале учебного года. Та холёными пальчиками с длиннющими, будто у дикой кошки, коготками, брезгливо взяла мел, и накарябала на доске задание. Послышался незаурядный зубовный скрежет. Мелкотню перекосило. Затем, довершая картину, в дверной проём влетела запыхавшаяся троллиха. Класс перекосило ещё раз. По рядам побежал неучтивый шёпоток, поскакали записки и участились переглядки. Нора поморщившись, прошла внутрь. И плюхнулась за первую попавшуюся парту, мшистым валуном посреди поля незабудок освещая окрестность. Эльфийка, напомнившая в этот момент косноязычного заику, похлопала белесыми ресничками, опупело кивнула и, сделав вид, что на том её роль закончилась, скрестила лапки и уткнулась в лежащий на учительском столе любовный роман.
  Изначально, по неопытности общения, малявки не желали делиться заданием. Но, после звучного 'Грр', припечатавшего к стене половину аудитории, растеряли расовую неприязнь, и протянули женщине десяток тетрадей одновременно.
  На обложке одной из них сияла надпись, гласившая: 'Ученье свет, а в темноте спать легче'. Нора, хмыкнув в кулак, её и выбрала. По истечении часа невыносимого мозгового штурма, троллиха просекла всю полноту надписи и оказалась руками и ногами поддерживающей душевные излияния автора. Сегодня апогеем урока химии предстояло стать черничному пирогу, сварганенному наскоро из лабораторных пробирок. Путаясь в склянках, сбивая рукавом мантии реторты и колбы, Нора поминала недобрым словом легкомысленную путницу-советчицу. Просчитать возможные варианты зелий и эликсиров, получаемых при смешении зловонных образцов жидкостей, томившихся перед носом, не представлялось реальным. Дожидаясь того светлого момента, и пробуя метод научного тыка, гораздо было поседеть, облысеть и помереть.
  У соседей, судя по нервному хрюканью, подёргиваниям конечностями, прожжённым дырам в мебели и разноцветным лицам ‒ получалось не многим эффективнее. Но краше и громче провала, чем у рыжеволосой Ромашки, сидящей справа, не вышло ни у кого. В её реторте бухнуло, плюхнуло, жахнуло, а стекло тренькнуло и - разлетелось брызгами. Девчушка в сердцах произнесла что-то похожее на: 'Вот тролль криволапый', побелела словно простыня, глядя в сторону обруганной представительницы оного народца, и, сглотнув, запоздало поправилась: 'Прямоногий'... Нора смолчала, в тот момент, прекрасно понимая неудачливую экспериментаторшу. Химия ‒ предмет опасный и жуть, какой страшный.
  Опосля запомнившегося до седых волос предмета последовал не менее извращённый второй, потом третий и так далее. Спустя месяц ни одна живая душа не чувствовала себя полноправно живой, не удивлялась обваленным потолкам, зияющим дырам в стенах, и вою выносящихся ретивым мерином из горящих аудиторий адептам. А запах в коридоре, будто что-то в лесу сдохло, причислили к родным сему волшебному заведению. События смазались, закружившись в голове взбивающимися в масло сливками.
  Зиму сменяли вёсны. Нора ежедневно и еженощно корпела над увесистыми талмудами, скакала по чародейскому плацу на практике, ломая конечности, терпя тычки и пинки презиравших её эльфов, людей и других глупых тварей, не способных понять чуткой душевной организации. Это уже были не первоклассники-малыши, а почти взрослые сильные маги. И доканывали они соответствующе. Не успело и семь лет минуть, как в день весеннего равноденствия под пологом библиотечной тиши (остальные студенты в тот день веселились на празднествах) на полке под самым потолком нашла троллиха затерянный старинный фолиант. Книге, судя по обтрепавшемуся корешку, было не одно столетие. Кожаный переплет впитал пыль настолько, что та не хотела стираться. На жухлых оранжевых страницах проступали золотые переливчатые буквы. Причудливые строки скакали, извивались по кругу. Чтобы прочесть сие творение с лёгкостью свернешь мозг и сломаешь глаза. Но интерес по соседству с любопытством во веки веков являются двигателями прогресса. Покрутив туда-сюда фолиант, она прочла чудную вещь - заклинание, способное творить невозможное. Нора боязливо оглянулась, но удостоверившись в девственной от назойливых студентов чистоте зала, вырвала лист и отправила книгу взмахом руки на законное место. С уверенностью сунула клочок в карман и была такова.
  Заклинание стоило лет потраченных на учёбу. Смысл его состоял в превращении любого существа в желаемое, при том, с мутацией не одной внешности, а голоса, характера, привычек, крови в жилах. Чего изволите, так сказать. Сего способа менять личины не ведали сильнейшие, ведь знание, по каким-то причинам оказалось утеряно и сколько не перетряхивали академическую библиотеку желающие, сей том явился лишь Норе. Чудо или совпадение - кто знает. Но женщина покинула чародейскую обитель без оглядки, забрав спешно скакуна и пожитки. Ночью в лесу перед пламенем высокого костра она прочла вслух строки с измятой бумажки, пожелав сердцем стать достойной великих деяний и прекраснее полночной луны.
  А поутру её встретили восторженными охами и проводили смущёнными взглядами, а также длинными алеющими ушами эльфийские стражи королевского замка. Ко двору Нора представилась как леди Цветана. Обновлённая фигурка присела в изящном реверансе, и предоставила заверенную магией грамоту древнейшего и богатейшего рода. То волшебство сотворил огонь, слившись воедино со свитком, и подарив в мгновение ока иную жизнь. Прекрасней девы на свете, казалось, не сыскать, пленившись блеском фиалковых глаз, эльфийский король сам пожелал жениться на ней. Одарил роскошью и просторными землями, слугами и дворцовой суетой, трепетным вниманием и стуком влюблённого сердца. Троллиха, наконец, оказалась как дома и, пожертвовав малым - памятью о косой лачуге в сотнях верст за горизонтом, обрела причитающееся.
  - И жили они долго, нарожали детишек, и померли в один день, - закончил победным тоном старенький тролль Плюх, захлопывая ветхий детский сказочник, - А теперь спать, малыш, завтра рано вставать - на рынок яйца да молоко везти, - погладил косую вихрастую чёлку лежащей в кроватке любимой внучки.
  - Деда, а то, правда, было? На самом-самом деле? - большие глазищи с ожиданием смотрели в упор.
  - Никто не помнит уже, деточка, но знаешь, какова мораль сей истории? - Плюх добродушно улыбнулся, укрывая маленькое тельце одеялом, - Если очень чего-то хотеть, сильно мечтать и стараться воплотить - оно обязательно сбудется. Ведь каждое существо будь то тролль, гном, человек или, на худой конец, эльф имеет неоспоримое право - стать счастливым.
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"